Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Семиотика метафоры в научно-популярном медицинском дискурсе 11
1.1. Когнитивно-дискурсивный подход к изучению метафоры . 11.
1.2. Проблема исследования метафоры в научно-популярном медицинском дискурсе 19
1.2.1 Семиотическая сущность научно-популярного медицинского дискурса 19
1.2.2. Метафора как единица научно-популярного медицинского дискурса 29
1.2.3, Исследование функциоьшрования метафоры в научно- популярном медицинском дискурсе 37
Выводы 44
Глава 2 Изучение метафоры в когнитивно-коммуникативном аспекте 46
2.1. Особенности когнитивно-коммуникативной структуры научно-популярного медицинского дискурса 46
2.2. Роль метафоры в организации макроструктуры НПМД (функция концептуализации) 57
2.3. Специфика метафорического моделирования в НПМД (функция категоризации) 64
2.4. Метафора в процессе текстообразования (функция контаминации) 125
Выводы 145
Глава 3 Изучение метафоры в прагматическом аспекте 146
3.1. Прагматические особенности научно-популярного медицинского дискурса 146
3.2. Роль метафоры в преобразовании научного дискурса (функция персонификации) 153
3.3. Метафоризация как способ повышения аттракции НПМД (функция положительного информирования) 158
Выводы 175
Заключение 177
Список литературы 188
Список источников 207
Список словарей 209
- Когнитивно-дискурсивный подход к изучению метафоры
- Исследование функциоьшрования метафоры в научно- популярном медицинском дискурсе
- Особенности когнитивно-коммуникативной структуры научно-популярного медицинского дискурса
- Прагматические особенности научно-популярного медицинского дискурса
Введение к работе
Актуальность исследования. В современном информационном обществе большое внимание уделяется изучению не только процедур получения и переработки, но и технологиям адекватной передачи знания. В связи с этим повышается интерес к научно-популярному дискурсу как прагматически ориентированному способу вербализации научного знания.
На современном этапе развития лингвистической науки, характеризующемся антропоцентризмом, то есть рассмотрением языковых явлений во взаимосвязи с человеком, его деятельностью и мышлением, новую интерпретацию получает понятие «метафора». В исследованиях, посвященных проблеме метафоры, подчеркивается ее важная роль в построении концептуальной и вербальной систем человека, ее активное участие в категоризации языка, процессах мышления и восприятия (Алексеева 19982; Алексеева, Мишланова 2002; Арутюнова 1990ь 19902; Баранов, Добровольский 1997; Баранов, Караулов 1991, 1994; Блэк 1990; Булатова 1999; Вершинина 2002; Губернаторова 2003; Гусев 1988; Демьянков 1994; Дэвидсон 1990; Жоль 1984; Кассирер 1990; Кубрякова 1999; Кулиев 1987; Лакофф 1988, 2004; Лакофф, Джонсон 1990; Лапиня 1988; МакКормак 1990; Метафора в языке и тексте 1988; Миллер 1990; Мишланова 1998, 2002, 20032; Опарина 1987, 1988; Ортега-и-Гассет 1990; Ортони 1990; Рассохина 2001; Рахилина 2000; Ричарде 1990; Седов 1997, 1998; Серль 1990; Телия 1988ь 19882; Федосеев 2005; Чудинов 2001 ь 20012; Bettina 1997; Biere 1997; Erdem, Satir 2006; Fadeeva 2002; Fauconnier 1999; Jackendoff 1983; Knowledge and language 1993; Lakoff, Johnson 1980; Liebert 1995, 1996, 1997; Metaphor in cognitive linguistics 1999; Turner, Fauconnier 1995, 1998 и др.). В то же время практически отсутствуют исследования метафоры в научно-популярном дискурсе.
Особый интерес для современной лингвистики приобретает исследование научно-популярного медицинского дискурса (НПМД). Необходимость популяризации медицинских знаний обусловлена сменой базовой концепции медицины и, соответственно, изменением модели взаимодействия врача и пациента. В рамках пациентоцентрической концепции медицины актуальным становится поиск путей повышения уровня их взаимопонимания и сотрудничества.
В лингвистических исследованиях уже были представлены результаты изучения научно-популярного дискурса, в том числе НПМД: стратегии взаимодействия врача и пациента и уровни информирования пациента (Алексеева, Мшпланова 2002; Байк, Кищенко 2001; Глязер 1969; Заневски 1996; Казарина 1998; Карасик 2002; Лазарев 1999; Мшпланова 2002; Психология здоровья 2003; Саитова, Сыромятникова 2000; Тарасов, Беликов, Фролова 1989; Фуко 1998; Шейгал, Черватюк 2005; Ясько 2005; Focusing of health communication 1998; Liebert 1995; Pozzi 2001; Wodak 1993), особенности научно-популярного текста (Айтмуханова 1995; Баташева 1986; Богуславская 2001; Будасси 1993; Волкова 1998; Городникова, Будасси 1995; Дускаева 2004; Кислицына 1984; Маевский 1979; Одинцов 1982; Полищук 1983; Феллер 1981), специфика вторичного текста и интертекстуальность (Борисенко 2003; Нестерова 2005; Новиков 1983; Смирнов 1995; Сунцова 1995; Чернявская 1999, 2004), лексические и синтаксические особенности различных жанров научного текста (Алексеева 19981; Баженова 2001; Володина 2000; Гарбовский 1988; Данилевская 2005; Данилеико, Волкова, Морозова, Новикова 1993; Кожина 1983; Комарова 1991; Котюрова 1988; Крижановская 1996; Лейчик, Бесекирска 1998; Разновидности и жанры научной прозы 1989; Салимовский 2002; Трошева 1999; Троянская 1989). Однако обобщающих системных исследований научно-популярного медицинского дискурса не предпринималось, Вне поля зрения исследователей оказались аспекты
метафорического моделирования, а также сопоставительный анализ метафоры в разных типах медицинского дискурса.
В данном исследовании предпринята попытка изучения метафоры НПМД в семиотическом, когнитивно-коммуникативном и прагматическом аспектах. Методологической базой работы служит системный подход, позволяющий рассматривать аспекты метафоры комплементарно, т.е. использовать результаты, полученные при исследовании одного из аспектов метафоры, для более глубокого изучения других ее аспектов. Основные теоретические положения работы заложены в трудах по теории дискурса (Алексеева, Мишланова 2002; Дейк ван 1989; Квадратура смысла 1999; Кибрик, Плуигян 1997; Кубрякова 1999, 2000; Макаров 1998; Мишланова 2003 ь Фуко 1998; Чернявская 2001, 2003; Discourse studies in cognitive linguistics 1999), семиотике (Барт 1994; Кристева 2004; Лотман 1992, 1996; Семиотика 1983, 2001; Степанов 1971, 1983, 2001; Якобсон 1985), интертекстуальности (Барт 1994, 2001; Борисенко 2003; Кристева 2004; Кузьмина 1999; Смирнов 1995; Чернявская 1999, 2004), теории метафоры (Алексеева 19982; Арутюнова 1978ь 19782, 1990; Лакофф 2004; Мишланова 2002; Метафора в языке и тексте 1988; Теория метафоры 1990; Чудинов 2001 ь 20012; Fauconnier 1999; Turner, Faucotmier 1995, 1998;), теории текста (Алексеева 1998ь Бабенко, Васильев, Казарин 2000; Гальперин 1981; Дридзе 1984; Мурзин 1974, 1984; Мурзин, Штерн 1991; Новиков 1983; Солганик 2002).
Объектом исследования выступает научно-популярный медицинский дискурс, репрезентированный в виде иерархии текстов, когнитивно-коммуникативной задачей которых является популяризация научного медицинского знания в зависимости от профессиональной и коммуникативной компетенции субъектов дискурса.
Предметом исследования является метафоризация, понимаемая как совокупность когнитивно-коммуникативных стратегий вербальной
репрезентации прагматически переработанного (процессировашгого) научного знания.
Цель работы - изучить семиотический, когнитивно-коммуникативный и прагматический аспекты метафоризации с учетом специфики научно-популярного медицинского дискурса, выявить особенности метафорического моделирования и функционирования метафоры в разных типах медицинского дискурса.
Для достижения поставленной цели в исследовании решались следующие задачи:
выявить специфику НПМД как типа медицинского дискурса;
разработать основы типологии текстов НПМД;
с позиции когнитивно-дискурсивной теории метафоры определить метафоризапию в качестве единицы НПМД;
составить тезаурус метафор НПМД;
изучить процессы когщептуализации и категоризации в НПМД, построить концептуальную модель метафоры;
изучить экспликацию метафоризации в процессе текстообразования, построить модель экспликации метафоризации;
изучить коммуникативную структуру НПМД, выявить наиболее активные тема-рематические модели метафоры;
определить функциональные особенности метафоры в НПМД;
провести сравнительный анализ метафоризации в разных типах медицинского дискурса.
В основу исследования положена гипотеза, согласно которой метафоризация в НПМД является вербальной репрезентацией прагматически переработанного научного знания, с помощью которой начатый адресантом процессинг научной информации продолжается адресатом в ходе интерпретации текста.
Материалом исследования послужили 2352 контекста метафор (из них 252 включают прецедентные тексты и фразеологизмы) и 700 коммуникативных блоков (контекстов метафор, репрезентирующих движение информации посредством одной или нескольких метафор в соответствии с коммуникативной задачей), полученных методом сплошной выборки из научно-популярных медицинских текстов, а также 315 научно-популярных статей. Общий объем проанализированного материала составил более 2000 страниц печатного текста. В качестве источников материала были выбраны журнальные и газетные статьи (как из медицинских, так и немедицинских изданий), медицинские брошюры, детская медицинская энциклопедия, опубликованные в период второй половины XX века - начала XXI века.
Методы исследования. К общенаучным методам, применявшимся в исследовании, относятся системный анализ и моделирование, а также методы статистического анализа. В исследовании применялись лингвистические методы, включающие компонентный, дефшдациоиный, деривационный, сравнительный анализ, а также методы когнитивной лингвистики (концептуальный анализ, метод тезаурусного описания метафорических моделей).
Изучение макроструктуры ЫПМД проводилось на материале 315 научно-популярных статей. Для построения концептуальной модели метафоры и модели экспликации метафоризации был составлен словарь тезаурусного типа (Баранов, Караулов 1991, 1994), включающий 2352 контекстов употребления метафоры. Для моделирования коммуникативной структуры метафоры предпринимался анализ 700 коммуникативных блоков.
На защиту выносятся следующие положения: В семиотическом аспекте метафоршация является единицей научно-популярного дискурса, вторичного, по отношению к научному, типа дискурса, усложняющего систему внутренней организации дискурса и
формирующего трансдискурсивное пространство, включающее иерархию типов текста НПМД.
Метафоризация как единица НПМД представляет собой совокупность стратегий популяризации, каждая из которых обеспечивает реализацию конкретной функции метафоры (концептуализации, категоризации, контаминации, персонификации, положительного информирования), Поскольку в процессе переработки научного медицинского знания актуализируются все стратегии популяризации, можно говорить о синкретизме функций метафоры в НПМД, и, соответственно, о полифункциональности метафоры.
В когнитивно-коммуникативном аспекте НПМД характеризуется двойной инверсией репрезентируемой в нем информации, что обусловливает специфику метафоризации и определяет особенности функционирования метафоры. Метафоризация в НПМД характеризуется избирательной активностью метафорических моделей: концептуальной модели метафоры и модели экспликации метафоризации. Функция концептуализации проявляется тенденцией к моноконцептуальности и сокращением тематического репертуара; функция категоризации -высокой активностью таксона Человек как социальный субъект в концептуальной модели метафоры; функция контаминации -усложнением синтаксической структуры НПМД, а также преобладанием предикативной метафоры в модели экспликации метафоризации.
Прагматический аспект изучения метафоры обусловлен сменой базовой концепции и утверждением пациентоцеитрической парадигмы в медицине. Метафоризация как вербальная репрезентация прагматически переработанного научного знания в НПМД характеризуется спецификой коммуникативной (тема-рематической) модели. Функция персонификации проявляется ослаблением деагентивности и номинализации, типичных для научного дискурса; функция положительного информирования - двойной концептуальной инверсией,
увеличением доли мелиоративной метафоры, прецедентных текстов и фразеологизмов в моделях метафоризации.
Изоморфизм моделей метафоризации в разных типах текста в НПМД обусловлен универсальностью механизма концептуализации, производным характером данного типа дискурса и наличием глубинных птютотипических структур, сформированных в процессе познания действительности. Различия выявляются при сравнении метафорических схем и моделей экспликации метафоризации с другими типами медицинского дискурса (научным и наивным).
Научная новизна проводимого исследования состоит в том, что метафора впервые рассматривается в единстве семиотического, когнитивно-коммуникативного и прагматического аспектов. В рамках исследования впервые осуществлен комплексный системный подход к изучению НПМД, в результате чего определены трандискурсивный статус и производная природа НПМД, предложена типология текстов в НПМД, определен механизм концептуализации и выявлена специфика его актуализации. В исследовании разработаны принципы метафорического моделирования, предложены концептуальная модель метафоры, четырехэтапная модель экспликации метафоризации, коммуникативная модель метафоры в НПМД. Впервые выделены и описаны функции метафоры в НПМД, проведен сопоставительный аналаз моделей метафоризации в НПМД и других типов медицинского дискурса.
Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в том, что изучение специфики метафоризации в НПМД позволяют уточнить имеющиеся положения терминоведения, теории профессиональной коммуникации, общей теории дискурса, когнитивистики, лингвистики текста, дериватологии, теории метафоры, фразеологии, функциональной стилистики, лингвокультурологии, межкультурной коммуникации.
Практическая значимость работы определяется возможностью использовать результаты исследования в курсах по лексикологии, лингвистике текста, в практике обучения иностранным языкам и русскому языку как иностранному в медицинских учебных заведениях, в лексикографической и переводческой практике, пропедевтике внутренних болезней, при составлении методических рекомендаций для студентов медицинских вузов, организации обучения пациентов, а также для оптимизации продвижения рекламы медицинских услуг и фармацевтической продукции.
Апробация работы. Основные результаты исследования обсуждались на Международной научно-практической конференции «Иностранные языки и литературы в системы высшего регионального образования и науки» (Пермь, 2006), Всероссийской научной конференции «Текст-2000: теория и практика. Междисциплинарные подходы» (Ижевск, 2001); научно-методической конференции «Проблемы контроля качества образовательного процесса в Пермской государственной медицинской академии» (Пермь, 2001); на итоговых научных сессиях ПГМА (Пермь, 1998-2005), на преподавательских научных конференциях, заседаниях кафедр и семинарах в Пермском государственном университете и Пермской государственной медицинской академии (1998-2006). Основные положения диссертации отражены в 16 публикациях.
Структура диссертационного исследования определяется поставленной целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка, списка источников материала исследования. Работа иллюстрирована 13 таблицами и 2 рисунками. Основной текст диссертации изложен на 187 страницах, список литературы содержит более 200 источников.
Когнитивно-дискурсивный подход к изучению метафоры
На современном этапе развития лингвистической науки, характеризующемся антропоцентризмом, то есть рассмотрением языковых явлений во взаимосвязи с человеком, его деятельностью и мышлением, особую интерпретацию получает понятие «метафора». В исследованиях, посвященных проблеме метафоры, подчеркивается ее важная роль в построении концептуальной и вербальной систем человека, ее активное участие в категоризации языка, процессах мышления и восприятия [Алексеева 19982; Алексеева, Мишланова 2002:
Арутюнова 1990ь 19902; Баранов, Добровольский 1997; Баранов, Караулов 1991, 1994; Белозерова 2001; Блэк 1990; Булатова 1999; Вершинина 2002; Губернаторова 2003; Гусев 1988; Демьянков 1994; Дэвидсон 1990; Жоль 1984; Кассирер 1990; Кубрякова 1999; Кулиев 1987; Лакофф 1988, 2004; Лакофф, Джонсон 2004; Лапиня 1988; МакКормак 1990; Метафора в языке и тексте 1988; Миллер 1990; Мишланова 1998, 2002; Опарина 1987, 1988; Ортега-и-Гассет 1990; Ортони 1990; Рассохина 2001; Рахилина 2000; Ричарде 1990; Седов 1997, 1998; Серль 1990; Телия 1988ь 19882; Федосеев 2005; Чуджюв 2001 ь 200Ь; Bettina 1997; Biere 1997; Erdem, Satir 2006; Fadeeva 2002; Fauconnier 1999; Jackendoff 1983; Knowledge and language 1993; Lakoff, Johnson 1980; Liebert 1995, 1996, 1997; Metaphor in cognitive linguistics 1999; Turner, Fauconnier 1995, 1998 и др.]. Однако до сих пор не предпринималось попыток изучения метафоры как когнитивно коммуникативной единицы дискурса. Решение данной исследовательской задачи становится возможным благодаря разрабатываемой когнитивно-дискурсивной теории метафоры, которая опирается на большой теоретический опыт разноаспектного изучения метафоры. В связи с этим представляется целесообразным рассмотреть наиболее значимые концепции метафоры, на основе которых можно проследить эволюцию взглядов на метафору от изучения ее как отдельного явления (в рамках семантики слова) до комплексного исследования метафоризации как универсального механизма создания дискурса.
В ходе изучения обобщающих работ, посвященных проблемам метафоры, было выявлено, что в большинстве из них изучался семантический аспект метафоры. На разработанность семантических концепций в современной теории метафоры указывает JIM. Алексеева, выявляя несколько вариантных типов концепций: концепции, анализирующие только новое, переносное значение слова естественного языка; концепции, имеюшде целью установление общности между прямым и переносным значениями; концепции, утверждающие целесообразность изучения только старого (прямого) значения как основы создания «переносного» значения; «парадоксальные» концепции, рассматривающие семантическое сходство референтов одновременно как их несходство» [Алексеева 19982: 34]. Автор подчеркивает, что указанные концепции в системе интегративнои теории метафоры выступают как взаимодополняющие друг друга и вносят свой вклад в развитие когнитивной теории метафоры [Алексеева 19982].
Следует отметить, что изучение семантического аспекта метафоры углубляет представление о данном языковом феномене, отображающем базовый когнитивный механизм. Ещё Аристотель определял метафору как «перенесение слова с измененным значением из рода в вид, из вида в род, или из вида в вид, или в форме пропорции» [Аристотель 1996: 184]. Это определение впоследствии оказало влияние на трактовку метафоризации как семантического сдвига прямого значения слова в сторону переносного.
В интеракционной теории произошло дальнейшее развитие понятия «метафора», при этом особое внимание уделяется отношениям между двумя типами значений, установлению их статусных характеристик, дифференциации понятий «первичного» и «вторичного» объектов как основных компонентов метафорического выражения. Идею взаимодействия мыслей в процессе образования метафоры выдвигает в своих работах А. Ричарде: «...Когда мы используем метафору, у нас присутствуют две мысли о двух различных вещах, причем эти мысли взаимодействуют между собой внутри одного-единственного слова или выражения, чье значение как раз и есть результат этого взаимодействия» Ричарде 1990: 46]. М Блэк выражает сходную точку зрения, подчеркивая, что в процессе метафоризации осуществляется когнитивная обработка признаков. М. Блэк пишет: «метафора в имплицитном виде включает в себя такие суждения о главном субъекте, которые обычно прилагаются к вспомогательному субъекту. Благодаря этому метафора отбирает, выделяет и организует одни, вполне определенные характеристики главного субъекта, и устраняет другие» [Блэк 1990: 167]. Исследования этих авторов заложили основу дальнейших исследований в области когнитивной лингвистики.
Д. Дэвидсон, обращаясь к вопросу о механизме метафоры, подчеркивает функциональную значимость прямого значения слов, на равных с образным значением участвующего в процессе метафоризации. В его исследованиях отмечается тот факт, что в контексте метафоры метафоризированные слова имеют как старое, так и новое значения одновременно, «сила метафоры прямо зависит от нашей неуверенности, от наших колебаний между этими двумя значениями» [Дэвидсон 1990: 177]. В рамках «парадоксальных» концепций метафора исследуется как сложное многоаспектное явление [Алексеева 19982: 45]. Данные кощепции представляют большой интерес для исследования метафоры как интегративного явления и свидетельствуют о необходимости выявления специфики метафоризации в различных типах дискурса, в том числе в научно-популярном дискурсе.
Смещение фокуса в изучении метафоры «в те сферы, которые обращены к мышлению, познанию и сознанию» [Арутюнова 19902: 5], обусловлено общей тенденцией современной лингвистики к изучению того, как оперирует языком его носитель в процессе порождения и восприятия текста, и формированием новой научной парадигмы -когнитивно-дискурсивной [Кубрякова 1997, 1998].
Исследование функциоьшрования метафоры в научно- популярном медицинском дискурсе
Проблема функционирования метафоры всегда интересовала исследователей. Обращение к понятию функция метафоры обусловлено тем, что природа явлений проявляется в выполняемых ими функциях, исследование которых рассматривается как необходимое условие постижения их сущности [Алексеева 1998г]. В рамках современной теории метафоры данный феномен рассматривается как комплексное, многофункциональное явление. Наиболее детально изучены фушщии поэтической и научной метафоры [Алексеева 19982; Арутюнова 1978ь 19782; 1979; Гусев 1988; Кулиев 1987; МакКормак 1990; Мурзин 1974, 1984, 1991, 1994; Опарина 1987; Симашко, Литвинова 1993; Чудинов 2001,; Шувалов 2006; Якобсон 1985; Koller 1988 и др.].
Одна из трудностей изучения функционирования метафоры кроется в том, что вследствие своей семантической двойственности, она «не отвечает основным коммуникативным назначениям главных элементов предложения - его субъекта и предиката. Для идентификации предмета речи метафора слишком субъективна, для предиката -неоднозначна» [Арутюнова 1990]: 296]. Выявленная двойственность метафоры обусловливает специфику ее функционирования в разных типах текста.
Суггестивную функцию метафоры описал Э. МакКормак: «Метафора предполагает определенное сходство между свойствами ее семантических референтов, поскольку она должна быть понята, а с другой стороны, - несходство между ними, поскольку метафора призвана создавать некоторый новый смысл, то есть обладать суггестивностью» [МакКормак 1990: 3 59]. Свойство метафоры объединять в своей основе признаки сходства и несходства между референтами обусловливает присутствие в любой метафоре и эпифорического, и диафорического элемента. Э. МакКормак, разграничивая степень присутствия того или иного элемента в метафоре, указывает: «Метафора, в большей степени связанная со сходством между свойствами ее референтов, может считаться эпифорой, тогда как метафора, в большей степени связанная с несходством, может считаться диафорой» [МакКормак 1990: 363]. Следует отметить, что они функционально отличаются. Так, для эпифоры основной является «экспрессивная функция (апелляция к воображению)», для диафоры -«суггестивная (апелляция к интуиции)» [Языкознание 1998: 296]. Суггестивная функция метафоры обоснована суггестивной функцией языка. Источником суггестивности является структура языкового знака, в частности, связь между означаемым и означающим языкового знака, неопределенность значения знака, его полисемаитичность, которая не до конца нейтрализуется в тексте, его независимость от действительности. То есть, «знак способен вызывать в сознании носителя языка впечатление неясного, непонятного, таинственного» [Мурзин 1998: ПО]. Поскольку к применению скрытой суггестивности прибегают политики, психотерапевты, оперируя особыми вербальными средствами, оказывая воздействие на подсознание и эмоциональную сферу носителя языка, к изучению метафоры, как одному из таких вербальных средств, обращаются исследователи политического дискурса, подчеркивая ее манипулятивиую функцию. Так, А.А. Федосеев пишет: «...если значения представляющей концепт интенсиональной функции заданы метафорами, реальными денотатами которых являются объекты (предметы) реального мира, а фиктивными денотатами объекты (предметами) возможного (виртуального) мира, то возникает ситуация неразличения виртуального и реального миров, приводящая к их полной взаимозаменяемости. Такая ситуация открывает широкие возможности для манипулирования сознанием» [Федосеев 2005: 92].
На необходимости изучения функций политической метафоры с целью выявления причин частого использования метафор современными политиками, определения степени участия метафоры в развитии социального самосознания указывает в своих работах АЛ. Чудинов [Чудинов 20011]. В качестве основной автором называется когнитивная функция метафоры, наряду с ней выделяются следующие тесно связанные и переплетающиеся друг с другом функции: номинативная, коммуникативная, прагматическая, изобразительная, инструментальная, гипотетическая, моделирующая, эвфемистическая и популяризаторская. Метафора в последней функции «позволяет в доступной для слабо подготовленного адресата форме передать сложную идею» [Чудинов 2001,:46-50].
Функционирование поэтической метафоры обусловлено структурно-функциональной спецификой художественного текста. Метафора, как и художественное произведение в целом, отличается эстетически направленной экспрессивностью. Поэтическая метафора служит выражением образной мысли автора и изображаемой им вымышленной действительности, т.е. является способом реализации эстетической функции языка [Стилистический эшдаклопедический словарь русского языка 2003: 594]. Креативная деятельность писателя направлена на создание своего собственного, нового мира, непохожего на прежний, при этом он обращается к метафоре, как бы превращая известное в неизвестное [Шувалов 2006: 58].
Большое внимание функциональному аспекту научной метафоры уделяется в работах Л.М.Алексеевой [Алексеева 199]. Впервые в теории метафоры обсуждаются основные и специфические функции научной метафоры, подчеркивается их комплементарность, поскольку «одна предполагает другую, и только специфика и коммуникативные задачи конкретного текста, а также частота встречаемости различных типов отношений позволяют высветить ту или иную из них» [Алексеева 19982: 195]. По мнению Л.М.Алексеевой, основными функциями метафорической терминологической единицы можно считать те, которые актуализируются непосредственно в процессе текстообразования, - инструментальную, систематологическую, суперноминативную, а специфическими - изобразительную, моделирующую, гипотетическую [Алексеева 1998а: 223-224].
Как уже было отмечено ранее, метафора в научно-популярном дискурсе определяется как когнитивно-коммуникативная структура, производная по отношению к научному дискурсу, репрезентирующая в научно-популярном дискурсе обработанное при помощи стратегий популяризации научное знание. Поскольку в нашем исследовании выявляется структурио-функциональную зависимость метафоры от когниіивно-коммуникативной структуры научно-популярного медицинского дискурса, формирующейся под действием стратегий популяризации медицинского знания, допускаем, что метафора проявляет себя в функциях, отличных от поэтической и научной метафоры.
Особенности когнитивно-коммуникативной структуры научно-популярного медицинского дискурса
Производный характер научно-популярного дискурса н трансдискурсивыость как его основное свойство определяют специфику коп-штивно-коммуникативного аспекта НПД.
С когнитивной точки зрения, научно-популярный дискурс актуализирует процесс познания и формирования обобщающих теорий. Полученное ранее научное знание в данном типе дискурса репрезентируется в прикладном аспекте, поскольку научно-популярный дискурс выступает средством достижения речевого общения на уровне практического сознания [Городникова, Будасси 1995]. При этом социальная значимость прикладных возможностей научных теорий определяет степень трансдискурсивности [Liebert 1995, 1996, 1997].
Интересные наблюдения, связанные с очерёдностью появления и функционирования текстов разных коммуникативных типов, делает М.Д. Феллер [Феллер 1981]. Рассматривая академические, учебно-научные, научно-публицистические и научно-информационные тексты, посвященные одной и той же научной проблеме, с точки зрения очередности их появления в печати, он пишет о том, что первоначально появляется статья, содержащая основные черты проблемы в целом. В результате накопленных и обобщенных научных данных появляются аналитические обзоры, а затем - научная монография. На следующем -популяризаторском - этапе пишутся популярные, научно-публицистические книги, которые не могли появиться раньше, так как нельзя популяризировать то, что еще не разработано наукой. В дальнейшем появляются учебные пособия и учебники, содержащие основные верифицированные теоретические положения и экспериментальные факты, а затем - справочники и различные информационные издания [Феллер 1981; 52-53]. Таким образом, последовательность появления в печати научных исследований подтверждает специфику когнитивно-коммуникативного аспекта научно-популярного дискурса, обусловленную производным характером НПД, его вторичностью.
Традиционно считалось, что познавательные процессы актуализируются только в научных текстах, поэтому тексты других стилей и жанров практически не рассматривались в когнитивно-коммуникативном аспекте. В футжционально-стилистических исследованиях представлено мнение, что одним из базовых стилевых признаков научного стиля является абстрактность изложения [Стилистический энциклопедический словарь 2003]. Однако в исследованиях по теории познания считается общепринятым, что развитие науки сопровождается специализацией знания [Теория познания 1991; Швырев 1978]. Следовательно, в поле зрения лингвистов может попадать далеко не полный спектр знаний о когнитивных процессах. С точки зрения теории систем (и в частности, динамических систем), специализация является тупиковым вариантом развития системы. Однако именно специализация знания принимается за «эталонный» когнитивный процесс в лингвистических исследованиях. Противоположно направленный когнитивный процесс - генерализация знания (кстати, более надежный с эволюционной точки зрения, обеспечивающий жизнеспособность и дальнейшее развитие системы) является недостаточно изученным.
Разновидностью генерализации как когнитивного процесса обработки научного знания при повторной его репрезентации является популяризация. Следует отметить большой эвристический потенциал научно-популярного дискурса, поскольку его производный характер и вторичиость по отношению к научному дискурсу обусловливают генерализацию научного знания, представленного в первичном тексте. Когнитивный подход позволяет представить популяризацию в виде набора гибких стратегических процедур, которые управляют процессами организации и восприятия дискурса, являясь проекцией когнитивных стратегий в область речевого взаимодействия. Стратегии популяризации направлены на адаптацию уровней знаний адресата к уровню знаний адресанта в процессе обработки научной информации [Городникова, Будасси 1995].
Стратегии популяризации в научно-популярном дискурсе организуют основные когнитивные уровни дискурса - макроструктуру и суперсхему, описанные в классических работах Т. ван Дейка [Дейк Т.А. 1989: 20-21]. Макроструктура определяет целостную организацию глобальных тем дискурса. Суперсхема как особый способ концептуальной организации знаний также характеризует специфику данного типа дискурса, поскольку она соотносится с его макроструктурой,
Для определения конкретных стратегий популяризации представляется целесообразным дополнить выявленные ранее параметры дискурса критериями, релевантными для отечественной теории текста. В частности, считается, что облигаторным свойством любого сложного объекта (в том числе дискурса и текста), выражающим отношения между его частями, является структурность. В зависимости от отнесенности единиц текста к его содержанию, теме или композиции можно выделить содержательную, тематическую и композиционную структуры [Основы научной речи 2003: 17]. При этом макроструктура, по всей вероятности, соотносится с содержательной и тематической структурами, а суперсхема - с композиционной. При определении содержательной структуры дискурса следует отметить, что содержание составляет отраженное и объективированное посредством языковых знаков знание о фрагментах действительности, об объектах материального мира, о теоретических понятиях и конструктах: «Структура содержания отражает смысловые связи и отношения, которые устанавливаются между понятиями, явлениями, предметами реального мира, отображенными в тексте в виде языковых единиц разных уровней» [Основы научной речи 2003: 20].
Прагматические особенности научно-популярного медицинского дискурса
В современном обществе особое внимание уделяется не только процедурам получения и переработки, но и технологиям адекватной передачи знания. Большой исследовательский интерес в связи с этим представляет научно-популярный дискурс как прагматически ориентированный способ вербализации научного знания, и в особенности - научно-популярный медицинский дискурс (НПМД). Актуальность исследования НПМД продиктована необходимостью популяризации медицинских знаний в связи со сменой базовой концепции медицины, поскольку современная концепция медицины предполагает сотрудничество врача и пациента в ходе лечения и, соответственно, требует изменения модели их взаимодействия.
В современных исследованиях для изучения таких комплексных, интегративных объектов, как дискурс, используют методику иолипарадигмального анализа, объединяющую несколько исследовательских парадигм. При этом разные аспекты дискурса демонстрируют эвристичность каждой из исследовательских парадигм, а также комплементарность полученных результатов [Алексеева, Мишланова2002].
Исследование прикладной парадигмы дискурса предусматривает осмысление философского, культурологического, социологического, психологического и педагогического дискурсов. В определённой степени данная парадигма соответствует представленному в работах Т.А. ван Дейка понятию контекстуальной информации для макростратегий, включающей общекультурные знания, социокультурные ситуации и коммуникативные ситуации [Дейк Т.А. 1989].
Для изучения дискурса в различных парадигмах требуется применение особых трупп методов. Так, для лингвистической парадигмы дискурса включает методы исследования «языка-системы», «языка-текста» и «языка-способности», т.е. методы дескриптивной, функциональной, генеративной и активной грамматик [Караулов 1999]. Анализ эпистемической парадигмы применяются методы теории познания, истории науки, анализа развития частнонаучного знания. В нашем исследовании для изучения прагматического аспекта НПМД необходимо определить в качестве исходных, базовых положений данные, полученные при анализе эпистемической и прикладной парадигм медицинского дискурса.
Исследование прикладной парадигмы показало, что медицинский дискурс - это прежде всего дискурс институциональный [Глязер 1969; Заневски 1996; Казарина 1998; Карасик 2002; Психология здоровья 2003; Саитова, Сыромятникова 2000; Сорокина 1988; Тарасов, Беликов, Фролова 1989; Творогова 1998; Фуко 1998; Шейгал, Черватюк 2005; Ясько 2005; Focusing of health communication 1998; Lippert 1978; Wodak 1996]. Основные направления изучения институционального дискурса предполагают определение релевантных признаков дискурса как культурно-ситуативной сущности, моделирование его структуры, освещение лингвокультурных особенностей дискурса в межъязыковом сопоставлении, установление его типов и жанров.
Институциональность медицинского дискурса проявляется в первую очередь изначальной установкой на статусное неравноправие его субъектов - врача и пациента, поскольку сама сущность профессии врача «накладывает монополию на ведение коммуникации, и любая попытка изменить изначально заданный коммуникативный сценарий воспринимается как отклонение от нормы» [Шейгал, Черватюк 2005: 43]. Нормы институционального дискурса отражают этнические ценности социума в целом и ценности определенной общественной группы, образующей институт.
С позиций социолингвистики выделение медицинского дискурса представляется вполне обоснованным, поскольку здоровье является одной из высших ценностей человека, болезни считаются неизбежными, а лечение больных требует специальной подготовки. Кроме того, врачи как социально-профессиональная группа символически выделяются в обществе на основе ряда признаков. К ним относят сакральный характер профессии (не случайно студенты приносят клятву Гиппократа, а профессия врача приобретает характер особого служения), наличие особой медицинской этики, специфических норм поведения (связанных с неразглашением врачебной тайны), разработанную систему ритуальных знаков (белые халаты, медицинские инструменты, личные печати врачей и т.п.), специальное обозначение определенных видов общения врачей (консилиумы, комиссии), а также наличие хорошо разработанной и обширной медицинской терминологии [Карасик 2002; Чернявский 1984; Фуко 1998; Ясько 2005; Wodak 1996].
Таким образом, научный медицинский дискурс формировался как узкокорпоративный дискурс, цель которого - не допустить распространения профессионального знания за пределы корпорации, а также препятствовать освоению медицины лицами, не принадлежащими определенной медицинской школе [Глязер 1969].
Исследование эпистемической парадигмы позволило выявить, что медицина представляет собой особую отрасль знания, и медицинский дискурс - особый вид дискурса (Мишланова 1998; 2002]. Это связано, прежде всего, с тем, что практически неизменными на протяжении веков остаются объект исследования этой науки - больной человек - и характер деятельности врача - обследование больного (и лечение). Специфика клинической диагностики заключается в том, что каждый акт этой познавательной деятельности представляет собой последовательное развитие известных в истории науки способов познания: наблюдения, эксперимента и создания теории. Кумулятивный характер медицинского знания определяет иерархичность медицинского дискурса, в котором аккумулированы различные структурно-семантические типы текста: симптоматический, диагностический и нозологический [Мишланова 1998; 2002].
Характер деятельности врача определяет тип коммуникативной ситуации, в которой образуются различные тексты: тексты, образованные в ситуации общения врачей на клинической конференции, у постели больного, при объяснении клинических данных студентам. Особой ситуацией общения следует считать ситуацию «врач-больной». В данном случае на характер текста не может не накладывать отпечаток такая особенность врачебной деятельности, как методичность диагностического поиска, проявляющаяся в том, что опрос пациента производится по определенному плану [Мишланова 2002].
