Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретико-методологические основы исследования правового регулирования участия граждан в отправлении правосудия в науке конституционного права 13
1.1. Понятие и сущность права граждан на участие в отправлении правосудия 13
1.2. Участие граждан в отправлении правосудия как способ обеспечения публичности судебной деятельности 27
1.3. Право граждан на участие в отправлении правосудия в системе прав и свобод человека и гражданина 41
Глава 2. Конституционно-правовой механизм участия граждан в отправлении правосудия 56
2.1. Конституционно-правовые основы доступа граждан к замещению должностей судей 56
2.2. Правовое регулирование организации и функционирования института присяжных заседателей 71
2.3. Деятельность арбитражных заседателей как способ обеспечения публичности арбитражного судопроизводства 86
Глава 3. Гарантии права граждан на участие в отправлении правосудия 100
3.1. Социально-юридические условия реализации права граждан на участие в отправлении правосудия 100
3.2. Охрана прав граждан на участие в отправлении правосудия 117
3.3. Конституционно-правовая ответственность в сфере обеспечения права граждан на участие в отправлении правосудия 136
Заключение 150
Список использованной литературы
- Участие граждан в отправлении правосудия как способ обеспечения публичности судебной деятельности
- Право граждан на участие в отправлении правосудия в системе прав и свобод человека и гражданина
- Правовое регулирование организации и функционирования института присяжных заседателей
- Охрана прав граждан на участие в отправлении правосудия
Введение к работе
Актуальность темы. Основу конституционной концепции прав и свобод человека и гражданина составляют признание, соблюдение, защита, гарантирование и обеспечение реализации интересов граждан на основе взаимной ответственности государства и личности, свойственной правовому государству. В период после конституционной реформы 1993 г. произошли значительные изменения в законодательстве и правоприменительной практике, которые позволили во многом по-новому установить приоритеты в реализации конституционных прав и свобод, в определенной мере обеспечив активное развитие государственно-правовых гарантий статуса личности. Вместе с тем, многие конституционные права остаются вне сферы надлежащего правового регулирования, их защите уделяется слабое внимание в судебной практике, что порождает декларативность и недостаточную юридическую обеспеченность соответствующих положений Главы 2 Конституции Российской Федерации.
Сказанное во многом относится к содержанию и механизму реализации конституционного права граждан на участие в отправлении правосудия. Понимание судебной системы как сферы профессиональной деятельности судей, основанной на корпоративных интересах судейского сообщества, не всегда отвечает требованиям демократического и правового государства, особенно в случаях, когда разрешаемые судом споры имеют общественное значение, направлены на защиту прав и законных интересов широкого круга лиц, характеризуются высоким воспитательно-предупредительным содержанием либо предполагают применение к правонарушителю существенных санкций. Наряду с отправлением профессионального правосудия, ограниченное привлечение к осуществлению ряда судебных функций граждан, не имеющих юридической квалификации и познаний в области права, является необходимым условием публичности судебной системы, ориентации ее функционирования на сбалансированную реализацию интересов граждан и государства, а в конечном итоге – обеспечения доверия гражданского общества к закону и праву.
Кроме того, замещение гражданами должностей судей должно опираться на сравнительно открытую, равнодоступную и гарантированную законом процедуру, позволяющую, с одной стороны, избежать проникновения в судейское сообщество недобросовестных либо недостаточно квалифицированных правоведов, с другой, – защитить общество от необоснованных правоограничений и иных противоправных препятствий, которые нарушают саму сущность конституционного права граждан на участие в отправлении правосудия, искажают его конституционно-правовой смысл, ставят его реализацию в зависимость от решения правоприменителя, допуская при этом произвольное истолкование закона или его искаженную реализацию на практике.
Указанными обстоятельствами определяется актуальность темы диссертационного исследования.
Степень научной разработанности темы диссертационного исследования. Следует признать, что вопросы реализации прав и свобод человека и гражданина всегда привлекали внимание исследователей, представляющих различные отрасли научного знания, в том числе науку конституционного права. Особенно весомый вклад в изучение отмеченной проблематики внесли такие видные отечественные ученые, как С. А. Авакьян, Ю. А. Агешин, М. В. Баглай, М. И. Байтин, Г. В. Барабашев, П. Т. Василенков, И. Т. Голяков, Г. С. Еськов, Д. Л. Златопольский, В. Т. Кабышев, А. И. Ким, Д. А. Ковачев, Е. И. Козлова, Е. В. Колесников, Г. Н. Комкова, Н. М. Конин, В. Ф. Коток, Б. П. Кравцов, С. С. Кравчук, Л. Т. Кривенко, Э. Л. Кузьмин, И. Я. Куприц, О. Е. Кутафин, А. И. Лепешкин, В. М. Манохин, Н. И. Матузов, Г. С. Михайлов, А. А. Мишин, А. С. Мордовец, А. Г. Мурашин, В.И.Новоселов, Ф. М. Рудинский, Н. Г. Старовойтов, Б. А. Страшун, Е. А. Тихонова, И. Е. Фарбер, К. Ф. Шеремет, Е. Н. Щендригин, Б. С. Эбзеев.
Вопросы реализации конституционных прав и свобод граждан достаточно подробно исследовались в трудах П. А. Астафичева, Д. С. Велиевой, М. Л. Гаскаровой, О. А. Голушко, М. А. Кулушевой, Н. А. Любимова, М. С. Матейковича, Т. М. Пряхиной, А. В. Пчелинцева, О. А. Снежко, К. Б. Толкачева, Е. В. Тренина, В. Л. Черткова; проблемы содержания конституционного права на участие в отправлении правосудия – в исследованиях Ю. Г. Басина, С. В. Белых, И. О. Боткина, Д. А. Величко, С. В. Водолагина, Г. А. Гаджиева, С. В. Игнатьевой, Т. В. Кашаниной, М. М. Кулыбекова, В. Д. Мельгунова, В. П. Мозолина, И. В. Мухачева, И. Н. Плотниковой, В. А. Ржевского, Г. Ф. Ручкиной, Ю. И. Стецовского, О. В. Тишанской, Д. В. Уткина, Е. В. Эминова и др.
Несмотря на активную разработку в последнее десятилетие отдельных аспектов конституционного права на участие в отправлении правосудия, вопросы содержания и реализации данного права остаются недостаточно исследованными и рассматриваются фрагментарно. В представленной работе сделана попытка восполнить названный пробел.
Объектом диссертационного исследования явились общественные отношения, складывающиеся в процессе деятельности органов государственной власти и гражданского общества, направленной на правовое регулирование и реализацию конституционного права граждан на участие в отправлении правосудия.
Предметом выступили содержание и нормативно-правовое регулирование порядка реализации права на участие в отправлении правосудия в системе российского конституционного права.
Цель исследования состояла в комплексном анализе содержания и механизма защиты права граждан на участие в отправлении правосудия, выработке на этой основе предложений по совершенствованию теории, законодательства и правоприменительной практики.
Заявленная цель обусловила решение ряда задач, среди которых:
- раскрыть понятие и обосновать сущность права граждан на участие в отправлении правосудия;
- проанализировать участие граждан в отправлении правосудия в качестве способа обеспечения публичности судебной деятельности;
- выявить место рассматриваемого субъективного права в системе конституционных прав и свобод человека и гражданина;
- определить конституционно-правовой механизм участия граждан в отправлении правосудия, включая такие его элементы, как доступ граждан к замещению должностей судей, институты присяжных и арбитражных заседателей;
- обобщить и систематизировать опыт социально-юридических гарантий и обеспечения права граждан на участие в отправлении правосудия;
- выработать практические рекомендации по совершенствованию законодательства и правоприменительной практики в сфере реализации права на участие в отправлении правосудия.
Методологическая основа исследования. При написании диссертационной работы для достижения ее цели и решения заявленных задач использовались диалектический, системный, анализа и синтеза, формально-юридический, историко-правовой, сравнительно-правовой, структурно-функциональный, социологический и иные методы познания, выработанные и апробированные юридической наукой. Комплексное применение этих и ряда других методов позволило осмыслить и раскрыть предмет диссертации. В работе применен также расширенный междисциплинарный подход, выраженный в анализе трудов не только по конституционному праву, но и по другим важным правовым (теория государства и права, административное право) и неюридическим (философия, политология, социология) наукам.
Теоретической основой диссертационной работы являются труды отечественных исследователей, среди которых: А. С. Автономов, Н. Н. Алексеев, Г. Г. Арутюнян, А. А. Безуглов, Н. А. Боброва, Н. А. Богданова, Н. С. Бондарь, Г. А. Борисов, Н. В. Витрук, Л. Д. Воеводин, В. Д. Зорькин, Т. Д. Зражевская, В. В. Комарова, В. А. Кочев, И. А. Кравец, В. А. Кряжков, А. В. Лебедев, И. Д. Левин, В. О. Лучин, Л. С. Мамут, М. Н. Марченко, С. В. Масленникова, Н. И. Матузов, М. В. Мархгейм, Р. Х. Макуев, Н. М. Миронов, B. C. Нерсесянц, Л. А. Нудненко, В. В. Полянский, А. И. Постников, В. Н. Самсонов, Ю. Н. Старилов, Л. А. Тихомиров, Е. Е. Тонков, С. В. Тычинин, Т. Я. Хабриева, В. Е. Чиркин и др.
Правовую основу диссертационной работы составили Конституция Российской Федерации, конституции и уставы субъектов Российской Федерации, законы (федеральные конституционные законы, федеральные законы, законы РФ, законы субъектов РФ); подзаконные нормативные правовые акты; акты органов местного самоуправлении. Проанализированы международные акты, в числе которых: Всеобщая декларация прав человека от 10 декабря 1948 г., Конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г., Международный пакт о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. и др.
Проанализированы также правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, касающиеся исследуемой проблематики.
Эмпирическую основу диссертации составили материалы судебной практики Европейского суда по правам человека, решения Конституционного Суда Российской Федерации, Верховного Суда Российской Федерации, Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в части, касающейся права граждан на участия в отправлении правосудия, правоприменительная практика судов ряда субъектов Российской Федерации.
Научная новизна работы. Диссертация представляет собой исследование, посвященное комплексному анализу права граждан на участие в отправлении правосудия с позиции конституционной науки и практики.
В рамках данного подхода:
- обоснована необходимость участия граждан в отправлении правосудия как способа обеспечения публичности судебной деятельности;
- выявлено место указанного субъективного права в системе конституционных прав и свобод;
- раскрыты особенности доступа граждан к замещению должностей судей, а также их участия в качестве присяжных и арбитражных заседателей;
- уточнены некоторые аспекты правового регулирования публичной защиты и самозащиты рассматриваемого права.
Научная новизна обусловлена также введением в научный оборот новых терминов, конструкций, и оригинальными подходами к осмыслению механизмов правового регулирования данной группы общественных отношений.
На защиту выносятся следующие положения, обладающие элементами научной новизны:
1. Конституционное право на участие в отправлении правосудия представляет собой одну из форм реализации суверенитета народа, при котором обеспечивается доступ граждан к замещению должностей профессиональных судей, выполнению обязанностей присяжных и арбитражных заседателей при наличии ряда законодательных ограничений. Такие ограничения должны иметь разумное и объективное основание, соответствовать конституционно-значимым ценностям и демократическому режиму в государстве.
2. Конституционное право на участие в отправлении правосудия как элемент в структуре права на участие в управлении делами государства – новый феномен российского конституционализма, не получивший достаточного распространения в зарубежных странах.
3. Диссертантом показано, что право граждан на участие в отправлении правосудия обеспечивается, помимо прочего, посредством института присяжных заседателей. При этом демократическая система составления списка присяжных заседателей поддерживается не только возложением компетенции по составлению списка кандидатов на законодательный (представительный) орган субъекта Федерации, но и развернутыми в этих целях парламентскими процедурами. Случайность выборки может обеспечиваться формированием специальной депутатской комиссии, проведением жеребьевки, правом фракций и депутатских групп контролировать данный процесс, многократным голосованием, требованием квалифицированного большинства голосов парламентариев при принятии окончательных решений. В случае введения коллегий присяжных на уровне районных судов, формирование кандидатов в списки присяжных заседателей целесообразно возложить на представительные органы муниципальных образований.
4. Автор считает, что формирование списков арбитражных заседателей целесообразно осуществлять на основе предложений торгово-промышленных палат, общественных и профессиональных объединений предпринимателей, высших учебных заведений и научных организаций, зарегистрированных на территории соответствующего субъекта Федерации.
5. Реализация права граждан на участие в отправлении правосудия связана с механизмом защиты данного конституционного права путем обжалования. Основными средствами его охраны и защиты являются установленный законом механизм обжалования противоправных действий или бездействия, а также эффективная контрольно-надзорная деятельность соответствующих государственных органов и должностных лиц. Реализации данного конституционного права во многом поспособствовало бы внесение поправок в федеральные законы, иные нормативные правовые акты Российской Федерации и ее субъектов путем расширения компетенции органов прокуратуры, Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации и уполномоченных по правам человека в субъектах Федерации.
6. Исходя из проведенного анализа, диссертантом сделан вывод, что право граждан на участие в отправлении правосудия обеспечивает принцип открытого судебного разбирательства. Это позволяет укреплять связь судебной власти с населением, обеспечивает социальный контроль за деятельностью судов, повышает их ответственность, способствует объективности и беспристрастности суда, строгому следованию процедуре, равному и уважительному отношению к участникам процесса, развитию правовой культуры. В условиях активного применения электронных коммуникационных систем, включая Интернет, гарантии доступности информации о судебных решениях могут быть значительно расширены. На наш взгляд, в современных условиях необходимо законодательно гарантировать доступ любого лица к единой базе судебных решений в России.
7. Автор считает, что одним из наиболее важных условий реализации конституционного права граждан на участие в отправлении правосудия современной России является модернизация порядка применения к судьям дисциплинарного взыскания в виде досрочного прекращения полномочий, недостаточное развитие механизма досрочного прекращения полномочий судей в связи с новыми требованиями. Само по себе нарушение судьей норм законодательства и судейской этики не должно служить основанием для дисциплинарного взыскания в виде досрочного прекращения полномочий (статья 12.1 Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации»). Необходима существенность и неоднократность при возложении на судью дисциплинарного взыскания. Противоправные действия и бездействие квалификационных коллегий судей субъектов Федерации, при наличии признаков существенности и неоднократности, должны влечь за собой применение такой конституционно-правовой санкции, как расформирование квалификационной коллегии судей. Подобная мера юридической ответственности служила бы восстановлению надлежащего конституционного баланса в правоотношениях, связанных с реализацией права граждан на участие в отправлении правосудия.
8. Диссертантом предложено внести изменения в часть 1 статьи 23 Федерального закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» и изложить ее в следующей редакции: «1. Заседание квалификационной коллегии судей правомочно, если на нем присутствует не менее двух третей от установленного числа ее членов. Решение считается принятым, если за него проголосовало более половины членов квалификационной коллегии судей, принимавших участие в заседании. Решение о рекомендации на назначение судьи, а также о прекращении либо приостановлении полномочий судьи или его отставке считается принятым, если за него проголосовало более двух третей от общего числа членов квалификационной коллегии судей».
9. Автором обоснованы и внесены предложения по совершенствованию действующего законодательства. Так, часть 3 статьи 326 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации предложено изложить в редакции: «3. Одно и то же лицо не может участвовать в судебных заседаниях в качестве присяжного заседателя более одного раза». Вследствие этого в статье 10 Федерального закона «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» следует ограничиться ссылкой на порядок и сроки исполнения гражданином обязанностей присяжного заседателя, установленные Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации.
Теоретическая значимость диссертационного исследования обусловлена необходимостью дальнейшего развития науки и совершенствования правовой системы с учетом отечественной практики и опыта зарубежных стран в целях упрочения демократических принципов защиты прав и свобод человека и гражданина.
Теоретические обобщения и выводы сделаны на основе анализа действующего законодательства Российской Федерации в сфере правовой регламентации конституционного права граждан России на участие в отправлении правосудия с учетом сравнительной характеристики норм, утративших силу.
Практическая значимость диссертационного исследования обусловлена возможностью использования его результатов в законодательной, правоприменительной, научно-исследовательской и педагогической деятельности. Положения диссертации могут быть использованы в учебном процессе при подготовке научных и учебно-методических пособий по конституционному праву. Результаты данного исследования могут быть использованы Государственной Думой, законодательными (представительными) органами субъектов Федерации, судами и органами судейского сообщества, а также при разработке и преподавании курсов конституционного права, теории государства и права, специальных дисциплин по правам человека, в последующих научных разработках.
Апробация результатов диссертации осуществлялась путем ее обсуждения на заседании кафедры конституционного и муниципального права Орловской региональной академии государственной службы, участия в международной научно-практической конференции «Права и свободы человека и гражданина: актуальные проблемы науки и практики» (Орел, 2009).
Структура диссертации обусловлена ее целью и задачами. Работа состоит из введения, трех глав, девяти параграфов, заключения, списка использованных источников и научной литературы.
Участие граждан в отправлении правосудия как способ обеспечения публичности судебной деятельности
Конституционные характеристики России как демократического, федеративного и правового государства с республиканской формой правления предполагают ряд институциональных способов их реализации, включая разделение властей и самостоятельность каждой из ветвей публичной власти в рамках их конституционной компетенции, а также закрепление прав и свобод человека и гражданина, направленных на воплощение в жизнь юридической возможности участия индивидов в государственной и муниципальной деятельности. В силу определенных обстоятельств в юридической науке современной России право на участие в управлении делами государства рассматривалось преимущественно как возможность влиять на законодательную и исполнительную ветви власти. Однако судебная власть не в меньшей мере нуждается в публичности, гарантированности от всевозможных злоупотреблений, в конечном итоге - конституционности.
Одной из причин зависимого положения судебной власти, ее абстрагирования от общества и его потребностей послужил опыт коммунистического строительства в СССР. Как справедливо отмечает В.М.Савицкий, «коммунистическая идеология никогда не признавала теорию правового государства и разделения властей, считая ее буржуазной выдумкой, призванной скрыть классовую сущность эксплуататорского общества» . Об этом неоспоримо свидетельствует анализ конституций нашего государства в их исторической динамике.
Российской Социалистической Федеративной Советской Республики от 10 июля 1918 г.1 вообще не содержала каких-либо указаний на судебную власть. Формально Основной Закон РСФСР включал в себя Декларацию прав трудящегося и эксплуатируемого народа (утвержденную III Всероссийским съездом Советов в январе 1918 г.) и собственно Конституцию Советской Республики (утвержденную V Всероссийским съездом Советов в июле 1918 г.), которые составляли единый документ. Если Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа носила преимущественно политический, а не юридический характер, то в Конституции Советской Республики имелись отдельные нормы конституционно-правового характера, причем вся власть закреплялась за рабочим населением страны, объединенным в городских и сельских Советах. В первой конституции советского государства много места уделялось Всероссийскому съезду Советов, Всероссийскому Центральному Исполнительному Комитету Советов, Совету Народных Комиссаров, их компетенции, избирательной системе. Раздел пятый посвящался бюджетному праву, а раздел шестой - символике государства. Однако судебная власть, по существу, не конституировалась.
Эта ошибка сравнительно быстро была исправлена в Основном Законе (Конституции) Союза Советских Социалистических Республик от 31 января 1924 г.2 В этом нормативно-правовом акте имелась глава седьмая, которая посвящалась Верховному Суду СССР. Верховный Суд учреждался «при Центральном Исполнительном Комитете СССР» в целях «утверждения революционной законности». Примечательно, что Верховный Суд СССР в составе его пленарного заседания образовался их 11 членов, в том числе председателя и его заместителя, четырех председателей пленарных заседаний верховных судов союзных республик и одного представителя Объединенного государственного политического управления СССР, при варя 1924 г. М, 1924. Утратил силу. чем председатель, его заместитель и остальные пять членов назначались Президиумом Центрального Исполнительного Комитета СССР. Иными словами, формирование состава высшего судебного органа власти возлагалось на «верховный орган власти», осуществлявший эти функции в период между съездами Советов. Представительство в Верховном Суде Объединенного Государственного Политического Управления (ОГПУ) служило целям «объединения революционных усилий в борьбе с политической и экономической контрреволюцией, шпионажем и бандитизмом» (статья 61). Последующая практика конституционного регулирования судебной власти в советском союзе оказалась более приспособленной к задачам правосудия. Конституция (Основной Закон) Союза Советских Социалистических Республик от 5 декабря 1936 г.1 принималась в условиях «ликвидации эксплуататорских классов», вследствие чего расширились возможности для оформления основ социалистического народовластия. В статье 103 Конституции СССР устанавливалось, что рассмотрение дел во всех судах осуществляется с участием народных заседателей, кроме случаев, специально предусмотренных законом. Верховный Суд СССР и специальные суды СССР избирались Верховным Советом СССР (статья 105), Верховные Суды союзных республик - Верховными Советами союзных республик (статья 106), Верховные Суды автономных республик - Верховными Советами автономных республик (статья 107), краевые и областные суды, суды автономных областей, окружные суды - краевыми, областными или окружными Советами депутатов трудящихся или Советами депутатов трудящихся автономных областей (статья 108). Срок их полномочий составлял пять лет. Что касается народных судов - они избирались «гражданами района на основе всеобщего, прямого и равного избирательного права при тайном голосовании сроком на три года» (статья 109).
Право граждан на участие в отправлении правосудия в системе прав и свобод человека и гражданина
Демократическая природа правосудия наиболее емко выражается в конституционном принципе публичности судебной деятельности. В определенной мере это признавалась и в дореволюционной отечественной науке, однако наибольшее развитие указанный тезис получил в современных исследованиях.
А.Д. Градовский отмечает: «С установлением государственной власти задача правосудия сосредоточивается в руках его органов. Правосудие становится исключительным правом государства, устраняющим самосуд, самоуправство. Но этот факт налагает на государственную власть определенную обязанность, исполнения которой граждане вправе от нее ожидать. Именно, граждане вправе требовать, чтобы каждое дело, находящееся в данную минуту в судебном разбирательстве, было разрешено при помощи наличных средств законодательства»". Развивая указанную мысль, другой дореволюционный автор Б.Н. Чичерин подчеркивает: «Независимость судебной власти от законодательной и правительственной определяет политическое его значение. Суд не занимает в государстве того места, как обе предыдущие власти; он стоит не наверху, а внизу, при соприкосновении власти с гражданами. Но именно вследствие этого ближайшего отношения к гражданам он служит первой и самой надежной преградой произволу как сверху, так и снизу. Призвание суда — охранять законный порядок, составляющий одну из высших и важнейших задач государства. Это призвание он может исполнить тем вернее, чем шире предоставленные ему права»1.
Еще более емко сущность судебной власти раскрывает С.А. Котлярев-ский в своей монографии «Конституционное государство. Юридические предпосылки русских основных законов». Ссылаясь на Аристотеля, который «считал участие граждан в отправлении правосудия не менее важным признаком их политической правоспособности, чем участие в народном собрании», С.А. Котляревский, тем не менее, утверждает, что в условиях конституционного государства «образуется особое судебное сословие», в среде которого «вырабатываются традиции, накопляются профессиональные навыки и чувство профессиональной чести», в результате чего «создаются преграды для безраздельного господства в государственной жизни формальной воли монарха и фактического полновластия бюрократии» .
Подобное определение судебной власти в дореволюционном государ-ствоведении во многом объясняется имевшей в то время место дискуссией о том, считать ли судебную власть лишь ветвью исполнительной или она имеет самостоятельное значение. Например, Ф.Ф. Кокошкин утверждал, что «государственная власть основывается на общественном признании», однако непосредственное признание получают лишь «высшие» органы государства основных законов. М.: Изд-во «Зерцало», 2004. С. 193, 194. (монарх, парламент), в то время как судебная власть представляет собой систему «подчиненных» или «посредственных» органов1.
В целом имеются основания утверждать, что в дореволюционной науке государственного права тезис о публичности судебной власти вводился весьма осторожно посредством обоснования самостоятельности и независимости правосудия, его обязанностей перед обществом и недопустимости отказа в правосудии на основании пробелов в законодательстве. Судейское сообщество воспринималось преимущественно как корпоративное объединение, источником справедливости деятельности которого служат традиции, знание законодательства и высокая нравственная культура.
Конституционное признание публичности судебной деятельности является во многом результатом признания наличия самостоятельной судебной власти. Однако в советском государствоведении теория разделения властей воспринималась в основном негативно, разрабатывался лишь тезис о разделении компетенции государственных органов", что приближало советских ученых к западной концепции разделения властей при формаль-ном отрицании последней . В советской юриспруденции было принято говорить о судебных решениях как актах государственной власти, но не о самостоятельности правосудия как такового .
Вместе с тем, практика западноевропейского конституционализма продемонстрировала принципиально иной путь развития. Об этом свидетельствует проведенный нами сравнительный анализ действующих конституций стран Европы, которые принимались в различное время, но имеют ряд общих черт и отличительных особенностей.
Так, статьей 82 Конституции Австрии предусматривается, что «судебная власть исходит от Федерации», а статей 91 - что «народ должен участвовать в отправлении правосудия»1. Согласно статье 148 Конституции Бельгии заседания судов публичны, если только их публичность не представляет опасности для порядка и нравов. Суд присяжных в Бельгии установлен по всем уголовным делам, политическим преступлениям и преступлениям прессы (статья 150)". В соответствии с частью 2 статьи 93 Конституции Греции заседания любого суда являются публичными, если только он своим решением не сочтет, что гласность оказалась бы вредной для общепринятых норм морали или что имеются особые причины для охраны частной или семейной жизни участников процесса. При этом любое судебное решение должно быть специально и тщательным образом обосновано и объявлено на публичном заседании суда. Мнение меньшинства оглашается в обязательном порядке (часть 3 статьи 93 Конституции Гре-ции) . Пункт 65 части VI Конституции Дании устанавливает, что правосудие должно «по возможности» осуществляться открыто и гласно. Тот же пункт предусматривает, что рассмотрение всех уголовных дел должно осуществляться с участием присяжных .
Публичность отправления правосудия в прямой формулировке характерна для статьи 34 Конституции Ирландии . Интересна конституционная формула для монархических демократических государств: «Судебная власть исходит от народа и осуществляется от имени Короля» (статья 117 Конституции Испании). При этом в статье 120 Конституции Испании ус-танавливается следующее: часть 1 - судебное разбирательство является открытым, за исключением предусмотренных процессуальными законами - судебные решения должны объявляться публично. Статья 125 предусматривает, что граждане могут участвовать в отправлении правосудия через институт присяжных заседателей в процессе по уголовным делам, а также на основе традиционного и обычного права1.
Правовое регулирование организации и функционирования института присяжных заседателей
Такой подход к правовому регулированию общественных отношений по формированию списков кандидатов в присяжные заседатели не может не вызывать критической оценки. Прежде всего, компетенция по формированию списка кандидатов в присяжные заседатели должна быть возложена на законодательный (представительный) орган субъекта Российской Федерации, а не на органы исполнительной власти. В отличие от списка избирателей, формируемого согласно требованиям Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации»1, образование списка кандидатов в присяжные заседатели не является сугубо технической процедурой. По справедливому утверждению СВ. Боботова и Н.Ф. Чистякова, последующая беспристрастность присяжных во многом гарантируется «демократической системой составления списков присяжных заседателей»2.
Демократическая система составления списка присяжных заседателей обеспечивается не только возложением компетенции по составлению списка кандидатов на законодательный (представительный) орган субъекта Федерации, но и развернутыми в этих целях парламентскими процедурами3. Так, случайность выборки может обеспечиваться формированием специальной депутатской комиссии, проведением жеребьевки, правом фракций и депутатских групп контролировать данный процесс, многократным голосованием, требованием квалифицированного большинства голосов парламентариев региональных органов народного представительства при принятии окончательных решений.
В случае введения в будущем коллегий присяжных на уровне районных судов, формирование кандидатов в списки присяжных заседателей могло бы возлагаться на представительные органы муниципальных образований. В современных же условиях, когда суды присяжных функционируют лишь на федеральном уровне и на уровне субъектов Федерации, само по себе участие представительных органов муниципальных образований в процессе составления списков кандидатов в присяжные заседатели представляется излишним. Случайную выборку из списка избирателей способны самостоятельно производить как законодательный (представительный), так и высший исполнительный орган субъекта Федерации.
Четырехлетний срок ротации списков кандидатов в присяжные заседатели представляется чрезмерно продолжительным, поскольку «сам по себе факт, что присяжные «связаны социальными обыденными отношениями жизни с остальными гражданами» еще не гарантирует, что они будут судить беспристрастно . Главное здесь — непостоянство участия граждан в отправлении правосудия в качестве присяжных заседателей по сравнению с профессиональными судьями, высокая частота ротации.
В соответствии с частью 1 статьи 10 Федерального закона «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» граждане призываются к исполнению в суде обязанностей присяжных заседателей в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, один раз в год на десять рабочих дней, а если рассмотрение уголовного дела, начатое с участием присяжных заседателей, не окончилось к моменту истечения указанного срока, - на все время рассмотрения этого дела. Частью 3 статьи 326 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации предусмотре 83 но, что одно и то же лицо не может участвовать в течение года в судебных заседаниях в качестве присяжного заседателя более одного раза.
Данные нормы в логической взаимосвязи с правилом о четырехлетней ротации списка кандидатов в присяжные заседатели означают, что не исключается возможность повторного участия одного и того же гражданина в качестве присяжного заседателя по разным уголовным делам. При незначительном количестве кандидатов в присяжные заседатели, указанных в соответствующем списке, вероятность их повторного участия при рассмотрении других уголовных дел возрастает. Однако многократность участия какого-либо гражданина в качестве присяжного заседателя искажает сам смысл института присяжных как формы непрофессионального отправления правосудия непосредственно гражданами исходя из сложившихся в обществе представлений о справедливости.
Даже в США, где суды присяжных характерны не только для уголовного, но и для гражданского судопроизводства, «в некоторых случаях были зафиксированы попытки создать состав присяжных из высококвалифицированных юристов, которые были бы сформированы из выпускников колледжей, например, при слушании и вынесении решений по исключительно сложным делам», однако такие попытки признавались неконституционными .
По указанным причинам, на наш взгляд, часть 3 статьи 326 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации необходимо изложить в редакции: «3. Одно и то же лицо не может участвовать в судебных заседаниях в качестве присяжного заседателя более одного раза». Вследствие этого в статье 10 Федерального закона «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» необходимо ограничиться ссылкой на порядок и сроки исполнения гражданином обязанностей присяжного заседателя, установленные Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации.
Нельзя согласиться с целесообразностью нормы статьи 4 Федерального закона «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации», которая требует равномерного включения в список кандидатов в присяжные заседатели граждан, проживающих в соответствующих муниципальных образованиях данного субъекта Федерации. Во-первых, привлечение в качестве присяжных заседателей граждан, проживающих в отдаленных муниципальных образованиях, приводит к дополнительным издержкам на транспортное обеспечение и проживание присяжных во время процесса по уголовному делу. Во-вторых, в большинстве субъектов Федерации численность граждан, проживающих в столицах республик и в административных центрах краев, областей, автономной области и автономных образований, - превосходит численность граждан, проживающих в других муниципальных образованиях. В результате искажается пропорциональность привлечения граждан к отправлению правосудия исходя из фактической плотности населения. Наконец, в-третьих, нельзя не учитывать и тот факт, что уровень правовой культуры в столицах и административных центрах субъектов Федерации значительно выше, поэтому предпочтительным является привлечение в качестве присяжных заседателей лиц, которые непосредственно проживают в населенном пункте, в котором действует соответствующий суд. Для Верховного Суда Российской Федерации - это граждане, проживающие в городе Москве, для судов общей юрисдикции субъектов Федерации - граждане, проживающие в столицах и административных центрах субъектов Федерации. По мере расширения системы судов присяжных заседателей до уровня районных судов будет целесообразно вовлечение в процесс отправления правосудия граждан, проживающих в муниципальных районах, городских и сельских поселениях.
Охрана прав граждан на участие в отправлении правосудия
Следует оговориться, что надзор прокуратуры за судебной деятельностью как таковой не является допустимым в демократическом обществе. Подобные нормы содержались в советском законодательстве и поддерживались наукой1, но в современной России возврат к подобной практике вызывает критическую оценку. Вместе с тем, прокурорский надзор может осуществляться за деятельностью органов судейского сообщества, особенно — квалификационных коллегий судей. Прокурорам может быть вменено в обязанность присутствие на заседаниях квалификационных коллегий судей, опротестование их незаконных и необоснованных решений в суде. Кроме того, может быть использована практика рассмотрения споров по обращениям прокуроров в судах, которые не охватывают своей юрисдикцией деятельность соответствующих квалификационных коллегий судей (суды других субъектов Федерации, вышестоящие суды, суды других видов юрисдикции). Возможны и другие варианты законодательного решения поставленной проблемы. Главное при этом - обеспечить независимое и беспристрастное разрешение споров, связанных с реализацией конституционного права граждан на участие в отправлении правосудия.
Вместе с тем, в юридической литературе высказываются противоположные мнения. Органы судейского сообщества связываются с концепцией «судебного федерализма» , подчеркивается особая роль судейского сообщест-ва в повышении авторитета судебной власти . Некоторые ученые даже признают «квазисудебную природу» квалификационных коллегий4. водит к излишнему обособлению судейского сообщества от других элементов единого государственного механизма1 и, как следствие, концентрации властных полномочий в рамках компетенции квалификационных коллегий судей.
При всех положительных элементах вовлечения органов прокуратуры в процесс охраны и защиты конституционного права на участие в отправлении правосудия, нельзя не отметить один его недостаток: прокуратура выполняет ряд постоянных функций во взаимодействии с судами, поэтому реализация ею правозащитной функции по отношению к судам может быть существенно затруднена. Вследствие этого более эффективным средством охраны и защиты конституционного права на участие в отправлении правосудия, на наш взгляд, является деятельность уполномоченных по правам человека в Российской Федерации и ее субъектах.
В обоснование данной позиции можно высказать следующие доводы. Во-первых, уполномоченные по правам человека имеют статус государственных структур. Несмотря на отсутствие властных полномочий, законодательство возлагает на них ряд публично-значимых функций, которые сопровождаются корреспондирующими гарантиями, выраженными в обязанностях подконтрольных субъектов правоотношений . Во-вторых, уполномоченные по правам человека выгодно отличаются от других субъектов контрольных правоотношений своей специализацией в сфере обеспечения правового статуса личности. Правозащитная деятельность предполагает свою методологию, набор специфических целей, задач и функций, которые требуют высокой степени профессионализации. Концентрируя свою деятельность на реализации прав и свобод человека и гражданина, уполномоченные имеют существенные преимущества в контрольной составляющей правозащитного механизма1. В-третьих, институт уполномоченных по правам человека получил не только нормативное оформление благодаря принятию Федерального конституционного закона «Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации»", но и широкую поддержку в юридической литературе, особенно в части эффективного восстановления нарушенных прав3 и координации правозащитной деятельности4.
Однако реализация конституционного права на участие в отправлении правосудия осуществляется преимущественно на уровне субъектов Федерации, в то время как институт Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации позиционируется в качестве федеральной структуры, не имеющей своего представительства в субъектах Федерации (статья 1 Федерального конституционного закона «Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации». Лишь в статье 5 данного Федерального конституционного закона содержится указание на то, что в соответствии с конституцией (уставом), законом субъекта Федерации может учреждаться должность Уполномоченного по правам человека в субъекте Федерации, причем финансирование деятельности Уполномоченного по правам человека в субъекте Федерации и его аппарата осуществляется из средств бюджета субъекта Федерации.
При подобных обстоятельствах эффективность защиты конституционного права на участие в отправлении правосудия в субъектах Федерации поставлена в зависимость от усмотрения законодательного (представительного) органа субъекта Федерации, к компетенции которого относится принятие конституций (уставов) и законов субъектов Федерации. Однако сам по себе уровень правового регулирования (федеральный или субъектов Федерации) не ставит под сомнение возможность полноценной защиты конституционных прав и свобод. Более того, законодательная деятельность субъектов Федерации является более гибкой, оперативной и способной к текущим изменениям. Поэтому в законах субъектов Федерации об уполномоченных по правам человека необходимо предусмотреть нормы, способствующие защите соответствующих групп конституционных прав и свобод человека и гражданина.
