Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Убийство как объект криминалистического и судебно-медицинского исследования 11
Глава II. Проблемы организации взаимодействия правоохранительных структур с судебно-медицинской службой в процессе расследования убийств 46
Глава III. Ошибки, возникающие при взаимодействии правоохранительных органов и судебно-медицинских учреждений в процессе расследования убийств, и пути их устранения 105
1. Ошибки при назначении и процессуальном обеспечении экспертиз 106
2. Ошибки при проведении судебно-медицинских экспертиз и следственных действий с участием эксперта 118
Заключение 150
Список литературы 156
- Убийство как объект криминалистического и судебно-медицинского исследования
- Проблемы организации взаимодействия правоохранительных структур с судебно-медицинской службой в процессе расследования убийств
- Ошибки при назначении и процессуальном обеспечении экспертиз
- Ошибки при проведении судебно-медицинских экспертиз и следственных действий с участием эксперта
Введение к работе
Смена в России общественно-экономической формации, активное
перераспределение собственности, рост и углубление общественных
конфликтов, непредсказуемость ряда социальных ситуаций, выраженные
элементы нарушения управляемости с хозяйственными структурами,
дискоординация вертикальной системы исполнительной власти,
противоречия законодательной и исполнительной властей - все это
привело к падению благосостояния населения и, как очевидное
следствие, к резкому и прогрессивному росту преступности, среди
которой заметно увеличилась доля тяжких преступлений и, в частности,
преступлений против жизни, здоровья и достоинства личности
(В.П.Бахин, Р.С.Белкин, В.С.Бурданова, М.Б.Вандер, И.А.Возгрин,
А.И.Гуров, А.А.Закатов, С.И.Кириллов, В.П.Лавров, М.М.Лузгин,
В.В.Лунеев, В.П.Сальников, Н.Х.Сафиуллин, В.Е.Сидоров,
С.В.Степашин, А.А. Эксархопуло и др.).
Одними из наиболее тяжких преступлений являются убийства, доля которых неуклонно возрастает в последние годы. Об этом свидетельствуют официальные статистические материалы на федеральном и региональном уровнях (Ленинградская область и Санкт-Петербург). Опасность убийств заключается в целом ряде социально-негативных сторон, кардинальная среди которых - лишение жизни человека. Это обстоятельство резко повышает ответственность правоохранительных органов за своевременное раскрытие и расследование этого вида преступлений. Помимо указанной доминанты,
важное значение имеют последствия несвоевременного раскрытия преступлений. Безнаказанность преступных группировок приводит к тому, что единичные убийства обрастают новыми и приобретают опасный характер серийности.
Актуальность исследования. Статистические данные показывают, что за последние годы убийства и тяжкие причинения вреда здоровью, заканчивающиеся смертью, до 1994 года постоянно увеличивались, а затем несколько стабилизировались.
Раскрываемость этих преступлений остается достаточно низкой. Это объясняется недостатками в практической деятельности правоохранительных органов и в слабости теоретических исследований взаимодействия правоохранительных органов как между собой, так и с судебно-медицинскими службами.
Совершенно очевидно, что в раскрытии преступлений против жизни и здоровья личности судебно-медицинская экспертиза играет одну из решающих ролей. Как показывает обобщенный опыт, успех в раскрытии убийств зависит не только от квалификации эксперта и полноты экспертного исследования, но и от как можно более раннего времени подключения специалиста к проведению первоначальных следственных действий. Отсюда вытекает логическая посылка о разработке эффективных мер по обеспечению действенного взаимодействия правоохранительных органов и судебно-медицинских структур ( Р.М.Акутаев, А.И.Александров, В.ПБахин, И.А.Возгрин, В:Н.Егоршин, Г.И.Заславский, Ю.Ф.Кваша, И.Е.Лобан, В.А.Лиманский, , В.Л.Попов, С.Ф.Скрижинский, В.В.Вандышев, К.В.Сурков, Г.П.Корнев,
Л.М.Посельская, А.И.Смирнов, В.И.Зажицкий, Л.В.Виницкий,
В.П.Сальников, А.И.Гришин, Е.И.Зуев, А.Кетоян, Н.А. Марочкин, Е.П.Фирсов, Г.Ш.Берлянд, З.В.Коридзе, С.Д.Осканов и др.).
Правовой базой, обеспечивающей основополагающие устои взаимодействия, является Уголовно-процессуальный закон, Закон об оперативно-розыскной деятельности. Они создают хорошую базу для разработки конкретных рекомендаций в ведомственных документах по линии прокуратуры, МВД и судебно-медицинской экспертизы. Основы исследуемого взаимодействия отражены в работах В.Н.Бутова, В.С.Бурдановой, М.Б.Вандера, В.М.Николяйчика, БАФилимонова.
Вместе с тем частные рекомендации по практическому
взаимодействию следственно-оперативных групп, следственных органов
и следователей, судебно-медицинской экспертизы в необходимой мере
не разработаны и сводятся лишь к общим замечаниям, что приводит в
целом ряде случаев к экспертным, а впоследствии - и к судебным
ошибкам. (М.И.Авдеев, В.Л.Попов, Н.В.Попов, М.И.Райский,
М.Ф.Огарков-ред., О.Х.Поркшеян, Ю.С.Сапожников, В.П.Прозоровский,
В.М.Смольянинов-ред., И.В.Виноградов, В.В.Томилин-ред., К.Эммерт,
И.Г.Вермель, Г.И.Заславский, И.Е.Лобан, В.С.Бурданова, Р.С.Белкин,
Д.В.Глазырин, А. П. Крутиков, Г.Штрассман, А.Шауэнштейн,
Д.П.Косоротов, В.Штольц, К.Гофман, Н.С.Бокариус,А.А.Закатов, И.Ф.Крылов, А.Б.Соловьев-ред., Н.Ф.Григорьев, Е.М.Лившиц и др.).
Изложенное определило цель нашего исследования - на основе анализа структуры и практики расследования умышленных убийств разработать предложения по оптимизации форм взаимодействия
правоохранительных органов и судебно-медицинских структур на различных этапах раскрытия, дознания и следствия при этом виде преступлений.
Реализация цели исследования осуществлялась путем последовательного решения следующих задач:
анализа частоты, динамики и структуры убийств в Российской Федерации в сопоставлении с соответствующими показателями по Санкт-Петербургу и Ленинградской области;
анализа практики взаимодействия правоохранительных органов и судебно-медицинской службы при раскрытии и расследовании тяжких преступлений против жизни и здоровья личности;
анализа ошибок судебно-медицинских экспертов и специалистов в области судебной медицины при проведении следственных действий и экспертизы в процессе расследования тяжких преступлений против жизни и здоровья личности;
оценки существующего положения и предложение оптимальных направлений и форм взаимодействия правоохранительных органов и судебно-медицинской службы при расследовании убийств.
Объектом исследования является практика взаимодействия правоохранительных и судебно-медицинских структур при раскрытии и расследовании убийств.
Предмет исследования составляют закономерности
взаимодействия правоохранительных органов и судебно-медицинской экспертизы при раскрытии и расследовании убийств.
Эмпирическую базу диссертационного исследования образуют
официальные статистические данные об убийствах в Российской
Федерации, Санкт-Петербурге и Ленинградской области за 1992-1996 гг.,
материалы уголовных дел, более 3000 судебно-медицинских экспертиз,
проведенных специалистами Ленинградской области за 1992-1997 гг. и
личный 29-летний опыт организации взаимодействия
правоохранительных органов при раскрытии убийств.
Методология исследования: сбор, количественное и качественное описание, обобщение исходной информации, сравнительный системно-структурный анализ официальных статистических данных и текущей практики; изучение, описание, систематизация и выявление причин экспертных ошибок, формулировка предложений на базе логического анализа. В процессе исследования применялись анкетирование и интервьюирование, устный опрос и беседы со следователями, дознавателями и специалистами. Исследовалась уголовно-процессуальная, криминалистическая, психологическая, судебно-медицинская, статистическая и другая литература.
Научная новизна исследования заключается в выделении важной роли судебно-медицинской экспертизы во взаимодействии участников расследования дел об убийствах, в разработке правовых и организационных основ и форм этого взаимодействия, определения функций каждого из участников взаимодействия, направленных на быстрое и полное установление важных по делу обстоятельств.
Теоретическое значение диссертационного исследования состоит в том, что сформулированные выводы и рекомендации о повышении
эффективности взаимодействия существенно дополняют разделы криминалистической тактики и методики расследования тяжких преступлений против личности.
Практическая значимость результатов заключается в получении сравнительных динамических показателей количества и структуры умышленных убийств на федеральном и региональном уровнях, выявлении фактических данных о формах и эффективности взаимодействия правоохранительных и судебно-медицинских структур при раскрытии и расследовании убийств, установлении сущности и причин ошибок следственных органов и судебно-медицинских экспертов при подготовке и проведении судебно-медицинской экспертизы и в предложениях эффективных форм взаимодействия.
Основные положения, выносимые на защиту:
Частота, структура, динамика и сравнительная характеристика убийств на федеральном и региональном уровнях показывают, что тенденции к спаду преступлений против личности не наблюдается, раскрываемость остается на низком уровне, а сведения о лицах, совершивших преступления, неполные и не носят систематизированного характера.
Судебно-медицинские учреждения должны быть включены в теорию и практику взаимодействия правоохранительных органов при раскрытии и расследовании тяжких преступлений против личности, в частности, по серийным, заказным и сексуальным убийствам.
Необходимость усовершенствования уголовно-процессуального закона, в который должны быть включены обязанность судебно-медицинского эксперта сообщать установленные обстоятельства, по поводу которых не были поставлены вопросы (статья 191 УПК РСФСР), а следователю -обязанность присутствовать при производстве экспертизы (статья 190 УПК РСФСР).
Сущность и причины ошибок следственных органов и судебно-медицинских экспертов при подготовке и проведении экспертиз по уголовным делам по преступлениям против жизни и здоровья личности возможно преодолеть системой предложенных основных направлений взаимодействия правоохранительных органов и судебно-медицинской экспертизы.
5. Необходимо создание единой межведомственной
компьютерной системы учета убийств с акцентом на наемные,
сексуальные, серийные и другие виды убийств.
Апробация результатов исследования. Результаты
диссертационного исследования нашли отражение в выступлении автора на международных научно-практических конференциях, заседаниях кафедры криминалистики и специальной техники Санкт-Петербургской академии МВД РФ, в Прокуратуре Ленинградской области, на коллегии ГУВД, на совещании Бюро Судебно-медицинской экспертизы совместно с уголовным розыском, а также в многочисленных научных статьях, опубликованных в 1995-1998 годах.
Внедрение результатов исследования. Положения и выводы диссертационного исследования используются в методических рекомендациях Прокуратуры, ГУВД и Бюро Судебно-медицинской экспертизы, при чтении лекций и проведении занятий, в научно-практическом эксперименте на территории Ленинградской области в использовании форм взаимодействия.
Структура диссертации обусловлена ее целью и объектом исследования и систематизацией материала по исследованным проблемам, содержит: введение, три главы, заключение, список литературы.
Убийство как объект криминалистического и судебно-медицинского исследования
Нами предпринята попытка проанализировать динамику и структуруубийств в России и Ленинградском регионе. Были использованы официальные статистические источники и аналитические обзоры: "Состояние преступности в России", издательства Главного информационного центра МВД РФ за 1992-1996 гг.; "Состояние преступности в Санкт-Петербурге и Ленинградской области", изд. Информационного центра ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области за 1992-1996 гг.; "Преступность и правонарушение", изд. МВД РФ, Минюста РФ за 1993-1996 гг., "Аналитические таблицы о состоянии преступности и раскрываемости преступлений по России и Ленинградскому региону" за 1992-1996 гг., аналитические материалы "О состоянии правопорядка в РФ..." за 1993-1996гг.
Одновременно была проанализирована литература, относящаяся к методике расследования убийств, в которой вопросам взаимодействия следователя, прокурора, оперативного работника и судебно-медицинского эксперта уделяется недостаточно внимания, что влияет и на статистику, в частности на то, что многие убийства остаются нераскрытыми1.
Таким образом, ожидаемого объема информации по интересующему вопросу в этих материалах не оказалось. Поэтому будем оперировать имеющимися исходными данными.
Приведенные показатели объективно отражают тот факт, что за последние 5 лет доля убийств постоянно увеличивалась до 1994 года, а затем стабилизировалась с некоторой тенденцией к снижению (Ленинградская область, Россия) либо продолжала увеличиваться (Санкт-Петербург).
В официальной статистике принято сопоставлять показатели преступности в сравнении с предыдущим календарным годом. Однако такое сопоставление не создает полной картины динамического изменения показателей преступности. Картина становится более наглядной при сопоставлении показателей за ряд лет. Поэтому мы для сравнения избрали промежуток в 5 лет: с 1992 по 1996 гг.
На диаграммах (рис. 2,3) показаны относительные показатели доли убийств, совершенных в городах и сельских районах России, Санкт-Петербурга и Ленинградской области.
Как видно из приведенных диаграмм, общее соотношение доли убийств в городах и сельских местностях достаточно устойчивое (исключая показатели по Санкт-Петербургу и Ленинградской области) и колеблется соответственно от 67 до 72 % и от 28 до 33 %.
Однако, если принять за 100% показатели 1992 года, то рост числа убийств предстает в ином соотношении (рис. 4 ): исходные показатели оказались наименьшими, резкое увеличение началось в 1993 году (127-156%), достигло пика в 1994 году (140-176%), затем стало постепенно снижаться, хотя к последнему учитываемому году продолжало превышать исходные показатели на 21-49%.
Несмотря на то, что доля убийств в общей структуре преступности в анализируемый 5-летний срок составила около 1% (с колебаниями от 0,52 до 1,23%) и, на первый взгляд, менялась не слишком существенно, сопоставление, показанное на рис. 4, свидетельствует, что к 1994 году число убийств в России, Санкт-Петербурге и Ленинградской области увеличилось соответственно на 40, 70 и 53%. Имея тенденцию к снижению, эти показатели в 1996 году, тем не менее, превышали исходные данные соответственно на 28, 49 и 21%.
Диаграмма показывает, что раскрываемость убийств в Ленинградской области во все года была выше, чем по Санкт-Петербургу. Это превышение было максимальным в 1994 году (23%) и минимальным в 1995 году (11%). Наибольшей раскрываемость была в 1992 году (соответственно 76 и 57%), наименьшей - в 1994 году (соответственно 63 и 40%). Обращает на себя внимание то, что при увеличении доли убийств в общей преступности к 1994 году (рис. 4) доля раскрытых убийств в этом году снизилась до минимальных значений. После 1994 года наступает тенденция к улучшению показателей раскрываемости убийств, однако в 1996 году она еще не достигла показателей 1992 года и составила соответственно 70 и 53%.
Проблемы организации взаимодействия правоохранительных структур с судебно-медицинской службой в процессе расследования убийств
СИ. Ожегов и Н.Ю. Шведова определяют взаимодействие как взаимную связь явлений, взаимную поддержку, согласованные действия войск при выполнении боевой задачи. Организация определяется как организованность, планомерное, продуманное устройство, внутренняя дисциплина1.
В процессе расследования убийств постоянно взаимодействуют следователь прокуратуры, надзирающий за следствием, начальник следственного отдела, органы дознания и судебно-медицинской службы. Однако о прокурорском надзоре следует отметить, что он сводится к проверке соблюдения законности (задержание, арест и т.д.) и мало внимания уделяется качеству расследования, от которого зависит раскрытие убийств. Из авторов, напасавших работы по прокурорскому надзору, только у И.В. Жогина и В.Н. Савицкого имеются отдельные заметки о надзоре за качеством расследования2.
Взаимоотношения судебно-медицинской службы с правоохранительными органами определяется уголовно-процессуальным законодательством. В практической работе их взаимодействие отличается большим многообразием форм и многоуровневым характером.
В УПК РСФСР имеется целый ряд статей, регулирующих данный вид взаимодействия. Одна группа статей содержит общие положения, которые можно рассматривать как процессуальную основу взаимодействия. Это прежде всего ст.20 УПК РСФСР, предусматривающая выдвижение всех вероятных версий и полноценность их исследования в точном соответствии с действительностью, а также ст.21 УПК РСФСР, предполагающая в своей конечной цели максимально подробную реконструкцию обстоятельств совершения преступления, для предотвращения их повторения в дальнейшем, что представляется особенно важным при расследовании убийств.
Не вызывает сомнения, что реконструкция при указанном виде преступления невозможна без помощи судебно-медицинской экспертизы, дающей ответы на вопросы причины и давности наступления смерти, о травмирующем предмете и механизме его действия, о взаимном положении и действиях субъектов происшествия, о других данных, позволяющих воспроизвести обстоятельства происшествия. Все перечисленные положения ст.68 УПК РСФСР относит к категории обстоятельств, подлежащих обязательному доказыванию: время, место, способ, иные обстоятельства совершения преступления, характер и размер причиненного ущерба. Эти обстоятельства, являющиеся доказательствами по делу, устанавливаются в том числе судебно-медицинской экспертизой (ст.69 УПК РСФСР). Ст.70 УПК РСФСР определяет взаимоотношения дознания, следствия, прокурора и суда с экспертами, в частности, с судебно-медицинским экспертом, при собирании доказательств. Эта статья определяет право правоохранительных органов привлекать экспертов к осмотрам, другим следственным действиям, к проведению экспертизы.
Другая группа статей непосредственно регулирует сущность и процедуру проведения экспертизы. Ст.78 УПК РСФСР содержит основные положения, определяющие принципы назначения и проведения экспертизы: о причинах назначения, о субъектах экспертизы, о процессуальных характеристиках экспертизы, о компетенции эксперта. Прямое отношение к взаимодействию следствия и судебно-медицинской экспертизы имеет содержание ст.79 УПК РСФСР, предусматривающей в качестве обязательного проведение экспертизы для установления причины смерти и характера телесных повреждений, что является прерогативой судебно-медицинской экспертизы, в частности, при расследовании убийств.
Это положение обязывает лицо, ведущее расследование и надзирающее за расследованием, работать в постоянном контакте с судебным медиком, однако в литературе, посвященной вопросам взаимодействия, мы это положение не находим1.
Закон (ст.80 УПК РСФСР) устанавливает единственную форму, в которой эксперт должен представить результаты своих исследований органу, назначившему экспертизу ("заключение эксперта"), давая при этом характеристику субъекта, составляющего заключение, неся личную ответственность за данное заключение, упоминая возможность единоличного и группового (комиссионного) проведения экспертизы.
Ст.80 УПК РСФСР предусматривает возможность коллективного производства экспертизы и при этом указывает, что, "если эксперты одной (!) специальности придут к общему заключению, последнее подписывается всеми экспертами". Закон не рассматривает возможности проведения одной экспертизы специалистами разных специальностей, поскольку это прямо противоречило бы СТ.78 УПК РСФСР о том, что экспертом может быть только лицо, имеющее специальные познания, и ст.80 УПК РСФСР о том, что эксперт дает заключение от своего (!) имени, на основании проведенных исследований в соответствии с его (!) специальными познаниями и несет за данное заключение личную (!) ответственность.
Ошибки при назначении и процессуальном обеспечении экспертиз
Форма первичного поручения для эксперта, служащего основанием к проведению судебно-медицинского исследования трупа, была разной. Только 73,3% случаев первичное поручение представляло собой постановление о назначении судебно-медицинской экспертизы. В 22,4% это было отношение прокуратуры или органа дознания, в 3,0% -направление, подписанное участковым уполномоченным. В 1,0% первичным было направление главного врача больницы (или его заместителя по медицинской части), где умер пострадавший.
Далеко не во всех случаях, когда эксперт получал постановление, этот процессуальный документ отвечал всем требованиям. Даже вводная часть документа не отличалась необходимым единообразием: не всегда указывался номер уголовного дела, в отношении кого и по каким статьям УК было возбуждено.
Констатирующая часть постановления в большинстве случаев отличалась неоправданной лаконичностью: не указывались не только время, место и обстоятельства совершения преступления (они могли быть и неизвестны к моменту вынесения постановления), но и время, место и обстоятельства обнаружения трупа. В констатирующей части, как правило, не было никаких сведений о возможных версиях, что лишало эксперта возможности помочь следователю в решении вопроса об исключении или допущении совершения преступления в конкретно проверяемой ситуации. Ни в одном постановлении следователь не сообщал о других преступлениях, сходных с расследуемым по обстоятельствам, условиям, способу и месту совершения, по особенностям личности пострадавших. Отсутствие такой информации не создавало условий для поиска экспертных критериев серийных преступлений.
При оценке качества постановляющей части постановления бросалось в глаза чрезвычайное разнообразие принципиальных подходов к формулировке вопросов (задания эксперту). К крайним вариантам можно отнести излишне пространный перечень вопросов, при сопоставлении которого с рекомендациями справочников (как правило, изданий 20-30-летней давности) обнаруживается полное совпадение, не учитывающее особенностей обстоятельств конкретного расследуемого происшествия. Другая крайность - это ограничение (или подмена) вопросов двумя традиционными фразами: «Каков характер повреждений?»; «От чего наступила смерть?».
К числу недостатков постановления следует отнести и отсутствие перечисления материалов, представленных для экспертного исследования. Это в первую очередь касается образцов для сравнительного исследования, медицинских документов, которые должны быть изъяты следователем с соблюдением процессуальных норм.
Вполне естественно, что поручения, направляемые эксперту в иных формах, в полной мере содержат все указанные недостатки. Из письменных поручений не всегда ясно, кто поручает эксперту проведение исследования, поскольку имя и фамилия в документе не указываются, должность указывается в виде неопределенной аббревиатуры («о/у», «у/у», «ин.»), а подпись неразборчива. Во многих случаях обстоятельства происшествия не излагаются или ограничиваются крайне короткими фразами, нередко состоящими из 2-3 слов («найден на дороге», «был избит», «обнаружен мертвым в квартире» и т.п.), задание эксперту наиболее часто формулируется как «для определения характера повреждений и причины смерти».
В еще более сложном положении оказывается судебно-медицинский эксперт, если труп поступает из больницы с таким направлением руководства этого стационара, как: «Направляется на судебно-медицинское вскрытие». Несмотря на то, что в таких случаях руководство больницы сообщает правоохранительным органам о происшедшей в больнице насильственной смерти, последние «не торопятся» с вынесением постановления и официальной формулировкой задания эксперту.
В этой связи представляется интересным анализ сроков поступления эксперту постановлений о назначении судебно-медицинской экспертизы.
В день вскрытия трупа (в разные годы в период с 1993 по 1997 гг.) эксперт получал постановления в 10,5-14,7% случаях, на 2-Зи день - в 9,0-12,3%, на 4-7й дни - в 58,1-65,9%, во вторую неделю - в 4,1-4,9%, позднее 2х недель - в 3,3-4,2%.
Приведенные количественные показатели наглядно показывают, что сроки поступления эксперту постановлений в подавляющем большинстве случаев следует оценить как неоправданно поздние.
Нет необходимости обосновывать характер того ущерба, который наносят экспертизам, раскрытию и доказательству преступления неполноценные и несвоевременно поступающие эксперту постановления о назначении судебно-медицинской экспертизы. Главный недостаток заключается в том, что эксперт в таких случаях оказывается лишенным возможности вести целенаправленное исследование для подтверждения или исключения тех или иных оперативных и следственных версий.
Ошибки при проведении судебно-медицинских экспертиз и следственных действий с участием эксперта
Наиболее часто следователь и эксперт взаимодействуют в таком неотложном первичном следственном действии, как осмотр места происшествия и трупа на месте его обнаружения.
Важной ошибкой является проведение осмотра без участия судебно-медицинского эксперта. Несмотря на то, что в сравнении с 1993 годом к 1997 году число осмотров места происшествия с участием судебно-медицинских специалистов при убийствах увеличилось с 51,0% до 76,3%, нельзя без сожаления констатировать тот факт, что даже в самом «благополучном» 1997 году в 23,7% убийств к осмотру места происшествия эксперт не приглашался. Несомненно, следователь должен был испытывать затруднения с получением ответов на такие кардинальные вопросы, как давность и причина смерти, характер и давность повреждений, личность погибшего, наличие и происхождение биологических следов (в частности, крови), характеристики травмирующего предмета и др. Не имея ответов на эти вопросы, следователь должен был испытывать затруднения в решении и других задач, таких, как время, место и обстоятельства совершенного преступления, личность погибшего и преступника, поиск повреждающего предмета, соответствие места обнаружения трупа месту совершения преступления, наличие или отсутствие факта сокрытия следов совершенного преступления и др.
Однако участие эксперта в осмотре места происшествия и трупа на месте его обнаружения не гарантирует от ошибок. Как показали целевые опросы экспертов, следователей и оперативных работников, независимо от профессиональной принадлежности опрашиваемого, каждый из них отметил два крайних варианта во взаимодействии следователя и эксперта при осмотре места происшествия и трупа на месте его обнаружения при подозрении на убийство. Если в осмотре места происшествия участвует многоопытный эксперт, то следователь, даже обладающий немалым практическим стажем, предпочитает отдать ведущую роль эксперту, несмотря на то, что осмотр является исключительной обязанностью следователя. В таких случаях можно быть уверенным, что все те обстоятельства, которые касаются трупа и следов биологического происхождения, будут с необходимой подробностью представлены в протоколе. Хотя труп в таких ситуациях является доминантным объектом на месте происшествия, но не единственным. Передоверяя инициативу эксперту, следователь невольно упускает иные фактические обстоятельства, которые в дальнейшем могли бы иметь существенное значение, но из-за невосполнимой утраты не играют своей важной роли. К сожалению, это наиболее частый вариант взаимодействия.
Реже приходится встречаться с обратной ситуацией: опытный следователь - начинающий эксперт. Главный недостаток в таких случаях заключается в недостаточно полном и точном следовании эксперта требованиям действующих «Правил осмотра трупа на месте его обнаружения». «Правила...» представляют собой достаточно большой по объему документ с множеством частных рекомендаций, следование которым обеспечивается сочетанием двух субъективных факторов: твердого и подробного знания всех положений и необходимого опыта использования этих знаний на практике. Этот личностный фактор лежит в основе тех упущений, с которыми подчас связана работа начинающего судебно-медицинского эксперта при осмотре места происшествия. Упущения касаются всех основных вопросов, которые эксперт обязан решить на месте происшествия: давность и причина смерти, характеристика травмирующего предмета и механизма его действия, установление идентифицирующих личность признаков, выявление и определение механизма образования следов крови, помощь при работе с вещественными доказательствами, несущими на себе следы биологического происхождения.
При определении давности наступления смерти эксперт нередко ограничивается указанием на состояние трупных пятен (не всегда используется динамометр, что делает установленные факты субъективными) и трупного окоченения , термометрию трупа либо не производят вообще, либо производят неправильно: только руками, с помощью медицинского термометра, с помощью положенного термометра, но однократно, не измеряется температура окружающей среды, в том числе в самом помещении, где находится труп, и др., в результате, с одной стороны, в протоколе осмотра могут отсутствовать необходимые данные, а с другой, - в него попадают неполноценные, субъективные, недостоверные сведения. К сожалению, пробел с определением давности смерти на месте происшествия в подавляющем большинстве случаев оказывается абсолютно невосполнимым. Не помогают в таких случаях и опытные специалисты, поскольку оказываются лишенными полноценной объективной исходной информации.
Рассчитывая на возможность обстоятельного исследования трупа в условиях морга, эксперт не обращает внимание следователя на необходимое включение в протокол всех наружных повреждений на теле и повреждений на одежде и обуви. При неаккуратной транспортировке в морг на трупе могут возникнуть множественные дополнительные повреждения: если транспортировка осуществляется в ближайшее время, то есть если они причиняются в ранний посмертный период, то их трудно, а иногда и невозможно отличить от прижизненных.
Трудно переоценить неполноценное описание локализации и характера следов крови на месте происшествия. Не описав форму и размеры следов крови, следователь (и эксперт) сделают невозможным установление условий происхождения этих следов. Не описав и не подсчитав взаимную локализацию, число и плотность расположения брызг крови, нельзя установить положение источника кровотечения и его характер. Не отметив взаимное положение всех следов крови на месте происшествия, нельзя достаточно точно реконструировать динамику событий, происходивших на месте происшествия.
