Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. История и современное состояние риторической теории и учения о топиках 11
1.1 Исторический путь развития риторического учения об эффективности речи устной и письменной 12
1.2 Исторический аспект топического учения 27
1.3 Исторические подходы к классификации топосов 31
1.4 Функция топики в современной риторике 43
Выводы 50
ГЛАВА 2. Риторико - герменевтические аспекты интерпретации причинно - следственных связей в культурно значимом тексте 52
2.1 Толкование категорий «причина» и «следствие» в философии и логике 52
2.2 Топос как риторическая реализация логико-философских категорий причины и следствия: аргументационный аспект 69
2.3 Соотнесённость топосов «причина» и «следствие» с категориями «текст» и «период» 76
2.4 Культурно значимый текст: герменевтические аспекты интерпретации топосов причины и следствия 88
ВЫВОДЫ 100
ГЛАВА 3. Локация, логические связи и синтаксическая структура топик причины и следствия в периоде 104
3.1 Зависимость логических связей топики причины и следствия от их локации в периоде 104
3.2 Влияние выразительных средств топик причины и следствия на их понимание 117
3.3 Зависимость синтаксической организации периода от локации топов причины и следствия 136
Выводы 146
Заключение 148
Библиографический список 151
Приложение 162
- Исторический путь развития риторического учения об эффективности речи устной и письменной
- Толкование категорий «причина» и «следствие» в философии и логике
- Культурно значимый текст: герменевтические аспекты интерпретации топосов причины и следствия
- Зависимость логических связей топики причины и следствия от их локации в периоде
Введение к работе
Данное диссертационное исследование посвящено многоаспектному анализу лингво-риторической специфики топик причины и следствия в культурно значимых текстах.
Риторика уходит глубоко своими корнями в гуманитарную традицию человеческого общества. В ходе своего исторического развития наука о красноречии подтвердила способность совершенствовать человеческую личность. Долгое время риторика была несправедливо забыта, но сейчас она реабилитируется в системе гуманитарного знания, что связано с появлением необходимости всеобщего риторического образования. Сегодня любая попытка в развитии риторической теории и практики актуальна и востребована обществом.
Риторика тесно переплетается с культурным наследием человечества. Интерес к культуре у людей не угасал никогда. Текст, частица риторической культуры, является основным носителем культурно значимой информации, потому что невозможно представить себе поступательное развитие человеческой культуры без письменности.
Риторика, как одна из главных характеристик современной культуры коммуникации, имеет в своём арсенале и категории частного характера, и уровень универсалий, положенных в основу процесса создания письменных текстов вообще и культурно значимых, в частности. Поэтому знания из области риторики широко используются в устной ораторской речи, а также и в письменной, при создании текстов, целью которых является и красота речи, и её целесообразность, поскольку риторика требует именно осмысленного подхода к речи независимо от её формы: устной или письменной, причём для создания текста необходимо подобрать способы, приёмы и средства аргументации, и в этом случае именно топика призвана составить основу оформления высказывания.
Актуальность данного исследования заключается в том, что, во-первых, оно отвечает вновь возродившемуся интересу к риторике как науке о создании целесообразных, осмысленных высказываний; во-вторых, в исследовании применяется современный многоаспектный подход к изучаемому объекту, объединяющий данные смежных дисциплин: теории коммуникации, теории аргументации, лингвистики текста и герменевтики, а также отдельных наук: логики и философии; в-третьих, из репертуара текстовых жанров выбран именно культурно-значимый, который представляет собой достаточно обширный спектр отношений между культурно-историческими компонентами внутри текста, а в качестве средств, организующих данные отношения, ключевое место занимает топика причины и топика следствия, потому что именно эти два вида «общих мест» широко используются для понимания установленных зависимостей. Особое значение исследуемых топов состоит в выражении логических связей, одно из которых является исходным - причиной, а другое - его результатом, следствием. Многоаспектный подход позволяет взаимно обогатить многие разделы человеческого знания, потому что прогресс науки обеспечивается двумя разнонаправленными процессами: дифференциацией каждой отрасли науки с одной стороны и интеграцией её с другими науками.
Объектом исследования данной работы является культурно-значимый текст. Выбор культурно-значимого текста в качестве объекта исследования объясняется тем, что он занимает центральное положение в универсуме текстов вообще, потому что его целью является воспитание культурного человека, человека гуманного, и это воспитание просто невозможно представить без тесной связи с риторикой, культурой и историей.
При чтении текста культуры реципиент активно вступает в диалог и во взаимодействие со всеми определяющими его культурными духовными
ценностями и окружающей действительностью, для того чтобы разграничить пределы его личного представления о культуре, истории и о собственной значимости в обществе. Именно в силу этих причин лингво -риторическая специфика топик причины и следствия в культурно-значимом тексте выделен нами как предмет рассмотрения в данной работе.
Материалом для исследования послужили периодические конструкции (периоды, смысловые отрывки) из произведений В.О. Ключевского, С.М.Соловьёва и Е.М. Анисимова (60 периодов, из которых 20 приведены в качестве иллюстраций в диссертации).
Основная цель работы заключается в определении лингво-риторических аспектов топик причины и следствия в культурно-значимых текстах.
Из цели исследования вытекают его основные задачи:
- определить функцию топики в современной риторической науке;
- выявить логико-философские истоки категорий «причины» и
«следствия»;
- рассмотреть основные логические модели связей топик
причины и следствия внутри периода;
- выявить соотнесённость топов «причина» и «следствие» с
категориями «текст» и «период»;
- рассмотреть культурно-значимый текст с точки зрения риторико-
герменевтических аспектов интерпретации топик причины и следствия;
выявить зависимость логических связей топики причины и следствия от их локации в периоде;
определить влияние выразительных средств топик причины и следствия на их понимание реципиентом;
выявить зависимость синтаксической организации периода от локации топов причины и следствия.
Методологической основой диссертационного исследования являются труды по риторике античных авторов: Аристотеля, Цицерона, Квинтилиана и др., а также современных исследователей: исторический анализ В.И. Аннушкина, работы М.М. Бахтина, СИ. Гиндина А.К. Михальской, С.А. Минеевой и В.Н. Марова, труды по риторике Ю.В. Рождественского, Ю.Н. Варзонина, подход А.А. Волкова по теории аргументации. Понятие «рефлексия» трактуется в традициях герменевтической школы Г.П. Щедровицкого и Г.И. Богина.
Научная новизна состоит в том, что впервые обсуждаются лингво-риторические аспекты топик причины и следствия в культурно- значимом тексте и выявляются их логические модели, взаимосвязи внутри периодов, а также зависимость языковых средств оформления топик причины и следствия от их локации в периоде.
Теоретическая и практическая значимость работы заключается в исследовании периодических конструкций с лингво-риторической точки зрения. Наличие топик причины и следствия придаёт периоду необходимую целостность и законченность, что соответствует риторической стратегии оформления высказывания. Теоретически важным представляется выделение комплекса логических, риторических и синтаксических средств, характерных для культурно-значимых текстов.
Материалы и результаты проведённого исследования являются практически значимыми для разработки спецкурсов по коммуникативным дисциплинам: филологической герменевтике, теории интерпретации текста, риторике как практической, так и теоретической, и могут быть использованы в качестве материала для курсовых и дипломных работ и других исследований.
На защиту выносятся следующие положения:
Культурно значимый текст - это законченное речевое произведение, построенное по законам данного языка, обладающее
автономным смыслом, содержащее культурно-значимую информацию, ориентированную на воспитание субъекта культуры; в основе текста лежит смысловая наполненность, выразительность и логико-смысловые связи. Его основные признаки - целостность, связность и открытость для восприятия.
Топика причины и следствия выступает в роли доминанты внутри периода, влияет на его синтаксическую организацию и на процесс освоения его содержания реципиентом;
Типология логических связей внутри периода, содержащих топики причины и следствия позволяет построить следующие типы основных логических схем: кольцевую и ступенчатую, а также их варианты в виде гибридных схем;
Философское осмысление причинно-следственных связей особенно актуально в ходе анализа культурно значимых текстов, где ярко представлена последовательность исторических и культурных событий. Только взгляд на них через философскую призму каузальности позволяет понять логику их развития и причину смены одного другим.
Методы и методики исследования выбраны с учётом специфики объекта, целей и задач работы. В работе использованы риторико -рефлексивный анализ как средство постижения смысла текста через риторическую организацию его языковых средств, метод лингвистического наблюдения и описания, компонентного синтаксического анализа.
Апробация работы. Основные положения диссертации докладывались и обсуждались на заседаниях кафедры иностранных языков Тамбовского государственного технического университета и кафедры теории речи Тамбовского государственного университета имени Г.Р. Державина.
Результаты исследования были представлены на международных, региональных научных конференциях: «СГШ как особая риторическая структура» (Воронеж, 2000г.), «Способы языкового отображения причинно-следственных отношений» (Тамбов, 2001г.), «К вопросу о логико - лингвистических связях частей СГШ (на примерах английских и русских предложений)» (Тамбов, 2001г.), «Риторическая организация топик «причины и следствия» в культурно-значимых текстах» (Москва, 2003г.).
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, библиографического списка (136 наименований). Работа содержит обобщающую таблицу по I главе, две обобщающих таблицы по Ш главе, 14 схем.
Во введении определяется объект исследования, обосновываются актуальность и новизна работы, формулируются основная цель и задачи работы, определяются методы исследования и излагаются основные положения, выносимые на защиту.
В первой главе «История и современное состояние риторической теории и учения о топиках» рассматриваются основные теоретические положения, связанные с изучением риторического учения об эффективности письменной и устной речи, анализируется исторический аспект учения о топах, обобщаются исторические подходы к классификации топики и определяются функции общих мест в современной риторической науке.
Во второй главе «Риторико - герменевтические аспекты интерпретации причинно-следственных связей в культурно-значимом тексте» рассматриваются категории «причина» и «следствие» с точки зрения логики и философии, выделяется топос как риторическая реализация исследуемых логико-философских категорий, выявляется соотнесённость топики причины и следствия с категориями «текст» и
«период», интерпретируются топы причины и следствия в текстах культуры с точки зрения герменевтики.
В третьей главе «Локация, логические связи и состав топик причины и следствия в периоде» исследуется зависимость логических связей топики причины и следствия от их локации в периоде, приводятся схемы, отображающие логические связи исследуемых топик, анализируется влияние выразительных средств топов причины и следствия на их понимание реципиентом в процессе рефлексии, определяется зависимость синтаксической организации периода от расположения в нём топик причины и следствия.
В заключении обобщаются результаты проведённой работы, излагаются основные выводы и намечаются перспективы дальнейших исследований.
Исторический путь развития риторического учения об эффективности речи устной и письменной
В 50-60-ые годы в Европе начинается возрождение риторики, которое объясняется «общим стремлением к гармоничной жизни, к человечности, к благожелательности и взаимопониманию, с приоритетом духовного начала, утверждением достоинства и ценности человеческой личности» (Марченко 2001: 5-6), и работы по риторике появляются и обсуждаются в специальной литературе.
40-е годы XX века были ознаменованы именем М.М. Бахтина, разработавшего теорию речевых жанров. Историко-типологическая школа во главе с И.Я. Марром и И.И. Мещаниновым предлагает стадиальную теорию языка, опирающуюся на приемы выражения мысли с помощью семантико-грамматической организации высказывания.
После второй мировой войны в США зарождается теория трансформации и порождающей грамматики, которая «противопоставляет себя таксономическому описанию языка и также ориентируется на приемы и модели развертывания заданного смысла» (Хомский 1972: 42).
По мнению В. А. Звегинцева, «лингвистика XX века от Ф. де Соссюра до Серля проходит путь от строгого ограничения предмета лингвистики методическими установками компаративистики и типологии до его необъятного расширения, когда лингвистика совпадает по своему предмету с филологией как наукой о речевой деятельности в целом» (Звегинцев 1973: 130).
Бельгиец X. Перельман, основатель европейской неориторики, определяет её как «методологию гуманитарного знания и публичной аргументации» (Pellissier 1984: 7). Данная точка зрения ставит риторику в ряд философско-методологических дисциплин и противопоставляет ее философии. Для X. Перельмана неориторика - это «метатеория аргументации и в этом качестве - объективное научное знание» (Pellissier 1984: 12-13).
Далее неориторика развивается Брюссельской школой, и ее подход важен, потому что «охватывает отношение риторики к высшим проявлениям словесного творчества и также решает проблему техники публичной аргументации в различных видах словесности» (Волков 1987: 46-69).
Льежскую школу неориторики возглавлял профессор Ж. Дюбуа. Данная школа во многом дополняет концепцию Брюссельской школы. Огромное значение имеет идея о «систематизации приемов метонимического и метафорического развития смысла» (Дюбуа 1986: 32-36). Льежская школа рассматривает так же приём ради приёма и связывает изобретение с элокуцией, минуя остальные части риторического построения.
Основателем Московской школы риторики считается Ю. В. Рождественский. В 70-е годы данная школа начала функционировать и предложила рассматривать филологию как «научное знание, как норму построения произведений речи в соответствии с внутренними и внешними правилами словесности, принятыми в данной культуре» (Рождественский 1979: 9-14). «Соотношение лингвистики, риторики, поэтики и логики -универсально, поскольку эти филологические дисциплины соответствуют основным способам выражения мысли в слове» (Рождественский 1990: 70-92). Представители Московской риторической школы понимают риторику как «частную, но вместе с тем и универсальную часть филологии. В этом понимании риторика должна быть представлена в любой письменной культуре, поскольку любой литературный язык различает познавательную, практическую и художественную речь» (Рождественский 1990: 117:148).
По мнению Г. Атики, «европейская риторика предполагает такие принципиальные категории, как личность ритора и личную ответственность его за последствия высказывания. Европейское риторическое учение строится как метод построения высказывания, его развития от первоначального замысла к словесному воплощению» (Атика 1994: 17).
Что касается американской науки о языке, то она полностью «ориентируется на риторику. В США традиции риторики никогда не прерывались, и учения о публичной речи представляются центральными и нормативными» (Радченко 1984: 27-38).
Для американской традиции «язык - система замещенных стимулов и соответствующих замещенных реакций, которые могут быть сопоставлены, с одной стороны, с непосредственными реакциями (прагматика), с другой стороны, с непосредственными стимулами (семантика), но также и с другими моделями (синтаксис). Эта эмпирическая модель открывает возможность изучения успешных речевых действий и обучения таким успешным стандартным действиям (лингвистика) и действиям в условиях открытых ситуаций (риторика)» (Monroe 1976: 181-216).
Американская риторика связана с индивидуальностью человека, но оторвана от высших проявлений креативности. Американской риторической традиции свойственно то, что риторика изучает и нормирует языковую личность. Так как риторика является филологической дисциплиной, то связывает прагматику высказывания, а именно «условия его прагматической целесообразности в конкретных обстоятельствах с историей духовной культуры, которая обнаруживается в содержании литературной традиции» (Атика 1994: 40).
Толкование категорий «причина» и «следствие» в философии и логике
Философские категории «причина» и «следствие», а также понятие «причинно - следственная связь» имеют огромное значение для науки, потому что данные категории широко используются в различных исследованиях для объяснения установленных зависимостей.
Как полагает В.М. Резников, «Большинство определений причинности являются отрицательными, причем эти определения вводятся посредством интуитивно-содержательных понятий. Так, например, причина - это то, что не определяется через следствие, в частном случае она определяется посредством самой себя, причинная связь не имеет необходимого характера. Позитивной характеристикой причинных связей является интуитивно-содержательное понятие производства причиной следствия» (Резников 1997: 3-4). Исходя из этого, можно утверждать, что позитивная характеристика причинных связей в трактовке В.М. Резникова представляется довольно актуальной для риторической науки, поскольку устанавливает содержательную зависимость между категориями причины и следствия.
Нельзя опровергнуть мнение, что причина происходит ранее следствия, причем причинный фактор увеличивает условную вероятность следствия. Само понятие причинности имеет статус философской категории. Особая значимость каузальности состоит в выражении генетической связи, порождении, сущностном изменении событий и т. д., одно из которых является порождающим началом, а именно - причиной, а другое - результатом порождения, т. е., следствием.
Философские категории «причины и следствия» всегда представляли интерес для исследователей. В науке познавательная значимость причинности неодинакова для различных философских направлений. М. Бунге, к примеру, выделяет «подходы к оценке значимости причинного знания» (Бунге 1962: 15). Из истории мы видим, что еще в античности Аристотель полагал, что одной из причин бытия вещи «...мы считаем сущность, или суть бытия вещи» (Аристотель 1975: 70). Другой причиной он считал материю, или субстрат, то есть «лежащее в основе»; третье - это то, откуда начало движения; четвертая причина у него - противолежащая последней, то есть то «ради чего» или цель всякого возникновения и движения. Все указанные причины для Аристотеля являются совершенно очевидными - это «...звуки речи у слогов, материал изделий, огонь, земля,...части целого, предпосылки для вывода - все они причины этих вещей в значении того, из чего эти вещи состоят» (Аристотель 1975: 146). О причинах он говорит в различных значениях, и среди причин одного и того же вида одну по сравнению с другой он считает первичной или вторичной.
Начиная с Аристотеля, распространено убеждение, что предметом мудрости являются первые причины и начала. Важно заметить, что судьба каждого из четырех видов причин сложилась в истории философии по-своему. Естествознание нового времени, опирающееся на опыт, а не на чисто словесное объяснение зависимости вещей и событий, включило в свою структуру лишь действующую причину, так как только она могла быть эмпирически обнаружена и исследована, а также использована для практических целей. В эпоху Нового времени основоположник английского материализма Ф. Бэкон считал главными четыре аристотелевские причины, но он считал в то же время, что все эти понятия невозможно применить к природе, он также критиковал ее телеологическое рассмотрение.
Современник Ф. Бэкона, Томас Гоббс, использовал понятие причины при определении законов развития общества. Он считал, что «...незнание причин и основной природы права, справедливости, закона и правосудия располагает людей сделать правилом своих действий обычай и пример» (Гоббс 1964: 132). Незнание отдельных причин вынуждает людей объяснять все события «промежуточными причинами», так как только эти причины они и замечают (Гоббс 1964: 133).
Гоббс разделял причины на разные виды, одну из них он считал «...причиной, необходимой в качестве предпосылки, или причиной, необходимой для того, чтобы действие могло наступить»; полной причиной называется сумма акциденций (вторичных свойств - прим. Авт.) тел - «...действующего и подвергающегося воздействию, наличие которых делает немыслимым отсутствие действия, отсутствие же одной из которых делает немыслимым его наступление» (Гоббс 1964: 150-152). Если действие уже наступило, то «...сумма необходимых для произведения действий акциденций одного или нескольких действующих тел называется...действующей причиной»; если действие состоялось, то сумма «...акциденций тела, подвергающегося воздействию, обычно называется материальной причиной» (там же, с. 152-154).
Представитель немецкого Просвещения Г. В. Лейбниц полагал, что все в мире имеет некоторую предопределенность, которая «...заключается в том, что все связано с чем-то другим, как в цепи, и потому все будет происходить так же неотвратимо, как это было испокон веков и как безошибочно происходит и теперь, если происходит»; эта цепь состоит из последовательного ряда причин и действий, где каждая причина «...имеет свое определенное действие, которое она всегда вызывала бы если бы была единственной; однако если причина не одна единственная, то из взаимодействия многих причин неизбежно следует некоторое действие или результат» (Лейбниц 1982: 237-238).
Культурно значимый текст: герменевтические аспекты интерпретации топосов причины и следствия
Культура - это наиболее человечный способ деятельности людей, это относительно открытое пространство духовного наследования. Относительность доступа к культурным ценностям определяется различением уровней овладения личностью способами освоения конкретной присущей культуре содержательности. Универсальным средством приобщения к культуре, освоением ее содержательного потенциала выступает ее понимание. Интерес к культуре как духовной части жизни людей и общества не угасал никогда.
Текст служит со времён изобретения письменности основным носителем культурно значимой информации, отсюда без письменности вообще невозможно было бы представить поступательное развитие культуры человечества.
Текст, создаваемый автором, не только отражает его авторское видение мира, но и, что особенно важно, - отношение к социально значимым явлениям и поступкам людей. Структурно письменная речь отличается от устной, хотя в своей основе оба вида речи сходны, иначе «нельзя было бы прочитанное пересказать, а сказанное записать» (Хроленко 1996: 26). Самые существенные отличия наблюдаются на уровне предложений. Основными особенностями данного вида речевой деятельности являются большая тщательность в продумывании текста при его создании, организация промежуточного контроля написанного, сохранение особых лингвистических качеств, таких как логичность, полнота, синтаксическая сложность, лексическое разнообразие, грамматическая нормативность.
Письменная речь - дистантный вид общения, потому что автор, создавая текст, не имеет возможности видеть адресата и, следовательно, ориентируется только на общее представление о нем. Но письменная речь имеет очень важную черту: она «создает возможности неоднократного, ничем не затрудняемого возвращения к сказанному и для пишущего, и для его адресата» (Ассуирова 2000: 66), так как в письменной форме можно изложить более сложные мысли, понимание которых пишущий может сам контролировать, а читающий может уточнить, повторно прочитав. Таким образом, смысловая нагрузка слова в письменном тексте значительно возрастает, увеличивается также обоснованность письменной речи, потому что степень её подготовленности намного выше. Обычно письменная речь более логична и выразительна по форме, потому что автор текста имеет возможность для более длительного, осознанного и целенаправленного выбора языковых средств, чтобы выразить на письме свои мысли.
Выдвижение текста в качестве основного объекта филологического исследования отражено в его центральном положении в универсальной модели речевой коммуникации P.O. Якобсона. Являясь формой коммуникации, текст содержит в себе лингвистические и экстралингвистические факторы общения. По мнению Н.С. Болотовой, «в коммуникативном аспекте текст можно определить как целое речевое произведение, концептуально обусловленное и коммуникативно-ориентированное в рамках определенной сферы общения, имеющее стилистическую маркированность, обладающее информативно-смысловой и прагматической сущностью» (Болотнова 2000: 10).
Культурно значимые тексты, выделенные из корпуса текстов культуры, имеют особую важность, поскольку отражают письменную риторическую деятельность людей прошлого и настоящего, поскольку доступны для анализа и осмысления читателями.
Культурно значимые тексты ориентированы на воспитание культурного человека, т. е. субъекта культуры, её носителя, свободного гражданина - субъекта истории, творческой индивидуальности, а в конечном итоге - воспитание человека гуманного, причем это воспитание невозможно представить без связи с риторикой, без развития риторических способностей индивидуальности, потому что субъект - это автор - соавтор или адресат, который живет и создает свой образ только в диалоге с обществом, с людьми и природой. Диалогизм есть характеристика и устной, и письменной форм слова. Как утверждает М.М. Бахтин: «Всякое высказывание, и законченное письменное, на что-то отвечает и установлено на какой-то ответ. Оно - лишь звено в единой цепи речевых ситуаций» (Volosinov 1973: 86-87).
Культурно значимые тексты обладают особенностью содержать в себе «художественную идейность с выраженной публицистической обращенностью или с выраженными цеховыми философскими или конфессиональными амбициями» (Богатырев 1998: 10). Таким образом, в универсуме текстов культуры выделяются тексты художественного типа, тексты философов, историков, общественно-политических деятелей, сочинения религиозных деятелей, а именно тексты, в которых отмечена художественная идея. В текстах культуры в основе лежит выразительность и идейно - смысловые связи. Мы определяем культурно значимый текст как законченное речевое произведение, построенное по законам данного языка, обладающее автономным смыслом, содержащее культурно значимую информацию, ориентированную на воспитание субъекта культуры, в основе текста лежит наполненность, выразительность и идейно-смысловые связи. Его основные признаки — целостность, связность и открытость для восприятия. На рубеже нового времени риторика стала всё теснее взаимодействовать с герменевтикой, выступая как заложенная в самом тексте основа для его понимания. «Понимание представляет собой сложный духовный акт, направленный на символические структуры культуры, образующие языковую реальность» (Железняк 1999: 85). Наблюдается перенос основных приёмов риторики на анализ текста. Конечной целью развёрнутого высказывания становится смысловой итог данного текста, который необходимо из него выделить. Наличие топосов в речи как общезначимых смысловых точек, превращается в выделение смыслового ядра целой группы значимых текстов, образующих высшие этажи духовной культуры общества, таким образом, тривиальные риторические приёмы приобретают общекультурное значение.
Зависимость логических связей топики причины и следствия от их локации в периоде
Как уже упоминалось в п. 2.4, с точки зрения герменевтической теории смысловой отрывок текста требует особого исследовательского подхода, в котором основную роль играет рефлексия над прочитанным и освоенным. Чтобы понять написанное, читатель должен прочувствовать представленную в тексте ситуацию, привлекая для этого свой опыт общения с текстами культуры. Итак, процесс понимания любого текста инициируется у реципиента в результате воздействия на его рефлексию. Смысл текста приоткрывается читателю посредством рефлектирования над аспектами текстопостроения, образующими топики причины и следствия, а также выразительными средствами, с помощью которых данные топики могут конструироваться в тексте. Следовательно, понимание топов причины и следствия зависит, в определённой мере, и от наличия в них выразительных средств, которые выступают в актуализированной форме.
Н.В. Шевченко утверждает, что «типичным приёмом словесного оформления мысли в речи является риторическая фигура. Она же является и средством выразительности речи» (Шевченко 2001: 113). Также риторическую фигуру можно определить как особую форму синтаксической конструкции, с помощью которой усиливается экспрессивность речи и увеличивается сила её воздействия на адресата.
Проанализированные нами периоды по праву можно считать риторическими фигурами, поскольку исследуемая конструкция организована именно таким образом, чтобы реципиент уже в начале фразы ожидал её развития и завершения.
Топики причины и следствия, по нашему мнению, могут быть выражены различными тропами, такими как: инверсия, метафора, фразеологизмы, ирония, антитеза, эпитет, метонимия, анафора и другие.
Анализ текстового материала показал, что основным звеном в логической последовательности отношений является именно причина, так как следствие не возникает само по себе, а вытекает из неё. Поэтому в топике причины оказывается задействовано больше тропов, чем в топе следствия. Только в топике причины нами были выявлены следующие выразительные средства: инверсия, метафора, фразеологизмы, ирония, антитеза, параллелизм, отрицательная смысловая оценка, полисиндетон.
Рассмотрим данное утверждение на следующих примерах. В периодической конструкции мы наблюдаем то, что первая часть - топика причины включает в свой состав эпитет «философский смех» и ярко выраженную инверсию «законов божеских и человеческих». Кроме того, имеет место однородное синтаксическое построение: «...делал его недоступным ни для каких страхов, кроме полицейского, нечувствительным ни к каким угрызениям, кроме физических», что приводит к параллелизму конструкций. Топ причины выливается в топику следствия и именно во второй части конструкции разряжается напряжение. Параллельные конструкции «снимавшая с человека всякий грех», «всякую нравственную ответственность» следуют друг за другом. Следовательно, эпитет, инверсия и параллелизм синтаксических конструкций помогают активизировать рефлексию реципиента и выйти к пониманию содержательности смыслового отрывка:
Философский смех освобождал нашего вольтерианца от законов божеских и человеческих, эмансипировал его дух и плоть, делал его недоступным ни для каких страхов, кроме полицейского, нечувствительным ни к каким угрызениям, кроме физических,- (ПРИЧИНА)— словом, этот смех становился для нашего вольнодумца тем же, чем была некогда для западного европейца папская индульгенция, снимавшая с человека всякий грех, всякую нравственную ответственность (СЛЕДСТВИЕ) (Ключевский 1990: 371) Топика причины в периоде может содержать также и троп иронии. Вследствие частых столкновений с варварами, известия об отдалённых странах и народах умножились, (СЛЕДСТВИЕ) — но эти известия приносились воинами, купцами; (ПРИЧИНА) люди, которые хотели научным образом составить из их рассказов что-нибудь полное, сами не могли проверить чужих известий, (ПРИЧИНА)—» и потому писали наугад, произвольно (ПРИЧИНА) — чему доказательством служит сочинение Птолемея. (СЛЕДСТВИЕ) (Соловьёв 1993:37). Ирония состоит в том, что всякий научный метод предполагает конкретность выводов, а не «что-нибудь полное», которое написано «произвольно и наугад», к тому же читатель может ощутить результат труда людей того времени, т.к. «доказательством служит сочинение Птолемея». В следующем отрывке мы наблюдаем наличие полисиндетона -«...таких сложных и цельных умственных и нравственных складов...», который содержится также в топе причины: Может быть, исторические суждения Болтина в своё время потому и не произвели заслуженного впечатления, (СЛЕДСТВИЕ)— что их нельзя было оторвать от всего склада его мыслей и убеждений, а тогда таких сложных и цельных умственных и нравственных складов не любили или не понимали в русском обществе. (ПРИЧИНА). (Ключевский 1990: 462). Через всю конструкцию проходит параллельное отрицание действия: «не произвели», «нельзя было оторвать», «не любили и не понимали». Анализ отрывка приводит к выводам, лежащим уже за его пределами и сравнению описанного с наличной ситуацией. Умных в России не очень любят, их боялись всегда, они пугали окружающих своим умом и прозорливостью, с недоверием к ним относятся и сейчас.
