Введение к работе
Актуальность темы исследования обусловлена тем, что современный этап развития российского общества характеризуется возрождением деятельности традиционных религиозных конфессии, повышением интереса населения к православию, в том числе и такому сложному религиозному феномену, каким является старообрядчество. В значительной степени это детерминировано социально-экономическими и политическими трансформациями, поисками в социуме духовных ориентиров способных консолидировать его, воодушевить людей на решение сложных задач.
Процессы глобализации, происходящие в мире, насущные проблемы модернизации России во многом имеют непосредственное отношение к Русской православной церкви, требуют с ее стороны адекватного реагирования на вызовы XXI века, адаптации к новым условиям, а с другой стороны — сохранять «чистоту веры», успешно противостоять проявлениям сектантства и экуменизма. Характерно, что в настоящее время православный консерватизм весьма созвучен с протестом старообрядцев против «латинизации» и «протестантизации» древней Русской церкви и синодальной церкви на протяжении двух с половиной столетий.
Исследовательский и общественный интерес представляют проблемы «живучести» старообрядчества, сумевшего сохранить свои основные принципы и атрибуты, несмотря на жестокие преследования со стороны официальной государственной и церковной власти вплоть до начала XX века.
Важным для исследователей представляется и тот факт, что именно из недр старообрядчества формировался слой первых российских предпринимателей, возникло религиозное сектантство.
В этой связи особую значимость приобретает феномен скитничества, получивший довольно широкое распространение во многих регионах страны, и особенно на Южном Урале. Скиты в дореволюционный период играли важную роль в жизни старообрядческого населения, по сути, являлись организационными и духовными центрами древлеправославия, носителями традиционных ценностей, формировали религиозное и общественно-политическое мировоззрение старообрядцев региона, ярким проявлением народной религиозности. На данный момент эта тема - одна из наименее изученных в отечественной истории, значение которой возрастает в связи с тем, что определенные проявлення отшельничества, «бегства из мира» наблюдаются по сей день в тех или иных регионах нашей страны.
Цель исследования состоит в изучении процесса возникновения и деятельности старообрядческих скитов.
Основные задачи исследования:
выяснить предпосылки, специфику, условия возникновения и становления старообрядческих скитов в процессе освоения Южного Урала;
проанализировать территориально-географические особенности, динамику численности, субконфессионального и этносоциального состава южноуральских скитов;
— проследить эволюцию отношений государственных институтов к
старообрядческим скитам на Южном Урале;
рассмотреть основные направления деятельности скитов их влияния на духовную жизнь старообрядческого населения региона, в том числе на образование, воспитание и книжность;
исследовать процесс адаптации, образ жизни и повседневные занятия пустынножителей в контексте региональной и местной специфики, взаимодействия с местным населением;
охарактеризовать особенности возникновения народного почитания местных старообрядческих святых под влиянием деятельности скитов.
Объектом исследования являются старообрядческие скиты на Южном Урале.
Предметом исследования стали генезис и эволюция старообрядческих скитов на территории Южного Урала, их взаимоотношения с государством и синодальной церковью, условия функционирования и основные направления деятельности старообрядческих скитов.
Хронологические рамки исследования охватывают вторую половину XIX - начало XX веков. Начальной точкой нашего исследования является 1855 год, когда на престол вступил Александр П. Первым знаковым событием, свидетельствующим об изменении курса властей в более либеральную сторону по сравнению с правлением Николая I по отношению к старообрядчеству, стало прекращение попыток обращения в единоверие крупнейших в России старообрядческих общин Москвы и некоторое ограничение других репрессивных мер. Вместе с тем, для того, чтобы проанализировать возникновение и распространение скитов в XVII - начале XIX веков на Южном Урале, нам пришлось несколько выйти за начальные хронологические рамки и рассмотреть более ранние периоды, относящиеся к появлению старообрядчества в данном регионе.
Конечной временной точкой исследования является Манифест о веротерпимости Николая II от 17 апреля 1905 года, даровавший старообрядцам в числе прочих подданных Российской империи гражданские свободы.
Территориальные границы исследования очерчены ареалом Южного Урала в пределах Оренбургской губернии (до 1865 г.) и трех возникших после разделения ее территории административных субъектов: Уфимской и Оренбургской губерний, Уральской области.
Историография. В историческом обзоре по теме исследования применен хронологически-проблемный метод, который позволяет проследить основные достижения дореволюционного, советского и постсоветского (современного) этапов развития исторической науки.
Первую группу исследований составляют труды дореволюционных авторов. Изучение старообрядчества на Южном Урале как религиозного, нравственного и общественного феномена началось в первой половине XIX века.
Наиболее полно и системно южноуральское старообрядчество рассмотрел в своем двухтомном труде православный историк Н. М Чернавский «Оренбургская епархия в прошлом ея и настоящем», написанном в соответствии с идеологическими установками официального православия.
Многие проблемы жизни и быта старообрядческого казачества отражены в работах писателя, историка, этнографа В. И. Даля, краеведов И. И. Железнова, А. Б. Карпова. В очерке В. И. Даля «Письмо к Гречу из Уральска» старообрядчество представлено как пережиток прошлого, «изуверство», корнями уходящее в средневековье.2 Бытовым особенностям и отчасти повседневной жизни казаков-старообрядцев в дореволюционный период посвящены труды уральских исследователей И. И. Железнова, А. Б. Карпова,3 которые рассматривали старообрядчество как своеобразігую черту ментальное уральского казачества. В исследованиях Д. К. Зеленина, Н. Гринякина, П. Самохина и С. Коняхина отражены ментальность и повседневность южноуральских старообрядцев-крестьян.4
Проблематика взаимоотношения старообрядцев с государством, в том числе и протест против существовавших общественных отношений, нашли свое место в трудах дореволюционных исследователей В. Н. Витевского, М. Головкина.5
Интересный материал содержится в очерках священника А. Соколова, который подробно рассмотрел вопросы зарождения и распространения старообрядчества в Уральском казачьем войске.6 В аналогичном направлении раскрыл феномен уральского старообрядчества на богатом фактическом материале православный священник А. Лоскутов.7
Особо следует отметить старообрядческую историографию — историко-полемические произведения, в которых отражены проблемы становления старообрядчества, различных его толков и согласий. Несмотря на специфический стиль изложения, апологетичность, многие из этих произведений содержат немало интересных сведений о староверах, преломленных через призму «древлеправославного» мировосприятия.
1 Чернавский Н. М. Оренбургская епархия в прошлом ея и настоящем. - Оренбург, 1903. - 1058 с.
2 Даль В. И. Письма к Гречу из Уральска // Оренбургский край в очерках и научных трудах писателя. - Оренбург, 2002.
- С. 52-58; Даль В. И. Уральский казак//Повести, рассказы, очерки, сказки. - М., Л., 1961. -С. 101-115.
1 Железноа И. Уральцы: Очерки быта уральских казаков. - СПб., 1910. - Т. МП; Карпов А. Б. Уральцы: Исторический очерк. Уральск.-1911.-Ч. 1.-1010 с.
* Гринякин H. К характеристике раскола в Орском уезде в его прошлом и настоящем //OEB. 1900. № 3-4; Чем и как
обороняется раскол в Оренбургском уезде // OEB. - 1900. - № 7-Ю; Сакмарский раскол за последнее время и его
защитники // 1901. № 16-20; Зеленин Д. К. Черты быта Усень-Ивановских староверов // Известия Императорского
Общества любителей истории, археологии и этнографии при Казанском университете. Казань, 1905. -Т. 21. Вып. 3. - С.
201-258, Коняхин С. Раскол в Александровском приходе Оренбургского уезда» // OEB. - 1903. — № 22. - С. 762-772,
Самохин П. Из дебрей раскола в лоно св. церкви. (Воспоминания: из жизни в расколе) // OEB. - 1902. - № 15-17.
5 Витевский В. H. И. В. Неплюев и Оренбургский край в прежнем его составе до 1758 г.-Казань, 1890.-Вып. 2.-С. 177-368с; Витевский, В. H. Раскол в Уральском войске и отношение к нему духовной и военно-гражданской власти в конце XVIII - XIX вв. - Казань, 1878. - 235 с; Головкин М. Из дневника миссионера. Раскол в селе Троицком Оренбургского уезда» // OEB. - 1896. - № 5-6; Присоединение из раскола к Св. Церкви»// OEB. - 1896. - Ла 10. - С. 319-325; Записки Оренбургского епархиального миссионера Поселок Затонский Уральской области»// OEB. - 1897. -№ 16-17.
* Соколов А. Пятидесятилетие Александро-Невского собора в г. Уральске в связи с историей возникновения и
распространения православия в Уральской области // ОЕВ. - 1900. - № 12. -С. 462-477; OEB. -1900. - № 13-15;
Церковь и церковная жизнь Уральского казачьего войска в XVHI и первой половине XIX века // ОЕВ. - 1902. -.№1-12.
7 Лоскутов А. Причины, способствовавшие распространению раскола в Уральском казачьем войске»//ОЕВ. —1903. — № 20. - С. 762-768; Из жизни раскольников в Уральской области // ОЕВ. - 1903. - № 24. - С. 859-866.
Весьма ценный материал по истории поморского согласия Южного Урала в XVIII - первой половине XIX веков представлен в «Родословие поморской веры на Урале и в Сибири».8 Некоторые сведения о становлении староверия на Южном Урале имеются в «Родословии часовенной веры» старообрядческого монаха отца Нифонта и «Родословии часовенных Зауралья» отца Валентина.9
Одной из характерных особенностей многих дореволюционных исследований по проблеме старообрядчества являлось признание того, что религиозность и нравственные качества населения определялись не только официальной церковью, но и деятельностью старообрядческих идеологов.
Вторую группу составляют исследования советского периода, который был наименее плодотворен в изучении проблем старообрядчества. В ранний период советский истории интерес исследователей к этому феномену падает, о чем свидетельствует существование всего лишь одной небольшой исторической работы, написанной членом поморской общины П. А. Мельновым — «История старыя веры в Златоусте и в округе». В этой работе отражены основные моменты дореволюционной истории старообрядческой поморской общины Златоуста, жизнь и деятельность знаменитых наставников Т. Байдосова и А. Байдосова, Ф. Мурдасова и др.10
В 1970-е годы была опубликованы монографии Н. Н. Покровского «Антифеодальный протест урало-сибирских крестьян-старообрядцев в XVIII в.» и «Народная социальная утопия в России: Период феодализма» под редакцией А. И. Клибанова. и В конце 80-х годов XX века появились публикации В. И. Байдина и А. А. Гриненко, а также Л. С. Соболева и Р. Г. Пихоя, где анализируется становление старообрядчества поморского согласия на Урале, в том числе и северной части Южного Урала.12 В перестроечный период был издан в 1989 году коллективная монография «Русское православие: вехи истории» под редакцией А. И. Клибанова. Наряду с другими проблемами в нем рассматривается и процесс зарождения старообрядчества в Уральском казачьем войске в контексте истории Русской православной церкви. 3
Третью группу составляют современные (постсоветские) научные работы, посвященные осмыслению феномена старообрядчества.
Вопросами зарождения и распространения старообрядчества на Урале, в том числе среди оренбургского и уральского казачества занимались историки В. В. Алексеев, Т. К. Махрова, И. В. Побережников, Н. Ю. Селищев, Л. И. Футорянский и другие.
1ЛАИ УрГУ. V (Курганское собр.) 38р. / 679. Родословие поморской веры на Урале и Сибири.
9 Нифонт. Родословие часовенного согласия // Духовная литература староверов востока России XVIII - XX вв. -
Новосибирск, 1999. - С. 65-91; Валентин. Родословие часовенных Зауралья // Духовная литература староверов востока
России XVIII-XX вв. - Новосибирск, 1999. - С. 54-64.
10 ЛАИ УрГУ. II (Горнозаводское собр.) 27р. / 844. История старыя веры в Златоусте и в округе. 8 л.
'' Покровский. Н. Н. Антифеодальный протест урало-сибирских крестьян-старообрядцев в XVIII в. - Новосибирск, 1974. -394 с; Народная социальная утопия в России: Период феодализма. -М„ 1977. -335 с.
Байдин В. И., Гриненко А. А. «Родословие поморского согласия» - сочинение по истории старообрядчества на севере Оренбургского края в XVIII - XIX вв. // Исследования и исследователи Оренбургского края. XVIII - начало XX вв. -Свердловск, 1983. - С. 141-142. 13 Русское православие: вехи истории. - М., 1989. - 719 с.
Проблемы взаимоотношения власти и казаков-старообрядцев Южного Урала и распространения «подложных указов» в их среде исследовал екатеринбургский историк И. В. Побережников, а московский исследователь Н. Ю. Селищев изучал взаимоотношение старообрядчества и властей на территории Уральского войска в XVIII - первой половине XIX веков.
В середине 1990-х годов в объемном труде под редакцией академика В. В. Алексеева представлена история уральских казаков (в большинстве -старообрядцев), в которых неприятие центральной власти сочеталось с верой в «доброго» царя.15
В вышедшей в 1997 году монографии «Казачество на рубеже веков» оренбургский историк Л. И. Футорянский исследует эволюцию старообрядчества в уральском и оренбургском казачьих войсках. Автор приходит к выводам об автономности уральского казачества от центральных властей по сравнению с оренбургским, о наличии собственной областнической идеологии, возникшей на идеологической платформе старообрядчества.
Важный вклад в изучение южноуральского старообрядчества внесла статья челябинского историка Т. К. Махровой «Раскол и единоверие в казачьих станицах Оренбургской епархии», в которой рассматриваются проблемы старообрядчества в оренбургских казачьих станицах, а также борьбы официальной церкви с «расколом» и становление единоверия.1
Проблематика взаимоотношений южноуральских старообрядцев с властями дана Ю. Н. Сергеевым в статье «Из истории старообрядчества и христианского сектантства на Южном Урале (конец XVII - начало XX вв.)».18
Отдельным старообрядческим согласиям Урала посвящены исследования Ю. В. Боровик, П. И. Мангилева, С. А. Белобородова, Ю. А. Клюкиной, А. Г. Мосина. Так, Ю. В. Боровик значительное место уделила истории малоизученных на Южном Урале рябиновского, спасовского, самокрестовского старообрядческих согласий. Протоиерей П. И. Мангилев в работе «К истории поморского согласия на Урале в XVIII - XX вв.», а также в других своих публикациях осветил проблемы становления и эволюции этого согласия на Южном Урале, а также полемику по поводу браков. Возникновение и становление старообрядческой общины поморского согласия г. Златоуста рассматривала А. Г. Мосина.21
14 Побережников И. В. Подложные указы и протест казаков старообрядцев Южного Урала в середине 19 в. // Казаки
Урала и Сибири в 17 - 20 вв. - Екатеринбург, 1993. - С. 109-116; Селишев Н Ю. Старообрядцы в Уральском казачьем
войске в XVII - первой половине XIX вв. (проблемы и перспективы исследований) // Вестник Московского
университета. Серия 8. история. - 1994. - Лэ 5. - С. 42-54.
15 История казачества Азиатской России. - Екатеринбург, 1995.-T. 1-3.
16 Футорянский Л. И. Казачество России на рубеже веков. - Оренбург, 1998. - 200 с.
Махрова Т. К. Раскол и единоверие в казачьих станицах Оренбургской епархии // Оренбургское казачье войско : Религиозно-нравственная культура. - Челябинск, 2001. -С. 104-121.
" Сергеев Ю. Н. Из истории старообрядчества и христианского сектантства на Южном Урале (конец XVII -начало XX в.) // Башкирский край. - Уфа, 1993. - Вып. 3. - С. 30-39.
Боровик Ю. В. «В нашей стране таковых разных толков и разных понятий... перенаполнено» (к истории некоторых старообрядческих согласий Урала и Зауралья в начале XX в.: рябиновцы, спасовцы, самокресты) // Проблемы истории России. - Екатеринбург, 2005. - Вып. 6. - С. 294-315.
20 Мангилев П. И. К истории поморского согласия на Урале в XVIII - XX вв. // Очерки по истории старообрядчества Урала и сопредельных территорий. - Екатеринбург, 2000. - С. 4-25; Мангилев П. И. Стагхх>6рядчество и крестьянская
Следует отметить, что первым современным комплексным фундаментальным трудом по истории южноуральского «древлеправославия» стала монография этнографа Е. С. Данилко «Старообрядчество на Южном Урале: очерки истории и традиционной культуры», в которой автор анализирует эволюцию старообрядчества. В этой работе всесторонне и непредвзято «древлеправославие» исследовано в историческом, этнографическом и культурном аспектах.22 В целом публикация Е. С. Данилко по истории южноуральского старообрядчества до сих пор является одной из наиболее масштабных и глубоких по содержанию.
Что касается проблем духовной жизни старообрядцев, то они нашли свое отражение лишь в последние годы. Среди публикаций на данную тему выделяются работы оренбургского исследователя А. Д. Камзиной, изучавшей феномен старообрядчества в духовно-практическом и социальном плане.
Проблематика старообрядческого монашества и скитничества в рамках общероссийской исторической науки получила свое освещение в трудах современных историков.
Ученые С. А. Белобородое и Г. Н. Чагин внесли определенный вклад в изучение старообрядческих скитов Пермской губернии. Они отмечали высокую активность урминских и язьвенских обителей, авторитет старообрядческого иночества среди местного населения, сложные взаимоотношения с местными государственными органами власти.24
Исследования Е. Е. Дутчак, К. Ю. Иванова и Н. И. Романовой посвящены таежным сибирским старообрядческим скитам, особенностям их возникновения и развития.25
Некоторые стороны из жизни и деятельности скитников на Южном Урале фрагментарно отражены в трудах южноуральских исследователей А. Д. Камзиной, В. Еремина, А. В. Козлова. Наиболее важной и ценной для
книжность Южного Урала и Зауралья в ХУШ- начале XX вв.: автореферат дис.... канд. ист. наук. - Челябинск. 2008. - 24 с; Мангилев П. И. К истории поморского согласия на Урале в XVIII - XX вв. // Очерки по истории старообрядчества Урала и сопредельных территорий. Екатеринбург. 2000. С. 4-25; Мангилев П. И. Из истории складывания обряда бессвященнословных браков у старообрядцев Урала // История Церкви изучение и преподавание. Материалы научной конференции, посвященной 2000-летию христианства, 22-25 ноября 1999 г. - Екатеринбург. 1999. - С. 198-204; Мангилев П. И. Род зауральских старообрядцев-поморцев Тельминовых // Культура российской провинции. Памяти М.Г. Казанцевой : сб. науч. ст. - Екатеринбург, 2005. - С. 152-168; Мангилев П. И. «Родословие поморской веры на Урале и в Сибири» (Исследование. Текст. Комментарии.) // Проблемы истории России. - Екатеринбург, 2005. - Вып.6. -С. 328-413.
21 Мосин А. Г. Златоустовскиестарцы. Урал. - 1993.-№ 3. -С. 197-204.
22 Данилко Е. С. Старообрядчество на Южном Урале: очерки истории и традиционной культуры. - Уфа, 2002. - 218 с.
23 Ягудина О. В. Старообрядчество Уральского и Оренбургского казачьих войск в период с 1851-1917 гг.: дис.... канд.
ист. наук. Оренбург. 2005. — 256 с; Камзина А. Д. Старообрядчество как объект миссионерской деятельности Русской
православной церкви в Оренбургской епархии (1859-1917 гг.): дис.... канд. ист. наук. - Оренбург, 2004. - 203 с.
Чагин Г. Н. Особо чтимые места старообрядцев Среднего Урала // Старообрядчество: история, культура, современность. - М., Боровск, 1998. - С. 159-160; Чагин Г. Н. Пудьвинская лавра // Уральский сборник. История. Культура. Религия. - Екатеринбург, 1997. - Вып. 1. - С. 168-173..
25 Дутчак Е. Е. Старообрядческие таежные монастыри: условия сохранения и воспроизводства социокультурной традиции (вторая половина XIX - начало XXI в.): дис. ... д-ра ист. наук. - Томск, 2008. - 356 с; Иванов К. Ю. Из истории бытования монастырей старообрядцев белокриницкого согласия в Томской губернии в конце ХГХ -начале XX в. // Социальное партнерство государства и церкви — объективное условие стабильности политической системы гражданского общества (Научно-теоретические аспекты государствоведения в свете учения преподобного Серафима Саровского). - Курск, 2004. - С. 507-514.; Романова Н. И. Урал / Рудный Алтай : исторические духовные и культурные связи старообрядцев поморского согласия // Православие на Урале: исторический аспект, актуальность развития и укрепления письменности и культуры : V славянский научный собор «Урал в диалоге культур»: материалы симпозиума с международным участием : в 2 Ч. - Челябинск, 2007. - Ч. 1. - С. 155-163.
нашего исследования является публикация Е. С. Данилко «Старообрядческие скиты на Южном Урале», в которой впервые в российской исторической науке специально рассматривается проблематика южноуральских старообрядческих скитов: возникновение и деятельность скитов в Уральской области и в предгорьях Южного Урала, некоторые особенности жизни и быта скитников. Схожую проблематику изучала оренбургская исследовательница А. Д. Камзина.27 Существенный вклад в изучение старообрядческих скитов Южного Урала внесли работы краеведов. Среди них следует выделить книгу «Возвращение к истокам» — исторический очерк о белокриницкой общине города Миасса, и сборник «Златоустовские купола». Особый интерес представляет книга «Легенды и были Таганая», в которой краевед А. В. Козлов впервые установил местонахождение ряда старообрядческих обителей на Южном Урале.28
В целом, анализ историографии современного этапа позволяет сделать вывод о том, что за последнее время произошли заметные количественные и качественные сдвиги в уровне проводимых исследований. Между тем, до сих пор отсутствуют специальные научные работы, посвященные феномену возникновения, становления и развития старообрядческих скитов, действовавших на протяжении двух с половиной столетий на Южном Урале. Структура и состав скитов, основные направления их деятельности не подверглись изучению. Предлагаемая работа является попыткой восполнить пробелы в исследовании этой темы.
Источниковая база. Все использованные в нашей работе разнообразные источники условно можно классифицировать на два типа: опубликованные и неопубликованные. Наибольшую ценность среди неопубликованных источников представляют архивные и музейные документы.
Основу источниковой базы нашей диссертации составили документы, извлеченные из двадцати девяти архивных фондов одиннадцати архивов:
пяти центральных — Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного архива древних актов (РГАДА). Российского государственного исторического архива (РГИА), архива Митрополии Московской и всея Руси (ММиВР) Русской православной старообрядческой церкви, архива старообрядческой архиепископии, отдела рукописей Российской государственной библиотеки (ОР РГБ),
трех региональных - Центрального государственного исторического архива Республики Башкортостан (ЦГИАРБ), Государственного архива Оренбургской области (ГАОО), Объединенного государственного архива Челябинской области (ОГАЧО),
трех местных — архива администрации г. Златоуста (ЗА), архива Покровского храма РПСЦ г. Миасса и Магнитогорского архива (МА).
Данилко Е. С. Старообрядческие скиты на Южном Урале // Старообрядчество в России (XVIII-XX). - Выл.З. - М., 2004.-С. 192-201.
27 Камзина А. Д. Скиты как культовые сооружения старообрядчества в Оренбургской епархии в 19-начале 20 вв. // Уральские Биркжовские чтения. Из истории Южного Урала и российских регионов. - Челябинск, 2004. - Вып. 2. - С. 380-383.
и Козлов А. В. Таганайские старцы // Легенды и были Таганая. - Златоуст, 2005. - С. 71 -77.
Следственные дела, хранящиеся в фондах центральных, региональных и местных архивов, дают представление о преследованиях старообрядцев и старообрядческих скитов. Это, прежде всего, документы, содержащиеся в фондах «Дела местных судебных учреждений о сектантах и раскольниках» (Ф. 1431) РГАДА, Оренбургского губернского правления (Ф. И-1), канцелярии Оренбургского гражданского губернатора (Ф. И-6), Уфимского губернского правления (Ф. И-9), Уфимского гражданского губернатора (Ф.И-П)ЦГИАРБ.
Ценной для нашего исследования стала делопроизводственная документация РГИА — «Канцелярии Святейшего Синода» (Ф. 796) «Департамента полиции» (Ф. 1286), позволяющая проследить процесс обращения в единоверие скитов Уральской области и установить причины распространения старообрядчества.
Документы делопроизводственного характера Русской православной старообрядческой церкви (белокриницкого согласия) извлечены и введены в научный оборот из фондов «Архиепископия Московская и всея Руси» (Ф. 246) ОР РГБ, «Старообрядческая Архиепископия Московская и всея Руси» (Ф. 1) ММиВР и «Канцелярия архиепископа Московского и всея Руси» (Ф. 1475) РГАДА, «Суздальский Спасо-Ефимиев монастырь» (Ф. 1203) РГАДА.
Другим важным источником является делопроизводственная документация фондов ГАОО - «Оренбургская духовная консистория» (Ф. 173), «Канцелярия Оренбургского генерал-губернатора» (Ф. 6), «Канцелярия Оренбургского гражданского губернатора» (Ф. 10), «Канцелярия Оренбургского губернского правления» (Ф. 11), «Канцелярия епископа Оренбургского и Уральского» (Ф. 174) и Златоустовского городского архива
В исследовании достаточно масштабно привлечены архивные источники личного происхождения. Это, прежде всего, личные фонды Александра II (Ф. 678) и Николая II (Ф. 601), хранящиеся в ГАРФ, в которых содержатся оценки причин влияния старообрядчества на уральское казачество и взгляды Николая II по поводу старообрядческой белокриницкой церкви.
Особый интерес для исследователей представляет хранящийся в ОГАЧО личный фонд историка Н. М. Чернавского (Ф. Р.-874), в котором представлены материалы по истории южноуральского старообрядчества, а также размышления ученого по поводу этого феномена. В числе источников личного происхождения архива администрации г. Златоуста следует выделить фонд краеведа Н. К. Тимофеева (Ф. И-70). В этом фонде содержатся личные наблюдения сведения о южноуральских старообрядческих скитах и местночтимых святых.
Также был привлечен материал фонда «Коллекции фотографий» архива Покровского храма РПСЦ г. Миасса, в котором сохранилось несколько фотографий Миасского женского скита и его обитательниц, благодаря
которым можно установить некоторые детали их быта, одежды и внешнего облика.
В числе других источников впервые введены в научный оборот рукописи из фондов Челябинского областного государственного музея искусств (ЧОГМИ), Златоустовского государственного краеведческого музея (ЗКГМ), Миасского краеведческого музея (МКМ) и Саткинского краеведческого музея (СКМ), четырех древлехранилищ: Лаборатории археографических исследований Уральского государственного университета (ЛАИ УрГУ), научной библиотеки Челябинского государственного университета (НБ ЧелГУ), Челябинской областной научной публичной библиотеки (ЧОУНБ), Центральной библиотечной системы г. Златоуста (ЦБС г. Златоуста.).
К использованным в нашей работе опубликованным источникам относятся следующие:
- Актовые и нормативно-распорядительные документы: законодательные
акты государственной власти (манифесты, указы, уголовные уложения),
соборные постановления старообрядцев часовенного согласия. Эти
документы демонстрируют особенности государственной и общественной
регламентации жизни старообрядцев, в том числе и скитников.
- Отчеты Уфимского епархиального комитета православного
миссионерского общества, Уфимского епархиального братства Воскресения
Христова, Михайло-Архангельского братства (г. Оренбург). В этих докумен
тах освещены некоторые события из жизни скитов и отношение к ним
светских властей и структур официальной церкви.
Статистические издания, в том числе опубликованные материалы Первой Всероссийской переписи населения 1897 года. Они позволяют достоверно установить количество старообрядцев и их долю в общей численности населения Южного Урала.
Справочные издания. Среди них географические справочники и путеводители И. Е. Златоверховникова, П. И. Рычкова, А. Рябинина, В. А. Весновского, В. Пяткова, в которых имеются немало сведений о жизни старообрядческого населения региона, о месте расположения отдельных старообрядческих скитов. Справочник С. В. Булгакова содержит информацию о субконфессиональном составе старообрядчества, особенностях вероучения и организационной структуре отдельных его согласий и толков.
Источники личного происхождения (переписка, воспоминания), затрагивающие тему исследования, позволяют рассмотреть заявленную проблематику сквозь призму восприятия участников и свидетелей событий. Прежде всего, это мемуары главного старообрядческого священника колчаковской армии И. Кудрина, эмигрировавшего за рубеж, и воспоминания бывших старообрядцев П. Самохина и Я-ва, а также опубликованные письма старообрядческого священника В. Сюткина и скитника Нифонта.
Особый интерес представляет публицистика дореволюционных светских авторов (этнографов, журналистов, краеведов) - В. И. Даля, В. Афанасьева,
Д. К. Зеленина, П. П. Падучева, представителей официальной церкви -А. Диаконова, Н. Гринякина, М. Головкина, С. Коняхина, А. Лоскутова, так и самих старообрядцев - Е. Калитина, Н. Филянского, в которых содержится немало сведений из жизни староверов, обитателей скитов.
Взятые в совокупности разные группы источников позволяют решить намеченные задачи исследования.
Методология исследования. Для реконструкции контекста событий, объективного анализа такого сложного и противоречивого феномена, каким являлось старообрядческое скитничество, потребовалось взвешенное, рациональное использование элементов цивилизационной концепции и теории модернизации. Вместе с тем, каждая из существующих концепций исторического процесса (цивилизационная, модернизации) обнаружили пределы своего применения. Поэтому, наиболее разумно их комплексное использование.
Определенную ограниченность цивилизационной и модернизационной концепций, представляющих историческое развитие как линейное восхождение от низших форм к высшим, в значительной мере стало возможным преодолеть с помощью синергетики, играющей роль сквозной междисциплинарной теории. Синергетический подход позволил акцентировать внимание на проблемах нелинейности, неустойчивости, неопределенности, многомерности и вариативности исторического процесса, в том числе и специфики эволюции феномена скитничества.
Диссертационное исследование основывается также на комплексном сочетании системно-функционального подхода и подхода историко-культурной антропологии. Главными принципами настоящей работы стали историзм, системность, научная объективность. В исследовании наряду с методами диалектики применяются общенаучные методы познания: индукция и дедукция, анализ и синтез; специальные общеисторические методы: историко-генетический, историко-сравнигельный, историко-типологический, а также общегуманитарные методы: биографический и хронологически-проблемный.
Научная новизна исследования состоит в том, что на основе привлечения широкого круга новых источников и их междисциплинарного синтеза произведен комплексный анализ предпосылок и обстоятельств возникновения и становления старообрядческих скитов на Южном Урале, выявлена специфика численного, этносоциального и субконфессионального состава их обитателей. Впервые освещена политика государства и действия местных органов власти по отношению к скитам, исследованы проблемы жизни и повседневных занятий скитников, изучена роль скитов в духовной и общественной жизни южноуральского населения, а также в формировании и почитании культа местночтимьгх старообрядческих святых. Уточнены понятия «скит» и «скитник». В научный оборот вводится значительный объем неопубликованных документов и материалов, раннее неизвестных сведений и фактов.
Практическая значимость исследования. Результаты данного исследования могут быть использованы:
при чтении спецкурсов, создании справочного, учебно-методического и учебно-дидактического материала по истории, географии, религиоведению, этнографии и культуре Южного Урала;
для лекционно-просветительской деятельности в музеях и национально-культурных центрах;
- в туристической деятельности при разработке экскурсионных
маршрутов;
- при организации монастырей и монастырской жизни православными и
старообрядческими конфессиями;
- для церковного и синаксарного поминовения старообрядческими
субконфессиями пустынножителей.
Апробация исследования. Материалы данного исследования внедрены в
качестве регионального компонента в систему дополнительного образования
Управления образования администрации г. Магнитогорска Челябинской
области, а также успешно используются учащимися при подготовке научных
работ в рамках программы с одаренными детьми. Основные положения и
результаты диссертации нашли отражение в докладах диссертанта на
всероссийской научно-теоретической конференции «Ценности
интеллигибельного мира» (Магнитогорск, 2008), межрегиональной конференции «XVIII Уральские Бирюковские чтения» (Челябинск, 2008), в региональной конференции «Православие на Урале» (Челябинск, 2008), городской конференции «Седьмые городские краеведческие чтения «Наследие» (Магнитогорск, 2009), международных конференциях «Молодежь в науке и культуре XXI века» (Челябинск, 2009, 2010), всероссийской научно-теоретической конференции «VIII Славянский научный собор «Урал. Православие. Культура» (Челябинск, 2010).
Структура диссертации состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы.
