Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Основные направления развития исторической русистики в Берлине в первой половине XX в 23
Глава II. Формирование исторических взглядов Ханса-Иоахима Торке на историю России в 1960-х гг 54
Глава III. Профессиональная деятельность Ханса-Иоахима Торке в институте Восточной Европы в Берлине в 1970-1990-х гг 85
Заключение 138
Приложение 1: Хроника жизни Ханса-Иоахима Торке 144
Приложение 2: Библиография трудов Х.-Й. Торке 147
Список используемых источников и литературы 156
- Основные направления развития исторической русистики в Берлине в первой половине XX в
- Формирование исторических взглядов Ханса-Иоахима Торке на историю России в 1960-х гг
- Профессиональная деятельность Ханса-Иоахима Торке в институте Восточной Европы в Берлине в 1970-1990-х гг
Введение к работе
Актуальность проблемы. На фоне интеграционных процессов и глобализации, происходящих в современном мире, особую актуальность приобретает диалог российского и западного исторического сообщества. Подобное сотрудничество, выражающееся, например, в совместных конференциях, круглых столах, публикациях,1 позволяет изменить сложившиеся представления о путях и особенностях исторического развития России. Современная российская историческая наука все больше внимания уделяет зарубежному опыту: методологическим установкам, теоретическим подходам и состоянию изученности российской истории за рубежом в целом.2
Россия имеет давние традиции сотрудничества с немецкой национальной историографией. Берлин на протяжении многих лет является одним из крупнейших исследовательских и образовательных центров в области изучения истории России и стран Восточной Европы. Ведущую роль в развитии традиций Берлинской исторической русистики сыграл профессор института Восточной Европы при Свободном университете Ханс-Иоахим Торке (1938-2000 гг.). На протяжении долгих лет он занимал ключевые позиции в германских и международных институтах. Торке возглавлял институт Восточной Европы в Берлине, являлся экспертом по восточноевропейской истории «Немецкого исследовательского общества», председателем Немецкой ассоциации украинских исследований в Киеве, членом Украинской академии наук в США, членом президиума Международной ассоциации исследований истории славянских стран. Х.-И. Торке много сделал для популяризации исторической русистики в Германии и за ее пределами. Он был редактором и соредактором в известных западных изданиях: «Исследования по восточноевропейской истории», «Ежегодники по истории Восточной Европы», «Источники и исследования по истории Восточной Европы». Он входил в состав редакционной коллегии журнала «Критика: исследования по истории России и Евразии».
Его последователи отмечали, что Торке на протяжении многих лет являлся «spiritus rector» (в пер. с лат. - вдохновитель) международных конференций по истории допетровской России, объединявших российских,
1 См., напр.: Германия и Россия: события, образы, люди:. Сборник российско-германских исследований. Воронеж: Научная книга, 2007. Вып. 5; Russische und Ukrainische Geschichte vom 16.-18. Jahrhundert I Hrsg. von R. O. Crummey, H. Sundhaussen, R. Vulpius. Wiesbaden: Harrassowitz Verlag, 2001; и др.
См., напр.: Дорожкин А.Г. Промышленное и аграрное развитие дореволюционной России: взгляд германоязычных историков XX в. М.: Mill У, 2004; Проскурякова Н. А. Концепции цивилизации и модернизации в отечественной историографии // Вопросы истории. 2005. №7. С. 153-165; История и память: историческая культура Европы до начала Нового времени / Под. ред. Л. П. Репиной. М.: Кругъ, 2006; Тендер и общество в истории / Под ред. Л. П. Репиной, А. В. Стоговой, А. Г. Суприянович. СПб.: Алетейя, 2007; и др.
немецких и других западных специалистов. Историографические семинары Х.-И. Торке посещали такие известные немецкие историки, как С. Требст, М. Ауст, Р. Вульпиус, А. Брюнинг, В. фон Шелиа и др.
Х.-И. Торке заслуженно получил широкое признание в среде профессионального сообщества ученых-русистов, о чем свидетельствуют отзывы и рецензии на его труды по истории России в XVII-XIX вв. В 2001 г. вышел сборник статей, посвященный памяти Х.-И. Торке, составленный Р. Крамми, X. Зундхауссеном и Р. Вульпиус.4 В нем были опубликованы статьи коллег, друзей и учеников историка, среди которых Р. О. Крамми, Д. Голдфренк, В. Кивелсон, П. Бушкович, А. Каппелер, К. Цернак, А. В. Юрасов, П. В. Седов, Е. В. Анисимов, А. П. Павлов и др.
Обращение к практическому опыту Берлинской традиции исторической русистики имеет большое значение не только для укрепления российско-немецких академических контактов, но дает возможность изучить целый комплекс конкретно-теоретических и методологических проблем, решение которых необходимо для развития отечественной исторической мысли.
Объектом диссертационного исследования является Берлинская традиция изучения истории России.
Предметом исследования стали исторические, историографические, методологические основы профессиональной деятельности Ханса-Иоахима Торке в институте Восточной Европы.
Цели и задачи. Данная работа ставит своей целью охарактеризовать профессиональное творчество Х.-И. Торке как эксперта в области изучения истории России.
Для достижения цели диссертационного исследования были поставлены следующие задачи:
-проанализировать источники, раскрывающие предпосылки и условия зарождения, становления и развития Берлинской традиции изучения истории России;
-осветить основные виды профессиональной деятельности Х.-И. Торке (научно-исследовательская, редакционно-издательская, организационно-административная, педагогическая) и ее этапы;
-обобщить накопленные историографией свидетельства о творчестве Х.-И. Торке;
-охарактеризовать теоретические и методологические основы взглядов и воззрений Х.-И. Торке на такие вопросы, как общество и его структура Московском царстве в XVII столетии, самодержавие и абсолютизм в России в конце XVI-первой половине XIX вв., взаимоотношения общества и государства в России в XVII в.; русское чиновничество в первой половине XIX в.;
Ерусалимский К. Ю. [Рец.] История России XVI и XVII вв. с точки зрения ее регионов / Отв. ред. А. Каппелер. Висбаден, 2004 // Отечественная история. 2006. № 2. С. 149-152. 4 Russische und Ukrainische Geschichte vom 16.-18. Jahrhundert....
-определить роль и место Ханса-Йоахима Торке в развитии Берлинской традиции исторической русистики, его вклад в формировании германских представлений о путях исторического развития России.
Хронологические рамки исследования охватывают период с 1892 г. по 2000 г. В 1892 г. в Берлине была открыта кафедра по восточноевропейской истории. Взгляды и воззрения первых историков-русистов Т. Шимана и О. Хетча оказывали большое влияние на общественное мнение о России. Они также послужили предтечей нового поколения историков - русистов во второй половине XX в. Последователем Шимана и Хетча стал В. Филипп. Его начинания и проекты были продолжены и усовершенствованы Х.-И. Торке, профессором института Восточной Европы. Он занимал ведущее место в развитии исторической русистики в Берлине в 1970-1990-х гг. После смерти Торке в 2000 г. началась реорганизация Берлинского института Восточной Европы. Она сопровождалась разработкой новой концепции в области исследований, образования и экспертных оценок и заключений
Источниковую базу составил круг документов и материалов, как опубликованных, так и архивных, извлеченных из архива Свободного университета в Берлине5 и личных собраний К. Торке, коллег и учеников X.-И. Торке. Отметим, что значительная часть коллекций фонда Института Восточной Европы по закону об архивах федеральной земли Берлин находится в закрытом состоянии. В ходе исследования были изучены 90 папок в россыпи с неопубликованными архивными материалами.
В первую группу источников вошла документация делопроизводственного характера, которая помогла нам определить порядок функционирования различных научных центров Берлина: Немецкого общества по изучению Восточной Европы, семинара по восточноевропейской истории и др. К ним относятся: протоколы заседаний «Немецкого общества по изучению Восточной Европы» и комиссии по «остфоршунгу», обращение председателя антикоминтерна к комиссару Тайной Государственной полиции (гестапо) с крайне критическими высказываниями в адрес О. Хетча и «Немецкого общества по изучению Восточной Европы»; последний проект О. Хетча о сравнительной и общеевропейской истории; бюллетень пресс-службы федерального правительства; отчет министерского советника Конрада об «остфоршунге»; материалы о положении русского языка в средних и высших учебных заведениях Германии и др.6 Данные материалы позволили определить
Университетский архив Свободного университета, фонд центрального института -Института Восточной Европы. Universitatsarchiv (далее - UA), die Freie Universitat Berlin (далее - FUB), Zentralinstitut - Osteuropa-Institut (далее - ZI OEI). Большая часть материалов института поступила в университетский архив 16 декабря 2002 г. Передача документации отделения истории Института Восточной Европы состоялась 22 июля 2003 года.
6 Dokument 2: Denkschrift von Hoetzsch zwecks Griindung einer Deutschen Gesellschaft zum Studium Russlands, Februar 1913 II Voigt. G. Otto Hoetzsch 1876-1946. Wissenschaft und
предпосылки, условия формирования исторической русистики в Берлине на институциональном и академическом уровне, а также выявить факторы, оказавшие влияние на становление послевоенного поколения специалистов по истории России.
Вторую группу источников составила документация Института Восточной Европы. Она включает в себя: проекты В. Филиппа о сотрудничестве с латиноамериканскими и североамериканскими исследовательскими и образовательными центрами; информативные и отчетные материалы по конференциям, организованным В. Филиппом, Х.-И. Торке и их коллегами; договоры о сотрудничестве с германскими и зарубежными историками; служебная корреспонденция секретариата кафедры восточноевропейской истории и переписка В. Филиппа, Х.-И. Торке с организациями и учеными из разных стран мира; учебные материалы и рабочие программы отделения «История Восточной и Юго-Восточной Европы» в 1973-1997 гг.; документы редакционной коллегии «Исследований по восточноевропейской истории» и др.7 В данных источниках широко представлены основные направления профессиональной деятельности В. Филиппа и в особенности Х.-И. Торке: в качестве педагога, редактора, организатора науки, исследователя, публициста.
Третью группу источников составили документы личного происхождения. Переписка автора с вдовой немецкого историка К. Торке, его коллегами Э. Хешем, X. Зундхауссеном, А. Каппелером, Д.-П. Химкой, П. Бушковичем, Р. Крамми, Ф.Сисиным, учениками Торке М. Аустом, Р. Вульпиус, М. Хильдермайером, К. Кумке, А. Брюннингом, С. Требстом позволила реконструировать жизненный путь Х.-И. Торке, дать характеристику его исследовательской, организаторской, педагогической и редакторской деятельности.
В четвертую группу источников вошло научное наследие Ханса-Иоахима Торке. Анализ работ немецкого историка (конкретно-исторических, по российской и советской историографии, по истории исторической русистики в Берлине, справочников и словарей, докладов на конференциях и симпозиумах, рецензий, отзывов о деятельности ученых и различных исследовательских и образовательных центров, некрологов) помог реконструировать единую картину творческой жизни Х.-И. Торке. Особое внимание было уделено трудам «Русское чиновничество в первой половине
Politik im Leben eines deutschen Historikers. Berlin, 1978. S. 303-311; Dokument 4: Protokoll der Prasidealsitzung der Deutschen Gesellschaft zum Studium Russlands. Berlin, 2. Februar 1918 II Ibid. S. 315-316; Dokument 12: Notiz uber eine Beratung mit M.N. Pokrovskij, Berlin 10. Juli 1929 II Ibid. S. 330-331; Dokument 18: Schreiben des Vorsitzenden der Antikomintern, Dr. Ehrt, an das Geheime Staatspolozeiamt, Kriminalkommissar Martin. Berlin, Ende September 1935//Ibid. S. 339-340.
UA FUB, ZI OEI. 190 a: Professoren in Lateinamerika. 168 a, 168 b, 168 c: Konferenzen 1968/1975/1978. 169 a, 169 b, 169 c: Konferenz 1971. 172 a, 172 b, 172 c: Konferenz 1984. 173: Konferenz 1990. 175 a, 175 b, 175 c: Konferenzen 1992/1995/1998.
XIX в.» и «Государство и общество в Московском царстве. Царь и «земля» в древнерусском законодательстве (1613-1689)», «Значение XVII в.»,8 которые, на наш взгляд, занимают центральное место в научном наследии немецкого ученого. В работе были использованы не только опубликованные тексты указанных работ, но и их машинописные варианты с личными исправлениями и уточнениями Х.-И. Торке, которые находятся в личном архиве Карин Торке в Берлине. Отдельные труды9 немецкого историка можно найти также в ГИИМ10 и библиотеке Института Восточной Европы.11
Пятая группа источников представлена материалами периодической печати. Главным образом это специализированные издания институтов и центров по изучению восточноевропейской истории. Среди них: «Восточная Европа», «Ежегодники по истории Восточной Европы», «Исследования по восточноевропейской истории», «История в науке и образовании» и др. Различные по содержанию и характеру материалы периодики дают возможность выявить направление их деятельности, идейные установки, содержат конкретные данные об исторической ситуации в различных исследовательских центрах Германии и, в частности, в институте Восточной Европы, об общественном мнении по вопросам, касающихся России/СССР.
Таким образом, разнообразные архивные и опубликованные материалы позволяют провести периодизацию эволюции Берлинской традиции исторической русистки в 1892-2000 гг., определить специфику научного подхода к изучению истории России нескольких поколений ученых (Т. Шиман-О. Хетч-В. Филипп-Х.-Й. Торке).
Методологическую основу составили принципы историзма, объективности и системности. Ключевым понятием является «историческая русистика», представляющая собой комплексную лингвострановедческую дисциплину, объединившую целый ряд предметов исследования: археологию, языкознание, топонимику, историю, культуру и др.12
Torke H.-J. 1) Das russische Beamtentum in der ersten Halfte des 19. Jahrhunderts II Forschungen zur osteuropaischen Geschichte.1967. Bd 13; 2) Die staatsbedingte Gesellschaft im Moskauer Reich. Zar und Zemlja in der altrussischen Herrschaftsverfassung, 1613-1689. Leiden, 1974; 3) The significance of the seventeenth century II Forschungen zur osteuropaischen Geschichte. 2001. Bd 58. P. 11-20.
Torke H.-J. 1) Oligarchic in der Autokratie. Der Machtverfall der Bojarenduma im 17. Jahrhundert II Forschungen zur osteuropaischen Geschichte. 1978. Bd 24. S. 179-201; 2) Autokratie und Absolutismus in RuBland - Begriffsklarung und Periodisierung II Geschichte AltmBlands in d er Begriffswelt ihrer Quellen. Festschrift zum 70. Geburtstag von Giinther Stokl. Stuttgart, 1986. S. 32-49; 3) Konzil, Reichsversammlung und Reichsrat. Zur Bedeutung der Begriffe „sobor" und „sovet" in der Smuta II Forschungen zur osteuropaischen Geschichte. 1995. Bd 50. S. 363-373; и др.
ГИИМ - Германский исторический институт в Москве (Deutsches Historisches Institut in Moskau), Нахимовский пр-т, 51/21, 117418 Москва, РФ. URL: 11 Bibliothek des Osteuropa-Instiuts an der Freien Universitat Berlin. Garystrasse 55, 14195 Berlin. URL:
Ср.: Россика в США. 50-летию Бахметьевского архива Колумбийского университета посвящается: Сб. статей / Под ред. А. В. Попова. М., 2001; linger С. R. Ostforschung in Westdeutschland. Die Erforschung des europaischen Ostens und die Deutsche
В диссертационном исследовании представлены преимущественно немецко- и англоязычные источники и историографические материалы. Автором были использованы лингвистические и герменевтические методы: выборка необходимой информации, интерпретация текстов на основе внутреннего и внешнего критического анализа. Для уточнения смысла иностранных дефиниций автор применил семантический метод, контент-анализ и методы переводоведения.
Историография. В зарубежной историографии процесс переосмысления истории «русского» направления в Германии начался во второй половине XX в. В 1950-1960-х гг. проблема становления исторической русистики нашла отражение в работах К. Майера и X. Гиртца. Авторы, проанализировав детально большое количество документов и материалов из различных немецких архивов, указывали на односторонность и идеологизированность взглядов и воззрений Т. Шимана на российскую историю. Отметим, что они ставили ему в заслугу появление в Берлине первой кафедры по восточноевропейской истории. Оба констатировали факт, что Шиман воспитал целое поколение историков. Наиболее известными из них были О. Хетч и Р. Заломон, которые, в отличие от Т. Шимана, не придерживались антирусских убеждений.
Жизни и творческому пути О. Хетча посвящены работы Г. Фойхта14, У. Лишковски15. Оба автора обращались к истории германского «Russlandkunde» (в пер. с нем. - наука, изучающая Россию). Но при этом У. Лишковски больше внимания уделил истории науки, а Г. Фойхт исходил из единства жизни и творчества О. Хетча. Подход Г. Фойхта поддержал К. Шлегель в труде «Берлин. Восточный вокзал. Русские и немцы в XX столетии»16. О. Хетчу посвящена глава «Бессмысленность профессорской жизни. О. Хетч и немецкая русистика». В центре внимания К. Шлегеля стоит жизненный и профессиональный путь историка после второй мировой войны и немецко-советские академические контакты. Как справедливо заметил К. Шлегель, О. Хетч выступал за интеграцию восточноевропейской истории во всеобщую, что нашло отражение в докладе, представленном им на конгрессе
Forschungsgemeinschaft, 1945-1975. Stuttgart: Franz Steiner Verlag, 2007; Россика и русистика новейшего времени. Сборник памяти академика РАН А. А. Фурсенко (1927-2008) / Отв. ред. Р. Ш. Ганелин. СПб.: Издательский дом СПбГУ, 2010; и др.
13 Giertz Н. Das Berliner Seminar fur Osteuropaische Geschichte und Landeskunde (bis 1920) II
Jahrbuch fur Geschichte der UdSSR und der volksdemokratischen Lander Osteuropas. 1967. Bd
10. S. 183-217; Meyer K. Theodor Schiemann als politischer Publizist. Frankfurt am M.;
Hamburg, 1956.
14 Voigt G. Otto Hoetzsch ...
Liszkowski U. Osteuropaforschung und Politik. Ein Beitrag zum historisch-politischen Denken und Wirken von Otto Hoetzsch: 2 Bde. Berlin, 1988.
16 Schlogel K. Berlin. Ostbahnhof Europas. Russen und Deutsche in ihrem Jahrhundert. Berlin: Siedler, 1998.
историков в 1946 г. Однако атмосфера "холодной войны», борьба между социалистическими и капиталистическими государствами способствовали тому, что его идеи оказались несозвучными времени. Следует отметить, что Г. Фойхт, У. Лишковски и К. Шлегель указывали на то, что О. Хетч являлся знаковой фигурой, объединявшей специалистов по восточноевропейской и российской истории из разных стран. Его вклад и роль в развитии исторической русистики в Берлине определялась многогранностью профессиональной деятельности в семинаре по истории Восточной Европы и страноведению, Немецком обществе по изучению Восточной Европы и других центрах. Эти традиции впоследствии были восприняты поколением исследователей послевоенного времени.
Важным историографическим источником, свидетельствовавшим о роли профессиональной деятельности О. Хетча в формировании научного изучения истории России, является журнал «Восточная Европа» (Osteuropa).
К более поздним работам по истории становления исторической русистики в Германии до 1933 г. относятся труды Ф. Эпштайна (1975), К. Цернака (1977), Г. Штекля (1979), Г. Кампхаузен (1989), К. Борк (1994), Корины Р. Унгер (2007) и др19.
В историографии ФРГ в первые десятилетия после второй мировой войны вопрос о роли изучения истории Восточной Европы и России в Третьем Рейхе не поднимался. В 1966 г. В. Филипп в работе «Национализм и науки, изучающие восточные страны» попытался дать ответ на вопрос, почему наука в целом и исследовательские направления, занимающиеся изучением истории стран Восточной Европы и России, стали элементами исторической политики . Однако данная проблема не нашла отклика в других сочинениях того времени. Только в начале 1980-х гг. новое поколение историков (К. Клессман, Г. Кампхаузен, Г. Ф. Фолькмер и др.) обратилось к
Hoetzsch О. Die Eingliederung der osteuropaischen Geschichte in die Gesamtgeschichte nach Konzeption, Forschung und Lehre (Text der Vortrags von Hoetzsch, in Ausziigen vorgetragen auf der Historikertagung in Berlin, 21. Mai 1946) II VoigtG. Otto Hoetzsch... S. 340-350.
1 о
См., напр.: Fiinfzig Jahre Osteuropa-Studien. Zur Geschichte der Deutschen Gesellschaft zum Studium Osteuropas und der Deutschen Gesellschaft fur Osteuropakunde. Stuttgart, 1963; Anweiler O. 25 Jahre Osteuropaforschung - Wissenschaft und Zeitgeschichte II Osteuropa. 1977. Jg 27. Hft 3. S. 183-191; Anweiler O. Aspekte und Probleme der Osteuropaforschung seit 1945 II Osteuropa. 1980. Jg 30. Hft 8/9. S. 673-687; Eicke E. von Deutsche Gesellschaft fur Osteuropakunde II Osteuropa. 1980. Jg 30. Hft 8/9. S. 925-934.
19 См., напр.: Epstein F. T. Otto Hoetzsch und sein „Osteuropa" 1925-1930 II Osteuropa. 1975. Jg 25. S. 541-553; ZernackK. Osteuropa: eine Einfiihrung in seine Geschichte. Miinchen: Beck, 1977; Stokl G Osteuropa - Geschichte und Politik. Opladen, 1979; Camphausen G Die wissenschaftliche historische Russlandforschung II Forschungen zur osteuropaischen Geschichte. Berlin, 1989. Bd 42. С 7-108; Borck K., Schulze WesselM. Betrachtungen zur hundertjahrigen Geschichte der Osteuropa-Historie in Berlin II Berliner Jahrbuch fur osteuropaische Geschichte. 1994. Bd 1; linger C. R. Ostforschung in Westdeutschland...; и др.
Philipp W. Nationalismus und Ostwissenschaften II Forschungen zur osteuropaischen Geschichte. 1983. Bd 33. S. 286-302.
переосмыслению накопленного опыта о развитии исторической русистики в 1933-1945 гг.21
В ГДР уже в конце 1950-х гг. данная проблема была освещена в работах Ф.-Х. Гентцена, Г. Фойхта, Й. Калиша, Е. Вольфграмма и др.22 Характерно, что большинство восточно-немецких историков в довольно критической форме отзывались об «остфоршунге» и его представителях, называя их фальсификаторами истории. Однако следует обратить внимание на то, что при всех критических взглядах специалистов из ГДР на «остфоршунг», некоторые из них отмечали положительную роль О. Хётча в установлении академических контактов между СССР и Германией.
Детальное освещение проблемы становления и развития немецкой исторической русистики до 1945 г. содержится в монографии Г. Фоихта «Россия в немецкой историографии. 1843-1945 гг.».23 Автор подробно охарактеризовал процесс формирования «русского направления» в различных институтах Германии, а также определил теоретические и методологические основы работ германских историков (Т. фон Бернарди, Т. Шимана, Л. Гетца, О. Хетча, К. Штелина и др.).
Необходимые справочные материалы по истории изучения России и других стран Восточной Европы в Германии содержатся в подготовленном к печати Э. Оберлендером сборнике. В издании представлены общие материалы по истории 29 центров Германии, Австрии и Швейцарии, занимающихся историей России. Особый интерес представляет статья об институте Восточной Европы при Свободном университете в Берлине, в которой освещена ранняя стадия его развития, охарактеризованы основные образовательные и исследовательские направления до конца 1980-х годов.
Klessmann Ch. Osteuropaforschung und Lebensraumpolitik im Dritten Reich II Aus Politik und Zeitgeschichte 18. Febmar 1984. В 7/84. S. 33-45; Camphausen G. 1) Die wissenschaftliche historische Russlandforschung... 2) Die wissenschaftliche historische Russlandforschung im Dritten Reich 1933-1945. Frankfurt am Main, 1990; Volkmer G F. Die deutsche Forschung zu Osteuropa und zum osteuropaischen Judentum in den Jahren 1933 bis 1945 II Forschungen zur osteuropaischen Geschichte. 1989. Bd 42. S. 109-214; и др.
Фойхт Г. К вопросу о роли фашистского «остфоршунга» перед второй мировой войной //Германский империализм и вторая мировая война. М., 1963. С. 225-260; GentzenF.-H. Die „Ostforschug" der westdeutscher Historiker - eine Hetze gegen die Sowjetunion und Volkspolen II Einheit. 1955. Nr. 10. S. 1214-1222; Gentzen F.-H., Kalisch J., Voigt G, Wolfgramm E. Die „Ostforschung" - ein Stosstrupp des deutschen Imperialismus II Zeitschrift fur Geschichtswissenschaft. 1958. Nr. 6. S. 1181-1220; Spiru B. Ostforscher, Ostfalscher, Ostfahrer II Zeitschrift fur Geschichte der UdSSR und der volksdemokratischen Lander Europas. 1959. Nr. 3. S. 34-79; Voigt G Methoden der „Ostforschung" II Zeitschrift fur Geschichtswissenschaft. 1959. Nr. 7. S. 1781-1803; Gentzen F.-H., Wolfgramm E. «Ostforscher"-"Ostforschung". Berlin (Ost), 1960.
23 Voigt G Russland in der deutschen Geschichtsschreibung. 1843-1945. Berlin: Akad. Verl., 1994.
Oberlander E. (Ttrsg.): Geschichte Osteuropas. Zur Geschichte einer historischen Disziplin in Deutschland, Osterreich und der Schweiz 1945-1990 II Quellen und Studien zur Geschichte des ostlichen Europas. Stuttgart. 1992. Bd 35.
Таким образом, предпосылки и условия зарождения исторической русистики в Берлине, а также различные направления профессиональной деятельности первых специалистов по российской истории в немецкой историографии освещены довольно подробно. Данные материалы дают основание для всестороннего изучения Берлинской традиции исторической русистики, связанной с профессиональной деятельностью Х.-И. Торке.
В СССР западная историческая литература традиционно
9 S
рассматривалась критическим образом. Если в 1960-х гг. критика буржуазной историографии сводилась к противопоставлению воззрений и взглядов советских и западных специалистов, то в 1970-х гг. и особенно в 1980-е - начале 1990-х гг. предпринимались попытки переосмыслить подходы к исследованиям зарубежных ученых.26 Отметим, что советские ученые главным образом указывали на то, что их коллеги из Германии рассматривали историю России с позиции теории немецкого «культуртрегерства». Интересен тот факт, что О. Хётча, в отличие других историков 1933-1945 гг., характеризовали как одного из самых объективных и лояльных представителей «остфоршунга» периода Веймарской
республики.
В многочисленных критических публикациях представлены отзывы и суждения советских историков о работах специалистов из Свободного университета и Института Восточной Европы в Западном Берлине: В. Миттера, X. Герцфельда, О. Фляйхтгайма, Р. Левенталя, X. Яблоновски и др.
Пашуто В. Т. Так называемое «изучение Востока» - идеология западногерманского реваншизма // Вопросы истории. 1959. № 3. С. 60-76; Салов В .И. Германская историография Великой Октябрьской социалистической революции. М.: Издательство социально-экономической литературы, 1960; Пашуто В. Т., Салов В. И., Хорошкевич А. Л. Против фальсификации истории нашей Родины немецкими реваншистами. М.: Знание, 1961; Критика новейшей буржуазной историографии / Под ред. О. Л. Вайнштейн. М.; Л., 1961.; Тулъчинский М. Р. Адвокаты реванша. Западногерманский «остфоршунг» на службе боннской реваншистской политики. М., 1963; Против буржуазной фальсификации истории Советского общества: Сб. ст. / Под ред. В. А. Овсянкина. Л.: Изд. Ленинградского университета, 1967; Микешин Н. П. История против антиистории. Критика буржуазной фальсификации послевоенного периода истории КПСС. М.: Изд. Полит, лит-ры, 1973; Игрщкий Ю. И. Октябрьская революция в новейшей буржуазной историографии // История СССР. 1977. №5. С. 203-218; Марушкин Б. И., Иоффе Г. 3., Романовский И. В. Три революции в России и буржуазная историография. М.: Мысль, 1977; Мерцалов А. И. Западногерманская буржуазная историография Второй Мировой войны. М.: Наука, 1978; и др.
Ср.: Агафонова О. В., Каннищева Н. И., Морозова Е. Г. Западная немарксистская историография РСДРП: основные направления, исследовательские центры, архивы. М., 1989; Филитов А. М. «Холодная война». Историографические дискуссии на Западе. М.: Наука, 1991.
Биллик В. И. Предпосылки и причины победы Февральской и Великой Октябрьской социалистической революций в работах немецких буржуазных и реформистских историков послевоенного периода (1946-1963 гг.) // Критика новейшей буржуазной историографии / Под ред. О. Л. Вайнштейн. Л., 1967. С. 212; Салов В. И. Антинаучный характер западногерманского «остфоршунга» // Критика западногерманского «остфоршунга». /Под ред. X. Бартель. М.: Наука, 1966. С. 72-90.
Их творческую деятельность нередко связывали с «остфоршунгом» периода Веймарской республики .
Довольно часто в советской литературе можно встретить оценки творчества одного из самых известных берлинских историков истории России, профессора института Восточной Европы Вернера Филиппа. Одной из наиболее ранних работ, в которых упоминается ученый, является сочинение А. С. Покровского «Фальсификация истории русской политической мысли в современной реакционной буржуазной литературе». Автор указал на ошибочное, по его мнению, понимание В. Филиппом особенностей народного самосознания в России, которое заключалось в отрицании немецким историком русских демократических традиций и в противопоставлении западной культуры восточной. Позднее М. Р. Тульчинский указывал на то, что корни большевизма В. Филипп видел в особенностях русского прошлого, а именно: в склонности к анархизму, русском мессианстве, стойкости традиционного русского империализма.29 В. Т. Пашуто, наоборот, не соглашался с В. Филиппом в том, что тот находил истоки русской культуры сначала в Византии, а со времен Петра Великого на Западе.30 Таким образом, предметом критики советской стороны в основном стали воззрения В. Филиппа на духовную, культурную и политическую историю русского народа.
Более лестных оценок в отечественной историографии удостоился ученик и последователь В. Филиппа Ханс-Иоахим Торке. Из мемориальных работ следует назвать статьи в журналах «Санкт-Петербургский университет» и «Славяноведение», характеризующие его как одного из крупнейших специалистов по истории России в немецкоязычном мире.31 Значение профессиональной деятельности Торке для развития исторической русистики в Берлине подчеркивается К.Ю. Ерусалимским, назвавшим немецкого историка вдохновителем международных конференций, которые отличались особым интересом к истории России.
Первое упоминание об исторических воззрениях Торке мы находим в сочинении Л. В. Черепнина «Земские соборы Русского государства в XVI-XVII вв.», где советский историк довольно позитивно оценивает воззрения Х.-Й. Торке на земские соборы в России.33 С. О. Шмидт в работе о российском абсолютизме соглашался с Х.-И. Торке, что применительно к
28 Против буржуазной фальсификации истории советского общества / Под ред. М. В. Нечкина. М., 1960. С. 42.
Критика западногерманского «остфоршунга»... С. 129.
Пашуто В. Т. Реваншисты- псевдоисторики России. М., 1971. С. 31, 60.
Ханс-Йоахим Торке (8 июня 1938-15 января 2000) // Санкт-Петербургский университет. 2000. Февраль 21. № 4 (3527); Носов Б. В. Памяти профессора Ханса-Иоахима Торке // Славяноведение. 2000. №3. С. 121-122. 32Ерусалимский К. Ю. [Рец.] История России в XVI-XVII вв...
Черепний Л. В. Земские соборы Русского государства в XVI-XVII вв. Москва, 1978.
России до XVIII в. не следует использовать термин «бюрократия».34 А в 2001 г. А. П. Павлов в статье «Эволюция государства и общества в России во второй половине XVI в. (К вопросу о сословно-представительной монархии)» писал, что «выводы немецкого ученого заставляют серьезно усомниться в справедливости ставшей традиционной в советской историографии точки зрения о государственном строе России в XVI-XVII вв. как сословно-представительной монархии».35 Российский историк соглашается с Торке в том, что в России отсутствовало развитое «третье сословие» и «гражданство», и это явилось причиной подчинения государством общества.36
В зарубежной историографии персоналии Х.-И. Торке и его воззрениям на историю России уделили гораздо больше внимания. Данные о биографии и профессиональной деятельности немецкого историка имеются в комментариях к справочным немецкоязычным изданиям «Русские цари 1547-1917» и «Введение в историю России», «Лексикон истории России с древнейших времен до Октябрьской революции» , а также к книге «Немецко-украинские отношения в исторической перспективе . Необходимым справочным материалом для характеристики личности Х.-И. Торке является мемориальная литература: некрологи, опубликованные в «Ежегодниках по истории России» , в журнале «Критика: исследования по истории России и Евразии»40, на сайтах Института Восточной Европы41 и
центра им. П. Яцика. 58 том «Исследований по восточноевропейской истории», посвященный памяти Х.-И. Торке, включил в себя избранную
34 Шмидт С. О. У истоков Российского абсолютизма: исследование социально-политической истории времени Ивана Грозного. М.: Прогресс - «Культура», 1996. С. 450. Павлов А. П. Эволюция государства и общества в России во второй половине XVI в. (К вопросу о сословно-представительной монархии) // Forschungen zur osteuropaischen Geschichte. 2001. Bd 58. С. 29-39. 36 Там же. С. 38-39.
-in
Torke H.-J. Lexikon der Geschichte RuBlands. Von den Anfangen bis zur Oktober-Revolution I Hrsg. von H.-J. Torke. Miinchen, 1985; Die russischen Zaren, 1547-1917. Miinchen, 1995; Die Einfiihrung in die Geschichte Russlands. Miinchen, 1997.
Torke H.-J., Himka J.-P. German-Ukrainian relations in historical perspective. Edmonton; Toronto, 1994.
Zernack K. Hans-Joachim Torke ( 9Juni 1938-15. Januar 2000) II Jahrbiicher fur Geschichte Osteuropas. 2000. Jg 48. S. 475-476.
Crummey R. O. In Memoriam. Hans-Joachim Torke, 1938-2000 II Kritika: Explorations in Russian and Eurasian History. Summer 2001. Nr. 2 (3). P. 697-703.
Sundhaussen H. Zum Tode von Hans-Joachim Torke. Engagierter Lehrer und Freund II FU News. SS 2000 (Электронный ресурс). URL: (Дата обращения 12.03.2009).
Peter Jacyk Centre honours the memory of Professor Hans-Joachim Torke. April 24, 2000
(Электронный ресурс). URL:
(Дата
обращения 23. 05.2009).
библиографию трудов историка, а также список его учеников. Необходимая информация о конференциях, организованных В. Филиппом и Х.-И. Торке, содержится в 15, 18, 24, 27, 38, 46, 50, 56 томах журнала «Исследования по восточноевропейской истории», а также в рецензиях К. Роль, Г Сагановича.44
Оценки исторических взглядов Х.-И. Торке имеются в рецензиях и отзывах на его труды. Подробный анализ так называемого «служилого общества» («staatsbedingte Gesellschaft») представлен в работах Н. Ангермана, К. Герке, В. Водова,45 Г. Сагановича,46 Р. О. Крамми и др.47 Полемизируют или соглашаются с основными положениями концепции Торке в своих статьях Д. Голдфранк, П. Б. Браун, Н. Ш. Коллман, В. Кивелсон, А. Каппелер, Л. Томас и др.48 Р. Пайпс в книге «Россия при старом режиме» критически отнесся к мнению Торке о том, что элементы независимого общества в России были уже в середине XVI в.49 Понять специфику понимания Торке института чиновничества в России в первой половине XIX в. помогают понять и критические отзывы Д. Кипа.50
Таким образом, жизни, профессиональной деятельности, взглядам и воззрениям Х.-И. Торке на историю России посвящены отдельные статьи, отзывы, некрологи и другие работы подобного рода. В них представлены различные оценки его творчества, роли и места в развитии исторической русистики. Однако комплексных и полномасштабных исследований по персоналии немецкого историка не существует. Поэтому данный
Russische und Ukrainische Geschichte vom 16.-18. Jahrhundert I Hrsg. von R. Crummey, H. Sundhaussen und R. Vulpius II Forschungen zur osteuropaischen Geschichte. 2001. Bd 58.
44 Roll Cr. [Rez.] Hans-Joachim Torke (Hrsg.): Von Moskau nach St. Peterburg. Das russische
Reich im 17. Jahrhundert. Wiesbaden: Harrassowitz, 2000 II Perform. 3. 2002. Nr. 4.
(Электронный ресурс). URL: (Дата
посещения: 09.02.2009); Сагановіч Г. [Рец.] Russische und Ukrainische Geschichte vom
16.—18. Jahrhundert I Hrsg. von Robert O. Grummey, Holm Sundhaussen, Ricarda Vulpius.
Wiesbaden, 2001 II Беларускі пстарычны агляд на старонках камунікату (Belarusian
historical review). Сшытак 1-2 (16-17). Менск, 2002. Том 9. (Электронный русурс). URL:
. (Дата посещения 14.11.2009);
Ерусалимский К.Ю. История России XVI и XVII вв....
45 Angermann N. [Rez.] Torke H.-J. Die Staatsbedingte Gesellschaft im Moskauer Reich. Zar
und Zemlja in der altmssischen Herrschaftsverfassung, 1613-1689. Leiden: E.J. Brill, 1974 II
Zeitschrift fur Ostforschung. 1974. Jg 76. Hft 4; Goehrke С [Rez.] Torke H.-J. Die
Staatsbedingte Gesellschaft im Moskauer Reich Zar und Zemlja in der altmssischen
Herrschaftsverfassung, 1613-1689. Leiden: E.J. Brill, 1974 II Jahrbiicher fur Geschichte
Osteuropas. Jg 78. Hft 3. S. 414-418; Vodoff W. [Rez.] Torke H.-J. Die Staatsbedingte
Gesellschaft im Moskauer Reich. Zar und Zemlja in der altmssischen Herrschaftsverfassung
1613-1689. Leiden: E.J. Brill, 1974 //Bibliotheque de lEcole des Chartes. 1978. Nr. 1.
Сагановіч Г. [Рец.] Russische und Ukrainische Geschichte vom 16.—18. Jahrhundert... Crummey R. O. 1) In Memoriam. P. 697-703; 2) Die staatsbedingte Gesellschaft Revisited II Forschungen zur osteuropaischen Geschichte. 2001. Bd 58. S.21-27.
48 Russische und Ukrainische Geschichte vom 16.-18. Jahrhundert... S. 41-51, 79-96, 109-119,
175-198,243-262,311-333.
49 Pipes R Russia under the Old Regime. London, 1974. P. 70-71.
50 Keep J. Light and Shade in the History of the Russian Administration II Canadian-American
Slavic Studies. Spring 1972. Vol. VI, 1. P. 1-9.
историографический обзор дает основание косвенно приблизиться к пониманию творческого наследия Х.-И. Торке, его влияния на Берлинскую традицию изучения истории России и развитие немецко-российских славистических контактов.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что впервые вводятся в оборот документы и материалы из личного собрания Торке и архива Свободного университета в Берлине. На основе осмысления историографического наследия и других материалов по данной проблематике автор впервые представил анализ взглядов и воззрений Х.-И. Торке на российскую историю. Обобщив эмпирический опыт зарубежных и отечественных специалистов, проанализировав архивные материалы, были обозначены основные характеристики Берлинской традиции изучения российской истории, определены вклад и место Х.-И. Торке в развитии немецкой исторической русистики. Автором представлена выверенная и наиболее полная библиография трудов Х.-И. Торке.
Практическая значимость. Основные положения и выводы диссертационного исследования могут быть использованы для разработки академических проектов и образовательных программ, направленных на изменение контекста восприятия России на Западе, учебных курсов по истории и теории зарубежной исторической русистики, исторической политике Евросоюза.
Апробация исследования. Ряд положений диссертационного исследования был изложен автором на коллоквиуме в Германском историческом институте в Москве, на Международной научной конференции «Россика и русистика новейшего времени. Памяти академика РАН А. А. Фурсенко (1927-2008)» в Северо-Западной академии государственной службы, на научных заседаниях в Выборге и Брянске. Основные положения исследования отражены в 4 публикациях.
Структура диссертационного исследования. Композиционно диссертация соответствует поставленной цели и задачам, а также заявленным методологическим основам и принципам. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, двух приложений, списка используемой литературы и источников.
Основные направления развития исторической русистики в Берлине в первой половине XX в
Немецкая историческая русистика по количеству специалистов, уровню подготовки кадров, широте спектра проблем занимает одно из ведущих мест среди национальных историографии российской истории. В настоящее время в Германии насчитывается около 40 учреждений и профессиональных ассоциаций, где представлена история Восточной Европы и России: междисциплинарные институты, отделения, кафедры, семинары, Союз историков, занимающийся изучением истории стран Восточной Европы (VOH - Verband der Osteuropahistorikerinnen und -historiker), Немецкий союз славистов (der Deutsche Slavistenverband - DSV), Немецкое общество по изучению Восточной Европы (Die Deutsche Gesellschaft fur Osteuropakunde -DGO).65 По последним данным, в Германии насчитывается около 220 профессоров, специализирующихся на истории России и Восточной Европы. Основными образовательными и исследовательскими- центрами, являются Берлин (институт Восточной Европы при Свободном университете и Гумбольдт-университет), Геттинген; Гамбург, Киль, Мюнхен, Тюбинген и др.
Знаниях о России в немецких научных и политических кругах. Поэтому когда в конце 1880-х гг. философский факультет Берлинского университета ходатайствовал о том, чтобы открыть кафедру по новейшей истории, эту инициативу поддержали министерства культуры и иностранных дел Германии68.
Кафедру по восточноевропейской истории возглавил Теодор Шиман, известный консервативно-национальными взглядами и антирусскими убеждениями. По мнению большинства историков, он получил должность благодаря связям в высших политических кругах Германии.69 Он стал одной из ключевых фигур в области изучения истории России в Германии в конце ХГХ-начале XX в. С 1902 г. Шиман руководил семинаром по истории Восточной Европы и страноведению в Берлинском университете, в котором он читал лекции по русской и польской истории преимущественно XVIII-XIX вв.71 В 1910 - 1911 гг. Шиман совместно с учеником Отто Хетчем, историком из Бонна Леопольдом Карлом Гетцем , профессором из Вены Хансом Юберсбергером основал первый печатный орган развивающегося «русского направления» - «Журнал по восточноевропейской истории» (Zeitschrift fur osteuropaische Geschichte), который объединил специалистов не только из западноевропейских стран, но и из восточноевропейских. С изданием сотрудничали И. Пачковски, Ф. Андреэ, Р. Заломон, Л. Левензон, В. Реке, М. Е. Слабченко, С. М. Горяинов, великий князь Николай Михайлович, А. Корф и А. С. Лаппо-Данилевский и др. Историки получили возможность представить результаты своих исследований и новые подходы к изучению той или иной проблемы, обменяться мнениями. Данное издание получило лестные оценки от А. С. Лаппо-Данилевского, который отметил, что «предприятие это весьма удачное и полезное, особенно библиографические заметки» . Важность появления «Журнала по восточноевропейской истории» отмечали Й. Бидло и О. Халеки.74
В издание вошли такие рубрики, как сочинения, заметки, критические статьи, рецензии, рефераты, сообщения, обзор - периодических изданий, библиография и научная хроника. В тематическом, плане доминировали исследования по истории России в XVII-XIX вв. и Польши. Также публиковались сочинения, по истории Украины, Юго-Восточной (Болгария, Румыния, Сербия) и Центральной Европы (Хорватия), истории балтийских провинций и восточных территорий Германии, Померании. В журнале предлагался обзор немецких, а также русских, польских, французских, чешских, позднее и венгерских периодических изданий; подборка новых научно-исторических работ.
Воззрения и взгляды Шимана в значительной мере повлияли на общие представления немецкого общества о России и русском народе. В историографии предпринимались попытки охарактеризовать основные черты так называемой «Russlandbild» (в пер. с нем. - «русская картина», понимание России) Теодора Шимана. Подходы большинства авторов основывались на изучении взаимовлияния и взаимосвязи политической научной и. публицистической деятельности балтийского немца.
Выходец из Курляндии, Т. Шиман был воспитан в духе консервативно-национального мышления и протестантской веры76. Є 1867 г. он изучал историю в Дерптском университете, который в виду царской политики по русификации балтийских провинций стал центром, объединившем. балтийских немцев, стремящихся сохранить свою культуру, традиции и социальное положение. Данный: факт оказал; сильное влияние на становление Шимана как историка и политика. Именно тогда он заинтересовался политикой, которая стала неотъемлемой частью его жизни и нашла отражение в научной деятельности. Кроме того,, непосредственная связь с Россией и знание русского языка в немалой; степени способствовали тому, что он; стал одним из первых квалифицированных экспертов по российской» истории. Впоследствии в; семинаре по истории? Восточной Европы- и страноведению; Шиман. большое внимание уделял работе с источниками. Так,. «История, России» германского исследователя в 4 томах изобиловала детальными описаниями событий, основанными на привлеченных 250 архивных документах,.большинство из которых он нашел в российских архивах.78 «История России» написана в традициях неоранкеанцев.79 В; этой связи следует отметить, что исследования большинства историков первых десятилетий XX в; испытывали серьезное влияние ранкеанства. В труде Шимана это выразилось в том;, что основной акцент приходился на историю внешнеполитических отношений России. К тому же в работе прослеживались монархические взгляды историка. Ю. В. Готье, например, в рецензии на труд Шимана «РІстория России» указывал на антиконституционные взгляды германского историка. На наш взгляд, данная работа носит содержательный характер, но в ней нет социально-исторического анализа. Знание русского языка позволило Шиману попробовать себя в качестве переводчика работ российских историков. Так, в конце 1890-х гг. им был опубликован немецкий вариант труда, К. Н. Бестужева-Рюмина по истории России. Активная политическая деятельность против политики русификации спровоцировала ухудшение отношений Шимана с властями царской России. В итоге в 1887 г. он эмигрировал в Германию и обосновался в Берлине, где в июле того же года защитился у Генриха фон Трейчке, стоявшего на пангерманских позициях81.
Шиман крайне критически оценивал русский народ, его культурное и историческое развитие. Суждения германского историка основывались главным образом на том, что «правосознание было чуждо русскому гению», причины чего Шиман видел в беспощадности царской политики, несовершенстве чиновничьего аппарата, отсталости системы образования, менталитете русского народа. Он полагал, что Россия возникла как «восточное государство» с отсталой культурой. По его мнению, русский народ был не способен самостоятельно создать государство. Только с приходом скандинавов появились такие предпосылки. Благодаря «европеизации» Петра I и помощи немцев России удалось стать частью европейского сообщества. Но и в дальнейшем, замечал Шиман, для русского народа были характерны ненадежность, правовая неуверенность и отсутствие моральных убеждений. Радикализм и революционные настроения были свойственны русскому менталитету. Основополагающим моментом для понимания воззрений Шимана на историю России являлась его уверенность в неравенстве Германии и России. Он полагал, что союз с Англией является гарантом спокойного будущего Германии. Под влиянием событий первой мировой войны антирусские убеждения Шимана еще больше окрепли и нашли отражение в формуле «русская опасность». По его мнению, Россия являлась опаснейшим врагом Германии. Взгляды и воззрения Т. Шимана на историю России довольно точно охарактеризовал Е. В. Тарле. Он отметил, что германский историк изучал страну, которой остерегался на протяжении всей жизни.
Однако, несмотря на то, что отношение Шимана к России было крайне субъективным и критическим, носило политизированный и идеологический характер, он стал основателем научного направления в немецкой историографии изучения истории России и стран Восточной Европы. Благодаря» Шиману «русское направление» стало в один ряд с традиционными историческими дисциплинами.
Формирование исторических взглядов Ханса-Иоахима Торке на историю России в 1960-х гг
Развитие исследовательских и образовательных программ по восточноевропейской истории в последней четверти XX в. в Берлине было связано с именем Х.-.Й Торке, учеником и преемником В. Филиппа.
Становление Х.-Й. Торке как специалиста по истории России происходило во время радикальных перемен и глобальных катастроф: второй мировой и «холодной» войн, политической и этнической реконфигурации Европы, поляризации мира, противостояния капиталистических и социалистических государств, создания ФРГ и ГДР, возведения Берлинской стены.
Ханс-Йоахим Торке родился 9 июня 1938 года во Вроцлаве (Восточная Пруссия) в семье автомеханика.184 В 1945 г. семья Торке как и многие немцы, проживающие в Восточной- Европе,185 перебралась в Брауншвейг186. Р. О. Крамми предположил, что, возможно, «восточное происхождение» Торке в определенной степени способствовало тому, что он начал изучать русский язык и историю» России.187 Трудно утверждать с полной уверенностью, поскольку он не оставил после себя мемуаров и дневников, а работ о его жизнинет. Выданном исследовании мы опирались на материалы личных собраний Карин Торке, коллег и учеников германского ученого, фонда института Восточной Европы, которые позволили реконструировать картину детских лет будущего историка.
Вторая мировая война, социальная и культурная адаптация в Брауншвейге наложили отпечаток, на формирование характера- Торке.188
Тяжелые условия жизни немецких беженцев из Восточной Европы в Германии, по мнению его учеников и коллег, стали причиной того, что Торке был человеком сдержанным и даже замкнутым, а также деятельным,189 о чем свидетельствует и его активная творческая и административная деятельность.
В школе Брауншвейга Торке изучал английский и французский языки . Роберт О. Крамми отмечал его хорошее знание английского языка.191 Позднее В. Филипп, рекомендуя Торке американским коллегам из Индианского университета в качестве приглашенного лектора, особо подчеркнул тот факт, что он «бегло говорил по-английски».192 Доказательством могут служить также статьи и вступительные обращения Торке в английских и французских изданиях на соответствующих языках.193
После окончания в 1959 году гимназии в Брауншвейге (Западная Германия) он изучал славистику, всеобщую историю, историю России и Восточной- Европы в Гёттингене у Максимилиана Брауна, а затем в Свободном университете в Западном Берлине, где его- учителем стал один из самых заметных исследователей допетровской истории в Германии послевоенного времени Вернер Филипп,194 который в определённой степени повлиял на выбор Х.-И.Торке в качестве главного предмета изучения русской истории.195
В 1962-1963 гг. при финансовой поддержке Немецкой службы академических обменов (DAAD - Deutscher Akademischer Austausch Dienst) Торке занимался научно-исследовательской работой в Колумбийском университете в Нью-Йорке. Там под руководством Марка Раева, которого Х.-Й. Торке наряду с Вернером Филиппом считал своим учителем, он продолжил изучение русского чиновничества в первой половине XIX в.. В статье, посвященной 70-летию Марка Раева,19 Торке писал, что для молодого ученого, «занимающегося проблемой русского чиновничества, единственным специалистом на Западе вг 1962-1963 гг., который был способен оказать ему неоценимую помощь, являлся Марк Раев».197
В 1965 г., успешно сдав экзамен на получение ученой степени, Торке защитил диссертацию в Свободном университете по теме «Русское чиновничество-в первой половине XIX века» («Das russische Beamtentum in der ersten Halfte des 19. Jahrhunderts»198). Довольно объёмная работа была опубликована в 1967 году в 13 томе журнала «Исследования по истории Восточной Европы» и стала его» первым академическим трудом-по истории России. В ней немецкий историк исследовал различные аспекты повседневной и профессиональной жизни правительственных чиновников и выборных от дворян, служащих судебного1 и полицейского ведомств, финансовой и почтовой системы, учебных учреждений.
Возможно, на выбор темы кандидатской диссертации Торке оказали влияние процессы, происходившие в немецкой исторической науке. В 1960-х гг. в ФРГ начало формироваться новое поколение историков, которое постепенно преодолевало влияние традиционного направления в немецкой историографии с его абсолютизацией роли политических институтов. Историки все чаще стали обращаться к другим вопросам. Наибольший интерес у них вызывали ключевые проблемы российской истории XIX в.199 В работах немецких ученых нашли отражение такие аспекты, как экономическая, политическая и социальная структура Российской империи.200 Отдельные труды были посвящены выявлению причин начала процесса модернизации в России, эволюции государственных учреждений в XIX вв. Особый интерес у немецких исследователей вызвал вопрос отмены крепостного права. В этой связи они не могли обойти вниманием проблему подготовки «кадров» реформаторов. То есть, как. справедливо отметил Д. Байрау, чтобы «установить связь между экономическими тенденциями, социальными движениями и правительственной политикой», необходимо было изучить такие аспекты, как чиновничество и государственный аппарат в России в дореформенное время." Таким образом, в работе Торке, посвященной проблеме института чиновничества, который он рассмотрел через призму политических, экономических, социальных и культурных особенностей исторического развития России, в определенной степени нашла отражение предыстория «великих» реформ середины XIX в.
Отметим, что в ходе исследовательской работы Торке не посещал Советский Союз и не имел возможности изучить архивные источники. Западные специалисты в основном пользовались данными опубликованных документальных сборников. Диссертация писалась на основе большого количества материалов и источников, находившихся в распоряжении Торке в Германии и США, в том числе в Архиве русской и восточно-европейской истории и культуры при Колумбийском университете." Отсутствие доступа в советские архивы обусловило рост интереса западноевропейских специалистов к русским архивным материалам, находящимся в США, где существовала хорошо организованная система хранения документальных источников на национальном, региональном и локальном уровнях. Работа Х.-И. Торке о российском чиновничестве в первой половине XIX в. базируется! на большом количестве опубликованных документов и материалов. Источниковую базу труда немецкого историка преимущественно составляют конституционные документы, проекты и законы: Полное собрание законов Российской империи, Свод законов. Российской империи, Сборник циркуляров и инструкций Министерства внутренних дел, журналы комитета министров, Архив государственного совета; исторические материалы, извещения из Сенатского архива; Сборник исторических материалов, извещений из архива первого отделения, журналы комитета министров и др. Данные источники позволили немецкому историку охарактеризовать порядок поступления на государственную службу и этапы ее прохождения; определить права, обязанности, привилегии российских чиновников; понять структуру институтов власти. Реконструировать картину профессиональной и личной жизни государственных служащих Х.-Й. Торке помогли также мемуары, воспоминания и размышления государственных деятелей того времени о сильных и слабых сторонах административно-юридической системы, о государственной службе, различных аспектах социально-политической, жизни России: «записки тайного советника И. И. Дмитриева», письма министра народного просвещения А. Н. Голицына к директору Царскосельского лицея и др.
Профессиональная деятельность Ханса-Иоахима Торке в институте Восточной Европы в Берлине в 1970-1990-х гг
В 1970-1990-х гг. в немецкой историографии истории России произошли серьезные изменения, связанные не только с международными политическими событиями и процессами, но и с возникновением новых исследовательских парадигм и направлений, методологических подходов. Это нашло отражение и в творчестве Ханса-Иоахима Торке.
На рубеже 1960-1970-х гг. область его интересов расширилась. Торке обратился к социально-политической истории России в XVI-XIX вв. При этом особое внимание он уделял XVII столетию. Направление исследовательских разысканий Х.-И. Торке было обусловлено интересом к социальной истории, который был обнаружен им еще в кандидатской диссертации о российском чиновничестве в первой половине XIX в.232 К тому же XVII в. в немецкой историографии рассматривался либо как окончание древнерусского периода истории России, либо в контексте событий XVIII в. Торке полагал, что данный временной промежуток необходимо изучать как самостоятельную эпоху. Научные предпочтения немецкого историка нашли отражение в работах «Государство и общество в Московском царстве. Царь и земля в русском законодательстве 1613-1689» (1974), «Самодержавие и абсолютизм в России: определение и периодизация» (1986), «От самодержавия к конституционному государству» (1995), «Церковный собор, земский собор и земский совет. О значении понятий «собор» и «совет» в смутное время» (1995), «Значение XVII в.»(2001) и др.
Торке полагал, что начало нового этапа в истории России следует искать в событиях и явлениях XVII в. Этот период он рассматривал как переходную фазу от Московского государства (Moskauer Altrussland) к «современному» государству петровского образца.233 Преобразования XVIII в. не были крутым поворотом в истории России, а являлись прямым следствием событий XVII в. Следует отметить, что подходы большинства немецких историков и Торке к периодизации истории России отличались. Медиевисты из ФРГ выделяли такие периоды в историческом развитии России, как древнерусская история, новое время, новейшее время или современная история. При этом древнерусский период охватывал временной промежуток вплоть до XVI в.: Киевскую Русь, Удельную Русь, Московское царство. Иногда сюда включали и XVII столетие. Однако в вопросе о начале нового периода в историческом развитии России не существовало единого мнения. Многие германские ученые связывали его со временем петровских реформ. В периодизации исторического развития России Торке проявилось влияние дореволюционной российской историографии. Еще С. М. Соловьев подчеркивал «переломный характер» XVII в., выразившийся в «повороте от "восьмивекового движения на Восток" к "движению на Запад"».234 Хотя он и не отделял XVII в. от XVIII в. и рассматривал его в перспективе реформ Петра I. К тому же для С. М. Соловьева было характерно исследование политической истории России: деятельность правительства в сфере торговли, промышленности, науки, искусства, литературе и других вопросах культурной и материальной жизни населения России. Этому периоду С. М. Соловьев посвятил семь томов «Истории России с древнейших времен».235 В. О. Ключевский остановился более подробно на периоде с 1613 г. по 1689 г. Он также охарактеризовал «новые факты», появившиеся в этот период: новая династия, территориальное расширение Московского царства, новая социальная структура во главе с новым правящим классом, новая система народного хозяйства." Именно критерии В. О. Ключевского послужили теоретической базой для концепции Х.-И. Торке.
Взяв за основу «четыре новых факта в этот период» В. О. Ключевского, немецкий историк предложил свою интерпретацию событий XVII столетия, характеризующих его как новый этап в истории России. Вслед за С. Ф: Платоновым Торке полагал, что век преобразований в России начался с династического, социального и национального кризиса, истоки и результаты которого выходят далеко за;пределы XVII столетия;237 Причины кризиса он видел в истощении страны и ее ресурсов во время Ливонской войны и опричнины Ивана; Грозного, которые разорили бояр и инициировали новые ограничения свободы; передвижения крестьян. В результате произошли серьезные изменения в социально-политической и экономической; жизни страны. К тому же Х.-И1 Торке отмечал, что в 1598 г. умер; последний представитель, династии? Рюриковичей, не оставив наследников; следствием чего сталая сменаї нескольких правителей:за; 15 лет. A Bt 1613 г. власть оказалась,в руках Романовых..Правление:новой:династии немецкий историк; рассматривал- с точки; зрения- влияния на нее, «старины» и церкви; на: фоне борьбы; старых порядковшшдейных и культурных веяний с Запада; Подчеркнем что подобный подход, сформировавшийся главным образом под влиянием американской историографии, былс свойственен еще ранним работам немецкого историка. Торке отмечал, что первые представители новой; династии активно; проводили; «реставрационную» политику. Они ставили своей; целью представление воцарения Михаила Федоровича как безальтернативного факта; как: «божьей; воли», а также предпринимали попытки связать Рюриковичей и Романовых родственными связями. Так, в Утвержденной грамоте была представлена генеалогия династии: начиная с римского императора Августа, были приведены некоторые имена российских правителей с указанием их выдающихся деяний. Если до 1613 г. в родословной книге говорилось о Романовых как родственниках А.И. Кобылина, то в 1613 г. Михаил Романов стал уже племянником Федора Ивановича, последнего царя династии Рюриковичей. Позднее об Иване Грозном говорили как о деде Михаила Федоровича.
После 1613 г., полагал Х.-И. Торке, «реставрационная» политика проявлялась в летописании и историографии. Так, во «Временнике» дьяка Ивана Тимофеева в таблице правителей Михаил Федорович следовал за Федором Ивановичем. Немецкий историк указывал на то, что И. Тимофеев характеризовал царскую власть как «божью милость», что он не разделял царя и государство. Россию в смутное время Тимофеев характеризовал как «дом без главы», «телом без души». Также в «Новом летописце» речь шла о божественном происхождении царской власти, династической наследственности Рюриковичей и Романовых, о признании народом новой династии. К тому же, по мнению Торке, данный источник представлял официальную позицию патриаршего двора. Во многих других произведениях приводилась фиктивная генеалогия династии Романовых. По мнению Х.-Й. Торке, только в конце XVII в. появилась новая историография, основанная на критике источников и не отражавшая желания власти.
«Реставрационная» политика проявлялась не только в письменных источниках, но и в конкретных действиях представителей новой династии. Так, например, приказные дьяки подлежали наказанию, если имя и титул царя был написан неверно или неполно. На утвержденной в 1613 г. царской печати в 1625 г. появились определение «самодержец» и короны на двуглавом орле. А после присоединения Украины Алексей Михайлович стал именоваться еще и как «государь Малороссии». В 1655 г. появился титул «великий князь Литвы, Белоруссии, Волыни и Подолии». На гербе присутствовало изображение престолонаследника, что Торке расценивал как попытку укрепления власти династии Романовых. Несмотря на то, что появлялись многочисленные претенденты на престол, выдающие себя за родственников первого Лжедмитрия и Шуйского, Романовым удалось укрепить свои позиции. Новая , династия достигла подобного результата потому, что народ возлагал главную ответственность за свои беды на советников царя, то есть состоятельных и влиятельных бояр. Помимо этого царь находился под уголовно-правовой защитой. Оскорбления; царя и, следовательно, династии словом и делом активно преследовались. В таких случаях в основном приговаривали к телесным наказаниям. Так, глава Уложения 1649 г. объединила, основные предписания, направленные на защиту государя: При этом различали измену, то есть правонарушение, целью которого являлось свержение царя, и «государское великое дело», то есть покушение на честь, здоровье и жизнь царя. Эти деяния были ничем иным как нарушением присяги царю служить и защищать его. В 1613г. была составлена присяга,, которую приносили все подданные мужского пола, Михаилу Романову и его семье.
Таким образом, по мнению Торке, Романовы активно проводили политику возвращения к старым порядкам. Очевидным было; стремление доказать законную связь их династии; с Рюриковичами. Поэтому на протяжении первой, половины века «старина» и церковь сохраняли свое влияние.238 Однако события смутного времени все же способствовали сближению России с Западом. Во второй половине XVII в: в-Московское царство все интенсивнее проникали западные идеи. Это привело к церковному расколу, ослабившему позиции церкви.
