Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Предмет конституционного регулирования и развитие конституции 8
1.1. Конституция и ее развитие: основные понятия 8
1.2. Предмет конституционного регулирования 30
Глава II. Механизм развития российской Конституции 43
2.1. О пробелах и иных основаниях для развития Конституции Российской Федерации 43
2.2. Механизм текстуального изменения (внешнего развития) Конституции Российской Федерации 56
2.3. Механизм внутреннего развития Конституции Российской Федерации 64
Глава III. Развитие основных конституционных институтов в Российской Федерации 85
3.1. Институт прав и свобод человека и гражданина 85
3.2. Форма правления 103
3.3. Федеративное устройство 135
Заключение 160
Список литературы 165
- Конституция и ее развитие: основные понятия
- Предмет конституционного регулирования
- О пробелах и иных основаниях для развития Конституции Российской Федерации
- Институт прав и свобод человека и гражданина
Конституция и ее развитие: основные понятия
Научное исследование проблем развития конституции должно основываться не только на четком понимании самого феномена конституции, но и категории «развитие», как одной из важных философских категорий. Последние являются в чистом виде философской проблемой, однако, имеют важное значение для настоящего исследования. Поэтому, первоначально, считаем необходимым обратиться к современным представлениям о том, что есть развитие и как оно соотносится с близкими по смыслу понятиями «изменение», «эволюция», «реформа», «совершенствование», «прогресс» и некоторыми другими.
Следует отметить, что понятие «развитие» далеко не так бесспорно, каким может представиться на первый взгляд, его нередко отождествляют с изменением или приравнивают к совершенствованию. В философской науке также нет единства позиций в его определении, вместе с тем выработан ряд общепризнанных положений, дающих представление о том, что есть развитие. Первоначально необходимо определить, как соотносятся «изменение» и «развитие».
В философской литературе отмечается, что изменение является универсальным и характеризует любые явления действительности, в то время как развитие представляет собой особый тип изменения. Установление факта совершающихся изменений еще не указывает на развитие. Изменения могут носить количественный характер, развитие же предполагает изменения качественные1. Вместе с тем не все качественные изменения можно назвать развитием. Развитие определяется как процесс длительных, накапливающихся, необратимых, поступательных изменений сложных системных объектов в достаточно больших интервалах времени.
Выделяются так же существенные признаки развития - необратимость, направленность и закономерность изменений, одновременное наличие которых выделяет процессы развития среди других изменений: обратимость изменений характеризует процессы функционирования; отсутствие закономерности1 характерно для случайных процессов; при отсутствии направленности изменения не могут накапливаться и процесс лишается характерной для развития единой, внутренне взаимосвязанной линии2.
Таким образом, видим, что развитие - это более сложный процесс, чем простое изменение. В результате развития должно возникать новое качественное состояние объекта, которое выступит как изменение его состава и (или) структуры с возникновением, трансформацией или исчезновением его элементов или связей.
Сложность развития заключается также в его многообразии. Только в рамках социального развития (этот вид развития нас главным образом и интересует) выделяют следующие его типы: эволюцию, реформу и революцию.
Нередко эволюцию отождествляют с развитием3, другие эволюцию социальных систем отождествляют с реформами , третьи понимают ее в широком и в узком смысле5. В широком смысле эволюция определяется как синоним развития, в узком, - один из основных типов развития, рассматриваемого как медленные, постепенные количественные и качественные изменения. Эволюции свойственны все существенные признаки характерные для развития, позволяющие выделить ее из других процессов изменения. Эволюция всегда необратима, направлена и закономерна, но от других типов социального развития ее отличает, во-первых, большая протяженность во времени и постепенность изменений, а во-вторых, объективная обусловленность изменений и отсутствие либо малозначительность субъективных факторов, влияющих на эти изменения.
В советской науке традиционно эволюцию противопоставляли революции с явным предпочтением к последнему типу социального развития. Революция определялась как важнейший этап в общественном развитии, коренной переворот в жизни общества, означающий насильственное низвержение отжившего общественного строя. Революция рассматривалась как естественная и необходимая стадия общественного развития, подготовленная незначительными, скрытыми, непрерывными количественными изменениями (эволюция), иными словами на определенной стадии эволюционного развития непременно происходила революция, которая выводила общественную систему на новый виток развития .
Безусловно, революция предполагает более радикальные, качественные изменения, она связана с одномоментным, быстрым решением комплекса проблем и противоречий и, как правило, носит насильственный характер. Помимо объективной обусловленности, имеющей второстепенное значение, социальная революция осуществляется во многом под воздействием субъективного фактора. И, конечно же, революция никак не может быть признана в качестве естественной и обязательной стадии развития. Революция - это не стадия, а тип развития, причем аномальный, поскольку, как правило, не предполагает объективной базы для последующих изменений. Революционные процессы часто носят возвратный характер, т. е. прерванное в ходе революции эволюционное развитие восстанавливается. Революция по своей природе близка к процессам случайных изменений, однако в отличие от последних предполагает субъективную направленность изменений.
Предмет конституционного регулирования
Большое значение для понимания конституции имеет также отдельное изучение вопроса о том, какие именно общественные отношения составляют фактическую конституцию и на что направлена юридическая конституция. Дело в том, что в отечественной юридической литературе советского периода доминировал подход, согласно которому конституция регулирует общественные отношения по линии личность - коллектив - государство - общество
В условиях тоталитарного режима подобное представление приводило к широкому присутствию государства в общественных отношениях. Кроме того, подобная конструкция, формируемая по принципу восхождения от частного к общему, обрывала непосредственную связь личности с государством, в особенности в вопросах защиты прав и свобод. Тоталитарность режима определялась не только сильной централизованностью государства и соответствующей системой средств и методов управления, но и вездесущим коллективом, постоянно вмешивающимся в личную жизнь человека. Так, умозрительная конструкция закреплялась на законодательном уровне, воплощалась в жизнь и определяла реальную действительность.
В последние годы существования советского государства, а в особенности в период подготовки проекта нового Основного закона России, появилась новая концепция конституционного регулирования общественных отношений по схеме: личность - гражданское общество - государство, которая и в наши дни имеет широкий круг приверженцев в среде отечественных конституционалистов. И каждый раз, когда ставится проблема обновления Основного закона либо ее существенной модификации, активно вносятся предложения по урегулированию вопросов связанных с гражданским обществом. О.Г. Румянцев по этому поводу отмечает: «Не обходимость раздела о гражданском обществе определена самой логикой нашей концепции - восхождение от конкретно индивидуального (правовой статус личности) к юридически всеобщему (структура и правовой статус государства)» . В рассматриваемой трехзвенной концепции гражданское общество определяется как промежуточное звено, опосредующее взаимоотношения личности и государства, а потому «раздел о гражданском обществе выступает «мостиком» между разделами личности и государстве, связывая их...» и «закономерно располагается между ними» .
Идея о гражданском обществе как правовой категории неоднократно подвергалось критике. Например, В. Е. Чиркин убедительно доказывает не состоятельность этой концепции с правовой точки зрения3. Однако, как в его исследованиях, так и в некоторых других сама конструкция остается неизменной - личность - общество - государство либо личность - государство - общество. Отпадает лишь определение «гражданское», но суть дела от этого не меняется, ибо понятие «общество» представляется как отличное от государства, имеющего иную ипостась. Оно часто понимается, как и прежде в качестве «базиса» в противовес «надстройки» - государству. Для отражения его сути употребляются и иные словообразования, однако, самое главное остается неизменным «общество» и «государство» представляются как непересекающиеся, несовпадающие, совершенно отличные понятия разного уровня, исторически имеющие изменчивый характер взаимоотношения друг с другом. Отсюда и частые тенденции противопоставления общества и государства, указание на противоречивость их целей и интересов. На основе этих представлений выстраиваются целые системы знаний, постулатов, определяющих жизнь страны, поведение индивидов, являющиеся при этом ни чем иным, кроме как умозрительными конструкциями, поражающими своей стройностью, но имеющими мало общего с реальной действительностью, интерпретирующими явления с «удобных» позиций и засоряющими путь к истине. Чтобы установить ее необходимо отвлечься от этих конструкций и исследовать непосредственно сами общественные отношения.
Исследуя современное общество, замечаем, что для взаимоотношений человека и государства не требуется никаких опосредующих факторов. Личность вправе обратиться за помощью непосредственно к государству, требовать социальную, правовую, политическую и иную защиту, иметь и нести перед ним определенные обязанности. Вместе с тем нет никаких преград и для свободного общения людей, взаимодействия с социальными институтами, общественными, религиозными, коммерческими и иными объединениями, организациями и т.п., которые во взаимоотношениях друг с другом выступают как реальные феномены, а не научные категории типа «гражданское общество». Отношения, возникающие между ними, образуют экономические, политические, культурные, духовные и другие сферы жизнедеятельности людей и их объединений, в которых они себя реализуют.
Среди социальных институтов исторически появляется и выделяется в виду настоятельной необходимости решить важнейшие задачи, стоящие перед обществом - государство, которое представляет собой многофункциональное, сложно организованное явление органически связанное с общественными институтами и образующее вместе с ними единую систему - общество. Государство актуализируется во взаимоотношениях с конкретными социальными феноменами посредством многочисленных разноплановых, простых и сложных контактов, из чего создается иллюзорное впечатление, что государство взаимодействует со всем обществом, отсюда представление о двусторонних связях государства и общества и их противопоставление
О пробелах и иных основаниях для развития Конституции Российской Федерации
Для определения оптимальных способов совершенствования Конституции РФ первоначально необходимо установить характер и особенности имеющихся проблем и конституционных недостатков.
Отечественная юридическая литература изобилует свидетельствами о том, что Основным законом РФ не урегулированы многие принципиальные вопросы и имеются пробелы.
Но что такое пробел в Конституции, тождественен ли он пробелу в обыкновенных законах, какие имеются отличия, и, наконец, возможно ли его наличие вообще?
Наличие пробела в законодательстве естественно, поскольку есть следствие развивающегося права и ограниченности человеческого разума, не всегда способного познать истинное положение дел в конкретной ситуации. Однако пробелы в законах создают трудности в нормотворческой и правоприменительной практике государства, следствием которых могут стать нарушенные права и общее отставание законодательства от реально имеющегося уровня развития общественных отношений.
Как полагает А. Бланкенагель под пробелом в правовой системе следует понимать «нечто неурегулированное соответствующим законом, законодателем, иными субъектами в ином законе или нормативном акте, равно, как и любым другим субъектом, в любой другой форме правового регулирования и подлежащее обязательному правовому регулированию, поскольку подобное регулирование является необходимым для того, чтобы члены общества могли определить свое поведение». В этом определении, на наш взгляд, отражается самое широкое и полное понимание пробела в праве.
Имеются и более узкие определения. По мнению В. К. Забигайло: «Пробел в праве целесообразно рассматривать в общей форме как отсутствие правила, которым, как это становится очевидным из содержания действующего законодательства, законодатель должен был урегулировать определенный вопрос, но по каким то причинам не урегулировал»1.
А. Медушевский считает, что «под пробелом понимается ситуация, когда закон полностью умалчивает о какой-либо сфере общественной жизни, подлежащей нормативному регулированию, в результате упущения либо недосмотра законодателя. В этом случае заполнение пробелов проводится с помощью методов аналогии или суждения от противного, т.е. на основании всего духа существующих законов. С другой стороны пробел может образоваться, когда закон и толкующий его судья сталкиваются с новой ситуацией, в принципе не предусмотренной законом и возникающей уже после его принятия».
Следует отметить, что методы аналогии закона, когда правоприменитель использует для разрешения дела законодательные правила, регулирующие сходные правоотношения, и аналогия права, когда исходят из общего духа правовой системы, ее принципов основополагающих идей и ценностей, не каждый раз действуют безотказно, ибо не всегда возможно их применение. Так, в уголовном праве в целях защиты прав и свобод человека и гражданина указанные методы для преодоления пробелов запрещены. Умышленно совершенное деяние, наносящее ущерб общественным интересам, не считается преступлением, если его состав не закреплен в уголовном законодательстве и (или) не установлена ответственность за это. Кроме того, возможны случаи, когда правоприменитель не вправе восполнить выявившийся пробел в праве, ибо это является прерогативой иных правоустанавливающих субъектов, например, законодателя. Отсюда необходимость других методов разрешения проблемы.
Пробел в законодательстве может быть преодолен внесением изменений и дополнений в нормативный правовой акт, в сфере регуляции которого возникла ситуация неопределенности. Пробел может быть преодолен также принятием другого равностатусного правового документа, регулирующего те же самые отношения.
Практика деятельности субъектов права в условиях пробела в законодательстве может сформировать устойчивый порядок взаимоотношений, обеспечиваемый взаимными интересами сторон и многократностью повторений, т.е. правовой обычай.
Правовой обычай, как возможность преодоления пробелов, предусмотрен непосредственно в гражданском законодательстве в форме обычаев делового оборота. Но представляется совершенно очевидным, что он может быть признан и в тех отраслях российского права, где имеются начала диспозитивности, в том числе и в конституционном праве.
Однако теперь важно определить распространяются ли общие характеристики и способы преодоления пробелов в законодательстве на формальную конституцию или же нет?
Конституционная наука не дает одностороннего ответа на этот вопрос. Существует ряд принципиально отличающихся друг от друга позиций.
А. Бланкенагель полагает, что в отличие от обычных законов Конституция не содержит пробелов. «По степени обобщенности текста конституции значительно превосходят любые другие нормативные тексты. И это вполне естественно: если необходимо вместить в один небольшой документ все, что является насущным и важным для данного общества и государства, иного выхода как быть весьма абстрактным и не точным, просто нет. Чем абстрактнее текст, тем сложнее доказать наличие в нем пробелов. Сами по себе довольно общие формулировки конституционных положений обычно оставляют возможность, как для широкой, так и для узкой интерпретации - в первом случае мы, скорее всего, не обнаруживаем пробелов, во втором - они будут налицо.
Институт прав и свобод человека и гражданина
Конституция России впервые за всю историю своего развития отводит столь важное место институту прав и свобод человека и гражданина, само закрепление которого в первых главах Основного закона свидетельствует о значительном повороте в сознании людей и победе демократических ценностей в России.
В ст. 2 Конституции РФ устанавливается морально-этический, философско-идеологический принцип: «высшей ценности прав и свобод человека», обладающий глубоким правовым смыслом и содержанием. Употребление термина «высшая ценность» только по отношению к человеку, его правам и свободам, по мнению исследователей, свидетельствует о том, что это единственная высшая ценность, все остальные общественные ценности располагаются по отношению к ней на более низкой ступени и не могут ей противоречить . Отсюда мы имеем дело с провозглашением принципа приоритета прав и свобод человека, особая значимость которого для России, с ее авторитарным и тоталитарным прошлым, вряд ли подлежит сомнению.
Принципиальное значение имеет так же положение, устанавливающее обязанность государства признавать, соблюдать и защищать права и свободы личности. Конституционная формулировка явно свидетельствует о том, что российский народ, как это сделали в свое время американский, французский и другие народы, определяет свою приверженность к представлениям о естественном (негосударственном) происхождении прав и свобод человека, и возлагает на учреждаемое им демократическое федеративное республиканское правовое государство - Российскую Федерацию обязанность их обеспечения. Соответственно личность наделяется правом требования у государства исполнения его фундаментальной обязанности перед ней. Обозначенная обязанность на высшем нормативном уровне определяет предназначение российского государства и смысл его существования, а уже в правоотношениях по реализации этой главнейшей обязанности отражается юридическая и фактическая природа Российской Федерации.
В других положениях Конституции РФ и в первую очередь в главе второй последовательно раскрывается содержание указанного принципа. Его конкретизация осуществляется посредством других принципов прав и свобод личности, определяющих дух и правовой режим этого конституционного института, установлением основополагающих прав и свобод человека и гражданина и закреплением юридических гарантий их незыблемости.
В ст. ст. 17-19 Конституции РФ закрепляются следующие принципы правового статуса личности: права и свободы человека и гражданина признаются и гарантируются согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и Конституцией; основные права и свободы личности неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения; осуществление прав и свобод человека не должно нарушать права и свободы других лиц; права и свободы личности являются непосредственно действующими и определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность органов государственной власти и местного самоуправления; равенство прав и свобод человека и гражданина. Из смысла этих принципов и других положений главы второй Конституции, можно вывести и такие дополнительные основы правового статуса личности как единство основных прав и свобод, равноценность личных, политических, экономических, социальных и культурных прав и свобод, неотделимость коллективных прав от прав индивида, регулирование прав человека законом и другие. Столь широкое обозначение принципов прав и свобод человека и гражданина призвано всесторонне и многогранно обозначить правовой статус личности в России, что вполне соответствует практике цивилизованных обществ и международным стандартам. Наибольшую приверженность Конституции РФ в изучаемых вопросах наблюдаем по отношению к такому историко-правовому документу, сохранившему свою актуальность в современном мире и юридическую силу во Французской Республике, как Декларация прав человека и гражданина 1789 года. Но за рамками прямого предписания в Основном законе осталось одно фундаментальное положение, установленное ст. 5 Декларации: «Закон имеет право запрещать лишь действия вредные для общества. Все, что не запрещено законом, то дозволено, и никто не может быть принужден делать то, что не предписано законом». Полагаем, что прямое закрепление этого принципа обогатило бы конституционный текст и сыграло бы значительную роль в деле защиты прав и свобод человека и гражданина. Следует признать, что рассматриваемый принцип прав и свобод личности может быть выведен из содержания других положений главы второй Конституции РФ. Однако считаем, что четкая конституционная формулировка облегчила бы более эффективную реализацию того огромного потенциала в сфере защиты и обеспечения прав человека, который содержится в этом принципе. Кроме того, это способствовало бы явному установлению права и одновременно обязанности учесть и следовать ему.
Широкое отражение в Конституции РФ получили сами права человека и гражданина в их системном изложении. При этом в качестве критерия систематизации прав и свобод выступают сферы общественной жизнедеятельности, по которым права и свободы человека подразделяются на личные (гражданские), политические, экономические, социальные и культурные. Это полностью соответствует основополагающим международным пактам в области прав и свобод человека и гражданина (Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах и Международный пакт о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966).
Первыми в перечне конституционных прав и свобод личности зафиксированы личные (гражданские), что по логике конституционного изложения свидетельствует об их особой значимости для общества. Личные права призваны определить сферу личной свободы индивида и допустимые пределы вмешательства государства. Вместе с тем государство обязано предпринять все необходимые меры для их обеспечения и свободной реализации.
