Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Этно-демографический и хозяйственный облик Шапсугии 32
1. Этническая история Шапсугии. Происхождение этнонима «шапсуг» 32
2. Численность и расселение шапсугов 62
3. Система жизнеобеспечения в Шапсугии 88
Глава II. Социально-политическая и духовная жизнь Шапсугии 117
1. Социальная стратификация и общественный строй 117
2. Антифеодальные выступления шапсугских крестьян. Бзиюкский конфликт и его
социально-политические последствия 134
3. Религиозные верования 153
Заключение 178
Список использованных источников и литературы 182
Приложение 200
- Этническая история Шапсугии. Происхождение этнонима «шапсуг»
- Численность и расселение шапсугов
- Социальная стратификация и общественный строй
Введение к работе
Актуальность исследования. Формирование современной концепции всемирной истории невозможно без органического включения в нее истории отдельных народов. Более того, в местной истории есть базовые проблемы, вбирающие в себя такие явления и процессы, которые отражают изменения в политической, социально-экономической, духовной жизни не только отдельных народов, но и углубляют понимание общемировых процессов. Разработка местной истории в русле исторической антропологии, исторической демографии, исторической психологии, истории ментальностей, способна придать новый импульс познанию истории народов, сделать ее более насыщенной и полнокровной.1 В свете этих подходов находится избранная для настоящего исследования тема, разработка которой должна внести, по мнению автора, новые оценки в сложившиеся взгляды на историю такого своеобразного региона, как Северный Кавказ.
Выбор темы исследования продиктован, с одной стороны, значимостью шапсугского субэтнического региона в рамках исторической Черкесии, с другой, малой изученностью шапсугской этнокультурной и социально-экономической проблематики. Актуальность темы вызвана тем, что территория расселения шапсугов (Шапсугия) дает код ко всей остальной Черкесии, ко всей адыгской истории. Шапсугское обладание этим кодом закономерно, т.к. шапсуги сохранили больше древних обычаев и знаний, чем все остальные адыги; абсолютное большинство материалов о ситуации на Северном Кавказе связано именно с ними. Наиболее обстоятельные информанты - Эд. Спенсер, Т. де Ма-
Шеуджен Э.А. Местная история: Теоретические проблемы // Вопросы теории и методологии истории: Сб. науч. тр. Майкоп, 1997. Вып. 2. С. 144; Её же. Проблемы северокавказской историографии // Наука о Кавказе: Проблемы и перспективы: Материалы I съезда ученых-кавказоведов 27-28 августа 1999 г. Ростов-н/ Д, 2000.
риньи, Д. Белл, Д. Лонгворт, Т. Лапинский - жили в шапсугской среде.
На территории обитания шапсугов обнаруживаются важнейшие материальные и духовные следы древнейшего прошлого адыгов. Все этапы их этногенеза связаны в значительной степени с шапсугским регионом. Шапсугия представляет собой хэкужъ, как говорили адыги в XIX в., «старую родину», колыбель этноса, который позволил сформировать основы культуры жизнеобеспечения адыгов - лесо-хлебную и лесо-садовую систему хозяйствования.
Всё это подводит к осознанию факта особенной актуальности изучения шапсугской истории, этнической идентификации шапсугов, их духовности. Все эпохи в истории Шапсугии достойны внимания и изучения. В рамках настоящей работы автор ограничил себя XVIII - первой половиной XIX вв., пожалуй, наиболее тяжелым для адыгских народов, шапсугов в том числе, периодом в их истории.
Степень научной разработанности проблемы. В течение длительного времени отечественная историческая наука накопила немалый теоретический и конкретно-исторический материал по темам, связанным с историей Черкесии и населявших ее народов. Среди сложившегося круга исследовательских проблем существуют ненашедшие своего места в традиционной тематической структуре. В их ряду - шапсугская тема. История ее изучения такова, что не позволяет говорить о серьезности освоения ни на общероссийском, ни на региональном уровне. Фрагментарно она входила в исследования, в которых шапсуги выступали в качестве одной из составляющих более общих проблем. С середины 50-х гг. XX в. и до настоящего времени только в трех работах вопрос о шапсугах был вынесен в качестве самостоятельной темы. Хронологически первая среди них - диссертационное исследование Э.Л. Коджесау «Семейные отношения
шапсугов в прошлом и настоящем» - анализирует обширный этнографический материал по дореволюционному и советскому периодам истории шапсугов. Но необходимо отметить, что автором делаются выводы и оценки только в двух цветах: черном - дореволюционном, белом - послереволюционном периодах.
В работе И.Х. Тхамоковой «Шапсуги как социально-этническая общ-ность (конец XVIII - первой половине XIX вв.)» , также являющейся диссертационным исследованием, впервые была поставлена задача изучения шапсугов как социально-этнической общности и предпринята попытка определить, к какому типу этнических общностей относились шапсуги, то есть являлись ли шапсуги этносом, этнографической группой или метаэтнической общностью. Автором делался вывод о том, что шапсуги находились на стадии феодализма и уже имели четкую социальную дифференциацию.
Следующее исследование «Шапсуги: этническая история и идентификация» является новым обстоятельным вариантом изучения шапсугской темати-ки. Оно принадлежит кубанскому историку и этнографу А.В. Сиверу и представляет собой комплексное историко-этнологическое исследование. Через изучение самоидентификации шапсугов и основных факторов их этнической идентичности в рамках абхазо-адыгского мира ученый сумел дать взвешенные ответы на целый ряд актуальных проблем прошлого и настоящего шапсугов. В этой работе впервые в адыговедении вопрос об этнической идентификации шапсугов бьш рассмотрен в развитии. Автор делает вывод, что в XVIII - начале XIX вв. шапсуги считали себя частью черноморского сообщества «Агучипс». Затем, вследствие интеграционных процессов, происшедших во время Кавказской войны, которая консолидировала все адыгское общество, и идеологиче-
Коджесау Э.А. Семейные отношения шапсугов в прошлом и настоящем: Дис. ...канд. ист. наук. М., 1954.
" Тхамокова И.Х. Шапсуги как социально-этническая общность (конец XVIII - первой половине XIX вв.): Дис.... канд. ист. наук. М., 1983.
Сивер А.В. Шапсуги: этническая история и идентификация. Нальчик, 2002.
ских реалий XX в., определявших этничность по языковым, историческим и национальным параметрам, у шапсугов произошла перемена этнической идентификации. Работа А.В. Сивера представила территорию обитания шапсугов не как периферию Черкесии, своего рода «недоросля» адыгской государственности, а как ядро абхазо-адыгской цивилизации.
Очевидная немногочисленность работ, близких к диссертационной проблематике, не позволяет провести традиционный историографический анализ. Исследовательское внимание привлекали вопросы, поглотившие отдельные составляющие проблемы шапсугов. Анализ исторической литературы от первых публикаций до современных исследований позволяет выделить следующие этапы в формировании историографии Черкесии. Первый этап охватывает дореволюционный период, то есть работы, опубликованные в XIX - начале (до 1917 г.) XX века. Работы этого периода разнообразны по характеру. Первыми авторами, положившими начало исследовательской традиции являлись участники и современники Кавказской войны. В работах этих авторов наряду с богатым фактическим материалом имеются интересные сведения по социально-экономическому устройству и общественно-политическому положению адыгов1.
Во второй половине XIX века на русском языке появляются первые рабо-ты горских авторов С. Хан-Гирея, Ш. Ногмова, Т. Хаджимукова. В этих работах наряду с историко-этнографическими описаниями, авторы рассматривают вопросы общественного развития адыгских народов. Работа Ш. Ногмова по-
1 Фадеев Р.А. Письма с Кавказа к редактору московских ведомостей. СПб., 1865; Новицкий
Г.В. Географико-статистическое обозрение земли, населенной народом Адехе // Тифлисские
ведомости. 1829. №22; Дубровин Н. Черкессы (Адыге). Краснодар, 1927.
2 Хан-Гирей. Записки о Черкесии. Нальчик,1978; его же Черкесские предания: Избранные
произведения. Нальчик, 1976; Ногмов Ш.Б. История адыгского народа. М, 1947; Хаджиму-
ков Т. Народы Западного Кавказа (По неизданным запискам природного бжедуга князя Хад
жимукова) // Кавказский сборник. Тифлис, 1910. Т. 33.
священа анализу социального строя адыгов в XVI - XVII веках. По его мнению, в указанный период, адыги находились на феодальной стадии развития.
В тесной связи с проблемой социального строя находится вопрос об антифеодальных выступлениях шапсугских крестьян и демократическом перевороте в шапсугском обществе. Многие авторы XIX в. считают, что обострение классовой борьбы в Шапсугии в конце XVIII в. было одним из этапов острого социального кризиса адыгского феодального общества, начавшегося еще в XVII в. И.Л.Каменев, на основании собранных им в 1857 г. адыгских преданий, датировал 30-ми годами XVII в. восстание абадзехов против бжедугских князей . Л.Я. Люлье считает, что социальный переворот шапсугов, натухайцев и абадзе-хов "совершался постепенно ". Таким образом, Бзиюкская битва 1796 года, описанию которой посвящен ряд источников, являлась не каким-то случайным явлением, а закономерным этапом развития феодального строя шапсугов. Сведения о ней имеются в работе Н.Ф. Дубровина3. После Бзиюкской битвы шапсуги созвали съезд, известный под названием «Печетниково-зефес», на котором, по словам Хан-Гирея было достигнуто «перемирие» между народом и дворянством путем разграничения прав дворян и народа . В результате этих событий в общественном строе шапсугов произошли изменения, описанию которых посвящены соответсвующие разделы в работах С. Хан-Гирея, К. Коха, Л.Я. Люлье, Дж. Белла, Дж. Лонгворта.5
Оценка этих преобразований и установившегося общественного строя шапсугов различна в зависимости от точки зрения автора на характер социаль-
1 Каменев И.Л. Бассейн Псекупса // Кубанские войсковые ведомости. 1867. №5.
2 Люлье Л.Я. Черкесия. Историко-этнографические статьи. Краснодар, 1927. .
3 Дубровин Н.Ф. История войн и владычество русских на Кавказе. СПб, 1871. Т. 1, кн.1.,
4 Хан-Гирей. Избранные произведения. Нальчик, 1974.
5 Люлье Л.Я. Черкесия. Историко-этнографические статьи. Краснодар, 1927; Кох К. Путеше
ствие по России в кавказские земли // АБКИЕА. Нальчик, 1974; Белл Дж. Дневник пребыва
ния в Черкесии в течение 1837-1839 гг. // АБКИЕА. Нальчик, 1974; Лонгворт Дж. Год среди
Черкесов //АБКИЕА. Нальчик, 1974.
ного строя шапсугов до периода "демократического" переворота. Важную роль в "демократических" преобразованиях шапсугского общества, по мнению С. Хан-Гирея, сыграли шапсугские "братства", которые были главной формой объединения крестьянских масс1. В результате усиления их роли произошло политическое возвышение верхушки шапсугских тфокотлей, о чем пишут Г.В.Новицкий, С. Хан-Гирей, Д. Лонгворт2.
В работах С. Хан-Гирея содержится полный и объективный, на наш взгляд, материал по различным историческим и этнографическим аспектам адыгских народов, в том числе и шапсугов. В частности, именно в его работах мы находим сведения о численности и географии расселения шапсугов. Большое внимание Хан-Гирей уделяет характеру общественных отношений у адыгов. Будучи командированным на Северо-Западный Кавказ в 1837 г., он писал: «В социально-политическом устройстве адыгских народов существует различие, а именно: племена, состоящие под управлением князей и дворян, и обитающие на северных равнинах; и племена, не признающие над собой никакой власти, имеющие правление, похожее на демократическое или народное» . В своих трудах Хан-Гирей затрагивает и вопрос об изменениях, происходящих с численностью шапсугов вследствие демократического переворота и военных действий.
В работах таких исследователей и наблюдателей, как Г.В. Новицкий, И.Ф. Бларамберг, М.Л. Венюков, Ф.Ф. Торнау, К.Ф. Сталь, К. Кох4, также имеются
1 Хан-Гирей. Записки о Черкесии. Нальчик, 1978.
2 Новицкий Г.В. Географико-статистическое обозрение земли, населенной народом Адехе //
Тифлисские ведомости. 1829. №22; Лонгворт Дж. Год среди Черкесов //АБКИЕА. Нальчик,
1974; Хан-Гирей . Записки о Черкесии.
3 Хан-Гирей. Записки о Черкесии... С. 225.
4 Новицкий Г.В. Географико-статистическое обозрение земли, населенной народом Адехе //
Тифлисские ведомости. 1829. №22; Бларамберг И.Ф. Историческое, топографическое, ста
тистическое, этнографическое и военное описание Кавказа // АБКИЕА Нальчик, 1974; Веню
ков М.Л. Очерк пространства между Кубанью и Белой // Записки русского географического
общества. СПб., 1863. Кн. 2; Торнау Ф. Воспоминания кавказского офицера. СПб., 1864;
сведения о численности и расселении шапсугов. Нельзя не отметить при этом, что сведения о территориальном расселении шапсугов также как и об их численности у всех этих авторов весьма противоречивы. Оценку общественного развития адыгских народов как феодального дает в своей работе Т. Хаджиму-ков, хотя основное внимание он уделяет вопросам внешнеполитического положения адыгов в конце XVIII - начале XIX вв.1
Проблемы экономического развития шапсугов рассматриваются в работах С. Броневского, Г.В. Новицкого, Т. Лапинского, И.Н. Клингена, Дж. Белла, Дж. Лонгворта, Т.Ю. Клапрота2. По данному вопросу существуют значительные противоречия, в мнениях исследователей, начиная от заявлений о том, что западные адыги, в том числе шапсуги, основой своего благосостояния сделали "хищничество" (Ф. Щербина и Н. Дубровин3), заканчивая спорами о соотношении в их экономике земледелия и животноводства. Большое внимание изучению социально-экономического развития северо-западных адыгов уделял в своих работах Е.Д. Фелицын4. Им было собрано и опубликовано большое количество документального материала на основе которого выполнены интересные
Сталь К.Ф. Этнографический очерк черкесского народа // Кавказский сборник. Тифлис, 1900; Кох К.Путешествие по России в Закавказкие земли. Нальчик, 1974.
1 Хаджимуков Т. Народы Западного Кавказа (По неизданным запискам природного бжедуга князя Хаджимукова) //Кавказский сборник. Тифлис, 1910. Т. 33.
" Броневский С. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе, собранные и пополненные Семеоном Броневским. Нальчик, 1999; Новицкий Г.В. Географико-статистическое обозрение земли, населенной народом Адехе // Тифлисские ведомости. 1829. №22; Лапинский Т. Горцы Кавказа и их освободительная борьба против русских. Нальчик, 1995; Клинген И. Основы хозяйствования в Сочинском Округе. СПб., 1897; Белл Дж. Дневник пребывания в Черкесии в течение 1837-1839 гг. // АБКИЕА. Нальчик, 1974; Лонгворт Дж. Год среди Черкесов //АБКИЕА. Нальчик, 1974; Клапрот Т.Ю. Путешествие по Кавказу и Грузии предпринятое в 1807-1808 гг. // АБКИЕА. Нальчик, 1974.
3 Щербина Ф.А. История Кубанского казачьего войска. Екатеринодар, 1913. Т. II; Дубровин
Н. Черкессы (Адыге). Краснодар, 1927.
4 Фелицын Е.Д. Действия русских крейсеров у Кавказских берегов Черного моря в 1830-1840
гг. (Материалы для истории Кубанской области). Екатеринодар, 1890; Его же. Князь Сефер-
бей Зан (политический деятель и поборник независимого черкесского народа) // Кубанский
сборник. Екатеринодар, 1904.
исследования. В работах Л.Я. Люлье и Хан-Гирея содержатся сведения по ми-фо-религиозной системе шапсугов, а также по динамике развития религиозных верований от язычества к христианству и исламу1.
В целом, характеризуя работы XIX - начало XX веков отметим, что все они являются разнообразными по характеру, имеют сравнительно слабую ис~ точниковую базу и написаны с охранительных великодержавных позиций.
Ко второму этапу в историографии Черкесии относятся работы, опубликованные в советский период с 1917 до конца 80-х годов. В них, как правило, особо отмечалась «цивилизаторская» миссия России в жизни кавказских народов, в том числе и адыгов, что опосредованно приводило к заниженной оценке их общественно-политического, социально-экономического и культурного уровня до включения в состав России2. Изучение этих процессов с позиции марксистской методологии имело следствием преувеличение значимости факторов экономического, классового характера.
Одним из первых советских историков, обративших внимание на проблему общественного строя адыгских народов, был крупный отечественный историк, академик М.Н. Покровский. В работе «Завоевания Кавказа» автор отмечает, что шапсуги, абадзехи и натухайцы прошли через феодальную стадию развития и в результате общественно-политического переворота, подготовленного «хозяйственным подъемом», свергли господство дворян. Более того, он утверждал, что демократический переворот у адыгов осуществила нарождающая-
1 Люлье Л.Я. Черкесия. Историко-этнографические статьи. Краснодар, 1927; Хан-Гирей. Ве
ра, нравы, обычаи черкесов// Хан-Гирей. Избранные произведения. Нальчик, 1974.
2 Кокиев Г. Военно-колонизационная политика царизма на Северном Кавказе // Революция и
горец. 1929. №5; Фадеев А.В. Убыхи в освободительном движении на Западном Кавказе //
Исторический сборник. М.-Л., 1935. №4; Фадеев А.В. Мюридизм как орудие агрессивной
политики Турции и Англии на Северном Кавказе в XIX столетии // Вопросы истории. 1951.
№9; Бушуев С.К. Из истории внешнеполитических отношений в период присоединения Кав
каза к России (20-70-е годы XIX в.). М., 1955.
ся адыгская торговая буржуазия1. Отметим, что автор дает взвешенную оценку общественного строя адыгов Северо-Западного Кавказа.
Я.Н. Раенко-Туранский, один из последователей М.И. Покровского, в своей работе «Адыги до и после Октября» еще более категоричен в оценках общественного развития адыгов. Он утверждал, к примеру, что в конце XVIII века у адыгов происходит зарождение торгового капитала, который требует не племенную организацию общества, а национальное объединение и, который, опираясь на крестьянство и ремесленников, совершает революцию у натухайцев, шапсугов, абадзехов и убыхов2.
Пожалуй,"наибольшим набором противоречивых мнений отличается характеристика социального строя шапсугов. Наиболее распространенной является точка зрения о том, что натухайцы, абадзехи и шапсуги в рассматриваемый период находились на дофеодальной стадии развития. К такому выводу, в частности, склоняются известные кавказоведы Е.С. Зевакин, Н.А. Пенчко, М.М. Блиев . Противоположной точки зрения придерживаются М.И Покровский, В.К. Гарданов4, которые находят у шапсугов конца XVIII в. не только господство феодализма, но и зарождение торгового капитала. Б.М. Джимов5, в противовес этому считает, что у шапсугов и других адыгских племен социальный строй более всего соответствует раннефеодальным отношениям. А.Т. Керашев полага-
Покровский М.И. Завоевание Кавказа // Дипломатия и войны в царской России в XIX столетии. М., 1983. С. 197.
2 Раенко-Туранский Я.Н. Адыги до и после Октября. Ростов н/Д; Краснодар, 1927. С. 19.
3 Зевакин Е.С, Пенчко Н.А. Очерки по истории генуэзских колоний на Западном Кавказе в
XIII и XV вв. // Исторические записки. 1938 Т. 3; Блиев М.М. К проблеме общественного
строя горских («вольных») обществ Северо-Восточного и Северо-Западного Кавказа XVIII —
первой половины XIX века // История СССР. 1989. №4.
4 Гарданов В.К. Указ. соч.; Покровский М.И. Дипломатия и войны в царской России в XIX
столетии. М., 1983.
5 Джимов Б.М. Социально-экономическое и политическое положение адыгов в XIX веке.
Майкоп, 1986.
6 Керашев А.Т. Русско-адыгские отношения в XVIII - начале 60-х гг. XIX в.: Дис. ... канд.
ист. наук. М., 1987.
ет, что адыги в целом находились на стадии феодализма, который, однако "даже в середине XIX в. далеко не исчерпал ресурсы поступательного движения общества". По мнению И.Х. Тхамоковой шапсуги в этот период находились на стадии становления феодализма1. Такое разночтение уровня развития общественного строя шапсугов у разных исследователей показывает, что данная проблема до сих пор не решена.
Такие известные кавказоведы как В.К. Гарданов, Т.Х. Кумыков, Е.Н. Ку-шева, Н.А. Смирнов в своих работах уже отходят от прежних концепций и реконструкция истории адыгов в их видении представляется более взвешенной и объективной . Вот что писал по этому поводу В.К. Гарданов: «Сопоставляя основные черты общественно-политического строя «аристократических» и «демократических» племен адыгов, можно сделать заключение, что обе эти группы находятся на феодальной стадии развития, а имеющиеся различия были обусловлены ходом классовой борьбы, приведшей к политическому перевороту в конце XVIII века» . Эта точка зрения В. К. Гарданова была практически повторена в обобщающем труде «История народов Северного Кавказа (конец XVIII -1917 г.) под редакцией Б. Пиотровского в котором был сделан вывод: «В первой половине XIX века на Северном Кавказе заметно углубился процесс феодализации» .
Особую группу представляют работы, связанные с изучением проблемы происхождения различных адыгских субэтносов, которой в историографии уделялось всегда крайне мало внимания. В отношении шапсугов, как правило, вы-
1 Тхамокова И.Х. Шапсуги как социально-этническая общность (Конец XVIII - первая поло
вина XIX в.): Автореф. ... дис. канд. ист. наук. М., 1983.
2 Гарданов В.К. Общественный строй адыгских народов. М., 1967.; Экономическое и куль
турное развитие Кабарды и Балкарии в XIX в. Нальчик. 1965.; Кушева Е.Н. Народы Северно
го Кавказа и их связи с Россией (вторая половина XVI в. - 30-е годы XVII в.). М., 1963.;
Смирнов Н.А. Политика России на Кавказе в XVI - XIX вв. М., 1953.
3 Гарданов В.К. Указ.соч. - С. 128.
4 История народов Северного Кавказа (конец XVIII - 1917 г.). Т.2. М.,1988. С. 3.
сказывались две противоположные точки зрения: от весьма уверенного заявления об их абазинском1 происхождении, до столь же уверенного отрицания сколько-нибудь значительного воздействия на них «племен» абхазского круга. Совершенно проигнорированной эта проблема оказалась в монографии Е.Н. Даниловой3, единственном, специально посвященном абазинской проблеме исследовании, вышедшем в свет в академическом издательстве. Проблема абхазо-адыгского синтеза на территории Шапсугии, Убыхии и Джигетии наибольшее освящение получила в трудах Ш.Д. Инал-Ипа4 и З.В. Анчабадзе5. В целом, согласно первой точке зрения до XVII в. существовала некая Большая Абхазия, северные пределы которой начинались у Анапы, а южные заканчивались у р. Ингури. Подобный взгляд основывается на некритическом прочтении источников, упоре на определенный подбор нарративных материалов. Адыгское участие в синтезе, таким образом, минимизируется, и суть процесса - адыгизация абхазов и убыхов - обрисовывается крайне схематично.
Многие кавказоведы советского периода исследовали вопросы конфессионального прошлого кавказских народов, в том числе и адыгов. Ряд исследователей советского периода в своих работах касались такого вопроса, как распространения ислама на Северном Кавказе. В Черкесию ислам начал проникать с XIV века из Золотой Орды. Крымское ханство и Османская империя таюке оказали свое исламское влияние на шапсугов и других адыгов. Но интенсивному распространению ислама среди адыгов способствовала Кавказская война. В этой связи в работах М.М. Блиева и М.В. Покровского отмечается, что в ходе
1 Лавров Л.И. Адыги в раннем средневековье// Сборник статей по истории Кабарды. Нальчик,
1955.С. 9.
2 Очерки истории Адыгеи: В 2 т. Майкоп, 1957; Алексеева Е.П. Происхождение народов Кав
каза. М., 1974.
3 Данилова Е.Н. Абазины. М., 1984.
Инал-Ипа Ш.Д. Абхазы. Сухуми, 1965; Его же. Страницы исторической этнографии абхазов. Сухуми, 1971. 5 Анчабадзе З.В. Из истории средневековой Абхазии (VI-XVII вв.). Сухум, 1959.
войны в шапсугском обществе проявилось стремление к радикальному, воинственному исламу мюридизму, которые поддерживали старшины. В целом на религиозный выбор шапсугов влияли как внутренние, так и внешние причины, в числе которых наиболее важные: экспансионистская деятельность России на Северо-Западном Кавказе , междоусобная борьба; помощь адыгам, в том числе шапсугам в борьбе против России со стороны Польши, Англии, Франции, Турции3 и, самое главное, стремление шапсугов, как и всех адыгов к независимости.
Анализируя проблему конфессионального облика Шапсугии, ее христианского прошлого, нельзя не отметить работы известного петербургского кавказоведа А.В. Гадло4. В его трудах проблема зихского христианства получила подробное освещение на основе византийских светских и церковных источников. История церкви в Зихии изучалась А.В. Гадло в теснейшей связи с этнополити-ческой историей адыгов. Ученый подчеркивает важность изучения адыгского присутствия в Восточном Крыму, епархии которого в VIII-X вв. входили в состав Зихского архиепископата и, более того, сами назывались зихскими епи-скопиями. Весьма важные наблюдения были сделаны А.В. Гадло в связи с первым крещением руссов в Корсуни-Херсонесе, епископская кафедра которой входила в зихскую церковную область с центром в Матархе. Анализу двухвекового (XIV-XV вв.) католического периода в истории Зихии посвящена работа Е.С. Зевакина и Н.А. Пенчко о генуэзском присутствии на Северо-Западном
1 Блиев М.М. Указ. соч.; Покровский М.В. Из истории адыгов в конце XVIII первой половине XIX века. Краснодар, 1989.
~ Адыгея, Историко-культурный очерк, Майкоп, 1989.; Керашев А.Т. Русско-адыгские отношения в XVIII - начале 60-х гг. XIX в.: Дис. ...канд. ист. наук. М., 1987.
3 Шамиль - ставленник султанской Турции и английских колонизаторов: См. подробнее: Сб.
документов. Тбилиси, 1953.
4 Гадло А.В. Этническая история Северного Кавказа IV-X вв. - Л., 1979; Этническая история
Северного Кавказа Х-ХШ вв. - СПб., 1994; Византийские свидетельства о Зихской епархии
как источник по истории Северо-Восточного Причерноморья // Из истории Византии и ви-
зантиеведения. Л., 1991.
Кавказе1.
К третьему этапу в историографии Черкесии относятся исследования, появившиеся в постсоветский период. Этим работам свойственна, как правило, большая объективность, значительное расширение источниковой базы в связи с привлечением большого круга новых источников, в том числе иностранных. Одна из интересных работ настоящего времени - исследование В.Х. Кажарова «Адыгская хаса», в котором дается развернутый анализ социальной организации адыгов в конце XVIII - первой половине XIX веков2. Несомненный интерес в контексте исследуемых нами проблем представляет монография А.Х. Бижева и М.Ю. Хаширова, посвященная адыгскому крестьянству в годы Кавказской войны. Авторами делается вывод, что война нарушила систему феодального землевладения, отрицательно сказалась на социальном, хозяйственном и экономическом состоянии Северного Кавказа, нивелировала основные определяющие черты северокавказских этносов, в том числе адыгских3.
Исследование по проблеме адыгского друидизма этнологов из Кабардино-Балкарии Х.А. Хабекировой и А.И. Мусукаева на основе обпшрных полевых этнографических исследований, русских и европейских нарративных источников XIV-XIX вв., представляет полноценную картину друидических культов Черкесии.4 Современные авторы, затрагивающие проблемы, связанные с исламом, считают, что «массовая исламизация адыгов, чеченцов, ингушей, балкарцев, карачаевцев, а также отчасти осетин наблюдается лишь с конца XVIII в., когда принятие ислама стало формой борьбы горских народов против самодержавия. В этих условиях ислам, который в XVI - XVII вв. рассматривался как
1 Зевакин Е.С., Пенчко Н.А. Очерки по истории генуэзских колоний на Западном Кавказе в XIII и XV вв.//Исторические записки. 1938. Т. 3. " Кажаров В.Х. Адыгская хаса. Нальчик, 1992.
3 Бижев А.Х, Хаширов М.Ю. Адыгское крестьянство в годы Кавказской войны. Нальчик, 2000. Хабекирова Х.А., Мусукаев А.И. Мир дерева в культуре адыгов. Нальчик, 2001.
религия враждебная горцам Крыма и Османской империи, постепенно стал идеологическим знаменем в борьбе против захватнической политики царизма» .
Монография А.Ю. Чирга посвящена развитию общественно-политической истории адыгов Северо-Западного Кавказа. В ней автор рассматривает наиболее дискуссионные проблемы адыгской истории такие как уровень феодальных отношений в XVIII - XIX вв., сущность демократического переворота у западных адыгов в конце XVIII века, причины и условия национального объединения, вопрос о сущности и характере черкесского меджлиса." При оценке значений демократического переворота именно А.Ю. Чиргом впервые делается вывод о столкновении двух тенденций централизации Западной Черкесии «сверху» и «снизу». Ведущей тенденцией по мнению А.Ю. Чирга стало движение «снизу» через попытку создания единого государства на путях глубокой демократизации общества. Автор высоко оценивает роль сочинского меджлиса (1861 г.), который по его мнению является ярким примером государственно-правового творчества адыгов.
К этой же группе работ может быть отнесена публикация научно-популярного характера Т.Д. Половинкиной «Черкесия - боль моя» . Внимание автора обращено главным образом на взаимоотношения Черкесии с Россией, Турцией и Крымским ханством, а также комплексу вопросов, связанных с Кавказкой войной.
Несомненный исследовательский интерес для решения поставленных задач представили материалы научной конференции, посвященной 200-летию
1 Новосельцев А.П. Христианство, ислам и иудаизм в странах Восточной Европы и Кавказа в средние века//Вопросы истории. М., 1989. №9. С. 34; Мусхаджиев С.Х. Ислам и освободительное движение на Северном Кавказе (конец XVIII - первая половина XIX вв.): Дис... канд. ист. наук. Майкоп, 2000 и др.
" Чирг А.О. Развитие общественно-политического строя адыгов Северо-Западного Кавказа (конец XVIII - 60-е гг. XIX в.). Майкоп, 2002. 3 Половинкина Т.Д. Черкесия - боль моя. Исторический очерк. Майкоп, 1999.
Бзиюкской битвы, а также научный сборник, посвященный религиозным верованиям адыгов.1
Уровень изучения истории шапсугии в культурно-историческом пространстве Северо-Западного Кавказа таков, что не позволяет говорить о серьезности освоения данной проблемы ни на общероссийском, ни на региональном уровне. Среди сложившегося круга исследовательских проблем существуют не нашедшие своего места в традиционной тематической структуре.
Объектом диссертационного исследования является этническая, социально- экономическая, политическая и духовная история шапсугов.
Предметом исследования стало изучение места шапсугов как одного из адыгских субэтносов в культурно- историческом пространстве Северо-Западного Кавказа.
Географические границы исследования соответствуют границам расселения шапсугов, живущих на территории приморской части Северо-Западного Кавказа.
Хронологические рамки исследования. Хронологические границы диссертации охватывают период с древнейших времен до конца XIX в. Большое внимание уделяется периоду, включающему конец XVIII — первой половины XIX вв., так как именно в это время, являющегося переломным для всего адыгского народа, произошло формирование шапсугского субэтноса.
Цель диссертационного исследования заключается в созданиия целостной картины этноисторического прошлого Шапсугии в заявленный период.
Для реализации этой цели были поставлены следующие задачи:
проанализировать историографический уровень исследования проблемы для определения степени ее разработанности и выявления нереализованных
1 Проблемы Бзиюкской битвы: история и современность ( материалы научной конференции, посвященной 200-летию битвы).Майкоп, 1998; Религиозные верования адыгов. Сост. А.Х.Зафесов. Майкоп, 2000.
исследовательских возможностей;
определить необходимый круг исторических источников, ввести в научный оборот новые источники;
комплексно применить традиционные исследовательские методы; определить важнейшие этапы этногенеза шапсугов и их место в культурно-историческом пространстве Черкесии;
дать анализ культуры жизнеобеспечения шапсугского региона, выявляя ее специфические черты;
проследить эволюцию общественного строя шапсугов;
рассмотреть причины и последствия антидворянского переворота;
определить ряд наиболее знаковых аспектов мифо-религиозной системы шапсугов.
Источниковую базу исследования составили как опубликованные, так и неопубликованные материалы, извлеченные из местных и центральных архивов, археологический материал. В основу критериев отбора и анализа источников положены существующие в современном источниковедении тенденции: расширение круга источникового материала, совершенствование методики их анализа, обращение к известным и уже освоенным источникам, ранее изучавшимся по другим проблемам.
В целом, все документы и материалы, использованные в исследовании можно разделить на две группы. Наиболее существенную часть источниковои базы составили относящиеся к первой группе неопубликованные документы и материалы, выявленные в фондах архивов: Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА).1 Это главным образом директивно-инструктивные материалы (указы, постановления, распоряжения, циркуляры, предписания, рапорты и донесения военачальников и т.п.). Большое количество
Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА).
документов было извлечено из фондов Военно-ученого архива Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА). Обширная коллекция этого архива располагает большим количеством документов и материалов, касающихся не только военной деятельности России, и в целом всей политики самодержавия на Северном Кавказе, но и разнообразными и многочисленными сведениями об экономике, социальных отношениях и политическом устройстве адыгов. Здесь же хранятся документы дипломатического характера, позволяющие судить о политике Британской и Османской империй на Северном Кавказе, в Причерноморье в целом. Кроме того, в фондах этого архива отложились документы, отражающие отношение к данной политике разных социальных слоев адыгского народа.
Архивные материалы, связанные с исследуемой нами проблемой хранятся в фондах: 38 - «Главное управление Генерального штаба», 405 - «Департамент военных поселений», 13454 - «Штаб войск Кавказской линии и Черноморья»1. Документы, извлеченные из архивов, красноречиво свидетельствуют о захватнической политике царизма на Северном Кавказе. Вот что писал генерал И.Р. Анреп, касаясь торговых отношений с местным мирным населением: «Развитие торговых отношений с адыгами - весьма важное обстоятельство в политическом отношении»2.
Материалы вышеперечисленных фондов позволяют выяснить различные аспекты политики Российского государства по отношению к народам Северо-Западного Кавказа. Они имеют прямое отношение к шапсугам, натухайцам и абадзехам, так как на их территории проходил последний, пожалуй, самый кровопролитный этап Кавказской войны. Шапсуги находились в самом эпицентре
1 РГВИА. Ф. «Военно-ученый архив» (ВУА); Ф. 38. «Главное управление генерального шта
ба»; Ф. 13454. «Штаб войск Кавказской линии и Черноморья».
2 РГВИА. Ф. ВУА.Оп 1; Д.17.
боевых действий и вели войну на два фронта. Материалы (РГВИА) позволяют выяснить отношения между Российским государством и «демократическими» адыгскими субэтносами.
Важные материалы по теме исследования были извлечены из Государственного архива Краснодарского края (ГАКК).1 Большой объем документов, содержащих информацию об экономическом, политическом, социальном положении адыгов в первой половине XIX века хранятся в фондах «Канцелярии начальника Черноморской кордонной линии», «Екатеринодарской карантинной конторы Черноморского казачьего войска (1800-1861 гг.)», «Канцелярии начальника Черноморской береговой линии», «Канцелярии начальника Кубанской области и казачьего атамана Кубанского казачьего войска», «Войсковой канцелярии начальника Черноморского казачьего войска»2. Документы и материалы этого архива содержат сведения о торговых и иных взаимоотношениях адыгов с российскими военными и гражданскими властями. При исследовании мифоре-лигиозной системы шапсугов были использованы материалы, извлеченные из фондов Адыгейского республиканского института гуманитарных исследований (АРИГИ).3
Вторая группа источников настоящего исследования - опубликованные материалы и документы, которые в свою очередь следует разделить на ряд подгрупп. Часть материалов, использованных в исследовании была извлечена из многотомного издания «Акты, собранные Кавказской археографической.комиссией» (АКАК)4. В нем содержится большой фактический материал, в свою оче-
1 Государственный архив Краснодарского края (ГАКК).
" (ГАКК): Ф. 260. «Канцелярия начальника Черноморской береговой линии»; Ф. 261. «Канцелярия начальника Черноморской кордонной линии»; Ф. 249. «Екатеринодарской карантинной конторы»; Ф. 324. «Коллекция документов по истории Кубанского казачьего войска» и ДР.
Адыгейский республиканский институт гуманитарных исследований (АРИГИ): Ф. 1. «Фольклорный».
Акты, собранные Кавказской археографической комиссией. Тифлис, 1866-1904. Т. 1 - 12.
редь извлеченный из архивов Главного управления царского наместника на Кавказе: это приказы царских генералов, рапорты, выписки из журналов военных происшествий, записки, письма, а также документы, исходящие со стороны горцев. Многочисленные документы, опубликованные в этом издании, позволяют рассмотреть многие аспекты социально-экономического и общественно-политического развития адыгских народов. Вместе с тем, многие документы отражают международные коллизии вокруг адыгских народов и в первую очередь российско-османские противоречия в черкесском вопросе.
Важной публикацией, затрагивающей вопросы по стратификации адыгских народов является сборник документов по сословному праву народов Северного Кавказа, охватывающий более чем 100 летний период с 1793 г. по 1897 г.1 Документы этого сборника дают представление об отношении российских властей к адыгской знати, свидетельствуют о том, что у адыгов наряду с дворянами (уорками) низших ступеней и тфокотли (свободные крестьяне) имели крепостных и рабов - унаутов, имели право на основание собственного аристократического дома.
В отдельную подгруппу следует выделить документы, характеризующие социально-политическое устройство горских народов, их внутренние взаимоотношения, а также отношение к царской военной администрации: обзоры политического состояния и исторического развития народов региона, описания и собрания сведений горских племен, донесения разведывательного характера, письма горских обществ к представителям царской администрации .
1 Сборник документов по сословному праву народов Северного Кавказа. Нальчик, 2003.
2 Карлгоф Н. Магомет Амин // Кавказский календарь на 1861 г. Тифлис, 1860; Венюков М.И.
Очерк пространства между Кубанью и Белой // Записки русского географического общества.
СПб., 1863; Обзор военных действий на Кавказе. Тифлис, 1864; О политическом устройстве
черкесских племен, населяющих северо-восточный берег Черного моря // Русский вестник.
М., 1880. Т. 28; Леонтович Ф.И. Указ. соч.; Сталь К.Ф. Указ. соч.; Дьячков-Тарасов А.Н.
Абадзехи. ЗКОИРГО, 1903. Т. XXII; Фелицын Е.Д. Князь Сефер-Бей Зан // Кубанский сбор
ник. Екатеринодар, 1904 Т. 10; Щербина Ф.А. История Кубанского казачьего войска. Екате-
Третья подгруппа - источники мемуарного характера. К ним относятся воспоминания Ф.Ф. Торнау, С.К. Смоленского, А.В. Фонвилля, Т. Лапинского, Н.И. Башенева и других.1 В мемуарах содержится огромный фактический материал, позволяющий провести сравнительный анализ различного видения событий, прочувствовать особенности и противоречия в настроениях авторов, представляющих различные позиции. В этого рода источниках нередко содержатся факты, не нашедшие отражения в других источниках, передается психология времени. Авторы мемуаров закономерно проявляют субъективизм, односторонность наблюдений, связанную с их личным отношением к происходившим сложным и неоднозначным явлениям. Значимость свидетельств из работ этой группы выясняется при сопоставлении со сведениями других источников.
В особую подгруппу следует выделить историко-этнографические описания.2 В них даются достаточно достоверные сведения о социально-экономическом и общественно-политическом строе адыгов первой половины
ринодар,1913. Т. 2; Эсадзе С. Покорение Западного Кавказа. Тифлис, 1914; Ногмов Ш.Б. История адыгейского народа. Нальчик, 1917; Дубровин Н. Черкесы (Адыге). Краснодар, 1927.; Хан-Гирей. Записки о Черкесии. Нальчик, 1978.
1 Торнау Ф. Воспоминания кавказского офицера. СПб., 1864; Смоленский С. Воспоминания
кавказца // Военный сборник. 1876. №7; Осман-бей. Воспоминания 1855 г. События в Гру
зии и на Кавказе // Кавказский сборник. Тифлис, 1877. Т. 2; Башенев Н. Пятидесятилетия по
корения Западного Кавказа т окончание Кавказской войны. Тифлис, 1914; Фонвиль А. По
следний год войны Черкесии за независимость 1861 - 1864 гг.: Из записок участника-
иностранца. Краснодар, 1927; Спенсер Э. Путешествие в Черкесию. Майкоп, 1994; Лапин-
ский Т. Горцы Кавказа и их освободительная борьба против русских. Нальчик, 1995.
2 Люлье Л.Я. О натухайцах, шапсугах и абадзехах (Черкесы). Нальчик, 1991; Его же. Черке-
сия. Историко-этнографические статьи. Краснодар, 1927; Сталь К.Ф. Этнографический очерк
черкесского народа // Кавказский сборник. 1910. Т. 21; Новицкий Г.В. Географическо-
статистическое обозрение земли, населенной народом Адехе // Тифлисские ведомости. 1929.
№24; Белл Дж. Дневник пребывания в Черкесии в течение 1837, 1838 и 1839 гг. АБКИЕА.
Нальчик, 1974; Лонгворт Дж. Год среди черкесов // АБКИЕА. Нальчик, 1974; Бларамберг Н.
Кавказская рукопись. Ставрополь, 1992; Спенсер Э. Указ. соч. и др.
XIX в. Многие из авторов жили среди горцев, хорошо знали их быт и обычаи, что делает их работы ценнейшим историко-этнографическим источником.
В подгруппе источников, на основе которых проанализирована этниче-екая история шапсугов , особое значение имеет сочинение Эвлия Челеби . Османский аристократ Эвлия Челеби, трижды посетил Северо-Западный Кавказ: в 1640-1641 гг., 1647-1648гг. и 1666 г. Ему удалось посетить земли большинства абхазских и адыгских княжеств. В «Книге путешествия» перечисляются и живописуются встречи автора с абазскими и черкесскими племенами и их вождями. Челеби приводит уникальные сведения об их истории, языке, расселении, численности, социальном строе, военном искусстве, жилищно-поселенческом комплексе, одежде, пище, обычаях и обрядах. Без преувеличения, труд Челеби можно назвать энциклопедией абхазо-адыгской культуры середины XVII столетия. При работе над темой диссертации для нас важное значение имели те обширные сведения, которые приводит османский путешественник по субэтническому составу населения абхазо-черкесского побережья от Анапы до Гагры. Обряд «воздушного погребения» зафиксирован Челеби у горных кланов и Чер-кесии, и Абхазии. Совершение этого уникального погребального обряда характеризует мифо-религиозный облик абхазо-адыгов, что свидетельствует о силь-
1 Галонифонтибус И. де. Сведения о народах Кавказа (1404 г.) // Книга познания мира. Баку,
1980; Шильтбергер И. Путешествия по Европе, Азии и Африки с 1394 г. По 1427 г. / Пер. с
нем. Ф. Бруно // Адыги, балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов XII - XIX
вв. Нальчик, 1974.; Барбаро И. Путешествие в Тану // Каспийский транзит. М., 1996. Т. 2. С.
125 — 180; Интериано Дж. Быт и страна зихов, именуемых черкесами // АБКИЕА. Нальчик,
1974. С. 43 - 52; Сообщения средневековых грузинских письменных источников об Абхазии /
Пер. Г.А. Амичба. Сухум, 1986; Ламберти А. Описание Колхиды // АБКИЕА. Нальчик, 974.
С. 58 - 60; Асколи Э.Д. де. Описание Черного моря и Татарии, 1634 г. // АБКИЕА. С. 63-67;
Лукка Дж. Описание перекопских и ногайских татар, черкесов, мингрелов и грузин //
АБКИЕА. С. 70-72; Мижнанелли Бертрандо де. Жизнь Баркука. 1416 г. / Пер. В. Дж. Фишера
//Хотко С.Х. История Черкесии в средние века и новое время. СПб., 2001. С. 536-543.
2 Челеби Э. Книга путешествия. М. 1979 Вып. 2. Вып. 3. М., 1983; Меликсет-Беков Л.М. Роп-
tica Transcaucasica Ethnica (По данным Миная Медичи от 1815-1819 гг.) // Советская этно
графия. 1950. №2. С. 163-175.
ном влиянии язычества у шапсугов. Труд Челеби крайне важен для изучения этнических верований народов Северо-Западного Кавказа.
Несомненную ценность среди использованных источников представляют сведения тех авторов, которые лично наблюдали жизнь причерноморских адыгов, которые жили какое-то время среди них: это свидетельства Р. Скасси, Ф.Д. де Монпере, Д. Белл, Д. Лонгворт, Ф. Торнау, Э. Спенсера, Т. Лапинского1. Д. Белл, Д. Лонгворт и Э. Спенсер создали значительные по объему и добротные по информативности описания Шапсугии и Натухая. Эти авторы дали наиболее развернутый анализ системы жизнеобеспечения адыгов.
Важную группу использованных источников составляют комплексные обзоры военных и ученых того времени, содержащие сведения об общественно-экономическом укладе шапсугов. В их числе результаты научного путешествия на Кавказ по заданию Российской Академии наук в 1807-1808 гг. известного ориенталиста Г.Ю. Клапрота2. К этому же типу кавказоведческих исследований должен быть отнесен труд Ф. Д. де Монпере , генерал-лейтенанта русской службы И.Ф. Бларамберга4. К развернутым историко-этнографическим исследованиям, посвященным шапсугам, абадзехам и натухайцам, относятся работы Л.Я. Люлье5, который в 40-х гг. XIX в. жил среди них в течение нескольких лет
Скасси Р. Извлечения из записки о делах Черкесии, представленной господином Скасси в 1816 г.// АБКИЕА. Нальчик, 1974; Мрнпере Ф.Д. де Путешествие по Кавказу, к черкесам и абхазам, в Колхиду, Грузию, Армению и Крым. // АБКИЕА. Нальчик, 1974; Белл Д. Дневник пребывания в черкесии в течение 1837, 1838 и 1839 гг. // АБКИЕА. Нальчик, 1974; Лонгворд Д-. Год среди черкесов // АБКИЕА. Нальчик, 1974; Торнау Ф. Воспоминания кавказского офицера 1835, 1836, 1837 и 1838 годах. Черкесск, 1994; Спенсер Э. Путешествие в черкесию. Майкоп: РИПО Адыгея, 1993; Лапинский Т. Горцы Кавказа и их освободительная борьба против русских, Нальчик, 1995.
" Клапрот Г.Ю. Путешествие по Кавказу и Грузии, предпринятое в 1807 - 1808 гг.// АБКИЕА. Нальчик, 1974.
Монпере Ф.Д. де. Путешествие по Кавказу, к черкесам и абхазам, в Колхиду, Грузию, Армению и Крым // АБКИЕА. Нальчик. С. 435-458.
Бларамберг И.Ф. Историческое, топографическое, статистическое, этнографическое и военное описание Кавказа// АБКИЕА. Нальчик, 1974.
Люлье Л.Я. Черкесия. Историко-этнографические статьи. Краснодар. 1927. 47с.
по заданию российского правительства. Ценные сведения о различных сторонах жизни адыгов, в том числе шапсугов, их истории, этнографии, общественном устройстве находятся в работах С. Хан-Гирея1, К.Ф. Сталя2, Н. Дубровина3, Н.И. Карлгофа4.
В отдельную подгруппу источников следует отнести фольклорные материалы, в которых отражены реальные исторические события, непосредственно связанные с проблемой этногенеза и системой верований3. Наибольший интерес для нашего исследования представила работа А.Т. Шортанова, в которой приводятся различные варианты происхождения как адыгов в целом, так и отдельных адыгских субэтносов в том числе и шапсугов.
Кроме письменных источников нами привлекался при написании диссертации - археологический материал, который позволил реконструировать образ жизни, быт, духовную культуру на основе его памятников.6
Теоретико-методологические основы исследования. Теоретические подходы к рассмотрению темы исследования основываются на идеях известных философов, историков, социологов . Высказанные ими положения и оценки по-
1 Хан-Гирей С. Записки о Черкесии. Нальчик. 1978.
" Сталь К.Ф. Этнографический очерк черкесского народа // Кавказский сборник. Тифлис:
Т.21.0тд.2. 1900. С. 61-67.
3 Дубровин М. Черкесы (Адыги). Краснодар, 1927.
4 Карлгоф Н.И. Н.И. Магомет-Амин. / Кавказский календарь на 1861 г. Тифлис, 1860.
5 Тизенгаузен В.П. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т.2. СПб.,
1884; Адыгский фольклор. -Нальчик, 1963; Мифы народов мираТ.2. М., 1991 и др.
6 Анфимов Н.В. Зихские памятники Черкесского побережья Кавказа // Северный Кавказ в
древности и в средние века. М., 1980; Членова Н.Л. Оленные камни Северного Кавказа - ис
точник для изучения киммерийцев. Новосибирск, 1984. С. 81-82; Марковин В.И. Дольменная
культура и вопросы раннего этногенеза абхазо-адыгов. Нальчик, 1974. С.50; Шилов В.П. О
расселении меотских племен.//Советская археология, 1950. 102; Новичихин A.M. Курганное
погребение XIV века из окрестностей станицы Натухаевской// Историко-археологических
альманах. Армавир, 2002. С. 71-74; Армарчук Е.А., Малышев А.А. Средневековый могиль
ник в цемесской долине // Историко-археологических альманах. Армавир, 1997. С. 92-117.
7 Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера земли. М., 1989; Бердяев А. Смысл истории. Сверд
ловск, 1991; Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1991; Тойнби А.Д. Постижение ис
тории. М.,1996.
зволяют выделить новые аспекты такого явления как культурно-историческое пространство Северо-Западного Кавказа. Методологической основой диссертации послужили идеи, генерированные в трудах ведущих специалистов в области теории исторического процесса. Данное исследование не следует в русле какой-то определенной теории, но основано на синтезе многих концепций. Исходя из реального теоретико-методологического состояния исторического знания, при выработке теоретических подходов к теме диссертационного исследования предпринималась попытка сочетать различные подходы, способные обеспечить эффективность изучения избранной проблемы.
Основопологающими исследовательскими принципами стали принципы историзма и объективности. Принцип историзма позволил определить место шапсугов в культурно-историческом пространстве Черкесии, проанализировать этапы этногенеза адыгов. На основании этого принципа исследовалась культура жизнеобеспечения шапсугского района, выявлялись ее специфические особенности. В процессе работы над диссертацией автор стремился к объективности, пытаясь избежать нарочитой заданности. Принцип объективности предполагает всесторонний анализ исторических событий и явлений, привлечение к исследованию разнообразных по происхождению и созданию источников. Для достижения объективности в анализе и выводах использовались документы и материалы, дающие возможность всесторонне исследовать изучаемые явления. В качестве исходных принципов при анализе источников и литературы были восприняты идеи цикличности цивилизационного развития, равноценности этносов, культур, цивилизаций, вне зависимости от параметров технологического развития. Цивилизационный подход предполагает не только равноценность этнических культур, но и позволяет приблизиться к пониманию фундаментальной идеи единства мирового исторического процесса. Между тем, каждый этнос соотносится с общечеловеческим историческим процессом сложно, непрямо, осо-
бо. Тема субэтнической истории и культуры шапсугов рассматривается в контексте средиземноморской и кавказской истории. Тема эта взаимосвязана с процессами этногенеза абхазского народа, убыхов и абазин. Шапсугия предстает, таким образом, и как колыбель адыгской цивилизации, и как культура, неизменно испытывавшая многочисленные воздействия со стороны этносов и ландшафтов Южного Кавказа и Анатолии.
При исследовании заявленной проблемы применялись следующие методы - проблемно-хронологический, сравнительно-исторический, ретроспективный, логического анализа.
Использование проблемно-хронологического метода позволило разделить исследуемую проблему на органично взаимодействующие составляющие (этно-демографическое и хозяйственное состояние Шапсугии, социально-политический и духовный аспект жизни шапсугского общества), рассмотреть каждую из этих проблем в хронологической последовательности.
Сравнительно-исторический метод позволил сопоставить различные этапы эволюции шапсугского общества в исследуемых хронологических рамках и раскрыть истоки и своеобразие происходивших изменений.
Метод ретроспективного анализа, состоящий в последовательном проникновении в прошлое с целью выявления первопричины того или иного события, предполагает такой путь познания, как движение от настоящего к прошлому. Метод ретроспективного анализа позволил выявить первопричины существования на Северо-Западном Кавказе такого устойчивого системного образования, как Шапсугия.
Метод логического анализа, представляющий собой способ воспроизведения исторически развивающегося объекта как результата определенного процесса, позволил нам выявить место Шапсугии в культурно-историческом пространстве Северо-Западного Кавказа как устойчивого системного образования,
характеризующегося специфическими параметрами этнодемографического, хозяйственного, социально-политического и духовного развития.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что это одно из немногих специальных исследований по шапсугской проблематике. При этом, в отличие от работ предшественников настоящее исследование носит комплексный характер, предполагающий анализ широкого круга вопросов от социально-экономического облика и общественно-политического строя до выявления мифо-религиозной системы шапсугов. Диссертационное исследование дополняет новыми характеристиками сложившееся в отечественной историографии представление о шапсугском субэтническом регионе, являющимся одним из наиболее значительных в исторической Черкесии. В диссертации предпринимается попытка воссоздания целостной картины этноисторического прошлого Шапсугии.
Основные положения, выносимые на защиту:
— этногенез адыгов в Шапсугии, исторической части Черкесии в отличии от
кубанской равнины носил непрерывный характер и проходил в форме абхазо-
абазино-убыхо-адыгского синтеза. Характерные черты и условия этногенеза
шапсугов состоят в том, что территория, на которой они проживали и прожива
ют не испытывала влияния номадов, никогда (до 1864 г.) и никем не была за
воевана и во все эпохи являлась базой адыгского сопротивления. В XVI - XVII
вв. на территории шапсугов произошла массовая инфильтрация апсуаязычных
элементов абазов и абазин, которые полностью ассимилировались среди них к
концу XVTII века;
— система жизнеобеспечения шапсугов была вполне эффективной и пред
ставляла проверенный веками богатый опыт, включавший точные знания поч-
венно-климатических характеристик ландшафта, точный подбор культур, боль
шое количество агротехнических приемов с учетом экологических особенно-
стей. Основой культуры жизнеобеспечения адыгов являлись лесо-хлебная и ле-со-садовая системы хозяйствования;
в конце XVIII - начале XIX века общественный строй шапсугов представлял собой феодальное общество с некоторыми сохранившимися патриархально-родовыми пережитками. У шапсугов как и у всех адыгов отсутствовала законодательная прикрепленность к земле, которая является одним из главных критериев крепостнической системы. К концу XVIII в. шапсугское общество было объединено в систему соприсяжничества, являвшуюся действенным механизмом взаимопомощи. Система соприсяжничества привела к консолидации шап-сугского общества, повысила обороноспособность, привела к появлению новой демократической ментальносте. Вхождение в состав России в сознании шапсуг-ских масс воспринималось как утеря свободы и реставрация старых уоркско-дворянских устоев. Поэтому у шапсугского сопротивления помимо политического и идеологического был и еще ярко выраженный социальный подтекст;
усиление феодальной эксплуатации привело шапсугское общество к социальным потрясениям, происшедшим в конце XVIII века. Демократический переворот привел к трансформации социального облика Шапсуги, к значительному росту социального равновесия, что вызвало большой приток крестьянских, масс из других адыгских субэтносов. Вследствие переворота средства управления оказались у многочисленного старшинского слоя, представлявшего интересы подавляющей части общества, объединенного посредством соприсяжных братств. Важнейшим политическим последствием переворота явилось становление демократических субэтносов в качестве центра национально-освободительного движения адыгов. Именно на шапсугов, натухайцев и абадзе-хов легла основная тяжесть адыгского сопротивления. Суть переворота - восставшая масса тфокотлей сумела дать отпор притязаниям дворянской княжеской власти, лишить ее старинных привилегий, сохранить свою свободу и об-
шинные начала в организации политической жизни;
— характерной особенностью духовного мировоззрения адыгов, в том числе. и шапсугов, являлся религиозный синкретизм, то есть сосуществование язычества, христианства и ислама. Христианство и ислам не достигли у адыгов особых успехов вследствие наличия у них собственной развитой языческой доктрины, хотя христианство стало распространяться на Северо- Западном Кавказе с первых веков нашей эры, а ислам с XIV века. Интенсивное распространение ислама среди адыгов в том числе шапсугов, относится к концу XVIII- первой половине XIX веков, в связи с военно-колониальными действиями России на Северо-Западном Кавказе. Принятие ислама в этих условиях стало формой борьбы горских народов за свою независимость. Но в целом ислам не смог за столь короткий срок в таких экстремальных условиях стать альтернативой традиционным духовным, нравственным и культурным ценностям шапсугов. Адыгское язычество носило целостный глубоко-укоренённый характер и влияло на все стороны жизнедеятельности шапсугов. Оно устояло на протяжении тысячелетней христианской эпохи. Устойчивость адыгского язычества объясняет устойчивость адыгского этноса, его языка и его культуры.
Практическая значимость исследования. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы при изучении истории Адыгеи, создании учебников, учебных пособий и специальных курсов по истории России и истории народов Северного Кавказа. Более того, результаты исследования могут способствовать поддержанию атмосферы добрососедства и толерантности в районах компактного проживания шапсугов.
Апробация. Основные положения диссертации нашли отражение в статьях автора, опубликованных в научных сборниках АГУ и АРИГИ в г. Майкопе, выступлении и тезисах научной конференции.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, 2-х глав, содержа-
щих по 3 параграфа соответственно, заключения, списка использованных источников и литературы.
Этническая история Шапсугии. Происхождение этнонима «шапсуг»
В Черкесии XVIII-первой половине XIX вв. в военно-политическом отношении доминировали так называемые «демократические» племена - натухаев-цы, шапсуги, убыхи и абадзехи. При этом термин «племя» также следует взять в кавычки, как совершенно условный и не отражающий сути этнического и политического устройства Черкесии. Более правильным было бы использование такого понятия как «субэтнос», что и делается некоторыми современными авторами. Черкесия перестала быть племенным союзом еще в раннем средневековье; ее своеобразное политическое устройство объединяло вокруг адыгских княжеств неадыгские группы. Убыхи и абазины знали адыгский язык, к XVIII в. они все больше ассимилировались в адыгской среде. Термин «черкес» в большинстве случаев распространяется на них уже в XVI в. Мы имеем много свидетельств о том, что и убыхи, и садзы (приморские абазины), и шестиколенные (северокавказские) абазины идентифицировали себя с адыгами, т. е. считали себя адыгами, а собственное имя воспринимали как узкое понятие типа «шапсуг», «кабардинец» и т. п.
Несмотря на то обстоятельство, что в Черкесию входила Кабарда со всеми подвластными ей территориями - Осетией, Ингушетией, Карачаем и Балкарией-Шапсугия в рамках этой большой черкесской страны от устья Кубани до Моздока имела исключительное значение. События вековой Кавказской войны превосходно иллюстрируют это утверждение. Земли шапсугов начинались у Сочи и простирались до Азовского моря. Соответственно и основная тяжесть борьбы с русскими армиями возлежала на шапсугах. Большинство предводителей, военных лидеров и тех, кого упоминают в пщынатлях (героических песнях) - шапсуги. Военный потенциал шапсугов едва ли не удваивался за счет убыхов и нату-хайцев, особенно близких к ним субэтносов. Другим центром притяжения и организации сопротивления стала Абадзехия, мало уступавшая шапсугской коалиции.
На специфические черты шапсугов наложила свой отпечаток сама среда обитания - территория и ландшафт: морской благодатный климат близкий к абхазскому, морские промыслы и облегченность морских торговых связей; в высокой степени развитое садоводство; террасное земледелие; интенсивные формы землепользования. К этому следует присовокупить постоянный этнический и культурный обмен с племенами абхазо-абазинского мира; столь же многовековое общение с населением анатолийского берега - греками и турками; в древности регион Шапсугии испытывал, по всей видимости, мощное иммиграционное воздействие со стороны Анатолии (переселение хатто-каскейских племен). Ареалы дольменной и майкопской культур не совпадают, дольменный «треугольник» Геленджик - Майкоп - Сухум как бы вклинивается со стороны Черного моря в племена майкопской культуры; испытав однажды масштабный наплыв чужеродного этноса, территория Шапсугии в последующие века, напротив, оставалась своеобразным бастионом адыгской культуры. И здесь мы уже не можем рассматривать шапсугскую тему в отрыве от общеадыгской. Византийские (до них римские), итальянские и османские карты демонстрируют тот непреложный факт, что территория Шапсугии ни разу не была захвачена. Это единственное неизменное «независимое пятно» на картах последних двух тысячелетий по периметру Черного моря1.
Я.А. Федоров отмечает многовековую преемственность антропологического облика горцев Западного Кавказа2. О преемственности и стабильности абхазо-адыгского населения говорит и тот факт, что в современной антропологии используется такое понятие как адыгский антропологический тип3. Поэтому говорить о какой-то очень давней дате выделения шапсугов в самостоятельный субэтнос не приходится. Те адыгские группы, которым в разное время суждено было оседать на побережье, становились отличимы от остального народа уже в силу воздействия среды обитания.
В конце IV - начале III тыс. до н.э. территория Шапсугии входила в ареал майкопской культуры, занимавшей все пространство Северо-Западного и Центрального Кавказа. Бамутские курганы являются крайним пунктом продвижения «майкопцев» на восток. На территории современной затеречной Чечни племена этой культуры столкнулись с племенами так называемой куро-араксской группы, которые обогнули Кавказ вдоль Каспия и вышли на северный склон навстречу «майкопцам». Как «майкопцы» считаются племенами родственными хаттам и каскам, так и, протоабхазо-адыгами, так и куро-араксцы считаются хурритами и протонахско-дагестанцами4.
Численность и расселение шапсугов
Наиболее ранние сведения о численности шапсугов относятся к 1807-1808 гг. Их сообщает русский академик Генрих-Юлиус Клапрот, который в 1807 и 1808 гг. дважды был на Северном Кавказе. Поскольку западные адыги, в том числе шапсуги, находились в этот период за пределами границ Российской империи, Клапрот описывает их на основании сведений, собранных им на Северном Кавказе «у лиц, хорошо знавших эту часть Черкесии, так как сам он у западных адыгов не был»1. По сведениям Г.Ю. Клапрота шапсуги состоят из 10 тысяч семей , причем «подобно абадзехам они принимают всех беглых». Далее он сообщает, что шапсуги, живут «западнее бжедугов... Большая часть шапсугов живет разбросано, отдельными семьями, как абадзехи, только у Сатасса и Чебик встречаются более крупные селения» . Г.Ю. Клапрот не называет численность натухайцев, «племя, живущее на запад от шапсугов», которое он считает абазинским, но отмечает, что они «являются по эту сторону гор самыми могущественными из абазин»4.
Приведем численность племен, сообщенных Клапротом:
Бесленеевцы 1500 семей
Мохошевцы 770 семей
Абадзехи 15000 семей
Темиргоевцы 5000 семей
Бжедуги 670 семей
Хатукаевцы 400 семей
Шапсуги 10000 семей.
Клапрот выделяет отдельно также малочисленных жанеевцев, хегаков («схегакэ») и адами.
Однако всех ли шапсугов учел Г.Ю. Клапрот? И. Герко сообщает: «Племя шапсугов делилось на Малый Шапсуг и Большой Шапсуг... Малый, как бы продолжая территорию Большого Шапсуга от реки Шапсуг, был расположен по южному склону Кавказского хребта вдоль Черного моря... и граничил с у быками по р. Шахе»1. Г.Ю. Клапрот же причисляет население Малого Шапсуга к убыхам: «На южном склоне снеговых гор и на равнине Черного моря живут абазинские племена убыхов: убых, шапсих, ибсин . Таким образом, он не включает население Малого Шапсуга в 10 тыс. семей, которыми охарактеризовал число шапсугов. Далее он пишет: «Их (убыхов - С.Н.) силы известны, но как го-, ворят жители другой стороны Кубани (т.е. кубанские шапсуги - С.Н.), они поч-ти равны им по численности» . По данным И.Ф. Бларамберга 1834 г. население убыхских племен туби, убыхов, саше составляло 2800 семей4.
Социальная стратификация и общественный строй
Вопросы общественного и социального устройства адыгов (черкесов) являются одними из наиболее актуальных в современном адыговедении. С общественным строем адыгов связаны такие малоизученные вопросы как правовой статус сословий и взаимоотношения внутри сословий, процессы дифференциации и интеграции, происходящие внутри адыгских субэтносов.
В зависимости от характера общественно- политического строя и формы управления, исследователи разделяли адыгские субэтнические группы, называемые в литературе «племенами», на «аристократические и демократические». К «аристократическому» крылу относились темиргоевцы, бжедуги, бесленевцы, кабардинцы, хатукаевцы, махошевцы, егерухаевцы, адемиевцы и жанеевцы. К «демократическому» - шапсуги, абадзехи, натухаевцы. Принципиальное различие между первыми и вторыми заключалось только в форме управления. «Аристократические» субэтнические группы управлялись князьями, а абадзехи, шапсуги и натухаевцы, свергшие княжескую власть в результате демократического переворота в конце XVIII в., имели народное выборное управление.
Сведения о социальной стратификации и общественном строе шапсугов мы находим у С. Хан-Гирея. Будучи командированным на Северо-Западный Кавказ в 1837 г. в записке военному министру графу А.И. Чернышеву он писал: «В социально-политическом устройстве адыгских народов существует различие, а именно: племена, состоящие под управлением князей и дворян и обитающие на северных равнинах; и племена, не признающие над собой никакой власти, имеющие правление похожее на демократическое или народное. Племена, имеющие народное правление, или так сказать демократическое, не признают власти дворянства в них обитающего, повинуются лишь своим старшинам. Следовательно, не с дворянством преимущественно должно иметь дело, а с народом» . На это обстоятельство обращали внимание многие исследователи XIX в. Г.В. Новицкий отмечал в 1829 г.: «Народы, принадлежащие к племенам Адехе, несмотря на всеобщую связь между ними, не составляют одного целого. Некоторые из сих народов управляются князьями, другие дворянами, а некоторые судом присяжных» . Один из комиссаров Российской административно-коммерческой организации, местом пребывания которой являлась Керчь, К.И. Тауш в «Описании черкесских закубанских племен, а именно шапсугов, абадзехов и натухайцев» также отмечал, что в «образе их управления замечается нечто демократическое, ибо каждое из многочисленных поколений составляющих каждое племя,- посылает своих представителей в общие собрания...» .
В официальных российских документах отдельные социальные группы адыгов назывались сословиями. На самом верху феодальной иерархии у западноадыгских «аристократических» субэтнических групп стояли князья (пши). Политическая власть князей в огромной степени опиралась на их исключительные экономические права и привилегии. Они обладали крепостными крестьянами, которых нещадно эксплуатировали, а также могли привлекать в любое время для работ в своем хозяйстве любое количество свободных крестьян общинников подвластных аулов. В «Адатах кавказких горцев» в 1845 г. отмечается: «Князь пользуется совершенною свободою и ни от кого независим. Жители аулов, которые находятся под покровительством .
