Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Миграционная безопасность государства как юридиче ский феномен и предмет криминологического исследования 32
1.1 Этимология, взаимная обусловленность и классификация понятий «миграция населения» и «миграционная безопасность» 32
1.2 Миграционная безопасность в системе национальных интересов России: опыт криминологического исследования 52
1.3 Миграционная безопасность как предмет криминологического исследования: понятие и институциональные признаки 64
Глава 2. Криминологическая характеристика миграционных про цессов в Азиатской части России 96
2.1 Ретроспектива миграционных процессов и взаимосвязанных криминогенных проявлений в Азиатской части России 96
2.2 Современные тенденции влияния миграционных процессов на криминогенный фон 122
2.3 Криминологическая характеристика незаконной миграции как основной угрозы миграционной безопасности государства 156
Глава 3. Миграционная преступность и ее влияние на миграцион ную безопасность Азиатской части России 182
3.1 Структура и детерминанты миграционной преступности в Азиатской части России 182
3.2 Преступления, посягающие на миграционную безопасность государства: теория, законодательство и практика его применения 215
3.3 Криминологическое исследование личности преступника, посяга ющего на миграционную безопасность государства 254
Глава 4. Проблемы криминологического обеспечения миграцион ной безопасности Азиатской части России и пути их преодоления 280
4.1 Зарубежный опыт управления миграционными процессами и возможности его использования в развитии отечественной системы криминологического обеспечения миграционной безопасности 281
4.2 Криминологическое обеспечение миграционной безопасности государства в условиях либерализации миграционной политики 306
4.3 Совершенствование криминологического обеспечения миграционной безопасности России с учетом региональных особенностей ее азиатских территорий 336
Заключение 369
Библиография
- Миграционная безопасность в системе национальных интересов России: опыт криминологического исследования
- Современные тенденции влияния миграционных процессов на криминогенный фон
- Преступления, посягающие на миграционную безопасность государства: теория, законодательство и практика его применения
- Криминологическое обеспечение миграционной безопасности государства в условиях либерализации миграционной политики
Миграционная безопасность в системе национальных интересов России: опыт криминологического исследования
Известно, что история цивилизации неразрывно связанна с постоянным стремлением человечества к перемещению в пространстве (переселению) для обретения более комфортных условий жизни. Иногда такое перемещение носило вынужденный, а порой и насильственный характер, но в любом случае переселение человека из одного места в другое являлось одной из важнейших форм его адаптации к постоянно меняющимся условиям существования, оказывая при этом существенное влияние на развитие общественных отношений. Очевидно и то, что миграционные процессы, сопровождается множеством политических, экономических, юридических и даже этических проблем, многие из которых не решены и сегодня.
Исследовательский интерес к проблемам переселения людей проявлялся с незапамятных времен. Так уже в XVII в. выдающейся голландский мыслитель Гуго Гроций указывал на естественное стремление человека к географическому передвижению, а также на его право в случае необходимости просить убежище в других государствах9.
С течением времени, миграция населения становится объектом пристального исследований разных гуманитарных наук и обретает понятийную, научно-обоснованную форму. Так в конце XIX в. миграцию населения определяли как постоянное или временное изменение места жительства отдельного индивида или группы людей10.
Известно, что «миграция» является производным от латинского «migratio», то есть переселение или перемещение через границы тех или иных территорий с переменой места жительства навсегда или относительно длительное время. Выражение - «миграция населения», как правило, соответствует добровольному или принудительному перемещению людей в пространстве относительно первоначального или нового места проживания. Однако же в соответствующем понятии обобщены различные варианты перемещения человека в пространстве безотносительно изменения географического, политического или гражданского положения переселенца. В свою очередь, для уточнения геополитического характера переселения используются взаимные антонимы «иммиграция» и «эмиграция». Так, «иммиграция» происходит от латинского «immigro», то есть вселяюсь в страну на постоянное или временное проживание иногда с получением нового гражданства, соответственно «эмиграция» производная от латинского «emigro» - выселяюсь или переселяюсь в другую страну на постоянное или временное проживание, иногда с изменением гражданства.
По мнению некоторых аналитиков, именно эмиграцию следует условно типологизировать на добровольную или вынужденную, хаотичную или организованную. Однако же такая позиция справедлива с точки зрения демографического, геополитического или экономического подходов. Что же касается юридической стороны вопроса, то иммиграция также как и эмиграция
В современном научном обороте в зависимости от характера и масштабов переселения принято обобщать разные составляющие, но по сути, одного и того же процесса называя его «миграцией населения». Однако корректность подобного совмещения исходных дефидентов и сегодня является предметом научной дискуссии.
По утверждению В.А. Ионцева, в современном понятийном обороте насчитывается более 30 различных вариантов определений и смысловых толкований указанных терминов12.
Некоторые исследователи не связывают миграцию населения с обязательным перемещением человека в пространстве, отрицая фундаментальное значение географической составляющей исследуемого феномена. Они полагают, что любое движение человека в социальной среде не зависимо от по-ложения в географическом пространстве следует считать миграцией , что по нашему мнению может привести к подмене и неверному толкованию некоторых понятий характеризующих иные социальные процессы, отличные от миграции населения.
По мнению А.И.Кузьмина, миграция - это сложный социальный процесс, тесно связанный с уровнем развития экономики и размещением отраслей производства в разных регионах. Важнейшая социально-экономическая функция миграции населения - обеспечение определенного уровня подвижности населения и его территориального перераспределения, в том числе в индустриальные центры и осваиваемые территории14.
Следует отметить, что значительная часть исследований гуманитарного профиля, посвященных вопросам миграции населения, имеют исторический, социологический, политологический и экономический характер, что в свою
Кузьмин А.И. Основы демографии: Курс лекций. -М.: РУДН, 2003. Лекция №12. С. 32. очередь обуславливает семантическое разнообразие в подходах при определении данного явления. Однако В.А. Ионцева полагает, что большинство обобщающих исследуемый феномен определений не отвечает современным методологическим требованиям15. Вероятно, что характеризующий миграционные процессы глоссарий может быть недостаточно адаптирован к проведению исследований на криминологическом уровне, что обусловливает целесообразность некоторых уточнений существующего понятийного аппарата, а при необходимости и обоснования новых дефиниций. В свою очередь реализация поставленных перед настоящим исследованием задач не осуществима без комплексного анализа существующих научных подходов и мнений относящихся к разъяснениям взаимосвязанных понятий «миграция населения» и «миграционная безопасность».
Как уже отмечалось ранее, сторонники распространительного толкования рассматривают в качестве миграции населения любое перемещение между социальными общностями и группами. Однако в этом случае наблюдается смешивание двух самостоятельных и вместе с тем взаимосвязанных социальных явлений «миграция» и «мобильность населения»16.
Нетрадиционно широкий смысл вкладывает в содержание интересующего нас понятия М.В. Курман, пологая, что к миграции можно отнести все известные виды социальных перемещений (например - географические, про-фессиональные и даже кадровые ротации) . Подобный подход к осознанию сути этого явления, приведет к недопустимому обобщению или подмене частных понятий, характеризующих любые динамические процессы в обществе, исходя из подобного понимания миграции, ее вполне можно отождествлять с изменением социального, правового, профессионального и иного статуса, либо все той же социальной мобильностью населения.
Современные тенденции влияния миграционных процессов на криминогенный фон
Подробный анализ незаконной миграции, и ее криминальной разновидности имеет место во второй главе нашего исследования, посвященной характеристике миграционных процессов в азиатской части России. Однако для обеспечения теоретической преемственности и логической последовательности в диссертации, целесообразно выполнить этимологический анализ понятий, обусловливающих феномен миграционной безопасности, выяснить юридическую природу и основные подходы в классификации исследуемых явлений.
Предполагаем, что именно такая постановка частных задач позволяет продолжить исследование на криминологическом уровне, выявить детерминанты незаконной миграции и особенно ее криминальной составляющей, как потенциальных угроз национальным интересам, а также разработать концепцию криминологического обеспечения миграционной безопасности России, с учетом региональной специфики ее азиатских территорий.
Как уже отмечалось в обосновании темы исследования, последствия миграционных процессов неоднозначны, они могут иметь как прогрессив ный, так и регрессивный характер. Миграция населения оказывает существенное влияние на рынки труда, экономическое и социальное положение населения, образовательный и профессиональный уровни населения и т.д. Однако массовый приток мигрантов может быть причиной роста безработицы, повышенной нагрузки на социальную инфраструктуру (жилье, здравоохранение и др.), увеличения оттока из экономики принимающего государства денежных средств и иных ценностей. Тем самым миграция может оказывать существенное влияние на уровень жизни коренного населения, а соответственно и настроения в обществе, квинтэссенцией которых часто является уровни социальной напряженности. Кроме этого, миграция может вызвать обезлюдение и экономический регресс одних районов и обратные изменения в других. При определенных условиях она может приводить к развитию производительных сил и одновременно являться деструктивным фактором технологического прогресса, а также модернизации производственной сферы. Решение этих и многих других проблем, связанных с миграцией населения, образует содержание предмета государственной миграционной политики .
Среди негативных факторов сопровождающих миграционные процессы наибольшую опасность представляют те которые детерминируют незаконную миграцию и особенно ее криминальную составляющую, в связи с тем, что к иным отрицательным последствиям неэффективной миграционной политики, добавляется противоправность, а следовательно и дополнительные затраты общественных и государственных ресурсов направляемых на восстановление нарушенного правопорядка. Однако известны случаи, когда вопреки логике международного права и интересов государств реципиентов нелегальная миграция из стран заинтересованных в оттоке собственного населения не воспрещается, а иногда и поощряется их правительствами. Так, законодательство КНР фактически не содержит запретительных норм в сфере миграции населения, исключением являются, только те отношения, которые
См.; Кузмин А.И. Указ. соч. С. 6 направлены на обеспечение собственного суверенитета или демографических интересов Китая связанных с его перенаселением. В свою очередь, государства Центральной Азии, теперь уже ставшие для России основными источниками нелегальной миграции, занимают позицию «безучастных наблюдателей». В тоже время, следует привести пример, который очень точно иллюстрирует характер складывающихся взаимоотношений между получившими независимость в результате распада СССР среднеазиатскими республиками и современной Россией являющийся для этих стран главным миграционным «реципиентом» и часто основным источником занятости собственного населения, а следовательно и существования. Так, власти Узбекистана пристально следят за «преданностью» своих сограждан, желающих на ряду с узбекским приобрести и российское гражданство. В случае, получения узбеком паспорта гражданина РФ он автоматически утрачивает национальное гражданство, но при этом, власти Узбекистана совершенно не заботит то, что сегодня, на узбекистано-казахстанской границе фактически открыто функционирует трафик нелегальной миграции. Парадоксальность ситуации заключается в том, что в подобных условиях, вопрос о визовом режиме между Россией и Узбекистаном, а также другими государствами Центральной Азии фактически не ставится в политических кругах РФ.
Следует признать, что проблемы связанные с обеспечением миграционной безопасности, сегодня уже не носят только демографический, экономический или административно-юрисдикционныи характер, они все чаще относятся законодателем к компетенции уголовного права, о чем свидетельствует развитие уголовного законодательства, предусматривающего ответственность за преступления связанные с миграцией населения. В этой связи, актуализируются и вопросы криминологического обеспечения миграционной безопасности. Принимая во внимание территориальный масштаб Российской Федерации, ее географическое, демографическое, национальное, экономическое, культурное, религиозное и иное разнообразие, эффективное решение подобных проблем возможно при учете региональных особенностей. Эти и некоторые другие факторы обусловили целесообразность исследовать проблемы криминологического обеспечения миграционной безопасности в региональном формате.
По мнению отечественных и зарубежных криминологов миграционные процессы способны влиять на структуру, динамику, а также иные показатели преступности в принимающих странах. В этой связи, различные аспекты миграции населения, на ряду с традиционным к ним интересом демографов, социологов или экономистов, все чаще фокусируют внимание кри-минологов . Так, М.М. Бабаев среди наиболее важных факторов влияющих на преступность выделяет миграцию населения32. Другие исследователи придерживаются мнения, что «принимающему обществу миграция может подарить очаги социальной напряженности в местах повышенной концентрации иностранных мигрантов, локальные вспышки этнических конфликтов, рост ксенофобии, политического радикализма и экстремизма» . В этой связи, многие криминологи рассматривают миграцию населения как «фоновое явление (сопровождение) преступности»34 влияющее на ее количественные, а иногда и качественные показатели. В большей степени миграционные процессы коррелируют к криминологическим показателям, характеризующим преступления против личности, в сфере экономики, общественной безопасности и общественного порядка, государственной власти.
Преступления, посягающие на миграционную безопасность государства: теория, законодательство и практика его применения
Из ранее приведенных сведений видно, что три федеральных округа России, образующих ее азиатскую часть - Сибирский, Уральский, и Дальневосточный стабильно занимают три верхние позиции общероссийского рейтинга, как округа с наиболее неблагополучной криминальной обстановкой вообще и наиболее высокими показателями преступности иностранных мигрантов в частности. Вполне естественно, что и субъекты Российской Федерации, образующие административно-территориальную структуру перечисленных округов (например: Приморский, Хабаровский, Забайкальский, Красноярский края; Амурская, Иркутская, Новосибирская области и т.д.) так же занимают первые строки в рейтинге регионов относительно уровня преступности. Исключением являются Камчатский край, Республика Саха (Якутия), Омская область, Чукотский и Усть-Ордынский Бурятский автономные округа. Аналогичная ситуация относительно общих показателей преступности в указанных регионах складывается и в отношении преступности иностранных мигрантов. Так, Приморский и Хабаровский края, Амурская, Еврейская автономная, Иркутская и Свердловская области стабильно. Данные факты свидетельствуют в пользу наличия контрастных региональных особенностей, влияющих на основные показатели преступности в территориальных образованиях азиатской части России. Наличие таких особенностей подтверждается временем, так как лидирование по основным показателям преступности в этих регионах отмечается на протяжении последних 10 лет. В этой связи следует отметить, что территориальные образования, расположенные в азиатской части России относятся к наиболее неблагополучным в криминогенном плане регионам, что, несомненно, сказывается и на уровне криминализации различных слоев населения, в том числе иностранных ми-грантов . Так, в 2012 г. на большей части азиатской территории РФ был вновь зафиксирован значительный рост преступности иностранцев: в чен спад на -13,2% на фоне 2,6% роста по итогам 2011 г. Однако доля подобных преступлений в УФО продолжает оставаться одной из самых высоких по сравнению с другими округами 2,6%. Следует отметить и то, что в первой половине 2013 г. в УФО вновь отмечен рост преступности иностранцев на 3,6% с удельным весом в 2,5%. Еще более значительный рост отмечен в Сибирском и Дальневосточном федеральном округах на 11,5 и 6,0%. Наиболее же показательным относительно экстраполяции основных трендов миграционной преступности в азиатской части России, является Дальневосточный ФО. Во-первых, округ не занимает лидирующей позиции по рейтингам преступности среди других федеральных округов, расположенных в азиатской России, во-вторых, именно в ДФО примерно в равном соотношении распределились миграционные потоки из стран юго-восточной и центральной Азии, тогда как в других округах эти потоки более разнородны, а следовательно и их влияние на основные тенденции миграционной преступности, в силу объективных причин, будет существенно отличатся. Поэтому, выполняя криминологический анализ миграционной преступности в азиатском макро регионе России, особое внимание следует уделить изучению криминальной ситуации в ДФО. В этой связи, рассмотрим общие показатели преступности иностранных мигрантов, в регионах Дальневосточный ФО.
Анализируя показатели, представленные в таблице, заметим, что наибольшее количество преступлений, совершаемых иностранцами, зарегистрировано на территории Приморского и Хабаровского краев. На долю этих дальневосточных субъектов Российской Федерации в среднем приходится до 66 % преступлений, совершаемых иностранными мигрантами, от общего числа подобных преступлений. Такая ситуация объясняется тем, что Приморский и Хабаровский края являются наиболее крупными административно-территориальными образованиями в дальневосточном регионе России с выгодными для иностранных граждан геополитическими, географическими, экономическими и социальными условиями.
В 2008 году общий прирост преступлений совершенных иностранными мигрантами в Дальневосточном ФО составлял 4,8%.
В период с 2009 по 2011 годы отмечалось незначительное снижение подобных преступлений. Но уже в 2012 году, в ряде регионов Дальневосточного ФО вновь отмечен существенный рост (примерно на 1/3) числа преступлений совершенных иностранными мигрантами (+29,9%; Россия: -6,9%), в том числе: в Чукотском автономном округе (+400,0%), Магаданской области (+266,7%), Камчатском крае (+200,0%), Хабаровском крае (+82,0%), Сахалинской области (+54,3%), Республике Саха (Якутия) (+30,8%), Еврейской автономной области (+20,0%), Амурской области (+4,0%). Незначительное уменьшение количества таких преступлений отмечалось только в Приморском крае (-6,3%), что вероятно связанно с усилением профилактических мероприятий при подготовке к саммиту АТС в 2012 г.
Наибольшее количество деяний образующих преступность мигрантов в ДФО было совершено гражданами стран СНГ. Так, в 2012 году на их долю пришлось 86,2% от общего числа преступлений, совершенных иностранцами (данный показатель в течение последних 6 лет варьируется в пределах 62-86%). Доли внутри структуры данного вида преступности распределены следующим образом: мигранты из Узбекистана совершили в 2012 г. 23,8% пре ступлений, Китая 16,5%, Кыргызстана 13,8%, Украины 11,9%, Азербайджана 10,9%, Таджикистана 6,0%, Армении 5,8%.
Удельный вес тяжких и особо тяжких преступлений в округе, устойчиво снижался на протяжении последних 4 лет, если в 2008 году доля таких преступлений составляла 40,6%, то в 2011 г. 30,6%, а в первом полугодии 2012 г. 23,2%. На этом фоне, рост числа тяжких и особо тяжких преступлений совершенных иностранными мигрантами в 2012 г. составил 3,4%.
Удельный вес преступлений экономической направленности в ДФО на протяжении ряда лет был представлен следующими цифрами: в 2008 г. 25,7%; в 2009 г. 20,6%; в 2010 г. 11,8%; в 2011 г. 6,8%; в 2012 г. 8,2%. Но уже в 2012 г. рост количества преступлений экономической направленности среди иностранных мигрантов составил 3,2%.
В структуре преступности иностранных мигрантов в ДФО удельный вес хищений чужого имущества, совершенных путем краж, мошенничества, грабежа, разбоя, составляет в среднем 18-26%: в 2008 г. 25,7%; в 2009 г. 18,2%; в 2010 г. 26,3%; в 2011 г. 20,7%; в 2012 г. 26,2%.
В 2012 году рост хищений чужого имущества в ДФО совершенных иностранными мигрантами составил 52,8%, в том числе краж (+85,2%) и разбоев (+20,0%). Количество мошенничеств и грабежей уменьшилось на 20,0% и 27,8% соответственно.
Криминологическое обеспечение миграционной безопасности государства в условиях либерализации миграционной политики
Известно, что личность преступника является актуальным предметом криминологических исследований. Этот феномен изучают отечественные и зарубежные криминологические школы с момента выделения криминологи как самостоятельной области научного знания, однако же, субъект преступления (indictable offender) активно изучался и ранее, в формате уголовно-правовой науки. Эволюция криминологической теории о личности преступника связанна, прежде всего, с исследованием мотивации преступного поведения, установлением и систематизацией его социальных, психологических и даже физиологических свойств. В итоге накопленные теоретические знания и практический опыт явились основой для определения понятия личности прступника, его типологий, механизма преступного поведения и разработки криминологических методов превентивного воздействия.
Значительный вклад в развитие отечественной криминологической теории о личности преступника внесли: Ю.М. Антонян, М.М. Бабаев, Ю.Д. Блувштейн, Г.С. Гаверов, П.С. Дагель, А.Э. Жалинский, В.К. Звирбуль, Т.А. Зорин, К.Е. Игошев, И.И. Карпец, А.Г. Ковалев, В.Н. Кудрявцев, Т.М. Минь-ковский, Р.И. Михеев, А.Б. Саха ров, .Н.А. Стручков, В.Е. Эминов и другие исследователи. Однако на фоне всего многообразия теоретического наследия, личность преступника так и остается недостаточно изученным и не вполне понятным явлением. Одним из таких аспектов современной криминологии является личность преступника, совершающего преступления, связанные с миграциями населения, а в предложенном автором настоящего исследования варианте, на миграционную безопасность государства. Подобная постановка вопроса позволяет предположить, что преступник, посягающий на миграционную безопасность, является частным криминальной миграции, а совершенные им деяния компонентом миграционной преступности. Поэтому криминологическая характеристика личности такого преступника является одной из важных задач настоящего исследования.
Следует обратить внимание на фактическое отсутствие современных отечественных исследований, непосредственно (то есть вне контекста с иными проблемами) посвященных преступности незаконных мигрантов или личности преступника - нелегального мигранта. Представляется, это связанно, прежде всего, с тем, что отечественная система уголовной статистики в виду объективных причин не классифицирует иностранцев, совершивших преступления в России, на тех, кто пребывает в ней на законных основаниях или без таковых.
Известно, что многие сведения о незаконной миграции вообще и ее криминальной составляющей в частности, формируются на основе обобщения мнений специалистов, выступающих в роли экспертов. Так, П.Н. Кобец, исследуя вопросы преступности иностранцев, посредствам экспертных оценок пришел к выводу о влиянии нелегальной миграции на динамику преступности иностранных граждан и лиц без гражданства. Наряду с этим, многочисленные оценки специалистов свидетельствуют о том, что нелегальная миграция обладает высокой криминогенностью и оказывает существенное влияние на различные аспекты преступности иностранцев .
Изучение личности преступника-мигранта необходимо для выработки системы эффективного противодействия такому специфическому блоку преступности, как преступность иностранцев, а также для совершенствования правового регулирования данного явления и правильного ориентирования правоприменительной деятельности в сфере управления миграционными процессами. Рассмотрение психологических особенностей личности мигрантов, совершающих преступления в России, должно основываться главным образом на выявлении типичных признаков их личности и поведения в нетрадиционных для них условиях жизни и деятельности254.
Как справедливо отметил Ю.М. Антонян: «Для криминологии главное в личности - источники, пути, формы и механизмы формирования ее антиобщественных черт, те особенности, которые во взаимодействии со средой или преступной ситуацией порождают преступное поведение, иными слова-ми, все то, что входит в причинный комплекс преступления» . Поэтому, представляется целесообразным, исследовать личность преступника посягающего на миграционную безопасность относительно пола, возраста, семейного и социального положения, образования, рода занятий, и т.д. Это позволит сформировать представление о типах и других личностных характеристиках таких преступников.
Наряду с личностными признаками, характерными для правонарушителей вообще, можно говорить о чертах, характерных для определенных категорий преступников, например, об особенностях личности разбойника, ху См.: Кобец П.Н. Противодействие преступности иностранных граждан и лиц без гражданства в России: монография. - М., 2007. С. 96 - 97. лигана, насильника и т.д. Только при этом условии понятие личности преступника приобретает конкретный смысл и практическую значимость256. Вместе с тем, исследование личности преступника необходимо для выявления детерминант преступности вообще, а значит, и для построения системы противодействия этому явлению. Так, М.М. Бабаев обращает внимание на то, что «преступления и сама личность приезжих несут на себе ту явно выраженную печать своеобразия, без понимания которой невозможно понять не только причины, но даже и масштаб интересующего явления». Он сравнивает криминолога с врачом, который не может ограничиться лишь постановкой диагноза. А такое достижимо только при условии четкой дифференциации профилактических мер . В связи с этим, автор полагает целесообразным классифицировать иностранных мигрантов и иных лиц, совершивших преступления против установленного порядка миграции населения, а так же иные преступления, сопровождающие или обеспечивающие незаконную миграцию сообразно криминологической характеристике и классификаций этих преступлений. Однако для более объективной видовой характеристики самих преступников, а также иллюстрации детерминант преступного поведения, следует обратить внимание и на те криминологически значимые факторы обусловливающие криминальное поведение, которые находятся за приделами только внешнего восприятия и также как первые имеют не менее важное значение для стратификации личности преступника посягающего на миграционную безопасность государства.
