Содержание к диссертации
Введение
Г л а в а I . Теоретические основы исследования 13
1.1. Понятие простого предложения и его структурной схемы 13
1.2. О понятии валентности 24
1.3. Управление - как вид синтаксической связи . 30
1.4. Управление суффиксальных глаголов 37
1.5. Облигаторность и факультативность элементов структурной схемы 41
Г л а в а II. Методика построения моделей простого повествовательного глагольного предложения 46
1.1. Составные части ориентированных на глагол моделей предложений 46
1.2. Классы слов 51
1.3. Классы форм 53
1.4. Субституционные классы связанных распространителей 55
1.5. Субституционные классы свободных распространителей 61
Г л а в а III. Элементарные предложения мокшанского языка 72
1.1. Нуль-местные элементарные предложения . 75
1.2. Одноместные элементарные предложения . 76
1.3. Двухместные элементарные предложения . 84
1.4. Трехместные элементарные предложения . 137
1.5. Четырехместные элементарные предложения 161
2. Элементарные предложения с секундарной глагольной формой, с секундарным предложением или высказыванием 162
2.1. Элементарные предложения с секундарными глагольными формами 164
2.1.1. Одноместные элементарные предложения 165
2.1.2. Двухместные элементарные предложения 165
2.1.3. Трехместные элементарные предложения 169
2.1.4. Четырехместные элементарные предложения 174
2.2. Элементарные предложения с секундарным предложением или высказыванием . 174
2.2.1. Одноместные элементарные предложения 174
2.2.2. Двухместные элементарные предложения 174
2.2.3. Трехместные элементарные предложения 176
2.2.4. Четырехместные элементарные предложения 178
Заключение 179
Список использованной литературы с сокращениями . 192
Приложение I
Список глаголов 200
- Понятие простого предложения и его структурной схемы
- Составные части ориентированных на глагол моделей предложений
- Одноместные элементарные предложения
- Трехместные элементарные предложения
Введение к работе
Тема, цели и материалы исследования»В настоящей работе предпринимается попытка рассмотреть впервые в мордовском языкознании сочетаемоетные возможности мокшанского глагола и на основе валентных связей финитной формы глагола выявить структурные схемы простых предложений, объяснить грамматически правильные основные модели простого глагольного предложения мокшанского языка.
Актуальность темы данной диссертации обусловлена интересом современной лингвистики к валентным свойствам глаголов и их ролью в структуре предложений, а также тем, что синтаксические свойства мокшанского глагола в данном аспекте никогда не рассматривались.
Научная неразработанность проблем синтаксиса простого предложения мокшанского языка (проблемы членов предложения, синтаксической семантики, актуального и формального членения предложения, описание структурных схем простого предложения на всех уровнях и др.) вызывает необходимость их исследования и требует комплексного исследования сочетаемостных потенций мокшанского глагола. В работе наряду с таксономией моделей предложений дается лексическое наполнение структурных схем. Модели простых повествовательных глагольных предложений, построенных на основе валентностных связей глагола, способствуют наиболее адекватному изучению синтактико-семантических связей глаголов.
Исследование сочетаемостных возможностей мокшанского глаго-
ла и определение структурных схем простых предложений на базе
валентных отношений спрягаемой формы глагола с его распространителями будет способствовать ликвидации определенных пробелов при разработке общей теории синтаксиса простого предложения мокшанского языка и решению некоторых вопросов теории сложного предложения.
Языковой материал, подвергающийся в работе анализу, был взят в основном из трех источников. Была использована рукопись подготавливаемого к печати коллективом сектора мордовских языков Научно-исследовательского института языка, литературы, истории и экономики при Совете министров МАССР мокшанско-русского словаря, часть материала выписана из различных источников - из произведений художественной литературы современных мордовских писателей, а также издаваемых на мокшанском языке газет и журналов.и фольклора.
Выписанный из литературы материал в качестве примеров в ходе анализа подвергся редуцированию, унифицированию и варьированию. Предложения при необходимости были сокращены, упорядочены и расширены. При упрощении предложения в первую очередь опускались те части, которые не представляли интереса с точки зрения иллюстрации исследуемого явления. За правильность таких предложений отвечает автор. Этим обусловлено и отсутствие ссылок на источники при приводимых примерах.
Оставшуюся небольшую часть предложений автор составил сам, опираясь на собственную языковую компетенцию. Это оказывалось неизбежным, когда возникала необходимость представлять синтаксические разновидности одного и того же предложения. Иной раз к этому способу приходилось обращаться и в тех случаях, когда выписанный из источников материал содержал далеко не все приемлемые конструкции.
Следует учесть однако, что окончательное выявление и фиксирование имеющихся в языке моделей предложений возможно только на основе языковой компетенции информанта. Понятие языковой компетенции часто связывается с трансформационно-генеративной грамматикой. Однако оно характерно и для других направлений современной лингвистики, отличительной чертой которой является эксплицитное стремление получить описание, соответствующее языковому коду говорящих, отражающее их компетенцию, т.е. их знание языка, а не описание корпуса текстов на том или ином языке (?almei>» 1978, I50-I5I). В настоящей работе мы исходим из понятия языковой компетенции, как её трактует X. Рятсеп (Ratsep, 1972, I9I9-I920).
При таком понимании исследователя прежде всего интересует, что может сказать говорящий и что будет признано правильным, а не то, что говорящий фактически сказал. Безусловно, корпус текстов должен также анализироваться, но их анализ не составляет цель исследования: тексты образуют лишь часть тех данных, на основании которых можно установить языковой код. Предпринимая попытку объяснения возможностных, грамматически правильных моделей простого глагольного предложения мокшанского языка представляется необходимым отметить, что даже систематизированно собранного материала из литературы явно недостаточно. Выявление всех основных вариантов моделей простого предложения возможно только при непосредственном содействии информанта. Это означает, что многие модели окончательно определены на основе языковой компетенции самого анализирующего, владеющего данным языком активно. Казавшиеся сомнительными случаи контролировались опросом людей, владеющих мокшанским языком в качестве родного. СО роли информанта см.Се-ливестрова, 1983, 256-267).
Несмотря на то, что языковая компетенция исследователя представляется чрезвычайно важной, выявление и фиксирование моделей
мокшанского предложения было бы невозможно без выработки определенного свода правил, которые излагаются в теоретической части нашей работы. Попытка определения такого свода правил делается посредством введения понятия валентности мокшанского глагола и уточнения его облигаторных и факультативных распространителей. Мокшанский глагол обладает большой и сложной системой грамматических форм. Образование их с учетом особенностей словоизменительных типов составляет парадигматику глагола. Полная парадигматика мокшанского глагола включает формы, выражающие грамматические значения лица, числа, времени, наклонения, а также причастия, деепричастия, инфинитивы. Принимая все это во внимание, выявление и фиксирование моделей простого повествовательного глагольного предложения представляется достаточно сложной задачей. Следует заметить, что в мордовских языках до настоящего времени не существует сколь-нибудь серьезных исследований, касающихся нормы литературного и разговорного языков. Проблема варьирования слов мокшанского языка продолжает оставаться и теоретически малоопределенной и практически неисследованной. В настоящее время назрела настоятельная потребность изучения опыта практической нормализаторской деятельности и объективно-исторического исследования явления вариантности, которое в сущности и создает острую проблему языковой нормы.
В современной науке установлено, что вариантность - это объективное следствие языковой эволюции, непременный атрибут живого литературного языка» (Горбачевич, 1978, 3). Учитывая это положение, мы анализируем глаголы не только в строгих пределах
норм литературного языка, но и рассматриваем сочетаемость носителя валентности - глагола - с распространителями в разговорном языке. При таком подходе мы исследуем также глаголы, употребле-
ниє которых ограничено, разговорным языком, или территориально несколькими районами республики, формирующими тот или иной диалект. Диалекты и контакты языков оказывают огромное влияние на литературный мокшанский язык, являясь основным средством его обогащения. Вариантность является естественным состоянием языка как конкретно-исторического явления, одной из внутренних проявлений литературного языка.
При рассмотрении моделей простого повествовательного глагольного предложения мокшанского языка мы исходим из понятия глагола как центра предложения, его финитной формы, поэтому мы анализируем лишь те простые предложения, в которых наличествует спрягаемая форма глагола. Предложения без глагола не являются предметом нашего исследования. При рассмотрении основных форм глагола следует учесть, что некоторые суффиксы, присоединяемые к глагольной основе и обычно не изменяющие:; модели предложения, в ряде случаев у определенных глаголов вызывают изменения модели". Например, суффикс многократного действия -кшн: авардемс 'плакать, рыдать', но аварькшнемс 'плакать, оплакивать'. В предложениях Стирсь аварди 'Девушка плачет' и Стирсь аварькшнесы юмаф-араф эряфонц 'Девушка оплакивает свою загубленную молодость' модели будут следующими N пот V; N пот V К gen. Во втором случае отмечается появление объекта. Все аналогичные случаи, даже если они и не типичны для той или иной группы глаголов, требуют обязательного фиксирования в структурной схеме мокшанского предложения.
Анализ в работе ведется главным образом на синхронном уровне. Стремление добиться большей объективности привело нас к необходимости использовать в процессе анализа не один, а несколько методов. Это метод моделирования предложений, валентный анализ,метод интроспекции.
Метод моделирования предложения, являясь апробированным методом в финно-угристике, позволяет исследователю не только выявить и фиксировать имеющиеся языковые факты, но дает возможность обнаружить, то, что должно быть в языке. Данный метод позволяет изучить не только структуру языка, но и взаимодействие его компонентов в процессе функционирования.
Валентностный анализ оказывается наиболее эффективным при дифференциации различных моделей глагольных предложений.
Метод интроспекции оказывается также действенным, так как для адекватного описания языкового кода говорящих обращение к языковой компетенции, к собственному лингвистическому чутью при оценке грамматической правильности и приемлемости того или иного языкового явления представляется необходимым и оправданным.
Аннотация. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и приложения. В первой главе рассматриваются исходные теоретические понятия, послужившие основой при выявлении и анализе структурных схем простого повествовательного глагольного предложения мокшанского языка. Здесь же представляются теоретические суждения ряда отечественных и зарубежных ученых и обзор работ, посвященных проблемам моделирования в финно-угорских и индоевропейских языках, фиксируется круг задач настоящей работы, устанавливаются критерии выделения и разграничения структурных схем простого предложения.
Кроме того, исследуется соотношение валентности глагола и модели предложения, валентности глагола и управления глагола, обосновывается целесообразность построения структурной модели предложения на основе валентностных свойств глагола.
Во второй главе обосновываются принципы построения ориентированных на глагол моделей предложений в мокшанском языке, определяются конкретные приемы выявления моделей глагольного предло-
жения, рассматривается порядок редуцирования элементов из расширенного ориентированного на глагол простого предложения, уточняются компоненты, образующие ориентированное на глагол простое предложение, определяется количество классов, необходимых для описания структуры мокшанского глагольного предложения, подробно исследуются критерии, обусловливающие принадлежность элемента предложения к тому или иному субституционному классу.
В третьей главе представлены выявленные на основе практического анализа более чем 2500 глаголов мокшанского языка минимальные структурно-семантические модели - элементарные предложения мокшанского языка. Элементарные предложения классифицируются в соответствии с валентностью образующих их глаголов. Уточняется семантический статус глаголов,образующих ту или иную модель, исследуется состав элементарных предложений и выражаемые ими отношения. Под элементарным предложением приводится оптимальное количество глаголов в конкретном лексическом наполнении, определяются условия реализации конкретных структурных схем. В конце главы представлены элементарные предложения с секундарной глагольной формой, секундарним предложением или высказыванием.
В заключении сообщаются результаты проведенного анализа. Научная новизна данного исследования состоит в комплексном подходе к вопросу выявления семантико-структурных особенностей мокшанского глагола, в обследовании более 2500 глаголов, и на основе данного анализа в определении и фиксировании моделей простого повествовательного глагольного предложения мокшанского языка.
Впервые в мордовском языкознании выявляются и описываются модели простых повествовательных глагольных предложений;
впервые подробно исследуется валентность мокшанского :а_^ глагола;
впервые рассматривается соотношение валентности мокшанского
- II -
глагола и модели предложения;
определяется соотношение валентности и управления глагола в мокшанском языке;
впервые в мордовском языкознании определяется статус обязательности и факультативности элементов предложения;
вводится в мордовское языкознание понятие классов слов и классов форм;
определяется количество классов, необходимых для описания структуры простого глагольного предложения мокшанского языка;
впервые произведена классификация элементарных предложений мокшанского языка в соответствии с валентностью образующих их глаголов;
исследуется состав элементарных предложений и выражаемые ими отношения.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Выявление и описание моделей простого повествовательного глагольного предложения мокшанского языка в свете новейших теорий синтаксиса и семантики является первым шагом на пути составления синтаксиса научной грамматики мордовских языков. Полученные результаты исследования представляют собой ценные сведения, новые факты по проблемам структуры и семантики простых глагольных предложений мокшанского языка и будут способствовать решению определенных проблем при разработке теории сложного предложения.
Основные положения диссертации могут быть использованы при изучении теоретического курса по современному мокшанскому языку, при составлении вузовских и школьных учебников и учебных пособий, а также при подготовке специалистов по финно-угорским языкам, в частности, по мордовским (мокшанскому и эрзянскому) языкам.
Кроме того, основные положения диссертации могут быть использованы в практике преподавания мордовских языков в школах и
ВУЗ-ax республики и при составлении словарей.
Апробация работы. Основные положения и результаты исследования отражены в 3 статьях, опубликованных в сборниках Тартуского государственного университета (1984), Ордена "Знак Почета" научно-исследовательского института языка, литературы, истории и экономики при Совете Министров Мордовской АССР (1984), в журнале "Советское финно-угроведение" (1985), доложены и обсуждены в секторе мордовских языков Ордена "Знак Почета" научно-исследовательского института языка, литературы, истории и экономики при Совете Министров МАССР.
- ІЗ -
Понятие простого предложения и его структурной схемы
В синтаксической науке существует несколько принципиально различных подходов к изучению природы предложений, отражающих разные направления и концепции современной лингвистической науки. В появившихся за последние десятилетия фундаментальных работах структура и семантика предложений исследуется с различных точек зрения: формальный подход, опирающийся на понятие структурно -грамматического ядра предложения, позиционно-грамматический подход, исходящий из семантического минимума предложения, уровневый, компонентный, валентностно-лексический, коммуникативный, логический, ситуативный, генеративный и некоторые другие. Каждое направление вносит свой вклад в решение актуальных лингвистических проблем. В истории отечественного языкознания понятие предложения трактовалось далеко не однозначно. По подсчетам И.А. Сизовой (Сизова, 1966, 8) в лингвистике существует не менее 300 определений предложения, что само по себе говорит о сложности и противоречивости этого понятия. Мы опираемся на определение простого предложения, данное в Грамматике-70: "Простое предложение - это самостоятельная синтаксическая единица сообщения, грамматическим значением которой является предикативность, а формой - минимальная структурная схема с принадлежащей ей системой собственно грамматических средств для выражения синтаксических времен и наклонений" (Грамматика-70, 544). Если отличительным признаком предложения является предикативность, то предложение не может существовать без компонентов, связанных с выражением предикативности. Поскольку основным способом выражения предикативности является использование морфологических форм времени, наклонения и лица глаголов, употребление этих форм создает предикативную единицу.
Предикативная единица - это единица синтаксиса, обладающая признаком предикативности. Она представляет собой предикативную конструкцию, состоящую из иерархически организованных компонентов, но может состоять и из одного материально выраженного компонента (Сиротинина, 1980, 45). "Предикативная единица - это способ номинации события, поэтому именно в предикативных единицах оформляются все сообщения. Однако это еще не само сообщение, это только языковая модель, лежащая в его основе, семантическая и формально-синтаксическая модель предложения (Общее языкознание, 1972, 308-310). Следует отметить, что понятие предикативности исследователи трактуют далеко не однозначно. Для М. Эрелта предикативность - "это отношение между определенной с точки зрения адресата речи информацией" (Эрелт, 1980, 25). Среди финно-угро-ведов такое понимание предикативности мы встречаем и у X. Ыйма. В своих работах (см. напр. біт, 1973, 360-386) ученый пытается вскрыть сущность предикативности в аспекте речевой деятельности. Он рассматривает предикативность в качестве динамического отношения, т.е. в качестве определенного вида операции. Предложения, по мнению X. Ыйма, являются непостоянными единицами, каждое из которых воплощает переход от одних структур к другим. Задачей предложения как предикативной единицы является добавление новой информации в память слушателя, переработка хранящихся в памяти структур в новые структуры. Предложение - это программа,по которой эти структуры перерабатываются.
В предлагаемой работе мы придерживаемся понимания предикативности как значения структурной схемы простого предложения, как категории, которая целым комплексом формальных синтаксических средств соотносит сообщение с тем или иным временным планом действительности (Грамматика-80, 85-86). В настоящее время в синтаксических работах факт наличия структурной схемы рассматривается как один из главных признаков предложения.
Одной из причин возникновения данного понятия явилось осмысление отношения предложения к языку и речи. Языковое существо предложения и было выявлено в факте существования в языке отвлеченных образцов, по которым строятся конкретные предложения. Эти отвлеченные образцы получили наименование структурной схемы предложения или модели. Осмысление конкретных предложений в целом и способствовало установлению их моделей, принадлежащих уровню языка. При наполнении такого отвлеченного образца лексическим материалом происходит реализация структурной схемы предложения, переход от структурной схемы как отвлеченного образца к предложению как единицы речи.
В понятие "модель" вкладывается различное содержание, и сам термин употребляется в нескольких значениях. Г. Хельбиг насчитывает более 30 значений в лингвистическом употреблении (HeltiSі 1970). Тем не менее термин "модель" прочно закрепился в лингвистике. Понятие грамматической модели в последнее время вызывает интерес специалистов как в области теории языка, так и в области прикладного языкознания, а также методики преподавания языков. Моделирование оказалось особенно эффективным в синтаксисе.
В лингвистике термин "модель" употребляется главным образом в двух значениях: I. структурный или функциональный аналог лингвистического явления и 2. система изучения и описания этого явления. В первом случае - это система объектов, структура или поведение которой соответственно воспроизводит структуру или поведение другой системы объектов, являющейся предметом исследования (Пиотровский, 1966, 16). Второе значение термина "модель" подводится под введенное Ч. Хоккетом понятие модели грамматического описания, где модель - такая система зафиксированных правил, в рамках которой исследователь изучает грамматику того или иного языка и формирует результаты своих исследований ( Hockett, 1954, 210-234). Возможность неоднозначного толкования понятия модель в лингвистике, в частности, в синтаксисе (модель предложения),по всей вероятности, заложена в самой специфике моделируемого явления, в том, что коммуникативные единицы языка многоплановы как в своем функциональном, так и в структурном аспектах.
Составные части ориентированных на глагол моделей предложений
Выяснение строения разных видов простого предложения мокшанского языка целесообразно начать с основных моделей повествовательных простых глагольных предложений.
Сохраняя многие кардинальные особенности синтаксиса финно -угорского языка - основы мордовские языки имеют также присущие только им специфические черты. Специфику современного мордовского синтаксиса в значительной степени определяют особенности морфологии частей речи, а именно: наличие указательных и лично-притяжательных форм у имени существительного, безобъектного и объектного спряжения у глагола, суффиксов сказуемостного изменения, присоединяемых к любой лексико-грамматической категории в позиции предиката. Сказуемостное оформление, характеризуя определенную синтаксическую функцию слова, тем самым характеризует его и как определенную часть речи. Вс связи с этим в мордовских языках в большом количестве случаев мы наблюдаем выражение субъекта и предиката в одном, специально оформленном слове.
Кромег того, мордовский глагол вследствие наличия субъектно объектных форм спряжения имеет способность выражать в одном слове субъекта, предиката и объекта, например: васьфтсамак "ты меня встретишь", васьфття "я тебя встречу", васьфтсак "ты его ветретишь" и т.д.
В настоящей работе наличие всех обязательных для структурной схемы элементов определяются на базе спрягаемой формы глагола,которая самим своим значением организует ядро предложения и от которой зависит возможность представления в простом предложении большей части его элементов, а равно и морфологическая форма этих элементов. При выявлении моделей предложений мы исходим из положения, что каждый обусловленный глаголом элемент формально выражен отдельным словом. Мы придерживаемся данного положения и при рассмотрении специфических для мордовских языков образований, передающих одним словом целое предложение. Такое елово-предложение в мордовских языках представляет из себя сложное морфологическое построение, оформленное как сказуемое. М.Н. Коляденков отмечает, что "оно не является соединением в одно целое ряда отдельно употребляемых слов, как это имеет место в ряде североазиатских языков, а состоит из одного стержневого слова и ряда суффиксов, замыкаемых личным окончанием, имеющим значение, равное лексическому значению личного местоимения: седисонзолень "я был у него на сердце". Таким образом, на русский язык одно слово седисонзо-лень переводится целым распространенным предложением "я был у него (неё) на сердце" (Коляденков, 1959, 176).
Следует отметить, что каждая морфема, входящая в состав данного построения, выступает в значении, соответствующем лексически значению отдельно оформленного слова и все предложение может быть выражено лексически, например: Мон улень сонь седисонза "Я был у него (неё) на сердце". В моделях мы рассматриваем такого рода конструкции только в аналитической форме.
Простые предложения, имеющие в своем составе лишь такие элементы (слова, группы слов), наличие или форма которых обусловлены глаголом, мы назвали вслед за Апресяном (1962, 145) и Рятсепом (1978, ІЗ) ориентированными на глагол простыми предложениями (ОГПП). Например, предложение Стирсь няевсь мондейнь содавикс "Девушка казалась мне знакомой" является ориентированным на гла гол простым предложением.
Из конкретных простых предложений можно получить ориентированные на глагол простые предложения, если исключить из них все элементы, которые не обусловлены финитным глаголом. Как мы отметили, этот прием названный методом отчеркивания ( Grebe, 1973; HelMg, Schenkel, 1980) в немецком языке, методом оптимизации (Холодович, 1979), редуцированием или редукцией в финно-угроведении ( &m 1965, 29-30; Рятсеп, 1974, 4) является наиболее эффективным при выявлении моделей простых глагольных предложений мокшанского языка. Полученное простое предложение является ориентированным предложением, ядром которой служит спрягаемая форма глагола, а релевантной связью между ядром и распространителем -обусловленность наличия или формы элемента значением глагола. Порядок редуцирования (элиминирования) элементов из конкретного простого предложения следующий.
Во-первых, элиминируются все второстепенные распространители вместе с их распространителями, т.е. распространители обусловленных глаголом слов (определения и наречия) с их распространителями, иначе говоря распространители третьего, четвертого и т. д. порядка распространения. Например, в предложении Емла кудть фтал-да Мялешень каршес врьгятсь врьгазонь лада стяда пиле мархта пине "Из-за небольшого дома на Мялеша бросилась похожая на волка с торчащими ушами собака" исключаем распространители второго порядка: кудть фталда из-за дома", пиле мархта "с ушами", третьего порядка: емла "небольшого" стяда "торчащими", четвертого порядка: врьгазонь лада "похожая на волка". Размещенные на периферии элементы подчиняются один другому точно в соответствии с порядком следствия.
Особое внимание следует обратить на те распространители второго порядка, наличие которых обусловлено самим глаголом. Возможны случаи, когда определенное существительное (или класс суб-стантива) может выступать в предложении только вместе со своими распространителями, когда наличие распространителей обусловливается не существительным, а самим глаголом. Например, глагол модеме "идти" в предложении Шабась моли виде киге "Ребенок идет по правильному пути", Арьсемасна моли лия ки ланга "Их мысли идут иным путем" обусловливает наличие в предложении не только слова киге "пути", дороге", но требует также, чтобы у данного слова присутствовали распространители. Эта обязательность мотивируется абстрактным содержанием глагола модеме, речь идет не о конкретном передвижении (Ср. Шабась моли кить ланга "Ребенок идет по дороге").
Распространители второго порядка, наличие которых в предложении обусловлено глаголом, следует отличать от распространителей, наличие которых в предложении обусловлено значением существительного. Такие структурно-обязательные распространители существительного названных Ыймом при их анализе в эстонском языке словами -параметрами ( біт, 1971, І53-І8І).
Одноместные элементарные предложения
Одноместные элементарные предложения, представляющие собой сочетание одновалентного глагола и его распространителя, составляют в мокшанском языке самую большую группу. Глаголов, образующих элементарные предложения этого типа, нами выявлено более 1200. С семантической точки зрения данная модель глаголов присуща в основном глаголам состояния. Их семантическая особенность заключается в том, что они выражают действие, замкнутое в субъекте, то есть по смысловому содержанию рассматриваемые глаголы относятся к субъектным. Глагол может совмещать категориальное значение состояния/процесса и значение действия; значение состояния обычно является содержательно одновалентным, а значение действия - как минимум, двухвалентным, так как в большинстве случаев предполагает наличие предмета, на который это действие направлено. структурная схема Nnom v v = авардемс "плакать" - Шабась аварди "Ребенок плачет",адер-лямс "принарядиться" - Стирнясь адерлясь "Девушка принарядилась", акшемомс "побелеть, поседеть" - Самошень сакалоц акшемсь "Борода Самоша побелела", алашаямс "обзавестись лошадью" - Федор атя ала-шаясь "Дед Федор обзавелся лошадью", алнялгодомс "стать ниже ростом" - Куднясь алнялгодсь "Домик врос в землю, стал приземистей", амбаськодомс "удивиться, опешить" - Сувайсь амбаськодсь "Вошедший застыл от изумления", азаргодомс "воспалиться" - Ранась азаргодсь "Рана воспалилась", аргоныямс "плесневеть" - Кшись аргоныясь "Хлеб заплесневел", аржиямс "зазубриться, притупиться" - Узерьсь аржиясь "Топор притупился", атякстомомс "состариться" - Самошка атякстомсь "Самошка состарился", вадрявгодомс "стать гладким, ровным" - Пинеть понац вадрявгодсь "Шерсть на собаке стала гладкой (ровной)", вачемс "проголодаться" - Ломаттне вачсть "Люди проголодались", вачкатомс "дрожать, трястись" - Сярядись вачкаты "Больного бьет дрожь (букв.: Больной дрожит)", вашиямс "ожеребиться" - Алашась вашиясь "Лошадь ожеребилась", верыямс "запачкаться, вымазаться кровью" - Гимнастеркац верыясь "Его (ее) гимнастерка запачкалась кровью", весялгодомс "повеселеть" - Антон веселгодсь "Антон повеселел", вецакодомс "стать водянистым, пропитаться водой" - Модамарьхне вецакодсть "Картошка стала водянистой", вецамс "мокнуть (о ранах)" - Сярятьфсь вецай "Рана мокнет", вииямс "усилиться, набраться сил" - Вармась вииясь "Ветер усилился", вихомомс "распуститься (о почках и т.п.)" - Щуфтонятне вих-омсть "Деревца распустились", вихонзамс "усилиться, стать сильнее" Пиземсь вихонзась "Дождь усилился", вишкомомс "усилиться, стать сильнее" - Варманясь вишкомсь "Ветерок усилился" и т.д.
Данная модель представлена глаголом в финитной форме и его распространителем в номинативе, являющимся подлежащим. В нашем понимании подлежащее рассматривается как обычный распространитель глагола в ряду других распространителей, таких, например, как объектный распространитель глагола. Как известно, уже в классической аристотелевской схеме субъект-предикат из всей совокупности актантов предиката выделяется только один, а именно субъект, который противопоставляется предикату. Что касается остальных актантов, если они имеются, то они недифференцированно включаются в состав предиката. В свете современных представлений за субъектом не признается особой роли в организации предложения, он подчинен глаголу наряду с другими распространителями. Наиболее убедительным доводом в пользу доминирующего положения глагола является, по мнению А.А. Холодовича (1979, 297), обращение к признаку репрезентируемости. Понятия репрезентации заимствовано А.А.Хо-лодовичем у Е. Куриловича. Суть этого положения в следующем.Предполагается, что то слово синтагмы ("основной клеточки" предложения) через которое оно подключается к другой синтагме в процессе порождения предложения, является хозяином, поскольку оно как бы репрезентирует данную синтагму. Репрезентация является для А.А.Холодовича "средством опознания доминирующего члена, хозяина в любой синтагме" (там же). Более подробно о репрезентации см. у Е. Куриловича (1962, 52).
Итак, в этой схеме в функции субъектного актанта употребляются одушевленные и неодушевленные существительные.
Структурная схема пощ v = торамс "греть" - Торась атям "Гремел гром", молемс "идти (о дожде)" - Моли пизем "Идет дождь", срхкамс "начинаться" -Срхкай пизем "Собирается дождь", кфчядемс "сверкать (о молнии)" -Кфчядсь ендол "Сверкнула молния", дубордомс "греметь" - Дубордсь атям "Гремел гром", увнамс "гудеть" - Увнась варма "Гудел ветер", ювадемс "крикнуть" - Ювадсь корожсь "Закричала сова", бйнямс "жужжать, звенеть" - Бйнясть мешне "Жужжали пчелы", авкстомс "лаять (о собаке) - Авкстсь пинесь "Залаяла собака", активнай-годомс "стать активным" - Активнайгодсь депутаттнень поКодемасна "Деятельность депутатов стала более активной", саме "настать", наступить" - Сась шадаведьсь "Настало половодье", кельмомс "остыть" - Кельмость ветне "Ночи стали прохладными", эщцамс "покрыться льдом" - Эендасть ляйхне "Реки покрылись льдом" и т.д.
Рассматриваемая схема представлена финитной формой глагола и именем существительным. Следует заметить, что глагол в данной модели употребляется в основном в форме третьего лица, и что в третьем лице настоящего времени он не имеет личного форманта.Но, очевидно, в оппозиции к формам первых двух лиц и вследствие частого употребления форм третьего лица как формы с нулевым формантом, они воспринимаются будучи и отдельно взятыми как глаголы, а не как причастия, форма которых формально совпадает с формой глагола третьего лица настоящего времени. Следует отметить также,что эта модель в мокшанском языке очень употребительна, её могут образовывать также глаголы, содержащие в,своем составе инхоативный суффикс -зев, обозначающие как правило, начало неожиданного действия, например: Мотэазевсь нармонь "Запела птица" - инхоативная форма глагола морамс "петь", Шерьхкозевомс "внезапно зашевелиться" от глагола шерьхкомс "шевелиться" - Шерьхкозевсть кусторксне Зашевелились кусты" и т.д. Заметим, что значение инхоативности присуще только тем глаголам мокшанского языка, которые содержат в себе сему законченности действия.
Трехместные элементарные предложения
Трехместные элементарные предложения представлены глаголами, у которых правосторонний распространитель носителя валентности, являющийся прямым объектом в традиционном понимании, одновременно является агенсом, действующим лицом инфинитива.
Структурная схема N1nom V N2ng Inf + ма V = бславамс "благословить" - Тядясь бславазень оттнень цебярьста эряма "Мать благословила молодых жить счастливо", ерямс "раскидать" - Аватне ерязь тишеть суфтома "Женщины раскидали сено сохнуть", кадомс "дать возможность, позволить, не мешать" - Рая кадозе магнитофонть морама "Рая не включила магнитофон (букв.: Рая оставила магнитофон играть)", кошардомс "приказать, заставлять" - Бригадирсь кошардозень трактористт-нень сокама одуряд "Бригадир заставил трактористов перепахать участок", тонафтомс "учить" - Партиясь тонафтсыень коммунистт-нень ванома панжадонь сельмот "Партия учит коммунистов зорко смотреть вперед", няемс "видеть" - Ольга няезе ялганц сермань тяштема "Ольга видела, как подруга пишет письмо (букв.: Ольга видела подругу письма писать)", кулеме "слушать" - Ага кулезе шабать авардема "Ага услышала, как плачет ребенок (букв.: Ага услышала ребенка плакать)", марямс "слышать" - Анна марязе тядянц корхтама шабравать мархта "Анна слышала, как мать разговаривает с соседкой" и т.д.
Интересное явление представляют собой последние три примера с глаголами няемс "видеть, увидеть", кулеме "услышать", марямс "слышать, услышать". Нам представляется, что правосторонний инфинитивный распространитель глагола совместно с распространителем глагола, выраженным существительным в генитиве, следует рассматривать как эквивалент оборота аккузатива с инфинитивом (анг.accusative with, infinitive лат.ассиза лгаз cum infinitive-) Структурная схема N1nom V N2ng -D± +lnf + ма v = вятемс "вести" - Яхим вятезень спортсметтнень бассей-нав уендема "Ефим привел спортсменов в бассейн плавать", ёрямс "раскидать" - Стирьхне ёрязь тишеть кить трвас суфтома "Девушки раскидали сено у дороги для просушки (букв.: Девушки раскидали сено у дороги сушиться)", ильхтемс "направить, проводить" -Военкоматсь ильхтезе Семань училищав тонафнема "Военкомат направил Семена учиться в училище", кучемс "послать, направить" -Администрациям кучезень рабочайхнень вели тишень урядама "Администрация направила рабочих в деревню убирать сено", коч-камс "созвать" - Карпа кочказень ломаттнень пуромксу тевенон кувалма корхтама "Карп созвал людей на собрание для обсуждения своих дел (букв.: Карп созвал людей на собрание обсудить о своих делах)", нолдамс "позволить" - Федярясь нолдазе стиренц ошу тонафнема "Жена Федора позволила дочери уехать в город на учебу", озафтомс "посадить" - Вовась озафтозе ялганц диванть лангс слайдонь ванома "Вова усадил своего друга на диван, чтобы посмотреть слайды (букв.: Вова заставил сесть друга на диван слайдов смотреть), панемс "отправить" - Матя панезе церанц калдазу пенгянь лазондома "Матя отправил сына в сарай колоть дрова", прважамс "проводить,1 направить" - Анна прважазе мирденц армияв служама "Анна проводила мужа служить в армию", ся-вомс "взять" - Катясь сявозе семьянц югу ваймосема "Катя повезла свою семью на юг отдыхать", тердемс "пригласить" - Света тердезень ялганзон ресторану обедама "Света пригласила друзей отобедать в ресторан", учемс "ждать - Правлениясь учсь од спе-циалистт колхозу работама "Правление ожидало новых специалистов в колхоз работать" и т.д.. Структурная схема N пот V N2ng Inf + мс V - кизефтемс "просить" - Мон кизефтине атять няфтемс панга нал васттнень "Я попросил старика показать грибные места", корхнемс "уговаривать" - Тимась корхнезе церать поступиндамс институту "Тима уговаривал парня поступить в институт", кошар-домс "просить, заставить" - Цямкаерясь кошардозе инжиенц вар-жамс шяняфксонзон "Жена Цямкая просила гостя угоститься жарким", тердемс "Коммунистне тердезь ломаттнень путомс сембе вийснон сяськомать малафтоманцкса "Коммунисты призвали народ вложить все силы, чтобы приблизить победу", тонафтомс "учить" - Коммунистически партиясь тонафтозе пролетариятть сявомс урокт классовая битваста "Коммунистическая партия учила пролетариат брать уроки в классовых боях", сявомс "взять" - Лиза сявозе ся кни-гать лувомс "Лиза взяла ту книгу читать", кандомс "принести" Маря кандсь поза симомс "Мария принесла попить квасу" и т.д.
В большинстве случаев иллативный инфинитивный распространитель финитного глагола выступает в функции компонента составного сказуемого традиционной грамматики. Правовалентный распространитель, выступающий в качестве объекта финитной формы глагола, является субъектом инфинитива. Однако в последних двух примерах с глаголами сявомс "взять" и кандомс "принести" правосторонний распространитель, выступающий в качестве объекта финитного глагола, является также объектом иллативного инфинитива. По всей видимости, это объясняется тем, что в последних двух примерах иллативный инфинитив носит обстоятельственный характер, выражает целевое значение, обозначает то, для чего предназначен объект спрягаемого глагола. В подавляющем большинстве случаев иллативный инфинитивный распространитель спрягаемого глагола,имеющий значение "предназначение объекта финитного глагола, выступает как факультативный распространитель. В качестве облигатор-ного распространителя он входит в отношения дизъюнкции, например: максомс "дать" - Урван максозе тяка жуватать церькуву пайгонь рамамс "Урван дал единственную скотину в церковь на покупку колокола (букв.: купить колокол)".
