Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Эксцесс исполнителя преступления в истории отечественного уголовного права и в зарубежном уголовном праве
1.1. Эксцесс исполнителя в истории отечественного уголовного права 13
1.2. Эксцесс исполнителя преступления в уголовном праве других стран СНГ 25
1.3. Эксцесс исполнителя в уголовном праве иных зарубежных стран 34
Глава 2. Понятие и виды эксцесса исполнителя преступления
2.1. Признаки эксцесса исполнителя и формы соучастия при эксцессе исполнителя 61
2.2. Понятие эксцесса исполнителя преступления 97
2.3. Виды эксцесса исполнителя преступления 116
2.4. Характеристика преступников, совершивших эксцесс 140
Глава 3. Ответственность соучастников при эксцессе исполнителя
3.1. Квалификация действий лиц, совершивших эксцесс исполнителя, и других соучастников преступления 151
3.2. Наказания, назначаемые соучастникам, при эксцессе исполнителя преступления 162
Заключение 173
Список использованной литературы 179
Приложение
- Эксцесс исполнителя в истории отечественного уголовного права
- Эксцесс исполнителя преступления в уголовном праве других стран СНГ
- Признаки эксцесса исполнителя и формы соучастия при эксцессе исполнителя
- Квалификация действий лиц, совершивших эксцесс исполнителя, и других соучастников преступления
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В последние годы в нашей стране большую обеспокоенность общества вызывает высокий уровень преступности, и, как свидетельствуют статистические данные о состоянии преступности в России, криминальная ситуация продолжает оставаться достаточно сложной. Хотя статистические показатели количества лиц, привлеченных к уголовной ответственности (как и показатели преступности по стране) неуклонно росли до 2000 г., а в настоящее время наблюдается некоторая тенденция к спаду, эти цифры по-прежнему остаются достаточно высокими (в 1998 г. совершили преступления 1 481 503 чел., в 1999 г.- 1 716 679 чел., в 2000 г. - 1 741 439 чел., в 2001 г. - 1 644 242 чел., в 2002 г. - 1 257 700 чел. , в 2003 г. — 1 236 733 чел. ). Относительно постоянным был и остается удельный вес лиц, совершивших групповые преступления. Среди общего количества лиц, совершивших преступления, в среднем этот показатель составляет 29 % (так, в 1998 г. - 31,2 %; в 1999 г. - 32,3 %, в 2000 г. - 29,3 %, в 2001 г. - 27,7 %, в 2002 г. - 25,2 %3, в 2003 г. - 25,3% 4).
Однако среди лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы, удельный вес лиц, совершивших преступление в группе, больше: он составляет - 47,1 %5. В большинстве своем это лица, совершившие тяжкие и особо тяжкие преступления, за которые им назначено наказание в виде лишения свободы с реальным отбытием срока наказания. Этот факт
1 См.: Состояние преступности в России за 1998 - 2002 гг. // Преступность и правонарушения: Стат. сб. М.: МВД России; ГИЦ, 2002.
См.: Сводный отчет по РФ о лицах, совершивших преступления за январь - декабрь 2003 г. С. 1.
3 См.: Состояние преступности в России за 1998-2002 гг.
4 См.: Сводный отчет по РФ о лицах, совершивших преступления за
январь - декабрь 2003 г. С. 6.
5 См.: Характеристика осужденных к лишению свободы. По
материалам специальной переписи 1999г. / Под ред. А.С. Михлина. М.» 2001.
Т.2. - С. 47.
4 подтверждает то, что показатели совершения преступления в соучастии значительно больше среди тяжких и особо тяжких преступлений, так как для совершения большинства таких преступлений нужно объединить усилия нескольких человек, а совершить некоторые из них одному человеку просто не под силу.
В уголовном праве под эксцессом исполнителя преступления понимают выход преступных действий исполнителя преступления за пределы умысла других соучастников. В действующем УК имеется отдельная статья, посвященная эксцессу исполнителя преступления (ст. 36 УК РФ). До принятия Уголовного кодекса РФ 1996 г. в отечественном уголовном законодательстве нормы об эксцессе исполнителя не было, и законодательно правила ответственности соучастников при эксцессе не были закреплены. В то же время проблемы, связанные с эксцессом исполнителя преступления, рассматривались доктриной уголовного права в свете общего учения о соучастии, но отдельные вопросы, связанные с этим явлением, до настоящего времени остаются не решенными в полной мере (понятие и признаки эксцесса исполнителя, виды эксцесса, возможен ли эксцесс других соучастников, кроме исполнителя, каковы правовые последствия и особенности совершения эксцесса с преступлением меньшей тяжести, чем было запланировано, и др.); большинство исследований этого вопроса были сделаны на основе ранее действовавшего уголовного законодательства, среди них единичны работы, которые были бы подкреплены комплексным изучением, обобщением и анализом материалов судебно-следственной практики.
Между тем на практике эксцесс исполнителя преступления встречается достаточно часто, и, по данным проведенного нами исследования, он имеет место примерно в одном из 27 преступлений, совершенных в соучастии (3,7 % от всех преступлений, совершенных в соучастии). И хотя некоторыми авторами приводились сведения о большей степени распространенности случаев эксцесса исполнителя (от 8,9 до 11,4 %), по
5 нашему мнению, эти показатели могут варьироваться в зависимости от показателей преступности в регионах.
О трудностях, связанных с определением случаев эксцесса
исполнителя и правильной квалификацией действий соучастников при
эксцессе, свидетельствует опубликованная судебная практика и нередко
встречающиеся разъяснения Судебной коллегии Верховного Суда РФ по
вопросу об эксцессе исполнителя при рассмотрении конкретных уголовных
дел. Работники следственных органов, сталкиваясь со случаями эксцесса
исполнителя преступления, часто вменяют всем соучастникам совершенное
исполнителем наиболее тяжкое преступление или совокупность
преступлений, предпочитая «не ломать голову» и, полагая, что суд «отсечет» излишек обвинения. Эту практику нельзя признать верной. С учетом этого теоретически грамотное и соответствующее фактически содеянному обоснование привлечения к уголовной ответственности и назначения наказания каждому соучастнику преступления с эксцессом исполнителя соответствует принципам законности и справедливости, является еще одним шагом на пути борьбы с преступностью, способствует осознанию виновными справедливости назначенного наказания.
Представленная работа в значительной степени посвящена
рассмотрению случаев эксцесса исполнителя преступления. Кроме того, в действующей редакции уголовно-правовой нормы об эксцессе законодательно закреплен лишь эксцесс исполнителя преступления, что и обусловило название диссертационного исследования. Однако рассмотрение в работе вопроса об эксцессе соучастника связано с необходимостью восполнения пробелов, существующих в уголовном законе.
Степень разработанности темы.. Проблемы, возникающие при рассмотрении уголовных дел о преступлениях с эксцессом исполнителя, ранее освещались в трудах ученых-юристов в области уголовного права. Теоретическую основу исследования составили работы как российских, так и зарубежных ученых в области уголовного права. В дореволюционный
период вопрос об эксцессе исполнителя рассматривали в работах,
посвященных исследованию института соучастия, А.Ф. Бернер,
Л.С. Белогриц-Котляревский, И. Гордон, А.С. Жиряев, Г.Е. Колоколов, Ф. Лист, СВ. Познышев, Н.Д. Сергеевский, В.Д. Спасович, А. Скопинский, Н.С. Тимашев, Н.С. Таганцев, И.Я. Фойницкий, И.Я. Хейфец, А. Шайкевич и ДР-
В советский период проблематика эксцесса исполнителя была затронута в произведениях таких представителей науки уголовного права, занимавшихся комплексным изучением института соучастия, как А.Ф. Ананьин, Ф.Г. Бурчак, P.P. Галиакбаров, Л.Д. Гаухман, П.И. Гришаев, М.И. Ковалев, Г.А. Кригер, У.Э. Лыхмус, А.А. Пионтковский, B.C. Прохоров, П.Ф. Тельнов, А.Н. Трайнин, А.В. Ушаков, М.Д. Шаргородский, М.А. Шнейдер, и др.
Проблемы, связанные с эксцессом исполнителя, рассмотрены и в современных работах отечественных ученых: А.А. Арутюнова, В.А. Григорьева, Н.Г. Иванова, А.П. Козлова, А.В. Пушкина, Н.В. Толстопятовой.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются общественные отношения, формирующиеся при применении уголовно-правовых норм в случаях, где имеет место эксцесс исполнителя преступления, связанные с ним особенности личности тех, кто совершил преступления, являющиеся эксцессом.
Предмет исследования — нормы, регламентирующие эксцесс
исполнителя в современном отечественном и зарубежном уголовном
праве, судебная и следственная практика применения этих норм, а также
нормы, регулирующие случаи эксцесса в истории отечественного
уголовного права и в зарубежном уголовном праве; теоретические работы, в которых рассматриваются проблемы эксцесса исполнителя преступления.
Цели и задачи диссертационного исследования. Целью
представленного исследования является комплексное изучение эксцесса исполнителя преступления как явления в уголовном праве.
7 Достижение названной цели определило решение следующих теоретических и научно-практических задач:
проанализировать определения эксцесса исполнителя, видов
эксцесса и правила ответственности соучастников при эксцессе в
историческом аспекте;
провести сравнительно-правовой анализ норм об эксцессе
исполнителя в уголовном законодательстве иных, кроме Российской
Федерации, стран СНГ;
изучить высказанные в литературе точки зрения об ответственности
соучастников при эксцессе исполнителя преступления в иных зарубежных
странах;
выделить признаки эксцесса исполнителя преступления;
раскрыть правовую природу эксцесса как явления в уголовном праве
и определить понятие эксцесса исполнителя преступления с учетом
современных требований, предъявляемых уголовным законодательством и
практикой;
классифицировать виды эксцессов исполнителя, встречающиеся на
практике, и дать их характеристику, выявить структуру преступлений с
эксцессом;
дать демографическую и уголовно-правовую характеристику лиц,
совершивших преступления с эксцессом;
исследовать правила квалификации действий соучастников, изучить проблемы привлечения к уголовной ответственности и наказуемость соучастников при эксцессе исполнителя преступления;.
разработать и обосновать предложения и рекомендации по совершенствованию УК РФ в части применения его норм при эксцессе.
Методология и методы исследования. Методологическую основу исследования составляют общенаучные методы познания, а также такие частные методы, как уголовно-статистический, историко-сравнительный,
8 сравнительно-правовой, формально-логический, юридический, метод толкования закона, социологические методы исследования (опрос и анкетирование).
Методика исследования образуется совокупностью приемов,
используемых в ходе разработки темы, и включает изучение теоретических работ в области уголовного права, отечественного и зарубежного уголовного законодательства, изучение уголовных дел о преступлениях с эксцессом исполнителя, статистических данных ГИЦ МВД России, Верховного Суда РФ, материалов специальной переписи. В ходе исследования проводились: анкетирование по материалам уголовных дел в отношении лиц, допустивших эксцесс, опрос сотрудников судебно-следственных органов.
Нормативную основу исследования составили: Конституция РФ, современное уголовное законодательство Российской Федерации и ранее действовавшее отечественное уголовное законодательство, современное и ранее действовавшее зарубежное уголовное законодательство, в том числе современное уголовное законодательство других стран СНГ, подзаконные нормативно-правовые акты, а также постановления Пленума Верховного Суда РФ и разъяснения высших судебных инстанций по вопросам квалификации и назначения наказания по конкретным уголовным делам.
Эмпирическую основу исследования составили; сведения о состоянии, структуре и динамике преступности в целом, статистические данные о составе осужденных в Российской Федерации за 2003 г., материалы специальной переписи осужденных 1999 г., опубликованная практика Верховных Судов СССР, РСФСР, РФ; результаты проведенного анализа
материалов судебно-следственной практики в Москве и Московской области
і.
по уголовным делам, где имелся эксцесс исполнителя, за 1998-2003 гг. - 200 уголовных дел, где одним или несколькими соучастниками был допущен эксцесс исполнителя преступления; изучение данных о личности 223 человек, совершивших преступления с эксцессом, опрос 130 сотрудников правоохранительных органов.
9 Научная новизна исследования состоит в том, что представленная работа является одним из первых диссертационных исследований эксцесса исполнителя преступления как явления в уголовном праве, выполненных с анализом практического материала на основе современного уголовного законодательства.
Несмотря на значительное число работ, опубликованных ранее по вопросам соучастия, в которых традиционно рассматривается и эксцесс исполнителя преступления, в процессе проведенного исследования получены следующие научные результаты, определяющие новизну представленной работы:
исследовано становление и развитие нормы об эксцессе исполнителя, его теоретическое исследование и законодательное закрепление в истории отечественного уголовного права;
на основе изучения норм уголовного права об эксцессе исполнителя преступления в зарубежном законодательстве определены основные тенденции определения ответственности соучастников при эксцессе исполнителя преступления, дан сравнительно-правовой анализ практики применения норм об эксцессе;
на основе выявления характерных признаков эксцесса исполнителя преступления, изучения их соответствия объективным и субъективным признакам соучастия раскрыта сущность эксцесса исполнителя преступления как явления в уголовном праве, сформулировано авторское видение понятия эксцесса исполнителя преступления;
проанализированы существовавшие взгляды по вопросу об эксцессе исполнителя в отечественном уголовном праве, с учетом которых предложено использовать новые подходы к классификации эксцессов исполнителя преступления с обоснованием их практической значимости;
даны социально-демографическая и уголовно-правовая
характеристики преступника, совершившего эксцесс, выявлена структура
10 преступлений с эксцессом, с выделением тех составов преступлений, для которых наиболее типичны эксцессы исполнителя;
разработаны предложения для сотрудников правоохранительных органов по вопросам доказывания преступлений с эксцессом исполнителя преступления;
выявлены особенности наказуемости соучастников при эксцессе исполнителя с учетом видов и размеров наказаний, назначаемых соучастникам.
Основные положения диссертации, выносимые на защиту:
1. Действие нормы об эксцессе исполнителя распространить не только
на исполнителя преступления, но и на иные виды соучастников
(организатор, подстрекатель и пособник), в связи с чем; необходимо
изменить данную норму, заменив в ней понятие «эксцесс исполнителя» на
«эксцесс соучастника».
2. Эксцессом следует обозначать любые иные действия одного из
соучастников, как более, так и менее тяжкие по отношению к
планировавшимся, которые не охватывались умыслом других соучастников,
а не только преступления более тяжкие, чем было предусмотрено, или
совершение действий, явно превышающих по объему совершенное
преступное деяние, ранее намеченное.
Эксцесс соучастника может быть совершен как одним, так и несколькими участниками группы, при этом необходимым требованием является то, чтобы, по крайней мере, один из соучастников продолжал выполнять ранее планировавшееся преступление и не присоединился к выполнению изменившихся преступных планов, то есть не участвовал в совершении преступления-эксцесса.
При совершении преступления-эксцесса кем-либо из соучастников признак совместности отсутствует, но он обязательно присутствует при подготовке или совершении планировавшегося преступления, иначе нельзя вести речь об эксцессе.
5. При эксцессе исполнителя причинная связь между действиями
иных соучастников и последствиями преступления-эксцесса, совершенного
исполнителем, либо отсутствует вообще, либо носит случайный характер.
6. Дополнительно к существующей классификации эксцессов
предлагается использовать две другие разновидности - эксцессы, связанные
с совершением равного количества преступлений по отношению к
планировавшимся, и эксцессы, связанные с совершением большего
количества преступлений по отношению к планировавшимся.
7. Предложения по дополнению Уголовного кодекса РФ касаются ст.
34 «Ответственность соучастников преступления» и изменению ст. 36
«Эксцесс исполнителя преступления».
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что автор, исследуя проблемы эксцесса исполнителя и его влияния на ответственность соучастников и наказуемость преступлений, предприняла попытку углубить и дополнить теоретические и практические исследования по вопросу об эксцессе исполнителя преступления. Многие аспекты такого явления как эксцесс исполнителя ранее либо не подвергались изучению, либо требовали пересмотра с учетом тенденций развития современного уголовного законодательства.
Полученные в ходе диссертационного исследования результаты могут быть использованы в научно-исследовательской деятельности, учебном процессе юридических учебных заведений при чтении лекций по уголовному праву, а также специальных курсов, посвященных спорным вопросам учения о соучастии в преступлении, в работах других ученых.
Практическая значимость исследования состоит в том, что оно призвано решить важную уголовно-правовую задачу — повысить эффективность применения норм, регламентирующих особенности совершения преступления при эксцессе исполнителя преступления.
Результаты исследования, в том числе теоретические и практические положения, выводы и рекомендации, собранный диссертантом фактический
12 материал могут быть учтены и использованы в процессе законотворческой деятельности, а также при подготовке постановлений Пленума Верховного Суда РФ и иных нормативно-правовых и аналитических материалов, также в практической деятельности следственных и судебных органов.
Апробация результатов исследования. Теоретические положения и выводы исследования были изложены и обсуждались на научно-практических конференциях по проблемам уголовного, уголовно-исполнительного права и криминологии, проводившихся в 2003 - 2004 гг. в Москве и Вологде.
Сформулированные в работе рекомендации и предложения по повышению эффективности норм, регламентирующих особенности соучастия в преступлении, в частности в связи с эксцессом исполнителя, нашли применение в деятельности Следственного управления при Орехово-Зуевском УВД Московской области. Материалы диссертационного исследования используются в учебном процессе Академии права и управления, Владимирского юридического института Министерства юстиции Российской Федерации при подготовке лекций, проведении семинарских и практических занятий по уголовному праву.
Полученные диссертантом научные результаты внедрены в практику правоприменительных органов и в учебный процесс, что подкреплено четырьмя актами о внедрении. По теме диссертации опубликованы пять статей.
Структура диссертации обусловлена ее содержанием и состоит из введения, трех глав, объединяющих девять параграфов, заключения, списка литературы, использованной при написании работы, и приложения.
Эксцесс исполнителя в истории отечественного уголовного права
Еще в середине XIX века автор первой русской монографии, посвященной комплексному исследованию института соучастия в уголовном праве, А.С. Жиряев писал: «В уголовной юриспруденции едва ли найдется другой вопрос более трудный и спорный, чем учение о стечении преступников, или же отдельные его пункты» . Немного позже (в 1887 г.) И. Гордон, рассматривая вопросы соучастия в преступлении, заметил: «Вопрос о соучастии имеет богатую литературу, но отдельные вопросы разработаны далеко неравномерно»2.
Одним из таких вопросов учения о соучастии является эксцесс исполнителя преступления. Изначально, еще в первых исследованиях соучастия, не было единообразия мнений по этому вопросу: исследователи придерживались различных взглядов, по-разному определяли понятие эксцесса и правила ответственности соучастников при нем. Основными спорными пунктами вопроса об эксцессе исполнителя как ранее, так и в настоящее время являются: а) понятие эксцесса исполнителя; б) классификация эксцессов (с ее учетом обосновывается и дается решение вопроса об ответственности соучастников); в) степень ответственности соучастников.
В русском уголовном праве термин «эксцесс исполнителя» впервые мы встречаем у Н.С. Таганцева, который определял его как «весьма любопытный вопрос о значении несоответствия между тем, что предполагалось соучастниками, и тем, что выполнено физическими виновниками», но в своей работе использует его наряду с термином «эксцесс подстрекнутого» . Применительно к уголовному праву этот термин был заимствован русскими юристами из германской литературы, где это явление обозначалось двумя латинскими терминами — excessus instigati (эксцесс подстрекнутого) и excessus mandati (эксцесс исполнителя), которые, по сути, являются синонимами. Учитывая, что первые работы отечественных юристов, посвященные исследованию института соучастия, базировались на анализе работ и учений ведущих криминалистов Западной Европы того времени (так, А.С. Жиряев в своей монографии ссылается на 104 источника, посвященных исследованию соучастия, при этом среди них нет ни одного отечественного!), предваряя рассмотрение вопроса об эксцессе исполнителя в отечественном праве, следует пояснить, что послужило основой для положений, сформулированных позднее в российском законодательстве.
Институт соучастия в уголовном праве изначально получает теоретическую разработку в работах зарубежных криминалистов XIX века, в которых в числе прочих вопросов соучастия затрагивали и ответственность соучастника при эксцессе исполнителя преступления. Именно с позиций решения вопроса об ответственности соучастников, в том числе тех, кто сам совершил эксцесс исполнителя, в это время наметилось следование двум различным теориям — акцессорной и самостоятельной ответственности соучастников.
С точки зрения акцессорной теории соучастия, которая сводится к утверждению абсолютной зависимости соучастников от исполнителя, к отрицанию самостоятельного значения действий пособника и подстрекателя, при назначении наказания подстрекатель (или иной соучастник) должен разделить участь исполнителя, то есть нести ответственность не за то преступление, которое, как он предполагал, будет совершено исполнителем, а за то, которое реально совершил исполнитель.
По сведениям, приведенным Н. С. Тимашевым, акцессорная теория соучастия была создана и получила свою научную разработку в работах итальянских юристов с начала научной разработки учения о соучастии1. Так, при решении вопроса об ответственности соучастников при эксцессе итальянец Каррара исходил из акцессорной теории соучастия. По сути, он и сформулировал эту теорию, явившись одним из ее основоположников в научном смысле. Но все-таки он не являлся ее создателем, так как эта теория уходит своими корнями еще в римское преторское право, по которому все соучастники отвечали за преступление, совершенное исполнителем. В связи с этим акцессорная теория ответственности соучастников считается более ранней по времени ее возникновения в праве.
Решая вопрос ответственности при эксцессе, Каррара большое значение придавал тому обстоятельству, является ли совершенное преступление однородным с замышлявшимся или нет. Такой поход, по нашему мнению, позволил в дальнейшем дать классификацию эксцессов на количественные и качественные эксцессы, в основу которой был положен признак однородности. По мнению Каррара, при совершении однородных преступлений (замышлявшегося и преступления-эксцесса) следовало различать еще два вида эксцессов: 1) эксцесс в средствах и 2) эксцесс в результатах. Ответственность подстрекателя за деяние, совершенное исполнителем, как считал Каррара, допускается только при эксцессе второго вида, и то лишь в случае, если произведенный результат составляет естественное последствие преступления. Кроме этого, он указывал, что если преступления неоднородны, то подстрекатель не подлежит привлечению к ответственности ни в каком случае1.
Другим из разработчиков и основоположников акцессорной теории соучастия принято считать французского ученого Росси, который высказывал похожие идеи, в том числе по вопросу об эксцессе исполнителя. В эпоху французской революции XVIII века акцессорная теория соучастия в уголовном праве Франции достигла своего расцвета и получила законодательное закрепление в УК Французской республики 1791 г.2.
Иной подход к решению вопроса об ответственности соучастников был сформулирован в теории самостоятельной ответственности соучастников, которая своего полного развития достигла в германском праве первой половины XIX века. Свою детальную разработку эта теория получила в работах криминалистов XIX века: немецких ученых - Бара, Бернера, Бури, Гейба, Кестлина, Китай, Титмана, Фейербаха, профессора Варшавского университета Будзинского. В трудах этих ученых явно прослеживается отстаивание принципов самостоятельной ответственности соучастников, которые распространяются и на случаи эксцесса исполнителя преступления.
По нашему мнению, в этом разделе нашей работы следует подробнее изложить взгляды на эксцесс, которые высказывали некоторые германские ученые, в частности Ф. Лист и А. Бернер, так как их учебники по уголовному праву были переведены и изданы в России, а затем широко использовались при обучении будущих российских юристов.
Эксцесс исполнителя преступления в уголовном праве других стран СНГ
Приступая к рассмотрению эксцесса исполнителя в зарубежных странах, на наш взгляд, сначала следует остановиться на нормах в уголовном законодательстве стран СНГ, которые регулируют эксцесс исполнителя преступления.
В конце XX века в связи с распадом СССР, выходом из его состава союзных республик и образованием на их месте новых суверенных государств, а также в связи с коренными изменениями в экономической, социальной, политической и других сферах жизни постсоветских республик потребовалось изменить и заново разработать целые системы национальных законодательств.
После провозглашения независимости в республиках стран СНГ некоторое время действовали прежние уголовные кодексы, принятые еще в советское время. Следует отметить, что в Основах уголовного законодательства Союза ССР отсутствовали какие-либо нормы, определяющие понятие эксцесса исполнителя, а также и правила ответственности соучастников при эксцессе. Так как законодательство союзных республик во многом было ориентировано на общесоюзное, оно не содержало и норм об эксцессе. Однако понятие эксцесса исполнителя и правила ответственности соучастников определялись доктриной уголовного права в общей теории соучастия.
Спустя некоторое время во всех государствах СНГ, были разработаны и приняты уголовные кодексы. Во многих из них были сохранены апробированные в течение многих лет на практике уголовно-правовые институты и нормы; отдельные нормы были модифицированы, а другие появились впервые. С учетом ранее высказывавшихся предложений по усовершенствованию законодательства, большинство из которых были сделаны еще в советский период, во всех УК появляются и новые уголовно-правовые нормы, к числу которых относится и норма об эксцессе исполнителя преступления.
Предваряя рассмотрение особенностей появившихся норм об эксцессе исполнителя в законодательстве стран СНГ, можно заметить, что в некоторых УК особенности ответственности соучастников при эксцессе исполнителя выделены в отдельную уголовно-правовую норму (как и в УК РФ), а в некоторых (их меньшинство) включены в ту или иную статью в виде ее части. При этом, если норма об эксцессе представлена в виде отдельной уголовно-правовой нормы, то, как правило, она состоит из двух частей или предложений; в первой части или в первом предложении содержится определение понятия эксцесса исполнителя преступления, а во второй - правила ответственности соучастников при эксцессе. В том случае, если регламентация действий при эксцессе исполнителя дана в части какой-либо статьи, то, как правило, термин «эксцесс исполнителя» не употребляется, а также сама формулировка решения этого вопроса представлена в несколько упрощенном варианте. Так, например, в УК Республики Беларусь норма об эксцессе представлена следующим образом в ч. 7 ст. 16: «За деяние, совершенное исполнителем и не охватывавшееся умыслом соучастников, другие соучастники уголовной ответственности не несут»1. Как видим, сам термин «эксцесс исполнителя» здесь не употребляется, хотя законодатель подразумевает случаи совершения эксцесса только исполнителем, исключив случаи эксцесса других соучастников, что, по нашему мнению, не совсем верно.
В УК Республики Узбекистан, как и в УК Республики Беларусь, нет отдельной нормы об эксцессе, но правила ответственности соучастников в случае эксцесса установлены в ст. 30 УК РУ «Пределы ответственности за соучастие». В части четвертой этой статьи не употребляется термин «эксцесс исполнителя», и, по-видимому, в связи с этим нет и определения того, что следует понимать под эксцессом. Тем не менее правила ответственности соучастников урегулированы с использованием традиционной для теории отечественного уголовного права формулировкой: «За деяние, не охватывающееся умыслом других соучастников, ответственность несет лицо, его совершившее» .
Подобным образом урегулирован вопрос об эксцессе и в УК Республики Украины, где эксцесс исполнителя преступления тоже не выделен в отдельную уголовно-правовую норму. Украинский законодатель тоже пошел по пути включения правил, определяющих ответственность соучастников при эксцессе в состав ст. 29 «Уголовная ответственность соучастников». В части 5 этой нормы речь идет именно об эксцессе исполнителя: «Соучастники не подлежат уголовной ответственности за деяние, совершенное исполнителем, если оно не охватывалось их умыслом» .
Вместе с тем в ст. 33 и 34 этого Кодекса устанавливаются правила ответственности соучастников за преступления, совершенные организованной группой, и за преступления, совершенные преступным сообществом. В них указывается, что организатор или лицо, организовавшее преступное сообщество, несут ответственность за все совершенные преступления, которые охватывались их умыслом. Другие участники организованной группы или преступного сообщества отвечают за все преступления, совершенные организованной группой или преступным сообществом, которые охватывались их умыслом .
Как видим, киргизский законодатель счел нужным расшифровать в УК понятие эксцесса и особо оговорить лишь правила ответственности соучастников при совершении преступления организованной группой и преступным сообществом, оставив без внимания правила ответственности соучастников при таких наиболее распространенных формах соучастия, как группа лиц и группа лиц с предварительным сговором.
Признаки эксцесса исполнителя и формы соучастия при эксцессе исполнителя
Как уже отмечалось, эксцесс исполнителя преступления традиционно рассматривается в рамках общей теории соучастия. Насколько же распространены случаи эксцесса при совершении групповых преступлений? Встречающиеся по этому вопросу мнения различны. Так, в одном из комментариев к ст. 36 УК РФ «Эксцесс исполнителя преступления» говорится: «Эксцесс исполнителя довольно часто встречается на практике...»1. Действительно, эксцесс нередко имеет место при совершении групповых преступлений, но утверждения степени о распространенности эксцесса исполнителя, как правило, не подтверждены данными практических исследований.
Долгое время только у П.Ф. Тельнова теоретические рассуждения об эксцессе сопровождались конкретными цифрами: по выборочным данным, приводимым автором, 8,9 % совместно действующих лиц совершают преступления, выходящие за пределы умысла других соучастников2. Кроме того, Н.В. Толстопятова утверждает, что по результатам проведенного ею исследования эксцесс соучастника составил 11,4 % от изученного массива уголовных дел .
Данные, полученные нами в ходе выборочного обобщения материалов судебной практики, несколько отличаются от приведенных П.Ф. Тельновым и Н.В. Толстопятовой и показывают, что распространенность эксцесса исполнителя среди общего количества преступлений, совершенных при совместном участии нескольких лиц составляет 3,7 % (это почти вдвое меньше тех цифр, которые приводит П.Ф. Телънов и втрое меньше приводимых Н.В. Толстопятовой); то есть, по нашим данным, эксцесс исполнителя имеет место примерно в одном из 27 преступлений, совершенных в соучастии. Однако это не означает, что данные, приводимые другими авторами, являются неверными. На наш взгляд, степень распространенности такого явления, как эксцесс, в значительной степени зависит от показателей преступности в регионе, а, кроме того, его реальная распространенность действительно шире, чем в данных судебной статистики. Это связано с тем, что значительное количество групповых преступлений остаются раскрытыми лишь частично - не изобличаются все соучастники, в связи с чем установить истинные намерения всех соучастников часто не представляется возможным, а поэтому весьма затруднительно выявить и эксцесс исполнителя преступления.
Как известно, каждое явление характеризуется рядом признаков. Эксцесс исполнителя преступления тоже имеет характерные, только ему свойственные признаки. Исследователи соучастия традиционно выделяли два следующих признака эксцесса: а) объективный признак эксцесса заключается в том, что между действиями иных соучастников и тем результатом, который наступил вследствие того, что исполнитель сознательно и по своей собственной воле совершил, отсутствует причинная связь; б) субъективный признак эксцесса заключается в отсутствии вины соучастников в совершенном исполнителем преступлении . Однако эти признаки, по нашему мнению, не являются исчерпывающими. В целом, не возражая против использования этих признаков, хотелось бы отметить, что объективный признак эксцесса, связанный с отсутствием причинной связи между действиями иных соучастников и преступным результатом, который наступил вследствие действий исполнителя, не всегда отсутствует. Так, если пособник добывает ключи от квартиры и передает их исполнителю запланированной кражи, причинная связь между действиями пособника и преступным результатом в виде совершения исполнителем кражи здесь налицо, иначе исполнитель не мог бы проникнуть в квартиру, не имея ключа. В случае эксцесса со стороны того же исполнителя, если тот, проникнув в квартиру, вместо запланированной кражи совершит изнасилование находящейся в квартире женщины, та же причинная связь будет иметь место. Однако наличие этой причинной связи не означает привлечение к ответственности пособника кражи за пособничество изнасилованию, так как в данном случае причинная связь носит случайный характер, что исключает возможность предвидения пособником именно такого развития событий.
Не ограничиваясь двумя указанными признаками эксцесса, в рамках данного исследования необходимо дополнить его рядом других признаков, выявив, как соотносятся эксцесс и соучастие в преступлении. Известно, что такое явление, как соучастие в преступлении, характеризуется рядом признаков. Лишь при наличии всех объективных и субъективных признаков соучастия можно говорить о том, что преступление было совершено в соучастии. Эксцесс исполнителя преступления, хотя и рассматривается в числе вопросов учения о соучастии, связан с совершением другого преступления, поэтому признаки соучастия в преступлении не всегда будут являться признаками эксцесса исполнителя. В связи с этим представляется необходимым рассмотреть, как соотносятся эксцесс исполнителя преступления с общими признаками соучастия, и какие из них будут иметь место при эксцессе, а какие будут отсутствовать.
Первым объективным признаком соучастия в преступлении принято считать участие в преступлении двух и более лиц. При этом каждый из этих лиц должен соответствовать требованиям, сформулированным в ст. 19 УК РФ и предъявляемым к субъекту преступления, то есть достичь возраста уголовной ответственности и быть вменяемым. Это положение нашло законодательное закрепление в ч. 2 ст. 33 УК РФ, где указывается, что лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости и других обстоятельств, признается исполнителем преступления. Это правило уже давно выработано доктриной уголовного права, при этом лицо, являющееся малолетним или невменяемым, расценивается как орудие в руках посредственного исполнителя. В подобных случаях, несмотря на то, что количество лиц, участвующих в совершении преступления, соответствует этому объективному признаку соучастия, тем не менее соучастия в преступлении подобные случаи не образуют, так как не все лица обладают признаками субъекта преступления. В правильности этой позиции вряд ли можно усомниться.
Квалификация действий лиц, совершивших эксцесс исполнителя, и других соучастников преступления
Согласно ст. 8 УК РФ основанием уголовной ответственности по действующему законодательству является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом. В то же время закон не предусматривает какого-либо другого основания уголовной ответственности ни для соучастников преступления вообще, ни для соучастников преступления при эксцессе исполнителя. И хотя в ч. 1 ст. 34 УК установлено, что ответственность соучастников определяется характером и степенью фактического участия каждого из них в совершении преступления, это означает, что при совершении преступления группой лиц при определении пределов ответственности каждого следует руководствоваться не только нормами Особенной части УК, где указывается конкретный состав совершенного преступления, но и ст. 32 - 36 Общей части УК, позволяющими определить характер и степень фактического участия каждого в совершении преступления, без чего, в свою очередь, нельзя определить и пределы ответственности соучастников.
Как верно отметил М.Д. Шаргородский, «в действиях каждого соучастника, а не только в действиях исполнителя имеется состав преступления; каждый соучастник совершает преступление и не всегда то же преступление по его юридической природе, что исполнитель»1. Однако в соответствии с одним из основополагающих принципов уголовного права принципом вины каждый соучастник должен нести ответственность только за свои деяния и в пределах личной виновности. Отсюда и правило, установленное в ст. 36 УК РФ, согласно которому за эксцесс исполнителя другие соучастники ответственности не подлежат. Однако это не означает, что иные соучастники совсем освобождаются от уголовной ответственности. Они подлежат привлечению к ответственности, но лишь за то деяние, которое охватывалось их умыслом, за те действия исполнителя, которые они предвидели, и за те последствия преступления, наступление которых они допускали или желали. Тот из соучастников или соисполнителей, кто по собственной инициативе вышел за пределы задуманного и совершает иные преступные действия, не предвидимые иными соучастниками преступления, будет нести ответственность за выполненное им лично. Такие преступные действия исполнителя при эксцессе не могут быть вменены иным соучастникам.
Приведенное правило определения пределов ответственности соучастников при эксцессе дает лишь общее представление об этом. В то же время при рассмотрении вопросов об ответственности соучастников в разновидностях эксцессов предлагается руководствоваться понятием количественного и качественного эксцессов, то есть, по сути, признаками однородности или неоднородности совершенного преступления по отношению к планировавшемуся. При этом большинство ученых считают, что это влияет на квалификацию действий и ответственность всех соучастников!, но по-разному определяют влияние количественного и качественного эксцессов на ответственность соучастников.
Так, П.Ф. Тельнов считает, что за обе разновидности эксцесса другие соучастники (то есть те, чьим умыслом не охватывалось совершение преступления-эксцесса) не отвечают1. Подходя к рассмотрению вопроса об ответственности лиц, допустивших эксцесс исполнителя и ответственности других соучастников, следует указать на то, что, несмотря на кажущуюся простоту в решении этого вопроса и принятии простой формулы «за эксцесс исполнителя соучастники ответственности не несут», эта проблема не всегда решалась однозначно. Как уже указывалось в Гл. 1 настоящей работы, вопрос о природе ответственности соучастников, в том числе при эксцессе, решается исходя из одной из двух устоявшихся концепций о природе соучастия: акцессорной теории и теории самостоятельной ответственности соучастников.
Говоря об ответственности соучастников, исходя из принципов акцессорности, отрицается самостоятельная юридическая оценка действий соучастников, которая ставится в зависимость от характера действий исполнителя и его ответственности: если наказуемы действия исполнителя — так же наказуемы и действия иных соучастников. Традиционно отечественным уголовным правом отвергалась акцессорная теория соучастия, которая нередко именовалась «буржуазной», взгляды ученых, соглашавшихся с ее положениями, активно критиковались.
Однако, по нашему мнению, несмотря на многочисленные критические высказывания в адрес ее сторонников, в эпоху сталинизма ответственное уголовное право при решении вопроса ответственности соучастников придерживалось принципов, близким принципам акцессорности. Так, иллюстрируют это слова А.Я Вышинского об ответственности соучастников при эксцессе исполнителя, который писал: «Если, скажем, шайка грабителей будет действовать так, что один из ее участников будет жечь дома, насиловать женщин, убивать и т. д. в одном месте, а другая часть шайки в другом, то хотя бы те и другие не знали о преступлениях, совершенных раздельно какой-либо частью общей шайки, - они будут отвечать за всю совокупность преступлений в полном объеме»1. С такой позицией, конечно, нельзя согласиться, если только содеянное не охватывалось общим умыслом участников группы.
По нашему мнению, близки позиции акцессорное и А.Н. Трайнину, по мнению которого «подстрекатель может не знать, когда и где склоненный им к преступлению это преступление фактически совершит; незнание способа совершения преступления исполнителем имеет такое же значение; это незнание также не исключает умысла соучастника (подстрекателя или пособника), а следовательно, ответственности соучастника за совершенное исполнителем преступление, хотя бы способ совершения и являлся специально предусмотренным в законе квалифицирующим обстоятельством. Лишь в тех случаях, когда способ создает иное качество преступления, образуя новый состав, он не может быть поставлен в вину соучастнику»2. Как видим, А.Н. Трайнин считал, что иные соучастники должны нести ответственность за непредвидимые ими действия исполнителя, которые отклонились от первоначально запланированного преступления в части квалифицирующих обстоятельств.
