Содержание к диссертации
ВВЕДЕНИЕ 5
ГЛАВА ПЕРВАЯ. ДОСТУП К ЗНАЧЕНИЮ УСТНОГО
И ПИСЬМЕННОГО СЛОВА 16
Взаимосвязь устной и письменной форм слова 16
Восприятие как процесс доступа к значению слова 29 7.27, Уровень распознавания текущего речевого сигнала 31
Уровень сличения текущего речевого сигнала с перцептивным эталоном 33
Уровень осмысления слова 36
1.3. Роль фонетических признаков в доступе к значению
слова 39
Ударная гласная 41
Сегмент 42
Ритмическая структура 44
Длина слова 46
1.4. Выводы 48
ГЛАВА ВТОРАЯ. УСТНЫЙ И ПИСЬМЕННЫЙ
ПОДЛЕКСИКОНЫ В ПЕРЦЕПТИВНОМ СЛОВАРЕ
ПОДРОСТКА 49
2.1. Ассоциативный эксперимент: устная и письменная
формы 49
Материал ассоциативного эксперимента 53
Методика проведения ассоциативного эксперимента 57
2.2. Вероятностная характеристика устного и письменного
подлексикоиов перцептивного словаря подростка 58
2.2.1. Объем устного и письменного подлексикоиов
перцептивного словаря подростка 60
Плотность устного и письменного подлексиконое перцептивного словаря подростка 61
Соотношение устного и письменного подлексиконое в перцептивном словаре подростка 63
2.3. Структурная организация перцептивного словаря
подростка 66
Фонетические и смысловые связи в перцептивном словаре подростка 66
Смысловые связи в перцептивном словаре подростка: собственно семантические и фонетико-семантические 68
Соотношение собственно семантических и фонетико-семантических связей в объеме устного и письменного подлексиконое в объеме перцептивного словаря подростка 72
2.4. Выводы 74
ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ
ФОНЕТИЧЕСКИХ ПРИЗНАКОВ В СТРУКТУРЕ ФОНЕТИКО-
СЕМАНТИЧЕСКИХ СВЯЗЕЙ УСТНОГО И ПИСЬМЕННОГО
ПОДЛЕКСИКОНОВ ПЕРЦЕПТИВНОГО СЛОВАРЯ
ПОДРОСТКА 16
Фонетические признаки в структуре фонетико-семантических связей перцептивного словаря 79
Сила фонетических признаков в фонетико-семантических связях перцептивного словаря подростка 81
Особенности функционирования фонетических признаков в фонетико-семантических связях перцептивного словаря 86
Фонетический признак «длина слова» в фонетико-семантических связях перцептивного словаря 86
Фонетический признак «ритмическая структура» в фонетико-семантических связях перцептивного словаря 89
Двусложные ритмические структуры: хорей и ямб 91
Трехсложные ритмические структуры: дактиль, амфибрахий, анапест 95
Фонетический признак «ударная гласная» 101
Фонетический признак «сегмент » в фонетико-семантических связях перцептивного словаря 109
3.4. Выводы 114
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 116
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 121
ПРИЛОЖЕНИЕ 139
Введение к работе
Обращение к работам, посвященным изучению лексикона человека показало, что лексикон отождествляют либо с искусственным (или печатным) словарем, либо со словарем естественным. Противопоставление искусственного и естественного словарей прослеживается, в первую очередь, по способу организации их единиц. Если единицы искусственного словаря расположены в алфавитном порядке, то единицы естественного словаря организованы по сетевому принципу, который предполагает общность значения слов, варьирующуюся для разных групп индивидов. Сетевая организация характеризует ментальный словарь как когнитивное образование, в котором воспринятая информация не просто фиксируется, а «связывается» в сеть и закрепляется в памяти (Aitchison 1987).
После выхода работ Р. Уэллса и Дж. Маршалла (Wales et al. 1966), У. Кинтча и Г. Кинтча (Kintch et al. 1978) ментальный словарь стали интерпретировать как семантическую память или семантическое хранилище. Так, под ментальным лексиконом понимается и целостная система связей, которая основана на предшествующем опыте человека (Григорян 1972), и психическое образование, в котором хранятся знания «о названиях вещей, признаков, действий и прочих фрагментов мира» (Кубрякова 1991 : 102), и знания человека о мире (Овчинникова 1994), и индивидуальный словарный запас (Баранов и др. 1996), и ассоциативно-вербальная сеть (Караулов 2004), и буферный блок между языком и картиной мира (Морозова 2004).
Понимание ментального лексикона как процесса, который обеспечивает соотнесение концептов и понятий с языковыми знаками, представлено в концепции Ч. Осгуда. Именно в лексиконе такого типа исходные концепты превращаются в единицы ментального словаря или, наоборот, из ментального словаря извлекаются лишь значения единиц (Осгуд 1984).
По мнению А. А. Залевской под менталвным лексиконом следует понимать и «лексический компонент речевой организации человека», и
«систему кодов и кодовых переходов», и «одно из средств формирования информационного тезауруса» (Залевская 1990). Рассуждая о ментальном лексиконе, А. А. Залевская акцентирует внимание на том, что, во-первых, ментальный лексикон - это уникальная система, так как только она представляет собой многоуровневую организацию, в которой параллельно хранятся и сами лексические единицы и та дополнительная информация, которая эти единицы окружает. Во-вторых, именно посредством ментального лексикона можно обеспечить доступ к хранящейся в сознании информации. В-третьих, ментальный лексикон представляет собой не только упорядоченные знания о мире, но и упорядоченные знания об особенностях использования слова в речи, то есть ментальный лексикон оказывается тесно связан с грамматической системой.
Последнее замечание А, А. Залевской является весьма существенным, так как еще американские структуралисты (Н. Хомский, Д. Слобин, Ч. Осгуд) указывали на то, что ментальный лексикон входит в базовый компонент грамматики. Эта мысль была поддержана в работе Д. Эммори и В. Фромкин (Emmorey et al. 1989): при определении ментального лексикона исследователи на первое место поставили его принадлежность к грамматической системе. Ю. Н. Караулов, замечая, что «грамматические формы и значения» не существуют отдельно от лексем, считает что не столько лексикон, сколько «грамматика, которая находится в распоряжении стихийного носителя языка, вся сплошь лексикализована, привязана к отдельным лексемам, как бы распределена между ними и целиком разлита, "размазана" по ассоциативно-вербальной сети» (Караулов 1993 ; 6 - 7). Отсюда следует, что ментальный лексикон - это «фонд лексических и грамматических средств» (Караулов 2004 : 87).
Ментальный словарь является упорядоченным образованием, так как только систематизированная и организованная каким-либо образом информация легче запоминается и легче извлекается при надобности из памяти (Кубрякова 1991). Дж. Миллер (1967) одним из первых предпринял
попытку опровергнуть утверждение о том, что лексикон может быть устроен и организован так же, как устроен и организован искусственный словарь, предназначенный для целей лингвистических описаний. Известны шесть гипотез Дж. Миллера (1969), в которых представлена первая попытка объяснить устройство естественной лексической системы индивида. Так, лексикон по своему строению может напоминать и хранилище реакций, и перечень ассоциативных пар, и картинную галереєю мыслительных образов, и таксонометрическое дерево, и детальный каталог с пересекающимися отсеками, и часть устройства для порождения предложения.
Сегодня, когда речь идет о ментальном лексиконе, принято говорить о двух принципах его организации: вероятностном и ассоциативном.
Первый принцип организации словаря восходит к учению Дж. Киша (Kiss 1969), который считал, что ментальный лексикон - механизм, который активирует стохастические процессы, позволяющие единицам ментального словаря иметь разную степень активности. Повышенная активность единицы ментального словаря говорит о ее максимальной востребованности.
Второй принцип организации подразумевает, что метальный лексикон - это сеть взаимосвязанных знаний, которая формируется за счет работы ассоциативного механизма. Ассоциативная связь обладает, во-первых, различной степенью «очевидности и интенсивности», которые могут проявляться почти в полном слиянии тогда, когда «два близкородственных стационарных выражения мерцают в качестве модификаций некоего совокупного образа, до далеких, едва намечаемых ассоциативных притяжений, становящихся заметными лишь при наличии определенных благоприятных условий» (Гаспаров 1996 : 144). Степень силы ассоциативной связи может быть выражена через такой показатель, как энтропия. Энтропия - мера неопределенности, хаотичности, степени неупорядоченности, мера непредсказуемости и неожиданности. «Чем ниже энтропия распределения реакций на слово, тем больше вероятность их совпадения у разных носителей языка» (Овчинникова 2001 : 25). Во-вторых,
ассоциативная связь между единицами устанавливается по определенным «правилам». По мнению А. А. Залевской, первой возникает эмоциональная ассоциативная связь, «представления ощущений, комплексы образов предметов. Но в сознание пробиваются лишь отдельные отрывки такой разбуженной системы» (Залевская 1978 : 33), а только затем из этой системы вычленяются единицы по признаку преобладающей, или семантической, связи. Ассоциативная связь может устанавливаться по любому лингвистическому признаку: фонетическому, словообразовательному, морфологическому и синтаксическому (Доценко 1998).
Исследователи Н. И. Вереснева, Л. А. Дубровская и И. Г. Овчинникова отмечают, что «ассоциации отражают личностно значимые связи, формируют взаимоотношения элементов картины мира субъекта. В ассоциациях сопрягается объективное, значимое для социального языка, и субъективное, индивидуальное, отражающее жизненный опыт субъекта. Спонтанность ассоциаций, гибкость и разнообразие оснований, по которым они возникают, позволяет не только расширять когнитивное пространство при создании новой информации, но и интериоризировать внешнее, постороннее знание, выходящее за пределы непосредственного жизненного опыта индивида» (Вереснева и др. 1995 : 49).
При таком подходе к ментальному лексикону слово как внутренняя единица «превращается» в сугубо семантическое образование, лишенное языковой формы. Признавая достаточно большую силу семантической информации, тем не менее нельзя упускать из поля зрения то, на что обратил внимание Ч. Осгуд (Osgood 1980): ментальный лексикон - это большой набор связей между семантической информацией (или информацией плана содержания) и перцептивной информацией (или информацией плана выражения).
Перцептивная информация является достаточно своеобразным видом информации, которая расширяет границы ментального лексикона за счет включения в него результатов двух процессов: продуцирования и
восприятия речи. Дифференциация менталвного лексикона по отношению к процессам продуцирования и восприятия речи позволяет говоритв об относительно разных словарях, обслуживающих эти виды речевой деятельности и формирующих пространство ментального лексикона: о словаре перцептивном и словаре генеративном.
Идея о существовании нескольких подсловарей в пространстве ментального лексикона не нова. Своими корнями она уходит в 80-е гг. XX века. Б. Баттерворт (Butterworth 1980) подчеркивала, что мысль о разных подлексиконах - это всего лишь предположение. Но тем не менее оно не помешало ей развить следующую мысль: если подлексиконы существуют, то каждый подлексикои имеет свой принцип организации.. Так, подлексикои слушающего организован по звуковому принципу: слова с близкими звучаниями группируются недалеко друг от друга, доступ к подлексикону слушающего, или перг\ептивному словарю, возможен толвко посредством звуков. Подлексикои же говорящего, или генеративный словарь, организован по принципу значений. Кроме того, по мнению Б. Баттерворт, информация, содержащаяся в перцептивном словаре, не будет точно такой же, как информация, содержащаяся в генеративном словаре.
Мыслв о существовании генеративного и перцептивного словарей была высказана и в работе М. Гармана (Garman 1990). М. Гарман считает, что назначение генеративного словаря в том, чтобы осуществлять соотношение между «идеей», значением и словом. Назначение же перцептивного словаря -обеспечить сличение полученного речевого сигнала с эталоном, который там хранится. Актуализация связи между воспринимаемым устным / письменным словом и устным / письменным эталоном стимулирует ассоциированные с ними репрезентации значений, что служит началом понимания.
Идея множества словарей оказалась созвучной идее «реального многообразия грамматик множества грамматик». Ю. А. Левицкий пишет: «Можно полагать, что грамматическая система современного человека является многослойной, многоуровневой, иерархичной. Она хранит
разнообразные единицы и конструкции - аффективные "выкрики обезьяны", однословные "первобытные" высказывания, двухсловные конструкции коммуникативной грамматики, ролевые и, наконец формально-синтаксические конструкции» (Левицкий 2001 : 213).
Развивая теорию Л. В. Щербы о различении двух типов грамматик -активной и пассивной, А. В. Венцов и В. Б. Касевич (1998) обосновывают разграничение словаря говорящего и словаря слушающего. Исследователи считают, что подлексикон для говорящего (или генеративного словаря) и подлексикон для слушающего (или перцептивного словаря) оперируют различными единицами.
По результатам дальнейших экспериментальных исследований (Венцов и др. 2004; Касевич и др. 2004) основной единицей перцептивного словаря была определена словоформа, а в качестве кандидатов на эту роль -фонетическое слово и идиома в широком смысле (составные слова, идиоматические сочетания и фразеологизмы). Выбор фонетического слова, или фонетической словоформы в качестве единицы перцептивного словаря объясняется, во-первых, тем, что фонетическая словоформа обладает важной характеристикой - акцентным контуром (впрочем, на этом же основании была выделена и предыдущая единица - словоформа), благодаря которому она обретает самостоятельность в рамках всего поступающего текста. Во-вторых, в процессе восприятия речи, как отмечают В. Б. Касевич и Е. В. Ягунова, недискретный поток речи преобразуется в дискретные структуры, которые, в свою очередь, соотносятся с языковыми единицами.
Иначе говоря, «сам по себе непреложный факт использования в рамках восприятия речи признаков словоформы ставит именно эту лексическую единицу в центр перцептивных процессов, оперирующих словарными структурами, и с неизбежностью предполагает существование такого словаря, который "состоял" бы из словоформ» (Касевич и др. 2004 : 63).
Эти работы создали теоретическую базу для дальнейшей разработки проблемы структурной организации перцептивного словаря.
Л. В. Златоустова отмечает, что информация, запечатленная в перцептивном опыте, достаточно сложна по своему характеру: по содержанию и предмету она объективна, а по форме и функции - субъективна (Златоустова и др. 1997). В данном исследовании такие фонетические признаки, как: «длина слова», «ударная гласная», «ритмическая структура» и «сегмен»т, существенные для восприятия любой словоформы, проверяются на степень релевантности структуре перцептивного словаря. Этим и определяется актуальность исследования.
Объектом исследования является перцептивный словарь носителя языка как неотъемлемая часть ментального лексикона. Предмет исследования - устройство перцептивного словаря подростка, владеющего устным и письменным словом.
Гипотеза исследования сводится к тому, что перцептивный словарь, являясь результатом процесса восприятия речевого сигнала, должен содержать в себе семантическую и перцептивную информацию.
Цель исследования состоит в выявлении и описании доминирующего типа связи перцептивного словаря.
Для достижения поставленной цели потребовалось решение следующих задач.
Рассмотреть взаимосвязь устной и письменной формы слова в речевом опыте индивида.
Определить роль перцептивной информации в процессе восприятия слова.
Дать вероятностную характеристику устному и письменному подлексиконам перцептивного словаря.
Выявить доминирующий тип связи в перцептивном словаре.
Дать характеристику фонетико-семантическим связям по существенным лингвистическим признакам: длине слова, ритмической структуре, ударному гласному и сегменту.
Определить зависимость фонетико-семантических связей от внешних условий экспериментальной ситуации: формы предъявления слова-стимула и возраста испытуемых.
Для решения поставленных задач в качестве основного метода был избран свободный ассоциативный эксперимент. Исходя из предположения о том, что перцептивные репрезентации являются продуктами преобразования экспонента слова, воспринимаемого на слух и при чтении, свободный ассоциативный эксперимент проводился в двух формах: письменной и устной.
Материалом для эксперимента послужил список из 37 слов, отобранных из частотной части актуального словаря подростка (Березин 1999), часто употребляемых в речи и хорошо освоенных. Слова-стимулы в экспериментальном списке были представлены по возможности в равных пропорциях по лингвистическим признакам, существенным для восприятия слова на слух: «длина слова», «ударная гласная», «ритмическая структура» (Венцов и др. 2003, Зимняя 1976, Златоустова и др. 1986, Краузе 2002, Штерн 1992).
В эксперименте принимали участие учащиеся 5-9 классов средней общеобразовательной школы № 124 города Перми. Всего в эксперименте участвовало 553 человека: 279 мальчиков и 274 девочки.
Материал исследования составил 20515 ответов-реакций: 10194 -в устном и 10321 - в письменном экспериментах.
Для анализа материала использовались методики описательного, сопоставительного, количественного и графического анализа.
За минимальную единицу анализа в работе принимается ассоциативная пара стимул - реакция, компоненты которой связаны между собой ассоциативной связвю.
Положения, выносимые на защиту.
Устное и письменное слово в ментальном лексиконе человека, владеющего устной и письменной речью, представляет собой знак, состоящий из двух означающих (звукового и графического образа), взаимосвязанных между собой и сопряженных с означаемым (значением). Внутренняя организация слова как система связей обеспечивает целостность слова в ментальном лексиконе и представляет собой своеобразные информационные каналы, по которым поступает и обрабатывается перцептивная и семантическая информация.
Грамотный носитель языка, владея двумя формами речи, располагает двумя подлексиконами: устным и письменным. В структуре каждого подлексикона фиксируются результаты двух процессов: восприятия слова и ассоциирования.
Устный и письменный подлексиконы представляет собой неизоморфные образования, устный подлексикон - образование более компактное и плотное, а письменный подлексикон - более объемное и диффузное. В структуре перцептивного словаря устный и письменный подлексиконы находятся в отношениях пересечения. Доля общей части с возрастом увеличивается, но сохраняет свой уровень ниже 50%.
Доминирующим типом связи в перцептивном словаре является разнородная фонетико-семантическая связь.
Фонетические признаки: «длина слова», «ударная гласная», «ритмическая структура» слова и «сегмент» - существенные для процесса восприятия включаются в механизм семантического ассоциирования, сохраняя или изменяя при этом свои вероятностные характеристики. Разные фонетические признаки по-разному проявляют чувствительность к условиям экспериментальной ситуации.
Научная новизна исследования состоит в том, что, во-первых, на материале устного и письменного ассоциативных экспериментов был выявлен доминирующий тип связи между единицами перцептивного
словаря; во-вторых, определена степень изоморфности устного и письменного подлексиконов в пространстве перцептивного словаря; в-третьих, показано, что, функционируя в семантической сети, существенные для процесса восприятия лингвистические признаки, приобретают новые вероятностные характеристики в иерархии признаков; в-четвертых, показано, что разные перцептивные признаки проявляют разную чувствительность к условиям эксперимента: форме предъявления стимула и возрасту испытуемых.
Теоретическая значимость заключается в том, что результаты исследования могут быть использованы одновременно при моделировании процессов восприятия и при построении моделей ментального лексикона, перцептивного словаря и его устного и письменного подлексиконов.
Практическая ценность заключается в возможности использования полученных данных в исследованиях по психолингвистике, при разработке курсов по восприятию устной и письменной речи, а также в разработке методик, направленных на развитие устного и письменного словаря детей подросткового возраста.
Достоверность полученных результатов обеспечивается сбалансированностью экспериментального материала и его количественными показателями; привлечением к исследованию данных их других научных областей: физиологии, психологии, когнитивистики (когнитологии).
Апробация работы. Материалы работы обсуждались на XIV Международном симпозиуме по психолингвистике и коммуникации «Языковое сознание: устоявшееся и спорное» (2003 г., Москва), на Международной конференции «Русская словесность в контексте современных интеграционных процессов» (2005 г., Волгоград), на Международной конференции «Проблемы функционирования языка в разных сферах речевой коммуникации» (2005 г., Пермь), на Всероссийской конференции молодых ученых «Онтолингвистика: современное состояние и перспективы развития» (2000 г., Санкт-Петербург), на заседании Санкт-
Петербургского лингвистического общества (2004 г., Санкт-Петербург), на межвузовской конференции «Словесность и современность» (2000 г., Пермь), на межвузовских лингвистических чтениях «Сопоставительная лингвистика» (2001 г., Екатеринбург), на межвузовской научной конференции «Мурзинские чтения: Динамика языка в синхронии и диахронии» (2002 г., Пермь), на областной конференции «Молодежная наука Прикамья - 2004» (2004г., Пермь), на заседаниях Школы социопсихолингвистики при кафедре общего и славянского языкознания (2002 г., 2004 г.).
Структура работы. Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения, Списка использованной литературы и Приложения. Диссертация содержит 31 таблицу и 34 рисунка.
