Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. К вопросу о статусе семантики с.16
1.1. Необходимый исторический экскурс с. 19
1.2. Семантика и уровни языковой системы с.24
1.3. Семантика и другие лингвистические дисциплины с.33
Глава 2. Эпистемологические обоснования исторического описания лингвистических теорий с.45
2.1. Проблемы эпистемологии лингвистики в трактовке С. Ору с.47
2.2. Модель "идеальной" лингвистической теории с.53
2.3. Эпистемологическая система координат с. 56
2.3.1. Общелингвистическая проблематика с.56
2.3.2. Интеллектуальные системы с.62
2.3.3. Теоретические парадигмы с.66
2.3.4. Призма вариативности с.70
Глава 3. Французский лингвистический пейзаж на заре XX века с.74
3.1. Мишель Бреалъ: эволюционистская семантика с.76
3.1.1. Трактат о семантике с.77
3.2. Антуан Мейе: компаративизм и социолингвистика с.82
3.3. Фердинанд де Соссюр: структуралистская парадигма с.88
Глава 4. Структурализм доструктуралистского периода с.101
4.1. Андре Мартине: функциональная лингвистика с.101
4.2. Структурный синтаксис Люсъена Тенъера с.108
4.2.1. Л. Теньер -Ф. де Соссюр с.116
4.2.2. Л. Теньер - новые парадигмы с 117
4.3. Психо-механикаГюставаГийома с 119
Глава 5. Структурализм и семантика: итоги и перспективы с.137
5.1 Общая характеристика французского структурализма с.137
5.2. Парижская семиотическая школа с.146
5.2.1. Соотношение семантики и семиотики с.146
5.2.2. Семный анализ с.149
5.2.3. Изотопия с. 156
5.2.4. Понятие дискурса с.160
5.2.5. Основы и перспективы парижской семиотической школы с. 164
5.3. Теоретические основы концепции единой семантики Франсуа Растье с. 166
Глава 6. Преодоление табу структурализма с. 176
6.1. Общая семантика Бернара Потъе с.177
6.2. Возвращение субъекта: основы французской теории высказывания с. 189
6.2.1. Интегрированная прагматика Освальда Дюкро с.194
Глава 7. Дифференциальная модель значения и проблема категоризации с.208
7.1. Интерпретация теории прототипов Элеоноры Рош с.208
7.2. Проблема категоризации: теория прототипов или модель необходимых и достаточных условий? с.215
7.3. Теория операций высказывания Антуана Кюльоли с.224
Заключение с.240
Литература с.249
- Семантика и уровни языковой системы
- Трактат о семантике
- Понятие дискурса
- Теория операций высказывания Антуана Кюльоли
Семантика и уровни языковой системы
Как уже упоминалось, подход к тому, что такое семантика и каково ее поле исследования, зависит от многих факторов, среди которых существенное значение имеет уровень языковой системы, на котором "работает" исследователь. В соответствии с лексико-центрической традицией европейского языкознания, берущей свое начало в античной греко-римской философии, слово признавалось центральной единицей языка. В данном разделе мы попытаемся проследить, как изменялись подходы к пониманию семантики в соответствии с уровнем языковой системы, на котором проводится исследование, и эволюцией лингвистических парадигм в современную эпоху.
В отечественной лингвистике принято считать, что семантика как лингвистическая дисциплина родилась с первыми попытками применения логических методов к анализу языкового материала, то есть с 30-х годов нашего столетия (Р. Карнап, К. Айдукевич). Таким образом, "отрезается" целый этап развития семантических теорий, берущий начало в конце прошлого столетия с появлением первого семантического трактата М. Бреаля [Breal 1897]. Для французской лингвистической традиции неоспоримым фактом является то, что впервые термин семантика встречается в статье М. Бреаля "Les lois intellectuelles du langage: fragment de semantique", появившейся в 1893 году. В 1897 году выходит в свет его "Essai de semantique (Science des significations)", где M. Бреаль ясно формулирует объект семантических исследований: языковые значения (significations linguistiques), что, однако, вызвало множество новых вопросов. Так, сформировавшаяся позднее дихотомия значение/смысл до сих пор трактуется по-разному в разных концепциях, что вносит известную путаницу в понятийный семантический аппарат.
Можно констатировать, что объект изучения семантики до сих пор остается недостаточно определенным, что подтверждается разноречивыми дефинициями, сформулированными разными авторами (здесь и далее перевод мой - Н.А.):
- "Семантика - это изучение смысла" [Lyons 1978: 9];
- "Семантика - это изучение смысла слов" [Guiraud 1955: 5];
- "Семантика - это изучение смысла слов, предложений и высказываний" [Lerat 1983: 3];
- "... объектом семантики является смысл" [Dubois 1994: 419].
Заметим, что в отечественной традиции преобладает подход, идущий от семиотической триады Ч. Пирса: область семантики - изучение отношения знака к денотату или сигнификату, что, скорее, приближается к определению М. Бреаля. Область смысла оставляется прагматике и психолингвистике. В западноевропейской (и, в частности, французской) традиции термин семантика трактуется расширительно: принято, скорее, говорить не о семантике, но о семантиках, базируясь на своеобразии подходов в различных семантических концепциях.
Анализируя указанные дефиниции, И. Тамба-Меч [Tamba-Mecz 1994: 8] характеризует первый подход как анти-семантику, подрывающий саму основу семантического изучения фактов языка, поскольку он ограничивается лишь лингвистическими характеристиками значений, не занимаясь философскими и психологическими аспектами. Этот подход, идущий от идей К. Огдена и И. Ричардса [С.К. Ogden, LA. Richards 1923], представляет англо-саксонскую традицию и может также называться истинностной семантикой.
Второй подход, преобладавший длительное время в западноевропейской семантической традиции, ограничивается изучением смысла слов как значимых единиц языка и представляет собой рестриктивную семантику, обедняющую семантический анализ.
Третий подход можно назвать недифференцированным, глобальным, который "пожирает" (Tamba-Mecz) без разбора все "кусочки" значений, полученные в результате лингвистического анализа: фонологического, лексического, грамматического, анализа высказывания, логического, прагматического, синхронического, диахронического и т. д.
Д. Лайонз, написавший, что "определение семантики как «изучение смысла» - это единственный пункт, на котором сходятся семантисты" [Lyons 1980: 309], выразил, таким образом, напрасную надежду, так как сам термин смысл понимается по-разному. Даже исходя из определения семантики по М. Бреалю как науки, изучающей языковые значения, мы сталкиваемся с различным пониманием значения. Например, Ж. Мунэн [Moimin 1972] понимает под "языковыми значениями" только концептуальные представления, вызываемые словами. Для Ф.Р. Палмера [Palmer 1976] это также значения грамматических категорий и высказываний в соответствии с условиями их продуцирования.
Не только в определении объекта исследований, но и в методологии семантики преобладают центробежные тенденции. Отсутствие единства в методологической области подтверждается хотя бы таким примером: М. Бреаль использует критерии исторической и психологической природы, выводя интеллектуальные законы, которые предшествуют эволюции значений. Ж. Мунэн и Ф.Р. Палмер, принадлежа к структуралистскому направлению Ф. де Соссюра, следуют в науке о значениях структурной и синхронической ориентации в поисках правил, которые управляют семантическими отношениями внутри некой системы, обладающей своей собственной организацией.
Возвращаясь к истории семантики на современном этапе и эволюции лингвистических методов и уровней языковой системы, И. Тамба-Меч выделяет ее основные этапы: 1) эволюционистский период (историческая и сравнительная семантика); 2) "смешанный" период с преобладанием лексической и структурной семантики; 3) период моделизации и формализации языка, семантика предложения и высказывания [Tamba-Meczl994: 11].
1. Эволюционистский период, 1883-1931: история слов.
Весьма условные рамки этого периода очерчивают начальный этап: появление уже упомянутой выше статьи М. Бреаля "Интеллектуальные законы языка: фрагмент семантики" - официальное "крещение" семантики - и 1931 г. - дата выхода в свет работы Трира "Немецкий словарный запас в области понимания смысла: история языкового поля" [Trier 1931] -теория семантических полей.
Основные черты данного периода следующие:
- объектом семантики является "эволюция" значений в языках;
- этой эволюцией управляют общие "законы";
- эти законы, управляющие семантическими явлениями ("phenomenes"), выводятся из "наблюдения" фактов языка.
С хронологической точки зрения синхронические исследования, несомненно, преобладают в данный период под влиянием теории Ф. де Соссюра. Однако, уже у М. Бреаля мы встречаем понятия панхронического порядка: полисемия, "субъективная сторона языка"- то что сейчас называется composante enonciative, как основная часть всех языков, откуда проистекают различные типы выражения: слова или члены предложения (phrase), грамматические формы, общий план наших языков [Breal 1908:234].
В теоретическом плане эволюционизм дает начало двум противоположным течениям: с одной стороны - естественные науки, испытывающие влияние дарвинизма, с другой - исторические, идущие от индоевропейского компаративизма 1818-1819 гг. Во Франции первое направление представлено работами Дармстетера [Darmesteter 1886]. К противоположному направлению относятся М. Бреаль, а затем А. Мейе, ясно выразивший свою приверженность к социальному аспекту [Meillet 1921]. 2. Смешанный период, 1931-1963: история и структура лексики -получает такое определение, так как он отмечен сосуществованием двух тенденций: эволюционистской (наследие предыдущего периода) и синхронической (в русле "Курса общей лингвистики" Ф. де Соссюра). Под влиянием структурализма семантика изменяет свою ориентацию в подходе к дихотомии значение/смысл. Значение (или денотация) понимается не как внутреннее свойство слов и их комбинаций, но как отношение между словом и объектом или его концептом (понятием). Смысл представляет собой совокупность ценностей, значимостей (valeurs), которая определяет положение слова в языковой системе. Однако этот новый подход не означает полного разрыва с предыдущими позициями. Семантика в этот период обращается к лексике как к структурированной системе лексических единиц, в отличие от старого понимания словаря как номенклатуры. В области лексической семантики намечаются две разнонаправленные тенденции: теория семантических полей и идея глобального структурирования лексики. При этом в теории поля также существуют две ориентации: понимание поля как закрытой лексической структуры, с одной стороны, и принятие тезиса об открытости полей и их зависимости от психобиологических и социальных факторов - с другой.
Трактат о семантике
В учении М. Бреаля семантика - это наука о значениях (science des significations): ее область распространяется на все уровни языковой системы с выходом за рамки лексического уровня. Что касается методов исследования, то в этой теории преодолеваются компаративистские методы, поскольку язык трактуется как организация значений; достижения компаративизма в изучении форм включаются в общую методику изучения смысла (значение и смысл не разведены). М. Бреаль отмежевывается от компаративизма, как уже было отмечено, тем, что он рассматривает язык как организацию элементов - знаков, отводит человеку центральное место в языковом феномене, отказывается от действия "неконтролируемых и фатальных сил природы" в эволюции языка. Таким образом, его теория отличается от подходов А. Шлайхера и Я. Гримма ("натуралистическая" и "мистическая" теории), а также от младо-грамматизма (фонетические законы). М. Бреаль инвертирует направление исследований, присущее компаративизму: он не пытается искать происхождение языка и восстанавливать "примитивный этимон" -для него смысл исследования заключается в следовании ходу истории, в изучении последовательных изменений смысла. Эта эволюция смысла подчинена, по М. Бреалю, интеллектуальным законам, которые он определяет как "неизменное соответствие, которое открывается в ряде явлений" (le rapport constant qui se laisse decouvrir dans une serie des phenomenes) [Breal 1921: 9]. Процессы языковых смысловых изменений подчинены "логике языка" (logique du langage), категории которой "не совпадают с категориями умозаключений" (ne coincident pas avec celles du raisonnement). Здесь усматриваются два момента, которые сближают М. Бреаля с Ф. де Соссюром: слова - это знаки, поскольку они осуществляют связь с сознанием человека; а также то, что язык представляет собой систему. Особенно важно соотношение слова с другими составляющими системы, то есть "наличествующая, настоящая ценность слова" {valeur presente et actuelle du mot). Здесь уже недалеко от соссюровской произвольности знака. Слова являются знаками, поскольку они подвержены эволюции, которая отрывает их от их происхождения, и они существуют в сознании говорящих в качестве инструментов (outils), орудий некой конструкции, в которой их форма может меняться, но их ценность остается неизменной. Здесь мы усматриваем отделение языка от логики, истории и психологии, поскольку М. Бреаль обращается к исследованию постоянного изменения структуры языка и переходит от процессов, скалькированных с фонетики, к построению сети элементов.
Полисемия
Главным семантическим законом, управляющим изменением значений, по М. Бреалю, является закон полисемии, который определяется как закон умножения смыслов (multiplication des sens). Этот закон является бреалевским изобретением и, как уже отмечалось, проблематика полисемии и по сей день остается в центре внимания французских лингвистов (школа А. Кюльоли, П. Кадьо). М. Бреаль признает значение "внешних причин" (causes extrinseques) в процессе эволюции значений, однако, пишет он, "... есть изменения, которые объясняются самой природой языка" (des changements qui s expliquent par la nature meme du langage) [Op. cit.: 106] - это как раз случай полисемии. Это явление включает в себя, по его мнению, все остальные явления (законы специализации, иррадиации, распределения, сужения и расширения смыслов, контаминации и др.) (lois de speciality, d irradiation, de repartition, de restriction, d elargissement, de contagion et d autres). Появление нового смысла внутри одной и той же формы (М. Бреаль приводит примеры для слов ключ, корень - (cle, ratine) может изменить существующие семантические отношения, но при этом ни одно значение не исчезает именно в этом усматриваются контуры структурирования языка. Введение понятия полисемии по-новому определяет соотношение синонимия/омонимия: они становятся завершением полисемии, ее крайними точками. Для автора Трактата... полисемия является важнейшим фактором, изменяющим видение причин эволюции языка: смысл довлеет над формой и не может быть ею определен. Как уже указывалось, разработка полисемии станет в дальнейшем излюбленной проблематикой французской семантики в качестве инструмента синхронического описания, противоположного омонимии.
М. Бреаль придает очень большое значение аналогии, определяемой как процесс, "выполняющий необходимую функцию, без которого все оставалось бы в темноте и беспорядке" ("remplit un office necessaire sans lequel il n y aurait qu obscurite et desordre" [Op. cit.: 73]. Подчеркивая силу аналогии в неологии, М. Бреаль пишет: "Самые смелые новаторы в языке не пытались использовать инфиксы..., они следуют, не подозревая об этом, способам, принятым в нашей семье языков вот уже четыре тысячелетия..." ("Les novateurs les plus hardis en fait de langage n ont pas eu Г idee de recourir a des infixes... ils se conferment sans у penser au precede en usage dans notre famille de langues depuis quatre mille ans..." [Op. cit.: 327]. В современных теориях (см., например, генеративную грамматику Н. Хомского), это явление будет называться "грамматичностью" или "грамматической правильностью" ("grammaticalite"). Кроме того, М. Бреаль дает великолепное определение того, что у Н. Хомского называется "языковой компетенцией " в той связи, которая устанавливается между психологией и лингвистикой через посредство аналогии: "потребность следовать несформулированному правилу, которое человек пытается угадать, как это делают дети. Предполагая его, народ его создает" ("le besoin de se conformer a une regie non formulee, que rhomme s efforce de deviner, que nous voyons chez les enfants tacher de decouvrir. En la supposant, le peuple la cree") [Op. cit.: 73].
Субъективность в языке
Для М. Бреаля "все в языке идет от человека и адресуется человеку" ("tout dans le langage vient de l liomme et s adresse a rhomme") [Op. cit.: 309] и "каждый из нас принимает участие в эволюции человеческого языка" ("chacun de nous collabore pour sa part a revolution de la parole humaine") [Op. cit.: 2]. Следует изучать интеллектуальные законы языка, учитывая социальные, психологические и исторические условия его эволюции. "Язык - это совместное творчество, в котором слушатель принимает равное участие" ("Le langage est une oeuvre de collaboration, ou I auditeur entre en part egale") [Op. cit.: 266]. Эти положения неотделимы от понимания языка как средства коммуникации. В свою очередь, коммуникация является не нейтральным обменом информации, но, прежде всего, орудием действия. М. Бреаль привлекает внимание к той составляющей языка, которая редко присутствует в лингвистических трудах его времени, а именно к его деятельностному характеру, представлению языковой коммуникации как речевого акта. Он полагает, что первыми словами, сформировавшимися в языке, были местоимения (Ргопот) (под этим термином он разумеет личные местоимения), и, как Э. Бенвенист полвека спустя, он делает различие между личными местоимениями первого, второго лица и третьего лица в том, что первые являются субъективными элементами, обосновывающими речевой акт. Человек в языковой коммуникации для М. Бреаля никогда не является простым наблюдателем. Автор Трактата... видит маркеры субъективной стороны языка в его грамматической системе. Например, он полагает, что в глагольном спряжении наклонение играет решающую роль: индикатив трактуется как выражение реализации приказа, выраженного императивом, сюбжонктивом или оптативом. Следует также отметить его анализ дискурсивной гетерогенности и дискурсивных маркеров {mots du discours). Таким образом, можно выдвинуть тезис о том, что М. Бреаль во многом предвосхищает основные положения теории высказывания {theorie de Venonciation) и ее включение в анализ языковых явлений.
В заключение этого краткого анализа семантической теории М. Бреаля представляется возможным еще раз подчеркнуть ее переходный характер. Исходя из принципов "сравнительной фонологии", М. Бреаль распространяет эволюционистский подход на область смысла, работая, по-преимуществу, на материале родного языка. С другой стороны, как уже было отмечено, дифференциация ценности и значения, понятие произвольности языкового знака предвосхищают постулаты структурализма. Семантика М. Бреаля различает два взаимосвязанных, но различных аспекта: поиск истоков семантических законов, как и самих законов, с одной стороны, а с другой - следование эволюции значения в истинно диахроническом аспекте. При разработке семантических законов М. Бреаль опирается на историю, социологию и психологию - отсюда неразличение внутренней и внешней лингвистики. В отношении эволюционистского характера своего исследования он настаивает на перспективе прогресса, основанного на человеческой воле и интеллекте, которые обрабатывают и совершенствуют язык в течение столетий. В признании факта структурной организации языка просматриваются контуры соссюровских теоретических постулатов: остается сделать синхронию основным полем деятельности лингвиста и снять с понятия диахронии ее связь с прогрессом.
Понятие дискурса
Одним из концептов, которые появились в лингвистической теории благодаря прежде всего работам французских структуралистов, является дискурс. Поскольку это слово не имеет аналогов в ряде других европейских языков, этот термин был калькирован и послужил основой целого направления в лингвистике, известного как дискурсивный анализ или анализ дискурса. Будучи широким и неоднозначным понятием, дискурс по-разному трактуется в рамках различных моделей (и это, несомненно, может быть темой отдельного исследования). Для нас в этом разделе важно показать, как понятие дискурса "вписывается" в семиотическую модель парижской школы. Это одно из ключевых понятий данного направления. Для А.-Ж. Греймаса, различающего два типа макросемантик - "вербальную" (естественные языки) и "неязыковую" (естественный - экстралингвистический - мир), семиотический процесс представляется как совокупность дискурсивных практик [Greimas, Courtes 1979: 52]. Если ограничиться лишь языковыми дискурсивными практиками, то дискурс выступает как объект знания, познаваемый через дискурсивную лингвистику (l objet de savoir vise par la linguistique discursive) [Ibid]. В этом смысле он может быть синонимом текста. Тогда неязыковые семиотические практики, такие как ритуал, фильм, комикс могут также рассматриваться как отдельные типы дискурсов или текстов, поскольку предполагается наличие синтагматической организации, которая их предопределяет.
Дискурс может также отождествляться с высказыванием (=то, что сказано, т.е. результат). В таком случае для фразовой лингвистики он будет результатом (или операцией) конкатенации предложений. Для дискурсивной лингвистики основной единицей является дискурс, рассматриваемый как значимое целое (un tout de la signification), предложение является лишь фрагментом дискурса-высказывания. Признавая единство дискурса, семиотическая теория должна тогда представлять его как систему, устроенную как "слоеное тесто", состоящую из уровней разной глубины. Тогда только самый поверхностный уровень может получить семантическую репрезентацию, сравнимую с "глубинными структурами" в хомскианском смысле [Op. cit.: 51]. Принимая необходимость понятия компетенции как совокупности необходимых условий для продуцирования высказывания (как процесса), следует различать два типа компетенции - семио-нарративную и дискурсивную. Первая предшествует процессу высказывания: она имеет трансцедентальный, универсальный характер (по Ф. де Соссюру), не парадигматическую, но таксономическую и синтаксическую организацию (по Л. Ельмслеву и Н. Хомскому). Как выражается А.-Ж. Греймас, в «безответственных терминах» ее можно соотнести с формами человеческого интеллекта [Ibid]. Дискурсивная компетенция строится в процессе высказывания, управляя и организуя дискурсивные формы высказывания-результата. Если принять понимание высказывания по Э. Бенвенисту как процесс "введения в дискурс" (la mise en discours) языка, то дискурс будет результатом этого процесса. Заменяя в этом определении язык семио-нарративной компетенцией, А.-Ж. Греймас рассматривает процесс "введения в дискурс" или дискурсивизацию (discurcivisation) как преобразование семио-нарративных структур в дискурсивные. При этом дискурс есть результат манипуляций глубинными структурами, что привносит избыток значимых соотношений. В такой перспективе отпадает необходимость противопоставления дискурса как сверхфразового монолога и коммуникации как диалога и обмена высказываниями [Op. cit.: 52]. Коммуникация оказывается инстанцией, этапом процедуры порождения дискурса, представленной то как процесс с одним субъектом высказывания, выполняющим роли разных актантов (в понимании А.-Ж. Греймаса), то как биполярная структура, продуцирующая дискурс на два голоса (="коммуникация"), но расположенная в пространстве однородной семантической изотопии. Тогда, чтобы понять и описать структуру коммуникации, нет необходимости в прагматике (в американском понимании), которая выходит за пределы дискурса. Актанты высказывания-процесса, обладая семио-нарративной компетенцией, которая вводит их в семиотическое пространство, компетентны по определению и "умеют общаться" ("savent communiquer") без привлечения психосоциологических параметров [Ibid].
Как указывает А.-Ж. Греймас, понятие дискурса, расширяясь, начинает отождествляться с понятием семиотики как системы и процесса. Такое понимание основывается на тезисе (характерном для французского структурализма), который предполагает рассмотрение естественного языка как семиотической системы, служащей моделью для всех других семиотических систем. Язык, коэкстенсивный культуре, рассматривается как огромная макросемантическая область, с которой соотносится другая макросемантическая область - значимый мир. Внутри этих областей расположены или построены "минисемиотики". Здесь А.-Ж. Греймас сравнивает понятие дискурса в его расширенном понимании с "вторичными моделирующими системами" советских исследователей, имея ввиду, вероятно, прежде всего Ю.М. Лотмана и М.М. Бахтина [Ор. cit.: 53].
Порождение дискурса происходит в процессе высказывания, который призван выбрать из репертуара семио-нарративных структур формы, относящиеся к прагматическому и когнитивному аспектам дискурса, необходимые для построения субъекта и объекта и т.д.; то есть весь процесс построения дискурса представляется как процесс выбора из возможных вариантов, предопределяемый системой ограничений [Op. cit.: 54]. А.-Ж. Греймас различает два подхода к понятию высказывания (enonciation). Первый предполагает его трактовку как языкового акта, учитывающего коммуникативную ситуацию и психосоциологический контекст. При втором подходе высказывание-процесс (enonciation) - это этап, обеспечивающий преобразование виртуального языка в дискурс-высказывание (ёпопсё-discours), рассматриваемый как результат данного процесса. Принимая вторую позицию, А.-Ж. Греймас рассматривает этот процесс как автономную составляющую теории языка, как переход от лингвистической компетенции к ее реализации (performance) [Op. cit.: 64]. Понятие высказывания (enonciation), впервые введенное Э. Бенвенистом, позволяет ввести промежуточный этап в процессе перехода от парадигматики языка к синтагматике речи. Его слишком широкая трактовка в рамках метафизических и психоаналитических построений побуждает А.-Ж. Греймаса вернуть эту проблематику в "более скромные рамки соссюровского наследия" [Ibid]. Вместо того чтобы трактовать язык как просто парадигматику, он рассматривает виртуальное пространство языка как семио-нарративные структуры, которые, актуализируясь в процессе высказывания, составляют семиотическую компетенцию субъекта высказывания. Процедуры построения дискурса как пространства и времени, населенного субъектами, отличающимися от говорящего, составляют дискурсивную компетенцию [Op. cit.: 65]. Высказывание, по А.-Ж. Греймасу, обладает еще одной важнейшей характеристикой - интенциональностъю (l mtentionnalite). Отвергая понятие интенции как "коммуникативного намерения", А.-Ж. Греймас понимает интенциональность как "устремленность к миру" (visee du monde) - направленное отношение, благодаря которому субъект строит мир как объект, строя таким образом самого себя. Высказывание-процесс (enonciation) формулируется как высказывание-результат (ёпопсё), функцией-предикатом которого является интенциональность, а объектом -высказывание-дискурс [Ibid].
Введение понятия дискурса предопределяет новую трактовку понятия субъекта. Признавая то, что на уровне предложения-высказывания субъектом может оказаться один из актантов (по модели Л. Теньера), А.-Ж. Греймас отличает этот фразовый субъект от субъекта дискурса, который внутри высказываний, составляющих дискурс, может занимать разные актантные позиции. Таким образом, выделяются субъекты состояния (sujets d etat), характеризующиеся отношением к ценностям (близкие к понятию субъекта в классической логике) и субъекты действия (sujets de faire), определяемые отношением трансформации (более близкие к понятию активного субъекта в психологии или социологии). Из этого различения проистекает выделение прагматических и когнитивных субъектов: они выявляются через природу ценностей, которые их определяют, и через свойственный им способ действия - прагматический или соматический, с одной стороны, когнитивный - с другой [Op. cit.: 370-371].
Теория операций высказывания Антуана Кюльоли
Теория операций высказывания (operations enonciatives) Антуана Кюльоли на настоящий момент является одной из наиболее признанных и авторитетных в современной французской лингвистике. В данном разделе мы попытаемся представить ее основные разделы и положения, не претендуя на полное и глубокое их изложение как минимум по двум причинам: этой работой занимаются многочисленные ученики А. Кюльоли (следовательно, существует риск получить упрек в неадекватной интерпретации идей метра с их стороны), а также потому, что эта теория, как неоднократно утверждал сам ее автор, еще не получила своего окончательного оформления. Исходя из этих соображений, мы представим сначала основные положения теории, так сказать, "из первых уст", то есть на основании текстов самого А. Кюльоли, в частности, публикаций, посвященных интерпретации и развитию этой теории [Culioli 1967, 1973, 1985, 1989, 1990, 1992, 1995,1999, 1999а], а затем возьмем на себя смелость произвести анализ и обобщение.
Теория объекта
"Объект лингвистики: речевая деятельность (langage), постигаемая (apprehendee) через многообразие естественных языков (и через многообразие текстов, устных или письменных)" [Culioli 1990: 14]. Речевая деятельность - это "операции репрезентации, референциации и регулирования" [Ibid.]. Речевая деятельность отсылает к продуцированию и узнаванию форм, которые не могут быть независимы от текстов, а тексты не могут быть независимы от языков. Что касается специфичности языков, необходимо существование неких общих черт, чтобы мы могли получить эквивалентные языковые системы. Проблема заключается в том, что не существует прямого соответствия между маркерами данного языка и инвариантными категориями, которые мы определяем через языки.
Уровни анализа
1. Уровень репрезентации, отсылающий к ментальной репрезентации (когнитивной в широком смысле). К нему нет непосредственного доступа. Существует опосредование через антропологию и биохимию. Для лингвиста таким медиатором служит текст [Op. cit: 21].
2. Уровень языковых репрезентаций, которые являются следами репрезентативной деятельности уровня 1. Не существует прямой связи между репрезентациями уровней 1 и 2, то есть соответствия маркер значение iyaleur). Возможны варианты: один маркер - несколько значений, несколько маркеров - одно значение (явления синонимии/омонимии, двусмысленности, парафразы, составных значений и т.д.). Эта подвижность предполагает инвариантность, обеспечивающую стабильность продуцирования-узнавания звуковых или графических форм.
3. Уровень построения металингвистических репрезентаций.
Средства этих построений: данный язык, используемый в качестве метаязыка, терминология и символы (V,N...), использование языков во внеязыковых целях, перевод. Система металингвистических репрезентаций строится на основе теоретического описания языковых явлений.
Понятийная область (domaine notionel)
Понятие (notion) - "сложная система представлений, структурирующая физико-культурные свойства когнитивного плана (так называемые лексические, грамматические понятия (аспектуальность,... и т.д.)- Понятие предшествует категоризации в имя, глагол и т.д. Оно определяется внутренне (en intension) и количественно не измеримо (п est pas quantifiable) [Culioli 1989: 8]. На основе общего понятия (notion) строится некое количество областей (доменов) (домен - это объект, отличающийся от семантического поля). К этим областям на основе понятия присоединяется класс употреблений (встречаемости) (occurences). В данном домене возможно построение аттрактора (attracteur), а затем градуента (gradient), (который позволяет создать поле). Эти области (домены) постигаются через употребления, которые и дают возможность их построения [Culioli 1990: 53].
Проблема понятия (notion) заключается в том, что, с одной стороны, это пучки физико-культурных признаков или признаков объекта, а с другой стороны, "через ассертивные маркеры" ("Ну а ", "с est...que" etc), отрицания, вопроса - это проблема построения дополнительного. Через это приходим к проблеме предиката, поскольку во всех случаях следует работать, исходя из предикативного отношения (не насыщенного "поп saturee") (р, р ), которое и позволяет определить понятийную область. Признаки, определяющие данный домен, принадлежат разным категориям. Допустим, для понятийной категории "Р" различается признак "р " в соответствии с доменом:
- семантический: / itre chienl, litre liquidel, llirel;
- грамматический: аспектуальность, модальность;
- понятия качество/количество, оценка степени интенсивности или экстенсивности (законченности).
Проблема употребления (встречаемости)
Различается два типа употреблений: встречаемость явлений (occurences phenominales) и языковая (или металингвистическая) встречаемость [Op. cit.: 55].
Встречаемость явлений (феноменологическая) не исходит из языкового, она соотносится с областью манипулирования, связанной с развитием и обучением, в которой строятся сложные системы представлений внутрикультурных явлений. Необходимо поставить проблему отношения (relation): в употреблении есть спецификация, которую можно назвать "hie et nunc", но которая скорее имеет характер пространственно-временной, поскольку всегда происходит ориентация (reperage) по отношению к системе координат, организованной очень по-разному по отношению к смыслу.
Языковая встречаемость отсылает в лингвистическом построении к каждому слову (выражению) (terme), введенному либо прямо, либо опосредованно.
Пример металингвистического функционирования языкового употребления:
Ex.: Le gateau que je mange (car je suis en train de manger un gateau) est excellent. (Пирожное, которое я ем, (так как я ем пирожное), превосходно).
- "пирожное" - первое употребление;
- "пирожное, которое я ем" - несколько операций: "я ем нечто", "по поводу этого нечто, что я ем, я говорю, что это превосходно".
Класс употреблений позволяет определить понятие (notion). Допустим, для понятия Р запишем как К построение класса употреблений, позволяющего его десигнацию. Встречаемость (употребление) - это всякий раз операция ориентации (reperage) через ситуацию.
Аттрактор домена (понятийной области)
Домен представляется как открытая область, организованная с помощью аттрактора. Аттрактор - это понятие, определяющее внутреннюю часть домена, структурированного в определенных обстоятельствах через ориентацию (reperage) некоего употребления по отношению к себе самому, что можно записать как р г epsilon р, р . Тогда можно учитывать явления высокой степени качества: ""Pour etre grand, il est grand" (В плане величины он большой), где "он большой" ("/7 est grand ) представляет собой употребление (occurence), поскольку это выражение ситуационно ориентировано в отдельной ситуации; upour etre grand" (в плане величины) маркирует самоориентацию, (то есть факт введения в центр, внутрь домена в результате операции). Эпсилон указывает на ориентацию выражения "il est grand" по отношению к "pour etre grand".
Таким образом, аттрактор служит для операции приведения внутрь домена через идентификацию по отношению к нему всякого употребления. Способы, маркирующие эту операцию, связаны с приведением в центр через идентификацию. Если в домене есть аттрактор, означающий, что всякое употребление приводит к нему, это говорит о том, что данный домен не содержит под-домена.
Понятие градуента
Качественно аттрактор - это точка концентрации; какова бы ни была часть данного домена, аттрактор содержит ее через ассимиляцию, идентификацию [Op.cit.: 61]. С количественной точки зрения класс употреблений (встречаемости), через который постигается понятие {notion), отсылает к употреблениям, которые, чтобы быть каждый раз одними и теми же, могут быть приведены к признакам каждый раз различным. Это позволяет ввести понятие градуента. Это не шкала, аттрактор необходим как составляющий одного из полюсов, которые позволяют создавать зоны дифференциации, удаляющиеся от центра аттрактора, благодаря операциям говорящего в структурированном домене.
Ex: "pas таГ (неплохо) включает в себя "таГ (плохо), в отличие от "Ыеп, vraimenf (хорошо, действительно), функционирует как отрицательное и уводит объект в направлении пограничной зоны, a "pas" слева функционирует как крайняя точка, позволяющая отрицать то, что следует далее и производит инверсию отношения, приводя объект в домен, чтобы взять из него некое значимое количество. Благодаря этому становятся возможными все типы приблизительных высказываний.
