Содержание к диссертации
Введение
Глава I. История развития уголовной ответственности за преступления, посягающие на половую неприкосновенность и половую свободу несовершеннолетних 18
Глава II. Проблемы регулирования уголовной ответственности за насильственные половые преступления против несовершеннолетних ...35
1. Классификация половых преступлений и предмет исследования 37
2. Толкование объекта насильственных половых преступлений против несовершеннолетних 66
3. Способы насильственных половых преступлений в отношении несовершеннолетних 96
4. Возраст несовершеннолетнего потерпевшего: регулирование и определение 149
Глава III. Криминологическая характеристика насильственных половых преступлений в отношении несовершеннолетних 161
1. Показатели насильственной преступности против половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних 161
2. Криминологическая характеристика личности полового насильника над несовершеннолетними 167
3. Виктимологический аспект насильственных половых преступлений в отношении несовершеннолетних 180
Заключение 196
Приложения 207
Библиография 215
- История развития уголовной ответственности за преступления, посягающие на половую неприкосновенность и половую свободу несовершеннолетних
- Толкование объекта насильственных половых преступлений против несовершеннолетних
- Возраст несовершеннолетнего потерпевшего: регулирование и определение
- Показатели насильственной преступности против половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних
Введение к работе
Политическое и государственное руководство РФ ищет выходы из положения, разработало и осуществляет приоритетные Национальные проекты в области материнства и детства. Наш Президент заявляет, что «Россия будет процветающей, демократической страной», «сильной и в то же время комфортной для жизни», «лучшей в мире для самых талантливых, требовательных, самостоятельных и критически настроенных граждан»1. Но талантливые и самостоятельные граждане гарантированно появляются в той стране, где им комфортно или, по крайней мере, безопасно. Наша страна пока не может обеспечить таких условий. Несовершеннолетние устойчиво и в больших объемах подвергаются сексуальной агрессии и эксплуатации.
К сожалению, официальная статистика не содержит отдельной строки по учету преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы именно несовершеннолетних , но и те данные, которыми располагает наука, должны вызывать беспокойство. Известнейший
1 Медведев Д.А. Послание Федеральному Собранию Российской Федерации // Российская газета. 2008. 6
ноября (№ 230).
2 В 2008-м году в РФ совершено 3,2 млн. преступлений, из них изнасилований (включая покушения) 756
фактов или 0,00024% от общего числа (wvvw.mvd.inform). Кажется, ничтожное число; но ведь половые
преступления затрагивают интимную сторону жизни людей и этим обеспечивается их высокая латентность.
Самое надежное доказательство латентності! - известная всем серийность изнасилований и прочих
сексуальных эксцессов.
4 криминолог современности указывает, что «в России ежегодно подвергаются насилию около 2 млн. детей. Насилие в отношении детей (позже — A.M.) трансформируется в насилие среди несовершеннолетних и молодежи, которые несут эту «эстафету» в будущее»1. Конкретно это ведет к тому, что сексуальная преступность негативно влияет на репродуктивное здоровье нации2, что «дети — жертвы сексуальных злоупотреблений экстраполируют свой страх перед насильником на всех взрослых или значимых лиц до панического неприятия или избегания» , а подобное поведение ставит под вопрос создание семей и появление здорового потомства.
Но и существующая, среднестатистическая российская семья, которая в идеале рассматривается как лучший «институт социального контроля со дня рождения человека»4, как самая эластичная щадящая микросреда для социализации подрастающего поколения, не всегда выполняет свое общественное предназначение, не выдерживает жестокой стихии рынка, особенно если семья не полная либо имеет низкие доходы.
Несмотря на интенсивное окорыстование преступности в условиях рынка, ее половой сегмент все-таки покоится на инстинктивных позывах организма. Давно сказано, что «ни одно из влечений, являющихся основными двигателями человеческого поведения, не сохранило такой биологической чистоты проявления, такой биологической мощи над личностью человека, как половое влечение»5. Сексуальные мотивы и порождаемое ими половое поведение не всегда контролируются даже их носителями. Отсюда трудности профилактики, отсюда виктимность потерпевших, которые начинают искать сексуальные контакты уже в пору взросления, часто неопытно и в наивной
1 Лунеев В.В. Преступность XX века. Мировые, региональные и российские тенденции / Предисл. академика
В.Н. Кудрявцева. - М.: Издательство НОРМА, 1999. - С. 192.
2 См.: Игнатиади А.С., Сидоренко Э.Л. Охрана репродуктивного здоровья нации в российском уголовном
законодательстве: направления и перспективы развития. Ставрополь: Сервисшкола, 2005. - 168 с.
3 Мусатов Д.А. Предупреждение сексуальной эксплуатации и растления малолетних и несовершеннолетних
в современной России // «Черные дыры» в Российском Законодательстве. 2007. № 5. - С. 266.
4 Цэпгэл С.Д. Противодействие сексуальным преступлениям // Противодействие преступности: уголовно-
правовые, криминологические и уголовно-исполнительные аспекты. Материалы III Российского Конгресса
уголовного права, состоявшегося 29-30 мая 2008 г. - М.: Проспект, 2008. - С. 519
5 Краспушшш Е.К. К психологии и психопатологии половых правонарушений // Правонарушения в области
сексуальных отношений. -М.: Мосздравотдел, 1927.-С. 14.
5 надежде на такт со стороны взрослых, отсюда слабые возможности государства по предупреждению насильственных половых посягательств. Именно для этой сферы жизни злым пророчеством выглядят слова великого Ф. Листа о том, что «преступление также вечно, как смерть и болезнь», что «меры предупреждения никогда не победят преступности, точно также как величайшее развитие гигиены не победит смерти и болезней»1.
Следовательно, власть в силах лишь частично влиять на сексуальную сферу жизни, и она делает это, концентрируясь на преследовании по преимуществу насильственных половых контактов, в первую очередь против подрастающего поколения. А параллельно общество окультуривает чисто биологическую сторону сексуального поведения, формируя и поддерживая так называемый половой уклад. Но эти усилия встречают сильное противодействие: «сексуальная революция» вкупе с информационной «свободой» подарили всем половую распущенность и сверхранние интим-контакты среди школьников , резкую интенсификацию внебрачной половой жизни3, а еще - приговоры за «предложения сексуального характера малолетним и несовершеннолетним» в интернете . В таких условиях свое безопасное будущее подростки самостоятельно отстоять не смогут.
Следовательно, государство и все здоровые силы общества обязаны проявлять не показную, а настоящую заботу о своем потомстве, защитить его от насильственных сексуальных преступлений, обеспечить достойную уголовно-правовую охрану. Власти и делают это, в том числе посредством систематического внесения поправок в действующий УК РФ5. Эти
Лист Ф. Преступление как социально-патологическое явление. - СПб., 1900. - С. 18.
2 См.: Голод СИ. Личная жизнь: любовь н взаимоотношения полов. - Л., 1990; Дьяченко А.П. Уголовно-
правовая охрана граждан в сфере сексуальных отношений: Учебное пособие. - М.: Академия МВД России,
1995.-С. 12.
3 Андреева И.С. Социально-философские проблемы пола, брака и семьи // Вопросы философии. 1980. № 1. -
С. 137.
4 Лихолая В.А. Уголовный закон и защита несовершеннолетних от насилия // Противодействие
преступности: уголовно-правовые, криминологические и уголовно-исполнительные аспекты: Материалы III
Российского Конгресса уголовного права, состоявшегося 29-30 мая 2008 г. - М.: Проспект, 2008. - С. 625.
5 См.: Федеральный закон «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации» - № 215-ФЗ
от 27 июля 2009 г. // «Собрание законодательства РФ», 03.08.2009. № 31. Ст. 3921.
обстоятельства в совокупности убедительно свидетельствуют об актуальности избранной нами темы диссертационного исследования.
Степень научной разработанности проблемы на сегодняшний день может быть определена как вполне удовлетворительная. Основные аспекты регулирования уголовной ответственности за половые преступления исследовались в XX веке П.И. Люблинским, Ю.В. Александровым, Л.А. Андреевой, Б.А. Блиндером, Б.В. Даниэльбеком, А.Н. Игнатовым, А.Н. Красиковым, П.П. Осиповым, Ю.К. Сущенко, А. Халиковым, Н.М. Хлынцовым, Я.М. Яковлевым, а в наше время и на базе нового законодательства их усилия продолжены В.Ф. Беловым, А.П. Дьяченко, А.Н. Ильяшенко, А.Г. Кибальником, Т.В. Кондрашовой, В.П. Коняхиным, Н.А. Озовой, Ю.Е. Пудовочкиным и другими специалистами уголовного права.
Долгое время несовершеннолетний интересовал криминалистов преимущественно как преступник, однако в свете новой идеологии, поставившей в центр государственного управления права и свободы человека и гражданина, ученые все больше концентрируются на проблематике уголовно-правовой охраны и профилактического обеспечения интересов несовершеннолетних как потерпевших, в том числе в сфере половых отношений. Именно в этом аспекте, с учетом рыночного строя жизни и положений УК РФ 1996 г., выполнены диссертации и опубликованы труды Д.Е. Васильченко, М.В. Данилевской, Г.А. Егошйной, Н.Н. Изотова, Н.Н. Коновалова, Г.П. Краснюк, А.В. Макарова, А.А. Никитиной, Ю.Е. Пудовочкина, Е.Е. Пухтий, Н.Х. Сафиуллина, И.Г. Скурту, А.П. Фалина, О.В. Харченко, Э.Э. Эмирбековой и других исследователей.
Вместе с тем, наука остается в долгу перед обществом, поскольку остаются нерешенными многие вопросы профилактирования и квалификации половых преступлений, а также общей организации борьбы с ними. Во многом такой результат порождается мелкотемьем, т.е. преобладанием догматического анализа отдельных' составов половых преступлений в отрыве от криминологических реалий. Для юриспруденции такой подход
7 заведомо непродуктивен, поскольку она нуждается в возвышении над частностями, в междисциплинарности, ибо ее предмет обновляется очень быстро, а стоящие перед ней задачи изначально характеризуются комплексностью1. Следовательно, в круг анализа с неизбежностью попадут вопросы, не получившие обособленного структурного закрепления в законе, что требует обращения к знаниям из других областей.
Наш предмет исследования {только насильственные только половые преступления только против несовершеннолетних) предполагает отход и от внутренних дисциплинарных границ кодекса (имеющего раздельные главы о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности, против семьи и несовершеннолетних, а еще много составов насильственных посягательств, разбросанных по другим главам и разделам Особенной части УК), и от привычной тематики научных работ. Вместо классического поэлементного анализа отдельных составов мы обязаны будем определяться с пониманием объекта преступления вообще, насилия как универсального способа посягательств, потерпевшего или «особого» предмета преступления, виктимности жертв в роли благоприятных условий для совершения общественно опасных деяний. Разумеется, выполнить это начинание возможно на основе трудов предшественников.
Объектом нашего исследования являются общественные отношения в сфере уголовно-правовой охраны нормального развития, половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних в связи с насильственными посягательствами на них. Предмет исследования составляют положения главы 18 УК РФ, образующие нормативную основу ответственности за насильственные половые преступления против несовершеннолетних, практика их применения, правовые позиции Верховного Суда РФ, изложенные в его постановлении № 11 от 15.06. 2004 г., соответствующие статистические показатели, а также
1 Мирский Э.М. Междисциплинарные исследования и дисциплинарная организация науки. - М.: Наука, 1980.-С. 27-30.
8 профильные научные публикации (монографии, статьи, диссертации, комментарии, учебники и учебные пособия).
Цель и задачи диссертационного исследования. Цель работы заключается в комплексном уголовно-правовом и криминологическом анализе насильственных преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних для выработки предложений, направленных на уточнение господствующих научных представлений, совершенствование уголовного законодательства и повышение эффективности правоприменительной практики в сфере борьбы с этими общественно опасными деяниями.
Для достижения указанной цели нами поставлены к разрешению следующие исследовательские задачи:
- проанализировать историю развития уголовной ответственности за
насильственные половые посягательства против несовершеннолетних (для
выявления тенденций и проверки состоятельности современных научных
взглядов и законодательных решений);
критически оценить доктринальные представления об объекте и способе совершения преступлений (для обоснования предмета диссертационного исследования и приложения к преступлениям, предусмотренным ст.ст. 131-133 УК РФ);
провести обзор литературы по поводу классификационного метода (для обоснования возможности вычленения группы насильственных половых преступлений против несовершеннолетних);
определиться с содержанием понятий «половая свобода», «половая неприкосновенность», «предмет преступления», «интересы нормального развития несовершеннолетних», «потерпевший», «другие лица», «половое сношение», «насильственные (и иные) действия сексуального характера», а равно «понуждение» к ним, «мужеложство», «лесбиянство»;
установить возможные сочетания деяния и способа (для определения момента окончания преступлений), а также содержание насильственных
9 (угроза, шантаж, использование беспомощного или зависимого состояния жертвы) способов (для разграничения смежных составов);
- оценить состоятельность распространенного мнения о механическом
сопряжении малолетства с беспомощным состоянием;
обсудить возможности унификации несовершеннолетнего возраста потерпевших от насильственных половых преступлений и механизм его установления в практике с учетом признака идеи субъективного вменения;
дать анализ состояния, структуры и динамики насильственных преступлений против половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних за период с 1999 по 2008 годы;
выявить криминологически значимые особенности личности преступника и виктимных потерпевших;
для оценки оптимальности и перспектив совершенствования национальных решений по борьбе с насильственными половыми преступлениями против несовершеннолетних привлечь информацию о законодательных правилах и научных мнениях ряда зарубежных государств;
- сформулировать предложения и выводы, направленные на
совершенствование уголовно-правовой и специально-криминологической
профилактики насильственных половых преступлений в отношении
несовершеннолетних.
Методологическую основу диссертации составили категории и принципы диалектики как всеобщего метода познания действительности, а для решения объявленных задач использовались частные методы: исторический и сравнительно-правовой, формально-логический, системно-структурный, статистический, социологический, документального анализа.
В качестве нормативной основы нашего исследования должны быть названы Конституция РФ 1996 года, Конвенция ООН о правах ребенка, Уголовный, Уголовно-процессуальный и Семейный кодексы РФ, федеральные законы «Об основных гарантиях прав ребенка в РФ» и «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений
несовершеннолетних», уголовное законодательство некоторых зарубежных стран, иные нормативные источники нашей страны.
Теоретическая база диссертации представлена трудами Н.И. Коржанского, В.Н. Кудрявцева, Б.С. Никифорова, Г.П. Новоселова, В.Я. Тация, СИ. Улезько, Е.А. Фролова (учение об объекте), Ю.М. Антоняна, Л.Д. Гаухмана, В.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова, Э.Ф. Побегайло, Л.В. Сердюка, В.И. Симонова, Р.Д. Шарапова (насилие в уголовном праве), Г.И. Бушуева, И.Ш. Жордания, В.П. Коняхина, Л.Л. Кругликова, Н.И. Панова, П.Н. Пономаревой, Г.В. Тимейко, М.В. Шкеле, Б.В. Яцеленко (способ совершения преступления), СВ. Анощенковой, В.Е. Батюковой, В.Е. Битюковой, Н.В. Сенаторова, Б.В. Сидорова, А.Л. Смирнова, А.В. Сумачева, А.В. Суслина, И.А. Фаргиева (потерпевший от преступления), В.В. Вандышева, П.С. Дагеля, В.Е. Квашиса, Н.Ф. Кузнецовой, B.C. Минской, В.И. Полубинского, Д.В. Ривмана, B.C. Устинова, Л.В. Франка, Г.И. Чечеля (виктимология). Значительным подспорьем для автора стали итоги диссертационных исследований, близких по тематике нашей работе: К.В. Безручко, Д.Е. Васильченко, Д.Ю. Жданухина, Н.Н. Изотова, М.Л. Коневой, Н.Н. Коновалова, Г.К. Кострова, Г.П. Краснюк, А.А. Крашенникова, А.В. Макарова, А.А. Никитиной, Ю.Е. Пудовочкина, Н.В. Стерехова, Г.Н. Чахова.
Экспериментальная база работы представлена статистическими данными о насильственных половых преступлениях в отношении несовершеннолетних на территории РФ с 1999 по 2008 гг., а также итогами проведенного нами анкетирования (187 осужденных за насильственные сексуальные преступления) и опросов (26 экспертов из числа ученых и территориальных руководителей правоохраны, 114 сотрудников ОВД и прокуратуры, 123 несовершеннолетних жертв насильственных сексуальных преступлений, 250 лиц, занимающихся проституцией).
Научная новизна исследования заключается в комплексном анализе целой группы преступлений, выполненном к тому же по
нетрадиционной^ методике (вместо поэлементного анализа составов использованы укрупненные приемы познания таких блоков проблем, относящихся к насильственным половым преступлениям против несовершеннолетних, как: классификация половых эксцессов, объекты и способы анализируемых деяний, возраст потерпевшего). Новизну своей работы мы усматриваем также в целом ряде положений, выносимых на защиту, а именно: о сопряжении возраста уголовной ответственности преступника, потерпевшего, его беспомощного состояния и виктимного поведения; о необходимости применения правила доминирующего фактора при оценке общественной опасности многообъектных преступлений; о различении предварительных и главных способов посягательства; о естественной латентности анализируемой группы деликтов и нецелесообразности признания виктимности в поведении несовершеннолетних; и т.д.
Основные положения и выводы, выносимые на защиту:
Поскольку сексуальные контакты и половые потребности людей имеют естественную (природную, биологическую) основу, криминализации подлежат лишь насильственные формы их удовлетворения. Второй доминирующий фактор для введения запретов на половые контакты -возраст потерпевших, по которому определяется безопасность полового общения для их организма и психики. Отсюда вытекает правомерность предмета диссертационного исследования - насильственные половые преступления в отношении несовершеннолетних (ст.ст. 131-133 УК РФ).
Проблемы и сложности регулирования уголовной ответственности за насильственные половые преступления против несовершеннолетних обусловлены несколькими обстоятельствами: множеством объектов и способов данных посягательств, их естественной латентностью, биологической природой мотива, одновременным несовершеннолетием насильника и жертвы в рамках
Традиционными разделами диссертации стали главы, посвященные истории развития уголовного законодательства об уголовной ответственности за насильственные половые преступления в отношении несовершеннолетних и криминологической характеристике деяний и личности насильственного преступника.
12 одного деликта, отсутствием должного опыта государственно-правовой регламентации, поскольку данный вопрос много веков находился в компетенции Церкви.
Половые преступления относятся к категории многообъектных. С точки зрения социальной стратегии основным объектом сексуальных посягательств на несовершеннолетних надлежит считать интересы их нормального (физиологического, психического, нравственного, полового) развития, а дополнительными или факультативными — половую неприкосновенность и половую свободу.
Насилие давно зарекомендовало себя универсальным способом общественно опасного поведения. В рамках же половых посягательств оно есть первичный или предварительный способ, который «расчищает дорогу» к основному объекту уголовно-правовой охраны и предопределяет успешность основного (биологического) способа, составляющего смысл преступного деяния. Статус предварительного способа при изнасиловании, насильственных действиях сексуального характера и понуждении к действиям сексуального характера приводит к тому, что прерывание единого по своей природе сексуального посягательства на стадии насилия квалифицируется как покушение на преступление.
Понятие «несовершеннолетний» в уголовном праве многогранно - в силу его двойного статуса (преступник или потерпевший) и сложной возрастной дифференциации данной группы населения законодателем. По этой причине ответственность несовершеннолетнего виновного за насильственное половое преступление в отношении несовершеннолетнего должна варьироваться в зависимости от сочетания их возрастов - вплоть до освобождения от ответственности.
При совершении насильственных сексуальных преступлений против несовершеннолетних потерпевшими следует считать не только их, но и вторичных (косвенных, рикошетных) жертв, названных в УК «другими лицами». Считаем, что в тексте закона необходимо дать легальную дефиницию данного понятия.
7. Малые объемы сексуального насилия в официальной статистике не
соответствуют истине и объясняются естественной латентностью,
определяемой поведением потерпевших, а не упущениями в регистрации.
Формально в анализируемой группе деяний присутствует явный
виктимологический аспект, однако по существу признавать этот факт
непродуктивно, ибо несовершеннолетние (особенно младшей возрастной
группы) относятся к категории «неискушенных жертв».
8. С учетом тех обстоятельств, что отраслевой запрет на
насильственные сексуальные контакты с лицами моложе 18 лет базируется
на идее недостижения ими половой зрелости, что насильник знакомится с
жертвой по ее внешнему облику, а не по паспорту, что в современном
уголовном праве царствует принцип субъективного вменения, считаем
целесообразным вернуть закону старую редакцию (вместо
«несовершеннолетний» - «заведомо несовершеннолетний», вместо
«потерпевший, не достигший четырнадцатилетнего возраста» — «лицо, не
достигшее половой зрелости»).
9. Наш анализ личности посягателей на половую неприкосновенность и
половую свободу несовершеннолетних совпадает с результатами других
исследователей, что показывает реальность и полезность составления
криминологического портрета преступника для профилактических целей.
10. Сложнейшей правовой проблемой в рамках 18-й главы УК РФ
является унификация возраста. Ее оптимальное разрешение должно
производиться интегративным образом, т.е. при органичном сочетании
позиций законодателя, практики и науки сразу по нескольким фрагментам
уголовно-правового регулирования: возраст уголовной ответственности за
насильственные половые преступления — возраст потерпевших от этих
деликтов как квалифицирующий признак - понятие беспомощного состояния
жертвы с учетом ее возрастных психофизиологических возможностей -
виктимность несовершеннолетних потерпевших. Пока нормативное
регулирование возраста (ответственности и потерпевшего) для группы
насильственных половых преступлений в отношении несовершеннолетних
14 нельзя признать удачным, а после принятия № 215-ФЗ от 27.08.2009 г. ситуация стала еще более упречной.
Борьба с сексуальными преступлениями правовыми мерами будет эффективной лишь при том условии, что эти меры отражают уровень сексуальной культуры и нравственности общества. В связи с этим противодействие насильственным половым преступлениям в отношении несовершеннолетних должно проводиться по нескольким направлениям одновременно: а) общесоциальные меры предупреждения, б) специальная профилактика в отношении преступников и потенциальных жертв, в) совершенствование нормативной основы правоохранительной и профилактической деятельности, г) уголовная ответственность и наказание виновных.
Совершенствование уголовного законодательства в области борьбы с насильственными половыми преступлениями против несовершеннолетних назрело и должно производиться в следующих направлениях:
а) ввести в статьи 131-132 УК новый квалифицирующий признак «инцест»;
б) дополнить раздел VI УК РФ главой 15 — «Лишение родительских прав,
прав на опеку или попечительство», связав применение данной «иной меры
уголовно-правового характера» с инцестом. Текстуально содержание
новеллы представляется следующим: «1. Лишение родительских прав, прав
на опеку или попечительство состоит в утрате прав на воспитание
собственных несовершеннолетних детей и внуков со стороны членов семьи
(отца, матери, дедушки, бабушки, отчима, мачехи) либо в утрате статуса
опекуна или попечителя в отношении чужих детей. 2. Лишение родительских
прав для отца, матери, дедушки, бабушки, отчима и мачехи устанавливается
сроком до 5 лет, для опекунов и попечителей - навсегда. 3. Лишение
родительских прав, прав на опеку или попечительство применяется за
преступления против прав и законных интересов несовершеннолетних, а
также против их нормального развития (преступления против половой
неприкосновенности и половой свободы, против семьи и
15 несовершеннолетних, против здоровья населения и общественной нравственности)»;
в) дополнить перечни смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств
новыми видами: «совершение насильственного преступления при защите
члена своей семьи или иного близкого родственника» (для ст. 61 УК) и
«совершение насильственного преступления в отношении члена своей семьи
или иного близкого родственника» (для ст. 63 УК);
г) ввести в первую статью 18-й главы примечание, согласно которому
вменение насильственных половых преступлений против
несовершеннолетних производится при условии, если по своему возрасту
виновный старше (на два года) потерпевшего;
д) дифференцировать ответственность за понуждение к действиям
сексуального характера с помощью квалифицированного состава
следующего типа: «то же деяние, совершенное родителем, педагогом либо
иным лицом, на которое законом возложены обязанности по воспитанию
несовершеннолетнего»',
е) ввести следующую оговорку в ст. 316 УПК РФ: «соглашение между
лицом, совершившим преступное деяние, и потерпевшим или его
представителем не допускается, если потерпевший является
несовершеннолетним»;
ж) исключить из п. 7 ст. 316 УПК слова «и назначает подсудимому
наказание, которое не может превышать две трети максимального срока или
размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного за
совершенное преступление», поскольку такие положения относятся к
исключительной монополии уголовного закона, а в нем подобного
предписания нет.
Теоретическая значимость диссертационной работы состоит в том, что сформулированные в ней предложения доктринального характера могут быть использованы для развертывания новых исследований проблем борьбы не только с насильственными половыми преступлениями в отношении
несовершеннолетних, но и с другими видами общественно опасных деяний. Таковыми, в частности, являются аргументированные в диссертации предложения об оптимальности нормативных решений методом сопряжения нескольких, уже примененных законодателем стандартов, об иерархизации объектов и способов в рамках одного преступления, о распространении виктимных характеристик только на полностью деликтоспособных субъектов и пр. Позволительно будет считать, что эти и подобные им выводы и предложения вносят определенный вклад в развитие науки уголовного права.
Практическая ценность исследования видится в перспективе использования его выводов и предложений для улучшения профилактической деятельности (на базе собранных типичных характеристик насильника и потерпевшего от насильственных половых эксцессов), повышения качества квалификации данной группы деяний (определение стадий преступления путем различения предварительного и основного способа, содержательные характеристики шантажа для применения ст. 133 УК) и совершенствования законодательства (об унификации возраста потерпевшего в главе 18 УК РФ, о введении квалифицированного состава понуждения к действиям сексуального характера и новых квалифицирующих признаков в ст.ст. 131-132 УК, об учреждении примечания к закону о применении ответственности за насильственные половые преступления против несовершеннолетних при небольшом разрыве в возрасте виновного и потерпевшего).
Результаты настоящего исследования могут быть использованы также в учебном процессе юридических вузов и в научных исследованиях по проблемам уголовной ответственности за насильственные (и) половые преступления, а также работниками правоохранительных органов, социальных служб и педагогами при работе с лицами, которые с высокой степенью вероятности могут совершить насильственные половые преступления, или с потенциальными жертвами таких преступлений.
Апробация результатов исследования. Итоговые положения и выводы диссертации обсуждены на заседании кафедры уголовного права и
17 криминологии Ростовского государственного экономического университета «РИНХ». Отдельные результаты работы ежегодно (2002-2006 гг.) докладывались в рамках межвузовской научной конференции на тему «Актуальные проблемы законодательства на современном этапе развития Российской Федерации». По теме исследования автором опубликовано 6 статей общим объемом около 2 п.л. Результаты диссертационного анализа внедрены в учебный процесс юридического факультета Ростовского государственного экономического университета «РИНХ».
Структура диссертации обусловлена ее целью и задачами, избранной методикой анализа, а равно отвечает предмету исследования. Работа состоит из введения, трех глав, включающих в себя 7 параграфов, заключения, списка использованной литературы из 419 источников и 10 приложений. Ее объем составляет 238 страниц машинописного текста, включая библиографию и приложения. Диссертация выполнена в соответствии с требованиями ВАК Министерства образования и науки Российской Федерации.
История развития уголовной ответственности за преступления, посягающие на половую неприкосновенность и половую свободу несовершеннолетних
Историю давно и по справедливости именуют «testis temporum, vita memoriale, lux veritatis» ; исторический подход к изучению правовых явлений очень полезен, ибо он страхует от неверных политических и юридических решений, предостерегает от повтора уже имевших место ошибок в регулировании жизни, помогает точнее прогнозировать будущее, ибо в государственно-правовой жизни общества наблюдается и повторяемость регламентов , ибо знание собственного национального прошлого препятствует выращиванию «Иванов, не помнящих родства», что особенно актуально для государств, систематически ищущих управленческую истину у иностранцев.
Историей доказано, что не существует общества, в котором сфера сексуальной активности была бы свободна от определенных культурно-правовых запретов. Круг сексуальных действий, признаваемых безнравственными или незаконными, в разные эпохи и у различных народов имел свои особенности. Характер запретов был связан с уровнем развития культуры и условий жизни. Например, в древнем Египте культ Амона обязывал родителей отдавать своих дочерей богу, который якобы наделял священника правом на три половых сношения с девочкой. В случае, если девочка понравилась, она оставлялась на постоянное жительство в церкви и считалась принадлежащей храму бога .
Подобные обычаи существовали также на территории Финикии, Карфагена, Персии, Палестины, а также современных Индии, Бангладеш, Пакистана, Армении. Эротические культы древних сирийских племен, посвященные богам Молоху и Баалу, состояли в жертвоприношении детей и в совершении актов религиозной проституции. Не являлось преступлением продажа собственной дочери в наложницы и покупка себе любовницы1.
В то же время в большинстве цивилизаций и культур прошлого существовали определенные сексуальные действия, которые безусловно запрещались. К ним в первую очередь принадлежат изнасилование и кровосмешение. В случае кровосмешения размер наказания зависел от степени близости родственной связи участников полового сношения. Самое строгое наказание во всех культурах было установлено за половое сношение матери с сыном. Согласно вавилонскому кодексу «Хаммурапи», половое сношение матери с сыном наказывалось смертной казнью. Когда же участником такого деяния были отец и дочь, кодекс предусматривал лишь высылку отца. Что же касается изнасилования, то к нему долгое время относились как к посягательству на право собственности мужчины по отношению к женщине.
Существовали также запреты на половые сношения в кругу "других близких родственников и свойственников. Этот запрет основывается на книге Левит2, где за его нарушение предусматривались очень суровые наказания, в основном в виде смертной казни. Соблюдение запрета способствовало сохранению мирных отношений в семье, если ее понимать в широком смысле - как объединение не только близких родственников, но и проживающих с ними свойственников. Нарушение запрета на так называемые кровосмесительные связи сурово каралось и по византийским законам. Вступающие в половые отношения родители и дети или братья и сестры подлежали смертной казни, другие родственники - отрезанию носа.
В Древнем Риме впервые в истории законодательства изнасилование было признано элементом нарушения свободы жертвы. Правда, за изнасилование женщины или девочки предусматривалась только высылка, а мальчика - обезглавливание. Из вышесказанного вытекает, что законодатель охранял от насильственных половых и развратных действий в большей степени детей мужского пола, нежели женского.
Христианство в своих письменных источниках указывает на весьма строгое отношение общества к половому развитию детей. Так, в книге Моисея брат и сестра подлежали истреблению уже за то, что видели наготу друг друга1. В начале X века доминиканский священник Джованни Доменич учил, что ребенок не должен различать мужчин и женщин иначе, чем по одежде и волосам, обязан одевать длинную рубашку, родители же должны всемерно воспитывать в нем стыдливость, и т.д.
В высшем свете, напротив, господствовали совсем другие нравы. Как свидетельствуют записки личного врача короля Франции Людовика XIII, в начале XVII в. родители и другие взрослые не только свободно обсуждали при детях вопросы пола, но и не видели ничего худого в том, чтобы «поиграть» гениталиями мальчика, вызвать у него при этом эрекцию и т.д.
Но постепенно, в первую очередь под давлением церкви, нравы менялись. Усиливаются сегрегации мальчиков и девочек, запреты на всякого рода телесные экспериментирования, а свобода сексуальных действий ограничивается системой определенных запретов и наказаний. Влияние христианства на преследование половых преступлений, по мнению Н.А. Исаева, проявлялось на Руси в следующем: а) разграничение понятий «грех» и «преступление» («всякое преступление грех, но не всякий грех является преступлением») с условием преследования первого Церковью, а второго -светской властью; б) «при этом используется принцип «митрополиту в вине, а князь казнит», то есть карает, наказывает светская власть, а понятие вины относится к области духовного и непосредственно связано с понятием греховности»;
Толкование объекта насильственных половых преступлений против несовершеннолетних
Проблема определения объекта насильственных половых преступлений против несовершеннолетних привлекает к себе внимание ученых на протяжении длительного времени. Причина понятна: именно установление объекта преступления является основным фактором, позволяющим законодателю выделить приоритеты уголовно-правовой охраны тех или иных общественных отношений, а в конечном итоге - сформировать уголовно-правовую политику. Именно социальная ценность объекта, на который осуществляется посягательство, предопределяет степень и характер общественной опасности определенной категории преступлений. Кроме того, установление объекта преступления позволяет определить в общей системе уголовного закона место и значение норм, регулирующих ответственность за однородные преступления. Тем не менее, на сегодняшний день приходится констатировать, что многие вопросы, касающиеся указанной проблемы, продолжают оставаться дискуссионными. Данное положение можно признать естественным, но вряд ли — полезным.
В тексте Уголовного кодекса, как водится, не дается определения видового объекта отдельных посягательств; мы можем уверенно судить лишь тех благах, которые терпят ущерб от целых групп преступлений и обозначаются законодателем в названиях разделов и глав Особенной части кодекса (так называемый интегрированный или родовой объекты - под ними, как уже указывалось, предлагается понимать соответственно личность и половой уклад, объединяющий половую свободу, половую неприкосновенность, нормальное развитие подрастающего поколения, интересы репродукции нации, здоровье потерпевших). Ситуация с толкованием видового объекта отягощается выделением в законе особых групп потерпевших, а также дополнительных и факультативных объектов. На этой зыбкой основе в теории принято признавать в качестве основного видового объекта рассматриваемых нами составов половую неприкосновенность несовершеннолетних1, их просто нормальное развитие2 либо нормальное половое3 или физическое и нравственное развитие1, половую неприкосновенность и нормальное развитие несовершеннолетних лиц2, здоровое половое развитие , половую неприкосновенность и нормальное половое развитие лиц, не достигших совершеннолетия4, здоровье и нормальное развитие несовершеннолетних5, нормальное физическое и духовное развитие несовершеннолетних , нравственное и физическое здоровье, половую свободу и половую неприкосновенность малолетних и несовершеннолетних7, половую неприкосновенность и нормальное нравственное и физическое развитие лиц, не достигших четырнадцати лет , половую неприкосновенность, нравственное и физическое здоровье несовершеннолетних9, половую неприкосновенность лиц подросткового возраста, а также нормальное физическое и нравственное формирование личности10, половую неприкосновенность и нормальное физическое, умственное и моральное развитие несовершеннолетних лиц11.
Представим и прокомментируем некоторые взгляды и аргументацию их авторов. В согласии с названием 18-й главы УК РФ большинство ученых говорят о половой неприкосновенности и половой свободе несовершеннолетних как объектах половых посягательств на них. В частности, видовым (групповым) объектом этих эксцессов А.В. Корнеева называет «совокупность общественных отношений, обеспечивающих половую неприкосновенность и половую свободу личности»1. Н.К. Семернева, соглашаясь, добавляет, что в ст.ст. 134, 135, а также в п. «д» ч. 2 ст. 131 УК РФ, п. «в» ч. 3 ст. 131 УК РФ, п. «д» ч. 2 ст. 132 УК РФ и в п. «в» ч. 3 ст. 132 УК РФ дополнительным объектом является физическое и нравственное развитие детей и подростков2. Мы вынуждены частично не согласиться с данным мнением. Физическое и нравственное развитие подростков в случаях производства развратных действий (ст. 135 УК РФ) следует признавать не дополнительным, а основным объектом уголовно-правовой охраны.
СИ. Никулин утверждает, что все половые преступления против взрослых потерпевших имеют своим видовым объектом половую неприкосновенность и половую свободу личности, но при посягательствах на несовершеннолетних (или малолетних) страдает только их половая неприкосновенность . Аналогичная точка зрения высказана и А.Н. Красиковым, по мнению которого лицо, не достигшее половой зрелости, не обладает половой свободой . В.П. Ревин предлагает толковать объект оцениваемых преступлений достаточно широко, а именно — как общественные отношения, защищающие нравственное здоровье, половую свободу и половую неприкосновенность малолетних и несовершеннолетних5.
Итак, очевидно, что практически общепризнанны в качестве объектов половых посягательств на несовершеннолетних их половая неприкосновенность, половая свобода и интересы их нормального развития. Что же они собой представляют?
Возраст несовершеннолетнего потерпевшего: регулирование и определение
Предметом нашего исследования являются насильственные половые преступления против несовершеннолетних. Тем самым диссертант обязан иметь полную определенность в отношении потерпевших, в том числе их возраста. Какова же основа для достижения такой определенности? Во-первых, в законе установлено, что «несовершеннолетними признаются лица, которым ко времени совершения преступления исполнилось четырнадцать, но не исполнилось восемнадцати лет» (ч. 1 ст. 87 УК РФ). Во-вторых, это нормативное решение не абсолютно, поскольку в УК РФ введено пограничное понятие «возрастной невменяемости» (ч. 3 ст. 20). В-третьих, термином «несовершеннолетние» по логике закона в отдельных случаях покрываются и «малолетние» (см., например, ст.ст. 126-1272 УК). В-четвертых, данная возрастная группа не монолитна: и в законодательстве (ст.ст. 134, 135), и в теории (В.П. Коняхин) она дифференцируется на младших (12-14-16 лет) и старших (16-18 лет) несовершеннолетних. В-пятых, несовершеннолетние «играют» в уголовном праве две роли — преступников и потерпевших, а приведенное выше их законодательное определение распространяется на оба статуса. В-шестых, несовершеннолетие не есть вечное состояние «смертного» человека; следовательно, нужны правила отграничения данной (подвижной) возрастной группы от взрослых и малолетних.
Календарный способ различения взрослых и несовершеннолетних, конечно, самый надежный, но он работает без сбоев лишь в семье, школе, вузе и на работе, где о возрасте своего коллеги по учебе или труду люди осведомлены. Но преступления (в том числе насильственные половые) в подавляющем большинстве случаев совершаются в отношении незнакомых насильнику потерпевших. Прежний закон выделял квалифицированные составы изнасилования и НДСХ и обеспечивал повышенную защиту половой неприкосновенности и нормального развития подрастающего поколения лишь при том условии, что виновный заведомо знал о несовершеннолетии потерпевшего; в новой редакции УК (№ 215-ФЗ от 27.08.2009 г.) указание на «заведомость» упразднено. Решение странное, ибо оно кричащим образом противно идее субъективного вменения (ст. 5 УК РФ) и сложившимся в теории и практике представлениям. По этой причине, невзирая на буквальный текст действующего закона, обсудим психическое отношение полового насильника к возрасту его несовершеннолетней жертвы. Но как же обеспечить и доказать достоверность такого знания насильника - ведь у жертвы обычно нет личных документов, а на ее теле отсутствуют предупреждающие знаки? На что ориентироваться: на равный для всех, но могущий дезориентировать преступника календарный возраст потерпевшего или же на индивидуальный внешний вид, дающий более надежную информацию о степени половой зрелости жертвы?
В связи с этим, а также с учетом накопившихся проблем в практике и мнений в науке, дальнейшая исследовательская программа должна иметь следующий вид: а) возрастные границы несовершеннолетия и возможности их унификации; б) содержание признака «заведомости»; в) календарный возраст или внешний вид потерпевшего как критерии определения его несовершеннолетия.
Возрастные границы несовершеннолетия вообще, а в рамках половых преступлений — в особенности, представляют известный интерес и сложность для оптимального разрешения. Способствуют этому как минимум два обстоятельства: а) первая четверть человеческой жизни («молодежь») для целей уголовно-правового регулирования подвергается законодателем наибольшей дифференциации (новорожденный — ст. 106; малолетний или «лицо, не достигшее двенадцатилетнего возраста (ст.ст. 134 и 135) либо «четырнадцатилетнего возраста» - ст.ст. 131-132, 134-135; плюс, по логике, несовершеннолетние младшего (14-16 лет) и старшего возрастов (16-18 лет); лица в возрасте от 18 до 20 лет - ст. 96; лица в возрасте от 18 до 21 года1); б) «несовершеннолетними» могут быть как преступники, так и потерпевшие.
В случаях, когда в одном преступлении задействованы несовершеннолетние различного процессуального статуса (виновный — жертва) и при условии детального дробления данной возрастной группы, возникают парадоксальные и даже комичные ситуации: например, изнасилование или совершение НДСХ четырнадцатилетним субъектом (возраст уголовной ответственности за данные посягательства по ч. 2 ст. 20 УК) в отношении «несовершеннолетнего» или «несовершеннолетней» (пункт «а» ч. 3 ст.ст. 131 и 132) или более старшего субъекта; получается, что вполне разумное решение законодателя о повышенной защите половой неприкосновенности несовершеннолетних от посягательств взрослых (посредством создания квалифицированных составов) превращается в свою противоположность или абсурд. СВ. Тасаков называет парадоксальной ситуацию, когда «половое сношение с лицом, не достигшим 14-летнего возраста, расценивается как изнасилование с использованием беспомощного состояния потерпевшего. А половое сношение с лицом от 14 до 16 лет - как добровольное половое сношение»1.
А ведь есть и другие отрасли законодательства, которые также оперируют категорией «несовершеннолетние» и устанавливают свои юридические режимы, которые могут явно контрастировать с логикой в области уголовного права. Например, согласно ст. 13 Семейного кодекса РФ «брачный возраст устанавливается в восемнадцать лет» (ч. 1), но «при наличии уважительных причин органы местного самоуправления по месту жительства лиц, желающих вступить в брак, вправе по просьбе данных лиц разрешить вступить в брак лицам, достигшим возраста шестнадцати лет» (ч. 2). Кроме того, «законами субъектов Российской Федерации» вступление в брак «в виде исключения с учетом особых обстоятельств» может быть разрешено и до достижения возраста шестнадцати лет (ч. 3) . В дополнение к этому установлению ст. 21 ГК РФ гласит, что «в случае, когда законом допускается вступление в брак до достижения восемнадцати лет, гражданин, не достигший восемнадцатилетнего возраста, приобретает дееспособность в полном объеме со времени вступления в брак» (ч. 2), а «приобретенная в результате заключения брака дееспособность сохраняется в полном объеме и в случае расторжения брака до достижения восемнадцати лет» (ч. 3) . Вступать в брак и жить полноценной половой жизнью даже младшим несовершеннолетним по закону можно, но для целей уголовной ответственности они «повышенно неприкосновенны».
Показатели насильственной преступности против половой неприкосновенности и половой свободы несовершеннолетних
Рассматриваемый вид общественно опасных деяний является составной частью преступности, в силу чего ему присущи все свойства последней. Исходя из традиционного понимания преступности в криминологии1, ее фрагмент в виде насильственных половых посягательств на несовершеннолетних можно определить как исторически изменчивое, социально-правовое явление, представляющее собой совокупность преступлений, посягающих на половую неприкосновенность и половую свободу несовершеннолетних, а также лиц, их совершивших, на определенной территории за определенный период времени.
Очевидно, что рассматриваемая группа деяний является наиболее распространенной среди посягательств с сексуальным мотивом. Вместе с тем, их доля в общей преступности невелика. Официальная статистика, к сожалению, не фиксирует насильственные сексуальные преступления, жертвой которых стали именно несовершеннолетние. В связи с этим ограничимся данными о количестве зарегистрированных деяний, предусмотренных ст.ст. 131-133 УК РФ, за последние 10 лет или за 1999-2008 годы в целом по России (см. Приложение № 1 к диссертации) и отдельно по Ростовской области (см. Приложение № 2).
Мы видим, что удельный вес насильственных половых эксцессов в общей структуре преступности мал (около 0,5%) и за десятилетие не обнаружил резких скачков. Получается, что динамика этого вида криминального поведения не укладывается в общую тенденцию роста насилия. Почему? Обычно это объясняется специфической природой и механизмами сексуальных преступлений, их большей (по сравнению с другими насильственными посягательствами) автономностью от внешних социальных условий1. Но есть и еще одна причина «низких показателей» — латентность, созидаемая естественной интимностью сферы полового насилия и порождаемым данным обстоятельством процессуальным «молчанием» потерпевших, особенно, если посягательство имело место внутри семьи.
Латентность в области насильственных половых преступлений против несовершеннолетних, тем самым, имеет по преимуществу естественный, но не искусственный характер, т.е. почти не зависит от эффективности деятельности ОВД . Конечно, в последнем ведомстве наблюдается «массовое противозаконное сокрытие преступлений от регистрации», объясняемое «стремлением искусственно «снизить» показатели преступности и «повысить» раскрываемость преступлений, по которой руководство страны и МВД оценивает деятельность милиции» . Однако сексуальные преступления вне зависимости от чистоты их регистрации в МВД выделяются неочевидным характером, как бы исключающим наличие свидетелей и очевидцев. Тут безальтернативным источником информации о совершенном преступлении может быть только сам потерпевший или его законные представители (прежде всего относится к деликтам, предусмотренным ч. 1
163 ст. 131 и ч. 1 ст. 132 УК РФ). Уголовные дела о таких преступлениях, согласно ч. 3 ст. 20 УПК РФ, возбуждаются по заявлению потерпевшего. Правда, ч. 4 той же статьи предоставляет право прокурору или следователю (дознавателю) возбуждать уголовное дело по указанным преступлениям и при отсутствии заявления потерпевшего. Однако и здесь необходима информация, поступившая именно от потерпевшего или от его близких.
Как правило, половые агрессоры либо известны потерпевшему, либо их личность легко устанавливаема. Поэтому в случае поступления в МВД или прокуратуру информации о совершенном насильственном сексуальном преступлении сокрытие ее от учета именно для искусственного «повышения» раскрываемости лишено смысла. Следовательно, высокий уровень латентности таких преступлений объясняется именно отсутствием заявлений от потерпевших, а не издержками в их регистрации. По результатам исследования, проведенного ВНИИ МВД РФ, в 2000 году с заявлениями о совершенном преступлении в органы внутренних дел обратилось лишь 0,5% жертв изнасилования1.
Исследование латентности изнасилований, проведенное Г.М. Резником, показало, что чаще всего о совершенном на них сексуальном посягательстве не сообщают замужние женщины. Они делают это только вынужденно — когда им попутно были нанесены телесные повреждения или у них было похищено имущество2. Ситуация характерна не только для России: Д. Рассел приводит данные, согласно которым уровень латентности изнасилований в США составляет 85%, поскольку жертвы «не заявляют о случившемся, так как боятся, что на них будет навешен ярлык падших женщин» .
Разумно предположить, что насильственные сексуальные преступления в отношении несовершеннолетних обладают еще большей латентностью — не только по причине неверия в то, что преступник будет наказан, либо из-за страха перед оглаской интимных сторон своей только начавшейся жизни, но и в силу особенностей их незрелой психики, их нежелания «втягивать» в процесс расследования родителей, неверной оценки потерпевшими преступности совершенных в их отношении действий. Современная молодежь возраста 15-18 лет, являясь жертвами пропаганды «сексуальной свободы», часто оценивает совершенные против них половые преступления как досадные эпизоды своей жизни. Указанное выше предположение было подтверждено группой экспертов, которых мы опросили (Приложение № 3).
Но даже и без опоры на латентность положение дел в области полового насилия над подрастающим поколением должно вызывать тревогу. Как сообщают А.П. Дьяченко и Е.И. Цымбал, число детей, ставших жертвами сексуальных домогательств, выросло за 5 лет (2003-2007 гг.) в два раза и составило в 2007 г. 36,7 тыс. человек, а количество потерпевших моложе 16 лет от изнасилований и НДСХ, увеличилось «соответственно более чем в 25 раз и в 2,5 раза»1. Значительный интерес представляет также структура насильственной сексуальной преступности в разные годы {см. диаграммы, представленные в Приложении № 4). Как видно, такое преступление как понуждение к действиям сексуального характера носит единичный характер. Однако именно этому преступлению из всех насильственных сексуальных посягательств присуща наибольшая латентность.
Изучение «географии» насильственной сексуальной преступности в отношении несовершеннолетних не выявило существенных различий по их распространенности в городах и сельской местности. Зато данным эксцессам присущ групповой характер. Особенно это характерно для изнасилований, совершенных самими несовершеннолетними {см. Приложение № 5) . Причем этот показатель стабилен на протяжении длительного периода (от 44,7% в 2003 г. до 44,3% в 2008 г.).
