Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Теоретические основы речевого этикета 17-56
1. Основные функции речевого этикета Теория речевых актов и речевых жанров 21 -29
2. Средства и виды этикетных высказываний 30-34
3. Факторы коммуникативной ситуации речевого этикетного общения35-55
Выводы 56-56
Глава II. Прагмалингвистические особенности единиц речевого этикета 57-103
1. Дейксис и речевой этикет 57-75
2. Пресуппозиция и речевой этикет 76-85
3. Роль импликатур в речевом этикете 86-99
Выводы 100-103
Глава III. Динамические характеристики жанров бытового речевого этикета как функционально-семантической универсалии 104-171
1. Характеристики жанров бытового речевого этикета в русском и английском языках по коммуникативной цели и выявление этикета по материалам литературы XIX-XX вв 104-128
2. Местоимения второго лица в речевых жанрах русского и английского языка и их роль в формировании бытового речевого этикета двух стран 129-150
3. Специфика и динамика изменений этикетных обращений в русском и английском языках XIX-XX вв 151-168
Выводы 169-171
Заключение 172-179
Приложение 180-183
Библиография 184-203
Список художественных источников 204-206
- Основные функции речевого этикета Теория речевых актов и речевых жанров
- Средства и виды этикетных высказываний
- Дейксис и речевой этикет
- Характеристики жанров бытового речевого этикета в русском и английском языках по коммуникативной цели и выявление этикета по материалам литературы XIX-XX вв
Введение к работе
Известно, что речевой этикет - неотъемлемая часть культуры речи. Культура же речевого общения является важнейшей составляющей культуры вообще. Не случайно в последнее десятилетие появляется большое количество научных исследований, публицистических статей, в которых авторы говорят, с одной стороны, об «экологии» языка, а с другой - о необходимости формирования в обществе речевой культуры. Неоспоримо, что качество культуры речевого общения, и речевого этикета в частности, сформированность коммуникативных умений людей могут служить показателями уровня культурного развития и нравственного климата общества в целом.
Настоящая работа представляет собой сопоставительное исследование развития речевого бытового этикета носителей русского и английского языков на диахронной и синхронной оси, получившего отражение в художественной литературе ХІХ-ХХ вв. При этом речевой этикет рассматривается как функционально-семантическая универсалия, т.е. свойство, присущее человеческому языку в целом (а не отдельным языкам или языкам отдельных семей, регионов и т.д.). Исследуются тенденции изменений форм в бытовой этикетной коммуникации представителей двух в чем-то схожих, но во многом различных языковых культур на протяжении двух последних столетий. Настоящее исследование ограничено рассмотрением только таких факторов и направлений в речевом этикете двух языков, которые позволяют выявить в нем универсальное, определяемое человеческой природой, и специфическое, зависящее от особенностей языка и культуры народов, говорящих на этих языках.
Цель настоящего исследования состоит в том, чтобы, опираясь на данные разных наук, связанных с формированием, функционированием и развитием форм интеллектуально-коммуникативных навыков, выявить наиболее общие универсальные тенденции развития речевых этикетных высказываний бытовой сферы общения в английском и русском языках,
отразившихся в художественной речи, с точки зрения их семантики, прагматических условий их функционирования, а также с учетом их структуры.
Основная цель исследования обусловливает его конкретные задачи:
выявить речевые бытовые этикетные жанры, получившие отражение в литературе XIX и XX веков русской и английской прозы;
определить элементы речевой ситуации и их роль в речевых действиях коммуникантов;
выявить универсальные тенденции функционирования этикетных высказываний в английском и русском языках, нашедших отражение в художественной литературе XIX-XX вв., и проследить характер и динамику изменений таких высказываний в указанных языках за последние два столетия.
Для решения поставленных задач в работе используются следующие методы: метод непосредственного наблюдения языкового материала, метод функционального анализа, элементы метода компонентного описательного и сопоставительного анализа, контент-анализа. Применение нескольких взаимно дополняющих друг друга методов продиктовано многоаспектностью проблем, связанных с выявлением прагмалингвистической природы речевого этикета, и междисциплинарным характером исследования.
Актуальность настоящего исследования определяется недостаточной разработанностью проблемы речевого этикета как функционально-семантической универсалии, которая вместе с тем обладает яркой национальной спецификой, связанной с неповторимостью узуального речевого поведения, обычаев, ритуалов, невербальной коммуникации и путей развития различных народов, социумов и т.п. Кроме того, речевой этикет имеет разноплановое содержание, зависящее от множества причин как лингвистического, так и экстралингвистического свойства. Компоненты этого содержания, на наш взгляд, нуждаются в систематизации, которая, в свою
очередь, позволит проследить пути и способы развития речевого этикета во
времени и характер его функционирования в пространстве. Определение
механизма и специфики функционирования речевого этикета нуждается в
дальнейших и тщательных исследованиях с точки зрения выявления
принципов и характера взаимодействия лингвистических,
паралингвистических, психолингвистических и социолингвистических аспектов речевого бытового этикета в разноструктурных языках, а также в выявлении ведущих тенденций его развития в речи носителей этих языков.
Комплексный анализ языка позволяет глубже проникнуть в характер и причины изменений речевого этикета внутри каждого социума, каждого языка, обусловленные изменениями в обществе, общественном и личном сознании коммуникантов, а также в самом языке, наиболее ярко отразившиеся в языке художественных произведений в период с XIX по XX в.
Следует отметить, что речевой этикет неоднократно служил объектом лингвистических исследований на материале английского, русского и других языков. Об этом можно судить по работам, опубликованным за последние сорок лет [см., например: Brown, 1978; Goody, 1978; Lakoff, 1977; Piirainen, 1985; Акишина, Формановская, 1978; Верещагин, Костомаров, 1976; Гольдин, 1983; Дементьев, 1998; Копыленко, 1971; Костомаров, 1967; Матвеев, Панов 1976; Титц, 1977; Формановская, 1979; 1982; 1983; 1987; 1989; 1990; 1998; Химик, 1981; 2001]. Такое внимание к данной проблеме вызвано тем, что речевой этикет является важным моментом жизни и деятельности человека1. Вместе с тем, на наш взгляд, универсальные для разных языков тенденции развития речевого этикета, его динамика, не получили пока полного и всестороннего раскрытия в лингвистической литературе.
Проблема речевого этикета рассматривалась разными авторами с разных точек зрения: так, отдельные вопросы речевого этикетного общения
"Установление стереотипов в предметной деятельности и отношениях людей является одним из общих принципов построения организованных социальных систем" [Соковнин, 1974, 105]. "Чтобы функционировать как единое целое, как сложная социальная система, общество должно установить такие рамки поведения индивидов, в которых это поведение становится единообразным, стабильным, повторяющимся" [Левкович, 1976,212].
6 исследуются в рамках социолингвистики (В.А. Аврорин, Г.В. Степанов, А.Д. Швейцер, Р.Т. Белл, Дж.Дж. Гамперц и другие), этнолингвистики (Н.И. Толстой, Д.Х. Хаймз), прагматики (Т.В. Булыгина, Н.Д. Арутюнова, В.З. Демьянков, С. Левинсон, Г.Н. Лич, С. Куно и другие), стилистики (Н.Д. Арутюнова, В.В. Одинцов, У. Хендрикс и другие), культуры речи (Г.О. Винокур, Е.С. Истрина, В.Г. Костомаров, Д.Э. Розенталь, Ф.П. Филин, Б.Н. Головин и многие другие). Поскольку формулы речевого этикета применяются в условиях определенных речевых ситуаций, можно с уверенностью говорить и о том, что координаты речевых ситуаций безусловно определяют связь речевого этикета с психолингвистикой и паралингвистикой (Д. Слобин, Дж. Грин, Е.Ф. Тарасов, И.Н. Горелов, Г.В. Колшанский и другие), а также с более узкой областью этих наук -кинесикой (И.Н. Горелов, Т.М. Николаева, Б.А. Успенский, Р.Л. Бэрдуисл и другие). Самым продуктивным подходом к проблеме речевого этикета представляется рассмотрение его моделей с точки зрения понятий речевого жанра и речевого акта (М.М. Бахтин, Дж. Остин). Но практически во всех подобных работах материалом исследования был речевой этикет носителей какого-либо одного языка (представителей одного социума), а кроме того, исследования, как правило, проводились только на синхронном срезе, без учета исторических трансформаций в речевом этикетном общении людей.
В данной диссертационной работе мы подходим к речевому этикету не только с синхронических, но и с диахронических позиций, а также с точки зрения речевых жанров и речевых актов. Для целей данного исследования нам необходимо определить, что понимается под терминами «речевой жанр» и «речевой акт». Следует отметить, что, описывая речь как явление, ученые используют различные термины: речевой жанр [Капанидзе, 1998; Шмелева, 1997], речевой акт [Глованивская, 1993], нетрадиционно выделяемые коммуникативные единицы [Шелингер, 1986], композиционно-речевая форма [Подкидышева, 1988], прагматическое клише [Райтмар,
1997].Речевой жанр, по Бахтину, - это "типовая модель построения речевого целого".
Наиболее продуктивным в рамках современной научной парадигмы
гуманитарных исследований представляется именно бахтинский подход к
изучению "речевых жанров" [Бахтин, 1979а, 307], разграничивающий
"первичные (определенные типы устного диалога)" и "вторичные
(идеологические) жанры" как формы "построения речевого целого, его
завершения, учета слушателя"; жанровое целое определяет как "внеязыковое
и потому нейтральное к языку. Поэтому жанры, как формы целого
(следовательно, предметно-смысловые формы), междуязычны,
интернациональны. В то же время жанры существенно связаны с языком, ставят перед ним определенные задания, реализуют в нем определенные возможности" [Бахтин 1979, 191
В дальнейшем лингвисты создали практические методики описания речевого жанра [Федосюк, 1995; 1997; Шмелева, 1999]. Так, по мнению М.Ю. Федосюка, речевой жанр с разных сторон характеризуют два конституциональных признака: смена речевых субъектов - это абсолютный и строго формальный признак, который присущ высказыванию; с другой стороны, завершенность - это содержательный признак, который имеет относительный характер, и присущ он не высказыванию, а тексту [Федосюк, 1997, 104]. Т.В. Шмелева понимает речевой жанр не как текст или высказывание, а как типовую модель общения, которая имеет целый ряд возможностей своего языкового воплощения, при этом природа конкретного жанра обуславливает разнообразие реализаций. Исследователь выделяет 7 параметров модели речевого жанра [Шмелева, 1997]: 1) коммуникативная цель; 2) концепция автора; 3) концепция адресата; 4) событийное содержание; 5) фактор прошлого; 6) фактор будущего; 7) языковое воплощение. Главный параметр - коммуникативная цель - позволяет установить типологию речевых жанров (информативные, императивные, оценочные, этикетные) [Шмелева, 1990].
Резюмируя, можно сказать, что жанр - это некоторая взаимная условленность общения, объединяющая субъекта и адресата высказывания. Феномен жанровости есть металингвистический язык (диалект) культуры. Он предполагает исторически сложившуюся систему традиционных конвенций (условностей организации текста), позволяющую донести до адресата авторские инвенции (термин классической риторики), то есть "предметно-смысловые" нахождения или изобретения говорящего. Иначе говоря, жанр представляет собой исторически продуктивный тип высказывания, реализующий некоторую коммуникативную стратегию данного дискурса.
Если в диахронии жанр знаменует традицию (историческую продуктивность) той или иной, преемственно воспроизводимой в культуре коммуникативной ситуации ("типической ситуации общения"), то синхрония жанра - это парадигма инициируемого автором коммуникативного события, то есть система исторически сложившихся интерсубъективных компетенций ("определенных возможностей") высказывания.
Представляется целесообразным отметить, что реальность языкового общения, представленная М.М. Бахтиным как "речевой жанр", соотносится с центральным объектом исследований лингвистической прагматики и теории речевых актов как одного из ее направлений. Однако, как справедливо замечает М.Ю. Федосюк, "существенное достоинство теории речевых актов состоит в детальной разработанности ее терминологии, чем, к сожалению, не может похвастаться теория речевых жанров" [Федосюк, 1997, 105].
Самым подробным образом теория речевых актов рассматривается в работах Дж. Остина, который и вводит данное понятие [Austin, 1962]. Он подчеркивает, что существуют высказывания, которые не могут быть названы ни истинными, ни ложными, поскольку истинными или ложными бывают
только утверждения . Главное же заключается в том, что существуют высказывания, которые предполагают скорее какое-то действие со стороны говорящего, а вовсе не сообщение. При этом говорящий и адресат, участвующие в речевом акте, выступают как носители определенных, согласованных между собой социальных ролей (функций). Оба участника речевого акта обладают фондом общих речевых навыков, или речевой компетенцией, а также фондом знаний и представлений о мире. Особенно важно, что в состав речевого акта входит обстановка речи и тот фрагмент действительности, которого касается его содержание. Исходя из всех этих положений, Дж. Остин выделяет целый ряд условий, необходимых для осуществления речевого акта. Во-первых, участники коммуникации должны произнести членораздельные звуки, принадлежащие общепринятому языковому коду; во-вторых, они должны построить высказывание из слов данного языка по правилам грамматики этого языка; в-третьих, их высказывание должно обладать смыслом и референцией, то есть, произнося что-либо, осуществляя "речение" (англ. locution), они соотносят его с действительностью; в-четвертых, участники коммуникации придают речению целенаправленность, что превращает его в иллокутивный акт (англ. illocution); наконец, в пятых, они, высказав нечто, должны вызвать искомые последствия (англ. perlocution), то есть воздействовать на сознание и поведение адресата, создать новую ситуацию. По Дж. Остину, речевая деятельность, таким образом, реализуется в трех действиях: в локутивном акте (собственно высказывание), в иллокутивном акте (цель речевого акта и ряд условий его существования) и в перлокутивном акте (результативность речевого акта). Схематично это можно изобразить следующим образом:
2 Однако многие ученые не раз успешно расширяли сферу действия теории "истинной обусловленности" и на другие виды высказываний [см., например, Kempson, 1975].
Схема 1.
Речевой акт
перлокуция результат
-локуция
иллокуция-
цель, намерение произнесение
Не вполне оправданным, на наш взгляд, представляется и стремление автора ограничить рассмотрение речевых актов сферой юриспруденции [Austin, 1962, 13-14].
И.М. Кобозева дает общую характеристику теории речевых актов: "это логико-философское по исходным интересам и лингвистическое по результатам учение о строении элементарной единицы речевого общения -речевого акта, понимаемого как актуализация предложения, причем речевое общение рассматривается как форма проявления преимущественно межличностных отношений" [Кобозева, 1986, 12].
Речевой акт определяется обычно как высказывание (речедействие) или совокупность высказываний, совершаемых одним говорящим с учетом другого. Высказывание индивидуально по своей природе, оно не повторяется, но происходит каждый раз как бы заново. М.М. Бахтин отмечает, что «всякое высказывание <...> на что-то отвечает и установлено на какой-то ответ. Оно лишь звено в единой цепи речевых выступлений» [Бахтин, 1993, 79]. По его мнению «речевой акт или, точнее, его продукт - высказывание, не может быть признано индивидуальным явлением в точном смысле этого слова. Высказывание - социально» [Там же, 90].
Важнейшими чертами речевого акта являются намеренность (интенциональность), целеустремленность, конвенциональность.
Коммуникативная природа речевого акта предполагает его двусторонний характер. Участие в акте общения как минимум двух участников, даже если
11 один из них воображаемый или бессловесный, предполагает скорее диалогическую структуру общения, чем монологическую. Диалог, по словам М. Бубера, «не ограничивается общением людей друг с другом, он есть отношение людей друг к другу, выражающееся в их общении» [Бубер 1995: 99]. Общение строится между двумя и/или более социально организованными людьми. Основной реальностью языка М.М. Бахтин считает речевое взаимодействие, одной из форм которого является диалог [Бахтин, 1993, 104]. «Всякое высказывание является моментом непрерывного речевого общения» [Там же, 105].
Совокупность речевых актов составляет речевую деятельность. В процессе речевого акта осуществляется передача речевого сообщения от одного или нескольких участников общения другому или другим участникам общения. В этом состоит коммуникативная природа речевого акта, сущность которого в передаче информации, во взаимообмене ею. Однако, по мнению У. Матураны «обмен информацией» - всего лишь неудачная метафора, на самом деле 'обмена' и 'передачи' не происходит» [Maturana, 1995]. Как указывалось ранее, происходит только лишь воспроизведение деятельности в схемах совместного действия в консенсуальной сфере коммуникантов.
Понимание коммуникативного акта обеспечивается не только знанием языка, но и знанием средств невербальной коммуникации (жестов, мимики и т.д.), а также требует подключения определенной системы обращения с языком, т.е. представлений о том, в каких случаях то или иное высказывание будет означать просьбу, приказ и т.д., а в каких - нет. Участники коммуникативного акта должны обладать набором свободно конвертируемых речевых 'формул'. Данные конвенции можно интерпретировать как мифологизированные стереотипы в рамках определенной коммуникативной культуры, которые были бы пригодны для использования в различных ситуациях общения. Говорящие должны знать те системы знаков и правил, с помощью которых они могли бы кодировать и декодировать информацию.
В связи со сказанным возникает необходимость соотнести теорию речевого жанра и теорию речевого акта. Рассматривая речевой акт, современные ученые отмечают статический план его исследования [Франк, 1986, 367], в то время как речевой жанр ориентируется на динамическую и стратегическую природу речевого общения, то есть высказывание должно рассматриваться с двух сторон: а) в каком отношении оно находится к предшествующему высказыванию; б) как оно изменяет контекст последующего высказывания.
Исследование речевого этикета как сложного комплекса прагматических составляющих, на наш взгляд, еще не нашло должного отражения в лингвистической литературе. Кроме того до сих пор не было, специального комплексного исследования бытового речевого этикета на большом количестве материала разных языков в диахронном плане, которое позволило бы выявить универсальные тенденции его развития в различных коммуникативных культурах.
Научная новизна и отличительные особенности исследования состоят в самой постановке проблемы и комплексном подходе к изучаемому явлению. Кроме того, данное исследование включает анализ как структурных, так и прагматических факторов этикетных высказываний, при котором проблема бытового речевого этикета русского и английского языков рассматривается с точки зрения универсальной "константы", типичной для речевого этикетного общения вне зависимости от конкретной эпохи и социума, и специфической "переменной", характерной лишь для одного языкового пространства в определенный период. Впервые выявляются особенности применения импликатур и пресуппозиций этикетных высказываний при сопоставлении английского и русского языков. В работе рассматривается механизм использования ролевого и хронотопического дейксиса в сфере речевого этикета двух разноструктурных языков. Новым является установление закономерности между типами дейксиса, а также пресуппозиций и импликатур,
с одной стороны, и принадлежностью коммуникантов к определенному культурно-языковому пространству и исторической эпохе - с другой.
В данной работе предпринята попытка выявить, исходя из "принципа сотрудничества" П. Грайса (см., например, [Lewis, 1969; Watts, 1981; Weiser, 1974; Kempson, 1975; Schiffer, 1972; Балакай, 1993), цели этикетного общения и конкретные способы вербального воплощения этих целей, которые могут варьироваться в зависимости от национально-культурной (и, соответственно, языковой) принадлежности коммуникантов и исторического периода.
Поставленные в работе проблемы и полученные результаты определяют ее теоретическое и практическое значение. В теоретическом отношении она расширяет знания о еще недостаточно изученной области ролевого дейксиса, пресуппозиций и диалоговых импликатур в этикетных высказываниях; позволяет разграничить этикетные формулы как структурно-содержательные образования, с одной стороны, и динамические этикетные стереотипы как аморфные по структуре, но коммуникативно значимые единицы этикетного общения - с другой; дает возможность проследить историческую изменчивость и национальное своеобразие речевого этикета исследуемых языков. Предлагаемый подход к изучению механизма использования бытового речевого этикета позволяет выявить его существенные моменты и определить перспективы его дальнейших исследований. Материал диссертации дополняет разделы курса общего языкознания, связанные с проблемами языка и речи, курсов теории перевода и лингвострановедения. В работе осуществлено дальнейшее развитие методики лингвопрагматического исследования применительно к изучению бытовых этикетных высказываний в английском и русском языках в диахронном аспекте.
Практическая ценность результатов исследования заключается в возможности их использования в теоретических курсах по общему языкознанию, культуре речи, переводоведению, страноведению, культурологии; представляется также целесообразным учитывать их в
курсах социолингвистики и психолингвистики. Результаты исследования могут быть использованы в практике преподавания английского и русского языков на всех курсах филологических факультетов, на семинарских занятиях по стилистике, риторике, а также на занятиях по переводу, анализу и интерпретации текста. Теоретические положения работы могут быть полезны при составлении учебно-методических пособий по культуре речи, риторике, лингвистике текста, истории языка, аналитическому чтению и переводу.
Материалом исследования служат тексты, иллюстрирующие употребление этикетных речевых жанров, которые были извлечены из различных художественных источников на английском и русском языках за период с 1800 по 2000 г. (см. список источников). Это произведения классиков русской и английской литературы XIX-XX вв., наряду с этим к исследованию были привлечены произведения, написанные в жанрах детектива/триллера и любовного романа (в тех же временных рамках). Общий объем проанализированного материала составил более 50 000 страниц.
Из текстов для исследования были отобраны только те единицы, которые используются персонажами, принадлежащими к образованным слоям населения, так как именно речь этой категории людей представляется нам наиболее релевантной в плане изучения бытового речевого этикета. Таким образом, для анализа в каждом из языков было отобрано порядка 4000 этикетных высказываний разного вида.
Исходным пунктом данной работы послужило положение о том, что в каждом обществе существует своя система оценок. Вместе с тем эта система во многом должна быть универсальной, поскольку, без сомнения, существуют и общечеловеческие ценности и подходы к людям, явлениям, предметам, поступкам. Чтобы правильно понимать и использовать знаки, нужно знать как принятую в данном коллективе условную связь знака и его содержания [Гольдин, 1983], так и исходить из общечеловеческого опыта. Кроме того, исходным моментом было то, что реализация речевой ситуации
происходит с помощью кода - языка. Внешние условия и внутренние реакции участников общения составляют лишь необходимый минимум возникновения речевого взаимодействия. Утрата высказыванием координат "я - ты - здесь - сейчас - о чем - почему - зачем" выводит его за пределы речевого этикета. Поэтому единицы речевого этикета сформированы одновременным актом номинации события и предикации и представляют собой перформативные высказывания-действия [Формановская, 1982]. При этом необходимо отметить, что такие элементы речевой ситуации, которые выражают внутреннюю реакцию собеседников на обстановку, тему и друг друга, то есть мотив и цель, объясняют социальный смысл применения этикетных высказываний. Ведь всякая социальная потребность находит свое воплощение, в том числе и в языке. Именно поэтому человеческое общество выработало особую систему ритуалов и формул, обслуживающих именно эту потребность - устанавливать контакт и поддерживать доброжелательную тональность общения, то есть речевой этикет. Функции языка, проявляющиеся в речевом этикете, взаимодействуют между собой при выполнении того или иного речевого действия. В одних речевых актах выступают на первый план одни намерения говорящих и активизируются одни функции, в других речевых актах - другие. Еще одним основополагающим пунктом данной работы является положение о том, что общество, язык, а значит, и речевой этикет не статичны, они непрерывно изменяются и развиваются, поэтому исследование речевого этикета без учета фактора времени представляется нам неполным.
Задачи, поставленные перед исследованием, и подход к их решению определили структуру диссертации, состоящей из введения, трех глав и заключения. Диссертация сопровождается приложением, библиографией и списком цитируемых художественных произведений, послуживших материалом исследования.
Во введении обосновываются выбор темы, цели и задачи, материал и методы исследования, его отличительные особенности и новизна. Здесь же
16 дается краткий очерк состояния исследований проблемы речевого этикета, а также излагается структура работы.
В первой главе вводятся основные понятия и теоретические положения, используемые в работе. Дается определение бытового речевого этикета путем отграничения его от смежных понятий (этикета вообще, с одной стороны, и речевого этикета прочих специальных сфер человеческой деятельности - с другой); выявляются особенности основных единиц речевого этикетного общения как структурно-содержательных образований; описываются подходы к проблеме изучения бытового речевого этикета, используемые в работе, и дается обоснование их выбора.
Во второй главе с помощью метода непосредственного наблюдения, а также элементов метода компонентного анализа проводится прагмалингвистическое исследование особенностей единиц речевого этикета с точки зрения их функционирования в конкретных речевых актах. Устанавливается зависимость форм дейксиса, пресуппозиций и диалоговых импликатур в этикетных высказываниях от лингвокультурного пространства и исторического периода, а также выявляются универсальные моменты в функционировании и значении этих форм.
В третьей главе дается описание основных этикетных жанров, получивших отражение в русской и английской литературе XIX-XX вв.
Диссертация завершается заключением, в котором содержатся основные выводы исследования тенденций развития бытового речевого этикета в английском и русском языках, получивших отражение в текстах художественной литературы. Работа сопровождается приложением, включающим таблицы, представляющие статистические подсчеты исследованных в работе явлений отраженных в речевых актах и речевых жанрах бытового этикета русского и английского языков XIX-XX вв., а также библиографией и списком художественных источников.
Основные функции речевого этикета Теория речевых актов и речевых жанров
В процессе своего функционирования речевой этикет выполняет целый ряд функций. Не имея представления о функциях речевого этикета, невозможно уяснить его природу вообще и способы его воплощения в речевых актах в частности6.
В лингвистической литературе принято выделять несколько видов функций речевого этикета. Одна из них - контактоустанавливающая (или, по-другому, - социативная, фатическая). За счет этой функции речевого этикета человек привлекает к себе внимание собеседника, то есть эта функция обеспечивает начало речевого контакта между "я - ты". Термин "фатическое общение" был впервые введен английским этнографом Б. Малиновским [Русский язык.. .1979, 386]. Л.А. Козловская видит в речевом коммуникативном акте два аспекта: собственно коммуникативный (передача и прием информации) и метакоммуникативный, или регулятивный (регулирование процесса общения). В соответствии с этим выделены три позиции анализа речевых средств выражения фатической функции: 1) установление речевого контакта в процессе общения; 2) поддержание речевого контакта в процессе общения; 3) размыкание речевого контакта. Во всех этих случаях незаменим речевой этикет [Козловская, 1993, 10-11]. С контактоустанавливающей функцией тесно связана апеллятивная - человек привлекает к себе внимание за счет прямого обращения к собеседнику. Очень часто в лингвистической литературе эта функция называется призывной. Призывная, или апеллятивная функция имеет тесную связь и с другой функцией речевого этикета -конативнои. Благодаря этой последней осуществляется ориентация на адресата в связи с его ролевыми позициями в речи. Этикетные высказывания выполняют также волюнтативную функцию, то есть функцию волеизъявления по отношению к собеседнику. Обычно эта функция проявляется в ситуациях просьбы, приглашения, предложения, совета. Наконец, к речевому этикету непосредственно относится эмотивная функция языка. Это не удивительно, поскольку весь речевой этикет в целом - это средство выражения эмоционально значимого отношения.
Функции языка, проявляющиеся в речевом этикете, взаимодействуют между собой при выполнении того или иного речевого действия. В одних случаях выступают на первый план одни намерения говорящих и активизируются одни функции, в других речевых актах - другие [Формановская, 1983; 1989 и др.]. Н.И. Формановская на основе коммуникативной функции языка выделяет специализированные функции речевого этикета, которые присущи как речевым этикетным актам, так и речевым этикетным жанрам: фатическую, конативную, регулятивную, императивную, апеллятивную [Формановская, 1982, 13-14]. На наш взгляд, к этому перечню следует добавить и эмотивную функцию, поскольку выражение эмоционально значимого отношения играет весьма важную роль в сфере этикетного общения. Тогда функции речевого этикета могут схематично выглядеть так:
Выделение функций речевого этикета представляется релевантным для настоящей работы, так как в процессе этикетного общения коммуниканты сознательно или бессознательно совершают выбор определенной функции (либо набора функций), что, с одной стороны, определяет тип речевого акта, а с другой - является отражением ситуации общения и позволяет вычленить "предназначенную для распознавания адресатом характеристику коммуникативных намерений говорящего, которую М.М. Бахтин назвал речевым замыслом говорящего и которая в теории речевых актов именуется иллокутивной силой высказывания" [Федосюк, 1997, 107].
После того, как М.М. Бахтин предложил толковать высказывание через речевой жанр - как единицу диалога, процесса культурологического исследования, несмотря на долгий период невостребованности его теории, в конце концов был сделан вывод о том, что высказывание как речевой жанр -это важнейшая единица речевой и коммуникативной деятельности. Позднее то же самое стали утверждать исследователи прагматики, теории речевых актов и речевого этикета.
Несколько другой подход к изучению этикетного высказывания с позиций выполняемых им функций характерен для М.К. Голованивской, описавшей различные компоненты ситуации общения [Голованивская, 1991]. Ею выделены такие коммуникативные цели, как ассертивная, эмотивная, директивная, фатическая, получение информации, риторическая, комиссивная. С этой точки зрения, этикетным высказываниям присущи эмотивная и фатическая функции.
Многие зарубежные и отечественные исследователи выводят правила, или постулаты (в отечественной лингвистической традиции), они же максимы (в зарубежной языковедческой литературе) общения, которые также имеют отношение к речевому этикету, поскольку служат как бы инструкцией для говорящих, руководством в коммуникации для достижения определенной цели.
Средства и виды этикетных высказываний
В арсенале речевого этикета существует множество средств и приемов. Выбор того или иного средства зависит от конкретных целей и от конкретной ситуации. В литературном произведении этот выбор детерминирован художественной направленностью текста и служит решению определенных стилистических задач. Поэтому для раскрытия механизма выбора того или иного этикетного средства необходимо рассматривать эту проблему не только в ее виртуальном аспекте, но и в конкретных высказываниях этикетного характера.
Анализ художественных произведений на русском и английском языках, созданных в исследуемый период, показывает, что писатели, как правило, удовлетворяются использованием традиционного запаса средств речевого этикета. Вместе с тем, автор при необходимости ищет особые этикетные средства вербального общения персонажей, которые бы полно и точно отражали явления внешнего мира и в то же время отвечали его внутреннему миру, выражали его взгляды и его отношение к тому или иному явлению, а также давали наиболее выпуклую характеристику персонажам и описываемым ситуациям. Именно художественная литература самым наглядным образом демонстрирует, что этикетные высказывания неоднородны по своему характеру и составу, хотя в основе их всех лежит одна и та же сущность: правило вежливости, основанное на принципе сотрудничества. В одних случаях (наиболее простых и стандартных -приветствие, прощание, извинение, просьба, благодарность) этикетные высказывания могут представлять собой элементарные этикетные формулы; в более развернутых диалогах, осложненных многоплановой ситуацией общения, личными отношениями коммуникантов и т.п., этикетные высказывания, во многом сохраняя ритуальный характер по сути, утрачивают формальную жесткость и клишированность, могут иметь любую структуру и реализовывать принцип сотрудничества лишь имплицитно.
С точки зрения грамматики характеристика этикетных единиц представлена исследователями по-разному. По мнению Н.И. Формановской, этикетные высказывания как языковые знаки реализуются в речи как коммуникативные, синтаксически нечленимые единицы, с эксплицитно или имплицитно выраженными категориями модальности, времени и лица; однако основная особенность воплощения этикетных единиц заключается в устойчивом закреплении за ними предикативной категории модальности настоящего времени 1-го лица, в неизменяемости и непарадигматичности [Формановская, 1982, 37].
С точки зрения П.А. Леканта, этикетные высказывания - это фразеологизированные предложения, специфические конструкции разговорной речи, которые обладают предикативностью, но мало продуктивны, так как не представлены моделями, по которым могли бы создаваться в любом количестве свободно организуемые конструкции. "Фразеологизированные предложения представляют собой не столько грамматические структуры, сколько готовые единицы, которые воспроизводятся в речи" [Лекант, 1986, 164].
В данной работе мы, вслед за Т.В. Тарасенко, подчеркиваем, что этикетные формулы характеризуются такими грамматическими признаками, как персональность, модальность и синтаксическое время [Тарасенко, 1999].
Категорию персональное, или субъективности, мы понимаем как специфическую функционально-прагматическую категорию, выражающую соотнесенность высказывания с его производителем - говорящим, в широком значении, в узком понимании - это фрагмент системы субъективных значений конкретного языка, а именно антропонимических (отражающих представления человека о самом себе) значений в активной коммуникативной функции. На категорию персональности впервые обратил внимание еще Э. Бенвенист, который в противовес идее языка как чисто социального феномена и воплощения коллективного сознания выдвинул теорию языка как возможности реализации личностного начала в человеке: "Именно в языке и благодаря языку человек конституируется как субъект, ибо только язык придает реальность, которая есть свойство быть, - понятию "Это" - "моё я". "Субъективность, о которой здесь идет речь, есть способность говорящего представить себя в качестве "субъекта"... Я могу употребить я только при обращении к кому-то, кто и в моем обращении предстанет как ты" [Бенвенист, 1974, 294]. Коммуникативным личным значением в этикетном выказывании является лицо с точки зрения его роли в речевом акте: активная роль говорящего - автора высказывания - 1-е лицо, роль адресата коммуникации - 2-е лицо. Именно в коммуникативных функциях языковых единиц (личных местоимениях и личных глагольных формах) представлена категория персональности, выражение собственно говорящего, субъекта речи. В каждом этикетном высказывании отражаются через категорию персональности "Я" говорящего и "Ты" адресата.
Реальная модальность этикетных высказываний (формул), очевидно, заложена в их структуре, так как они функционируют в соответствующей ситуации речевого акта с координатами: момент речи "сейчас" и точка коммуникации "здесь", то есть совпадают с моментом речи, в котором реализуются; поэтому синтаксическое время этикетных формул постоянно -настоящее актуальное.
Исходя из того, что этикетные высказывания участвуют в коммуникации, очевидно, что следует развивать функциональный подход к их изучению, уделяя при этом большое внимание вопросам прагматики. Это позволяет выявлять внутренние закономерности, которым подчиняется выбор и адекватное употребление этикетных высказываний в конкретном коммуникативном акте.
Дейксис и речевой этикет
Исходя из того, что одним из главных показателей, определяющих контекст конкретного речевого высказывания, являются участники коммуникативной ситуации, рассмотрим прежде всего ролевой деиксис (определение см. Главу 1.). В речи говорящий может употребить этикетную формулу по отношению к себе, к партнеру по коммуникации (наиболее типичный случай), к третьему лицу (или группе лиц), а также к какому-либо объекту. В рамках анализа дейктических показателей мы будем называть такие этикетные формулы, соответственно, формулами первого лица, формулами второго лица, формулами третьего лица и объектными формулами. При этом не следует забывать, что такие характеристики этикетные формулы приобретают лишь в разговоре, а не содержат их в себе в качестве имманентных свойств. В данном разделе мы оставляем за рамками исследования социальный статус говорящего и слушающего, а лишь исследуем роль лиц как говорящего, слушающего или объекта.
Поскольку, как уже упоминалось, центральной точкой отсчета в ролевом дейксисе для представителей европейской цивилизации является говорящий, мы будем придерживаться такого же направления в нашем исследовании. Все четыре возможности представлены в нашей выборке, хотя четвертая группа, где этикетная формула указывает на объект, малочисленна и связь ее с ролевым дейксисом может считаться условной.
Группа 1: Говорящий - Говорящий
- Я слышал, княжна, что, будучи вам вовсе не знаком, я имел уже несчастье заслужить вашу немилость... что вы меня нашли дерзким... неужели это правда?
- И вам бы хотелось теперь меня утвердить в этом мнении? - отвечала она с иронической гримаской, которая, впрочем, очень идет к ее подвижной физиономии.
- Если я имел дерзость вас чем-нибудь оскорбить, то позвольте мне иметь еще большую дерзость просить у вас прощения... И, право, я бы очень желал доказать вам, что вы насчет меня ошиблись... (Лермонтов, 532). Группа 2: Говорящий - Слушающий - Вы изволите говорить, что я обыграл вас, - промолвил Гедеоновский, а на прошлой неделе кто у меня выиграл двенадцать рублей? да еще... (Тургенев-1, 15). Группа 3: Говорящий - Третье лицо - Администрация Президента России была бы весьма признательна руководителю кабинета министров Республики Украина, если бы он согласился... — В витиеватых мидовских выражениях я изложил свою простую просьбу. (Гурский, 168).
Группа 4: Говорящий - Объект Тошенъка, а что, если мы эту фразу переделывать не будем, а выкинем совсем? Она ведь на нас не обидится, правда? Она ведь будет так любезна, чтобы позволить нам ее выкинуть к чертовой матери? Тогда это "Ах, оставьте!" прозвучит даже лучше, можно чуть прибавить наигранного раздражения... (Устьянцев, 105).
Анализ ролевых дейктических показателей в этикетных формула показывает, что это феномен универсальный, ср. в английском языке: Группа 1: Говорящий -Говорящий.
Algernon: I am afraid, aunt Augusta, I shall have to give up the pleasure of dining with you to-night after all.
Lady Bracknell (frowning): I hope not, Algernon. It would put my table completely out. Your uncle would have to dine upstairs. Fortunately he is accustomed to that.
A 1 g e r n о n: It is a great bore, and, I need hardly say, a terrible disappointment to me, but the fact is I have just had a telegram to say that my poor friend Bunbury is very ill again. (Wilde, 24).
Группа 2: Говорящий - Слушающий:
"I wonder if we could persuade you to come and eat a chop with us. Michael will drive you back after lunch ".
The young man blushed again and his Adam s apple moved in his thin neck.
"It s awfully kind of you". He gave his clothes a troubled look. "I m absolutely filthy ". (Maugham, 15).
Группа 3: Говорящий - Третье лицо:
"Compose yourself", said Cleval, who observed my change of colour, "I will not mention it, if it agitates you; but your father and cousin would be very obliged if they received a letter from you in your own handwriting". (Shelley, 105).
Группа 4: Говорящий - Объект. "Did they find the body? " "No, that is the worst thing about it. The hounds followed his scent as far as Egdon Mire; there it ended. A shepherd who knows the paths through the bog found his hat floating on the surface at the most treacherous part. I m afraid there is no doubt that he died a very horrible death ". "Poor old Grimes!" said Paul. "And he was an old Harrovian, too. So, what about his body? " "They seem to do their best to find it". "They would say so! But what if it wouldn t be so good as to let them do it? " (Waugh, 185).
Характеристики жанров бытового речевого этикета в русском и английском языках по коммуникативной цели и выявление этикета по материалам литературы XIX-XX вв
Речевой жанр знакомство часто состоит из таких речевых актов, которые по отдельности имеют другую коммуникативную цель, но, соединенные вместе, представляют косвенную конструкцию речевого жанра знакомства.
Знакомство - сложный речевой жанр, состоящий из нескольких речевых актов. Чтобы выявить особенности речевого жанра знакомство, бытующих в этикетном общении на русском и английском языках, необходимо:
рассмотреть структуру типовых моделей речевого жанра знакомство, представленных в русской и английской литературе XIX-XX вв.;
сравнить компоненты, составляющие структуру речевого жанра знакомство в русском и английском языках на протяжении исследуемого периода;
проследить зависимость набора этих компонентов от стратегий и тактик, используемых коммуникантами;
выявить универсальные и специфические черты, характерные для исследуемых языков и языковых культур.
Как показывают примеры из литературы XIX в., речевая ситуация знакомство и набор речевых актов, входящих в речевой жанр знакомство, в обоих языках строго регламентированы правилами этикета. Так, правила хорошего тона требовали, чтобы во всех случаях знакомства был посредник. Особенно строго эти правила соблюдались при знакомстве мужчины и женщины. Например:
- Пожалуйста, пожалуйста, Муза Павловна, войдите: это мой закадычный приятель, прекраснейший человек - и смирный-пресмирный. Его вам нечего бояться. Петя, - (...) -рекомендую тебе Музу - Музу Павловну Виноградову, хорошую мою знакомую. (Тургенев-3). Ср. в английском: "Let те introduce to Your Ladyship my second cousin Willfore, Sir Charles Willfore". "Your obedient servant, Lady Glyde " (Collins).
В ряде случаев, если представить было некому, так как не имелось общих знакомых, перед знакомством посылалась визитная карточка, например:
- Я получила вашу визитную карточку. Кажется, я от кого-то слышала о вас. В любом случае, рада знакомству, но не вижу, чем могу быть полезной.
- Полагаю, я должен извиниться за дерзость, но дело неотложное. Только в этом и состоит мое оправдание (Тургенев-2).
Так же в английском: Merriman: Mr. Ernest Worthing has just driven over from the station. He has brought his luggage with him.
Cecily (takes the card and reads it): "Mr. Ernest Worthing, B. 4, The Albany, W. " Uncle Jack s brother! Did you tell him Mr. Worthing was in town?
Merriman: Yes, Miss. He seemed very much disappointed I mentioned that you and Miss Prism were in the garden. He said he was anxious to speak to you privately for a moment. Cecily: Ask Mr. Ernest Worthing to come here (...) Enter Algernon, very gay and debonair. Algernon (raising his hat): You are my little cousin Cecily, I am sure. Cecily: You are under some strange mistake. I am not little. In fact, I believe I am more than usually tall for my age (...) But I am your cousin Cecily. You, I see from your card, are Uncle Jack s brother, my cousin Ernest, my wicked cousin Ernest (Wilde).
Разумеется, бывали случаи, когда знакомство происходило спонтанно, без всяческого посредничества. При таких обстоятельствах ритуал знакомства всегда включал дополнительный этикетный жанр - извинение; кроме того, в обеих коммуникативных культурах считалось обязательным назвать свое имя, ср.:
- Простите великодушно, мы не знакомы... Я Алексей Матвеевич Яковлев, каждый день здесь бываю, и вот рискнул представиться. - Не совсем понимаю, для чего? Мое имя вам, вероятно, известно (Чехов). "Oh, who are you? What is your intention, sir? " "Don t be frightened, madam. My name is Gordon Butler, I am your neighbour. I am sorry, I was so straightforward. But I shall explain everything. " "Pray do. " (A. Bronte).
Анализ речевого жанра знакомства в русском и английском языках показал, что указанные виды знакомств (с посредником, с предуведомлением визитной карточкой или рекомендательным письмом, непосредственно) употребляются в русской и английской коммуникативных культурах XIX -начала XX в. с разной частотностью, однако демонстрируют универсальную тенденцию к предпочтению первого вида и исключительности третьего. Процентное соотношение представлено в Таблице 1 Приложения.
В настоящее время наряду с типичными ситуациями знакомства в обеих коммуникативных культурах нередки такие случаи, когда мужчина и женщина знакомятся без посредника. В связи с изменением особенностей речевой ситуации знакомство меняются коммуникативно-речевые стратегии и тактики, которые использует говорящий и адресат для осуществления своих целей.
В наше время чаще всего говорящий - мужчина, обращаясь к адресату -женщине, использует такие косвенные речевые акты, как предложение помощи (Можно вас проводить? Давайте я Вам помогу; Can I help you?), просьба о помощи {Сколько времени? Как пройти на Тверскую? What time is it now? Can you tell me the way to the post-office?) или же прямо выражает свое намерение в виде вопроса (Молено с Вами познакомиться? Как Вас зовут? What about spending a couple of hours together? What s your name?).
