Содержание к диссертации
Введение 5
Глава I Уголовное право как этнокультурный феномен
§ 1. Этнос, архетип и право: постановка проблемы 18
§ 2. Культура как правообразующий фактор. Право как культурная ценность 36
§ 3. Уголовное право в этноправовой системе российского общества...51
§ 4. Уголовное право и правосознание. Уголовно-правовая культура...63
Глава II. Культурно-исторические особенности становления отечественного уголовного права
§ 1. Раннеисторические этапы формирования российской уголовно-правовой ментальносте. Русская Правда 71
§ 2. Этнокультурная доминанта в уголовном праве Московской Руси 95
§ 3 Три века реформ: от Артикулов до наших дней 112
Глава III. Бытие «живого» уголовного права
§ 1. Язык и техника уголовного закона как отражение этноправовой культуры общества 141
§ 2 Уголовно-правовая герменевтика: от текста к действию 172
§ 3. Проблема источников «живого» уголовного нрава 191
§ 4 Этнопсихологические основания реализации «живого» уголовного права 229
Глава JV. Русский путь уголовного права
§ 1. Запад, Россия, Восток: Традиционные ценности и их отражение в уголовно-правовой ментальності 255
§ 2. Законность и справедливость в уголовном праве 288
§ 3. Контуры евразийской концепции уголовного права: общие положения и положения Общей части 334
§ 4. Контуры евразийской концепции уголовного права: Особенная часть и особенности иравореализации 393
Заключение 431
Библиография 436
Введение к работе
Актуальность темы исследования. За более чем десять лет, прошедших после распада Советского Союза, Российская Федерация трансформировалась в государство с новым экономическим укладом, новыми социальными отношениями и существенно реформированной правовой системой. Изменения затронули и сферу отношений, регулируемых уголовным правом, что нашло отражение в принятии в 1996 году нового Уголовного кодекса РФ, в котором получили законодательное воплощение многие идеи, исследованные ранее на теоретическом уровне. Однако по разным причинам за пределами внимания ученых-криминалистов остались достаточно серьезные проблемы, разработка которых может иметь как фундаментальное, так и прикладное значение. Одна из таких проблем связана с влиянием этнокультурных процессов на механизм уголовно правового воздействия.
В России, стране традиционно многоэтнической, разделенной ныне на субъекты Федерации по национально-территориальному принципу, проблемы взаимодействия, наложения, симбиоза или конфликтов различных типов правовых культур ни разу не являлись объектом комплексного исследования, котг представляется, такая необходимость возникла и существует достаточно долго. Наиболее парадоксальным выглядит тот факт, что юридическая наука, давно и плодотворно разрабатывающая в рамках традиционной позитивистской доктрины тематику правосознания, до недавнего времени практически игнорировала этнокультурные аспекты правового менталитета России. Не уделялось им должного внимания ни в теории уголовного права, ни в криминологии, между тем как в Западной Европе и США со второй половины двадцатого века активно развиваются такие дисциплины, как юридическая этнология и юридическая антропология.
Развитие этих дисциплин напрямую связано с процессами, получившими в науке название этнического парадокса современности. Эти процессы принимают самые различные формы, от возрождения старинных обычаев и обрядов до стремления создать или восстановить свою национальную государственность. Негативной стороной этих процессов явился рост межэтнической напряженности в том числе преступлений, совершаемых на почве этнического и религиозного экстремизма. Достаточно вспомнить серию локальных войн на территории бывшей Югославии или продолжающуюся контртеррористическую операцию в Чеченской Республике, чтобы понять конечную цену, которую приходится платить за предшествующую недооценку этнокультурных факторов во внешней и внутренней в том числе уголовно-правовой политике.
Можно выделить по меньшей мере две причины, сочетание которых привело к образованию своеобразного вакуума в научных исследованиях проблем влияния уголовно-правовой ментальносте населения на процессы правообразо-вания и реализации уголовно-правовых норм. Во-первых, это слабое развитие в бывшем СССР таких отраслей знания, как этнопсихология, историческая этнология, культурология. Между тем, именно в рамках этих дисциплин происходит сейчас накопление и систематизация информации о механизме образования культурной традиции, формирующей стандарты и стереотипы нормативного поведения. Вторая же причина видится в том, что со времени дискредитации исторической школы права во второй половине девятнадцатого века ссылки на "народный дух" как правообразующий фактор можно встретить разве что в литературе по истории права. Однако с позиций тех данных, которыми располагают гуманитарные науки в настоящее время, представляется, что есть необходимость переосмысления ряда традиционных положений о сущности и механизме уголовно-правового воздействия, соотношении объективного и субъективных начал в уголовном праве, влиянии этнокультурных факторов на процессы законотворчества и правореализации. Последнее выглядит крайне актуально на фоне состояния борьбы с преступностью в России, которую государство, несмотря на все усилия, пока, следует признать, проигрывает.
В этом плане есть все основания считать, что эффективность реализации уголовно-правовых запретов и предписаний зависит не столько от таких очевидных факторов, как численность работников правоохранительных органов, уровень их профессиональной подготовки и технической оснащенности, сколько от адекватности этих запретов и предписаний, имеющих архетипичную природу, стандартам поведения, формирующимся в определенной этнокультурной среде на протяжении исторически длительного периода времени. Однако этот момент пока не находит отражения в теории уголовного права, а, за отсутствием научной разработки, не учитывается на практике.
Степень разработанности темы. Влияние этнокультурных процессов на становление и развитие отечественного уголовного права, роль уголовно-правовой ментальности населения и правоприменителя в механизме реализации уголовно-правовых норм до настоящего времени не подвергались комплексно му всестороннему исследованию в науке уголовного права. Однако отдельные аспекты этой проблематики рассматривались в трудах отечественных ученых как досоветского, так советского и постсоветского периода: А.П. Чебышева-Дмитриева, Н.М. Ланге, М.Ф. Владимирского-Буданова, В.Д. Спасовича, Н.С. Таганцева, Г.С. Фельдштейна, Л.И. Петражицкого, И.И. Карпеца, В.А. Рогова, В.А. Грошева, М.И. Ковалева, В.Н. Синюкова и других авторов. Проблема механизма уголовно-правового регулирования, включая ее субъективные моменты, подробно анализировалась такими учеными как В.М. Коган, А.В. Наумов, Н.М. Кропачев, B.C. Прохоров, А.Н. Тарбагаев. Частные для данной темы исследования вопросы о справедливости в уголовном праве, его источниках, особенностях языка, уголовного закона получили глубокую разработку в работах П.А. Люблинского, С.Г. Келиной, В.Н. Кудрявцева, А.В. Наумова, А.И. Коро-беева, Ю.В. Голика, В.В. Похмелкина, А.С. Горелика, Н.И. Коржанского, Ю.Д. Блувштейна, Н.И. Пикурова, В.В. Мальцева.
Глубокие наблюдения о характере русского народа, особенностях его правосознания и уголовно-правового поведения содержатся в трудах русских философов Н.А. Бердяева, B.C. Соловьева, И.А. Ильина, П.А. Сорокина; евразийцев Н.Н. Алексеева, Н.С. Трубецкого, Л.П. Карсавина, П.Н. Савицкого и других; этнографов и этнопсихологов Л.Н. Гумилева, СВ. Лурье, Т.Г. Стефа-ненко; А.И. Андреева, СП. Максимова. Кроме того, в общенаучном и сравнительно-правовом плане представляют значительный интерес концептуальные идеи и отдельные тезисы, принадлежащие таким зарубежным ученым, как К.Г. Юнг, Х.Г. Гадамер, М. Вебер, П. Рикер, Ф. Савиньи, С. Синха, Р. Давид, Ж. Карбонье, Н. Рулан, Дж. Флетчер и другим. Синтез идей, изложенных в трудах всех вышеназванных авторов, с непосредственно уголовно-правовым материалом позволил диссертанту сформулировать ряд новых и актуализировать некоторые ранее сделанные выводы.
Научная новизна заключается в том, что настоящая диссертация является первым комплексным междисциплинарным исследованием, в котором уголовное право рассматривается не как совокупность норм, регулирующих определенный круг общественных отношений, а как право в широком смысле, включающее, помимо законодательства, принципы, правосознание (уголовно-правовую ментальность), уголовно-правовое поведение и уголовно-правовую практику. Качественное состояние такой системы характеризуется понятием этноправовой культуры.
Ранее в большей части работ по уголовному праву последнее анализировалось в рамках традиционного догматического метода как относительно замкнутая самодостаточная система. Такой подход при всех его достоинствах не по зволяет в полной мере раскрыть сущностные свойства уголовного права, которое с позиций культурологии можно рассматривать как продукт определенной социокультурной среды, пронизанной своим неповторимым историческим опытом и духовной традицией.
Другим моментом, характеризующим новизну исследования, является попытка автора увязать вопросы законотворчества в области уголовного права и уголовно-правовой практики с особенностями национальной уголовно-правовой менталыюсти, которая представляет собой определенный срез этни ческой картины мира, в котором проявляют себя стандарты нормативного поведения, выражающиеся в дуализме категорий: "хорошо" — "плохо", "можно" -"нельзя", "справедливо" - "несправедливо", "правда" - "неправда" и т.д. Эти изначально формирующиеся на нижних "этажах" психики представления о должном и недолжном, дозволенном и запрещенном наполняются в процессе этногенеза и культурно-исторического развития специфическим содержанием и продолжают оказывать существенное влияние на массовидное уголовно- правовое поведение. На основании этого вывода автором делаются конкретные предложения по оптимизации уголовного законодательства и практики применения уголовно-правовых норм.
Цели и задачи исследования. Основная цель, обусловленная содержанием и направленностью темы, заключается в осуществлении научного анализа проблемы влияния этнокультурных факторов на эффективность функционирования всех элементов механизма уголовно-правового регулирования. Для достижения указанной цели сформулированы следующие задачи:
— определить понятие этноправовой культуры;
— выявить место уголовного права в иерархии культурных ценностей;
— рассмотреть уголовное право в качестве подсистемы более сложного феномена, которым является этноправовая культура общества;
— периодизировать этапы формирования российской уголовно-правовой ментальности;
— проанализировать влияние уголовно-правовой ментальности на процессы законотворчества и правоприменения;
— выявить этнопсихологические основания уголовно-правового нигилизма;
— изучить вопрос о соотношении в уголовном праве принципов законности и справедливости;
— проанализировать возможности судебной практики в преодолении пробелов и коллизий в уголовном законодательстве;
— выработать конкретные рекомендации по преодолению разрыва между требованиями уголовно-правовых запретов и фактическим уголовно-правовым поведением.
Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования определяется системным подходом к уголовному праву как к культурной ценности, в связи с чем нормативной культуре, культурной традиции придается статус правообразующего фактора. Такой подход потребовал введения в научный оборот понятий этноправовой культуры и уголовно-правовой ментальносте. Применительно к уголовному праву модифицировано понятие архетипа коллективного бессознательного. Сравнение иерархии традиционных ценностей, принятых на востоке и Западе, понимаемых не географически, а с точки зрения типологии культур и цивилизаций, позволило сформулировать предположение о существовании в России особого типа евразийской уголовно-правовой культуры.
В практическом плане значимость исследования проявляется в возможности использования его результатов для корректировки приоритетов уголовно-правовой политики в области криминализации и декриминализации деяний, реформы отдельных институтов и норм Общей и Особенной частей уголовного законодательства. Признание уголовного законодательства важной, но не исчерпывающей частью уголовного права позволяет создать легитимные основы для использования в конкретной судебной практике прецедента и аналогии.
Кроме того, изложенные в диссертации выводы, положения и предложе-ния могут быть использованы в учебном процессе при преподавании курса уголовного права, в подготовке учебных пособий, лекций и методических реко- мендаций по данной проблеме, а также в научно-исследовательской работе, при дальнейшей разработке обозначенных в диссертации проблем. Основные положения, выносимые на защиту:
1. Содержание уголовного права не исчерпывается только совокупностью норм, закрепленных в уголовном законе. Оно включает в себя помимо этого уголовно-правовые принципы, уголовно-правовую ментальность, уголовно-правовую практику и уголовно-правовое поведение. Качественной характеристикой этой системы является понятие уголовно-правовой культуры.
2. Обладая сложной структурой, уголовное право не является замкнутой самодостаточной системой, а функционирует в определенной социокультурной среде, оказывающей влияние на все параметры регулирования уголовным правом своей сферы отношений. При этом в качестве управляющей системы более высокого уровня выступает ценностно-нормативная культура конкретной этносоциальной общности или, другими словами, этноправовая культура.
3. Представления о добре и зле, хорошем и плохом, справедливом и несправедливом, правде и неправде исторически являются первичными психиче скими структурами - архетипами и в этом качестве образуют фундамент уголовно-правовой ментальносте. В процессе этногенеза и культурно-исторического развития эти архетипы наполняются специфическим содержанием, образуя стандарты и стереотипы уголовно-правового поведения, принятого в данной этнокультурной среде. При этом сами стандарты и стереотипы уголовно-правового поведения, актуализируясь в сознании лишь в определенных ситуациях, уходят корнями в область коллективного бессознательного. Именно поэтому понятие уголовно-правовой ментальносте представляется более адекватным описываемой картине психико-правового осмысления мира, чем понятие правосознания.
4. В силу исторической первичности уголовного права и его исключительной, по сравнению с другими отраслями права, обращенности к внутреннему миру человека, роль субъективного начала в нем значительно больше, чем принято было считать ранее. Уголовно-правовая ментальность, оставаясь даже в пассивном состоянии, оказывает решающее влияние не только на массовид-ные формы уголовно-правового поведения, но и, через профессиональное правосознание, на уголовно-правовую практику и законотворчество.
5. Начиная с реформ Петра I, из уголовного права вытесняются элементы обычного права, усиливается значение внедряемых сверху законодательных актов, скопированных с западноевропейских образцов. Это приводит к формированию двух типов уголовно-правовой ментальности, которые условно можно назвать "элитарным" и "реликтовым". Носители последнего - подавляющее большинство населения Российской империи - перестают воспринимать уго ловно-правовые нормы, исходящие от государства, органической частью народной жизни. Таким образом, закладывается фундамент уголовно-правового нигилизма.
6. В "реликтовой" или обыденной уголовно-правовой ментальности субъективное ощущение справедливости, правды всегда доминировало и, как исторически сформировавшаяся этнокультурная традиция, продолжает преобладать над формальной законностью. Поэтому уголовно-правовой запрет, воспринимаемый как несправедливый или безнравственный, либо остается "мертвой буквой" закона, либо реализуется крайне неэффективно.
7. Даже совершенное с точки зрения юридической техники уголовное законодательство неспособно обеспечить регулирование всех возникающих в этой сфере ситуаций. Возникающие пробелы в коллизии восполняются и корректируются уголовно-правовой и, прежде всего, именно судебной практикой за счет имплицитного содержания текста уголовно-правовой нормы, использования прецедента и аналогии. Последняя, несмотря на содержащийся в Уголовном кодексе РФ запрет, является допустимой в тех случаях, когда она не связана с определением преступности деяния и не противоречит принципам гуманности и справедливости.
8. В результате особенностей культурно-исторического развития, в России сформировался особый тип уголовно-правовой культуры, который можно назвать евразийским. Центральным принципом этого типа культуры является представление о справедливости как одной из основополагающих ценностей общества.
9. Принцип справедливости, хотя и получил законодательную фиксацию в УК РФ 1996 г., однако, в отдельных институтах и нормах Уголовного кодекса существуют законоположения, ограничивающие его действие. Определенная часть их нивелируется в судебной практике, но это не исключает необходимость законодательных изменений.
10. В целях повышения авторитета уголовного закона и придания большего динамизма механизму уголовно-правового регулирования общественных отношений, необходима реформа уголовного законодательства, существенным моментом которой является его децентрализация, предполагающая наделение субъектов Российской Федерации правом принимать местное законодательство об уголовных проступках. Одновременно с этим на всенародном референдуме следует принять небольшое по объему, но достаточно жесткое Уголовное уложение, отвечающее по своей идеологии и содержанию доминирующему типу уголовно-правовой культуры, что должно в конечном итоге способствовать более эффективному осуществлению уголовным правом своих задач и функций.
11. Профессиональное правосознание юристов-практиков, в том числе судей, подвержено влиянию тех же этнокультурных архетипов, которые формируют обыденный тип уголовно-правовой ментальносте. В силу этого де-факто имеет место судебное правотворчество, выходящее за рамки буквы уголовного закона. Этот процесс, имеющий как негативные, так и позитивные моменты, нуждается в придании ему официального статуса, что позволит локализовать негативные аспекты судейского усмотрения.
12. Уголовное право, являясь элементом этнокультурной системы, основанной на исторически сложившихся представлениях о добре и зле, должно по принципу обратной связи обеспечить максимально эффективную охрану общественной нравственности и культурного достояния народов РФ.
Методология и методика исследования. Основным методом познавательной деятельности, которым руководствовался автор, является метод диалектической логики. Кроме того, в качестве частных использовались сравнительно-правовой, историко-правовой и логико-юридический методы, а также конкретно-социологические, в том числе анализ документов и опосредованный опрос (анкетирование). При аргументации теоретических выводов использовались современные положения аналитической психологии, этнопсихологии, этнолин гвистики, исторической этнологии, общей теории права, уголовного права и криминологии.
Эмпирическую базу диссертационного исследования составили материалы опубликованной (использовалась в иллюстративном плане по тексту работы) и местной судебной практики судов Хабаровского края и Еврейской автономной области (100 дел) и кассационной практики Хабаровского краевого су-да (81 дело). Кроме того, было опрошено 209 юристов-практиков из различных регионов Российской Федерации и 509 законопослушных граждан — жителей Хабаровского края и Еврейской автономной области (по двум разным программам: в 2000 г. - 157 и в 2002 г. - 352 респондента). Результаты исследования сопоставлялись с данными других прикладных социологических исследований на уголовно-правовую тематику:
Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертационного исследования изложены автором в выступлениях на российско-американском семинаре по вопросам уголовной юстиции (г Хабаровск, 17— 18 мая 1999 г.); международном симпозиуме "Россия на пороге XXI века" (г. Хабаровск, 14—15 апреля 1999 г.); заседании секций уголовного права на общероссийской научно-практической конференции "Юридическая наука и практика России на пороге тысячелетия: итоги и перспективы" (г. Москва, 22-23 декабря 2000 г.); международной научно-практической конференции "Актуаль-ные проблемы борьбы с преступностью в Азиатско-Тихоокеанском регионе" (г. Хабаровск, 29—31 марта 2001 г.); заседании Круглого стола "Правовая политика субъектов Российской Федерации" (г. Владивосток, 25-27 сентября 2001 г.); региональной межвузовской научно-практической конференции "Совершенствование предварительного расследования преступлений" (г. Хабаровск, 18-19 декабря 2000 г.); на международной научно-практической конференции, посвященной принятию нового Уголовно-процессуального кодекса РФ (г. Москва, 4— 6 февраля 2002 г.); общероссийской научно-практической конференции "Юридическая наука и практика России: итоги и перспективы развития" (г. Москва, 19-20 декабря 2002 г.).
Структура работы определяется особенностями избранной темы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и библиографии. Объем работы соответствует требованиям, установленным ВАК РФ.
