Содержание к диссертации
Введение
2. Раздел 1. Научные основы изучения проблемы «власть диссидентство» 10
3. Раздел 2. Исторические предпосылки и дискуссии о сущности диссидентского движения 67
4. Раздел 3. Теоретические концепции и политические программы движения диссидентства 94
5. раздел 4. Партийно-государственная политика в отношении диссидентского движения 216
6. Раздел 5. Советские диссиденты и запад 289
7. Раздел 6. «Перестройка» в СССР и диссидентское движение 319
8. Раздел 7. Историческое значение диссидентского движения и судьбы его лидеров 342
9. Заключение 355
10. Источники и литература
- Исторические предпосылки и дискуссии о сущности диссидентского движения
- Партийно-государственная политика в отношении диссидентского движения
- Советские диссиденты и запад
- «Перестройка» в СССР и диссидентское движение
Исторические предпосылки и дискуссии о сущности диссидентского движения
Любое общество на самых разных этапах своего существования плюралистично, в социуме всегда присутствуют противоборствующие тенденции, находящие свое отражение в борьбе политических партий, оргагизаций, разнообразии общественного мнения, т.е. оппозиция подразумевается практически в каждой системе или структуре. Это, своего рода, отражение одного из основных законов диалектики - единства и борьбы противоположностей.
Россия не являлась исключением. История российской цивилизации богата примерами инакомыслия на всем ее протяжении. Как верно подметил Данилов А.А., на характер движения инакомыслящих в России решающее воздействие оказали два момента -гшіертрофированная роль государства и особенности менталитета россиян1. Автор конкретизирует более частные, но также весьма значимые особенности, оказывающие влияние на российское инакомыслие даже на современном этапе: «подчинение людей власти,., но сохранение при этом собственного мнения; природное смирение россиян и при этом жесточайшие расправы над представителями власти во время бунтов; самопожертвование;., отрицание ценности личности; несоблюдение принятьгх законов; отчуждение масти от общества;., коллективизм» .
В настоящее время принято называть диссидентами всех инакомыслящих. Но правомерно ли это? «Советский Энциклопедический словарь» дает следующее определение3: «Диссиденты (dissidens от лат. - несогласный) - в государствах, где господствующей религией является католицизм или протестантизм, верующие-христиане, не придерживающиеся господствующего вероисповедания, перенос. -инакомыслящие». Однако существует еще термин, трактующий несогласие как нонконформизм. «Нонконформисты (анг. - nonconformists, букв. - несогласные), члены английских церковных организаций,., не признающие учения и обрядов государственной англиканской церкви». Таким образом, раз термины «диссидентство» и «нонконформизм» идентичны, то нельзя ли всех инакомьіслягцих считать нонконффмистами? Тем более что с точки зрения психологии это будет совершенно верно. Следовательно, можно говорить об инакомыслии как о несхожести взглядов на что-то, различии во мнениях.
Более предметное определение понятия «диссидент» дает «Краткий политический словарь»: «Диссиденты... - 1) лица, отступающие от учения господствующей церкви (инакомыслящие); 2) термин «д» используется империалистической пропагандой для обозначения отдельных граждан, которые активно выступают против социалистического строя, становятся на путь антисоветской деятельности. С помощью этого термина неправомерно ставится знак равенства между открытыми противниками социалистического общества и лицами, высказывающими иное мнение по тем или иным общественным проблемам (по сравнению с общепринятыми), так наз. инакомыслящие».
В 1970-е годы слово «диссидент» приобрело то специфическое значение, которое в него вкладывается до сих пор. Диссидентами, с легкой руки Запада, стали называть людей в СССР 1960 - 1970-х гг., открыто выражавших несогласие с общепринятыми нормами жизни в стране, подтверждающие свою позицию определенными действиями.
Формами общественного сознания являются мораль, религия, искусство, наука, философия. Они не раз и навсегда даны, а выступают как ежемоментно-становление нового и снятие старого. Перманентно идет изменение вкусов, принципов, научных методологий... Накопление нового материала, его анализ неизбежно приводят к появлению у людей новой системы принципов, ценностей, идеалов и убеждений, что в корне меняет отношение субъекта к окружающей действительности и его поведение. То есть речь идет о возникновении иного, отличного от прежнего мировоззрения. Данное иное мировоззрение и будет инакомыслием в широком смысле слова, т.е. иным,
1 Советский Энциклопедический словарь./гл.ред. А.М.Прохоров.-2-е изд. - М.: Сов; Энциклопедия, 1983. С.897.
2 Краткий политический словарь. - М.:Полигиздат,1981. - С.61. нетрадиционным осмыслением социальной и природной действительности, с вытекающими отсюда последствиями.
Вместе с тем следует заметить, что «старые» мировоззренческие систем по отношению к новым также будут являться инакомыслием. В узком смысле слова, инакомыслие есть конкретные формы проявления, принимаемые иным мировоззрением, имеющем сложную, многоступенчатую структуру: от сшхийного несогласия с действительностью до четкого осознанного убеждения в необходимости ее изменения, сопровождающегося конкретной программой действия, т.е. диссидентства. Термин «диссидентство» обозначает лишь часть иного мировоззрения, а именно его высшую ступень - активное последовательное несогласие с той или иной позицией, занятой правительством по какому-либо вопросу, с официальными идеологическими установками, взглядами общества, отдельных его групп, подтверждающее себя действиями и таступками, имеющее, как правило, организованную форму проявления и носящее легальный характер (последнее, впрочем, не всегда обязательно).
Подводя некоторые итоги, следует отметить следующее. В отличие от дефиниции «диссидент» термин «нонконформист» определяет несогласие на ситуативно-бытовом уровне, что, естественно, не следует сюдить лишь к «кухонному» протесту. Нонконформизм, как начальная стадия отличия от массового сознания, - условие и залог более высоких форм иного мировоззрения. Но при этом надо помнить о том, что, безусловно, каждый диссидент - нонконформист, но далеко не каждый нонконформист -диссидент.
Нагдалиев Зейнал Сафар-оглы, и с ним можно согласиться, выделяет несколько критериев, позволяющих дифференцировать диссидента от недовольных: 1)предмет несогласия, т.е. «как только вопрос касается неких общественно-значимых ценностей, и позиция личности идет вразрез с этими ценностями, эта личность превращается в диссидента»; 2)способ выражения несогласия, т.е. «открытая, честная, принципиальная позиция, отвечающая собственным представлениям о нравственности»; 3)личное мужество человека, «поскольку открытое декларирование своего несогласия по принципиальным общественно-политическим вопросам чаще всего заканчивалось судебным преследованием, заключением в психиатрическую больницу, высылкой из страны»1.
Партийно-государственная политика в отношении диссидентского движения
В целом диссидентское национальное движение прибалтийских республик можно охарактеризовать как мирное, в большинстве случаев легальное, целью которого было противостояние русификации. Основной формой сопротивления, как и в других оппозиционных движениях, являлся самиздат. Спецификой оппозиции в данном регионе является включенность в борьбу практически всех социальных групп населения - возрастных, профессиональных и т.д.
Следует отметить следующие особенности движений в Балтике. Если в Литве католическая церковь выступала в роли консолидирующего и направляющего центра, то в других республиках ее позиции были гораздо слабее. В силу данного обстоятельства оппозиция в Литовской республике активнее и шире заявляла о себе. Другой момент, усиливавший борьбу литовских диссидентов, заключался в относительной гомогенности населения. В Латвии один русский приходился на каждых двух латышей, в Эстонии - на трех эстонцев, в Литве же - на десять человек. Эстонское национальное движение, скорее, имело характер демократический, нежели религиозный. В нем доминировали идеи демократизации, соблюдения прав человека, как и в латышской национальной оппозиции.
К началу 50-х гг. украинское национальное движение имело уже свою «историю». Если в результате сталинских репрессий восточная Украина стала достаточно «спокойной», то западные украинские районы, вошедшие в состав СССР только лишь в 1939 г. создавали немало проблем для союзного и местного советского руководства. Вооруженное подполье к 1953 г. практически было ликвидировано, однако было принято решение ЦК КПСС по западным областям Украины, направленное на смягчение национальной политики . Вместо москаля Мельниченко первым секретарем ЦК КПУ назначается украинец Кириченко А. Вслед за этим последовал «всплеск» национальных настроений. Очередное «закручивание гаек» мало что изменило в расстановке сил. По-прежнему сильны были тенденции к созданию «своей», суверенной Украины. В 1959 г. Лукьяненко Л. организовал «Украинский рабоче-крестьянский союз». Участники «Союза» - юристы, намеревались пропагандировать ст. 17 Конституции СССР и ст. 14 Конституции УССР о праве выхода Украины из состава СССР2. При этом речь о смене власти, ликвидации социализма даже не рассматривался. Тогда же Болкуневич Н. и Вознюк Ф. начали проводить подготовительную работу по созданию «Прогрессивной партии Украины». В это же время были осуждены Германюк Б., Площак М., Тимкив М., Ткачук Я., Юрчик М. и другие, создавшие организацию «Объединена партія визволення Украіни» . На рубеже 50 - 60-х гг. в республике действовало объединение из 17 коммунистов во главе с членом КПСС, председателем «Межколхозстроя» Суковаленко. Группа выступала за мирное отделение Украины от СССР4.
Некоторые участники сопротивления выступали с ОУНовских позиций -вооруженная борьба, неприятие советской власти. В 1961 г. органами государственной безопасности был раскрыт «Украинский национальный комитет». Целью «Комитета», в состав которого входило свыше 20 человек, было проведение активной организованной антисоветской деятельности5. Львовская группа украинских националистов (1963 г.) ставила перед собой задачу распространения антисоветской и националистической литературы,
Со второй половины 50-х гг. начинается возрождение украинской литературы. Появляются произведения Довженко А., Костенко Л., Первомайского Л., Руденко М., Тютюника Г. и др. Постепенно к началу 60-х гг. литературные круги республики становятся своеобразным ядром украинского сопротивления, породив феномен «шестидесятников», среди которых наиболее известными были Сверстюк Е., Светличный И., Симоненко В. и т.д. Идейным лидером национальной оппозиции стал Дзюба И. «Шестидесятники», выступая за демократизацию советской системы, не выходили за рамки марксизма-ленинизма. Они проводили встречи в мастерских художников, музеях, квартирах любителей старины и пр.
В целом наблюдается явная тенденция к использованию мирных средств для достижения суверенности республики, главным из которых, как и в большинстве республик, был самиздат. В 1963 г. на Украине органами государственной безопасности было выявлено 2137 листовок и 750 анонимных писем . Именно в самиздате появилась статья «По поводу процесса над Погружальским», посвященная пожару (1964 г.) в Киевской публичной библиотеке, который расценивался как акт сознательного уничтожения украинской культуры3. С 1964 г. в республике распространяется националистический журнал «Свобода и Родина»4.
Программным документом украинского сопротивления стала работа Дзюбы И. «Интернационализация или русификация?» (1965 г.), написанная по инициативе и заказу советского руководства.
Советские диссиденты и запад
Стремясь создать новое общество и имея в виду контуры его будущего устройства, лидеры советского государства настороженно относились к инакомыслию, к отличным от принятых марксистских норм. Бердяев Н., анализируя главное противоречие марксистской доктрины, отмечал, что «марксизм не хочет видеть за классом человека, он хочет увидеть за каждой мыслью и оценкой человека класс с его классовыми интересами» . Исходя из данного положения, советское общество не приветствовало оппозиционность и даже проявление индивидуальности. Формально не отвергая прав и свобод личности и даже декларируя их в своих конституциях, власть даже не пыталась обеспечить политическую свободу, плюрализм, возможность для каждого гражданина иметь свои мнения и убеждения. Унифицированность сознания и стандартизация поведения стали неотъемлемыми атрибутами нашего режима. Преследование любых проявлений инакомыслия было органично для сложившегося политического строя и сохранялось долгие годы после ликвидации сталинского режима.
Традиционная для нашей ментальное идея - патриархального крестьянского двора: «Есть патриарх, то есть старейшина либо семьи, либо рода, никем не избираемый. Он имеет право распоряжаться судьбами каждого члена семьи или рода, мотивируя это защитой каких-то общих интересов. Это типичное проявление авторитарно-патриархальной политической культуры, по-видимому, так и не было преодолено ее самым демократичным и, быть может, самым свободомыслящим представителем -Хрущевым.
Патернализм, вмешательство в любые дела и отношения, непогрешимость патриарха, нетерпимость к другим мнениям - все это составляло типичный набор вековых представлений о власти в России»1, сохранилась до сих пор.
Советская власть подразумевала однородность, даже монолитность общества с единой государственной идеологией. Поэтому провозглашавшиеся права личности изначально являлись декларацией, но не реальностью. Правами могло обладать исключительно государство. Его диктат распространялся абсолютно на все сферы человеческого бытия, включая даже его мысли. А мысль, в свою очередь, не является свободной, если она не может быть высказана без неблагоприятных или опасных для человека последствий.
В условиях тоталитарного режима естественная и, казалось бы, не могущая быть ущемленной свобода человека нарушалась различными способами. Среди них - общая установка на недопустимость инакомыслия, отрицание права человека иметь мнения, идущие вразрез с господствующей идеологией, отторгавшие ценности социализма.
К формам нарушения свободы мысли относились и имевшие широкое распространение формы понуждения людей (зачастую носящего массовый характер) высказывать мнения, не соответствующие их мыслям и убеждениям.
Социальный характер коммунистической доктрины подразумевал наличие классового врага как вне советского общества, что вполне понятно, так и внутри его.
Поскольку главным методом борьбы с внутренним врагом являлось во все времена насилие и понуждение, то это обуславливало неизбежное укрепление и расширение т.н. «силовых» ведомств - армии, милиции, органов государственной безопасности и т.д.
Необходимость постоянной силовой поддержки устоев социализма предопределяло содержание, направление, формы и методы деятельности всех нормотворческих, нормоприменительных учреждений и должностных лиц, вело к гипертрофии принудительно-приказного компонента в совокупном объеме их полномочий.
Когда на ХХП съезде КПСС встал вопрос об отношении к инакомыслящим, Хрущев Н.С. сказал: «Возможно ли появление различных мнений внутри партии в отдельные периоды ее деятельности, особенно на переломных этапах? Возможно. Как же быть с теми, кто высказывает свое, отличное от других мнение? Мы стоим за то, чтобы в таких случаях применялись не репрессии, а ленинские методы убеждения и разъяснения»1.
Однако реальная практика стояла далеко от провозглашавшихся сентенций. Такой субъективный фактор как смерть Сталина И.В. привел к важнейшим изменениям в общественной и государственной жизни, открывая, по сути дела, совершенно новый период в истории страны.
В 50-е гг. были предприняты меры, направленные на укрепление правопорядка и законности. Был отменен внесудебный исключительный порядок рассмотрения дел и ликвидировано Особое совещание при МВД СССР. Устанавливалось, что дела о контрреволюционных и иных преступлениях должны рассматриваться в обычном процессуальном порядке. Многие группы несправедливо осужденных были реабилитированы.
Реорганизация коснулась и правоохранительных органов. В марте 1954 г. в результате обособления из МВД СССР был образован Комитет государственной безопасности (КГБ) при Совете Министров СССР. Основные направления деятельности КГБ СССР и его органов сводились к обеспечению государственной безопасности СССР, под которыми помимо традиционных направлений по пресечению и разоблачению деятельности иностранных разведок и их агентуры, направленных против СССР и охране государственной границы СССР; понимались также выявление и пресечение преступлений, совершаемых гражданами СССР, с целью подрыва или ослабления советской власти (террористических актов, диверсий, вредительства, антисоветской агитации и пропаганды, разглашения государственной тайны и др.) и проведение профилактических воспитательных мер по отношению к гражданам, которые в силу «политической незрелости», наивности совершают деяния, граничащие с государственными преступлениями.
«Перестройка» в СССР и диссидентское движение
В январе 1972 г. как бы в продолжение выступления Суслова М. на совещании заведующих кафедрами общественных наук высших учебных заведений в «Известиях» появляется статья о характере советского государства в период коммунизма. Акцент делается на методах приобщения людей к светлому будущему: «Цель коммунизма - всестороннее и гармоническое развитие личности — не может быть достигнута без активной регулирующей и организаторской деятельности государства»1.
Середина 70-х гг. ознаменовалась разрядкой напряженности в международных отношениях, заключением Хельсинкского Соглашения по безопасности и сотрудничеству в Европе (1.08.1975 г.), под которым была подпись и главы нашего государства. В «Декларации принципов» в разделе VT1 «Уважение прав человека и основных свобод, включая свободу мысли, совести, религии и убеждений» содержалось обязательство участников данного соглашения «уважать права человека и основные свободы». Это накладывало отпечаток на государственно-церковные отношения в нашей стране. Существование и деятельность религиозных организаций начинают рассматриваться как необходимое условие обеспечения свободы вероисповедания, а оно, в свою очередь, как одна из составляющих комплекса «прав человека».
Конституция СССР 1977 г. содержала специальный раздел «Государство и личность». Прежняя Конституция такого раздела не имела. Существенные изменения общественных отношений обусловили необходимость выдвижения на одно из первых мест в Основном Законе регулирование взаимоотношений государства и личности.
В новой Конституции отразились закономерности и тенденции дальнейшего развития правового положения граждан, повысилась роль конституционных прав, свобод и обязанностей граждан. Существенно возрос объем закрепленных и гарантированных прав и свобод граждан (право на труд, отдых, образование, пенсионное обеспечение и др.).
О широте прав и свобод граждан говорилось в ст.39, согласно которой граждане СССР обладали всей полнотой социально-экономических, политических и личных прав и свобод, провозглашенных и гарантируемых Конституцией СССР и другими законами.
Предполагалось, что социалистический строй должен обеспечивать расширение прав и свобод, непрерывное улучшение условий жизни граждан по мере выполнения программ социально-экономического и культурного развития.
Вместе с тем в этой статье подчеркивалось, что использование гражданами прав и свобод не должно наносить ущерб интересам общества и государства, правам других граждан. Это важное положение согласовывалось с текстами ст. 5 0 и 51, в которых говорилось, что определенные свободы предоставляются гражданам в интересах народа и в целях укрепления и развития социалистического строя.
Говоря о новой Конституции 1977 г., Брежнев Л.И. подчеркивал, что вопреки «бесстыдным фальсификациям» или «империалистической пропаганде» новая советская конституция «устанавливает экономические, социальные и культурные права и свободы граждан и конкретные гарантии этих прав более широко, четко и полно, чем это было сделано когда-либо и где-либо» . Статья 29 включала в принципы межгосударственных отношений «уважение основных прав и свобод человека», упомянутые в Хельсинкском соглашении.
В целом, «антицерковная» политика советского руководства проводилась в следующих направлениях: во-первых, контроль над церковью, во-вторых, -собственно преследование верующих, в-третьих, - создание новых обрядов.
Главным органом, решавшим эту задачу, являлся Совет по делам церквей, конечной целью которого провозглашалась ликвидация религии как формы мировоззрения. Но, несмотря на огромные усилия со стороны Совета и партийного руководства в целом, религиозная оппозиция продолжала существовать, принимая различные формы.
Итак, политика советского руководства к инакомыслящим на всем протяжении существования социалистического государства была однозначной - подавление и пресечение. Менялись формы, но суть оставалась неизменной. Государство исходило из собственных интересов, поэтому и законодательство было столь неумолимо к оппозиции, поскольку последняя представляла угрозу существования советской системы. Политика советского руководства к оппозиции во многом определялась идеологией. Хрущевская «оттепель», вызвавшая либерализацию во всех сферах жизни, смягчила и отношение к инакомыслию; «завинчивание гаек» в последующее время определило и усиление репрессий в отношении диссидентства.
По отношению к диссидентству использовался широкий спектр правоприменительных норм, зачастую даже не имевших никакого касательства т.н. «политической» деятельности. Параллельно с этим советское руководство проводило широкомасштабную идеологическую кампанию, преследовавшую цель дискредитации оппозиционного движения в СССР.
В целом же политика партии и правительства к инакомыслящим, что особенно ярко проявлялось в действиях КГБ, отличалась гибкостью, продуманностью. Большая роль в данном направлении принадлежала внешнему фактору, с которым приходилось считаться руководство страны, -реакции западного мира и США, в первую очередь.
