Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Социальная обусловленность уголовно-правового запрета на самоуправство 12
1. Основания уголовно-правового запрета на самоуправное поведение 12
2. Развитие законодательства об уголовной ответственности за самоуправство 29
3. Обзор зарубежного уголовного законодательства об ответственности за самоуправство 49
Глава 2. Юридический анализ состава преступления, предусмотренного статьей 330 Уголовного кодекса РФ 75
1. Объект самоуправства 75
2. Объективная сторона преступления, предусмотренного статьей 330 УК РФ 92
3. Субъективные признаки самоуправства 114
4. Квалифицирующие признаки преступления, предусмотренного статьей 330 УК РФ 13 1
Глава 3. Проблемы уголовно-правовой квалификации самоуправства 146
1. Отграничение самоуправства от непреступного поведения 147
2. Отграничение самоуправства от смежных составов преступлений 159
Заключение 175
Библиографический список
- Обзор зарубежного уголовного законодательства об ответственности за самоуправство
- Объективная сторона преступления, предусмотренного статьей 330 УК РФ
- Квалифицирующие признаки преступления, предусмотренного статьей 330 УК РФ
- Отграничение самоуправства от смежных составов преступлений
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Современное правовое государство характеризуется предоставлением широких возможностей реализации прав и свобод личности «Ни одну из актуальных задач, стоящих перед нашей страной, мы не сможем решить без обеспечения прав и свобод граждан, без эффективной организации самого государства» - отмечал Президент России в одном из своих посланий Федеральному Собранию Российской Федерации ' В этих условиях для государственного аппарата приоритетным становится не только формирование устойчивых правил существования участников социального взаимодействия, но и выработка средств и механизмов их гарантирования, обеспечения и защиты Одним из таковых выступает уголовно-правовое регулирование, содержащее средства предупреждения и реагирования на самоуправные действия, представляющие опасность для общества
В последнее время меняются характер и степень общественной опасности самоуправства Вредоносность этого посягательства связана не столько с тенденцией постоянного возрастания количества самоуправных действий, сколько с увеличением размера вреда, причиненного данными преступлениями, трансформацией содержания негативных изменений, вызванных преступными самовольными действиями Если в недавнем прошлом большинство самоуправств, во-первых, причиняли исключительно имущественный ущерб и, во-вторых, были детерминированы социально-экономическими факторами, обусловленными развалом экономики и социальным напряжением в стране, то сегодня последствия самоуправства не ограничиваются сугубо материальными издержками, и причины их совершения нередко связаны с переделом собственности, вызваны несовершенством судебной системы и слабостью государственного управления, коррупцией и т п Более того, усложнение, многообразие и инновационность современных экономических отношений, постоянно меняющийся механизм их правового регулирования, недостаточность правового воспитания российских граждан позволяют прогнозировать ухудшение криминологических показателей этого посягательства, особенно в кризисный период
В таких условиях важная роль отводится уголовному закону, в частности ст 330 УК РФ Содержащаяся в ней норма нацелена на охрану управленческих отношений и вместе с тем обеспечивает
' Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации // Российская газета - 2006 - 11 мая
предупреждение преступлений в отношении участников экономических и иных отношений Решение этой сложной двуединой задачи зависит, прежде всего, от качества законодательного материала, который вряд ли можно признать совершенным Об этом свидетельствует анализ правоприменительной практики и результаты экспертного опроса В частности, большинство опрошенных экспертов определили высокую потребность в изучении проблем уголовно-правовой регламентации борьбы с самоуправством1, при этом более 80% указали на необходимость законодательной корректировки уголовно-правового запрета, содержащегося в ст 330 УК РФ Сложности в принятии решений продиктованы рассогласованием понятийного аппарата смежных отраслей права, использованием законодателем оценочных категорий, возникновением конкуренции уголовно-правовых норм и совокупности преступлений в процессе совершения самоуправных действий Усугубляется ситуация возможностью использования несовершенства законодательства криминалитетом, прежде всего организованной преступностью Так, по мнению специалистов, именно с самоуправных действий начинаются большинство рейдерских захватов предприятий
Другим, не менее важным, обстоятельством, продиктовавшим выбор темы диссертационного исследования, явилось недостаточное внимание уголовно-правовой науки к проблеме предупреждения самоуправства Изучаемые вопросы рассматривались главным образом в работах, посвященных проблемам квалификации имущественных посягательств либо преступлений экономической направленности, в рамках проблемы их разграничения с самоуправством Имеющиеся научные изыскания в этой области сориентированы преимущественно на уже изменившиеся общественные отношения
Указанные выше обстоятельства обусловливают научную и практическую актуальность темы и необходимость ее комплексного исследования
Объект и предмет исследования. Объектом исследования выступают общественные отношения, складывающиеся в процессе уголовно-правовой охраны от самоуправного поведения
Предметом исследования являются уголовно-правовая норма, содержащаяся в ст. 330 УК РФ, правоприменительная практика, а
Нами было изучено мнение сотрудников правоохранительных органов (судей, прокурорских работников, следователей и дознаватели) - 210 чел Для выявления потребности в проведении научного исследования мы предложили оценить актуальность изучения проблем уголовной ответственности за самоуправство по 10-балльной системе Средний балл составил 7,9
также теоретические положения, тенденции развития и вопросы совершенствования уголовно-правового воздействия на самоуправство
Цель н задачи исследования. Цель исследования заключается разработке предложений и рекомендаций по совершенствованию уголовного законодательства и правоприменительной практики по делам о преступном самоуправстве на основе изучения теоретических, законодательных и правоприменительных проблем уголовной ответственности за самоуправство
Достижение указанной цели обусловило необходимость постановки и решения следующих задач
- изучить социальную обусловленность уголовно-правового
запрета на самовольные действия, нарушающие установленный за
коном или иным нормативным правовым актом порядок реализации
прав,
-провести ретроспективный анализ правовых норм, регламентирующих уголовную ответственность за самоуправство,
-провести сравнительно-правовой анализ уголовной ответственности за самоуправство и близкие по отношению к нему посягательства по уголовному законодательству зарубежных государств,
осуществить юридический анализ состава преступления, предусмотренного ст 330 УК РФ,
рассмотреть особенности квалификации отдельных преступлений, связанных с самоуправным поведением,
обобщить практику применения законодательства,
разработать рекомендации и предложения по совершенствованию уголовного законодательства и практики его применения
Теоретическая база и состояние научной разработанности темы исследования. В работе использованы результаты исследований таких ученых в различных отраслях правовой науки, как С С Алексеев, М М Бабаев, Я М Брайнин, В В Векленко, В А Владимиров, Л Д Гаухман, В К Глистин, А С Горелик, П Ф Гришанин, П С Дагель, Н Д Дурманов, С В Землюков, М И Ковалев, Н И Кор-жанский, А И Коробеев, Л Л Крутиков, В Н Кудрявцев, Н Ф Кузнецова, Т А Лесниевски-Костарева, Ю И Ляпунов, В Б Малинин, В В Мальцев, А И Марцев, В Д Меньшагин С Ф Милюков, А С Мих-лин, А В Наумов, Б С Никифоров, А А Пионтковский, В В Питец-кий, С В Познышев, ГФ Поленов, РА Сабитов, Л В Сердюк, В Д Спа-сович, В Я Таций, Н С Таганцев, В ГТимейко, П С Тоболкин, П А Фефелов, А В Шеслер и др
Следует отметить, что отдельным аспектам уголовно-правового регулирования борьбы с самоуправством уделяли внима-
ниє современные исследователи А Г Безверхое, А П Биньковский, Е В Витман, С У Ванеев, А Р Саруханян, В Н Сафонов, Ю В Сапронов, П А Скобликов, Н А Скорилкина, О В Соколова, А С Феофи-лактов Между тем многие аспекты рассматриваемого вопроса являются по-прежнему дискуссионными, не имеющими унифицированного толкования и поэтому требующими дальнейшего всестороннего анализа
Методология и методика исследования. Методологической основой диссертационного исследования послужили современные положения теории научного познания общественных процессов и правовых явлений
Наряду с общенаучными применялись также частнонаучные методы исторический, формально-логический, сравнительно-правовой, системно-структурный, статистический и конкретно-социологический
Научная обоснованность и достоверность результатов определяются эмпирической базой исследования, включающей фактический материал о преступлениях, предусмотренных ст. 330 УК РФ. С помощью специально разработанного инструментария изучены
статистические данные о самоуправствах, совершенных на территории Российской Федерации и Сибирского федерального округа в период 1997-2008 гг ,
опубликованная практика Верховных Судов СССР, РСФСР, Российской Федерации по делам о самоуправстве,
сведения, полученные в результате изучения 200 архивных уголовных дел, рассмотренных судами первой и второй инстанций Сибирского федерального округа,
результаты изучения 200 материалов об отказе в возбуждении уголовного дела, составленных на территории Красноярского края,
итоги опроса 210 сотрудников правоприменительных органов по проблемам уголовной ответственности за самоуправство,
результаты интервьюирования 1900 граждан
Научная новизна исследования определяется тем, что в нем предпринята попытка всестороннего, комплексного исследования проблем борьбы уголовно-правовыми средствами с самоуправством, причиняющим существенный вред личности, обществу или государству, в условиях действия новой политики государства в сфере контроля над преступностью Избранный автором подход позволил дать системное знание об уголовной ответственности за самоуправство В работе отражена и обоснована система предпосылок
криминализации самоуправства, с учетом чего представлена авторская позиция относительно ряда положений, являющихся спорными или недостаточно изученными в юридической науке, которые получили новую интерпретацию и аргументацию в свете современных криминологических реалий
В более конкретной форме научную новизну диссертации отражают основные положения, выносимые на зашиту:
Социальная обусловленность уголовно-правового запрета на самоуправство определяется основаниями криминализации, главными из которых выступают общественная опасность самоуправного поведения, статистические показатели самоуправства и сопутствующих ему преступлений (имеющие негативные криминологические тенденции), а также невозможность борьбы с самоуправством, причиняющим существенный вред, другими, не уголовно-правовыми, средствами Дополняют представленные основания историческая преемственность уголовной ответственности за самоуправство и зарубежный опыт борьбы с самовольными действиями
Общественная опасность самоуправства состоит не только в причинении существенного вреда установленному государством порядку совершения определенных действий и другим общественным отношениям, охраняемым уголовным законом, но и в том, что такой вред может носить неопределенный характер и обладает способностью качественного изменения социума
Механизм преступного изменения объекта, охраняемого ст 330 УК РФ, включает разрыв социальной связи управленческих отношений При этом попутно воздействует на предмет общественного отношения, по поводу которого возникает установленный государством порядок его реализации, являющегося дополнительным объектом самоуправства
По форме противоправного воздействия самоуправное поведение характеризуется не только действиями, связанными с реализацией своих прав, но и бездействием, при котором лицо не выполняет возложенные на него юридические обязанности Обозначенная позиция приводит к выводу о необходимости изменения редакции ст 330 УК РФ, закрепляющего возможность уголовно-правового реагирования на все случаи самоуправного поведения, причиняющего существенный вред гражданину или организации
Самовольность действий выступает необходимым объективным признаком преступления, предусмотренного ст 330 УК РФ Ее виды соотносятся с криминальным самоуправством как формой этого преступления и выражаются в
а) самовольном осуществлении своего предполагаемого права,
б) самовольном осуществлении своего действительного права,
в) ином самовольном поведении, противоречащем установ
ленному законом или иным нормативным правовым актом порядку,
правомерность которого оспаривается
Использование законодателем признака «оспариваемости организацией или гражданином самоуправных действий» противоречит принципу материального характера уголовного права, не способно отразить истинную общественную опасность уголовно наказуемого самоуправства, в связи с чем данный признак необходимо изъять из действующей редакции ст 330 УК РФ
Самоуправство в форме самовольного осуществления своего предполагаемого права представляет собой длящееся преступление, поэтому оно заканчивается в момент наступления обстоятельств, указывающих на прекращение преступной деятельности (например, задержание виновного)
При разграничении самоуправства со смежными преступлениями и правонарушениями учитываются, прежде всего, существенность причиненного вреда, содержание предмета преступления, характер отношений между спорящими сторонами, интенсивность и характер применяемого насилия, содержание умысла и отсутствие или наличие корыстное цели
Теоретическая и практическая значимость исследования. Положения, исследованные в диссертации, вносят определенный вклад в развитие теории уголовного права в сфере регламентации ответственности за самоуправство и могут быть использованы в качестве основы для дальнейших исследований в этой области
Практическая значимость диссертационного исследования заключается в том, что сформулированные в работе предложения могут быть использованы в законотворческой работе по внесению в УК РФ новых и совершенствованию имеющихся уголовно-правовых норм, устанавливающих ответственность за самоуправство, в деятельности судебно-следственных органов при расследовании и рассмотрении уголовных дел о соответствующих преступлениях, при подготовке учебной и учебно-методической литературы по рассматриваемой теме и в учебном процессе для формирования у студентов, курсантов и слушателей навыков по применению норм о преступлении, предусмотренном ст 330 УК РФ
Апробация результатов диссертационного исследования. Основные теоретические положения и результаты освещались на международных научно-практических конференциях «Актуальные проблемы борьбы с преступностью в Сибирском регионе» (Красно-
ярск, 2007 г , 2009 г ), «Уголовно-исполнительная система сегодня взаимодействие науки и практики» (Новокузнецк, 2008 г ), конференции с международным участием «Актуальные проблемы борьбы с преступностью в Сибирском регионе» (Красноярск, 2008 г )
Основные положения диссертации отражены в восьми публикациях общим объемом около 9 п л Они внедрены в правоприменительную деятельность Красноярской краевой прокуратуры, ГУВД по Красноярскому краю, а также в учебный процесс Сибирского юридического института МВД России
Структура работы включает введение, три главы, объединяющие восемь параграфов, заключение, библиографический список и приложения
Обзор зарубежного уголовного законодательства об ответственности за самоуправство
Главным основанием, определяющим потребность общества в уголовно-правовом воздействии на самоуправное поведение, является его общественная опасность. Еще дореволюционные юристы раскрывали социальное свойство деяния через его общественную опасность. Так, А.А.Пионтковский подчеркивал, что преступная деятельность сталкивается с теми или иными интересами общежития и создает опасность для существования этих интересов, и даже непосредственно их разрушает. Ввиду этого она представляется обыкновенно деятельностью вредной и опасной для охраняемых господствующим правопорядком благ и жизненных интересов, является деятельностью антисоциальной.1
Теория уголовного права содержит множество определений общественной опасности посягательства. Общественная опасность определяется как объективное антисоциальное свойство деяния ", состояние преступле-ния . Другие авторы под общественной опасностью понимают единство проявившихся черт конкретного физического лица в совершенном преступлении.4 Третьи связывают общественную опасность деяния с конкретными факторами реальной действительности, с его прецедентностью5, вредоносностью , со способностью деяния причинять существенный вред (ущерб) охраняемым уголовным законам интересам . Вместе с тем задача законодателя состоит в том, чтобы такое многообразие свойств общественной опасности посягательства отразить в конкретной уголовно-правовой норме, поскольку, как справедливо отмечает Н.Ф.Кузнецова, все его содержание «определяется всеми признаками преступления». Однако, - продолжает она, - «ведущими и определяющими для общественной опасности всей совокупности преступлений являются объективные признаки деяния, а среди них - объект и последствия преступления» .
Мы не можем согласиться с утверждением о том, что при характеристике общественной опасности посягательства необходимо учитывать субъективные признаки личности преступника. Дело в том, «общественная опасность всегда остается величиной, которая одинаково независима от личностных возможностей конкретного деятеля», и ее признаки «имеют одинаковое значение для всех лиц, так как право устанавливает одинаковые требования ко всем адресатам нормы».3 Сущностью общественной опасности преступления, по справедливому заключению В.В.Мальцева, выступает его природная способность к изменению окружающего нас мира.4 Вместе с тем «об общественной опасности можно говорить как о категории объективно-субъективной в том смысле, что она, являясь реальной, существующей вне нашего сознания, в то же время субъективно воспринимается законодателем, иными органами власти и гражданами. Степень субъективного восприятия общественной опасности влияет на те законодательные меры, которые государство и общество принимают (и должны принимать) для избежания ее. Чем выше уровень "замечаемости" общественной опасности, тем адекватнее меры по ее нейтрализации»1.
Резюмируя изложенное, необходимо отметить, что общественная опасность преступления характеризует его основное свойство, суть которого состоит в способности преступного деяния производить в обществе отрицательные социальные изменения. В юридической конструкции преступления такая способность закрепляется только в объективных признаках посягательства, которые не зависят ни от лица, совершившего преступление, ни от законодателя, ни от правоприменителя.
Прежде всего общественная опасность закрепляется в объекте посягательства, поскольку именно в нем, по мнению большинства юристов, наступают негативные изменения в результате преступного поведения." Последствия (результат) преступной деятельности представляют собой негативные изменения реальной действительности самого различного характера." Определение их содержания имеет большое значение, поскольку конечное выражение общественной опасности закрепляется в санкции уголовно-правовой нормы.
Как результат человеческой практики преступная деятельность производит негативные изменения в социальной действительности. Они проявляются прежде всего в том, что преступление в сочетании с другими криминальными актами «таит в себе угрозу качественного изменения условий существования общества» . Это основное последствие любого преступления дополняется негативными изменениями, вызываемыми конкретным преступлением, в частности самоуправством. Так, известные случаи рейдерских захватов зачастую начинаются с самоуправных действий субъектов экономической деятельности, в результате чего не только незаконно меняется собственник предприятия, причиняется колоссальный ущерб экономике, но и возникают последствия неопределенного характера (например, дезорганизация работы и закрытие предприятий, неконтролируемое создание монополий, неуплата налогов, массовое увольнение работников, срыв выполнения заказов, договоров и пр.). Таким образом, самоуправные действия способны не только нарушить установленный порядок реализации прав, но и вызывать негативные изменения в других объектах уголовно-правовой охраны, в том числе являющихся более значимыми в иерархии социальных ценностей, нежели порядок управления. Прежде всего это касается жизни и здоровья человека как объектов охраны уголовного закона, поскольку квалифицированный вид самоуправства связан с применением физического или психического принуждения. Анализ судебной практики позволил нам установить и другие объекты уголовно-правовой охраны, которым этим преступлением так или иначе может быть причинен вред: свобода", честь и достоинст-во личности, собственность и экономическая деятельность , интересы правосудия5 и т.д.
Объективная сторона преступления, предусмотренного статьей 330 УК РФ
Анализ регламентации уголовной ответственности за самоуправство следует начать с рассмотрения источников уголовного права бывших союзных республик.
В 1996 году Модельным уголовным кодексом для стран СНГ было рекомендовано определять самоуправство как самовольное осуществление своего действительного или предполагаемого права, причинившее крупный ущерб или существенный вред правам или охраняемым законом интересам граждан либо государственным или общественным интересам, а также установить ответственность за совершение этого же деяния с применением насилия или угрозой его применения (ст. 317).1 Однако это мнение не было учтено в полном объеме ни одним уголовным кодексом.
УК Республики Беларусь 1999 года предусматривает ответственность за самоуправство в ст. 383: «Самовольное осуществление своего действительного или предполагаемого права, совершенное с нарушением установленного правовым актом порядка и причинившее ущерб в крупном размере или существенный вред правам и законным интересам граждан или государственным или общественным интересам»". Кроме того, норма о самоуправстве дополнена примечанием, в котором указывается размер крупного ущерба - сумма в 100 и более раз превышающая размер минимальной заработной платы, установленной на момент совершения преступления.
Белорусский законодатель в отличие от российского отказался от включения даже в квалифицированный состав самоуправства признака насилия, установив ответственность за насильственное самоуправство отдельной статьей Уголовного кодекса (ст. 384). Диспозиция нормы о насильственном самоуправстве указывает, что принуждение к выполнению договорных обязательств, возмещению причиненного ущерба, уплате дол 53 га, штрафа, неустойки или пени должно сопровождаться угрозой применения насилия, уничтожения или повреждения имущества либо распространения сведений, способных причинить существенный вред правам потерпевшего, при отсутствии признаков вымогательства.
Уголовный кодекс Украины определил содержание самоуправных действий абстрактно: «Самоуправство, то есть самовольное, вопреки установленному законом порядку, совершение каких-либо действий, правомерность которых оспаривается отдельным гражданином или предприятием, учреждением, организацией ...» (ст. 356). В качестве последствий самоуправных действий в данной статье указывается значительный вред интересам гражданина, государства либо общественным интересам или интересам собственника.
Так же как и белорусский, украинский законодатель установил уголовную ответственность за принуждение к выполнению либо невыполнению гражданско-правовых обязательств (ст. 355 УК Украины). Под принуждением в данной статье понимается требование выполнить или не выполнить договор, соглашение либо другие гражданско-правовые обязательства с угрозой насилия над потерпевшим или его близкими родственниками, повреждения либо уничтожения их имущества. В качестве особого указания установлена необходимость отсутствия признаков вымогательства.
В Уголовном кодексе Узбекистана 1994 года норма о самоуправстве содержится в разделе 5 «Преступления против функционирования органов власти, управления и общественных объединений». Статья 229 определяет это деяние как самовольное осуществление своего действительного или предполагаемого права, причинившее крупный ущерб или существенный вред правам или охраняемым законом интересам граждан либо государственным или общественным интересам. Под крупным ущербом узбекский законодатель понимает ущерб в пределах от 30 до 100 минимальных размеров заработной платы.1
Уголовный кодекс Республики Казахстан 1997 года в ст. 327 определяет самоуправство как самовольное, вопреки установленному законодательством порядку осуществление своего действительного или предполагаемого права, оспариваемого другим лицом или организацией, причинившее существенный вред правам или законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государ-ства." Аналогично белорусскому и узбекскому законодательству УК РК устанавливает, что самоуправно действующее лицо должно обладать уверенностью о наличии у него действительного или предполагаемого права. Для данного состава преступления характерно оспаривание действий виновного другим лицом или организацией и наступление существенного вреда. Законодатель предусмотрел несколько квалифицированных видов самоуправства: ч. 2 ст. 327 УК РК устанавливает ответственность за применение насилия или угроз его применения, ч. 3 — за совершение данного преступления группой лиц по предварительному сговору или за наступление тяжких последствий.
УК Латвии относит самоуправство к преступным деяниям против порядка управления. В ч. 1 ст. 279 уголовного закона Латвийской республики, введенного в действие с апреля 1999 года, предусмотрена ответственность за самовольное, с нарушением установленного нормативным актом порядка совершение каких-либо действий, правомерность которых оспаривается другим лицом, государственным учреждением или учреждением самоуправления, причинившее значительный вред.
Квалифицирующие признаки преступления, предусмотренного статьей 330 УК РФ
Общепризнанным является положение теории уголовного права об условиях ответственности за бездействие, каковыми выступают наличие обязанности и возможности действовать требуемым образом. Обязанность действовать определенным образом при самоуправстве вытекает из требований закона или иных нормативных правовых актов, конкретизирующих порядок исполнения конкретных обязательств. Вместе с тем не может возникнуть такая обязанность из поведения виновного, ставящего в опасность причинения вреда охраняемому законом объекту, как имеет ме-сто в других посягательствах, совершенных путем бездействия , поскольку в этом случаи самоуправство лишается своей специфики как посягательства на управленческие отношения. Возложение обязанности и параметры ее выполнения (срок, основные и дополнительные условия и пр.) осуществляются актом правоприменения. Это может быть судебное решение, приказ руководителя учреждения, предприятия, и т.п., в том числе договор между потерпевшим и виновным, который не обязательно должен быть облечен в письменную форму.
При обсуждении вопроса о возможности исполнения юридических обязанностей необходимо заметить, что во многих законодательных и иных нормативных правовых актах специально предусматривается воз-можность устранения препятствий для действий требуемым образом. В этом плане следует акцентировать внимание органов расследования на необходимость приобщения к материалам дела правоприменительного акта, в котором конкретизируется порядок выполнения обязанностей в случае наступления обстоятельств, препятствующих их исполнении. Вместе с тем отсутствие в этом акте указания на возможность устранения препятствий исполнения определенных обязательств само по себе не лишает возможности признания такого самоуправства преступным. Здесь необходимо исходить из фактических препятствий выполнению требуемого действия, например болезни виновного, наличия форс-мажорных обстоятельств и прочее.
Таким образом, по форме противоправного воздействия самоуправное поведение определяется нами не только как действие, связанное с реализацией своих прав и исполнением своих обязанностей, но и как бездействие, при котором лицо не выполняет возложенные на него юридические обязанности, а равно смешанного характера, когда лицо, совершает определенные действия или часть действий, после которых не предотвращает негативное изменение объекта уголовно-правовой охраны. Обозначенная позиция приводит к выводу о необходимости изменения редакции ст. 330 УК РФ, закрепляющего возможность уголовно-правового реагирования на все случаи самоуправного поведения, причиняющего существенный вред гражданину или организации.
Необходимость изменения в этой части редакции диспозиции нормы, закрепленной в ст. 330 УК РФ, вызвана еще и тем обстоятельством, что, как справедливо замечают некоторые ученые, обобщенная формулировка в виде словосочетания «какие-либо действия» позволяет считать самоуправством многие действия, квалифицируемые по другим статьям УК РФ, например присвоение должностных полномочий (ст. 288); то есть практически любое деяние, осуществляемое вопреки законной процедуре, рассматривать как самоуправство. Отсюда неудивительны полученные нами результаты экспертного опроса: большинство (86%) высказались о том, что существующая законодательная формулировка выступает основным фактором, затрудняющим правоприменение. Такое положение, с одной стороны, может привести к необоснованному привлечению к уголовной ответственности по другим статьям УК РФ, с другой - позволяет виновному избежать должного уголовно-правового воздействия.
Слово «какой-либо» — неопределенное местоимение и определяется через термин «какой-нибудь», означающий тот или иной." Отсюда очевидно, что использовать грамматическое толкование данного признака преступления крайне затруднительно. Чтобы понять его содержание, необходимо рассмотреть иные признаки объективной стороны преступления, предусмотренного ст. 330 УК РФ, базовым из которых выступает самовольность.
Норма, предусматривающая ответственность за самоуправство, не содержит описание признаков самовольного поведения. Отдавая дань преемственности уголовного законодательства, большинство авторов отмечают совершение самоуправства лишь в рамках осуществления своего действительного или предполагаемого права (такое определение самоуправства определялось УК РСФСР 1960 года). Однако существует мнение, согласно которому самоуправство не ограничивается только осуществлением своего действительного или предполагаемого права, оно предполагает и совершение иных самоуправных поступков при отсутствии даже предполагаемого права.3 Кроме того, данной позиции придерживается
Отграничение самоуправства от смежных составов преступлений
Различным является содержание умысла в рассматриваемых преступлениях. При совершении самоуправства виновный осознает, что имеет действительное или предполагаемое право на имущество, на совершение в его пользу со стороны потерпевшего действий имущественного характера, желает, чтобы эти предметы были переданы ему или другим лицам, а действия совершены в его пользу или в пользу третьих лиц. Кроме того, при самоуправстве у виновного отсутствует корыстная цель, поскольку виновный реализует свое действительное или предполагаемое право.
Корыстная цель является обязательным признаком субъективной стороны вымогательства и понимается как «стремление лица к незаконному обогащению, к получению имущественной выгоды при заведомом отсутствии каких-либо правовых оснований на данное имущество» .
Думается, что основным критерием разграничения самоуправства и вымогательства является наличие или отсутствие правомерности имущественных притязаний. Корыстная направленность действий виновного, свидетельствующая об умысле на вымогательство чужого имущества будет лишь в том случае, если будет установлен признак противоправности требований, предъявляемых лицу, не находящемуся с виновным в каких-либо обязательственных отношениях. Факт превышения требуемой (правомерной) суммы не дает возможности для квалификации действий по статье о вымогательстве, поскольку гражданско-правовые нормы устанавливают возможность требования процентов, убытков, неустойки, компенсации морального вреда. Требование к их уплате изначально законно, незаконным признается способ принуждения потерпевшего, что и позволяет квалифицировать действия как самоуправные. Представители кредитора несут ответственность за вымогательство лишь в том случае, если будет установлен факт злоупотребления представленными полномочиями для личного обогащения, не обещанного кредитором.
Таким образом, рассмотренные критерии: противоправность, корыстная цель, злоупотребление правом являются исходными в случаях отграничения от самоуправства таких преступлений против собственности как кража, разбой, грабеж, присвоение или растрата имущества.
Так, органами предварительного следствия Кузьмичеву Е. было предъявлено обвинение в совершении самоуправства. Но показания свидетелей не позволяют усматривать в действиях Кузьмичева данного состава преступления. Так, Дворянкина И. показала, что Семенова Ю. взяла у нее в долг 2000 рублей в ноябре1, но длительное время на просьбу вернуть деньги отвечала отказом. Тогда, в феврале она попросила Кузьмичева и Мясникова сходить с ней к Семеновой. Разговора об угрозах, применении насилия не было. Дома у Семеновой был только ее сожитель Краснов А., который, чтобы отдать долг, перезанял деньги у соседей. Кузьми-чев увидел в квартире магнитофон и сказал, что заберет его в залог, так как Семенова долго не возвращала долг и поэтому должна еще 1500 рублей. Дворянкина была против этого, пыталась остановить его, но он не послушался и забрал магнитофон. На следующий день Краснов принес Кузьмичеву 1500 рублей, но назад магнитофон не получил, так как последний его уже продал. Действия Кузьмичева были переквалифицированы судом на п.п. «г», «д» ч. 2. ст. 161 УК РФ.
Из приведенного примера явствует, что виновный вышел за рамки предоставленных ему полномочий с корыстной целью, потребовав с должника дополнительную сумму денег. Действуя не в интересах представляемого лица, виновный преследовал цель незаконного обогащения путем безвозмездного изъятия чужого имущества. Преимущественное значение для отграничения самоуправства от грабежа в данном случае имел тот факт, что виновный - «представитель кредитора» злоупотребил предоставленными ему полномочиями.
При разграничении ст. ст. 160 и 330 УК РФ решающим фактором является признак противоправности. Обращение чужого имущества, вверенного виновному, только тогда будет хищением, если в его действиях будут установлены признаки противоправности и безвозмездности.
Самоуправство, связанное с имущественными спорами, требованием возврата долгов, может быть сопряжено с нарушением неприкосновенности жилища граждан.
В период действия УК РСФСР 1960 года в практике была определена довольно четкая схема квалификации подобных действий: 1) если виновный самовольно выносил вещи, врезал замки в комнаты соседей по коммунальным квартирам, занимал иные жилые посещения, то есть посягал на право пользования занимаемой гражданином жилой площадью вопреки установленному законом порядку приобретения жилья или дополнительной площади в коммунальном секторе, то такие действия квалифицировались по ст. 200 УК РСФСР как самоуправство; 2) если же-виновный вторгался в чужое жилище для того, чтобы забрать принадлежащую ему вещь, то по совокупности применялись ст.ст. 136, 200 УК. Квалификация содеянного зависела от осознания лицом своего действительного или предполагаемого права на совершение подобных действий.1
Видоизменившаяся формулировка статьи о самоуправстве законодательно подтвердила позицию практики: теперь самоуправство — это совершение каких-либо действий, и нарушение неприкосновенности жилища может охватываться признаками объективной стороны самоуправства при условии наличия всех остальных признаков. Различие этих преступлений следует проводить по объективным и субъективным признакам. По сравнению с объектом самоуправства нарушение неприкосновенности жилища представляет собой посягательство на конституционные права и свободы человека, а конкретнее - на неприкосновенность жилища частного лица. Некоторое сходство преступлений можно видеть в характеристике объективной стороны обоих преступлений, однако для самоуправства специально оговорено условие совершения противоправных действий — факт их оспаривания лицом или организацией.
Разница в содержании объективных признаков проявляется в моменте окончания деяний. Состав преступления, предусмотренного ст. 139 УК РФ, формален, оконченным преступление признается с момента незаконного проникновения в чужое жилище без учета наступления общественно опасных последствий. Для квалификации действий виновных лиц в качестве самоуправных необходимо наступление общественно опасных последствий в виде существенного вреда, то есть состав материален.
