Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Становление советской системы государственно-церковных отношений в Башкирии (1917-1941 гг.) 33
1.1. Православное духовенство Уфимской епархии в событиях 1917-1922 гг. 33
1.2. Государство и православные церковные группировки Уфимской епархии в 1922-1929 гг. 56
1.3. Ужесточение государственного контроля над Церковью. Массовые репрессии духовенства. 1929-1941 гг. 75
Глава 2. Государственно-церковные отношения в БАССР в 1941-1957 гг. 102
2.1. Либерализация отношений с Уфимской епархией в 1941-1948 гг. 102
2.2. Умеренно-консервативная линия в государственно-церковных отношениях в 1949-1957 гг. 128
Глава 3. Советское государство и Уфимская епархия в 1958-1991 гг. 167
3.1. Уфимская епархия и органы государственной власти в 1958-1964 гг. 167
3.2. Стабилизация государственно-церковных отношений в 1965-середине 1980-х гг. 212
3.3. Пересмотр государственно-церковных отношений в Уфимской епархии во второй половине 1980-х - начале 1990-х гг. XX в. 241
Заключение 252
Список использованных источников и литературы 258
Приложения
- Православное духовенство Уфимской епархии в событиях 1917-1922 гг.
- Либерализация отношений с Уфимской епархией в 1941-1948 гг.
- Уфимская епархия и органы государственной власти в 1958-1964 гг.
Введение к работе
Государственно-церковные отношения на протяжении многих столетий были существенной частью политической истории России. Не стал исключением и XX век. После Октябрьской революции 1917 г. они обрели особый драматизм и остроту, оказывая заметное влияние на общую ситуацию внутри страны и международное положение СССР.
На протяжении XX века в Российской империи, СССР, России сменялись многочисленные официальные идеологии. Их смена так или иначе влияла на отношения с Русской Православной Церковью. В середине и второй половине столетия советское общество трижды переживало идеологический кризис: в начале 1940-х, середине 1950-х и конце 1980-х гг. Все они совпадают с началом трех ступеней религиозного возрождения в СССР. Строй Советской России был таков, что религиозные, идеологические и культурные течения в жизни общества, не укладывающиеся в рамки официальной идеологии не имели возможности открыто развиваться. И только в кризисные периоды подобные течения неожиданно для властей давали о себе знать в виде организованных или стихийных проявлений. Руководство страны в подобных ситуациях было вынуждено корректировать курс своей религиозной политики.
Государственно-церковные отношения, таким образом, являются составной частью истории российской внутренней политики. Без их изучения невозможен всеобъемлющий анализ спектра внутренней политики России и СССР в целом на протяжении всего XX века. Помимо этого, государственно-церковные отношения - существенная часть истории Русской Православной Церкви в XX веке, истории, отличающейся особой остротой и трагизмом. Исторические уроки государственно-церковных отношений имеют огромное значение при разработке текущей религиозной политики Российской Федерации. И, наконец, данная тема является неотъемлемой частью истории Республики Башкортостан, в ее религиоведческом аспекте.
В условиях перехода российского общества от регламентированного государством атеизма к утверждению свободы совести и вероисповеданий государство идет на компромисс с религиозными организациями. Однако, в государственно-церковных отношениях остались не решенными многие важные вопросы:
Остаются неопределенными содержание, принципы и приоритеты, стратегические и тактические цели государственной церковной политики, формы и методы ее реализации.
Проявляется тенденция свести право граждан на свободу совести исключительно к свободе вероисповеданий.
3) Стремление возродить институт государственной церкви, т.е. навязать
взамен уходящей коммунистическо-атеистической новую религиозно-
православную идеологию. Это осложняет межконфессиональные отношения в
тех субъектах РФ, население которых традиционно является
поликонфессиональным.
Утверждение свободы в обществе, идеологический кризис, ухудшение социального положения, низкий уровень религиозной грамотности населения способствовали возникновению и утверждению в стране и республике тоталитарных культов иностранного и отечественного происхождения. Противодействие распространению деструктивных сект и культов затруднено отсутствием определений о них .в общероссийском и республиканском религиозном законодательстве. Ставка же РПЦ на полицейское вытеснение и дискредитацию сект не имеет ясно продуманной социальной и философской доктрины.
Исторические уроки взаимоотношений власти и РПЦ, опыт комплексного исследования, обобщения и осмысления истории отношений между Уфимской епархией и партийно-советским аппаратом БАССР в советский период, позволяют учесть ошибки прошлого при осуществлении государственной религиозной политики в общероссийском масштабе и учитывать их специфику на региональном уровне.
Новейшая история Русской Православной Церкви и государственная религиозная политика в СССР привлекали и привлекают внимание отечественных и зарубежных исследователей, однако в силу целого ряда причин они изучены в относительно небольшой степени. Работы по избранной теме, носящие конкретно-исторический характер, можно условно разделить на два потока: общероссийский и краеведческий.
Труды советских исследователей проблемы государственно-церковных отношений, написанные до 90-х гг. XX века, как правило, имеют довольно общий обзорный характер и несут идеологический отпечаток прежнего официального негативного отношения к религии. Церковь в них представляется реакционным, антинародным институтом, а органы контроля за ней показаны исключительно в положительном плане.1 И хотя до конца 1980-х гг. условия для объективного изучения государственно-церковных отношений фактически отсутствовали, важные, в научном плане, работы все же появлялись. Можно отметить монографии А.А. Шишкина об обновленчестве и Р.Ю. Плаксина о государственно-церковных отношениях 1917-1923 гг. Религиозная же политика СССР в послевоенный период вообще не подвергалась специальному исследованию. К этой группе литературы с оговорками можно отнести и публиковавшиеся в 1920-е годы работы видных обновленческих деятелей А.И. Введенского и Б.В. Титлинова, написанные в сугубо негативной для патриарха Тихона манере. Данные издания находятся на стыке воспоминаний и исторических исследований и отражают интересы лишь одной стороны, глубокой научной разработки изучаемые сюжеты в них не получили.3
В конце 1930-х гг. попытку написать историю Русской Православной Церкви после Октябрьской революции предпринял бывший ленинградский
1 Гордиенко Н. С. Эволюция русского православия (20-80-е гг. XX века). М., 1984. Он же. Современное русское
православие. Л., 1988; Барменков А. Н. Свобода совести в СССР. М., 1986; Куроедов В. А. Религия и церковь в
советском обществе. М., 1984; Корзун М. С. Русская Православная Церковь. 1917-1945 гг. Минск 1987; Русское
Православие: вехи истории. М., 1989; Красников Н. П. Социально-этические воззрения русского православия в
XX в. Киев, 1988.
2 Шишкин А. А. Сущность и критическая оценка «обновленческого раскола» русской православной церкви.
Казань, 1970; Плаксин Р. Ю. Тихоновщина и ее крах. Л., 1987.
3 Введенский А.И. Церковь и государство. М., 1923; Титлинов Б.В. Церковь во время революции. Пг., 1924.
обновленческий митрополит Николай Платонов. Однако она оказалась неудачной, выродившись в антирелигиозный пасквиль.1
Вторую группу работ общероссийского обхвата составляют труды священнослужителей и мирян Московской Патриархии: митрополита ленинградского Иоанна Снычева и протоиерея Владислава Цыпина. На исследования церковных историков сильно влияла их принадлежность к Московской Патриархии. Всячески доказывалась оправданность позиции ее руководства, идеализировались отношения с советской властью.2
Третья группа работ - труды иностранных и русских эмигрантских историков. Это труды А. Левитина и В. Шаврова, Л. Регельсона, А.А. Валентинова, Д. Поспеловского, Н. Струве, Г. Штриккера и других. А. Левитин, бывший обновленческий диакон, умерший в эмиграции, написал очень подробное и богатое фактическими данными исследование. Однако ряд моментов истории обновленчества освящен в нем необъективно, движение идеализировано, преувеличена его близость к социалистическим идеям. Л. Регельсон в своем исследовании дал умеренную критику излишне компромиссной, с его точки зрения, позиции митрополита Сергия в отношениях с советской властью и выдвинул как истинно православных группу духовенства и мирян, отказавшихся от сотрудничества с Советами (так называемых «непоминающих»). Работы А.А. Валентинова, Н. Польского сосредоточены, в основном, на показе масштабных репрессий против духовенства и верующих в 20 - 30-е гг. XX века в СССР.3
Самым крупным зарубежным исследователем проблемы является канадский профессор Д. Поспеловский. В ряде своих публикаций («Русская Православная Церковь в XX веке». М., 1995, «Православная Церковь в истории Руси, России и СССР». М., 1996) он сумел создать достаточно объективную
1 Платонов Н.Ф. Православная Церковь в 1917-1935 гг. // Ежегодник музея истории религии и атеизма. Т. V. М.,
Л., 1961. С. 206-271.
2 Иоанн (Снычев) митрополит. Церковные расколы в Русской Церкви 20-30 гг. XX столетия. Сортавала, 1993;
Протоиерей Владислав Цыпин. История Русской Православной Церкви. 1917-1990 гг. М., 1994.
3 Левитин А., Шавров В. Очерки по истории русской церковной смуты. T.1-3. М, 1996; Регельсон Л. Трагедия
Русской Церкви. 1917-45. М., 1996; Валентинов А.А. Черная книга («Штурм небес»). М., 1925; Польский М.
Новые мученики российские. Т. 1-2. М., 1997.
картину государственно-церковных отношений в СССР вплоть до его распада в декабре 1991 г. Так, линия местоблюстителя Сергия, осуждаемая значительной массой зарубежной Русской Православной Церкви как компромисс с атеистической властью, выводится Д. Поспеловским из последних мероприятий патриарха Тихона. В целом, автор стоит на умеренно-сергианских позициях, аргументированно доказывая отсутствие альтернативы для РПЦ в конце 20-х -30-е гг. XX в. Государственная церковная политика в СССР после 1945 г. рассмотрена им преимущественно на основе опубликованных нарративных источников, часто весьма далеких от истины. Ряд утверждений его также спорен. Так, например, он пишет, что государство в СССР осуществляло административные меры в борьбе с религией, т.к. «Советы рассматривали Русскую Православную Церковь как угрозу их монополии на власть».1 Однако церковные организации никогда не подменяли в истории Советской России органы государственного управления.
Из других работ западных исследователей нами привлекались работы Струве и Г. Штриккера. В работе Н. Струве «Христиане в СССР» (1963 г.) основное внимание уделено внешнеполитическим связям Московской Патриархии и гонениям на верующих при Хрущеве в 1958-1962 гг.2 Работа немецкого историка Г. Штриккера «Религия в России» (1988 г.) носит общеочерковый характер и построена преимущественно на опубликованных документах. В 1995 г. сокращенный вариант этой работы на русском языке Г. Штриккер опубликовал в качестве введения к изданному им сборнику документов «Русская Православная Церковь в советское время» (М., 1995).
На рубеже XXI века опубликована статья Д. Дейли, посвященная кампании по изъятию церковных ценностей. По мнению автора, к 1922 г. РПЦ оставалась единственной политической силой, противостоящей большевистскому режиму. Изымая церковные ценности, большевики ставили целью нанести невосполнимый материальный урон и подавить церковное сопротивление.3
1 Поспеловский Д. Русская Православная Церковь в XX веке. М., 1995. С. 129.
2 S. Struve N. Les Chretiens en USSR. Paris, 1963.
3 Дейли Д. Штурм последней крепости: большевистская атака на Церковь в 1922 г. // Ученые записки
Российского Православного университета апостола Иоанна. М., 2000. Вып. 6. Церковная история 20 в. и
обновленческая смута. С. 73-92.
В публикации историка из ближнего зарубежья И.И. Янушевича, рассматривается политика госорганов по отношению к Церкви и религиозным организациям в 1922-1927 гг., в результате которой РПЦ была поставлена на грань уничтожения.1
С начала 90-х гг. XX века стала быстро расти новая посткоммунистическая историография темы и в новой России. Первоначально большинство российских историков - В.А. Алексеев, М.Н. Бессонов, Ю.А. Бабинов, М.И. Одинцов - сохраняли приверженность некоторым прежним концепциям, частично обелявшим церковную политику советского государства. Так, М.Н. Бессонов в своей монографии утверждал, что главной причиной резкого сокращения числа верующих в 1920-е - 1930-е гг. и в 1960-е гг. было влияние «революционных социалистических преобразований». Он критиковал хрущевские гонения на Церковь, но объяснял их только волюнтаризмом и доминированием командно-административного метода.2 Значительную эволюцию прошли в данном направлении работы В.А. Алексеева («Иллюзии и догмы». М., 1991; «Штурм небес» отменяется? Критические очерки по истории борьбы с религией в СССР. М., 1992). В.А. Алексеев первым в отечественной историографии обратился к теме послевоенных государственно-церковных отношений в России. Он справедливо подчеркивал силу политической традиции, инерции антирелигиозной борьбы большей части партийного и комсомольского аппарата, которая определяла и многие аспекты политики государства по отношению к Русскому Православию в целом. Однако практически не рассматривается ответная реакция церкви, не уделяется должного внимания позиции духовенства и мирян. При изучении действий государства отсутствует комплексный подход, исследуются, главным образом, идеологические аспекты темы. Влияние же внешнеполитической линии руководства СССР почти не учитывается. Нет в книгах В.А. Алексеева и четко выделенной периодизации религиозной политики властных органов СССР.
Янушевич И.И. Политика государственных органов по отношению к Церкви и религиозным организациям в 1922-27 гг. // Вестник Белорусского государственного университета. Серия «История». №3. С. 22-27. 2 Бессонов М.Н. Православие в наши дни. M., 1990. С. 190, 197.
Довольно интересные мысли и суждения высказаны в небольшой по объему монографии М.И. Одинцова «Государство и церковь в России XX в.», вышедшей в 1994 г. Основное внимание автор уделил изучению деятельности органов, непосредственно осуществлявших государственную политику в религиозном вопросе, а также эволюции конституционно-правовой базы государственно-церковных отношений. Работе свойственен ряд недочетов. Во-первых, автор выделяет лишь два этапа периодизации государственно-церковных отношений в Советском государстве: 1917 - начало 1940-х гг. и 1943 -конец 1980-х гг. Во-вторых, недостаточно аргументирован итоговый вывод: «В 1917-1965 гг. у государства не было какой-либо единой линии, существовало своеобразное сочетание элементов предшествующих моделей - самодержавной, буржуазной и присоединившихся к ним собственно социалистических элементов. В различные периоды преобладали то одни, то другие элементы, определяя в целом характер государственно-церковных отношений».' Нам кажется, что автор преувеличивает степень неустойчивости государственно-церковных отношений в России XX в. При всех ее колебаниях и зигзагах, преобладающей линией был государственный атеизм с постепенным или резким вытеснением РГЩ из культурной, этико-нравственной и образовательной ниш жизни нашего отечества. Что касается экономической и политической сфер жизни, здесь государство допускало именно ту долю участия РПЦ, которая была ему выгодна и которая позволяла отечественному православию не угаснуть совсем и не превратиться в подпольную секту. Достойны внимания последние публикации М.В. Шкаровского - самого плодовитого автора, разрабатывающего тему государственно-церковных отношений в СССР.2 Он дал достаточно дробную периодизацию государственно-церковных отношений в 1939-1964 гг., разделив их на пять основных этапов: 1939-1943; 1943-1948; 1948-1953; 1953-1958; 1958-1964 гг. С данной периодизацией можно в целом согласиться. Автор выявил весь спектр факторов, влиявших на государственно-церковные
1 Одинцов М.И. Государство и церковь в России. XX в. М., 1994. С. 106, 128.
2 Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь и Советское государство в 1943-1964 годах. СПб, 1995;
Обновленческое движение в Русской Православной Церкви. XX в. СПб., 1999; Русская Православная Церковь
при Сталине и Хрущеве. M., 1999.
отношения: внешнеполитические, внутрипартийные, экономические, идеологические и т.д. Впервые в отечественной историографии было детально описано диссидентское движение как внутри московского патриархата, так и вне его юрисдикции (иосифляне, катакомбники). Недостатком работ является отсутствие исследования темы после 1964 г.
Из других работ отечественных исследователей проблемы, вышедших в 90-е гг. XX и в начале XXI в. можно отметить монографию А.Н. Кашеварова, статьи О.Ю. Васильевой, П.Н. Кнышевского, Д. Волкогонова, Т.А. Чумаченко и др.1 Все они в той или мере затрагивают некоторые аспекты изучаемой темы.
Достаточно интенсивно шла разработка данной проблемы и в отдельных регионах Российской Федерации. Работы А.И. Белкина, Л.И. Сосковец, Е.Ф. Шумилова, А.В. Чернышева и др. говорят об этом.2
1 Кашеваров А.Н. Государство и церковь (1917-1945 гг.). СПб., 1995; Он же. Государственно-церковные
отношения первых лет советской власти в зарубежной историографии // Новый часовой. СПб., 2001. №11-12.
С. 60-67; Васильева О.Ю., Кнышевский П.Н. Красные конкистадоры. М., 1994; Васильева О.Ю. Русская
Православная Церковь в 1927-1943 гг. // ВИ. 1994. №4. С. 35-46; Волкогонов Д.А. Сталин и религия // Наука и
религия. 1989. №2. С. 10-11; Щапов Я.Н. О некоторых новых проблемах истории РПЦ в работах историков
1980-1990-х гг. // Церковь в истории России. 2000. Сб. 4. С. 327-338; Захаров А.А. Отношения РПЦ и
советского государства накануне и в годы Великой Отечественной Войны. // Проблемы культуры, языка,
воспитания. 2000. Вып. 4. С. 185-189; Цымбаев Н.И. РПЦ в годы испытаний (1900-1941 гг.) // Вопросы
философии. 2001. №5. С. 33-40; Киреев А.И. Епархии и архиереи РПЦ в 1943-2002 гг. М., 2002; Чумаченко Т.А.
Советское государство и Русская православная церковь в 1941-1961 гг. // Религиоведение. 2002. №1. С. 14-38.
2 Белкин А.И. Была ли свобода совести? (Государственно-церковные отношения в Мордовии в 1940-е гг.) //
Вестник Мордовского Ун-та. Саранск, 1992. №1. С. 19-22; Сосковец Л.И. Из истории борьбы с религией и
верующими в Томской области: на материале 50-х гг. // Культура и религия в Сибири. Томск, 1994. С. 114-116.;
Шумилов Е.Р. Православная Удмуртия (XX век). Ижевск, 1996.; Мученики и исповедники Оренбургской
епархии XX в. (сб. кн. 1-3) Оренбург 2001 г.; Из истории религиозных конфессий Бурятии XX в. Сб. док. Улан-
Удэ 2001 г.; Чернышев А.В. Предыстория Тобольско-Тюменской епархии в послевоенный период (1947-1980
гг.); Очерки об архипастырях. Тюмень, 2000; Разумов Д.С. Антицерковная политика советской власти 1921-
1929 гг. (По матер. Верхнего Поволжья). Автореф. дисс. ... канд. ист. наук. Ярославль, 1997; Михайлов СВ.
Государство и церковь: отношения органов власти, религиозных организаций и верующих на Архангельском
севере в 1918-1929 гг. Автореф. дисс. ... канд. ист. наук. Архангельск, 1998; Балыбердин А.Г. Кировская
епархия в конце 1950-х гг. // Европейский Север в культурно-историческом процессе. Киров, 1999. С. 277-286;
Ухтомский А.А. Доминанта души: из гуманитарного наследия. Рыбинск, 2000; Булавин Н.В. Религиозность
уральского населения в 1920-е гг. // Ученые записки НТГПИ. Нижний Тагил. 2001. С. 33-38; Златоустовские
купола. Сб. статей. Златоуст. 2001; Соколов Т.Е. Кампания 1922 г. по изъятию церковных ценностей (на
примере Москвы). // Государство, религия, Церковь в России и за рубежом. М., 2001. №3. С. 97-107;
Лавринов В. Екатеринбургская епархия: События. Люди. Храмы. Екатеринбург, 2001; Серазетдинов Б.У.
Православные общины Сургута в 20-е - 30-е гг. XX в. // Северный регион; наука, образование, культура. 2001.
№1. С. 228-231; Мученики и исповедники Оренбургской епархии XX в. Кн. 1-3. Оренбург, 2001; Общество,
государство, религия. (Материалы конференции, посвященной 2000-летию христианства). Чебоксары, 2002;
Бакаев Ю.Н. Власть и религия: история отношений (1917-1941 гг.). Хабаровск. 2002; Церковь и государство:
XX век. Сб. статей. Тамбов. 2002.
Башкортостан в этом плане также не оставался в стороне от общероссийской исторической струи.
Говоря о развитии изучения проблемы в атеистический период, следует отметить тот факт, что, вплоть до начала 90-х гг. XX в., проблема государственно-церковных отношений в БАССР была запретной для исследования. Она подменялась проблемой атеистического воспитания трудящихся в тот или иной промежуток времени. В 1932 г. в центральном издании была опубликована статья А. Агеева, посвященная вопросам антирелигиозной работы в Башкирии.1 В этом плане также могут быть названы два диссертационных исследования, авторами которых являлись в свое время историки КПСС В.Г. Чухров и Р.З. Штейнгард. Они впервые в региональной историографии ввели в научный оборот партийные директивы Башобкома КПСС по атеистическому воспитанию, сообщили данные о количестве лекций и семинаров на атеистическую тематику. Подобный взгляд на религиозную политику 50-х - начала 60-х гг. XX в., являвшуюся предметом исследования указанных авторов, был единственно возможным в эпоху идеологической монополии КПСС. Естественно, что вопрос о каких-либо реальных цифрах по закрытию храмов или преследованиях верующих за свои религиозные взгляды даже не ставился. В 1970 г. вышла брошюра одного из идеологических функционеров обкома КПСС М.Г. Арсланова, весьма претенциозно названная «Схватка с темной силой». Автор анализирует собственный опыт атеистической пропаганды в городе Стерлитамаке в 50-60-е гг. XX в. Брошюра полна лозунгов и идеологических клише. Однако она дает кое-какие факты административно-идеологического давления на верующих г. Стерлитамака со стороны горкомов КПСС и ВЛКСМ, рассказывает о системе атеистического
1 Агеев А. К вопросу о современном положении антирелигиозной работы в Башкирии // Антирелигиозник.
1932. №9. С. 33-40.
2 Чухров В.Г. Идеологическая работа Башкирской областной парторганизации в период развернутого
строительства коммунизма (1959-1963 гг.). Автореф. дисс. ... канд. ист. наук. М., 1965; Штейнгард Р.З.
Деятельность Башкирской парторганизации по атеистическому воспитанию трудящихся в период
строительства коммунизма (1959-1968). Автореф. дисс. ... канд. ист. наук. Пермь, 1970.
промывания мозгов верующим со стороны партаппарата горкома и так называемого лекторского актива.1
Роли областного комитета КПСС по атеистическому воспитанию населения Башкирии в предвоенные годы посвящены работы Ф.Ф. Гайнуллина и диссертационное исследование Д.Н. Загидуллина.2 Также следует отметить работу Г.Ш. Илишева, в которой автор затрагивает проблему религиозности крестьянского населения Башкирии.
В 1993 г. коллектив сотрудников Центрального Государственного Исторического Архива Республики Башкортостан выпустил сборник «Дорога к храму. История религиозных учреждений г.Уфы». Данное издание содержит большой фактологический материал по истории культовых сооружений православия, в том числе даты и обстоятельства их закрытия, важные для диссертационного исследования. Эта информация основана на архивных документах, таким путем впервые вводимых в научный оборот.4
В 1995 г. в сборнике «Востоковедение в Башкортостане» в части II было опубликовано небольшое исследование Ю.Н. Сергеева об уфимском епископе 50-х гг. XX в. Иларионе Прохорове. Оно было написано на основе материалов Архива Совета по делам религий при Кабинете Министров РБ. Автор рисует образ талантливого церковного администратора, мужественного человека, в силу своих возможностей боровшегося с партийно-государственным произволом при закрытии церквей и молитвенных домов в 1950-е годы. Позже Ю.Н. Сергеев продолжил исследование серии биографий уфимских епископов 40-начала 60-х гг. XX века.5
1 Арсланов Н.Г. Схватка с темной силой. (Из опыта атеистической работы в г. Стерлитамаке). Уфа, 1970.
2 Гайнуллин Ф.Ф. Руководство партийных организаций Башкирии антирелигиозной пропагандой (1917-1927
гг.). // Ученые записки Московского областного пединститута. 1971. Т. 297. Вып. 17. С. 244-262; Загидуллин
Д.Н. Деятельность Башкирской областной партийной организации по атеистическому воспитанию трудящихся
(1917-1937 гг.). Автореф. дисс. ... канд. ист. наук. Свердловск, 1984.
3 Илишев Г.Ш. Башкирская деревня в первые послевоенные годы. 1946-1950 гг. Уфа, 1988.
4 Васильева O.B., Латыпова В,В. и др. Дорога к храму. История религиозных учреждений г. Уфы. Уфа, 1993.
5 Сергеев Ю.Н. Уфимские епископы сер. 40-х - сер. 60-х гг. XX в.: материалы к биографическому словарю //
Личность в политической истории Европы и США в новое и новейшее время. Уфа, 1997.
В 1996 г. было выпущено энциклопедическое издание «Башкортостан. Краткая энциклопедия». В ряде статей этого издания, таких как «Православие», «Уфимская епархия», «Церкви», «Таврион» приводятся многочисленные фактологические данные по теме исследования. Вместе с тем, ряд из них требует дополнительной проверки. Так, в статье «Епархия Уфимская» приведены данные о том, что в 1940-1950-е гг. было открыто до 100 церквей, что совершенно не соответствует действительности (авторы статьи -В.В. Мохов и О.В. Васильева).1 В том же 1996 г. Ю.Н. Сергеев опубликовал очерк, посвященный жизни игумена И. Чернышева, секретаря Уфимской епархии в 1960-е гг., активного борца с практикой государственного закрытия церквей.2
Философско-обобщающий труд Г.Б. Фаизова «Государственно-исламские отношения в Поволжье и Приуралье» (1995 г.) явился первым опытом освещения отношений органов власти и исламских религиозных организаций. Автор охватил период с момента появления здесь ислама до начала 90-х гг. XX в., конкретизировав понятие «государственно-исламские отношения» и выделив их из совокупности государственно-религиозных отношений.3 В фундаментальном исследовании А.Б. Юнусовой «Ислам в Башкортостане» (1999 г.) дана целостная картина истории ислама в Башкортостане на протяжении Х-ХХ вв., раскрывается комплекс политически, экономических и идеологических особенностей функционирования ислама в республике, в научный оборот введен целый комплекс архивных документов и материалов.4 Исследования А.Б. Юнусовой и Г.Б. Фаизова позволяют сравнить государственно-исламские отношения с соответствующими отношениями государства и Православной церкви за исследуемый период, что значительно обогащает общую картину религиозной политики в Б АССР за 1917-1991 гг.
1 Башкортостан. Краткая энциклопедия... С. 268.
2 Сергеев Ю. Н. Умирание во все дни: портрет провинциального священника в атеистическом государстве //
Истоки. 1996. №15.
3 Фаизов Г.Б. Государственно-исламские отношения в Поволжье и Приуралье. Уфа, 1995.
4 Юнусова А.Б. Ислам в Башкортостане. Уфа, 1999.
В 1998 году состоялась общероссийская конференция в г. Оренбурге «Христианство и ислам на рубеже веков». В материалах конференции содержатся различные аспекты государственно-церковных отношений на Южном Урале и в Поволжье в 20-30-х гг. XX в. (сообщение О.В. Гугненой, Т.Л. Акуловой, Л.И. Футорянского), 40-60-е гг. XX в. (сообщения P.P. Хисамутдинова, А.В. Федорова), 80-90-е гг. XX в. Они важны для нас в качестве сравнительного материала.
В мае 1998 г. прошла республиканская конференция «Культурные и духовные традиции русских Башкортостана: история и современность». Публикация соавторов: протоиерея В.В. Мохова, И.Л. Васильевой и Н.П. Зиминой «Мученический и исповеднический путь Уфимской епархии» построена на большом количестве архивных и ранее малодоступных материалах. В ней приводятся данные о антиправославных репрессиях в Б АССР в 1917-1960-е гг. Не совсем понятно верхняя хронологическая рамка статьи - 1987 г., в то время как фактологический материал доведен до начала 1960-х гг. В статье вновь приведена цифра о 100 существовавших в епархии в 1950-х гг. церквах, без каких-либо документальных обоснований. Исследованию репрессивных акций по отношению к духовенству и мирянам Уфимской епархии посвящены статьи: «К прославлению собора новомучеников и исповедников Уфимской епархии: жертвы гражданской войны» (авторы - Н.П. Зимина, И.Л. Васильева, Э.С. Баширов), «К прославлению собора новомучеников и исповедников Уфимской епархии: кафедральный протоиерей Евграф Васильевич Еварестов» (авторы -Н.П. Зимина, И.Л. Васильева, СМ. Гутовская, В.В. Мохов), «Новомученик Уфимской Земли епископ Симон (Шлеев)» (автор - протоиерей В.В. Мохов), «Блаженная Варвара затворница - праведница Уфимской Земли безбожного времени».1
1 Культурные и духовные традиции русских Башкортостана: история и современность. 4. II. Уфа, 1998. С. 8-38.
Данные по месторасположению и архитектуре заводских, сельских и домовых дворянских церквей содержатся в статье П.В. Егорова «Сельские памятники Уфимского края».
В ноябре 1998 г. состоялась республиканская конференция «Религии в Башкортостане: история и современность», материалы которой появились в следующем 1999 г. Особый интерес представляют сообщения А. В. Егорова о начале обновленчества в Башкирии, Х.Х. Лукманова — о государственной религиозной политике в 1920-е гг. Они дают новый фактологический материал по государственно-церковным отношениям в 1920-е годы. Статья А.Д. Казанчиева посвящена политизации религиозных движений в Башкортостане в период Гражданской войны. В.М. Кирсанова представила родовую биографию священников Некрасовых за XIX - первую половину XX вв. О.В. Васильева, С.Г. Шушпанов проследили историю Благовещенского женского монастыря. В статье И.Л. Васильевой представлена Высшая духовная школа в Уфимской епархии - филиал Московского Свято-Тихоновского Богословского института. Современному положению Православной церкви на территории Башкортостана посвящена статья протоиерея В.В. Мохова. Исследование Е.С. Данилко о современном состоянии старообрядческих общин в Башкортостане важно в качестве сравнительного материала. Н.Г. Соколов рассматривает православные религиозные организации в Башкортостане. В статье А.В. Васильева показана роль религиозных организаций в Республике Башкортостан в урегулировании политических конфликтов.2
В 1999 г. православная общественность и ученые Республики Башкортостан отмечали 200-летие учреждения Уфимской епархии. Проведенные торжества и первая богословская конференция «Православие в Башкирии: история и современность», к сожалению, так и не вылились в издание какого-либо сборника.
1 Там же. С.46-50.
2 Уфа, изд-во ЦДУМ, 1999.
В середине 2000 г. вышло монографическое исследование «Уфимская епархия в 1943-1964 гг. Очерки государственно-церковных отношений»1, являющееся к настоящему времени наиболее полным фактологическим исследованием по теме. Авторы (Ю.Н. Сергеев и Н.Т. Абдулов) ввели в научный оборот большой пласт архивных документов, извлеченных из фонда уполномоченного Совета по делам православной церкви по БАССР (Р-4731) и текущего Архива Совета по делам религии при Совмине РБ. Работу отличает новый поход к тематике: авторы анализируют не только государственно-церковные отношения, но и внутреннюю жизнь Уфимской епархии. Дается динамика численности, возрастная градация, образовательный уровень православного духовенства, биографические зарисовки епископата и т.д. Авторы впервые в республиканской историографии делят государственно-церковные отношения натри этапа: 1943-1948 гг.; 1949-1957 гг.; 1958-1964 гг.
Впоследствии указанные авторы продолжили исследования по теме. Так, Ю.Н. Сергеев выпустил имеющую важное методологическое значение статью о периодизации государственно-церковных отношений в течение всего советского периода истории БАССР. Он делит государственно-церковные отношения на 8 этапов: 1918-1921; 1922-1929; 1929-1941; 1941-1948; 1949-1957; 1958-1964; 1965-1988; 1988-1991 гг. В работе аргументированно обоснована подобная периодизация и нам она кажется вполне приемлемой. Обзору архивных материалов по истории религии, хранящихся в архивах РБ, посвящены статьи Л.А. Маркеловой, Л.В. Асеева, Л.Ф. Григоренко, О.В. Васильевой. Из последних работ, косвенно касающихся темы исследований, следует отметить брошюру О.В. Васильевой и М.И. Роднова «Храм в Архангельском».4 В брошюре прослежена история одного из приходов Уфимской епархии с XVIII в. по 1934 г. Для нас особенно интересен раздел «Советская история» (С. 31-46) в плане показа государственно-церковных отношений на примере отдельного
1 Уфа, изд-во БашГУ, 2000.
2 Река времени. Уфа, 2000. С. 31-36.
3 Там же. С. 43-56.
"Уфа, 1999.
православного храма. Н.В. Ахмадиева в публикации «Религиозная жизнь крестьянства Башкортостана в 1945-1965 гг.» делает вывод о том, что в послевоенное двадцатилетие в республике происходило серьезное идеологическое атеистическое воздействие на религиозное сознание народа. В то же время, сознание определенной части колхозного населения республики продолжало оставаться религиозным.1
В мае 2000 г. в Уфе прошла межрегиональная конференция «Роль религии в формировании личности», материалы которой были опубликованы в следующем году. Ю.С. Воронцовой - о религиозном законодательстве и политике в отношении духовенства Башкортостана в 30-е годы XX в.2
Роли РПЦ в победе над фашизмом посвящена статья О.Б. Феклиной. Автор приводит факты патриотической деятельности верующих по сбору денежных средств, вещей и продовольствии для фронта, поддержки семей фронтовиков, боевых заслугах прихожан и служителей Церкви.3
Из работ, касающихся темы исследования, необходимо отметить сообщения P.P. Шаймухаметова «Культурно-просветительская работы в сельских районах Башкортостана в период НЭПа», О.И. Новиковой «Культпросветучреждения как один из основных рычагов идеологическая воздействия партии на общество в первые послевоенные годы (на материалах Башкортостана)», Ю.Н. Сергеева и Н.Т. Абдулова - «Уфимский епископ Анатолий (1979-1990 гг.) и начало перестройки государственно-церковных отношений в Башкортостане».
Из последних работ по теме исследования можно назвать статьи Ю.Н. Сергеева, Н.П. Зиминой, Г.Б. Фанзова, О.В. Васильевой, помещенные в первом томе «Башкирской энциклопедии». Это статьи «Арсений Крылов», «Алексий Сергеев», «Архиереи», «Атеизм», «Борис Шипулин», «Благовещенский
1 Ахмадиева Н.В. Религиозная жизнь крестьянства Башкортостана в 1945-1965 гг. // Ватандаш. Уфа, 2002. №10.
2 Роль религии в формировании личности. Уфа, 2003. С. 125-128; 150-154.
3 Феклина О.Б. Роль РПЦ в победе над фашизмом. // Вестник ВЭГУ. 2000. №12. С. 33-38.
4 Культура народов Башкортостана: Прошлое и современность. Уфа, 2003. С. 60-61; 64-66; 68-70.
женский монастырь»,1 а также О.Б. Феклиной «Патриотическая позиция православной церкви в войне». Они рассматривают биографии архиереев 20-50-х гг. XX в. и некоторые аспекты государственно-церковных отношений.
Анализ литературы позволяет сделать вывод о том, что проблема развития отношений органов государственной власти и Уфимской епархии в БАССР является одной из малоисследованных в региональной историографии. Имеющиеся работы, в основном, носят описательный, публицистический характер, ограниченный узкими хронологическими рамками. В них затрагиваются различные аспекты исследуемой темы: атеистическое воспитание трудящихся, репрессии в отношении духовенства и мирян епархии, политизация религиозных движений в Башкирии в период гражданской войны, начало обновленчества в Башкирии, патриотическая деятельность духовенства и мирян епархии в годы Великой Отечественной войны, государственная религиозная политика в БАССР в 1920-е и в 1930-е годы, история отдельных приходов и культовых сооружений православия, биографии епископов и клира епархии.
В фундаментальных исследованиях А.Б. Юнусовой и Г.Б. Фаизова по истории ислама в Башкортостане и государственно-исламских отношениях в Поволжье избранная тема рассматривается в качестве предмета специального изучения государственно-исламских отношений как в теоретическом, так и в конкретноисторическом плане. Они очень важны в плане сравнения с соответствующими отношениями государства и Православной церкви в БАССР в исследуемый период.
Монографическое исследование «Уфимская епархия в 1943-1964 гг. Очерки государственно-церковных отношений» явилось первым опытом целевого комплексного исследования проблемы государственно-церковных отношений.
1 Башкирская энциклопедия. Т.1. М„ 2005. С. 187, 118,202,229, 537, 502-503.
2 Феклина О.Б. Патриотическая позиция православной церкви в войне // Актуальные вопросы истории и
культуры Башкортостана (1941-1945 гг.). Уфа: Изд-во Башгосуниверситета, 2005. С.62-67.
Таким образом, историографический обзор проблемы свидетельствует о том, что проанализировать отношения государства и Русской Православной церкви в БАССР во всей полноте и сложности их форм и содержания в исследуемый период до настоящего времени не удалось.
Основную источниковую базу диссертационного исследования составили как архивные материалы, так и опубликованные источники. Основные архивные материалы были почерпнуты из государственных архивов г. Уфы. В Центральном государственном историческом архиве Республики Башкортостан (ЦГИА РБ) были изучены четыре фонда. Это, прежде всего, фонд уполномоченного Совета по делам Российской православной церкви при Совмине БАССР Р-4731 (опись 1), представляющий большую ценность. Уполномоченный Совета по делам РПЦ контролировал и во многом управлял всей деятельностью Уфимской епархии в 1943-1990-е годы. Анализ документов его фонда (дела № 1,2, 4, 5, 14, 16, 17, 23) позволяет проследить как начало этапа «примирения» в отношениях между государством и Церковью в 1943 г., так и переход в 1958 г. к новым ожесточенным гонениям на религиозные организации. В фонде содержатся: протоколы записей приемов уполномоченным духовенства и верующих, дела по открытию и закрытию приходов, инструкции уполномоченному, высылаемые из Совета по делам РПЦ в Москве. Наиболее ценны из всего перечня дел данного фонда дела по открытию и закрытию отдельных приходов Уфимской епархии. Они составляют две трети дел фонда. В них содержится многочисленная историческая информация, раскрывающая внутреннюю жизнь прихода в 40-60-х гг. XX в.: время открытия прихода, приходской актив, списки служащего в приходе духовенства с их краткими биографиями и причинами их снятия с регистрации или перевода в иной приход, материальное обеспечение прихода, половозрастной и образовательный состав прихожан, причины закрытия прихода и реакция на это верующих, отношения между духовенством и прихожанами, донесения сексотов из числа прихожан и т.д.
К фонду Р-4731 примыкает фонд Р-4732 (опись 1) - уполномоченного Совета по делам религиозных культов при Совмине БАССР. Данный чиновник контролировал неправославные религиозные конфессии христианства (прежде всего лютеранство и баптизм), ислам и марийское язычество. Документы этого фонда (дела № 5, 6, 8, 10) дают срез религиозной политики в БАССР по отношению к протестантизму и исламу, что позволяет сравнивать ее с аналогичной политикой по отношению к православию.
Тематически очень близок к указанным фондам текущий Архив Совета по делам религий при Совмине Республики Башкортостан. В отличие от упомянутых выше фондов, дела текущего Архива Совета по делам религий (Ф. 1, дела № 1, 2, 4, 5, 6, 7, 9; Ф. 2, дела № 1,2, 5, 8) охватывают хронологический отрезок времени от 1943 г. до настоящего времени (исследователю открыт этап до 1991 г. включительно). Фонды Р-4731-Р-4732 замыкаются 1964-1965 гг. Фонд №1 текущего Архива Совета по делам религий содержит ценнейшие ежегодные отчеты уполномоченных Совета по делам РПЦ БАССР. В отчетах уполномоченных содержится самая разнообразная историческая информация: динамика количества храмов и численности духовенства, характеристики епископата и приходского духовенства по степени лояльности к советской власти и возможного «сотрудничества», анализ внутренней жизни епархии, справки об административном вмешательстве районного звена советской и партийной элиты в жизнь приходов, сведения о нелегальных паломничествах к святым источникам, данные об осуществлении культовых треб (крещения, венчания, отпевания) как по отдельным приходам, так и по епархии в целом. Особую значимость отчетам уполномоченных придает значительная финансовая информация: доходность отдельных церквей и епархии в целом. Несмотря на неполноту подобной информации, она позволяет хотя бы проследить пути финансового давления на Церковь в масштабе епархии. После 1965 г. информационные отчеты уполномоченных становятся суше, исчезает большая часть финансовой отчетности, донесений «сотрудничающих», характеристика духовенства становится сугубо формальной. Отчеты
уполномоченных 1980-х гг. - это информационные справки на 4-6 листах, состоящие практически из одной статистики.
Третьим фондом, изученным в ЦГИА РБ был фонд Р-394 (опись 2) -Президиума Верховного Совета Б АССР. Выборочный просмотр дел (дела №617, 1780, 1804, 1815, 1820, 1847, 1848, 1923, 1924, 1957, 1975, 2034, 2326, 2763, 2764, 2781, 2787, 2878, 2882, 2883, 2893) по закрытию православных храмов (более 100 единиц) в 1920-1930-е гг. позволил проследить основные тенденции государственно-церковных отношений в БАССР в соответствующий хронологический отрезок времени. Дела, в основном, однотипны и состоят из разделов по подготовке закрытия храмов путем создания соответствующего общественного мнения близлежащих учреждений, школ, заводов и мастерских. Затем следует процедура «всеобщего» голосования, в котором более 80% (в среднем) окрестного населения выступает за закрытие церкви, бумаги идут по инстанциям до Комиссии культов при Президиуме ВС БАССР, где и принимается окончательное решение о закрытии (в 9 случаях из 10).
Четвертым фондом из ЦГИА РБ был фонд Р-1252 МВД БАССР (опись 1, дела № 64, 266, 349, 508, 527, 774). Материалы фонда, относящиеся к 1920-м гг., отличаются значительным разнообразием. Это - анкеты священнослужителей, часть которых будет составляться и в 1940-1950-е гг., статистика количества религиозных организаций в БАССР, описи закрываемых монастырей и домовых церквей, протоколы уфимского епархиального собрания 1923 г., документы о регистрации православных приходов. Особый интерес представляют документы регистрации православных приходов. Они полны информации о внутренней жизни прихода, прежде всего о борьбе обновленцев со староцерковниками и о поддержке первых органами МВД. Оба фонда позволяют проследить отдельные аспекты внутренней жизни Уфимской епархии в 1920-1930-е гг. и реакцию на те или иные стороны деятельности духовенства органов государственной власти БАССР.
Партийный аспект государственно-церковных отношений в БАССР позволяет нам рассмотреть фонд 122 Центрального Государственного Архива
общественных объединений Республики Башкортостан (ЦГАОО РБ). Этот фонд Башобкома КПСС очень обширен и многообразен. По документам фонда можно проследить всю идеологическую работу обкома партии. Документы этого фонда (опись 3, дело № 220; опись 4, дела № 24, 28, дела № 510, 512, 518, 520) фиксируют судьбоносные решения главного идеологического органа КПСС в масштабах автономной республики на всем протяжении исследуемого периода (последние постановления обкома КПСС по атеистическому воспитанию трудящихся датированы 1985 г.). Постановления и резолюции обкома КПСС по атеистическим вопросам, оставшиеся неопубликованными, однотипны. Они состоят из двух частей: набора общих атеистических штампов и конкретных мер, которые должны принять отдельные учреждения и организации по реализации постановлений.
Достаточно многочисленными являются и опубликованные источники по теме исследования. Во-первых, это материалы партсъездов, конференций, пленумов ЦК, постановления и циркуляры центральных органов ВКП(б)-КПСС, посвященные проведению атеистической пропаганды, использованию Русской Православной Церкви в различных международных акциях. В них подробно прослеживалось государственно-правовое регулирование Русской Церкви актами законодательных и исполнительных органов советского государства. Из публикаций подобного рода следует назвать, прежде всего, сборник «Законодательство о религиозных культах» (М., 1971) и республиканский историко-партийный источник «Резолюции областных конференций Башкирской партийной организации и пленумов обкома КПСС» (Уфа, 1962). К сожалению, второй из указанных сборников документов доведен только до 1960 г., а в первом отсутствует материал из регионов. В вышедшем в 1999 г. сборнике законодательных актов «Ислам в законодательстве России. 1554-1929 гг.» содержатся документы, освещающие государственно-религиозные отношения в Башкортостане в первые десятилетия советской власти.1
1 Ислам в законодательстве России. 1554-1929 гг. Сборник законодательных актов / Составители: Юнусова А.Б., Сергеев Ю.Н., Латыпова В.В. Уфа, 1999.
С начала 1990-х гг. в журналах начали публиковаться подборки архивных документов по истории религиозной политики советского государства, в основном, они касались материалов 1920-1930-х гг.1 Несколько подобных публикаций подготовил московский историк М.И. Одинцов, в том числе серию, посвященную деятельности патриархов Русской Церкви в 1917-1990 гг.2 Важное значение этих публикаций связано с наличием в них нескольких эпизодов из истории уфимских архиереев 1940-1960-х гг. Опубликованные М.И. Одинцовым документы о государственно-церковных отношениях конца 1930 - середины 1940-х гг., тематически относящихся к диссертационному исследованию.3 Ряд подборок архивных материалов по истории государственной религиозной политики в СССР опубликовал и М.В. Шкаровский.4 Его публикации важны в плане выявления региональной специфики проведения религиозной политики КПСС и советским государством. Они представляют интерес, прежде всего, как сравнительный материал. С той же целью были использованы архивные документы по государственной религиозной политике в Сибири, на Дальнем Востоке и на Урале.5
Публикация немецкого историка Г. Штриккера «Русская Православная Церковь в советское время (1917-1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и церковью», вышедшая из печати в 1995 г. Данный сборник документов, доведенный до февраля 1993 г., отражает все этапы государственно-церковных взаимоотношений. Для нас особенно важны
1 «Взять на учет все духовенство» // Источник. 1994. №6; Политбюро и церковь // Новый мир. 1994. №8.
2 Дело патриарха Тихона // Отечественные архивы. 1993. №6; Политбюро и церковь // Новый мир. 1994. №8.
3 Религиозные организации в СССР: накануне и в года Великой Отечественной войны (1938-1943 гг.) //Отечественные архивы.
1995. №2; Религиозные организации в СССР в годы Великой Отечественной войны // Отечественные архивы. 1995. №3.
4 В огне войны. Русская Православная Церковь. 1941-1945 гг. // Русское прошлое. Историко-документальный
альманах. Кн. 5. СПб., 1994; Антицерковные гонения в Ленинградской епархии. 1958-1964 // Невский архив.
Вып. II. М., СПб., 1995 г.
5 Черные дни русского православия. Документы и материалы Тюменской губернии. 1917-1965 гг. Тюмень,
1992; Свидетельства, истории / Публикация документов. Выпуск 3. Екатеринбург, 1994; Религия и власть на
Дальнем Востоке России / Сборник документов. Хабаровск, 2001; Из истории религиозных конфессий Бурятии
(XX в.) / Сборник документов. Улан-Удэ, 2001.
Православное духовенство Уфимской епархии в событиях 1917-1922 гг.
К началу революционных потрясений 1917 г. Русская Православная Церковь представляла внушительную силу. В империи было 115-125 млн. православных верующих (около 70% населения), 79 тыс. храмов и часовен, около 120 тыс. священников, диаконов и псаломщиков, 130 архиереев, 1253 монастыря и скита с 95 тыс. монашествующих и послушников, 57 духовных семинарий и 4 духовные академии.1 Уфимская епархия, как структурное подразделение Русской Православной Церкви, была организована в октябре 1799 г. К 1913 г. (год наиболее позднего тотального обследования епархии синодального периода) в составе епархии насчитывалось: 526 церквей, 225 часовен, 537 священников, 171 диакон, 387 псаломщиков, 15 монастырей с 2235 монашествующими и послушниками, духовная семинария.2 Управляющим Уфимской епархией с 22 декабря 1913 г. был епископ Андрей Ухтомский, личность яркая и значительная.
К февралю 1917 г. авторитет и влияние Церкви как в центре, так и в регионах империи оказались в значительной степени подорванными. Введение в начале XVIII в. синодальной системы с подчинением Церкви бюрократическому аппарату лишила ее самостоятельного голоса в обществе, приравняло приходского священника к полицейскому чиновнику, который присягал служить властям, сообщал о политических настроениях своей паствы. Это бюрократизировало духовенство, роняло его авторитет, т.к. Церковь являлась государственной, противники ее возлагали на нее долю ответственности за репрессии самодержавия и все социальные несправедливости, творимые государственным аппаратом. В результате с конца XIX в. в российском обществе, прежде всего, среди интеллигенции наступает заметное охлаждение к ценностям православной веры и к значимости церковной организации среди других общественных институтов. Антиклерикальные настроения начинали проникать и в широкие народные массы. Уже в революцию 1905-07 гг. происходили случаи погрома домов священников, изгнания их и даже убийства.1
Внутри самой Церкви созрела своя «революционная ситуация». С 1905 г. основная часть духовенства, в том числе епископата, проявляла недовольство политикой святейшего синода и существовавшей системой в целом. Появились признаки обновления, стремления к церковным реформам, создавались разнообразные приходские братства, религиозно-нравственные кружки и общества, выходили православные журналы, возрождалось проповедничество. Не осталась в стороне от общероссийской линии и Уфимская епархия. Еще в период революции 1905-1907 гг. духовенство Уфимской епархии выдвинуло радикальный проект реформирования Церкви. Подлинный размах процесс возрождения различных сторон жизни епархии получил с прибытием в Уфу епископа Андрея Ухтомского.
Либерализация отношений с Уфимской епархией в 1941-1948 гг.
Великая Отечественная война явилась спасением для Русской Православной Церкви. С начала войны замерла атеистическая пропаганда, почти прекратились аресты священнослужителей, власти на местах не препятствовали активизации деятельности духовенства и открытию храмов. Московская патриархия развернула широкую патриотическую работу, получив поддержку советского правительства. Назревала радикальная смена прежнего курса государственной религиозной политики. 4 сентября 1943 г. состоялась встреча патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия со Сталиным.1 Вскоре был учрежден Совет по делам Русской Православной Церкви при Совмине СССР, во главе с полковником госбезопасности Г.Г. Карповым. Совет явился органом, призванным осуществлять контроль над соблюдением, правильным применением и исполнением всех законодательных актов, относящихся к православию. Совет имел на местах своих уполномоченных, которые приравнивались к начальникам управлений Совминов союзных и автономных республик и заведующим отделами облисполкомов.2 Началась частичная реабилитация православного духовенства, было разрешено избрание нового патриарха, стали открываться семинарии, восстанавливались архиерейские кафедры, создавались епархиальные правления. Однако границы государственной политики были строго очерчены. К примеру, была выработана многоступенчатая процедура открытия новых храмов. По постановлению Совмина СССР от 28 ноября 1943 г. ходатайства верующих в начале рассматривались местными органами власти, в случае их одобрения пересылались в совет по делам РПЦ, после предварительного решения которого поступали в Совмин, а затем снова в Совет.1 Таким образом, открытие храмов тщательно дозировалось.
В Уфе к началу Великой Отечественной войны незакрытой оставалась одна Сергиевская церковь, но без причта, репрессированного в конце 30-х гг.2 В обновленческой Покровской церкви, закрытой решением исполкома Кировского райсовета г. Уфы от 25.05.1941 г., служба шла дольше всего.3 В 1942 г. жизнь епархии постепенно начинает налаживаться. В единственной открытой церкви Уфы - Сергиевской, стал служить иеромонах Ксенофонт Синютин. Временно управляющий Уфимской епархией стал возвращенный из ссылки архиепископ Алексий (Сергеев).
Уфимская епархия и органы государственной власти в 1958-1964 гг.
Конец 50-х - начало 60-х гг. XX в. вошли в историю СССР как период последних попыток верхушки КПСС радикально и быстро решить религиозный вопрос в стране. По Русской православной церкви был нанесен сильнейший удар.
К 1958 г. относительно ровные государственно-церковные отношения 40-х годов стали постепенно обостряться. Это обострение было вызвано целым комплексом причин. М.В. Шкаровский называет следующие: иллюзии партийной верхушки относительно краткости сроков построения коммунизма в СССР и вытекающие из них выводы о полном отмирании религии вообще и православия в частности; индифферентность большей части населения к религиозным гонениям, уход из высших эшелонов ближайших сподвижников Сталина 1940-х годов, разделявших его умеренные взгляды на государственно-церковные отношения, сложившиеся в годы Великой Отечественной войны; тревогу группы Н.С. Хрущева в связи с начинавшимся русским религиозным возрождением (с середины 50-х гг. XX в.); желание пополнить финансы страны за счет конфискации церковных ценностей, домов и автомашин.1 Д.В. Поспеловский добавляет к ним личную антипатию к РПЦ тогдашнего главы КПСС Н.С. Хрущева, сложившуюся еще в 30-е гг. XX в. и его примитивно-практическое истолкование учения Маркса о возможности сосуществования религии и коммунизма.2 Церковные исследователи проблемы (В. Цыпин и С. Гордун), тщательно описывая все этапы хрущевских гонений на РПЦ, как правило, уходят от прямых ответов на вопрос о причинах таких гонений.
Началом атаки на РПЦ стало секретное постановление ЦК КПСС от 4.10.1958 г. «О записке отдела пропаганды и агитации ЦК КПСС по союзным республикам «О недостатках научно-атеистической пропаганды»». В нем всем партийным и государственным органам, а также общественным организациям предписывалось развернуть наступление на «религиозные пережитки» советских людей. В соответствии с указаниями ЦК КПСС 16 октября 1958 г. Совмин СССР принял первые антицерковные постановления: «О монастырях в СССР» и «О налоговом обложении доходов предприятий епархиальных управлений, а также доходов монастырей». В первом из них монастырям запрещалось применять наемный труд, предусматривалось значительное уменьшение земельных наделов, а также сокращение самого количества обителей. Кроме того, вновь вводились отмененные в 1945 г. налог со строений и земельная рента, резко повышались ставки налога с земельных участков.1 Тяжелый удар был нанесен по материальной базе Патриархии. Повышение налога на доход свечных мастерских коснулось каждого прихода. Как писал С. Гордун, «свечи не только приобретались епархиями в свечных мастерских по ценам значительно ниже, чем 200 руб. за килограмм, но и в храмах продавались часто наполовину дешевле. По принятому же постановлению Совмина мастерские были вынуждены отпускать епархиям и храмам свечи по 200 руб. за килограмм, и в то же время Совет по делам РПЦ категорически запрещал повышение цен на свечи в храмах - чтобы не вызвать недовольства у верующих». Храмы, таким образом, вынуждены были приобретать свечи себе в убыток.
