Введение к работе
Актуальность темы исследования. Констатация наличия и описание проблемной ситуации. Процессуальное положение каждого лица, вовлекаемого, в том числе, по собственной инициативе в уголовно-процессуальные отношения (УПО), должно быть урегулировано. Нормативная модель каждого субъекта в любом потенциальном конкретном УПО должна содержаться в процессуальных нормах нормативно-правовых актов, а также в необходимых случаях и в иных источниках права, понятных и доступных для каждого субъекта права. Это предполагает необходимость четкой регламентации прав и обязанностей каждой такой модели в каждом конкретном процессуальном отношении, с обязательным закреплением корреспондирующих им обязанностей и прав других субъектов данного отношения.
Однако эта потребность разрешается в науке не комплексно, а единично, путем внесения предложений о закреплении каждой такой модели в качестве участника процесса и прописывания прав и обязанностей каждого из них для каждого конкретного УПО. Реализация таких предложений приводит к необоснованному расширению объема процессуального законодательства, а законодательство наполняется казуальными нормами, что нехарактерно для континентального правового регулирования и чревато возникновением коллизий и пробелов.
Недостаточная урегулированность УПО, всегда являющихся отношениями властеподчинения, способна привести к ущемлению законных интересов подчиненных субъектов, с одной стороны, и произволу (не всегда умышленному) властных субъектов, с другой. Недостаточная определенность процессуального положения отдельных субъектов УПО препятствует реализации законных интересов каждого субъекта, вступающего в процесс. Не вызывает сомнений, что законный интерес должен быть обеспечен правовыми механизмами его реализации.
Достаточная определенность процессуального положения подчиненных субъектов обеспечивает защиту их законных интересов, а процессуально-властных субъектов – государственных интересов, в том числе укрепление механизма сдержек и противовесов в уголовном процессе, гарантирующего законность и соблюдение прав человека. В свою очередь недостатки в существующем механизме сдержек и противовесов имеются.
При этом отдельные субъекты процесса, защищающие государственные интересы, которые в связи со своими общими, а не только процессуальными задачами испытывают потребность в обеспечении гарантий прав граждан и юридических лиц в процессе, лишены соответствующих полномочий (например, начальник следственного изолятора заинтересован в том, чтобы лица, содержащиеся в его учреждении, как можно быстрее на законных основаниях покинули данное учреждение, однако лишен возможности при выявлении им оснований для изменении меры пресечения обратиться в суд с требованием по изменению данной меры).
Как показывает концепция федеральной целевой программы «Развитие судебной системы России» на 2007–2011 годы, проходящая в стране судебная реформа взяла курс на обеспечение прозрачности судебной системы и реализацию в указанной сфере антикоррупционной политики. Отмечается необходимость создания определенных условий, проведения мероприятий и внедрения определенных механизмов в целях повышения качества и эффективности работы судебного аппарата, повышения эффективности деятельности Федеральной службы судебных приставов и совершенствования системы управления в сфере принудительного исполнения судебных актов. Реализация данных задач возможна только посредством наделения указанных органов рядом уголовно-процессуальных полномочий, характеризующих их как полноценных процессуально-властных субъектов.
В связи с этим указывается на потребность комплексного подхода в реализации названной федеральной целевой программы, что требует решения всех отмеченных аспектов проблемной ситуации.
Степень научной разработанности проблемы. Проблема недостаточной определенности процессуального положения субъектов уголовного процесса мало исследована, хотя и ставилась рядом авторов (Ю.Н. Белозеров, Л.М. Володина, И.Ф. Демидов, П.Г. Марфицин, В.С. Шадрин, П.П. Якимов и др.). Значительный вклад в решение проблемы внесли такие авторы, как П.Г. Марфицин, В.М. Корнуков, В.Т. Томин, Л.Д. Кокорев. Идеи В.Т. Томина получили свое развитие в работах его учеников, представителей омско-нижегородской процессуальной научной школы (А.В. Агутин, В.И. Бадашханов, М.П. Поляков, А.П. Попов), а также других авторов, которые рассматривали вопросы о наделении отдельными процессуальными правомочиями субъектов права вне зависимости от признания их участниками процесса (А.Ю. Епихин, Л.В. Брусницын, П.А. Лупинская, А.А. Чувилев, В.Н. Шпилев, О.А. Зайцев и др.).
Идеи и результаты исследований вышеназванных авторов требуют обобщения, переосмысления, дополнения для комплексного решения указанной проблемы.
Объектом исследования являются уголовно-процессуальные отношения в широком смысле, то есть и околоуголовно-процессуальные (возникающие в связи с выявлением и рассмотрением сообщения о преступлении, расследованием и разрешением уголовного дела).
Предметом настоящего исследования являются нормы уголовно-процессуального права, акты судебной власти, а также научно-практические и теоретические разработки, связанные с регулированием процессуального положения субъектов указанных отношений в целом и процессуально-властных по своей природе в частности.
Целью исследования являются выработка подходов концептуального комплексного решения проблемы недостаточной определенности процессуального положения всех субъектов, вовлекаемых, в том числе и по собственной инициативе, в уголовно-процессуальные отношения, и разработка комплексного, теоретически обоснованного представления о процессуально-властных субъектах процесса, а также совершенствование регламентации их процессуального положения.
Для достижения этой цели необходимо было решить следующие основные задачи:
– обобщить имеющиеся в науке взгляды и выработать собственные представления о понятиях «участник уголовного процесса», «субъект уголовного процесса» и других смежных понятиях, необходимых для решения прикладных проблем;
– выявить круг субъектов конкретных уголовно-процессуальных отношений, определив пределы общественных отношений, которые можно считать уголовно-процессуальными;
– рассмотреть понятие и сущность право- и дееспособности субъектов процесса, в том числе как основание для их классификации;
– рассмотреть другие основания для классификации субъектов и участников уголовного процесса и решить вопрос о целесообразности их использования;
– выяснить возможность использования разработанной классификации для решения проблемы неопределенности (недостаточной определенности) процессуального положения субъектов уголовного процесса, в том числе определить круг субъектов процессуальных отношений, не относящихся к участникам процесса;
– выработать для субъектов, не отнесенных УПК к участникам судопроизводства, способы закрепления их процессуального положения;
– выяснить, насколько верным является закрепление процессуального положения без выделения в качестве участника судопроизводства в УПК отдельных субъектов процесса, которые обладают или по своей природе должны обладать процессуально-властными полномочиями;
– провести анализ процессуального положения процессуально-властных субъектов с существенными недостатками процессуального положения и выявить потребность в наделении этих субъектов соответствующими процессуальными полномочиями для обеспечения баланса системы сдержек и противовесов и обеспечения гарантий прав личности в уголовном процессе;
– сформулировать предложения по совершенствованию законодательства в части наделения указанных субъектов необходимыми полномочиями с учетом результатов исследования.
Методологическую основу исследования составил всеобщий метод научного познания – диалектический материализм. В его рамках использовались общенаучные методы: формально-логические (анализ, синтез, абстрагирование, моделирование, индукции, дедукции, сравнения), конкретно-исторический, системно-структурный и системно-функциональный. Широко использовались и специальные методы познания действительности: сравнительно-правовой, включая исторический, методы грамматического, логического и системного толкования правовых норм, формально-юридический (догматический) метод познания.
Теоретической базой исследования послужили фундаментальные труды в области общей теории права и уголовно-процессуального права. Источниками теоретической информации явились: монографии, учебные пособия, научные статьи и другие опубликованные материалы.
Нормативная база исследования включает в себя Конституцию РФ, федеральные конституционные законы, нормы уголовно-процессуального, административного и иного федерального законодательства, а также нормативные акты Президента РФ, органов законодательной и исполнительной власти, постановления и определения Конституционного Суда РФ, постановления Верховного Суда РФ. Также в работе использованы действующие ранее законодательные акты (дореволюционные, Союза ССР и союзных республик), международно-правовые акты и акты зарубежных государств.
Эмпирическая и иная информационная базы исследования. В качестве источников информации о практических потребностях системы органов, осуществляющих обеспечение деятельности судов, в наделении их уголовно-процессуальными полномочиями, обеспечивающими реализацию возложенных на них уголовно-процессуальным законом функций, и об отношении сотрудников таких органов к некоторым предложениям, сделанным в работе, использовались данные анкетирования (84 сотрудников уголовно-исполнительной системы и 114 сотрудников аппаратов судов общей юрисдикции) и интервьюирования сотрудников различных правоохранительных органов. При проведении исследования осуществлялась работа с эмпирическими данными, собранными другими исследователями, но в определенной части пригодными для использования в настоящей работе.
Научная новизна исследования обусловлена выбранной для решения проблемной ситуацией, которая практически на сегодняшний день не разрешена. В работе на концептуальном уровне дается комплексное решение проблемы неопределенности процессуального положения субъектов уголовного процесса. Разработана классификация субъектов уголовного процесса, в основании которой положен критерий процессуальной правоспособности субъектов процесса. Выработано понятие процессуально-властных субъектов процесса. Предложено решение проблемы «загромождения» УПК моделями таких участников путем формулирования универсальных моделей типа существующей «орган дознания» и предложений по наделению таких участников определенными процессуальными полномочиями, необходимыми для реализации ими своих функций и задач, а также обеспечения системы сдержек и противовесов в уголовном процессе. Решение проблемы неопределенного процессуального положения многочисленных субъектов конкретных уголовно-процессуальных отношений представляется путем выделения субъектов с общей процессуальной правоспособностью и закрепления их общих процессуальных правомочий, необходимых для защиты их законных интересов.
Новизна результатов диссертации конкретизируется в положениях, выносимых на защиту:
1. В теории субъекты уголовного процесса следует классифицировать на тех, кто имеет (должен по своей природе иметь) специальную правоспособность (специально признанные участниками процесса со специфическими правомочиями), и тех, кто имеет общую правоспособность, которая заключается в способности приобрести определенную специальную процессуальную правоспособность по конкретному делу, а также в возможности иметь определенные общие для всех по каждому делу процессуальные правомочия, как правило, в зависимости от юридических фактов, наличие которых такой субъект должен доказывать.
2. Следует признавать, что процессуальная дееспособность не постоянна, зависит от процессуальной правоспособности, определяется лицом, осуществляющим производство по делу, в каждом конкретном процессуальном правоотношении, ввиду чего в каждом таком отношении может быть поставлено под сомнение ее наличие/отсутствие, степень и отдельные составляющие ее ограничительные критерии.
3. Процессуально-властные субъекты процесса должны признаваться участниками процесса, то есть субъектами со специальной процессуальной правоспособностью. Проблему недостаточной определенности процессуального положения некоторых из них можно решать путем «укрупнения» моделей участников процесса.
4. Необходимо признавать специальную правоспособность умершего пострадавшего, в том числе умершего до возбуждения уголовного дела, по любой категории дел, а не только тех, следствием которых явилась смерть лица. Охрану интересов таких лиц следует осуществлять через институт законного представительства умершего или адвоката.
5. Целесообразно систематизировать процессуальные правомочия субъектов с общей процессуальной правоспособностью. Дополнительно необходимо наделить таких субъектов следующими правомочиями:
– знать о принятом по его обращению решении, а также по его требованию о любом принятом решении, затрагивающим его законные интересы (получать копии решений и знакомиться с материалами, послужившими основанием для указанных решений);
– письменно обращаться к лицу, осуществляющему производство (для лица, не имеющего права заявлять ходатайства, но являющегося «заинтересованным лицом»);
– требовать применения мер государственной защиты;
– бесплатно пользоваться услугами переводчика в рамках процессуальных отношений;
– получать квалифицированную юридическую помощь (включая право на представителя в суде);
– иметь право на реабилитацию лица, в отношении которого фактически имело место любое процессуальное принуждение;
– собирать сведения, необходимые ему для защиты своих законных интересов, не запрещенными законом способами;
– иметь право «общественного задержания»;
– давать все объяснения письменно (для опрашиваемого лица), а также воздерживаться от дачи объяснений повторно по тем же обстоятельствам без достаточных на то оснований;
– обжаловать судебное решение в той части, в которой оно затрагивает их права и законные интересы.
6. Следственный орган следует признать самостоятельным участником процесса. Наделение отдельными полномочиями этого органа соответствующих должностных лиц должно осуществляться по аналогии с участником – орган дознания.
7. Обосновывается необходимость включения всех мест содержания под стражей, включая охранно-конвойную службу милиции, в уголовно-исполнительную систему, которую предлагается рассматривать как единого (объединенного) участника уголовного судопроизводства. Необходимо наделить такой субъект правомочиями: освобождать каждое незаконно содержащееся лицо, то есть без соответствующего законного в данный момент действующего процессуального решения (в том числе самостоятельно определять соблюдение предельных сроков содержания); обращаться с запросом в суд, принявший соответствующее процессуальное решение, о разъяснении его содержания и порядка его применения; самостоятельно обращаться в суд с ходатайством в порядке ч. 1 ст. 435 УПК РФ.
8. Осуществление надзора за соблюдением установленных ограничений при назначении в качестве меры пресечения домашнего ареста следует возложить на органы уголовно-исполнительной системы. При этом необходимо наделить их следующими полномочиями: составлять протоколы о нарушениях, допущенных арестованными; направлять эти протоколы в суд для решения вопроса о наложении денежного взыскания либо об изменении меры пресечения на иную; самостоятельно налагать соответствующие обязанности и запреты в пределах, определенных в ч. 1 ст. 107 УПК РФ; выдвигать требования работодателю об отстранении от работы и учебы арестованного.
9. Предлагается в ст. 117 УПК РФ закрепить положение, выработанное судебной властью, что за одно и то же деяние лицо не может быть одновременно привлечено к административной ответственности и к нему применено наказание в виде денежного взыскания в соответствии с УПК. Необходимо предусмотреть возможность одновременного применения за одно и то же нарушение следующих мер принуждения: предупреждение о недопустимости такого поведения, удаление из зала судебного заседания и наложение денежного взыскания.
10. Полномочия судебных приставов, обеспечивающих установленный порядок в суде, необходимо дополнить следующими полномочиями:
– разъяснять до начала судебного заседания правила нахождения и поведения в судебном заседании (регламент);
– выдворять по собственной инициативе из зала судебного заседания лицо, нарушающее порядок;
– проводить проверку по поручению суда и по ее результатам составлять протокол о причинах неявки и других процессуальных нарушениях, допущенных участниками судопроизводства;
– осуществлять допуск в зал судебного заседания, а в случае отказа в допуске лицу (в том числе ввиду заполненности зала) принимать жалобы на этот отказ и передавать их председательствующему;
– осуществлять совместно с аппаратом суда предварительную регистрацию участников процесса и заинтересованных в исходе дела лиц и обеспечивать им возможность присутствовать на заседании.
11. В качестве самостоятельного участника судопроизводства предлагается выделять аппарат суда. Администратор суда должен распределять полномочия между сотрудниками аппарата, включая решение вопросов назначения, замены (кроме вопросов отвода) секретаря судебного заседания. Аппарат суда нужно наделить процессуальными полномочиями лиц, входящих в его состав, дополнив следующими:
– разъяснять процессуальные права и обязанности участников процесса и лиц с общей процессуальной правоспособностью, по их требованию, в объеме их участия в судебном производстве и при осуществлении функции суда в досудебном производстве, а также о выплате процессуальных издержек, не требующих судебного решения;
– в случае нереагирования судом, по окончании производства по делу в данном суде либо при вступлении приговора в законную силу, по собственной инициативе реагировать на допущенные нарушения хотя бы информированием (не обязательное требование, а сообщение) заинтересованных должностных лиц, способных устранить допущенные нарушения;
– обеспечивать право каждого на присутствие в зале судебного заседания, гласность процесса (в том числе с использованием технических средств, включая публикацию на официальных сайтах судов всех без исключения приговоров, а также путем осуществления трансляции открытых заседаний на сайтах, при положительном решении вопроса о допустимости таковой, который должен ставиться на разрешение суда с учетом законных интересов подсудимого и потерпевшего).
12. Обосновывается необходимость возвращения положения ч. 2 ст. 244 УПК РСФСР 1960 года о праве секретаря судебного заседания при исполнении обязанности по подписанию протокола заседания представлять возражения при разногласиях с председательствующим. Данные возражения наряду с предлагаемой технической записью должны использоваться квалификационными коллегиями судей в дисциплинарно-контрольной деятельности, а вышестоящими судебными инстанциями – при проверке жалоб на судебные решения.
Теоретическая значимость исследования. Разработанные диссертантом положения обогащают теорию уголовно-процессуальной науки и позволяют решить ряд актуальных современных ее проблем. Положения, изложенные в работе, могут стать основой для дальнейшего исследования проблемы неопределенности процессуального положения, в том числе применительно к отдельным субъектам процесса.
Практическая значимость исследования. Результаты его могут быть использованы в правотворческой деятельности по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства, а также обусловливают основные направления реформирования системы и структуры государственных органов.
Апробация результатов исследования. Результаты исследования обсуждались и получили одобрение на кафедрах публичного права Нижегородского коммерческого института, уголовно-процессуального права Владимирского юридического института ФСИН России, уголовного процесса Нижегородской академии МВД России, были использованы автором в выступлениях на научно-практических конференциях и семинарах. Основные положения работы нашли свое отражение в опубликованных автором статьях, в том числе тезисах докладов данных конференций.
По предложению Председателя Верховного Суда РФ в связи с подготовкой плана законопроектной работы Федерального Собрания РФ на 2008 год, а также в связи с требованием Президента РФ о необходимости совершенствования судебной системы сформулированные в работе предложения по совершенствованию законодательства направлены в Нижегородский областной суд по его запросам в адрес Нижегородского коммерческого института в декабре 2007 года и апреле 2008 года соответственно.
Результаты работы внедрены в учебный процесс и используются при преподавании дисциплин «Уголовно-процессуальное право (уголовный процесс)» и «Правоохранительные органы» в ГОУ ВПО «Нижегородский коммерческий институт».
Структура диссертации обусловлена объектом, предметом, целью и задачами исследования и включает в себя введение, две главы, состоящие из восьми параграфов, заключение, библиографию и приложения.
