Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. ВЛИЯНИЕ ГОСУДАРСТВЕННЫХ РЕФОРМ НА ПОЛОЖЕНИЕ ПРИХОДСКОГО ДУХОВЕНСТВА
1 . Формирование духовного сословия 22
2.Церковные реформы и контрреформы 39
ГЛАВА II. ВЗАИМООТНОШЕНИЯ ДУХОВЕНСТВА И ПРИХОДСКОЙ ОБЩИНЫ
1. Православное духовенство .
а) Сельское духовенство 57
б) Городское духовенство 67
2.Единоверческое духовенство . 77
ГЛАВА III. СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ ОБЛИК ДУХОВНОГО СОСЛОВИЯ
І. Материальное положение 87
2.0бразовательный уровень духовенства. 101
3. Этика духовного сословия 116
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 128
Введение к работе
Актуальность темы. Возрождение православных традиций, начавшееся в. 90-е годы XX столетия, обусловило актуальность церковно-религиозной тематики в сфере гуманитарных наук. Значительные пробелы в этой области знаний стимулируют к всестороннему изучению церковной проблематики, в том числе и таких ее важнейших аспектов, как история духовного сословия.
Православное духовенство делилось на белое (приходское) и черное (монашествующее). Командные позиции в Русской Православной Церкви (РПЦ) могли занимать только представители черного духовенства, которые не принимали участия в церковно-приходекой жизни, в то время как белое духовенство активно взаимодействовало с обществом. Поэтому темой диссертационного исследования стало приходское духовенство, сформировавшее сословную этику и свою систему социальной защиты, являющееся проводником культурно-просветительской политики государства на окраинах страны и влиявшее на духовное развитие общества.
Обобщающие труды по истории РПЦ, рассматривающие белое духовенство в качестве связующего звена между церковной властью и прихожанами, не позволяют детально исследовать духовное сословие. Поэтому в диссертации основное внимание акцентируется, на следующих аспектах проблемы: процесс формирования духовного сословия на территории Южного Зауралья; взаимоотношения приходской общины и причта; влияние церковных реформ на социокультурный облик приходского духовенства. Учитывая интерес современной отечественной истории к «человеческому фактору», представляется необходимым изучение духовенства в его сложной взаимосвязи с окружающим миром через частную жизнь, персональную историю, единичные события и судьбы семей священнослужителей. Осознание роли приходского духовенства- в истории региона позволит определить место православия в историко-культурном и духовном развитии общества на современном этапе.
Объектом диссертационного исследования является приходское духовенство Южного Зауралья в 60-е годы XIX - начале XX вв.
Предмет данного исследования составляют аспекты взаимоотношения православного духовенства с государством и приходской общиной. Учитывая освещенность данных аспектов в научной литературе, основное внимание акцентируется на изучении социокультурного облика приходского духовенства. Помимо традиционных вопросов - имущественное положение и образовательный уровень - при составлении историко-социологического портрета священно-церковнослужителей Южного Зауралья исследуется этика и генеалогия самого замкнутого сословия в России. Стремлением проследить процесс становления духовного сословия и его распада под влиянием реформ на данной территории обусловлен выход за обозначенные хронологические рамки.
Территориальные рамки исследования - Южное Зауралье (территория современной Курганской области). В рассматриваемый период оно объединяло: Курганский и Шадринский, часть Челябинского уездов, входивших соответственно в состав Тобольской, Пермской и Оренбургской губерний. Их православное население находилось под наблюдением Тобольского, Пермского (с 1885 г. Екатеринбургского) и Оренбургского епископов, так как территориально - административное деление епархий совпадало с общегосударственным делением губерний.
Хронологические рамки исследования охватывают 60-е годы XIX -начало XX вв. Нижней временной границей является начало церковных реформ, которые значительно повлияли на условия жизни православного духовенства и обозначили дальнейшую судьбу РПЦ в целом. Верхняя граница определяется событиями 1918 г., так как после выхода Декрета
Совета Народных Комиссаров об отделении церкви от государства изменился статус РПЦ.
Историография данного диссертационного исследования подразделяется на следующие периоды: 1) дореволюционный (досоветский); 2) советский; 3) постсоветский. В зависимости от проблемных приоритетов, обусловленных государственной политикой в отношении РПЦ, дореволюционную историографию можно также разделить на два периода:
I. 1860-е годы, когда только началось обсуждение преобразований РПЦ;
II. конец XIX в., когда после смены правительственного курса снова встал вопрос о церковной реформе.
Первый период. Работы данного периода, посвященные обсуждению церковной реформы, носили в основном публицистический характер. Главная их ценность заключается в том, что авторами многих этих работ являлись сами священники, либо выходцы из духовного сословия. Оказавшись вовлеченными в реформаторскую деятельность, они вынуждены были высказать свое мнение по поводу происходящих событий. В соответствии с расколом в общественном мнении духовенство разделилось на сторонников реформирования церкви и тех, кто придерживался мнения о невмешательстве государства и общества во внутрицерковные проблемы.
Для дореволюционной историографии первого периода характерно преобладание представителей критического направления, обусловленное в значительной степени анонимным выходом в Лейпциге в 1858 г. очерка «Описание сельского духовенства»(1). Автором этой работы был калязинский!; священник Иван Степанович БеллюСтин, активно сотрудничавший со многими периодическими изданиями того времени. Описывая положение сельского духовенства в первой половине XIX в., автор проходит все основные этапы жизни приходского священника - от начального образования до церковных наград за выслугу лет. И.С. Беллюстин поднимает серьезные проблемы материальной и моральной зависимости духовенства от светского и епархиального начальства, от помещика и прихожан. Автор обращает внимание читателей на такие закрытые от светского общества вопросы, как семейный быт и средства жизни сельского духовенства. Несмотря на отсутствие анализа и конкретных предложений по изменению существующего положения, работа Беллюстина является актуальной и в наши дни не столько по своему содержанию, сколько самим появлением, ставшим революционным событием в истории русского православия.
В соответствии с данной тенденцией в 1866 г. вышла книга профессора богословия Д.И. Ростиславова «О православном белом и черном духовенстве в России»(2). Противопоставление белого и черного духовенства обострило и без того непростые отношения во внутрицерковной иерархии. Начавшаяся полемика в печати обнаружила пробелы в области изучения духовного сословия и тем самым обусловила появление первых исторических трудов, посвященных положению духовенства в России.
Серьезный анализ положению духовенства в синодальный период дал профессор Казанской духовной академии П.В. Знаменский в своей докторской диссертации «Приходское духовенство со времени реформы Петра»(3). Более того, он изменил метод подачи церковного материала. История церкви стала преподноситься в соответствии с гражданской историей, а законодательные акты стали служить определяющим фактором в жизни лиц духовного звания. П.В. Знаменский, исходя из монументальности своего исследования, создает основные направления в изучении духовного сословия, остающиеся актуальными и в наши дни: материальное положение, образовательный уровень, взаимоотношения с прихожанами, светским и церковным начальством. Изложив свою концепцию на материалах средней полосы России и юго-западных окраин, автор оставил за рамками исследования урало-сибирский регион.
Второй период дореволюционной историографии был обусловлен сменой правительственного курса в конце XIX в. Церковь вновь стала выдвигаться\. в официальной идеологии на первый план, как и в дореформенный период. Интерес к вопросам церкви обусловил появление работ, посвященных вопросам жизни и деятельности белого духовенства. В работе С. Приклонского «Крестьянский мир и приходский причт»(4) анализируется процесс взаимоотношения сельской общины и духовенства. По мнению автора, в деревне происходит слияние церкви с миром, а мирская воля господствует даже при решении сугубо церковных вопросов. Наблюдения, сделанные в подмосковной деревне, были характерны для всей Российской империи, так как в конце XIX в. происходил интенсивный процесс дифференциации населения на городских и сельских жителей, что, несомненно, влияло на формирование городской субкультуры и, как следствие, на взаимоотношения городского причта и приходского общества.
Попытка контрреформирования церковной жизни во многом была обусловлена инициативой обер-прокурора Святейшего Синода. Константин Петрович Победоносцев считал религиозное мировоззрение главным противовесом разрушительным тенденциям, а залогом оздоровления общества считал не столько законодательные меры или реформы, сколько нравственное перерождение. Его статьи о вопросах взаимоотношения церкви и государства остаются актуальными и в наше время. Поэтому вполне объяснимо их появление в периодических изданиях 1990-х годов (5). Лучшим способом изучения вклада К.П. Победоносцева в историю РПЦ является обращение к материалам его биографии, написанным его современником Б.В. Глинским (6).
Дореволюционная историография, посвященная сибирскому региону, характеризует различные аспекты деятельности РПЦ в регионе. Одним из актуальных вопросов, широко освещаемых в региональной литературе, являлся вопрос о христианизации коренного населения Сибири, подробно исследованный Н.А. Абрамовым (7). Основными источниками для Н. Абрамова при описании этапов христианизации и истории возникновения Тобольской епархии стали материалы тобольских архивов (монастырского, губернского и др.) и записки первых путешественников. История Оренбургской епархии отражена в работе Н. Чернавского,(8). В статье А.Н. Судницына (9), посвященной 150-летнему юбилею Тобольской духовной семинарии, прослеживается история становления и развития системы духовного образования в Сибири. Большинство работ посвящено вопросам взаимоотношения приходской общины и причта с учетом специфических особенностей заселения края. Н.А. Костров (10), описывая обычаи крестьян-старожилов, обращает внимание на религиозное сознание первых переселенцев и на их взаимоотношения с православным духовенством. Тема локальной ментальности прослеживается в работе Н. Астырева (11), посвященной описанию быта и нравов населения Восточной Сибири. Двтор одним из первых обращает внимание не только на роль православного духовенства в сакральном мире сибирских крестьян, но и на влияние общины на социально-экономическое положение священника.
В целом, дореволюционная историография, посвященная истории православной церкви, освещает только отдельные аспекты данной проблематики, преимущественно носит публицистический характер и не представляет собой цельной картины по истории православного духовенства и РПЦ.
Второй период. В советское время работ, „ посвященных непосредственно истории духовенства, издавалось очень мало. «История Русской Церкви» Н. Тальберга (12), вышедшая в 1959 г., в значительной степени опирается на труды П.В. Знаменского и принципиально нового в историю духовного сословия ничего не привносит. Пробел в советской историографии по церковной тематике в данный период был несколько восполнен монографией американского ученого Фриза «Приходское духовенство в России XIX в.»(13). Основными характеристиками данной работы являются: широкий охват проблем и приоритетное внимание законодательным актам. Статистические данные, приводимые в работе, служат богатым источником для истории православного духовенства России, в частности, они нашли отражение в исследовании Б.Н. Миронова «Социальная история России»(14). Однако, описывая приходское духовенство, автор создает некую отвлеченную величину, схематический образ, слабо связанный с реальными представителями духовного сословия. А отсутствие данных о том, как проходили реформы вдали от церковной власти, на окраинах империи, сводит проблему положения приходского духовенства в российском обществе к конфликту между церковью и государством.
Исследования Н.Д. Зольниковой (15), посвященные сибирскому духовенству, отличаются от работ Никольского Н.М., Белова А.В., Грекулова Е.Ф., Ростова Н. глубиной разработки проблематики с использованием широкого круга архивных источников. Анализируя процесс взаимоотношения церкви и государства в Сибири в XVIII в., автор акцентирует внимание на региональных специфических особенностях, тем самым определяет основные тенденции развития данной темы в более поздний период.
Третий период. Изменение государственной политики в отношении РПЦ в 90-е годы XX в. вновь поставило церковную тематику в разряд актуальных исследований текущего времени. Открытие православных храмов и духовных семинарий способствовали восстановлению преемственности с досоветской историей. Новые работы, посвященные истории РПЦ, в постсоветский период почти не выходили . Основной поток литературы церковной тематики был представлен репринтными изданиями трудов досоветского периода. Редким исключением являются обобщающие исследования А.А. Пашкова «Свято-Успенский
Далматовский монастырь» и В.Ю. Софронова «Светочи земли Сибирской»(16).
Реконструкция абриса проблемы в новейший период историографии складывается из исследований различных сторон жизни православного духовенства. Актуальным в наши дни вновь становится вопрос взаимоотношения церкви и государства, особенно в период реформ и контрреформ XIX в., не нашедший отражения в трудах более раннего периода. По мнению СВ. Римского (17), церковная реформа была забыта отечественной историей и не нашла отражения даже в коллективных трудах, изданных к юбилейным датам (18). Этой же точки зрения придерживается В.А. Поплавная - Есипова (19), характеризующая в своей статье законодательство относительно РПЦ во второй половине XIX в. Работ, посвященных непосредственно истории приходского духовенства в эпоху реформ, очень мало. Ю. Освальт в своей статье «Духовенство и реформа приходской жизни. 1861- 1865» (20) акцентирует внимание на появлении в эти годы церковных журналов, ставших одним из основных источников по истории духовенства. Однако обилие церковной публицистики вряд ли может послужить основанием для заявления, что духовенство, как общественная сила, представляло угрозу сохранению самодержавия. Этим обстоятельством Ю. Освальт пытается объяснить чрезмерную государственную опеку при реформировании церкви. Но вмешательство государства и общества во внутрицерковные проблемы было обусловлено исторически сложившейся системой взаимоотношения между церковью и государством в синодальный период. Церковные реформы значительно ускоряли процесс превращения РПЦ в идеологическую структуру государства. Несмотря на оживление церковной жизни в конце 1880-х годов правительственный курс относительно церкви был разрушен. По мнению А.Ю. Полунова (21), это произошло из-за возвышения «господствующей церкви», в результате которого обострились отношения с другими конфессиями, светским обществом и государством, не желающим освобождать церковь от своей опеки.
Работа А.В. Сушко (22) о семинарском образовании в России до 1917 г. представляет собой свод законодательных актов по данной теме, поэтому может быть использована только в качестве информационного источника. Статья Я.Н. Щапова (23) о Макариевских премиях в дореволюционной России также носит информационный характер. Появление таких работ обусловлено малоизученностью проблемы.
Однако в этот же период появляются работы, анализирующие различные аспекты жизни и деятельности православного духовенства. В. А. Берлинских (24) в своей статье обращает внимание на связь приходского духовенства и развитие краеведения в России XIX в. Учитывая, что ведение церковно-приходских летописей входило в обязанности приходского священника, а сами летописи, исследуемые Е.А. Агеевой (25), представляют собой ценный источник по истории повседневного быта русского села, то можно сделать вывод, что приходское духовенство внесло вклад и в современное краеведческое движение.
Большие перспективы в исследованиях по истории русского православия и приходского духовенства открывает изучение генеалогии священнослужителей. Восстановление истории рода, биографий его представителей и их матримониальных связей позволяет более детально рассмотреть персональный состав духовенства, характер его семейно-родственных связей, принципы наследственной церковной службы. На сегодняшний день первый опыт изучения генеалогии православного духовенства.представлен в работах А.С. Грамматина и А.В. Матисона (26).
В историко-краеведческих исследованиях 90-х годов XX в. тема православного духовенства также получила широкое развитие. Работы В. Антропова, В. Бирюкова, В. Генделя, Л. Винаковской, М. Мозина, В. Тимофеева, С. Чернышева (27), посвященные отдельным представителям духовного сословия востребованы, прежде всего, как информационный источник пр» изучении историко-культурного развития Южного Зауралья.
В работах историков регионального направления более подробно разработана проблема взаимоотношений приходской общины и причта. Механизм взаимодействия городских священнослужителей и паствы прослеживается в книге A.M. Васильевой «Забытый Курган» (28), где автор, анализируя архивные источники, приходит к выводу о высоком авторитете городских священников среди прихожан. Значительно больше работ, в той или иной мере рассматривающих взаимоотношения сельской общины и причта, что обусловлено высоким процентом сельского населения віщелом по стране и в данном регионе, в частности. Более подробно эта проблема изучена Н.А. Миненко (29) и В.В. Пундани (30). Несмотря на различный методологический анализ, авторы приходят к выводу, с которым согласен и автор данного диссертационного исследования, о незначительной роли православного духовенства в формировании религиозности и духовности в данном регионе из-за специфики заселения края, морально-этических качеств первых переселенцев и высокого процента старообрядческого населения.
Среди новейших исследований появился ряд работ, имеющих опосредованное значение для темы диссертации. Однако такие из них, как этнографическое исследование И.Н. Негруна (31), выявляющее роль приходского духовенства в сакральном мире крестьянской общины, и О.В. Масленниковой (32), изучающей родственные «гнезда» крестьян Южного Зауралья в XVIII в., позволяют более объективно и всесторонне разрешить задачи, поставленные в диссертации. Вопросы церковно-приходскои жизни нашли также свое отражение в работах: Б.Андюсева, О.Ю. Бабушкиной, В. Бочкарева, Е.В. Исаковой, Д. А. Кошкарова, В. А. Липинской, Н.С. Половинкина, Л. Улыбиной (33). Ценными для настоящего исследования являются обобщающие труды курганских ученых Л.Ю. Зайцевой (34) и О.Н. Савицкой (35), которые отличаются широтой охвата проблемы и глубиной ее анализа. Однако комплексное изучение РПЦ на территории Южного Зауралья не предусматривает детального исследования условий жизни приходского духовенства, а рассматривает его в контексте общих исторических процессов, происходивших в данном регионе в течение двух столетий.
Возрождение православных традиций в обществе и внимание к «человеческому фактору» в отечественной истории обусловили появление в 1998 г. монографии А.В. Мангилевой «Духовное сословие на Урале в первой половине XIX века (на примере Пермской епархии)»(36). Автор представляет подробное описание условий жизни приходского духовенства во всей многогранности взаимоотношений этого сословия с окружающим миром. При этом автор обращает внимание на такие вопросы, которые раньше не поднимались в научной литературе: положение женщин в духовном сословии, роль духовенства в сакральном мире традиционного общества, степень воздействия иносословных культур на бытовую культуру духовенства. Подобные исследования расширяют научную перспективу проблемы и стимулируют к ее дальнейшему изучению. Однако в данной работе практически не исследуется влияние реформ XIX в. на положение приходского духовенства, в то время как, на наш взгляд, они в значительной степени повлияли на взаимоотношения причта с приходской общиной, а также внесли разрушительные тенденции во внутрисословную культуру духовенства.
Резюмируя степень изученности проблемы, следует подчеркнуть, что исследователями накоплен богатый фактический материал и разработаны отдельные аспекты истории РПЦ в урало-сибирском регионе в целом и приходского духовенства в частности. Однако комплексного исследования по истории приходского духовенства Южного Зауралья в 60-е годы XIX -начале XX вв. до сих пор не проведено.
Цель и задачи исследования. Основная цель исследования -реконструировать процесс формирования и становления духовного сословия на территории Южного Зауралья, выявить его роль в культурно-просветительской и общественно-политической жизни региона. Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:
- изучение процесса формирования духовного сословия Южного Зауралья;
- исследование взаимоотношений приходской общины и приходского духовенства в данном регионе;
- выявление особенностей социокультурного облика приходского духовенства.
Методологической основой работы является принцип историзма, позволяющий видеть исторические факты и явления в движении и взаимосвязи.
При реконструкции социальной динамики православного духовенства был применен сравнительно - исторический метод, который позволил проанализировать социально - экономические факторы и их взаимосвязь; и тем самым обусловил выход за хронологические и территориальные рамки исследования. Некоторая часть материала по теме имеет количественное выражение. Использование методов статистического анализа позволило обобщить информацию в виде таблиц. отражающих имущественное положение и образовательный уровень приходского духовенства Южного Зауралья, удельный вес старообрядческого населения. Генеалогический метод позволил установить наличие крупных родовых «гнезд» православного духовенства на территории Южного Зауралья и был необходим при составлении генеалогических схем. Использование историко-типологического метода для выявления общих сословных черт духовенства возможно было только при расширении хронологических рамок исследования.
Высокий уровень детального описания и фактографии при изучении социокультурного облика приходского духовенства определен малоизученностью проблемы. Все использованные методы позволили эффективно проанализировать накопленный исторический материал и разрешить цели и задачи, поставленные в исследовании.
Источниковая база. В синодальный период секуляризующиеся государство и общество отделяются в быте и организации от церкви. В результате образуется специальная ветвь источниковедения. Ведомство Святейшего Синода создает свои отдельные архивы, центральные и епархиальные. Анализ источников по истории приходского духовенства, содержащихся в центральных и местных архивах, позволяет сделать следующие выводы. В центре отложились документы, составленные в строгом соответствии с циркулярами. В отличие от епархиальных архивов, в них сглажены многие факты, особенно в отчетных документах по миссионерской деятельности РПЦ в урало-сибирском регионе. Поэтому при раскрытии темы диссертации отдавалось предпочтение материалам епархиальных архивов.
В XIX в. широкое развитие получила богословская периодическая литература - серии академических, столичных, провинциальных журналов, а также епархиальные ведомости. Все эти издания стали одним из основных источников по истории приходского духовенства в период реформ и контрреформ. На страницах духовных журналов нашли отражение такие вопросы, как отношение духовенства к церковной реформе и другим событиям современности, спор между Министерством народного просвещения и Синодом о принадлежности приходских школ одному из этих ведомств, преобразование церковного прихода путем освобождения от государственной опеки и развития приходской братской жизни. В епархиальных ведомостях, издаваемых в Тобольской епархии с 1882 г., печатались не только публицистические материалы, но и отчеты по уездам и епархии в целом, служащие справочно-статистическим источником йо истории духовенства.
Диссертация основана на широком круге архивных и уже опубликованных источников, содержащих информацию о жизни и деятельности приходского духовенства Южного Зауралья. В процессе работы над темой были использованы материалы Российского Государственного Исторического архива (РГИА), Государственного архива города Шадринска (ГАГШ), Тобольского филиала Государственного архива Тюменской области (ТФ Г АТО), Государственного архива Курганской области (ГАКО), Государственного архива общественно-политической документации Курганской области (ГАОПДКО). Обработаны книжные фонды Тобольского Государственного историко-архитектурного музея-заповедника, Курганского областного краеведческого музея, использованы печатные издания библиотеки Тобольской духовной семинарии, библиотеки Курганского Богоявленского храма, фонда редкой книги Курганской областной библиотеки им. А.К. Югова. -ІІ
По типологическому принципу все источники можно разделить на три большие группы: 1) документы, адресованные духовенству со стороны епархиальных и светских властей (указы, распоряжения, циркуляры) и созданные прихожанами (жалобы, прошения, приговоры сельских сходов); 2) документы, созданные самим духовенством (клировые ведомости, духовные росписи, прошения, рапорты, церковно-приходские летописи, письма, дневники); 3) статистические материалы по епархиям и уездам. Особую группу составляют документы Курганского окружного суда г. Кургана (ГАКО. Ф.236), Курганского нотариуса мирового судьи 1-го участка Курганского уезда (ГАКО. Ф.288), Управления ФСБ РФ по Курганской области (ГАОПДКО. Ф.6905). Документы этих фондов отражают нестандартную ситуацию в жизни священнослужителей и используются при описании частных случаев, поэтому не являются типичными источниками по истории духовенства.
При рассмотрении вопроса о взаимоотношении церкви и государства использованы документы первой группы. Законодательные инициативы церковной власти нашли отражение в следующих фондах: Хозяйственное управление при Синоде (РГИА. Ф.799), Тобольский епархиальный комитет по устройству церковного быта переселенцев (ТФ ГАТО. Ф.63), Благочинный 1 округа Шадринского уезда (ГАГШ. Ф.212), Курганское городовое хозяйственное управление (ГАКО. Ф.8), Курганское уездное казначейство (ГАКО. Ф.175), Управляющий Временного Сибирского правительства по г. Кургану и Курганскому уезду (ГАКО. ФР 852), а также статьи в журнале «Кормчий» 1896 г. и опубликованный источник: «Руководство для производства дознаний и следствий по делам о проступках священно-церковнослужителей и справочная книжка по предметам церковно-епархиального суда». Влияние приходской общины на социально-экономическое положение духовенства прослеживается по публикациям в Тобольских и Оренбургских епархиальных ведомостях и по документам (рапортам, прошениям, жалобам, летописям), представленным в следующих фондах: Тобольская духовная консистория (ТФ ГАТО. Ф.156; ГАКО. Ф.235), Вознесенская единоверческая церковь с. Романовского (ГАКО. Ф.17), Курганская Александро - Невская церковь (ГАКО. Ф.36), Летопись Спорновской церкви Курганского уезда Тобольской епархии (ГАКО. Ф.53), Курганская Александровская женская гимназия (ГАКО. Ф.63), Петропавловская церковь с. Черемуховского (ГАКО.Ф.78).
Для изучения социокультурного облика приходского духовенства Южного Зауралья использованы документы второй группы. Центральное место среди них занимают клировые ведомости, являющиеся аналогом формулярных списков государственных служащих. Клировые ведомости составлялись ежегодно при каждом городском и сельском храме и наряду с прочими сведениями содержали данные обо всех членах причта (находившихся в штате и сверхштатных) и их семьях. Первоначально в клировые ведомости включалась информация об именах и возрасте священно-церковнослужителей, их образовании («уволен из богословия», «в семинарии не обучался»), поведении («состояния удовлетворительного»), дате производства на настоящее место. Данные о членах семьи ограничивались указанием на имя, возраст, а для сыновей также о получаемом образовании («обучается в семинарии в философском классе»). Постепенно состав сведений, входящих в клировые ведомости, усложняется и расширяется (окончательно их форма была установлена в 1829 г. и в дальнейшем подвергалась только незначительным изменениям).
В начале XX в. Святейший Синод издал указ о порядке ведения клировых ведомостей, определив, что в них должны помещаться по особой форме «сведения о сане, чине или звании, должности, имени, отчестве и фамилии, летах от роду, звании по происхождению, наградах и содержании, образовательном цензе, прохождении службы, о бытности в походах и сражениях, о том, не подвергался ли кто взысканиям по суду и каким именно, или не состоит ли под следствием или судом, о бытности в отпусках, за штатом или без места, о семейном положении, кто кому в каком родстве, и о поведении»(37). Таким образом, клировые ведомости стали одним из основных источников при выявлении статистических данных и составлении таблиц. Клировые ведомости духовенства Курганского и Шадринского уездов, используемые в работе, представлены в фондах: Тобольская духовная консистория (ТФ ГАТО. Ф.156; ГАКО. Ф.235), Ведомости о церквах Шадринского уезда (ГАГШ. Ф.209).
При написании параграфа об образовательном уровне духовенства использованы материалы Тобольского губернского епархиального училищного Совета (ТФ ГАТО. Ф.61).
При выявлении родовых «гнезд» священно-церковнослужителей Южного Зауралья и составлении генеалогических схем использованы данные духовных росписей (ГАКО. Ф.235. Оп.6; ТФ ГАТО. Ф.156), а также сведения из фондов: Вознесенская церковь с. Падеринского (ГАКО. Ф.92), Вознесенская церковь с. Арлагульского (ГАКО. Ф.159). Особую ценность представляет родословная Флоринских-Кокосовых, составленная Аркадием Ивановичем Кокосовым и отложившаяся в фон, (е его племянницы Черемухиной Елены Михайловны (ГАОПДКО. Ф.6966).
Изучение быта и семейно-родственных отношений духовного сословия возможно было только при наличии документов личного характера, сохранившихся в фондах центрального архива: дневник епископа Екатеринбургского Нафанаила, веденный им при обозрении церквей Уральского хребта в декабре 1882 г. (РГИА. Ф.834), письмо 1897 г. священника Никодима (Вознесенского) из с. Екатериновки А.В. Преображенскому (РГИА. Ф.1109). Подобные документы позволяют глубже понять атмосферу быта самого замкнутого сословия в России.
Справочно-статистические материалы служат дополнением к документам других групп. Некоторая часть из них не опубликована, как, например, сведения об епархиях, нуждающихся в государственной дотации после неурожая 1892 г. (РГИА. Ф.799). Основная же часть используемых материалов опубликована как в светских статистических источниках: Календарь - справочник Шадринского земства на 1916 г.; Обзор экономического и сельскохозяйственного состояния Курганского округа и г. Кургана Тоболькой губернии. Курган, 1895; Памятная записка Западно - Сибирского учебного округа на 1916 г. Томск, 1916; Памятная книжка Западно - Сибирского учебного округа. Томск, 19.16; Статистический обзор Тобольской губернии за 1897 г. Тобольск, 1898; Тобольский адрес - календарь на 1901 г. Тобольск, 1900-1901; так и в церковных: Справочная книга Тобольской епархии за 1908 и за 1913 гг.: Тобольский епархиальный адрес - календарь. Тобольск, 1884; Храмы Шадринского уезда. Шадринск, 1994.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:
- обоснование роли и места государственной политики в формировании духовного сословия Южного Зауралья, ее влияния на внутрисословную культуру; - анализ взаимоотношений приходской общины и причта;
- выявление специфических особенностей социокультурного облика приходского духовенства;
- введение в научный оборот значительного числа новых источников по истории приходского духовенства, в частности, кдировых ведомостей священно-церковнослужителей Южного Зауралья за 1800 - 1875 гг.
Некоторые из этих вопросов поднимались в историографии, а такие, как городское, единоверческое духовенство и генеалогия духовного сословия Южного Зауралья ставятся в научной литературе впервые.
Практическая значимость. Результаты исследования и введенные в научный оборот новые источники могут быть использованы при написании обобщающих работ по истории РПЦ в урало-сибирском регионе и применены при чтении курсов по истории церкви и краеведения в высших и средних учебных заведениях.
Апробация работы. Основные положения и результаты исследования были представлены в докладах на международном научном религиоведческом конгрессе «Религия, человек, общество» (Курган, 1998); на всероссийских научных конференциях: «Итоги и задачи регионального краеведения» (Курган, 1997), «Музей и общество на пороге XXI века» (Омск, 1998), «Судьба России: образование, наука, культура» (Екатеринбург, 2000); на региональных и областных научно-практических конференциях: Вторая региональная краеведческая конференция (Шадринск, • 1998), «Культура Зауралья: прошлое и настоящее» (Курган, 1999), «Архивы: история и современность» (Курган, 1999), «Западная Сибирь: проблемы истории и историографии» (Нижневартовск, 2000), «Проблемы свободы совести, веротерпимости и преодоления религиозного и этноконфессионального экстремизма» (Курган, 2001), «Музей - ты мир» (Курган, 2001), «Документ. Архивный документ. Исторический источник» (Тюмень, 2002). Опубликовано 13 работ по истории приходского духовенства Южного Зауралья.
Формирование духовного сословия
Церковные преобразования, начавшиеся в XVIII в., в значительной мере обусловили формирование духовного сословия со всеми вытекающими правами и обязанностями. Упразднение патриаршества и замена его коллегиальной формой церковного управления подчинило РПЦ интересам петровского абсолютизма. Хотя до XX в. церковь пыталась сохранить свою автономию. Вмешательство государства во внутрицерковную жизнь было явным расхождением с основами канонического права, прежде всего с 34-м правилом святых апостолов, в котором прямо говорится, что «епископам всякого народа подобает знати Первого из них и признавати его яко Главу». Это апостольское правило многократно подтверждалось правилами Вселенских и Поместных Соборов. Но в сентябре 1723 г. Константинопольский и Антиохийский Патриархи особой грамотой признали проведенную Петром I реформу Высшего Церковного Управления, назвав Святейший Синод своим «во Христе братом», имеющим право совершать то же, что и Патриаршие престолы (1).
Православное духовенство, так же, как и в цатриарший период., делилось на белое (приходское) и черное (монашествующее). На долю черного духовенства приходилось до 10 % от числа всего духовенства. Оно занимало самые высокие должности в церковной иерархии - архиерея.. епископа, архиепископа. Черное духовенство представляло собой особую прослойку. Не будучи наследственным, оно не было и не могло быть сословием. Белое духовенство, напротив, состояло из лиц женатых и представляло собой замкнутое сословие. В зависимости от обязанностей при исполнении церковных обрядов оно делилось на три группы:: священников, диаконов и причетников (2). Священником являлся священнослужитель, который выполнял главную роль в церкви - совершение обрядов и таинств. Он также являлся главой причта и обладал административной властью над остальными священно-церковнослужителями. Диакон тоже являлся священнослужителем, но в его обязанности входило только оказание помощи священнику при совершении таинств и обрядов богослужения. Третья ступень белого духовенства - причетники, которые не имели статуса священства и являлись только церковнослужителями. Они выполняли эстетическую функцию, придавая пышность и торжественность службе. К причетникам относились дьячки и пономари, в обязанность которых входило чтение священного писания и пение на клиросе. В конце XIX в. все причетники были переименованы в псаломщиков (3). Остальные лица, обслуживающие церковь и церковную службу, (певчие, звонари, сторожа, просвирни) принадлежали к сословию только в том случае, если происходили из семей духовенства (4).
С упразднением патриаршества произошли радикальные изменения в положении приходского духовенства. Тенденция к его замыканию в особое сословие, начавшаяся в XVII в., достигла своего апогея в XVIII -первой половине XIX вв. Помимо объективного развития общества этому способствовали следующие обстоятельства: секуляризация церковного имущества, возникновение системы духовного образования и сословная политика государства в отношении лиц духовного звания. Как раз в этот период обострения отношений между церковью и государством происходило заселение Южного Зауралья и становление церковноприходской жизни.
Исходя из общепризнанного положения, что в создании церковного прихода участвуют две стороны - прихожане и представители церкви, следует отметить, что на окраинах страны существенную роль в этом вопросе играла светская местная власть, рассматривающая православное духовенство в качестве проводника культурно-просветительской политики государства. До учреждения собственной епархии православное население Сибири зависело по духовным делам от архиепископа Вологодского и Великопермского, который должен был отпускать духовенство из своей епархии во вновь открываемые приходы. Первые десять священников с семействами были отправлены из Вологды и Устюга. Но присылаемого духовенства в начале XVII в. было недостаточно. После совещания царя Михаила Федоровича с патриархом Филаретом в 1620 г. был учреждена особая епархия с назначением кафедры в г. Тобольске (5).
Новая епархия была названа Сибирской и Тобольской и поставлена в разряд первостепенных русских епархий (заняла третье место среди епархий второго класса после Казанской и Астраханской). Ее глава носил титул архиепископа. В 1668 г. Сибирская епархия была возведена в степень митрополии, и ее преосвященные получили титул митрополитов. С 1768 г. архипастырями Тобольской епархии состояли архиепископы и епископы (6). Они являлись представителями высшей церковной власти на всей территории Сибири. После учреждения новых епархий (Иркутской в 1727 г., Пермской, Оренбургской и Уфимской в 1799 г., Омской в 1815 г.) власть Тобольского епископа ограничилась пределами губернии (7).
Православное духовенство
Вопрос о взаимоотношении приходской общины и причта в сельской местности широко освещен в исторической литературе. При этом традиционно основное внимание исследователей концентрируется на религиозном сознании крестьян, а о приходском духовенстве упоминается лишь при выявлении причин невысокого авторитета церкви среди населения (1). Однако существует и обратная зависимость приходского духовенства от общины, которая, прежде всего, выражается в материальном обеспечении причта. Сибирский краевед Н.А. Костров такой зависимостью мотивировал невысокий статус причта и индифферентное отношение крестьян к православной церкви и ее обрядам (2).
Во второй половине XIX в. попытка реформаторов улучшить материальное положение сельских причтов повлекла за собой многочисленные прошения рядового духовенства епархиальному начальству. Священники просили о замене хлебного сбора на «более верный способ обеспечения», т.к. видели в этом большое неудобство не только для себя, но и для прихожан. Причт Власие-Модестовской церкви с. Чинеевского;Курганского уезда так аргументировал свою, просьбу: «Где набраться крестьянину хлеба, чтобы всех наделить в достаточной степени, когда в хлебе-то, за отсутствием всяких других промыслов, заключается все его благосостояние? Из хлеба крестьянин платит подати и повинности. хлебом прокармливает себя и свое семейство, обувает и одевает его, содержит в порядке свое немудрое хозяйство» (3).
Экономическая зависимость причта от прихожан принижала социальный статус духовенства, что наглядно демонстрирует механизм сбора, описанный в 1896 г. причтом с. Шороховского в прошении епископу Тобольскому и Сибирскому: «...Сбор производится со всех: с православных и раскольников. С последних собирать заставляет только крайняя нужда, т.к. всегда можно встретить отказ в грубой и оскорбительной форме, что не раз и случалось, например, в словах одного раскольника: «Мы и нищих не наделяем». Не многим лучше в- этом отношении собирать и с православных. Например, во время сбора по селу Шороховскому жена священника послала свою спутницу в один дом, а сама пошла в другой дом. Спутница возвратилась с пустыми руками, передавая слова хозяйки дома: «Она (жена священника) не барыня, пусть сама идет и просит наделить». Да так и не наделила, несмотря на то, что семейство этой хозяйки считается одним из самых зажиточных среди православных. Ввиду подобных оскорбительных вещей священник никогда не решается собирать сам...» (4). При этом ряд исследователей отмечает более выгодное экономическое положение сибирского духовенства в отличие от духовенства нечерноземной полосы России. Материальное обеспечение приходского духовенства за Уралом было действительно выше. (Подробно об этом в параграфе «Материальное положение»).
Материальная зависимость вынуждала причт вникать во многие хозяйственные вопросы. Об этом свидетельствуют церковно-приходские летописи, которые ежегодно составлялись приходским священником. Автор летописи с. Спорновского Курганского уезда Павел Желщиков, описывая неурожай 1911 г., не просто констатирует факты, а сообщает об этом событии, как о страшном бедствии: «Всходы хлебов и трав погибли на корню. Особенно пострадали Курганский уезд и часть Ишимского, а также смежные с ним районы других губерний. Население, предвидя страшное бедствие, еще в июне старалось обеспечить себя прокормлением. Некоторые крестьяне уезжали в степные места Акмолинской области, другие по железной дороге отправлялись на станцию Узинскую, Каргат и другие, где покупали покосы и ставили сено. Но и это было доступно очень немногим, только более зажиточным. Большинство же вынуждено было продавать за бесценок скотину: корову за 8-Ю рублей, лошадь за 10-15 рублей, мелкий скот по 1 -2 рубля за голову.
Материальное положение
С 1869 г. за счет понижения класса церкви начинается процесс укрупнения приходов и сокращения состава принтов. В результате, по всей России количество священников и диаконов за 1870-е годы сократилось на 10 %, число причетников - на 19 %. Только на рубеже 1880-х годов, в связи со сменой правительственного курса, началось разукрупнение приходов и увеличение штатов (3). При этом денежное жалованье оставалось, практически, без изменения. К средствам содержания духовенства, кроме жалованья, указом Святейшего Синода от 24 мая 1873 г. были отнесены: доброхотные даяния от прихожан за исполнение треб, церковная земля или церковное довольствие, производимое прихожанами вместо отвода узаконенной пропорции церковной земли; проценты с предназначенных в пользу причтов вечных вкладов и доходы с церковных оброчных статей, предназначенных также в пользу причтов. Согласно указу Святейшего Синода от 10 января 1877 г. раздел земли и всех доходов по церкви и приходу между членами причта производился следующим образом: настоятель церкви при одном причетнике должен был получать три части, а причетник - одну четвертую часть; при двух причетниках настоятель получал три пятых, а причетники - по одной пятой; при диаконе, состоящем на штатном месте и получающем штатное жалованье, и одном причетнике земля и доходы делились на пять с половиной частей: настоятель - три части, диакон - полторы, причетник - одну часть; при диаконе и двух причетниках раздел производился из шести с половиной частей, т.е. из шести с половиной десятин или с шести с половиной копеек: священник получал три, диакон - полторы, причетник - по одной десятине и копейке (4).
Основная нагрузка по обеспечению духовенства, как и прежде, ложилась на плечи прихожан. Создавая приход, община обязывалась не только оказывать содействие в строительстве и благоустройстве храма, но и построить общественные дома для причта. Причем многие дома, предназначенные для священнослужителей, были с прислугой, что было довольно типичным для урало-сибирского региона. Если священно-церковнослужители были неместными и не имели собственных домов, то прихожане оплачивали квартиры, снимаемые членами причта до строительства общественного жилья. Несмотря на введенное денежное жалованье, хлебная руга как оплата труда священно-церковнослужителей существовала до XX в. Размеры ее были почти одинаковы во всех селениях Южного Зауралья: по 2 пуда хлеба в год с души в возрасте от 16 до 60 лет, либо по 2 четверика с венца (с семейной пары). В слободе Чимеевской Курганского уезда в 1875 г. хлебная руга выплачивалась в соответствии с установленными пропорциями для каждого члена причта: священнику -300 пудов, дьячку и пономарю - по 100 пудов ржи в год (5). Однако почти все причты отмечали, что сбор хлеба от прихожан получается гораздо меньше обещанного. Само духовенство объясняло это обстоятельство тем, что в числе прихожан был высокий количественный процент раскольников, которые ничего не жертвовали в пользу причта. В конце XIX в. в приходах Курганского уезда поселились «семейства тайных сектанств, тоже не особенно дружелюбно относящихся к духовенству и мало расположенных чем-нибудь делиться с ним. Жертвы же остальной части прихода малодостаточны» (6). Поэтому более охотно духовенство сдавало свою пахотную землю прихожанам, а взамен получало в год по 1 пуду ржи с десятины. Начиная с 1870-х годов, все чаще за аренду прихожане платили деньгами по 50 копеек за одну десятину в год, либо 209 рублей" за весь участок. Сенокосными угодьями священно-церковнослужители всегда пользовались сами (7).
Учрежденные в 1864 г., церковно-приходские попечительства предусматривали в своей программе оказание материальной помощи духовенству. Но фактически эта помощь, в лучшем случае, ограничивалась строительством общественных домов или их ремонтом. Даже в среде духовенства возникновение церковно-приходских попечительств было воспринято неоднозначно. Священник Богоявленской церкви с. Марайского Курганского уезда Федор Тоболкин восторженно писал в заметке, опубликованной в Тобольских епархиальных ведомостях, об открытии попечительства в своем приходе: «День 5 июня 1877 г. останется навсегда достопамятным в летописях церкви. В этот день при собрании общества сделано было пожертвований на устройство иконостаса в главном храме 843 рубля. В числе сей суммы были крупные пожертвования. Всякий по силам своим с радостью приносил на воссоздание-церкви что имел» (8).
