Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Специфика и содержание процесса формирования адаптивных способностей этноконфессиональной общности (эко) меннонитов
1.1 Понятие «меннонитство» и его религиозные характеристики
1.2 Влияние миграционного опыта меннонитов на формирование эко (30-е гг. XVI - первая половина XIX вв.) 56-77
Глава II. Особенности меннонитской миграции на Северный Кавказ и создания «дочерних» поселений (60-е гг. XIX - начало XX вв.)
II.1 Факторы переселения меннонитов в северокавказский регион 78
II.2 Административно-правовой контекст создания и существования меннонитских поселений на Северном Кавказе 96 - 116
Глава III. Природно-хозяйственная и социокультурная адаптация северокавказских меннонитов (60-е гг. XIX - начало XX вв.)
III.1 Складывание меннонитского общинного хозяйства в региональных условиях 117-135
III.2 Вхождение северокавказских меннонитских общин в социокультурное пространство региона 136 - 155
Заключение 156 - 163
Примечания 164-190
Список использованных источников и литературы 191 - 212
Приложения 213-263
- Понятие «меннонитство» и его религиозные характеристики
- Факторы переселения меннонитов в северокавказский регион
- Складывание меннонитского общинного хозяйства в региональных условиях
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Для мировой гуманитарной науки изучение проблем адаптации является своеобразным научным «мэйнстри-мом». Интерес к теме обусловлен содержанием современной эпохи, наполненным трансформациями в обществе и пространственными перемещениями населения земного шара. Текущая практика адаптационных процессов в условиях современной глобализации с особой остротой выдвинула проблему адаптации. Интенсификация процессов социального взаимодействия в современном мире обусловила актуальность! теоретического знания об адаптации, на основе которого возможно обеспечение разработки методологически эффективных средств познания общих и индивидуальных параметров культурно-исторических процессов, стратегий сохранения групповой идентичности при наличии мощных унифицирующих тенденций.
Отметив продуктивность междисциплинарного исследования механизма адаптации, в русле которого активно сотрудничают социологи и психологи, философы и культурологи, уточним, что все они проявляют особый интерес к историческому знанию об адаптации. Накопленные в обществознании отдельные научные разработки самого высокого уровня основаны на результатах исторических исследований.
Изучение прошлого опыта позволило сделать вывод о том, что социальные перемены являются условием человеческого развития, но эти перемены оказываются возможными в силу универсального механизма адаптации, через который сохраняется и передается человеческий опыт, осваиваются новые общественные практики. Таким образом, изучение опыта социально-экономической и социокультурной адаптации локальных сообществ в условиях полиэтничного и поликонфессионального северокавказского региона востребовано современной социальной практикой. Анализ адаптивного поведения меннонитской общности в условиях Северного Кавказа способствует адекватному знанию о прошлом региона, позволяет конкретизировать много-
4 гранный процесс формирования социокультурного пространства регионального социума, что, в свою очередь, необходимо для разработки и реализации концепции обеспечения стабильности на Северном Кавказе.
Объектом исследования является общность северокавказских менно-нитов.
Предметом — процессы ее адаптации к условиям северокавказского степного и предгорного1 ландшафта, а также особенностям полиэтничного социума.
Хронологические рамки исследования - 60-е годы XIX века — начало XX века - определены тем, что в этот период началось и разновременно продолжалось переселение меннонитов на территорию Северного Кавказа. В* условиях северокавказского региона из-за конфликтов с местным населением и разногласий по поводу аренды земли меннониты вынуждены были сохранять мобильность в пределах территории. Следствием этих причин - разновременности появления и нестабильности создаваемых поселений - процесс их адаптации был более длительным и продолжался в течение всего указанного периода.
Территориальные границы работы определены местами компактного проживания меннонитских общин и совпадают с границами северокавказского географического региона.
Степень научной разработанности проблемы. Изучение проблем существования и развития «дочерних» поселений меннонитов, в том числе и северокавказских, в последнее время стало перспективным направлением темы «российские меннониты». Вопросы, связанные с этой группой колоний, особенно актуальны для российских ученых, т.к. практически все колонии меннонитов, существовавшие на территории сегодняшней Российской Федерации (в Поволжье, Сибири, Северном Кавказе, Оренбуржье) относились к т.н. «дочернему» типу поселений. Тем не менее, изучение проблемы адаптации северокавказских меннонитских поселений еще не получило адекватного своей значимости выражения ни в отечественной, ни в западной науке.
Анализ существующей литературы показал, что историография проблемы не является единым целым. Основную группу анализируемой литературы составили работы отечественных и зарубежных исследователей, посвященные теоретическому осмыслению истории российских меннонитов и самого явления «меннонитство». Следует отметить, что отечественная историографическая традиция изучения проблемы была заложена в литературе дореволюционного (Г. Писаревский, Я. Штах, С. Бондарь, А. Песоцкий, А. Велицин, А. Клаус и др.) и раннего советского1 периодов (А. Клибанов, В.
; Крестьянинов и др.) Начало комплексному систематическому изучению ис-
тории меннонитов в России положили работы крупного ученого конца XIX -начала XX вв. профессора Варшавского университета Г. Писаревского." Основополагающей работой Г. Писаревского по данной проблеме является монография «Переселение прусских меннонитов в Россию при Александре I», изданная в 1917 г. В ней автор проанализировал положение меннонитов в Пруссии во второй половине XVIII в., выделив причины, побудившие меннонитов к эмиграции; на основе документов Московского Главного Архива Министерства Иностранных Дел, Архива Министерства Земледелие и др. подробно рассмотрел работу российского правительства по подготовке пере-
t селения меннонитов в Российскую империю в начале XIX в.
Современник Г. Писаревского пастор Я. Штах, анализируя становление и развитие протестантских приходов юга России, уделил особое внимание характеристике особенностей менталитета и хозяйственного уклада меннонитов, выделив характеризующие общность черты: ревностное трудолюбие,
i религиозную терпимость, особый жизненный уклад и др.3 Описание менно-
, нитского хозяйства Новоуезенского уезда Саратовской губернии оставил Г.
Колесников. Ценность работы заключается, главным образом, в предоставле-
. нии подробнейшей статистической информации о меннонитских поселениях,
ее систематизации и сравнительном анализе с данными о хозяйстве русских крестьян.4 В целом, в дореволюционной историографии, посвященной мен-
I.
нонитам, был собран и введен в научный оборот значительный комплекс документальных источников, намечены основные направления исследований.
Интерес к конкретно меннонитской проблеме в советской историографии проявился уже с 1930-х годов. Изучение меннонитской истории этого периода находилось в жестких рамках антирелигиозной политики государства. Монографии А. Клибанова В. Крестьянинова, Н. Ильиных и др. были написаны с позиции «воспитательной атеистической работы среди последователей меннонитства и для улучшения интернационалистского и атеистического воспитания трудящихся», согласно которой меннониты представали как вредная и опасная для общества религиозная секта.5
Принципиальный методологический сдвиг в изучении проблемы произошел с разработкой теории этноконфессиональной общности (эко). В отечественной науке впервые понятие этноконфессиональной общности было введено советскими этнографами С. Бруком, Н. Чебоксаровым, Я. Чесновым. Анализируя этнические процессы в странах Азии, они выделили общности «переходного типа», отмечая их особенности: отличие от соседнего населения своей религиозной принадлежностью, характерные культурно-бытовые особенности, эндогамную обособленность и др.6
Основная заслуга в разработке теории этноконфессиональной общности (эко) на примере меннонитов принадлежит американскому социологу Э. Фрэнсису и отечественному религиоведу А. Ипатову, в центре работ которых ставится проблема переплетения конфессионального и этнического факторов в процессе складывания и эволюции этноконфессиональных общностей. Монография А. Ипатова «Меннониты: Вопросы формирования и эволюции этноконфессиональной общности» заслуживает особого внимания. Стремление автора рассмотреть всю историю меннонитов комплексно явилось для» того времени попыткой постановки новой темы в исторической науке. Взгляд на меннонитов как на особое этническое образование, сложившееся в Пруссии из нидерландских переселенцев, попытка раскрытия механизма возникновения этой общности и теоретического осмысления самого явления «мен-
7 нонитство» позволили определить характерные стороны их жизни, мотивацию их эмиграционных движений и отношение к другим этносам и конфессиям. Анализ сходных образований в Европе, Азии и Америке с точки зрения связи религиозных и этнических факторов, проведенный Ипатовым, позволил ему отметить закономерности взаимодействия этих факторов в процессах образования подобных общностей и предложить первую их классификацию, положив в основу конкретно-исторические особенности их складывания. Меннонитов автор относил к. так называемому узколокальному типу общностей, отличавшегося особой степенью прочности связи между этническим самосознанием и религий.
Теоретическое осмысление явления «меннонитство» нашло свое продолжение в современных исследованиях российских и украинских ученых: А. Бетхера, П. Вибе, Л. Малиновского, Т. Плохотнюк, А. Савина, И. Черказь-яновой, В. Шайдурова, О. Безносовой, С. Бобылевой, Н. Осташевой-Венгер и др. Взгляд на меннонитов как на особое этническое образование позволили современным исследователям определить характерные стороны их жизни, мотивацию их миграционных движений, отношение к государству и другим этносам и конфессиям.8
Что касается западной историографии по обозначенной проблеме, то необходимо отметить, что для первого поколения меннонитских историков-эмигрантов 1930-1950-х гг. (А. Эрта, П. Хиберта и др.) основной задачей было сохранение социальной памяти эмигрировавшей из СССР меннонитской общности. Их работы, основанные на привлечении большого количества мемуаров, дневниковых записей, писем, сохранили богатейший эмпирический материал.9 Однако уже в 1950-х гг. прослеживается попытка решения задач научного характера: академические статьи доктора К. Штумпа, И. Шнурра, Г. Смита и других исследователей содержали анализ историко-экономических явлений и процессов в жизни российских меннонитов, их взаимоотношений с другими этносами и конфессиями.
8 Первым звеном профессиональных исследователей истории российских меннонитов на Западе явилась группа ученых, в 1960-80-х годах сконцентрировавшаяся вокруг «Journal of Mennonite Studies» (Дж. Урри и др.) Теоретическое осмысление накопленной эмпирической информации, введение в научный оборот новых источников позволили поднять изучение истории российских меннонитов на более высокий уровень. Дж. Урри предложил новую интерпретацию российского периода развития меннонитской общности, учитывающую ответственность общности за выбор своего пути развития. ' Современным представителем этой школы является канадский исследователь Дж. Тевс, к заслугам которого относится введение в научный оборот значительного комплекса архивных источников по истории меннонитов раннего советского периода. В своих работах он проанализировал историю развития меннонитской общности в России и пришел к выводу, что меннони-ты были слишком сконцентрированы на себе и своем благосостоянии. Учитывая наличие серьезных противоречий внутри общности, Тевс считает, что они были бы разрешимы в других социально-политических и идеологических условиях. ~ В трудах современных немецких и канадских ученых Д. Бранде-са, А. Айсфельда, X. Герлаха, X. Дика, Дж. Стейплса и др. история менно-нитских поселений России и Украины приобрела характер реальной научной проблемы, для объективного исследования которой используется подход к истории меннонитов сквозь призму межкультурного, межэтнического и межконфессионального взаимодействия.13
На сегодняшний день научные центры и исследовательские группы, занимающиеся изучением истории российских меннонитов, созданы в Германии (Институт культуры и истории немцев Северо-Восточной Европы,. Гёттинген), Канаде («Менно Симоне колледж» при университете г. Виннипега и университет г. Торонто, где на факультете истории разрабатываются программы по исследованию меннонитских колоний в России), США (Центр меннонитских исследований при университете Фресно, Калифорния), Украине (Институт украино-германских исторических исследований, Днепропет-
9 ровск), а также регионах Российской Федерации: Сибири, Поволжье, Северном Кавказе, Оренбуржье и т.д. Важную роль в изучении проблемы играют встречи ученых: конференции, научные чтения, «круглые столы». В их ходе вырабатывается основа, необходимая для дальнейших исследований - понятийный аппарат, методологические подходы, анализируются состояние и перспективы изучения исторического опыта меннонитов, обсуждается круг источников. Особое значение в этом отношении имели две юбилейные международные конференции, посвященные 200-летию основания меннонитских колоний в Российской империи: Khortitza Mennonite Conference (май, 1999) и Molochansk Mennonite Conference (июнь, 2004).14
В современной отечественной и зарубежной историографии российских меннонитов существует ряд проблем, представляющихся актуальными для сегодняшних исследователей: проблема факторов меннонитской эмиграции в Россию, проблема сохранения и трансформации меннонитского вероучения на русской почве, проблема изоляции меннонитских общин в России, вопросы об уникальности дочерних поселений меннонитов, особенностях социальной структуры российских меннонитских общин, адаптации в иноэт-ническом окружении и др.
Одной из ключевых для современных отечественных и зарубежных ученых является проблема факторов меннонитской эмиграции в Россию. В историографии сложились различные интерпретации данной проблемы, в качестве основных причин эмиграции рассматриваются нехватка свободной земли (теория «жизненного пространства»), обострение военизированной обстановки в стране проживания, покровительственная политика российского правительства и создание в Российской империи благоприятных социально-правовых и экономических условий'для переселения и успешной адаптации меннонитов.15 Современные исследователи, выявляя и анализируя причины меннонитской миграции, подчеркивают их комплексный характер. Такой подход в рассмотрении проблемы особенно необходим при изучении меннонитской общности, для которой неразделимость конфессионального и эко-
10 номического самосохранения всегда определяла поведенческую реакцию на давление извне.
При характеристике комплекса поведенческих реакций меннонитов в условиях, угрожающих существованию и развитию конгрегации, сложности вызывает оперирование терминами. В разработке понятийного аппарата проблемы интересен и важен опыт современных исследователей. Д. Брандес предлагает для характеристики немецкого населения (в том числе и меннонитов), ввести понятие «резистентность». Этот термин был взят из медицины и более точно переводится на русский язык как «сопротивляемость или устойчивость». В трактовке историка М. Брошата «резистентность — это сопротивляемость, это холодное отношение к власти, вне зависимости от
1 п
причин и мотивов». Данный термин употребляют и другие историки, в частности Г. Шапански. Он пишет: «История меннонитов... - это история рези-стентности и самосохранения...». Резистентность меннонитов была обусловлена их этноконфессиональной спецификой и проявлялась в стремлении к самоизоляции, обособлению от государства и общества, конгрегативном устройстве общины, соблюдении нравственно-религиозных норм, защите корпоративных интересов и т.д. Однако, по мнению того же Д. Брандеса, глубже и точнее характеризует реакцию меннонитского населения на давление извне немецкое слово «Abwehr» и соответствующее ему русское — «защита».
Следует отметить, что любая поведенческая реакция меннонитов на давление со стороны общества или власти была продиктована единственной целью — культурно-религиозным и экономическим сохранением конгрегации. При этом сохранение учения как основы существования и развития этноконфессиональной общности всегда являлось приоритетным. В свете актуализации проблемы религиозного фундаментализма (в т.ч. в меннонитстве), современные ученые и меннонитские богословы обнаруживают стремление к теоретическому переосмыслению основ и опыта реализации конфессионального вероучения. В связи с этим в современной меннонитской историогра-
фии важное место занимает проблема сохранения и трансформации вероучения российских меннонитских общин. С 2001 года канадский журнал «Preservings» по инициативе редактора Д. Плетта начал публикацию статей по проблемам меннонитского богословия. Учитывая влияние меннонитской религиозной доктрины на социальную и хозяйственную жизнь общности, данная серия работ представляет особый интерес. Исследования профессора религии Дж. Вивера, профессора В. Классена, Г. Бендера, Г. Смита и др. позволяют выявить доктринальные особенности меннонитского вероучения, в силу ряда обстоятельств остающегося эзотеричным, глубже проникнуть в механизмы существования общности, проанализировать связи между ее религиозным и экономическим сохранением.19
Проблема сохранения и трансформации меннонитского учения в условиях проживания общности в Российской империи — одна из наиболее дискутируемых в современной западной историографии. Представители меннонитских общин в Канаде и США в настоящее время активно продолжают дело крупнейшего исследователя меннонитских общин в России П. Фризена по изучению истории новоменнонитского движения и акцентируют внимание на значении для общности «обновленного» в ходе раскола середины XIX в. в южнорусских общинах учения. Но в современной меннонитской историографии существует и другая точка зрения. Некоторые исследователи (Г. Ша-пански, Г. Смит и др.) отдают приоритетное значение традиционному (фламандскому) учению и считают, что российские меннониты, несмотря на религиозные расколы и масштабное евангельское движение во второй половине XIX в., выполнили свою основную задачу — сохранили фламандскую религиозную культуру." Несмотря на эти разногласия по очень важному для меннонитов вопросу, практически все исследователи сходятся во мнении, что «русский период» составил важнейшую эпоху развития религиозной сферы меннонитских общин.
Ключевой для современных отечественных и зарубежных исследователей является проблема изоляции меннонитов в России. В меннонитской ис-
12 ториографии существует традиционная точка зрения, согласно которой во второй половине XIX века в Российской империи сложилась особая форма социальной организации меннонитских колоний — «менонитское сообщество» («Mennonite commonwealth»). Этот термин был предложен Д. Ремпелем и прочно вошел в научный оборот. В своих работах Ремпель и его сторонники сконструировали своеобразную модель менонитского' общества в царской России, полностью изолированного от окружающего мира. По их мнению, благодаря компактному территориальному расположению, конфессиональной замкнутости, внутренним экономическим связям, этнокультурному своеобразию образа жизни и ведения хозяйства, менонитское население России осознавало себя как единый социальный организм и сохраняло практически полную изоляцию общин. Таким образом, достижения российских меннони-тов, как и их судьба, явились результатом этой изоляции. "
Именно этот подход долгое время определял направление исследований. С одной стороны, такое рассмотрение предмета позволяло увидеть особенности меннонитских общин. С другой, изолированность меннонитов стала фундаментом историографии темы и во многом затормозила ее дальнейшее развитие. В последние годы происходит преодоление такого понимания. Одними из первых, кто попытался рассмотреть проблему под иным углом зрения, явились западные исследователи X. Дик и Дж. Стэйплс. По их мнению, с самого момента прибытия на территорию Новороссии, меннониты не изолировались, а адаптировались к окружающей среде и местным экономическим условиям. Более того, меннонитская общность адаптировались в социокультурном и политическом отношении, став важным элементом мульти-этнического общества Российской империи. Таким образом, как считают эти исследователи, для адекватного понимания основных процессов, происходящих в меннонитских поселениях, необходимо их рассматривать в общероссийском контексте.23
Постановка в новейшей историографии таких тем как «меннониты и евреи (болгары, русские, немцы, украинцы, ногайцы и др.)», анализ языковой
13 приспособляемости российских меннонитов, их заимствований в песенном творчестве, одежде и т.д. ведет к пониманию, что русские менонитские общины не были полностью изолированы от окружающего мира, а были способны к построению динамичного общества, откликающегося на внешние влияния.2
Тесно связаны с исследованием «закрытости» российских меннонит-ских общин и их адаптации к новой среде обитания вопросы изучения миссионерской деятельности меннонитов. Доступные на современном этапе изучения темы архивные материалы свидетельствуют о достаточно активной проповедческой деятельности российских меннонитов, о массовых обращениях в меннонитство представителей других национальностей (русских, украинцев, евреев и др.) Современная украинская исследовательница О.В. Без-носова, занимающаяся проблемами возникновения и распространения позд-непротестантского сектантства в южных российских губерниях, считает, что в обстановке борьбы православной церкви с «новыми вероучениями» менно-ниты были вынуждены скрывать истинные масштабы своей миссионерской деятельности и имели гораздо большее влияние, чем принято считать.25
Особенность изучения темы диссертационного исследования заключается в том, что степень ее научной разработанности напрямую зависит от состояния исследования проблем миграции и адаптации. Поэтому при историографическом анализе представляется целесообразным выделить отдельной группой теоретические работы по проблеме адаптации. Для исторической науки данные проблемы имеют приоритетное значение, «ибо всегда составляли существенную и неотъемлемую часть исторического процесса». Однако изучить процесс адаптации в историческом прошлом возможно только-в условиях междисциплинарного исследования, т.е в рамках экономики, социологии, социальной психологии, политологии, социальной философии* и других наук.
На сегодняшний день существует ряд миграционных теорий и научных подходов: неоклассические макро- и микроуровневая теория, теория «новой
14 экономической миграции», «теория, «мировой системы», теория «совокупной причинной'обусловленности» и др. Изучению масштабов, направлений, состава миграционных потоков, факторов, определяющих мотивации решений мигрантов о перемещении, процесса адаптации иммигрантов в инонациональной среде и др. помогает концепция трехстадийности: миграционного процесса;. в разработке которой принимали участие российские демографы; Т. Заславская, Л1 Рыбаковский;Ж. Шамилева и немецкие социологи С. Айзен-штадт, Р: Кох; Основные ее положения*увидели свет в конце 1970-х г., а в сравнительно завершенном виде она была опубликована в конце 1980-х гг. Концепция» трехстадийности миграционного процесса предполагает, что любой завершенный миграционный процесс состоит из исходной, основной и заключительной стадий.27
По мнению российских ученых, на третьем, заключительном этапе, или завершающей стадии,, происходит «приживаемость» мигрантов на новом; месте. Термин «приживаемость», как отмечает Ж. Зайончковская;. заменяет такие синонимы, как; «закрепление», «оседаемость» и т.д. Иод «приживаемостью» понимается: часть миграционного процесса, начало которой в превращении мигранта в новосела, а конец — в переходе новосела всостав*старожи-лов." Л. Рыбаковский, Т. Заславская и др. отстаивали употребление термина «приживаемость», подчеркивая различия между понятиями приживаемость и адаптация. По их мнению, эти понятия неоднозначны. Различия между терминами состоят в том же, «в чем целое отличается от части: приживаемость -это не только процесс приспособления человека к новым условиям жизни, но и приспособление условий жизни к потребностям человека»." Для обозначения завершающей стадии; миграционного: процесса немецкие: социологи выбрали! нейтральное по своему содержанию понятие «присоединение», т.к., ПО.! их мнению, в каждом конкретном случае следует говорить о разных вариантах присоединения — аккультурации, аккомодации, интеграции, и т.д. При этом Айзенштадт и Кох подчеркивают, что миграция имеет последствия для двух сторон: для самого мигранта и для принимающего общества.
15 Большинство современных исследователей понимают под адаптацией «приспособление человека или группы людей к жизни в новой инонациональной среде, а отчасти и приспособление к ним этой среды с целью взаимного сосуществования и взаимодействия», подчеркивая непрерывность «процесса реагирования человека на жизненные изменения» и его многомерность, выделяя адаптацию бытовую, природно-хозяйственную, социальную, культурную, структурную (интеграция в социальные структуры общества), пси-хологическую и др. В новейших исследованиях по проблемам миграции и адаптации подчеркивается необходимость перехода от простого описания стадий миграционного процесса к углубленному и комплексному познанию их сущности, раскрытию закономерностей и механизмов, их моделированию, диагностике и прогнозированию. Современными учеными, занимающимися данной проблемой - экономистами, социологами, философами и др., подчеркивается целостность процесса адаптации — поведенческого и субъективного освоения меняющейся действительности, в котором различные' составляющие, выделяемые в теоретической схеме, теснейшим образом переплетены, что не позволяет сводить адаптацию к простой сумме отдельных составляющих процесса.31
В рамках изучения адаптивного поведения меннонитской общности представляет особый интерес работа Дж. Стейплса «Cross-Cultural Encounters on the Ukrainian Steppe. Settling the Molochna Basin, 1783-1861». Опираясь на широкий круг опубликованных и неопубликованных источников, исследуя особенности колонизации территории Новороссии в конце XVIII-XIX вв. в контексте социальных и экономических процессов, происходящих в регионе, автор'использовал историю бассейна реки Молочной (Украина) как срез для анализа социально-экономического поведения различных групп лично- свободного- аграрного населения степной Украины, в том числе меннонитов. В' своем исследовании он выделил основные направления изучения проблемы, создав тем самым своеобразную модель ее анализа. По мнению Стейплса, необходимо выявить и исследовать особенности взаимодействия общества и
окружающей среды в ходе адаптации с применением методов реконструкции истории ландшафтных комплексов; проанализировать влияние этнокультурной традиции на выбор стратегии адаптации к природно-климатическим условиям; изучить государственную политику колонизации региона на уровне центра и периферии и др:. Используя методы описательной статистики и корреляционно-регрессивного' анализа, ученый анализирует динамику, форму и качество взаимосвязей между такими признаками как уровень осадков, урожайность, рыночные цены, площадь земельных участков, количество» населения.и др. Целенаправленно уходя от локальной специфики изучения, автор приходит к интересным, убедительным, аргументированным выводам.32
Проблему социальной адаптации! меннонитов в России рассматривает в своем исследовании «Меннонитские учреждения ранней Манитобы: изучение истоков», опубликованном в 1948 г. и переизданном в 2001 г. в журнале. «Preservings» Э. Фрэнсис. Анализируя основы общинного устройства меннонитов и его развития в Пруссии и России, он приходит к мнению, чтони одна из социальных меннонитских организаций не имела прямого отношения^ к анабаптистским религиозным принципам, а формировалась, с одной, стороны, посредством заимствования меннонитами-эмигрантами образцов общинного устройства страны их происхождения, а с другой, в ходе адаптации к новой среде обитания.
При изучении заявленной темы особое значение имеет анализ литературы по проблеме социокультурных условий хозяйственной адаптации мен-нонитской общности. Следует отметить, что хозяйственная жизнь религиозных общин является областью экономики, наименее изученной' наукой. Во-первых, сами религиозные общины всегда старались быть закрытыми для внешнего наблюдения. Во-вторых, выбор метода и способа исследования* такого рода объединений сложен. Очень трудно применить к «общинному хозяйству» (более точное определение «коллективное хозяйство конфессионального типа») обычные экономические показатели. В связи с тем, что мен-нонитская общность представляет собой яркий пример теснейшей взаимосвя-
17 зи религиозной составляющей с остальными сторонами жизнедеятельности, анализ экономического поведения меннонитов возможен лишь при условии рассмотрения его религиозного обоснования.
По мнению ряда современных исследователей при анализе хозяйственной деятельности эко в условиях иммиграции необходимо учитывать ценностные, мотивационные аспекты ее деятельности. Основа изучения тесной взаимосвязи религии, экономики и социальной жизни была заложена работами немецкого социолога М. Вебера, отмечавшего «внутреннее родство» между религиозной регламентацией жизни и интенсивным развитием деловых способностей меннонитов. В отечественной науке концепция социокультурных оснований хозяйственной деятельности было разработана в работах Н.Зарубиной. В рамках концепции под хозяйственной культурой понимается система ценностей, смыслов, символов, знаний, традиций, обеспечивающих мотивацию и регуляцию хозяйственной (производственной, предпринимательской, финансовой, коммерческой и т.д.) деятельности, определяющих
форму ее осуществления, а вместе с тем и восприятия ее обществом.
Учитывая тот факт, что на адаптацию общности к новой среде обитания непосредственное влияние оказывают социальная и культурная изоляция в условиях иммиграции, профессиональная специфика, стили и формы осуществления хозяйственной активности, ряд исследователей (В. Радаев, С. Ря-занцев и др.) отстаивают научную обоснованность термина «этническая экономика».3 Рассматривая влияние состояния маргинальное мигрантов на мотивацию экономического поведения общности, современный омский исследователь И.Кротт считает, что «этническая экономика есть типичный и даже крайний случай такой маргинальное с переплетением множества со-циальных осложнений, национальных и> межнациональных проблем». В своих работах, посвященных изучению проблем этнического предпринимательства российских немцев и меннонитов, он делает акцент на анализ религиозных основ экономической деятельности данных общностей.
Учитывая региональные особенности заявленной темы исследования,
отдельную группу составила литература по истории колонизации Северного
Кавказа: работы И. Бентковского, Г. Прозрителева, П. Шацкого, А. Шершен-
ко, С. Чекменева и др. Не содержа конкретной информации относительно предмета исследования, они предоставили необходимые сведения об особенностях заселения, экономического' развития региона, социально-правовом и-экономическом положении различных групп населения, тем самым позволили произвести реальную реконструкцию событий в общеисторическом контексте.
Несмотря на достаточно обширную историографию по меннонитской проблематике, северокавказский поток меннонитской миграции в исторической литературе практически не изучен. С конца XIX в. факт участия менно-нитов в колонизации Северного Кавказа нашел отражение в публикациях регионального уровня в Кубанском сборнике, Сборнике материалов по описанию местностей и племен Кавказа, Сборнике статей о сельском хозяйстве юга России, местной периодической печати. Авторы статей и заметок собрали богатейшие материалы о хозяйственной; экономической деятельности, конфессиональных особенностях, традициях, обрядах меннонитов.39 М.Заалов, Д. Классен, А. Твалчрелидзе описали меннонитские поселения Кубанской области - колонии Александерфельд и Вольдемфюрст, рассматривая такие вопросы как вероисповедание меннонитов и связанные с ним обряды, состав населения, его грамотность, хозяйственные занятия и др. Несомненная ценность этих работ - в сохранении информации, безвозвратно утерянной для современных исследователей. Так, А. Твалчрелидзе подробнейшим образом воспроизвел данные несохранившихся- книг колониального правления» кубанских меннонитов, представляющие- собой, уникальный источник по изучению демографической, социальной сторон жизни общности.
Большой интерес представляет работа Г. Городецкого «Немецкое землевладение на Кубани», опубликованная в Кубанском сборнике (191-5), в которой было проанализировано экономическое состояние различных катего-
19 рий немецких и меннонитских хозяйств Кубанской области. Как считают исследователи; по глубине постановки вопроса, основательности библиографического материала, скрупулезности методики экономико-статистического и демографического исследования его работа «не имеет аналогов в дореволюционной'научной литературе Кубани»;
Современная1 историография: северокавказских немцев^ и меннонитов: представлена в работах ставропольской'исследовательницы»Т. Млохотнюк. В' обобщающем исследовании,«Российские немцы: на Єеверном Кавказе» выделены и; проанализированы, этапы немецкой колонизации региона, на основе впервые вводимых в-научный-оборот документальных источников рассмотрена хозяйственнаяі политическая и духовная жизнь немецких колонистов^ Северного Кавказа, изучена география расселения; общности,;исследована проблема* депортации северокавказских немцев^ и ее последствия:41 Фунда-ментальная?работа «Российско-германские трансграничные перемещения: населения' (1871-1925 гг.): историко-компаративный анализ»;, at также многочисленные публикации автора, в центре которых находятся- актуальные проблемы интеркультурных влияний; последствий" процессов колонизации* для» экосистем, трансформации^ религиозных учений; как, фактора и последствия миграции и др; представляют собой глубокое комплексное исследование сущности миграционного процесса, его закономерностей и механизмов.'12
Анализ историографии по теме исследования: показал, что изучение «российского» периода истории меннонитов в современной отечественной и западной науке имеет свои особенности. Для отечественных исследований характерен региональный (по местам компактного проживания меннонитов) и контекстный (в рамках изучения! истории: российских, немцев), подходы, к изучению темы.,За последние годы, процесс: осмысления: накопленной: информации как: западными, так и отечественным» учеными повлек за собой рост проблематики исследований, потребовал введения в. научный оборот новых, ранее недоступных комплексов источников. Несмотря на это, на; историографическом поле остается достаточно много «белых пятен». На осно-
20 вании данного историографического анализа была сформулирована основная цель и задачи настоящего исследования.
Цель работы — исследование процесса хозяйственной и социокультурной адаптации меннонитов на Северном Кавказе.
Для достижения, цели поставлены следующие исследовательские задачи:
изучить понятие «меннонитство», проанализировать его религиозные характеристики;
рассмотрев зарождение и развитие этноконфессиональной общности меннонитов, определить специфику и содержание процесса формирования адаптивных способностей общности на' протяжении XVI-первой половины XIX вв.;
выявить и изучить факторы меннонитской миграции на территорию Северного Кавказа, рассмотрев их в комплексе, проанализировать организацию переселения меннонитов на территорию региона;
исследовать административно-правовой контекст существования мен-нонитских поселений на Северном Кавказе;
изучить складывание меннонитского общинного хозяйства*^ региональных условиях;
проследить процесс вхождения северокавказских меннонитских общин в социокультурное пространство региона, определить его особен-ности.
Непременным условием исследования той или иной проблемы является наличие пертинентных источников, составление банка информации о них. Для изучения истории северокавказских меннонитов это положение наиболее актуально, что определено неразработанностью темы, а также рядом объективных и субъективных трудностей в выявлении источников. Принимая во внимание тот факт, что северокавказский поток меннонитской миграции в исторической литературе практически не изучен, а сама общность разрушена, основным источником изучения проблемы являются материалы регио-
21 нальных архивов: Государственного архива Краснодарского края — ГАКК (Краснодар), Государственного архива Ставропольского края - ГАСК, Государственного архива новейшей истории Ставропольского края - ГАНИСК (Ставрополь) и Центрального Государственного архива Республики Северная Осетия - Алания - ЦГА РСО-А (Владикавказ). Кроме того, в данном исследовании были использованы не публиковавшиеся ранее документы Государственного архива Одесской области (ГАОО), любезно предоставленные О.Коноваловой (Айсфельд):
Таким образом, источниковая база настоящего исследования представляет собой комплекс преимущественно неопубликованных источников, а также опубликованных материалов. По своему происхождению, видовым признакам источники, использованные в диссертационной работе, могут быть систематизированы следующим образом:
1. Документы органов власти и управления различных уровней:
- законодательные акты прусского и российского правительств;
распорядительная документация центральных органов управления, отражающая особенности правового положения иностранцев и подданных империи во второй половине XIX - начале XX вв. (циркуляры, приказы, распоряжения);
комплекс документов фискальных учреждений (правила, инструкции, ведомости о казенных оброчных статьях и др.)
распорядительная и отчетная документация местных органов власти (постановления, распоряжения, рапорты, акты обследования колоний, переписка и др.)
документация внутреннего (общинного) управления (отчетность колониальных правлений, общественные приговоры и прошения, материалы выборов шульцев, обершульцев и бейзицеров, переписка, списки поселенцев и др.)
2. Материалы официальной статистики:
- материалы I всеобщей переписи населения Российской империи
1897 года;
материалы региональных статистических сборников;
статистическая документация органов местного управления1 (списки, таблицы, перечни и др.)
Мемуарная литература (воспоминания, дневниковые записи поселенцев колоний А.Унгера, Э.Радтке и др.)
Картографические материалы (карты-схемы поселений, чертежи зданий, молитвенных домов и др.)
Художественно-исторические произведения меннонитов
Материалы справочного характера
Комплекс документации органов власти отличается обширностью и разнообразием: документы различны по происхождению, формальным признакам, принадлежности.
Основополагающее значение при исследовании проблемы адаптации этноконфессии меннонитов имеет изучение законотворческой деятельности государства в отношении общности. Опубликованные в различных источниках законодательные акты прусского и российского правительств последней трети XVIII — XIX вв.: Declaration des Edikts vom ЗО - sten Juli 1789 (Указ прусского правительства 30 июля 1789 г.), вводивший существенные ограничения землевладения прусских меннонитов и приведший к массовой менно-нитской эмиграции в Россию; Манифест 22-го июля 1763 года «О дозволении всем иностранцам, в Россию въезжающим поселяться в которых губерниях они пожелают и о дарованных им правах», послуживший началом реализации колонизационной программы российского правительства; доклад Сената от 6 апреля 1800 года о предоставлении льгот меннонитам; Жалованная1 грамота от 6 сентября 1800 года, явившаяся официальным приглашением общности в Российскую империю и другие документы позволили проанализировать политику высшей государственной власти по отношению к меннонит-
23 ской общности, определить ее влияние на положение меннонитов в стране проживания.'
В' отдельную подгруппу выделена распорядительная документация центральных органов управления. Хранящиеся в региональных архивах копии циркуляров Министерства внутренних дел о правилах приема в русское подданство, предоставлении билетов иностранцам для проживания в России, распоряжения о порядке переселения иностранцев, выдаче свидетельств на право проезда по переселенческому тарифу, переименовании' колоний, носящих немецкие названия1 в русские и по другим вопросам позволяют выявить и изучить реализацию отношения органов государственной власти к менно-нитской конгрегации на протяжении изучаемого периода.
Среди документальных материалов фонда «Попечительный комитет об иностранных поселенцах Южного края' России» Государственного архива* Одесской области (ГАОО)44 отложились инструкции и распоряжения Министерства государственных имуществ (за 1866-1867 гг.), переписка Попечительного комитета с Министерством по вопросам переселения новороссийских меннонитов на Кавказ и др.; списки семей, назначенных к поселению в Кубанской колонии и другие документы, позволяющие уточнить обстоятельства переселения меннонитов на территорию Кубанской области, выявить действительные причины, определить мотивы переселения, проанализировать их имущественное положение, социальный состав общин. Следует отметить, что в течение нескольких лет сотрудниками ГАОО ведется работа по составлению аннотированной описи данного фонда, в которую включены, в том числе, и заголовки утраченных дел, представляющие собой значительный пласт уникальной информации. На сегодняшний день издано 6 томов аннотированной описи под редакцией О.В. Коваловой (Айсфельд) с обширным научно-справочным аппаратом.45
Копии циркуляров Министерства внутренних дел от 3 марта, 9 декабря 1905 г. и другие документы, представленные в фонде «Терское областное правление» Центрального Государственного архива Республики Северная
24 Осетия*— Алания (ЦГА РСО-А) свидетельствуют об ужесточении государственной политики в отношении иностранцев, содержат информацию о росте антинемецких настроений в обществе перед I мировой войной, меняющемся отношении центральных и местных властей к немецким и меннонитским поселенцам. В указанном фонде был обнаружен документ под грифом «совершенно секретно», свидетельствующий, что тревогу местной власти вызывала возможная «политическая неблагонадежность» меннонитов. В 1911 г. по распоряжению Наместника Его Императорского Величества на Кавказе обо всех немецких и меннонитских пасторах и проповедниках собирались подробнейшие сведения. В деле «Переписка с начальниками округов Терской области по религиозным вопросам» имеются списки с детальными характеристиками меннонитских проповедников всех терских колоний: Франца Энса (Толма), Дитриха Дирксена (Харч), Генриха Регера (Александровка), Корне-лиуса Классена (Претория) и др. Данные списки - уникальный документ, с одной стороны, позволяющий проследить меняющееся отношение власти к менонитской общности, а с другой - оставивший ценные сведения* о духовной жизни терских меннонитских общин, судьбах отдельных людей.
Кроме того, в фонде содержится комплекс распорядительных документов, относящихся к переселенческому движению северокавказского немецкоязычного населения за Урал в первое десятилетие XX в.: циркуляры, распоряжения центральных и местных властей о порядке переселения, прошения переселенцев о выдаче свидетельств на право проезда по переселенческому тарифу и др. Однако документы, имеющие непосредственное отношение к меннонитам, еще предстоит дифференцировать, что составляет значительные трудности.
Ценным источником для исследования проблем гражданства, вероисповедания, социальной принадлежности северокавказских меннонитов являются въездные билеты, хранящиеся в фондах региональных архивов, которые выдавались иностранцу на свободное жительство и переезд в границах Российской империи. Следует отметить, что информационная ценность данного
25 вида источников достаточно велика1. Внимательное отношение исследователя к источнику поможет проследить динамику заселения^ колоний, уточнить,со-циальное и правовое положение северокавказских меннонитов и даже составить антропологический портрет переселенцев.
Хозяйственное развитие меннонитских поселений помогает изучить комплекс документов фискальных, учреждений';. Материалы фондов «Терское областное правление» (UFA РСО-А), «Кубанское областное правление», «Гражданская Канцелярия Начальника Кубанской; области» (FAKK), «Канцелярия Ставропольского губернатора» (ГАСК) и др. позволяют рассчитать размер податей, уплачиваемых меннонитскими поселенцами государству, определить сроки уплаты и наличие недоимок, судить о распределении; денежных средств и натуральных повинностей' между русскими, немецкими и меннонитскими* селениями.
Необходимым источником для изучения проблемы социальной и хозяйственной адаптации меннонитской общности являются- документы местных органов власти. Данный комплекс документов состоит в основном- из материалов фондов; различных государственных структур:; Канцелярит На-чальника: Кубанской области: и Наказного Атамана Кубанского Казачьего войска, Кубанского областного правления, Канцелярии помощника Начальника Кубанской области по управлению горцами, Канцелярии Ставропольского губернатора, Управления наместника.Кавказского, Терского областного правления, Дирекции народных училищ Терской области и др.46 В перечисленных фондах региональных архивов,представлены материалы переписки между местными органами управления;': акты обследования колоний, меннонитов (отчеты; прокурора Евангелическо-лютеранской консистории1. Бруно (1863 г.), капитана Введенского от 30 июня 1866 года), программы .занятий Межевой комиссии^Кубанского Казачьего войска и; др., которые позволяют проследить реализацию отношения местной кавказской власти к общности, выявить его характер, а также рисуют картину адаптации поселенцев в новом социокультурном пространстве.
26 Заслуживает внимания комплекс документов по истории северокавказских меннонитов, находящихся на хранении в Государственном архиве новейшей истории Ставропольского края- (ГАНИСК).47 Несмотря на то обстоятельство, что хронологические границы данного комплекса документов охватывают период времени с 1920-х гг., ряд документальных источников, принадлежа к разряду специфичных (стенограммы, совещаний секретарей райкомов ВКП(б), информационные сводки окружных отделов ОГПУ и др.), представляют ценнейшую информацию, позволяющую уточнить места расселения меннонитов на территории Ставропольской губернии (с 1924 года — Ставропольского-края) в первой трети XX в., рассмотреть динамику перемещений на территории региона, определить численность общности,. выявить мотивы их эмиграции и реальные причины разрушения общности северокавказских меннонитов в XX веке.
Информацию о реализации отношения местной- власти к общности представили документы, региональных структур власти, опубликованные в-сборнике «Немецкое население Северного Кавказа: социально-экономическая, политическая и религиозная жизнь», подготовленном к изданию Т. Плохотнюк.48 Комплекс документов из фондов государственных учреждений и организаций Ставропольской губернии и Кубанской области дореволюционного периода (приказы, инструкции, переписка, отчеты и объяснительные записки) позволил рассмотреть политику местных властей в отношении меннонитов, определить уровень осведомленности власти об особенностях этноконфессии, изучить влияние административных мероприятий на положение и развитие общности.
Документы внутреннего (общинного) управления, выделенные в самостоятельную подгруппу, представляют особую ценность. Являясь практически невостребованными ранее, они дают возможность изучения всех сторон-жизнедеятельности меннонитских поселений северокавказского региона. Состав документов достаточно разнообразен: здесь представлены отчеты колониальных (сельских) правлений, прошения, приговоры обществ, списки по-
27 селенцев, сводные таблицы, фактический материал о состоянии колоний. В обозначенных документах содержатся данные о численности населения, количестве дворов, инвентаря, размере посевных площадей, налогах, проведении мероприятий по землеустройству и др.
Важнейшим для изучения внутренней жизни северокавказских менно-нитских общин источником, являются, документы выборов шульцев, обер-шульцев и бейзицеров колоний Александерфельд и Вольдемфюрст (рапорты, выборные листы, переписка и др.) за 1876-1885 годы. Всесторонний анализ данных документов позволяет исследовать проблему управления северокавказскими меннонитскими колониями, проследить изменение правового положения колонистов в последней трети XIX в. и, т.д. Следует отметить, что эти документы представляют огромный-интерес как для исследователей, так и для' потомков северокавказских меннонитов, так как наряду со списками жителей обозначенных колоний сохранили выбор каждого голосующего и его личную подпись.
В фондах «Терское областное правление», «Гражданская Канцелярия Начальника Кубанской области», «Канцелярия Ставропольского губернатора» и др. отложились дела, раскрывающие сложный процесс «выживания» меннонитских общин в первые годы после переселения: общественные приговоры жителей меннонитских колоний о сооружении оросительных канав; инструкции, порядок составления и исполнения приходно-расходных смет, сведения об общественных нуждах меннонитских общин, результаты обследования молитвенных домов, школ, аптек и т.д. Отчетность колониальных правлений, общественные приговоры и прошения, материалы выборов сельских судей и другие документы^ демонстрируют особенности взаимоотношений меннонитских общин с органами местной государственной власти, а также раскрывают темпы и уровень их политической и социокультурной адаптации в регионе.
В фонде Государственного архива Ставропольского края «Государственные советские хозяйства Минераловодского района» сохранился доку-
28 мент, отражающий процесс природно-хозяйственной адаптации северокавказских меннонитов, особенности их вхождения в формирующийся рынок региона - историческая справка о колонии Темпельгоф. Помимо собственно исторической информации, она содержит уникальные сведения о местоположении, территории и рельефе поселения, подробнейшее описание климатических условий и почв, предопределивших особенности хозяйственных занятий меннонитов Темпельгофа и Орбелиановки. Данный документ сохранил конспект специального обследования почв в Темпельгофе, проведенного специалистами под общим руководством профессора Шульги в 1931 г.; выписки из книги одного из основателей колонии Темпельгоф Ф. Ланге «Geschichte die Templer» и другие ценнейшие материалы, оригиналы которых, к сожалению, утрачены для современных исследователей.
Характеризуя документацию органов власти и управления, представляется необходимым отметить комплекс документов центральной и местной властей, отражающих особенности колонизации Северного- Кавказа второй половины Х1Х-начала XX вв.: Положение 1862 г. «О заселении предгорий Западного Кавказа», », закон 29 апреля 1868 г. «О дозволении русским подданным невойскового сословия селиться и приобретать собственность в землях казачьих войск.., не спрашивая согласия ни войскового начальства, ни городского или станичного общества», закон 13 июля 1889 года о добровольном переселении крестьян на казенные земли и др. Данная группа источников позволяет изучить переселенческую политику правительства на Северном Кавказе, проанализировать объективные условия существования общности в регионе, провести реальную реконструкцию событий в общеисторическом контексте .49
Отдельную группу составил комплекс опубликованных статистических источников: материалы первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 года (данные по Ставропольской губернии, Кубанской и Терской областям - местам компактного проживания меннонитов); статистические материалы по Ставропольской губернии, Кубанской и Терской облас-
тям, систематизирующие динамику численности населения и его передвижения. Кроме того, дополнительную информацию предоставили различные региональные справочные издания: Сборники сведений о Северном Кавказе (за 1906-1914 гг.), Памятная книжка Ставропольской губернии, Терский, Кавказский календарь, Известия общества любителей изучения Кубанской области
и др.
Особое место в разработке меннонитской проблематики занимает мемуарная литература, представляющая собой свидетельства участников или очевидцев событий и процессов, составляемые на основе личных впечатлений. Это делает мемуары исключительно ценным источником для исследования различных аспектов развития общества, процессов бытовой, социокультурной, психологической адаптации. Следует отметить, что профессиональному исследователю при работе с произведениями мемуаристики необходимо учитывать такие его черты как ретроспективность и субъективность. Но основной и наиболее ценной характеристикой данного вида источника выступает его репрезентативность, то есть степень отражения в мемуарных произведениях менталитета автора, с одной стороны, как личности, с другой, - как представителя определенной группы, носителя определенной культурной традиции.
В рамках изучения адаптации общности в условиях эмиграции, формирования ее менталитета мемуарная литература являет собой бесценный источник, обладающий огромными информационными ресурсами при заинтересованном профессиональном подходе. Мемуаристика представляет собой совершенно особенный, богатый эмпирический и отчасти теоретический источник, несущий в себе сущностный культурологический материал, который в таком виде и объеме невозможно найти в других видах источников. В частности, именно анализ источников личного происхождения (мемуаров, дневниковых записей, писем) может предоставить необходимую информацию для изучения степени и темпов адаптации, которые определяются; в том числе, состоянием социального окружения, индивидуальной характеристикой им-
мигранта, его жизненным опытом, психологической готовностью к участию в процессе адаптации.
Важным источником мемуарного характера по проблеме исследования является журнал «Preservings» («Наследие»), издающийся дважды в год историческим обществом Гановер-Штейнбах (Канада), посвященный различным сторонам жизнедеятельности меннонитских общин как России, так и других стран. Главное историографическое значение журнала - в актуализации меннонитской проблематики. Публикуя уникальнейший материал -дневниковые записи, переписку, фотографии из семейных архивов меннони-тов, а также автобиографии, литературные портреты, воспоминания видных общественных деятелей и обычных меннонитов - историческое общество Гановер-Штейнбах реализует свою основную цель - сохранение социальной памяти общности. Для этого авторы освящают такие вопросы как особенности быта, материальной культуры, питание, демографические проблемы, структура семьи, образование и воспитание, пытаются воссоздать историю меннонитской семьи и жизни отдельного ее члена. Подобные-журналы, посвященные истории немецких и меннонитских общин, издаются в Европе: альманах «Heimatbuch» («Книга Родины»), «Ruckblick» и др. Издающиеся общинами российских немцев в Германии, данные источники содержит значительное количество воспоминаний, статистических и этнографических сведений, фольклорных собраний и др., представляющих собой материалы, необходимые для дальнейшего теоретического осмысления истории меннонитских поселений в России.
Следует отметить, что при ярко выраженном интересе к российской меннонитской общности и значительном.проценте публикаций, относящихся именно к «русскому периоду» истории меннонитов, информация-о северокавказских меннонитах в силу ряда причин представлена крайне слабо. Так, наиболее значимыми публикациями в «Preservings» за период 1999-2006 гг., затрагивающими вопросы жизнедеятельности северокавказских меннонитских общин, являются статьи Г. Шапански, посвященные наиболее видным
31 религиозным деятелям-меннонитам второй половины. XIX века, в число которых вошли лидер новоменнонитского движения обершульц кубанских поселений Иоганн Классен; духовный староста конгрегации братских меннонитов Генрих Хьюберт, старосты кубанских общин Кристиан Шмидт, Даниэль Фаст и др. Статьи содержат биографический материал, характеристики, воспоминания современников, раскрывают основные этапы деятельности данных меннонитских священников.51 В альманахе «Heimatbuch» за 1985-1989' гг. опубликованы воспоминания уроженца меннонитской колонии Вольдем-фюрст (Кубань) Эдуарда Радтке, содержащие ценнейшую информацию о причинах появления меннонитов на землях Северного Кавказа, устройстве «дочерних» меннонитских поселений, религиозной и социальной жизни северокавказских общин. Особый интерес для исследователя представляет подробное описание сферы досуга кубанских меннонитов: проведение праздников, «миссионерских часов» и т.д. 52 Значимость данных сведений усиливается тем фактом, что большая их часть не нашла отражения ни в одном архивном документе.
В отдельную группу источников выделены картографические материалы: карты Кубанской, Терской областей с нанесением на них поселений менонитов; карты-схемы менонитских поселков Александерфельд, Вольдем-фюрст, терских поселений; схема спорной границы Николаевского (менонитского) сельского общества; чертежи зданий, молитвенных домов и т.д.
Художественно-исторические произведения меннонитов, созданные отчасти по памяти, отчасти с использованием записей, публикаций разных лет, собственных прежних воспоминаний, мемуаров других авторов, писем и т.п., чрезвычайно популярные в меннонитской среде, составили еще одну группу источников. Эти материалы, как правило, представляют собой хорошо подготовленные, отредактированные, художественно оформленные произведения. К группе художественно-исторических произведений, основанных как на научной информации, так и на воспоминаниях, воссоздающих
32 картину жизни и быта российских меннонитов; можно отнести работы X. Хиберта, Дж. Фризена, Д. Плетта, А. Регер и др.53
В работе также были использованы материалы справочного характера. В этом отношении, прежде всего, следует выделить Chronologische Zeittafel (Хронологическая таблицу), изданную в Канаде и представляющую собой подробнейшее описание истории фламандской группы меннонитов, проживающей разновременно в Нидерландах, Польше, России на протяжении XVI в. - 1945 г.54 Данная работа позволила уточнить хронологические рамки проживания меннонитов на Кавказе, время основания поселений, причины миграции и др.
Существенную ценность представляет еще один источник, относящийся к группе опубликованных - списки русских заимствованных слов в языке менонитов. Важное начало в их составлении было положено Я. Квирингом и П. Брауном в переписке, опубликованной в журнале Der Bote в 1928-1929 годах (переиздана в Presrvings No.21). Письма содержат обширный список заимствованных русских слов в Low german (нижненемецком наречии меннонитов), а также комментарии к ним. По мнению авторов, из-за закрытости общности русские слова очень медленно входили в лексику меннонитов. До настоящего времени установлено около 150 русских слов-заимствований. Учитывая тот факт, что для подавляющей части иммигрантов адаптация в форме аккультурации начинается с освоения доминирующего языка принимающего общества, анализ языковой приспособляемости меннонитов помогает всесторонне исследовать механизмы их адаптации в иноязычной среде, определить степень адаптации, выявить ее особенности и возможности.
Анализ представленных групп документальных источников свидетельствует, что привлеченные к исследованию материалы составили пертинент-ный комплекс документов, позволивший обосновать возникшее в процессе работы общее видение проблемы.
Методологическая основа диссертации представляет собой совокупность общеисторических принципов: историзма и объективности, и конкрет-
33 ных методов исследовательского анализа: историко-сравнительного, истори-ко-генетического, историко-системного и др. Историко-сравнительныи метод состоит в сравнении изучаемого явления с аналогичными для осмысления сути первого из них. Использование данного метода в исследовании необходимо потому, что именно он позволяет выявить и раскрыть специфику механизмов сохранения* меннонитской общности, выработанных ею* в процессе адаптации. Посредством историко-генетического метода становится возможным изучить проблему в хронологической последовательности, а историко-системный метод представляет рассматриваемые события, явления и процессы в их тесной взаимосвязи и причинной обусловленности.
Учитывая многоаспектность проблемы, адаптации, включающей экономические, юридические, психологические, культурологические вопросы, изучить ее в историческом прошлом возможно только в условиях междисциплинарного исследования, с привлечением опыта смежных наук: экономики, социологии, психологии, политологии, социальной' философии и др. Современными учеными-социологами создана определенная методологическая база для исследования проблем адаптации, включающая аксиобиографическую методику выявления ценностных ориентации различных социальных групп, методику анализа экономических стереотипов и др.; разработан категориальный аппарат, включающий такие понятия как «пространственная мобильность», «миграционная подвижность», «вынужденная миграция» и др. Кроме того, методы психологии, социальной философии, исторической антропологии позволяют проникнуть в психологию индивида и общности, осмыслить такие сложные моральные категории как «толерантность», «социокультурное пространство нации» и др., необходимые для рассмотрения процессов социально-этнической адаптации и межкультурного влияния. Этот методологический опыт смежных наук был учтен при проведении данного исследования.
В частности, при обработке количественных данных, предоставляемых «списками» поселенцев-меннонитов, был использован метод типологического анализа количественных данных. При помощи данного метода были выде-
34 лены определенные типологические группы меннонитского населения* (различные- по возрасту, половому признаку, имущественному положению и др.) и проанализирована степень их включенности в изучаемый адаптивный процесс. Кроме того,' изучение статистической информации стало возможным с использованием метода корреляционно-регрессивного анализа, направленного на исследование по выборочным данным статистической, зависимости ряда величин. С его помощью стал возможен анализ взаимосвязи между такими показателями как площадь земельных участков, количество удобной земли, состав и движение населения и др., характеризующими экономический процесс в целом.
Научная, новизна- диссертации заключается в самой постановке проблемы, так как впервые была предпринята попытка интерпретации факта присутствия- меннонитов в северокавказском регионе и их участия в реализации природно-хозяйственного потенциала территории в историческом контексте. В ходе диссертационного исследования подтверждено влияние религиозной доктрины на адаптивные способности общности; выделены и изучены факторы, определившие характер и содержание процесса адаптации меннонитов в регионе; дифференцированы категории северокавказских менно-нитских хозяйств; определены и исследованы особенности процесса вхождения меннонитской общности в формирующееся экономическое и социокультурное пространство региона.
Научная новизна заключается также в проведении компаративного анализа реализации государственной политики на уровне центра (царское правительство) и региона (местная кавказская власть) в отношении общности. В ходе исследования выявлено; что если в отношениях между данной' общностью и государством сохранялось относительное равновесие (т.е. в ответ на государственную покровительственную политику меннониты демонстрировали благожелательно-нейтральное отношение к власти), то отношение кавказской военной бюрократии к меннонитам из-за незнания их особенностей как к «вредной для общества секте» стало условием «закрытости»
35 меннонитов для местной власти, что привело к информационному искажению облика меннонитов в представлении кавказских властей и оказало влияние на протекание процесса адаптации общности в условиях региона.
Научная значимость работы, кроме того, определяется включением в исследование группы меннонитских поселений Хасав-Юртовского округа Терской области, история которых до сих пор являлась «белым пятном» в историографии российских меннонитов. Разнообразные по своей родовой принадлежности неопубликованные источники позволили проследить динамику переселения в район Хасав-Юрта, уточнить места проживания, проанализировать процесс политической и социально-хозяйственной адаптации, изучить на основе списков поселенцев гендерно-возрастной, социальный состав общин, проследить родственные связи терских меннонитов и др.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что впервые с привлечением не публиковавшихся ранее документальных источников сформирован комплекс пертинентных документов, позволивший осмыслить понятие адаптации за счет уточнения его сущностных характеристик; исследовать выработанные конкретным этнокультурным сообществом в процессе приспособления к новым условиям существования механизмы самосохранения; проанализировать особенности социальной и хозяйственной адаптации мен-нонитского общинного хозяйства конфессионального типа.
Практическая значимость определена адекватностью знания, полученного в результате обобщения опыта адаптации, которое может стать основой для разработки адаптационных стратегий и организации дальнейших исследований. Материалы исследования могут быть использованы при разработке общих и специальных курсов региональной и конфессиональной истории в курсах по отечественной истории, регионоведению, религиоведению, миграциологии в процессе преподавания в средней и в высшей школе. Результаты диссертационного исследования также могут быть использованы для разработки программ по налаживанию связей с зарубежными объединениями соотечественников, «ностальгических» экскурсионных туров.
36 Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертации обсуждались на международных конференциях и семинарах: «Немцы в России: русско-немецкие научные и культурные связи» (Санкт-Петербург, 2002), «Проблемы беженцев и вынужденных переселенцев наь Северном Кавказе» (Ставрополь, 2003); «Меннониты и их соседи» (Запорожье, Украина; 2004), интернет-конференции «Новые исследовательские практики изучения местной истории» (2005)^ «Европа, и Северный Кавказ в XIX-XX вв.: Опыт межкультурной' коммуникации и социокультурной адаптации» (Ставрополь, 2005), «Периодическая, печать. как источник интеллектуальной истории» (Пятигорск, 2006), «Курорт» в дискурсивных практиках социогу-манитарного знания» (Пятигорск, 2007), «Немцы Украины и России в конфликтах и компромиссах XIX -XX вв:»- (Днепропетровск, Украина, 2007), а также региональных научно-практических и научно-теоретических конференциях «Наука - региону» (Ставрополь, 1998-2003 гг.), «Западноевропейская цивилизация и Россия: пути взаимодействия» (Ставрополь, 2001) и др.
Диссертационная работа выполнена при поддержке гранта Центра российских и восточноевропейских исследований в г.Торонто (Канада) «Candidate dissertation research grants of program «Khortitsa-99» Mennonite studies grants for research».
Структура работы подчинена цели и задачам исследования. В ее основу положен проблемно-хронологический принцип изложения материала. Работа состоит из введения, трех глав, заключения. Список использованных источников и литературы отражает источниковую базу исследования. Приложение состоит из трех частей: таблиц, документов, картографического и иллюстративного материала.
Понятие «меннонитство» и его религиозные характеристики
Изучение меннонитской общности невозможно без анализа основ рели- гиозного учения. Сформировавшись как этноконфессиональная общность, меннонитство являет собой пример теснейшей взаимосвязи религиозной составляющей с остальными, сторонами жизнедеятельности. Поэтому для решения поставленных исследовательских задач необходимо прежде всего проанализировать особенности религиозных основ меннонитства.
Анализ меннонитской доктрины представляет собой значительные трудности в силу ряда обстоятельств: эзотеричности общности и ограниченности источников по ее изучению; сложившихся в историографии стереотипов рассмотрения проблемы; трансформации учения, следствием которой является множественность внутри самого меннонитства религиозных групп со своими доктринальными особенностями; разрушения меннонитской общности в советском государстве и отсутствия возможности у современных ис-следователей непосредственного изучения общин.
Исследование религиозных основ меннонитства и его трансформации на русской почве затрудняет недоступность источников, прежде всего текстов, раскрывающих содержание трансформированного учения, и немногочисленность специальных работ по данной проблеме. В целом, в историографии можно выделить два основных подхода к проблеме рассмотрения и интерпретации религиозной культуры российских меннонитов. Первый представляет собой стремление к системному изложению основ веры непосредственными носителями-учения - меннонитскими богословами и историками - П. Фризеном (историком новоменнонитского движения в России), Дж. Вивером (профессором религии Блаффтонского колледжа (Огайо)), пастором Дж. Нейфельдом, исследователями Г. Вендором, Г. Шапански, Д. Плеттом и др. В основе второго подхода — рассмотрение меннонитского богословия представителями и выразителями интересов «принимающего» государства и ортодоксальной церкви — православными священниками: епископом Алексием (Дородницыным), протоиереем М. Зноско-Боровским и др.
Специфика профессиональной деятельности и личных убеждений авторов, историческая «заданность» работ обусловили определенные стереотипы рассмотрения проблемы. С одной стороны, исследователи-меннониты обнаруживают стремление к цельному, системному изложению меннонитского вероучения. Они не ограничиваются анализом доктринальных особенностей, отличающих меннонитов от других христиан. Как пишет меннонитский исследователь Дж. Вивер: «Когда я подчеркиваю значение богословия, я не ограничиваю его обсуждением тех убеждений, которые определили специфику меннонитской доктрины: ... крещение взрослых, символическое отношение к причастию, «братская» церковная организация, разделение церкви и государства, непротивление насилию, пацифизм. В понятие «theology» я включаю принципы христологии и искупления. Эти принципы составляют основы христианской доктрины и содержат ключевые элементы теологической идентичности различных христианских традиций».56
Факторы переселения меннонитов в северокавказский регион
К середине XIX века меннонитские колонии юга Российской империи успешно адаптировались к новой среде обитания и переживали период стабильного развития. Однако внутри общности происходили сложные процессы. Исследователь Дж. Урри характеризовал положение российского менно-нитского сообщества в середине XIX в. следующим образом: «К этому времени начали сказываться два десятилетия социальных и экономических реформ. В то время как торговая практика принесла обеспечение и процветание большинству, она же послужила источником лишений для других. Все более выраженным становится социальное неравенство... Созданные образцы духовной власти теряют свою силу, политическая сила переходит в основном к светским институтам... наступает общее настроение реакции».143
Причины кризиса, переживаемого меннонитской общностью в середине XIX в., многочисленны. Основное место среди них занимает т.н. «кризис обезземеливания». Первоначально на основании Манифеста Екатерины II от -22 июля 1863 года, «Плана о заселении Новороссийского края» (1764 г.), а также Жалованной грамоты Павла I от 6 сентября 1800 года каждое менонитское хозяйство получало надел 65 десятин земли.144 В наследовании земли меннониты руководствовались «майоратным правом», согласно которому неделимый надел переходил только к одному, как правило, старшему сыну. С одной стороны, это предотвращало дробление наделов, способствовало укреплению хозяйства, с другой, неделимость земельного участка при наследовании обусловила в конечном итоге обезземеливание семей. К середине 30-х годов XIX в. около половины меннонитских семей южнороссийских колоний являлись безземельными, а к середине 1860-х гг. процент безземельных вырос до 70%.
Земельная собственность была чрезвычайно важна для меннонитов по целому ряду причин. Прежде всего, в условиях аграрного развития южнороссийского региона владение полным земельным участком являлось основой экономической самостоятельности. Наряду с собственно экономическим аспектом, «земельный вопрос» - важный пункт ученияг меннонитов. В силу того, что возможность «обработки земли определяла принадлежность к конгрегации, обезземеливание становилось и фактором, искажающим сущность веры.
Кроме того, вопрос о владении или не владении наделом земли в 65 десятин имел среди меннонитов и очень важное социальное значение. Религиозные основы учения, особенности формирования этноконфессиональной общности повлекли складывание особой системы землевладения, ориентированной на сохранение замкнутости конгрегации. В меннонитской общине права гражданства и-оседлости, приобретались-лишь с согласия и по приемному договору последней. То есть, не владение землей давало право принадлежности к обществу, а, наоборот, принадлежность к обществу давала право на землю.146 Согласно традициям меннонитов, правом решающего голоса в общинах обладали лишь хозяева, которые владели «полными» (65« десятин) наделами земли в колониях (т.н. «полные хозяева»). При этом важно отметить, что вне зависимости от имущественного положения меннонита, «беззе-мельность» обрекала его на бесправное положение в общине.
Складывание меннонитского общинного хозяйства в региональных условиях
Меннонитское население Северного Кавказа, разновременно переселя ясь в регион, проживало компактно во время) всего исследуемого периода в трех основных районах - Ставропольской губернии (колония Темпельгоф, группы поселений на территории Сухой падины, в районе с. Канглы), Кубан ской области (колонии Александерфельд, Вольдемфюрст) и Терской области (колония Орбелиановка, поселения в Хасав-Юрте), имеющих свою природ но-климатическую специфику. Кубанская область, где в 60-е гг. XIX в. были образованы меннонит-ские поселения Вольдемфюрст и Александерфельд, находилась в северозападной части Кавказа. Равнины Кубанской области обладали всеми необходимыми свойствами для успешного ведения сельского хозяйства. Удобные земли в своем большинстве характеризовались мощным черноземным слоем, подпочвенный слой состоял преимущественно из глины и песка. Колонии Вольдемфюрст и Александерфельд располагались в юго-восточной части области, в 1-ом участке Баталпашинского уезда, на расстоянии 287 верст (304 км.) от областного города Екатеринодара.267 Обе колонии были расположены на берегу реки Кубани, которая в этом месте характеризовалась полноводно-стью, т.к. чуть выше расположения колоний принимала в себя несколько небольших рек: Малую и Большую Абазинку, Малый и Большой Зеленчук. Колония Александерфельд находилась в низменной местности, когда-то составлявшей русло Кубани. Вольдемфюрст расположилась в версте к югу от нее, на возвышенности, поднимающейся до реки Козьмы. Близость Кубани (на расстоянии 3-х верст до Александерфельда и 4-х - до Вольдемфюрста) определила выгодное положение колоний в плане возможности создания системы искусственного орошения."
Климат Кубанской области в целом определялся географическими условиями местности и близостью Черного и Азовского морей. На равнинных частях области климат носил континентальный характер. Метеорологические наблюдения жителей кубанских меннонитских колоний за период 1860-1880-х годов, зафиксированные А. Твалчрелидзе, предоставляют следующие сведения. Средняя температура июля была равна +25С, января -22С. Первый мороз и снег приходились на первую половину октября, хотя бывали случаи наступления холодов и с конца сентября. Зима достаточно морозная и снежная. Для местности характерно непостоянство погоды с достаточно резким перепадом температур. Кроме того, колонии были расположены в полосе так называемых «ставропольских» ветров, которые с одной, стороны, имели негативное влияние: «выбивали» на полях посевы, сушили почву и т.д., но с другой стороны, сильные и продолжительные ветры благотворно влияли на очищение воздуха, и климат рассматриваемой местности считался здоровым, неспособствующим заболеванию лихорадкой."
