Российские общественные организации Дальнего Востока в конце XIX - начале XX вв. Котляр Надежда Васильевна

Содержание к диссертации

Введение

ГЛАВА I. ЛЕГАЛЬНАЯ ОБЩЕСТВЕННАЯ САМОДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА: ФОРМИРОВАНИЕ, СОСТАВ, ТИПОЛОГИЯ 47

1.1. Общественные организации дореволюционной России. Понятие общества, общественной организации, общественной самодеятельности 48

1.2. Условия и предпосылки развития самодеятельности. Основные тенденции формирования состава общественных организаций Дальнего Востока 62

1.3. Классификация дальневосточных обществ 73

ГЛАВА II. ПРАВИТЕЛЬСТВЕННАЯ РЕГЛАМЕНТАЦИЯ РЕГИСТРАЦИИ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОБЩЕСТВЕННЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ В КОНЦЕ XIX- НАЧАЛЕ XX ВВ 87

2.1. Попытки упорядочения правового положения общественных организаций в конце XIX- начале XX вв. Регулирующая роль нормальных уставов и временных правил об обществах и союзах от 4 марта 1906 г

2.2. Структура и характер уставов обществ Дальнего Востока в конце XIX -начале XX вв. Место статей нормальных уставов и временных правил 4 марта 1906 г. в тексте уставов местных обществ

ГЛАВА III. РОЛЬ МЕСТНОЙ АДМИНИСТРАЦИИ В УТВЕРЖДЕНИИ И РЕГИСТРАЦИИ УСТАВОВ ОБЩЕСТВЕННЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА В КОНЦЕ XIX - НАЧАЛЕ XX ВВ 123

3.1. Порядок утверждения устава общественной организации Дальнего Востока в 1876-1906 гг. Применение «образцовых» уставов местными обществами и роль генерал-губернатора в оценке частной инициативы

3.2. Регистрация и утверждение устава общественной организации Дальнего Востока в 1906-1916 гг. Особенности утверждения устава общества, образованного служащими и роль областной администрации.

ГЛЛВЛ IV. ЭВОЛЮЦИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И СТРУКТУРЫ ОБЩЕСТВЕН НЫХ ОРЛГНИЗЛЦИЙ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА В 1875-1917 ГГ 169

4.1. Влияние местной администрации на деятельность общественных организаций. Роль общественно-политического фактора в ограничении частной инициативы 170

4.2. Характеристика основных направлений общественной самодеятельности Дальнего Востока 180

4.2.1. Общества организации досуга и развлечений 181

4.2.2. Общества вспомоществования (общества с задачами благотворительными, общества помощи в исключительных обстоятельствах).. 202

4.2.3. Общества, содействующие духовному развитию, поднятию нравственного уровня населения (научные, технические, просветительные, художественные, общества трезвости) 218

4.3. Взаимоотношения общественных организаций Дальнего Востока, Роль общественной самодеятельности в формировании гражданской культуры и правового сознания 234

Заключение 246

Источники и литература 254

Приложения 284

Приложение 1. Список лиц, входящих в состав правления обществ Владивостока на 1913/14 гг 285

Приложение 2. Социально-профессиональный состав общественных организаций Дальнего Востока (диаграммы) 294

Приложение 3. Характеристика общественных организаций Дальнего Востока (таблицы №1-19) 297

• Общественные организации дореволюционной России. Понятие общества, общественной организации, общественной самодеятельности
• Попытки упорядочения правового положения общественных организаций в конце XIX- начале XX вв. Регулирующая роль нормальных уставов и временных правил об обществах и союзах от 4 марта 1906 г
• Порядок утверждения устава общественной организации Дальнего Востока в 1876-1906 гг. Применение «образцовых» уставов местными обществами и роль генерал-губернатора в оценке частной инициативы

Введение к работе

Актуальность темы. История общественных организаций Дальнего Востока России представляет собой пример активной добровольной деятельности частных лиц в самых различных сферах общественной жизни, внесшей заметный вклад в становление и развитие благотворительности, социального обеспечения, культуры и науки дальневосточного региона. Изучение успешной деятельности негосударственных объединений в решении целого ряда региональных проблем имеет особую значимость для выработки новых эффективных механизмов современной социальной политики.

Исследование процесса становления организационно оформленной самодеятельности как одного из институциональных основ гражданского общества представляется актуальным также в плане выявления его исторических особенностей и условий формирования, позволяющих по-новому оценить процесс самоорганизации общественности. Самостоятельная деятельность индивида, направленная на реализацию частного интереса, способствующая пониманию собственных прав, свободы, ответственности, связана с движением к свободному развитию общества и отражает пути раскрепощения сознания и формирования гражданской культуры.

Актуальность диссертационной темы обусловлена также потребностью исторической науки в выяснении закономерностей процесса создания и деятельности общественных организаций на Дальнем Востоке с учетом его социально-экономических и культурных особенностей, а также влияния исто-рико-географических факторов на процесс создания и регулирования общественной самодеятельности.

Объектом исследования являются общественные организации Дальнего Востока; предметом - добровольные частные легальные неполитические объединения, не преследующие целей прибыли, их структура и основные направления и виды деятельности.

Изучение только российских объединений объясняется выбранным контекстом гражданского общества, основанием на гражданском сознании и связанном с традициями нации. В этой связи неоправданным представляется сведение в единую массу с русскими китайских, корейских, грузинских и др. обществ, являющихся носителями собственной культуры.

Наряду с терминами «общественная организация» и «общество», употребляемыми в диссертационном исследовании как синонимы, для обозначения добровольных объединений обывателей, устав которых был утвержден и деятельность которых направлена на реализацию уставных целей и задач, использованы также термины: «добровольные общества», «частные общества», «ассоциации», «общества частной инициативы», исторически закрепленные за этим же понятием.

Для обозначения конкретной общественной организации используются термины: «общество», «общественное (коммерческое, военное, приказчичье и др.), собрание», «кружок». Под этими наименованиями скрываются объединения, учредители которых выбрали и утвердили уставом именно такое название организации. Если общественная организация являлась местным отделением какого-либо общества, уместно также обозначение его словом «отдел». Объединения, называемые союзами, не рассматриваются в диссертационном исследовании.

Под гражданским обществом понимается система добровольных объединений людей, созданные для самореализации и реализации частных интересов или потребностей, непосредственно государством не планируемая. Общественные организации, представляющие одну из форм реализации частного интереса, таким образо.м, представляют собой элемент гражданского общества. При этом не отрицается, и даже подчеркивается определенная степень взаимного сотрудничества общественных организаций с центральными и местными властями, рассматриваемая в качестве некой традиции гражданской жизни и характерного признака российского гражданского общества.

Под дальневосточной моделью гражданского общества подразумевается система независимых от государства общественных институтов и отношений, открытых и действующих на территории Дальнего Востока.

Общественные организации, являющиеся предметом исследования, условно разделены на три категории, каждая из которых делится на группы (критерий - цель и основные направления деятельности):

1) общества развлечения, досуга (группа обществ полезных развлечений, культурного досуга и группа обществ, цель которых в предоставлении возможности занятия любимым увлечением, «хобби»);

2) общества вспомоществования (группа благотворительных обществ и группа обществ помощи при стихийных бедствиях, в исключительных обстоятельствах);

3) общества, содействующие духовному развитию (3 группы: общества, целью которых является исследование, изучение региона; общества с целями содействия развитию и распространению искусства; общества, с целями поднятия нравственного уровня населения).

Приведенная классификация, как и любая группировка общественных организаций, представляется в значительной степени условной, однако она необходима в настоящей работе, поскольку даст возможность обращаться не к каждому обществу отдельно, а к категории или группе организаций, учитывая при этом вклад каждой организации, что позволяет наиболее полно отразить картину общественной самодеятельности Дальнего Востока.

Хронологические рамки работы ограничены периодом конца XIX - начала XX вв., на протяжении которого деятельность дальневосточных общественных организаций была наиболее активной. Обозначенный период охватывает время от создания первой неполитической легальной общественной организации Дальнего Востока, не преследующей цели прибыли,- Владивостокского благотворительного общества, начавшего свою деятельность в 1876 г., до октября 1917 г., ставшего рубежом, обозначившим новый этап существования общественных организаций, обусловленный формированием новых социально-исторических условий проявления общественной самодеятельности.

Территориальные танины исследования определяются границами Приамурского генерал-губернаторства на последнем этапе его существования и включают в себя Амурскую, Приморскую, Камчатскую области и Сахалин.

Цель исследования- дать комплексную характеристику основных направлений и форм реализации частной инициативы в такой области общественной самодеятельности Дальнего Востока как общественные организации.

В рамках исследования предполагалось решение следующих задач:

1) выявить условия и предпосылки создания общественных организаций Дальнего Востока;

2) установить этапы утверждения или регистрации уставов обществ на Дальнем Востоке, отметить особенности этого процесса;

3) провести анализ структуры местных общественных организаций, форм и методов их деятельности;

4) отметить основные направления и принципы политики местных властей по отношению к общественным организациям;

5) проследить взаимоотношения общественных организаций, выявить основные направления контактов представителей общественной самодеятельности на Дальнем Востоке;

6) разработать классификацию дальневосточных неполитических общественных организаций, не преследующих цели прибыли;

Историография темы. В истории изучения российских общественных организаций Дальнего Востока можно выделить три периода: дореволюционный (до 1917 г.), советский и постсоветский.

Дореволюционная историография общественных организаций включает ряд работ, освещающих проблемы общественной жизни Дальнего Востока, среди которых наиболее интересны очерки, отражающие жизнь отдельного города и края (Бодиско Л.М., Матвеева Н.П., Унтербергера П.Ф. и др.), организацию важного общественного мероприятия (Смирнова Е.Т. и др.), раскрывающие необходимость активной общественной деятельности в исследовании края и сохранении его природных богатств (Л. Богданова, Г.Е. Грум-Гржимайло, А.А. Прозорова, Л. Семенова-Тян-Шанского, Н.В. Слюнина и др.) и т.д. Работы, в основе которых лежат наблюдения очевидцев, наполнены фактическим материалом и охватывают широкий спектр организаций - от акционерных обществ до небольших досуговых объединений, отражают самые разные аспекты их деятельности. Большинство работ опубликовано в начале XX в., в период активного создания обществ и возрастания интереса к такой форме общественной самодеятельности как добровольные общества. Авторы названных работ, что тоже является особенностью данного историографического периода, как правило, состояли действительными или почетными членами действующих общественных организаций.

Среди немногочисленных публикаций, затрагивающих проблемы общественных организаций, следует особо отметить работу Н.П. Матвеева, содержащую наиболее полное описание общественной жизни отдельно взятого города. Выстраивая факты формирования и деятельности общественных организаций в хронологическом порядке, автор представляет общую картину городской самодеятельности, приводит сведения об обращении обществ к городскому общественному управлению, дает оценку некотором объединениям, вскрывает недостатки духовной жизни Владивостока (Матвеев Н.П., 1990).

Интересна работа Е.Т. Смирнова, целиком посвященная Амурско-Приморской выставке 1899 г., выполняющая, по словам автора, расширенную до размеров историко-статистического сочинения, программу. Основываясь на данных печатных источников, архивных материалов, многие из которых не сохранились до настоящего времени, а также самой выставки, Е.Т. Смирнов приводит интересные сведения об участниках, в т.ч. и членах обществ, экспонатах, дает описание сельского хозяйства, кустарной и ремесленной промышленности, промыслов. Автор описывает работу некоторых обществ, оценивает их вклад в устроении выставки, ограничиваясь, правда, обществами любителей охоты (Смирнов Е.Т., 1899, с.327). Е.Т. Смирнов высоко оценивает деятельность пионеров частного садоводства и огородничества - членов местных обществ любителей, однако, автор не указывает, проводится ли их работа в рамках деятельности соответствующих общественных организаций (Смирнов Е.Т., 1899, с. 196-197).

В отдельную группу можно выделить обзоры, посвященные описанию Приамурского края и его областей, в которых в равной степени уделяется достаточное внимание целому ряду проблем освоения и заселения Дальнего Востока, вскрывается необходимость общественной деятельности, направленной на изучение и сохранение природных богатств региона (А. Богданов, Г.Е. Грум-Гржимайло, А.А. Прозоров, А. Семенов-Тян-Шанский, Н.В. Слю-нин, П.Ф. Унтербергер и др.). Среди отмеченных работ необходимо особо отметить труды П.Ф. Унтербергера и А. Семенова-Тян-Шанского, посвятивших несколько страниц описанию и оценкам некоторых общественных организаций Дальнего Востока.

П.Ф. Унтербергер уделяет внимание некоторым общественным организациям, представляя их как органичную часть «духовной» сферы общественной жизни и отмечая наиболее полезные стороны деятельности обществ. Несомненной заслугой автора можно назвать группировку рассматриваемых обществ по принципу цели и направлению деятельности, являющуюся основой для создания более подробной классификации дореволюционных ассоциаций (Унтербергер П.Ф., 1900). Вместе с тем автором отмечены некоторые особенности состава обществ: профессиональный состав некоторых «ученых» обществ, сословный состав общественных собраний.

Роль обществ изучения края, в частности, географического общества и его сибирских отделов, общества востоковедения, Общества изучения Сиби ри и улучшения ее быта высоко оценена в работе А. Семенова-Тян-Шанского. Общества, восполняющие острую нужду во всестороннем исследовании и научном освещении нашей далекой окраины, столь важных для ее будущего, по мнению автора, должны иметь широкую поддержку как со стороны правительства, так и со стороны частных лиц. Одним из выводов проблемного описания Приамурского края является представление об обязательном подъеме культурного уровня русского колониста, чему должны способствовать благодарные условия Дальнего Востока (Семенов-Тян-Шанский А., 1908, с.43,47).

Дореволюционные авторы создали работы, которые являются важнейшим источником, отражающим роль деятельных участников организаций, историю становления и развития дальневосточных обществ. Не смотря на то, что работы часто не отличаются широким диапазоном взглядов и оценок, их важность для современного исследователя неоспорима. Заслугой авторов является создание первой типологии общественных организаций, действующих в «духовной сфере» жизни городов Дальнего Востока, основанной на оценке направления деятельности общества, а также составление систематической сводки сведений о различных сторонах общественной жизни Дальнего Востока. Тем не менее, в этот период не было создано целостного представления о возникновении и деятельности общественных организаций, не выявлена проблематика данной темы. Причиной этому можно назвать непродолжительное, около сорока лет, существование дореволюционных общественных организаций на Дальнем Востоке, за время которого не было возможности подвергнуть их тщательному исследованию. Кроме того, массовое появление общественных организаций на Дальнем Востоке охватывает период менее чем десятилетней практики, за время которой не возможно было накопить богатый исторический материал.

Теоретические вопросы общественной самодеятельности, раскрывающие, прежде всего, проблемы социально-правового положения обществ и союзов в государстве, а также некоторые другие теоретические вопросы, относящиеся к предмету полицейского права, отражены в работах П.Н. Ануфриева, К.Ильинского, Г.К. фон Плато, А. Каминки (Ануфриев П.Н., 1916; Ильинский К., 1913; Плато Г.К. фон., 1903; Каминка А., 1906). Кроме нормативов и законов, правил составления уставов и справочных сведений об учреждении и отчетности обществ, работы содержат анализ некоторых проблем правительственной политики в области регулирования жизнедеятельности общественных организаций. Важные замечания приводятся в комментариях и пояснениях к законам (Белявский Л.А., Рубиновский А.Л., 1902, с.107, 114, 197; Роговин Л.М., 1912).

История правового положения общественных организаций стала темой глубокого анализа в работе П.Н. Ануфриева, вскрывшего проблему отношения государства к частным обществам. Подробный обзор правительственной регламентации образования частных обществ и союзов в России, имеющей на момент написания статьи уже 150-летнюю историю, дает автору основание утверждать, что за все это время политика правительства не претерпела серьезных изменений, а действие вводимых правил и законов свелось к постепенному изменению техники регламентации. Причиной такого положения, по мнению Ануфриева, стали принципы полицейской государственности, заложенные со времен Екатерины II в основу отношения правительства к общественным организациям. Сохранившуюся «цензуру целей и средств вновь возникающих обществ, можно объяснить только ревностью к общественной инициативе, свойственной русскому правительству», - отмечает автор (Ануфриев П.Н., 1916, с.42).

В конце XIX в. в одном из томов энциклопедического словаря Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона была опубликована статья В.М. Гсссена, в которой автор изложил общий обзор истории общественных организаций России. Большая часть работы представляет собой описание уставных данных обществ и статистических сведений о них, и отличается крайне подробным изложением материала. Обзор основных мер правительственной политики в отношении самодеятельных организаций, проведенный В.М. Гессеном, заканчивается 1897 годом, т.е. годом, отмеченным переходом права утверждения уставов обществ отдельным министрам. Рост числа обществ, отмеченный автором в это время, позволил В.М. Гессену сделать вывод о существовании широкого поприща для общественной самодеятельности, открывшегося с освобождением крестьян и продолжающем развиваться (Гессен В.М., 1992, с.610). Несомненной заслугой автора является приводимая им типология существующих в России частных обществ, настолько подробная и основательная, что может служить основой для современных классификаций.

Исследовательский интерес к истории общественных организаций дореволюционной России, долгое время не являющихся предметом исследования, возрожден в 1960-1970-х гг. В этот период поставлен вопрос о специфике дореволюционных профессиональных и рабочих объединений Дальнего Востока, выявлены особенности правительственной политики в отношении организаций рабочих (Вишневский В.М., 1960а, 19606; Крушанов А.И., 1968 и др.), отмечены тенденции в развитии и деятельности культурно-просветительных обществ (Крушанов А.И., 1960), выработаны принципы классификации дальневосточных добровольных обществ. Теоретические вопросы общественной самодеятельности в дореволюционной России были затронуты в работах правоведов, сформулировавших понятие добровольного общества и рассмотревших правовое положение дореволюционных обществ (Щиглик А.И., 1971; Ямпольская Ц.А. 1971; 1972). В этот период проведена систематизация дореволюционных общественных организаций России и сведений о документации обществ, представлен обзор этапов правительственного регулирования общественной самодеятельности (Степанский А.Д., 1979а, 19796 и др.) и т.д.

Проблемы истории дореволюционных общественных организаций Дальнего Востока впервые поставлены А.И. Крушановым, одна из работ которого посвящена культурно-просветительным обществам. Автор отмечает основные тенденции в развитии любительских объединений, к которым относит малочисленность и недостаток средств, подчеркивает полезность обществ изучения края, осуществивших значительный вклад в своей области. В работе даны оценки идеологических изменений, произошедших в деятельности общества народных чтений в период спада революционной борьбы. Работа А.И. Крушанова стала примером комплексного исследования целой сферы общественной самодеятельности, дающего возможность проследить схожие направления деятельности обществ разных групп (Крушанов А.И., 1960, с. 166-168).

В некоторых работах был поставлен вопрос о профессиональных обществах, ассоциациях рабочих, впервые рассматриваемых как самостоятельные общественные организации. Авторы выявляют отличительные признаки общественных объединений и сферу их деятельности, особенности правительственной политики в отношении организаций рабочих (Вишневский В.М., 1960а, 19606; Крушанов А.И., 1968 и др.). Таким образом, была установлена четкая граница между объединениями рабочих и остальными общественными объединениями, выработаны принципы, в частности критерий профессии, ставший основой первой классификации дальневосточных добровольных объединений.

В начале 1970-х гг. Ц.А. Ямпольская и А.И. Щиглик разработали классификацию советских общественных организаций, применимую к дореволюционным обществам (Ямпольская Ц.А., 1972, с.54-60), провели анализ правового положения дореволюционных обществ (Щиглик А.И., 1971, с.179-186), сформулировали понятие добровольного общества (Щиглик А.И., 1971, с. 178; Ямпольская Ц.А. 1971, с.5-39). Общим в указанных работах является критическая оценка временных правил об обществах и союзах, усложнивших, по мнению исследователей, процесс создания обществ.

Первыми обобщающими работами в этот период становятся труды А.Д. Степанского. Автор дает ряд теоретических обоснований, систематизирует сведения о документации обществ (Степанский А.Д., 19796), разрабатывает типологию обществ, дает обзор основных этапов создания законоположений об обществах (Степанский А.Д., 1980), прослеживает динамику возникновения и деятельности общественных организаций, преследующих самые разнообразные цели, определяет место и роль обществ в истории России (Степанский А.Д., 1979а). Работы А.Д. Степанского, являющиеся результатом целостного изучения частных обществ, представляют собой наиболее полное исследование истории общественных организаций дореволюционной России.

В этот период опубликован ряд работ, посвященных истории отдельных групп общественных организаций, некоторые из авторов упоминают общества и отделы, действующие на Дальнем Востоке. Тем не менее, работы часто дают представление только о роли местных организаций в структуре рассматриваемой сферы общественной деятельности (БергЛ.С, 1964; Довженко И.Т., 1975, с. 211; Степанский А.Д., 1975, с.38-55; Филиппов Н.Г., 1976, с.35; Чикаленко Н.И., 1967, с. 11-51 и др.).

В 1980-х гг. общественные организации Дальнего Востока изучаются в рамках углубленного, детального анализа процесса становления и развития культуры. Специальные исследования посвящены музыкальной и театральной (Вайман Л.А., 1984; Шаванда А.Р., 1984; Гришко С.З., 1989 и др.), а также художественной культуре (Кандыба В.И., 1985). Отдельное исследование посвящено деятельности обществ народных чтений (Шаванда А.Р., 1989). В этот период рассматривается деятельность общественных организаций, созданных военными чинами, подчеркивается ведущая роль военных в процессе зарождения местной культуры (Матвейчук В.П., 1989. С. 148-160).

В монографическом исследовании В.И. Кандыбы рассматривается становление художественной культуры во взаимодействии с событиями соци альной истории Дальнего Востока. В работе приведены самые разные факты создания и творчества обществ художников, чья деятельность, по мнению автора, представляет наиболее серьезные попытки устроить систематическое художественное образование на Дальнем Востоке. В основе работы лежит богатый источниковый материал, придающий еще большую ценность исследованию, до сих пор являющемуся единственной обобщающей работой по художественной культуре Дальнего Востока (Кандыба В.И., 1985, с.50, 39-40, 61-62,65,72-75).

В работах Л.А. Вайман А.Р. Шаванды, С.З. Гришко посвященных музыкальной культуре Владивостока, авторы отмечают расширение влияния искусства на духовую культуру населения города благодаря усиленной пропаганде музыки и организации общедоступных концертов. Авторы отмечают формирование целенаправленного воспитания музыкантов-профессионалов силами местных обществ (Вайман Л.А., 1984, с.52), прослеживают историю становления любительского музыкального кружка, вскрывают причины трудностей в устройстве постоянных концертов и вечеров (Шаванда А.Р., 1984, с.43-47), отмечают театральную деятельность обществ, их роль в становлении первого общедоступного театра (Гришко С.З., 1989).

Значительную роль обществ народных чтений в деле развития культуры региона, ставших, по мнению автора, самыми массовыми общественными организациями Дальнего Востока, отмечает А.Р. Шаванда, в работе которой подробно исследуются этапы существования обществ Владивостока и Хабаровска, их взаимоотношения с местной властью и контакты с аналогичными обществами Сахалина и Камчатки (Шаванда А.Р., 1989, с.60).

В начале 1990-х гг. выходит ряд обобщающих трудов, суммировавших накопленные дальневосточными историками знания. Самые разные стороны формирования и деятельности таких общественных организаций, как профессиональные и рабочие общества и союзы, досуговые организации, действующие в сфере культуры, рассматриваются в коллективной монографии, освящающей основные закономерности, этапы и направления освоения Дальнего Востока, масштабы и уровень развития производительных сил, специфику эволюции социальных отношений и т.д. Авторы уделяют внимание таким аспектам, как участие обществ в революционной борьбе, роль любительских обществ в развитии театрально-музыкальной культуры, в изучении далекой окраины, активизации культурно-просветительской работы и т.д. (История..., 1991, 366-367,400-410).

В 1990-х гг. продолжается публикация сборников научных трудов, в которые входят работы дальневосточных авторов, посвященные проблемам становления городской музыкальной культуры. Изучается деятельность литературно-музыкальных и драматических обществ (Вайман Л.А., 1992; Королева В.А., 1996, 1998, 1999; Марчишина Т.В., 1998; Монахова С.А., 1997, 1998, 2000, 2003; Чулкова СБ., 2002, 2003 и др.), становление и развитие театральных любительских объединений (Иванов А.С., 1996; Преснякова Л.В., 1998, 2003; Шавгарова А.В., 1993, 1996, 2001 и др.). Особое внимание уделяется явлениям военной культуры, в частности, военным собраниям, подчеркивается вклад офицерского корпуса в становление и развитие дальневосточной культуры (Гладкая Л.В., 2002; Засеха Ю.И., 1993; Пахомов А., 1997, 2000 и др.). Появляется исследование, посвященное обществам трезвости Дальнего Востока (Афанасьев А.Л., 1996). Различные стороны организации культурного досуга рассматриваются в коллективной монографии «Очерки истории Приморья» (Очерки..., 1996, с.77, 87-88), в публикации А.А. Хисамутдинова (Хисамутдинов А.А., 1992) и др. работах.

В исследованиях А.С. Иванова и А.В. Шавгаровой, посвященных становлению театрального искусства, приводятся сведения о деятельности общественных, военных и морского собраний, роль которых, заключалась в предоставлении помещения для любительских и профессиональных коллективов, как образованных при собрании, так и самостоятельных. Авторы подробно останавливаются на деятельности товарищества драматических артистов (Иванов А.С., 1996, с.216-217, Шавгарова А.В., 1996, с. 193-194).

В исследованиях В.А. Королевой подробно изучен процесс становления профессионального образования на Дальнем Востоке. Автор отмечает три таких крупных центра, которыми стали музыкальные школы при местных общественных организациях, созданных по инициативе общественности, отдельных энтузиастов. В.А. Королева прослеживает дальнейшее развитие музыкальных центров в период крайней политической нестабильности 1917-1922 гг., отмечает новые импульсы к его дальнейшему развитию, а также продолжение организации концертной деятельности ВО ИРГО, музыкальными обществами и кружками, культурно-национальными центрами, благотворительными и попечительскими обществами и т.д. (Королева В.А., 1996, с. 221-222; 1998, с.32; 1999, с.133).

С.А. Монахова рассматривая музыкальную жизнь дореволюционного Хабаровска, останавливается на некоторых аспектах деятельности созданных интеллигенцией любительских обществах, отмечая зависимость всех блоков городской культуры от частной инициативы, подвижнический характер деятельности местной интеллигенции, прочную взаимосвязь любительских сил с профессионалами. Особое внимание уделяется общественным собраниям, роль которых в системе гастролыю-концертной практики состоит, прежде всего, в предоставлении артистам хорошей концертной площадки (Монахова С.А, 1997, с.143-149; 2001, с.311).

Л.В. Гладкая, анализируя несколько направлений в общественной деятельности представителей офицерского корпуса, отмечает инициативу Общества изучения Амурского края в устроении художественных выставок, делает общий обзор и отмечает особенности зарождения театра и художественной культуры (Гладкая, 2002, с.60-66).

СБ. Чулкова исследует проблематику становления хоровой культуры, в т.ч. в таких центрах деятельности хоровых коллективов, как общественные, морские и военные собрания городов юга Дальнего Востока. Автор отмечает, что собрания стали создавать постоянные любительские коллективы, состоящие как из членов обществ, так из лиц, имеющих право входа в собрание. Значительной, отмечает автор, была роль хоровых кружков в культурной жизни своих городов, организованных также при музыкальных кружках и обществах (Чулкова СБ., 2002, с.82-98).

Необходимо отметить еще одну коллективную работу, опубликованную в 1997 г., ставшую первой попыткой собрать воедино справочные сведения о самых известных дореволюционных обществах. Статья о каждом из них со-держит, помимо сведений о возникновении, деятельности и составе организации, оценки авторов о роли обществ в развитии культуры, науки и т.д., успешности их работы (Приморский край..., 1997).

Со второй половины 1990-х гг. публикуется ряд работ и защищаются докторские и кандидатские диссертации, затрагивающие некоторые стороны деятельности лечебно-благотворительных общественных организаций, подчеркивается роль названной группы обществ в истории медицинской и социальной помощи (Белоусов А.А., 1996; Войт Л.Н., 1995; ВойтЛ.Н., 2001; ВойтЛ.Н., 2003; Доровский Л.Н., ВойтЛ.Н., 2001; ДурицынаР.Ф., 2001; Иконникова Т.Я., 1996; Мизь Н.Г., 2002; Нувахов Б.Ш., ВойтЛ.Н., 1995 и др.). Освещен личный вклад известных российских и дальневосточных меценатов в дело благотворительности (ВойтЛ.Н., 2003; Белоусов А.А., 1996 и др.), рассмотрена деятельность благотворителей в годы войны (Нувахов Б.Ш., ВойтЛ.Н., 1995; Иконникова Т.Я., 1996 и др.). Как правило, проблематика общественных организаций рассматривается в связи с проблемами истории медицины, важную роль в развитии которой на Дальнем Востоке, где отсутствовали медицинские учреждения для гражданского населения, по мнению авторов, сыграли лечебно-благотворительные общества.

Некоторые публикации, посвященные меценатству и благотворительности, рассматривают данное явление на примере деятельности общественных организаций, вскрывают мотивы создания организаций, подчеркивают основную роль, сыгранную меценатством и благотворительностью в организации доступности на Дальнем Востоке образования (Белоусов Л.А., 1998, с.292). В монографическом исследовании А.А. Белоусов знакомит с биографиями дальневосточных меценатов, отмечает истоки феномена благотворительности, подчеркивает то обстоятельство, что состояние местных благотворителей приобреталось ими самими, и не было получено по наследству. Автор приводит список меценатов-благотворителей, способствовавших созданию Общества изучения Амурского края и активно участвовавших в его деятельности; отмечает попытку создания общества «Амурский кружок», не открывшегося, но разработавшего в 1885-1886 гг. устав организации (Белоусов А.А., 1996, с.102-159, 140,145-153, 144).

Социальная и благотворительная помощь населению затрагивается в ряде публикаций, среди которых необходимо отметить сборники «Благотворительность в России: социальные и исторические исследования», изданные в 2001 и 2002 гг. Сборники целиком посвящены благотворительности и общественному призрению, в т.ч. явлению, получившему название благотворительного движения, в рамках которого рассматриваются дальневосточные лечебно-благотворительные, попечительные, переселенческие общества (Войт Л.Н., 2001, с.21; Доровский Я.Н., Войт Л.Н., 2001, с.43; Дурицына Р.Ф., 2001, с.480). Авторы приходят к выводу, что благотворительные организации взяли на себя функции здравоохранительных учреждений (Доровский Я.Н., ВойтЛ.Н., 2001, с.43), сумели оказать действенную помощь тысячам нуждающихся (Мизь Н.Г., 2002, с.262). Заслугой названных работ является попытка нового подхода к систематизации частной благотворительной деятельности, указание на особо интересные формы вспомоществования.

В конце 1990-х- начале 2000-х гг. появляются первые работы, целиком посвященные деятельности одной общественной организации. В частности, следует отметить работу Т.В. Марчишиной, посвященную деятельности ИР МО во Владивостоке (Марчишина Т.В., 1998, с.51-56), исследование Н.Л. Троицкой, раскрывающей деятельность в 1918 г. Дальневосточного общества содействия развитию высшего образования (Троицкая Н.Л., 1998), публикацию М.Ф. Буриловой, посвященную Хабаровскому благотворительному обществу (Бурилова М.Ф., 2000); коллективную работу, посвященную Амурскому лечебно-благотворительному обществу (ВойтЛ.Н., Вахнен-коА.А., Кирпикова Т.Э., 2000); работу А.А. Хисамутдинова, посвященную истории ОИАК (Хисамутдинов А.А., 1998-2001), работу А. Титаева, отметившего процесс создания и деятельности эсперанто-общества во Владивостоке (Титаев А., б.г.). Аналогичные тенденции прослеживаются в российской историографии. Появляются работы, посвященные культурно-просветительным обществам и обществам обывателей и избирателей Петербурга (Романова Н., 1995; Сухорукова А.С., 1998), истории, культуре и быту торговых и промышленных служащих (Каплуновский А., 2002), воздухоплавательным и автомобильным обществам (Туманова А.С., 2002д), частным клубам Казани (Хэфнер, 2002) и др.

В работе Т.В. Марчишиной отражены этапы создания и деятельности Владивостокского музыкального общества, процесс открытия музыкальной школы, приводятся списки преподавательского состава, указано количество учеников. Автор использует редкие архивные материалы, что позволило создать полную картину перехода от любительской к профессиональной деятельности частного общества (Марчишина Т.В., 1998, с.51-56).

М.Ф. Бурилова прослеживает процесс становления и развития хабаровского «организованного благотворительства», перечисляет имена пожертво-вателей наиболее крупных сумм. Кроме того, автор делает ретроспективный обзор основных этапов развития российской благотворительности, подчеркивая активное поощрение их правительством. Несомненной заслугой автора является отражение контактов общественной организации и их оценка (Бурилова М.Ф., 2000, с. 174, 173-176).

Н.А. Троицкая характеризует один год из жизни Дальневосточного общества содействия развитию высшего образования. Автор подчеркивает, что общество, определившее своей неотложной задачей открытие во Владивостоке политехникума, неуклонно продвигалось к достижению этой цели, и, не пользуясь поддержкой государства, сумело заложить первую ступень в создании высшей школы открытием технического вуза и гуманитарного факультета (Троицкая Н.А., 1998).

А.А. Хисамутдинов рассматривает основные этапы создания и деятельности Общества изучения Амурского края, подчеркивая значительный вклад целого ряда любителей-краеведов в дело изучения народов Дальнего Востока. Автор отмечает поддержку и сочувствие местных коммерсантов и меценатов обществу, заслуживающему название первой научно-общественной организации на российском Дальнем Востоке (Хисамутдинов А.А., 1998-2001).

В работах А. Титаева представлен краткий обзор зарождения и развития эсперанто-движения на Дальнем Востоке, отмечена лидерская роль Ф.Ф. Постникова, обозначены основные этапы создания общества во Владивостоке (Титаев А., 2001, б.г.)

Интересна работа Л.Н. Войт, А.А. Вахненко, Т.Э. Кирпиковой, посвященная одной из групп документов Амурского лечебно-благотворительного общества. Авторы подчеркивают одну из особенностей исследуемой организации, заключающуюся в уникальности структуры и задач общества, сочетавшего в едином комплексе учреждение медицинского и социального плана, отмечают ценность источника, позволяющего сделать вывод о всесословно-сти помощи общества, о высоком уровне организации этой помощи (Войт Л.Н., Вахненко А.А., Кирпикова Т.Э., 2000, с.94-97).

Следует особо отметить несколько работ, изданных в начале 2000-х гг., и отличающихся целенаправленным исследованием одной организации и «непрофилирующих» направлений ее активности. Например, совмещению орга низацией развлекательной и просветительной деятельности (Лндриец Г.Л., 2003 и др.), научной и просветительной (Новиков Д.Г., 2000 и др.), благотворительной и просветительной (Лынша О.Б., 2001, Костина ЕЛО., 2001; Гри-дяева М.В., 2000 и др.), что является новым подходом к проблеме.

Особенно интересны заключения авторов об инициаторах создания обществ Дальнего Востока и активных представителях организаций. Исследователи отмечают, что создатели обществ были уважаемыми горожанами (Лынша О.Б., 2001, с. 157), представителями прогрессивной общественности (Гридяева М.В., 2000, с. 101), представителями дальневосточной интеллигенции, усиление которой свидетельствовало о росте ее сил (Новиков Д.Г., 2000, с.446), талантливыми организаторами из числа интеллигенции, которые стремились не только повысить собственный культурный уровень, но и поднять уровень культуры в широких слоях местного населения (Лндриец Г.А., 2003, с.57, 59).

Работа Г.Л. Лндриец целиком посвящена развитию общественной жизни, частью которой стали Хабаровские общественное и военное собрания, являющиеся одним из признаков формирующейся городской инфраструктуры. Лвтор подробно анализирует этапы деятельности обществ, отмечая профессиональный уровень мероприятий. Оценивая Хабаровское военное собрание как сословное учреждение, и относя общественное собрание Хабаровска к всесословным, автор отмечает одинаково серьезный подход к проведению культурных мероприятий, свидетельствующий о стремлении привлечь наибольшее число посетителей из, соответственно, военных и гражданских чинов (Лндриец Г.Л., 2003, с.53-59).

О.Б. Лынша прослеживает историю становления и развития женской школы Южно-Уссурийского благотворительного общества, приводит подробные сведения об учебной работе школы и ее учителях. Общественная инициатива в области образования, подчеркивает автор, помогла городу в короткие сроки сделать школу доступной для всех нуждающихся в ней (Лынша О.Б., 2001, 2003, с.160).

О.Б. Лынша является также автором единственной до настоящего времени работы, освещающей формирование и особенности деятельности местного пожарного общества. Рассматривая создание и деятельность вольных пожарных дружин как неотъемлемую часть истории пожарной службы Никол ьск-Усурийского, автор отмечает активную добровольную помощь общества, приводит факты из деятельности пожарных обществ, выявляет особенности обществ взаимного от огня страхования, действующих в Никольск-Уссурийске (Лынша О.Б., 1999, с. 1-12).

Наиболее полным исследованием истории общественных организаций дореволюционной России на сегодняшний день являются труды Л.С. Тумановой, посвященные законодательной политике правительства (Туманова Л.С, 2002г, 2003а, 20036 и др.), взаимоотношениям губернской власти и общественных организаций, а также особенностям реализации правительственной политики, раскрывающих феномен консервативного реформаторства (Туманова Л.С, 1997, 2002а, 20026 и др.) и реализации частной инициативы в рамках отдельно взятого региона (Туманова Л.С, 1996). Глубокий анализ позволяет автору раскрыть особенности формирования и деятельности российской самодеятельности, учитывая особенности взаимоотношений власти и общественных организаций в различных регионах России.

Л.С. Туманова определяет место добровольных организаций в общественно-политической системе России, раскрывает направления законодательной политики правительства и причины ее изменений, разрабатывает классификацию обществ, называет причины формирования и особенности российской самодеятельности, роль общественных организаций как проявления институциональной основы гражданского общества. Л.С. Туманова отмечает, что в своем развитии, обусловленном изменениями умонастроения российской общественности и общественного сознания, общественная самодеятель ность не могла быть совершенно свободной от государства, для которого неконтролируемый процесс создания и деятельности общественных организаций таил немалую опасность. Процесс нахождения компромиссов интересов власти и общества на этапе модернизации политического стоя был жизненно необходим, отмечает Л.С. Туманова, для того, чтобы Россия преодолела его без разрушительных потрясений (Туманова А.С., 20036, с.38; 2002г, с.31-33).

Зарубежные авторы видят в общественных организациях, в частности ви тех, что преследовали культурно-просветительские и филантропические цели, основу развития гражданского общества, а также жизни общества в целом (Бредли, 1994, с.78), пример общественной и социальной модернизации (Хэфнер Л., 2000, с.475).

Необходимо отметить и работу А. Линденмаейр, посвященную российской благотворительности и формулирующую основные проблемы в изучении частной благотворительности. Автор также связывает деятельность обществ с зарождением того духа самодеятельности, который захватил русское общество в эпоху Великих реформ, причина которого, помимо прочего, кроется в самой форме добровольного общества, т.к. ее гибкость обеспечивала сосуществование совершенно различных политических и социальных программ (Линденмаейр А., 1992, с.296-297).

Интересна точка зрения Л. Хэфнера, подробно останавливающегося на вопросах теории, затрагивающего правовые основы существования обществ и историю ассоциаций в России (Хэфнер Л., 2000, с.475). Автор подчеркивает преимущество такой аналитической категории как «местное общество» -идеологически нейтральной, отказывающейся от западных нормативных категорий, только частично подходящих для русской специфики (Хэфнер Л., 2002, с.205-206).

Взаимодействие на Дальнем Востоке органов городского самоуправления и общественных организаций затрагивается в ряде работ, освещающих различные стороны деятельности городских властей (Ващук А.С., 2000; Серге ев О.И., Лазарева СИ., Тригуб Г.Я., 2002; Сергеев О.И., Лазарева СИ., 2002 И ДР.).

Деятельность значительного числа общественных организаций рассматривается в монографическом исследовании О.И. Сергеева, СИ. Лазаревой, Г.Я. Тригуба, в котором прослежен процесс создания некоторых обществ, подчеркивается особая роль обществ изучения края и народных домов в просветительной деятельности, повышении культурного уровня населения. Авторы дают высокую оценку вклада попечительных, благотворительных, вольных пожарных обществ в развитие соответствующей их деятельности сферы городской жизни (Сергеев О.И., Лазарева СИ., Тригуб Г.Я., 2002, с. 145, 185,189,202).

Подробно и объективно исследованы вопросы деятельности профессиональных и рабочих объединений, крупных акционерных обществ и товариществ, а также проблемы законодательного регулирования названных объединений в комплексных исследованиях Л.И. Галлямовой, А.Т. Мандрика и др. (Галлямова Л.И., 2000; Мандрик А.Т., 1994).

Влияние чиновничьего аппарата на самые разные стороны общественной жизни затрагивалось в ряде работ советского периода, которые полностью охватывали различные характеристики системы дореволюционных государственных учреждений (Ерошкин Н.П., 1968; Зайончковский П.А., 1978 и др.). Тем не менее, вклад дальневосточного чиновничества в развитие местной самодеятельности наиболее полно отражен в публикациях, вышедших в последнее десятилетие. Участие высшего чиновничества в обществах, действующих в самых разных сферах общественной жизни, изучались в работах Н.А. Троицкой, Н.И. Дубининой, М.В. Гридяевой, Н.Г. Мизь, СМ. Нарыж-ной, Ю.Н. Поповичевой и др.

Исследование кадрового состава института военных губернаторов Амурской области, проведенное Н.А. Троицкой, раскрывает, в частности, систему деятельности губернаторской канцелярии по гражданскому ведомству и ее недостатки (Троицкая Н.Л., 2001а, с.96). Высокая степень вовлеченности губернаторов в общественную жизнь региона, свидетельством которой является участие губернаторов в научных изысканиях обществ, руководство и попечительство, принимаемое ими в ряде обществ, подчеркивается в другой работе автора (Троицкая Н.А., 1999, с.227-228).

В работах, посвященных отдельным персоналиям генерал-губернаторов и губернаторов, подчеркивается большой управленческий опыт, глубокие военные и юридические знания высших должностных лиц местной администрации, выявляются причины, побудившие их к участию в делах обществ, приводятся примеры личной инициативы чиновников (Гридяева М.В., 2000а, 20006; Дубинина Н.И., 1996, 1997, Нарыжная СМ., 1996).

В работах А.С. Тумановой и М.В. Гридяевой, посвященных соответственно российскому и региональному чиновничеству, раскрываются идеологические пристрастия, их истоки и влияние на политику, проводимую в отношении частных обществ (Туманова Л.С., 20026, с.1-14; Гридяева М.В., 2000а, с.84 и др.). С проблемой консерватизма чиновников отчасти связан один из аспектов эволюции института губернаторства в России. Исследователи отмечают решающее влияние местных губернаторов на действие губернских присутствий по делам об обществах и союзах (Туманова А.С, 20016, с. 158-166 и др.), раскрывают причины и основания чрезвычайных полномочий генерал-губернатора (Лысенко Л.М., 2001.-3, с. 173-176) и т.д.

Ю.Н. Поповичева в диссертационном исследовании, подробно рассматривающем формирование и особенности местного чиновничества всех уровней и рангов, подчеркивает, в частности, значительный вклад чиновников в увеличение разнообразия городской жизни, которое во многом зависело от их личных усилий, культурного творчества (Поповичева Ю.Н., 2003, с.91).

В 2003 г. опубликована первая книга третьего тома «Истории Дальнего Востока России» - обобщающего исследования, охватывающего период революций 1917 г. и гражданской войны. Авторы вскрывают противоречия процесса модернизации дореволюционной России, отмечают определенные возможности, для легальной политической деятельности, полученные после первой русской революции, роль центров общественно-политической жизни Дальнего Востока, которую сыграли народные дома, научно-краеведческие общества, культурно-просветительные организации и т.д. Общий подъем экономической и общественно-политической жизни заметно сказался и на развитии дальневосточной культуры, подробный обзор которой представлен в монографическом исследовании. Авторы подчеркивают вклад воскресных школ, курсов, лекций при народных домах и клубах в расширении сети внешкольного образования и просвещения; весомый вклад в изучение края местных краеведов, объединяемых Приамурским отделом Русского географического общества; действие сети учреждений искусства, в частности, крупного профессионального музыкального коллектива - Владивостокского отделения Императорского музыкального общества, а также любительских кружков (Дальний, 2003, с.73-79).

В целом обзор историографии позволяет отметить, что постановка проблемы истории дореволюционных общественных организаций была осуществлена в советское и постсоветское время. Завершена начатая в дореволюционный период разработка понятия общественной организации, отличающаяся от дореволюционной, прежде всего, признанием самостоятельности общественных объединений. Советский период выделяется глубоким изучением отдельных сторон вопроса, созданием первых класификационных систем, отделивших, в частности, неполитические, некоммерческие и непрофессиональные объединения.

Постсоветское время отличается более подробным рассмотрением объединений отдельных сфер деятельности, вскрывающих роль частных лиц в развитии региона, часто проводимое в публикациях 1980-1990-х гг., а также попыткой сосредоточения на деятельности отдельных обществ в конце 1990-х- начале 2000-х гг., дающих возможность выявить изменения струк туры и деятельности ассоциаций. Можно отметить также наиболее распространенный в постсоветской отечественной историографии историко-социологический подход к изучению общественных организаций, позволяющий проследить соотношение государственного и общественного, вскрыть особенности структуры и принципы деятельности добровольных объединений, раскрыть роль общественной самодеятельности в модернизации дореволюционной России.

Источники. Источниковую базу исследования составили как опубликованные, так и архивные материалы и документы, сохранившиеся в фондах Российского государственного исторического архива Дальнего Востока (РГИА ДВ). Использованные источники можно разделить на несколько групп.

Документооборот общественных организаций, а именно: годовые отчеты с приложениями к ним, протоколы, финансовые документы обществ составляет самую большую группу источников. Большинство этих документов сохранились в фонде Приамурского генерал-губернатора (ф.702), некоторые из них содержатся в именных фондах общественных организаций (ф.1276, 1301, 1377, 1595). Небольшая часть документов хранятся в фонде Приморского областного правления (ф.1), Владивостокской городской управы (ф.28), канцелярии военного губернатора Амурской области (ф.704).

Годовые отчеты обществ с приложениями к ним, ежегодное составление которых было обязательным для всех организаций, отражали перечень мероприятий, проведенных обществом. Первый отчет организации, и, затем, отчеты за каждый пятый год существования общества, могли содержать сведения о подготовительной деятельности по организации общества, и, иногда, историю создания общества. Отчеты представляли собой брошюру, изданную типографским способом, или рукописный текст обязательно подписанный председателем, секретарем, бухгалтером общества. Общества стремились сделать общеизвестными факты своей деятельности, опубликовав годовой отчет отдельным изданием (Отчет..., 1894; Отчет..., 1914; Отчет..., 1915; Отчет..., 1916 и др.), приложением к изданию общества (Записки..., 1899; Записки..., 1907 и др.), совместить несколько отчетов в публикации, отражающей деятельность общества (Краткая..., 1914; Краткий..., 1916 и др.).

Характеризующие внутреннее устройство и деятельность общества, и, отчасти, мотивацию этой деятельности, а также изменение ее направления, годовые отчеты являются наиболее полным и наиболее массовым источником. Отчеты, уставы, переписка и некоторые другие документы ряда общественных организаций опубликованы также в сборниках, изданных в последнее десятилетие (Коляда А.С., Кузнецов A.M., 1997; Петропавловск-Камчатский..., 1994; Никольск-Уссурийский...,2003).

В приложении (иногда в отчете) помещался список членов общества и его правления, список лиц, производивших пожертвования в пользу общества, список вопросов, обсуждавшихся на заседаниях, ведомость сумм и смета на будущий год, список инвентаря. Некоторые группы обществ оформляют специальные приложения к отчету (правила об организации правильной охоты, программа стрелковых состязаний, положения о заведовании музеем, список породистой птицы, находящейся на руках у членов общества, сезонные и др. билеты, каталог работ членов общества, ведомости предметов и экспонатов, бланк аттестата общества). Отчет некоторых обществ любителей охоты иногда назывался очерком, и содержал подробнейшее описание особенностей охотничьего промысла на Дальнем Востоке, изложенного ярким, художественным языком.

Отчет часто содержит выдержки из докладов членов общества, а также «мнения» членов общества по тому или иному вопросу. Последнее оформлялось как письмо с подписью автора, без указания адресата. К отчету общества прилагался самостоятельный отчет или обзор деятельности дружины общества, музея общества. Отчет некоторых организаций (вольных пожарных обществ, обществ спасания на водах, некоторых благотворительных об ществ) заполнялся на типовом бланке обществ этой группы. Рапорты, программы работ, доклады, прилагаемые к отчету, оформлялись по итогам мероприятия, устроенного обществом или мероприятия, в котором общество принимало участие (съезд, выставка и т.д.), и представляли собой отдельное рукописное или печатное издание, зачастую имеющее научный характер. Указанные работы, как и отчет, часто отличаются литературным изложением материала и содержат подробные описания проблем, существующих в данной области, способов ее решения. К «мнению» мог быть приложен список оборудования, брошюр и книг, необходимых для библиотеки общества (с указанием их стоимости), к докладу- объемный и разнообразный статистический материал. Подробная картина жизни организации, приводящаяся в таких отчетах, имеет особенно большое значение при отсутствии протоколов.

Переписка организаций с местными и центральными властями, а также с общественными организациями и учреждениями, накапливается с первого документа, оформляемого учредителями, - прошения об утверждении устава (заявления о регистрации), подававшегося вместе со списком учредителей, с указанием имени, фамилии, отчества и точного адреса каждого из них. Чаще всего в исходящих письмах организации - запросы, направляемые через полицмейстера, с просьбой о разрешении устроить публичное мероприятие общества; ходатайства обществ об аренде земли и помещений, о выделении обществу единовременного или постоянного пособия, направленные в местную городскую управу; просьбы о внесении на рассмотрение городской Думы какой-либо вопрос; докладные записки, запросы, направляемые через генерал-губернатора, о разрешении обществу иметь собственный флаг или знаки отличия. В фонде Управы г. Владивостока сохранились бланки-приглашения на заседание общества.

Первым входящим документом общественной организации могло быть ответное письмо, подписанное представителем царской фамилии, и содержащее ходатайство о принятии общества под высочайшее покровительство.

В дальнейшем эта группа документов дополнялась, как правило, ответами учреждений, в адрес которых общество направляло запросы. Циркулярные письма некоторых обществ (Главных управлений) могли быть переданы в правление общественной организации чиновниками городской Управы, получавшей их по почте.

Исходящие и входящие письма общества часто разбросаны по разным фондам, некоторые письма имеют существенный недостаток, а именно: содержат несколько названий общественной организации, ни одно из которых не совпадает с уставным. Установление принадлежности такого письма осуществлялось сопоставлением всех имеющихся материалов об обществе. Тем не менее, письма представляют ценный источник, содержащий точную информацию о времени открытия обществом своих действий, дают наиболее полное представление о проблемах общества и их решении.

Краткий отчет отличался тем, что содержал только сведения о количестве заседаний, докладов и их авторов, количестве комиссий, краткое описание их деятельности, а также список членов общества и некоторую информацию о финансовых операциях общества, называемую денежным отчетом.

Финансовые документы в приложении к отчетам (в некоторых отчетах использованы следующие названия приходно-расходной ведомости: отчет о приходе и расходе, кассовый отчет, сведения о состоянии счетов) имеют самостоятельную ценность, давая представление о жизнеспособности общества, удачности мероприятий, проводимых с целью увеличения средств. Суммы целевых пожертвований, как и статьи расхода, четко очерчивают круг доминирующих задач организации, и ее потенциальную возможность выполнять эти задачи.

Протоколы (в некоторых обществах- журналы) общего заседания, чрезвычайного заседания, заседания правления (совета, комитета), комиссий обществ в той или иной мере отражают внутреннюю организацию общества, его планы и оценку их реализации, а также настроения в обществе. Запись каждого заседания почти всегда велась очень подробно, что дает возможность проследить момент изменения доминирующего направления деятельности. Протоколирование высказываний членов общества, сохранившееся в документах некоторых обществ, дает возможность оценить вклад наиболее активных членов общества и влияние правления.

Документооборот каждого общества сравнивался с такими же документами другого общества, преследующего аналогичные цели и задачи, что давало возможность оценить успешность организации, сделать вывод о достаточности средств организации, ее массовости, степени контактности и, в конечном счете, оценить вклад организации в развитие соответствующей сферы общественной жизни.

2) Уставы и проекты уставов обществ Дальнего Востока. Устав, как документ, задающий основные «параметры» общества: цель и задачи, структуру управления, состав и порядок ликвидации является важнейшим документом организации. Для исследователя роль устава неоценима, прежде всего, потому, что основные положения устава дают основание отнести общество к той или иной категории и группе организаций (особое внимание уделяется целям), выработать примерную классификацию общественных организаций Дальнего Востока, провести сравнительный анализ целей и задач обществ. В диссертационной работе привлечены 107 уставов общественных организаций Дальнего Востока, в из них 58 уставов обществ, ставших предметом диссертационного исследования.

Устав, как документ, составленный, чаще всего, до начала деятельности организации, отражает также планы учредителей, их представления о той роли, которую будет играть учреждаемая ими организация в общественной жизни региона (задачи и средства к достижению цели). Устав дает представление о том, каким образом учредители предполагали управлять делами общества, какой круг лиц предполагалось допускать к участию в обществе, будет ли общество относительно закрытой организацией или стремящейся к со трудничеству (состав, средства, управление обществом, специальные пункты). Здесь особенно интересны положения проекта устава, значительно отличающиеся от утвержденного устава. Тем не менее, незначительное число сохранившихся проектов уставов не позволяет, в отношении основной массы обществ, проследить динамику изменений, проведенных учредителями в уставе. Указанный недостаток данной группы документов восполняется большим количеством сохранившихся утвержденных документов. Большинство утвержденных уставов напечатано в местных типографиях и сохранились в достаточно большом количестве. Основная масса уставов сгруппирована в отдельные дела или объединена с отчетами обществ и хранится в фонде канцелярии Приамурского генерал-губернатора (ф.702) (РГИА ДВ. Ф.702. Оп.З. Д.342, Д.356, Д.383, Д.384, Д.417, Д.428), некоторые из уставов опубликованы в дореволюционный период (Устав..., 1888; Устав..., 1897 и др.).

Характер общества, однако, не может быть установлен только на основании устава, учитывая, что многие организации значительно изменялись на протяжении всей своей деятельности, отклоняясь от уставных задач. Сопоставление уставных обществ Дальнего Востока данных с положениями царского законодательства об общественных организациях дает возможность выявить степень соответствия структуры и формы местных уставов соответствующим нормативам, найти отличительные признаки уставов дальневосточных обществ.

3) Нормальные, примерные, образцовые уставы, как сохранившиеся в фондах архива (ДВ РГИЛ ДВ. Ф.702. Оп.З. Д.463. Л. 17-23 об.), так и опубликованные в работах дореволюционных авторов (Ильинский К., 1913; Роговин Л.М., 1912; Плато Г.К. фон., 1903), стали материалом для установления соответствия уставов требованиям министерств, а также для уточнения времени, с началом которого эти требования были установлены. Последнее, что относится к недостаткам документов этой группы, не всегда отражены на титульном листе норматива.

4) Периодическая печать конца XIX - начала XX вв. является важнейшим источником самых разнообразных сведений об общественных организациях. В частности, в газетах «Владивосток», «Далекая окраина», «Дальний Восток», «Русский Восток» можно найти информацию обо всех публичных мероприятиях общества, о времени, месте и тематике общих собраний, ежегодные краткие отчеты некоторых организаций. Газеты содержат сведения об открытии или временном бездействии общества, отражают этапы регистрации уставов обществ, приводят сведения об отказах в регистрации обществам Областными по делам об обществах и союзах присутствиями (1906-1916 гг.). Сообщения некоторых членов общества, объявления, поданные в редакцию правлением общества, содержат сведения о взаимоотношениях общественных организаций и учреждений, местного самоуправления.

Кроме того, ценным источником информации являются статьи и доклады членов обществ, опубликованные на страницах местной печати. Авторы газетных заметок часто приводят подробное описание мероприятия, оценивают уровень мастерства исполнителей концертов, устраиваемых обществами и собраниями, перечисляют наиболее успешные начинания общества и их устроителей, дают общую характеристику деятельности организации, ее проблемам и достижениям.

5) Переписка об учреждении общественной организации Дальнего Востока включает ходатайства об открытии общества учредителей (письма- прошения и телеграммы в 1875-1905 гг.), заявления учредителей о регистрации общества, направленные в Областное по делам об обществах и союзах присутствие (с 1906 г.). В разное время в письмах об учреждении общества могли быть отражены заключения непосредственного начальства и командования лиц, учреждающих общество (для обществ, в состав которых входили служащие, военные). Особенно интересны ходатайства учредителей, дающие информацию о причинах, побудивших учредителей открыть общество.

В эту же группу входит служебная внутриведомственная переписка: отношения, отзывы, представления, письма военных губернаторов; ходатайства, отношения, письма Приамурского генерал-губернатора, переписка названных администраторов с МВД. С 1906 г. группа документов об учреждении общества дополняется представлениями, на имя Приамурского генерал-губернатора, об отказах в регистрации, с заключениями Областных по делам об обществах и союзах присутствий и указанным в них списком членов присутствия.

Затруднения, встретившиеся в работе присутствий, в полной мере отражены в письмах губернатора с просьбой о решении генерал-губернатора. Запросы генерал-губернатора о том, в каком состоянии находится дело по учреждению общества, и его ходатайства, сопровождаемые замечаниями, предложениями, обоснованием необходимости такого общества, в сочетании с данными названных выше источников завершают картину политики местных властей по отношению к общественным организациям.

С этого же времени формируется блок документов, сохранившийся в незначительном количестве и состоящий из писем, направленных на Дальний Восток соответствующим министерством. Целью названных документов было получение резолюции губернатора и Приамурского генерал-губернатора по факту прошения служащих об учреждении общества. Отдельную группу представляют письма МВД и Правительствующего Сената с разъяснениями по поводу встречающихся при применении на практике закона 4 марта 1906 г., которая даст возможность установить, толкование каких статей закона были особенно трудны для местной администрации. Любое разъяснение вышестоящих властей рассылалось циркулярно из канцелярии генерал-губернатора военным губернаторам областей, что свидетельствует об информированности губернаторов и стремлении областной администрации наиболее точно соответствовать мнению Правительствующего Сената, а также указывает на широту круга проблемных вопросов.

Отзывы военного губернатора области (1906-1916 гг.) содержат сведения о соответствии устава нормативу, фамилии государственных служащих, состоящих в числе учредителей, цитату статьи закона, под действие которой попадает данная организация. Отзыв давался губернатором в ответ на запрос министерства и генерал-губернатора и, также как отказы присутствий, не содержал ходатайства об учреждении общества, или какие-либо объяснения решения губернатора.

Представления губернатора (1906-1916 гг.) - документы, отличающиеся от отзыва тем, что представляли собой ходатайство губернатора об открытии общества, в т.ч. общества, которому было отказано в регистрации присутствием. Представление содержало доклад о трудностях, встречающихся при регистрации в общем порядке, и имело форму служебного письма. Представление могло быть также составлено по факту предоставления устава общества, в состав которого входят служащие, губернатору. Структура документа полностью совпадала со структурой отзыва. Целью представлений было выяснение мнения генерал-губернатора или его ходатайства об утверждении устава общества. К представлению прилагался проект устава.

Сопоставление всех перечисленных выше документов об открытии и учреждении обществ в 1875-1905 гг. (РГИА ДВ. Ф.702. Оп.З.Д.47. Л.1-4, Л.7.Л.18, 20-24; Там же. Д.95. Л. 10; Там же. Д.9. Л.9, 14, 18, 20-21, 32. Там же. Д.106. Л.32 об., 33 об. и др.) и регистрации обществ в 1906-1916 гг. (РГИА ДВ. Ф.702. Оп.З. Д.342. Л.31-32 об., 40 об, 49-50, 66, 105, 121, 130, 172, 176, 237, 271-279, 283, 291 об.-292, 338. Там же. Д.417. Л.10-13, 15, 19, 35, 38-38 об, 59-59 об, 40-41 об, 68-68 об, 71, 77 об, 108, 193, 210. Там же. Д.304. Л.50, 55 об.-61, 109-114. Там же. Д.428. Л.39-40, 41-42, 50-59. Там же. Д.576. Л. 1-5 и др.), с группами документов, указанными выше, позволили выяснить позиции отдельных представителей местной администрации, вскрыть разногласия между генерал-губернатором и некоторыми губернаторами по отдельным вопросам, выявить определенную последовательность утверждения устава, что стало основанием для условного обозначения основных этапов утверждения устава общественной организации Дальнего Востока.

Справки канцелярии Приамурского генерал-губернатора, выдаваемые по факту проверки каждого, поданного генерал-губернатору устава (1875-1905 гг.) на предмет его соответствия нормальному уставу, представляют особую группу документов, содержание которой доводилось до сведения только генерал-губернатора и, по необходимости, направлялось в соответствующее министерство. С 1906 г. канцелярия оформляет справки только в отношении уставов обществ потребителей и обществ, в составе которых есть служащие. Справки представляли собой, как правило, 1-4 листа, каждый из которых был сложен по вертикали, в левой части листа вписывались неверно составленные пункты проекта, в правой- соответствующие пункты нормального устава или образца. На справках сохранились комментарии генерал-губернатора относительно указанных в них отхождений от норматива, а также его замечания, что позволяет установить отношение генерал-губернатора к ошибкам, допущенным в уставе организации. При сопоставлении материала справок с той частью документооборота канцелярии, которая имеет отношение к общественным организациям, выявляются критерии оценки общественной инициативы со стороны местной власти.

В диссертационном исследовании привлечены некоторые материалы входящей документации канцелярии Приамурского генерал-губернатора. Документы, полученные от частных лиц и учреждений, освещают некоторые проблемы и ограничения, существующие и действующие в социальной, экономической и культурной областях, с которыми сталкиваются, в т.ч. и общественные организации. К таким документам относятся: докладная записка Первого хабаровского съезда владельцев винокуренных заводов (1914); список драматических произведений, одобренных к представлению на сцене на родных театров (1913) (РГИЛ ДВ. Ф.702. Ои.З. Д.483. Л.1-2 об. Там же. Д.454. Л.3-4 об.) и др.

б) Министерские циркуляры генерал-губернаторам и губернаторам, о запрещении обществ «нигилистов», о применении на практике временных правил об обществах и союзах 4 марта 1906 г., о запрещении к открытию властью губернатора и генерал-губернатора обществ потребителей, в состав которых входят служащие, а также копии журналов министерства внутренних дел о необходимости и правилах утверждения уставов (1910-1916 гг.) (РГИЛ ДВ. Ф.1. Оп.1. Д.И. Л.1. Там же. Ф.702. Оп.З. Д.342. Л.5-19. Там же. Д.384. Л.2 и др.) отражают политику правительства по утверждению и регистрации уставов общественных организаций.

В диссертационном исследовании привлечены циркулярные обращения некоторых министерств и ведомств к общественным организациям, в частности, циркуляр департамента Земледелия и Лесного департамента к сельскохозяйственным и охотничьим обществам, циркуляр Центрального статистического комитета, с приложенными к ним вопросными листками для благотворительных обществ и учреждений, содержащие сведения об уточнении статуса организаций и требования к отчетным документам обществ, отражающие некоторые принципы классификации общественных организаций.

Постановления, циркулярные распоряжения, приказы генерал-губернаторов и губернаторов, о регулировании местного охотничьего хозяйства и сбережении промысловых и охотничьих животных, об упорядочении питейного дела в Приамурском крае, о постановке дела физического развития подрастающего поколения, а также правила о проведении лотерей-аллегри и о помощи лицам, пострадавшим от военных действий (РГИА ДВ. Ф.702. Оп.З. Д.566. Л.172-172 об. Там же. Л.41 об.-42. Там же. Д.255. Л.4 об. Там же. Оп.З. Д.22. Л.2-11. Там же. Д.484, Л. 1-21. Там же. Ф.704. Оп.1. Д.441. Л. 13-28 и др.), приказы генерал-губернатора о созыве съездов представителей обществ и предприятий позволяют выявить проблематику каждой из об ластей общественной жизни. Использованы также опубликованные материалы, отражающие распоряжения властей об участии нижних чинов в общественно-политической жизни (Владивосток..., 1960; с.77-78, 108, 199; Петропавловск-Камчатский...., 1994, с.279-314).

7) Отдельную группу составляют материалы полицейских управлений, проходящие через канцелярию губернаторов и генерал-губернатора. К этой же группе документов относятся, оформленные в разное время и направляемые губернатору, сведения полицмейстеров (составленные в форме доклада, рапорта), специально запрашиваемые губернатором, в т.ч. и по факту проверки деятельности общества или какого-либо инцидента, совершенного при устройстве собраний или увеселительных мероприятий. Губернатором направлялись полицмейстеру служебные запросы адресных данных учредителя (если таковых не было в уставе), приказы о проведении проверки, закрытии общества. От Приамурского генерал-губернатора губернаторы получали секретные документы об отказах обществам в праве устройства мероприятия, материалы обысков и ревизий дел общества.

8) Ежегодные отчеты военных губернаторов Приморской и Амурской областей и приложения к ним (обзоры) содержат оценки деятельности некоторых обществ и их количестве, дают представление об основных тенденциях и процессах и общей картине тех сфер общественной жизни, в камках которых осуществляют свою деятельность организации. Недостатком этой группы документов является неточность некоторых сведений, например, названия организации, а также неточность ряда данных. Отчеты также часто приводят сведения только о тех организациях, деятельность которых, по мнению губернатора, следовало отметить.

9) Важнейшим источником являются опубликованные работы дореволюционных авторов, содержащие самые разные сведения об общественных орагнизациях, в основе которых лежат наблюдения авторов- очевидцев и участников событий, действительных членов местных обществ, имевших возможность достоверно изложить сведения об общественной организации, снабдив их своими замечаниями и оценками.

10) Списки действующих обществ (с 1906 г.— зарегистрированных) на территории Дальнего Востока, предоставляемые Приамурскому генерал-губернатору, и канцелярией генерал-губернатора- в МВД (РГИЛ ДВ. Ф.1. Оп.1. Д.963. Л.1-3 об. Там же. Ф.702. Оп.З. Д.384. Л.94-95 об. Там же. Д.342. Л. 138-154. Там же. Д.464. Л.7-16), а также списки общероссийских обществ, предоставляемые Главным Управлением Землеустройства и Земледелия (ГУ-ЗиЗ) (РГИА ДВ. Ф.702. Оп.2. Д.299. Л.9-40) дают широкий статистический материал. Перечень действующих организаций отражает принципы классификации, выработанные административной практикой. Приводимые в списках цитаты уставных формулировок целей и задач организации, становятся незаменимым источником, в том случае, если устав общественной организации не сохранился.

11) Источником статистических данных о количестве организаций и открытых при них учреждений, дополняемых информацией о составе правления обществ и юридическими адресами организаций являются справочные издания: адрес-календари, памятные книжки, путеводители, справочные издания по отдельным городам и областям Дальнего Востока (Богданов Д., 1909; Голубцов Г., 1903; Памятная..., 1911; Памятная..., 1914 и др.). В исследовании привлечены также опубликованные справочные сведения об обществах (Справочные..., 1912 и др.).

К этой же группе документов может быть отнесена анкета, изданная Статистическим Отделом Приморского переселенческого района (Запрещение..., 1915). Результатом обследования такого нового опыта в области общественных отношений как запрещение продажи водки, стала уникальная публикация, содержащая, помимо статистических данных, сведения о формах досуга и нравственных аспектах быта крестьянского населения Примор кой области, дающее подробные сведения о влиянии антиалкогольной политики центральных и местных властей.

12) Законодательные акты, составляющие правовую базу дореволюционных общественных организаций, дают представление о законодательном механизме, регулирующем порядок регистрации общества и его деятельность, отражают тенденции законодательной политики правительства в отношении общественных организаций. Уточнить должностные обязанности генерал-губернатора и губернатора по отношению к некоторым группам обществ помогают статьи Свода Губернских Учреждений изд. 1892 г. (СЗРИ, 1892, т.П). Именные высочайшие указы цитируются статьям Собрания узаконений и распоряжений правительства, хранящегося в фондах архива (РГИА ДВ. Ф.28. Оп.1. Д.292. Л. 11 об,-15 об.). В диссертационном исследовании приведены некоторые законодательные акты, регулирующие существование общественных организаций, которые цитируются по опубликованным источникам. Некоторые сведения о законоположениях, регулирующих деятельность обществ любителей охоты, а также история законотворчества по данному вопросу, цитируется по материалам обзора узаконений и правительственных распоряжений, составленного чиновниками Главного Управления Землеустройства и Земледелия (ГУЗиЗ) (РГИА ДВ. Ф.702. Оп.2. Д.299. Л.32 об.-34).

13) В исследовании использованы материалы (уставы, отчеты, переписка, циркуляры Главных Управлений) некоторых профессиональных обществ и союзов, обществ помощи учащимся и учившим, отделов Общества Красного Креста, обществ помощи переселенцам, попечительных о тюрьмах обществ, кружков самообразования, биржевых обществ, коммерческих организаций (трудовых артелей, обществ потребителей, сберегательных касс, биржевых обществ), не представляющих предмет настоящего исследования. Помимо документов общественных организаций использована отчетная документация Амурского благотворительного фонда (РГИА ДВ. Ф.704. Оп.1. Д.200. Л.99-101); фонды Хабаровской училищной комиссии, Хабаровского город ского комитета по устройству убежища для детей запасных солдат и Петропавловск-Камчатского областного комитета по сбору пожертвований на военно-воздушный флот (РГИЛ ДВ. Ф.1307, 1319, 1375); документация по образованию и деятельности военно-спортивных комитетов (РГИЛ ДВ. Ф.702. Оп.З. Д.463. Л.7-12, 25-54); прошения частных лиц об участии в их деятельности; а также выписки из программ вопросов, предложенных на обсуждения съездов представителей обществ и предприятий края, положения и программы съездов (РГИЛ ДВ. Ф.702. Оп.З. Д.253. Л.1-28 об.; там же. Д.428. Л.71-73 об. и др.).

Привлечение документов этих организаций объясняется необходимостью уточнения этапов утверждения устава в этот период, более точного обозначения границ круга объединений, представляющих предмет настоящего исследования, выявления примеров совместной деятельности обществ с названными организациями и учреждениями.

Перечисленные выше документы и материалы не исчерпывают всего комплекса источников, привлекаемых для изучения общественных организаций Дальнего Востока. Недостатком источникового материала является неточность и фрагментарность сведений, отражающих целый ряд сюжетов общественной жизни. Нехватка документов личного происхождения, не сохранившихся или не найденных в фондах архива, таких как дневники, воспоминания, мемуары, личная переписка наиболее активных общественных деятелей и членов обществ Дальнего Востока, затрудняют, в некоторых случаях, исследование реакции представителей общественных организаций на изменения политики местных властей по отношению к общественной самодеятельности. Небольшое число источников, датируемых 1917 г., не позволяет полностью раскрыть некоторые аспекты деятельности обществ накануне октябрьской революции.

Однако большинство источников, характеризующих самые разные стороны деятельности общественных организаций Дальнего Востока и раскры вающих их структурные изменения, дают возможность, в отношении большинства организаций, проследить практически каждый год ее существования. Сохранившиеся в фондах архива источники, содержат то количество материала, которое является вполне достаточным, для того чтобы в полной мере отразить динамику качественных и количественно-временных изменений.

На основе собранных и обобщенных сведений об открытии и деятельности общественных организаций составлено 19 таблиц, помещенных в приложении к диссертационному исследованию. Таблицы дают общее представление о каждой организации и содержат основные характеристики обществ: направление деятельности, круг контактов, численность, сумма вступительного и годового взносов. Группировка организаций по принципу принадлежности обществ к той или иной сфере общественной деятельности раскрывает структуру общественной самодеятельности и наглядно отражает общую картину общественной жизни Дальнего Востока в конце XIX - начале XX вв. На основании источникового материала составлены диаграммы, наглядно отражающие основные тенденции в формировании состава некоторых дальневосточных обществ разных сфер деятельности. В отдельную таблицу сведены данные о составе правлений обществ г.Владивостока за 1913/14гг., отражающей информацию о наиболее активных членах обществ, их социальном статусе, должности, занимаемой в обществе.

Методология исследования основана на синтезе цивилизационного и формационного подходов. Общественные организации конца XIX- начала XX вв., представляющие одну из форм социальных отношений и институтов капиталистического общества, рассматриваются как одно из явлений, сформировавшееся на такой исторически определенной ступени в развитии человеческого общества как капиталистическая формация. Предполагается также, что общественные организации являются одним из элементов общества, постоянное развитие которого определяется субъективными факторами, кото рые, вместе с тем, аналогичны факторам, действующим на развитие других обществ, принадлежащих к такому же типу цивилизации.

Рассмотрение сети общественных организаций Дальнего Востока как определенной системы (относительно самостоятельной, видоизменяющейся, контактной) предполагает системно-структурную методологию научного познания. При этом основным методологическим принципом является историзм, понимаемый как требование рассматривать изучаемое явление в становлении, развитии, взаимосвязи с другими явлениями, позволяющий воссоздать целостное представление об общественной самодеятельности на Дальнем Востоке. Структурный подход позволяет, в свою очередь, выявить особенности и роль общественных организаций как института дореволюционного российского общества, выявить связь составных частей системы общественных организаций, разработать классификацию обществ. Принцип объективности исторического исследования обеспечивает нейтральный исторический анализ изучаемого явления.

Среди общенаучных методов познания, применяемых автором, основное место занимают методы эмпирического и теоретического анализа, синтеза, индуктивных обобщений. При работе над диссертацией использовались общие методы гуманитарных исследований: сравнительный, сравнительно-исторический, дескриптивный (описательный), метод контент-анализа. Применение сравнительного и сравнительно-исторического методов позволило выявить общее и особенное в структуре и деятельности каждой организации и в группах обществ, выявить их эволюционные особенности. Описание каждой группы и категории обществ позволило воссоздать общую картину развития самодеятельности. С помощью метода контент-анализа из большого объема сведений об общественных организациях была отобрана та часть информации, которая характеризовала непосредственно группу легальных неполитических обществ, не ставящих задачу получения прибыли.

Научная новизна исследования заключается в комплексном подходе к предмету исследования. В диссертации впервые предпринята попытка обобщения сведений об общественных организациях Дальнего Востока России, специализирующихся в отдельных областях общественной жизни, их формированию, деятельности и структуре. Новым является институциональный подход к предмету, предполагающий раскрытие политологического и историко-философского аспекта проблемы. Выбранный аспект позволяет выявить значение достижений местной самодеятельности в становлении и развитии российского гражданского общества, выявить исторические особенности этого многостороннего явления на примере Дальнего Востока.

Научная новизна исследования заключается также в том, что:

- предложена классификация общественных организаций, выявлены отличительные черты дальневосточных обществ, прослежены эволюционные изменения, проходившие во внутренней структуре и деятельности обществ;

- установлены и уточнены время открытия действий обществ и утверждения их уставов, местоположение правления обществ, район действий, а также точное число обществ, уставы которых были утверждены;

- выявлены причины создания общественных организаций, основные тенденции в формировании их состава, раскрыт образ жизни общественных деятелей Дальнего Востока;

- найдены ответы на такие малоизученные вопросы, как закономерности процесса открытия и регистрации обществ местными властями, их внутреннее устройство и структура, функции общественных организаций в развитии городской жизни и их роль в системе общественных отношений.

Значительная часть использованных в диссертационном исследовании архивных источников, а также некоторые источники, опубликованные в дореволюционный период, впервые вводятся в научный оборот.

Апробация и практическая значимость работы. Результаты диссертационного исследования обсуждались на следующих международных научно практических конференциях: «Интеллектуальный потенциал вузов на развитие дальневосточного региона» (Владивосток, 2002) и «Российский Дальний Восток и интеграционные процессы в странах ЛТР: политико-экономические, социально-культурные проблемы» (Владивосток, 2003).

Практическая значимость работы состоит в том, что она может быть использована исследователями в ходе дальнейшего изучения проблем становления и развития общественной самодеятельности. Материалы диссертации могут быть применены в преподавании курса истории России, в темах, связанных с историей ее дальневосточного региона в конце XIX - начале XX вв., а также для разработки спецкурсов по истории общественных организаций. Опыт создания и деятельности отдельных обществ, а также пример функционирования сети дореволюционных общественных организаций Дальнего Востока может быть использован современными общественными организациями, при разработке новых программ развития.

Общественные организации дореволюционной России. Понятие общества, общественной организации, общественной самодеятельности

На протяжении XIX -XX вв. исследователями были выведены различные типы классификаций общественных организаций, представлявшие собой попытки систематизации сведений о структуре и деятельности огромного количества частных объединений. Своего рода «классификации» разработаны также административной и юридической практикой в конце XIX- начале XX вв., учитывающих определенный ряд характеристик общества. Краткий обзор созданных классификационных систем, приведенный в настоящей главе, дает возможность выявить наиболее распространенные критерии типоло-гизации, а также дать примерную классификацию местных обществ. Поскольку работа носит пионерный характер, автор не претендует на полноту обзора, в который включены исследования, анализирующие или отмечающие наиболее характерные черты изучаемого явления.

Традиция разделять общество и государство на основании различия гражданского и государственного права, регулирующего соответственно каждую из этих самостоятельных систем, была оформлена представителями государственной историографической школы. Понятие общества, как самостоятельной области явлений, «существенно отличной от государства» и управляемой «особыми нормами права» (Чичерин Б.Н., 1998, с.65, 202-203), области, в которой люди создают объединения - союзы, имеющие «временный и переходящий характер целей», предложенное Б.Н. Чичериным, было изменено его последователями. В оценке А.Д. Градовского, частные союзы отнесены к представителям одной из трех форм управления, наряду с управлением «через посредство чисто правительственных установлений» и «управлением через выборные установления». Мнение А.Д. Градовского, полагавшего задачей вольных союзов частных лиц восполнение средств правительства и самоуправления (Градовский А.Д., 2001, с.27), отражает итог эволюции представлений о частных объединениях, проходившей в XIX в.

Для дореволюционных исследователей интерес к частным объединениям часто связан с изучением функций самоуправления, однако, в отношении общественных организаций, он ограничивался обозначением связи «мелких союзов» с самоуправлением. А.И. Васильчиков называет самоуправление продолжением «общественной организации мелких союзов», «средой их взаимного согласия, справочным местом для хозяйственного их управления» (Васильчиков А.И., б.г., т.1, с.58); СП. Покровский отмечает необходимость борьбы за расширение полномочий всяких проявлений общественной самодеятельности, в т.ч. общественных и сословных учреждений (Покровский СП., 1906).

Для дореволюционной литературы характерно также использование понятия «самодеятельность»- действие от себя, из себя (Даль В.И., 1982, т.4., с. 133), под которым подразумевались как добровольные общества, так и органы местного и даже сословного самоуправления. Тем не менее, в составленной В.М. Гессеном на рубеже XIX - XX вв. классификации, являющейся первой подробной классификацией общественных организаций дореволюционной России, разделение частных обществ и самоуправления было проведено достаточно четко. Критерием стал традиционный для предшествующего времени принцип соответствия обществам и самоуправлению разных отраслей права, которыми регулируются их действия (Гессен В.М., 1992, с.610).

Общества, в соответствии с отраслями права, регулирующими их действия, были разделены на частно-правовые (частные общества) и публично-правовые). «Категории» частно-правовых обществ были разделены В.М. Гессеном на следующие группы: I. Общества, имеющие своей целью развитие хозяйственной жизни населения; II. Общества, имеющие целью развития духовной жизни населения; III. Общества, ставящие задачу содействие физическому развитию населения; IV. Общества оказания помощи (в т.ч. благотворительные) (Гессен В.М., 1992, с.610-613).

Попытки упорядочения правового положения общественных организаций в конце XIX- начале XX вв. Регулирующая роль нормальных уставов и временных правил об обществах и союзах от 4 марта 1906 г

История развития царского законодательства рассматривалась в ряде работ, среди которых необходимо особо отметить монографии А.Д. Степанско-го и Л.С.Тумановой (Степанский А.Д., 1980; ТумановаЛ.С., 2002в, 2002г, 2003а и др.). Учитывая подробную освещенность рассматриваемого вопроса, в первом пункте настоящей главы будут обозначены лишь общие направления и оценки законодательной политики царской России в отношении общественных организаций, отражены причины формирования и жизнеспособности такой своеобразной формы контроля над обществами как нормальные и примерные уставы.

Первым в истории России законодательным актом, говорившим об общественных организациях, был Устав благочиния или полицейский 1782 г., включенный затем в переработанном виде в специальную главу Свода Зако-нов под названием «Устав о предупреждении и пресечении преступлений». Устав благочиния, ставший, по мнению исследователей, правовой базой для проявления частной инициативы, основой для развития правовых актов последующего времени (Степанский А.Д., 1980, с.7) и единственной общей правовой нормой, так и не дал ответа на главный вопрос: где, как и на каких условиях можно получить разрешение на создание общества (Туманова А.С., 2002г, с.69). Кроме того, формулировка ст.64 Устава благочиния «законом утвержденное общество», вошла в ст.117 Устава о предупреждении и пресечении преступлений, давала основания полагать, что общества должны разрешаться в законодательном порядке. Однако установившийся с этого порядок высочайшего утверждения устава основывался не на точной формулировке закона, а скорее на традиции. Не смотря на отсутствие регламентации учреждения общества, вплоть до 60-х гг. XIX в. на законодательном уровне не вырабатывался порядок утверждения устава, основное же внимание уделяется разработке понятия «противозаконное», тайное общество, используемое для обозначения не коммерческого общества, устав которого не был утвержден императором.

Стремление контролировать каждую организацию отразилось уже в ст.260 Устава благочиния, перешедшей в ст. 116 Устава о пресечении и предупреждении преступлений: «Запрещается всем и каждому заводить и вчи-нать в городе общество, товарищество, братство или иное подобное собрание без ведома или согласия правительства» (СЗРИ, 1890, T.XIV). С 1866 г. действовали секретные циркуляры МВД от 9 сентября и 6 октября, требующие наблюдения губернаторов за «нравственно-извращенной средой», «которая была до сего времени известна под общим наименованием "нигилистов"», и предписывающие губернаторам «иметь неослабное наблюдение за тем, что бы в ... губернии не образовывались такие кружки и общества, которые не могут, по своему вредному направлению, быть терпимы» (РГИА ДВ. Ф.1. Оп.1. Д.11. Л Л), равным образом не допускалось всякое доказательство принадлежности к подобным обществам. Кроме того, губернаторам было предоставлено право «закрывать своей властью собрания разных частных обществ... в случае обнаружения в них чего-либо противного государственному порядку и общественной безопасности и нравственности» ст.321. Т.Н. Св. Зак. Общ. Губ. Учр. (СЗРИ, 1892, т.П). Признав необходимым совершенно закрыть общество, губернатор должен был предоставить об этом на усмотрение МВД, распоряжением которого любое общество могло быть закрыто во всякое время. Эти факты неоднократно приводили к выводу о строгом административном и полицейском контроле за общественными организациями: «Министры, губернаторы, полиция пользовались широкими правами контроля за всеми сторонами создания и деятельности обществ, вплоть до их закрытия и запрещения», - отмечает А.И. Щиглик (Щиглик А.И., 1971, с. 183).

Порядок утверждения устава общественной организации Дальнего Востока в 1876-1906 гг. Применение «образцовых» уставов местными обществами и роль генерал-губернатора в оценке частной инициативы

Устав дальневосточной общественной организации регистрировался особым порядком, включавшим в себя получение резолюций ряда чиновников. Определенная последовательность, выявленная при сопоставлении сохранившейся в архивах переписки об открытии обществ, нормальных уставов, уставной документации обществ и сведений местной периодической печати, позволяет условно обозначить основные этапы утверждения устава общественной организации на Дальнем Востоке в 1876-1906-х гт.

Обозначенные хронологические рамки продиктованы сохранившимися сведениями об утверждении устава одного из первых обществ Дальнего Востока - Владивостокского благотворительного общества (1876) и началом действия временных правил 1906 г., изменивших порядок утверждения устава.

1) Процесс утверждения устава начинался с ходатайства лиц, заинтересованных в создании общества/союза. Учреждающие общество направляли Приамурскому генерал-губернатору прошение и список учредителей, с указанием имени, фамилии, отчества и точного адреса каждого из них, а также проект устава в 2 экз. Учредители дальневосточных организаций часто указывали также свой социальный статус, причем не только в отдельном списке учредителей, но и на последней странице устава. Минимальное количество учредителей обществ, уставы которых утверждены в этот период, отмечено в уставе Хабаровского общественного собрания (1886) - 9 человек (РГИА ДВ. Ф.702.ОП.З.Д.9.Л.11).

В некоторых случаях участие в учреждении общества принимали военные губернаторы, ходатайствуя об обществе перед губернатором гражданским (РГИА ДВ. Ф.702. Оп.З. Д.47. Л.З об.; там же. Д. 156. Л.З; Приамурские ведомости. 1901. 2 дек. №414), и, иногда, утверждая устав общества. Сложно установить, была ли резолюция военного губернатора в этот период обязательной для регистрации устава, однако губернатор, несомненно, был осведомлен о каждом случае регистрации. Сохранились сведения о ходатайстве военного губернатора об открытии общества военного губернатора (резолюция военного губернатора о том, что он «не встречает препятствий» учреждению общества отмечена на уставах общественных собраний: Хабаровского, Никольского, Николаевского). Кроме того, губернатор имел право утверждать уставы обществ сельскохозяйственных, пожарных, потребительных, благотворительных, обществ вспомоществования учащимся, сельские пожарные дружины при условии тождественности представляемых учредителями проектов уставов с нормальными уставами (Плато Г.К. фон., 1903, с.1; Ильинский К., 1913, с.157, 366, 432; Ануфриев П.Н., 1916, с.27). В рассматриваемый период губернатором утверждены уставы: Амурского сельскохозяйственного общества (1905), Общества изучения Амурского края (ОИАК) (1886), нескольких благотворительных обществ (1899). По ходатайству военного губернатора до утверждения устава разрешено открытие Южно-Уссурийского общества любителей фотографического искусства (1896). В случаях с другими обществами этих же областей деятельности, их уставы регистрировались установленным порядком, т.е. соответствующим министерством (см. п.4). Отметим, что указанные общества, уставы которых были утверждены военным губернатором, открывались в Благовещенске, Хабаровске и Владивостоке.

Военный губернатор мог быть лично заинтересован в учреждении некоторых обществ и даже ходатайствовать об открытии такового перед членами императорской семьи. Например, в 1887 г. А.С. Беневский обратился к Великому князю Александру Михайловичу как «охотнику и покровителю» с просьбой оказать покровительство благовещенским охотникам, ссылаясь на предварительную договоренность. Только после длительной переписки и получения согласия Его Высочества, проект устава и копия письма, подтверждающего высочайшее покровительство, были переданы военным губернатором А.Н. Корфу (РГИА ДВ. Ф.702. Оп.З. Д.47. Л.3-5).