Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические основы исследования симметрии и асимметрии в смысловом пространстве концептуальной оппозиции
1.1. Концепт как саморазвивающееся ментальное образование 13
1.1.1. Понятие концепта в языкознании 13
1.1.1.1. Концепт в когнитивной лингвистике 15
1.1.1.2. Концепт в лингвокультурологии 18
1.1.2. Лингвоконцептологический подход к концепту 21
1.1.2.1. Статус и задачи лингвоконцептологии 21
1.1.2.2. Лингвоконцептологический взгляд на природу концепта 23
1.1.3. Смысловая структура концепта 28
1.1.4. Концептуальная оппозиция как модель саморазвивающегося смыслового пространства концепта 38
1.2. Роль симметрии и асимметрии в самоорганизации смыслового пространства концептуальной оппозиции 45
1.2.1. Метод симметрии-асимметрии и его применение в языкознании 45
1.2.1.1. Современный статус общенаучной категории симметрии/асимметрии 45
1.2.1.2. Категория симметрии/асимметрии в лингвистике 48
1.2.2. Симметрия и асимметрия как свойства смыслового пространства концепта и концептуальной оппозиции 52
1.2.3. Движущая роль симметрии и асимметрии в самоорганизации смыслового пространства концептуальной оппозиции 59
Выводы по первой главе 64
Глава 2. Симметризация и асимметризация как механизмы самоорганизации смыслового пространства концептуальной оппозиции ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР
2.1. Симметрия и асимметрия саморазвивающегося смыслового пространства концептуальной оппозиции ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР, объективированной в русском языке 65
2.1.1. Смысловое наполнение концептов ХОЛОД и ТЕПЛО/ЖАР в их русскоязычной объективации 65
2.1.1.1. Внеязыковая объективация концептов ХОЛОД и ТЕПЛО/ЖАР 68
2.1.1.2. Дефиниционный анализ элементов семантической парадигмы «холод-тепло-жар» 72
2.1.1.3. Анализ смыслов концепта ХОЛОД, реализованных в русском языке 77
2.1.1.4. Анализ смыслов концепта ТЕПЛО/ЖАР, реализованных в русском языке 91
2.1.2. Отношения симметрии и асимметрии и их роль в самоорганизации смыслового пространства концептуальной оппозиции ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР 105
2.1.2.1. Типы симметрии и асимметрии в смысловом пространстве концептуальной оппозиции ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР 108
2.1.2.2. Направления саморазвития смыслового пространства концептуальной оппозиции ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР 115
2.2. Симметрия и асимметрия как механизмы самоорганизации смыслового пространства концептуальной оппозиции ХОЛОД ТЕПЛО/ЖАР в авторских текстах 118
2.2.1. Концептуальная оппозиция ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР в произведениях С.Лукьяненко 120
2.2.2. Концептуальная оппозиция ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР в поэзии В.Высоцкого 144
2.2.3. Концептуальная оппозиция ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР в романе А.Белого «Петербург» 153
Выводы по второй главе 169
Заключение 172
Библиографический список 175
- Лингвоконцептологический взгляд на природу концепта
- Движущая роль симметрии и асимметрии в самоорганизации смыслового пространства концептуальной оппозиции
- Анализ смыслов концепта ТЕПЛО/ЖАР, реализованных в русском языке
- Концептуальная оппозиция ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР в романе А.Белого «Петербург»
Введение к работе
Реферируемая диссертация посвящена исследованию симметрии и асимметрии как механизмов самоорганизации смыслового пространства концептуальной оппозиции ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР. По своей проблематике работа относится к теории языка, лингвоконцептологии и лингвистике текста.
Концепт является объектом изучения нескольких научных дисциплин. В когнитивной лингвистике он понимается как структурная единица универсального знания (А.П. Бабушкин, А.Н. Баранов, В.З. Демьянков, Е.С. Кубрякова, Дж. Лакофф, З.Д. Попова, И.А. Стернин, P.M. Фрумкина, У. Чейф, Л.О. Чернейко, А.А. Худяков, L.W. Barsalou, G. Fauconnier), в лингвокультурологии - как носитель национально-культурной специфики, (Н.Д. Арутюнова, А. Вежбицкая, С.Г. Воркачёв, В.И. Карасик, В.В. Колесов, В.А. Маслова, Ю.С. Степанов, В.Н. Телия), в лингвоконцептологии - как специфическое образование, наделённое особыми свойствами (С.Г. Воркачёв, В.И. Карасик, С.Х. Ляпин, З.Д. Попова, Г.Г. Слышкин, И.А. Стернин). Достижения синергетической лингвистики позволяют говорить о синергетической природе концепта. Способность концепта к самоорганизации отражена в работах И.А. Богдановой, С.Х. Ляпина, Л.В. Кушниной.
Новый этап в концептологии связан с исследованием концептов как структурных элементов бинарной оппозиции. В ряде работ рассматривается вопрос о статусе концептуальных оппозиций (концептов-оппозитов, антиконцептов, семантически сопряжённых категорий) и их способности образовывать ментальные структуры и лингвокультурные идеи высшего порядка (С.Г. Воркачёв, Е.И. Гуреева, М.А. Невинская, В.Ф. Новодранова, Е.Ю. Пономарёва, Ю.С. Степанов, О.В. Харина).
Несмотря на успешное применение в языкознании общенаучной категории симметрии/асимметрии (Ш. Балли, О.С. Карцевский, А.Ф. Реформатский, Л.М. Минкин, Г.Г. Москальчук, Н.Л. Мышкина, Н.Н. Белозёрова и др.), в концептологию недостаточно внедрён терминологический аппарат и методы общей теории симметрии, теоретического и научно-методического осмысления требуют вопросы типологии отношений симметрии и асимметрии в смысловом пространстве концепта и концептуальной оппозиции, а также их роли в его самоорганизации. Решение этих вопросов в реферируемой работе может способствовать восполнению указанных пробелов, что и определяет актуальность исследования.
Объектом исследования выступает концептуальная оппозиция ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР, объективированная в русской языковой системе и авторских текстах. Предметом исследования являются отношения симметрии и асимметрии в смысловом пространстве концептуальной оппозиции ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР.
Цель работы состоит в исследовании и моделировании смыслового пространства оппозиции ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР и в изучении роли симметрии и
асимметрии в самоорганизации смыслового пространства данной оппозиции в русской языковой системе и авторских текстах.
В основу исследования положена гипотеза о том, что симметрия и асимметрия являются движущими силами самоорганизации смыслового пространства концептуальной оппозиции ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР.
Для достижения цели и доказательства гипотезы в исследовании решаются следующие задачи:
определить содержание понятия «концепт» в современной лингвистике;
построить модель концептуальной оппозиции как саморазвивающегося ментального образования;
проследить эволюцию общенаучной категории симметрии/асимметрии в естественных и гуманитарных науках, в том числе в языкознании, и определить возможности применения метода симметрии/асимметрии в концептологии для исследования смыслового пространства концепта и концептуальной оппозиции;
4) выявить потенциальные смыслы концептуальной оппозиции
ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР, заданные его объективацией в предметном, научном,
мифологическом и религиозном знании;
выявить и классифицировать смыслы концептуальной оппозиции ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР, реализованные в русской языковой системе и авторских текстах, и определить типы их симметрии и асимметрии;
определить роль симметрии и асимметрии в реализации субъективного мира автора в смысловом пространстве концептуальной оппозиции ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР;
исследовать симметризацию и асимметризацию как процессы самоорганизации смыслового пространства концептуальной оппозиции ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР.
Материалом для диссертационного исследования послужили 704 русскоязычных репрезентанта концептуальной оппозиции ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР, в том числе 442 лексические единицы и устойчивых словосочетания, 262 фразеологизма и паремии (по данным энциклопедий, толковых, словообразовательных, этимологических, фразеологических, мифологических словарей, словарей синонимов, пословиц и поговорок), а также авторские тексты, относящиеся к разным жанрам и эпохам: роман А.Белого «Петербург», 87 поэтических текстов В.Высоцкого и шесть фантастических повестей С.Лукьяненко.
Теоретико-методологической основой работы послужили следующие результаты научных исследований в области концептологии (И.А. Богдановой, С.Г. Воркачёва, В.И. Карасика, Е.С. Кубряковой, Н.В. Крючковой, З.Д. Поповой, И.А. Стернина, Г.Г. Слышкина, Ю.С. Степанова), теории симметрии (Г. Вейля, B.C. Готта, Ю.А. Урманцева, А.В. Шубникова), синергетической
лингвистики и проблемы категории симметрии/асимметрии в языке и тексте (Н.Л. Мышкиной, И.А. Пономаренко).
Исходя из задач исследования и специфики материала, в работе используются следующие методы: общенаучные методы наблюдения, описания, анализа, систематизации, сопоставления, сплошной выборки, метод симметрии-асимметрии; лингвистические методы семантико-когнитивного анализа, контекстуального анализа, дефиниционного, лексико-семантического, деривационного и этимологического анализа, многокомпонентного анализа текста.
Научная новизна диссертации заключается в следующем:
построена модель смыслового пространства концептуальной оппозиции как ментального образования, сформированного двумя концептами-оппозитами и содержащего эмерджентные смыслы;
впервые определены типы зеркальной, переносной, зеркально-переносной, цветной симметрии и асимметрии смыслов в смысловом пространстве концептуальной оппозиции;
выявлено и систематизировано смысловое наполнение концептуальной оппозиции ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР, объективированное во внеязыковом знании, русской языковой системе и авторских текстах, в том числе пять смысловых областей, объективированных в языке, и три смысловые области, обусловленные индивидуальной авторской спецификой;
исследованы процессы самоорганизации смыслового пространства концептуальной оппозиции ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР в языке и текстах, заключающиеся в зеркальной, переносной, зеркально-переносной и цветной симметризации и асимметризации смыслов;
охарактеризована роль симметрии и асимметрии в самоорганизации смыслового пространства концептуальной оппозиции и в выражении элементов субъективного мира автора текста.
Теоретическая ценность исследования состоит в том, что оно вносит вклад в изучение самоорганизации смыслового пространства концепта, что может способствовать решению ряда проблем лингвоконцептологии и синергетической лингвистики. Полученные данные об отношениях симметрии и асимметрии в концепте и концептуальной оппозиции и их роли в самоорганизации дополняют существующие представления о смысловом наполнении и синергетической природе концепта.
Практическая значимость работы определяется тем, что её теоретические положения и практические результаты могут найти применение в лекционных и специальных курсах по концептологии и лингвокультурологии, общему языкознанию, лингвистике текста.
На защиту выносятся следующие положения:
1) Концептуальная оппозиция является ментальным образованием, сформированным концептами-оппозитами и наделённым синергетическими свойствами и способностью к самоорганизации;
Самоорганизация концептуальной оппозиции проявляется в таких её свойствах, как лакунарность, потенциальность, симметрия и асимметрия, и в таких процессах, как взаимодействие, приращение, порождение, исчезновение, симметризация и асимметризация смыслов.
Концептуальная оппозиция ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР в её объективации в русском языке представляет собой трёхчастную структуру, включающую концепты ХОЛОД и ТЕПЛО/ЖАР. В её смысловом пространстве существуют 5 смысловых областей и формируются эмерджентные смыслы 'дихотомия холода и тепла (жара)' и 'лицемерие (двуличность)';
Симметрия и асимметрия выступают механизмами самоорганизации концептуальной оппозиции, соотносясь с её статичностью и динамичностью и задавая направления саморазвития;
В смысловом пространстве концептуальной оппозиции существуют отношения зеркальной, переносной, зеркально-переносной и цветной симметрии, а также асимметрии смыслов;
Способами объективации концепта является его актуализация во внеязыковом знании, в языке и тексте. Смыслы концепта, заданные его объективацией в предметном, научном, мифологическом и религиозном знании, имеют потенцию реализации в языковой системе и тексте;
В объективации концептуальной оппозиции в тексте проявляется его коллективная и индивидуальная специфика. Последняя определяется мировидением, мироощущением, мироотношением и мировоззрением автора.
Реализация оппозиции ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР в текстах открывает в ней новые смысловые области «параллельный мир, магия» (С.Лукьяненко), «жизненные ценности и образ жизни» (В.Высоцкий), «общественные отношения» (А.Белый) и выявляет элементы субъективного мира авторов: значимость морали в различении добра и зла (С.Лукьяненко), ценность духовных исканий в противовес обывательству (В.Высоцкий), декадентское мировоззрение (А.Белый).
Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования были представлены на трёх научно-практических конференциях: научной конференции «Филология и возможные миры» (г.Пермь, 2008), IV Международной научной конференции «Слово, высказывание, текст в когнитивном, прагматическом и культурологическом аспектах» (Челябинск, 2008), I Международной научно-практической конференции «Синергетическая лингвистика vs. лингвистическая синергетика» (Пермь, 2010). Содержание работы отражено в 5 публикациях, из них одна в издании, рекомендованном ВАК.
Объём и структура определяются задачами исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка, включающего 246 источников, цитируемых или упоминаемых в тексте исследования. Общий объём работы составляет 200 страниц.
Лингвоконцептологический взгляд на природу концепта
Остановимся подробнее на понимании природы и свойств концепта в рамках лингвоконцептологического направления.
З.Д. Попова и И.А. Стернин определяют концепт как «дискретное ментальное образование, являющееся базовой единицей мыслительного кода человека, обладающее относительно упорядоченной внутренней структурой, представляющее собой результат познавательной (когнитивной) деятельности личности и общества и несущее комплексную, энциклопедическую информацию об отражаемом предмете или явлении, об интерпретации данной информации общественным сознанием и отношении общественного сознания к данному явлению или предмету» [Попова, Стернин, 2006, с. 46]. Концепт представляет собой единицу мышления, явление когнитивной природы и вербализуется в значениях как единицах семантического пространства языка (совокупности значений языковых единиц). Исследование концепта возможно через «исследование семантики языковых единиц, объективирующих концепты». При этом не все концепты объективированы в языке (вербализованы), существуют также невербальные концепты, а степень вербализованное соотносится с коммуникативной релевантностью концепта. Концепт может иметь национальную, социальную, групповую, индивидуальную специфику, возможны эндемичные и лакунарные концепты [Попова, Стернин, 2007, с. 7-8].
С.Г. Воркачёв, основываясь на существующем определении концепта как многомерного идеализированного формообразования [Ляпин, 1997, с. 16], отмечает такие его свойства, как образность, позволяющую раскрывать его этнокультурную специфику, вербализованность, включённость в «вертикальный контекст» феноменов, известных членам определённой социально-культурной группы. Концепт формируется вокруг понятия -комплекса дефиниционных признаков - и содержит также образный, ассоциативный и эмоциональный компонент [Воркачёв, 2003]. Концепт существует в рамках лингвокультуры и представляет собой синтезирующее лингвоментальное образование, вербализованный культурный смысл [Воркачёв, 2007, с. 10]. Концептуальная область соотносится с «понятием ментальносте как способа видения мира» и менталитета как множества «когнитивных, эмотивных и поведенческих стереотипов нации» [Воркачёв, 2002].
В.И. Карасик и Г.Г. Слышкин основываются на определении концепта, данном Ю.С. Степановым: «условная ментальная единица, направленная на комплексное изучение языка, сознания и культуры» [Степанов, 1997]. Г.Г.Слышкин, говоря о специфике концепта, подчёркивает примат выражающегося в нём целостного отношения к отображаемому объекту [Слышкин, 2001, с. 34].
Исследователи подчёркивают, что концепт существует в сознании, где «осуществляется взаимодействие языка и культуры, поэтому любое культурологическое исследование есть одновременно и когнитивное исследование». Как ментальное образование, концепт объективируется в языке, но не в полном объёме: «Концепт может быть вербализован, а может быть и невербализован языковыми средствами» [Попова, Стернин, 2007, с. 8]. Смысловое содержание концепта лишь «частично объективируется» в языке [Богданова, 2006, с. 8], но, поскольку исследованию поддаётся лишь та часть концепта, что объективирована в языке или текстах (вербализованная), можно сделать вывод, что весь объём смыслового наполнения концепта не поддаётся изучению. При этом «наличие или отсутствие вербализации концепта не влияет на реальность его существования в сознании как единицы мышления» [Попова, Стернин, 2007, с. 8].
Концепт отличается от других ментальных единиц наличием ценностного компонента. Само деление синкретичного сознания на концепты достаточно условно и осуществляется лишь в исследовательских целях. Концепт подвержен изменениям, существует в индивидуальном, групповом, этнокультурном и общечеловеческом сознании [Карасик, Слышкин, 2007, с. 12-13].
Сопоставив трактовки концепта, предложенные разными исследователями в рамках различных направлений, мы выделили основные различия в следующих аспектах:
- во всех трёх направлениях концепт рассматривается как ментальное образование, так или иначе объективируемое в языке, при этом для лингвокогнитологов и лингвоконцептологов концепт представляет интерес как структурный элемент универсального знания и мышления, а для лингвокультурологов — как культурная константа, элемент языковой картины мира;
- коллективная (в том числе этнокультурная) природа концепта постулируется в лингвокультурологами, лингвоконцептологами и некоторыми лингвокогнитологами (И.А. Стернин, А.П. Бабушкин), в то время как другие представители лингвокогнитивного направления подчёркивают его индивидуальную природу (А.А. Залевская, L.W.Barsalou);
- при наличии общего объекта исследования - концепта — когнитивная лингвистика, лингвокультурология и лингвоконцептология имеют различные предметы исследования: лингвокогнитологов интересует нахождение универсальных закономерностей мышления в его связи с языком, лингвокультурологов занимает выявление национально-культурных особенностей функционирования концептов в различных языковых картинах мира, лингвоконцептологические исследования включают в себя задачи лингвокультурологии, при этом ставя собственные, направленные на исследование структуры и свойств концепта как ментального образования.
Поскольку цель настоящей работы состоит в выявлении отношений симметрии и асимметрии в смысловых пространствах концептуальной оппозиции ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР, функционирующей в языке и текстах, а отношения симметрии и асимметрии являются, на наш взгляд, специфическими свойствами концепта как ментального образования, то справедливо будет отнести данное исследование к лингвоконцептологическому направлению.
Необходимо также определить уровень генерализации понятия «концепт», поскольку от него зависит то, какие ментальные образования включаются исследователем в ряд концептов, а какие остаются за его пределами. На этот счёт существует несколько точек зрения. Так, некоторые учёные включают в ряд концептов любое ментальное образование, являющееся «единицей человеческого опыта» [Маслова, 2004, с. 46-47], расширенное «знание об объекте» [Телия, 1996, с. 97]. В основе такого подхода лежит идея Д.С. Лихачёва о концептосфере языка, которую составляют концепты как все лексические значения, представляющие собой содержание национального языкового сознания, то есть формирующие то, что впоследствии было названо языковой картиной мира [Лихачёв, 1997]. Другой же подход предполагает включение в ряд концептов лишь некоторых образований, играющих важную роль для той или иной ментально-языковой картины мира (например, СУДЬБА, СЧАСТЬЕ, СВОБОДА). Наиболее характерно такой подход выражен в работах Ю.С. Степанова, составившего словарь концептов, или, в его терминологии, культурных констант, занимающих важное место в русской языковой картине мира [Степанов, 1997].
В настоящей работе мы склоняемся к первой точке зрения на содержание концептуального ряда. Мы считаем, что концепт как ментальное образование не может существовать сам по себе, вне сферы явлений того же порядка. Как «квант знания» [Кубрякова, 1996, с. 90] он занимает определённое место в структуре знания, получаемого путём личного и коллективного опыта и объективируемого в языковой картине мира. Можно предположить, что национально-культурная специфика одних концептов выражена сильнее, чем других, однако это, на наш взгляд, не является критерием для отнесения или неотнесения того или иного ментального образования к ряду концептов, получающих объективацию в языковой картине мира.
Движущая роль симметрии и асимметрии в самоорганизации смыслового пространства концептуальной оппозиции
В современной науке недостаточно исследованным остаётся вопрос о роли симметрии и асимметрии в самоорганизации смыслового пространства концепта и концептуальной оппозиции. Думается, решение этого вопроса должно базироваться на анализе и описании таких свойств концепта как лакунарность и потенциальность.
Рассмотрим, как эти свойства проявляются в смысловом пространстве концепта и концептуальной оппозиции и как они связаны с симметрией и асимметрией.
В рамках отдельно взятого концепта лакунарность понимается нами как отсутствие реализаций в актуальной языковой системе (то есть в актуальных словарных значениях слов-репрезентантов, значениях устойчивых словосочетаний, фразеологизмов, паремий) смыслов, заложенных в этимологических и исторических значениях слов-репрезентантов, а также во внеязыковой объективации концепта (в предметном, научном, мифологическом, религиозном знании). Лакунарность неразрывно связана с потенциальностью: невербализованные смыслы потенциально заложены в концепт, но не реализованы на данном этапе развития языка. О причинах вербализованное и невербализованности концепта (мы считаем, что данное утверждение можно экстраполировать и на отдельные смыслы концепта) говорят З.Д. Попова и И.А. Стернин, объясняя их коммуникативной релевантностью или нерелевантностыо концепта (или его смыслов), отмечая при этом, что «наличие или отсутствие вербализации концепта не влияет на реальность его существования в сознании как единицы мышления», поскольку «в сознании существует большое количество невербализованных концептов» [Попова, Стернин, 2007, с. 8]. Иными словами, лакунарность концепта есть не что иное, как наличие нереализованной потенции. С точки зрения теории симметрии лакунарность можно определить как наличие асимметрии между потенцией и реальностью, то есть между смыслами, реализованными в современной языковой системе, и смыслами, заложенными в пассивном (неактуальном) слое языка и во внеязыковом знании. Как отмечалось в параграфе 1.2.1.1, асимметрия свидетельствует о неуравновешенном состоянии системы, о её готовности прийти в движение. В процессе такого движения потенциально заложенные смыслы могут найти реализацию и вербализоваться в языковой системе или тексте, асимметрия между потенцией и реальностью исчезнет и сменится симметрией. Так, процесс реализации потенции выступает одновременно как процесс симметризации смыслового пространства концепта.
Возможна и обратная ситуация, когда в процессе развития и приращения смыслов образуются новые смыслы концепта, чья потенция не задана ни историческими значениями, ни этимологией слов-репрезентантов, ни элементами внеязыкового знания. Например, такие смыслы могут относиться к сфере психологических переживаний человека или социальных отношений, то есть понятий, характерных для высокой ступени организации человеческого сознания и не заложенных в древнейших лексических значениях, мифах и универсальных образах. В таком случае мы наблюдаем процесс асимметризации смыслового пространства концепта — самодвижущийся процесс, в результате которого в смысловом пространстве возникает асимметрия смыслов.
Рассмотрим теперь данные свойства и процессы в смысловом пространстве концептуальной оппозиции. Говоря о симметрии и асимметрии в ситуации концептуальной оппозиции, мы сопоставляем уже не смыслы отдельного концепта, а смыслы концептов-ошюзитов, рассматриваемых по отношению друг к другу.
Как уже было отмечено, асимметрия в смысловом пространстве концептуальной оппозиции наблюдается тогда, когда какой-либо из смыслов одного концепта-оппозита не имеет смысловой пары в другом концепте оппозите (такой парой может выступать тот же самый смысл с тем же или противоположным ценностным компонентом или противоположный смысл). Соответственно, образование такого смысла в результате самодвижущихся процессов (взаимодействия, приращения, порождения) является процессом асилшетризации смыслового пространства концептуальной оппозиции.
Как и в случае с отдельно взятым концептом, асимметрия свидетельствует о неуравновешенном состоянии концептуальной оппозиции и, следовательно, о наличии нереализованной потенции. Эта потенция заложена наличием смысла одного концепта-оппозита, не имеющего пары в другом. Данная потенция может быть реализована, если в процессе смыслового взаимодействия, приращения, порождения в смысловом пространстве второго концепта-оппозита реализуется смысл, связанный с данным смыслом отношениями зеркальной, переносной, зеркально-переносной или цветной симметрии. Этот смысл может найти реализацию в актуальной языковой системе или тексте. В результате реализации этой потенции асимметрию смыслов сменяет симметрия, что позволяет обозначить такой процесс как симметризацию смыслового пространства концептуальной оппозиции.
Заметим, что в один и тот же момент в смысловом пространстве концепта и концептуальной оппозиции могут присутствовать элементы как симметрии, так и асимметрии. Согласно сложившемуся в общей теории симметрии положению, «симметризация и дисси метризация (в нашей терминологии — асимметризация. — Е.З.) — суть процессы взаимосвязанные и одновременно протекающие на различных структурных подуровнях» системы [Шубников, 1972, с. 312]. Изменчивость является одной из базовых характеристик концепта, «в ходе жизни языкового коллектива... концепт может менять оценочный знак с отрицательного на положительный... меняются также образная и понятийная (фактуальная) составляющие концепта» [Карасик, Слышкин, 2007, с. 12]. Соответственно, симметризация и асимметризация не являются однократными процессами, они могут происходить в течение всего развития языка, поочерёдно приводя систему в состояние движения и покоя. Таким образом, симметрия и асимметрия смыслового пространства напрямую связаны с лакунарностью и потенциальностью концепта и концептуальной оппозиции, а процессы симметризации и асимметризации — с реализацией потенции, вербализацией и порождением новых смыслов, то есть с самодвижущимися процессами в смысловом пространстве. Асимметрия выводит систему из состояния покоя, задавая потенцию (направление движения). Симметрия является результатом реализации потенции, и в случае достижения симметрии система приходит в состояние покоя. Иными словами, симметрия и асимметрия являются механизмами самоорганизации смыслового пространства концепта и концептуальной оппозиции.
Аналогичным образом процессы симметризации и асимметризации концепта (концептуальной оппозиции) могут протекать и при порождении текста. Анализируя репрезентацию концепта в авторском тексте и смыслы, которые актуализируются и порождаются в смысловом пространстве концепта в данном тексте, сопоставляя систему смыслов концепта в языке и в авторском тексте, можно выявить специфику смыслового наполнения концепта для автора данного текста, что позволяет исследовать его субъективный мир [Зубкова, 2007].
Остановимся подробнее на понятии субъективного мира автора. Н.Л. Мышкина в своём исследовании смысла текста доказала, что «в тексте репрезентируются не только предметы и явления объективной реальности (внешнего мира по отношению к личности), но также явления субъективной реальности (внутренний мир личности)», то есть смысловой мир автора [Мышкина, 1991, с. 97]. В субъективном мире автора исследователь выделяет четыре плана: фактологический — содержащий указания на предметы и события и отражающий мировидение автора, ноологический - содержащий идеи и отражающий мировоззрение автора, аксиологический — содержащий оценки и отражающий мироотношение, и медиологический — содержащий эмоции и переживания и отражающий мироощущение автора.
Анализ смыслов концепта ТЕПЛО/ЖАР, реализованных в русском языке
Прежде всего, рассмотрим лексико-семантическое поле ключевых репрезентантов концепта ТЕПЛО/ЖАР.
Как и в случае с лексемой «холод», слова «тепло», «жар», «жара» и др. различаются интенсивностью признака, а также стилевыми особенностями. Так, если, согласно словарным определениям, к понятию тепла относится любая температура выше нуля, то понятия жара и жары обязательно связаны с высокой температурой, например, с интенсивным действием солнечных лучей, огня, печи или с повышенной (выше нормальной) температурой тела. Слово «зной» так же относится к повышенной температуре окружающей среды, но имеет ограниченную семантику: его прямое значение связано исключительно с интенсивным действием солнечных лучей в тёплое время года. Также существует ряд разговорных слов, образованных суффиксацией от слов «тепло» и «жар», относящихся к разговорному стилю и наделённых эмоционально-оценочной коннотацией. В таблице 2 представлено соотношение семантических и лексических признаков данных лексем.
Однако в лексико-семантическом поле ключевых репрезентантов концепта ТЕПЛО/ЖАР не наблюдается того единства, которое однозначно дало нам право выбрать слово «холод» в качестве названия концепта. С одной стороны, с объективной, естественно-научной позиции, слово «тепло» является базовым в данном поле, оно соотносится со всеми температурными явлениями от нуля градусов и выше и, следовательно, должно включать в себя и понятие жара. Однако, как показал анализ словарных определений, между словами «тепло» и «жар» и их производными наблюдается существенное различие. Слова «тепло», «тёплый» соотносятся прежде всего с комфортной температурой: нагретый дом, весеннее, летнее тепло после зимних холодов, тогда как слова «жара», «жар», «жаркий», «зной» - с температурой выше нормальной, которая может вызывать дискомфорт (сидеть на самом жару, работать на жаре). Таким образом, при близости предметных смыслов, базирующихся на значении «высокая температура», наблюдается расхождение образных и ценностных смыслов: «приятный», «хороший» для «тепла» и «неприятный», «плохой» для «жара». Как показал дальнейший анализ, это разграничение приятного, комфортного тепла и вызывающего дискомфорт жара существенно для концепта и отмечается на различных языковых уровнях. Поэтому мы считаем, что, учитывая семантическую и словообразовательную разветвлённость лексем «тепло» и «жар», разделение их положительных и отрицательных оценочных характеристик и покрытие различных областей реальное, правомерно обозначить концепт одновременно двумя его ключевыми репрезентантами: ТЕПЛО/ЖАР. Такой концепт можно назвать двухъядерным: мы считаем, что применение этого термина возможно по отношению к концепту, имеющему не один, а два ключевых репрезентанта, вокруг которых формируются смыслы, различающиеся по образному и ценностному компоненту.
Проанализируем словообразовательную парадигму ключевых репрезентантов концепта ТЕПЛО/ЖАР. Кроме упомянутых выше лексем и их дериватов, мы относим к ней лексемы с корнями -горяч— и —гре-, а также с корнями —кал—, —пал-/—пыл—, -гор-/—гар-, —жэю-/—жг—/—жиг в тех случаях, когда актуализируется именно значение высокой температуры. Лексемы, входящие в словообразовательную парадигму репрезентантов концепта ТЕПЛО/ЖАР можно разделить на те же группы, что и репрезентанты концепта ХОЛОД:
- признак: тёплый, теплота, горячий, горячность, жаркий, жгучий, знойный, пылкий, палящий;
- процесс приобретения признака: греться, согреваться, отогреваться, нагреваться, прогреваться, раскаляться, распаляться, воспаление, теплеть, потепление, горячиться, разгорячиться;
- процесс передачи объекту признака: греть, нагревать, отогревать, согревать, согревание, прогревать, прогревание, разогревать, топить, отопление, отеплить, отепление, раскалять, палить, распалять, жечь, сжигать, утеплять, утепление, горячить;
- отношение к признаку: теплолюб, теплолюбивый, теплостойкий, теплостойкость, теплоёмкий, теплоёмкость, жаропрочный, жаростойкий, жаростойкость, жароустойчивый, жароустойчивость;
При этом ряд лексем объединяет семантический признак, отсутствующий у лексем словообразовательной парадигмы репрезентантов концепта ХОЛОД. Он проистекает из физического явления перераспределения тепла (нагретый объект излучает тепло в окружающую среду) и может быть обозначен как проявление признака: гореть, горение, сгорать, пылать, теплиться, затеплиться, жарить (о солнце).
Прочие лексемы являются дериватами второго порядка, образованными от лексем, входящих в перечисленные группы (например, «жаропонижающий» от «жар»): теплица, теплопотеря, теплостанция, теплопроводность, горячительный, жаропонижающий, пожар, жарить (готовить на жару) и др.
Таким образом, как и в случае концепта ХОЛОД, в словообразовательной парадигме репрезентантов концепта ТЕПЛО/ЖАР проявляется значение воздействия на объекты, а также значение ощутимости тепла/жара посредством физических чувств.
Обратимся теперь к этимологическому анализу слов-репрезентантов концепта ТЕПЛО/ЖАР и смыслов, сформированных на основе их исторических значений.
Этимологические данные указывают на родство корней -жар-, -гор- и -гре-. Эти славянские корни восходят к более древним корням со значениями «тёплый» (праслав. &ьр, греч. Permoj), «жар, пламя», (др.-инд. haras), «светить, пылать» (др.-инд. ghrnbrti) (Здесь и далее этимологические данные приводятся по словарю Фасмера [Фасмер, 1986-87]. Нетрудно заметить, что все эти значения объединяет связь с понятием огня и его воспринимаемого воздействия - света и тепла. В дальнейшем развитии семантики корня появляется значение неприятного воздействия, страдания, причиняемого огнём или жаром, реализованное в словах «горький» (изначально «неприятный на вкус») и «горе» (изначально «мука»).
Слово «тепло» образовано от глагола «топити» со значением «греть, плавить». Корень -тепл-/-топ- восходит к др.-инд. tapati, tapyati «нагревает, мучит, горит», tpayati «раскаляет, сжигает». Как мы видим, в семантике этого корня кроме связи с огнём также присутствует значение страдания, разрушительного воздействия.
Интересна и неоднозначна этимология корня -пыл-/-пал-. Отмечается его связь со славянским глаголом полъти и др.-прусск. pelanne «гореть, пылать», а также с индоевропейским корнем p(h)i- «дуть» (ср. «пыхать», «пух»). М.Фасмер также приводит версии, согласно которым данный корень происходит от индоевропейского названия огня (греч. par, арм. huf) либо этимологически связан со словами «палить», «пламя». На наш взгляд, одновременная истинность всех трёх версий является возможной: логично предположить, что в языковой картине мира существенными свойствами огня и жара являлись не только их тепловое воздействие и излучаемый свет, но и вызываемое ими движение воздуха, сравнимое с дыханием, дуновением. Такое предположение подтверждается отмеченным выше значением движения, присутствующем в естественно-научных и мифологических представлениях о жаре.
Наконец, слово «зной» восходит к славянскому глаголу знеть, знеять «тлеть, раскаляться»; дальнейшая этимология не выявлена. В славянских языках в семантике данного корня присутствуют значения «жара, пот» (словен. znoj, чеш., znoj, польск. znoj).
Таким образом, в этимологии ключевых репрезентантов концепта ТЕПЛО/ЖАР отражены следующие смыслы: разрушительное воздействие , страдание , движение , а так же отмечается связь со стихией огня.
Перейдём к описанию смыслов концепта, выделенных нами в результате анализа переносных значений ключевых репрезентантов концепта ТЕПЛО/ЖАР и их лексической сочетаемости.
Концептуальная оппозиция ХОЛОД-ТЕПЛО/ЖАР в романе А.Белого «Петербург»
Третьим автором, чей текст мы исследовали, является представитель русского литературного символизма Андрей Белый и его роман «Петербург».
В смысловом пространстве романа система смыслов оппозиции ХОЛОД—ТЕПЛО/ЖАР претерпевает самые значительные изменения по сравнению с произведениями С.Лукьяненко и В.Высоцкого. Эти изменения видны уже при подсчёте числа репрезентантов: из 164 случаев реализации оппозиции в тексте романа 127 приходится на концепт ХОЛОД, и лишь 37 - на концепт ТЕПЛО/ЖАР.
Более полно это несоответствие выявляется при детальном анализе смыслов концептуальной оппозиции в смысловом пространстве романа.
В смысловой области шир природы» наблюдается абсолютное преобладание смыслов концепта ХОЛОД. Его репрезентанты многократно используются при описании погоды («В эти мёрзлые, первооктябрьские дни»; «струя ледяного невского сквозняка»; «Изморось... низвергалась холодными струйками»), помещений, окружающих предметов. Репрезентированы смыслы смерть («В окнах вагонных мертво... будто род человеческий вымер, и сама земля — труп. Вот на поверхности, состоящей из путаницы оледенелых кустов...») и разрушительное воздействие {«Летние статуи поукрывались под досками... чтобы снегом, дождём и морозом не изгрызал их зуб времени»). Смыслы концептуального ядра ТЕПЛО в данной смысловой области отмечены не были, как и смысл смерть ядра ЖАР. Сохраняется смысл разрушительное воздействие концептуального ядра ЖАР, возникающий при описании физической агрессии: «Свинцовые пятипалые руки ему упали на плечи («одна рука, скользнувши по шее, обооїсгла его гиею сорокаградусным жаром)»; «...горячая струя кипятка полоснула его по голой спине»). Не отмечены и репрезентации смысла благотворное воздействие концепта ХОЛОД. Исчезновение ряда смыслов в смысловой области «мир природы» приводит к разрушению отношений симметрии: сохраняется лишь переносная симметрия разрушительное воздействие (ХОЛОД) - разрушительное воздействие (ЖАР), преобразованная из зеркально-переносной симметрии за счёт выпадения центрального элемента благотворное воздействие (ТЕПЛО).
В смысловой области «жизненные обстоятельства» отмечены смыслы невзгоды , страдание концепта ХОЛОД («А ведь голодал, холодал и вообще испытывал что-либо не Неуловимый, а Дудкин»). Особенно ярко данные смыслы проявляются при описании Петербурга как источника бедствий всей России: «...рассвисталась над пустырём холодная свистопляска; посвистом молодецким, разбойным она гуляла в пространствах — самарских, тамбовских, саратовских... сноп тяжёлый, зернистый — от неё прорастает; ключевой салюродный колодезь — от неё засоряется; поразведутся мокрицы; и по ряду сырых деревень разгуляется тиф» [Белый, 1999, с. 733] (подробнее образ города будет проанализирован ниже). Смыслы невзгоды , страдание ядра ЖАР отмечены не были, равно как и смысл благополучие ядра ТЕПЛО, что говорит о разрушении зеркально-переносной симметрии. Реализован смысл уют ядра ТЕПЛО: «каминное красное пламя на обоях дышало теплом»; «...Софья Петровна Лихутина покрывалась испариной, будто тёплой росой японская хризантема. Ну, откуда э/се в этой тепличке завестись перспективе?». Не отмечено реализации смысла опасность , а также смысла наказание для обоих концептов, что также говорит о разрушении симметрии. В данной смысловой области не сохраняется ни одно из отношений симметрии, отмеченных на языковом уровне.
В смысловой области «душевное состояние» сохраняются практически все смыслы концепта ХОЛОД (кроме смысла рациональность ). Так, репрезентированы смыслы душевное страдание {«...воспоминанья о неудачной любви охватили его, хлынувши натиском холодного ветра»), страх , волнение {«Николай Аполлонович ощутил странный холод: ему стало вновь неприятно... Николай Аполлонович перетрусил»; «...и дрожала в пальцах записочка; и холодный пот показался на лбу»), душевная пустота {«...на холодной ступени уселся он... некая чёрная пустота начиналась у него за спиною; чёрная пустота была впереди»), спокойствие , трезвость {«...он отнёсся к этому весьма странному обстоятельству с достойным хладнокровием»; «Софью Петровну раздражило и как-то даже обидело хладнокровное спокойствие мужа»). Репрезентированы и некоторые смыслы концептуального ядра ЖАР: душевное страдание {«...жгучий стыд его охватил»), волнение , воодушевление , страсть («...с видимым жаром объяснял папаше сынок подробности...»; «Извините: погорячился я»). При этом не репрезентировано одного смысла ядра ТЕПЛО, связанного с душевным состоянием, что означает преобразование зеркально-переносной симметрии смыслов в данной смысловой области в переносную.
В смысловой области «межличностные отношения» распределение смыслов остаётся наиболее близким к языковому уровню. У концепта ХОЛОД отмечены смыслы неприязнь , вражда («...но тогда ускользал ангел, сперва обливая поклонника холодом»; «.. .глядел на неё укоризненно строгий муж из холодного алебастра. И с прямою враждебностью просверкало... старинное стекло»), жестокость («Неуловимый же был и холоден, и жесток»), равнодушие , отчуждение («Николай Аполлонович ответил спокойно и холодно»). У ядра ЖАР отмечены соответствующие смыслы: злоба , вражда («...воспылал я затаённою ненавистью...»; «Николая Аполлоновича вдруг обжёг синий взор; околоточный надзиратель, разгневанный на студента...») и любовь-страсть («...что-то было во всём этом неестественно жгучее, неизведанно сладкое, роковое» ; «...не смущать покоя горячо любимой супруги») без выраженного ценностного компонента. Данная смысловая область является единственной, где сохраняется зеркально-переносная симметрия смыслов концепта ХОЛОД и концептуальных ядер ТЕПЛО и ЖАР, благодаря реализации смысла приязнь концептуального ядра ТЕПЛО («На руке своей ощутил он тёплую руку: его погладили по руке... лет пятнадцать уже не обращались с ним так»), однако отметим, что в романе отмечен лишь один случай реализации этого смысла.
Наконец, в. смысловой области «активность и время» отмечена реализация смыслов отдых концепта ХОЛОД («а мне нечего тут у вас прохлаждаться: я на митинг...») и (быстрое) движение концептуального ядра ЖАР («жаркий ветер разлетевшихся пар» — о танцах на балу; «две конских ноздри проницали, пылая, туман раскалённым столбом» — описание скачущего коня Медного Всадника). Репрезентаций иных смыслов, отмеченных при языковом анализе, отмечено не было, что говорит о разрушении отношений симметрии оппозиции в данной смысловой области.
Смыслы концепта ХОЛОД находят наиболее яркое проявление в образах главных героев романа и в образе Петербурга. Именно в смысловом пространстве этих образов смыслы концепта развиваются и приращаются, так как концепт ХОЛОД является одним из важнейших элементов, на которых строится описание героев, их внутреннего мира и города, с которым они едины.
Рассмотрим более подробно образы персонажей и города и роль смыслов концепта ХОЛОД в их построении.
В романе три главных героя: старик Аполлон Аполлонович Аблеухов, высокопоставленный чиновник, сенатор; его сын Николай, студент, вращающийся в революционно настроенных кругах; и революционер-подпольщик Дудкин, известный как Неуловимый. Сюжет строится на попытке Николая Аполлоновича совершить теракт - подбросить бомбу в спальню собственного отца.
Исследователь романа И.Н.Сухих утверждает: «Арматурой, скелетом романа становятся разнопорядковые оппозиции, охватывающие и место действия, и персонажей, и семантику. Их конструированию Автор отдается со страстью и сластью. Петербург — Россия, город - деревня (дали), центр — острова, карета - проспект, прямая линия - зигзаг, отец - сын, чиновник -обыватель, дворянин - разночинец, люди - тени, лицо - маска, лицо - лик, любовь - ненависть, революция — эволюция, Анни Безант — Карл Маркс, красный шут — японская кукла, нормальные люди — безумцы, пространство — второе пространство (сознания) и т. д. и т. п.» [Сухих, 1998, с. 229].
