Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Внешняя политика России в восприятии Отто фон Бисмарка в годы его франкфуртской миссии. 1851 — 1859 гг 54
Дипломатическая деятельность Бисмарка в Союзном Сейме. Знакомство с российской политикой 55
Бисмарк о России в годы Крымской войны. Отстаивание политики прусского нейтралитета 62
Размышления дипломата о судьбе русско-германских связей после Крымской войны 76
Глава II. Отто фон Бисмарк в Петербурге. 1859 — 1862 гг 90
Петербург в восприятии прусского посланника 91
Круг общения Бисмарка 105
Прусский дипломат о российском министре А. М. Горчакове 114
Личность Александра II в оценке Бисмарка 122
Глава III. Внешняя политика России на рубеже 50-х— 60-х гг. XIX в. в оценке Бисмарка 137
Международная политика России в ходе Итальянской войны 1859 г. по сообщениям Бисмарка 138
Внешняя политика России после Итальянской войны в оценке Бисмарка 154
Глава IV. Отмена крепостного права в донесениях прусского дипломата 170
Глава V. Польский вопрос в восприятии Бисмарка 197
Польская проблема в петербургских донесениях Бисмарка 199
Государственные интересы России и Пруссии в Польше в восприятии министра-президента Бисмарка. Конвенция Альвенслебена 215
Бисмарк о русско-прусском согласии во время дипломатического демарша западных держав 232
Заключение 246
Библиография 262
- Дипломатическая деятельность Бисмарка в Союзном Сейме. Знакомство с российской политикой
- Прусский дипломат о российском министре А. М. Горчакове
- Внешняя политика России после Итальянской войны в оценке Бисмарка
- Отмена крепостного права в донесениях прусского дипломата
Введение к работе
Предмет и актуальность исследования. Изучая историю Российской империи в 50-е - начале 60-х гг. XIX в. и ее международное положение, важно выяснить, каким был образ России в представлении зарубежных политиков. Проблема восприятия иностранцами России стала актуальной в отечественной и зарубежной историографии особенно в последние годы.
Предметом исследования в диссертации является история Российской империи середины XIX в. Основное внимание уделяется внутренней и внешней политике государства и российским государственным деятелям. Объектом исследования выступает личность Отто фон Бисмарка, его представления о России, переданные в официальной и личной переписке, а также его политика по отношению к России.
Настоящая тема вписывается в историографическое направление, изучающее проблему «свой» - «чужой». Она дополняет новыми материалами исследование истории русско-германских отношений в середине XIX в. В диссертации показана оценка Бисмарком Александра II и А. М. Горчакова, благодаря чему, в работе затрагивается еще одно актуальное направление исторической науки: роль личности в истории. Изучение деятельности Бисмарка - дипломата на посту прусского посланника в Санкт-Петербурге -вписывается в рамки микроистории и истории повседневности. Таким образом, исследование использованных в диссертации материалов происходит по четырем историографическим направлениям, актуальным в настоящее время.
Хронологические рамки исследования: 50-е - начало 60-х гг. XIX в. Нижней хронологической границей диссертации является 1851 г., когда Бисмарк был назначен прусским представителем в Союзном Сейме во Франкфурте. Особое внимание уделяется его петербургской миссии в 1859 -1862 гг. Завершается исследование подавлением польского восстания 1863 года.
Научная новизна диссертации состоит в том, что впервые в отечественной и зарубежной историографии восприятие Бисмарком России показано на основании совокупного изучения его официальных документов, личной переписки и официальных документальных материалов. Основная часть анализируемых источников вводится в научный оборот впервые. Кроме того, материалы Бисмарка были исследованы в комплексе с отечественными источниками.
Степень изученности проблемы. В историографии существует множество работ, посвященных Бисмарку, однако специальной работы, в которой рассматривается его восприятие России и его политика в отношении Российской империи в указанный в диссертации период, нет. Долгое время это было связано с отсутствием публикаций архивных материалов Бисмарка.
Дореволюционные монографии о Бисмарке, вышедшие в России, содержали общее представление о его политике . После издания петербургских донесений Бисмарка в 1920 г. в Праге вышла монография Б. Э. Ноль де «Петербургская миссия Бисмарка 1859 - 1862 гг. Россия и Европа в начале царствования Александра II» . Главной темой монографии явилось исследование международных отношений на рубеже 50-х - 60-х гг. XIX в., для чего Ноль де впервые использовал некоторые письма из петербургской корреспонденции Бисмарка. В монографии была показана роль Бисмарка в развитии русско-германских отношений в годы петербургской миссии, однако Нольде не ставил перед собой задачу рассмотреть оценку Бисмарком внутренней и внешней политики России, его отношение к Александру II и Горчакову. После работы Нольде в
Сементковский Р. И. Князь Бисмарк. Его жизнь и государственная деятельность. М., 1895; Слонимский Л. 3. Князь Бисмарк. Опыт характеристики. Спб., 1908; Пименова Э. К. Железный канцлер Бисмарк - творец Германской империи. М., 1917. 2 Нольде Б. Э. Петербургская миссия Бисмарка 1859 - 1862 гг. Россия и Европа в начале царствования Александра П. Прага, 1925.
отечественной историографии специальные исследования дипломатического периода жизни Бисмарка не проводились.
Оценка Бисмарком отдельных эпизодов из истории русско-германских отношений в середине XIX в. передана в общих работах по международным отношениям. А. Л. Нарочницкий и Е. В. Тарле писали о стремлении Бисмарка к обострению польского вопроса для охлаждения русско-французских отношений и ослабления России. Международный контекст польского восстания 1863 г. на основании богатого комплекса источников подробно изучил В. Г. Ревуненков в монографии «Польское восстание 1863 г. и европейская дипломатия» . Исследуя имеющиеся на тот момент официальные письма Бисмарка, он пришел к выводу, что Бисмарк рассматривал перспективу занятия Польши прусскими войсками. Ревуненков считал политику Бисмарка в польском вопросе агрессивной и авантюрной. С появлением новых источников, ранее недоступных Ревуненкову, можно обозначить не поставленные ранее вопросы и прийти к интересным выводам о политике Бисмарка в решении этой проблемы.
Для написания диссертации немаловажное значение имели работы, позволившие составить общий исторический фон исследования. Важная для оценки взглядов Бисмарка информация о Крымской войне содержится в монографиях А. М. Зайончковского и Е. В. Тарле . Российская дипломатия во время Итальянской войны 1859 г. хорошо изучена в работе
Нарочницкий Л. А. Международные отношения от Парижского до Франкфуртского мира (1856 - 1871). Стенограммы лекций, прочитанных в 1944 - 1945 учебном году в Высшей школе партийных организаторов при ЦК ВКП (б). М., 1946.
Европейская дипломатия от Парижского мира до войны Пруссии и Австрии с Данией (1856 - 1863)//История Дипломатии. М., 1959 - 1963. Ревуненков. В. Г. Польское восстание 1863 г. и европейская дипломатия. Л., 1957. Зайончковский А. М. Восточная война 1853 - 1856 гг. в связи с современной ее политической обстановкой. Спб., 1908. 7 Тарле Е. В. Крымская война. 2 ТТ. М.-Л., 1941-1944.
М. А. Чепелкина . Для представления об общем направлении русско-германских отношений изучаемого периода были использованы работы по истории международных отношений: «История дипломатии» , «История внешней политики России» , коллективная работа «История международных отношений и внешней политики России» и пособие «История международных отношений в новое время» , монография О. Р. Айрапетова , посвященная внешней политике России.
При изучении восприятия Бисмарком личности и политики Александра II большую помощь оказали фундаментальная работа С. С. Татищева «Император Александр П. Его жизнь и царствование» и статья Л. Г. Захаровой «Александр II и место России в мире» . Для изучения политики и деятельности А. М. Горчакова в оценке Бисмарка была использована монография Г. В. Чичерина .
Так как тема диссертации вписывается в историографическое направление, изучающее проблему «свой» - «чужой», то в методологическом
ЧепелкинМ. А. Российская дипломатия и итальянский вопрос. 1856 - 1861. М., 1995. 9 История Дипломатии. 1-е изд. М., 1940; 2-е изд. М., 1959 - 1963.
История внешней политики России (конец XV в. - 1917 г.). Вторая половина XIX в. М., 1997.
11 Протопопов А. С, Козъменко В. М, Елманова Н. С. История международных отношений и внешней политики России. 1648 - 2000. М., 2001.
Ревякин А. В. История международных отношений в новое время. М., 2004.
13 Айрапетов О. Р. Внешняя политика Российской империи (1801 - 1914). М., 2006.
14 Татищев С. С. Император Александр П. Его жизнь и царствование. М., 2006.
Захарова Л. Г. Александр II и место России в мире»// Новая и новейшая история.
М., 2005, №№ 2, 4.
Чичерин Г. В. Исторический очерк дипломатической деятельности А. М. Горчакова. М., 2009.
плане большой интерес представляли работы А. Я. Гуревича и
СИ. Лучицкой .
В немецкой историографии до середины 1920-х гг. главным источником изучения политической деятельности и личности Бисмарка были его воспоминания. Первые попытки показать политику Бисмарка в отношениях с Россией были сделаны в монографии А. Айгенброта , главной проблемой которой являлось объединение Германии.
После публикации основного комплекса документов Бисмарка в начале 30-х гг. XX в. информативность исследований значительно выросла. Во второй половине 30-х годов XX в. были изданы монографии В. Эбеля «Бисмарк и Россия от Пражского мира до начала войны 1870 г.» и Г. Хайнце «Бисмарк и Россия до основания империи» , что было определенным новаторством на фоне исторических исследований по внутренней политике Пруссии.
Г. Хайнце использовал архивные и опубликованные к тому времени официальные документы, но многие материалы были ему еще недоступны. Основной темой монографии явился вопрос объединения Германии, поэтому политика Бисмарка в отношениях с Россией рассматривалась на фоне германской проблемы. В связи с этим автор не ставил перед собой цель показать внешнюю и внутреннюю политику Александра II и деятельность
Гуревич А. Я. Образ «другого» в культуре// Одиссей. Человек в истории. М., 1993; Лучицкая С. И. Образ Другого: мусульмане в хрониках крестовых походов. СПб., 2001; Она же. Проблема «своих» и «чужих»: к постановке вопроса// Мы и они. Конформизм и образ «другого». М., 2007.
18 Eigenbrot A. Bismarck und seine Zeit. Streifziige. Betrachtungen und Untersuchungen.
Leipzig, 1912.
19 Ebel Walter. Bismarck und Russland vom Prager Frieden bis zum Ausbruch des Krieges von
1870. Gelnhausen, 1936.
20 Heinze Gerhard. Bismarck und RuBland bis zur Reichsgriindung. Wurzburg-Aumiihle, 1939.
A. M. Горчакова в восприятии Бисмарка. Хайнце лишь указал, что петербургские материалы содержат интересную информацию по этому вопросу. Внешнюю политику России Хайнце объяснял страхом царя перед революцией и считал, что Бисмарк спекулировал революционной опасностью, когда хотел добиться от императора выгодного для Пруссии шага со стороны России. После монографии Хайнце в немецкой историографии не было издано ни одной специальной работы, в которой изучалась российская политика Бисмарка 50-х - начала 60-х гг. XIX в.
Наметившаяся после 1945 г. тенденция исследования, прежде всего,
внутренней политики Бисмарка в период объединения Германии проявилась в ставших хрестоматийными для немецкой историографии
99 9"3
фундаментальных работах Л. Галла и О. Пфланце .
Внешняя политика Бисмарка стала темой исследования
А. Хилльгрубера . Автор уделил основное внимание отношениям Пруссии с европейскими государствами. Анализ российской политики Бисмарка не являлся целью его исследования. Упоминание «крепкого моста по направлению к России», который Бисмарк выстроил в 1863 г. дается Хилль гру бером неожиданно. Вне изучения отношения Бисмарка к России до 1863 г. такой вывод автора кажется необоснованным.
В 1980-е гг. в немецкой исторической науке наметились новые исследовательские тенденции, связанные с широким историографическим направлением, в рамках которого изучалось восприятие иностранцами
Becker Otto. Bismarcks Ringen um Deutschlands Gestaltung. Heidelberg, 1958; Mommsen Wilhelm. Bismarck. Ein politisches Lebensbild. Miinchen, 1959; Richter Werner. Bismarck. Frankfurt am Main, 1962; Engelberg Ernst. Bismarck. UrpreuBe und Reichsgriinder. Berlin, 1986.
22 Lothar Gall. Bismarck: Der weiBe Revolutionar. Frankfurt/M. [u.a.], 1990.
23 OttoPflanze. Bismarck. Miinchen, 1997.
24 Hillgruber Andreas. Bismarcks AuBenpolitik. Freiburg im Breisgau, 1993 (см. также издания
1972 г. и 1981 г.)
России. Знаковым событием явилась научно-исследовательская деятельность немецкой группы «Вупперталер Проект», созданной весной 1982 г. Научная работа была проведена под руководством Л. Копелева. Целью специалистов явилось основательное изучение восприятия немцами России, начиная с IX в. и заканчивая 1924 г. В 1985 г. в рамках «Вупперталер Проект» вышла в свет статья Лисцковскго , в которой рассматривалось восприятие Бисмарком России во время его петербургской миссии. Основываясь на фрагментах личной переписки Бисмарка, Лисцковский обратил внимание на его повседневную жизнь в Петербурге. Как и Ноль де, он рассмотрел связи Бисмарка в кругу прибалтийских немцев, однако оставил неисследованными отношения Бисмарка с Александром II и Горчаковым. Лисцковский отметил положительную оценку Бисмарком крестьянской реформы, но не уделил внимание его высказываниям о ходе реформы и первых ее результатах. Остались неизученными беседы, проходившие между Александром II и Бисмарком. Исследователь не ставил перед собой задачу изучить интересную информацию, которую дают донесения Бисмарка о польском вопросе.
В написании диссертации большую помощь оказали работы немецких историков, в которых раскрывается методология изучения истории
повседневности .
В современной немецкой историографии изучению политической деятельности Бисмарка уделяется мало внимания. Исключение составляет работа научного фонда Бисмарка во Фридрихсруэ по сбору и публикации
Liszkowski Uwe. Von dynastischen Briicken zu Schutzdeichen gegen die Russische Gefahr. Bismarcks Russlandbild// West-ostliche Spiegelungen. Russen und RuBland aus deutscher Sicht. Reihe A. Bd. 4. Munchen, 1985. S. Ill - 145.
26 Elias Norbert. Uber den Prozess der Zivilisation. Frankfurt am Main, 1977; Elias Norbert. Zum Begriff des Alltags// Material en zur Soziologie des Alltags. Opladen, 1982; Borscheid Peter. Pladoyer fiir eine Geschichte des Alltaglichen// Studien zur Geschichte des Alltags. Miinster, 1983; Niethammer Lutz. Anmerkungen zur Alltagsgeschichte// Geschichte im Alltag - Alltag in der Geschichte. Diisseldorf, 1982.
архивных материалов . В настоящее время историков интересуют темы,
связанные с родословной Бисмарка , его личной жизнью , отношением к нему общественности , изучением посвященных ему архитектурных памятников . Продолжают выходить работы о его внутренней политике . Изучение внешнеполитических взглядов Бисмарка, особенно в ранний период его деятельности, можно сказать, остановилось. После работ Эбеля, Хайнце и статьи Лисцковского в немецкой историографии не было работ, в которых поднималась тема отношения Бисмарка к России.
Долгое время отечественные и немецкие историки имели в своем распоряжении лишь воспоминания Бисмарка. После публикации архивных материалов, информативность исследований значительно увеличилась. Вместе с тем, в отечественной историографии наметилась основная тенденция к изучению международной политики Бисмарка в период объединения Германии. В немецкой историографии основное внимание было уделено внутренней политике Бисмарка до создания Германской империи и его внешней политике после 1871 г. Обращает внимание тот факт, что и в отечественной, и в зарубежной историографии отсутствует специальное исследование восприятия Бисмарком России и его политики в отношении Российской империи.
Из вышедших монографий сотрудников этого фонда можно выделить работу К. Каниса (Canis Konrad. Bismarck Aussenpolitik. 1870 bis 1890: Aufstieg und Gefahrdung. Paderborn, 2004.), в которой рассматривается внешняя политика Бисмарка, однако в ней затрагивается более поздний период его деятельности.
28 Rulemann John. Wappen des Bismarckbrunnens// Arnstadter Stadt-Echo. Bd. 10 (2009). Teil
105- 115. Amstadt, 2009.
29 Reinhardt Volker. Deutsche Familien: historische Portraits von Bismarck bis Weizsacker.
Munchen, 2005.
30 Schmidt Klaus-Dieter. Der Bismarck-Mythos: die Deutschen und der Eiserne Kanzler.
Munchen, 2007.
31 WetzelHans-GeorgMartin. Bismarckturme in Thiiringen. Jena, 2007.
32 GallLothar. Otto von Bismarck und die Parteien. Paderborn, 2001.
Источниковая база диссертации. В настоящем исследовании был использован обширный комплекс официальных и личных документов Бисмарка, изданных на немецком языке.
Важным источником диссертации стали официальные документы, опубликованные в нескольких изданиях. Большую ценность представляет «Собрание сочинений Отто фон Бисмарка» в 19-ти книгах, в которых изданы основные архивные документы, охватившие все годы жизни Бисмарка. Данное многотомное издание было известно в историографии, однако предпринимаемая в диссертации попытка проанализировать все документы из этого собрания, в которых Бисмарк дает свою оценку внешней и внутренней политики России в рассматриваемое время, осуществляется впервые.
В диссертации была использована 8-митомная публикация на немецком языке «Бисмарк. Избранные работы»34', изданная в 1963 г. и в 2001 г. Помимо ранее известных документов в ней содержались новые материалы.
Большое значение для диссертационного исследования имели материалы двухтомного собрания «Политические донесения князя Бисмарка из Петербурга и Парижа» на немецком языке и издания «Внешняя политика Пруссии. 1858 - 1871» в 12-ти книгах. В них были опубликованы архивные материалы, хранящиеся в Берлине, Вене, Лондоне, Москве, Париже, Риме, Гааге, Копенгагене, Турине. Эти источники позволили изучить политику Бисмарка в отношении России во время польского восстания.
Otto von Bismarck. Die gesammelten Werke. 15 Bde. Berlin, 1924 - 1935 (в дальнейшем: GW).
34 Otto von Bismarck. Werke in Auswahl. Darmstadt, 1963, 2001 (в дальнейшем: WiA).
35 Die politischen Berichte des Fiirsten Bismarck aus Petersburg und Paris (1859 - 1862). Berlin,
1920 (в дальнейшем: PB).
36 Die auswartige Politik PreuBens. 1858 - 1871. Oldenburg, 1933 (в дальнейшем: APP).
В диссертации большое внимание было уделено второй группе источников: личной корреспонденции Бисмарка. Его высказывания о России, содержащиеся в этих письмах, не были изучены в зарубежной и отечественной историографии, поэтому его восприятие политических событий в России, осталось в основном неисследованным. Большую ценность представляют материалы Бисмарка, опубликованные в следующих изданиях на немецком языке: «Письма Бисмарка 1836 - 1873» , «Письма князя Бисмарка невесте и супруге» и «Переписка Отто фон Бисмарка с Клейстом-Ретзовым» . Интересны письма Бисмарка Горчакову, изданные в журнале «Красный архив» . Опубликованные материалы охватывают время с 1860 г. по 1876 г. Рассматриваемый в диссертации хронологический период представлен семью письмами. При проведении исследования изучались «Мысли и воспоминания» Бисмарка, ранее известные в историографии. Содержащаяся в них информация часто служила дополнением для анализа основных источников диссертации.
В настоящий момент научный фонд Бисмарка во Фридрихсруэ работает над публикацией полного собрания его документального наследия, поскольку часть архивных материалов не была включена в знаменитое издание 1924 г.
Для всестороннего исследования заявленной темы большое значение имеют опубликованные в России источники. Среди них особое место занимает переписка Александра II и великого князя Константина
3'KohlHorst. Bismarckbriefe 1836- 1873. Bielefeld und Leipzig, 1898.
38 Bismarck Herbert von. Fiirst Bismarcks Briefe an seine Braut und Gattin. Stuttgart und Berlin,
1910.
39 Bismarcks Briefwechsel mit Kleist-Retzow. Stuttgart, Berlin, o. J.
40 Красный архив. Т. 6 (61). M., 1933.
41 Бисмарк Отто фон. Воспоминания, мемуары. 2 тт. М. - Минск, 2002.
Николаевича, опубликованная Л. Г. Захаровой , мемуары Д. А. Милютина, Ф. Г. Тернера, Ф. Мейера и Н. П. Игнатьева . Они являются важными источниками для составления картины восприятия личности и политических взглядов Бисмарка русскими. Описания уроков русского языка, которые прусскому дипломату давал студент В. Алексеев , также содержат ценную информацию.
Решение поставленных в диссертации задач возможно на основании комплексного анализа официальных и личных материалов Бисмарка, а также источников, изданных в России (главным образом, мемуаров). Большая часть этих источников изучается впервые.
Цель и задачи диссертации. Основная цель диссертации - изучение формирования образа России в восприятии Бисмарка и выработанная им политика Пруссии в отношении России в начале 60-х гг. XIX в.
Для достижения этой цели необходимо решить целый ряд исследовательских задач. Важно показать оценку Бисмарком российской внешней политики в годы Крымской войны. На основании его петербургской корреспонденции следует передать впечатления Бисмарка о российской столице, рассмотреть круг его общения в России, его восприятие личности Александра II и А. М. Горчакова. Очень важно изучить его оценку международного положения России на рубеже 50-х - 60-х гг. XIX в., отмены крепостного права и роли Александра II в проведении реформы. Необходимо
Переписка императора Александра II с великим князем Константином Николаевичем. Дневник великого князя Константина Николаевича. / Под ред. Захаровой Л. Г. М., 1994.
43 Милютин Д. А. Воспоминания. 1860 - 1862./ Под ред. Захаровой Л. Г. М., 1999; Он
же. Воспоминания. 1863 - 1864./ Под ред. Захаровой Л. Г. М., 2003; Тернер Ф. Г.
Воспоминания жизни. Спб., 1910 - 1911; Мейер Ф. О русской эпохе великих реформ. (Из
воспоминаний немца)// Вестник иностранной литературы. Спб., 1895. № 2. С. 107 - 126;
Игнатьев Н. П. Поездка графа Н. П. Игнатьева по европейским столицам перед войной
1877-1878 гг.//Русская старина. 1914. Т. 157. № 3. С. 491 - 516.
44 См.: Das groBe Bismarckbuch. Leben und Wirken des ersten deutschen Reichskanzlers.
Dresden, 1890.
проанализировать отношение Бисмарка к российской политике в период польского восстания, показать, согласно его представлениям, роль польского вопроса в развитии русско-прусских отношений.
Методологическая основа исследования. Написание диссертации потребовало применения комплексного подхода в работе с материалами. В начале из всего документального наследия Бисмарка изучаемого периода были выбраны документы, содержащие любую информацию о России. Поскольку все источники были изданы на немецком языке, следующим шагом был их перевод на русский. В процессе первичной обработки материалов составлялись электронные таблицы, в которых отмечалась информация об источниках и, главное, рассматриваемые в них темы, что облегчило работу в дальнейшем.
Один из главных методологических принципов работы состоит в комплексном анализе официальных и личных документов Бисмарка. Второй уровень сопоставительного анализа заключается в сравнении информации, содержащейся в его донесениях, с отечественными источниками. При написании диссертации были учтены методологические достижения историографических направлений: исследование проблемы «свой» -«чужой», изучение микроистории и истории повседневности. В работе соблюдается принцип историзма.
Теоретическая и практическая значимость диссертации. Теоретическое значение настоящего исследования состоит в изучении восприятия иностранцем внутренней и внешней политики России в середине XIX в. Источники диссертации и сделанные на основании их изучения выводы имеют практическое значение для исследователей истории России XIX в. Проанализированные материалы Бисмарка могут быть использованы при разработке курсов истории России середины XIX, историографии, спецкурсов по истории внутренней и внешней политики Российской империи. Приводимые источники могут применяться в будущем при
изучении международных проблем указанного периода, исследовании роли
государственных деятелей во внутренней политике и международных отношениях и при анализе проблем взаимоотношения «свой» - «чужой».
Апробация работы. Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на кафедре истории России XIX - начала XX века Исторического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. Основное содержание диссертации отражено в нескольких публикациях, докладах на международных научных конференциях студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов», XI Всероссийской научной конференции молодых ученых «Мир в новое время», в прочитанном в Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете курсе всеобщей истории.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, списка источников и литературы.
Дипломатическая деятельность Бисмарка в Союзном Сейме. Знакомство с российской политикой
После подписания 29 ноября 1850 г. соглашения в Ольмюце, по которому Пруссия отказывалась от попыток объединить Германию под своим главенством, все внимание Берлинского кабинета было приковано к обсуждению германского вопроса в Союзном Сейме. Во Франкфурт необходимо было делегировать человека, отстаивающего интересы Пруссии и выступающего за компромисс с Австрией. Вселяющие надежду политические способности, преданность королю и Пруссии, темперамент, с которым отстаивались убеждения, и хорошее покровительство в лице предводителя консервативной партии при парламенте Пруссии генерала Леопольда фон Герлаха способствовали тому, что 15 июля 1852 г. пост прусского представителя при Союзном Сейме занял Отто фон Бисмарк. О роли этого поста во внешней политике Пруссии свидетельствует и богатая переписка между главой МИД Пруссии Мантейффелем и Бисмарком.
Официальная цель прусской миссии во Франкфурте заключалась в нормализации отношений с Австрией в рамках альянса против революции. Фактическая политика Бисмарка была направлена на достижение дипломатической победы Пруссии в каждом из обсуждавшихся вопросов при соблюдении внешне благовидного по отношению к Австрии образа действий и заверениях о тесной дружбе двух дворов. Он одержал победу в трех важных вопросах: законодательстве о печати, образовании прусского военно-морского флота и сохранении патронажа Пруссии в Таможенном союзе.
Разгоревшейся между Австрией и Пруссией политической борьбой в парламенте заинтересовались в Петербурге. Для урегулирования конфликта во Франкфурт из Штутгарта был отправлен А. М. Горчаков, которому было известно содержание германских дел . Бисмарк жаловался Мантейффелю на то, что «князь Горчаков прибыл сюда, кажется, для содействия делу мира в Союзном Сейме, но его взгляды на события носят явно сильную вюртембергско-австрийскую окраску, которую он приобрел в Штутгарте» .
Он также был недоволен оценкой Горчакова своей роли в решении австро-прусских противоречий: «в качестве курьеза, я хочу привести тот факт, что князь Горчаков посредством своего личного влияния рассчитывал содействовать полному примирению между Австрией и Пруссией. Хотя он приписывает эту заслугу не только себе, но и тому обстоятельству, что он является слабым эхом голоса императора» . В действительности, как писал Бисмарк, все спорные вопросы были решены еще до момента приезда князя. Но более всего у Бисмарка «вызвало недоумение, что князь Горчаков смотрел на все события, в сущности, сквозь австрийские очки»82, а перед отъездом передал графу Туну сообщение о результатах своей миссии. Это доказывало, что Петербург все еще поддерживал Австрию в германских делах.
Справедливо задаться вопросом: была ли такая поддержка Австрии основана на личных взглядах Николая I или того требовали внешнеполитические планы России? В одном из писем Бисмарку прусский, посланник в Карлсруэ Карл Фридрих фон Савиньи выразил мнение, что Россия намеренно затягивает Австрию в решение германских вопросов для того, чтобы иметь свободу действий на Балканском полуострове. Действительно, в начале 50-х гг. российский император Николай I считал возможным военными мерами принудить турецкого султана решить спор о назначил его уполномоченным при германском Союзном Сейме во Франкфурте, с сохранением прежнего поста в Вюртемберге. Горчаков занимал франкфуртский пост в течение 4 лет, после чего был переведен в Вену.
Святых местах в пользу России. В письме фельдмаршалу И. Ф. Паскевичу 7 января 1852 г. он писал: «ежели дело примет серьезный оборот, тогда не только приведу 5-й корпус в военное положение, но и 4-й, которому вместе с 15-й дивизией придется идти в Княжества для скорейшего занятия, покуда 13-я и 14-я дивизии сядут на флот для прямого действия на Босфор и Царьград»83. О подготовке экспедиции на Босфор он говорил ранее с морским министром А. С. Меншиковым и адмиралом В. А. Корниловым, начальником штаба Черноморского флота. План экспедиции затем был принят84. Серьезные намерения Николая І в решении османской проблемы подтверждали и его беседы с посланником Великобритании в Петербурге Г. Сеймуром в январе — феврале 1853 г.
Балканская составляющая русско-австрийских связей принималась и самим Бисмарком, однако он уделял большее внимание взаимоотношениям Петербурга и Вены в Центральной Европе: «я считаю, что Россия действительно заинтересована в том, чтобы ее сосед был занят в Германии, но не настолько, чтобы он распространил свое могущество на всю Германию, поскольку в этом случае он стал бы более сильным соперником в славянских землях И на Дунае». Тогда Бисмарк отвел предположение Савиньи на счет его «фантазий». Он подчеркнул, что Австрия не сможет и не захочет отказаться от своих славянских земель и планов приобретения новых территорий на Балканах и что «без военного принуждения не даст России парализовать себя в устье Дуная или на своих южных границах» .
Оценивая политику Николая I, Бисмарк называл ее «более консервативной и тенденциозной, нежели захватнической», и полагал, что российский император «имеет достаточно земель, чтобы быть счастливым, если ему удастся защитить их вопреки течению времени» . Смысл этого выражения «вопреки течению времени» становится ясным при прочтении строк из письма Бисмарка Савиньи: «для императора Николая на первом плане стоит не экспансия, а тенденциозная политика и противодействие системе, которую Франция провозгласила бы на своих знаменах в возможной войне (но не для внутреннего применения, а для своих соседей)»88.
Обсуждение этих вопросов в октябре 1852 г. не было случайным. Оно отражало общую обеспокоенность парламентариев Франкфурта событиями на Востоке. В начале февраля 1853 г. Бисмарк писал Мантейффелю: «господин Прокеш сделал восточный вопрос предметом своего выступления; по его мнению ... зародыш конфликта для европейских хитросплетений ... может проистекать из спора о Святых местах между Россией и Францией» . Само по себе назначение известного специалиста по восточному вопросу барона Антона фон Прокеш-Остена на пост председателя Бундестага в конце января 1853 г., по мнению Бисмарка,-, свидетельствовало о серьезности намерений Австрии в решении- восточной проблемы, что должно было насторожить Пруссию и Россию. В,,письме Герлаху Бисмарк отметил: «я думал о нем как Старый Фриц о первых казаках, которых он видел: „с такими необходимо здесь бороться"»90.
Принимая во внимание склонность императора Николая I к сотрудничеству с Австрией, Бисмарк полагал, что Россия получит от нее лишь видимые уверения в политике «взаимного доброжелательного попустительства»9 на Балканах. В это же время, по его мнению, настоящей целью Австрии было укрепление достигнутых в Ольмюце результатов и подготовка к ослаблению влияния России в балканском регионе, для чего предусматривалось пойти на сближение с западными державами.
В условиях назревающего конфликта Бисмарк много думал о той роли, которую должна была занять Пруссия по отношению к России. Еще в начале 1853 г. он писал генералу Л. Герлаху, что лучшим вариантом для Пруссии было бы вести такую политику, при которой «Австрия и Россия добивались бы нашего союза против Франции». Однако это было практически невозможно. В письме Мантейффелю от 15 июля- 1853 г. Бисмарк назвал Австрию самым слабым из всех возможных союзников Пруссии в предстоящем конфликте. Он предсказывал, что Австрия пойдет на разрыв с Россией и, вспоминая о российской помощи в подавлении революции в Венгрии и заключении, соглашения в Ольмюце, называл ее «самой неблагодарной».
Бисмарк считал единственным союзником для Пруссии Россию. Это, однако, не свидетельствовало о его русофильстве, поскольку главное для Бисмарка заключалось в восстановлении авторитета Пруссии в Германском Союзе: «в действительности же я вообще не понимаю, почему мы должны преждевременно становиться на чью-то сторону без веских на то причин или лакомой приманки? Вооруженный нейтралитет, возможно с другими немецкими государствами и Бельгией, обеспечил бы нам достойную позицию, соответствующую нашим интересам, и обеспечивающую усиление нашего влияния в Германии»92.
Прусский дипломат о российском министре А. М. Горчакове
В первой главе было показано, что впечатления Бисмарка о Горчакове не были положительными. Можно предположить, что он не заметил его особенность, мастерски подмеченную Ф. И. Тютчевым: «Он (Горчаков — В: Д.) незаурядная натура и с большими достоинствами, о чем; можно предположить по, наружности. Сливки у него на дне, молоко на поверхности» .
Более основательно познакомиться с Горчаковым Бисмарку довелось уже в Санкт-Петербурге. По роду дипломатической службы ему приходилось почти ежедневно общаться с министром. Их встречи длились иногда по несколько часов.
Бисмарка как дипломата, прежде всего, волновала внешнеполитическая концепция Горчакова: В своих донесениях в Берлин он многократно подчеркивал временами усиливающееся, временами л-ослабевающее стремление; князя к тесному союзу с Францией. Так, Бисмарк отмечал, что- Виллафранкское перемирие ослабило воодушевленные чувства ,: Горчакова относительно Франции; которыми он был преисполнен после подписания тайных договоренностей 3 марта 1859 г. между-Александром II и; Наполеоном III: По словам Бисмарка, российский министр был огорчен-тем, что Париж не исполнял свошобещания по восточному вопросу ииспользовал эту проблему как ловушку каждый раз, когда в международной политике появлялась тень Священного Союза. Тем не менее, Бисмарк писал Шлейницу: «настроение князя Горчакова походит скорее на любовную тоску, . которая не препятствует в глубине души охранять .уверенность в том, что он возвратится к неверному, но достойному любви-предмету своего пристрастия после некоторых простительных любовных интрижек»247..
Бисмарк не верил в то, что Горчаков оставил свое франкофильство даже тогда, когда внешнеполитический курс России под влиянием Александра II и определенных международных обстоятельств был направлен на сближение с Пруссией. Прусский дипломат не питал особых иллюзий относительно высказываний Горчакова о первостепенной значимости русско-прусских отношений, считая их неискренними. Прусская ориентация внешней политики российского министра, по мнению Бисмарка, была временной. Он полагал, что князь стремился этим «создать благоприятный операционный базис, с которого-он мог бы оказывать давление на решения парижского кабинета, причем- он делал тем самым наглядной опасность коалиции»248, восстановления Священного Союза. Бисмарк скорее считал, что тактика Горчакова заключалась в достижении русско-французского согласия под угрозой антифранцузского альянса. О двойственной политике Горчакова в это время писал в своем историческом очерке Г. В. Чичерин249.
Несмотря на противоречивый характер такой политики, у Бисмаркане вызывало сомнений желание Горчакова способствовать повышению международного престижа России после Парижского мира. В письме принцу-регенту Вильгельму 7 сентября 1860 г. Бисмарк передал следующие слова Горчакова: «необходимо принимать действительность такой, какой она представляется в современном положении Европы, когда я со своей стороны должен был взять Россию такой, какой я ее обнаружил, обремененную унизительными оковами, которые на нее наложил Парижский мир, и с задачей сделать из этого все, что я могу, не питая оптимистических иллюзий»230.
Успех политики Горчакова во многом зависел от отношения к нему Александра И. Петербургская корреспонденция Бисмарка содержит интересную информацию для исследования, этого вопроса. В майских донесениях за 1859 г. Бисмарк опровергал царившие в Петербурге слухи, согласно которым профранцузская политика Горчакова не соответствовала взглядам императора, и вследствие этого министр готовился к отставке. Он уверял принца-регента Вильгельма в том, что «император Александр не может имитировать благосклонность, которой нет на самом деле, или показывать видимое согласие там, где утрачена взаимная гармония в отношениях. Его достаточно часто видят вместе с князем Горчаковым, чтобы убедиться в том, что министр как и прежде может рассчитывать на благосклонность своего государя». Бисмарк также ссылался на дебаты по внешнеполитическим вопросам в Государственном Совете, «доказывающие полное взаимопонимание между Его Величеством Императором и его министром»231.
Прусский дипломат отмечал в Горчакове исполнительного царедворца, который не стал бы «поддерживать и защищать» убеждения, не ; соответствующие взглядам императора. В искусной работе князя он видел точное и быстрое понимание сути дела, «чисто русскую гибкость» и t улавливание «едва ощутимых оттенков в настроении его государя» 252. В сообщении 27 апреля 1859 г. прусскому принцу-регенту Бисмарк писал, что свое подчинение воле императора сам Горчаков сравнивал с «губкой, жидкость из которой выжимается императорским сжатием рук»"5 . Тем не менее, когда точка зрения императора брала верх над взглядами Горчакова, это не означало полного согласия министра с Александром II. Однажды Бисмарк отметил: «я вижу ... только доказательство покорности, но не изменение мнения императорского министра»254.
Интересная информация о характере взаимоотношений российского императора и князя Горчакова содержится в разговоре Бисмарка с английским послом в Петербурге лордом Ф. Нэпиром, переданном 12 апреля 1861 г. в донесении Шлейницу255. Давая оценку Горчакову, Бисмарк подчеркнул, что он «относится скорее к замкнутым людям, нежели к тем, кто выставит напоказ личные интересы». Прусского дипломата затруднил ответ на вопрос Нэпира: возможно ли обратиться к императору напрямую при расхождении во взглядах с князем, и будет ли самодержец держать втайне от своего министра информацию, получаемую от иностранного дипломата. «Последнее я не считаю возможным, - отвечал Бисмарк, - поскольку собственное чувство лояльности у императора как раз и удерживало его от того, чтобы иметь тайные отношения с иностранными дипломатами за спиной у своего министра». Однако, по его словам, «при возникновении разногласий с Горчаковым по вопросам особой важности апелляция к императору могла иметь определенный успех». Так, однажды Бисмарку пришлось «передать императору письменное сообщение в свете полученной ... инструкции конфиденциальным путем »256.
Исследуемые документы позволили также показать отношение Бисмарка ко взглядам Горчакова на необходимость проведения реформ в Российской империи. Во-первых, Бисмарк подчеркивал либеральный курс российского министра в области управления имперскими окраинами, и в первую очередь Царством Польским, в котором князь советовал организовать новую форму управления, совместимую с «течениями сегодняшнего времени» . Польский вопрос стал неким камнем преткновения в отношениях между министром и посланником. Бисмарк передавал в Берлин, что реформаторские идеи Горчакова распространялись и на внутреннюю политику России. В письме принцу-регенту Вильгельму от 4 апреля 1861 г. он сообщал, что князь «видит неблагосклонность судьбы в том, что блеск его личных дарований не может быть воспринят современниками посредством публичной министерской деятельности в парламентских собраниях»" . В этом случае вопрос о том, являлся ли Горчаков сторонником введения парламентской монархии с ответственным правительством, остается открытым. Бисмарк полагал, что Горчаков не только более определенно чем император придерживался идеи поддержать уступки, данные полякам в мае 1861 г., «но считал аналогичные учреждения в России пригодными и полезными» . Вместе с тем, следует отметить, что эти уступки не допускали провозглашение парламентской монархии. Интересную информацию дают воспоминания графа Д. А. Милютина: «Горчаков хотя и высказывался обыкновенно в либеральном смысле, но только в пределах общих, отвлеченных принципов, пока дело не затрагивало сословных привилегий»2 .
Прусский посланник отмечал в поступках Горчакова «большую осторожность. Стала заметна совершенно другая оценка Бисмарком политики Горчакова, нежели та, которая была во Франкфурте: «Князь Горчаков - аристократ и ловкий государственный деятель ... его ум не направлен на большие перевороты и парализующее ограничение императорской власти...
Внешняя политика России после Итальянской войны в оценке Бисмарка
С окончанием войны в Италии Бисмарк мог с удовольствием для себя отметить, что благодаря твердым взглядам Александра II во внешней политике России стало заметным охлаждение отношений с Францией. Переориентация международного курса Петербурга в сторону выстраивания тесных отношений с Берлином, по словам прусского посланника, соответствовало настроениям российского самодержца. Но и сам Бисмарк был рад такому повороту событий, поскольку он мог надеяться на то, что в ответ на политику нейтралитета Пруссии в Крымской и Итальянской войнах Россия отплатит ей своей помощью в решении германского вопроса.
Россию и Пруссию сближала необходимость решения схожих внутри-и внешнеполитических задач. Первостепенное значение имело проведение внутренних преобразований, что выразилось в реформах российского императора и эпохе «новой эры» прусского принца-регента. Важной задачей для двух государств являлось укрепление своего статуса в международных отношениях. Кроме того, политику Петербурга и Берлина тесно связывало решение польской проблемы.
Переориентация внешней политики России, о которой говорил Бисмарк в июле 1859 г., стала очевидной на варшавском совещании, состоявшемся с 18 по 23 октября того же года, между Александром II, Горчаковым и российскими представителями в европейских столицах: П. Д. Киселевым в Париже, Ф. И. Брунновым в Лондоне, А. Ф. Будбергом в Берлине и В. П. Балабиным в Вене352.
Логическим продолжением варшавского совещания российского императора было его свидание с принцем-регентом Вильгельмом в польском городе Бреслау (ныне Вроцлав) с 23 по 26 октября 1859 г. Еще в сентябре Вильгельм I вызвал Бисмарка в Баден-Баден и поручил ему через Будберга договориться о двусторонней встрече с Александром II. Получив согласие российской стороны, Бисмарк отправился в Варшаву, чтобы сопровождать Александра II в Бреслау.
В Варшаве прусского посланника разместили во дворце в Лазенках рядом с Балабиным и Будбергом. В письмах жене он передавал свое восхищение от оказанного ему приема: «завтрак с императором, затем долгая аудиенция, также любезно как и в П. (Петербурге — В. Д.) и очень учтиво»353. Бисмарк писал о многочисленных обедах, фейерверках и спектаклях, военных смотрах и парадах, которые он посещал.
Свидание двух монархов в Бреслау, к сожалению, не нашло своего отражения в личных письмах Бисмарка, поскольку он находился в этот момент рядом с Вильгельмом I, и Шлейницем и мог лично с ними решать возникавшие вопросы. По мнению прусского дипломата, эта встреча августейших особ не имела конкретных целей, но являлась демонстрацией наметившихся изменений во внешней политике обоих государств.
Подводя в конце 1859 г. некий итог начала своей миссии в Петербурге, Бисмарк писал своему другу Савиньи: «моя задача состоит в заботе о наших (Пруссии — В. Д.) отношениях с Россией, и пока я имею все основания быть довольным результатами в этой области, не желая приписывать их персонально себе»354.
Из Бреслау Бисмарк уехал к своей семье в Рейнфельд, в Германию, чтобы затем вместе отправиться в Петербург. Однако поездка сорвалась. Придворная жизнь в Варшаве и Бреслау ухудшила и без того ослабленное здоровье Бисмарка и уже по дороге в Петербург он тяжело заболел. Врачи заключили, что это было воспаление легких на нервной почве, осложненное ревматической лихорадкой. Несколько месяцев прикованный к постели Бисмарк вел борьбу за жизнь. Процесс выздоровления был сложным и шел с переменным успехом. Иногда становилось хуже чем в начале болезни.
В это время в Пруссии разворачивалась .сложная внутриполитическая борьба за судьбу военных преобразований, которая продолжалась вплоть до прихода Бисмарка к власти. Прусский принц-регент нуждался в энергичных и преданных ему и государству личностях. В марте 1860 г. прусский министр-президент князь К. А. Гогенцоллерн-Зигмаринген и государственный министр без портфеля Рудольф фон Ауэрсвальд подняли перед Вильгельмом вопрос о том, чтобы назначить Бисмарка на пост министра иностранных дел Пруссии. В своих мемуарах Бисмарк отметил, что встречаясь с принцем-регентом, он по-прежнему высказывался за «сохранение желательной для проведения нашей политики связи с Россией». Он подчеркивал, что благодаря Крымской войне и позиции в польском вопросе Пруссия получила в Петербурге большие «преимущества» и теперь лишь требовалось «умение ими воспользоваться»355.
Учитывая обвинения Бисмарка в бонапартизме и русофильстве, принц-регент посчитал его назначение на пост министра иностранных дел Пруссии преждевременным. 5 июня Бисмарк с семьей прибыл в Петербург.
Первая рабочая встреча с Горчаковым носила несколько сдержанный характер, в то же время Александр II, напротив, оказал Бисмарку необыкновенно теплый прием. В ходе беседы 14 июня 1860 г. император подчеркнул, что считает Пруссию своим «самым интимным союзником»356. В письме Венцелю Бисмарк был более откровенен: «император рассматривает нас как своего самого тесного, если не единственного, друга»357. Эти документы, содержащие такую ценную информацию о взглядах императора, приводятся в историографии впервые.
Сотрудничество с Пруссией император решил использовать в деле усмирения политики Франции. В донесении 14 июня 1860 г. Бисмарк Отто фон Бисмарк сообщал в Берлин, что Александр II «никогда откровенно не пойдет на внушения, идущие из Тюильрийского кабинета». Наоборот, было заметно его стремление ввести политику Франции, угрожавшую многонациональным государствам, в русло законности и соблюдения международного права. Особенно точно Бисмарк попытался воспроизвести следующие слова императора: «я говорю Вам открыто, что хотел бы создать союз между Пруссией, Россией и Францией, поскольку я вижу в нем в настоящий момент самое простое и самое действенное средство для сохранения безопасности в Европе».
Приводимая фраза из донесения Бисмарка содержит очень интересную информацию. В историографии ранее не говорилось о стремлении императора к такому тройственному союзу. Нольде, Тарле и Ревуненков сходились во мнении, что ухудшение отношения императора к Франции произошло с началом польского восстания, а информация Бисмарка свидетельствует о том, что в политике Александра II не было резкого перехода от сотрудничества к разрыву дружественных связей с Францией. Согласно донесениям Бисмарка, процесс ослабления диалога с Тюильри начался ранее 1863 г., но император все еще надеялся с помощью союза между Россией, Францией и Пруссией повлиять на национальную политику Наполеона III: «если бы я был поддержан Пруссией, было бы весьма вероятно, что мы рука об руку могли бы оказывать весьма ощутимое влияние на решения императора французов» - также говорил Александр II Бисмарку на встрече 14 июня 1860 г.
Это подтверждает ранее высказанный тезис о сходстве политических целей России и Пруссии. Здесь уместно вспомнить, что после Крымской войны Бисмарк твердо настаивал на том, чтобы Пруссия вступила в намечавшийся альянс между Францией и Россией. Несмотря на то, что в образовании такого тройственного союза Бисмарк и Александр II преследовали разные цели, их взгляды в данном вопросе совпадали.
Невыполнимость этого плана заключалась в неразрешимом многовековом споре между Пруссией и Францией.
Эта аудиенция была важна для Бисмарка и Пруссии еще и тем, что Александр II высказал свою позицию в решении Германского вопроса: он связывал существование Германии с сохранением государственной независимости Пруссии и именно ей отдавал свое предпочтение в австро-прусском противостоянии. Когда Бисмарк высказал свое предположение, что «Е[го] Величество (Александр II - В. Д.) несмотря на все симпатии, связанные с нашим (прусским - В. Д.) королевским домом, исключительно из политических оснований посчитал бы себя обязанным сражаться до последнего выстрела, чтобы не допустить превращение Германии после гибели Пруссии в расширенный Рейнский Союз»359, император одобрительно кивнул головой. Это было специально выделено Бисмарком. К своему удовольствию, он мог констатировать тот факт, что германские настроения императора с момента последней аудиенции в 1859 г. стали сильнее.
С июня 1860 г. Бисмарк внимательно следил еще за одним аспектом политики России в Германии: русско-австрийскими отношениями. Он сообщал в Берлин, что австрийцы делают пробные шаги в укреплении отношений с Россией. 27 июня 1860 г. Горчаков признался Бисмарку в том, что Австрия соглашалась предоставить свою политику в восточных делах в полное распоряжение России ради восстановления с ней прежних связей. Он выразил свое недоверие к подобным заявлениям пословицей «обжегшись на молоке, будешь дуть и на воду», однако отметил, что в последнее время австрийская сторона оказывала России в Константинополе полную поддержку. На вопрос Бисмарка о восстановлении Священного Союза Горчаков ответил категорически «нет», но добавил, что перед тем как говорить об укреплении русско-австрийских связей он будет советовать Вене идти сначала на уступки Берлину в германских делах.
Отмена крепостного права в донесениях прусского дипломата
Основная задача данной главы заключается в том, чтобы, проанализировав ранее неизученные источники, показать проведение крестьянской реформы в России в восприятии Бисмарка. Такая постановка проблемы впервые представлена в отечественной и зарубежной историографии. Важно отметить основные моменты, на которые обращал свое внимание прусский посланник при описании преобразований. Это позволит показать, какие особенности в проведении крестьянской реформы выделял Бисмарк. Одна из главных целей этой главы состоит в изображении его оценки роли Александра II в осуществлении реформы. Проделанная работа кроме решения этих вопросов будет способствовать расширению представлений об отмене крепостного права в России в рамках проблемы «восприятие „другого"». В донесениях, посвященных крестьянской реформе, Бисмарк сообщал о фактах, связанных с ее обсуждением и проведением, давал свою оценку происходящим событиям, писал об отношении общества к этим преобразованиям. Письма, посвященные крестьянскому вопросу, хронологически относятся ко второй половине пребывания Бисмарка в Петербурге: 1861 — 1862 гг. Основной комплекс этих писем датирован 1861 г., что вполне естественно. Из 17 донесений 8 приходится на первую половину 1861 года, то есть относятся ко времени публикации Манифеста 19 февраля 1861 г. и к первым месяцам проведения крестьянской реформы. Практически все эти донесения были направлены министрам иностранных дел Пруссии барону Шлейницу и графу Бернсторфу.
Опытный дипломат, Бисмарк внимательно следил за происходящими в России событиями, не связанными, на первый взгляд, с международными делами. Желание составить для себя полное представление о реалиях страны, в которой ему пришлось прожить часть своей жизни, обращало внимание Бисмарка на развитие внутренней политики России. Он прекрасно понимал, что успешные внутренние преобразования оказывают прямое влияние на формирование активной внешней политики государства.
Бисмарк прибыл в Россию в судьбоносное для нее время осуществления задуманных Александром II преобразований. Из всех реформ центральное место занимал вопрос об освобождении крестьян. В своих воспоминаниях Милютин писал: «как ни тревожны были известия из Варшавы, однако ж они отступали на второй план перед главною заботой, занимавшей всю Россию, - вопросом о предстоящем освобождении крестьян» .
В одном из первых донесений в Берлин: 18 апреля 1859 г. Бисмарк решил дать свою оценку российскому крестьянству накануне важных преобразований. Пытаясь «привести пример инстинктивного благоразумия и осмотрительности значительной части российского крестьянского сословия», он писал, что «крепостные крестьяне далеки от того, чтобы усложнять дело освобождения посредством упрямого поведения и нетерпеливыми выступлениями». Ссылаясь на какой-то достоверный источник, в распоряжении которого имелась информация по многим губерниям империи, Бисмарк отмечал, что в поведении самих крестьян произошли изменения. Ранее пассивные, крестьяне «в последнее время с готовностью выполняют все полагающиеся им повинности и заставляют своих часто ленивых и пассивно сопротивляющихся сотоварищей исполнять то же самое, что разительно отличается от прежнего поведения крестьян» 77. Бисмарк был весьма удивлен такому поведению крестьян, что отразилось в его высказывании о некоем единообразии мышления этого сословия: «такое впечатление, как будто между этими миллионами крестьян произошла всеобщая договоренность заручиться благосклонностью Его Величества посредством разумного самообладания и самого полного доверия планам императора». Он писал: «спорадические насильственные вспышки, появившиеся вначале от нетерпеливой склонности к самопомощи, которые привели к кровавым, но единичным эксцессам, говорят, полностью исчезли везде» . Подчеркивая желание крестьян создать со своей стороны благоприятные условия для проведения преобразований, Бисмарк пришел к выводу, что подобное народное единение свидетельствовало о полном доверии царю. По его мнению, крестьянство было важной опорой в реформах императора. Серьезность намерений крепостных состояла и в отказе от одного из национальных пороков — пьянства. Прусский дипломат не раз в официальных донесениях и личных письмах обличает пристрастие русских к пьянству. Однако сообщение от 18 апреля 1859 г. ясно свидетельствует, что в -отказе от пьянства крестьяне видели доказательство своей преданности императору. Бисмарк отмечал, что это движение началось в польских землях под руководством- католического духовенства, а заем распространилось на собственно русские земли: «примеры, когда целая община отказывается от водки в церковные и прочие праздники множатся на юге и севере империи. Несколько дней назад в этой губернии (Санкт-Петербургской - В. Д.) состоялся праздник, на котором жителей многих церковных приходов, как это делается каждый год, угощали помещики. Бесплатная и щедро наливаемая водка при этом никем из собравшейся большой толпы не была тронута» . В этом донесении Бисмарка нашло свое отражение описание «трезвенного движения». Следует отметить, что в исторической литературе существует несколько иное, чем у Бисмарка, объяснение причин этого движения. Оно было вызвано реакцией протеста податного населения Российской империи против откупной системы после того как были повышены косвенные налоги на водку. Бисмарк верно отмечает, что оно началось в польских землях, и что большую роль в нем играло духовенство. Однако он не упомянул, что волнения, связанные с этим движением, охватили многие губернии, и его пришлось усмирять войсками. Можно предположить, что Бисмарк до конца не понял этого, и сочетание новостей о проведении крестьянской реформы вместе с сообщениями об отказе крестьян от спиртного произвело на него большое впечатление.
Важным представляется высказывание прусского посланника о значении, роли русского крестьянства в самодержавной России. Эту фразу следует привести целиком: «насчитывающее, возможно, 40 миллионов человек старорусское крестьянское население, полностью верное императору, здоровое в самом себе и в полной мере способное к общинному самопостоянству является фундаментом для развития новых порядков внутри и усиливающегося могущества во вне, и этот фундамент будет находиться в распоряжении империи в течение еще многих лет»
Бисмарк, таким образом, хотел передать свое понимание российского крестьянства как основополагающего звена в процессе модернизации империи. Он полагал, что решение крестьянского вопроса окажет благотворное влияние на внутреннюю политику империи, оздоровит экономику и поможет России вернуть былое могущество в международных отношениях.
