Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Историография ордынских отношений и исследования
1. Обзор исследовательской литературы.
2. Источники по истории взаимоотношений русских князей и ордынских ханов .
ГЛАВА 2. Суверенитет ордынского хана и социально-политическая организация улуса кагана джучи в XIII-XV вв .
1. Суверенитет и юрисдикция монгольского (ордынского хана) на территории Руси.
2.1.1 Возникновение суверенитета и юрисдикции.
2.1.2. Полномочия хана и его чиновников .
2.1.3. Периодизация ордынского «ига».
Понятия «честь» и «жалование» в русской письменной традиции как отражение характера взаимоотношений Руси и Орды в XIII и XIV вв.
Особенности и характер сообщений о смерти ордынских правителей на страницах русских летописей.
Социально-политическая организация Улуса Джучи в XIII-XV вв.
2.4.1. Структура элиты Улуса Джучи в XIII-XV вв.
2.4.2. Правящий род Джучиева Улуса.
2.4.3. Служилая знать Орды. Ордынская элита и е функции.
Признаки принадлежности к элите Джучиева Улуса в вещевой атрибутике.
ГЛАВА 3. Хроника поездок русских князей ко двору ордынского хана
1. Время, затрачиваемое князьями на поездки в Орду.
2. Русские князья и ордынский курултай – место в политической иерархии джучидской элиты.
3. Поездки русских князей ко двору ордынского хана в XIII в . 197
4. Особенности взаимоотношений князей Галицкой и Волынской земли и ордынского двора в XIII в. 232
5. Особенности пребывания при дворе ордынского хана
князей Черниговской и Турово-Пинской земель в XIII в. начале XIV в. 6. Поездки русских князей ко двору ордынского хана в XIV в. 7. Поездки русских князей ко двору ордынского хана в XV столетии (1402-1445 гг.)
8. Прием и отправка ордынских послов.
ГЛАВА 4. Русские князья при дворе ханов (историко-антропологический анализ).
1. Отъезд ко двору хана.
2. Дорога в Орду.
3. В ставке восточного правителя.
4. Дорога из Орды, встреча.
5. Суверенный властитель на землях своих подданных: пребывание ордынского хана в русских княжествах .
Заключение.
Приложения.
I. Перечень князей, посещавших ставку ордынского хана в 1242-1445 гг. 408
II. Прием ордынских послов и отправка своих послов русскими князьями в XIII-XV вв. 522
Список источников и литературы 545
Список сокращений
- Источники по истории взаимоотношений русских князей и ордынских ханов
- Полномочия хана и его чиновников
- Поездки русских князей ко двору ордынского хана в XIII в
- Суверенный властитель на землях своих подданных: пребывание ордынского хана в русских княжествах
Источники по истории взаимоотношений русских князей и ордынских ханов
Отношение автора Галицко-Волынской летописи к сложившемуся положению дел отразилось во фразе: «Тогда же бяху вси князи в неволе татарьской» 2. На Руси, таким образом, признали, что «не подобает жити на земли канови и Батыеве, не поклонившеся има»3. То есть Русь - это земля Монгольского императора (канови) и ордынского хана (Батыеве).
К истечению периода зависимости Руси от Орды, к концу XV в., данное явление определялось понятием «пленить» и «поработить»: «Но точию наши ради согрешениа и неисправления к Богу, паче же отчааниа, и еже не уповати на Бога, попусти Богъ на преже тебе прародителей твоих и на всю землю нашю окаанного Батыа, иже пришед разбойнически и поплени всю землю нашу, и поработи, и воцарися над нами, а не царь сый, ни от рода царьска»4.
Однако наиболее близкое, синонимичное «игу» понятие - «ярмо» -впервые встречается применительно к русско-ордынским отношением только в «Казанской истории», посвященной покорению Иваном Грозным Казани и написанной в 1560-е гг. В частности, там отмечено, что в 1480 г. Иван III победил на Угре хана Ахмата и «… тогда великая наша Руская земля освободися от ярма и покорения бусурманского»5.
Таким образом, современники рассматриваемого явления определяли его как: «неволя татарская»1, «пленение татарское», которые сопровождались «честью татарской». Уже на исходе периода появилось определение, которое можно интерпретировать, в том числе, как «порабощение». И только во второй половине XVI в., когда после освобождения от зависимости сменилось порядка 4-х поколений и люди забыли реальное наполнение описываемого явления (в данном случае – период ордынского владычества), в русской публицистике появился термин «ярмо» и «покорение».
Однако в современной научной литературе и общественном представлении бытует именно определение «иго». Когда же оно вошло в употребление и стало общим местом? Автору данных строк удалось обнаружить первое употребление термина в форме «иго татар» в трудах А.Н. Радищева: «…пока Иван не сверг иго (курсив мой – Ю.С.) татар…»2. Александр Николаевич в рассматриваемом вопросе опирался на труды В.Н. Татищева. Однако у последнего в соответствующих местах определение «иго» отсутствует: «Иоанн Великий, в царях I, а в великих князях сего имени III, опровергнув власть татарскую (курсив мой – Ю.С.)» и «Иоанн Великий, как сказано, отвергнув власть татарскую (курсив мой – Ю.С.)»3. Следовательно, именно А.Н. Радищев впервые (в промежуток между 1782 и 1789 гг.) применил термин «иго» к определению периода владычества монголо-татар над Русью.
В научной литературе подобная формулировка встречается в знаменитой «Истории государства Российского» (1809-1820) Николая Михайловича Карамзина: «Таким образом Димитрий мог надеяться в одно время и свергнуть иго татар, и возвратить отечеству прекрасные земли, отнятые у нас Литвою» 1 и «Предложим замечание любопытное: иго татар обогатило казну великокняжескую исчислением людей, установлением поголовной дани и разными налогами, дотоле неизвестными, собираемыми будто бы для хана, но хитростию князей обращенными в их собственный доход: баскаки, сперва тираны, а после мздоимные друзья наших владетелей, легко могли быть обманываемы в затруднительных счетах»2.
Необходимо отметить, что главный труд Н.М. Карамзина «История государства Российского»3 доведен до 1612 года. На основе различных источников автор составил обширное исследование по истории Руси. В приложениях к своей работе Н.М. Карамзин поместил выдержки из духовных и договорных грамот московских великих князей, содержащих ряд сведений по истории русско-ордынских отношений. Ценностью его труда является также и то, что он пользовался не дошедшей до нас Троицкой летописью и сделал ряд выписок из нее. Н.М. Карамзин придавал большое значение влиянию монголов. По его мнению, Орда способствовала или даже определяла образование самодержавия и единодержавия на Руси. Однако проблема отношений Руси и Орды оказалась затерянной в изложении внутриполитических событий в русских княжествах.
В силу значимости и общественного резонанса труда Н.М. Карамзина понятие «иго татар» быстро распространилось в общественном сознании. В этом плане особенно показательно, что примерно к этому же времени, точнее к 1820 г., относится первое появление данного термина в учебной литературе. Е. Константинов в своей «Учебной книге» в частности отметил: «Между тем Россия подпала совершенно под иго Татар. Батый, завоевав большую часть Польши, Венгрию, Кроацию, Сервию, Дунайскую Болгарию, Молдавию, Волахию, и приведши в ужас Европу, вдруг остановил бурное стремление Моголов и возвратился к Волге.
Полномочия хана и его чиновников
Узаконить права на свои владения могла только личная явка претендента ко двору хана. Именно так получили свои владения армянский царь Гетум («отправил к ним посланцев с богатыми подношениями, чтобы заключить с ними соглашение и мире, и покорился им»1), грузинский («посланник прежде пришел к Бато… А он отправил его к Мангу-каэну»2), сербский («и съсылание иместа между собою (между королм Милутином и Ногаем – Ю.С.) великоименитыми своими» 3).
Первым из русских князей в Орду отправился Ярослав Всеволодович Владимирский, за которым было закреплено старейшинство на Руси и Киев, как столица государства.
Функции верховного судьи проявлялись в решении хана казнить или миловать провинившегося князя. По данным Жития Михаила Черниговского подсудным оказался не только князь, но и его верный слуга боярин Фдор. Ему было предложено отступиться от своего сюзерена, а взамен – стать князем, то есть, занять его место. Но боярин отказался и был казнен. Насколько упомянутые события соответствовали действительности или несут религиозное каноническое значение, для вопроса юрисдикции не имеет принципиального значения. Важно недвусмысленно обозначенное право ханского суда над слугой и казни подданного.
Упоминают источники и случаи помилования заподозренных владетелей и даже виновных. К примеру, обвиненные в заговоре (1249 г. 4) против монгольской власти «вельможи грузинские» после допросов и пыток были оправданы и помилованы: «…нет неправды в них, и потому находим их безвинными» 1.
Под 1337/1338 гг. зафиксирован случай помилования ханом Узбеком князя Александра Михайловича Тверского – виновника восстания против ордынских послов в 1327 г. и убийства племянника хана – Чол-кана (Щелкана). Рогожский летописец описывает событие следующими словами: «…въ лто 6845 (1337) князь Александръ поиде во Орду изо Опьскова и обишедши всю землю Роускую приїде къ безаконному царю Озбяку и рече ему: господине царю, аще много зло сътворихъ ти, во се есмь предъ тобою, готовъ есмь на смерть. И отвща ему царь, аще тако еси сотворилъ, то имаше животъ полоучити, многы бо послы слахъ, не приведоша тя. И прїать пожалованїе отъ царя, въспрїимъ отчину свою»2.
Суверенитет ханской власти ярко выражался в защите границ подвластных территорий: в 1268-1269 гг. во время конфликта Новгорода с Орденом к границам новгородской земли на ряду с дружинами княжеств ростово-суздальской земли прибыл воинский отряд великого владимирского баскака Иаргамана (Амрагана) 3. Присутствие явной военной поддержки со стороны ордынского хана способствовало скорейшему заключению мирного соглашения. Однако сам факт прибытия баскаческого воинского контингента для защиты платящего дань Новгорода свидетельствует о заботе хана прежде всего о своих суверенных правах на данные земли. Данное известие согласуется с одним из положений так называемого договора армянского царя Гетума с монгольским каганом Менгу: «…чтобы он (каган – Ю.С.) ему
(Гетуму – Ю.С.) предоставил особую привилегию обращаться в случае надобности за помощью ко всем татарам, в особенности к тем, которые являются ближайшими соседями Армянского царства, и чтобы эта помощь оказывалась ему без промедления» 1.
Суверенитет ордынского хана над русскими княжествами выражался в праве смещения и замены князей. Такие примеры мы наблюдаем в 1252 г., когда с владимирского стола был смещен князь Андрей Ярославич, а главой княжества стал его брат Александр (Невский) 2; в 1310 г., когда власть в Брянске оспаривал князь Василий Александрович у Святослава Мстиславича (последний погиб)3; в 1408 г., когда великокняжеский рязанский стол при поддержке войск ордынского посла захватил Иван Владимирович Пронский, сместив князя Фдора Ольговича4.
Показательно, что в 1287 г. ордынский хан Тула-Буга выступает гарантом духовной Владимира Васильковича Волынского, передававшего сво княжество по завещанию Мстиславу Даниловичу Луцкому в обход старшего своего двоюродного брата Льва Даниловича Галицкого5. В этом плане высший административный и судебный арбитр – хан Орды – проявляет свою юрисдикцию и суверенитет над подвластными ему землями.
Столь же красноречиво о суверенитете хана над русскими землями свидетельствует грамота хана Менгу-Тимура о свободном проезде через русские земли иноземных купцов: «Менгу Темерево слово къ Ярославу князю, дай путь немецкому гостю на свою волость. От князя Ярослава ко рижанам, и к болшим и к молодым, и кто гостить, и ко всем: путь ваш чист есть по моей волости; а кто мне ратный, с тим ся сам ведаю; а гостю чист путь по моей волости» 1. В договоре князя Ярослава Ярославича с Новгородом от 1270 г. также содержится отсылка к воле хана: «А гости нашему гостити по Суждальской земли, безъ рубежа, по Царев грамоте»2. Упоминается здесь какой-либо отдельный ярлык, касающейся непосредственно новгородцев, или же речь идет о том же документе, что и в предыдущем примере, сказать сложно. Однако оба свидетельства подтверждают правомочность хана, признанную великими князьями и Великим Новгородом, в отношении регулирования границ торгово-экономических отношений в пределах русских земель в XIII столетии.
В ряду акций, направленных на сохранение суверенитета хана на подвластных территориях стоят карательные военные экспедиции 1327 г. на Тверское княжество, 1333 и 1339 г. на Смоленское (безуспешные), 1382 (Токтамыш) и 1408 гг. (Едигей) на Московское и Владимирское княжества.
Ордынский хан был вправе потребовать выдачи на суд и казнь виновных в преступлении на подвластной ему территории. И это касалось не только князей (требование от русских князей арестовать во Пскове и выдать хану бежавшего князя Александра Михайловича Тверского), но и непосредственных подданных великого князя. Яркой иллюстрацией этому является требование ордынского хана в 1361 г. выдать на его суд и расправу новгородских ушкуйников, разоривших предыдущим летом территорию поволжского города Джаке-тау (Жукотин). Съезд русских князей во главе с занимавшим тогда владимирский великокняжеский престол Дмитрием Константиновичем Нижегородским принял решение разбойников выловить и выдать ордынскому послу.
Поездки русских князей ко двору ордынского хана в XIII в
Особое место в социальной иерархии орды отводилось гвардии правителя. При формировании особого десятитысячного корпуса при особе хана Чингиз-хан повелел: Мой рядовой кешиктен (гвардеец — Ю.С.) выше любого армейского начальника-тысячника. А стремянной моего кешиктена выше армейского начальника — сотника или десятника. Пусть же не чинятся и не равняются с моими кешиктенами армейские тысячники: в возникающих по этому поводу ссорах с моими кешиктенами ответственность падет на тысячников2. При этом гвардия должна была состоять и пополнятся из сыновей нойонов-темников, тысячников и сотников, а также… людей свободного состояния3. Причем сыновья нойонов-тысячников являлись с десятью нукерами и, вероятно, становились десятниками. В ведении гвардейцев, кроме охраны, состояли установка лагеря хана, провиант ставки, охота и ряд других4. То есть основные придворные должности занимали гвардейцы.
Таким образом, гвардия при дворе великого хана представляла собой личную охрану главы государства, в период войн — главный средний полк5, а также высший слой военной и придворной элиты степного государства.
Надо полагать, что практика нахождения при хане гвардии сохранялась и в отдельных частях империи, владениях потомков Чингиз-хана, в том числе, и в Джучиевом Улусе. Русские источники отмечают наличие при особе великого хана военизированного двора. В житии Федора Ярославского упоминаются царева двора множество татар1. Московский летописный свод конца XV в. зафиксировал прибытие в 1393 г. в Москву трех ордынских князей двора царева2. Под 1426 г. при описании похода литовского великого князя Витовта на Псков отмечается, что он у царя Махмета (Улуг-Мухаммеда — Ю.С.) испроси двор его3. Понятие двор в русской письменной традиции тесно связано с понятием личные слуги, личная охрана — гвардия4.
Повесть об убиении Михаила Черниговского сохранила упоминание о том, как Бату посла единого от велмож своих, стольника своего именем Елдегу5. Плано Карпини, посетивший ставку Бату около 1245-1246 гг. называет Елдегу управляющим великого хана6. Вероятно, все указанные определения относятся к гвардейцу ордынского правителя.
Об охране, функции которой совпадали с обязанностями гвардии при дворе Чингиз-хана, упоминается в эпосе Идегей7.
Таким образом, при образовании государства в составе элиты Орды был выделен привилегированный род. Его положение определялось наследственной принадлежностью к дому Чингиз-хана, точнее, его старшего сына Джучи.
Однако при своем развитии в Орде выявилось и ряд аристократических родов. Например, известно, что при Бату-хане (Батые) старейший эмир (великий князь) из племени сайджиут (сиджиут) Мункеду-нойон (Мунгеду нойон, Мунгкур) был главой левого крыла войск. При хане Токте ту же должность занимал его потомок Черкес1.
В XIV - начале XV вв. выделились аристократические роды беклярибеков. В 1350-1360 гг. данную должность последовательно занимали отец и сын эмиры Могул-Бука и Ильяс2. На рубеже XIV-XV вв. в таком же положении находились отец и сын эмиры Балтычака и Идегей3.
Однако необходимо отметить, что, вероятнее всего, наследственным правом, закрепленном в роду, являлся социальный статус, титул (эке нойон, великий эмир; нойон, эмир) и улусное владение. А должности являлись формой вознаграждения данного слоя элиты. На них назначались претенденты из нескольких аристократических родов.
Такой вывод подтверждается наличием родовых владений ордынской аристократии. Например, М.Г. Сафаргалиев, основываясь на родословной татарских князей Сеид-Ахметовых, Кудашевых, Тенишевых и Янгалычевых, отмечает, что ордынский князь Бехан и его род «по власти Золотой Орды царя владел многими окрестными городами и другими станищами — татарскими и мордовскими, по долине реки Мокши4. Далее ученый пишет: Ту же картину мы видим в Крыму, где четыре фамилии, происходившие из четырех знатных родов (ширин, барын, аргин и яшлав), разделивши между собою весь таврический полуостров в период захвата Крыма монголами, владели своими земельными участками до падения крымского ханства5.
Национальная аристократия завоеванных стран, на первый взгляд, была исключена из данной системы социально-политической иерархии. В частности, русские князья получали свои владения по наследству на правах признания верховной власти золотоордынских ханов. Правда, хан мог своей властью передать владения представителям иной династии. Ярким примером
тут служит переход в первой половине-середине 1290 гг. сильнейшего княжества Черниговской земли – Брянского – в сферу влияния смоленской династии1. Таким образом, именно верховная ханская власть начинает вмешиваться в наследственные отношения на Руси, выстраивая их в соответствии с принятыми в Орде нормами.
О закреплении монголами передачи власти по родовому принципу в Грузии, первоначально входившей в Джучиев Улус, повествует Киракос Гандзакеци2. Он же отмечает включение в состав монголо-татарской элиты правителей Армении (монгольский полководец Чармагун велел ему (Авагу — Ю.С.) сесть ниже всех вельмож, сидевших при нем… Назавтра он посадил [Авага] выше многих вельмож. И так изо дня в день он оказывал ему больше почестей, пока не посадил его вместе с вельможами по рождению)3.
Родовой принцип существования элиты в Джучиевом Улусе распространялся на все слои аристократии как кочевой, так и не кочевой. Попытки перейти к династическому принципу наследования высшей (ханской) власти в XIV в. (Узбек — Динибек; Джанибек — Бердибек) не достигли успеха4.
Суверенный властитель на землях своих подданных: пребывание ордынского хана в русских княжествах
Процесс вовлечения в сферу ордынской государственности Галицко-Владимирской Руси носил несколько иной характер. Как уже отмечалось выше в 1245 г. князь Даниил Романович Галицкий получил ярлык на княжение из рук Батыя1. Причем, требование оформления зависимости сопровождалось присылкой ко двору Даниила гонца от темника Мауци (Могучей) со словами: «Дай Галич!»2. Тем не менее, возвратившись в свое княжество, Даниил начал сопротивление ордынской власти. В частности, под 1255 г. в летописи отмечается: «Куремьса приде ко Кремянцю и воева около Кремянца ... и не успевше ничто ... возвратишася во страны своя». Куремса (Коренца) совершил около 1257 г. и второй набег на южную Русь. Его отряд внезапно появился у стен Владимира-Волынского. Русские князья, Даниил Романович Галицкий и его брат Василько Романович Владимиро-Волынский начали собирать войска в Холме. Ожидался также подход сил Льва Данииловича. Однако городское ополчение сумело отразить атаку татар и Куремса (Коренца) отступил к Луцку. Город не имел оборонительных сооружений и мог стать легкой добычей кочевников. Однако татары не смогли переправиться через реку и захватить мост. Горожане всячески мешали противнику форсировать речную преграду. Тогда Куремса (Коренца) «порокы постави, отгнати хотя». Однако поднялся сильный ветер, который не только не позволил начать обстрел, но и разрушил «пороки». Куремса (Коренца) «не успевше ничтоже, вратишася во станы своя»1. Подводя итог борьбе Даниила с Куремсой летописец отметил, что галицкий князь «держаше рать с Куремьсою и николи же не бояся Куремьс, не б бо моглъ зла ему створити никогдаже Куремьса» 2.
Однако в 1258 г. «Бурунда безбожный злый прииде со множеством полков татарских в силе тяжце ... со силою великою» и «ста на местех Куремских»3. (в междуречье Днестра и Днепра). Тогда же, в 1258 г., ордынский полководец совершил поход на Литву. Бурундай (Бурултай) потребовал от южнорусских князей, как подчиненных Орде, присоединится к военной акции. Даниил Романович Галицкий уклонился от участия в походе. Войска возглавил его брат Василько Романович Владимиро-Волынский. Русско-ордынские войска разорили «...землю Литовьскую и Нальшаньску» и Ятвяжскую4.
Показательны в данное время действия и самого Даниила Галицкого. Уклонившись от присоединения к Бурундаю князь, тем не менее, направил войска в Новогрудскую землю (по направлению: Волковыйск - Городно), подконтрольную на этот момент литовским князьям. Галицко-Волынская летопись объясняет данные действия именно поисками князей Войшелка и Тевтевила («ловя яти ворога своего Вышелка и Тевтивила» 5). При этом, вышедшие к Дорогочину ордынские отряды надеялись на поддержку Даниила, поскольку он «есть мирникъ нашь, братъ его, воевалъ с нами» 6.
Таким образом, князь Даниил Галицкий, введя войска в Новогрудскую землю, фактически поддержал вторжение Бурундая в Литву, обезопасив движение ордынских войск с левого фланга и тыла.
В следующем 1259 г. Бурундай (Бурултай) направил удар своих войск на Польшу. Проходя по Галицко-Волынской Руси, он потребовал в знак покорности разобрать городские укрепления. Были срыты стены у городов: Шумск, Данилов, Стожск, Львов, Кременец, Луцк. Холм сохранил свои укрепления. В.Л. Егоров отметил, что данный поход Бурундая привел «...к полному утверждению власти монголов над Юго-Западной Русью»1.
Степень вовлеченности галицко-волынских князей в систему ордынской государственности показал тот факт, что за военной помощью против своих соперников в регионе Лев Данилович Галицкий обращается именно к хану. В частности, ордынские войска по просьбе князя были направлены ханом Менгу-Тимуром на Литву зимой 1274-1275 гг. Князья Лев Данилович Галицкий и Владимир Василькович Владимиро-Волынский соединились с татарами и Олегом Романовичем княжичем Брянским у города Слуцка. К походу присоединились туровский и пинский князья. У реки Сырвечи войска заночевали. Следующим утром, еще в темноте, русско-татарский отряд форсировал реку. Войска выстроились в боевой порядок и двинулись на Новгорудок. Правый фланг составили татары, центр - полк Льва Галицкого, левый фланг - полк Владимира Владимиро-Волынского. Такой порядок построения войск позволяет предполагать, что общее командование осуществлял князь Лев, отряд которого составил центр. Разведку осуществляли ордынские всадники. Они то и обнаружили конную рать, от которой поднимался пар. Однако это оказался пар от источников. Войска Мстислава Даниловича Луцкого двигались к Новгорудку от Копыля, разоряя Полесье. Русско-ордынская рать во главе со Львом Галицким заняла внешние укрепления Новгорудка, однако кремль взять не удалось. На следующий день к городу подошли войска Романа Михайловича Брянского и Глеба Ростиславича Смоленского. Вышеуказанные князья, а также Владимир Владимиро-Волынский и Мстислав Луцкий выразили недовольство штурмом города Львом в их отсутствие. Несогласие в рядах русских князей сорвало поход на Литву. При возвращении в степь татары разорили территорию Курского княжества1.
В 1270-е гг. Ногаева Орда, центр которой располагался в междуречье Дуная и Днестра, начинает доминировать над центрально- и южноевропейским регионом. И именно с активной позицией Ногая связано дальнейшее вовлечение Галицко-Волынской Руси в систему зависимости от Орды. Около 1277 г. ордынский полководец прислал к южнорусским князьям Льву Даниловичу Галицкому, Мстиславу Даниловичу Луцкому, Владимиру Васильковичу Владимиро-Волынскому послов Тегичага, Кутлубугу, Ешимута. Ногай придавал русским князьям отряд во главе с князем Мамшеем для похода на Литву. Татарский отряд разорил земли у Новгорудка, русские рати – около Городно
