Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Понимание преступности в свете доктрины прав человека 23
1. Права человека: понятие и основные направления криминологического анализа 23
2. Преступность как вид нарушения прав человека . 50
Глава 2. Основы криминологического исследования процессов глобализации их влияния на преступность 74
1. Анализ процессов глобализации и их последствий в контексте криминологической теории 74
2. Трансформации преступности в глобализующемся мире и права человека 93
3. Криминологический анализ тенденций развития преступных нарушений прав человека в условиях глобализации 119
Глава 3. Особенности детерминации криминальных нарушений прав человека в современном мире 142
1. Криминогенный потенциал универсализации и ограничения прав человека 142
2. Глобализационные факторы преступного нарушения прав человека 162
Глава 4. Взаимосвязь проблем предупреждения преступности и защиты прав человека в условиях глобализации (вопросы теории и практики) ' 186
1. Ограничение прав человека как условие и средство предупреждения преступности 186
2. Теоретические основы формирования криминологического механизма защиты прав человека 210
3. Развитие нормативной основы предупреждения криминальных посягательств на права человека в контексте глобализационной трансформации права 235
Глава 5. Проблемы уголовно-правовой защиты прав человека в условиях глобализации 256
1. Гармонизация и унификация уголовного законодательства в глобализующемся мире 256
2. Значение международного стандарта прав человека для реализации охранительной функции уголовного права 279
3. Уголовно-правовое обеспечение прав человека в условиях . глобализации 309
Заключение 332
Список использованной литературы 342
Приложения 373
- Права человека: понятие и основные направления криминологического анализа
- Анализ процессов глобализации и их последствий в контексте криминологической теории
- Криминогенный потенциал универсализации и ограничения прав человека
- Ограничение прав человека как условие и средство предупреждения преступности
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Международное сообщество, отдельные политики и ученые, долгое время признававшие проблему преступности внутренним делом государства и рассматривавшие ее не иначе как в контексте соблюдения человеком установленных публичной властью обязанностей, только сейчас подошли к вопросу о влиянии преступности на осуществление прав человека. Сегодня мы становимся свидетелями формирования новой, гуманитарной парадигмы в криминологической и уголовно-правовой политике, под влиянием которой вынуждены пересматривать и устоявшиеся доктринальные конструкции, и практические решения, связанные с организацией социального контроля над преступностью. Подход к преступности с позиций прав человека1 требует переосмысления не только традиционных оценок уровня ее общественной опасности, схем детерминации, принципов и содержания профилактики, адекватности уголовного законодательства, но и в целом - роли, значения и возможностей государства в деле контроля над преступностью. Он обусловливает необходимость приложения лекала «человеческого измерения» как к самой преступности и связанным с ней угрозам, так и к антикриминальной деятельности субъектов социального контроля.
Особую значимость вопрос о взаимосвязи преступности и прав человека приобретает в условиях протекания глобализационных процессов. Влияние глобализации на преступность не является линейным и изначально заданным. Она одновременно минимизирует и увеличивает криминальные угрозы, создает условия для оптимизации межгосударственного сотрудничества по борьбе с преступностью и способствует развитию транснациональных форм преступной деятельности, сжимает возможности государства по контролю над преступностью и возлагает на: него новые обязательства в этой области, вносит порой противоречащие друг другу гуманитарные и политические, интеграционные и дезинтеграционные аспекты в международное криминологическое и правовое сотрудничество.
Наряду с этим, значимым следствием глобализации выступают те коррективы, которые она вносит в эволюцию гуманитарной теории и практики. • Генеральный секретарь ООН в своем докладе прямо указал, что именно полноценное и эффективное осуществление прав человека должно признаваться целью, средством и критерием глобализации: «На основе ориентированного на права человека подхода глобализацию можно рассматривать в гражданском, культурном, политическом, социальном и экономическом контексте, с тем чтобы международное сообщество могло выполнить свои обязательства по установлению международного и социального порядка, содействующего уважению прав человека. Обеспечение уважения прав человека всех людей должно стать стратегией руководства на всех уровнях управления»1. Тем не менее, несмотря на заявленные в политических декларациях цели и установки , приходится констатировать, что реалии глобализующегося мира далеки, от гуманитарных стандартов безопасности. Глобализация сопровождается активизацией традиционных и появлением новых, в том числе криминальных, угроз для прав человека.
Одно из ведущих мест в ряду этих угроз занимает опасность криминализации общественных отношений на всех уровнях — от межперсонального до межгосударственного. При этом характерной чертой глобализующегося общества становится: не только напряженный рост объемов традиционной преступности (по данным ООН преступность в мире в среднем? прирастает на 5% в год при приросте населенияв 1-1,2%), но и развитие новых, еще не в полной мере осознанных человечеством, форм/преступной деятельности, которые интенсивно заполняют практически все неконтролируемые или слабо контролируемые правом социальные ниши.
Очевидно, что сегодня самые различные криминальные угрозы более не могут рассматриваться вне контекста глобализационных и гуманитарных процессов. Однако отечественная криминология, как представляется, далеко не всегда выходит за рамки устоявшихся схем и тематики , исследований. Внимание специалистов, как правило, замыкается на изучении частных криминологических проблем, работы носят во многом криминографический характер, а вопросы криминологического анализа глобализации и прав человека игнорируются. Все это предполагает необходимость по-новому, с учетом современных реалий, взглянуть на собственно криминальные, криминогенные и антикриминогенные процессы, определяемые актуальными потребностями общественного развития (в первую очередь, развития теории и практики международного сотрудничества в предупреждения преступности и уголовно-правовой защиты прав человека), обусловливает выбор темы исследования, определяет его цели и основные направления.
Степень научной разработанности. Проблемы криминологической и уголовно-правовой защиты прав человека и борьба с преступностью в условиях глобализации наиболее активно начали изучать в первые годы XXI-го столетия. Первой, и пока практически единственной работой, в которой предпринят комплексный анализ этих вопросов, стала монография В.В. Лунеева «Эпоха глобализации и преступность» (М., 2007), в которой автор исследует криминогенные последствия глобализации, состояние преступности в условиях глобализации, а также некоторые международные уголовно-правовые проблемы глобализации.
Отдельные вопросы взаимосвязи глобализации и преступности разрабатывались преимущественно в контексте решения международно-правовых, уголовно-правовых и криминологических проблем. В частности, в коллективной монографии, изданной под редакцией В.А. Номоконова «Россия в фокусе криминальной глобализации» (Владивосток, 2002), в коллективной монографии, изданной под редакцией Я;И. Гилинского «Глобализация и девиантность» (СПб, 2006), а также в монографии Ю.В. Голика и А.И; Коробеева «Преступность - планетарная проблема» (СПб, 2006).
Практически неисследованными остаются в науке вопросы соотношения преступности и прав человека. СЕ. Вицин, М.М. Бабаев, С.Я. Лебедев и др. рассматривают лишь отдельные, частные вопросы их взаимодействия.
Несколько больше внимания уделяется в литературе проблемам развития уголовного права в эпоху глобализации. Они были подвергнуты анализу в докторской диссертации А.П. Спиридонова «Уголовное право Российской Федерации и правовая глобализация: влияние и соотношение» (СПб, 2006), а также в отдельных публикациях О.Н. Ведерниковой, Б.В. Волженкина, А.В. Наумова, B.C. Овчинского и др.
Работы упомянутых авторов вносят существенный вклад в научную разработку проблем криминологической защиты прав человека в условиях глобализации. Их появление в отечественной библиографии - во многом знаковое , событие, однако его можно рассматривать лишь как начало исследования большой и сложной темы. По объективным причинам они носят зачастую постановочный, ориентирующий характер, а ряд актуальных теоретических и прикладных вопросов остался за рамками авторского анализа.
В дополнительном изучении нуждаются, в частности, такие вопросы, как соотношение преступности и нарушения прав человека; характер и направления влияния глобализации на преступность; механизм взаимосвязи преступности и гуманитарной практики; влияние глобализационных процессов на различные виды, криминального нарушения прав человека; перспективы развития преступности при сохранении темпов, . и содержания, глобализационных процессов и.т.п. Такая попытка впервые предпринята в . настоящем исследовании.
Методология и методика; исследования. Характер объекта исследования и специфика поставленных перед ним задач обусловили необходимость расширения диапазона методологических ориентиров и обращение к доктрине методологического плюрализма как основе изучения взаимосвязи преступности и прав человека, в условиях глобализации. Работа основана на взвешенном сочетании принципов традиционно-криминологического и глобалистического исследования. Прежде всего, речь идет о принципах объективности, научности, историзма, дополнительности, А синергетики. В диссертации используются как общенаучные методы (системные; структурно-функциональные, статистические, прогностические и др;), так и специальные, которые- находятся на вооружении .современной? 7 криминологической w правовой, науки (формально-логический1 анализ,. . сравнительно-правовое исследование, документальный метод, социологический/ / метод и др.). С учетом специфики познания социальных объектов в условиях / глобализации," был применен;, как. аналитический метод, позволивший f. расчленить, разъять на составляющие изучаемые процессы . и. явления, V конфликтов в мире; сведения о нарушениях прав человека в России, приведенные в ежегодных докладах Уполномоченного по правам человека в РФ (обобщены данные докладов за период с 1998 по 2007 г.г.), а также в Специальном докладе «Защита прав жертв террористических актов и иных преступлений» (2003 г.) и в Специальном докладе «Проблемы защиты прав потерпевших от преступлений» (2008 г.); данные об административной» практике органов внутренних дел; статистические сведения о законотворческом процессе Государственной Думы Федерального Собрания РФ; находящиеся в свободном доступе аналитические и статистические материалы Государственного Департамента США и ФБР США; результаты социологического опроса 325 судей федеральных судов общей юрисдикции, рассматривающих уголовные дела.
Обоснованность и достоверность научных положений, выдвигаемых в диссертации, обеспечены применением апробированных современной наукой методов проведения социально-правовых, гуманитарных и глобалистических исследований; комплексностью и междисциплинарностью исследования при безусловном соблюдении криминологических приоритетов анализа; соблюдением научных требований криминологии и уголовного права; тщательным отбором и репрезентативностью эмпирического материала, изучением и критическим анализом научной литературы.
Научная новизна диссертации определяется, в первую очередь, самой постановкой темы, обусловившей проведение исследования в трех основных направлениях: криминологический анализ взаимного влияния феноменов преступности и прав человека; особенности криминальных нарушений прав человека в условиях глобализации; обоснование предложений, связанных с совершенствованием криминологического механизма защиты прав человека. В данном ракурсе связь преступности и прав человека ранее на монографическом уровне не изучалась.
Признаки новизны присущи ряду конкретных положений, содержащихся в диссертации. Таковы, в частности: систематизировать их по классам, видам и т.д., так и холистский метод, давший возможность представить цельность, нераздельность взаимосвязанных глобализационных, гуманитарных и криминологических процессов. Особое внимание в диссертации уделено методам гуманитарной экспертизы, предполагающей не только и не столько процесс выработки конкретных решений, сколько непрерывное и широкое обсуждение проблемы, в ходе которого наряду с обоснованием и критикой тех или иных криминологических решений происходит также и процесс выявления, обсуждения и согласования ценностных позиций различных социальных групп по вопросу о человеческом измерении преступности, глобализации, и правоохранительной практики.
Нормативную базу диссертационного исследования составили международные документы, Конституция Российской Федерации, УК РФ, УПК РФ, Закон РФ «О безопасности», Закон РФ «О международных договорах Российской Федерации», иные законодательные акты, а также решения Европейского Суда по правам человека (изучено свыше 40 решений, вынесенных по жалобам, как против Российской Федерации, так и против иных государств), постановления Конституционного Суда РФ, по вопросам о соответствии Конституции РФ отдельных положений уголовного, уголовно-процессуального и иного законодательства (изучено свыше 50 постановлений, вынесенных за период с 1999 по 2008 г.г.), Пленума Верховного Суда РФ, Указ Президента РФ «О стратегии Концепции национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года», иные подзаконные нормативные акты.
Апробация и внедрение результатов исследования. Диссертация к прошла обсуждение и экспертизу в НИЦ № 1 Государственного учреждения «Всероссийский научно-исследовательский институт Министерства внутренних дел Российской Федерации». Основные выводы и результаты диссертационного исследования нашли свое отражение в 44 научных и учебно-методических публикациях, в том числе в 12 статьях в периодических изданиях, включенных в специальный Перечень ВАК РФ; в выступлениях автора на научных отечественных и международных конференциях, семинарах и симпозиумах. Отдельные результаты исследования внедрены в практическую деятельность Управления конституционных основ уголовной юстиции Секретариата Конституционного Суда Российской Федерации, Аналитического управления Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, используются в деятельности научно-исследовательских (Ставропольский центр социальных, общественно-политических и криминологических исследований) и образовательных учреждений (Северо-Западная академия государственной службы (Санкт-Петербург), Ставропольский филиал Краснодарского университета МВД России).
Структура диссертации логически обусловлена целью и перечнем поставленных задач. Работа включает введение, пять глав, которые разделены на соответствующие тринадцать параграфов, заключение, список использованной литературы и приложения.
Права человека: понятие и основные направления криминологического анализа
Права человека обоснованно считаются одной из главных философских концепций, основной интеллектуальной и этической ценностью XX века. Мысль о них пронизывает буквально все политические декларации, правовые установления, экономические, социальные (в том числе и социально-криминологические) решения, принимаемые как на международном, так и на национальном уровне. По-видимому, и в XXI веке понимание, соблюдение и защита прав человека останутся одной из центральных проблем, от решения которой в значительной мере будет зависеть человечество. Сегодня, как признают специалисты, созданы определенные международно-правовые и государственно-правовые предпосылки в этой области. Однако стоящие на пути решения проблемы препятствия, в основном на национальном уровне, настолько серьезны, что для их преодоления потребуется значительное время и большие усилия.
Несмотря на свою многовековую историю, права человека все еще не имеют универсального понимания и интерпретации. Обычно утверждается, что концепция прав человека своим происхождением обязана западноевропейской цивилизации, которая взрастила их на удобренной буржуазными революциями ниве Просвещения, а затем миссионерским образом распространила по миру. Однако в современных дискуссиях по проблемам прав человека все чаще звучат аргументы в пользу того, что права человека не являются «открытием Запада» (Р.Манглапус), что они существовали во всех обществах (А. Полис и П. Шваб) и восходят к «истоку человеческой расы вообще» (Й. Кушалани)2. А.Х. Саидов в связи с этим пишет: «Современные сравнительно-правовые исследования подтверждают, что ни одна концепция прав человека не может претендовать на универсальность. Даже наиболее распространенная западная концепция прав человека не является всеобщей (универсальной). Каждая правовая цивилизация содержит понятия, при помощи которых она выражает свои нормы, при этом норма права данной системой может пониматься по-своему».1
Подобного рода утверждения, как представляется, имеют характер естественной реакции против развернувшегося в условиях глобализации процесса «выравнивания» правовых стандартов межличностных отношений и взаимоотношений государства и личности, их «подгонки» под единые западные образцы. Не останавливаясь сейчас подробно на проблеме универсальности прав человека, отраженных в таких1 основополагающих международных документах, как Всеобщая Декларация прав человека (1948); Международный пакт о гражданских и политических правах (1966), Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах (1966), отметим, что даже отрицание всеобщности изложенных в них положений и защита преимуществ регионального, культурно-исторического подхода не означает нивелирования самой идеи прав человека. Как бы ни понимались права человека, они остаются символом современной эпохи, определяющим любые направления государственного и международного развития.
В целях настоящего исследования важно обратить внимание, что российский подход к определению сущности, содержания и назначения прав человека, на наш взгляд, не демонстрирует какой-либо цивилизационной специфики по сравнению с теми стандартами, которые зафиксированы в универсальных документах. Возможно, что детальный анализ этнокультурных особенностей российской правовой системы и основ взаимоотношения личности с государством позволит специалистам выявить ряд характерных для православной цивилизации особенностей. Однако это — задача специальных гуманитарно-правовых исследований:: Bi настоящей работе- в. качестве основы для понимания российских подходов к правам человека использованы именно -нормативные документы, которые демонстрируют больше сходства, нежели различий: с аналогичными документами; о правах человека, приписываемыми западноевропейской цивилизации.1 В силу этого российская концепция прав человека мыслится нам в качестве неотъемлемой части - европейской» гуманитарной доктрины.
В рамках настоящей работы права человека в их содержательной интерпретации охватывают собой; в первую очередь, те права и свободы, которые провозглашены в Международном билле о правах человека и нашли отражение в Конституции Российской Федерации 1993 года. Их особый статус в правовой системе России выражается в том, что они: признаны и закреплены уже в ст.2 главы 1 «Основы конституционного строя» Конституции РФ в качестве фундаментального конституционного принципа: человек, его права и свободы, их соблюдение и защита составляют высшую ценность и обязанность государства; признаны и гарантированы; в Российской Федерации согласно общепризнанным принципам и нормам- международного права (п. 1 ст. 17 Конституции РФ); которые в свою очередь входят составной частью в российскую правовую систему; выделены в качестве специальной (и самой обширной — 47 статей) главы 2 Конституции РФ «Права и свободы человека и гражданина»,., анализ :: содержаниям которой свидетельствует о. соответствии в целом закрепленных в ней правозащитных =: норм основным междун ародным стандартам в области-:..--- прав человека.
Анализ процессов глобализации и их последствий в контексте криминологической теории
Исходным пунктом анализа влияния глобализационных процессов на преступность можно определить ставший классическим для социологической интерпретации преступности тезис А. Кетле, согласно которому «общество заключает в себе зародыш всех имеющих совершиться преступлений, потому что в нем содержатся условия, способствующие их развитию». Сегодня не вызывает сомнений положение о том, что преступность является продуктом общества, находится в тесных опосредованных связях с его половозрастной и социально-профессиональной структурами, экономическими, политическими, социальными процессами и другими факторами. В силу этого полноценное криминологическое познание преступности немыслимо без и вне анализа особенностей порождающего ее общества. Как справедливо пишет Я.И. Гилинский: «Преступность как социальное явление всецело определяется обществом, вплетено в систему общественных отношений и «переплетено» с иными социальными процессами. Вот, в частности, почему представляется необходимым системный анализ преступности в контексте более общей системы и в связи с рядом «сопряженных» социальных процессов».
Отечественная криминологическая наука достаточно детально исследовала взаимосвязи преступности с «сопряженными» экономическими (В.В. Колесников и др.), политическими (В.Н. Кудрявцев и др.), социально-демографическими (М.М. Бабаев и др.), социально-психологическими (Ю.М. Антонян и др.) и другими социальными процессами и явлениями. Однако имеющиеся работы, в силу ряда причин, как правило, не учитывают влияния на указанные сферы жизнедеятельности общества, а через них, разумеется, и на преступность, процесса, развернувшегося на всем пространстве земного шара на рубеже XX - XXI столетий, - процесса глобализации.
Феномен глобализации получил в последнее время широкое освещение на страницах экономической, политологической, социологической, культурологической литературы, где иной раз весьма рельефно обозначаются криминогенный и антикриминогенный потенциалы и последствия глобализации. Но собственно криминологическое системное осмысление глобализации в социальных науках практически не представлено. За исключением, пожалуй, нескольких работ В.В. Лунеева, Ю.В. Голика, B.C. Овчинского и др. отечественная криминология демонстрирует некоторую отстраненность от анализа этого цивилизационного феномена. Хотя очевидно, что подобный анализ под криминологическим углом зрения является непременным условием и важной методологической предпосылкой как криминографии преступности, так и определения основных параметров криминологической политики государства.
В связи с этим возникает вполне закономерный вопрос методологического свойства о месте и методах обсуждения проблем взаимосвязи глобализации и преступности: должна ли речь идти о глобалистическом изучении преступности или же о криминологическом анализе глобализации (пусть не покажется такая постановка вопроса игрой слов). При некотором имеющемся сходстве, указанные подходы имеют принципиальные отличия. В первом случае преступность как социальный феномен становится предметом изучения самостоятельной науки — глобалистики с присущими ей специфическими методами; во втором -глобализация рассматривается с позиций предмета криминологии. Очевидно, что криминолог может быть сведущ только в рамках второго подхода, который позволяет ему, не рискуя выйти за пределы собственной компетенции, выявить и дать качественный анализ криминологически значимых аспектов и проявлений глобализации. Кроме того, он в большей мере способствует решению практических задач, связанных с осуществлением контроля над преступностью. Последнее особенно важно, учитывая, как правильно пишет А.Э. Жалинский, что криминология должна быть социально результативной, то есть вырабатывать необходимую обществу информацию, обеспечивая оптимальное соотношение между знаниями, необходимыми для ее собственных нужд, и информацией регулятивного характера, которую могли бы проверять и оценивать субъекты, не обладающие специальными познаниями в криминологии.1 Таким образом, именно глобализация как феномен должна в определенной мере скорректировать содержание предмета криминологии.
Вместе с тем, важно заметить, что в познании глобализации криминология естественным образом ограничена. Совершенно верно указывает М.М. Бабаев: «Процесс криминологического исследования - это не «поход» за получением знаний обо всем. Нельзя допускать, чтобы предмет криминологии был размыт. Иначе мы все чаще и чаще будем сталкиваться с неопределенностью дефиниций, недостаточностью полученного знания, приблизительностью выводов. ...В итоге это незамедлительно скажется на качестве конечного продукта науки - ее рекомендациях для практики борьбы с преступностью». В задачу криминологии не входит и не может входить полноценный анализ всех нюансов глобализационных процессов. Но современный криминолог может и должен на основе адекватного понимания самого феномена глобализации выявлять те ее аспекты, которые находят отражение в содержании предмета криминологии: преступности, ее детерминантах, личности преступника и системы предупреждения преступлений. Таким образом, глобализация может составлять предмет криминологического исследованіія лишь частично, предоставляя для анализа только те свои стороны, которые значимы с позиций решения задач, стоящих перед криминологической наукой.
Криминогенный потенциал универсализации и ограничения прав человека
Взаимосвязь прав человека и преступности, как уже отмечалось выше,» носит сложный характер, уже потому что права человека можно рассматривать как в контексте детерминации преступности, так и в контексте ее профилактики. Это обстоятельство осознано сегодня практически всеми научными, политическими, общественными деятелями. Так, выступая на X Всемирном русском народном соборе с докладом «Права человека и нравственная ответственность» митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл (ныне - Патриарх Московский и всея Руси) не без оснований отметил, что в последние годы развиваются такие тенденции в области прав человека, которые оцениваются людьми, по меньшей мере, как двойственные. С одной стороны, права человека служат благу, провозглашают борьбу с различными злоупотреблениями, унижениями и злом, которые совершаются в обществе против личности. Но, с другой, мы становимся свидетелями того, как концепцией прав человека прикрываются ложь, оскорбление религиозных и национальных ценностей. Кроме того, в комплекс прав и свобод человека постепенно интегрируются идеи, противоречащие- не только христианским, но и вообще традиционным моральным представлениям о человеке. Последнее вызывает особое опасение, так как за правами человека стоит принудительная сила государства, которая может заставить человека совершать грех, сочувствовать или попустительствовать греху по причине банального конформизма.
Отмеченная «двойственность» концепции прав человека многократно обостряется в связи с процессами глобализации. В гуманитарно-правовой сфере влияние глобализации становится наиболее заметным при - рассмотрении двух --. взаимосвязанных, и .отчасти противоречащих друг другу процессов: с одной стороны, это разворачивающийся в пространстве процесс развития доктрины прав человека и ее «экспансия» во все страны мира; а с другой стороны — это внутренние процессы развития самой доктрины, в рамках которой утверждение прав человека третьей волны с неизбежностью меняет , сложившуюся конфигурацию общей системы прав человека, а следовательно и всю гуманитарную концепцию.
Данные процессы, в силу своей неоднозначности, характерной, как уже отмечалось, и для иных проявлений глобализации, несут в себе и позитивный, и негативный заряд, имеют существенное и профилактическое, и криминогенное значение. При этом обратим внимание, что криминогенное значение «экспансии» прав человека в большей степени проявляется в сфере межцивилизационных, межгосударственных и межэтнических отношений. В силу этого для его познания необходимо привлечение методов международной и политической криминологии. В то же время- криминогенный потенциал гуманитарной концепции в большей степени заметен при изучении преступности на национальном уровне, в первую очередь, в странах, где концепция прав человека имеет свою многовековую историю, и которых можно рассматривать в качестве стран-«доноров» данной концепции.
Каждый из указанных процессов нуждается в углубленном гуманитарно-правовом, политологическом, социологическом, культурологическом анализе. Представить его в полной мере на страницах данной работы по известным причинам не представляется возможным. В связи с чем позволим1 себе ограничиться лишь изложением, сущностной характеристики данных процессов, обратив внимание на их криминогенные последствия: .
Как известно, любая идеология, любое направление человеческой мысли имеет под собой определенный экономический фундамент. В силу ряда факторов концепция прав человека зародилась и эволюционизировала именно в обществе, которое строило экономику на основе рыночных (капиталистических) принципов функционирования. И в- этой связи важно-отметить, что экономический фундамент глобализации, .порождающий взаимозависимость хозяйствующих субъектов, государств, а через политические и экологические инструменты и всех людей на планете, возводит рыночные принципы и механизмы в ранг практически универсальной экономической системы, всеобщий характер которой стал очевиден в связи с» крахом социалистической системы хозяйствования в СССР (вместе с самим СССР), глубоким и кардинальным реформированием экономики Китая, экономической модернизацией иных стран бывшего социалистического лагеря. Утверждение капиталистического способа производства (вне зависимости от того, идет ли речь о построении индустриальной или информационной экономики) с неизбежностью предполагает трансформацию этической, ценностной системы (основы) каждого модернизирующегося государства, проникновение в общественное сознание того, что признанный исследователь проблемы М. Вебер называл «духом капитализма» или «протестантской этикой». Весьма убедительным свидетельством такой трансформации могут служить данные о динамике соотношения удельного веса представителей традиционных религий и христианства в некоторых странах во второй половине XX столетия. Так, например, по данным С. Хантингтона, в Южной Корее с 1950 по 1980 г.г. удельный вес христиан возрос с 1-3% до 30% общей численности населения, в Латинской Америке количество протестантов увеличилось с 7. млн. в I960 г. до 50 млн. в 1990 г., в Китае, несмотря на жесткие меры со стороны правительства, состоящие в том числе в уголовном, преследовании миссионеров-христиан и религиозных школ, численность христиан к 1990 г. достигла 50 млн. человек
Ограничение прав человека как условие и средство предупреждения преступности
Вопросы предупреждения преступности в современном обществе приобретают особое звучание, в первую очередь, по причине столь существенного изменения ее основных качественно-количественных характеристик, что преступность сама по себе приобретает черты одной из значимых угроз национальной безопасности государства. При этом стоит отметить, что острота восприятия проблемы преступности и степень тяжести ее последствий зависит не только от социальных параметров самой преступности, но и от того, насколько адекватны и совершенны используемые государством и международным сообществом формы и средства ее предупреждения.
Несмотря на очевидную значимость проблемы надлежащей организации предупреждения преступности, состояние системы профилактики преступлений в России может быть оценено как критическое, далеко не в полной мере отвечающее сложившейся криминальной обстановке и современным стандартам безопасности. По утверждению специалистов «ее здание разрушено не до фундамента, а начиная с фундамента». «Известные деструктивные процессы разметали, прежде всего, те формальные (государственные) и неформальные структуры, которые до конца 80-х и начала 90-х годов хорошо или плохо, но все же занимались предупредительной деятельностью «на местах», непосредственно среди населения, и в первую очередь; индивидуальной профилактикой преступлений и иных правонарушений. В результате оказался недопустимо ослабленным профилактический потенциал государства, всего общества, обозначилась опасность дезорганизации социального контроля над преступностью».
Вместе с тем, построение эффективной, отвечающей актуальным требованиям времени системы профилактики преступности является одним из международно-правовых обязательств государства, которое, присоединившись к международному стандарту прав человека, взяло на себя обязанности по поддержанию правопорядка, защите прав и свобод человека, созданию условий для безопасного и гармоничного развития личности.
Создание такой системы, как представляется, должно начинаться с решения одного из принципиальных вопросов, имеющего во многом, методологический характер, - как вписать концепцию профилактики преступности в доктрину прав человека и как наполнить гуманитарным содержанием теорию и практику предупреждения преступлений. Между концепцией профилактики преступности и концепцией прав человека, как известно, существует некоторое напряжение: если права человека обращены своим содержанием ко всем без исключения людям, то профилактика преступности ориентирована в большей степени на лиц, которые потенциально готовы к совершению преступлений (находятся в социально опасном положении), либо уже совершили преступление; если доктрина прав человека налагает, в первую очередь, ряд ограничений на деятельность государства, то концепция профилактики сопряжена с известным ограничением прав самого человека. Преодоление этого напряжения, и гармоничное сочетание двух концепций предполагают цивилизованное разрешение фундаментальных вопросов об основаниях и пределах ограничения прав человека в процессе предупреждения преступлений, а в более широкой перспективе — о соотношении индивидуальных и коллективных прав человека, о соотношении свободы и безопасности.
Важность поставленной задачи признается и на высоком международном уровне, в частности, Генеральной Ассамблеей ООН, которая в Декларации принципов и программе действий программы Организации Объединенных Наций в области предупреждения преступности и уголовного правосудия (принята 18.12.1991 г.) установила в качестве одной ич приоритетных задач защиту прав человека при отправлении правосудия, предупреждения преступности и борьбе с ней.
Исходные принципы для решения рассматриваемых вопросов содержатся в ряде основополагающих документов по правам человека. Основные тезисы сформулированы во Всеобщей Декларации прав человека (1948). А именно: каждый человек имеет право на социальный и международный порядок, при котором права и свободы, изложенные в настоящей Декларации, могут быть полностью осуществлены (ст. 28). Каждый человек имеет обязанности перед обществом, в котором только и возможно свободное и полное развитие его-личности. При осуществлении своих прав и свобод каждый человек должен подвергаться только таким ограничениям, какие установлены законом исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе. Осуществление этих прав и свобод ни в коем случае не должно противоречить целям и принципам Организации Объединенных Наций (ст. 29). Ничто в настоящей Декларации не может быть истолковано, как предоставление какому-либо государству, группе лиц или отдельным лицам права заниматься какой-либо деятельностью или совершать действия, направленные к уничтожению прав и свобод, изложенных в настоящей Декларации (ст. 30).
