Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Источники и историография 10
1. Источники 10
2. Историография 20
Глава II. Церковь в общественно-политической системе Руси в середине XIII - начале XIV в 38
1. Церковь после нашествия Бату-хана. Поставление митрополита Кирилла 38
2. Внутрицерковная деятельность митрополита Кирилла 70
3. Митрополит Максим и перенос центра церковной жизни на Северо-Восток 93
Глава III. Церковь и общество на Руси в первой половине XIV в 108
1 . Время святого Петра: конфликт митрополита с великокняжеской властью и перенос митрополичьей резиденции в Москву 108
2. Митрополит Феогност и политика иерархов на начальном этапе возвышения Москвы 129
Заключение 175
Список сокращений 181
Использованные источники и литература 183
- Источники
- Церковь после нашествия Бату-хана. Поставление митрополита Кирилла
- . Время святого Петра: конфликт митрополита с великокняжеской властью и перенос митрополичьей резиденции в Москву
Введение к работе
На протяжении истории Руси Церковь оказывала существенное воздействие на историческую судьбу нашего Отечества, хотя, безусловно, ее политическое влияние было неодинаковым в разные эпохи. Предметом настоящего диссертационного исследования выбрана история Церкви времени зависимости Руси от Орды.
В последнее десятилетие в научной литературе получил дальнейшее развитие выдвинутый еще С. М. Соловьевым тезис, согласно которому установление монгольской власти не прервало естественного хода исторического процесса на Руси. В этой связи представляется актуальным проследить, каково же было в тот период положение церковной организации.
Целью работы мы видим рассмотрение основных событий, связанных с процессом развития Церкви как политического института русского общества той эпохи. Кроме того, особенное внимание уделяется изучению взаимоотношений иерархов и монгольских ханов, с одной стороны, и Православной Церкви и светской власти с другой.
Нижняя граница хронологических рамок диссертации обусловлена началом похода Бату-хана против Руси (1237 г.). Верхняя - окончанием правления митрополита Феогноста и поставлением в митрополиты выходца из среды московского боярства Алексия (1354 г.). С середины XIV в., в силу объективных причин, митрополит оказался непосредственно причастен к управлению Московским княжением, а потому этот период истории Церкви, на наш взгляд, должен рассматриваться отдельно.
Приступая к разработке проблем, относящихся к истории Церкви второй половины XIII- первой половины XIV вв., следует остановиться на предшествующем «домонгольском» периоде. Это особенно важно для выявления каких-либо возможных резких изменений в статусе Церкви.
Исследования социально-экономических отношений Древней, домонгольской Руси показали, что основой материального благополучия клира в этот период земля стать еще не успела . Это относится и к древнерусскому монастырскому землевладению, которое достигнет в намного более позднее время (к XVI в.) значительных размеров. А пока обители строились в основном на средства частных лиц - ктиторов и «никаких хозяйственных задач перед собой не ставили» . Доходы от земельных угодий хотя и имели место, но не стали главным источником существования духовенства. И если обитель владела какими-то земельными участками, как средством для получения прибыли, то они «были за монастырем на правах держания, представляя своего рода монастырский прекарий»3. Значительно более важную роль играли пожалования князей от полюдья, права на сборы даней, совершение суда по узкоцерковным и общественным делам, переданным в ведение Церкви и т. д.4. Иерархам могли принадлежать целые города, как, например, Полонный или Гороховец , но эта «собственность» означала не более чем право на кормление от этих городов . При этом важно, что наделение Церкви князьями какими-либо привилегиями («данями» и т. д.) носило отнюдь не характер частного пожалования. Светские властители действовали как представители общины, как «чиновники» города-государства (разумеется, мы не имеем в виду жертвование князьями личных материальных средств и доходов). Потому собственность Церкви рассматривалась общиной как ее собственность, и посягательства на нее были посягательствами на саму общину, в Древней Руси «церковная соб-ственность была ограждена общим благоговейным воззрением на нее...» . От-
Фроянов И. Я. Киевская Русь. Главные черты социально-экономического строя. СПб., 1999. С. 178-197; Щапов Я. Н. Государство и Церковь Древней Руси Х-ХШ вв. М„ 1989. С. 75-76,85,88 и др. 2 Будовииц И. У. Монастыри на Руси и борьба с ними крестьян в XIV-XVI вв. (по «житиям святых»). М., 1966. С. 77. 3 Бурейченка И. И. Монастырское землевладение и хозяйство Северо-Восточной Руси во второй поло вине XIV в. / Автореф. канд. дисс. М., 1966. С. 12. 4 ФрояновИ.Я. Киевская Русь. Главные черты социально-экономического строя. С. 178-197; Ща пов Я. Н. Государство и Церковь Древней Руси Х-ХШ вв. С. 75-76, 85, 88 и др. См. также: Собственность в России. Средневековье и раннее Новое время. М., 2001. С. 47. 5 Тихомиров М. Н. Древнерусские города. М., 1956. С. 171. 6 Фроянов И. Я. Киевская Русь. Главные черты социально-экономического строя. С. 196; Щапов Я. Н.Государство и Церковь Древней Руси. С. 89. 7 Фроянов И. Я. Киевская Русь. Главные черты социально-экономического строя. С. 183-185. См. так же подробно: Фроянов И. Я., Дворнтенко А. Ю. Города-государства Древней Руси. Л., 1988. 8 Знаменский П. В. Приходское духовенство на Руси. Приходское духовенство в России со времени реформы Петра Великого. СПб., 2003. С. 65. сюда и отрицательное отношение народа к отправке денег к Вселенскому патриарху в Константинополь9.
Кстати, финансовые взносы в патриаршую казну также не стоит преувеличивать. Новейшие исследования позволяют оспорить мнение о лежавших якобы на Руси тяжких ежегодных выплатах в пользу Царьграда : значит, выплаты эти не были особенно большими. Строительство храмов, особенно каменных, сооружение которых было особенно трудным делом, велось часто за счет общинных средств. В зданиях каменных церквей люди, опасаясь пожаров, могли хранить и собственные особенно ценные вещи, а потому подобные строительные акции находили понимание у широких слоев населения11. «Приходские церкви, построенные общинами или составлявшие "мирское строение", конечно, с самого раннего времени были тою же общинной собственностью, что и в настоящее время (в конце XIX- начале XX вв. - Р. С), ибо быть чем-нибудь иным не могли»12.
Таким образом, Церковь люди воспринимали не как нечто, привнесенное извне, а как непременный институт общинного устройства, поэтому понятно и желание самой общины участвовать в решении внутрицерковных проблем. Представители свободного населения контролировали деятельность Церкви13, а потому вполне справедливо утверждение, что в ту эпоху клир не мог еще противопоставить себя народным массам14. И с укреплением позиций христианства росла роль народа в решении собственно церковных вопросов, ибо они все более сильно волновали общественную мысль. Это отразилось в 9 Кривошеее 10. В. 1) Церковь в социальных противоречиях середины XII - начала XIII в. (на Северо- востоке Руси) // Актуальные проблемы дореволюционной отечественной истории. Материалы научной конфе ренции, посвященной 20-летнему юбилею Удмуртского государственного университета. Ижевск, 23 октября 1992 г. Ижевск, 1993. С. 47; 2) Гибель Андрея Боголюбского. Историческое расследование. СПб., 2003. С. 31- 32. М. Н. Тихомиров так же писал о том, что церковная казна «считалась не только церковным, но и общего родским достоянием» (Тихомиров М. Н. Древнерусские города. С. 171). 10 Щапов Я. Н. Государство и Церковь Древней Руси. С. 165-167. " Тихомиров М. Н. Древнерусские города. С. 170. 12 Голубинский Е. Е. История Русской Церкви. Т. I. Период первый, Киевский или Домонгольский. Первая половина тома. М., 1997. С. 488. 13 Фроянов И. Я., Дворниченко А. Ю. Города-государства Древней Руси. С. 236. 14 Кривошеее 10. В. 1) Церковь в социальных противоречиях середины XII - начала XIII в. С. 44, 55; 2) Гибель Андрея Боголюбского. С. 28-31. спорах о постах, разгоревшихся в Русской Церкви в середине XII в. Е. Е. Голубинский справедливо считал особенно замечательным то, что в данном случае русское общество смогло отстоять свои, отличные от греческих обрядовые традиции . Действительно, эта дискуссия «имела большое историческое значение, ибо возвещала не только определенный этап самостоятельной канонической мысли, но и новый период становления Церкви на Руси»17.
Особенно тесно с общиной, с «людьем» связано было белое приходское духовенство. Его представители ежедневно непосредственно контактировали с народными массами, и, как показало исследование П. В. Знаменского, установившаяся в первый же период после принятия христианства, зависимость священников от прихода сохранялась еще долгое время, вплоть до Петровских реформ. Не мешала этому и постепенно выкристаллизовывавшаяся кастовость клира . Приходское духовенство по-прежнему оставалось «плоть от плоти и кость от костей простонародья»1 . Община прихожан была по отношению к своему храму таким же ктитором, каким могло быть частное лицо, вотчинник . А потому люди, «народ церковный» часто, не смущаясь, самым бесцеремонным образом вмешивались в дела приходского управления даже во времена, намного более поздние, чем те, которые стали предметом рассмотрения в настоящем исследовании . Так, судя по постановлениям Стоглава, даже в XVI в. в Новгороде приход непосредственно влиял на замещение должностей клириков храмов и даже иногда злоупотреблял этим22. Не теряли связи с населением городов-государств и монашеские обители, которые в Древней Руси 15 См. ПСРЛ. Т. I. Лаврентьевская летопись. М., 1997. Стб. 351-352, 354-355; ПСРЛ. Т. II. Ипатьевская летопись. М., 1998. Стб. 520. 16 Голубинский Е. Е. История Русской Церкви. Т. I. Период первый, Киевский или Домонгольский. Вторая половина тома. М., 1997. С. 470. 17 Лимонов Ю. А. Владимиро-Суздальская Русь. Очерки социально-политической истории. Л., 1987. С. 56. См. так же: Приселков М. Д. Очерки по церковно-политической истории Киевской Руси X-XII вв. СПб., 2003. С. 221-222. 18 Знаменский П. В. Приходское духовенство на Руси. С. 46-98 и др. 19 Там же. С. 160. 20 Голубинский Е. Е, История Русской Церкви. Т. II. Период второй, Московский. От нашествия мон голов до митрополита Макария включительно. Вторая половина тома. М., 1998. С. 77 21 См.: Знаменский П. В. Приходское духовенство на Руси. С. 46-98. 22 «В Новгороде Великом попы и дьяконы, и дияки, и понамори, и проскурницы, и притворяне, ули чане к церкви приимают и на них емлют денги великие..., да с тем идут ко владыке всею улицею. А толко владыка попа пришлет х которой церкви, хотя грамоте гораздъ и чувствен, а только могих денег уличаном не дасть, и они его не приимут» (Емченко Е. Б. Стоглав. Исследование и текст. СПб., 2000. С. 309). «...были общинами, тесно связанными со своим городом...» . Ив Левин верно, на наш взгляд, писала, имея ввиду средневековую историю России вообще: «Сведения о мирных, даже сердечных, отношений между церковной иерархией и простым народом не согласуются с моделью конфликта и сопротивления»24.
Процесс христианизации на Руси, к XIII в. оставался незавершенным25. Помимо прочего, это обуславливало религиозный оптимизм русских того периода, их уверенность в собственном спасении уже по факту собственного крещения . Слабое усвоение нюансов христианского учения делало возможным и сохранение некоторых языческих пережитков обрядового и символического характера, которые, впрочем, наполнялись новым христианским смыс- лом , твердое положение общины обусловило живучесть многих древних обычаев, которые становились теперь частью обрядов новой религии, а иногда даже нормой общественной жизни. Более того, некоторые важнейшие политические институты (например, вече) имели в основе своего происхождения именно языческие корни, и зачастую уже в новой, христианской эпохе, эти архаические корни напоминали о себе народными выступлениями «голкой и мятежом» .
Щапов Я. И. Соборные церкви и монастырские организации в русском городе до XV в. // Щапов Я. H. Очерки русской истории, источниковедения, археографии. М., 2004. С. 59.
Левин И. «Двоеверие» и народная религия // Американская русистика: вехи историографии последних лет. Период Киевской и Московской Руси. Антология. Самара, 2001. С. 272, 25 См.: Фрояиов И. Я. Начало христианства на Руси // Курбатов Г. Л,, Фролов Э. Д., Фроянов И. Я. Христианство: античность, Византия, Древняя Русь. Л., 1988. С. 327-329 и др. 26 Алексеев А. И. Под знаком конца времен. Очерки русской религиозности конца XIV- начала XVI вв. СПб., 2002. 27 Отдавая себе отчет, что двоеверие - тема для самостоятельного исследования, мы не будем вдавать ся в подробности полемики по этому поводу, заметим лишь, что разработка этой актуальнейшей проблемы современной науки чрезвычайно трудна и требует особой осторожности. Ведь сложность народной психоло гии (ментальности) дает широкое поле для споров и затрудняет опровержение даже заведомо неверных ут верждений, Очень своевременно прозвучало высказывание И. Левиной о недопустимости в данном случае подхода с позиций современности. Здесь как никогда важно смотреть на вещи глазами человека средневеко вья. «Оценка средневековой религии по меркам современной интеллектуальности и рациональной философ ской системы может привести только к искажению понимания религиозных явлений до Нового времени» {Ле вин И. «Двоеверие» и народная религия. С. 277). 28 Например, об архаических, языческих корнях внутриобщинного противостояния сторон и концов в Новгороде см.: Петров А. В. 1) Данные этнографии и возможности исторической реконструкции некоторых моментов истории Древнего Новгорода// Историческое познание: традиции и новации. Тезисы международ ной теоретической конференции. Ижевск, 26-28 октября 1993 г. Ижевск, 1993. С. 182-184; 2) О вечевом наро довластии в Древнем Новгороде (к постановке проблемы) // Исследования по русской истории. Сб. статей к 65-летию проф. И. Я, Фроянова. СПб.; Ижевск, 2001. С. 59-61; 3) От язычества к Святой Руси. Новгородские усобицы, К изучению древнерусского вечевого уклада. СПб., 2003.
Однако все это не должно служить поводом для утверждений о каком-то особенном, свойственном лишь Руси, «перманентном» конфликте между древним язычеством и христианством. Языческую символику использовали не только на Руси. Еще символы первых христиан были заимствованы у политеистических культов . Что же касается суеверий, то их было не мало и в других христианских странах30, потому и здесь мы не можем согласиться с обвинениями русских в каком-то особенном, отличном от других народов «невежестве» (само слово «невежество», по отношению к воззрениям средневековья может быть употреблено лишь с позиций современности, что, конечно, методологически не верно).
Становление христианства в русских землях растянулось во времени и распространялось от центра к окраинам. Но не совсем правильно, как нам кажется, утверждать, что христианизация шла на Руси «сверху», продвигаясь от политической элиты к нижним слоям общества . Мы полагаем, что исходная точка этого процесса - «книжное и культурное» меньшинство о котором писал Г. В. Флоровский , то есть элита не столько политическая, сколько интеллек-туальная (хотя это часто могло и совпадать) . Этим вполне можно объяснить и тот факт, что христианство укоренялось прежде всего в городских центрах34: ведь именно в городах концентрировались «книжные», т. е. просвещенные
Уваров А. С. Христианская символика. Ч. 1. Символика древнехристианского периода. М.; СПб., 2001. С. 51 и др.)- «Они (христиане, - Р. С.) сохраняли языческие формы без всяких изменений, но придавали им уже свое христианское значение» (Там же. С. 55), См. так же: Успенский Л. А. Богословие иконы Православной Церкви. М., 2001. С. 33. Л. А. Успенский так писал о заимствовании христианством языческих образов: «Искусство этого мира (античного, а следовательно, языческого. - Р. С.) было наследием, из которого Церковь постоянно черпала и воцерковляла (курсив наш. - Р. С.) те элементы его, которые... могли служить для выражения христианского откровения» (Там же. С. 71). 30 См., например, о суевериях «гордых ромеев»: Лебедев А. П. Исторические очерки состояния Визан- тийско-восточной Церкви от конца XI до середины XV в. От начала Крестовых походов до падения Констан тинополя в 1453 г. СПб., 1998. С. 77-82,216 и др. См. также: Гальковский II. М. Борьба христианства с остат ками язычества в Древней Руси. Т. I. Харьков, 1916. С. 309-313. 31 Франклин С, ШепардД. Начало Руси 750 - 1200. СПб., 2000. С. 333. 3 Флоровскиіі Г, В. Пути русского богословия. Париж, 1983. С. 3. " Вообще, окончательное разделение богатых и бедных по культурному признаку произойдет много позже, в XVII - XVIII в., после Раскола и Петровских реформ. А до того времени «все население Московского государства не различалось так резко ни в образе жизни, пи в обычаях...» {Забелин И. Е. Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях. Т. I. Ч. 1. М., 2000. С. 28). 34 Например, в сравнительно молодой Москве археологические изыскания не позволили выявить следов древних верований, относящихся хотя бы к XII в.. «Это говорит о том, что город зародился в период, когда Церковь имела уже достаточно сильные позиции в городских центрах...» {Панова Т. Д. Москва и монгольское нашествие: характер культурного слоя Кремля XIII в.// Русь в XIII в. Древности темного времени. М., 2003. С. 101). люди. А потому, наверное, не совсем правомерно полагать, что в сельской местности пережитки удерживались дольше, только лишь потому, что там менее ощущалось давление светской и церковной власти.
Источники
Особенное значение для изучения каждого периода средневековой Руси играет летописное наследие. Составление летописей было очень важным мероприятием для земель-княжений, и нельзя не согласиться с правильностью утверждения о том летопись «была настоящим средством политического воспитания общества, складывалась как памятник политической жизни и служила важным дипломатическим документом»1. Ученые долгое время плодотворно изучают дошедшие до нас летописные памятники, а также ведут исследования по реконструкции утраченных сводов2. Ниже мы кратко остановимся на рассмотрении основных этапов летописания XIII- XIV вв., особенно тесно связанных с темой настоящего исследования.
Чрезвычайно важна Лаврентьевская летопись, созданная в 1377 г. для князя Дмитрия Константиновича Нижегородского. Для нас, разумеется, наиболее значимы ее сообщения, относящиеся к периоду от 1237 г. и до конца ее изложения. В составе этого памятника отразились Владимирский свод великого князя Юрия Всеволодовича, Ростовский Константина Всеволодовича и его потомков3, свод Ярослава Всеволодовича (1239 г.), летописные записи, сделанные при дворе митрополита Кирилла и епископа Кирилла Ростовского (это особенно ценно для настоящего исследования), свод Дмитрия Александровича (около 1281 г.), и, наконец, великокняжеский свод 1305 г., выполненный по заказу Михаила Ярославича Тверского4. Необходимо, разумеется, учитывать и те обстоятельства, при которых трудился сам монах Лаврентий: Г. М. Прохоров показал, что при составлении Лаврентьевской летописи, происходившем во время «размирения» с монголами, перерабатывались статьи, посвященные татарскому разорению5. Вероятно, этим возможно объяснить особую эмоциональность памятника при описании нашествия Бату-хана.
Это описание было использовано и при составлении Троицкой летописи - другого летописного источника времени митрополита Киприана, доводящего свое изложение до 1408 г. Сомнений в том, что именно Киприан был инициатором написания этого свода нет никаких7 (хотя работа была окончена, когда его самого уже не было в живых). И, разумеется, первоиерарх был заинтересован в том, что бы сводчик полнее осветил события, связанные с церковной жизнью. (Б. М. Клосс полагает, что непосредственным создателем памят о ника был знаменитый Епифаний Премудрый .) Киприану в административном отношении подчинялись все епархии Руси, а потому он имел возможность получить в собственное распоряжение летописный материал из любого города. Таким образом, Троицкая летопись открыла собой эпоху митрополичьего летописания .
Церковь после нашествия Бату-хана. Поставление митрополита Кирилла
Татаро-монгольское нашествие прошлось по землям Руси, сметая все на своем пути. Погибло множество народа, ряд городов превратился в развалины, огромное число людей было уведено в рабство. Церковь, как и другие общественные институты древнерусских земель-государств, серьезно пострадала в результате татарского разорения. Источники пестрят фактами, доказывающими это1. Описание гибели церковных служителей приобрело в летописях ха-рактер клише, но за этим, без сомнения, стояли реальные события . Помимо гибели людей, особо чувствительной для церковной жизни стала потеря книг и утвари (деревянные храмы можно было довольно быстро отстроить вновь). Разорены были и территории, право сбора доходов с которых принадлежало иерархии. Так, захватчики в 1239 г. «град святыя Богородица Гороховець по-жгоша» . Особенно серьезный урон причинен был монастырям: многие из них оказались разграбленными, а их братия вырезана. Это надолго задержало развитие иночества и монастырского хозяйства5.
Церковные иерархи вдохновляли народ на борьбу с завоевателями: так, например, епископ Владимирский Митрофан призывал паству оборонять свой город . В Переяславле Русском погиб другой епископ - Симеон . Однако известно, что уже в ходе нашествия политика монголов в отношении русских клириков стала меняться. Взяв Чернигов, татары «град пожегше и люди изби-ша и монастыре пограбиша а епископа Перфурыя пустиша в Глухове (курсив наш. - Р. С.) а сами идоша в станы свое» . Этот факт дал повод историкам говорить о желании татар подобными актами приобрести для себя благосклонность русского духовенства, вдохновляющего народ на сопротивление захватчикам9. Едва ли это мнение правомерно: помилование Порфи-рияЧерниговского- не единственный случай прощения монголами своих противников. Так они сохранили жизнь тысяцкому Киева Дмитру «мужества его ради» . Более того, Бату-хан, как сообщает летопись, даже советовался с этим героем обороны древней русской столицы по внешнеполитическим вопросам11. Попытаемся предположить, что и епископу Порфирию была сохранена жизнь по причине его мужества. Татары могли себе позволять благородные жесты: сопротивление Руси было практически сломлено. Возможно и еще одно объяснение сохранения жизни Порфирию. Софийская Первая летопись содержит в себе запись: «...а епископа оставиша жива и ведоша и въ Глуховъ. А оттоле приидоша къ Киеву с миромъ и смирившася съ Мьстиславомъ и съ
Даниилом» . Это дает нам право выдвинуть версию, что епископ Чернигова выполнял какое-то дипломатическое поручение монголов. Разумеется, изменой Руси это не являлось. И в дальнейшем русские клирики будут выполнять роль дипломатических посланцев татар (например епископ Сарайский Фео-гност ). Вообще, духовенство на Руси традиционно выполняло функции послов, такие примеры отнюдь не единичны .
. Время святого Петра: конфликт митрополита с великокняжеской властью и перенос митрополичьей резиденции в Москву
Поставление нового митрополита не обошлось без недоразумения. Об этом повествует Житие св. митрополита Петра, составленное епископом Ростовским Прохором1. Некий Геронтий выступил соперником Петру. Если ве-рить сообщению Жития, то он действовал по собственной инициативе . Но едва ли могло так случиться, что без чьей-то санкции «деръзну Геронтий игумен подъяти сан святительский, возмя ризницю, и рипидию, и многиа иконы, и сановники, якоже подобает святителю, и ону икону святую Богородицу, юже на-писа угодник Божий Петр, еще сый игумен. Пойде в Костянтин град...» . Без сомнения, Геронтия поддерживала светская власть города Владимира и как минимум часть духовенства, «иначе трудно объяснить, как никто ему не возбранил распоряжаться митрополитскою ризницею и утварью и как решились сопутствовать ему церковные сановники, т. е., вероятно, митрополичьи бояре» . А. В. Карташев справедливо характеризовал поездку без законных полномочий в сопровождении митрополичьих чиновников как «прямо невозможное дело»5. Кто же конкретно представлял эту светскую власть? Митрополит Макарий предпочел дипломатично уйти от данного вопроса6. А ведь несложно догадаться, что за спиной неудачливого кандидата стоял Михаил Тверской, которому был необходим союзник для борьбы с Москвой и помощник в воз-вышении Твери . Михаилу Ярославичу «без сомнения хотелось видеть на митрополичьем престоле человека, который был бы ему обязан этим саном8.» В то же время, Михаил, видимо, не желал переноса митрополии в Тверь, иначе он сделал бы ставку на Тверского епископа9. Бесперспективность такой попытки была очевидна: в Константинополе не мог бы вызвать сочувствия перенос митрополичьей кафедры из города в город по прихоти князя. Тем более, что с момента предыдущего перехода прошло не так много времени. Великий князь опирался на прецедент, созданный поставлением Кирилла10. Конечно, Михаил хотел «сохранить в своих руках такое влиятельное средство политической борьбы, каким была Церковь»11. Он хорошо понимал силу митрополита поставленного в Константинополе и имевшего статус иностранного дипломата, признанного татарами, с исключительной властью которого не могли соперничать ни епископы, ни князья12.
Петр же был кандидатом Юрия Львовича Галицкого, желавшего получить архиерея для своей митрополии, образовавшейся еще до смерти Максима13. При этом Михаил Тверской посылал своего протеже по примеру Галича, а не наоборот. Именно этим возможно объяснить опережение Петром Геронтия в прибытии в Царьград . Возможно, именно медлительность Геронтия, в итоге, и решила исход всего дела15. Галицкий кандидат получил высокий сан без особых проблем16. Прибывшему же чуть позже Геронтию патриарх отказал, предварительно испытав кандидата, «по весь сан (курсив наш.- Р. С.) возмя и дасть Петру митрополиту...»17. Вероятно, власти Константинополя решили ликвидировать разделение Русской Церкви, поэтому Геронтий и не получил власти. Возможность для этого дали почти одновременные смерти митрополитов Владимира и Галича . Может кандидат Владимира по поручению своего князя настаивал на прекращении разделения, и его аргументы были использованы против него19. Свою роль в выборе между двумя соперниками могло сыграть недостаточное снабжение «северного» кандидата деньгами (из-за принятия за чистую монету Михаилом Тверским борьбу с симонией в Константинополе) . Кроме того, Юрий Львович оказывался пострадавшей стороной: он терял дорогую его сердцу церковную независимость, и назначение «его» претендента на митрополичью кафедру было, своего рода, компенсацией . Не стоит сбрасывать со счетов и то, что Петр мог понравиться патриарху «своим подвижническим жаром и преданностью делу Православия»22. Н. С. Борисов полагает, что церковная самостоятельность Галича была при этом упразднена23. Напротив, П. П. Соколов доказывал, что совсем недавно открытую кафедру закрыть было неудобно, и галичане продолжали считать Петра своим митрополитом24.
