Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Проблема изучения детерминативных основ в общем и тюркском языкознании 12
1.1. Общая характеристика композитных существительных 25
1.2. Классификация композитных существительных 33
Глава 2. Лексико-морфологическая структура детерминативных основ кумыкского языка 35
2.1. Основные словосложительные типы детерминативных слов 36
2.2.Детерминативные существительные, объективные по первому компоненту 52
2.3 .Композиты и словосочетания 61
2.4.3оотонимические сочетания 66
2.5.Субстантивные словосочетания с неопределенными числительными . 69
2.6.Словосочетания с исходным падежом 72
2.7.Словосетания с управлением местным падежом 73
2.8.Субстантивно-адвербиальные словосочетания 76
Глава 3. Семантическая структура детерминативных основ кумыкского языка 82
3.1. Синонимия композитных существительных 82
3.2. Употребление переносного значения сложного слова - как источник образования новых синонимов 90
3.3. Синонимия композитных прилагательных 91
3.4. Синонимия композитных наречий 93
3.5. Синонимия имени действия 93
3.6. Синонимия и многозначность детерминативных основ 109
3.7. Стилистические функции детерминативных синонимов 114
3.8. Доминанта детерминативных синонимичных основ 116
3.9. Омонимия детерминативных основ 117
Заключение 131
Список использованной литературы 140
Список условных сокращений 150
- Общая характеристика композитных существительных
- Классификация композитных существительных
- Основные словосложительные типы детерминативных слов
- Синонимия композитных существительных
Введение к работе
Актуальность темы исследования обусловлена необходимостью создания картины целостной структуры лексико-семантического развития морфологии кумыкского языка, в котором отдельные лексико-морфологические категории и лексико-семантические разряды требуют полного и системного освещения. Недостаточная изученность современного кумыкского языка, а также общее состояние развития тюркской семасиологии, в особенности описательно-сравнительных исследований, предопределяют необходимость разработки данной темы именно в синхронно-описательном плане с использованием элементов сравнительно-сопоставительного и типологического методов.
Данная диссертационная работа посвящается системному описанию и исследованию морфологических и семантических особенностей детерминативных слов в лексике кумыкского языка в сопоставлении с семантическими особенностями морфологии остальных тюркских языков, а также некоторых нетюркских языков, в частности русского языка. Всестороннее сравнительное изучение морфологии и семантики кумыкского и остальных тюркских языков является актуальной задачей, значение которой выходит далеко за пределы самого кумыкского языка, так как кумыкский язык имеет тесные взаимосвязи с остальными родственными тюркскими, где он входит в кыпчакскую подгруппу.
В диссертации комплексно рассматриваются многие стороны морфологии сложных слов и их различных семантических изменений, взаимосвязи и отношения семантических полей. Кумыкский материал в необходимых случаях сопоставляется с данными различных неродственных языков, как в области морфологии , так и семантики детерминативных слов а также , в пределах других семантических разрядов лексики.
Выбор темы обусловлен и тем, что морфологическая структура детерминативных слов кумыкского языка еще не подвергалась специальному монографическому анализу в данном аспекте, тем более в сравнении с другими тюркскими языками. Актуальность изучения данной темы усиливается и тем, что многие вопросы семантики в тюркских языках изучаются с различных точек зрения.
Такой подход обусловлен также ее недостаточной изученностью в кумыкском языкознании. В кумыкском языке нет специальных работ, касающихся описательной сопоставительной или сравнительной морфологии и семантики детерминативных слов кумыкского языка. В работах по лексикологии тюркских языков мало внимания уделяется лексическим значениям, особенно смысловому соотношению между прямыми и производными значениями детерминативного слова. Не подвергались достаточному анализу основные типы лексических значений детерминативного слова, пути перерастания отдельных детерминативных слов в термины. Вследствие этого в общелингвистических словарях этих языков немало случаев смещения переносных значений детерминативного слова, регистрации несвободных по сочетаемости значений как свободных, переносных значений так и прямых.
Разграничение значений слова и их оттенков, порядок размещения значений детерминативного слова в словарной статье существенны для полноты раскрытия смысла слова. Однако в абсолютном большинстве исследований по морфологии данным вопросам не уделяется достаточного внимания.
Невыясненными остаются также причины и условия, способствующие развитию семантики детерминативного слова. Авторы работ по морфологии и семантике детерминативных слов при выдвижении методов и способов различения явлений синонимии не учитывают специфики отдельных языков.
Поэтому почти во всех работах, выдвигаются одни и те же критерии дифференциации детерминативных слов от других явлений морфологии.
Вышеизложенное свидетельствует о том, что описательное (с элементами сопоставления и сравнения) монографическое изучение именной и глагольной структуры детерминативных слов является актуальной проблемой не только кумыкского языкознания, но и всей тюркской морфологии и семасиологии.
Цель настоящего исследования - всесторонне изучить морфологию и семантику детерминатвных слов в кумыкском языке, определить их место в морфологической и семасиологической системе современного кумыкского языка. В соответствии с указанной целью в работе поставлены и решены следующие важные задачи исследования:
установление факторов, определяющих морфологическую структуру детерминативного слова, на основе выявления сходства и различия между научным понятием детерминативного слова и отдельной лексемы;
выявление особенностей лексического значения каждого компонента детерминативного слова и определение роли каждого из них в характеристике его семантического содержания и соотношения с морфологией;
определение отличительных особенностей основных типов детерминативных слов в лексике кумыкского языка;
- установление соотношения значений детерминативного слова и
определение путей развития его переносных значений;
выявление и истолкование основных факторов и условий, способствующих развитию самостоятельности детерминативного слова;
разработка критериев разграничения прямых и переносных, терминологических и нетерминологических значений детерминативного слова;
установление принципов разграничения значений детерминативного слова и их семантических оттенков;
определение последовательности становления производных значений детерминативного слова;
- выработка принципов лексикографирования детерминативных слов.
Гипотезы исследованиях
- явление детерминативных основ охватывает всю структуру морфологического строя кумыкского языка;
наиболее распространенными являются именные композиты;
глагольные композиты кумыкского языка - также одна из развитых областей морфологии.
Степень изученности темы. Морфология и семантика детерминативных слов в кумыкском языке в монографическом аспекте впервые рассматривается в данной диссертации.
Основные положения, выносимые на защиту.
- Морфология детерминативных слов кумыкского языка - один из
компонентов кумыкской грамматики;
- Смысловые связи и отношения в системе детерминативных слов;
- Основные закономерности и особенности именных и глагольных
детерминативных конструкций.
Материалы и источники исследования - словари кумыкского языка, фольклор и художественная литература, а также полевые данные, наблюдения над устной речью представителей разных возрастных и социальных групп кумыкского населения, результаты исследования предыдущих авторов, в том числе и специальная тюркологическая литература.
Методологическая и теоретическая база исследования — труды ученых по семасиологии. Написанию нашей работы в значительной степени способствовало изучение лингвистических исследований отечественных и
зарубежных ученых в области общего языкознания: Ю.Д. Апресяна,
В.В.Виноградова, В.Г.Гак, В.А.Звегинцева, С.Д.Кацнельсона,
Е.С.Кубряковой, Е.Р.Курилович, А.И.Смирницкого, А.А.Уфимцевой, Н.М.Шанского, Д.Н.Шмелева, Л.В.Щербы, Ф.П.Филина, У.Л.Чейфа, В.Л.Телия и др.
Научная новизна диссертационной работы заключается в том, что в ней впервые подвергаются системному формально-семантическому анализу морфология детерминативных слов и смысловые связи и отношения детерминативных слов в структуре современного кумыкского языка, выявляются и описываются различные семантические типы детерминативных слов, устанавливается набор сем конкретного детерминативного слова. Семантика имен и глаголов - сложное, многообразное явление, изучение которого во всех его аспектах - задача многих исследователей. Морфолого-семантический объем детерминативного слова изменяется в зависимости, как от внутренних, так и от внешних факторов.
Рассмотрены особенности функционирования членов лексико-семантического ряда детерминативных слов и их связи с различными семасиологическими категориями. Исследованы морфологические и семантические особенности производных лексем, а в системе глагола -различных его форм. Материал кумыкского языка показывает, что морфологичекская и смысловая структура детерминативного слова представляется обязательной иерархией, основное значение играет главенствующую роль, которому подчиняются вторичные семы исследуемого слова.
В работе впервые в кыпчакском языкознании разрабатываются новые критерии разграничения прямых и переносных значений в системе детерминативного слова и его оттенков, определение последовательности морфологических компонентов детерминативнгго слова.
Рассматриваются в работе и пути становления производных значений дет ерминативного слова, выявляются архаичные способы образования детерминатвиных слов и приемы различения явлений полисемии, синонимии и омонимии, исследуются основные принципы выделения и лексикографирования значений детерминативных слов на материале имен и глаголов кумыкского и других тюркских языков.
Теоретическая ценность работы. Теоретическая значимость исследования состоит в том, что всесторонний анализ детерминативных имен и глаголов вносит определенный вклад в изучение их морфологии и семантики не только кумыкского, но и всех тюркских языков. Материалы и теоретические положения, приводимые в диссертации, могут быть использованы при написании морфологических и семасиологических исследований по кумыкскому и другим тюркским языкам и сравнительно-сопоставительных — по лексикологии и морфологии тюркских и нетюркских языков.
Теоретический аспект работы предопределяется изучением и анализом трудов по общему языкознанию, известных специалистов по русскому и тюркским языкам. Теоретическая значимость работы состоит также в выявлении групповых свойств синонимичных лексических единиц, описано разграничение явлений синонимии в области лексики и словообразования.
Результаты данного исследования открывают перспективы новых сопоставлений в области детерминативных слов кумыкского и других тюркских языков.
Практическая значимость работы определяется тем, что результаты ее могут использоваться при чтении спецкурсов и проведении спецсеминаров по кумыкской морфологии и семасиологии, а также при составлении двуязычных и толковых словарей кумыкского языка. Морфологические и семасиологические разработки имеют определенное значение и для работ диахронного направления, они необходимы при выявлении исторического
развития той или иной морфемы или семы, установления исходной праформы для того или иного детерминативного слова.
Морфологическая и семантическая структура кумыкского языка при сопоставлении ее с морфологией и семасиологией других языков позволяет выявить такие параллели и особенности, которые могут иметь важное значение для раскрытия диахроннои структуры как кумыкского, так и остальных тюркских языков. Семантическая линия развития того или иного слова, прямая или диффузная линейность морфологии и семантики конкретного детерминативного слова позволяют делать выводы, имеющие этимологическое значение.
Различные разряды кумыкской морфологии и лексики имеют разные точки соприкосновения и различные взаимосвязи. Формальные и семантические особенности детерминативных слов, в том числе однозначных и полисемантичных, которые выявляют свои особенности в составе различных морфологических и семантических полей, причем семантическая валентность отдельных детерминативных лексем может колебаться в зависимости от сочетательных возможностей языка и связей детерминативных слов с другими лексико-семантическими разрядами. Эти морфологические и семантические отношения в кумыкском и других тюркских языках рассматриваются как результат связи слов между непроизводными и производными единицами лексики.
В системе словообразования значимость морфемики и семантики значительно возрастает (Абдурахманов 1962; 1975). Развитие морфологически оформленного слова гораздо перспективнее, чем развитие неоформленного слова.
Метафорические и метонимические переносы в синхронном аспекте слабо поддаются анализу, так как необходимые и существовавшие ранее семантические оттенки или утрачены или сохранились в диалектах( Алиева 1994).
Проблема изучения кумыкской и общекыпчакской морфологии и
семантики в описательно-сравнительном плане требует
дифференцированного подхода к семантическим явлениям каждого детерминативного слова. Определение четких границ между морфемами и семами детерминативных слов, особенно вариантами детерминативных слов и паронимами, в кумыкской и в общекыпчакской морфологии и семасиологии окончательно еще не установлены.
Исследователи затрагивают эти и другие вопросы лишь косвенно, в связи с изучением своих конкретных задач. Между тем таких семантических и морфологических особенностей в кумыкском и других кыпчакских языках значительное количество, что говорит о необходимости дальнейшего изучения этих лексических единиц.
Методы и приемы исследования.
В работе в основном используется описательный, сравнительный, сопоставительный и типологический методы. В необходимых случаях используется и сравнительно-исторический метод.
Апробация и публикации.
Результаты исследования были обсуждены и одобрены на различных конференциях ДГПУ и ДГУ. Основные положения работы нашли отражение в трех публикациях.
Основные результаты исследования.
На основе критического анализа современного состояния лингвистических работ по морфологии и семантике детерминативных слов дана морфологическая и функционально-семантическая характеристика различным лингвистическим явлениям в указанной системе, выявлены общие и дифференциальные признаки морфологических и семантических единиц.
Общая характеристика композитных существительных
Композитные имена существительные в тюркских языках, в том числе и в кумыкском, являются самостоятельными лексическими единицами, которые представляют собой названия конкретных и абстрактных предметов, ср. артыкъ юк, артыкъ авурлукъ «перегрузка (излишний груз)»; артыкъ иситив, артыкъ исси этив, артыкъ къыздырыв «перегрев» и т.д.
Исследователи тюркских языков рассматривают композитные существительные с различных точек зрения - фонетической, морфологической и лексико-семантической (Магомедова 2004; Султанов 2004; Ахматова 1995; 1996; 1997; Баскаков 1979).
С точки зрения фонетической многие тюркологи выделяют три разновидности композитных существительных: а) слитные слова, имеющие облик простых слов (однородный состав гласных по сингармонизму, одно ударение); б) собственно композитные слова, компоненты которых, сохраняя свою форму и ударение, образуют ритмико-мелодическое единство; в) парные слова, состоящие из двух компонентов, с раздельно выраженным ударением, обладающие двучленной ритмической структурой (Кононов 1960, 131; Муратов 1961: 46; Орузбаева 1964: 59; Муране 1972; Смирницкий 1954; 1956; Ахманова 1957) и др.).
Основными фонетическими признаками композитных существительных, по мнению С.Н. Муратова, являются следующие: 1) фонетический сингармонизм, который наблюдается в детерминативных композитах типа башк. билбау «кушак, пояс», дюйэгъош «страус» (дюйэ + гъош кьош) и в некоторых типах парных слов: агъай-эне «братья; родственники», упка-бауыр «ливер» и т. д.; 2) действие закона сингармонизма в некоторых типах детерминативных композит типа къом-таш «песчаник», гюлъемиш «шиповник»; слитных слов: сэсмэу «украшение на голове у девушек», а также в отдельных типах парных слов типа алам-Ьалам, эуеш-тэуеш и т. п.; 3) структурно-звуковые изменения сочетающихся слов, которые наблюдаются в слитных словах на стыке компонентов: а) выпадение одного или более звуков в конце первого компонента сложения (явление апокопы): къашаякъ «посуда кухонная» (къашыкъ «ложка» + аякь «чашка») и т. п.; б) выпадение конечного гласного на стыке компонентов (явление элизии гласных): къарагъас «лиственница» (къара «черный» + агъас «дерево»), табагъас «сковородник» (таба «сковорода» + агъас «дерево»,) и т. д.; в) исчезновение одного или более звуков в середине одного из компонентов (явление синкопы): къайнагъа «старший брат мужа или жены»; г) одновременные изменения в конце первого и начале второго компонента: белэзек «браслет» (белэк «запястье» + йозок «кольцо»), къысмау «подвязки для обуви» (къунгыс «голенище» -}-мау бау «повязка,, шнур») и т. д. (Муратов 1961: 33-34,49, 86). «Одним из важных внешних признаков сложного слова, - по мнению А. А.Юлдашева, - является относительная стабильность интонационной градации ударных и неударных слогов, исключающая возможность смыслового подчеркивания какого бы то ни было компонента в зависимости от логической актуальности для данного высказывания» (Юлдашев 1972: 196).
Для композитных существительных современного кумыкского языка также характерно наличие ряда фонетических признаков, которыми обладают композитные существительные других тюркских языков. К ним относятся: ритмико-интонационная цельность, которая предполагает, однако, интонационную членимость с соблюдением определенной градации интонирования. По интонационному соотношению компонентов композитные слова почти что не отличаются от многосложных «простых» слов. При «цементирующей» единой интонации композитного слова каждый его компонент имеет свое интонационное членение.
Кроме того, для части композитных существительных кумыкского языка характерно наличие двух вариантов ударения: а) в большинстве композитных существительных детерминативного типа и в парных словах главное ударение падает на ударный слог первого компонента, а более слабое второстепенное ударение приходится на ударный слог второго компонента: къыртавукъ «куропатка»; б) в сложных существительных идиоматического характера, в которых произошло метафорическое переосмысление обоих компонентов, а также в сложных словах с метонимическим переносом значения с части на целое главное объединяющее ударение падает на последний слог второго компонента: сарижъшчыкъ «канарейка», итбурун «шиповник», акъсакъал «старик, старейшина в роду», тюлкюкъуйрукъ «тысячелистник обыкновенный» и т. д.
Слитных существительных в кумыкском языке, которые претерпели значительные фонетические изменения, не так уж много. К ним относятся такие, как къарагъач «карагач» и др., в которых произошло выпадение гласного звука первого компонента на стыке компонентов — явление элизии гласных.
Рассматривая композитные существительные немецкого языка, К. А. Левковская отмечает, что «семантические различия, характеризующие сложное слово и соответствующее словосочетание, нельзя искать в идиоматичности сложного слова по сравнению со словосочетанием, так как и сложные слова и словосочетания могут быть идиоматичными и неидиоматичными» (1962: 162).
А. А. Юлдашев подчеркивает, что «хотя вновь образуемое лексическое значение и мотивируется прежними лексическими значениями объединяемых компонентов, сложное слово в состоянии стать его носителем постольку, поскольку это новое значение необратимо, возникая только в пределах данного сочетания компонентов. Разумеется, - продолжает он, -полная утрата компонентами прежнего значения не является обязательным условием для создания сложного слова. В большинстве случаев новое значение во многом соприкасается с прежними значениями компонентов сложного слова, иногда же охватывает значение одного из компонентов почти полностью, но синтезирует его с частью значения другого компонента таким образом, что его невозможно вычленить как значение компонента» (1972: 194).
Классификация композитных существительных
Анализ композитных существительных, представленных в современном кумыкском языке, как и в других тюркских языках, показывает, что система создания композитных существительных весьма обширна и чрезвычайно продуктивна. Она характеризуется наличием разнообразных приемов и многообразием структуры производимых композитных существительных.
Так, анализируя разноструктурные композитные существительные современного кумыкского языка, нетрудно заметить, что преобладающее большинство из них создано по специальным словосложительным моделям, существующим в языке, незначительная же часть - в индивидуальном порядке (Юлдашев 1969).
Следует отметить, что существуют различные типы классификации композитных слов, обычно характеризуемые смешением различных принципов (см.: Степанова 1953: ПО; Бенвенист 1974: 241; Ганиев 1984: 12-16; и др.).
Классификация композитных существительных основана здесь на взаимоотношении между их компонентами, хотя и понятно, что между компонентами композитных слов нет никаких живых синтаксических отношений, о них можно говорить только в плане генетическом или условно. Они служат лишь рабочей моделью при классификации разноструктурных композитных слов.
Композитные существительные современного кумыкского языка в зависимости от характера отношений между компонентами, от морфологических и лексико-семантических особенностей этих компонентов можно подразделить на два основных класса: 1) детерминативные композиты, отношения между компонентами которых строятся на основе подчинительной связи слов; 2) копулятивные композиты, или парные слова, отношения между компонентами которых строятся на основе сочинительной связи слов, т. е. объединяются два равноправных существительных в одну единицу.
Такой вариативностью обладают в основном синонимичные или близкие по значению парные существительные: къарув-гюч// гюч-къарув «сила, мощь, энергия», той-оюн// оюн-той «игры, веселье», къаны-жаны//жаны-къаны «вся душа, вся жизнь» и т. п.
Не менее важным признаком композитного слова является бытование его в качестве одной лексической единицы и соответственно обязательная принадлежность к определенной части речи, использование ее формообразования (склонение, категория принадлежности, категория числа и т.д.), синтаксических функиий на общих основаниях. «Сложное слово в целом вступает в синтаксические связи в составе предложения, и ни один из его компонентов в отдельности не обладает этой способностью» (Панфилов, 1963: 142). Все словоизменительные и формообразовательные аффиксы присоединяются на общем основании ко второму компоненту (исключение опять-таки составляют отдельные парные существительные, которые допускают оформление обоих компонентов): ср. атам-анам «мои родители», ашым-суеум «моя еда и мое питье», элинг-еринг «твоя родина», кюю-гьалы «состояние, настроение»; жанын-къанын аямай «не жалея своей жизни».
К числу наиболее важных признаков сложного слова, которыми оно отличается от словосочетания, является то, что композитное слово, как и обычное «простое» слово, активно участвует в словообразовании в качестве производящей основы, при этом словообразовательные аффиксы принимает только его второй компонент. Например: къолгъап-лыкъ «материал для рукавиц», къул-къаравашлыкъ «рабство» и т. д. Одним из главных внешних признаков композитного слова является интонационно ритмическая цельность, исключающая возможность логического выделения способом интонирования одного из компонентов (Юлдашев 1965; Щербак 1961) .
Известно, что одним из основных свойств слова является его воспроизводимость, т. е. слова не создаются в процессе общения, а воспроизводятся как готовые единицы, извлекаются из памяти или какого-либо речевого контекста в виде единого структурно-семантического целого (Шанский 1968: 12; Юлдашев 1972; Шведова 1981; Хидекель 1969). Компонентное слово обладает всеми основными свойствами простого слова и также характеризуется воспроизводимостью. Композитные слова используются в речи в готовом виде, в то время как словосочетания составляются в момент речи. Отсюда видно, что часть признаков, взятых в отдельности, не позволяет точно определить границы композитного слова. Лишь совокупность этих признаков дает возможность отграничить композиты от словосочетаний. Эти признаки, а главное признание композитного слова самостоятельной лексической единицей и лексикографирование его на общих основаниях с обычными «простыми» словами, делает невозможным синтаксическое толкование природы композитного слова ( Юлдашев 1958).
Основные словосложительные типы детерминативных слов
В основе детерминативных существительных лежат модели следующих структурных типов определительных словосочетаний: 1) паратактическое сочетание названий обладателя и предмета обладания (I изафет); 2) сочетание названия предмета обладания, выраженного с помощью аффикса принадлежности 3-го лица ед. числа, с названием обладателя в нулевой форме (II изафет); 3) паратактическое сочетание определения, выраженного прилагательным или его аналогом, с определяемым словом; 4) сочетание именного определяющего члена с глагольным определяемым членом или причастием на -ар и на -мае, - мес. Рассмотрим каждый словосложительный тип детерминативных существительных в отдельности.
1. Композитные существительные с паратактическим сочетанием названия обладателя и предмета обладания (I изафет) В кумыкском языке в отличие от других тюркских языков высокопродуктивен словосложительный тип, сформировавшийся на базе отдельных общетюркских композитных существительных и восходящий к структурной схеме I изафета. Например, белбав «пояс» (ср. узб. белбог, кирг. бел боо, кбалк. бел бау, башк. билбау, тат. билбау, каз. белбеу, караим, белибае, к.-калп. белбеу, ног. белбав, уйг. бэлбаг и т. д); къолгъап «рукавицы» къол «рука» + къап «рукавица» (ср. узб. кулкоп, кирг. колкап, кбалк. къол къап, ног. колгап). Детермжативные существительные данного структурного типа представляют собой паратактическое сочетание определяемого и определяющего компонентов без специального морфологического их оформления, им присуще простое соположение основ, обусловленное порядком следования определения и определяемого в синтагме: определением является имя обладателя, а определяемым — объект обладания. Данная модель является центральной моделью именного словосложения в кумыкском языке. По нашим данным, число детерминативных слов этого типа составляет более 80 примеров.
Преобладающее большинство из них прочно утвердилось в стабильной общенародной и общеупотребительной лексике. Многие детерминативные существительные представляют собой терминологическую лексику самого различного профиля: конкретные наименования предметов, названия птиц и растений, животных, рыб, насекомых, названия орудий труда и их деталей, названия помещений, а также различных понятий, связанных с этнографией и историей народа, например: аш уъй «кухня», къалмукъ чай «калмыцкий чай»; агъачкъомуз «агачкумуз», юн таракъ «чесалка» и т. п.
Словосложительный тип, восходящий к структурной схеме I изафета, пользуется определенным разрядом производящих основ в соответствии с принципом избирательности, характерным для всех производных слов. Так, в образование детерминативных слов по данной модели вовлекаются только существительные с предметным значением. От названной словосложительной модели, как и вообще от конструкции I изафета, следует отличать некоторые метафорические словосочетания, а также атрибутивные словосочетания, где определение, выраженное существительным, выступает как аналог прилагательного.
Отдельные тюркологи при характеристике и определении сущности детерминативных слов, образованных по структурной схеме I изафета, нередко приравнивают к ним и композиты типа азерб. гайыгибалдыр «худой, но выносливый человек; жилистый человек» (гайыги «ремень» + балдыр «голень, икра ноги») (Адилов 1958: 16), башк. ташбаш «пескарь» (таги «камень» + баш «голова») (Муратов 1961: 47), тур. элмабаш - разновидность круглоголовой утки (элма «яблоко» + баш «голова») (Майзель 1957: 120) и т. п.
По нашему мнению, подобные детерминативные слова образованы в результате метонимического переноса значения с части на целое и являются семантически немотивированными. Следует отметить, что в тюркологической литературе существует несколько определений изафета и, соответственно, нет единого понимания его границ (Гордлевский 1961: 64-66; Дмитриев 1948: 223-228; Майзель 1957: 13; Поцелуевский 1943: 169; Кононов 1956: 408; Гаджиева 1973: ПО; Баскаков 1974: 32; Аракин 1976: 12-23; и др.). Трудно согласиться с утверждениями, в соответствии с которыми под изафет подводят самые различные атрибутивные словосочетания с адъективированным первым компонентом типа темир ёл «железная дорога», таш бару «каменная стена» и др.
Здесь первые компоненты в исходном лексическом значении действительно являются существительными, но в позиции определения они выступают в роли прилагательных, которые никак не могут стать «обладателем» того, что выражено последующим именем, - предметом «обладания». Таким образом, с точки зрения семантической, приведенные примеры состоят из компонентов, которые связаны между собой адъективным отношением предмета и его качества, а между компонентами изафетных сочетаний, как известно, имеют место отношения предмета и его обладателя.
Очевидно, сторонники рассмотренной точки зрения не признают перехода одной части речи в другую в позиции определения и по традиции считают, что в таких сочетаниях определения, хотя и переводятся на русский язык относительными прилагательными, для тюркских языков «морфологически остаются существительными» (Дмитриев 1948: 225). Более четкой и мотивированной точки зрения на природу полисемантичных слов в тюркских языках придерживается А. А. Юлдашев, который, устанавливая основные признаки последних, отмечает, что «существительные, регулярно выступающие в названной синтаксической позиции в роли прилагательных, никак не могут демонстрироваться в словарях на правах действительно монофункциональных слов. Можно спорить лишь об их категориальных свойствах и об их семантическом тождестве, но не об их способности устойчиво функционировать в данной синтаксической позиции, выполняя роль прилагательного» (1972: 67). «Бесспорно, - продолжает он далее, - это не основная, а лишь частная их функция, проявляемая только в одной синтаксической позиции. Но она устойчива» (Там же). Следует отметить, что подобное использование существительных в значении прилагательных широко известно не только в тюркских языках, но и в языках других семей. «Путь от существительного к прилагательному, - отмечает А. А. Потебня, -есть атрибутивное употребление существительного» (1968 III: 62).Однако было бы неверным считать, что любое существительное в позиции определения выполняет роль прилагательного. «Вопреки распространенному мнению, - подчеркивает А. А. Юлдашев, - в позиции определения в роли прилагательного может выступать далеко не всякое существительное, а лишь те из них, которые могут быть осмыслены как прилагательные, в частности имена, обозначающие материал (типа алтын «золото», балауыз «воск», кюмюш «серебро», къургъаш «свинец», дарыу «лекарство»), названия свойства (типа башк. шишек «дыра», сит «край»), названия живых существ по свойству (типа ата «самец», бала «детеныш», ийэ «самка», укъыусы «ученик, учащийся», юргъа «иноходец», названия времен года (типа башк. йэй «лето», кюз «осень», кыш «зима», яз «весна»), некоторые названия частей тела (типа башк. аякъ «нога», баш «голова», янгакъ «щека»), отдельные названия действий (вроде башк. эш «работа») и т.п.» (1972: 250).
Синонимия композитных существительных
Синонимия - тип семантических отношений языковых единиц, заключающийся в полном или частичном совпадении их значений. Синонимия свойственна лексическим, грамматическим (морфологическим и синтаксическим), словообразовательным и фразеологическим системам языка. Это характерное явление языков разных типов (Балли 1961; Новикова 1982 и др.), т.е. говоря иначе, по мнению большинства современных семасиологов - синонимические отношения в системе имени это все те семантические, словооборазовательные, фразеологические и лексические связи, которые возникают в языке при появлении и функционировании синонимической единицы: это абсолютное или частичное совпадение семантики двух синонимов, вариантность синонимических слов и словосочетаний, это соотношение многозначности и синонимии (известно, что многозначное слово может входить сразу в несколько синонимических рядов), семантически и стилистически идентифицирующее роль членов синонимического ряда относительно его доминанты, однокоренные и разнокоренные синонимы, синонимичное слово и словосочетание и т.д. Все те связи, которые возникают при их функционировании в конкретном языке и называются синонимическими отношениями в системе именной лексики. В функциональном плане именные синонимы выступают как способность языковых единиц благодаря тождеству или сходству их значений замещать друг друга во всех или определенных контекстах, не меняя содержания высказывания.
Эквивалентные содержания синонимов находятся в соотношении взаимной замены (двусторонней импликации). Степень синонимичности слов тем выше, чем больше у них общих понятий, в которых могут и устойчиво нейтрализоваться несовпадающие семы из значений. Важнейшими семантическими функциями синонимов являются замещение и уточнение. Замещение наблюдается чаще всего в следующих друг за другом частях текста и состоит во взаимной замене семантически адектватных единиц, что позволяет избежать однообразного повторения одних и тех же слов.
Уточнение состоит в раскрытии свойств и различных характерных признаков обозначаемых предметов и явлений действительности.
Эта функция реализуется обычно в пределах одного предложения при близком, контактном расположении уточняющих друг друга частично эквивалентных слов. Необходимость уточнения вызвана тем, что обозначаемое в силу своей многосторонности не «покрывается» одним словом. Поэтому возникает потребность одновременного употребления нескольких синонимов, несовпадающие семы которых вскрывают в обозначаемом предмете новые стороны. Уточняться могут степень проявления признака, качества, свойства, действия, способ осуществления действия и др. При этом возможны два типа контекстов синонимов: нейтрализующий, в котором различия синонимов не являются существенными с точки зрения содержания высказывания, и дифференцирующий, где в центре внимания оказываются их различия. В первом случае несовпадающие семы «суммируются» как дополнительные характеристики обозначаемого.
Функция оценки и стилевой организации текста выступает как основная в стилистической синонимии. Эмоциональное выражение оценки основывается на различной стилевой закрепленности маркированных синонимических слов (выше нейтрального) высокое, поэтическое, книжное и др., (ниже нейтрального: разговорное, просторечное и др. ), что является основанием положительной или отрицательной квалификации обозначаемого объекта.
Согласуясь стилистически и семантически с общим характером текста, т.е. с другими словами той же стилистической характеристики и общим содержанием высказывания, такие синонимы выполняют функцию его стилевой организации. Фразеологические отношения возникают в системе фразеологических сочетаний: двухкомпонентные синонимичные фразеологизмы, трехкомпонентные и многокомпонентные фразеологические сочетания, заменяемость и вариантность членов синонимических фразеологических сочетаний и т.д. Это семантические отношения, которые возникают при семантической эквивалентности морфем, например, наличие аффикса -лыкъ и его фонетических вариантов в составе синонимичных производных.
Синтагматические отношения наблюдаются на всех уровнях строения языка. В современном языкознании, в заисимости от выбранных единиц анализа, говорят о синтагматике как части соответствующей уровневой дисциплины и выделяют синтагматику фонетическую, фонологическую, морфологическую и т.д., в том числе и лексическую (Шмелев 1973; Уфимцева 1970). Синтагма - интонационно-смысловое единство, которое выражает в данном контексте и в данной ситуации одно понятие и может состоять из одного слова, группы слов и целого предложения. Л.В.Щерба определяет синтагму как фонетическое единство, выражающее единое смысловое целое в процессе речи - мысли (Щерба 1963). В решении вопроса о членении речевого потока он исходил из единства смысловой и звуковой сторон языка при доминирующей роли первой (т.е. смысловой). Поскольку синтагму в большинстве случаев, составляют слова, тесно связанные по смыслу, она обычно представляет собой и синтаксическое единство. Синтагма - это последовательность двух (или более) языковых единиц: 1) морфем; 2) слов; 3) словосочетаний; 4) предложений, соединенных определенным типом связи (напр. определительной связью).
Синтагматические отношения основаны на линейном характере речи и свойстве ее протяженности, однонаправленности, последовательности. Благодаря этому элементы, следуя один за другим, образуют определенную языковую цепочку, последовательность - синтагму, внутри которой составляющие ее элементы вступают в синтагмиатические отношения. Они харакетризуют связи следующих друг за другом единиц и определяются их контрастом; языковой элемент может поэтому противопоставляться либо предшествующему, либо следующему за ним, либо и тому и другому одновременно, ср. гъакъылгъа къыйышагъанлыкъ, гьакъылгъа гелишегенлик, гьакъылгъа къыйышывлулукъ, гьакъылгъа гелишивлюк «последовательность».
Изучение синтагматических отношений (при помощи валентного или дистрибутивного анализа) было перенесено и в область лексики и словообразования. Анализ аналогичных отношений в производных и сложных словах способствовал изучению правил сочетаемости морфем разного типа в пределах деривата (словообразовательных элементов).
В отличие от языковых единиц, носящих парадигматический характер (морфем), или же чисто синтагматический (предложение), слово рассматривается как единица, которой присущи и синтагматические и парадигматические связи. Наряду с парадигматической ценностью слово обладает и другим видом реляционной значимости-синтагматической. Неким смыслом, возникающим на основании индивидуального значения слов при их сочетаемости в линейном ряду. А.А.Уфимцева полагает, что изучение лексической синтагматики является значительным достижением языкознания, и описание синтагматики слова, в данном случае синонима, составляет важный аспект определения его лексического значения (Уфимцева 1970).
