Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Проблемы изучения концептосферы языка 13
1. Концепт в ряду смежных понятий 13
2. Типы концептов 21
3. Вопрос о структуре концепта 24
4. Языковая репрезентация концептов 27
5. Методы изучения концептов 28
ГЛАВА II. Возраст и лексемы с возрастной семантикой в социологических и лингвистических исследованиях 41
1. Социо-культурная обусловленность представлений о возрасте 41
2. Возрастные номинации в лингвистических исследованиях 57
ГЛАВА III. Лексико-семантические репрезентации концептов возраста в русском и французском языках 71
1. Основные концепты возраста и их лексические реализации 71
2. Концепт детство /enfance 80
2.1. Лексико-семантические репрезентации концепта в русском языке...80
2.1.1. Лексическая организация концепта 80
2.1.2. Семантическая организация концепта 84
2.2. Лексико-семантические репрезентации концепта во французском языке 88
2.2.1. Лексическая организация концепта 88
2.2.2. Семантическая организация концепта 92
3. Концепт отрочество /adolescence 95
3.1. Лексико-семантические репрезентации концепта в русском языке...95
3.1.1. Лексическая организация концепта 95
3.1.2. Семантическая организация концепта 96
3.2. Лексико-семантические репрезентации концепта во французском языке 98
3.2.1. Лексическая организация концепта 98
3.2.2. Семантическая организация концепта 99
4. Концепт молодость /jeunesse 99
4.1. Лексико-семантические репрезентации концепта в русском языке... 100
4.1.1. Лексическая организация концепта 100
4.1.2. Семантическая организация концепта 102
4.2. Лексико-семантические репрезентации концепта во французском языке 105
4.2.1. Лексическая организация концепта 105
4.2.2. Семантическая организация концепта 107
5. Концепт зрелость/maturite 110
5.1. Лексико-семантические репрезентации концепта в русском языке.. 110
5.1.1. Лексическая организация концепта 110
5.1.2. Семантическая организация концепта 112
5.2. Лексико-семантические репрезентации концепта во французском языке 114
5.2.1. Лексическая организация концепта 114
5.2.2. Семантическая организация концепта 116
6. Концепт старость / vieillesse 118
6.1. Лексико-семантические репрезентации концепта в русском языке...118
6.1.1. Лексическая организация концепта 118
6.1.2. Семантическая организация концепта 120
6.2. Лексико-семантические репрезентации концепта во французском языке 123
6.2.1. Лексическая организация концепта 123
6.2.2. Семантическая организация концепта 124
ГЛАВА IV. Национально-культурное варьирование концептов возраста по данным ассоциативных экспериментов 130
1. Постановка эксперимента и методика анализа его результатов 130
2. Содержание концепта детство / enfance в ассоциациях носителей русского и французского языков 136
3. Содержание концепта отрочество /adolescence в ассоциациях носителей русского и французского языков 143
4. Содержание концепта молодость /jeunesse в ассоциациях носителей русского и французского языков 148
5. Содержание концепта зрелость / maturite в ассоциациях носителей русского и французского языков 159
6. Содержание концепта старость / vieillesse в ассоциациях носителей русского и французского языков 165
ГЛАВА V. Количественный аспект вербализации концептов возраста в русском и французском публицистическом дискурсе 2-й половины XX - начала XXI вв 178
1. О количественном аспекте дискурсивного изучения концептов 178
2. Сравнительная частотность возрастных номинаций в современном русском и французском публицистическом дискурсе конца XX - начала XXI вв 181
3. Количественная динамика лексем, репрезентирующих концепты возраста, в русском публицистическом дискурсе 2-й половины XX - начала XXI вв... 190
4. Количественная динамика лексем, репрезентирующих концепты возраста, во французском публицистическом дискурсе 2-й половины XX - начала XXI вв 199
5. Относительная актуальность концептов возраста в русском и французском
публицистическом дискурсе 2-й половины XX - начала XXI вв 202
Заключение... 206
Библиография 215
Приложение 243
- Концепт в ряду смежных понятий
- Социо-культурная обусловленность представлений о возрасте
- Основные концепты возраста и их лексические реализации
- Содержание концепта детство / enfance в ассоциациях носителей русского и французского языков
Введение к работе
Исследования концептосферы языка осуществляются в рамках новейших направлений современной лингвистики - лингвокультурологического и когнитивного подходов к языку. В ряду актуальных проблем этого направления - задача выявления национально-культурных и социально-групповых картин мира (см. работы Н.Ф. Алефиренко, Ю.Д. Апресяна, Н.Д. Арутюновой, ТА. Булыги-ной, А.Д. Шмелева, А. Вежбицкой, В.Е. Гольдина, А.А. Залевской, Н.А. Илю-хиной, Ю.Н. Караулова, В.И. Карасика, В.Т. Клокова, В.В. Колесова, Е.С. Куб-ряковой, Д.С. Лихачева, З.Д. Поповой, И.А. Стернина, Г.Г. Слышкина, Н.В. Уфимцевой и др.). Одной из сторон этой проблемы является определение соотношения универсального и вариативного в структуре и содержании концептов. Ее исследование может иметь сопоставительную, типологическую, историческую, социолингвистическую направленность и др.
Мысль о лингвокультурном варьировании концептов получила если не единодушное, то во всяком случае широкое признание. В центр внимания исследователей попадают вопросы, связанные с описанием системы языковых образов как национально специфичного "образного кода", составляющего "внутреннюю форму языка" (В. Гумбольдт). Однако сформировалось это представление в ходе исследований прежде всего так называемых "культурных концептов" типа "Бог", "душа", "свобода" и "воля" и др. Культурной природой концептов этого типа обусловлено то, что они могут быть в одних культурах или субкультурах и при этом отсутствовать в других; культурным концептам свойственны заметные межкультурные различия. Представления, знания, оценки, связанные с возрастными периодами жизни человека (концепты возраста), принадлежат к иному типу и не исследуются в числе культурных концептов. Такие
6 понятия, как "возраст", первичны для любого этноса, они играют важную роль в концептуализации мира, их базовый характер проявляется в том, что на основе этих понятий происходит осмысление различных явлений и сфер действительности. Обращаясь к анализу таких общечеловеческих концептов, какими являются концепты возраста, мы исходим из предположения, что варьирование - это сущностное свойство любых концептов, в том числе и базовых.
Объектом изучения в данной работе являются фрагменты лексических систем русского и французского языков, связанные с обозначением возраста, соответствующие оценочные и иные коннотации, ассоциативные связи слов возрастной семантики, а также некоторые аспекты их дискурсивного функционирования. Предметом исследования стало отражение представлений о возрасте в лексико-семантических системах и в сознании носителей языков как реализация концептов возраста.
Актуальность работы определяется, с одной стороны, важностью концептов возраста как компонентов любой человеческой культуры, а с другой стороны, - недостаточной изученностью соотношения общих и специфических, константных и варьируемых свойств концептов в отдельных национальных культурах.
В основу исследования положена следующая гипотеза: концепты возраста являются неразрывно связанными между собой сложными ментальными образованиями; содержание этих концептов и характер их взаимосвязи может иметь общие и различные черты в разных лингвокультурных сообществах.
Цель исследования состоит в выявлении общих и варьируемых свойств концептов возраста в современном в российском и французском лингвокультурных сообществах.
Для достижения поставленной цели в работе решаются следующие задачи:
1. Выявление и сопоставление лексико-семантических репрезентаций концептов возраста в русском и французском языках.
Сопоставительный анализ связанных с концептами возраста устойчивых ассоциаций у носителей современного русского и французского языков.
Исследование относительной актуальности (частотности, количественной динамики) концептов возраста в русском и французском публицистическом дискурсе 2-ой половины XX - начала XXI вв.
Научная новизна работы состоит в том, что впервые разносторонне описана вербализация концептов возраста средствами русского и французского языков, впервые установлены конкретные параметры варьирования данных концептов, впервые исследование представлений о возрасте осуществлено с применением единого комплекса лингвистических и психолингвистических приемов. В научный оборот введен новый ассоциативный материал.
Теоретическая значимость работы определяется, во-первых, тем, что полученные результаты вносят вклад в разработку общей типологии концептов, в теорию варьирования концептов, способствует уточнению понятия концепта. Во-вторых, предпринятый в работе комплексный подход к изучению концептов помогает оценить эвристические достоинства различных методов когнитивного анализа, значимость различных источников (лексикографических, текстовых, экспериментальных данных) для исследования концептов, их устойчивых и вариативных признаков. В-третьих, результаты исследования имеют значение и для дальнейшей разработки проблемы соотношения универсального и специфического в национальных языковых картинах мира.
Практическая значимость работы состоит в том, что результаты исследования могут быть использованы в курсах по когнитивной лингвистике, лин-гвострановедению, межкультурной коммуникации, лингвистической философии. Работа содержит обширный дидактический материал для курсов русского и французского языков как иностранных, который может быть также включен в пособия по теории и практике перевода. Полученные результаты могут быть использованы в лексикографической практике.
Материалом исследования послужили лексические единицы, репрезен-
8 тирующие концепты возраста в русском и французском языках (436 и 185 лексем соответственно), ассоциативные реакции носителей русского и французского языков на слова-стимулы с возрастным значением (всего проанализировано 6214 и 8183 реакций, полученных на 18 русских и 19 французских слов-стимулов), тексты русских и французских СМИ 2-ой половины XX - начала XXI вв. (объем текстовой выборки из газет "Литературная газета", "Комсомольская правда", "Сегодня" и "Le monde", "Les Echos", "Nouvel Observateur'* составляет соответственно 1.016.538 и 712.483 словоупотреблений).
При выявлении лексических репрезентации концептов возраста в качестве основных источников нами использовались русские и французские словари различных типов: толковые, идеографические, словари синонимов, фразеологические и др. При анализе ассоциаций, связанных с лексемами, репрезентирующими концепты возраста, привлекались материалы "Русского ассоциативного словаря" [РАС 1994-1998], составленного по результатам массовых свободных ассоциативных экспериментов. Соответствующий французский материал был получен в ходе свободного ассоциативного эксперимента, проведенного нами в 2003 г. во Франции. В эксперименте участвовали студенты университета им. Блеза Паскаля г. Клермон-Феррана (всего 241 человек). Исследование относительной актуальности (частотности, количественной динамики) концептов возраста в современном русском и французском публицистическом дискурсе проводилось на материале русских и французских газетных текстов конца XX - начала XXI вв. (1996 - 2001 гг.). Для сопоставления были использованы материалы "Частотного словаря русского языка" под ред. Л.Н. Засориной [ЧСРЯ 1977], построенного по текстам 60-х годов, в том числе и публицистическим, и материалы частотного списка J. Veronis (Universite de Provens), составленного на основе выборки из газеты "Monde Diplomatique" за 1987-1997 гг. []
Обращение к лексикографическим, ассоциативным, дискурсивным и статистическим данным обусловлено следующими факторами:
Использование лексикографического материала связано с необходимостью выявления лексических единиц, которые могут репрезентировать в русском и французском языках основные концепты возраста, а также для определения ключевых репрезентаций соответствующих концептов. Нам также представлялось важным определить, какие переносные значения склонны развивать слова с возрастной семантикой, т.е. какие иные сферы окружающей действительности кодируются на основе концептов возраста, с какими другими семантическими группами пересекается лексика с возрастной семантикой. Предполагается, что развитие переносных значений (трансформация исходных значений в том или ином направлении) не происходит случайно и является отражением тех концептуальных представлений, которые существуют в сознании носителей языка. Эти концептуальные представления определяют развитие регулярных переносных значений у слов разных частей речи, являющихся репрезентациями того или иного концепта возраста.
Ассоциативно-вербальная сеть, зафиксированная в ассоциативных словарях, является, по мнению исследователей, аналогом языковой способности среднего носителя языка, инструментом исследования, дающим возможность описать предречевую готовность говорящего, его "гипер-текстовый потенциал" [Караулов 1999]. Материал ассоциативных словарей дает возможность исследовать язык как способность (в отличие от "языка - системы" и "языка — текста"), язык как "лингвистическую компетенцию говорящего на нем индивида, т.е. язык в потенции, язык, не реализованный в текстах, но готовый к такой реализации; язык, способ существования которого принципиально отличен от статического системного представления его лингвистом, язык в его предрече-вой готовности, но не в застывшем состоянии, а в перманентно деятельностном, динамическом состоянии" [Караулов 1999: 9].
Исследование частотности и количественной динамики концептов возраста проводилось на материале современной газетной публицистики, поскольку именно этот тип дискурса ярко отражает массовое сознание, сознание "сред-
10 него" носителя языка (использованы достаточно известные, популярные издания, предназначенные широкому кругу читателей разных возрастов). Статистические данные позволяют обнаруживать динамику концепта.
По нашему мнению, использование словарного, ассоциативного и текстового материалов поможет дать более полное представление о содержании концептов возраста, а также о различных аспектах их варьирования. Кроме того, использование разных методов и разных видов материала может быть продуктивным в плане методологии исследования концептов, так как обращает внимание на проблему соответствия результатов исследования концепта, полученных на разном материале и с использованием различных методик.
Выбор материала и расположение частей работы соответствуют нашему представлению о логике исследования концептов. Любое лингвистическое исследование концептов, на наш взгляд, должно опираться на данные лексикографии, поскольку они отражают наиболее общую для носителей языка и устойчивую часть концептуального содержания. Ассоциативный материал и дискурсивная реализация выявляют актуальные в данный момент (в данной сфере общения, для данной группы носителей языка и т.п.) аспекты концептуального содержания и, таким образом, позволяют исследовать варьирование концептов.
Цель и задачи исследования определяют необходимость применения комплексной методики анализа материала. Работа выполнена с применением описательного, экспериментального и количественных методов. При анализе материала использованы приемы компонентного анализа значений лексических репрезентантов концептов возраста, операции системной группировки лексического материала с учетом тематических, парадигматических, синтагматических, эпидигматических, иерархических связей лексических единиц, приемы абсолютной и относительной количественной оценки исследуемых лексем.
На защиту выносятся следующие положения:
I. Концепты возраста, имеющие базовый, первичный для любого этноса и социума характер, обнаруживают значительную общность в разных нацио-
11 нально-культурных средах:
Концепты возраста структурированы сходным образом в сознании носителей русского и французского языков. Возраст осознается как упорядоченная последовательность основных периодов: детство, молодость, зрелость, старость. Шкала возрастных периодов в различных национально-культурных средах представляет собой нечеткое множество, что проявляется в семантической структуре возрастных номинаций, включающих ЛСВ, относящиеся к разным концептам возраста.
Современные русский и французский языки отражают одинаковую относительную актуальность возрастных периодов - компонентов возрастной шкалы. Для носителей обоих языков наиболее актуальными являются концепты детство / enfance и молодость /jeunesse.
В русском и французском лингвокультурных сообществах существует ряд устойчивых, общих характеристик и оценок, связанных с концептами возраста: отсутствие развитых умений и навыков, искушенности в каком-либо деле в детском возрасте; энергичность, живость, подвижность, здоровье, сила, бодрость, легкомыслие, неопытность, недостаточная зрелость в молодости; расцвет, полнота физического и умственного развития в зрелом возрасте; слабость, усталость, недостаток жизненных сил в старости.
II. В осознании концептов возраста у носителей русского и французского языков наблюдаются и заметные различия. Национально-культурная варьируе-мость концептов возраста касается следующих аспектов:
членения возрастной шкалы (количества выделяемых возрастных периодов);
степени номинативной дробности в репрезентации концептов возраста;
характеристик и оценок, приписываемых возрастным периодам;
направления дискурсной динамики возрастных номинаций.
Ш. Компоненты возрастной шкалы обнаруживают подвижность, их относительная актуальность может меняться в рамках даже одного типа дискурса
12 под влиянием таких факторов, как смена идеологии, политического строя, изменение общественных и культурных ценностей и др.
IV. Для выявления устойчивых и вариативных элементов в содержании концепта необходимо использование комплекса исследовательских приемов и привлечение разнообразных источников материала, поскольку анализ различных (языковых, речевых, ассоциативных) репрезентаций концептов дает соотносительные, но не вполне тождественные картины.
В работе использованы следующие сокращения: БАС - Словарь современного русского литературного языка: В 17-ти тт. - М.-Л., 1950-1965.
MAC - Словарь русского языка: В 4-х тт. - М., 1985.
ОШ - Ожегов СИ., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1996. РАС - Русский ассоциативный словарь / Ю.Н. Караулов, Ю.А. Сорокин, Е.Ф. Тарасов, Н.В. Уфимцева, Г.А. Черкасова. - Кн. 1 - 6. - М, 1994 - 1998. ЧСРЯ - Частотный словарь русского языка / Под. ред. Л.Н. Засориной. - М, 1977.
DUF - Dictionnaire Universel Francophone En Ligne. - HACHETTE/EDICEF, 1997. // R-реакция S - стимул
Концепт в ряду смежных понятий
Концепт в ряду смежных понятий Основополагающим для когнитивной лингвистики является тезис о необходимости различать реальный мир как объект наших знаний и мир отраженный, проецируемый нашим сознанием, формируемый под влиянием неосознанных процессов организации информации. Передаваемая языком информация тесно связана с этим отраженным миром: люди могут говорить о вещах лишь в той степени, в которой они достигли ментальной репрезентации. Очень важно также представление том, что знания о мире, в том числе языковая информация, не могут просто "складироваться" в сознании человека, не могут существовать в виде совершенно разрозненных элементов. Различного рода информация определенным образом структурируется, и это позволяет человеку запоминать ее и создавать новые знания, "вписывая" их в уже существующие структуры. Актуальной проблемой когнитивной лингвистики в связи с этим является поиск и описание структур хранения языковой информации (гешталь-ты, семантические поля, фреймы, и т.п.). Одними из таких структур являются концепты.
Термин концепт, сравнительно новый для отечественного языкознания, часто употребляется в лингвистических работах последних лет лингвокульту-рологического и когнитивного направлений. Изучение концептов находится в ряду других лингвистических исследований, направленных на рассмотрение различных ассоциативных, образных представлений, фиксирующихся в языке и в значительной мере определяющих использование языковых единиц для описания тех или иных объектов и явлений действительности.
Между тем термин концепт оказывается наиболее распространенным в такого рода исследованиях. Возможно, одной из причин широкого использова 14 ния является его недостаточная определенность. Разные исследователи вкладывают в этот термин разное содержание. Отсюда и рассмотрение в качестве концептов весьма разнородных явлений, практически не ограничиваемых сколько-нибудь четкими параметрами, и многообразие подходов к изучению концептов, проявляющееся в использовании разного материала, необходимость привлечения которого нередко не обосновывается в достаточной степени.
Однако несмотря на то, что термин "концепт" используется в отношении весьма разнообразных объектов и получает множество различных определений, представляется возможным выделить нечто общее в понимании концепта, объединяющее разные его определения и позволяющее относить к концептуальной области (концептосфере языка) разные типы концептов. Этим общим является прежде всего представление о том, что концепт - единица памяти, знания (а не языка), элемент картины мира, отражающейся в языке и речи. Такое понимание отражено в определении концепта, данном в "Кратком словаре когнитивных терминов": концепт - "содержательная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга..., всей картины мира, отраженной в человеческой психике. Понятие концепта отвечает представлению о тех смыслах, которыми оперирует человек в процессах мышления и которые отражают содержание опыта и знания, содержание результатов всей человеческой деятельности и процессов познания мира в виде неких "квантов" знания"; "считается, что лучший доступ к описанию и определению природы концептов обеспечивает язык..." [Кубрякова, Демьянков, Панкрац, Лузина 1996: 90].
Во многих лингвистических работах авторы стремятся определить термин концепт, сопоставляя его с другими (уже достаточно устойчивыми) терминами. Прежде всего, в ряде работ разграничиваются такие термины, как понятие, значение, смысл и концепт.
Обычно исследователи рассматривают концепт как единицу концепто-сферы, а значение - как единицу языка. Такой точки зрения, в частности, придерживаются З.Д. Попова и И.А. Стернин: "...нельзя смешивать значение и концепт: концепт - единица концептосферы, значение - единица семантической системы, семантического пространства языка. Значение своими системными семами передает определенные признаки, образующие концепт, но это всегда лишь часть смыслового содержания концепта. Для экспликации концепта нужны обычно многочисленные лексические единицы, а значит - многие значения" [Попова, Стернин 2001: 59]. Слово, по мнению З.Д. Поповой и И.А. Стернина, "представляет концепт не полностью - оно своим значением переда-? ет несколько основных концептуальных признаков, релевантных для сообщения, передача которых является задачей говорящего, входит в его интенцию. Весь концепт во всем богатстве своего содержания теоретически может быть выражен только совокупностью средств языка, каждое из которых раскрывает лишь его часть"; "слово... как и любая номинация - это ключ, "открывающий" для человека концепт как единицу мыслительной деятельности и делающий возможным воспользоваться им в мыслительной деятельности. Языковой знак можно также уподобить включателю - он включает концепт в нашем сознании, активизируя его в целом и "запуская" его в процессе мышления" [Попова, Стернин 2001: 38].
Сходная точка зрения на соотношение концепта и значения слова представлена в статье А.А. Худякова "Концепт и значение": "... соотношение концепта и значения определяется их онтологическим статусом. Концепты - явление мыслительное... Это понятийный инвентарь, аппарат, находящийся в распоряжении человека; в сумме они составляют тот понятийный фонд, из которого извлекаются мыслительные единицы для осуществления речемыслительного процесса. Значение - феномен языковой. Формируясь на основе соответствующих концептов, имеющих универсальную природу, языковые значения конституируют десигнатную часть словесных знаков, носящих идиоэтнический характер и обусловленных типологическими особенностями конкретных языков" [Худяков 1996: 102-103]. Таким образом, А.А. Худяков противопоставляет концепт и значение не только как "мыслительное" и языковое, но и как универсальное ("наднациональное") и национально-специфичное.
Как "мыслительное" и языковое различаются не только концепт и значение, но и такие взаимосвязанные категории, как смысл и значение. Смысл понимается как когнитивное образование, которое отражает не отдельно взятые элементы действительности, а предметы, явления, ситуации во множестве их связей и отношений. "Смыслы, - отмечает Н.Ф. Алефиренко, - всегда вариативны, индивидуализированы, конкретны. По отношению к ним языковые значения, фиксируя устойчивые и социально-ценностные знания и отношения, выступают как инвариантные образования" [Алефиренко 2003: 23]. Смысл выражается в языковых значениях. "В процессе вербализации концепта конституирующие его смысловые признаки перекодируются в смысловую структуру значения соответствующего языкового знака" [Алефиренко 2003: 20].
Социо-культурная обусловленность представлений о возрасте
Социо-культурная обусловленность представлений о возрасте Несмотря на то, что выделение возрастных групп имеет, в общем, биологические основания, общие для всех людей, оно во многом определяется социальной структурой общества и культурой (в том числе и языком, языковой картиной мира). Следовательно, отнесение человека того или иного возраста (например, 20 или 40 лет) к той или иной возрастной группе1, а также представление о характерных особенностях того или иного возраста, положительная или отрицательная оценка молодости или старости могут быть различными в разных культурах (в разных странах, и даже в одной стране в разные исторические эпохи). Как отмечает В. Фойт, "классификация возрастных групп вытекает из определенных изменений социальных и биологических функций, изменений, которые заставляют подразделять людей на младенцев, детей, подростков, взрослых и, наконец, стариков. Однако даже в культурах, представляющих в общем одну и ту же цивилизацию, конкретные системы возрастных групп могут довольно сильно различаться" [Фойт 1977: 183].
Таким образом, варьирование возрастных групп имеет социальное основание. "Социальный статус человека, - пишет В.И. Карасик, - имеет субстанциональное и реляционное измерение. В первом случае имеются в виду независимые и усвоенные характеристики человека (ascribed and achieved status) - пол, возраст, национальность, культурное и социальное происхождение, с одной стороны, и образование, профессия, степень владения языком, с другой сторо 1 Так, например, возраст, считающийся "старым" в России, воспринимается как молодой в США, поскольку в России люди раньше вступают в брак и заводят детей [Леонтович 2000: 77]. ны. (...) Отмечается, что субстанциональные характеристики статуса исторически и этнографически изменчивы: для современного индустриального общества такими характеристиками являются род занятий, величина дохода, уровень образования, этническая принадлежность; в условиях иных обществ и иных эпох а первый план могут выйти такие характеристики, как возраст, степень знатности или физическая сила". [Карасик 1992: 7]
В современном обществе тот или иной возрастной период также может оцениваться по-разному, в том числе в зависимости от социального положения человека. Так, в английской социологии при описании социально-экономических параметров стиля жизни используется термин "оптимальный возраст", который означает возраст, считающийся предпочтительным представителями того или иного социального страта. Оптимальный возраст для класса "собственников" (богатых людей) - "поздний средний возраст", для среднего класса ("служащие и рабочие") - "ранний средний возраст", а для бедных это юность и молодость (С. 8-9).
Национально-специфичное представление о возрастной структуре общества и об особенностях тех или иных возрастных групп фиксируется в языке и в речи (отражается и в значениях языковых единиц, а также в системе концептуальных представлений носителей языка). Такие, например, концепты как молодой, старый, ребенок являются важными элементами национально-языковой картины мира и, следовательно, также могут иметь национально-языковую специфику.
Интересны в этом отношении наблюдения французского историка Филиппа Ариеса [Ариес 1977], который описывает изменения в значении и употреблении некоторых французских возрастных номинаций, связывая эти изменения с эволюцией общественных отношений и социальных функций возрастных групп.
В Средние Века во Франции, как отмечает Ф. Ариес, были распространены периодизации "возрастов жизни", основанные на числовом символизме (на 43 пример, на совпадении числа возрастов и числа планет или знаков зодиака и т.п.). Так, одна из подобных периодизаций выделяла 7 возрастов, соответствующих 7 планетам; другая классификация разделяла жизнь человека на 12 периодов, которые соответствовали 12 месяцам года или 12 знакам зодиака. Подобные возрастные периодизации условны и с современной точки зрения наивны и бессодержательны, так как не отражают ни реальных биологических возрастных изменений, ни социальных функций, свойственных людям того или иного возраста.
В средневековых научных периодизациях использовалась в основном латинская терминология. При этом французский язык и французская речь отражали совсем иную (несомненно, более реалистичную) возрастную периодизацию. "В XVI веке, когда было предложено перевести эту (латинскую. - Н.К.) терминологию на французский, оказалось, что во французском языке, а следовательно, и во французском словоупотреблении значительно меньше слов этого типа, чем в латинском, по крайней мере чем в ученой латыни. "Переводчик "Великого Собственника всех вещей" 1556 года [энциклопедия "всех светских и духовных знаний" - Н.К.] совершенно недвусмысленно говорит об этой трудности: "Во французском языке мы имеем большие трудности (при описании возрастов человека - Прим. пер.), чем в латыни, так как в латыни имеются наименования для семи возрастов жизни (как и для семи планет), в то время как во французском только три наименования, а именно, детство (enfance), молодость (jeunesse) и старость (vieillesse)" [Ариес 1977: 229].
"При этом надо отметить, - пишет Ф. Ариес, - что молодостью называли расцвет жизни, "средний возраст". В этой периодизации не было места для юности. До XVIII столетия юность отождествляли с детством" [Ариес 1977: 229]. Автор приводит многочисленные примеры (употребления слов, обозначающих детей и молодых людей), подтверждающие, что такое представление о детстве и юности было действительно широко распространено в XVI-XVUI вв.
Так, в средневековой латыни, которая использовалась в учебных заведе 44 ниях, не делали различия в употреблении слов риег (мальчик) и adolescens (юноша).
Автор пишет, что приблизительно до XVII в. слово enfant употреблялось по отношению к людям, принадлежащих к разным (с современной точки зрения) возрастным группам (как по отношению к детям (в современном понимании), так и по отношению к молодым людям). С одной стороны, этим словом могли обозначать младенца, например, в XVI в. употребляли выражение гостиная с детьми для описания гостиной, украшенной фресками с изображением обнаженных младенцев. С другой стороны, словом enfant называли молодых людей (которым могло быть больше двадцати лет). "По одному календарю возрастов жизни XVI столетия в двадцать четыре года жизни "ребенок силен, смел" и "то же происходит с детьми, когда они достигают восемнадцати лет" [Ариес 1977: 230]. В одном произведении этого периода говорится о "порочном мальчике", "таком ленивом и испорченном, что не научился никакому мастерству, постоянно бывал в обществе пьяниц и обжор" [Ариес 1977: 230]. В одном епископальном отчете XVII века (1667 г.) есть сообщение о том, что в одном из приходов есть "юное дитя" (Jeune enfant); это "дитя" прожило в этом приходе приблизительно один год и по договоренности с его жителями учит читать и писать детей обоего пола.
Основные концепты возраста и их лексические реализации
Следовательно, "если для обозначения ребенка 6-8-летнего возраста мы должны сравнивать слова enfant и ребенок, то для 12-14-летнего возраста - enfant и подросток, для 14-16-летнего возраста - adolescent и подросток, для возраста 16-18 лет - adolescent и юноша и т.д." [Гак 1977:44-45].
Безусловно, при анализе функционирования в текстах слов с возрастным значением и при сравнении употребления соответствующих слов в разных языках следует учитывать тот факт, что в разных языках может не совпадать не только концептуальное содержание, стоящее за теми или иными возрастными номинациями, но и денотативное значение этих слов. Как видно, современные русские и французские возрастные номинации обнаруживают здесь определенные различия. Однако (обращаясь уже к методологии построения какой бы то ни было классификации - шкалы возрастных периодов или поля возрастных номинаций) хотелось бы отметить, что, на наш взгляд, невозможно определить абсолютно четкие границы того или иного возрастного периода. В частности, при попытке создать такую классификацию, основываясь на словарном материале, обнаруживается тот факт, что, во-первых, толковые словари часто не устанавливают точных (в годах) границ возрастных периодов (ср., например: зрелость возраст между молодостью и старостью ). Во-вторых, один возрастной период определяется через другой (ср., например: юность молодость, ранняя молодость , подросток мальчик или девочка в переходном от детства к юности возрасте, 12 - 16/17 лет , младенчество преимущ. об очень раннем детстве . взрослый достигший зрелости, вышедший из детских или отроческих лет ). Таким образом, например, юность оказывается частью молодости, а младенчество - частью детства; в определении взрослого явно пересекаются периоды молодости (которая следует за "детскими или отроческими годами") и зрелости. Кажется, что в данном случае словари объективно отражают языковую реальность, которая, в свою очередь, отражает реальность внеязыковую.
Исходя из этого, наиболее адекватным, по-нашему мнению, является представление возрастной классификации в виде некоего континуума, где соседние зоны пересекаются и накладываются друг на друга.
Подобным образом представлена шкала возрастных периодов в [Пиотровский и др. 1977: 12]. Авторы используют прилагательные с возрастной семантикой для иллюстрации того, что собой представляют собой так называемые нечеткие множества. "Четким множествам, - пишут исследователи, — противопоставлены нечеткие, или "лингвистические" множества, включающие такие объекты, которые могут быть отнесены к тому или иному множеству лишь с определенной степенью достоверности" [Пиотровский и др. 1977: 12]. Понятие нечеткого множества может быть проиллюстрировано на примере семантических полей прилагательных и адъективных сочетаний младенческий, детский, отроческий, юношеский, молодой, среднего возраста, старый. Так, например, двадцатилетний мужчина может быть с достоверностью 50% отнесен к множеству юношей, и с той же достоверностью - к множеству молодых людей" [Пиотровский Р.Г. и др. 1977:12].
Лингвистика располагает интересными наблюдениями, связанными с семантикой и функционированием лексем старый и молодой в русском языке (ядерных репрезентантов концептов возраста), других номинаций с возрастным значением. Имеются также некоторые наблюдения контрастивного характера.
По наблюдениям исследователей, в русском языке у слов, обозначающих молодых людей или животных, не достигших полного физического развития, на протяжении нескольких веков наблюдается тенденция развития переносного значения неопытный, неискушенный, не умудренный жизнью человек [Кругликова 1994].
Формирование оборотов, обозначающих опытных людей, начинается в ХУШ веке. В частности, для обозначения опытного человека использовались выражения бывальщина, старого лесу кочерга, тертый калач. В выражении старого лесу кочерга слово кочерга имело значение суковатое дерево, коряга . Таким образом, значение данного выражения основывается на метафорическом переносе "старое дерево" - "опытный человек". (Представление о том, что опыт обычно приобретается к старости отражено и во многих поговорках, ср., например, Старость опытом богата). Как отмечает Л.И. Кругликова, наличие в исходном словосочетании прилагательного старый свойственно и другим оборотам, характеризующим опытного человека: "в настоящее время, видимо, можно говорить о фразеологической модели "старый + х", где в качестве х выступает наименование животного, а весь оборот имеет значение "очень опытный человек, которого трудно обмануть, провести"1 [Кругликова 1994:110].
Значение неопытный человек очень часто возникает как метафорическое значение у слов, обозначающих молодых людей или, шире, молодых существ, причем эта тенденция сохраняется на протяжении нескольких веков. Примерами являются, в частности, такие метафоры, как молокосос (известная с XVIII века), сосун и сосунок (переносное значение у этих слов появляется лишь в конце XIX - начале XX веков). В основе нескольких языковых единиц лежит перенос с наименований детей. Это прежде всего мальчишка, мальчик, и девчонка, а также сопляк, сопливец. В XVIII веке в значении неопытный человек употреблялись также лексемы возгривец, возгривик, возгряк, являющиеся синонимами слов сопляк, сопливец в значении сопливый человек, ребенок . Наблюдается также перенос с наименований детенышей животных - щенок, цуцик, цыпленок. Примером подобного переноса является также фразеологизм желторотый птенец [Кругликова 1994: 111].
Еще у двух языковых единиц институтка, гимназист наблюдается перенос "воспитанник учебного заведения" - "неопытный человек". Возможен также перенос "незрелый, неспелый" - "неопытный" (фразеологизм зеленый юнец). Впервые такого рода перенос, как отмечает Л.И. Кругликова, встречается уже в XVII веке.
Итак, в качестве образной основы при номинации неопытного человека выступает обычно наименование молодого человека или детеныша животного. "Таким образом, если опытность связывается со старостью, то неопытность с молодостью" [Кругликова 1994:112].
Анализ значения прилагательного старый представлен в работах Е.В. Ра-хилиной (см.: [Рахилина 1997], [Рахилина 2000]). Автор рассматривает употребление имен в атрибутивной конструкции с прилагательным старый. Задачей исследования является всего прежде обнаружение "коррелята глагольного вида (или - "внутреннего времени")" [Рахилина 1997: 202] в семантике предметной лексики и построение на основе этих аспектуальных характеристик классификации предметных имен. Однако в связи с этой задачей исследователь описывает также и значение прилагательного старый в употреблении с различными типами имен, обозначающих одушевленные и неодушевленные объекты. Поэтому наблюдения Е.В. Рахилиной представляют несомненный интерес для нашего исследования, особенно анализ сочетаемости прилагательного старый с одушевленными существительными.
Имена лиц делятся на четыре аспектуальных класса. В первый класс попадают имена лиц, с языковой точки зрения подверженных возрастным изменениям: человек, бабушка, родители, негр, крестьянин, профессор, художник, мудрец и т.п. Это имена национальностей (за исключением слова русский, вероятно, по морфологическим причинам; ироническое сочетание старый русский, по мнению Е.В. Рахилиной, относится, скорее, к четвертому классу ее классификации), а также имена родства и имена некоторых профессий и занятий. Однако, как отмечает исследователь, по возрасту могут быть охарактеризованы только родственники старшего поколения, такие как тетя I дядя, отец I мать, бабушка I дедушка. "Любопытно, что ни братья и сестры, ни племянники, ни дети и внуки с языковой точки зрения как бы не имеют возраста, ср. сомнительность не только л ой старый брат / племянник / внук, но и мой пожилой /молодой внук / брат и т.п." [Рахилина 1997: 211].
Содержание концепта детство / enfance в ассоциациях носителей русского и французского языков
Основные концепты возраста и их лексические реализации1 Концепты возраста вербализуются в языке (в данном случае речь идет именно о языке, а не о речи) различными лексическими средствами. Прежде всего, это слова всех частей речи, способные реализовывать представление о возрасте. Среди них, с одной стороны, собственно возрастные номинации в прямых и переносных значениях, а также однокоренные с ними слова (например, все слова с корнем -молод-, -юн-). С другой стороны, концепты возраста вербализуются в словах, имеющих семантику возраста только в своих переносных значениях (например, зеленый). Семантика возраста проявляется также и на словообразовательном уровне - в дериватах со значением невзрослости.
Кроме того, концепты возраста реализуется в языке в различного рода фразеологизмах и устойчивых сочетаниях, включающих собственно возрастные номинации (например, детский лепет). В некоторых случаях мы привлекали к анализу различного рода фразеологизмы и устойчивые сочетания, включающие собственно возрастные номинации, однако фразеологический фонд русского и французского языков не подвергался систематическому исследованию. Это обусловлено тем, что обычно фразеологизмы и паремии являются социально и функционально маркированными единицами, характеризуются в целом принципиальной смысловой противоречивостью и требуют применения специальной исследовательской методики. Основной же задачей нашей работы было выявление структуры и содержания концептов возраста в массовом (усредненном) сознании носителей современных русского и французского литературных языков.
Возрастные значения, конечно, имеют и семное представление. Так, в словарных толкованиях слова соска есть указание на то, что соска предназначена для грудных детей; первое значение слова маразм MAC толкует следующим образом: "Состояние полного упадка психической и физической деятельности человека вследствие старости или длительной хронической болезни. Старческий маразм. Впасть в маразм". Таких слов, по-видимому, немало. При выделении семантических полей, в частности методом Ю.Н. Карау-лова (Караулов 1976), они должны были бы войти в поле ВОЗРАСТ и получить место на периферии поля. Стремясь выделить главные лексические средства репрезентации возрастных представлений, в данной главе мы рассматриваем слова этого типа лишь частично (слова, однокоренные с основными возрастными обозначениями, не являющиеся обозначениями возраста), однако обращаемся к ним ниже, в главе IV. При этом в соответствии с принятой нами методикой основанием для включения подобных слов в материал служат обнаруживаемые в экспериментах их ассоциативные связи с главными номинациями возрастов, а не то, что в их словарных дефинициях имеются слова с возрастными значениями.
Несмотря на отмеченные ограничения, число языковых единиц, репрезен 73 тирующих, с нашей точки зрения, возрастные концепты и соответствующих описанным критериям отбора, оказывается достаточно большим (в современном русском литературном языке - 436 единиц, во французском - 185). Это, несомненно, свидетельствует об актуальности соответствующего концепта для носителей обоих языков, что совершенно естественно, поскольку возрастная характеристика является одной из важнейших характеристик человека (имена лиц, определяющие человека по возрасту, входят в качестве одного из концептуальных признаков и в состав более общего концепта "человек"). Следует отметить также и значительное число синонимов и квазисинонимов (или "сино-нимоподобных" слов, по Л.П. Якубинскому), имеющих часто разговорную стилистическую окраску, особенно у имен лиц с возрастной семантикой. Принято считать, что "чем выше номинативная дробность, расчлененность той или иной денотативной сферы, тем большую важность имеют репрезентируемые совокупностью этих средств концепты в сознании носителей языка в данный период, на данном этапе развития общества и мышления (ср. большое число наименований снега, ветра у народов севера)" [Попова, Стернин 2001: 98].
Подчеркнем, что в данном разделе работы в отличие от [Geckeler 1971] представлено не лексико-семантическое поле "возраст", а возможные для русского и французского языков лексико-семантические репрезентации концептов возраста. В связи с этим исследуемая нами лекси-ко-семантическая совокупность не разделяется на ЛСГ, как лексико-семантическое поле. Ее компонентами являются лексические группы, объединенные отношением к тем или иным возрастным периодам в жизни человека, и такие группы включают лексемы различных категориальных классов.
В качестве основных лексических репрезентаций концептов возраста нами рассматриваются абстрактные существительные, называющие возрастные периоды. Хотя концепты возраста не менее ярко реализуются и в непроизводных прилагательных (детский, молодой, взрослый, старый и др. ), мы все же выделяем в качестве главных абстрактные существительные, поскольку для нас было важно обозначить основные возрастные периоды, выделяемые русским и французским языком, чтобы на основе этих периодов построить такую классификацию возрастной лексики, которая нам представляется актуальной для данного исследования.
Рассматривая концепты детства, молодости и других возрастных периодов, мы сознательно оставляем в стороне концепт "возраста вообще", то есть возраста безотносительно к какому-либо из конкретных возрастных периодов, так как полагаем, что отношение "общего" концепта к представлениям о конкретных возрастных периодах не укладывается в логическую систему "род" -"вид" и не подобно связи гиперонима с соответствующими гипонимами. Так, в современном русском языковом сознании "возраст" соотносится прежде всего с числом прожитых лет, а не с возрастными периодами (см. дефиниции слова возраст в толковых словарях). Следует, по-видимому, согласиться с В.В. Красных, утверждающей, что в подобных случаях {птица и канарейка) мы имеем принципиально разные когнитивные единицы [Красных 2002: 181-183].
