Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Из истории изучения категории модальности 8
ГЛАВА II. Типы модальности и их содержание в калмыцком языке 25
1. Объективная модальность 28
2. Субъективная модальность 29
3. О содержании языковой модальности 31
4. Модальность возможности 35
1.Общая характеристика семантики возможности 35
2.Структура ситуации возможности 35
3. Лексические средства выражения возможности (модификаторы чадх/ядх; болх/болшго; зев бээнэ, зев еггднэ; aph бээнэ, aph олх, aphma болх) 36
4. Морфологические средства выражения возможности 40
5. Сочетание средств выражения модального поля возможности со средствами других модальных полей 40
6. Семантическая структура поля возможности 40
5, Модальность необходимости 44
1. Общая характеристика семантики необходимости 45
2. Структура ситуации необходимости 44
3. Средства выражения необходимости 47
3.1.Конструкции с модальными лексемами необходимости {кергтэ, зевтэ, керг, болх, билэ) 47
4. Семантическая классификация ситуаций необходимости 50
6. Модальность достоверности 53
1. Характеристика функционально-семантического поля и структура ситуации достоверности 53
2. Средства выражения достоверности 54
3. Семантическая классификация достоверности (ситуация простой достоверности, ситуация категорической достоверности, ситуация
проблематической достоверности) 60
ГЛАВА III. Модальные слова как лексико-грамматические средства выражения модальности в калмыцком языке 71
1. Из истории изучения модальных слов в русском и монгольском языкознании 71
2. Функционально-семантическая характеристика модальных слов в калмыцком языке 81
3. Синтаксическая характеристика модальных слов в калмыцком языке 99
4.Вводно-модалъные слова (образования), функционально-модальные слова, модальные предложения 103
ГЛАВА IV. Модальные частицы в системе категории модальности калмыцкого языка 112
1. Из истории изучения частиц в русском и монгольском языкознании 112
2. Функционально-семантическая характеристика модальных частиц калмыцкого языка 119
3. Синтаксические функции модальных частиц калмыцкого языка 129
Заключение 132
Библиография
- О содержании языковой модальности
- Лексические средства выражения возможности (модификаторы чадх/ядх; болх/болшго; зев бээнэ, зев еггднэ; aph бээнэ, aph олх, aphma болх)
- Структура ситуации необходимости
- Функционально-семантическая характеристика модальных слов в калмыцком языке
Введение к работе
Настоящее диссертационное исследование представляет собой системное описание лексико-грамматических средств выражения категории модальности на материале современного калмыцкого языка.
Актуальность темы исследования обусловлена отсутствием монографических работ, посвященных системному анализу категории модальности в калмыцком языке. Понятие модальности остается одним из наиболее противоречивых как в общем, так и в калмыцком языкознании. Хорошо известны разногласия как относительно самой сущности модальности, так и вокруг средств ее выражения. Неопределенность, содержательная нечеткость, чрезвычайная сложность и цроблематичность категории модальности, неясность ее места в системе языка и речевой деятельности не раз порождали сомнения в реальности данного понятия и привели к тому, что модальность до сих пор не выделена в качестве самостоятельной категории в грамматиках калмыцкого языка.
Цели и задачи исследования. Целью исследования является выявление типов модальности и лексико-грамматических средств их выражения в калмыцком языке. Для реализации этой цели были поставлены следующие задачи:
рассмотреть историю изучения категории модальности в монголоведении и конкретно в калмыковедении;
выявить функционально-семантические поля модальности в калмыцком языке со значением возможности, необходимости и достоверности;
3) определить типы категориальных ситуаций каждого поля;
4) зафиксировать список средств выражения исследуемых типов
модальности;
5) определить состав основных групп модальных слов и модальных
частиц в современном калмыцком литературном языке.
Методологические основы и методы исследования. Поставленные задачи определили выбор наиболее адекватных методов исследования. Изучение модальности в работе осуществляется структурно-семантическими методами, что, с нашей точки зрения, в наибольшей мере отвечает задачам системного функционально-семантического описания.
Методологической основой для решения поставленных задач явились теоретические положения, изложенные в работах В.В. Виноградова «О категории модальности и модальных словах в русском языке», В.З. Панфилова «Грамматика и логика», «Взаимоотношение языка и мышления», а также труды ведущих монголоведов в области морфологии и синтаксиса Г.Д. Санжеева, Г.Ц. Пюрбеева, Р.П. Харчевниковой, П.П. Дамбуевой, В.Н. Мушаева, Э.У. Омакаевой и др.
Материалом исследования послужила выборка примеров из произведений калмыцких писателей, устного народного творчества, периодической печати и разговорная речь.
Основные положения, выносимые на защиту:
1) Семантика предложения в калмыцком языке включает в себя по
крайней мере три компонента: пропозитивный, модальный и
коммуникативный. Модальность как универсальная семантическая
категория присуща любому высказыванию.
2) Категория модальности имеет два аспекта: объективная
модальность (внутренняя модальная рамка) и субъективная модальность
(внешняя модальная рамка). Первая реализуется внутри пропозиции как
реальность/ирреальность отношений между предикатом и его
аргументами, вторая выражает отношение говорящего к содержанию
высказывания.
3) Содержательность специфики категории модальности наиболее
адекватно отражает термин «функционально-семантическое поле»
(ФСП), основными характеристиками которого являются общность
семантической функции и разноуровневость средств выражения.
План содержания ФСП членится на семантические зоны (микрополя) на основе дифференциальных признаков, выделяемых в процесе анализа семантики составляющих его компонентов - центральных и периферийных.
4) В калмыцком языке выделяются три типа модальности: алетическая (возможность), деонтическая (необходимость) и эпистемическая (знание, достоверность). Основными средствами выражения указанных типов модальности являются модальные глаголы, модальные слова и частицы.
Научная новизна исследования состоит в том, что в результате комплексного подхода впервые выявлены и системно описаны модальные поля достоверности, возможности и необходимости, охарактеризована их семантическая структура, исследованы их семантические типы и подтипы. Впервые в калмыковедении всесторонне проанализированы лексико-грамматические средства выражения модальности (модальные слова и модальные частицы).
Теоретическая и практическая значимость исследования. Результаты исследования могут быть использованы при составлении грамматик калмыцкого языка, в лекционных курсах и на семинарских занятиях по калмыцкому языку, а также при создании учебников и методических пособий для высших учебных заведений.
Апробация работы. Диссертация обсуждалась на совместном заседании отдела языкознания и отдела монголоведения и тибетологии Калмыцкого института гуманитарных исследований Российской академии наук. Ее основные положения и результаты докладывались на П-й Межрегиональной конференции «Молодежь в науке: проблемы, поиски и перспективы» (Элиста, 2004 г.), на 1-х Бертагаевских чтениях, посвященных 100-летию со дня рождения Т.А. Бертагаева (Элиста, 2005), на П-й республиканской научно-практической конференции молодых ученых и специалистов «Молодежь и наука: третье тысячелетие» (Элиста, 2005). По теме диссертации опубликовано 7 статей, в том числе 1 статья в
рецензируемом издании, входящем в перечень журналов, утвержденных ВАК РФ.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографии, списка условных сокращений.
О содержании языковой модальности
Как известно, модальность является универсальной языковой категорией (наряду с предикативностью, темпоральностью, субъектностью и др.). Она выражает отношение сообщения к действительности, которое устанавливает говорящий. Эти установки разнообразны и разноплановы, что связано с тем, преподносит ли говорящий свое отношение к сообщаемому как нечто объективное (в этом случае говорят об «отношении сообщения к действительности») или же субъективированное (в этом случае говорят об «отношении говорящего к сообщению»). Модальность выражается прежде всего грамматически и лексически морфологическими формами, предложениями, специализированных структурных типов, модальными словами, частицами и междометиями, фразеологическими выражениями, - а помимо грамматики и лексики - интонацией, повторами, паузой: языковые средства нередко сопровождаются и дополняются средствами неязыковыми - мимикой, жестами.
Описание категории модальности - как показывают имеющиеся исследования русского и других языков возможно дать в рамках функционально-семантического подхода, ориентированного на описание закономерностей и правил функционирования языковых единиц на основе принципа от функции к средствам. Структуру таких функционально-семантических категорий, в том числе и функционально-семантической категории модальности, обычно представляют в виде поля, ядром которого являются грамматические средства, а все остальное составляет его периферию.
Язык это постоянно меняющийся многогранный объект, который можно изучать с различных точек зрения, в различных временных планах. Предмет изучения определяется тем аспектом, в котором рассматривается данный объект. С понятием предмета связаны и основные цели и задачи исследования объекта. Наиболее очевидным является противопоставление синхронического аспекта диахроническому. В рамках данного подхода четко различается противопоставление предметного и системного, в пределах последнего можно выделить ряд основных направлений (моделей) описания языковой системы: инвентарно-таксономическую, функциональную, собственно-структурную, стратификационную, топологическую и др. [Общее языкознание, 1972, с. 44].
В последние годы очень интенсивно разрабатывалась стратификационная модель, согласно которой «языковая система» складывается из подсистем, которые как бы наслаиваются друг на друга, располагаясь одна над другой в строго регламентированном порядке [Распопов, 1973, с. 137].
Функциональный подход к языку основывается на понятии языковой системы «как инструмента мысли и коммуникации», «как системе средств, служащей какой-то определенной цели» [Вахек, 1967, с. 100]. Основой выделения единиц при таком подходе становится функциональное тождество, базирующееся на общности выполняемой коммуникативной функции. Такой подход воплощает семантико-функциональный принцип рассмотрения языковых явлений с опорой не на формальные или релятивные свойства языковых единиц, а на их значение и функционирование в речи. Широкое семантическое рассмотрение языковых фактов является, по мнению Н.А. Слюсаревой, самой характерной чертой современного подхода и к теории функций в грамматике [Слюсарева, 1983, с. 56].
Объектом изучения в грамматике могут быть избраны комплексы разноуровневых языковых средств, взаимодействующих при выполнении определенных семантических функций. Эти функции называются разными исследователями по-разному: грамматико-лексическими полями [Гулыга, Шендельс, 1969, с. 24], функциональными подсистемами [Ломов, 1977], функционально-семантическими полями [Адамец, 1968, с. 13]. Мы будем придерживаться термина «функционально-семантическое поле» ибо он отражает как существо выделяемой подсистемы языка, так и ее структуру. По определению А.В. Бондарко, функционально-семантическое поле - «это двухстороннее (содержательно-формальное) единство, формируемое грамматическими (морфологическими и синтаксическими) средствами данного языка вместе с взаимодействующими с ними лексическими, лексико-грамматическими и словообразовательными элементами, относящимися к той же семантической зоне» [Бондарко, 1983, с. 40].
Лексические средства выражения возможности (модификаторы чадх/ядх; болх/болшго; зев бээнэ, зев еггднэ; aph бээнэ, aph олх, aphma болх)
Основным средством выражения этого модального поля являются конструкции с модальными модификаторами (ММ) чадх/ядх «мочь/не мочь», способные выражать содержание различных типовых ситуаций возможности. Лексические средства выражения модальности возможности - глаголы с модальным значением, предикативы и глагольно-именные сочетания - мы объединяем в одну группу модальных модификаторов (термин П. Адамца [Адамец, 1968, 90]). Болх / болшго «можно / нельзя» также частотны, но они соотносимы лишь с ситуациями объективной воможности.
Поле возможности в калмыцком языке имеет семь семем, которые выражаются многозначными ММ чадх / ядх «мочь / не мочь», болх / болшго «можно / нельзя» и пятью однозначными ММ.
Семантический объем болх «можно» уже, чем семантический объем чадх «мочь» из чего следует, что доминантой поля возможности является ММ чадх, а болх же входит в состав ядра, но не может быть квалифицирован как доминанта. Периферию поля составляют ММ зев бээнэ «есть право», зев вггднэ «дается право», aph бээнэ «есть возможность», aph олх «находить возможность», арпта болх «иметь возможность».
Конструкции с модальными модификаторами чадх / ядх
Конструкции с ММ чадх / ядх «мочь / не мочь» наиболее точно отражают общее значение возможности и в то же время передают все ее семантические варианты, например:
1) внутреннюю возможность, обусловленную свойствами или состоянием субъекта: Баав, Очрта, Болха, Девэлэ эдн тесж чаден уга, uyhap меекэрж уульцхав (БА 13 е. 13 ж;., 64) "Мама, Очрта, Болха, Девяля не смогли сдержаться, все заплакали"; Би баавин сурврт хэру егч чаден угав, юнгад гихлэ мана гериг яііад негжжэхиг би чигн меджэхшв (БА 13 е. 13 ж-, 37) "Я не смог ответить на вопрос мамы, потому что и я не знаю, почему обыскивают наш дом"; Тер жилд Ііацж увлд дулан болад, орсн шин жил куртл усн эс керч хальмгуд киитн болхиг кулэж ядв [Вестник №12, 63] "В тот год как назло зима выдалась теплой, вода до нового года не замерзала и калмыки никак не могли дождаться наступления холодов"; Би энуг кеж ядув (КРС, 709) "Я не смог (не сумел) это сделать"; Тер чикинь медж ядв (КРС, 649) "Он не мог узнать правду"; Бекунд идулен, энчн ээрэд ядв, энсэд ядв, эвлэд ядв (ТГ, 1992, №4, 52) "Искусанная комарами, она уже не могла ни плакать, ни умолять"; Батнасна Боврг деерэс ирсн заавриг куцэак болм хаалЬ олж ядад бээв (ДБ ЧХ-1, 84) "Батнасунов Боврык никак не мог найти путь к осуществлению указания сверху". 2) внутреннюю возможность, обусловленную умением, навыками: Буурэн эн арплж ясна: хадас хадна, яршг кенэ, хала бас олзлж чадна (ТГ, 2005, №4, 10) "Свое жилище он ремонтирует умело: забивает гвозди, делает ящики, также умеет использовать жесть".
В калмыцком языке положительная форма чадх часто употребляется в вопросительных предложениях, выражая неуверенность говорящего в способности субъекта действия совершить названное действие или обычный вопрос о возможности / невозможности совершения действия:
Олна нуднд залу бээдлэн хадплж зовад, урудэд одсн болж медгдлго бээж чадхийч? (БТ Т, 7) "Сможешь ли остаться в глазах людей настоящим мужчиной и не показать, как ты страдал и горевал?"; Хальмгуд киитн Ьазрт теоц чадхий? (БА 13 е. 13 ж,., 63) "Смогут ли калмыки выжить на холодной земле?"; Негнь кедлхлэ, арвн ардаснь туухла, бидн орн-нутган хот-хоолар асрж чадхий? (БА 13 е. 13 ж;., 107) "Если один будет работать, а десять сзади погонять, сможем ли мы обеспечивать страну продовольствием?"
Отрицательная форма чадшгоч «не сможешь» часто встречается при обобщенном субъекте действия, выражая убежденность говорящего лица в невозможности совершения действия через свой и обобщаемый опыт: вдрэр шам шатаЬад хээвч ним юм олж чадшгоч (ТА BY, 45) "Днем с огнем будешь искать, но не найдешь такую вещь".
Структура ситуации необходимости
Структура ситуации необходимости выглядит следующим образом: субъект речи сообщает о том, что, субъект модальной оценки считает необходимым, чтобы осуществилась некоторая ситуация (объект оценки). Структура ситуации необходимости может быть как моносубъектной, так и полисубъектной.
Субъект речи, говорящий, может выражаться в речи эксплицитно: Нанд йовх кергтэ "Мне нужно идти"; а может остаться «за кадром»: Тер мацпдур ирх зевтэ "Он должен приехать завтра" (Я, думаю, что он приедет завтра); "Мацпдурас авн хойрдгч герин тосхлт эклх кергтэ "С завтрашнего дня нужно начать строительство второго дома" (Говоря это, я даю вам установку к действию).
Субъект модальной оценки субъект, оценивающий модальную ситуацию необходимости, может совпадать с говорящим, который передает либо а) собственную оценку ситуации, либо б) требования общечеловеческой морали.
Сравните: а) Эднэ бээдл-жирпл ясрулхар шунж кедлжэнэ, гиж темдглх кергтэ (XY, 24.05.05) "Нужно отметить, что они старательно трудятся ради улучшения их жизни"; Хальмг тацпчин талдан бекнр чемпионмудас ард улдсн уга гих кергтэ (XY, 24.05.05) "Нужно сказать, что другие борцы из Калмыкии не остались позади чемпионов". б) Куукд улс бийэн ягщ бэрх зевтэпинь эдн бас медх йоста (XY, 20.04.05) "Им тоже следует знать, как должны вести себя девушки"; Минипэр болхла, кен болвчн хамдан, хэм-хоша бээх куупэн сээнэр медх зевтэ (БА ЗТН, 9) "По-моему, каждый должен хорошо знать своих соседей; Aph уга, герин паза ирж буусн улсиг хальмг йосар тосч авдг зевтэ (БА ЗТН, 13) "Делать нечего, гостей должны встречать по калмыцкому обычаю"; Тэмк татлпнас, нань чигн хорта авъясас бичкдудиг херхин телэ чик сурпмж егч, бийсмдн улгур болх зевтэвидн (XY, 27.03.03) "Чтобы предостеречь детей от курения и от других вредных привычек, мы сами должны быть для них примером"; Бидн нег-негндэн некд болх зевтэвдн (РКС, 380) "Мы обязаны помогать друг другу".
Субъект модальной оценки может не совпадать с говорящим, который в таких случаях передает чужое мнение.
Объектом оценки является пропозиция, предметная ситуация, в которой выделяют субъект действия, необходимое действие и субъект волюнтативности.
Субъект действия в ситуации необходимости - это лицо, которое должно осуществить действие, чтобы оно из потенциального превратилось в фактическое.
Субъектом действия являются: 1) 1 л. ед. ч.: Дигтэ, чи нанд кергтэ билэч (РКС, 224) "Как раз тебя мне и нужно было". 2) 1 л. мн.ч.: Мадн энуг эркэн уга куцэх зевтэвдн [Очиров, 1964, с. 182] "Мы обязательно должны это выполнить". 3) 2 л. ед.ч.: Кедлмштэн орад авчквч, ода чамд гер авх кергтэ (разг.) "Работу ты нашел, теперь нужно жениться". 4) 2 л. мн.ч.: Сурпуль суртн куукд танд медрл кергтэ болх (разг.) "Учитесь, дети, знания вам пригодятся". 5) 3 л. ед. ч.: Нарн сууж йовна, Санэд адпх кергтэ (разг.) "Солнце садится, Санджи нужно спешить". 6) 3 л. мн.ч.: Теднд врун врлэ босх кергтэ (разг.) "Им завтра рано вставать". 7) обобщенное лицо: Олна малд дулан увлзц кергтэ [Очра У., 1959, 20-гч х.] "Общественному скоту нужен теплый зимник"; Диилвр бэрхэр седжэхлэ, спортивн мергжлтэн еедлулэд йовх кергтэ болтана (XY, 24.05.05) "Для того чтобы побеждать нужно повышать свою спортивную квалификацию". 8) неопределенное лицо: Чамд тенд некд болх зевтэ (разг.) "Тебе там должны помочь".
Субъект действия выступает в предложении в качестве: 1) подлежащего: Андрей эндр эркжэн у га ирх зевтэ (ИЛ ОК, 188) "Андрей сегодня непременно должен прийти". 2) дополнения в дательном падеже: Куукнд харцпуртл герурн хэрх кергтэ (разг.) "Девушке нужно до темноты вернуться домой".
Субъект волюнтативности - лицо, требующее от субъекта действия выполнения необходимого действия. Так, в высказывании: Болха, чини эцктчн сэн шимтэ хот кергтэ (разг.) "Болха, твоему отцу нужна хорошая питательная еда" субъектом действия является отец, субъектом волюнтативности - другое лицо (здесь: его дочь Болха), которое должно обеспечить отцу хорошее питание.
Во многих случаях субъект волюнтативности совпадает с субъектом действия, поэтому он не имеет эксплицитного выражения в структуре высказывания.
Функционально-семантическая характеристика модальных слов в калмыцком языке
Модальные слова в калмыцком языке являются одним из лексико-грамматических средств выражения категории модальности. Модальные слова, в сущности, представляют собой различные слова с модальным лексическим значением. Мы не относим к модальным словам глаголы, в лексическом значении которых заложена модальность, модальные частицы, а также слова и словосочетания, которые выражают эмоциональное отношение к высказываемой мысли; утверждение и отрицание; квалификацию отношения содержания какого-нибудь отрезка речи к общей последовательности мысли и т.д.
Исходя из концепции В.З. Панфилова [1977], мы считаем, что модальные слова - это неизменяемые слова. Основное значение модальных слов - это выражение различных модальных отношений и оценка говорящим степени достоверности сообщаемого с точки зрения возможности, необходимости, действительности, предположения, вероятности или заведомой уверенности.
Функционально-семантические разряды модальных слов
Модальные слова можно разделить на следующие семантические разряды:
I. Модальные слова, выражающие возможность-невозможность, запрещенность: aphro (aph уга) «невозможно», арпта «возможно»;
II. Модальные слова, выражающие долженствование и необходимость: кергтэ «надо, надобно, необходимо, следует»; зевтэ (функциональное) «должен, обязан», йоста «должен, должны», учрта (функциональное) «нужно, должно, следует», эркэн уга «обязательно, непременно», эрк биш «обязательно, непременно», япв чигн (япвчн) «во что бы то ни стало, обязательно, непременно»;
III. Модальные слова, выражающие значение действительности: йосндан «действительно», унэртэн «действительно», унндэн «действительно, в самом деле», унэр «действительно в самом деле», унэрн «в действительности», йостапар «всерьез», уннднь «действительно», унн (функциональное) «действительно»;
IV. Модальные слова, выражающие проблематическую достоверность (гипотетические модальные слова): мапд «возможно, может быть, быть может», мапдта «сомнительно», мапдар «сомнительно, неопределенно», алмацата «сомнительно», боллта «возможно, вероятно, видимо, кажется, наверно», кевтэ «кажется, как будто», бээдлтэ (функциональное) «видимо», дуртэ (функциональное) «похоже, будто, кажется, видимо», ецгтэ (функциональное) «кажется, видимо», болвза «может быть», бээлтэ «кажется есть, должно быть», алдлта «пожалуй, авось, может быть, возможно»;
V. Модальные слова, выражающие категорическую достоверность: алдг уга «несомненно», лав «верно, точно, достоверно», лавта «наверняка, несомненно, конечно», лавар «точно, верно, правдиво», маЬд уга (мапдго) «несомненно, бесспорно».
Рассмотрим их подробнее. I. Модальные слова, выражающие возможность-невозможность, запрещенность: aphro (aph уга) «невозможно», арпта «возможно». Модальное слово aphro (aph уга)
Модальное слово aphro «невозможно» (аргагуй в монгольском и бурятском) выражает невозможность совершения действия. Употребляется в постпозиции. Например: Болв авалин шиидвриг бурушадг aph уга (ДБ МУУ, 4) "Но невозможно оспаривать решение мужа"; Эн дегтр чамд егх aph угав (разг.) "Невозможно дать тебе эту книгу"; Нанд йовдг aph уга (разг.) "Невозможно мне поехать"; Болв, мана санан-седклэр болдг юмн уга, олн деедсин евелэс давдг aph уга (БА ЗТН, 30) "Но ничего не получается, согласно нашим мыслям и желаниям, невозможно быть выше небесных сил (покровителей)"; Бамба Шургучиновна Тимашкаева эврэ бийиннь хув цааранднь ямаран болхиг меддг aph уга билэ (ДБ МУУ, 5) "Бамбе Шургучиновне Тимашкаевой невозможно было узнать, какой будет в дальнейшем ее собственная судьба"; Тевкнун цаг биш, догшн дээнэ цаг, удан сурЬуль сурдг aph уга (XY 24.03.05) "Время неспокойное, жестокое военное время, невозможно долго учиться"; Эн тоотыг умшлго бээдг aph бас уга (БА ХХС, 27) "Не читать все это тоже невозможно".
