Содержание к диссертации
Введение
Глава I Аспекты соотношения значения и смысла 19
Раздел 1 Смысл как явление, производное по отношению к значению 20
1.1.1. Функциональная природа значения 20
1.1.2. Характеристика смысла как феномена, производного от значения 45
Раздел 2 Логико-лингвистические проблемы смысла. Соотношение смысла, референции и пропозиции 98
1.2.1. Сущностная характеристика явления референции. Референция как двусторонний процесс 99
1.2.2. Смысл, референция, пропозиция 126
Выводы по первой главе 152
Глава 2 Окказиональный смысл, глобальный смысл, концепт и интенциональность 157
Раздел 1 Глобальный и окказиональный смыслы: вопросы соотношения. Глобальный смысл на уровне высказывания и текста 157
2.1.1. Глобальный и окказиональный смыслы: уровень высказывания 157
2.1.2. Глобальный смысл на уровне текста. Глобальный смысл и иитенциоиальиость 203
Раздел 2 Основные положения теории концепта в критическом освещении 226
2.2.1. Логико-лингвистические аспекты соотношения концепта и смысла 227
2.2.2. Концепт и интенциоиальность 278
Выводы по второй главе 324
Глава 3 Характеристика областей концепта отношения на основе семантики их вербализаторов 329
Раздел 1 Общая характеристика концепта отношения 329
3.1.1. Сущность концепта отношения 329
3.1.2. Особенности семантики вербализаторов концепта отношения 336
Раздел 2 Области концепта отношения и их реализация 347
3.2.1. Область "альтернатива", репрезентируемая посредством семантики союза OR 347
3.2.1.1. Окказиональные смыслы OR на уровне высказывания, структурно эквивалентного простому предложению 348
3.2.1.2. Окказиональные смыслы OR на уровне высказывания, структурно эквивалентного сложному предложению. Окказиональные смыслы OR на уровне текста 364
3.2.2. Область "результат", манифестируемая через семантику союза SO 375
3.2.2.1. Окказиональные смыслы SO, проявляющиеся на уровне высказывания, структурно эквивалентного сложному предложению 377
3.2.2.2. Окказиональные смыслы SO, проявляющиеся на уровне текста 386
3.2.3. Область "присоединение", актуализируемая через семантические характеристики союза AND 397
3.2.3.1. Окказиональные смыслы AND, проявляющиеся на уровне высказывания, эквивалентного простому предложению 402
3.2.3.2. Окказиональные смыслы AND, проявляющиеся на уровне высказывания, эквивалентного сложному предложению и на уровне текста 430
Выводы по третьей главе 445
Заключение 450
Библиография 478
Словари и справочная литература 519
Список цитируемой литературы 520
- Функциональная природа значения
- Глобальный и окказиональный смыслы: уровень высказывания
- Сущность концепта отношения
- Окказиональные смыслы AND, проявляющиеся на уровне высказывания, эквивалентного сложному предложению и на уровне текста
Функциональная природа значения
Предлагаемый раздел не является обзором подходов к проблеме значения в современной лингвистической науке, так как в разные периоды развития языкознания, философии, психологии и психолингвистики значение неизменно оставалось в фокусе внимания исследователей, и адекватное представление всего спектра точек зрения на эту проблему невозможно в рамках одного раздела. Наша цель - максимально точно охарактеризовать значение как совокупность правил употребления языкового знака и таким образом далее отграничить значение от смысла. Отметим, что как данный раздел, так и вся наша работа посвящены анализу именно лексического значения. С содержательной точки зрения лексический аспект значения характеризуется гораздо более значительным разнообразием по сравнению с грамматическим его аспектом, прежде всего, в силу практической неограниченности средств выражения лексического значения. Данный факт обусловливает большее количество смыслов, могущих возникать на базе этого аспекта значения или получать при его помощи реализацию. Связи и отношения, возникающие между лексическим значением и смыслом, богаче и разнообразнее отношений, связывающих грамматическое значениє и смысл. Такое богатство и разнообразие дают значительный простор для изучения и придают дополнительную достоверность его результатам.
В этой связи отметим мнение Б. Уорфа о том, что каждый язык членит реальность, воспринимаемую не как набор отдельных объектов, а как непрерывный поток связей и отношений, по-своему, что отражается в грамматических категориях этого языка {Whorf, I964J:239 240), В связи с чем в сфере речи грамматика (в виде скрытых категорий, отражающих восприятие реальности) признается более значимой, чем лексическая наполняемость высказывания (Whorf 19642:253). Не отрицая, как уже говорилось выше, важности грамматической структуры высказывания для адекватной его интерпретации, с мнением о превалировании грамматики над лексикой согласиться достаточно сложно. Причина этого нам видится хотя бы в том, что принципы сегментации действительности представлены в лексической семантике настолько же полно, насколько и в семантике грамматической, иным является лишь характер этой сегментации в силу того, что в ней задействованы единицы совершенно разных уровней. Подтверждением тому служат, например, современные исследования различных концептов, базой для которых служат в равной степени лексические и грамматические единицы (подробнее об этом см. главу 2 диссертации).
Учитывая множество существующих вариантов трактовки значения, в контексте настоящего исследования, направленного на выявление многообразных генетических связей, устанавливающихся между значением и смыслом, наиболее наглядно продемонстрировать эти связи можно:
представив значение в виде семантической функции, основываясь на концепции семантического правила для языкового знака;
выделив у значения характеристику языковой и социальной связанности, фиксированности, так как именно она в значительном большинстве случаев лежит в основе разграничения значения и смысла.
Вне зависимости от того, что подразумевает под значением тот или иной исследователь, одно можно сказать с определенностью: значение не однородно. Очень сложно найти среди всего многообразия существующих точек зрения такую, в которой значение представлялось бы неделимым, монолитным феноменом. Как ни парадоксально, но принципиальные особенности структуры значения определены более однозначно, чем его специфика. В теории К. Льюиса при рассмотрении структуры значения, как нам представляется, достаточно четко прослеживается акцент на функциональной природе последнего. Полагаем, что к пониманию функциональной природы значения, в первую очередь, можно прийти именно на основе анализа структуры данного феномена, к которому мы далее и обратимся.
По мнению К. Льюиса, значение - это неотъемлемая составляющая языкового выражения (linguistic expression), которое получается в результате соотнесения некоторой последовательности звуков и фиксированного значения. К языковым выражениям относятся, например, термы (terms), называющие объект или объекты, являющиеся их знаками. Называемые объекты могут принадлежать реальной действительности или существовать исключительно в воображении. Значения всех термов, как полагает автор, имеют следующую структуру:
1. денотативный компонент (экстепсионал) значения терма представляет собой класс присутствующих на данный момент в фокусе внимания или вообще существующих в реальности объектов, к которым корректно применить данный терм. Необходимо отметить, что представление экстенсионала просто как класс или множество объектов, к которым приложим данный терм, зачастую нуждается в существенных уточнениях. Во-первых, как отмечает X. Патнэм, если трактовать термин "множество", посредством которого описывается экстенсионал, с математической точки зрения, то перед нами окажется конструкт, построенный по принципу оппозиции "принадлежность + / принадлежность -". Иными словами, некоторый объект О либо принадлежит данному множеству, либо ему не принадлежит (то есть имеет место либо О є {М}, либо О {М}\ другой зависимости здесь быть не может. Такое положение дел вполне справедливо для математических объектов, однако единицы естественного языка ведут себя несколько по-другому. Как совершенно справедливо полагает Патнэм, языковые единицы дают основу для большого количества пограничных случаев, когда четкое заключение о принадлежности того или иного объекта рассматриваемому множеству вынести невозможно. В этой связи более адекватная формализация может быть достигнута, если понятие множества в классическом его понимании заменить нечетким (размытым) множеством, принадлежность элементов которому определяется не бинарной оппозицией, а степенью вероятности {Putnam, 1996:159). Таким образом, экстенсионал некоторого терма корректнее представлять в виде нечеткого множества. Во-вторых, по мнению X. Патнэма, экстенсионал нередко имеет социальную природу. Это означает, что данный компонент значения можно рассматривать как с позиций идиолекта, то есть с точки зрения отдельного индивида, так и с позиций языкового сообщества, причем Патнэм считает, что адекватное усвоение терма индивидом не предполагает каких-либо расхождений между экстенсиона-лом этого терма для отдельного члена языкового сообщества и для всего сообщества в целом {Putnam, 1996:163 и след.). Объекты, которые можно назвать при помощи терма, но которые не принадлежат реальности, как отме-чает К. Льюис, не входят в денотативный компонент значения терма ; 2. копнотативпый компонент {интенсионал) очерчивается любым корректным определением терма. Другими словами, интенсионал включает в себя набор свойств некоторого объекта, релевантных для того, чтобы указанный объект можно было обозначить при помощи конкретного терма3. Помимо интенсионала и экстенсионала, значение терма включает также и область понимания {comprehension)4. Область понимания, пишет К. Льюис, заполняется всеми объектами, по отношению к которым моэ/сно корректно применить данный терм (Lewis, 1952:51-52). На первый взгляд, такое определение дублирует приведенное выше определение экстенсионала, или денотативного компонента. Однако, как отмечает автор, между экстенсионалом и областью понимания существует важное различие. В связи с экстенсионалом подчеркивается, что его составляют только объекты, существующие в реальности. В случае с объектами, входящими в область понимания, такое ограничение автором снимается, и оговаривается лишь, что утверждение о существовании таких объектов не должно повлечь за собой противоречия5. Таким образом, например, терм "ore" ("орк"), обладает, согласно точке зрения К. Льюиса, нулевым денотативным компонентом, но непустой областью понимания, поскольку объект, называемый термом ore (орк), вполне можно представить себе и не создать при этом никаких противоречий (Lewis, 1952:54). Данный факт подтверждается возможностью функционирования объектов, именуемых при помощи такого рода термов, в вымышленной реальности, возможностью успешного совершения ими некоторых действий, вступления во взаимоотношения с другими объектами так, как это проиллюстрировано в следующем примере: (l)Busy as ants hurrying ores were digging, digging lines of deep trenches in a huge ring, just out of bowshot from the walls; and as the trenches were made each was filled with fire, though how it was kindled or fed, by art or devilry, none could see.
Глобальный и окказиональный смыслы: уровень высказывания
О взаимодействии значения и смысла на уровне элемента высказывания говорилось в параграфе 1.1.2. Смысл, специфика которого была раскрыта в первой главе, мы предлагаем назвать окказиональным. Выбор именно такого термина призван подчеркнуть нестабильность этого смысла, его производность от значения. Носителями окказионального смысла являются отдельные элементы высказывания, присоединяющие в дискурсе уникальные смысловые компоненты, отсутствующие у этих элементов в изолированном виде.
Пониманию производности окказионального смысла от значения способствует принятая нами трактовка последнего как конвенциональной, общепринятой в данном языковом сообществе сложной функциональной зависимости, определяемой рядом элементарных функций - сем. С этих позиций, окказиональный смысл можно рассматривать как модификацию одной из элементарных функций, входящих в состав сложной функции — значения. Следствием такой модификации, полагаем, становится изменение правил приложимости языкового выражения. Другими словами, комплекс уже существующих условий, позволяющих соотнести некоторый знак с определенным объектом, явлением или процессом, при появлении нового условия меняется, что влечет за собой целый ряд последствий. Среди наиболее важных для дальнейшего анализа отметим следующие:
меняется конвенциональное содержательное наполнение лексемы или сочетания лексем;
рассматриваемые единицы приобретают иную сочетаемость;
в силу индивидуальной природы создаваемого окказионального смысла, может возникнуть необходимость в его экспликации, расшифровке для слушающего.
Рассмотрим следующий пример проявления окказионального смысла: (24) Sergeant Whitaker was hobbling briskly along Royal Observatory Road. He was wearing his Number One outfit, with the SAS flash. He was on his way to what promised to be an enjoyable social occasion in the Sergeants Mess at the Royal Artillery Barracks. His host, inviting him, had warned him that it was likely to be a damp evening; which he understood to mean that a lot of beer would be consumed. {Gilbert: 44)
В данном случае окказиональным смыслом наполняется лексема damp, в силу чего характеризует она уже не вечер - время суток, а (в рассматриваемом контексте) вечер - вечеринку, на которую приглашен герой.
Значение damp можно определить следующим образом: "adj. 1. Slightly wet : MOIST" (WNRUD : 346). Из приведенной дефиниции очевидно, что в значении рассматриваемой лексемы присутствует доминантный семантический компонент "влаэ/сный = повышенное содержание влаги" , который в контексте примера (24), безусловно, сохраняется, однако ещё одна сема damp, отсылающая нас к явлениям природы 5, традиционно являющимся причиной влажности, заменяется на информацию, описывающую причину "влажности" вечеринки. Понимая из контекста, что среди приглашенных только взрослые мужчины, получатель сообщения (в силу соответствующей структуры фрейма [вечеринка]) приходит к выводу о том, что гости будут употреблять пиво. Следовательно, именно пиво — спиртной напиток, а не явление природы - является причиной того, что вечеринка описывается говорящим как "влажная". Вывод, к которому пришел слушающий, эксплицирован во второй части процитированного нами высказывания:"... a lot of beer would be consumed .
Обратим внимание также и на то, что в семантике damp присутствует не только сема "влага", но и сема "повышенный = выше нормы" (ведь именно повышенное содержание влаги приводит к положению дел, характеризуемых при помощи лексемы damp). Присутствием этой семы объясняется вывод адресата о том, что на вечеринке будет выпито много пива.
В свете сказанного выше, принципиально важным нам представляется отграничение окказионального смысла и актуализации значения. Специфика окказионального смысла заключается в его уникальности, обусловленности индивидуальными характеристиками языковой личности говорящего, нефиксированное, нестабильности и операциональном характере. В основе этих свойств окказионального смысла лежит то, что, являясь фактом речи и создаваясь говорящим для достижения определенных целей в рамках одного конкрет-ного коммуникативного процесса , окказиональный смысл не известен большинству членов языкового сообщества. Базой для создания окказионального смысла служит индивидуальное "семантическое творчество" 7 говорящего, имеющее место в результате оценки им определенных параметров предмета и контекста коммуникации, а также — в контексте этой оценки - переосмысления семантики связанных с предметом коммуникации языковых выражений. Продуктом такого семантического творчества становится появление и одновременная актуализация у фрагмента высказывания определенного кванта информации, до сих пор отсутствовавшего в его семантической структуре. Этот только что возникший квант информации и называется нами окказиональным смыслом. С этой точки зрения, основная задача, стоящая перед слушающим при восприятии им того или иного фрагмента дискурса, зачастую предполагает экспликацию окказионального смысла, которым говорящий наделяет некоторую лексему или сочетание лексем. Окончание конкретного коммуникативного процесса в большинстве случаев означает окончание периода актуализации окказионального смысла и его исчезновение из данного языкового пространства ввиду его нефиксированное и непостоянства.
Уникальность окказионального смысла проявляется не только в индивидуальном семантическом творчестве говорящего, имеющем место в процессе генерации этого смысла, но и в семантическом творчестве слушающего. Последнее проявляется в приписывании окказионального смысла тому или иному фрагменту высказывания на основе анализа как семантики самого высказыва-ния, так и прагматического контекста коммуникации . Процесс приписывания может происходить даже в том случае, если некоторый окказиональный смысл изначально не вкладывался говорящим в соответствующий фрагмент дискурса, но, тем не менее, извлекается из него слушающим. Именно такой процесс можно наблюдать в следующем примере:
(25) - Начитан, Никита Иваныч! Читать страсть люблю. Вообще искусство. Музыку обожаю.
-Музыку... Да... Я Брамса пюбш...
- Брамс я тоже люблю. Это беспременно.
- Откуда же ты можешь знать? - Старик удивился.
- Ну а то! Хэ! Да Семен-то - Семена знаете? ... Ну дак он как квасу на берется, такую музыку громкую играет: ведра-то, горшки-то кверх днищем перевернет да давай палками в их бить, ... а потом в бочку-то, в днище-то: хрясь!!! -браме и выйдет. (Толстая: 135)
Семантическое творчество слушающего в данном случае проявляется в процессе интерпретации им семантики собственного имени Брамс, употребленного говорящим - Никитой Ивановичем. Результат такой интерпретации, эксплицированный в последнем высказывании примера (25), коренным образом отличается от информации, первоначально вкладываемой в номинацию Брамс говорящим. Лексема Брамс не является именем собственным для слушающего, в силу того, что ему неизвестен референт данной лексемы. Как свидетельствуют реплики слушающего, на первый план в семантике воспринятой им лексемы выступает звукоизобразительный компонент - сходство её внешней формы со стуком, производимым при ударе днищем бочки. На формальном уровне факт потери лексемой Брамс статуса имени собственного и её переход в класс оно-матопов маркируется утратой этой лексемой склонения (сравним: "Я Брамса любил..." і "БрамсПя тоже люблю"). Таким образом, семантическое творчество слушающего, основывающееся, с одной стороны, на неспособности последнего воспринять актуализированное говорящим значение рассматриваемой лексемы, а, с другой, потребностью воспринять информационный посыл полученного высказывания полностью, приводит к наполнению лексемы Брамс окказиональным смыслом {имитация: стук], отсутствовавшим у неё при производстве соответствующего высказывания говорящим.
Сущность концепта отношения
Как уже неоднократно отмечалось, любой концепт включает в себя некоторое количество областей. Характер этих областей, специфика их формирования и конкретное содержание определяются принципами, выявленными нами в предыдущих главах. На данном этапе рассмотрения важным для нас свойством концептов и их отдельных областей является возможность установления между ними самых разнообразных отношений, которые зачастую играют ведущую роль в генезисе новых областей и даже новых концептов. Наличие отношений между самими концептами и их фрагментами, полагаем, является универсальной и необходимой характеристикой концептуальной системы человека как таковой. Наш тезис восходит к кантовскому учению о категориях, согласно которому категории отношения входят в общую категориальную систему, которая, в свою очередь, есть неотъемлемая характеристика сознания "каждого нормального субъекта" (Нарский, 1976\Ы).
Априорные категории И. Канта представляют собой результат систематизации понятий абсолютно чистого разума, подведения этих понятии под определенное количество категорий, которые затем "распределяются по классам согласно немногим основным законам рассудка" {Кант, 1980:529). Как подчеркивал философ, отличие его категориальной системы от категорий Аристотеля, заключается в создании именно системы, вычленение связей между категориями в сфере рассудка на основе классификации способности суждения. Классификация априорных категорий проводится Кантом по четырем рубрикам: количество, качество, отношение и модальность, — при этом третья категория каждой рубрики возникает из синтеза первой и второй категорий той же рубрики. Важным является также и то, что все элементы категориальной системы функционируют в связи друг с другом, откуда вытекает такое их свойство как соединенность. Соединенность - не особая категория, она "содержится во всех категориях (в качестве синтетического единства апперцепции). ... Все категории относятся к некоему априорно соединенному и содержат, если оно однородно, математические функции, если же оно не однородно - динамические функции" {Кант, 1980:611).
Говоря о группе категорий отношения, И. Кант включает в неё три элемента: субстанциальность /присущность (акцидентальность), причинность1 5 и -как результат синтеза двух первых категорий - взаимодействие {Философия Канта и современность, 1974:56). Мы полагаем, что выделяемые Кантом категории отношения перекликаются с отношениями, которые могут устанавливаться между отдельными элементами концептосферы человека. Как субстанциональность / присущность, так и причинность и — шире - взаимодействие -это те связи и корреляции, без которых концептосфера перестала бы быть системой и структурой, распалась бы на множество изолированных друг от друга ментальных сущностей. Более того, отсутствие отношений между элементами концептосферы, на наш взгляд, стало бы непреодолимым препятствием для генезиса новых концептов и концептуальных областей, а также для развития уже существующих элементов.
Говоря о значимости кантовской системы категорий для нашего исследования и вычленения концепта ОТНОШЕНИЯ, полагаем необходимым отметить следующее. Прежде всего, исходя из того, что кантовские категории "суть элементы формальной деятельности рассудка", а наличие категориальной системы и возможность её использования - "это предварительное условие самой мыслимое предметов, заложенное в структуре сознания" {Нарский, 1976:61), и сами категориальные сущности перекликаются по специфике с отношениями внутри концептуальной системы человека, можно констатировать, что факт наличия отношений между концептами не зависит от конкретной языковой личности - эти отношения присутствуют в ментальном мире любого индивида. В зависимость от индивидуальных характеристик того или иного человека попадает уже то конкретное содержание, которым наполняются межконцептные отношения. Приведенные соображения свидетельствуют о том, что отношения между концептами и их областями настолько же реальны, насколько реальны и сами компоненты концептуальной системы, формирующейся у языковой личности. Заметим, что концептуальная система мыслится нами здесь как совокупность отдельных концептов (элементов, компонентов системы), между которыми устанавливаются системные связи. Из сказанного следует, что отношения между концептуальными сущностями неотделимы от концептосферы индивида, являются универсальной характеристикой последней и создают в концептуальной системе отдельную сущность, основанную на наиболее типичных системных связях, которые возникают между другими элементами концептуальной системы.
Область отношений в концептуальной системе определенным образом структурирована, причем её структура находится е прямой зависимости от того, между какими фрагментами концептуальной системы человека уста павливаются отношения, а также от специфики самих этих отношений. Структурная природа области "отношения" и обусловленность этой структуры взаимодействием концептов и их областей показана нами на схеме 22 (см. приложение).
Как явствует из схемы, между составляющими концептуальной системы человека могут возникать самые разные отношения: области концептов, а также целые концепты могут накладываться друг на друга, в результате чего их содержания могут дублировать друг друга, взаимодополняться, вносить друг в друга какие-то новые оттенки, способствовать роэюдению новых концептуальных областей и т.д. Кроме того, области отдельных концептов, равно как и целые концепты, могут быть взаимоисключающими, что, естественно, не предполагает у них пересечения, однако также свидетельствует о возможности наличия между ними отношений противопоставленности, несовместимости и т.д. (этот факт представлен на схеме в виде двунаправленной стрелки, как бы разделяющей два концепта). Все эти отношения, возникающие между элементами концептуальной системы человека, типизированы во фрагментах всеобъемлющей ментальной сущности, содержащей информацию о совокупности межконцептных отношений во всех их проявлениях. Рассмотрим следующий пример:
(43) I thought my mother would take her shotgun down from the gun case and kill both my father and Caesar when we arrived home towing the tiger s cage behind our pickup. ... my mother began screaming at Dad. She was not so much angry as she was homicidal. {Conroy : 302)
Последнее высказывание приведенного отрывка, полагаем, вербализует причинно-следственные отношения и отношения градации. В рассматриваемом случае отношения градации устанавливается в концептосфере автора между двумя областями концепта ANGER (ЗЛОСТЬ): "злость" и "ярость". Область "злость" вербализуется посредством лексемы angry, и информация, со держащаяся в данной области, получает репрезентацию посредством значения указанной лексемы "feeling or showing anger —+ a feeling of great displeasure, hostility, indignation, or exasperation" (WNRUD : 107, 108), актуализированного в последнем высказывании примера (43). Отметим, однако, что оценка степени раздраженности матери действиями мужа и сына убеждает говорящего в том, что активированная область концепта ЗЛОСТЬ не в достаточной мере отражает истинное положение дел, вследствие чего ТФИ вербализации сдвигается на область "ярость", информация, заключенная в которой, более адекватно описывает состояние матери говорящего. Необходимо отметить, что недостаточность семантики angry для передачи интенсивности эмоций матери говорящего эксплицируется в рассматриваемом высказывании посредством употребления предикатива angry с наречием much.
Область "ярость" вербализуется в (43) лексемой homicidal, актуализированное значение которой можно представить следующим образом: "Inclined to homicide — the killing of one person by another" (WNRUD : 588). Заметим, что области "злость" и "ярость" связаны в концептосфере говорящего градационными отношениями, причем информация об эмоциях большей интенсивности содержится во второй актуализированной области. Показательно, что ТФИ вербализации под влиянием макростратегических факторов движется именно в направлении градационных связей в структуре концепта ЗЛОСТЬ - от меньшей интенсивности эмоций - к большей. Отношения градации вербализованы в (43) при помощи составного союза NOT SO ... AS.
Особенностью семантики лексемы homicidal как вербализатора области "ярость" является наличие компонента "killing". Указанный компонент является центральным для семантики homicidal, вследствие чего данная лексема может рассматриваться как вербализатор концепта УБИЙСТВО. Факт того, что область концепта ЗЛОБА актуализируется посредством лексемы — вербализатора другого концепта, говорит о наличии между этими сущностями определенных отношений. Мы полагаем, что это причинно-следственные отношения: раздражение, испытываемое матерью говорящего настолько велико, что потенциально может стать причиной совершения убийства.
Окказиональные смыслы AND, проявляющиеся на уровне высказывания, эквивалентного сложному предложению и на уровне текста
Переходя на уровень высказывания, структурно эквивалентного сложному предложению, следует отметить, что на этом уровне наблюдается значительное уменьшение инвентаря окказиональных смыслов союза AND. Ниже приводится список этих окказиональных смыслов в порядке убывания частотности их манифестации, согласно нашим данным:
1) очередность; 5) комментарий;
2) перечисление; 6) причина;
3) следствие; 7) контраст;
4) итог (результат); 8) побуждение.
Как и в случае с союзом OR, манифестация окказиональных смыслов союза AND будет проходить на уровне сложного предложения и текста, главным образом, под влиянием глобальных смыслов актантов, связываемых посредством AND. На рассматриваемых уровнях актанты AND представляют собой предикативные комплексы, то есть будут структурно эквивалентны простым предложениям или - в основном, на уровне текста - предложениям сложным. Актанты такого уровня, как следует из соображений, высказанным нами во второй главе, проявляют, прежде всего, глобальный смысл, одним из центральных элементов которого является, безусловно, пропозиция, изоморфная структуре ситуации, вербализуемой посредством данного актанта. Сказанное предопределяет, во-первых, более низкую по сравнению с уровнем простого предложения встречаемость AND-структур на уровне высказываний, эквивалентных сложным предложениям. Во-вторых, специфика семантики актантов отражается на спектре окказиональных смыслов, приобретаемых AND на данном уровне. Из приведенного списка явствует, что анализируемый союз приобретает на уровне высказывания, эквивалентного сложному предложению, окказиональный смысл "побуждение", не находивший проявления на предыдущем описанном уровне. Этот же смысл весьма характерен для союза AND и на уровне текста.
Как показывает анализ фактического материала, наибольшей частотностью на уровне высказывания, структурно эквивалентного сложному предложению, обладают три окказиональных смысла AND: "очередность", "перечисление" и "следствие". Заметим, что первые два смысла уже были достаточно детально рассмотрены нами на уровне высказывания, эквивалентного простому предложению, и на данном уровне эти смыслы характеризуются практически той же спецификой. В связи с этим, представляется наиболее целесообразным описать семантические характеристики союза AND на примере третьего по частотности окказионального смысла "следствие".
Рассмотрим следующие примеры:
(98) Не had many friends and he sure enjoyed having them come and visit him which they would do quite often. He always had plenty of good country food on his table and no one ever left his home hungry close to meal time. He lived his entire eighty-six years on Andy White Branch at the headwaters of Christy Creek, dying there in February 1921. {McConkey :42)
(99) "That goddamned gigolo-waiter husband of hers. She s stuck with that fucker for six years; helped him go from a hot-pants beach boy to owning a couple of restaurants. She built those restaurants." "So?"
"He wants her out. He s got himself another woman and he doesn 4 want any lip from Annie. A quiet divorce and just get the hell out." {Ludlum Gandolfo : 252) В приведенных примерах у союза AND манифестируется именно окказиональный смысл "следствие", что обуславливается следующими факторами. Прежде всего, при проявлении "следствия", в отличие от большинства смыслов AND, обязательно происходит сдвиг точки фокуса интепциональпости вербализации, её выход за пределы концептуальной сущности, вербализуемой в левом актанте, и считывание информации с взаимосвязанных с ней концептов или их областей, которые, в свою очередь, находят репрезентацию в правом актанте рассматриваемого союза.
В (98) перед нами два случая проявления "следствия". В первом высказывании примера левый актант AND вербализует концепт ДРУЖБА. Нам представляется, что сочетание had ... friends является базовым вербализатором ука-занного концепта, поскольку семантически had friends неделимо , вследствие чего можно говорить о доминировании в данном сочетании именно сем "close", "trust" и "Ши +"233, типичных для лексем friend, friendly, friendship и т.д. Однако, и это весьма типично для смысла "следствие", точка фокуса интенцио-налыюсти вербализации сдвигается в сторону концепта ВИЗИТ, актуализированного в правом актанте рассматриваемого союза. Репрезентация данного концепта, по нашему мнению, происходит, главным образом, благодаря двум сочетаниям, включенным в правый актант AND: having them соте и visit. Думается, что принадлежность второй названной лексемы к вербализаторам концепта ВИЗИТ не требует каких-либо доказательств: это наиболее типичный, базовый репрезентант данной ментальной сущности. Активация концепта ВИЗИТ при помощи having them соте происходит благодаря грамматической семантике данного сочетания: употребление структуры Complex Object акцентирует отношения между агентом действия, который в данном случае представлен друзьями человека, о котором идет речь в тексте примера, и получателем действия. Энди Уайт (именно он является референтом местоимения he в тексте первого высказывания) является именно получателем действия come, именно к нему приходят друзья (референты them в (98)), что и передается грамматической структурой having them come и ведет к активации концепта ВИЗИТ в правом актанте союза AND. Таким образом, налицо движение точки фокуса интенцио-нальности вербализации от концепта ДРУЖБА в сторону концепта ВИЗИТ. За счет чего происходит такое движение? Полагаем, что в концептосфере говорящего эти сущности связаны такого рода отношениями, при которых активация ДРУЖБЫ ведет зачастую к активации ВИЗИТА, что и происходит в рассматриваемом примере. Основываясь на вышесказанном, можно утверждать, что между упомянутыми концептами устанавливаются в некотором роде причинно-следственные отношения, что и обусловливает проявление у союза AND окказионального смысла "следствие".
Несколько иное положение дел наблюдаем во втором высказывании примера (98). В левом актанте AND, как нам представляется, происходит вербализация концепта ГОСТЕПРИИМСТВО, формирование которого обусловлено культурными критериями. Действительно, именно гостеприимство предполагает обильное угощение тех, кто навестил человека, традиции, установившиеся в том или ином культурном сообществе, не позволяют отпустить гостя голодным. Именно поэтому одной из четко выраженных областей названного концепта будет, на наш взгляд, являться "угощение", предлагаемое людям, пришедшим в гости. Вербализатором данной области служит сочетание plenty of good country food on his table, в котором, полагаем, эксплицируются два необходимых компонента для осуществления "угощения"; ими являются наличие еды (good country food) и объекта, на котором эта еда сервируется и предлагается гостям (his table). Вместе с тем, активация области "угощение" с неизбежностью переводит в активное состояние соположенную ей область "прием пищи" (как свидетельствуют фоновые знания, структура данного фрагмента концепта ГОСТЕПРИИМСТВО такова, что такая последовательная активация происходит всякий раз, если, конечно, гости не отказываются от предлагаемой еды). Ещё одним языковым знаком, репрезентирующим ту же самую область, является лексема meal, имеющая следующую дефиницию, согласно Webster s New Riverside University Dictionary: "1. The food served and eaten in one sitting. 2. A customary time or occasion of eating food" (WNRUD : 735). Как следует из приведенной дефиниции, в значении данной лексемы представлены такие семы, как "eat", "custom" и "time", позволяющие говорить о том, что meal посредством своей семантики репрезентирует такие немаловажные характеристики области "прием пищи", как "традиционность", "протекание во времени", "поглощение еды" и т.д. Необходимо отметить, что проанализированные лексемы, употребляемые в левом актанте союза AND, в силу описанных особенностей семантики, являются также одними из базовых вербализаторов концепта ЕДА, и это свидетельствует о том, что при актуализации комплекса [союз AND + актанты] в примере (98) концепт ЕДА также перешел в активное состояние. Одновременная активация двух концептуальных сущностей говорит о том, что вербализованная в процитированном речевом отрезке область принадлежит одновременно двум концептам - ГОСТЕПРИИМСТВО и ЕДА. Именно за счет наличия общей области "прием пищи" между данными концептами существует теснейшая взаимосвязь, приводящая к их одновременной актуализации.
Обратимся теперь к анализу правого актанта AND по втором высказывании примера (98). Мы полагаем, что этот актант активирует область "насыщение", принадлежащую концепту ЕДА. Вербализация названной области происходит, прежде всего, посредством прилагательного hungry, значение которого определяется следующим образом: "l.a. Experiencing a strong need or desire for food. b. Feeling the discomfort, weakness or pain caused by a lack of food" {WNRUD : 598). На основе приведенного определения можно констатировать, что в семантической структуре hungry, среди прочих, эксплицитно выражены компоненты "lac№\ "need\ "food", "comfort-". Входящая в данный список сема "food" позволяет со всей определенностью говорить о принадлежности hungry к верба-лизаторам концепта ЕДА.
