Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Преступления против правосудия: исторический и сравнительно-правовой аспекты 15
1.1. Развитие отечественного законодательства, регламентирующего ответственность за преступления против правосудия 15
1.2. Преступления против правосудия по зарубежному праву 36
1.3. Понятие и классификация преступлений против правосудия по действующему законодательству 61
Глава II. Уголовно-правовой анализ преступлений против правосудия, совершаемых сотрудниками ОВД 85
2.1. Понятие, правовой статус и роль сотрудника ОВД в обеспечении интересов правосудия 85
2.2. Характеристика объективных признаков преступлений против правосудия 102
2.3. Анализ субъективных признаков преступлений против правосудия... 143
Глава III. Проблемы применения законодательства, регламентирующего ответственность за преступления против правосудия, совершаемые сотрудниками ОВД 166
3.1. Вопросы эффективности и перспективы развития законодательства о преступлениях против правосудия, совершаемых сотрудниками ОВД 166
3.2. Современное состояние и основные направления предупреждения преступлений против правосудия, совершаемых сотрудниками ОВД 176
Заключение 202
Библиография 208
Приложения 232
- Развитие отечественного законодательства, регламентирующего ответственность за преступления против правосудия
- Преступления против правосудия по зарубежному праву
- Понятие, правовой статус и роль сотрудника ОВД в обеспечении интересов правосудия
- Вопросы эффективности и перспективы развития законодательства о преступлениях против правосудия, совершаемых сотрудниками ОВД
Введение к работе
Актуальность исследования. Гарантия прав и свобод граждан закреплена в Конституции РФ как прямо, так и опосредованно, в том числе путем придания юридической силы на территории Российской Федерации общепризнанным принципам и нормам международного права.
Международно-правовые акты более широко толкуют право человека на доступ к правосудию и охрану прав и свобод личности от злоупотреблений должностных лиц, чем положения Конституции РФ. Это означает, что государство должно обеспечить более высокий уровень защиты каждого гражданина от произвола со стороны лиц, облеченных властью, чем тот, который существует в реальной жизни россиян. Правосудие, будучи одной из гарантий такой защиты, оказалось не в состоянии оптимально решить эту проблему.
Следует констатировать, что не в последнюю очередь существующее положение связано с противоправной деятельностью самих лиц, наделенных особым правовым статусом, в обязанности которых входит поддержание правопорядка, пресечение незаконных действий, посягающих на деятельность суда по решению задач правосудия, а также на правильную деятельность органов, содействующих в этом суду. Преступления, совершаемые сотрудниками правоохранительных органов, изначально призванными стоять на страже законных интересов граждан, общества и государства, подрывают авторитет как системы отправления правосудия, так и государства в целом. Эти обстоятельства, в свою очередь, дестабилизируют функционирование органов власти и управления и способствуют формированию правового нигилизма у граждан.
Официальной статистики таких правонарушений не существует. Однако определенные представления о состоянии преступности в сфере правосудия дают материалы СМИ, обращения граждан в правозащитные органы и
4 Международный суд по правам человека, в то время как в правоохранительных органах тщательно скрывается реальное положение дел.
Анализ законности в ОВД свидетельствует об устойчивой тенденции к увеличению роста преступлений со стороны сотрудников, что не могло не отразиться на общественном мнении о деятельности милиции. Проводимый соискателем в течение трех лет опрос граждан показал, что уровень доверия сотрудникам органов внутренних дел не превышает 15%; не обратятся за помощью в милицию и не сообщат о совершенном в отношении них преступлении в силу отрицательного представления об уровне профессионализма 67% респондентов; негативное отношение к дознанию высказали 42,1% опрошенных, к следствию - 14%о. Каждый пятый (из девятисот двенадцати опрошенных за три года) уверен, что сотрудники милиции фальсифицируют доказательства, незаконно привлекают к уголовной ответственности или прекращают уголовные дела.
Необходимо отметить, что процесс профилактики преступлений против правосудия, совершаемых сотрудниками ОВД, осложняется не только отсутствием достоверной и полной информации о данной разновидности преступлений, но и недостаточной разработанностью методов борьбы с ними. Низкая эффективность уголовно-правовых норм в значительной мере предопределила рост преступлений, совершаемых в системе правосудия.
На практике нередко возникают проблемы, связанные квалификацией таких преступлений. Многие положения, закрепленные в нормах об ответственности за эти посягательства, не могут быть адекватно поняты и приняты практикой без глубокого научного анализа, способного дать ответ на сложные вопросы, связанные с уяснением признаков составов преступлений, предусматривающих ответственность сотрудников органов внутренних дел за совершенные ими преступления в сфере правосудия, и наработок в деле обеспечения ее охраны уголовно-правовыми средствами. Изложенные аспекты проблемы борьбы с преступлениями против правосудия, совершаемыми сотрудниками ОВД, свидетельствуют об актуальности предпринятого исследования.
Степень научной разработанности проблемы. В науке уголовного права вопросам, связанным с преступлениями против правосудия, были посвящены работы Е.Р. Абдрахмановой, Т.К. Агузарова, С.Э. Асликяна, М.И. Бажанова, В.А. Блинникова, И.Ю. Буневой, И.С. Власова, А.В. Галаховой, М.А. Гараниной, М.Р. Гарафутдинова, Ю.М. Демина, И.В. Дворянскова, К.Р. Идрисова, А.П. Кузнецова, Ю.И. Кулешова, ЯМ. Кульберг, М.М. Курбанова, В.М. Колесникова, Л.В. Лобановой, С.Ф. Милюкова, В.И. Омигова, Н.А. Попова, В.В. Сверчкова, В.И. Субботиной, И.М. Тяжковой, А.В. Федорова, К.Н. Хари-сова, А.И. Чучаева и других ученых, которые внесли существенный вклад в разработку проблемы противодействия преступности в сфере правосудия.
Однако до настоящего времени в теории не проводилось комплексное исследование, посвященное проблемам ответственности и профилактики преступлений против правосудия, совершенных сотрудниками органов внутренних дел, многогранность и сложность которых предопределяет необходимость проведения специального анализа с целью повышения эффективности применения уголовного законодательства в указанной области.
Объектом проводимого исследования является комплекс общественных отношений, связанных с уголовно-правовыми и криминологическими аспектами противодействия преступлениям против правосудия, совершаемым сотрудниками органов внутренних дел, и обеспечением в современных условиях конституционных прав граждан, страдающих при посягательствах на интересы правосудия.
Предмет диссертационного исследования составляют:
нормы действующего, дореволюционного и советского уголовного законодательства, регламентирующие ответственность представителей власти за преступления против правосудия;
доктринальные правовые источники по исследуемой проблеме, а также по смежным вопросам конституционного, административного, уголовно-процессуального, уголовно-исполнительного права;
современное и ранее действующее зарубежное законодательство в рассматриваемой области;
ведомственные материалы прокуратуры и органов внутренних дел, статистические данные Судебного департамента Верховного Суда РФ, МВД России, судебно-следственная практика по делам о преступлениях против правосудия;
результаты социологического исследования по рассматриваемой проблематике;
тенденции служебной преступности в органах внутренних дел, причины и меры профилактики преступлений против правосудия, совершаемых сотрудниками милиции.
Целями диссертационного исследования являются:
а) комплексный и всесторонний анализ проблем, связанных с обуслов
ленностью криминализации и дифференциации уголовной ответственности
за преступления против правосудия, совершаемые сотрудниками органов
внутренних дел;
б) разработка научно обоснованных рекомендаций по повышению эф
фективности применения уголовно-правовых мер противодействия преступ
ному поведению сотрудников милиции;
в) формулирование предложений по совершенствованию норм уголовно
го законодательства об ответственности за преступления против правосудия.
Для достижения этих целей были поставлены следующие задачи:
- исследовать отечественный и зарубежный опыт регулирования уго
ловно-правовых отношений, возникающих в связи с преступлениями сотруд
ников правоохранительных органов в сфере правосудия;
- выделить критерии классификации, сформулировать понятие рас
сматриваемых деяний и определить их признаки;
провести уголовно-правовой и криминологический анализ видов преступлений, совершаемых сотрудниками органов внутренних дел в сфере правосудия;
рассмотреть особенности субъектов, совершающих преступления в сфере правосудия с использованием своих должностных полномочий;
— изучить и обобщить практику применения норм об ответственности
за изучаемые деяния;
— выработать рекомендации по квалификации и определить критерии
отграничения преступлений против правосудия от смежных деяний;
проанализировать виды и размеры наказания, установленные в уголовном законе за служебные преступления против правосудия;
определить современное состояние, тенденции преступности в сфере правосудия и перспективы развития законодательства об ответственности правоохранителей за эти деяния;
определить основные направления профилактики преступлений против правосудия, совершаемых сотрудниками ОВД;
на основе проведенного исследования внести предложения по совершенствованию законодательства, регламентирующего ответственность сотрудников ОВД за совершение ими преступлений против правосудия.
Методологическую основу исследования составили материалистическая диалектика как общенаучный метод познания и совокупность частных методов: формально-логического, системно-структурного, сравнительно-правового, конкретно-социологического и метода правового моделирования. Диссертант использовал методы контент-анализа, статистического анализа, наблюдения, интервьюирования и социально-правового анализа.
Теоретической базой исследования послужили труды видных ученых-правоведов, в разное время обращавшихся к теоретико-правовым, уголовно-правовым и криминологическим аспектам проблемы в области противодействия должностным преступлениям против правосудия, таких как: Т.К. Агузаров, С.А. Алтухов, С.Э. Асликян, B.C. Афанасьев, В.К. Бабаев, В.В. Бабурин, В.М. Баранов, В.А. Блинников, Е.А. Брайцева, Л.А. Букалеро-ва, И.Ю. Бунева, И.В. Витрук, М.Ф. Владимирский-Буданов, Б.В. Волженкин, А.В. Галахова, М.А. Гаранина, М.Р. Гарафутдинов, Л.Д. Гаухман, А.С. Горелик, Н.Л. Гранат, И.В. Дворянсков, Ю.М. Демин, А.И. Долгова, А.Э. Жалин-ский, А.А. Жижиленко, Н.И. Загородников, В.Г. Заиграев, Б.В. Здравомы-
8 слов, Н.Г. Иванов, Н.В. Иванцова, К.Р. Идрисов, СВ. Изосимов, П.А. Кабанов, Н.М. Карамзин, И.И. Карпец, Д.А. Керимов, М.А. Кириллов, В.М. Колесников, B.C. Комиссаров, Л.Л. Кругликов, В.Н. Кудрявцев, Н.Ф. Кузнецова, А.П. Кузнецов, Ю.И. Кулешов, М.М. Курбанов, Ф.Г. Ларькин, Л.В. Лобанова, Н.А. Лопашенко, В.В. Лунеев, Ю.И. Ляпунов, А.А. Магомедов, СВ. Максимов, В.П. Малков, СФ. Милюков, А.В. Наумов, СИ. Никулин, В.И. Омигов, П.Н. Панченко, Н.И. Пикуров, Т.В. Пинкевич, Н.А. Попов, Л.М. Прозументов, А.И. Рарог, И.С Самощенко, А.Я. Светлов, В.В. Сверчков, Н.Д. Сергеевский, В.И. Субботина, Н.С Таганцев, В.Я. Таций, В.И. Тю-нин, И.М. Тяжкова, B.C. Устинов, А.В. Федоров, И.Я. Фойницкий, К.Н. Ха-рисов, А.Ю. Чупрова, А.И. Чучаев, И.В. Шишко, Л.С Явич, П.С Яни, Б.В. Яце-ленко и др.
Нормативно-правовая база диссертационного исследования включает: Конституцию Российской Федерации, федеральные конституционные законы, отдельные памятники русского права (дореволюционного и послереволюционного периода), действующее российское уголовное, административное, уголовно-процессуальное, уголовно-исполнительное право, федеральные законы, указы Президента Российской Федерации, постановления Правительства Российской Федерации, подзаконные акты, другие нормативные источники, составляющие правовую основу в области регламентации охраны правосудия, постановления Конституционного Суда Российской Федерации, пленумов Верховных Судов СССР, РСФСР, России, различные законопроектные разработки, Модельный УК для стран СНГ. В целях решения исследовательских задач изучалось уголовное законодательство стран СНГ, романо-германской семьи и стран общего права.
Эмпирической основой работы послужили данные статистической отчетности Судебного департамента при Верховном Суде РФ, Главного информационно-аналитического центра МВД России, Генеральной прокуратуры РФ, ГУВД по Приволжскому федеральному округу, характеризующие динамику и структуру преступлений против правосудия; материалы опубли-
9 кованной судебной практики Верховного Суда РФ (РСФСР, СССР), судебно-следственная практика по делам о преступлениях против правосудия (изучено 127 уголовных дел и отказных материалов); результаты проведенного в 2007-2009 годах опроса 300 (ежегодно) граждан по проблеме воздействия на общество преступлений против правосудия, совершаемых сотрудниками ОВД; материалы периодической печати и Интернета.
Научная новизна исследования. Диссертация представляет собой одну из первых в уголовно-правовой науке комплексных монографических работ, посвященных проблемам установления и дифференциации уголовной ответственности за преступления против правосудия, совершаемые должностными лицами органов внутренних дел, а также дискуссионным вопросам квалификации и профилактики этих деяний. На основе результатов проведенного исследования излагается авторская концепция развития норм уголовного законодательства об ответственности за преступления, совершаемые должностными лицами органов внутренних дел в сфере правосудия.
О научной новизне исследования свидетельствуют основные положения, выносимые на защиту:
1. Анализ норм ранее действовавшего уголовного законодательства об ответственности за посягательства должностных лиц на правосудие позволил сделать вывод о целесообразности использования отдельных законодательных решений в современном российском праве. В частности, предлагается отразить в действующем законодательстве следующее положение: в целях предупреждения неправомерного служебного поведения со стороны сотрудников ОВД, связанного с причинением ими материального ущерба гражданам или организациям, осуществлять такое дисциплинарное взыскание, как возмещение сотрудником причиненного вреда. Такой вид взыскания необходимо закрепить в ст. 38 постановления Верховного Совета РФ № 4202-1 от 1992 года «Об утверждении Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации и текста Присяги сотрудника органов внутренних дел Российской Федерации».
В настоящее время нормы, устанавливающие ответственность за преступления против правосудия, все больше коррелируют с уголовно-процессуальным законодательством, в силу чего необходимо привести содержание норм материального права в соответствие с сущностью норм, содержащихся в УПК РФ. В противном случае появляются коллизии таких норм, что приводит к ошибкам в их применении правоприменительными органами. Так, в ст. 299 УК РФ, устанавливающей наказуемость незаконного привлечения к уголовной ответственности, более целесообразно использовать формулировку «привлечение в качестве обвиняемого».
Правосудие в качестве объекта уголовно-правовой охраны следует рассматривать как систему общественных отношений, призванных обеспечить предпосылки, нормальное осуществление, а также претворение в жизнь результатов деятельности суда и содействующих ему органов и лиц.
В целях систематизации и унификации уголовно-правовых норм об ответственности за преступления против правосудия обосновывается необходимость упорядочить применение санкций за их совершение, указав в качестве дополнительного наказания в ст. 299, 300, 302, а также в ч. 2 и 3 ст. 301 УК РФ такой вид наказания, как лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет. При этом размер данного наказания (лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью) применительно к рассматриваемым статьям должен дифференцироваться исходя из степени тяжести совершенных преступлений и оценки общественной опасности личности преступника, а не из статуса основного либо дополнительного наказания.
С целью устранения сложностей в применении и более четкой дифференциации ответственности предлагается новая редакция ст. 299 УК РФ:
«Статья 299. Привлечение заведомо невиновного лица в качестве обвиняемого
1. Привлечение заведомо невиновного лица в качестве обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести —
наказывается лишением свободы на срок до пяти лет с лишением права занимать определенные долэюности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет.
2. Привлечение заведомо невиновного лица в качестве обвиняемого в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления —
наказывается лишением свободы на срок от трех до десяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет».
6. Анализ отечественного уголовного законодательства показывает, что
в диспозиции ст. 300 УК РФ законодателем недостаточно четко сформулиро
ваны признаки объективной и субъективной стороны состава данного пре
ступления. Соискателем предлагается следующая редакция нормы:
«Статья 300. Заведомо незаконное освобождение от уголовной ответственности
Заведомо незаконное освобооїсдение от уголовной ответственности лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, в том числе неправомерный отказ в возбуэ/сдении уголовного дела по установленному факту преступления, прокурором, следователем или лицом, производящим дознание, —
наказывается лишением свободы на срок от двух до семи лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет».
7. Для конкретизации последствий, указанных в качестве обязательного
признака состава ч. 3 ст. 301 УК РФ «Незаконное задержание, заключение
под стражу или содержание под стражей», представляется целесообразным
внести в ч. 3 ст. 301 следующие изменения:
«3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей статьи, повлекшие по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека, его смерть либо иные тяжкие последствия, —
наказываются лишением свободы на срок от трех до десяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет».
8. С целью дифференциации ответственности субъектов фальсификации доказательств автором аргументируется необходимость внести изменения в ст. 303 УК РФ, изложив ее содержание в следующей редакции:
«Статья 303. Фальсификация доказательств по гражданскому делу
1. Фальсификация доказательств по гражданскому делу лицом, участ
вующим в деле, или его представителем —
наказывается штрафом в размере от ста тысяч до трехсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного года до двух лет либо исправительными работами на срок от одного года до двух лет, либо арестом на срок от двух до четырех месяцев с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до двух лет.
2. Те же деяния, повлекшие тяжкие последствия, —
наказываются лишением свободы на срок до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет.
Примечания. 1. Под фальсификацией доказательств в настоящей статье, а такэ/се в статье 303 настоящего Кодекса понимается умышленное искажение информации о фактах, имеющих значение для установления компетентными органами и лицами обстоятельств, значимых для уголовного или гражданского дела.
2. Под доказательствами в настоящей статье, а также в статье 3031 настоящего Кодекса понимается информация о фактах, имеющих значение для установления компетентными органами и лицами (суд, прокурор, следователь, дознаватель) обстоятельств, значимых для уголовного или гражданского дела. Под вещественными доказательствами следует понимать соответствующую информацию, содержащуюся в предметах материального мира».
13 Таюке предлагается дополнить Уголовный кодекс РФ ст. 303 следующего содержания:
«Статья 3031. Фальсификация доказательств по уголовному делу
1. Фальсификация доказательств по уголовному делу подозреваемым,
обвиняемым, потерпевшим, свидетелем или защитником —
наказывается лишением свободы на срок до трех лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет.
2. Фальсификация доказательств по уголовному делу лицом, произво
дящим дознание, следователем или прокурором —
наказывается лишением свободы на срок до пяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет.
3. Деяния, предусмотренные частями первой или второй настоящей
статьи, повлекшие тяжкие последствия, —
наказываются лишением свободы на срок от трех до десяти лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет».
Теоретическая значимость исследования. В теоретическом плане настоящее исследование направлено на изучение и определение статуса сотрудника ОВД как субъекта преступлений против правосудия; решение вопросов квалификации преступлений против правосудия, в том числе при их совокупности с должностными преступлениями.
Практическая значимость данной работы заключается в том, что разработанные в ней рекомендации могут быть использованы в деятельности правоприменительных органов, как при квалификации преступлений против правосудия, совершенных сотрудниками ОВД, так и для предупреждения таковых. Кроме того, результаты исследования могут быть использованы в законотворческом процессе, в том числе и в разрезе проводимой судебной реформы. Материалы диссертации могут быть использованы в учебном
14 процессе в преподавании указанных дисциплин, а также в системе повышения квалификации работников правоохранительных органов.
Апробация результатов исследования. Основные положения, выводы и рекомендации по материалам диссертации нашли отражение в шести опубликованных автором работах. Результаты исследования докладывались на 11-й Нижегородской сессии молодых ученых (Н. Новгород, 2006 г.) и заседаниях круглого стола «Общество против коррупции», проходивших в Торгово-промышленной палате Нижегородской области (Н. Новгород, 2006-2007 г.), неоднократно освещались на научных конференциях («Преступность, организованная преступность, экономика» в феврале 2007 г. в Н. Новгороде, «Пробелы в российском законодательстве» в сентябре 2007 г. в Н. Новгороде, «Легализация преступных доходов как угроза экономической безопасности России: теория, практика, техника гармонизации международно-правовых и национальных механизмов противодействия» в июне 2008 г. в Н. Новгороде).
Некоторые выводы диссертационного исследования:
используются в учебном процессе при преподавании курса «Уголовное право» в Нижегородской академии МВД России и Приволжском филиале Российской академии правосудия;
внедрены в практическую деятельность Следственного управления ГУВД Нижегородской области.
Структура диссертации обусловлена объектом, предметом, целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих восемь параграфов, заключения, библиографии и приложений.
Развитие отечественного законодательства, регламентирующего ответственность за преступления против правосудия
Нормы, предусматривающие ответственность за общественно опасные деяния, препятствующие надлежащему развитию процессуальных и постпроцессуальных отношений, издавна находили место в российском законодательстве. Источники Древней Руси наглядно демонстрируют неравное положение участников судопроизводства, что объяснялось существованием сословно-феодальных отношений в обществе. Представители феодальной аристократии, отправляющие правосудие, занимали самое привилегированное положение: любое посягательство на них каралось суровыми мерами. Так, согласно ст. 6 Новгородской Судной грамоты наказывались действия по подстрекательству толпы к нападению на суд или на противоположную сторону. Такие действия, совершенные в отношении посадника, тысяцкого, владычного наместника, иных судей, наказывались штрафом в зависимости от сословной принадлежности потерпевшего1. Статья 1 Краткой редакции Русской Правды предусматривала наказания за убийство княжеского дружинника, княжеского приказчика, тиуна, судебного должностного лица. В качестве наказания альтернативно предусматривались кровная месть либо денежный штраф. Кровная месть в качестве наказания рассматривалась со стороны близких родственников: сына, отца, брата, детей брата и т.п. Если не было желающих отомстить, то назначался штраф.
Анализ памятников древнерусского права показывает, что приоритет в охране отношений, обеспечивающих правосудие, распространялся на те из них, которые непосредственно защищали служителей судебной власти либо лиц, обеспечивающих ее осуществление. К последним можно отнести лиц, следивших за порядком в суде, осуществлявших вызов в суд сторон, арест и пытку обвиняемых и др. Предусматривались меры, направленные на ограждение суда от постороннего вмешательства. Статья 58 Псковской Судной грамоты устанавливала наказание в виде заключения в колодки, штраф в пользу князя за самовольное и насильственное вторжение в судебное помещение, за нанесение ударов специальному должностному лицу, следившему за порядком в помещении суда1. Подобные нормы ограждали судебное разбирательство от постороннего влияния, к тому же способствовали росту судебного авторитета.
Правовыми нормами того времени предусматривались права и обязанности сторон процесса, устанавливался процессуальный порядок разбирательства. В доказывании широко распространены были ордалии, которые олицетворяли собой божий суд, т.е. испытания водой, раскаленным железом, судебный поединок, а также возможность применения пыток при недостатке свидетелей и др. Показания свидетелей имели разную доказательственную силу в зависимости от их социального положения. Чем значительнее был предмет спора, тем более высокое положение должен был занимать свидетель, чьи показания могли быть признаны допустимыми. Пространная редакция Русской Правды вообще не разрешала принимать во внимание показания холопа (несвободного). Свидетелями могли быть только свободные, при их отсутствии - боярский тиун, т.е. служащий, управляющий феодальным хо-зяйством либо выполняющий поручения феодала . Защита в первую очередь представителей феодальной аристократии и судебных служителей тем не менее не означала расправу со стороны судебных чиновников. Нормами права той эпохи категорически запрещались произвол, самосуд, расправа над обвиняемыми. Если же судебный чиновник (волостель, поселник) совершал подобные действия, то сам попадал под суд (ст. 36 Новгородской Судной грамоты)1.
Судебный процесс эпохи Древнерусского государства характеризовался отсутствием безопасности участников судебного разбирательства, нередко представляя угрозу для их жизни. Доказательственное значение показаний участников судебного разбирательства напрямую зависело от социального статуса этих участников и вида преступления, по которому учитывались эти показания.
Указанные черты сохранились и в последующие века. Так, в Судебни-ках 1497 и 1550 гг. судебный поединок («поле») оставался одним из видов доказывания. Сохранило свое значение как доказательство применение пытки. Согласно ст. 34 Судебника 1497 г. следовало пытать вора (татя). Применение пытки возлагалось на особое должностное лицо - неделыцика. В какой-то степени неделыцик был прообразом современного дознавателя, следователя. Подчинялся он непосредственно суду, однако оплата его труда осуществлялась не из казны, а за счет заинтересованной стороны, что фактически исключало беспристрастность с его стороны.
Судебником 1550 г. устанавливалась ответственность за такие преступления против правосудия, как: 1) вынесение судьей неправосудного решения вследствие получения взятки (ст. 3); 2) заведомо ложное обвинение судей в ябедничестве, т.е. в умышленном неправосудии (ст. 6); 3) заведомо ложный донос государю, т.е. необоснованная жалоба истца на судей, отказавших ему в иске по причине его незаконности (ст. 7);
Преступления против правосудия по зарубежному праву
После изменения социально-политической обстановки в начале 90-х годов прошлого века и с принятием Уголовного Кодекса 1996 года в России было обновлено практически все процессуальное законодательство. Реформы коснулись и системы судебной и исполнительной власти: изменились полномочия правоохранительных органов, статус их представителей, порядок взаимодействия между службами. Все эти обстоятельства не могли не сказаться на содержании уголовно-правовых запретов, в том числе и в сфере отправления правосудия. Ответственность за указанные деяния предусмотрена в статьях главы 31 действующего УК - «Преступления против правосудия». Вместе с тем, некоторые новеллы данной главы вызвали споры в теории уголовного права и затруднения в применении на практике. Существующие комментарии УК дают самые разнообразные толкования указанных норм. Зачастую правоприменителю бывает очень трудно уяснить истинный смысл законодательных формулировок, учитывая, что судебная практика по привлечению к уголовной ответственности по данным статьям весьма скудна. В этой связи представляется необходимым обратиться к зарубежному опыту по регламентации ответственности за преступления против правосудия. Учитывая имеющиеся общие историко-правовые корни законодательства отдельных стран, считаем целесообразным рассмотреть данный вопрос по блокам, сформированных на основании политико-географического критерия. Преступления против правосудия по законодательству стран СНГ В большинстве стран постсоветского пространства сохранилось влияние прежней уголовно-правовой доктрины. Анализируя уголовное законодательство Беларуси, можно отметить некоторую схожесть в нормотворческой технике и структуре самого Уголовного Кодекса с российским уголовным законом. Однако УК Республики Беларусь, принятый Палатой представителей 2 июня 1999 года, содержит и принципиально новые положения в сравнении как с Кодексом 1960 года, так и с действующим российским уголовным законодательством. Так, в статье 4 («Разъяснение отдельных терминов Уголовного Кодекса») дается развернутое понятие должностного лица. В соответствии с п. 4 указанной нормы под должностными лицами понимаются: 1) представители власти, то есть депутаты Палаты представителей Национального собрания Республики Беларусь, члены Совета Республики Национального собрания Республики Беларусь, депутаты местных Советов депутатов, а равно государственные служащие, имеющие право в пределах своей компетенции отдавать распоряжения или приказы и принимать решения относительно лиц, не подчиненных им по службе; 2) представители общественности, то есть лица, не находящиеся на государственной службе, но наделенные в установленном порядке полномочиями представителя власти при выполнении обязанностей по охране общественного порядка, борьбе с правонарушениями, по отправлению правосудия; 3) лица, постоянно или временно либо по специальному полномочию занимающие в учреждениях, организациях или на предприятиях (независимо от форм собственности), в Вооруженных Силах Республики Беларусь, других войсках и воинских формированиях Республики Беларусь должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных обязанностей, либо лица, уполномоченные в установленном порядке на совершение юридически значимых действий. Пункт 5 указанной нормы устанавливает, что под должностными лицами, занимающими ответственное положение, понимаются: 1) Президент Республики Беларусь, Председатель Палаты представителей и Председатель Совета Республики Национального собрания Республики Беларусь, Премьер-министр Республики Беларусь и их заместители; 2) руководители государственных органов, непосредственно подчиненных или подотчетных Президенту, Парламенту, Правительству Республики Беларусь, и их заместители; 3) руководители местных Советов депутатов, исполнительных и распорядительных органов и их заместители; 4) судьи; 5) прокуроры областей, города Минска, прокуроры районов (городов), межрайонные и приравненные к ним прокуроры и их заместители; 6) начальники следственных подразделений, органов дознания и их заместители, следователи; 7) руководители органов государственного контроля, внутренних дел, государственной безопасности, финансовых расследований, таможенных органов и их заместители. Так, в некоторых составах, предусмотренных главой 35 УК Республики Беларусь «Преступления против интересов службы», наличие у субъекта преступления полномочий должностного лица, занимающего ответственное положение, является особо квалифицирующим признаком. Таким образом, должностные преступления сотрудников ОВД (в частности, начальников следственных подразделений, органов дознания, их заместителей и следователей), караются уголовным законом более строго, чем аналогичные действия их коллег в Российской Федерации. Что же касается преступлений против правосудия, то белорусский законодатель, следуя сложившимся традициям советского уголовного правотворчества, отводит им место в отдельной главе (глава 34), которая в свою очередь входит в раздел XVIII «Преступления против государства и порядка осуществления власти и управления». Отметим, что некоторые составы преступлений против правосудия, субъектами которых являются сотрудники ОВД, разительно отличаются от аналогичных деяний, предусмотренных главой 31 УК РФ. Так, согласно статье 393 УК Республики Беларусь, уголовно наказуемым является привлечение в качестве обвиняемого заведомо невиновного.
Понятие, правовой статус и роль сотрудника ОВД в обеспечении интересов правосудия
Прежде чем приступить к анализу объективных и субъективных признаков преступлений против правосудия нам необходимо определиться с центральным критерием отграничения круга рассматриваемых правоотношений. Речь идет о содержании понятия сотрудник ОВД. В данном параграфе мы также рассмотрим правовые основы деятельности сотрудников органов внутренних дел, их статус и роль в обеспечении интересов правосудия, сопоставим со статусом и правомочиями других субъектов. Основным нормативным актом, регламентирующим статус сотрудника органов внутренних дел, является Положение о прохождении службы в ОВД, утвержденное Постановлением Верховного Совета РФ от 23 декабря 1992 г. N 4202-1. Согласно статье 1 данного Положения1, сотрудником ОВД является лицо, обладающее в совокупности тремя признаками: 1) оно должно быть гражданином Российской Федерации. Под гражданством Российской Федерации понимается устойчивая правовая связь лица с Российской Федерацией, выражающаяся в совокупности их взаимных прав и обязанностей. В соответствии со ст. 5 Федерального закона от 31 мая 2002 г. N 62-ФЗ «О гражданстве Российской Федерации» гражданами Российской Федерации являются: - лица, имеющие гражданство Российской Федерации на день вступления в силу указанного Федерального закона; - лица, которые приобрели гражданство Российской Федерации в соот ветствии с указанным Федеральным законом; 2) оно должно состоять на должностях рядового или начальствующего состава органов внутренних дел. Статьей 5 указанного Положения установ лены пять групп должностей - это: - должности рядового состава; - должности младшего начальствующего состава; - должности среднего начальствующего состава; - должности старшего начальствующего состава; - должности высшего начальствующего состава. Перечень первых четырех видов должностей рядового и начальствующего состава утверждается приказами министра внутренних дел Российской Федерации. Перечень должностей высшего начальствующего состава органов внутренних дел, которые могут замещать сотрудники милиции, определяется Указами Президента Российской Федерации. Действующим нормативным актом является Указ Президента РФ от 5 ноября 2004 г. N 1407 «Об утверждении перечня должностей высшего начальствующего состава в органах внутренних дел Российской Федерации, в Федеральной миграционной службе, в Бюро по координации борьбы с организованной преступностью и иными опасными видами преступлений на территории Содружества Независимых Государств и соответствующих этим должностям специальных званий»1. 3) такому лицу в установленном порядке должны быть присвоены спе циальные звания рядового или начальствующего состава органов внутренних дел. Полный перечень специальных званий устанавливается статьей 6 Поло жения о службе в ОВД. Сотрудники органов внутренних дел имеют форменную одежду, образцы которой утверждаются Правительством Российской Федерации. Форма одежды лиц начальствующего и рядового состава органов внутренних дел Российской Федерации, имеющих специальные звания милиции или юстиции, утверждены Постановлением Правительства РФ от 3 мая 1994 г. N 445 «О форме одежды, знаках различия и нормах снабжения вещевым имуществом лиц начальствующего и рядового состава органов внутренних дел Российской Федерации, имеющих специальные звания милиции или юстиции»1. Исходя из содержания рассмотренной статьи 6 Положения о службе в ОВД, делаем вывод, что сотрудники органов внутренних дел могут иметь специальные звания милиции, внутренних войск или юстиции, в зависимости от специфики служебной деятельности и возложенных на них задач. Содержание такой деятельности в основном регламентируется следующими нормативными актами: - Закон от 18 апреля 1991 года № 1026-1 «О милиции» ; - Федеральный закон от 6 февраля 1997 г. № 27-ФЗ «О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации»3; - Указ Президента РФ от 23 ноября 1998 г. № 1422 «О мерах по совершенствованию организации предварительного следствия в системе Министерства внутренних дел Российской Федерации»4. Для более полного уяснения статуса сотрудника органов внутренних дел кратко рассмотрим основные положения данных документов.
Вопросы эффективности и перспективы развития законодательства о преступлениях против правосудия, совершаемых сотрудниками ОВД
Политической функцией правосудия является согласование и урегулирование законных интересов многих людей, а также личности и государства. Государство обязано соизмерять силу своей власти с интересами своих граждан и законодательно гарантировать их безопасность отданной власти. Одним из обязательных элементов политических отношений между личностью и государством является признание вторым границ своей власти над людьми. Еще в XVIII веке Екатерина II в своем Наказе писала: «Когда власть не знает никаких сдержек, то тогда люди неизбежно попадают в зависимость от малого числа людей, владеющих законами и манипулирующих оными, что дает ловкому тирану способ чинить всякие неудобства гражданам». Среди других средств сдерживания произвола должностных лиц системы правосудия и правоохранительных органов немалое место отводится уголовному закону. Но, к сожалению, современный уголовный закон далек от совершенства, в том числе и в сфере установления ответственности за посягательства на интересы правосудия. Это, безусловно, не способствует эффективности его применения и единообразию судебной практики. Дефекты уголовного закона можно подразделить на три группы: 1) пробельность в регулировании; 2) несогласованность уголовного и процессуального законов; 3) недостатки норм УК (противоречивость норм, в том числе и терминологическая, логические неточности, несоответствие санкций степени общественной опасности деяний и т.д.). Объем работы не позволяет осветить все дефекты в обозначенных группах. Поэтому рассмотрим лишь некоторые из них. Принятие уголовного закона за несколько лет до принятия процессуального закона привело к несогласованности этих двух законодательных актов, что породило множество спорных вопросов в теории и практике по применению норм главы 31 УК РФ. Несогласованность терминов "привлечение к уголовной ответственности" (в УК РФ), "уголовное преследование (в УПК РФ) привело к тому, что так до сих пор и нет единства мнений по вопросу о том, кто же является потерпевшим от преступления, предусмотренного ст. 299 УК РФ. Большинство авторов считает, что это лицо, непричастное (при отсутствии события преступления) или невиновное (при наличии события преступления), привлеченное в качестве обвиняемого. Эта позиция традиционно существует в российско-советской доктрине, поскольку именно с моментом привлечения в качестве обвиняемого УК РСФСР связывал уголовное преследование. По мнению К.Л. Чайки, высказанному в кандидатской диссертации "Уголовно-правовая охрана безопасности личности в уголовном судопроизводстве" (Ульяновск, 2004 г.), к числу потерпевших следует относить также и того, кто задержан по подозрению в совершении преступления или в отношении кого возбуждено уголовное дело при отсутствии фактических оснований для обвинения или подозрения. Он утверждает, что привлечение в качестве обвиняемого не адекватно привлечению к ответственности. К последнему предлагает относить и привлечение в качестве обвиняемого, и придание лицу статуса подозреваемого путем возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица или задержания по подозрению в совершении преступления. Поскольку эти действия отвечают содержанию термина «уголовное пре- следование» (п. 55 ст. 5 УПК РФ), подозреваемый уже имеет статус процессуального лица - участника уголовного судопроизводства. Если даже остановиться только на первой позиции, как наиболее распространенной, то это не снимет всех вопросов по квалификации рассматриваемого состава преступления. Привлечение в качестве обвиняемого на стадии предварительного следствия слагается из трех процессуальных мер: вынесение следователем постановления о привлечении в качестве обвиняемого (ст. 171 УПК РФ), извещение лица о дне предъявления обвинения (ч. 2 ст. 172 УПК РФ) и предъявление ему обвинения (ст. 172 УПК РФ); при дознании из одного - вынесение обвинительного акта (ст. 47 УПК РФ). Эти меры могут осуществляться разновременно, что чаще всего и имеет место на практике. Постановление о привлечении в качестве обвиняемого должно быть предъявлено лицу в течение трех суток после его вынесения. Нам предоставляется, что данное преступление следует считать оконченным с момента вынесения обвинительного акта или предъявления обвинения, а не с момента вынесения постановления о привлечении в качестве обвиняемого, т.к. именно с этого момента нарушается дополнительный объект этого преступления. После вынесения постановления и до его предъявления со стороны работников правоохранительных органов еще возможен добровольный отказ. Хотя в соответствии со ст. 47 УПК РФ обвиняемым признается лицо, в отношении которого вынесено постановление о привлечении его в качестве обвиняемого или обвинительный акт, но ознакомиться со своими правами и реализовать их оно сможет только после предъявления обвинения. На основании этого положения в литературе высказывают мнение, что названный состав преступления окончен в момент вынесения постановления о привлечении в качестве обвиняемого. Неоднозначно решается и вопрос о субъекте незаконного привлечения к уголовной ответственности. Субъектом являются должностные лица, наделенные правом привлечения в качестве обвиняемого: прокуроры, когда они в соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 37 УПК РФ самостоятельно ведут следствие по уголовному делу, следователи, независимо от ведомственной принадлежности, лица, производящие дознания. Такими лицами согласно ст. 40 УПК РФ могут быть дознаватели, главный судебный пристав РФ, главный военный судебный пристав, командиры воинских частей, начальники военных учреждений или гарнизонов и др. Если в отношении перечисленных лиц как субъектов преступления, предусмотренного ст. 299 УК РФ, в доктрине нет расхождения мнений, то этого же нельзя сказать применительно к мировым судьям. Но ведь они привлекают к уголовной ответственности по делам, по которым не предусмотрено проведение дознания и следствия. В случае признания их субъектами данного преступления возникает вопрос о коллизии двух норм - ст. 299 и ст. 305 УК РФ. Использовать указания закона, содержащиеся в ч. 3 ст. 17 УК РФ, о коллизии общей и специальной нормы в данном случае затруднительно, поскольку ст. 299 УК РФ является более специальной по кругу деяний, а ст. 305 УК РФ - по кругу лиц. Нам представляется, что поскольку ст. 299 УК РФ является более узкой нормой за счет круга вопросов, разрешаемых должностным лицом, т.е. по кругу признаков, характеризующих преступное деяние, то применению подлежит именно эта норма.
