Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Лингвистическая теория метонимии 14
1.1. Современные теории метонимии 17
1.1.1. Метонимия как средство развития значения 18
1.1.2. Типология предметной метонимии 24
1.1.3. Некоторые типы семантических сдвигов на основе метонимии 32
1.2. Когнитивные основания метонимии 37
1.3. Метонимия в сфере предиката 45
1.3.1. Предпосылки изучения глагольной метонимии 45
1.3.2. Типы метонимических переносов в сфере предиката 51
1.4. Метонимический сдвиг при концептуализации денотативной ситуации 65
1.4.1. Когнитивная модель с опорой на межъязыковую метонимию 65
1.4.2. Особенности межъязыковой метонимии в сфере предиката 75
1.4.2.1. Обстоятельственная метонимия 78
1.4.2.2. Причинно-следственная метонимия 105 Выводы по Главе I 112
Глава П. Метаязык описания концептуализации денотативной ситуации в естественном языке глаголами физического воздействия 114
2.1. Глагол физического воздействия как средство репрезентации ситуации 114
2.2. Основные признаки, релевантные для описания денотативной ситуации физического воздействия в естественном языке 119
2.2.1. Некоторые особенности семантики глаголов физического воздействия 119
2.2.2. Контролируемость и субъект 130
2.2.3. Инструмент и орудие 142
2.2.4. Пространство и посессивность 151
2.2.5. Объект и контрагент 158
Выводы по Главе II 163
Глава III. Концептуализация денотативной ситуации глаголами физического воздействия 165
3.1. Особенности концептуализации денотативной ситуации бить (оказание воздействия при помощи удара /ударов) 165
3.1.1. Особенности концептуализации денотативной ситуации выбить 171
3.1.2. Особенности концептуализации денотативной ситуации отбить 194
3.2. Особенности концептуализации денотативной ситуации резать (нарушение целостности объекта) 226
3.2.1. Особенности концептуализации денотативной ситуации преобразование объекта путем разделения на части 231
3.2.2. Особенности концептуализации денотативной ситуации нанесение ущерба объекту 242
3.2.3. Некоторые особенности концептуализации денотативной ситуации нарушение целостности объекта путем отделения части 250
Выводы по Главе III 254
Заключение 256
Библиография 262
- Типы метонимических переносов в сфере предиката
- Основные признаки, релевантные для описания денотативной ситуации физического воздействия в естественном языке
- Особенности концептуализации денотативной ситуации бить (оказание воздействия при помощи удара /ударов)
- Особенности концептуализации денотативной ситуации нанесение ущерба объекту
Введение к работе
В языкознании метонимия традиционно понимается как механизм приобретения словом нового значения или как результат метонимического переноса внутри семантики слова и может интерпретироваться, таким образом, как механизм расширения семантического объема слова. Данная интерпретация метонимии послужила основой появления в теории метонимии наряду с литературоведческим направлением, анализирующим метонимию как стилистическую фигуру - троп, лингвистического направления, исследующего метонимию как механизм и результат развития вторичного значения, связанного с первичным, но при этом лишенного образности. Изначально языковая метонимия рассматривалась лингвистами преимущественно в диахроническом срезе - как приобретение нового значения вследствие расширения словарного состава на протяжении различных этапов развития языка (Ullmann 1967: 159). Постепенно изучение метонимии перешло на исследование развития полисемии в синхроническом аспекте. При этом наиболее полное и детальное рассмотрение в трудах лингвистов языковая метонимия получила в области существительного. Это может объясняться тем, что в более ранних работах метонимия изучалась как средство создания образности в работах стилистического плана (как троп) и преимущественно в области предметной лексики (Гальперин 1958: 130-133; Виноградов 1963; Скребнев 1975; Некрасова 1975; Чиршева 1986; Jacobson 1960 и др.). Постепенно исследования становились менее зависимыми от поэтических и художественных текстов, однако тенденция к анализу номинативной метонимии сохранялась. Так, метонимический сдвиг в значении предметного слова анализировался до недавних пор с точки зрения следующих подходов: собственно лингвистический подход и лексико-семантическая интерпретация метонимических переносов (Апресян 1995; Арутюнова 1999; Гак 1998; Кронгауз 2001; Шмелев 2006 и др.), прагматический подход (Токмаков 2000;
5 Nunberg 1997 и др.), психологический подход (Пауль 1960; Ullmann 1967 и др.), логический подход (Гак 1971; 1998; Телия 1977; 1980; Schoffer, Rice 1977 и др.). В результате наиболее полное и разноплановое освещение получила именно субстантивная метонимия, тогда как метонимия признаковых слов, в частности глагольная метонимия, была предметом исследования относительно ограниченного круга лингвистов (Агеева 1990; Козлова 2001; Резяпова 1994). С развитием когнитивной парадигмы происходит расширение интерпретации метонимии и отделение когнитивной метонимии как механизма концептуализации действительности от языковой метонимии как семантического механизма развития значения слова. Когнитивный подход к изучению метонимии позволяет выйти за рамки традиционного понимания метонимии, рассматривая ее (наряду с метафорой) как когнитивный механизм, используемый для логических операций и суждения о мире, концептуализации и категоризации внеязыковой действительности. Когнитивная лингвистика представляет метонимию как фундаментальный прием познания и осмысления действительности, как один из механизмов когнитивного моделирования и исследует метонимию с позиций теории прототипов, концептуальной семантики, фреймовой семантики и ряда других направлений (см.: Архипкина 2007; Бадеева 2004; Козлова 2001; Рунова 2006; 2007; Dirven 1999; Fauconnier, Turner 2006; Koch 2006; Lakoff, Johnson 1999 и др.).
Настоящее диссертационное исследование выполнено в рамках когнитивной лингвистики и посвящено изучению способов концептуализации фрагментов действительности (понимаемых в работе как денотативная ситуация), а также расхождений в способах концептуализации денотативной ситуации, возникающих с определенной степенью регулярности, в основе которых лежат метонимические механизмы смены ракурса осмысления ситуации. Исходя из когнитивного представления о глаголе как об основном средстве репрезентации ситуации, связываемом исследователями с метонимической природой семантики глагола (см.: Кубрякова 1992), в
настоящей работе изучаются когнитивные основания переосмысления денотативной ситуации, обусловливаемого семантическим метонимическим сдвигом в сфере предиката.
Актуальность исследования обусловлена:
устойчивым интересом к анализу когнитивных оснований концептуализации действительности;
представлением о метонимии как о способе категоризации и концептуализации действительности, требующем разностороннего, многоаспектного теоретического анализа (см.: Новиков 1996);
недостаточной изученностью глагольной метонимии в современной лингвистике, в том числе отсутствием системного подхода к изучению закономерностей возникновения метонимических переносов в сфере предиката. Кроме того, описание основных типов глагольной метонимии — обстоятельственной и причинно-следственной — по-прежнему остается на уровне отдельных наблюдений;
необходимостью описания системы метонимических переносов в сфере предиката, действующих на регулярной основе в пределах и вне пределов одной лексемы;
необходимостью уточнить, дополнить и системно представить классы предикатных слов, смена которых обусловливает сдвиг ракурса концептуализации денотативной ситуации.
Методологическую базу диссертационного исследования составляют положения отечественных и зарубежных лингвистов в области теории метонимии (В. Г. Гак, Д. Н. Шмелев, St. Ullmann и др.), когнитивной теории метонимии (Е. В. Падучева, A. Barcelona, W. Croft, P. Koch, Z. Kovecses, G. Lakoff, G. Radden, F.J. Ruiz de Mendoza Ibanez и др.), работы в области лексической семантики и когнитивной науки (Ю. Д. Апресян, Н. Д. Арутюнова, Е. С. Кубрякова, О. Н. Селиверстова, R. S. Jackendoff, R. W. Langacker, L. Lipka,
7 и др.), в частности, гипотетико-дедуктивного метода (Т. Н. Маляр, О. Н. Селиверстова, Ю. С. Степанов, О. А. Сулейманова).
Объектом данного исследования являются когнитивные механизмы метонимического переноса, лежащие в основе расхождений в концептуализации денотативной ситуации и способов репрезентации ситуации в естественном языке.
Предметом исследования являются метонимические корреляции, устанавливающиеся между предикатами денотативной ситуации на базе причинно-следственных и обстоятельственных метонимических отношений. Представление о метонимии как об одной из лингвистических универсалий или категорий, присущих всем языкам, потребовало расширения доказательной базы с привлечением материалов различных языков.
Выдвинутая гипотеза о том, что общность денотативной ситуации может быть достигнута путем различных ее концептуализации в естественном языке, дает основания говорить о возможности описания одного и того же фрагмента действительности не только различающимися лексико-грамматическими средствами одного языка, но и средствами различных языков. Данная гипотеза позволила предположить, что метонимический перенос как когнитивный механизм может лежать в основе смены ракурса концептуализации ситуации как в рамках системы одного языка, так и при выходе за пределы одной языковой системы и носить при этом регулярный характер. С целью максимально полного описания предпосылок для возникновения регулярных метонимических корреляций между способами репрезентации денотативной ситуации в естественном языке в качестве доказательной базы были выбраны глаголы со сходной семантикой, обозначающие физическое воздействие.
Целью настоящего исследования является определение базирующихся на метонимии когнитивных оснований сдвига ракурса концептуализации фрагментов внеязыковой действительности, связанных с описанием физического воздействия на объект.
8 Цель исследования определяет постановку следующих задач:
разработка основ системного представления вторичных метонимических значений применительно к глагольной метонимии и уточнение описания модели метонимического переноса применительно к глаголам физического воздействия;
выявление регулярных моделей метонимических отношений в пределах и вне пределов одной лексемы;
расширение доказательной базы с привлечением материалов различных языков;
разработка соответствующего метаязыка описания применительно к глаголам физического воздействия;
определение семантических признаков, релевантных для описания исследуемых глаголов на основе выявленных когнитивных оснований.
Цели и задачи обусловили использование следующих методов исследования: традиционные, детально разработанные методики лингвистического анализа, составляющие предварительный этап анализа эмпирических данных {валентный, дистрибутивный, контекстный), компонентный анализ и, наконец, гипотетико-дедуктивный метод, получивший детальную разработку в трудах О. Н. Селиверстовой (2004), Ю. С. Степанова (1974), О. А. Сулеймановой (1985; 1986; 1999), Т. Н. Маляр (1998), а также в ряде работ последних лет (Белайчук 2004; Парфенова 2009; Фомина 2009; Лось 2009). Гипотетико-дедуктивный метод является способом получения нового знания и развертывания теории, сущность которого заключается в создании дедуктивно-связанных между собой гипотез, из которых выводятся и верифицируются утверждения об эмпирических фактах.
Материалом для исследования послужили данные лексикографических источников (в том числе электронных), тексты немецкоязычной художественной литературы XX — начала XXI вв, англо- и немецкоязычные материалы периодической печати последних лет, ресурсы корпусной
9 лингвистики: Национальный корпус русского языка (), Corpus Search, Management and Analysis System (Cosmas II) ( British National Corpus (), русско-, англо- и немецкоязычные Интернет-сайты. Объем выборки эмпирического материала составил свыше 5000 примеров.
Научная новизна настоящего исследования состоит в том, что:
представлены когнитивные механизмы концептуализации действительности, лежащие в основе сдвига ракурса осмысления ситуации, действие которых выходит за пределы одной лексемы;
глагольная метонимия исследуется как концептуальная структура, системно регулирующая механизмы смены угла зрения;
внесены значительные уточнения в существующую типологию глагольной метонимии, на базе которой разработана система межъязыковых метонимических корреляций в сфере предиката;
для описания системы глагольной метонимии применительно к глаголам физического воздействия в работе последовательно и на всех этапах применен гипотетико-дедуктивный метод лингвистического исследования;
получена дополнительная интерпретация ряда базовых категорий, таких как пространство, функциональное пространство, ментальное пространство, посессивностъ, при этом уточнено представление о классе объектов, подвергающихся пространственной интерпретации;
уточнен ряд семантических признаков, релевантных для описания глаголов физического воздействия;
в области семантического анализа на основании выделенных семантических признаков получены новые уточненные семантические описания глаголов с общим значением физического воздействия.
Теоретическая значимость настоящей работы заключается в том, что: вносится определенный вклад в развитие когнитивной лингвистики, в частности, того ее направления, которое ставит своей задачей раскрытие и
10 описание когнитивных механизмов категоризации и концептуализации действительности;
получает дальнейшее развитие интерпретация метонимии как когнитивного механизма концептуализации действительности, что способствует дальнейшей разработке теории метонимии;
выявляются и описываются когнитивные и языковые механизмы репрезентации денотативной ситуации глаголами естественного языка.
Практическое значение данной работы состоит в том, что описание отдельных лексических единиц может быть использовано при составлении учебных и учебно-методических пособий по лексической семантике, практическому немецкому и английскому языкам, в преподавании курсов по когнитивной лингвистике, лексикологии, теории и практике перевода; при создании толковых, идеографических, а также переводных лексических словарей; при написании дипломных и курсовых работ по рассматриваемым в исследовании проблемам.
Полученные результаты исследования позволяют сформулировать следующие положения, выносимые на защиту:
Когнитивная метонимия получает обоснованное представление как один из фундаментальных способов категоризации и концептуализации действительности и в этом смысле отделяется от языковой метонимии.
Метонимия является когнитивным механизмом концептуализации действительности и лежит в основе смены ракурса концептуализации.
Существуют определенные закономерности установления регулярных метонимических корреляций, являющихся результатом совпадения и расхождения способов концептуализации фрагмента действительности на основе действия метонимического когнитивного механизма.
Одна и та же денотативная ситуация может быть по-разному концептуализирована в естественном языке, что определяет возможность описания одного и того же фрагмента действительности не только
различающимися лексико-грамматическими средствами одного языка, но и средствами различных языков.
Когнитивный механизм метонимии лежит в основе смены ракурса концептуализации ситуации как в рамках системы одного языка, так и при выходе за пределы одной языковой системы и носит при этом регулярный характер. При этом между способами репрезентации одной денотативной ситуации средствами разных языков возникают на регулярной основе метонимические межъязыковые корреляции.
На защиту выносятся полученные в ходе исследования толкования семантики глагольных единиц {бить, резать и др.).
Структура диссертации. Работа состоит из введения; трех глав; заключения; списка использованной литературы, включающего в себя 195 наименований, в том числе 55 на иностранных языках; списка использованных словарей и их условных сокращений; списка произведений художественной литературы, послуживших источником для создания корпуса примеров; списка интернет-ресурсов. Общий объем работы составляет 280 страниц.
Во Введении обосновывается выбор объекта и предмета исследования, освещается степень разработанности проблемы, определяется актуальность исследования, формулируются цели и задачи работы, раскрываются теоретическая и практическая значимость, описываются методы и материал исследования.
В Главе I «Лингвистическая теория метонимии» представлено описание традиционных подходов к исследованию метонимии, а также анализ когнитивных оснований метонимии. В главе рассматриваются предпосылки изучения глагольной метонимии в рамках когнитивной теории метонимии, обосновывается введение понятия концептуальная метонимия для описания действия когнитивного механизма метонимии, лежащего в основе сдвига ракурса концептуализации денотативной ситуации, предлагается когнитивная модель концептуализации фрагмента действительности в естественном языке с
12 опорой на глагольную метонимию, а также типология глагольной метонимии с позиции когнитивного подхода.
Во Главе II «Метаязык описания концептуализации денотативной
ситуации в естественном языке глаголами физического воздействия»
рассматриваются особенности семантики глаголов физического воздействия,
выделяются основные семантические признаки, релевантные для описания
денотативной ситуации физического воздействия в естественном языке,
обосновывается введение понятий пространство и посессивность для
описания способов концептуализации денотативной ситуации,
репрезентируемой глаголами физического воздействия, уточняется определение некоторых участников описываемой денотативной ситуации, разрабатывается метааппарат описания денотативной ситуации физического воздействия.
В Главе Ш «Концептуализация денотативной ситуации глаголами физического воздействия» представлен анализ особенностей концептуализации в естественном языке денотативных ситуаций физического воздействия бить {оказание воздействия при помощи удара / ударов) и резать {нарушение целостности объекта). В главе изложены результаты семантического описания данных денотативных ситуаций средствами русского, немецкого и английского языков, представлен анализ действия когнитивного механизма метонимии, лежащего в основе сдвига концептуализации ситуации как в рамках одного языка, так и вне пределов одной языковой системы.
В Заключении обобщаются основные результаты исследования, определяется перспектива дальнейшего исследования.
Апробация работы. Основные результаты исследования были представлены на следующих конференциях:
межвузовская научно-практическая конференция «Гумбольдтовские чтения» (Москва, МГЛУ, апрель 2006);
I Научная сессия ИИЯ (Москва, ИИЯ МГПУ, февраль 2007);
42-й Международный лингвистический коллоквиум «Языковое многообразие и стратегии обучения языку. Повышение уровня языковой компетенции» (Греция, Родос, сентябрь 2007, Эгейский университет);
II Научная сессия ИИЯ «Актуальные проблемы лингвистики, литературоведения, лингводидактики» (Москва, ИИЯ МГПУ, февраль 2008);
43-й Международный лингвистический коллоквиум «Современное состояние лингвистики и ее отраслевых дисциплин» (Германия, Магдебург, сентябрь 2008, Университет им. Отто фон Герике);
Третьи чтения памяти О. Н. Селиверстовой (Москва, ИИЯ МГПУ, октябрь 2008);
международная конференция «Профессионально ориентированное обучение иностранному языку и переводу в вузе» (Москва, РУДН, апрель 2009);
III Научная сессия ИИЯ (Москва, ИИЯ МГПУ, апрель 2009);
межвузовская научно-практическая конференция «Актуальные проблемы преподавания курса перевода в вузе» (Москва, переводческий факультет Академии ФСБ России, май 2009);
10.V Березинские чтения (Международная школа-семинар по психолингвистике и когнитологии) (ИНИОН РАН, МГЛУ, 5-7 июня 2009).
Типы метонимических переносов в сфере предиката
Лингвисты выделяют несколько типов глагольной метонимии. Так, в работе (Агеева 1990), выполненной на материале английского языка, предлагается разделять глагольные метонимические переносы в рамках одной лексемы в зависимости от степени сложности на два базовых типа - простая лексико-семантическая метонимия и осложненная лексико-синтаксическая метонимия. Данные два типа глагольной метонимии различаются механизмами семантической деривации, свойствами и соотношениями исходного и производного значений. В случае простой лексико-семантической метонимии не происходит преобразования валентной, семантической или синтаксической структуры, тогда как в случае осложненной лексико-синтаксической метонимии имеет место структурное, грамматическое и / или семантическое преобразование. Ср. ситуацию Я привязался к ребенку — I took to the child (букв. Я принял к ребенку), где метонимический сдвиг не сопровождается структурно-грамматическими преобразованиями; Произошло резкое падение курса доллара — Dollar exchange rate fell dramatically, где имеет место замена отглагольного существительного глаголом (примеры и интерпретация из Грамматические аспекты перевода 2009: 108).
В рамках лексико-семантической глагольной метонимии выделяются каузальная, коллигативная, целевая, синекдохалъная (партитивная) и индикативная метонимии, при этом в основе всех выделяемых типов метонимии лежит наличие импликационной связи события Р с неким совмещенным с ним признаком Рь Рассмотрим данные типы метонимии подробнее. Каузальная метонимия, отражающая связи причинно-следственного, каузального, характера, дает, соответственно, представление о связях между явлениями-причинами и явлениями-следствиями. При этом метонимический перенос может происходить как от причины к следствию, так и от следствия к причине. Причина и следствие определяются друг через друга, и следствие должно определяться как явление или признак, возникновение которого обусловлено другим явлением или признаком — причиной. Под причиной может пониматься также условие, при этом разграничение данных понятий представляется довольно размытым, равно как разграничение понятий следствие — результат. Каузальный тип простой глагольной метонимии включает разновидности: состояние как причина - внешнее его проявление, ср. crave: страстно эюелать — просить, умолять. При этом речь может идти о различных моделях метонимического переноса, по которым состояние как причина и условие внешних проявлений может быть физическим или физиологическим, ср. sicken: заболевать — чувствовать тошноту, shrink: садиться, давать усадку — пересыхать, усыхать (перенос результат — причина); а также психическим (умственным, душевным, эмоциональным), ср. rely: полагаться, надеяться, доверять — посвящать кого-либо в свои дела, shy: робеть, пугаться — избегать, сторониться. В рамках данного метонимического переноса рассматривается глагол to blush - мгновенно краснеть (о лице) — смущаться, стыдиться, а также глаголы to pale, to redden, относящиеся к группе глаголов, выражающих душевные переживания через сопроводительные действия (см. выше, а также дальнейшее описание работы Резяпова 1994).
причина, условие - следствие, результат, в рамках которого выделяются частные модели метонимического переноса: действие как причина — действие как следствие, ср. bicker: пререкаться, спорить — драться, unbind: развязывать — ослаблять; действие как причина - результирующее состояние, ср. sweat: потеть — тяжело работать; процесс как причина — результирующее состояние, ср. melt: таять —размягчаться; процесс как причина — его внешнее проявление, ср. simmer: слабо кипеть — булькать.
Коллигативная метонимия рассматривается как особый случай каузальной метонимии и основана на совстречаемости / соположенности действия (процесса, состояния, отношения) с сопутствующим признаком. В рамках коллигативной метонимии выделяются следующие модели метонимического переноса:
состояние - его проявление, причем состояние может быть как физическим, так и психическим, ср. глагол to rest: отдыхать - лежать — прекратить активные действия или глаголы выражения эмоций, ср. to sigh: вздыхать — тосковать, печалиться, to groan: стонать — томиться. Ср. также «Зачем тебе это?» — волновалась она (пример из Грамматические аспекты перевода 2009: 122), где глагол волноваться вносит информацию о внутреннем состоянии, проявляющемся в виде задавания вопроса. Как представляется, метонимический перенос, лежащий в основе сдвига значения данных глаголов, можно с некоторым уточнением отнести к рассмотренной выше модели состояние как причина «- внешнее его проявление, поскольку в данном случае глаголы акцентируют либо эмоции, сопровождающие производимые действия, ср.: спрашивать, волнуясь, либо состояние, сопровождающееся действием, ср.: тосковать, следовательно, вздыхать. Отметим, что к данной метонимической модели могут также относиться глаголы речевого действия, выражающие действие через сопутствующий признак, отражающий эмоции. Метонимия таких глаголов может интерпретироваться как стилистический прием, в частности, при метонимической замене глаголов говорения при передаче прямой речи, ср.: «It s her fu-fur which is so funny», giggled the girl (Анашкина 2009:127-131).
действие - сопутствующее действие, к которой Н. Г. Агеева относит глаголы типа to pip: пищать, чирикать — вылупляться из яйца, to fulminate: сверкать — греметь — взрыватъ(ся), to scurry: спешить, торопиться — делать что-либо наспех. Как представляется, признак сопутствующее действие, происходящее одновременно с основным действием, является компонентом глагола to pip - вылупляться, чирикая и глагола to fulminate — греметь и сверкать, взрываться и при этом греметь и сверкать, и данный тип метонимического переноса может быть отнесен к обстоятельственной метонимии, поскольку признак сопутствующее действие вносит информацию об образе действия. В основе метонимического сдвига в семантике глагола to scurry лежат причинно-следственные связи, ср.: торопиться, следовательно, делать что-либо наспех. Таким образом, модель метонимического переноса действие -» сопутствующее действие может быть отнесена к обстоятельственному типу метонимии, при которой действие определяется сопровождающим его признаком.
действие - форма реализации действия, ср. to listen: слушать (психофизическое действие) — слушаться, следовать совету (оценочно-поведенческое действие), to shut, to close: закрывать — прекращать работу (с клиентурой). Как представляется, в данном случае речь идет о причинно-следственной метонимии, поскольку одно действие неизменно влечет за собой другое, ср.: слушаться кого-либо, следовательно, слушать кого-либо; прекращать работу магазина, следовательно, закрывать магазин.
Таким образом, выделенный Н. Г. Агеевой коллигативный тип метонимии может рассматриваться с одной стороны как каузальная метонимия, поскольку в основе метонимического переноса данного типа могут лежать причинно-следственные связи, а с другой как обстоятельственная метонимия, поскольку действие может быть описано через сопутствующий действию признак.
Основные признаки, релевантные для описания денотативной ситуации физического воздействия в естественном языке
При всей разносторонности существующих в лингвистике классификаций значений глаголов признается неоспоримым выделение класса глаголов действия. В общепринятом понимании под действиями подразумеваются контролируемые субъектом явления, процессы и события (Семантические типы предикатов 1982). (Отметим, что граница между понятиями «действие» и «процесс» представляется в ряде случаев довольно нечеткой, ср., например, точку зрения О. Н. Селиверстовой, предлагающей различать предикаты со значением действия и процесса по признаку агентивности / неагентивности субъекта в Селиверстова 1982.) Под физическим действием обычно понимается «совершаемое одушевленным субъектом (чаще — человеком) целенаправленное конкретное воздействие на.некоторый материальный объект» (Скребцова 1996: 16). В некоторых исследованиях у глаголов физического действия выделяется группа глаголов, к которой относятся глаголы, обозначающие воздействие на объект, в результате которого изменяется его сущность (так называемый «объектный тип» глаголов) (Кибардина 1988; Разова 2003). Глаголы данной группы обозначают действие, направленное на какой-либо объект, или называют конкретные физические действия, различные виды деятельности (речевая, мыслительная), а также физические свойства неодушевленных предметов, их перемещение, воздействие на них и под. (см.: Уфимцева 1974). Зависимость глагола физического действия от объекта, на который направлено данное действие, подтверждается также когнитивными исследованиями последних лет. Так, по мнению Г. И. Кустовой, глаголы физического действия описывают (в исходном значении) определенный тип изменения физического объекта в результате воздействия на него (Кустова 2005: 57). Воздействие оказывается, как правило, посредством определенного способа, характеризующего то, как или каким образом производится воздействие на объект. Так, в семантике русских глаголов группы бить заложен способ воздействия ударом /ударами, ср.: пробить стену, выбить дверь, обить снег с обуви, ср. также метафорические значения выбить кого-либо из седла, вбить клин между кем-либо и др. Как представляется, под способом воздействия можно понимать интегральный компонент значения, характеризующий семантическую структуру всей группы глаголов. Например, для глаголов группы жать / давить интегральным компонентом, актуализирующим способ воздействия, является давление / давлением, в семантике глаголов группы тереть заложен способ воздействия трение / трением, для глаголов группы резать — воздействие характерным движением посредством режущего инструмента. Таким образом, представляется возможным выделить в рамках класса глаголов физического действия группу глаголов, условно обозначаемых как глаголы способа воздействия. К данной группе относятся, в частности, исследуемые в работе полисемантичные бесприставочные глаголы бить, резать и их приставочные формы. В некоторых исследованиях отмечено, что бесприставочные глаголы бить, резать, жать, давить, тереть и др. отражают основные способы воздействия субъекта на объект, в то время как приставочные формы этих глаголов {разбить, выжать, придавить, вытереть и др.) определяют основные типы результатов, возникающих при применении этих способов к разным типам объектов, и являются тем самым, согласно мнению Г. И. Кустовой, классификацией типов изменения объекта (Кустова 2005). Таким образом, сами по себе глаголы способы воздействия семантически акцентируют только способ воздействия, тогда как тип изменения объекта проясняется приставкой глагола. Как показало исследование, одним способом можно достичь разных результатов, представляющих различный тип изменения объекта в итоге воздействия, ср.: стереть ноги — стереть надпись с доски. Глагол стереть описывает в данном случае две различные ситуации, характеризующиеся различным набором компонентов, однако способ воздействия при этом сохраняется. Можно предположить, что в основе расхождения ситуаций, репрезентируемых одним глаголом, лежит расхождение типа изменения объекта в результате воздействия. В свою очередь тип изменения объекта может зависеть не только от компонентов семантической структуры глагола, но и от принадлежности объекта к определенному денотативному классу. Приведенный пример показывает, что глагол стереть может имплицировать (в данном случае) два типа изменения объекта - ущерб и удаление. Таким образом, можно предположить, что каждый тип изменения объекта представляет отдельную ситуацию, а способность глагола репрезентировать в одном значении разные ситуации обусловлена продуктивностью его семантической структуры. Результаты исследования семантических особенностей отдельных глаголов, представленные в дальнейших параграфах, служат подтверждением данного предположения.
Вопрос о том, может ли действие во всех случаях характеризоваться как контролируемое, представляется спорным. Так, ситуация разбить вазу может представлять собой случайный результат неконтролируемого действия субъекта, маркированного также по признаку бессознательное приложение силы. В соответствии с подобной интерпретацией ситуации представляется возможным считать данные предикаты неконтролируемого действия предикатами действия. Данная точка зрения в некоторой степени соотносится с понятием денотативной аналогии, выделяемым Г. И. Кустовой для глаголов физического действия, в частности для исследуемых нами глаголов способа воздействия на объект (Кустова 2005). Под денотативной аналогией понимается случайный результат того же типа воздействия, иными словами — распространение исходных значений и ситуаций на другие типы ситуаций. К подобным ситуациям относятся неагентивные ситуации физического мира -природные процессы, физические воздействия предметов и природных сил, случайные результаты деятельности человека, ср.: Трава peoicem ноги, Мальчик порезал палец. Отметим, что данные примеры трактуются нами в дальнейшем исследовании иным образом, в соответствии с представлениями О. А. Сулеймановой и Т. Д. Шабановой о семантических ролях и признаках участников ситуации (Сулейманова 2000а; Шабанова 1998). Так, при сохранении способа воздействия, характеризующего семантику всех глаголов группы резать, ситуация Трава режет ноги представляет собой неконтролируемое действие (или неконтролируемый биологический процесс), субъектом которого выступает физическая сущность, являющаяся, согласно исследованию Т. Д. Шабановой, самостоятельным источником определенного рода энергии, в данном случае биологической (Шабанова 1998: 29). Вместе с тем представляет интерес рассмотрение Г. И. Кустовой денотативной аналогии как редукции более сложного и семантически объемного предиката физического действия. Это объясняется тем, что именно действие человека представляет собой наиболее сложную и объемную ситуацию, в то время как остальные ситуации являются по отношению к исходной вторичными, редуцированными за счет утраты каких-либо признаков действия. По мнению Г. И. Кустовой, с когнитивной точки зрения денотативная аналогия является приспособлением агентивных глаголов для обозначения неагентивных ситуаций на основе общей для этих ситуаций «материальной» части. Таким образом, большинство обозначений природных процессов и событий являются вторичным употреблением предикатов действий человека, ср. примеры Г. И. Кустовой: Дворник метет улицу — Платье метет мостовую; Ветки били по стеклу (Кустова 2005). Соглашаясь в целом с мнением Г. И. Кустовой о редуцировании объема значения предиката физического действия в результате семантического сдвига, отметим все же возможность более подробной интерпретации приведенных примеров. Рассмотрим особенности ситуации бить (кого-либо) по чему-либо, описываемой как контролируемым, так и неконтролируемым действием субъекта.
Особенности концептуализации денотативной ситуации бить (оказание воздействия при помощи удара /ударов)
В данном разделе рассматриваются особенности денотативной ситуации, концептуализируемой в естественном языке глаголами типа бить (в русском языке глагол бить и его приставочные формы) и особенности ее описания в языке. Исследование глаголов типа бить представляется в этом отношении чрезвычайно актуальным, поскольку изучение входящих в их семантическую структуру компонентов, а также рассмотрение характера отображения ситуации бить в естественном языке позволяет проследить возникновение метонимических отношений, устанавливающихся между языками при использовании ими различных средств для репрезентации ситуации.
Глаголы группы бить характеризуются категориальным значением деструкции объекта, его модификации, преобразования и создания, в результате которых происходит качественное изменение объекта, тотальное или фрагментальное нарушение его целостности, модификация его признаков и свойств. Интегральным компонентом значения глагола бить и его приставочных форм является способ ударом / ударами, посредством которого осуществляется воздействие на объект. Таким образом, глаголы группы бить можно отнести к глаголам, условно обозначаемым как глаголы способа воздействия на объект. Каждый глагол посредством заложенного в его семантической структуре интегрального компонента способ воздействия может актуализировать различные типы изменения объекта в результате произведенного субъектом действия, ср. глагол сбить: создание - сбить ящик, уничтожение - сбить самолет, ущерб - сбить каблуки и под. Каждый тип изменения объекта представляет собой отдельную денотативную ситуацию, характеризующуюся, в свою очередь, определенными семантическими признаками и набором участников. (Способность глагола репрезентировать различные типы ситуаций может быть обусловлена действием когнитивных механизмов семантической деривации, см.: Кустова 2005; Плотникова 2009.) Исследование показало, что способ воздействия, тип изменения объекта, а также принадлежность объекта к определенному денотативному классу являются первоначальными дифференцирующими признаками, лежащими в основе возможных расхождений способов репрезентации денотативной ситуации в естественном языке. Каждая ситуация, представляющая собой отдельный тип изменения объекта, может быть описана различными языковыми средствами, которые в силу особенностей своей семантики могут коррелировать только с определенным рядом объектов и имплицировать определенный тип изменения объекта. Например, немецкий глагол herunterschlagen, основным семантическим компонентом которого является способ воздействия ударом/ ударами, может репрезентировать ситуацию удаление объекта путем отделения, ср.: сбить яблоко с дерева — einen Apfel herunterschlagen. Однако данный глагол не может описывать ситуацию нарушение исходного состояния объекта, ср.: сбить с ног кого-либо - j-n herunterschlagen, так как не может, в частности, управлять одушевленным объектом. Ситуацию нарушение исходного состояния объекта могут репрезентировать в немецком языке глаголы umwerfen, niederwerfen или umstofien, основным семантическим признаком которых является иной способ воздействия, ср.: werfen — бросать, stoften — (резко, сильно) толкать.
Расхождения в репрезентации денотативной ситуации на основе способа действия могут базироваться на обстоятельственном или причинно-следственном метонимическом переносе. Так, ситуации отбить мяч, отбить мясо, разбить обувь, разбить дорогу могут передаваться в английском или немецком языках глаголами, которые дают представление о способе достижения определенной цели. Например, английские глаголы (часто путем конверсии) могут метонимически обозначать какой-либо существенный компонент описываемого процесса, ср. обстоятельственный перенос: отбить мяч — to head the ball (головой), to bat the ball (руками); причинно-следственный перенос действие — результат действия: отбить мясо — to tenderize meat (букв, сделать мягким). Немецкие глаголы часто передают концептуально иной способ действия, ср. ситуации разбить дорогу — den Weg ausfahren (букв. разъездить дорогу), разбить обувь — Schuhe abtragen (букв, сносить обувь), сбить каблуки — Absatze abtreten (букв, стоптать каблуки), где между средствами репрезентации возникают метонимические отношения. Данные отношения носят, соответственно, либо обстоятельственный характер, определяющий, в частности, способ передачи ситуации в русском языке -разворачивание глагола в словосочетание, ср. to head the ball — отбить мяч головой, либо базируются на причинно-следственном переносе, ср.: отбить мясо — to tenderize meat (отбить, следовательно, сделать мягким). Исследование показало, что, если обстоятельственный признак, содержащийся в семантике английского или немецкого глагола, определяет тип изменения объекта, межъязыковые корреляции между способами репрезентации ситуации могут носить причинно-следственный характер, ср.: отбить мясо — das Fleisch weich klopfen (букв, отстучать до мягкости), to tenderize meat; отбить косу — die Sense scharfen, to sharpen a scythe (букв, заострить), пробить (билет) — durchlochen (букв, сделать отверстие). При этом причинно-следственные связи часто базируются на соотношении генерализация — конкретизация, поскольку немецкий или английский глагол уточняет тип изменения объекта (в частности, результат воздействия), ср.: отбить, следовательно, сделать мягким; отбить, следовательно, сделать острым; пробить, следовательно, сделать отверстие.
К числу других метонимических признаков, лежащих в основе расхождения в способе репрезентации ситуации бить в естественном языке, относятся признаки образ действия и орудийностъ (подробное описание признаков см. в 1.4.2.1 и 2.2.3). В семантике английских и немецких глаголов часто содержится указание на обстоятельственный признак, характеризующий описываемое действие. В ситуации бить метонимический перенос на базе образа действия может происходить по модели действие — характерный звук или действие — характерной движение пальцев (или иных частей тела), ср.: to tap the ashes out of a pipe — выбить трубку (со стуком), to fillip crumbs off the table — сбить крошки со стола (щелчком, легким ударом пальцев). При передаче ситуации на русский язык данные метонимические модели лежат в основе трансформации английского или немецкого глагола в определенную конструкцию в русском языке, ср.: to swish off the head of a thistle — сбить со свистом головку чертополоха; to pop a cork out of a bottle, den Korken knallen lassen — выбить со звонким хлопком пробку из бутылки. Вместе с тем признак образ действия, содержащийся в семантике английского или немецкого глагола, может «выпадать», если способ репрезентации ситуации в русском языке традиционно получает осмысление на основе иного признака, ср.: to ring up (характерный звук) - выбить чек (при этом в настоящее время действие выбить чек необязательно сопровождается звуком). В подобных случаях метонимический перенос не эксплицируется посредством создания обстоятельственной конструкции в русском языке. Вместе с тем в английском языке акцентируется характерный звук, вследствие чего между способами репрезентации ситуации устанавливаются обстоятельственные метонимические отношения, базирующиеся на метонимической модели действие — характерный звук.
Описание денотативной ситуации может предполагать передачу действия через акцент на орудии/ инструменте воздействия. Так, семантическая структура английских и немецких глаголов часто включает в себя (через конверсию) обстоятельственный признак орудийностъ, ср.: to nail up a sign, einen Kasten zusammennageln — гвоздями. Данную особенность следует учитывать при описании ситуации средствами разных языков. Так, ситуация преобразование объекта, описываемая в русском языке глаголом взбить, репрезентируется в английском языке путем указания на орудие воздействия, что определяет обстоятельственный метонимический характер межъязыковых корреляций, ср.: взбить сливки/яйца — to whip cream/eggs (венчиком); взбить волосы — to backcomb hair (расческой); ср. также немецкий вариант das Haar aufkammen.
Особенности концептуализации денотативной ситуации нанесение ущерба объекту
Рассмотрим особенности репрезентации денотативной ситуации в естественном языке, характеризующейся как нанесение ущерба одушевленному объекту путем частичного нарушения его целостности. В русском языке данная ситуация может быть представлена глаголами группы резать, в частности, бесприставочным глаголом резать и его приставочной формой порезать. Основным признаком данной ситуации является бессознательность приложения силы / энергии субъектом. При этом субъектом может выступать как одушевленное лицо, так и физическая или нефизическая сущность, являющаяся самостоятельным источником определенного рода энергии, ср.: мальчик порезал руку — свет режет глаза. (Ситуация, описывающее действие, производимое одушевленным субъектом, может также характеризоваться наличием признака сознательность приложения силы, ср.: резать вены. Однако ввиду отсутствия релевантных для настоящего исследования особенностей данная ситуация в работе отдельно не рассматривается.)
В ситуации, описывающей бессознательное приложение усилия одушевленным субъектом, как правило, акцентируется случайный результат воздействия, а признак орудийностъ заложен в семантике глагола (см. 2.2.3). Подобное представление ситуации характерно и для других языков. Так, в немецком языке данная ситуация описывается глаголом schneiden, сопровождающимся возвратным местоимением sich в дательном падеже. Ср.: Wie seine Plattenfirma mitteilte, schnitt er sich bei der Zubereitung eines Sandwichs in den linken Zeigefinger (St. Galler Tagblatt, 31.05.1997) — Как сообщили в его фирме, он порезал левый указательный палец, когда готовил сэндвич; Der Vater ... schnitt sich beim Holzen letzten Herbst in ein Bein und verblutete sich beinahe (St. Galler Tagblatt, 19.01.2000) - Отец ... поранил (порезал) себе осенью ногу, когда рубил дрова, и чуть было не истек кровью. При эквивалентном описании ситуации в обоих языках немецкий глагол sich schneiden, как представляется, может репрезентировать ситуацию несколько шире, чем русский глагол резать / порезать. Во втором примере анализ полного контекста показывает, что ранение отца носит серьезный характер и вряд ли может быть обозначено как порез — результат воздействия способом резать. Об этом свидетельствует, в частности, обстоятельственная характеристика занятия, во время которого было получено ранение — когда рубил дрова, а также последствие полученного ранения — чуть было не истек кровью. Воздействие такого масштаба обозначается в русском языке, как правило, глаголом ранить/ поранить, репрезентирующего общую ситуацию нанесения ущерба без уточнения конкретного способа. Таким образом, для данной конкретной ситуации коррелятом немецкого глагола sich schneiden выступает глагол поранить, ср. неприемлемое русское высказывание Он порезал ногу и чуть было не истек кровь. Таким образом, глагол sich schneiden со значением, конкретизирующим способ воздействия, коррелирует с русским глаголом поранить, имеющим обобщенное значение, не уточняющее признака способ воздействия. Подобное представление ситуации свидетельствует о наличии отношений генерализация — конкретизация между предикатами двух языков. Тем не менее данная ситуация является единичной и ввиду своей частности не может рассматриваться как основание для установления типов межъязыковых корреляций.
Субъект денотативной ситуации нанесение ущерба одушевленному объекту может быть, как показано выше, неодушевленным и представлять собой физическую или нефизическую сущность, ср.: Тишина резала слух; Солнечные лучи, дробясь и сверкая на свежих листьях, режут глаза, раздражают (Ф. Искандер. Дедушка); Идет, а трава ему ноги режет; непривычны они босиком ходить... (В. Гаршин. Сказание о гордом Аггее). Особенностью данной ситуации является импликация признака орудийность, частично переходящего с предиката на субъект действия. Таким образом, при бессознательном приложении энергии в роли субъекта выступает собственно орудие воздействия, наделяемое свойствами инвариантного орудия — острого режущего инструмента. Как представляется, эта особенность связана с инструментальной природой глагола резать, определяющей принцип действия механизмов семантической деривации. Выше указывалось, что особенностью денотативной ситуации резать, характеризующейся наличием признака контролируемость, является отсутствие прямого физического контакта субъекта с объектом, воздействие на объект оказывает орудие, на которое воздействует (которым управляет) субъект. В выражении человек режет метонимически представлена ситуация человек держит нож:, нож: режет, соответственно воздействие происходит через определенный инструмент. При расширении значения и переносе ситуации в сферу неодушевленного субъекта глагол резать в силу своей природы также требует указания на наличие инструмента. Вследствие того, что возможность применения орудия лежит в сфере только человеческой деятельности, инструмент в ситуации, маркированной по признаку бессознательность приложения энергии, не обозначен, и его инвариантными свойствами наделяется субъект, ср.: Осока режет ноги или метонимическое представление ситуации Лампочка режет глаза.
