Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Категория падежа 7
Глава 2. История изучения падежной системы марийских языков 18
Глава 3. Древние падежные показатели в марийских языках 34
3.1. Падежи в прамарийском языке 34
3.2. Послелоги в горномарийском языке 39
3.3. Наречия 50
Глава 4. Современная падежная система горномарийского языка 58
4.1. Именительный падеж (номинатив) 58
4.2. Родительный падеж (генитив) 69
4.3. Дательный падеж (датив) 77
4.4. Винительный падеж (аккузатив) 83
4.5. Местный падеж (инессив) 89
4.6. Направительный падеж (иллатив) 99
4.7. Обстоятельственный падеж (латив) 106
4.8. Сравнительный падеж (компаратив) 114
4.9. Совместный падеж (комитатив) 124
4.10. Лишительный падеж (абессив) 137
4.11. К вопросу о творительном падеже 147
Заключение 167
Литература
- Послелоги в горномарийском языке
- Родительный падеж (генитив)
- Винительный падеж (аккузатив)
- Совместный падеж (комитатив)
Послелоги в горномарийском языке
А.А.Зализняк в работе „О понимании термина „падеж" в лингвистических описаниях" приводит следующую точку зрения: „термин „падеж" может употребляться в двух смыслах: а) конкретный падеж..., которому в данном языке противопоставлены другие конкретные падежи; б) падеж вообще ( = грамматическая категория падежа), т.е. грамматическое явление, состоящее в том, что в данном языке противопоставляются два или более конкретных падежа" [Зализняк, 1973: 54-55].
Приведем еще несколько определений. Согласно В.В.Виноградову: „Падеж -это форма имени, выражающая его отношение к другим словам в речи" [Виноградов, 1986: 143]. В „Толковом словаре русского языка" дается следующее определение: „ПАДЕЖ. В грамматике: словоизменительная категория имени, выражаемая флексиями" [Ожегов, Шведова, 1997:489].
Таким образом, из всех точек зрения, приведенных выше, мы можем сделать некоторые выводы, касающиеся общепринятых форм: 1. Падеж -это грамматическая категория имени. 2. Падеж-это морфологическая категория имени, так как падежную парадигму можно представить в виде системы противопоставленных друг другу рядов морфологических форм с однородными значениями. 3. Падеж-это словоизменительная категория и м е н и. Как указывает ИГ.Милославский, „в отличие от категорий числа и рода, словоформы существительных, различающиеся значением категории падежа, могут более ничем не различаться между собой. Поэтому падеж является словоизменительной, а не классифицирующей категорией" [Милославский, 1981: 71]. 4. Падеж выражает отношение обозначаемого им имени к другим словам в высказывании, иными словами, падеж -это синтаксическая категория.
Рассмотрим содержание категории падежа более подробно, а именно ее синтаксическую природу. Как указывается в ЛЭС, „падеж существительного обычно отражает его способность выступать в качестве подчиненного члена отношения управлени.. Спитак -10 сическая зависимость от управляющего слова, как правило, указывает на функционирование существительного в роли актанта, заполняющего валентность того или иного предиката. Основная семантическая функция субстантивного падежа состоит в выражении смыслового отношения предмета, обозначаемого данным существительным, к предметам или явлениям, выражаемым управляющим словом" [ЛЭС, 1990: 355].
В.В.Виноградов писал: „Круг форм склонения, падежных словоизменений, присущих разным типам имен, ограничен. Уже соотносительность системы падежей у местоимений, имен существительных, числительных и прилагательных, несмотря на разнородность функций падежа в каждом из этих классов, неизбежно ведет к морфологическому ограничению склонения. Между тем круг значений падежной формы у существительных все расширяется. В падежных формах имени существительного отражается понимание связей между предметами, явлениями, действиями и качествами в мире материальной действительности. Тут объединяется множество грамматических категорий, выражающих семантические оттенки пространственных, временных, притяжательных, причинных, целевых и других отвлеченных отношений" [Виноградов, 1986: 143].
А.А.Зализняк писал о характере категории падежа следующим образом: „Грамматическая категория падежа является важнейшей грамматической категорией склонения. Она представлена во всех именных парадигмах. Сам термин „склонение" в узком понимании означает именно изменение по падежам... Граммемы падежа у предметных слов представляют собой пары синтаксических элементов значения. Один из членов каждой такой пары („подчиненный" падеж) отражает способность соответстсвующей словоформы выступать в качестве подчиненной при определенном классе глаголов или иных слов. Другой член пары („подчиняющий" падеж) отражает определенное синтаксическое требование, налагаемое на форму подчиненного слова-атрибута" [Зализняк, 1967: 36-37]. Таким образом, категория падежа ярче всего проявляется синтаксически, то есть в предложении или словосочетании.
Но общеизвестно, что падежная форма имени „функционирует не только на уровне синтаксических возможностей слова, его распространения; ее возможности весьма широки: падежная форма имени может выступать и в качестве компонента структурной схемы пред -11 ложения, и в качестве самостоятельного распространителя предложения и, наконец, в роли отдельного высказывания. Таким образом, диапазон функций падежных форм (особенно форм косвенных падежей) необычайно широк, - настолько, что обобщение всех возможных функций того или иного падежа в единое, пусть самое широкое значение и определение этого значения как целостного становится почти невыполнимой задачей. Поэтому определение значений падежных форм осуществляется прежде всего и в первую очередь на уровне его основных и первичных функций, т.е. на уровне зависимостей между словами и возникающих здесь отношений" [Грамматика современного русского литературного языка, 1970: 327].
И.Г.Милославский говорил о двойственной природе падежа: с одной стороны, он несет синтаксическую функцию, как это указывалось выше, с другой стороны, - номинативную функцию, связанную с объективной действительностью. Номинативная ценность падежа заключается в том, что „он, сочетаясь с управляющими им лексемами, обозначает характер отношений между предметом и другими предметами, действиями или состояниями" [Мило-славский,1981:69].
Каковы лее критерии выделения того или иного падежа в языке? Какие для этого существуют показатели? Выражается ли данная словоизменительная категория только флексиями, как это указано в определении, данном в „Толковом словаре русского языка"? (см. выше). Возникает естественный вопрос: может ли категория падежа выражаться также при помощи предлогов (в индоевропейских языках), или послелогов (в финно-угорских языках)?
Родительный падеж (генитив)
Как указывалось выше, после окончания генитива в горномарийском языке может следовать и еще одно падежное окончание. Например, ъгдыр девуита , ыдырын девушки (родительный падеж), ыдырыньш то, что принадлежит гевушке (винительный йадеж), ыдырыншшты в том/на том, что принадлежгт девушке (местный падеж) и т.д.
Таким образом, генитив может иметь разнообразные функции, основными из которых являются функции принадлежности или обладателя. Что касается, инструктивного и комита-тивного значений генитива, то этот вопрос, по нашему мнению, является спорным. Мы рассмотрим данные формы позднее в главе „Инструктив". 2. Происхождение генитива в марийских языках
Существуют различные гипотезы о происхождении окончания родительного падежа в финно-угорских языках. Некоторые исследователи, такие как П.Синнеи, П.Равила, Б.Коллиндер, предполагали, что генитив развился на основе прилагательного [Szinnyei, 1910: 70; Ravila, 1941: 75-76; Collinder, I960: 282-284, 1969: 253-255]. Например, в мордовских языках, прилагательные с суффиксом -нь совпадают с формой родительного падежа [см, Серебренников, 1989а: 134]. То же самое можно сказать и о горномарийском языке. Например: Махань стол? Тумын. Какой стол? - Дубовый. или Маханъ порт? - Пуп. Какой дом? Деревяныйй . Или тумын стдлышты на дубовом столе \ пре-нян пдртышты в деревянном (бревенчатом) доме [см. Материалы опроса]. В качестве другого аргумента часто приводится употребление генитивных форм с другими падежными суффиксами: Леведышъш пдртйным мардеж сымыреи Крышу дома ветер снес [Серебренников, 1989а: 134].
Другая группа ученых, например, Д.В.Бубрих и Л.Кеттунен, отождествляла родительный и местный падежи в финно-угорских языках, основываясь на близком родстве суффиксов данных падежей. По мнению Л.Хакулинена, генитив произошел от уральского латива на -« [L.Hakulinen, 1979: 99]. Д.В.Бубрих выделял группу так называемых н-овых образований, к которым относил образования на -н и -н , отвечающие на вопрос где? , образования на -н э и -нэ, отвечающие на вопрос в какое время? , образования родительного падежа на -и , сопроводительные образования на -и, -и и распределительные образования на -н , отвечающие на вопрос куда? [см. Бубрих, 1953: 52], Как полагал ДВ.Бубрих, сначала эти суффиксы несли чисто словообразовательную функцию и лишь затем они приобрели падежные значения. Сначала существовала идея местоположения, затем она постепенно перешла в идею принадлежности. (Ср. в русском языке у колодца и у отца ). То есть, по мнению Д.В.Бубриха: „Нет сомнения, что когда-то существовало геншиюподобное имя, не не генигив" [Бубрик, 1953; 204]. ДВБубрих и Б.А.Серебренников связывали происхождение генитива, комитатива и инструктива между собой и предполагали, что все они произошли от одного общего падежа - древнего локатива [Бубрих, 1975: 11-15; Серебренников, 1962: 18].
Б.А.Серебренников предполагал, что в уральском праязыке особого суффикса родительного падежа не было. „В типичных агглютинативных языках, каким, несомненно был протоуральский, имя существительное могло быть определением другого имени существительного даже при наличии их связи, осуществляемой путем обычного примыкания" [Серебренников, 1989а: 136]. Например, в горномарийском языке: Теве момоца амаса юк такта, стоюа гынъ - тышецьш эдем лактеш [Игнатьев, 19956: 180] Вот слышен звук двери бани, смотришь - оттуда человек выходит . Кофем шолтет, мыным, сасна шельш жарет, -атяж ы келесыш [Игнатьев, 19956: 23] Кофе сваришь, яйцо, пожаришь ьвиной жир (буквк жир свиньи ), - сказал ее отец . В данных примерах {сасна шел свиной жир момоца амаса дверь бани и амаса юк звук двери ) родительный падеж никак формально не выражен. Кроме того, у некоторых форм личных местоимений в мордовских и пермских языках суффикс родительного падежа также может отсутствовать. Б.А.Серебренников делает следующий вывод: „в протоуральском языке понятие принадлежности могло выразиться путем простого соединения двух имен существительных, выполняющих функции обладателя и обладаемого, или при помощи притяжательных суффиксов, которые, по всей видимости, возникли довольно рано, во всяком случае задолго до возникновения формы родительного падежа" [Серебренников, 1989а: 136].
П.Хайду также указывает на то, что уральское происхождение генитива не бесспорно. Утверждение П.Хайду приводится на следующих основаниях: „...в языках-потомках достаточно часто встречаются неоформленность притяжательной связи и неоформленность объекта, а в части языков окончания генитива и аккузатива вообще не представлены" [Хайду, 1985: 228]. Так, например, окончание генитива -« не отражено в пермских и угорских языках. Так называемый родительный падеж (по своему значению сходный с адессивом) в пермских языках имеет показатель -Ion (коми),-кп (удм.) [см.Серебренников, 1963: 9]. В настоящее время считается, что пермский родительный падеж первоначально был адессивом (ср.финск. -11а, -На Una, Una). ТеТ не ненее, несмотря на нанное оестоятельство, П.Хайду считает необходимой „реконструкцию праязыкового окончания определения по принадлежности -и, не исключая при этом возможность связи этого генитивного окончания - на прау-ральском или доуральском уровне - с другими формантами" [Хайду, 1985: 230].
Окончание генитива -п встречается в прибалтийско-финских, мордовских, марийских и самодийских языках. На основании этого в настоящее время большинство ученых признают уральское происхождение показателя -п. Происхождение генитива можно представить следующим образом:
Винительный падеж (аккузатив)
Из марийских ученых комитатив привел в своей грамматике ПИарускан, у него данный падеж обозначен термином цымыр, цымырымаш или цымырын (цымыр имеет значание вместе, в куче, в целом , глагол цьшыраш - собирать в одно место или сосредоточивать, стягивать ). Например: олмагэ сяблоком (где олма - яблоко ) [Йарускан, 1933а: 31], колхозгэ с колхозом , шожгэ с ячменем (где шож - ячмень ) [Йарускан, 1933а: 33], пбрткэ с домом (где порт - дом ) [Йарускан, 1933а: 35]. Кроме того, П.Иарускан приводит также примеры где к комитативным формам присоединяются притяжательные суффиксы и показатели множественного числа: муэмгэ смоим медом (му мед + притяж.суф. 1-го л.ед.ч. -эм + -ге), олмаэмгэ с моим яблоком (олма яблоко + притяж.суф. 1-го л.ед.ч. -эм + -ге), муж ыгэ эс сго медом му мед + +ритяж. .уф. 3-го о.ед.ч. -жы + -ге), олмажыгэ с эго яблоколі (олма яблоко + притяж. суф. 3-го л. ед.ч. -жы + -ге) )Йарускан, 1933а: 36]] олліав-лаэмгэ с моими яблоками (олма яблоко + показатель множественности -ела + притяж суф 1-го л.ед.ч. -эм + -ге) [Йарускан, 1933а: 37].
Глубоко и всесторонне вопрос о совместном падеже исследовал Г.М. Тужаров в своих трудах: Тужаров Г.М. Комитатив и каузатив в яранском говоре марийского языка // СФУ №1 1965. -С.37-42; Тужаров Г.М. Ge-komitatiivist mari keele jarangi murrakus // Emakeele Seltsi Aasta-raamatallinn 1966. - С 165-167; Тужаров Г.М. К вопросу о комитативе в марийском языке // Всесоюзная конференция. - Йошкар-Ола, 1966. - С. 34-41; Тужаров Г.М. Причинный падеж // Иванов И.Г., Тужаров Г.М. Северо-западное наречие марийского языка. - Йошкар-Ола, 1970.-С. 110-111. Н.Т.Пенгитов не признавал существование совместного падежа. Он не был согласен с мнением У.Вихманна и считал, что отыменные образования с суффиксом -ге встречаются редко, чаще всего в произведениях устного народного творчества [см. Пенгитов, 1956: 52].
В научной грамматике 1961 года „Современный марийский язык. Морфология" формы на -ге относятся к так называемым „падежоподобным формам имен существительных", так же как и формы на -ла/-ла [см. главу „Компаратив"]. Далее в данной грамматике указывается: „Особенность этой группы состоит в том, что они, как и имена существительные, могут определяться прилагательными, числительными, причастиями, однако они не имеют форм числа" [Современный марийский язык, 1961: 70]. Это утверждение можно легко опровергнуть, так как формы на -ге выступают как в единственном, так и во множественном числе, что отражено в грамматике 1933 года, автором которой является П.Йарускан.
Б.А.Серебренников также придерживается точки зрения, что в современных марийских языках комитатива не существует, а сохранились лишь его реликты в застывших формах типа: луговомар. куак вуйге-почге лавраш пижын завяз в грязи с головою и хвостом,, улолпге каеныт ониуйти всем селом [см.Серебренников, 19646: 105].
И.С.Галкин в „Исторической морфологии марийского языка" 1966 года обозначил суффикс -ге как наречный, который когда-то был падежным показателем. Автор „Исторической морфологии" высказал мнение о том, что в современных марийских языках этот суффикс является малопродуктивным, и что он образует наречия от различных частей речи со значением совместности. Например, горномар. кидге-япге сруками и ногами or кид-ял руки-ноги , изиге-когоге и малого и большого от изи маленький , кого большой , вуйге-ялге целиком (букв, с головой и ногами ) от вуй голова , ял нога , шкежыге вместе с самим собой (и он сам) от гике сам , шимыге вместе с черным от шимы черный и т.д. [Галкин, 1966: 30]. И.С.Галкин также приводит наречия, образованные когда-то от указательных местоимений, в которых значение совместности стерлось. Например: луговомар. тыге так от ты этот , туге так от ту тот [Галкин, 1966: 31]. Эти наречия можно сравнить с горномар. тенге так, таким образом . И.С.Галкин делает вывод о том, что суффикс -ге по своему происхождению является волжско-марийским и не восходит к финно-угорской языковой общности [см. Галкин, 1966; 31].
Г.М.Тужаров указал на существование совместного падежа в своей статье еще в 1969 году. В ней он высказал следующее: „О том, что комитативные формы являются именами существительными, говорят их морфологические признаки. Слово в совместном падеже может быть в форме как единственного, так и множественного числа... В совместном падеже все слова могут оформляться притяжательными суффиксами в лицах и числах" [Тужаров, 1969: 207]. Кроме того, Г.М.Тужаров обратил внимание и на синтаксические особенности комитативных форм, а именно, что перед именем в форме комитатива может выступать и определение (прилагательное, количественное или порядковое числительное, местоимение или причастие). (Ср. эст. mure mennga с большим успехом ). Как упоминалось ранее, определение перед любыми падежными формами выступает в форме номинатива. Г.М.Тужаров приводит примеры, в которых подлежащее выражено именем существительным не в именительном, а в совместном падеже: луговомар. Рввзыжге, шопгыжге мурат И старые, и молодые поют [Тужаров, 1969: 208]. Данные словоформы везыжге, шонгыжге напоминают какое-то застывшее словосочетание, типа и стар, и млад . Немаловажным фактом является то, что в совместном падеже употребляются не только нарицательные, но и собственные имена, например, Сакарге вместе с Захаром [Т -жаров, 1987: 91].
Совместный падеж на -ге существует также и в северо-западном наречии марийского языка. „Морфологическим формантом совместного падежа является суффикс -ге (-ке)... Этот падеж употребляется в значении обобщающего слова всех, всё \ в значении совместности, совокупности.... например... изиге, кугуге кином куташ кевы и малые, и старые ушли смотреть кино ... Он может выступать также в сопроводительном значении. Например: Опанас ватыжге шаги кейа Афанасий идет в город с женой {вместе с женой) " [Иванов, Тужаров, 1970: 111]. Интересно, что в данном диалекте выступают и формы с показателем -и ек в падежном значении. Например: тацы шкалым презын ек пастукыш пещышым сегодня корову угнала пасти вместе с теленком и т.д. [см. Иванов, Тужаров, 1970: 112]. Однако, наиболее распространенными являются формы на -ге.
Совместный падеж (комитатив)
Возможно, причина расхождения в значениях (сравнительное, инструктивное и т.д.) кроется в происхождении данного показателя. В чувашском языке существует сходный показатель с таким же значением, что и компаративный -ла/-ла. Вследствие этого ученые объясняют его происхождение заимствованием из чувашского языка (например, М.Р.Федотов). Но в чувашском языке он употребляется редко и выступает, в основном, только в застывших формах. В горномарийском же языке этот падеж употребляется очень часто. Другие ученые, наоборот, предполагают, что показатель -ла/-ла перешел в чувашский язык из марийского.
Совместный падеж, или комитаив,, несет значение совместности, сопроводительное и часто выступает в выражениях, близких к фразеологическим оборотам: кидге-ялге сруками и ногами , изиге-когоге и стар и млад\. Но, тем не менее, по нашему мнению, его следует причислить к падежным формам, так как он имеет признаки, присущие именно падежным формам, а не наречиям или послелогам (например, может выступать в единственном и множественном числе, может иметь при себе притяжательные суффиксы, определения и т.д.). Комитатив может выражать субъект действия и объект действия в предложении. Очень часто комитатив употребляется с числительными: кок кидшыге обе свои (его) руки,, кым окняге все три окна . Интересно, что в прибалтийско-финских языках существуют также формы комитатива на -ke, -ge (-пке). Но они имеют послеложное происхождение. Соответствия марийскому комитативу на -ге, предположительно имеются в мордовских числительных {кевейкее одиннадцать f- kevej-ke-je - kevejkeye e- kevejkege en oхемм десять с сдним ) ) и воми-зырянском соединиельном падеже на -код, например, Колякбд Петя Коля с Петей .
А б е с с и в, или лишительный падеж, тоже употребляется не так часто, как остальные падежи, но, тем не менее, обладает признаками, присущими падежу. Лучше всего он сохранился в горномарийском языке. По мнению ученых, абессив на -де имеет финно-угорское происхождение. По происхождению, вероятнее всего, он является суффиксом отрицательных прилагательных. Древний показатель абессива в современном горномарийском языке тоже выступает в отрицательных прилагательных (уждымы Невиданный , лыддымы не прочитанный , ср. финск. lukematon), а также в отрицательных глагольных формах тпшМынь лыдделам Яне читал \ Міть сирыделам Яне писал .
Л.П.Васикова выделяет еще творительный падеж с показателем -дон (в значении кем, чем ) и предлагает отличать падежные формы на -дон от сочетаний с послелогом доно с кем, с чем, у кого, у чего и от союза дон с . Послелог доно (или его сокращенная форма дон) может иметь несколько значений и даже разновидностей. Например: 1) Инструктивное значение: савала дон(о) ложкой товар дон(о) топором Чаще всего в литературе употребляется форма доно, а в разговорной речи — дон. 2) Сопроводительное значение: эдем доно попаш разговаривать с человеком,, ма тынь донет мы с тобой . 3) Пролативное значение; ти ялгорпы доно кеаш идти по этой тропинке,, махань корны доно? по какой дороге? . 4) Кроме того, в локальном значении выступает послелог доны у кого, у чего , который, по нащему мнению, имеет общее происхождение с послелогом доно, дон. Например: акам доны ылем я живуу своей старшей сестры". Здесь ударение падает на послелог доны у с локальным значением. С другой стороны, можно сказать акам дон ылем . В таком случае интонационное ударение будет падать на существительное акам и данное выражение будет переводиться как со своей старшей сестрой . Здесь послелог дон будет иметь сопроводительное значение (См. пункт 2). Послелог доны у кого, у чего является серийным: доны кого, у чего докы кому, к чему , дорц от кого, от чего , доран у кого, у чего, где .
Кроме того, в горномарийском языке выступает также и соединительный союз дон с, и , например: атям дон авам мои omeif и мать/отец с матерью .
Таким образом, формы с послелогом доно могут иметь самые разнообразные значения. Подобное расхождение кроется в их происхождении. Послелог доно содержит в себе показатель древнего локатива -«. По мнению многих ученых, древний локатив связан с развившимися позднее инструктивом, генитивом и комитативом. Этим можно объяснить сходства и различия в значениях современного послелога доно. Послелог доно не подчиняется гармонии гласных, иногда к личным местоимениям, стоящим перед послелогом доно, может присоединяться показатель генитива: тыдын ноно у него/у уее , тьїдьін докы к нему/к ней . Кроме того, между послелогом доно и относящимся к нему именем существительным, прилагательным, метоимением и т.д. возможны вставки: радио да телевидений доно попаш передавать ьп радио о телевидению . Известно, что между основой слова (или корнем) и падежным окончанием нельзя вставлять другие структурные элементы, другие слова. В данном случае вставки возможны. Откуда следует, что дон — не окончание, а самостоятельное слово. Согласно этим свойствам, а также из-за многообразия значений, нам представляется более целесообразным причислять послелог доно именно к послелогам а не к падежным окончаниям так как зачастую очень трудно провести грань между всеми этими значениями
Таким образом, в данной работе мы попытались многосторонне описать падежную систему горномарийского языка: современное ее состояние и историю ее развития. Мы рассмотрели каждый падеж в отдельности с точки зрения его употребляемости и происхождения. Кроме того, мы пытались выявить, какие формы следует относить к падежным, а какие — к поелсложным конструкциям. Для этого мы руководствовались критериями выделения падежей (гармонией гласных, синтаксическими и морфологическими особенностями). Горномарийский язык в настоящее время обладает богатой падежной системой, тем не менее, гораздо больще падежей было в древности, о чем свидетельствует состав современных падежных показателей, а также застывшие падежные формы сохранившиеся в послелогах и наречиях.
