Лексика рыболовства в татарском литературном языке Бятикова Ольга Николаевна

Содержание к диссертации

Введение

I.ГЛАВА. Рыболовство у татар. История изучения лексики рыболовства 8-38

1.1. Рыболовство у татар 8-15

1.2. Изучение лексики рыболовства в славянских языках 15-19

1.3. Исследование лексики рыболовства в тюркологии 19-21

1.4. Состояние изучения лексики рыболовства в татарском языкознании 21-25

1.5. Древнетюркские письменные памятники и словари как источник

изучения лексики рыболовства 25-34

1.6. Роль научно-популярной литературы в изучении лексики рыболовства

татарского языка 34-38

II.ГЛАВА. Историко-генетический анализ названии лексики рыболовства татарского языка 39-91

2.1. Тюрко-монгольские параллели и заимствования 39-43

2.2. Общетюркский пласт названий 43-60

2.3. Собственно татарские названия 61-64

2.4. Заимствования 65-82

2.5. Кальки 82-91

III. ГЛАВА. Структура и словообразование названий лексики рыболовства 92-113

3.1. Структура названий 92-93

3.2. Способы словообразования в лексике рыболовства 93-108

3.3. Многокомпонентные названия 108-113

IV ГЛАВА. Особенности номинации названий лексики рыболовства 114-140

4.1. Типы и принципы номинации лексики рыболовства 115-117

4.2. Номинация рыб 117-135

4.3. Номинация органов рыб 135-136

4.4. Номинация рыболовных снастей 137-139

Заключение 140-144

Источники и библиография 145-162

Принятые сокращения 163-165

• Изучение лексики рыболовства в славянских языках
• Тюрко-монгольские параллели и заимствования
• Способы словообразования в лексике рыболовства
• Номинация рыб

Введение к работе

Актуальность темы.

Лексический состав любого языка представляет неоднородное явление. Его стратификация происходит на разных основаниях: по эмоционально-стилистической окрашенности, по происхождению, по принадлежности к определенному хронологическому срезу языка, по сфере употребления и т.д. Вместе с тем в каждом языке имеется лексика, применение которой ограничено усло-. виями речевого общения. С 90-х годов XX века уделяется большое внимание вопросам формирования и функционирования такой лексики, отдельным терминологическим системам: выходят словари, публикуются статьи, а также ряд трудов, в которых изучаются отдельные терминосистемы (Г.Г.Саберова «Названия растений татарском литературном языке» (1996), З.Р.Садыкова «Зоони-мическая лексика татарского языка» (1994), Г.И.Одинокова «Формирование юридической терминологии в современном татарском литературном языке» (1995), А.Р.Рахимова «Промысловая и хозяйственная лексика диалектов сибирских татар» (1998), Р.Р.Шамсутдинова «Медицинская терминология в татарском языке» (2000)).

Между тем отдельные лексические группы остаются малоизученными. Таковой является и лексика рыболовства.

Рыбная ловля является одним из самых древних занятий человека. Рыболовство для тюрков имело немалое значение, так как скотоводство не всегда гарантировало полную обеспеченность населения продовольствием. И сегодня рыбалка не отошла в прошлое. Более того этому популярному увлечению посвящают свой досуг десятки миллионов людей. А это делает еще более актуальными многие проблемы современности. Во-первых, это прежде всего проблемы рационального использования естественных ресурсов, охраны и воспроизводства рыбных запасов. Им посвящаются конференции, над разработкой этих проблем трудятся ученые. Во-вторых, необходимо обеспечить, прежде всего, рыболовов-любителей, как рыболовными снастями и снаряжениями, так

и нужной литературой, в которой содержатся серьезные для рыболова знания о рыбоохранном законодательстве, правилах рыболовства, способах лова, технике безопасности, биологии рыба и т.д. А это требует изучения не только проблем рыболовства (над чем занимаются ученые), но и его лексики. В этом актуальность выбранной темы. Лексика рыболовства татарского языка до сих пор не исследовалась в виде отдельной монографии. Хотя мы видим, что некоторые простые термины подвергались этимологическому анализу в связи с решением проблем фонетики или вопросов происхождения лексики татарского языка, а составные названия приводились в качестве примеров при изучении словосложения. Необходимо также отметить, что не все названия рыб собраны и зафиксированы в словарях.

Поэтому при исследовании лексики рыболовства необходимо выявление всевозможных названий рыб, рыболовных снастей, а также их упорядочение. Таким образом, выбор объекта исследования обусловлен не только малоизу-ченностью темы, но имеет и практическое значение.

Цели и задачи диссертации. Основная цель нашей работы - выявление и исследование лексики рыболовства татарского языка. Но из всего состава рыболовецкого словаря для филологического исследования нами были выбраны названия рыб и названия орудий лова, так как они, на наш взгляд, являются словами, составляющими принадлежность речи рыбаков. Названия средств передвижения и соматизмы рыб рассматриваются менее детально. А географические, гидрологические названия, названия насекомых и предметов, используемых в качестве приманки, прикормки, привады, в диссертации не рассматриваются. На наш взгляд, они не столь специфичны как названия рыб и орудий лова. Эти названия могут быть изучены в таких тематических группах, как географические названия, названия насекомых.

Исходя из этого мы поставили следующие задачи:

выявить и систематизировать лексику, связанную с рыбной ловлей;

определить историко-генетические пласты лексики рыболовства;

изучить структуру и способы словообразования названий лексики рыболовства татарского языка;

изучить принципы номинации ихтионимов, соматизмов рыб, рыболовных снастей.

Научная новизна диссертации. Данная работа представляет собой первый опыт монографического исследования рыболовной лексики татарского языка. Выявлены историко-генетические пласты лексики рыболовства, исследованы структура и способы словообразования, определены принципы номинации.

Методы исследования:

изучение и анализ литературы;

метод сплошной выборки терминологии;

описательный метод;

- историко-этимологический анализ (названия рассматриваются в синхронном и диахроническом срезе);

- структурно-морфологический.

Научная и практическая значимость диссертации. Исследование названий рыб и рыболовных снастей, способов передвижения по воде в комплексном виде будет определенным вкладом в общую лексикологию татарского языка. Работа будет способствовать усовершенствованию терминологической системы языка. Результаты ее найдут применение в учебном процессе (лекции, учебники, пособия). В то же время, мы надеемся, что в условиях двуязычия татарские названия орудий лова будут использованы торговыми фирмами» магазинами, специализирующимися на продаже рыболовных снастей. Словари, составленные нами, будут являться готовым материалом для составления двуязычных словарей.

Кроме того, лексика рыболовства, относящаяся к таким областям науки, как лексикология, ихтиология и, частично, техника может вызвать интерес у ихтиологов, экологов, этнографов и историков, так как в лексике рыболовства,

как одного из древнейших промыслов, отражается история предков татар, научно-технический прогресс, отношение к природе.

Материал диссертации. Наша работа написана на основе материалов терминологических словарей, трехтомного «Толкового словаря татарского языка», диалектологических словарей, словарей иностранных слов и этимологических словарей. В работе были использованы примеры, собранные из художественной, научной и научно-популярной литературы, прессы. Материалом для анализа послужили также фольклор, древнетюркские письменные памятники, записи путешественников и наблюдения автора.

Теоретическая основа диссертации. Теоретическую основу диссертации составили труды ведущих ученых-тюркологов и русистов, а также отдельные положения монографий, связанные с рыболовством и рыбоводством в тюркских языках: СА.Бурнашевой «Измененеие словарного состава татарского языка в советскую эпоху» (1950), К.Айтазина «Профессиональная лексика рыбного хозяйства Казахстана» (1973), К.Ибрагимова «Древнетюркские названия животных в лексике современных тюркских языков» (1975), Е.А.Лебедевой «Чувашские названия рыб: опыт сравнительно-исторического анализа» (1983), Ш.ВЛафикова «Принципы номинации, структура и происхождение названий рыб в башкирском языке» (1987), Д.С.Сетарова «Именование животных: принципы и типы мотивации в славянских и тюркских языках» (1992) и т.д. Кроме того были изучены работы по отраслевой терминологии татарского языка и диссертации, где рассматривается рыболовецкая лексика славянских языков и их диалектов. А также была изучена специальная литература по теоретическим вопросам.

Апробация диссертации. По теме диссертации в научных конференциях было прочитано два доклада: «Сложные названия в лексике рыболовства», «Заимствования в лексике рыболовства». Опубликованы 6 статей и 3 в печати.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографии, двух приложений. В введении рассматривается актуальность темы диссертации, описываются цели и задачи, научная новиз-

на, методы исследования, научно-практическая значимость, материал и теоретическая основа, апробация и структура диссертации.

В первой главе - «Рыболовство у татар. История изучения лексики рыболовства» приводятся исторические данные о роли рыболовства в жизни предков татар, дается обзор словарей, научной, художественной и научно-популярной литературы, где были зафиксированы и рассмотрены названия лексики рыболовства.

Во второй главе - «Историко-генетический анализ названий лексики рыболовства татарского языка» рассматриваются общетюркский пласт названий, собственно-татарские названия и их стилистическая стратификация, заимствования и их фонетическая усвоение, кальки.

Третья глава — «Структура и словообразование названий лексики рыболовства» - содержит материалы о структуре названий, о продуктивных способах, о типах словообразования.

В четвертой главе «Особенности номинации названий лексики рыболовства» проанализированы способы и принципы номинации рыб, органов рыб, рыболовных снастей и средств передвижения по воде - наиболее характерных для рыболовства групп названий. Указаны продуктивные лексико-семантические модели.

После глав следуют краткие выводы.

В конце работы дается заключение.

К работе приложены «Татарско-русско-латинский словарь названий рыб» и «Толковый словарь лексики рыболовства татарского языка».

I ГЛАВА

РЫБОЛОВСТВО У ТАТАР.

ИСТОРИЯ ИЗУЧЕНИЯ ЛЕКСИКИ РЫБОЛОВСТВА

1.1. Рыболовство у татар

Исходя из того, что древние тюрки были кочевниками-скотоводами, исследователи их прошлой истории и культуры часто оставляют другие отрасли хозяйствования, например, рыболовство, без внимания. «Но тюрки вели смешанное хозяйство. Скотоводство отнюдь не гарантировало полную обеспеченность населения питанием. В случаях эпизоотии и падежа скота, в зависимости от природных условий, тюрки компенсировали потери за счет земледелия и рыболовства. Последнему способствовало то, что при выборе кочевий приходилось учитывать как наличие пастбищ, так и водоемов» (Лебедева Е.А., 1986, 1952-153).

Тюрки издревле знали рыб и использовали их в пищу. В качестве примера можно привести сведения Страбонаг «Болотные жители питаются рыбой и одеваются в шкуры тюленей, заходящих сюда с моря... Обитатели равнин не занимаются земледелием (хотя земля у них есть), но живут на манер кочевников и скифов, питаясь бараниной и рыбой. (Из глубины столетий, 2000, 13).

Каспийское море обеспечивало местных жителей рыбой. Как указывает И Лепехин, «Каспийское море в время обладавших сими местами татар называлось море Мазандеранъ, Персы его называют Кулсумъ. Оно чрезмерно изобильно рыбою, да при том и изрядною, как осетрами (мерсин), севрюгами {соврук, орчыкбалык), белугами (кырпы), стерлядями (чвга\ сомами (ptqeeii), белою рыбицею (ак балык), лососями {свлэйман балыгы) и другою мелкою рыбою (вак балык), как то чехонею (кэлчэк), язями (бэртэс), плотвою (чабак), окунями (алабуга) сазанами и проч. (Лепехин И., 1795, 516-517).

О важной роли рыболовства в хозяйстве местных жителей свидетельствуют археологические находки. Например, находки позднемезолитического об-

лика из раскопок Казанского Кремля позволяют представить, что здесь могла располагаться кратковременная стоянка первобытных охотников и рыболовов.

В поздний неолит наряду с охотой и другими видами хозяйства в крае получает большое значение рыболовство. Для рыболовства, как известно, требовалось много изделий из дерева: плоты (сал), челны (квймэ), различные ловушки - загороди (тозак). Изобретение прядения и плетения дало в руки рыболовов необходимые им сети {эцэтмд). Долго господствовавший сухой субборе-альныЙ климат способствовал изменению берегов рек. Вдоль них образовались песчаные дюны, удобные для поселений рыболовов. Местом обитания населения служили прибрежья больших рек. Многочисленные стоянки, найденные в Татарии, по преимуществу расположены вдоль берегов Волги, Камы и в самых нижних частях течения их притоков.

Находки в культурном слое рыбных костей (кылчык), больших глиняных грузил (батыргыч), камней {таги) с приспособлениями для привязывания в форме выбоин и желобков являются прямым свидетельством наличия рыболовства в этом крае. Этнографические наблюдения и археологические аналогии свидетельствуют о наличии у населения этих стоянок приемов рыболовства при помощи загонов (куып кертуурыны) и разного рода деревянных ловушек (агач тозак) (Калинин Н.Ф., 1948, 46).

В период Волжской Булгарии рыболовство занимало значительное место. Устье Камы - могучие речные артерии, многочисленные озера - характеризовалось обилием рыбы. Сведения об этом находим у Абу Хамид-Гарнати. Он дает описание рыбной ловли, производимой с судов на Волге. «Рыбаки ставят сети в устье ее протоков и наполняют суда рыбой. Рыбы так много, что запасы их неисчерпаемы». В совершенный восторг Абу Хамида приводит не только обилие, но и размеры и качество волжской рыбы; «И впадает в это море [Хазар] огромная река, называемая Итиль; выходит она выше Булгары из области мраков. Она раз в сто или больше превосходит Тигр... В ней есть разные виды рыб, каждый вид не похож на другой. Есть рыба весом в сто маннов и больше, и меньше, она длинная, у ней есть хобот, а в нем маленький рот, в который влеза-

ет [только] палец, в ней нет маленьких косточек, нет у нее зубов и нет больших костей... Ее жарят и кладут под нее рис, как под мясо, а она вкуснее любого мяса, которое едят во всем свете, а этот рис, который под ней, вкуснее всякого риса, который кладут с жирной курицей, а ее [рыбы] жир и мясо без привкуса и совсем без запаха; она - одно из чудес света. И извлекают из ее живота жир, которого хватает для светильника на месяц... И валят ее ломтями, и становится она лучше всякого на свете вяленого мяса, цвета красного, просвечивающего янтаря, ее едят с хлебом, как она есть, не нужно ни варить ни жарить. Покупают такую рыбину, в которой сто маннов, за полданника» (Путешествия Абу Хамида ал-Гарнати в восточную и центральную Европу, 1971,28).

Судя по описанию, эта рыба - белуга. Когда ал-Гарнати утверждает, «что одну рыбу может нести только сильный мужчина, а есть рыбы, которых может нести только сильный верблюд», - в этом нет преувеличения, так как белуги достигают веса в одну тонну, а иногда и до полторы тонны. По мнению исследователей, сто маннанов - вполне реальный вес рыбы. Известно, что 1921 году в Тетюшах поймали белугу (кырпы) весом 960 килограммов. Фотография той рыбы хранится в Государственном музее Татарстана. Точен ал-Гарнати и в утверждении, что в такой рыбе нет костей - скелеты осетровых хрящевые (Путешествие Абу Хамида ал-Гарнати в восточную и центральную Европу, 1971, 99)

Кроме ал-Гарнати о торговле булгар рыбой пишет и арабский географ конца X века Мукаддеси, который в перечне товаров, идущих из Булгарии в разные стороны, указывает и рыбу, а именно эре балык^ рыбий клей {балык жцлеме) и рыбий зуб (балык теше).

Некоторые сведения о наличии у булгар рыболовства оставил Ибн Фад-лан. Он пишет, что «у булгар нет другого масла кроме рыбьего жира (балык мае). Его используют и вместо топленого сало и прованского масла» (Фахрут-динов Р., 1993,71).

Следует отметить, что «одним из излюбленных мотивов бунтарских мастеров-художников было изображение зверей. Среди этих изображений мы ви-

11 дим куницу, оленя, лося, рыб и птиц (Греков БД., Калинин Н.Ф., 1948, 120). Авторы не пишут об изображении только одной конкретной рыбы. Это в свою очередь говорит о том, что булгары хорошо знали рыб.

Раскопки Булгара и Суварского городища, где найдены грузила для рыболовных сетей, железные рыболовные крючки, блесны в виде медной продолговатой пластинки, оканчивающейся крючком, подтверждают, что население этих городов занималось рыболовством. Об этом же говорят раскопки Булгар-ского города Джукетау, где «было обнаружено скопление каменных рыболовных грузил (батыргыч) (или их заготовок) в количестве 19 штук, одно из них с просверленным отверстием». (Хузин Ф.Ш., Набиуллин Н.Г., 1999,96). «На раскопке было вскрыто еще несколько сооружений неопределенного назначения. Все они небольших размеров. Их заполнение было насыщено рыбьей чешуей, а в одном из сооружений, кроме того, было собрано более 100 костей осетровых» (Хузин Ф.Ш., Набиуллин Н.Г., 1999, 97). Мы полагаем, что это могли быть сооружения для хранения рыбы.

Найденные в Джукетау во время раскопок (слой ЇЇ) рыболовные крючки свидетельствуют о наличии рыболовства в данной территории в эпоху Золотой Орды, так как слой П накоплен в золотоордынское время.

Казань располагалась на месте, которое в природно-географическом отношении выделялось исключительными удобствами для жизни людей. По описанию казанского летописца второй половины XVI в., место это «пренарочито и красно велми, и скотопажитно, и пчелисто, и зверисто, и рыбно, и всякого угодия много, яконе можно обрести другого такого места по всей Русской нашей земле, нигдеже таковому подобно место красотою и крепостию и угодием человеческим, не вем же, азе есть будет в чужих землях» (Казанская история, 1954,47).

Следующие сведения о рыболовстве у татар относятся к XVIH, XIX, XX векам. В конце XVIII века были организованы научные экспедиции по изучению флоры и фауны России и в частности Казанской губернии.

И.Лепехин в своих «Дневниковых записках путешествия» (1795) пишет и о реке Черемшан, которая протекает через территорию современного Татарстана: «Рыбных промысловъ по ръкъ Черемшану, а особливо гдъ живуть Татара, Мордва и Чуваши, почти совсемъ не отправляется, выключая только, когда бывает водополье. Въ водополье при убьіваніи воды, самая большая их ловля состоит въ желъзнщъ иле веселой рыбъ(а\ которая въ великом множествъ во всъ ръки впадающія въ Волгу заходит. Ловят ее меріожами, которыя отъ Русскихъ ни мало не разнятся, и городьбою, которую дълают по большой части въ ближайших деревняхъ къ Волгъ. Но какъ сію рыбу никто изъ Русскихъ не употреб-ляетъ; то они продают ее между собою весьма дешевою цъною: иногда сотню за пять, или за шесть копъекъ купить можно. Солить сёю рыбу у нихъ не въ употребленіи, но они ее вялятъ, выдержавъ прежде сутки въ кръпком росолъ, или какъ они говорять, тузлукъ» (Лепехин И., 1795,153-154)

Исходя из своих наблюдений, И.Лепехин отмечает, что у мордвы и чуваш «окна бывают вольковыя съ задвижками; напротивъ того у Татаръ красныя, и за надостаткамъ въ тамошних мъстах стекъл, оконницы дълаются изъ требушины коровеЙ; а на мъстахъ ближайшихъ къ Волгъ изъ сомовой или бълужей кожи (о/сэен яки кырпы тиресе) (Лепехин И., 1795, 139).

Как пишет И.Лепехин, Волжские воды, начиная от «урочица, называемого Лаишевской взвозъ, даже до Дойнихина изтока, принадлежать Синбирскому купечеству, гдъ никому не дозволяется рыбачить без платежа или безъ подряда. Рыбаки подряжаются съ тъмъ, чтобы коренную рыбу никуды не продовать на сторону: но приводить въ купецкий садок. Въ подрядъ бывает рыба: осетры (мэрсын) въ десять четвертей отъ 60 до 80 копъек, а икряная по рублю, и свыше; белуга (кырпы) десяти-четвертная по 60 копъек холостая; а на икряную также бывает накладка... Всякій подрядный рыбакъ имъет собственную себъ мътлу, съ которою сажает рыбу въ садокъ... При наступленіи зимняго пути рыбу ло-вятъ въ садкахъ, которые не иное, что есть какъ глубокія и сповобныя къ тому озера или волжскія старицы. Вылавливают рыбу неводомъ (щэтмэ\ которой

тянуть подо льдомъ, пропихивая шестъсъ веревкою, прикрепленною къ полам невода через проруби» (Лепехин И., 1795,244-245).

Во второй половине XVIII века каждый дворцовый рыбак, промышлявший около Рыбинска обязан был доставлять к царскому столу 30 осетров (кырпы) (всего здесь было 50 таких рыбаков).

Немаловажное значение в рыболовстве имеет река Свияга. Первые сведения о рыбаках реки Свияги находим у И.Лепехина и П.С.Палласа, затем небольшие заметки встречаются у С.Т.Аксакова, в трудах профессора К.Д.Кесслера, Л.Р.Сабанеева, Э.Д.Пельцама и только Н.А.Варпаховский в 1886 году напечатал список рыб, входящих в Свиягу, с указанием распространения их в пределах Казанской губернии, а следующий труд - «Бассейн реки Свияги и его рыбы» (1887) - принадлежит М.Д.Рузскому.

Как отмечает МД.Рузский, ихтиофауна Свияги богата. Это связано и с тем, что «Свияга лежит в далеке от больших городов, вообще от какого-либо промышленного центра. Исключение составляет только Симбирск, который Свияга омывает с запада. Но тут река Волга, могучий конкурент Свияги, доставляя местным жителям потребное для них количество рыбы, охраняет рыбное население Свияги от истребления. Поэтому на рыбном базаре в Симбирске всегда господствует всегда Волжская рыба и только в исключительных случаях здесь можно встретить и Свияжскую рыбу. Появляясь весьма редко на базарах, свияжские рыбы, ценятся дороже волжских, так как их мясо является более вкусным. Неводами (э/дэтмв) в Свияге рыбу тянут редко, обыкновенно ловят ее бреднями, мордами или вершами, ватерами и прочими, а чаще всего простыми удочками (карман); для последнего рода занятия в Симбирске, да и в других местах на Свияге, выработался особый типичный класс любителей рыбаков-удильщиков (кармакчы), которые занимаются ловлею рыб, однако не ради наживы, а исключительно из охотничьей страсти» (Рузский М.Д., 1887, 66),

Н.Варпаховский в «Очерке ихтиологической фауны Казанской губернии» (1886) перечисляет реки, среди которых есть Казанка, Малый Черемшан, Кама, Меша, Вахта, Шентала, Шешма, Ахтай, которые протекают через территорию

современного Татарстана, и указывает, какие рыбы обитают в этих реках. К ним относятся голавль (кушбаш), ельник, язь (бэртэс), налим (жумба), лещ (корбан балык), подлещикъ^ синец, густеру жерех (опты\ подуст (тубэнавыз), синьга, судак, кутема (кутвмэ), кадама, башклея, синтяпа и т.д. Автор отмечает, что ихтиологическая фауна Камы тождественна с фауной Волги, но только количество особей некоторых видов более значительно в Каме, чем в Волге.

Из рыб наиболее любимой считался лещ, которого татары называют жертвенной рыбой (корбан балык — qorban balbg). «Богатые классы так же охотно поедают стерлядь, осетры, белорыбицу, а бедняки и всякую другую рыбу, кроме определенно запретных: вообще надо сказать, что рыбный стол у татар мало употребителен и является скорее роскошью, кроме тех мест, где татары живут на берегах рек и имеют рыбу в больших количествах. А из рыб не едят налима (экумба)» (Воробьев Н.И., 1930,126-127).

Рыболовство у казанских татар ведется также на мелких речках и озерах, преимущественно посредством бредней. Неводного лова нет так как отсутствуют места для его применения. Рыба, добываемая таким способом ловли, большей частью относится к малоценным сортам. Как утверждает Н.И.Воробьев, охота и рыболовство в качестве настоящих промыслов у татар (XX в.) не существуют (Воробьев Н.И., 1930,119).

Между тем имеются сведения о существовании рыбного промысла как такового, который в естественных водоемах Татарии базируется, главным образом, на Волге, Каме, Белой и Вятке (Лукин А.В., 1952, 17). Хорошо развита речная система притоков Волги и Камы. Наиболее крупные из них (Ик, Свияга, Миша, Зай, Шешма, Большой и Малый Черемшаны) имеют значение в рыбном хозяйстве республики. Причем промысел развит наиболее сильно в приустьевых участках, где имеется подход рыбы из Волги и Камы. Как показывают'разные источники, в границах Татарстана встречаются от сорока девяти до пятидесяти восьми видов рыб. Тридцать девять из них являются постоянными обитателями. Остальные относятся к так называемым проходным рыбам. К постоянным обитателям водоемов Татарстана относятся основные промысловые рыбы:

чвгэ (стерлядь), бертэс (язь), кара балык (линь), густера, корбан балык (лещ), синец, келчэк (чехонь), алтын табан балык (карась золотой), о/сэен (сом), чуртан (щука), алабуга (окунь), судак. Рыбами, имеющими второстепенное значение в промысле являются: опты (жерех), кушбаш (голавль), тубэн авыз (подуст), квмеш табан балык (карась серебряный), сазан, оісилембальїк (уклейка), овсянка, берш, шыртлака (ерш), жумба (налим). Такие рыбы как таймень, йомры чабак (елец), кызыл канат (красноперка) редко встречаются в уловах. Ташбаш (пескарь), озын мыеклы ташбаш (длинноусый пескарь), эче балык (горчак), ялангач балык (голец), эт балыгы (вьюн), щипоека, тупалакбаш (подкаменщик) не имеют промыслового значения.

Что касается орудий лова, то они очень разнообразны. В заросших озерах рыбу ловят ставными сетями (ясэтмэ). Широко применяется лов с ботанием (двмбелеу), жаберные сети (санаксыман щетмэ) и плавные сети (йвзмэ ятьме). Используются различного рода ловушки (тозак): выставляются вентеря, прутяные морды (мурда). Если раньше большое распространение имела крючковая снасть (ыргаклы балык тоту кирек-ярагы), то сейчас наибольшее распространение имеют неводы. Вблизи берегов вставляются ванды и жаки. Из мочала плетутсяуры -мочальные сети. Они используются в тех случаях, когда нужно воспрепятствовать уходу рыбы из озер. А в озерах для лова используются ботники.

Как видим, предки татар были не только скотоводами, но и рыболовами. Данные археологии, древние письменные источники свидетельствуют о наличии рыболовства с эпохи позднего мезолита, неолита, а далее со времен Волжской Булгарии, Золотой Орды, Казанского ханства и по настоящее время.

1.2. Изучение лексики рыболовства в славянских языках

Современное состояние славянских языков, в частности русского языка, характеризуется наличием большого количества трудов, главным объектом которых выступает рыболовство, его терминология и лексика. Имеется

16 множество энциклопедий, словарей, справочников рыболова, статей и отдельных монографий. Рассмотрим некоторые из них.

В 1948 году выходит статья Л.С.Берга «Названия рыб и этнические взаимоотношения славян», а в 1959 году статьи В.И.Вакурова «Из истории терминологии рыболовного промысла в русском языке», И.У.Линдберга «О народных названиях рыб». В 60-70-х годах лексика рыболовства становится объектом научных исследований: И.ДХриценко «Промысловая лексика русских рыбаков дельты Дуная» (словарь и исследование) (1964), А.А.Вороновой «Русская промысловая лексика рыбаков Беломорья» (1908) А.С.Герда «Проблемы формирования научной терминологии (на материале русских названий рыб)» (1968), Д.ССетарова «Тюркизмы в русских названиях животного мира» (1971).

Диссертация И.Д.Гриценко «Промысловая лексика русских рыбаков дельты Дуная» (1964) посвящена описанию промысловой терминологической лексики русских рыбаков, живущих в нижнем течении Дуная. Для лексикологического исследования из всего объема промыслового словаря автором рассматриваются названия объекта промысла (названий рыб) и названия орудий лова, которые разделены на старые (традиционные) орудия и новые (промышленные) орудия лова. В словарь же включены и названия средств передвижения, географические, метеорологические, гидрологические названия, названия птиц, имеющих отношение к промыслу.

Изучению русской народной речи, а именно говору рыбаков Беломорья, посвящена диссертация ЛА.Вороновой. Для исследования из состава рыболовецкого словаря автором выбраны названия рыб и названия орудий лова, которые максимально полно представлены в работе. Такие группы слов как, названия средств передвижения по воде, географические, гидрологические названия рассматриваются менее детально (Воронова Л.А., 1986, 6). Автор затрагивает историю возникновения рыболовного промысла в крае. В данной работе анализируются непроизводные русские названия, в основном, имеющие региональный характер, и непроизводные слова финно-угорского происхождения. Как

17 . .

показывает автор, значительная часть заимствований восходит к карельскому и вепскому языкам.

В монографии «Проблемы формирования научной терминологии (на материале русских научных названий рыб)» (1968) в ее части, связанной с названиями рыб, А.С.Герд указывает закономерности и периоды формирования русской ихтиологической терминологии. Историю развития русской ихтиологической терминологии автор рассматривает, разделив на четыре периода:

1. От индоевропейского и праславянского периода до XVI-XV вв. Автор отмечает, что названия рыб в русском языке в этот период существуют только в устной форме.

2. С ХІП-XV вв. до начала XVIII в. - русские названия рыб проникают в памятники письменности, происходит постепенное становление единых норм в их употреблении.

3. С начала XVIII в. - до 50-х годов XIX в. - период начального становления русской книжной ихтиологической терминологии на основе местных народных названий рыб в специальных трудах русских путешественников - естествоиспытателей и ученых XVIII - начала XX в. (И.Георги, СГ-Гмелин, И.Лепехин, П.С Лаллас, В.Ф.Зуев).

4) С 50-60-х годов XIX в., начиная с работ К.Ф.Кесслера,
Н.А.Варпаховского и до наших дней - период постепенной унификации книж
ных названий рыб в специальной литературе (А.МНикольский, Л.С.Берг,
В.К.Солдатов, Г.У.Линдберг, А.Я.Паранец, Г.В.Никольский, А.Н.Световядов,
А.ПАндрияшев и др.).

Автор рассматривает формирование системы русских названий осетровых рыб (Acipenseridae), (1 гл.) сельдевых рыб (Clupeidae) (2 гл.), лосовевых рыб (Salmonidae) (3 гл.), карповых рыб (Cyprinidoe) (4 гл.): обращается к этимологии названий рыб, входящих в данные семейства, показывает словообразовательную структуру слов. Данная работа имеет большое значение в изучении ихтиотерминологии в русском языкознании.

Ихтиотерминология становится объектом изучения в работе А.С.Герда «Формирование терминологической структуры биологического текста» (1981). В работе большое внимание уделяется латинским обозначениям, которые представляют собой предельно точную семантическую характеристику соответствующего русского термина. Автором отмечены 9 типов семантических характеристик в ихтиологической терминологии по типу их построения и внутренней формы.

Д.С.Сетаровым в диссертации «Тюркизмы в русских названиях животного мира» (1971) рассматриваются и названия рыб. Сетаров пишет, что «многие названия рыб в русском языке заимствованы из тюркских языков, главным образом, из татарского». Но не во всех случаях языком - источником выступают тюркские языки, «многие греческие названия рыб в русский язык пришли через турецкое, крымско-татарское и др. тюркское посредство» (Сетаров Д.С., 1971, 132).

Лексика рыболовства находит отражение и в многочисленных статьях. Например, к этимологии названий лодки обращается Б.А.Серебренников в статье «К этимологии некоторых названий лодки в уральских языках» (1966). В статьях И.Г.Добродомова «Пути проникновения булгарских элементов в славянские языки» (1974), И.СКозырева «К вопросу об изучении тюркизмов в русском языке» (1974), Р.В.Болдырева «Некоторые вопросы историко-зтимологического изучения тюркских лексических элементов украинского говора» (1974) рассматриваются тюркизмы среди которых есть и названия, относящиеся к лексике рыболовства, в славянских языках. Авторы статей большое место уделяют их этимологии, рассматривают пути проникновения тюркских слов в славянские языки.

В дальнейшем лексика рыболовства находит отражение в диссертации В.И.Гончарова «Лексика промыслов в русском языке, рыбная ловля, охота» (1983), Е.М.Мотузенко «Морская рыболовецкая терминология Северозападного Причерноморья» (1987), В.И.Петроченко «Лексика рыбного промыс-

ла в русских говорах Северного Приангарья» (1992) и т.д. В вышеуказанных трудах, в основном, исследуются названия рыб и орудий рыбного промысла.

Анализ монографий и статей, посвященных рыболовству в русском языкознании, показывает, что

в них большое внимание уделяется изучению рыболовной лексики как в литературном языке, так и в диалектах;

в основном определены научные названия рыб;

выделяется два пласта: названия рыб и названия орудий лова и их частей;

авторы часто обращают внимание как на этимологию названий, так и номинации;

- при изучении лексики рыболовства применяется сравнительно-
исторический анализ.

13. Исследование лексики рыболовства в тюркологии

Данная проблема разрабатывается и в тюркологии. За последние годы лексика рыболовства отдельных тюркских языков отражалась в статьях, подвергалась монографическому исследованию.

Лексика рыболовства в той или иной мере находит отражение в «Материалах профессиональной лексики в языке аральских и каспийских рыбаков» Ж.Доскарева (1958), «Лексике по рыболовству» Г.Бегжанова (1964). Следует отметить, что авторы этих исследований в основном ограничиваются описанием рыб и орудий рыболовства, перечислением их названий.

Н.КАнтоновым в «Материалах по исторической лексике якутского языка» (1971) в сравнительном плане рассмотрены названия рыб и рыболовных снастей в якутском языке. Для определения происхождения названия автор приводит параллели из отдельных тюркских, монгольских и тунгусо-маньчжурских языков, выделяет общетюркские основы, имеющие параллели в монгольских и тунгусо-маньчжурских языках, заимствования из русского, монгольских, тунгусо-маньчжурских языков.

Некоторые термины, в частности тузак 'сеть*, балыкчын 'птица рыболов' исследуются А.Биялиевым в монографии «Кыргыздарнын ацчылык кесибдинин элдик терминдери» (1972). Автор приводит параллели из тюркских, монгольских языков, рассматривает их словообразовательную структуру.

К.Айтазин в кандидатской диссертации «Профессиональная лексика рыбного хозяйства Казахстана» (1973) описывает рыб, перечисляет их названия и названия орудий лова, приводит параллели с тюркских языков и их диалектов. Выделяет заимствованный фонд из русского языка {потен, ботага, каюта) и кальки (кызыл балык 'красная рыба*, теціз алабугасы 'окунь морской', уылдык шашу 'икрометание' и т.д.), указывает общетюркские названия. В некоторых случаях обращается к номинации названий рыб.

В диссертации К.Ибрагимова «Древнетюркские названия животных в лексике современных тюркских языков» (1975) есть часть, где отдельно рассматриваются названия рыб. Здесь автором в качестве примеров приводятся целые предложения из древнетюркских и средневековых письменных памятников.

В работе «Формирование и развитие киргизской биологической терминологии» Т.Базаркуловой (1978) наряду с исследованием названий растений, терминов по анатомии также находим и названия рыб. Автор указывает исконно лексическую основу киргизской биологической терминологии, заимствования и время их проникновения в киргизский язык, исследует способы образования терминов и их структурно-грамматическую характеристику.

С.Ф.Миржанова, исследуя лексику гайнинского говора башкирского языка, перечисляет названия некоторых мелких рыб и рыболовных снастей. (Мир-жановаСФ., 1983,35).

В изучении лексики рыболовства значительное место занимает диссертация Е. А. Лебедевой «Чувашские названия рыб (Опыт сравнительно-исторического анализа)» (1987) и ее статьи «К этимологии чувашских названий рыболовных снастей» (1981), «Заметки по истории чувашских названий рыб» (1986), Е.АЛебедева, опираясь на древнетюркские памятники, на данные рас-

копок, пишет о занятиях древних тюркских племен рыболовством. Затрагивает историю изучения лексики рыболовства в тюркологии. Рассматривает моносе-мантичность и полнеем античность названий рыб. Автор уделяет большое внимание этимологии названий рыб, орудий лова и их частей.

Основы номинации рыб изучаются Ш.В.Нафиковым в статье «К определению семантической структуры названий рыб в башкирском языке» (1983). Исследованию принципов номинации, структуры и происхождения названий рыб в башкирском языке посвящена кандидатская диссертация Ш.В.Нафикова («Принципы номинации, структура и происхождение названий рыб в башкирском языке». 1987). Названия рыб башкирского языка сравниваются с названиями других тюркских языков, финно-угорскими, монгольскими, алтайскими языками.

Рыболовная лексика туркменского языка изучена М.Сарыхановым в кандидатской диссертации «Рыболовная лексика в туркменском языке» (1991). Здесь автор рассматривает названия рыб, орудий лова и снастей. Показывает словообразовательную структуру слов, тюркские, межтюркские названия, ареалы их распространения в туркменском языке, приводит туркменско-татарские параллели, и особое внимание уделяет принципам номинации.

Некоторые слова рыболовной лексики (тетел, тэтэл, колчак) представлены в научном докладе Н.И.Егорова (Егоров Н.И., 1992).

1.4. Состояние изучения лексики рыболовства в татарском языкознании

Среди различных проблем современной татарской лексикологии вопрос формирования и функционирования отдельных терминологических систем до сих пор являются наименее изученным. К таковым относится и лексика рыболовства, которая до сих пор не являлась объектом специального монографического исследования. Лишь некоторые вопросы, связанные с лексикой рыболовства исследовались в трудах Бурнашевой С.А. (1950), Ах-метьянова Р.Г. (1955), Ахунзянова Э.М. (1968), Сафиуллиной Ф.С. (1994), Са-дыковой З.Р. (1994), Рахимовой А.Р. (1998)

С.А.Бурнашева в кандидатской диссертации «Изменение словарного состава татарского языка в советскую эпоху» (1950) в части, посвященной лексике рыбного хозяйства, пишет о роли рыболовства в хозяйстве татар еще в II тысячелетии до н.э. В качестве доказательства приводит несколько строк с записок восточных авторов, далее лишь перечисляет следующие названия рыб в татарском языке:

балык 'рыба' (вообще)

алабуга 'окунь'

чуртан 'щука'

чегэ 'стерлядь'

жэен *сом*

табан балык // кэрэкэ 'карась*

шамбы // жумба 'налим'

шыртлака 'ерш'

кырпы балык // ак балык 'белуга'

ала балык 'судак*

кара балык 'линь'

корбан балык 'лещ*

тэреч балыгы 'треска' (Бурнашева С.А., 1950, 70)

Необходимо отметить, что в современном татарском языке судак употребляется в форме судак или судак балыгы (Русско-татарский словарь, 1997, 600), а ала балык на русский язык переводится ряпушка (Словарь синонимов, 1999, 12) либо сиг (Татарско-русский словарь, 1998, 28). Хотя данные рыбы относятся к одному и тому же семейству окуней, алабуга и судак - разные рыбы. Бурнашева С.А. пишет, что «в большинстве тюркских языков существует только общее понятие рыбы — балык без какой-либо дополнительной дифференциации». (Бурнашева С.А., 1950, 70) Но лексический материал, зафиксированный в словарях тюркских языков, позволяет нам говорить, что данное утверждение не соответствует действительности.

В работе Э.МАхунзянова «Русские лексические заимствования, вошедшие в основной словарный состав татарского языка» (1955) рассматриваются заимствования с русского языка или посредством русского языка, среди которых находим и названия рыб: вобла, селедка, стерлядь, сельдь (Ахунзянов Э.М, 1955, 23).

Отдельные названия средств передвижения и рыболовных снастей, заимствованные из русского языка, рассматриваются Э.МАхунзяновым в монографии «Русские заимствования в татарском языке» (1968). «Слово караб_у употребляющееся в современном татарском, башкирском, чувашском языках, очевидно, является одним из старых славянизмов». (Ахунзянов Э.М., 1968, 136) Автором исследуются и некоторые слова среднего диалекта. Так, например, диалектизмы брадник, прэтник, бредник, представляют собой фонетическую переделку русского слова бредень. Русское слово снасть в мензилинском говоре произносится ычнач.

Несколько слов, относящихся к рыболовству, рассмотрены Ф.С.Фасеевым. В 1969 году вышла его книга «Терминология в татарском языке» («Татар телендэ терминология нигезлвре»). Как показывает автор, название рыбы кутэмэ (голец, пеструшка) относится финно-угорскому субстрату. Фасе-ев пишет, что «если слово слишком общее, то в языке образуются сочетания, которые отличаются друг от друга по смыслу. К таковым он относит уылдык -икра: ана балык уылдыгы — икра, ата балык уылдыгы — молоки (Фасеев Ф.С., 1969,84).

Некоторые названия рыб, орудия лова подвергаются этимологическому анализу в статье Р.Г.Ахметьянова «Этимологический обзор дистинктивной общей лексики языков ВЯС» (1994), где рассматриваются слова^образованные в Среднем Поволжье и встречающиеся в языках народов этого региона. Автор приводит параллели из тюркских и персидских языков. Названия рыб бврде и бэртэс, шамбы, по мнению автора, могут быть финно-угорского происхождения.

В книге «Современный татарский литературный язык» («Хэзерге татар едэби теле») (1994) авторами так же затрагиваются вопросы этимологии названий рыб. М.З.Закиев, Ф.С.Сафиуллина, названия килька, салака, камбала рассматривают как финно-угорские заимствования (Закиев М.З., СафиуллинаФ.С, 1990,49). Слова су, кул, балык и некоторые соматизмы рассматриваются в главе «Общетюркские слова в татарском языке».

З.Р.Садыкова в книге «Зоонимическая лексика татарского языка» (1994) приводит значительное количество названий рыб, рыболовных снастей и способов ловли рыб. Она утверждает что, «многие названия рыб татарского языка составляют общетюркские корни» (Садыкова З.Р., 1994, 87). Но наряду с тюркскими названиями рыб употребляются и русские заимствования: щукэ, чахун, йорыги, йелчик и т.д. Далее З.Р.Садыкова пишет о названиях речных рыб в говорах, образованных с помощью суффиксации. Многие из этих названий образованы с помощью суффиксов ~ай, -эй, -ый, -им, три слова образованы с помощью суффикса -ч, и два названия - с помощью -ка/-кэ. Уделяет внимание и номинации рыб. Названия рыб в говорах образованы, как показывает З.Р.Садыкова, пятью способами: путем уподобления другим животным, путем уподобления предметам, по форме тела и части тела, по цвету тела, по особенностям плавника (Садыкова З.Р., 1994, 87).

Отдельные слова лексики рыболовства диалектов сибирских татар исследованы А.Р.Рахимовой («Промысловая и хозяйственная лексика диалектов сибирских татар». 1998). В говорах имеются как фонетические варианты тюркских названий рыб (албыга, алабыга, кэлчэк и т.д.), так и характерные только для этого диалекта названия, а так же заимствования. Например, лэрее 'гольян* является заимствованием из финно-угорских языков (Рахимова А.Р., 1998, 75). А.Р.Рахимова большое внимание обращает этимологии рассматриваемых слов. Автор пишет, что «в татарском языке данное слово [келчек] употребляется параллельно с названием кылыч балык 'чехонь'». Но слово кылычбалык означает меч-рыбу, кэлчэк употребляется в значении чехонь. По нашему мнению, кы-

лычбалык только в диалектах, но не в литературном языке, означает рыбу чехонь.

В «Татарской грамматике» (I том, 1998) наряду со многими другими словами изучено словообразование некоторых названий рыб, снастей, орудий лова, среди которых кылычбалык 'меч-рыба', таран балык 'тарань', жилембалык 'уклея', чуртан 'щука', кырпы 'белуга', свзге 'сак', кармак 'удочка* свймэн ' пешня', этлвй 'вьюн' и т.д.

Некоторые названия лексики рыболовства находим в книге Л.Заляя «Историческая морфология татарского языка» (2000) («Татар теленец тарихи мор-фологиясе») (очерки). Здесь в разделе «Словообразование существительных» («Исемнэрнец ясалышы») рассматриваются некоторые названия. Например, суалчан 'червяк*, ишкэк 'весло', кармак 'удочка*, ташбаш. Слово суалчан образовано с помощью суффикса -чан (Заляй Л., 2000, 45), с помощью суффиксов -гак_% -кэк образованы ыргак, ишкэк (49), кармак — с -мак (Заляй Л., 2000, 51). Слово суалчан рассматривается и со словами ташбаш, квнбагыш^ кандала, которые образованы путем сложения двух основ.

Кроме того, соматизмы, некоторые из которых являются названиями частей тела рыб, подвергались исследованию Габдрахмановой Л.Г. в статье «Принципы номинации соматических терминов» (1999) и в кандидатской диссертации Шамсутдиновой P.P. «Медицинская терминология в татарском языке» (2000).

1.5. Древнетюркские письменные памятники и словари как источник изучения лексики рыболовства

Для изучения названий рыб, орудий и способов лова ценнейшим источником являются древние письменные памятники и словари. Рассмотрим некоторые из них.

Одним из древнейших источников для изучения лексики тюрков является словарь Махмуда Кашгари «Девану-лугат ит-турк» (XI в.). В данном словаре встречаем и слова, относящиеся к лексике рыболовства. Например, \\\ ~Л\

балыкланды или скміиЬ и^кул балыкланды. Как отмечает С.М.Муталлибов слово балык употреблялось в нескольких значениях. Например, в значении город: хон балик - хон шахри.

Но в следующих строках слово балык использовано в значении рыба: Итил суы ака торур, Кыя тоби кака торур, Балык телим бака торур, Куленен таки кушарыр (Кашгарий М. 207).

В данном словаре слово чабак встречается значении «мелкая рыба».

А.К.Курышжанов, исследовав лексику старо-кыпчакского письменного памятника - XIII в «Тюркско-арабского словаря», наряду со многими другими названиями выделяет названия гидрологических объектов {теціз 'море', булак 'озеро*, ырмак 'река') и связанные с ними слова: кемі 'лодка', балык 'рыба*, курек 'весло') (Курышжанов А.К., 1970, 52).

По наблюдениям К.Ибрагимова, название балык встречается и в «Кутадги Билик». Например, «усуглы йорыгы сув ичрэ балык // кутулмау сенинден ни / бегающие (букв, 'ходящие'), /ни/ рыбы в воде не спасутся от себя» (Ибрагимов К. 1975,106).

Несколько слов, относящихся к лексике рыболовства, находим в Codex Cumanicus:

ot tetrxx Sir 'Олень (лось) пришел, а следа нет (лодка)' U3іҐ GQAC kes** da.

oi -Fa... %ile. %<*li$>,>

'На вершине высокого дерева я написал большое письмо. Думая, не придет ли светлочешуйчатыи сын, я все ждал светлочешуйчатого. Это - удочка с приманкой для рыбы* (Малов СЕ., 1930, 366, 359).

Как видно, слово балык, характерно для различных древнетюркских и средневековых памятников. Кроме этого названия в памятниках для обозначения рыбы применялись слова орохитк, неханк, башгащ которые для современных языков не показательны.

Как правило, лексика рыболовства, в основном, находит отражение в русско-татарских, татарско-русских и терминологических словарях.

В словаре И.Гиганова (1804), зафиксированы такие названия как, какъ балыкь, кипкэнъ балыкь 'вяленая рыба', кара балыкь 'линь рыба', искомри 'сельдь' цуртанъ, чуртанъ 'щука', ълымь 'невод*, кюмьба 'садок рыбный', сузгу *сакъ\ андувце 'рыболовец*, балыкце 'рыбакъ*, кюнюкдуру 'привада*, улдукъ 'икра*, санакъ 'жабра', кумакъ 'песок' гдъ рыбу ловят неводомъ.

В двухтомном «Словаре татарского языка» АЛроянского (1833) содержится около сорока слов лексики рыболовства, среди которых имеются и названия рыб, и орудия лова. Названия рыб можно разделить на три группы:

1) названия, которые не употребляются в современном татарском языке:
<^>о»*ч^аскУР^и) 'сельдь\Ж, |^](аскылы балык) 'треска', ^)ь Ц«л(мурна

балык) 'тонъ, морская рыба',^и^ с$1(ак квгал) 'белая рыбица*;

2. названия рыб, употребляемые одинаково и в первой половине XIX века и сейчас: ^1^ jfl (ала балык) 'форель', Ц^у ((алабуга) 'окунь*,А]^ ^Ц^(чабак балык) 'сорога', чі*Ц># (чуртан) 'щука* и т.п.;

3. названия, которые ныне не являются названиями данных рыб, а с некоторыми изменениями используются для обозначения других рыб: ,jmI> *КДй>

(сардилэ балык) 'анчоус*, ^JL ^bb-Xj ^(дингез елан балык) 'мурена*.

Т Названия орудий лова представлены словами yl (ау) 'сеть, мережа*,

0№у |(ыргак) 'крЮЧеКЪ*, 4лЗ^(ЖЭТМв) 'брЄДЄНЬ, НеДОТКа*, -л_?;>* t*J>

(жетмэ куреге) 'мотня у бредня', лЛ> (жылым) 'невод, мрежа', &У&

(секэ) * бредень, морда', ^'уу»> (сезге) ' бредень, недотка', ^ \^ у \ё

I

(кармак) 'удочка*, _с^ялу о U >U 'удилище', о» уУ U (калкавыч) 'поплавокъ', « Л, 'неводъ, мрежа, затон'.

В словаре С.Кукляшева (1859) зафиксированы лишь 3 названия ( ^)\j (балык), _*иС(балыкчы), -Ло ₅ \У, (чуртан)), отнясящиеся к лексике рыболовства.

Некоторые названия рыб татарского и некоторых тюркских языков представлены в словаре Л.Будагова (1869-1871). Например, 6 \& (багра) - у татар осетръ, у киргизов севрюга, у казахов ^J С. бэртэс 'налимъ * и т.д.

Своеобразен «Первый опытъ словаря народно-татарского языка по выговору крещеныхъ татаръ Казанской губернии» (1876), где татарские слова даются на основе кириллицы. Среди них, мы находим такие слова, как алабога 'окунь', кара балык 'линь', балыкчы 'рыбак', бяртяс 'налимъ*, кармак 'удочка', лайла 'слизь на рыбе или на дереве', чабак 'плотва', чуртан 'щука'.

Т В «Татарско-русском словаре» С.М.Ганиева находим ^*&\агча 'чешуя*,

аг-балык *бълуга\ >><р* тор 'съть, невод', «Ajyjі торчи 'рыбак' и

xjJL балыгчи 'рыбак'.

Около двадцати слов лексикие рыболовства имеется в словаре К.Насыри (1892). Среди которых есть и названия рыб (сазан r-aJL, ^1 ч,!^ сазан балыгы, 'осетр' «-jJL гЦі (фил балыгы), и орудия рыболовства (садок ч^ц, «jjvy (балык савыты), Но нужно отметить, что некоторые названия не переведены с русского на татарский язык, автор лишь поясняет их. Например, навага, < 1 >лііЛ» У! iVbJoa&J^ ^ц (ак балык женесеннэн бер балыкдыр), акула dL^ _?^sJL JL.J О^ (а (^{бик гаять} У^сал балыктыр), невод^^ Js-jy \s$ Д (балык тота торган корал). К.Насыри слово жабры дает в форме ,$L(6a-лык колагы), но более точным переводом является сацак, которое уже зафиксировано в словаре И.Гиганова в 1864 г.

В 1912 году был выпущен «Краткий татарско-русский словарь Н.Ф.Катанова». Данный словарь не богат лексикой рыболовства. Здесь зафиксированы слова о/(ау)'тенета', ІсуЛ(алабуга) 'окунь',

(балык) 'рыба', Цл» у (жумба) 'налим'.

В «Полном русско-татарском словаре» С.Рахманкулова и А.Карама (1920) лексика рыболовства представлена такими словами как 5*^ \> $ IL? }у% (чуртан балыгы)'щука', ₍с^д1и (балыкчы), ^о»^5' <^v (балык аучысы),

^_^ у ^ю tjML (балык тотучы) 'рыболов*, с_5> V 9""^ V (опты балыгы), ^«-'L ^'>и*(сазан балыгы)'сазан', cjp^v f>^ (сум балыгы) 'сом* и т.д. Авторы в некоторых случаях дают и пояснения. Например, ґ^^'Уу^³ (сезгеч), а'эу*¹ <$ v (балык сезэ торган), а иногда, в частности, слово грузило только поясняется: грузило (j^l&>99 -^77^ *^ ***# (3^а?1э (кар-мак жебенэ тага торган кургаш). Слово балык переведено на русский язык в

значении trS^

(тозланган,

какланган Кызыл балыкньщ арка ите). Слово жабры авторами на татарский язык переводится балык упкэсе (тарак рэвешендэ муенда була), что неправильно. Правильно, по нашему мнению, санак.

Слова этлэч балык ,jpU $*У>3 'пескарь*, эт балыгы „auJU <С^
'пескарь*, очар балык ^L» ^W уГ 'летучая рыба', ay ^L 'невод', осетр>uu»*
'осетр', алтын балык 'золотая рыбка' и т.д. зафиксированы в

словаре Д.Валиди (1927). Автор дает подробные пояснения этим словам. Отметим только, что в современном литературном татарском языке слова этлеч балык, эт балыгы употребляются в значении 'вьюн', а 'пескарь' переводится как ташбаш.

В изучении лексики рыболовства интересен и «Новый русско-татарский
словарь», вышедший в 1929 году. Лексика рыболовства в данном словаре пред
ставлена сорока восьмью названиями рыб, орудий лова. В словаре зафиксиро
ваны названия, которые ранее не встречались в словарях. К таким относятся
байкал чуртанъи№у# азов чабагы ^5^ ^у'тарань',

ау квймэсе „iHAtL^SjJ 'траулер*. В ряде случаев переводы с русского на татарский язык не точны. Например, слова кета «ч*^ - Х^кит балыгы и сайка _<-5^e-*Jv эт балыгы. Таким словам, как килька, корюшка, нерест даны лишь пояснения. В словаре есть И заимствования: тунец, камбала.

В 1935 году вышел русско-татарский словарь «Термины по естествознанию и биологии», в который вошли 100 названий лексики рыболовства. Среди них н названия широкораспространенных в водах Татарстана рыб, кэрвкд 'карась*, алабуга 'окунь\ комкорсак 'пескарь*, и такие ихтионимы как тирк&к балык 'лягва-рыба', макропод, нельма, навага.

Довольно много заимствований в «Русско-татарском словаре» (1941): акула, белуга, вобла, иваси, карп, минога, мойва, скат, нельма, осетр, сельдь, семга, хамса, тралер. В данном словаре авторами слова анчоус, хэмзэ балык и сарделька даются в форме анчоус, хотя анчоус и сарделька - рыбы семейства сельдевых, это приводит к некоторым затруднениям. Лексика рыболовства в словаре представлена и татарско-тюркскими словами. Например, алдавыч 'блесна', сокэ 'верша*, ташбаш 'головач¹, кушбаш 'голавль*, санак 'жабры* опты/упты 'жерех*, квймэ, каек 'лодка', балык тотучы 'ловец*, сэлэйман балыгы 'лосось', маймыч 'малек* и т.д.

«Диалектологический словарь» (1958) знакомит с рыболовной лексикой диалектов. Как видно из собранного материала в диалектах татарского языка употребляются и татарско-тюркские слова (упты, каек, сврвкэ, тэлпияк) и заимствования (лэлим, шукв).

Весьма ценен «Татарско-русский словарь» (1966). Интересующая нас лексика представлена такими названиями, как алабалык 'сиг', балык авы 'рыболовное орудие', балык агы 'молоки*, балык канаты 'плавник*, балык куыгы 'плавательный пузырь рыбы', балык щэтмэсе 'наметка', батыргыч 'грузило*, бэртэс 'язь* и т.д. Авторами в некоторых случаях указаны и диалектальные варианты. Данный словарь является одним из лучших источников, где зафиксирована лексика рыболовства. Словарь содержит около 140 названий рыболовецкой лексики.

Относящиеся к рыболовству названия имеются и в «Русско-татарском терминологическом словаре сельского хозяйства» (1971). Ихтиофауна отражена не очень широко, но здесь зафиксированы редкие названия типа зуркорсак 'пу-

занок*, кэлтэк 'килька* (видимо, диалектизм), сацак калканы 'покрышка жаберная*, орчык балык 'севрюга'.

Ценным источником изучения ихтионимов во многих языках выступает «Словарь названий пресноводных рыб СССР на языках народов СССР и европейских стран» Г.У.Линдберга и А.СГерд (1972). Авторы при составлении словаря опирались на труды В.И.Грацианова, И-Лепехина, П.С.Палласа, А.И.Ревнивых. Указывается ареал распросранения слов татарского языка, приводятся названия рыб на многих других тюркских языках.

Важное значение в изучении лексики татарского языка имеет трехтомный «Толковый словарь татарского языка» (1977-1981). В словаре 32880 слов и словосочетаний, триста из них относятся к лексике рыболовства. Есть ихтионимы, встречающиеся в диалектах {ащау, кыраша, кыртыш, квс), устаревшие (гамбэр), специальные (жгимбалык), разговорные (килки, селедка). В некоторых случаях вместе с литературным названием указываются и диалектальные варианты. Кутэме в диалектах употребляется в следующих вариантах: меле, мылы или транша. Часто даются и русские эквиваленты названий рыб. В словаре представлено большое количество заимствований из русского или из других языков посредством русского языка (навага, нельма, ряпушка, горбуша, форель, акула). Заимствования имеются и среди названий орудий лова: сейнер, трал, гарпун, траулер. Кроме этого, в словаре представлены названия насекомых, животных, которые служат наживкой.

В 1985 году вышел «Русско-татарский словарь биологических терминов», где представлено свыше 700 терминов по биологии, зоологии, анатомии, экологии, 57 из которых названия рыб, названия частей тела рыб. Большая часть ихтионимов данного словаря - кальки и заимствования: парасфеноид, горчак, катран, ктеноид тэцкэ 'чешуя ктеноидная', гетероцеркаль йезгеч 'плавник ге-тероцеркальный \

В данном словаре название рыба-прилипало переведено авторами на татарский язык в форме ябышкак балык, имгеч балык, имгечбаш. Нам думается, что здесь допущена ошибка. Эти названия не могут быть синонимами. По на-

шему мнению, ихтионим имгеч балык {имгеч 'присоска', балык 'рыба') является татарским эквивалентом русского ихтионима рыба-присоска, а название ябышкак балык- ихтионима рыба-прилипало. Затруднения вызывает ихтионим имгечбаш. Исходя из названия имгечбаш {имгеч 'присоска*, баш 'голова') присасывательный орган расположен на голове рыбы. Но присасывательный диск рыбы-присоски находится на нижней стороне передней части туловища, а у рыбы-прилипалы - на верхней части головы и передней части спины (Тероваль Ф., 2002,202-204). Возможно, это неудачная калька с русского языка.

В «Русско-татарском разговорнике», вышедшем в 1986 г., ихтионимы представлены около сорока наиболее употребляемыми названиями рыб. Кроме этого даны несколько названий орудий лова.

Интересный ихтиологический материал содержится в словаре Д.Г.Тумашевой, который называется «Словарь диалектов сибирских татар» (1992). Кроме названий рыб (их около сорока) зафиксированы названия снастей, способов лова рыб. Среди этих названий некоторые характерны и для современного литературного языка (ау 'сеть, невод', йылым 'невод большой*, кэлчэк 'чехонь'), часть названий отличается лишь фонетически (йем 'наживка', алабыга 'окунь', киймэ 'лодка', суймэн 'ледобур'), есть заимствования с русского языка {ыснас 'снасти для рыбной ловли*, йуршэ 'ерш'). Словарь является ценным источником изучения диалектальной лексики рыболовства, так как тут зафиксированы названия, которых нет в других диалектологических словарях: аккатан 'черный карась*, саргатан 'желтый карась*, йама 'стойбище рыб', колгор 'сибирский рыболовный снаряд в виде мережей' и т.д.

Для сравнительного изучения лексики рыболовства литературного языка с диалектами представляет интерес «Диалектический словарь татарского языка», вышедший в 1993 году. В словарь включена лексика среднего и мишарско-го диалектов. В словаре зафиксированы названия рыб, встречающиеся очень редко: кузкабак 'сурога', арыш балыгы 'вьюн*, зэнгелэ балык 'ерш¹, майма балык 'вьюн'. Но названия снастей представлены всего шестью словами, четыре из которых являются заимствованиями.

Нами был рассмотрен и «Русско-татарский словарь» (1997), который содержит около 47000 слов современного русского языка. Словарь предназначен для широкого круга читателей и представляет большой интерес для языковедов. Лексика рыболовства представлена большей частью, наиболее употребляемыми народом названиями рыб и названиями снастей лова рыб, к которым даются пояснения на татарском языке или иногда применяется помета рыб. Например, 'перемет рыб' кармаклы ятьмэ. В словарь вошли 110 слов из лексики рыболовства. Например, керкэ' 'форель*, батыргын 'грузило', ялтыравык 'блесна*, ак опты 'жерех*, жерлица 'зубатка', майбалык 'шемая'.

С выходом в свет «Биологического русско-татарского толкового словаря» (1998) сделан еще один шаг к упорядочению биологической терминологии. Словарь включает общераспространенные термины и терминологические сочетания по различным разделам биологии. Ихтионимы и названия некоторых насекомых, которые применяются рыболовами в качестве приманки, представлены 117 лексемами. При каждом слове дается толкование на татарском языке. Толкования таксономических рангов даются не ниже рода. Нужно сказать, что перечисляются все важнейшие виды данного рода, исключения составляют виды широкоизвестные или включенные в Красную книгу. Отдельно указываются представители ихтиофауны Татарстана.

Своеобразен «Словарь синонимов» (1999) Ш.СХанбиковой, Ф.С.Сафиуллиной. В словаре лексика рыболовства представлена примерно пятнадцатью синонимичными рядами. Синонимами выступают алдавыч, жлш 'приманка'; кырпы балыгы—*белуга\ коймэ—*каек_ь кимэ> кэмэ 'лодка'. Мы думаем, что в некоторых случаях синонимичные ряды не полны. Например, жылым—ьшэпкэ', зур жетмэ* синонимом к этим словам может быть диалектизм йылым, зафиксированный в словаре Д.Г.Тумашевой. В синонимических отношениях находятся также слова эт балыгы, елан балык, этлвй, эчл&ч, и эт-леки, арыш балыгы, майма балык.

Ценнейшим источником изучения лексика рыболовства является «Азбука природы: Рыбы. Земноводные Пресмыкающиеся. - Русско-татарский, татарско-

русский словарь биологических терминов» (2001). Словарь предназначен для учащихся средних школ и широкого круга читателей. В него вошли 525 названий рыб, среди которых есть такие ихтионимы, которые ранее не фиксировались в словарях (ауха, вырезуб и т.д.), 38 соматизмов рыб и 2 названия рыболовных снастей. Но в словаре допущены и ошибки. Например, 'голец Черского' переведен как тэнкесез Черский балыгы. Правильно: Черский тэцкэсез балыгы. В переводе ихтионимов голец бухарский, голец кури некий, голец сибирский, голец тибетский, голец томский и т.д. допущены такие же ошибки. Название * лжепескарь китайский' авторы словаря перевели как ялган кытай ком-корсагы. Дословно: 'ложный китайский пескарь*. Правильно: кытай ялган ком-корсагы.

В татарско-русской части словаря название керпе балык авторы словаря по образцу русского ихтионима пишут через дефис, но в русско-татарской части словаря ихтионим дается как собственносложное название. Такая подача названий в словарях нарушает подачу норм слов в них.

1.6. Роль научно-популярной литературы в изучении лексики рыболовства татарского языка

В изучении лексики рыболовства важное значение имеют не только словари но и научная, научно-популярная литература, так как в них содержится интересный лексический материал.

Как известно, интерес к изучению татарского языка, в частности названий флоры и фауны, возрос с XVIII века благодаря экспедициям Г.Ф.Миллера, П.С.Палласса, П.И.Рычкова, М.Ф.Фалька (Саберова Г.Г., 1996, 17). Известен и тот факт, что во время экспедиций, ИЛепехин, М.Д.Рузский собирали татарско-русские названия рыб. Труды вышеперечисленных ученых - интересный материал для языковедов, хотя в них не отражаются фонетические особенности татарского языка и вообще тюркских языков. В качестве примера приведем ихтионимы, зафиксированные М.Д.Рузским (1887): сула 'ерш', карабалъ 'налим', дяинъ 'сом*, курбань 'большие экземпляры леща*, кара-канат 'мелкие особи

этой же рыбы', альдока 'уклейка*. Кроме того, труд М.Д.Рузского «Бассейн реки Свияги и его рыбы» (1889) содержит сведения о рыболовстве в этой реке.

В книге «Опыт обзора рыб Российской империи» В.И.Грацианова, вышедшем в 1907 году, также зафиксированы ихтионимы на тюркских языках, в том числе около шестидесяти названий рыб на татарском. Например, чокіа-купіа 'красноперка', керене 'карась* (оренб.тат.), кюльма 'вобла*, талокь 'плотва* (бараб.тат.) и т.д. Такие названия не зафиксированы в словарях татарского языка.

В этом плане интересны «Школьный аквариум» Фарси Юсупова (1926) и
«Памятка рыбака» К.Александрова (1927). Ф.Юсупов пишет об аквариумных
рыбках, об условиях их содержания. Названия рыб даются на арабской графике
( ачы балык 'горчак'). В книге К.Александрова находим сведе-

ния и о снастях лова, таких как эщылым 'невод*, трал, котцы, тимерле щэтме 'железная сеть*, нэрэтэ 'нереда', английский снег, йвзмэ мэрэш 'часты*, 'привода*, тилерткеч 'дурелка* и т.д. Данная книга содержит около двадцати восьми названий рыб и рыболовных снастей, среди которых имеются и заимствования.

В 1932 году уже на латинской графике выходит книга И.В.Кучина «Воспоминание рыбака» («Балыкчы истэлеге»), где находим 28 названий рыб, таких как франк карпы 'карп французский', Урал балыгы 'хариус', Америка муар балыгы 'ряпушка американская' и др. Эти ихтионимы, чаще всего, либо заимствования, либо кальки из русского языка.

В книге Хусаиновой «Kolxoz bualarnda balbg yrcety» (1932) лексика рыболовства представлена ихтионимами: кврэкэ балык, карп балыгы, кезгеле карп балыгы, зэцгелэ балык сомнителен перевод ихтионима зэнгелэ балык 'линь*. В двуязычных словарях, еще вышедших до 1932 года, например, И.Гиганова (1804), А.Троянского (1833), в «Новом русско-татарском словаре» (1929) их-тионим линь переведен на татарский язык сложным ихтионимом кара балык. А ихтионим зэцгеле балык употребляется в значении гольян, в диалектах татарского языка, в частности в атнииском говоре, - в значении ерш. По описанию,

приведенному в книге, трудно определить, о какой рыбе идет речь. Автор пишет, что zangla bahgb любит теплую воду с обильной растительностью, нерест поздний, икру откладывает в заливах на водную растительность, растет медленно. Как пишут ихтиологи, зэцгелэ балык 'гольян' обитает в проточной воде. Нерест в октябре-ноябре. А кара балык 'линь* любит воду тихую, травянистую; быстрой и холодной он избегает. Растет медленно, но живет долго. Нерест на мелководье в конце весны - начале лета, икру откладывает на водную растительность (Сабнеев Л.П., 1984, 108. Вилер А., 1982, 129). Мы полагаем, что в данной книге речь идет о рыбе линь кара балык. Да и схема приведенная Ху-саиновой, идентична со схемой линя.

Нами были изучены и ихтионимы книги для детей школьного возраста «Подводный мир» (1954), автором которого является ВХ.Багоров. Так как книга переведена с русского на татарский язык, в ней большей частью употреблены заимствования {иеасъ 'иваси*, семга, саргас), и кальки {керпе балык 'рыба-еж', Тын океан сельдь балыгы 'сельдь тихоокеанская*). Всего шестнадцать ихтио-нимов.

Книга КМеркульевой «Подводные приключения» (1959) состоит из очерков о жизни и развитии рыбного хозяйства. Книга предназначена для детей школьного возраста. Автор знакомит читателя с рыбами щэен 'сом', кызылка-нат 'красноперка', карп, гамбузия, корюшка, карла щаен 'сом карликовый'. К.Меркульева дает пояснения к названиям рыб. Книга включает в себя шестьдесят три ихтионимов лексики рыболовства.

Заимствованные названия рыб встречаются и в книге Н-Тужилина «Интересный мир» (1969), где жизни рыб посвящены лишь отдельные статьи. Число заимствований достигает одиннадцати {пандага, даллия, ставрида, талассома, бентозавр, горбыль, тригла и т.д.).

Книга В.Б.Сабунаева «Интересная ихтиология» (1970) предназначена для детей школьного возраста. Автор дает описание рыб, место, условия обитания, знакомит орудиями лова и их частями, способами лова. Ценным является то, что в книге зафиксировано большое количество ихтионимов, ранее не ветре-

чавшееся в словаре и в научно популярной литературе: божыр 'бекас' (рыба), пычак балык 'рыба-нож*, агономал Джордена, анонтихтис, антенария, батимакрокс. В то же время нужно сказать, большая часть ихтионимов - заимствования и кальки.

Ихтиологам широко известна фамилия Л.П.Сабанеева. Обстоятельное изучение рыб стало целью его работ. Для нас представляет интерес его двухтомный труд «Рыбы России: жизнь и ловля (уженье) наших пресноводных рыб» (1984). Автор не только знакомит читателя с той или иной рыбой, но и дает названия рыб на разных языках, говорах. Здесь зафиксированы такие названия рыб, как тром 'густера*, тарачан 'красноперка*, пазирр 'карась' (у татар на Чулыме), того, сари-балык (чулымск.тат.), цалбыш (томск.тат.) 'осетр русский*, джулер-бапык 'речная сельдь', эшнеш 'форель* (каз.тат.). Эти названия не характерны для современного татарского литературного языка, но некоторые из них (того) встречаются в диалектологических словарях.

Первая глава книги «Животный мир Татарии» (1988) В.А.Попова, А.В Лукина посвящена рыбам. Книга написана на русском языке. Но в некоторых случаях приводятся татарские названия рыб: ак амур 'амур белый*, кэлчэк 'чехонь', кырпы 'белуга*, рус мэрсине 'осетр русский', чэгэ 'стерлядь', чуртан 'щука', чабак 'плотва', 'сорожка', йомры чабак 'елец', кушбаш 'голавль', опты 'жерех' (Попов В.А., Лукин А.В., 1988,18-34).

Из-за непрерывного воздействия человека на природу, из-за нерационального использования естественных ресурсов экологические проблемы стали наиболее актуальными. Многие растения, животные, в том числе и рыбы внесены в Красную книгу. В «Красную книгу Республики Татарстан» внесены следующие рыбы: тупалакбаш 'подкаменщик', лэрге балык 'гольян', тубэнавыз 'подуст', таймень.

Часть главы «Подземное царство» книги «В мире интересного» (2000) отведена рыбам, авторы знакомят читателей с экзотическими видами рыб (стро-матеус\ приводят названия рыб, обитающих в водах Татарстана (кырпы 'белу-

га*, щэен 'сом'), диалектальные названия, способы лова, обращаются к этимологии слова карп. В книгу вошли 56 названий лексики рыболовства.

Выводы

Анализ изученных нами источников по сбору лексики рыболовства и научной литературы по исследованию этой лексики показывает, что

в русском языкознании изучению лексики рыболовства уделяется большое внимание. Это в равной степени относится к названиям рыб литературного языка и диалектов;

лексика рыболовного промысла в той или иной степени изучена в некоторых тюркских языках (киргизской, башкирской, чувашской, казахской) в виде отдельных монографий;

в татарском языке названия рыб фиксировались в разнообразных источниках: словарях, разговорниках, справочниках, в трудах ученых-естествоиспытателей прошлых столетий;

имеются случаи, когда названия рыб неправильно переводятся с русского на татарский или с татарского на русский, либо авторы не переводят название рыбы, лишь дают пояснение, а иногда просто указывают: «рыба», «вид рыбы»;

авторы не всегда обращаются к этимологии рассматриваемых ими слов. Этимологическому анализу, в основном, подвергались простые ихтионимы, названия средств передвижения по воде, орудий лова;

при изучении словообразования в них рассматривались также и некоторые сложные названия рыб;

в отдельных трудах были рассмотрены некоторые диалектные слова рыболовной лексики татарского языка;

- в татарском языкознании лексика рыболовства до сих пор не
исследовалась в виде отдельной монографии.

II ГЛАВА ИСТОРИКО-ГЕНЕТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ НАЗВАНИЙ ЛЕКСИКИ РЫБОЛОВСТВА ТАТАРСКОГО ЯЗЫКА

Как известно, лексический состав любого языка представляет неоднородное явление. Его стратификация (т.е. расчленение на слои) происходит на разных основаниях: по сфере употребления, по эмоционально-стилистической окрашенности, по происхождению, по принадлежности к определенному хронологическому срезу языка, по характеру использования в речи и т.д.

В данной главе нами ставится задача определения путем сравнительного исследования историко-генетических пластов лексики рыболовства татарского языка, исконность или заимствованный характер названий.

Исходя из сравнительных данных и сведений, из этимологических исследований в лексике рыболовства татарского языка нами выделяются следующие пласты названий:

1. тюрко-монгольские параллели;

2. общетюркские названия;

3. собственно татарские названия;

4. заимствования.

Здесь следует отметить, что в изученной нами этимологической литературе сведения не являются исчерпывающими, они часто даже противоречивы.

2.1. Тюрко-монгольские параллели и заимствования

В рассматриваемых языках имеется значительный пласт лексики, относящийся к общетюркско-монгольскому фонду. Но и в данном фонде возможны заимствования, так как грань между «своими» и «чужими» почти стерлась и трудно установить исконную принадлежность общего пласта лексики.

Ниже приведем некоторые тюрко-монгольские параллели названий рыб.

Чуртан *щука' (Esox)- одна из самых распространенных рыб в водоемах России. В татарском литературном языке значение щука передает название чуртан. В говорах имеется несколько названий: чуртан!тука ~ большинстве говоров среднего и мишарского диалектов, щурагай - в ичкинском говоре, швкэ характерно для заказанских и приуральских говоров.

Эта лексема встречается во всех тюркских языках, существует в некоторых финно-угорских и тунгусо-маньчжурских языках: таг. чуртан 'щука\ башк. суртан/сортан/суртак *щука\ чув. сартан, каз., ног. шортан, узб. чуртан балик, алт., кирг.дур. чортан, шор. шортан, тув., якут, сордон, хак. сортан; бур. шордо, монг. цурхай; калм. цурдог/цурдаг 'щуренок'; эвенк. сордон_у эвк. сордох; удм. чуртон 'щука', коми сорах 'сиг*; мар. чортан, ман. сорто, хан. царт/сарт 'щука*; мар. чурагай; бур. суракай, монг. чурагай/чурахай. Как видно из вышеприведенных параллелей, больших расхождений в фонетике и семантике наименований не наблюдается.

В диалекте западно-сибирских татар в названии чуртан вместо ч-употребляется к-\ куртан. Возможно, произошла фонетическая замена ч- на к-. Соответствия инлаутного -р- ~ -л- в диал.татарского языка: култан. В русских говорах Прикаспия, Приазовья, Приаралья, Нижнего Поволжья и Урала зафиксировано название рыбы кутум/кутун. По мнению Е.А.Лебедевой, слово это, возможно, «восходит к тюркскому *кортан» (Лебедева Е.А., 71).

Достоверной этимологии *чортан в тюркологии пока нет. Чаще всего его сравнивают с монгольским чурагай и чурака 'щука*, приведенное в произведении «Сокровенное сказание на древнемонгольском языке» (Дамдинов Д.Г., 1981, 103). Между тем, как пишет Е.А.Лебедева, Г.Рамстедт монгольское слово считает заимствованием из тюркского (Лебедева Е.А., 1987, 72). Мнение о происхождении общности в лексике тюркских и монгольских языков о том, что тюркские слова были просто заимствованы монгольскими языками... не более двух тысяч лет назад кажется, подтверждает версию Г.Рамстедта.

^{41 r}_%^y_SS*^A_*

Кроме того были попытки объяснить происхождение ихтионима чуртан по семе «характерная повадка данной рыбы - бросаться из-за укрытия на свою добычу» и связать с ног. шорт- 'внезапно броситься на...' (Нафиков Ш.В., 1983, 58). С этим, кажется, согласна А.Р.Рахимова, исследовавшая промысловую и хозяйственную лексику диалектов сибирских татар. В качестве подтверждения она приводит зафиксированное в словаре А. Старческого чагатайское чортан в значении 'небольшая круглая рыба, укус которой считается ядовитым: ядовитый уж' (Рахимова А.Р., 1998,70).

Авторы «Татарской грамматики» (1998, 289) в слове чуртан выделяют корень чур- и суффикс -тан.

Корень чур- и его палатальный вариант чур- наблюдается в ихтионимах чурагаи, сурагаи, чурэкэй, чурэгэй. Аффиксы -кай/кэй, гай1-гэй принято считать заимствованием из монгольского языка (Ахметьянов Р.Г., 1969, 232). Г.И.Рамстедт, сопоставляя факты в тюрко-монгольских языках, отмечал, что «там, где в тюркском и тувинском имеется -гай/-кай, там можно с уверенностью предположить влияние монгольского» (Рамстедт Г.И., 1957,185). Б.О.Орузбаева также говорит о соотносительности этого аффикса в тюрко-монгольских языках (Орузбаева Б.О., 1964, 180). Рассматриваемый аффикс в монгольском языке чаще всего употребляется при прилагательных и указывает на качество. В тюркских языках - как при прилагательных, так и при существительных. Явная параллель к ихтионимам чурагаи, чурэкэй, сурагаи имеется в монгольском: монг. цурхай. Н.К.Антонов в приводит названия дворхощ чорохой, борохой 'молодая щука'. З.Р.Ураксин, Э.Ф.Ишбердин к лексическим параллелям, «характерным только для монгольского и башкирского языков» относят монг. цурхай 'щука', башк. сурагаи 'щука средней величины' (ср.тат. чурэкэй!чурагаи 'щуренок') (Ишбердин Э.Ф., 1986, 63).

Возможные параллели имеют названия рыб, зафиксированные в словаре Г.УЛиндберга, А.С.Герда тур-балык и туп балук 'нельма* (Г.У.Линдберг,

А.С.Герд, 1972, ИЗ): тулу («Сокровенное сказание»), монг. тул, бурят, туда, калм. тул 'таймень* (Дамдинов Д.Г., 103).

Внимания заслуживают названия рыб аргал, аргон балык 'лосось', арги~ балык, аргиш 'гольян*, зафиксированные Л.П.Сабанеевым (Сабанеев JI.IL, 1984, 380). Созвучные ихтионимы имеются в чув. аркай 'форель', 'пеструшка*, кум. иргай *осетр% ног. ыргай 'лосось*. В вышеперечисленных ихтионимах можно выделить корневую морфему ар-. Ту же корневую морфему имеют коми ар, арпи 'гольян', 'мелкая рыба*, тунгусо-маньчжурское аркай 'кордшка', юкагирское арайо 'ленок'. В чув. аркай, кум. иргам, ног. ыргай обнаруживается монгольский суффикс субъективной оценки —гям, которому в тюркских языках соответствует -га. По мнению Е. А.Лебедевой аффикс -ган в татарском арган, орган балык по своему происхождению может быть монгольским. В тюркских языках ему соответствует -ан (Лебедева Е.А., 1987,33).

Название осетровой рыбы бикрэ, возможно, имеет монгольские корни. В татарском литературном языке название мэрсин балыгы является синонимом бикрэ. Но литературные названия в говорах малоизвестны, чаще употребляется русское название в различных фонетических вариантах: учутер, эчутрэ, эсиртер. Ихтионим известен и в ряде тюркских языков: каз. бекире, мекере, метере, башк. бикре, каракалп. бекре, узб. бакре, бакра, туркм. бекре — в том же значении.

Э.В.Севортян в «Этимологическом словаре тюркских языков» приводит предположение Г.Рамстедта. Касаясь происхождения *бэкирэ, Г.Рамстедт приводит параллели из калм. бекр> сам. йехена бахана 'осетр', кет. бангол 'белуга' (Севортян Э.В., 1978, 56). ЕЛебедева считает, что слово бэкирэ, возможно, генетически связано с чувашским петре и восстанавливает архетип пекре <*бэкирэ. Далее она пишет о том что архетип, возможно, заимствован из монгольских языков и связан с монг. *бедер/бидер 'полоса, линия, черта, пестринки, крапинки' (у животных) (Лебедева Е.А., 1987, 54).

Широкораспространенным является лов при помощи морды. В татарском литературном языке для передачи понятия 'морда' бытует название секэ. Это

название известно и в говорах. В говорах в значении 'морда' 'верша* кроме литературного употребляются слова кубыр, шок, и заимствованное с русского языка морда в различных фонетических вариантах. Данное слово известно и в тюркских языках, чув. секе, каз. сукэ, алт., хакас, сугэн, шор. сугещ башк. хугэн. Архетипом может быть *суукё. Кандидатская диссертация, Е. А .Лебедевой «Чувашские названия рыб» и статья «К этимологии чувашских названий рыболовных снастей» содержат интересные материалы о происхождении данного слова. Касаясь происхождения этого слова, ХЛаасонен сравнивает его с алт. суген 'рыболовная морда, сплетенная из таловых прутьев. М.Рясянен хак. суген 'морда' считает производным от суг * фильтровать', 'цедить' и сравнивает с суумек 'мешочек для процеживания арчы\ встречающимся также в сагайском, койбольском диалектах. По мнению Г.Рамстедта, последнее заимствовано из монгольского, где встречается сигу 'цедить, фильтровать* (Лебедева Е.А., 1981, 124). Р,Г.Ахметьянов приводит параллели из тюркских языков и древнемонгольское сигуку в значении 'фильтр* (Ахметьянов Р.Г., 1969, 49). Касаясь морфемной структуры свкэ, Е.А.Лебедева высказала предположение, что, чув. секе, тат. сукэ с диалектальными вариантами образованы по модели сереке 'морда*, т.е. с прибавлением аффикса -еке к глагольной основе сигу+еке> *сууке> *суке». Форма суген, встречающаяся в основном в тюркских языках Сибири, Поволжья и Урала, по ее мнению, возможно, произвол но «от суге+аффикс -єн». В то же время она не исключает возможность образования суген «от глагольной основы су-+аффикс именного словообразования -ген со значением орудия (Лебедева Е.А., 1981, 124).

2.2. Общетюркский пласт названий

2.2.1. Ихтионимы общетюркского происхождения

Основным процессом, влияющим на развитие словарного состава языка, на его обогащение и совершенствование является процесс постоянного роста лексики за счет появления новых слов. Будучи связанным с историей народа,

словарный состав языка отражает все многообразие его жизни: изменения в общественно-политическом устройстве, в развитии производства, науки, техники, культуры. Но словарный состав языка состоит не только из новых слов, которые либо строятся по существующим уже в языке словообразовательным моделям, либо заимствуются, а также из исконной лексики. Поэтому в лексику языка входят слова различные по происхождению в определенном хронологическиом срезе языка.

Словарный состав современного татарского литературного языка восходит к общему для тюрков общетюркскому языку. Общетюркский слой лексики характеризуется тем, что названия предметов, явлений и др. встречаются во всех или во многих языках, в том или ином фонетическом оформлении.

Как показывает изучение научной литературы, общетюркскими являются следующие соматизмы рыб: куз 'глаз*, арка 'спина*, баш 'голова', колак 'ухо* (у рыб внутреннее ухо), авыз 'рот'; явления природы (названия мест обитания рыб): су 'вода*, кул *елга'; родовое название балык 'рыба'.

Изучив башкирские названия рыб, Ш.В.Нафиков общетюркскому пласту относит девять ихтионимов: кара балык 'линь*, ак балык 'белуга', нельма 'белорыбица*, кызыл балык? 'лосось', ташбаш 'ерщ*, кызылганат 'красноперка*, кызыл куз 'плотва', щэен 'сом*, йыланбалык 'вьюн7'угорь\ табан * карась*.

Рассмотрим некоторые названия более подробно.

Родовое понятие рыба в татарском языке передается названием балык. В диалектах употребляется как название балык, так и название с глухим губно-губным согласным в начале слова палык. Название балык часто употребляется в качестве определяемого компонента в сложных, составных и многокомпонентных названиях. В значении *рыба' название балык

¹ Наименование кызыл балык 'лосось¹ М.Сарыханов в туркменском гызыл балык считает калькой с русского языка. По его мнению, данная калька могла быть образована в советский период. Также как и в словах красный зверь, красная цена первый компонент указывает на ценность рыбы (Сарыханов М, І991, 142-143.).

употребляется во всех тюркских языках. Кроме того, в некоторых языках зафиксированы следующие значения этого слова: 'карась*, 'мундушка', 'морское животное', 'человек, находящийся в забытии'. Рассматриваемое название употребляется и в славянских, балканских языках. В русском языке семантика рассматриваемого названия уже, чем тюркских языках, оно употребляется в значении 'соленая и вяленая спинная часть осетровой рыбы, ценная рыба'.

Этимология слова балык 'рыба' до сих пор окончательно не выяснена.

По данным «Этимологического словаря тюркских языков» Э.В.Севортяна, Л.Рашонье название балык рассматривает, как слово, образованное от глагола со значением искриться, сверкать, мерцать. Но глагол с таким значением известно в форме балк-//балкы и от этого глагола образовать слово балык не представляется возможным. Г.Рамстедт тюркское слово balyg 'рыба' сближает с корейским palgani, с монгольским balgu д I gasun 'рыба', 'лещ*, 'уклейка'. МРясянен восстанавливает фонетические архетипы balug: *baluk и balyk. По мнению Э.В.Севортяна к этимологии балык ближе всех подошел С.П.Толстов, который указывает, что baliibar имеют значение стоячий водоем. Но С.П.Толстов свою гипотезу лингвистически не доказывает. Э.Севортян считает, что слова бал 'маленький арык', балгы 'пена на воде' в казахском диалекте, балах 'осока' в азербайджанском диалекте, балчылда 'хлюпать, сильно намокнуть* в киргизском языке могут выступить в качестве доказательства этой гипотезы (Севортян Э.В., 1978, 60). Как видно, слово ба:лык/балык~Ьа1аУЬа1ак распадает на следующие структурные части: ба:л-/бал и форматив -(а)к.

Но по мнению авторов книги «Взаимовлияние и взаимообогащение языков народов СССР» (1987), «все приведенные Э.В.Севортяном этимологии, включая и предположение, что это слово восходит к глагольной основе: bal-~baa!_t вычленяемый из якутского balgyl - болтать, взбалтывать, плескать и киргизского balcylda - 'хлюпать, сильно намокнуть', -aq (аффикс отглагольного имени) > baalyq~baalaq не являются убедительными». По их мнению, весьма

возможной этимологией этого слова является происхождение balyq из персидского bal 'крыло птицы*, 'плавник рыбы' + lur~lyg (аффикс обладания) > bal — lyr > bal (-/) yg 'рыба* буквально 'имеющая плавники, обладающая плавниками', по аналогии с тюркским ganat 'крыло птицы* + -1у (аффикс обладания) > ganat-lyr ~ ganat-ly 'птица* буквально* обладающая крыльями. (Взаимовлияние и взаимообогащение языков народов СССР, 1987,224-225).

Е.АЛебедева полагает, что «основа бал, видимо, проникла в тюркские языки в пратюркскую эпоху из индоевропейских языков. В период заимствования баалык, могло означать конкретную рыбу - карпа/сазана (от греч. баллерос 'вид карпа*) Это предположение может подтвердить то, что в корейском палгани означает, карпа. Со временем балык вытеснило синонимичное чабак и последнее слово стало употребляться в значении 'лещ'» (Лебедева Е.А., 1986, 157-158).

Как видно, предположений много. Этимология'этого тюркского слова усложняется еще и тем, что в тюркских средневековых языках существовал омоним balyg 'город', 'населенный пункт'. Были попытки объяснить эти слова как полисемию в развитии одной исходной основы, одного и того же корня. Однако исследования происхождения слова balyg 'город* - в тюркских языках, balrasun - в монгольских, falga - в маньчжурских с общим значением *город\ 'населенный пункт', 'селение' из исходной реконструктивной основы древнеугорского *palr (v) исключают предположение об общем происхождении слов balyg 'рыба* и balyg 'город', 'селение*. Слово балык balyg 'рыба', безусловно, имеет другое происхождение.

Мы придерживаемся мнения, что балык - слово общетюркского происхождения.

Чабак (Rutilus rutilus) - один из видов карпообразных. Слово чабак употребляется во многих тюркских языках: тат. чабак^ башк. сабак 'плотва', чув. супах, Ног. шабак 'лещ', 'вобла*, 'вобла', башк.диал. тарак чабак 'молодой лещ'. В карачаево-балкарском, караимском, кумыкском языках чабак употребляется в значении 'рыба'. Рассматриваемое слово в некоторых

тюркских языках имеет значение мелкая рыба в следующих фонетических вариантах: кирг. чабак, каз. шабак, тув. шавага 'всякая маленькая рыба*. В словаре МКашгарского саЪак употребляется также в значении 'маленькая рыба'. В значении плотва Л.П.Сабанеевым зафиксированы в татарском языке фонетические варианты чебак и чабар (Сабанеев ЛЛ.» т.2, 1993, 142). По сведениям этого же автора, в узбекском ак-чебак, зафиксированное автором как парное слово, употребляется в значении 'шереспер*. Кроме того в татарском языке и в его диалектах чабак употребляется в качестве определяемого компонента чаще в двусоставных, реже в многокомпонентных ихтионимах: майчабак 'шемая', азов чабагы 'тарань', тат.диал. идея чабагы (мам.) * плотва*, кызылкуз/чабак (перм., менз., абдл., кргл.), кызыл куз/сабак (злт.) 'плотва*, йомор чабак (заказ.-дуб.), йомры чабак (бирск.), калын чабак (перм.) 'елец'.

Название чабак в фонетических вариантах чебак, чабак, чубак было заимствовано русскими и белорусами, источником которых, как отмечает И.Г.Добродомов, может быть или татарское, или карачаево-балкарское слово чабак (Добродомов И.Г. 1974, 40).

По мнению исследователей, пратюркской формой является *чабак в значении 'лещ*, 'всякая хищная рыба*.

Этимология слова чабак рассматривается и в кандидатской диссертации Е.А.Лебедевой. Она пишет, что В.Г.Егоров сравнивает *чабак с персидским чэбэк 'лещ* (Лебедева Е.А., 1987, 81). Р.Г.Ахметьянов татарское чабак ставит рядом с турецким, крымско-татарским чапак 'плоская рыба' от чалпак 'плоский'. Это последнее имеет общетюркский характер. Но, как отмечает Р.Г.Ахметьянов, слово чабак может иметь и другую этимологию. Приводит параллели из разных тюркских языков, и диалектов русского языка. Персидское чапак 'чебак*, по его мнению, вероятно, заимствован из тюркских языков (Ахметьянов Р.Г., 1969, 536).

Внутренняя структура пратюркской * чабак представляет собой глагольную основу *чаб и суффикс именного словообразования -ак. В тюркских языках в значении 'бить', 'ударять', 'аплодировать' употребляется

глагол чап-, в чувашском - глагол сап-. Е.А.Лебедева чувашское сап- и производное сапа 'хворост' сопоставляет с древнетюркским чыбыг и предполагает, что в тюркских языках, произошла контаминация *чыб *бить\ 'ударять' и*чаб 'бить по щеке' (Лебедева Е.А., 1987, 81).

Самым прожорливым хищником пресных вод является coM(Silurus glanis). В татарском литературном языке эта рыба имеет название э/сэен. Кроме того, в говорах отмечен фонетический вариант йэйен. Рассматриваемое слово в различных фонетических вариантах встречается и в тюркских языках: каз., каракалп. э/сайын, узб. щайын^ чув. суйан 'сом*, башк. йэйен 'сом', кирг. щайын, оісайан 'сом, морское чудовище'. По мнению Р.Г.Ахметьянова, з/сэек, вероятно, образовано от древнетюркского д*аган 'монстр, чудовище' (Ахметьянов Р.Г. 1969, 359). З.Р.Садьжова название щэен считает общетатарским (Садыкова З.Р., 1994, 80). Как отметил Ш.ВЛафиков в кандидатской диссертации, Г.Саттаров этимологизирует татарский жэйен как эгсэй+ен 'речная рыба', где корневое слово щай — обозначает понятие реки в древнетатарском языке. Ш.В.Нафиков возводит основу названия рыбы э/сэен к урало-алтайским языкам, но само название рассматривает в разделе «Общетюркские названия рыб» (Нафиков Ш.В., 1986, 123).

Окунь - тот вид окуневых, который распространен очень широко и живет чуть ли не во всех реках, озерах и прудах России (Реса fluvilis). В татарском литературном языке эта рыба имеет название алабуга. Указанный ихтионим в значении 'окунь' употребляется во многих тюркских языках: тат., башк., каз., алт., тув. алабуга, хакас, алапуга, кирг. албуга, чув. уланка, олома, улама, олома, аламка, уланга.

Литературное название рыбы известно и в говорах. Больших фонетических расхождений не наблюдается: алабую, где употребляется

увулярный согласный звук г (заказ., менз., злт., кргл.) и алабуга с заднеязычным согласным г (миш.д.). Фонетический вариант алабога отмечен в говоре пермских татар, албыга и алабыга, аламага, аламуга в диалектах сибирских татар.

Имеется параллель в монгольском: алгана.

Касаясь, этимологии алабуга^ Н.Егоров объясняет его как 'пестрый бык* (Егоров Н., 1964). Р.Г.Ахметьянов также полагает, что слово это образовано от ала 'пестрый' и буга 'бык* (Ахметьянов Р.Г. 1969, 32), которые восходят к тюркским основам. Этимологию слова алабуга К.Айтазин дополняет новыми фактами на основе материалов казахского языка. По его мнению, слово алабуга появилось вследствие перенесения названия животного на название рыбы, что вполне объяснимо. Казахи, будучи прежде всего скотоводами, сталкиваясь с незнакомыми явлениями, сравнивали их с известными им образами животных. Так появились в казахском языке такие названия как ак марка 'лосось* (марка 'ягненок'), квк серке 'морской судак* (серке 'козел'), ак тума 'мелкий усач* (туша 'годовалая коза') туйе кулак 'вид карася или леща' (туйе 'верблюд' кулак *ухо*), кой балык 'семга' (кой 'овца') (Айтазин К. 1990, 169).

Нам также думается, что слово алабуга восходит к древнетюркским основам ала и буга.

Ценная промысловая рыба севрюга, по мнению некоторых исследователей, также носит название тюркского происхождения.

Татары эту рыбу называют сурек, сэерук (тат.лит.), сурэгэ (старотат.), свйрэк, орчыкбалык, сурек, сейрек (тат.диал.) (Acipenser stellarus). Параллели имеются в ряде тюркских языков: чув. севрек 'осетр*, 'севрюга', ног. sujrik *усач\ В русском языке - севрюга.

Интересные материалы о происхождении рассматриваемого названия содержатся в статье Д.С.Сетарова «Тюркизмы в русских названиях рыб» (1984). Например, И.И.Огиенко, А.Преображенский считали название севрюга заимствованием из финского языка и связывали его со словом sarki 'плотва*. Против финской этимологии возражал Н.К.Дмитриев, так как этому «противоречит хотя бы место ударения и приводил тат. Sevruk balyry 'рыба севрюга*, туркм. Suirik». По мнению Фасмера севрюга из татарского soirok. Д.С.Сетаров так же считает, что название севрюга тюркского происхождения и буквально означает 'острая', 'продолговатая* (древнетюрк. suvre 'острый', алт.

sum 'острый', кирг. sujru 'продолговатый, конусообразный, туркм. sujri 'продолговатый') (Сетаров Д.С, 1984, ІЗ; Шипова Н.Е., 1976, 282). К этим параллелям Р.ГЛАхметьянов добавляет тат.диал. свйре 'острый* остроносый, конусообразный', каз., ног., кирг. суйрщ суйрук 'заостренный', уйг. суури 'остроконечный, конусообразный, которые восходят к древнетгоркскому субуруг 'остроконечный' от корня субу//субу 'острый* (Ахметьянов Р.Г. 1969, 495).

Следующее название - сазан (Cyprinus carpi о). Этот ихтионим известен и в тюркских языках. Зафиксированы и такие варианты: чаг. сазар, кирг. сасам 'какая-то рыба*, чув. сасан, сасан пула, сасан. Чувашское сасан, как отмечает Е.А.Лебедева, заимствовано из татарского языка, о чем свидетельствуют фонетические особенности ихтионима: са - в первом слоге вместо ожидаемого ту - и с в середине слова вместо р (Лебедева Е.А., 1986, 155). В диалектах татарского языка в значении сазан зафиксировано лишь литературное название. Название это бытует и в русском языке.

Большой знаток рыб и их названий С.Т.Аксаков писал: «Производства его (сазана) имени делать не умею; уж полно, русское ли оно?» (Аксаков СТ., 1847, 157). Как пишет Д.С.Сетаров, И.И.Огиенко русское сазан относил к заимствованиям от татар (Сетаров Д.С, 1984, 13).

Касаясь этимологии сазан, исследователи реконструировали пратюркскую * сазан и прабулгарскую *шааран. Если тюркское происхождение сазан не вызывает споров, то таран подвергается различной трактовке, вплоть до попыток объяснения на собственно славянской почве, например, на базе слова шар 'круглое тело' (Лебедева Е.А., 1986,154).

При морфологическом анализе праформы *саазан/шааран тюркологи выделяют суффикс -an, которого некоторые, например Д.ССетаров, определяют как уменьшительно-ласкательный суффикс; другие же , например Е.А.Лебедева, связывают -ан с тюркским an 'животное, считают аффиксом именного словообразования, часто встречающийся в названиях животных. Корневую морфему сааз - Г.Рамстедт сближает с сааз 'бледный'. По мнению

К.ПМенгеса, сазан восходит к сааз 'болото*, а сазаган 'дракон, змей' и венг. Sarkahy как имя собственное ШароканІШарукан образованы от глагола *саза 'долго жить* (Менгес К.Г., 1979, 172). Эту этимологию поддерживает И.Г.Добродомов. По мнению Д.С.Сетарова, с фонетической точки зрения не выдерживает критики предположения В.Банга: саазан < сааз - 'шипеть', 'плевать*, но заслуживает внимания трактовка семантического развития: саазан — угорь — змея. Д.ССетаров считает, что сазан образовано от слова со значением *ил, болото' (Сетаров Д.С., 1984, 13).

Интересны рассуждения Е. А Лебедевой о развитии семантики рассматриваемого слова. Она считает, что «существует генетическая связь между пратюркским *саз - (>сазаган дракон и пр.), *шар (>Шарукан и пр.) и * сааз - (>сазан), *шаар (>шаран)». К названию рыбы, по ее мнению, подходит семантическая модель «долгожитель» (Лебедева Е.А., 1986, 156). Такая семантика названия нам кажется правоподобной, тем более это предположение подтверждают «достоверные сведения о прудовых карпах, достигших не только столетнего, но даже двухсотлетнего возраста» (Сабанеев Л.П., 1989, 109-110).

2.1.2.0 соматизмах рыб

Большинство органов рыб имеют названия общие с названиями человеческих органов. Соматизмы изучены как в тюркских, так и в татарском языке. Исходя из анализа научной литературы, общетюркскими мы считаем следующие соматизмы: куз 'глаз*, авыз 'рот', упкэ 'легкие', бавыр 'печень*, баш 'голова*, ирен 'губа', бвер 'почка' и др.

Канат. Это слово в татарском языке употребляется в значениях 'плавник (рыбы)' и 'крыло птицы'. Название это распространено во многих тюркских языках: узб. капот 'крыло*, тадж. канот, тур. капай башк. канат, каракалп. канат, кирг. канат 'крыло'.

Канат, по мнению Р.Г.Ахметьянова, восходит к древнеобщетюркскому канат 'крылья', являющегося, по-видимому, формой множественного числа древнего слова кана, кана 'крыло* (Ахметьянов Р.Г. 1969, 392).

В значении 'ость*, 'рыбья кость' в татарском языке бытует название кылчык. Это слово в значении 'ость, усики у злаков' имеется и в тюркских языках: тат., тур., кирг. кылчык, каз., каракалп. кылшык, чув. халчак, узб. кылтик, которые образованы от общетюркского кыл 'волосинка, конский волос'. Значение 'рыбья кость', видимо, образовалось позже значения 'усики злаков'.

Соматизм сацак 'жабры*.' В тюркских языках встречается следующих фонетических вариантах: каракалп., половецк. сакак, тат. сацак 'жабры рыб', тат.диал. сагак 'жабры', 'челюсть', алт. сацат 'место под ухом*.

Мы склоняемся к версии Р.Г.Ахметьянова, который считает, что сацак восходит к основе сана {саца от весьма продуктивной общетюркской основы с условным значением 'нечто отвисящее с нижней челюсти') (Ахметьянов Р.Г., 1969,479).

Еще один соматизм - хвост. Название хвоста в тюркских языках употребляется и в отношении хвостового оперенья птиц и хвостового плавника рыбы. В татарском языке в этом значении употребляется название койрык. В этом значении в «Девону луготит турк» везде употребляется кузрук, а в «Кутадгу билик» - кудрук, древнетюркское - куйрук. Койрык является общетюркским и употребляется для обозначения хвоста или задней части животных во всех современных тюркских языках в различных фонетических вариантах: кбалк, кум., куйрук, тат. куйрук, куйрух, тур. ку/руз, кирг. ку/рук, туркм. гу/рук, хакас. хузурух_> шор. кузрук и т.д. «В ряде тюркских языков это слово приобрело немало и других значений как прямых, так и переносных, возникших главным образом на основе внешнего сходства предмета и явлений: башк. койрок 'руль лодки, судна', 'корма', 'корма лодки и вообще судна', 'руль*, кормовое весло', тат. койрык 'корма'. Имена существительные, образованные от куйрук, относятся к позднейшему времени развития тюркских языков» (Мусаев К.М., 1975, 152, 155).

2.1.3. Названия рыболовных снастей, средств передвижения по воде

Древнейшим способом лова, видимо, был ау. Слово aw и его фонетические варианты (av, ащ ov) известны во многих языках в различных, но взаимосвязанных значениях, в частности - тат. aw, ау, каз., ау 'невод', 'сеть для рыбной ловли', 'тенета', тур., азерб. av, чаг. ау 'охота на зверей', 'ловля рыб', тур. ад 'место, окруженное тенетами*, 'загон овечий' (Радлов 1,141,142), башк. ау 'рыболовная сеть', 'перемет'. В говорах (заказанских, мензилинском, в говоре пермских татар) ау, как и в литературном языке обозначает 'рыболовную сеть' 'перемет с крючками'. Ау используется и в таких сочетаниях как кармаклы ау, балык аулау.

Р.В.Болдырев в статье «Некоторые вопросы историко-этимологического изучения тюркских элементов украинского говора» пишет, что слово это было зафиксировано еще в древних памятниках письменности: в «Булгат ал-Муштак», «Codex Cumanicus», «Словаре ибн Муханны кыпчакско-арабских слов» встречаем аг в значении 'сетка*, 'невод', в «Китаб эт-тухват уз-закийи фи-л-лугат ат тюркийа» aw, of в значении 'охота', 'сеть', 'невод', в «Codex Cumanicus» - aw 'рыболовная сеть*.

Р.В.Болдырев полагает, что тюркские формы aw, av, аи и др. связаны с тюрко-монгольским аб 'охота- на зверей' и с монгольским av 'облава', 'охотничий промысел', 'звероловство*. (Болдырев Р.В., 1974, 45-46). Как отмечает Р.Г.Ахметьянов, ау 'охота', 'облава', 'загон*, 'рыболовные сети' имеет корни древнеобщетюрского происхождения (Ахметьянов Р.Г., 1969,270).

Нам думается, что в тюркских языках ау первоначально был известен в значении 'охота (на зверей)', и позднее появилось значение 'ловля рыб' и 'рыболовная сеть'. О чем, может быть, говорит то, что ау во многих тюркских языках имеет значение 'охота' и производное от ау аучы употребляется в значении 'охотник'. А в значении 'рыболов* больше известно название балыкчы.

Нашим предкам был известен и такой способ ловли, как блеснение, о чем говорят крупные блесны из металлического сплава, найденные при археологических раскопках. Блесны являются наиболее распространенными

приманками. В значении 'приманка*, 'наживка' в татарском языке употребляется слово жрш. Это слово в том же значении встречается в башкирском языке ем, каракалпакском эн;емтик, в киргизском татканткыч щем. В турецком языке в значении 'приманка' употребляется слово уем общетюркское йэм 'корм', 'добыча'. По мнению Р.Г.Ахметьянова, название восходит к общетюркскому йэ-, дэ- 'есть, кормиться* (Ахметьянов Р.Г., 1969, 364).

Удочка (кармак) - древнейшая снасть для ужения рыбы, она известна человечеству уже тысячелетия. Ею ловят рыбу в водоемах со стоячей и проточной водой - в озерах, прудах, водохранилищах, тихих речках и быстротекущих реках, равнинных и горных ручьях, морях. По результатам ловли поплавочная удочка пока не уступает любой другой любительской снасти.

В татарском языке для обозначения удочки употребляется слово кармак. Это же слово фигурирует и в значении 'крючок'. В древнетюркских памятниках qarmaq употребляется в значении 'крюк*, 'крючок' (ДТС, 428). Это слово в значении 'крючок', 'удочка' известно во многих тюркских языках, но с фонетическими изменениями: леб., шор., койб. карбак (Радлов II т., 213), саг. хармах. В татарском языке это слово является первым компонентом названий таких рыболовных снастей (в основном, частей удочки) как кармак сабы/кармак чыбыгы 'удилище', кармак кылы 'леса', кармаклы ау 'удить*.

Исследователи считают это слово общетюркским. По мнению В.В.Радлова, слово кармак образовано от глагольной основы карма- с помощью суффикса -к (Радлов В.В. Т.П, 216). Этого же мнения придерживаются Б.А.Серебренников и Н.З.Гаджиева (Серебренников Б.А., Гаджиева Н.З., 1979, 107), и авторы «Татарской грамматики» (Татарская грамматика. 1998, 270).

Э.В.Севортян азербайджанское гармаг 'крюк, крючок', 'удочка' рассматривает как отглагольное имя на -мак со значением орудия от глагола кар- 'заставить войти', 'проникнуть', 'вводить', 'вгонять', турк. гармак, узб. кармок, кирг. кармаак 'хватающий все, что попадается*, по его мнению,

образованы от залоговой формы глагола на -ма: карма 'хватать*, 'ловить*, 'держать' суффикс -ак. Л.Заляй считает, что слово кармак образовано с помощью суффикса -мак. Он так же допускает возможность перехода инфинитива на -мак в имя существительное (Заляй Л., 2000, 51).

По мнению Е.А.Лебедевой, слово кармак образовано от корня каар-. В киргизском языке кроме кармаак со значением 'хватающий все, что попадается' в значении 'удочка* имеются также слова кармак и кайрмак. Судя по кирг. кайрмак с долгим гласным, Е.А.Лебедева и считает, что «общетюркское кармак 'удочка' образовалось от глагольной основы каар-'обманывать* с прибавлением аффикса именного словообразования -мак со значением орудия. Далее она выдвигает версию, что глагольная основа -каар может быть связана с прамонгольским *кахур - 'обманывать*, бур. хууралга, хуурахи 'обманывать*, гахулдаху 'удить', гахуул 'удочка', с маньчж. кармази 'криводушный'. Исходя из этого можно предположить, *каармак, как рыболовная снасть* использовался, видимо, только в качестве приманки, а подплывшую рыбу кололи острогой (Лебедева Е.А., 1981, 119).

Так как в татарском языке имеются глаголы на -ма (карма, тукма), мы полагаем, что общетюркское кармак 'удочка' - от глагольной основы карма 'хватать* с помощью суффикса -к.

Хотя рыбу можно ловить удочкой без поплавка, все же поплавок является неотъемлемой частью поплавочной и проволочной удочки.

В татарском языке в значении 'поплавок* фигурирует слово калкавыч. Параллели к нему имеются в ряде тюркских языков: кирг. калкыма 'то, что может плавать на поверхности, мерно покачиваясь', каз. калткы, каракалп. калкы, ног. калкым, алт. калаткы, туркм. галтха, башк. калкыуыс 'поплавок*, чув. хулкка, холкка, холкка.

В большинстве говоров татарского языка так же употребляется литературное название этой рыболовной снасти: калкавыч. Кроме того в этом значении в говоре пермских татар отмечено слово кэлкун, а сибирские татары употребляют слово калаткы.

Э.Ф.Ишбердин слово калкавыч в башк. калкыуыс 'поплавок* относит к собственно башкирским наименованиям, с чем мы не согласны (Ишбердин Э.В., 1986,41).

Калкавыч, как отмечает Е.А.Лебедева, образовано от глагола калк-'подниматься на поверхность жидкости (воды)*, плавать на поверхности (Лебедева Е.А., 1982, 51). По мнению З.Р.Садыковой, тат.диал. «калкамыс восходит к корню калк- 'всплывать' + суффикс -а + ууыч (<-гыч)» (СадыковаЗ.Р., 1994, 84).

Мы полагаем что, слово это образовано от глагольной основы калк- с помощью суффикса -ыч> -в- служит для ликвидации хиатуса между основой и суффиксом.

Рассматриваемая нами глагольная основа родственна с каз. калк. 'держаться на воде как дерево', тув. калаткы, шор. колка,, калыткы 'поплавок*. М.Рясянен тур., крым.тат калк- 'встать', азерб. калк- тат. калк- 'резко встать, вскочить, тур. калк- тыр, калк- ит, чаг. кал- киз 'разрешить вставать* под вопросом сравнивает с другим глаголом калы- 'принять*, 'лететь'. А в словаре В.В.Радлова глаголы калк-, калы-, калык — рассматриваются вместе, при этом выделяются восемь значений этих глаголов (Радлов В.В., 1899, 217). Сравнение этих глаголов оправдывается не только фонетической но и семантической близостью. Как отмечает Е.А.Лебедева, Г.Рамстедт возможным соответствием тюркского калк-, калы- считает калм. ха/хг 'разливаться', 'утекать' улетать. Архетипом тюркских форм со значением 'поплавок', по мнению Е.АЛебедевой, может быть калаткаїкалыткы. «Фонема -т в позиции перед -к-в некоторых языках ассимилировался, что вызвало выпадения гласного -а-(Лебедева Е.А., 1982, 51).

Широко применяется рыбаками лов с помощью невода, как донного, так и закидного невода без мотни.

В татарском литературном языке в значении 'невод' фигурируют щылым и йылым. В большинстве говоров употребляется унылым, в златаустском -

йылым. А в глазовском говоре мишарского диалекта для передачи понятия *невод' употребляется слово нибут, у чистопольских кряшен — тэтэле.

Йылым!щылым с разными фонетическими изменениями употребляется в ряде родственных языков: туркм. диал., башк. йылым, тат., каракалп., каз.диал. щылыМу чув. силем, якут. гишм. В разных языках имеет значения 'большая рыболовная сеть*, 'сеть', 'бредень', 'приспособление для ловли рыбы', 'малый невод', 'сетка', 'ловушка для ловли птиц'.

Существуют разные предположения об этимологии йылым. Э.В.Севортян в «Этимологическом словаре тюркских языков» приводит следующие предположения о происхождении данного слова. Б.Мункачи говорит об индоарийском происхождении слова. Г.Вамбери считал йылым производным глагола - йыл-, ил- 'вязать, плести'. Х.Паасонен, говоря о чув. силем 'невод' ограничивается сопоставлением его с венг. gyalom, тат. йалам. В.В.Радлов приводит бар., тоб., тюм. йылым и тат. джылым 'невод'. З.Гомбоц поддерживает гипотезу Б.Мункачи и включает в ряд соответствий обско-угорское йотам, элем, илем, йалем, заимствованные из татарского языка, и мар. силим, проникшее из чувашского языка. По мнению В.Г.Егорова, йылым восходит к глаголу йыл- (<*йы л-) в значении 'ползать', 'скользить' (Севортян Э.В., 1989, 282-283). Эта же этимология поддерживается И.Г.Добродомовым (Добродомов И.Г., 1974, 39). Р.Г.Ахметьянов, Г.Вамбери, составители «Историко-этимологического словаря венгерского языка», йылым!щылым 'но под вопросом* возводят к общетюркскому ил-, йил со значением 'зацепить', 'вязать', 'плести' (Ахметьянов Р.Г., 1969, 371). Итак, как показывают этимологические разыскания, эта рыболовная снасть могла получить свое название по способу изготовления (от йыл- 'связать', 'вязать*, 'плести') или по способу использования (от *йыл- 'ползать'). Если учесть то обстоятельство, что невод тянут таким образом, чтобы он полз по дну реки, так же как разные виды невода - волокуша, при волока, приволочка, то вполне вероятным кажется нам образование йылым/эщылым от *йыл 'ползти'.

Еще древние охотники использовали ловушки. Различного рода ловушки используются и в рыболовстве. В настоящее время рыболовные ловушки бывают сетными и деревянными, открытыми сверху и закрытыми сверху.

В значении ловушка в татарском языке зафиксировано слово тозак. Кроме того тозак имеет значения 'силок', 'западня', 'сеть*. Параллели к данному слову имеются в уйгурском, чагатайском - тузак *силок\ 'ловушка', туркменском, турецком - дузак 'петля', 'силок*, в хакасском - тузак, тувинском - дузак. Это название есть и в якутском языке: тузах.

По данным «Этимологического словаря тюркских языков» Э.В.Севортяна ПКлоусон под вопросом восстанавливает более древнюю форму дузак. МРясянен морфемный состав tuzak связывает с древнеуйгурским tuz 'сеть*. Так же у А.Джафероглу Э.Севортян считает, что «теоретически подобную возможность нельзя исключать, так как *tuz может быть фонетическим коррелятом к слову tor 'тенета', 'сеть' (Севортян Э.В., 1980, 290).

Во многих тюркских языках в значении 'силок', 'сеть' фигурирует р-форма этого слова: уйг., тур., туркм., азерб., кирг., каз., каракалп. тор 'рыболовная сеть', 'сетка*, 'силок для птиц*, тат. тур 'силок' (Лебедева, 1982, 40). В древнетюркских памятниках - тор, тоор 'тенета', 'сети* (ДТС. 578).

Как пишет Е.АЛебедева, М.Рясянен уйг., чаг. тор 'сеть* считает заимствованием из монгольских языков, где имеется тоор, тоур 'сеть*. По мнению ГДерфера, торітоор 'тенета*, 'сеть' является собственно тюркским словом, в монгольские языки оно попало из разных тюркских диалектов и в разные этапы развития языков/ Более ранние заимствования были с долгим гласным, от них образовался современный монгольский тоур 'сетка*, 'силок*, 'рыболовная сеть'. Вариант тор в том же значении попал из ново-тюркских диалектов (Лебедева Е.А., 1982, 41).

Мы поддерживаем точку зрения Е.Лебедевой, которая определяет эту лексему, существующую в тюркских языках в -р-форме и -з-форме с небольшим фонетическим отклонением при идентичном значении, как собственно тюркское образование. В качестве праформы она восстанавливает

тооракІтоозак 'петля*, 'сеть' из корневой морфемы тоорітооз + непродуктивный суффикс уменьшительности -ак. По ее мнению, это «слово с долгим гласным до миграции из пробулгарского языка проникло в монгольские языки, и в некоторые -з диалекты, о чем свидетельствуют формы с долгим гласным в древнетюркских памятниках. В ходе миграции носителей тюркских языков из ->-диалекта тоор попало в иранские языки и в венгерский. И после утраты долготы первого слога тор заимствуется з-диалектами» (Лебедева Е.А., 1982,42).

К древнейшим способам лова рыбы относится лов острогой. Нами не были обнаружены исторические сведения, факты применения татарами остроги для рыболовства. Но мы полагаем, что они были знакомы с этим орудием лова. Об этом свидетельствуют названия остроги: тат.лит. чэнечке> тат.диал. звнге, салдау (ср.:башк. калдау 'острога'), кэнчек 'орудия в виде копья, используемого для ловли крупных рыб, оказавшихся в мелководных местах реки' (Садыкова З.Р., 1994, 86), цэнцеке 'острога', 'приспособление для ловли рыбы на мелких местах и с берега* (Тумашева. Д.Г., 1968, 224). Параллели к этому слову имеются в тюркских языках: каз., каракалп. шанышкы_у азерб. чэнкэл, туркм. санчки 'острога', чаг. санчги 'гарпун', санчич 'маленькое копье'. В русских говорах Прикаспия зафиксированы термины санчке, чанчка 'острога*, которые являются заимствованиями из тюркских языков.

Чэнечке является производным от глагола чэнч (др.тюрк. санч.). По нашему мнению, в тат.диал. кэнчек 'орудие в виде копья, используемого для ловли крупных рыб, оказавшихся в мелководных местах реки' произошла фонетическая замена ч- на к- .

Из названий средств передвижения каек встречается во многих тюркских языках: кирг., тур., тат. кайык 'лодка', алт., тув. ка]ык 'весло*. Древнетюрк. qajyuq 'лодка', 'челн' (ДТС. 407), общетюрк. кайык. У Махмуда Кашгарского qadyz.

В.Радлов в данной лексеме выделяет корень кай- и словообразовательный суффикс -к и сопоставляет корень с осм., тур. кай 'скользить' (Радлов В.В., П,

4). Р.Г.Ахметьянов полагает, но под вопросом, что слово каек происходит от древнетюркского кай- со значением вырубать, и для сравнения приводит бурят. хайба * лодка', эскимос, кайак * лодка с обтянутым верхом* (Ахметьянов Р.Г., 1969, 386). Сопоставив тюрк, кайык и самодийск. каяк 'лодка* Х.Н.Хаджилаев высказал предположение, что бал к. кайыкъ * лодка', венг. кайак 'байдарка' являются реликтом предполагаемой урало-алтайской языковой общности (Хаджилаев Х.Н., 1981, 53).

Еще одно название лодки - квймэ так же общетюркского характера. Общетюрк. кэми, кэмэ 'лодка'. Слово употребляется во многих тюркских языках: туркм.диал. кэме, тур.диал., кирп, каз., ног., каракалп., алт., диал. кеме, кум. геме> тув. хеме^ уйг.диал. кемэ, баш., узб.диал. кэмэ, узб.диал. гэмэ, уз. кема, уйг.диал. кіта. Имеет значения 'судно', 'корабль', 'лодка', 'челн', 'ялик', 'плот', 'баржа*, 'шлюпка', 'паром'.

В «Этимологическом словаре тюркских языков» Э.В.Севортян пишет, что МРясянен восстанавливает праформу слова в виде *каті. Автор отмечает «заимствование чувашской формы из других тюркских языков» (Севортян Э.В., 1980, 38). По мнению Р.Г.Ахметьянова, тат. квймэ «получилось, вероятно, оттого, что путали с квймэ 'крыши* над санями или телегой, так как квймэ в отличии от общетюрк. кайык 'плоскодонная лодка* является крытым судном' (Ахметьянов Р.Г., 1960, 424). Слово это в различных фонетических вариантах употребляется и в диалектах: киймэ, кэмэ 'лодка', 'лодка-долбленка', кимэ. Как считает А.Р.Рахимова, «лексема кемэ^ кэмэ, возможно, имеет генетическую связь со словом кем/кэм 'река*, что нагляднее просматривается на материале восночно-тюркских языков: шор., алт. (леб.) тув. кэбэ 'лодка*, хакас, (койб.) кэм 'река', тув. хеме 'лодка', хем 'река'» (Рахимова А.Р., 1998, 87).

2.3. Собственно татарские названия

Среди названий лексики рыболовства привлекают внимание названия, образование которых относится к периоду начала формирования татарского

61 языка, названия, не встречающиеся в других тюркских языка. Большинство примеров являются производными и характеризуются ясной семантикой.

Собственнотатарские названия лексики рыболовства по времени возникновения мы делим на древние и относительно новые, по сферам употребления - на общеупотребительные названия и названия, ограниченные социально или диалектно, хотя мы не можем провести четкие границы между ними.

Сравнительно древними собственно татарским названиями, возможно, являются тэтэл ташы (слово употребляется в пословицах) чуар балык 'форель*, олы балык 'белуга', ит балык 'голец', чыракчы 'рыболов* и т.д.

Относительно новыми могут быть следующие суффиксальные слова: вслэч 'верховка*, этекэч, 'пескарь', твртвк 'пескарь', йелтер/щелтер 'синец*, балыкчылык 'рыболовство'; сложные наименования: назюм балык 'линь*, майлы ивзгеч 'жировой плавник*, тэцкэсез балык 'голец*, уткенкорсак 'востробрюшка', ощэтмэ куреге 'мотня у бредня', многокомпонентные названия; куз артындагы тишек 'брызгальце*, кызылкуз чабак 'плотва*.

Общеупотребительные названия - общепринятые, унифицированные названия. Они характеризуются высокой степенью обработанное, нормированностью, отсутствием стилистической окрашенности. Эту группу, в основном, составляют названия рыб, которые так же как общетюркские наименования составляют основу лексики рыболовства татарского языка. Такими являются азов чабагы 'тарань', кул чабагы 'снеток', гади чабак 'вобла', йвзу куыгы 'плавательный пузырь', лэм балыгы 'амия' и т.д.

Этой части лексики рыболовства татарского языка противостоят слова, ограниченные в своем употреблении определенным стилем и имеющие эмоционально-экспрессивную окрашенность. Такими являются диалектизмы, т.е. слова, составляющие принадлежность диалектов того или иного языка. Они не входят в общенародную лексическую систему, поскольку известны лишь в границах определенных диалектов, но могут служить источником пополнения словарного состава. В диалектах одна и та же рыба, одна и та же снасть может

иметь разные названия. Их количество колеблется от трех до десяти. Например, в значении 'бредень', 'сеть' лит. ятьмэ диалектах употребляются этмэ (мам., бирск.), жэтмэ (заказ., менз.), свзге, свзгеч, серэкэ, распространены и заимствования из русского языка: мэрэтэ (трх.), нэрэтэ (менз., стрл.)» мэрэшкэ (заказ.), брэтник (менз.). Литературное наименование калкавыч 'поплавок* в говорах употребляется в следующих вариантах: кэлкун (перм.), чирткеч (перм.), канаткыч (краеноуфим.), шыбага (дрож.).

Ташбаш 'пескарь'. В значении пескарь в диалектах выступают слова этпекэч (абдул.), ком терткэч (абдул.), бокортый (каргал.), кутэмэ (тархан., чист.).

В некоторых случаях количество синонимов, фонетических вариантах превышает десяти. Например, диалектальные названия малька (тат.лит. маймыч) доходят до восемнадцати: мылы, меле (байк.), майма, майма балык, урлэу балык (н.кам.крш.), маймуч (кмшл.), бакабалык (миш.д.), кашыкбаш (менз.), чабатабаш (перм.), мал, мелк, мелтэй (злт.), мэлук (нагорн.-трх.), мупем (перм.), мул (м.-кар.), мвлэк, милек (байк.), ком меле (стрле.). Множество названий имеет и вьюн (лит. эт балыгы): этем, эт балыгы (злт., бирск.), этлэй, этлэй балыгы (менз.), этли балык (заказ.-мам.), этлэч (н.кам.), этлуч (заказ.), этмэй (перм.), этэнэй (абдл.), этлеки балыгы, этмэй (перм.), мыжый (заказ.), мыжык (заказ.-крш.), жылтай (злт.), жырнай (заказ,,-атна), арыш балыгы (дрож.). Множество названий имеет рыба чуртан *щука* и молодые особи чурагай 'щуренок*: шурагай (ичкин.), швкэ (злт., абдл.). чурэкэй, шукэ, елтым, еврэкэшкэ, сертлдек, сарака, сарак, евртей, еврпей, елаукай, серлэк, эмеке¹.

Такое множество названий можно объяснить тем, что

1) при номинации учитывались разные признаки, которые присущи этой
рыбе, снасти;

2) иногда некоторые литературные названия той или иной рыбы
употребляются в качестве названия уже другой рыбы.

¹ Ихтионимы даются по книге «Кызыклар деньясында». Казан, 2000. - 203 с.

Такие диалектальные наименования имеют точные эквиваленты в литературном языке и вызывают ряд неудобств и затруднений, так как многим носителям языка они могут быть и не известны. Затруднения возникают и из-за того, что в обычных условиях людей не слишком интересует, есть ли данный вид в другой местности, или это специфический вид, обитающий только здесь, как называется данная рыба в литературном языке и в других говорах. На наш взгляд, этим и объясняется семантические расхождения в следующих названиях рыб: кутэмэ в тарханском и чистопольском говорах выступает в значении 'пескарь', а у заказанских кряшен и в мензелинском говоре кутэмэ передает понятие 'речная рыба', шурагай — в литературном языке чурагай — в значении 'щуренок', в ичкинском говоре - в значении 'щука*. Татарское диалектальное название чабатабаш в пермском говоре употребляется в значении 'голавль' и в значении 'малек', в пермьском говоре йука чабак передает значение 'молодой лещ', а в златоустовском - 'уклея*. Шобага в литературном языке - 'жребий', 'участь', шыбага - в дрожжановском говоре мишарского диалекта - 'поплавок*.

3) часто используются заимствования с русского языка в различных фонетических вариантах.

Иногда в диалектах встречаем названия способов лова, тогда как в толковых, двуязычных и терминологических словарях литературного языка названия таких способов лова не зафиксированы. Например, буюым куу/банкы салу 'способ ловли мелкой рыбы банкой, внутрь которой приделана воронка из тюля', балык кымыру 'гонять рыбу', балык чираклау 'ловить рыбу при помощи специального копья' 'ловить свером', батайт иту 'перегораживают реки сетью и поднимаясь по течению на 100-200 метров, пугают рыбу*, курек палык тоту 'садковый лов рыба', комакйылым 'стрежневой невод'.

Нужно отметить, что будучи лексикой нелитературной, диалектизмы все же находят применение в языке художественной и публицистической литературы, используясь в качестве стилистических или характерологических средств, позволяющих достичь художественной выразительности. Кроме того, находясь за пределами национального литературного языка, диалектизмы

нередко расширяют сферу своего распространения, становясь источником пополнения и обогащения словарного состава языка. Диалектальные названия удачно использованы М. Амиром (1974), Р.Бариевым (2001).

Значительную часть лексики рыболовства составляют

профессионализмы. Они широко представлены в терминологических словарях, научно-популярных произведениях. Эти названия характеризуются стилистической ограниченностью, нормированностью. Большинство профессионализмов является производными: капчыгавызсыманнар 'мешкоротообразные' кисэубаш 'головешка', чэчрэткеч балык 'рыба-брызгун', сацак жэялэре 'дужки жаберные'. Среди них очень часто встречаются многокомпонентные названия, .так как в научной терминологии для более конкретного определения того или иного вида, подвида употребляются многокомпонентные названия. Обычно, чем больше компонентов, тем конкретнее ихтионим. Некоторые из них напоминают словосочетания. В качестве примера к многокомпонентным названиям приведем куз артындагы шишек 'брызгальце*, Черский итлэчирен комкорсагы 'пескарь-губач Черского*, чишмэ кушбаш балыгы 'голавль ключевой', сигез мыеклы тэцкэсез балык 'голец восьмиусый', корбанын терелэй йотучы кара балык 'живоглот черный', вчтешле буй-буй ташбаш 'бычок полосатый трехзубый', баштан алып койрык йвзгеченэ кадэр як-яклап сузылган кузэнэкчел тишемнэр линиясе 'боковая линия'. Такие названия в силу своей громоздкости трудно запоминаются, из-за чего практически не употребляются в речи рыбаков. Они заменяются либо заимствованиями с русского языка, либо диалектальными вариантами, либо употребляются в усеченной форме.

Таким образом, диалектизмы и профессионализмы выступают в качестве пополнения состава литературных названий.

2.4. Заимствования

Лексика татарского языка в процессе исторического развития постоянно обогащалась иноязычными словами. Это - результат многовековых

политических, экономических и культурных связей татар с различными народами, при чем заимствование может происходить и без соприкосновения одного народа с другим, а через посредство другого народа, другого языка. Например, многие слова западноевропейского происхождения через посредство русского языка вошли и в татарский язык.

Много заимствований отмечается и в лексике рыболовства татарского языка: в трехтомном «Толковом словаре татарского языка» (1977-1981) из 296 названий рыб, орудий лова 79 заимствованы из других языков, в «Татарско-русском словаре» (1966) из названий, относящихся к лексике рыболовства, заимствованы 42, из 75 названий рыб, собранных в «Биологическом русско-татарском толковом словаре» (1998) 75 названий рыб, из них 19 заимствований и 27 калек. Это, вероятно, объясняется тем, что тюрки, живя в контакте с другими народами, при торговле и переводе книг различного содержания, не имея в своем распоряжении особых для этих рыб названий, заимствовали эти названия у других народов.

В лексике рыболовства татарского языка заимствования наблюдаются из русского, посредством русского из европейских языков, финно-угорских, арабского и персидского языков.

2.4.1. Заимствования из русского языка и их фонетическое усвоение «Одним из важнейших источников для изучения лексики татарского языка является русский язык» (Ахметьянов Р.Г., 1969, 53). Взаимовлияние татарского и русского языков происходило в течение целого тысячелетия и как результат этого, в русском языке имеется большое количество татарских заимствований, а в татарском - русских заимствований.

В лексике рыболовства татарского языка часто используются русские ихтионимы. К таковым, например, относятся вобла, тюлька, елец (восходят к общеславянскому источнику), ряпушка, ротан, горчак, горбач, колюшка, синец, подуст, гольян, пузанок, бестер, вырезуб, густера, горбуша, горбушка и т.д.

Как известно, язык прибегает к заимствованию не случайно, а для удовлетворения дополнительных потребностей номинации, для называния нового явления. Видимо, когда-то новыми для наших предков оказались такие виды рыб как густера, синец, тюлька. В татарском языке нет названий этих рыб общетюркского, либо татарского происхождения. Мы полагаем, что рассматриваемые названия были заимствованы вместе с обозначаемыми ими новыми видами рыб.

Встречается и такое явление; в языке имеются названия, образованные средствами этого языка, но несмотря на это используются и слова иноязычного происхождения. Например, белуга - ак балык, подуст - тубэнавыз, ряпушка -цуар балык, гольян — лэрге балык, елец - йомры чабак, пузанок — зуркорсак, горбуша - бекрэч, горчак - ачы балык. Но следует отметить, что некоторые ихтионимы, например, тубэнавыз, зур корсак, ачы балык скорее всего являются кальками с русского языка. А сам калькируемый материал, т.е. русские названия рыб активно участвует в образовании новых названий типа прил+сущ. (чэнечкеле горчак 'горчак колючий*, гади горчак 'горчак обыкновенный') и типа существительное і + существительноег с суффиксом ~ы/-е {Идея подусты 'подуст Волжский').

Кроме литературных названий, мы считаем необходимым упомянуть и диалектальные названия рыб. Наряду с литературным названием в диалектах и говорах татарского языка часто употребляются русские заимствования. Например, ихтионимы йорш (заказ., нукр.), чурыш (кр.-уф), йырша (перм., заказ.-ми, н.кам.-крш, менз.), йурша (заказ.-мам.) являются фонетическими вариантами русского слова ерш. Кроме того в говорах имеют место и такие заимствования с русского языка как пискэр (тат.лит. ташбаш); <рус. пескарь), нэлим (тат.лит. жумба, шамбы; <налим). Русское название лещ употребляется в различных фонетических вариантах: в лаишевском - луш, лужэ* в говоре пермских татар -лиш (<рус. лещ) (Садыкова З.Р., 1994, 80). Кроме этого в диалектах известно и наименование лучгиа (тат.лит. корбан балык). Оно также

является фонетическим вариантом русского названия лещ. И в данном случае наблюдается метатеза ш и ч.

В отличие от вышеприведенных примеров, литературные названия осетра бикрэ и мэрсин балыгы малоизвестны. В лаишевском говоре зафиксировано русское название в вариантах: учутер, эчутрэ, эситер (Садыкова З.Р., 1994, 80).

Если русские заимствования, употребляемые в литературном языке не претерпели фонетических изменений, то для диалектальных названий характерны фонетические изменения. В первую очередь, во всех вышеприведенных ихтионимах, наблюдается закон сингармонизма: гласные в названиях либо переднего ряда (налил* 'налим', учутер 'осетр*), либо заднего ряда (йырша/йурша 'ерш). В некоторых диалектальных названиях рыб наблюдаются позиционные изменения согласных, так как «в татарском языке не допускаются сочетания согласных в начале и в конце исконных слов (Конечные сочетания [рт], [лт], [нт], [йт] являются исключением). Поэтому при фонетическом усвоении заимствованных слов, имеющие в начале или в конце стечения согласных, прибавляется добавочный гласный, облегчающий произношение группы согласных» (Татарская грамматика, 1995, 82). В словах йырша/йурша *ерш\ эчутрэ 'осетр' наблюдается эпитеза, в них гласный звук появляется на конце. А в словах учутер/эситер 'осетр' гласный [э] вставляется внутрь сочетания согласных, т.е. наблюдается эпентеза. В диалектах встречается еще один вид комбинаторных изменений звуков - метатеза, или перестановка звуков, например, лучша 'лещ' и явление диссимиляции согласных чурыш 'ерш'.

Русские заимствования в лексике рыболовства татарского языка этим не ограничиваются. Кроме названий рыб с русского языка татарами были заимствованы и заимствуются названия рыболовных снастей, орудий рыболовного промысла. Заимствованиями с русского считаются подсачек (для подхватывания большой рыбы,-чтобы она не сорвалась с крючка во время вытаскивания ее из воды), дорожка (особый род блесни, опускаемая на

длинном шнуре с лодки, плывущей по течению), рогулька ( рыболовная снасть для ловли щук на живца в прудах и озерах), подпуск (разновидность донки, предназначен для ловли на течении), прикормка (корм, разбрасываемый около удочек во время ловли), привода (корм для рыб, разбрасываемый регулярно в течение нескольких дней перед ловлей), малявочница (для ловли малявок), отцеп (нужен для того, чтобы отцепить крючок, блесну от коряги), мотня> подставка (используют для того, чтобы не класть удилище на воду), донка (приспособление для ловли донной рыбы), проводка (рыболовная снасть для ловли речных донных рыб), закидушка, зевник (применяется для освобождения крючка, блесны из пасти хищной рыбы) и т.д.

Кроме того ряд заимствованных с русского языка названий рыболовных снастей используется и в диалектах татарского языка. Например, рыболовная снасть на обручах, с двумя крыльями, связанная из льняной нитки называется питил (заказ., менз., мам.), пипгэлэ (заказ.), которые по всей вероятности, связаны с русским словом петля. В диалектах эти названия испытывают фонетические изменения в виде смягчения слова, т.е. в словах употребляются гласные только переднего ряда.

В отдельных говорах среднего диалекта вместо татарских слов ятьмэ, серэкэ, обозначающих невод или сеть для ловли рыбы употребляются слова бредник, брэдник, прэтник, представляющие собой фонетическую переделку слова бредень. Кроме этих названий в диалектах бытует и название бэрэмэт (Ахунзянов Э.М., 1968, 136). Последний из этих фонетических вариантов бэрэмэт, по мнению Е.А.Лебедевой, в татарском языке появился недавно (Лебедева Е.А., 1987, 123). В пользу этого предположения говорит и то, что в слове представлен открытый э, который в исконно татарских словах сузился и дал и. Начальный консонант озвончился. Отсюда можно предположить, что бэрэмэт попало в татарский язык до появления глухого билабиального -п в анлаутной позиции. Что касается семантики данного слова Лебедева Е.А. отметила лишь значение «рыболовного крючка для ловли сома» (Лебедева Е.А.,

1987, 123), тогда как Э.М.Ахунзянов пишет, что слово употребляется вместо татарских слов ятьмэ, сврэкэ (Ахунзянов Э.М., 1968,136).

Название рыболовной снасти мэрэшкэ, употребляемое так же в диалектах, видимо, отражает русскую далектальную форму мережа-Другое русское слово снасть в мензилинском говоре произносится [ычнач]. В данном случае происходит ряд фонетических изменений: к началу заимствованного слова приставляется гласный звук [ы], т.е. наблюдается протеза; «сочетания звуков [сн] и [cm] передается согласным звуком [ч]; а так же слово испытывает фонетическое изменение в виде отвердения конечного согласного.

Слово ледобур татарскими рыбаками используется в форме бур (татлит. сеймэн). Слово бур созвучно с татарским диалектальным бур (тат.лит. акбур) *мел*, но в семантике данных слов нет ничего общего. Название рыболовной снасти бур представляет собой усеченную форму названия ледобур, т.е. первый компонент сложного слова просто не употребляется.

Из названий средств передвижения к заимствованиям с русского языка относятся алудка и лудка, которые являются фонетическими вариантами слова лодка. В слове алудка наблюдается явление, когда к началу заимствованного слова приставляется гласный звук. Но в татарском языке протеза наблюдается в том случае, когда в заимствованном слове в начале или в конце имеются сочетания определенных согласных. В слове лодка таких сочетаний нет. В рассматриваемых словах [о] был заменен лабиализованным гласным звуком [у]. Такое явление, когда в заимстоваванных словах огубленный звук [о] заменяется огубленным гласным [у] в простонародной речи наблюдается нередко: пагуда 'погода'. И в отличие от русского языка, ударение падает на последний слог.

К русским заимствованиям относятся и солильщик, а название уха, икра восходят к общеславянскому источнику.

Таким образом, заимствования из русского языка представляют значительную часть заимствований в лексике рыболовства татарского языка. Литературные названия не отличаются от названий языка источника. В отличие

от них диалектальные названия' претерпели фонетические изменения, имеют два и более фонетических вариантов названий рыб и рыболовных снастей.

2.4.2. Заимствования из европейских языков

Влияние русского языка на лексику татарского языка весьма обширно. Кроме того, что татарский язык, впрочем как и другие языки, заимствует названия из русского, через русский в татарский язык проникают названия европейского происхождения.

В лексике рыболовства татарского языка нередко встречаются ихтионимы, реже названия рыболовных снастей европейского происхождения. Имеются ихтионимы европейского происхождения, которые проникли в русский язык посредством тюркских языков. Как отмечает Д.С.Сетаров, некоторые греческие ихтионимы были заимствованы русским языком через посредство тюркских (Сетаров Д.С., 1984, 10). В данном случае роль посредника в проникновении европеизма в лексику рыболовства татарского языка могли сыграть и другие языки.

2.4.2.1. Заимствования из латинского языка

Латинский язык является языком научной терминологии. Многие научные открытия получают латинские наименования. Конечно же, это в первую очередь медицинские термины. Их много и в зоологической терминологии. Латинские названия животных, на первый взгляд, лишь непонятные научные названия, но они наполнены глубоким содержанием.

Названия латинского происхождения встречаются и в лексике рыболовства татарского языка. Это, в первую очередь, названия рыб и соматизмы рыб. Например, анабас <лат. anabas, гамбузия <лат. gambusia, амия <лат. amia calva, карп <лат. сагра, макрель <ср.-лат. makarellus. Род морских рыб отряда окунеобразных носит латинское название: нототения < лат. Notothenia. Рыба Gadus aeglefinus из рода трески, видимо, также носит латинское название; вахня. В словаре Фасмера читаем, что «согласно Горяеву

это наименование заимствовано из книжного латинского gadus vachnja» (Фасмер, 1986,280).

2.4.2.2. Заимствования из греческого языка

В лексике рыболовства татарского языка также встречаются слова и греческого происхождения. Это, прежде всего названия рыб: мурена <греч. мураина mopaiva, кефаль < нов.-герч. xeyalos, 'головка*, глосса <гр. glossa, скумбрия < н.-rp. skumbri, сайра <гр. oxupos, пеламида <гр. pelamus, 'яшь тунец': камса/хамса <нов.-греч.

Вероятно, первый компонент названия хэмзэ балык 'анчоус' является фонетическим вариантом хамса, заимствованного из греческого языка. Название в татарском хэмзэ балык так же как и в языке источнике означает анчоуса. Названия рода рыб подотряда лабиринтовых макропод и рыбы типа скумбрии луфарь/лефер заимствованы из греческого языка: макропод <макро... 'большой' + гр. pus (podos) нога и луфарь от греческого луфари.

В составе таких ихтионимов как неон балык 'неон' и ялган неон 'ложный неон* [гр. neos новый], пегас балык * рыба-пегас' [гр. pegasos < pege источник] Ьэм пелагик балыклар 'пелагические рыбы' [гр. pelagos морской], видимо, использованы слова греческого происхождения.

2.4.2.3. Заимствования из английского языка

Заимствованиями из английского языка являются ихтионим: хек < hake; названия рыболовных снастей: спиннинг < англ. spinning, сейнер < англ. Seinerтрал < trawl; названия рыболовных суден: траулер < англ. trawler 'морское рыболовное судно', дрифтер < англ. drifter 'морское судно для лова рыбы дрифтерными сетями'.

Слова мичман и лоцман также являются заимствованием из английского языка: < midhipman и < loadsman соответственно. Эти слова являются первыми компонентами следующих названий мичман балыгы 'рыба-мичман' и лоцман

балык 'рыба-лоцман*, а иногда просто мичман и лоцман, без второго компонента

2.4.2.4. Заимствования из голландского языка

Как известно, Голландия долгое время считалась передовой страной в морском деле, с чем и связано заимствование многочисленных морских терминов, среди которых есть и названия, относящиеся к лексике рыболовства. Например, гарпун < гол. harpoen. Название рыбы марлин может быть голландским (marlin).

2.4.2.5. Заимствования из немецкого языка

К заимствованиям из немецкого языка относятся следующие названия: форель < нем. Forelle, шпрот < нем. Sprotte и, видимо, минога. Последнее слово, т.е. минога является фонетическим переоформлением немецкого пеип 'девять' и auge 'глаз'.

Некоторые исследователи полагают, что название мелкой рыбы Clupeonella тюлька, возможно, через промежуточное *тилъки восходит к кильки - названию биологически родственной промысловой морской рыбки. По их мнению, названия килька и тюлька «должны, по-видимому, восходить к названию киля», которые имеет германское происхождение» (Фасмер, III том, 1986, 135). В пользу этого предположения говорит и то, что рыба тюлька характеризуется наличием резко выраженного киля.

2.4.2.6. Заимствования из французского языка

Заимствования в лексике рыболовства татарского языка из французского языка немногочисленны. Из французского, в основном, были заимствованы названия рыб. Например, ихтионимы анчоус (<фр. anchois), бекас (<фр. becasse), возможно, манта морской дьявол заимствовано из французского mante.

2.4.2.7. Заимствования из итальянского языка

В России, на верфях Петра, всегда работало много венецианских мастеров, которые строили суда по своим моделям, с итальянского на русский переводились книги по морскому делу. Поэтому понятно, что в морской терминологии русского языка итальянцы должны оставить заметный след. А через русский язык эти термины были заимствованы татарским языком. К таковым относится, например, гондола (<ит. gondola), название рыбы сарделъ/сарделъка (

В «Толковом словаре русского языка» (1940) ихтионимы сардина/сардинка рассматриваются как заимствования из итальянского sardina. Название дано по названию острова Sardina. Цыганенко Г.П. в «Этимологическом словаре русского языка» (Цыганенко Г.П., 1970, 410) пишет, что «сардина заимствовано из французского языка. Французское наименование sardine * сардина', как и итальянское sardella, восходит к латинскому Sardina», т.е. языком-источником является латинский, а итальянский, как и французский, играет роль посредника.

В татарском языке употребляется ихтионим сардин, русском - сардина, французском - Sardine, итальянском - sardina!sardella, латинском - sardina. В данном случае в татарском языке наблюдается позиционное изменение гласных - апокопия конечного звука: выпадает конечный гласный звук [а].

Кроме этого в татарском языке бытуют такие названия как акула, ак акула, тигр акуласы, кит акуласы. Ихтионим акула, нередко выступающее вторым компонентом в названиях типа существительное і + существ ительноег с суффиксом'-ы/-е и прилагательное + существительное, восходит к исландскому акула.

Названия рыб скат, сельдь были заимствованы из скандинавских языков.

Ихтионимы, названия рыболовных снастей, заимствованные в татарский язык из европейских языков не были подвергнуты фонетической модификации. Лишь отдельные слова (сардина тат. сардин) употребляются в измененном виде.

2.4.3. Заимствования из финно-угорских языков

Финно-угорские заимствования в татарском языке относятся к названиям животных, хозяйственных предметов, среди которых заметную группу составляют названия, относящиеся к рыболовецкой лексике. Например, камбала из финского kampala, kampela, kampelo, мойва из финского maiva.

В двуязычных и терминологических словарях татарского языка зафиксированы названия салакушка и салака (Clupea sprattus). Оба варианта являются заимствованиями из финского Salakka (Salmo sala). В татарском языке для обозначения этой рыбы употребляются названия сёмга, свмбаш, затлы свлэйман балыгы. Литературным является название свмбаш. Наряду с литературным названием часто употребляется второй вариант, т.е. сёмга, которое заимствовано из финского языка.

Ихтионим муксун/максун является заимствованием из финно-угорских языков. Хотя академический словарь русского языка 1793 года указал на татарский источник - муксун. Словарь Д.Н.Ушакова (П т., 123 стр., 278) отмечает в русском языке название рыбы в формах максун и муксун со ссылкой на татарское муксум (Сетаров Д.С. 1984, 17). Н.К.Дмитриев относил слово к тюркизмам, требующим дополнительных материалов для установления этимологии и приводил якутское muksun (Шипова Е.Н., 237). Д.С.Сетаров пишет, что название «муксун в тюркских языках не является исконным и заимствовано из финно-угорских языков». Он полагает, что «муксун, по всей вероятности, восходит к коми - зырянскому muksun, ханты мансийскому moksun (Сетаров Д.С., 1971, 140).

Часть заимствований восходит к саамскому, карельскому, вепскому языкам. Такими являются следующие названия рыб:

Ихтионим навага заимствовано из саамского языка терского диалекта navag.

Рыба пинагор (Cyclo pterus lumpus), вероятно, так же носит финно-угорское название. Название этой рыбы исследователи связывают с саамским, кильдским pinnerara, терским pinnagara.

Керча/керчак ~ рыба, похожая на окуня (Gottus Scorpio). Название керча заимствовано из саамского kiertse.

Кумжа (лосось - таймень) и кунджа - рыба рода гольцов. Название кумжа, как отмечает Фасмер, заимствовано через финский kumsi_% карельский *kumzi или прямо из саамского kuudza, кильдского kuudtsav (Фасмер, 1986, П т., 416). А ихтионим кунджа, видимо, является фонетическим переоформлением слова кумжа.

В «Этимологическом словаре» Фасмера читаем, что название пыжьян (вид лосося Coregonus рої cur), по мнению Патнакова, заимствовано из ханты pisjan (Фасмер, 19S6, Ш т., 418).

Корюшка заимствовано из карельского, олонецкого kuoreh, венского koreh_t финского kuore.

Название кутэмэ употребляется как в литературном языке, так и в диалектах. Но в отличие от литературного где кутэмэ выступает в значении *голец\ 'пеструшка' в тарханском и чистопольском говорах рассматриваемое слово имеет значение 'пескарь'. А у заказанских кряшен и в мензелинском говоре кутэмэ передает понятие 'речная рыба*. Ср.чув. кутеме 'хариус*, 'налим'; кутан, котан, котам, котам 'пескарь*; кушам 'голавль*. Кроме того, в казахском коты балык, башкирском диалекте кутэмэ 'хариус', марийская кадама.

Название рыбы кутэмэ вероятно имеет финно-угорское происхождение. Объяснение названия рыбы имеется у С.ТАксакова: «Хотя имя ее (кутема) звучит по русски, но это слово, как я слышал, чувашское и значит: светлая, блестящая» (Аксаков СТ., 1847, 149). Ф.С.Фасеев слово кутэмэ 'голец*, 'пеструшка' рассматривает в одной группе со словами, относящимися к финно-угорскому субстрату.

Е.АЛебедева высказала предположение, что «в чувашском языке кутеме могло быть заимствовано из башкирского языка (Лебедева Е.А., 1987, 44).

Барде 'хариус*. Как в литературном, так и в диалектах татарского языка (кроме тепекеевского говора, говора пермских и златоустовских татар) употребляется слово бэрде. Бэртэс 'язь'. Литературное название язя в татарском — бэртэс. Кроме того, почти во всех говорах татарского языка употребляется литературное название; лишь в нукратовском и в лаишевском говорах отмечено русское заимствование йэз. Рассматриваемые ихтионимы бэрде и бэртэс, вероятно, могли быть заимствованы и финно-угорских языков. Ср.: тат. бэрде (тат.диал.) бэрден, перде, ферде 'хариус' мари, бэрде 'пескарь', тат. бэртэс 'голавль', чув. napmac, мари, пардаш 'язь.

Шамбы 'налим' - представитель семейства тресковых. Литературное название данной рыбы шамбы и жумба. В говорах для передачи этого понятия с некоторыми фонетическими различиями употребляются ихтионимы: шамбы, жумба (заказ, заказ.-дуб.), жумба (заказ.-мам., менз.), жумба, жомба (-крш.), шамбы, жомби (перм.), шамбы (злт.). В абдуллинском говоре в значении 'налим' бытует фонетический вариант шамбы жамбы и сочетание йаллы шамбы (Садыкова З.Р., 1994, $0). Слово это употребляется и в марийском {шамбы, шомбы), и в чувашском (шампе, шампа) языках (Ахметьянов Р.Г., 1994,26).

Этимологически шамбы принято связывать с мар. шамба 'налим'. Параллели к марийскому имеются в других финно-угорских языках: венг: чомпо 'карп', фин. самби, сэмпи, манс. супу 'осетр', по мнению Р.Г-Ахметьянова, слово заимствовано, вероятно, «из древних финно-угорских языков» (Ахметьянов Р.Г., 1994, 26). Но авторы «Этимологического словаря венгерского языка» отрицают финно-угорское происхоясдение венг. чомпо. В самом марийском шамба - не единственное название налима: мокмыпчо^ мен (Лебедева Е.А., 1987, 100). А сопоставить другое название налима жумба с мар. шамба затруднительно. Возможно слово попало в татарский язык через

посредника. Этим посредником, по мнению Е.А.Лебедевой, может быть древнечувашский язык (Лебедева Е.А., 101).

К заимствованиям из финно-угорских языков относится и ихтионим лэрге *гольян\ В диалектах татарского языка (в говоре пермских татар) для обозначения мелких рыбешек без конкретного значения употребляются названия энчуре, чвр балык, кызыл енчвре, аг внчвра, салдатчыр. В составе этих ихтионимов имеется корень чур, чвр, чыр, который имеет финно-угорское происхождение (см. коми, чери, удм. чорыг 'рыба').

Ряд ихтионимов не имеет общепринятой этимологии. Например, в этимологическом словаре русского языка (1963. П т. вып. 8, 41) название кета рассматривается как заимствование из гольдского языка, где кета, кэша имеет значение 'рыба'. ГЛ.Цыганенко в Этимологическом словаре русского языка пишет, что данное слово заимствовано из нанайского языка, где keta значит 'рыба' (Цыганенко Г.П., 1970, 197).

Килька — название небольшой промысловой рыбки семейства сельдей. Некоторыми исследователями данное слово рассматривается как переоформлении с помощью суффикса -к-а эстонского kilu, финского kilo (Цыганенко П.П., 1970, 198). М.З.Закиев и Ф.С.Сафиуллина название килька считают заимствованием из финно-угорских языков (Закиев М.З., Сафиуллина Ф.С., 1994,49). Другие предполагают, что ихтионим восходит к названию киля германского происхождения (Фасмер, IV т., 1987, 135; Сетаров Д.С. 1992, 232).

Как показывает изучение научной литературы, общепринятой этимологии не имеет и слово палтус. В словаре Фасмера ихтионим палтус рассматривается как заимствование «из финского pallas 'камбала' или, скорее, из саамского paldes (Фасмер, III т., 1986» 193). Д.С.Сетаров изучив русское палтус, пишет о том, что название «видимо, пришло из немецкого Platteise 'вид камбалы'«~ ср.-лалипскийplatessa - та же <— гр. wiatos 'плоский', 'широкий'.

Финно-угорское происхождение имеют некоторые названия рыболовных снастей. Например, морда. Лов с помощью морды (рыболовная сеть из прутьев) является одним из широко используемым. В татарском литературном языке эта

снасть именуется свкэ. Название свкэ известно в заказанских, мензилинском говорах. Но во многих говорах в различных фонетических вариантах распространено слово морда: мурда (заказ., заказ.-дуб., к.-уст.; менз., злт., кргл.), мырдаЫырйа (заказ.-мам:), нурда (м~н; тпк.) (Садыкова З.Р., 1994» 85). В татарском языке название морда является заимствованием, попало в татарский язык через русский из финского языка: < фин. merta.

Р.Г.Ахметьянов к финно-угорским заимствованиям относит и название нэрэтэ 'рыболовные сети* (Ахметьянов Р.Г., 1969, 289). Кроме того в говорах распространены такие фонетические варианты как мэрэтэ (трх.), мэрэшкэ (заказ.-ми.), которые З.Р.Садыковой рассматриваются как заимствования с русского языка: < рус. мереда (Садыкова З.Р., 1994, 86).

Для ловли рыбы используются и такие промысловые приспособления как различные сети. Сети были известны рыболовам еще в поздний неолит (Калинин Н.Ф. 1948, 31). И жители Биляра для ловли рыбы использовали различные сети, о чем свидетельствует би коническое керамическое грузило от собственно сети (Культура Биляра, 1985, 34). А.В.Лукин пишет и о таких разнообразных сетях как, ставные сети (бер урынга куела торган ж,этмэ), жаберные сети (сацаксыман жэтмэ), плавные сети (йезмэ ятьмэ) применяемых рыболовами Татарии (Лукин А.В., 1952, 81).

В татарском литературном языке понятие сеть и бредень передается названием ятьмэ. В говорах отмечены фонетические варианты: этмэ (мам., бирск.), щэтмэ (заказ., менз:, перм.). В мензелинском говоре щэтмэ обозначает также 'посудину, сделанную из вязовой коры или материи, похожей на морду, вершу для ловли рыбы'. Имеются параллели в башкирском, чувашском, марийском языках: башк. йэтмэ 'охотничья сеть', 'рыболовный сачок*, чув. атма,, мари, атма, этмэ 'рыболовный сачок на черенке', 'черпак*, 'наметка*, 'бредень'.

Возможная, но неясная параллель к слову атма наблюдается в тунгусо-маньчжурских языках: эвенк. адил~адал~адан 'сеть (рыболовная)', 'невод*, .*паутина*; эвен. адъя~адал~адэл~адла~адол 'сеть рыболовная*, 'паутина'; нег.

адил 'сеть рыболовная* адилкан 'сетка', 'накомарник', 'паутина'; абдули *сеть рыболовная', адилика 'для ловли соболя'.

Касаясь этимологии татарского ятьмэ, Р.Г.Ахметьянов приводит параллели с татарского, башкирского, марийского и чувашского языков и отмечает, что «происхождение данного слова неясно» (Ахметьянов Р.Г., 1989, 576).

Касаясь этимологии данного названия, Е.А.Лебедева знакомит с предположениями Н.П.Петрова, Ф.ИХордеева. Н.П.Петров, этимологизируя чув. атма,, выделяет глагольную основу am- со значением 'погружать*, 'опускать*, 'закидывать* и аффикс именного словообразования ~ма. На основе ареала атма (слово встречается только в татарском, башкирском, казахском диалекте, чувашском, марийском языках). Н.П.Петров делает вывод, что это слово собственно чувашское. Ф.И.Гордеев восстанавливает древнебулгарскую проформу атма сэтмэ ~ *зтмэ. Исходя из вышесказанного Е.А.Лебедева приходит к выводу, что «в татарском, башкирском, марийском языках этмэ является заимствованием, о чем свидетельствует -э- первого слова. Как татарский так и башкирский заимствовали оба варианта (дэтмэ/этмэ) после завершения перехода дб*э>а. Но в татарском и башкирском имеется вариант йэтмэ. По мнению Е.А.Лебедевой, «анлаутный й- обуславливает проформу *йэтмэ, а это позволяет ей предположить, что формы *йэтмэ и *ээтмэ параллельно существовали в разных диалектах древнебулгарского языка (Лебедева Е.А., 1987, III). Диал. этмэ может быть заимствован с фин.-угорских языков, а йэтмэ с древнебулгарского.

Что же касается семантики рассматриваемого слова, видимо, значение глагольной основы am- связано со значением «запутаться в вожжах, запутаться в нитке или кудеме» (Ахметьянов Р.Г. 1980, 165).

Таким образом, значительная часть лексики рыболовства татарского языка была заимствована из финно-угорских языков. К таковым, возможно, относятся 21 названий рыб и 3 названия рыболовных снастей. Заимствованные названия употребляются как в литературном языке, так и в диалектах, хотя

so некоторые ихтионимы, зафиксированные в словарях, в речи местных рыбаков используются редко.

2.4.4.0 заимствованиях из арабского и персидского языков

Как известно, в X веке предки татар приняли ислам. И с этого времени они заимствуют многочисленные слова арабского и вместе с тем с персидского происхождения, эти заимствования главным образом относятся к науке, религии.

Такие слова, хотя они немногочисленны, наблюдаются и в лексике
рыболовства татарского языка. Все выделенные нами заимствования из
арабского и персидского языков, относящиеся к лексике рыболовства, являются
ихтионимами. Например, в татарском языке бытует название гамбэр. В
арабском языке ганбэр означает ароматное жидкое вещество, добываемое

из желудка кашалота. В татарском языке семантика слова гамбэр шире чем в арабском, рассматриваемое слово означает самого кашалота. Кроме того, в «Русско-татарском словаре» (1997, 642) зафиксировано в значении природная краска коричневого цвета. А в «Русско-татарском, татарско-русском словаре биологических терминов» (2001, 38) зафиксировано название рыбы из лососевых умбра, которое, по нашему мнению, является фонетической переделкой слова ганбэр!гамбэр. В татарском языке арабское слово ганбэр претерпело фонетическое изменение. В данном случае наблюдается губная ассимиляция, т.е. чередование негубных с губными согласными в соседстве с последними: под влиянием губно-губного согласного [б], зубной звук [н] переходит в губно-губной звук [м]. Губную ассимиляцию в татарском языке мы наблюдаем, например, и в слове ун-бер [умбер]. Но в отличие от этого слова губная ассимиляция в слове ганбэр/гамбэр отражается и на письме.

В словарях татарского языка зафиксировано название рыбы корбан балыгы *лещ\ Рассматриваемое название «известно во всех говорах» (Садыкова З.Р. 1994, 80). Происхождение названия корбан балык/корбан балыгы (вид рыбы семейства карповых) точно не выяснено. Садыкова З.Р. в

«Зоонимической лексике татарского языка» (Раздел 5. Названия рыб и рыболовных снастей) пишет, что корбан балык — общетюркское название (Садыкова З.Р., 1994, 80).

В.Ш.Нафиков, изучив башкирские названия рыб, слово корбан балык рассматривает в группе «Ареальные ихтионимы Волго-Камского языкового союза и приводит следующие параллели: баш. корман-корбан *лещ\ тат. корбан, чув. карман /диалУ, хурбан 'подлещик', мар. хурбан\ лавал /лит./ 'лещ', ср.карел. корпи 'елец' (Нафиков Ш,В., 1986,113).

Е.А.Лебедева, исследовав чувашские названия рыб, пишет о том что, ихтионим корбан был заимствован из финно-угорских языков: фин. корпианен^ карел, корпеин, корпщ корпианен 'елец'. Она считает, «предположение, что татары в далеком прошлом приносили в жертву леща маловероятно» (Лебедева, Е.А., 1987, 95). И в пользу своего предположения приводит сведения об археологических раскопках и знакомит с мнениями ихтиологов.

О происхождении этого слова Ф.С.Баязитова другого мнения: «корман (литер, корбан) совершается в целях сохранения жизни и здоровья жителей и домашних животных. При жертвоприношениях необходимо было строго соблюдать, чтобы жертвенные животные были определенного цвета в частности белого. И корман бывает несколько видов». Одним из них является ак балык корманы 'жертвоприношение белой рыбы'. По мнению Баязитовой отсюда и происходит название рыбы корбан балык *лещ* (Баязитова Ф.С. 1986, 172). Мы полагаем, что источником названия корбан балык (букв, жертвенная рыба) может быть арабское корбан, но вместе с тем, нельзя исключить и финно-угорские ихтионимы.

Следует также отметить, что с помощью отдельных арабских слов в татарском языке образованы такие ихтионимы, как садэ акула *акула примитивная⁴ ( 4 іЬгади, катлаусыз 'обыкновенная') котып акуласы 'акула полярная" (котыбс_»1ьи котып, полюс). Название рыбы мурца в татарском языке В.И.Грациановым зафиксировано в форме ширбитъ (Грацианов В.И., 1907, 84). По нашему мнению, слово ширбитъ в татарском могло звучать в форме

[ширбэт]. А это слово является заимствованием с арабского языка: ширбэт в значении эчемлек, татлы эчемлек, жимеш сул ары 'напиток, сладкий напиток*. Если так, то рыба могла получить такое название за свои вкусовые качества.

Т.В.Кучиным дано еще одно название сазана: вэхши карп. Вэхши -арабское слово i^j кыргый, кулга иялэшмэгэн, иялэшми торган 'дикий'.

Название колючей акулы катран, вероятно, связано с арабско-турецким словом каїгап 'смола' (рыба пятнистая).

Кроме того, с помощью арабских слов в татарском языке образованы
некоторые ихтионимы: фэрештэ (араб. AjJiiy) балык 'рыба-ангел', дицгез
фэрештэлэре (араб. лХА>уз) 'морские ангелы*, дицгез шайтаинары (араб,
шайтан) 'морские черти*, дицгез иблисе (араб. .^Jijy / ) 'морской дьявол'.

В профессиональной лексике, связанной с рыболовством, встречается название одного из видов карповых шемая. Литературное название данной рыбы - майбалык. Название шемая заимствовано из персидского языка. Рассматриваемое слово образовано сложением двух основ: шах и балык 'рыба'. Шемая буквально 'королевская рыба'.

2.5. Кальки

Заимствоваться могут не только слова, но и словообразовательная или семантическая структура слова, вследствие чего в языке появляются кальки. В науке о языке исследователями выделяются структурно-семантические и семантические кальки.

Структурно-семантические кальки разграничиваются по двум принципам. Л.А.Булаховский, Н.МШанский^ В Л.Петрухина, А.Оразмамед, СБ Маруфова. и др. за основу структурно-семантических калек берут принцип передачи ими структурного расположения модели.

В татарском языке структурно-семантические кальки могут передаваться точно или неточно: в точных кальках структурное расположение компонентов модели и кальки их значения полностью совпадают. Например, рус. губач—тат.

иренлэч, рус. носач - тат. борынлач. Как видно, в таких названиях все компоненты кальки участвуют в мотивации слова.

В неточных кальках структура расположения компонентов кальки и модели не совпадает, тогда как, их значения совпадают частично (Максимов Н.В., 1991, 11). Такие кальки составляют большинство среди названий лексики рыболовства. К ним относятся такие как рус. окуней образные - тат. алабуга+сыманнар, рус. широко+лобка - тат. кин+мангай, рус. рыбец-лобач -тат. зур мацгайлы балык и т.д. Как видно из вышеприведенных примеров в образовании неточных калек участвуют не все компоненты модели. В татарском языке нет соединительных гласных о и е, поэтому образуется сложное слово, между компонентами которого подчинительная связь: рус. змее+голов - тат. елан+баш или же образуется составное слово, например, рус. мешко+жаберные - тат. капчык санаклылар. В некоторых случаях не участвуют и суффиксы: рус. трое+губка - тат. вч+ирен, а иногда и соединительная гласная и суффикс не принимают участия в образовании кальки: рус% широко+лобка -тат. киц+мангай.

Существует и такое мнение, что за основу классификации структурно-семантических калек следует брать принцип передачи ими лексического состава модели (Пономаренко Л.А., Ойнен М., Памей А.К. и др.) (Максимов Н.В., 1991, 11). Считается, что лексические компоненты модели могут передаваться полными или частичными лексическими компонентами кальки. Исходя из этого кальки бывают полными и полукальки. Ф.С.Фасеев, Э.М.Ахунзянов структурно-семантические кальки татарского языка так же подразделяют на полные кальки и полукапьки.

За основу построения полных калек берется принцип конструирования кальки из собственного языкового материала. Например, рус. бойцовая рыбка -тат. сугышчан балык, рус. сом обыкновенный — тат. гади э/сэен, рус. морские собачки - тат. дингез этчеклэре и др. Полные кальки делятся на сложные и составные. Сложные полные кальки — редкое явление в лексике рыболовства татарского языка: рус. еж-рыба — тат. керпебалык, рус. веслоносовые — тат.

ишкэкборынлылар; тогда как составные полные кальки встречаются часто. Например, рус. проходные рыбы — тат. утеп йвруче балыклар, рус. налим тонкохвостий - тат. нэзек койрыклы жумба и т.д. По словообразовательным моделям их можно сгруппировать следующим образом:

5. При калькировании терминов русского языка, образованных суффиксальным способом, в татарском языке так же участвуют определенные суффиксы; рус. верховка - тат. вслэч, губан - иренлэч.

6. Составные названия рыб в татарском языке так же являются составными: рус. морские драконники - тат. дицгез аждакачыклары, рус. морские лисички - тат. дицгез т&лкечеклэре, рус. морские собачки — тат. дицгез этчеклэре, рус. рыбы петушки — тат. этэччек балыклар. В названиях рыб данного типа структура расположения компонентов кальки и модели совпадают.

Русское двусоставное название бойцовая рыбка калькируется сугышчан балык, где значение -ов в слове бойцовая в татарском языке дает суффикс -чан, а вот значение уменьшительно-ласкательного аффикс -к в данном случае не возможно передать суффиксом -чык.

3. Некоторые сложные названия рыб русского языка в татарском языке являются составными, т.е. калька состоит из двух целънооформленных слов, где первый компонент - корневое прилагательное, которое выступает в роли атрибута второго компонента: рус. лжеосман - тат. ялган госман, рус. лжепескарь — тат. ялган комкорсак.

4. В двуязычных словарях последних лет в отличие от словарей до XX века, представлено большое количество трех и более компонентных названий.

Многокомпонентные названия рыб - кальки можно подразделить на две группы:

Сложное прилагательное в составе трех и многокомпонентных терминов калькируется двумя цельнооформленными словами и с суффиксом -лы: рус. голец восьмиусый - тат. сигез мыеклы тэцкэсез балык, рус. краснопер узкоголовый — тат. тар байты кызылканат, рус. широколобка большеголовая -

тат. зур байты кицмацгай, рус. жерех красногубый — тат. кызыл иренле опты, рус. налим тонкохвостий - тат. нэзек койрыклы жумба, рус. жерех красногубый - тат. кызыл иренле опты, рус. пескарь белоперый — тат. акканатлы комкорсак.

Сложное прилагательное калькируется сложными прилагательными, но уже без каких-либо суффиксов: рус. стальноголовый лосось - тат. корычбаш свлэйман балыгы, рус. лопастоперые рыбы — тат. калакканат балыклар, рус. пилорылые скаты - тат. пычкыборын скатлар.

5. Названия рыб типа хирург балыклар, карлыгач балыклар, фэрештэ балыклар, кубэлэк балыклар так же являются кальками русских парных названий рыбы-хирурги, рыбы-ласточки, рыбы-ангелы, рыбы-бабочки соответственно. При калькировании парных русских названий рыб на татарский язык образуются составные кальки. Между компонентами кальки, в отличие от модели, дефис не ставится, так как первый компонент в названиях данного типа выступает в роли определения. Тут встает вопрос о раздельном или слитном написании таких калек. Некоторые словари дают слитное написание, другие пишут раздельно.

6. Сложные термины русского языка на татарский язык переводятся так же — сложной калькой. Например, рус. многопер - тат. купканат, рус. кистепер - тат. чукканат.

В лексике рыболовства татарского языка встречаются и аналитические названия, между компонентами которых существует и подчинительная и сочинительная связи. Такие названия в силу их распространенности напоминают словосочетания. Например, рус. проходные рыбы - тат. утеп йвруче балыклар, рус. живорождение рыб костных -тат. свякчел балыкларныц терелэй тууы, рус. жабры наружные рыб — тат. балыкларныц тышкы сацаклары, рус. железы шаровидные рыб - тат. балыкларныц шарсыман бизлэре, рус. миграция рыб — тат. балыкларныц кучеп йеруе, рус. эпифиз акулы -тат. акуланыц веке ми бизе, рус. нерестилище - тат. улдык чэчу урыны, рус. живоглот черный -тат. корбанын терелэй йотучы кара балык.

К полукалькам в татарском языке относятся термины, членимые на слова иноязычного происхождения и слова татарского языка. Среди полукалек есть и собственно сложные и составные названия.

Собственносложными полукальками являются названия семейств рыб типа рус. араванообразное - тат. аравансыманнар, рус. батрахообразные — тат. батроахосыманнар, рус. камбалаобразные - тат. камбаласыманнар, рус. кефалеобразные ~ тат. кефалъсыманнар, рус. мормирообразные — тат. мормирсыманнар, рус. сельдеобразные — тат. селъдъсыманнар, рус. тарпонообразные — тат. тарпонесыманнар, рус. храцинообразные — тат. харацинсыманнар. Как видно, слова иноязычного происхождения в таких названиях выступают в роли определителя.

К составным полукалькам относятся такие названия рыб, как рус. угрь электрический - тат. электрлы еланбалык, рус. тунец обыкновенный -тат. гади тунец, рус. тунец голубой - тат. кук тунец, рус. аяула полярная - тат. котып акуласы и т.д. Сложные полукальки можно сгруппировать следующим образом:

1) Названия, где слова иноязычного происхождения выступают в роли определения, а основное слово - татарское слово; рус. рыбы пластинокожие — тат. пластинка тиреле балыклар, рус. рыбы планктофаги — тат. планктан ашаучы балыклар, рус. сом электрический - тат. электрлы лсэен балык, рус. угрь электрический - тат. электрлы еланбалык, рус. ганоидные рыбы — тат. ганоидлы балыклар, рус. ганоидная чешуя - тат. ганоид тэнкэ, рус. плакоидная чешуя - тат. плакоид тэцкэ и т.д.

Названия такого характера классифицируются нами в три подгруппы:

В роли атрибута выступает иноязычное слово с суффиксом -лы: рус. угорь электрический - тат. электр+лы еланбалык, рус. ганоидные рыбы — тат. ганоид+лы балыклар, рус. электрический сом — тат. электр+лы щэен балык, рус. икра паюсная - тат. паюс+лы уылдык.

В роли атрибута выступает иноязычное корневое слово. Суффикс -« и окончания -ая, -ые на татарский язык не переводятся специальными суффиксами. Связь между словами осуществляется благодаря порядку

расположения компонентов составного термина: рус. ганоидная чешуя - тат. ганоид тэцкэ, рус. плакоидная чешуя — тат. плакоид тэцкэ.

Уточняющий, конкретизирующий компонент - составное слово, в составе которого и слово иноязычного происхождения, и татарское слово либо с суффиксом -ле, либо с причастием настоящего времени: рус. рыбы пластинокожие - тат. пластинка тиреле балыклар, рус. рыбы планктофаги -тат. планктон ашаучы балыклар,

2) Названия рыб, где конкретизирующий компонент - татарское, или общетюркское слово, а основной компонент - иноязычное слово: рус. скат звездчатый - тат. йолдызсыман скат, рус. тунец обыкновенный — тат. гади тунец, рус. морской мичман - тат. дингез мичманы и т.д. Данные названия образованы по двум типам:

Тип существительноеі (татарское, тюркское слово)+ существительное₂ (заимствование) в притяжательной форме, где средством связи слов выступает суффикс притяжательности -ы/-сы и порядок слов. Например, рус. морской мичман - тат. дингез мичманы, рус. акула полярная - тат. котып акуласы.

Тип прилагательное (татарское, тюркское слово) + существительное (заимствованное слово). Сюда относятся такие слова, как рус. тунец голубой — тат. /сук тунец, рус. акула белая *- тат. ак акула, рус. тунец обыкновенный — тат. гади тунец, рус. скат звездчатый — тат. йолдызсыман скат, рус. ложный неон - тат. ялган неон, рус. карп зеркальный - тат. ялтырак/ялтыравык/квзгеле карп, где прилагательное или корневое слово, или сложное слово.

В языке имеются и такие названия рыб, как дурт мвгезле керчак, кара аркалы сельдь, соры карлыгач — тригла. Они скалькированы с русских названий рыб четырехрогий керчак, сельдь-черноспинка, тригла — ласточка серая соответственно.

В лексике рыболовства встречаются и свободные переводы (ирекле тэржемэ). К таким названиям в татарском языке относятся слова, где '

- компоненты термина переводятся на татарский с помощью близких по значению слов. Например, рус. кефаль-остронос дословно было бы очлы

борынлы кефаль, но в татарском языке употребляется термин очлыбаш кефаль, рус. акула плащеносная дословно можно было бы перевести сочетанием слов плащ йвртэ/кия торгам акула_у но в татарском языке используется наименование плащлы акула. То же самое можно сказать о названиях рус. анчоусы светящиеся -тат. утлы анчоуслар (доел.: яктырта торган анчоуслар), рус. форели радужные - тат. бизэкле керкэлэр (доел.: салават куперле керкэлэр), рус. тряпичник морской - тат. сэлэмэ балык (доел.: дингез чупрэкчеге). По нашему мнению, принятые названия, несомненно, лучше дословных переводов.

- при переводе на татарский язык были добавлены слова иноязычного происхождения или же общетюркское слово балык. Например, рус. лабиринтовые - тат. лабиринт, аппаратлылар, рус. черноспинка — тат. кара сыртлы сельдь, рус. нитено'сцы - тат. жепле балыклар (доел.: otcen йортучелэр\ рус. толстолобики - тат. юанбаш балыклар (доел.: юанмангашар\ рус. слитночерепные — тат. тоташбаш балыклар (доел.: тоташ баш свяклелэр).

Как известно, многие термины, в том числе и калькированная лексика выходят из обращения. Чтобы этого не произошло названия должны быть максимально короткими, чтобы их можно было запомнить, но в то же время вместить необходимый смысл, содержание. Поэтому в процессе употребления в составе калькированного названия происходят изменения: выпадают ненужные элементы.

а) Со временем перестают употребляються так называемые лишние,
ненужные суффиксы: вместо кабырчыклы тэнкэле карп употребляется слово
кабырчык тэцкэле карп, вместо слова бвжэклэр ашаучы балыклар — бвщэк
ашаучы балыклар рыбы-инсектофаггС\ ялтыравыклы карп — ялтырак карп
¹'зеркальный карп\

б) Выходят из употреблении отдельные слова: корсак ягы йвзгечлэре -
корсак йвзгечлэре - * грудные плавники'.

в) Термин заменяется калькой: баштан алып койрык йвзгеченэ кадэр ян-яклап сузылган кузэнэкчел тишемнэр линиясе ~ ян сызык 'боковая линия\ Первое слово слишком длинное и больше похоже на объяснение термина. Поэтому употребляется слово ян сызык.

Таким образом, в лексике рыболовства татарского языка встречаются точные и неточные кальки, причем неточных калек в составе рассматриваемой лексики больше, чем точных калек. В языке имеются как полные кальки, так и полукальки. Полные кальки делятся на собственно сложные (рус. еж-рыба -тат. керпебалык) и составные (рус. налим тонкохвостий — тат. нэзек койрыклы жумба\ последних в языке больше чем сложных. Составные кальки по имеющимся материалам, по словообразовательным моделям рассмотрены нами в 6 группах.

Татарские полукальки лексики рыболовства — это составные слова, состоящие из цельнооформленных лексических единиц. Слова иноязычного происхождения могут выступить и в роли конкретизирующего компонента и в качестве определяемого компонента.

Кроме того, имеются также свободные переводы.

В процессе формирования калек со временем перестали употребляться так называемые «лишние» суффиксы и даже отдельные слова.

Не все кальки с русского являются удачными.

Непоследовательность в орфографическом оформлении привело к разнобою в написании калек одной семантической группы.

Выводы

Итак, лексический состав рыболовной лексики неоднороден. В него входят тюрко-монгольские параллели, названия общетюркского происхождения, собственно татарские названия и заимствования. Как показывает наш анализ, к названиям чуртан, чурагай обнаруживаются параллели в монгольских языках, ихтионимы алабуга, чабак, щэен названия

рыболовных снастей, средств передвижения калкавыч, тозак, каек встречаются в большинстве тюркских языков.

В лексике рыболовства значительное место занимают заимствования. Они проникли в наш язык, в основном, из русского или посредством русского языка из европейских - греческого, латинского, английского и \цр.языков. Немалая часть ихтионимов, названий рыболовных снастей заимствована из финно-угорских языков. Имеет место заимствование из арабского и персидского языков.

Заимствованные слова в литературном языке, в основном, сохранили свои фонетические особеннее, но в диалектах в соответствии с фонетическими нормами татарского языка были устранены непривычные фонетические контрасты: наблюдается закон сингармонизма, эпентеза, метатеза.

В рыболовеской лексике татарского языка имеются и скрытые заимствования, т.е. кальки структурно-семантические. Исходя из структурного расположения компонентов модели и кальки, структурно-семантические кальки делятся на точные (рус. губач — тат. иренлэч) и неточные (рус. змееголов — тат. еланбаш). Лексические компоненты модели передаются либо полными, либо частичными компонентами. Исходя из этого скалькированные ихтионимы делятся на полные (рус. сом обыкновенный — тат. гади щэен) и неполные (рус. тунец голубой - тат. кук тунец). Процентное соотношение тюрко-татарских названий и заимствований лексики

Изучение лексики рыболовства в славянских языках

Современное состояние славянских языков, в частности русского языка, характеризуется наличием большого количества трудов, главным объектом которых выступает рыболовство, его терминология и лексика. Имеется множество энциклопедий, словарей, справочников рыболова, статей и отдельных монографий. Рассмотрим некоторые из них.

В 1948 году выходит статья Л.С.Берга «Названия рыб и этнические взаимоотношения славян», а в 1959 году статьи В.И.Вакурова «Из истории терминологии рыболовного промысла в русском языке», И.У.Линдберга «О народных названиях рыб». В 60-70-х годах лексика рыболовства становится объектом научных исследований: И.ДХриценко «Промысловая лексика русских рыбаков дельты Дуная» (словарь и исследование) (1964), А.А.Вороновой «Русская промысловая лексика рыбаков Беломорья» (1908) А.С.Герда «Проблемы формирования научной терминологии (на материале русских названий рыб)» (1968), Д.ССетарова «Тюркизмы в русских названиях животного мира» (1971).

Диссертация И.Д.Гриценко «Промысловая лексика русских рыбаков дельты Дуная» (1964) посвящена описанию промысловой терминологической лексики русских рыбаков, живущих в нижнем течении Дуная. Для лексикологического исследования из всего объема промыслового словаря автором рассматриваются названия объекта промысла (названий рыб) и названия орудий лова, которые разделены на старые (традиционные) орудия и новые (промышленные) орудия лова. В словарь же включены и названия средств передвижения, географические, метеорологические, гидрологические названия, названия птиц, имеющих отношение к промыслу.

Изучению русской народной речи, а именно говору рыбаков Беломорья, посвящена диссертация ЛА.Вороновой. Для исследования из состава рыболовецкого словаря автором выбраны названия рыб и названия орудий лова, которые максимально полно представлены в работе. Такие группы слов как, названия средств передвижения по воде, географические, гидрологические названия рассматриваются менее детально (Воронова Л.А., 1986, 6). Автор затрагивает историю возникновения рыболовного промысла в крае. В данной работе анализируются непроизводные русские названия, в основном, имеющие региональный характер, и непроизводные слова финно-угорского происхождения. Как . . показывает автор, значительная часть заимствований восходит к карельскому и вепскому языкам. В монографии «Проблемы формирования научной терминологии (на материале русских научных названий рыб)» (1968) в ее части, связанной с названиями рыб, А.С.Герд указывает закономерности и периоды формирования русской ихтиологической терминологии. Историю развития русской ихтиологической терминологии автор рассматривает, разделив на четыре периода: 1) От индоевропейского и праславянского периода до XVI-XV вв. Автор отмечает, что названия рыб в русском языке в этот период существуют только в устной форме. 2) С ХІП-XV вв. до начала XVIII в. - русские названия рыб проникают в памятники письменности, происходит постепенное становление единых норм в их употреблении. 3) С начала XVIII в. - до 50-х годов XIX в. - период начального становления русской книжной ихтиологической терминологии на основе местных народных названий рыб в специальных трудах русских путешественников - естествоиспытателей и ученых XVIII - начала XX в. (И.Георги, СГ-Гмелин, И.Лепехин, П.С Лаллас, В.Ф.Зуев). 4) С 50-60-х годов XIX в., начиная с работ К.Ф.Кесслера, Н.А.Варпаховского и до наших дней - период постепенной унификации книж ных названий рыб в специальной литературе (А.МНикольский, Л.С.Берг, В.К.Солдатов, Г.У.Линдберг, А.Я.Паранец, Г.В.Никольский, А.Н.Световядов, А.ПАндрияшев и др.). Автор рассматривает формирование системы русских названий осетровых рыб (Acipenseridae), (1 гл.) сельдевых рыб (Clupeidae) (2 гл.), лосовевых рыб (Salmonidae) (3 гл.), карповых рыб (Cyprinidoe) (4 гл.): обращается к этимологии названий рыб, входящих в данные семейства, показывает словообразовательную структуру слов. Данная работа имеет большое значение в изучении ихтиотерминологии в русском языкознании. Ихтиотерминология становится объектом изучения в работе А.С.Герда «Формирование терминологической структуры биологического текста» (1981). В работе большое внимание уделяется латинским обозначениям, которые представляют собой предельно точную семантическую характеристику соответствующего русского термина. Автором отмечены 9 типов семантических характеристик в ихтиологической терминологии по типу их построения и внутренней формы. Д.С.Сетаровым в диссертации «Тюркизмы в русских названиях животного мира» (1971) рассматриваются и названия рыб. Сетаров пишет, что «многие названия рыб в русском языке заимствованы из тюркских языков, главным образом, из татарского». Но не во всех случаях языком - источником выступают тюркские языки, «многие греческие названия рыб в русский язык пришли через турецкое, крымско-татарское и др. тюркское посредство» (Сетаров Д.С., 1971, 132). Лексика рыболовства находит отражение и в многочисленных статьях. Например, к этимологии названий лодки обращается Б.А.Серебренников в статье «К этимологии некоторых названий лодки в уральских языках» (1966). В статьях И.Г.Добродомова «Пути проникновения булгарских элементов в славянские языки» (1974), И.СКозырева «К вопросу об изучении тюркизмов в русском языке» (1974), Р.В.Болдырева «Некоторые вопросы историко-зтимологического изучения тюркских лексических элементов украинского говора» (1974) рассматриваются тюркизмы среди которых есть и названия, относящиеся к лексике рыболовства, в славянских языках. Авторы статей большое место уделяют их этимологии, рассматривают пути проникновения тюркских слов в славянские языки.

Тюрко-монгольские параллели и заимствования

В рассматриваемых языках имеется значительный пласт лексики, относящийся к общетюркско-монгольскому фонду. Но и в данном фонде возможны заимствования, так как грань между «своими» и «чужими» почти стерлась и трудно установить исконную принадлежность общего пласта лексики.

Ниже приведем некоторые тюрко-монгольские параллели названий рыб. Чуртан щука (Esox)- одна из самых распространенных рыб в водоемах России. В татарском литературном языке значение щука передает название чуртан. В говорах имеется несколько названий: чуртан!тука большинстве говоров среднего и мишарского диалектов, щурагай - в ичкинском говоре, швкэ характерно для заказанских и приуральских говоров.

Эта лексема встречается во всех тюркских языках, существует в некоторых финно-угорских и тунгусо-маньчжурских языках: таг. чуртан щука\ башк. суртан/сортан/суртак щука\ чув. сартан, каз., ног. шортан, узб. чуртан балик, алт., кирг.дур. чортан, шор. шортан, тув., якут, сордон, хак. сортан; бур. шордо, монг. цурхай; калм. цурдог/цурдаг щуренок ; эвенк. сордону эвк. сордох; удм. чуртон щука , коми сорах сиг ; мар. чортан, ман. сорто, хан. царт/сарт щука ; мар. чурагай; бур. суракай, монг. чурагай/чурахай. Как видно из вышеприведенных параллелей, больших расхождений в фонетике и семантике наименований не наблюдается.

В диалекте западно-сибирских татар в названии чуртан вместо ч-употребляется к-\ куртан. Возможно, произошла фонетическая замена ч- на к-. Соответствия инлаутного -р- -л- в диал.татарского языка: култан. В русских говорах Прикаспия, Приазовья, Приаралья, Нижнего Поволжья и Урала зафиксировано название рыбы кутум/кутун. По мнению Е.А.Лебедевой, слово это, возможно, «восходит к тюркскому кортан» (Лебедева Е.А., 71).

Достоверной этимологии чортан в тюркологии пока нет. Чаще всего его сравнивают с монгольским чурагай и чурака щука , приведенное в произведении «Сокровенное сказание на древнемонгольском языке» (Дамдинов Д.Г., 1981, 103). Между тем, как пишет Е.А.Лебедева, Г.Рамстедт монгольское слово считает заимствованием из тюркского (Лебедева Е.А., 1987, 72). Мнение о происхождении общности в лексике тюркских и монгольских языков о том, что тюркские слова были просто заимствованы монгольскими языками... не более двух тысяч лет назад кажется, подтверждает версию Г.Рамстедта.

Кроме того были попытки объяснить происхождение ихтионима чуртан по семе «характерная повадка данной рыбы - бросаться из-за укрытия на свою добычу» и связать с ног. шорт- внезапно броситься на... (Нафиков Ш.В., 1983, 58). С этим, кажется, согласна А.Р.Рахимова, исследовавшая промысловую и хозяйственную лексику диалектов сибирских татар. В качестве подтверждения она приводит зафиксированное в словаре А. Старческого чагатайское чортан в значении небольшая круглая рыба, укус которой считается ядовитым: ядовитый уж (Рахимова А.Р., 1998,70).

Авторы «Татарской грамматики» (1998, 289) в слове чуртан выделяют корень чур- и суффикс -тан.

Корень чур- и его палатальный вариант чур- наблюдается в ихтионимах чурагаи, сурагаи, чурэкэй, чурэгэй. Аффиксы -кай/кэй, гай1-гэй принято считать заимствованием из монгольского языка (Ахметьянов Р.Г., 1969, 232). Г.И.Рамстедт, сопоставляя факты в тюрко-монгольских языках, отмечал, что «там, где в тюркском и тувинском имеется -гай/-кай, там можно с уверенностью предположить влияние монгольского» (Рамстедт Г.И., 1957,185). Б.О.Орузбаева также говорит о соотносительности этого аффикса в тюрко-монгольских языках (Орузбаева Б.О., 1964, 180). Рассматриваемый аффикс в монгольском языке чаще всего употребляется при прилагательных и указывает на качество. В тюркских языках - как при прилагательных, так и при существительных. Явная параллель к ихтионимам чурагаи, чурэкэй, сурагаи имеется в монгольском: монг. цурхай. Н.К.Антонов в приводит названия дворхощ чорохой, борохой молодая щука . З.Р.Ураксин, Э.Ф.Ишбердин к лексическим параллелям, «характерным только для монгольского и башкирского языков» относят монг. цурхай щука , башк. сурагаи щука средней величины (ср.тат. чурэкэй!чурагаи щуренок ) (Ишбердин Э.Ф., 1986, 63).

Возможные параллели имеют названия рыб, зафиксированные в словаре Г.УЛиндберга, А.С.Герда тур-балык и туп балук нельма (Г.У.Линдберг, А.С.Герд, 1972, ИЗ): тулу («Сокровенное сказание»), монг. тул, бурят, туда, калм. тул таймень (Дамдинов Д.Г., 103).

Внимания заслуживают названия рыб аргал, аргон балык лосось , арги балык, аргиш гольян , зафиксированные Л.П.Сабанеевым (Сабанеев JI.IL, 1984, 380). Созвучные ихтионимы имеются в чув. аркай форель , пеструшка , кум. иргай осетр% ног. ыргай лосось . В вышеперечисленных ихтионимах можно выделить корневую морфему ар-. Ту же корневую морфему имеют коми ар, арпи гольян , мелкая рыба , тунгусо-маньчжурское аркай кордшка , юкагирское арайо ленок . В чув. аркай, кум. иргам, ног. ыргай обнаруживается монгольский суффикс субъективной оценки —гям, которому в тюркских языках соответствует -га. По мнению Е. А.Лебедевой аффикс -ган в татарском арган, орган балык по своему происхождению может быть монгольским. В тюркских языках ему соответствует -ан (Лебедева Е.А., 1987,33).

Название осетровой рыбы бикрэ, возможно, имеет монгольские корни. В татарском литературном языке название мэрсин балыгы является синонимом бикрэ. Но литературные названия в говорах малоизвестны, чаще употребляется русское название в различных фонетических вариантах: учутер, эчутрэ, эсиртер. Ихтионим известен и в ряде тюркских языков: каз. бекире, мекере, метере, башк. бикре, каракалп. бекре, узб. бакре, бакра, туркм. бекре — в том же значении.

Способы словообразования в лексике рыболовства

Многие названия из рыболовной лексики татарского языка образованы с помощью суффиксации, т.е. путём присоединения к производящей основе или слову суффикса, продуктивного или непродуктивного. 1. Основа + -ларЛлэр (-нарАнэр) Суффикс -лар!-лэр является показателем множественного числа, но может служить словообразовательным средством. -лар/-лэр присоединяется к именам существительным. Например, кырпылар белуги , сылалар судаки , квраквлэр форели , этлэчлэр вьюновые и т.д. Данный суффикс присоединяется не только к словам тюркского происхождения, но и к заимствованиям. К примеру, барбуслар барбусы , навагалар наваги , пираньялар пираньи , скум-бриялэр скумбрии , судаклар судаки , хариуслар хариусы , шпротлар шпроты и т.д. 2. Основа + -чыАче Суффикс -чы1-че присоединяется к именам существительным и означает: а) лицо, занимающееся той или иной деятельностью: балыкчы рыбак ; б) лицо, работающее теми или иными орудиями лова: щэтмэче рыбак, ловящий рыбу неводом , кармакчы удильщик , мсылымчы рыбак, ловящий рыбу неводом , чыракчы рыбак , гарпунчы гарпунер ; в) лицо, работающее в той или иной отрасли. В словаре И.Гиганова встречается слово андувце рыболовец . Мы по лагаем, что данное слово образовано путем присоединения к основе анду про мысел суффикса -це фонетического варианта -не. Слово торчи рыбак (Ганиев СМ., 1904,41), образовано от основы тор невод с помощью суффикса -чы. В слове кетмешче рыбак (Тумашева Д.Г., 1992, 103) также обнаруживается суффикс -че. В диалектах сибирских татар словосочетание балык кету означает балык тоту ловить рыбу . Кетмешче рыбак образовано от глагольной основы кетмеш. 3. Основа + -гыАге (-кы/ке) Данный суффикс присоединяется к глаголам и обозначает предмет, предназначенный для того или иного действия. Например, свйрэт+ке волокуша , ченеч+ке острога , свз+ге цедило , диал. калат+кы поплавок , диал. пас+кы давилка , диал. цэнец+ке острога . 4. Основа + -чаАчэ Слова на ча образуются от имен существительных и означают предмет, животное, орган, которые меньше по своим размерам своего аналога: еланча (Линдберг Г.У., Герд А.С., 1972, 206) елец , мыекча усики , сыртча киль . В слове ялтырча выделяется основа ялтыр (подражательное слово) + -ча. 5. Основа + -гыч/-геч (-кычАкеч) Сюда относятся такие названия, как йвзгеч плавник , батырыгыч грузила , сейрэткеч волокуша , чирткеч поплавок , твзгеч орудия, употребляемое для того, чтобы разложить рыбу . Все названия образованы от глагольной основы, которая показывает, для чего служит то или иное приспособление. Данный суффикс обнаруживается в слове елтыргыч блесна . 6. Основа + -ычЛеч, -ч Суффикс -ыч/-еч присоединяется к глагольным основам. Глагол + -ыч/-еч обозначает приспособление для выполнения предназначенного действия, работы: алда+в+ыч дурилка , калка+в+ыч поплавок , карма+в+ыч. Как видно из примеров, когда основа заканчивается на гласную букву, между основой и суффиксом появляется элемент в (w), который не входит в состав суффикса, а является морфонологическим средством. Видимо, слово маймыч малек образовано с помощью суффикса -ч. В диалектах имеется слово майма балык в значении малька, в том же значении, что и маймыч. 7. Основа + -лыкАлек Суффикс -лык/-лек присоединяется к именам существительным и означает. а) приспособление, предназначенное для части тела, выраженного в осно ве: бит+лек накомарник ; б) материал, предмет, предназначенный для употребления в местах, вы раженного в основе: твплек подпуск . Возможно этим же суффиксом образовано название воблы, зафиксированное ВЛ.Грациановым, кумнукъ (Грацианов В.И., 1907, 103). Нами уже было замечено, что в трудах ученых-естествоиспытателей часто не отражаются особенности тюркских языков. Слово могло звучать так: [комнык] либо [комлык]. В слове комнык наблюдается прогрессивная ассимиляция согласных. 8. Основа + -ак/-эк, -Ki Рассматриваемый суффикс имеет уменьшительное значение и, как правило, присоединяется к существительным: эчэк кишки . Этимологические исследования показывают, что данный суффикс обнаруживается и в следующих словах: колак ухо (у рыб внутреннее ухо), йврэк сердце , корсак живот . По-видимому, слово санак жабры образовалось так же с -а/с. В корнях данных слов произошли значительные фонетические изменения и эти слова в современном состоянии языка стали рассматриваться как корневые. Следует отметить, что этим суффиксом образованы лишь названия органов рыб. 9. Основы + -ак/-вк, -к2 Данный суффикс отличается от предыдущего. Он не обладает уменьшительным характером, присоединяется к глаголам и означает предмет, орудие слова: карма+к поплавок . Видимо, этот суффикс наличествует в словах- чаб+ак плотва , тоз+ак силки , ырг+ак крючок . 10. Основа +-ык/-ек, KJ Этот суффикс обнаруживается в словах ку+ык пузырь , мые+к усы . Но на сегодняшний день эти слова рассматриваются как непроизводные. Рассматриваемый суффикс имеется и в слове, употребляемом в диалектах, шарт-ла+в+ык рыбий пузырь . 11. Основа + -лачАлэч Суффикс -лачАлеч присоединяется к существительным и а) имеет значение подобный: эт+лэч вьюн ; б) указывает на большие размеры органа рыбы: борын+лач носач , ирен+лэч губан , мыек+лач усач . 12. Основа + -чанУ-чан В слове канат+чан крылатка вместе с основой канат крыло данный суффикс, также как и суффикс -лач, указывает на большие размеры того или иного органа рыбы, а в нашем случае плавника рыбы. В словах суал+чан, диал. селэучэн дождевой червяк -чан/ чэн является не вычленяемым. Основа слова суалчан, видимо, связана со словом су в значении сузылу вытягиваться, растягиваться . Л.Заляй рассматривает суалчан и как суффиксальное слово, и как слово, образованное в результате словосложения (су алучан, су алучы тот, кто берет воду ) (Л.3аляй, 2000,45, 54). 13. Основа +ым/-ем, -м Суффикс -ым/-ем, -м, присоединяясь к глагольным основам, обозначающим движение, действие, выражает а) название данного движения: аг+ьш течение б) результат этого действия: тот+ым улов в) предмет, предназначенный для данного действия: мси+м корм, наживка (ptgu - древнетатарское слово со значением «кушать»), он;ыл+ым, диал. йыл+ьш невод, большая рыболовная сеть.

Номинация рыб

«Для того чтобы выполнять свои функции - коммуникативную, номинативную, гносеологическую, эмотивную и др., - язык беспрерывно должен совершенствовать и приумножать средства именования. Явление номинация теснейшим образом связано с практической деятельностью людей. Номинативные единицы создаются и употребляются в процессе познания окружающей среды. В сущности, явление номинации обусловлено коммуникацией. Однако последняя практически не может существовать без номинативной функции» (Павел В.К., 1983,17).

В обыденной практике речевого общения люди обычно не думают о собственном значении слова. Усвоение же предмета начинается с усвоения его названия. Только благодаря названию представление о предмете получает необходимую полноту и определенность.

Что же такое номинация? В научной литературе номинация понимается как процесс, который представляет собой «образование языковых единиц, характеризующихся номинативной функцией, т.е. служащих для называния и вычленения фрагментов неязыковой действительности и формирования соответствующих понятий о них в форме значения языковых единиц - слов, сочетаний слов, фразеологизмов и предложений» (Блинова О.И., 1984, 77). Иными словами номинация - «это свойство языкового знака. Именно языковой знак обладает способностью обозначать, называть что-то, следовательно, служить названием предмета мысли» (Павел В.К., 1983, 17).

В литературе выделяют первичную и вторичную номинации. Под первичной номинацией понимается акт присвоения имени предмету, еще не имеющему своего языкового обозначения и только ждущему его. Вторичная лексическая номинация - это использование уже имеющихся в языке номинативных средств в новой для них функции наречения. В отличие от первообразных названий, для которых характерно «простое» отношение, связующее понятие, отражающее элементы действительности, и звукоряд, выполняющий функцию имени, все вторичные названия формируются на базе того значения слова, чье называние используется в новой для него функции. К первичной номинации относятся слова, которые в современном языке рассматриваются как непроизводные: балык рыба , кырпы белуга , чуртан щука мэрсин осетр , бикрэ осетр . Формирование смысла вторичных названий протекает в процессе переосмысления предшествующего значения слов (Языковая номинация. 1917, 129). Например: майбалык май жир + балык рыба — шемая, керэкборын кврек лопата + борын нос — лопатонос, кызылканат кызыл красный + канат плывник - красноперка и др.

Кроме вышеназванных типов номинации (первичной и вторичной) в теории номинации в число важных понятий входят понятия: средства номинации, и принцип номинации.

Средствами номинация являются фонетические, морфологические, лек-сико-фразеологические и синтаксические средства языка.

Способ номинации - это прием осуществления, реализации номинации, представленного мотивировочным признаком. Способ номинации может быть прямым (когда мотивировочный признак выражен непосредственно, т.е. основой, корневой морфемой слова, его обозначающего). Например: ала балык (букв, пестрая рыба) пеструшка , ялангач балык (букв, голая рыба) голец , купканат (букв, много плавников) многопер , иренлеч (букв, губастый) губан , калкавыч поплавок , тилерткеч дурелка и др. или опосредованным (когда мотивировочный признак обозначен ассоциативно, посредством уже другого, существующего слова, или новообразования, например, сацак яфраклары жаберные лепестки , сацак щэялэре жаберные дужки , ятьмэ канаты (букв, крылья невода) мотня .

Принцип номинации - это исходное положение, правило, которое формируется на основе обобщения мотивировочных признаков по цвету, запаху, вкусу и т.д. (Блинова О.И., 1984, 77).

По мнению Н.Д.Голева, принципы номинации имеют троякую природу: внеязыковую (объективную и субъективную) и языковую. Объективность заключается в том, что они отражают признаки и отношения называемого предмета, независимо от сознания говорящего субъекта. Субъективная сторона связана с целевой направленностью номинативной деятельности: субъект по своей воле выбирает одно из многих объективных свойств или отношений предмета (ГолевН.Д., 1978, 65-66).

Как известно, в каждой тематической группе имеются наиболее продуктивные принципы номинации. Например, «не требуется комментариев для объяснения большого удельного веса названий по «голосу» в группе названий птиц». А во флористической лексике татарского языка наиболее продуктивны мотивемы «форма», затем «цвет» и «функция» (Саберова Г.Г., 1996, 82).

Что касается научной ихтиологической литературы, то в ней доминирует локальный принцип номинации, в народной преобладают названия по внешнему виду рыб. Это вполне понятно; в обычных условиях людей не слишком интересует, есть ли данный вид в другой местности или это специфический вид, обитающий только здесь. В условиях обычной деятельности виды приходится идентифицировать «на глазок». В данном отношении существенными являются поверхностные, «бросающиеся в глаза» признаки. Может быть поэтому в диалектах и говорах рыбы, относящиеся к разным семействам, видам, подвидам, названы одним и тем же словом. Например, рыбу лещ корбан балык в диалектах (тайнинский говор) называют табан балык, а рыба набок сорожка татарами Свердловска названа как фэрде, тогда как табан балык и фэрде в литературном языке, в научной терминологии означают карася и хайруза соответственно. Известно также, что рыбы кушбаш голавль и щ&ен сом в диалектах носят одно и тоже название aotqay.

Для ихтиолога же прикрепленность вида или подвида к определенной реке или озеру имеет первостепенное значение, этот признак нередко определяет все остальные. Существенными являются также строение органов рыб. Поэтому в биологической классификации, в отличие от народной, широко представлены мемориальные названия типа: Верещагин кицмацгае широколобка Верещагина , Солдатов о/свене сом Солдатова , символические названия: елга гади еланбалыгы угорь речной обыкновенный , гади подуст подуст обыкновенный , названия, отражающие какие-нибудь внутренние признаки рыб типа: си-гез мыеклы комкорсак пескарь восьмиусый , озын чэнечкеле кыртыш ерш длиннокрылый и т.д.

Похожие диссертации на Лексика рыболовства в татарском литературном языке

Лексика охоты и рыболовства в диалектах хакасского языкаБоргояков Владислав Александрович

Сравнительный анализ лексики языка узбекских наме XV векаЖумаев, Акрам Гаффорович

Лексика языка дивана ГадаиРустамов, Мухиббек Алибекович

Квантитативно-стилистическая характеристка лексики языка драмы М.О. АуэзоваЗыкенова, Аманкеш

Лексикология современного юкагирского языка : Развитие лексики и роль якутского языка в заимствованияхКурилов Гаврил Николаевич

Семантика и теория понимания языка. Анализ лексики и текстов директивного общения эстонского языкаЫйм, Халдур Яанович

Синонимы и синонимические отношения в лексике чеченского языкаАбдулазимова, Тоита Хизировна

Инвективная лексика татарского языка: функциональный и этноментальный аспектыВахитова, Диляра Касимовна

Строительная лексика ингушского языкаКостоева Фатима Мухарбековна

Животноводческая лексика ингушского языкаСултыгова Марифа Магомедовна