Содержание к диссертации
Введение
Раздел 1. Восстановление режима законности и модернизация органов суда, юстиции, прокуратуры 26-80
Раздел 2. Ослабление репрессивной активности государства и реформирование органов внутренних дел и государственной безопасности 81-136
Раздел 3. Эволюция исправительно-трудовой системы СССР в 1953-1964 годах 137-181
Заключение 182-188
Список источников и литературы 189-201
- Восстановление режима законности и модернизация органов суда, юстиции, прокуратуры
- Ослабление репрессивной активности государства и реформирование органов внутренних дел и государственной безопасности
- Эволюция исправительно-трудовой системы СССР в 1953-1964 годах
Введение к работе
Актуальность темы исследования определяется ее несомненной теоретической и научно-практической значимостью. Протекающие в современной России процессы становления демократического общества и формирования основ правового государства выдвинули в число наиболее важных, приоритетных задач современности проблему соблюдения прав человека. Возможность реализации законных прав и свобод, принадлежащая к наиболее значительным завоеваниям цивилизованного общества, в значительной степени зависит от специфики организации и эффективности деятельности правоохранительных органов государства, образующих сложную систему институтов, выполняющую важные социальные функции.
Являясь продуктом длительного исторического развития, система правоохранительных органов постоянно трансформировалась, изменяла свой облик, непосредственно отражая перемены, происходившие в характере социально-экономических и политических отношений. Однако в главном она оставалась практически неизменной и довольно консервативной. В данной связи очевидна необходимость изучения истории эволюции российской правоохранительной политики, изменений основных государственных институтов, призванных обеспечить соблюдение закона, защиту ценностей гражданского общества. Сегодня вполне очевидно, что современные проблемы функционирования системы правоохранительных органов России имеют глубокие исторические корни, а их решение немыслимо без объективного учета опыта прошлого.
При этом особое значение, на наш взгляд, имеет исследование тех переломных моментов в истории российской модернизации, которые связаны с решительным пересмотром устаревших подходов к решению общегосударственных проблем, выработкой качественно новых принципов, созданием новой системы приоритетов в деятельности институтов власти. К таким периодам, безусловно, относится и время хрущевской «оттепели», ознаменованное процессами десталинизации, восстановления доброго имени незаконно репрессированных режимом граждан, попранных норм законности, а также серьезной перестройкой всей системы правоохранительных органов страны.
В контексте осуществляемых в настоящее время комплексных мероприятий по реорганизации правоохранительной системы страны, представляется целесообразным обращение к историческому опыту модернизации репрессивной сталинской модели карательных органов на основе расширения государственного и общественного контроля за их деятельностью и введения ее в более строгое правовое русло, накопленному в годы «оттепели» 1953-1964 годов.
Историографический анализ поставленной проблемы обусловливает выделение двух основных этапов истории ее изучения. Первый из них относится к 50-80 годам, а второй охватывает 90-е годы XX в. — начало нынешнего столетия.
Анализ историографии проблемы показывает, что в рамках первого периода, вплоть до середины 1950-х гг., эволюция правоохранительных органов в СССР исследовалась крайне ограниченно.1 Основная причина этого явления заключалась в том, что в силу своего репрессивного характера они стали предельно закрытыми от общества. Вопросы организации и деятельности органов правопорядка главным образом затрагивались в учебной литературе, в отдельных монографиях и статьях, по сути, популяризировавших советскую правоохранительную политику.2
Политико-идеологический фактор остался довлеющим на протяжении всего советского периода, максимально затруднив ученым
Горшенин К.П. Советская прокуратура. М., 1947; Карев Д.С. Советская юстиция. М., 1949; и др.
Карева М.П. Право и нравственность в социалистическом обществе. М., 1951; Маньковский Б.С. Проблема ответственности в уголовном праве. М., 1949; и др. получение объективной информации, ограничив их творческую активность. В итоге, в содержательном плане научные работы отличало противопоставление советской и дореволюционной (равно и западной) правоохранительных систем, восхваление советской правоохранительной практики при критике ее «отдельных недостатков», фактическое замалчивание многих принципиально важных страниц истории органов правопорядка. В силу ограниченности доступа к документам, в исследовании правоохранительной проблематики фактически утвердилась монополия юристов (в т.ч. историков права), в основном изучавших текущие проблемы эволюции системы. При этом они весьма схематично, буквально тезисно, описывали основные этапы истории отдельных ведомств (МВД, прокуратуры, суда и пр.).
Характерной чертой этого периода было и то, что авторами этих работ в основном комментировались изменения, осуществлявшиеся в рассматриваемый период в законодательстве.4 Кроме того, авторами еще одного блока работ выступали идеологические работники КПСС, должностные лица, работавшие в системе правоохранительных органов, освещавшие партийные решения по вопросам «социалистической законности» и пропагандировавшие достижения в данной области.5
Карев Д.С. Организация суда и прокуратуры в СССР. М., 1954; Лосев М.П. Содержание заключенных в тюрьмах. М., 1957; Самощенко И.С. Охрана режима законности Советским государством. М., 1960; Актуальные проблемы советского государства и права в период строительства коммунизма. Л., 1967; и др.
Власов В.А. Новое законодательство об административных штрафах. М., 1963; Важный этап в развитии советского права (Новое общесоюзное законодательство в области уголовного права, судоустройства и судопроизводства). М., 1960; Вопросы развития права Советского общенародного государства и совершенствования советского законодательства (Материалы теоретической конференции слушателей ВШ МООП РСФСР). М, 1964; и др.
Алексюк Р.П. Правовые взгляды советского общества и соответствующие им учреждения как надстройка. М., 1963; Жилинский С.Э. Деятельность КПСС и Советского государства по укреплению социалистической законности. М., 1983; Миронов Н.С. Укрепление законности и правопорядка - программная задача партии. М. 1964; Ромашкин П.С. Покровский С.А. Государство в период развернутого строительства коммунизма. М., 1959; Шамба Т.М. КПСС и органы охраны
Естественно, что в них преобладала скорее парадная отчетность, нежели системный анализ реальных достижений и просчетов. Данный вывод в полной мере применим и к общетеоретическим работам, исследовавшим проблемы обеспечения режима законности.
Наряду с этим, для литературы, созданной на первом этапе было характерно то, что в ее основе лежала концепция коммунистического строительства, в 70-е годы модифицированная в концепцию развитого социализма. Среди прочего, она, в частности, предполагала бесконфликтность развития общества. В данной связи к факторам, порождавшим «несоциалистические взгляды и настроения отдельных граждан», влекущим нарушение ими законов в основном относили «мелкое частное хозяйство», «остатки старого в быту», «нарушения принципов социализма» и «капиталистическое окружение». Подобный подход мешал по настоящему глубокому анализу административно-правоохранительной политики советского государства, оставлял в тени многие внутренние противоречия, присущие самому советскому обществу.
Как не покажется парадоксальным, но определенное оживление в изучении истории советских правоохранительных органов относится лишь середине 60-х годов. Однако при этом разработка проблем их реформирования в рамках послесталинского периода имела довольно специфический характер.
Дело в том, что после удаления Н.С. Хрущева с политической арены, в историко-партийных исследованиях были предприняты попытки правопорядка. М., 1979; Анашкин Г., Бабин Н. Общественность и укрепление социалистического правопорядка. // Коммунист. 1960. № 10. С. 52; Яковлев Н.Н. ЦРУ против СССР. Саратов, 1984.
Александров Н.Г. Законность и правоотношения в советском обществе. М., 1955; Керимов Д.А. Обеспечение законности в СССР. М., 1956; Тихомиров Ю.А. Власть и управление в социалистическом обществе. М., 1968; и др. 7 Самощенко И.С. Охрана режима законности Советским государством. М., 1960. С.54. избавиться от известных конъюнктурных наслоений предыдущих лет. В данной связи были действительно преодолены некоторые недостатки историографии предшествующего периода. Причем не только такое отступление от принципа историзма, как объявление 1953-1963 годов «великим десятилетием», но и узко трактуемое понимание актуальности, сводившее изучение прошлого главным образом к хронологически приближенным периодам истории.
Однако же и на новом этапе продолжал действовать фактор приоритета политической конъюнктуры, который особенно негативно сказался на развитии исторической науки в 70-е и в первой половине 80-х годов. При этом новые оценки предыдущего (1953-1964 гг.) периода полностью соответствовали определению истории как политики, опрокинутой в прошлое. Подавляющая часть исследований была ограничена уровнем понимания тогдашним руководством страны истории и современности, а также функций исторической науки. Само развитие этой науки по-прежнему определялось решениями высших партийных органов. Именно они определяли, какие из конъюнктурных наслоений предыдущего этапа и каким образом должны быть устранены.
На одном из заседаний Политбюро ЦК КПСС в ноябре 1966 года Л. Брежнев отмечал, что в идеологии Хрущевым было допущено столько ошибок, сколько ни в одной другой отрасли. «Нам известно, -конкретизировал его слова Ю.В. Андропов, - что Хрущев использовал идеологию в личных целях, в целях саморекламы, его не интересовали интересы партии, интересы нашего государства». Поэтому перед Институтом марксизма-ленинизма была поставлена задача создать новый учебник по истории партии, который бы «защищал марксизм-ленинизм, нашу партию от разного рода псевдомарксистов и антимарксистов».8 В данной связи от исследователей потребовали, с одной стороны, дать 8 Источник. 1996. №2. С. 112-116. адекватную оценку «волюнтаризму» недавнего прошлого, а с другой - не заострять внимание на ошибках и недостатках. А так как этих ошибок «в практике работы по осуществлению правильной, научно обоснованной генеральной линии партии» было много, то это привело к появлению новых «белых пятен» в истории партии и государства.
В результате ряд сложных проблем, и в первую очередь характеристика периода в целом, оказались по существу вне поля зрения историков. Это относится к исследованию таких базовых вопросов, как функционирование политической системы, внутрипартийная борьба, механизмы принятия решений, без которых эффективное изучение процесса реформирования правоохранительной системы попросту невозможно.
Наиболее полное освещение в историографии получила история МВД. Долгое время она не выходила за рамки работ самого общего плана.9 Лишь со второй половины 70-х годов утверждается официальная версия истории ведомства,10 в свою очередь, активизировавшая исследования региональных аппаратов и отдельных аспектов деятельности органов внутренних дел.
Исследователи достаточно подробно освещали деятельность правоохранительных органов по пресечению антиобщественных явлений,
Еропкин М.И. Развитие органов милиции в советском государстве. М., 1967; Биленко СВ. Максименко Н.П. Этапы развития советской милиции. М., 1972; и др.
История советской милиции. В 2 т. М., 1977; Советская милиция: История и современность. 1917-1985. М., 1987; и др.
Смирнов С.А. Исторический очерк о становлении и развитии оперативной службы органов внутренних дел (1917-1974 гг.). М., 1975; Индриков З.Я. Организация и деятельность детских комнат милиции как органов специальной профилактики правонарушений несовершеннолетних (1935-1977гг.). М., 1981; Еропкин М.И. Попов Л.Л. Административно-правовая охрана общественного порядка. Л., 1973; Охрана общественного порядка - основная задача органов охраны общественного порядка. Киев, 1968; Пехтерев А.Ф. Принципы советского государственного управления в деятельности органов внутренних дел. Омск, 1983; Попов Л.Л. Убеждение и принуждение. Организационно-воспитательные и административно-правовые средства охраны общественного порядка в деятельности советской милиции. М., 1968; и др. в т.ч. обобщали интересный опыт практической работы. Чрезвычайно популярными в данное время стали очерковые работы, выполненные на региональном материале, а также публицистически ориентированные сборники. Вместе с тем, практически повсеместно в качестве ведущей в данных трудах выступала тема партийного руководства партии. В частности, это было особенно заметно в работах исторического профиля, посвященных деятельности КПСС по воспитанию личного состава органов МВД.
Вспомогательное, хотя и очень ценное, значение, имели в данном отношении работы специалистов в области юриспруденции.
Довольно активная исследовательская работа дала неплохие результаты. К концу первого историографического периода труды, посвященные истории милиции, составили уже весьма представительный блок. В данной связи активизировалось историографическое осмысление накопленного материала.
На данном фоне значительно скромнее выглядит блок исследований по истории органов госбезопасности. Прежде всего, здесь практически не было общих работ. Как правило, они рассматривались лишь в контексте истории МВД.5 Гораздо более популярными были очерки о подвигах чекистов.16
Плохо разработанными являлись и темы, связанные с историческим прошлым органов юстиции, как правило, освещавшиеся лишь в общих
Бычков В.Ф. Закона и порядка верный щит: Очерки истории советской милиции Мордовии. Саранск, 1982; Калинин Е.В. Эта нелегкая служба: Очерки из истории сахалинской милиции. Ю-Сахалинск, 1984 и др.
Беспокойные будни. Сборник. Волгоград, 1982;
Веремеенко И.И. Механизм административно-правового регулирования в сфере охраны общественного порядка. Дисс. ...докт. юрид. наук. М, 1983 и пр.
Некрасов В.Ф. На страже интересов Советского государства: История строительства войск ВЧК-ОГПУ-НКВД-МВД. М., 1983 и др.
Всегда на боевом посту. Тула, 1985; Чекисты Красноярья. Сборник. Красноярск, 1987; Бой продолжается... Рассказы о калужских чекистах. Тула, 1987 и др. работах по истории государства и права. В полной мере данный вывод применим и к значительно более редким публикациям, посвященным истории эволюции органов суда, прокуратуры,18 а также советских пенитенциарных учреждений.
Очевидное преобладание в историографии работ, посвященных истории милиции и госбезопасности весьма примечательно. То, что именно они, а не органы юстиции оказались в центре внимания, на наш взгляд, стало отражением общей карательной направленности советской правоприменительной практики.
В качестве одного из содержательных аспектов вопросы истории реформирования правоохранительной системы СССР рассматривались в общих работах по истории государственного управления, в том числе по проблемам организации и деятельности такого специфического института как органы народного контроля. Специальная постановка проблем управления в сфере обеспечения правопорядка содержится также в работах специалистов в области юриспруденции.21 17 История государства и права СССР. 4.2. М., 1981.
Кожевников М.В. История советского суда. М., 1957; Добровольская Т. Верховный Суд СССР. М., 1964; Верховный Суд СССР. М., 1974; Советская прокуратура. История и современность: Сб. статей. М., 1977; Суд в СССР. Сб. статей. М., 1977; Советская прокуратура. Страницы истории. М., 1982; и др.
Астемиров ЗА. История советского исправительно-трудового права. Рязань, 1975; и
Аверьянов В.Б. Аппарат государственного управления: содержание деятельности и организационные структуры. Киев, 1990; Аверьянов В.Б. Организация аппарата государственного управления: (Структурно-функциональный аспект). Киев, 1985; Смиртюков М.С. Советский государственный аппарат управления: Вопросы организации и деятельности центральных органов. М., 1984; Органы народного контроля. Минск, 1982; Савенко Т.А. Развитие органов государственного управления и контроля Молдавской ССР (1967-1978гг.). Дисс. ...канд. ист. наук. Кишинев, 1985;
Правовые вопросы управления в сфере обеспечения правопорядка. Сб. научных трудов. М., 1982; Сазонов Б.И. Герасимов А.П. Правопорядок как сфера управления. М., 1984; Герасимов А.П. Закономерности управления правоохранительной деятельностью органов внутренних дел. М., 1988; Герасимов А.П. Организационные структуры органов внутренних дел. М., 1984; и др.
При этом после удаления с политической арены Н.С. Хрущева, инновации 1953-1964 гг. в правоохранительной сфере рассматривались достаточно критично, с акцентом на спонтанность проведенных в это время преобразований.
Ограниченность конкретно-исторического изучения проблем эволюции правоохранительных органов компенсировалось усилением внимания к вопросам руководящей роли КПСС,22 «вечно живому» ленинскому наследию, к критике «буржуазных фальсификаторов».
При этом, поскольку соответствие последней по времени интерпретации марксистско-ленинского учения провозглашалось важнейшим методологическим принципом и обязательно декларировалось в каждой исторической работе, то значительная часть исследователей не стремилась идти дальше первичной систематизации источникового материала, подтверждающего партийные установки.
Вместе с тем в них все же содержалась и довольно любопытная информация, особенно связанная с формами работы парткомов по руководству правоохранительными структурами, а также опытом реформирования системы в целом.
В последней связи особый интерес, в частности, представляет работа заместителя министра МТБ, а затем заведующего административным отделом ЦК КПСС Н.Р. Миронова, несмотря на свою «инструктивную» направленность, содержащая ценный материал как об основных приоритетах правоохранительной политики, так и о конкретных
См.: Зыбин С.Ф. Партийное руководство органами внутренних дел в советской историографии // Вопросы политической работы в органах внутренних дел в современных условиях. Л., 1985. С.100-114; и др.
Алексеев Н.С. Лукашевич В.З. Ленинские идеи в советском уголовном судопроизводстве. М., 1970: и др.
См.: Малыгин А.Я. Критика буржуазных фальсификаций по вопросам строительства органов внутренних дел Советского государства. М., 1989; и др. формах и методах работы в данном направлении, взятых на вооружение партийными комитетами и правоохранительными ведомствами.
Учитывая крайнюю политизированность проблематики правоохранительного спектра, традиционную закрытость советских правоохранительных органов для исследования, а также тот факт, что объект исследования, определенный в нашей диссертации, только начинал складываться, работ, посвященных собственно истории реформирования правоохранительных органов СССР, в такой ситуации практически не было. В целом, проблема реформирования правоохранительной системы была сформулирована и представлена в основном в постановочном плане, в контексте преобразования советского государственного аппарата.
Отдельный блок работ, составили труды, посвященные изучению преступности, ее социальных корней.27 Выявляя в данной связи основные историографические тенденции периода 50-80-х годов, нельзя не отметить заметно усиливавшуюся с 70-х годов сталинскую традицию представлять преступность как продукт западного влияния, какой-то подрывной работы. В контексте данного политического заказа в это время возрастает спрос на соответствующие произведения научно-популярного плана, являвшиеся пропагандистским продуктом противостояния спецслужб."
Лишь к концу рассматриваемого периода общая тональность исследований послевоенного периода советской истории начинает
Миронов Н.Р. Укрепление законности и правопорядка в общенародном государстве - программная задача партии. М., 1964.
См.: Шевякова В.В. Мероприятия Коммунистической партии по дальнейшему укреплению и совершенствованию советского государственного аппарата в РСФСР (1953-1957гг.). Дисс. ...канд. ист. наук. М, 1958. - 376 с. 27 Алимов СБ. и др. Преступность в СССР (1917-1970гг.). М., 1979; Бабаев М.М. и др. Социальные условия и преступность. М., 1979; Виттенберг Г.Б. Меры борьбы с хулиганством. Иркутск, 1959; Даньшин И.Н. Уголовно-правовая охрана общественного порядка. М., 1973 и др. 28 Секреты секретных служб США. М., 1973; Разведчики разоблачают. М., 1977; Веселов В.И. Владимиров А.Л. За ширмой святости. М., 1981; Яковлев ЦРУ против СССР. М., 1982 и др. меняться, однако ощутимые плоды наметившийся поворот даст уже в рамках нового периода.29
Тем не менее, в работах советских историков собран и обобщен богатый историко-информационный материал, представляющий несомненный интерес.
Рассматривая литературу, появившуюся в раках первого периода, следует также особо отметить работы, выходившую за общепринятые в советской историографии рамки. Однако, как правило они не могли увидеть свет, даже если они не выходили за пределы социалистических ценностей и были направлены на рассмотрение альтернативных вариантов в рамках марксизма-ленинизма.30 Единственной альтернативой здесь могло являться лишь издание книги за рубежом..3
Отдельную группу составляют труды советологов, которыми был создан большой массив литературы, в которой анализировались самые различные стороны функционирования советской системы, внешней и внутренней политики, экономики. ~ Особое место среди них заняла политолого-историческая литература, затрагивающая проблемы взаимоотношения партии с государством и обществом, рост оппозиционных настроений.34
На пороге кризиса: нарастание застойных явлений в партии и обществе// Под общ. ред. В.В. Журавлева. М., 1988;
См., например, написанную в 1962 году книгу В.Ронкина «От диктатуры бюрократии к диктатуре пролетариата, в которой партийно-хозяйственная администрация рассматривалась как правящий класс, а под пролетариатом подразумевались все неимущие, то есть трудящиеся. (См.: История политических партий в России. М, 1994. С. 439).
Медведев Р.А. Книга о социалистической демократии. Амстердам-Париж, 1972; Медведев Р. Хрущев. Политическая биография. Нью-Йорк, 1986; Рождественский С.Д. Материалы к истории самодеятельных политических объединений в СССР после 1945 года// Память. Париж, Вып.5. 1981 и др. 32 См.: Karol K.S.. Khrouchtchev et Г Occident. Paris: Julliard, 1960. - 253 p.; Pruch E. Der Rote Soldat: Sowjetische Wehrpolitik. Muenchen, 1961. - 331 S; Schwartz H. The Soviet Economy since Stalin. Philadelphia - N.Y., 1965. - 256 p. 33 См.: Bernard Ph. Dastin de la planification sovietique/ Paris, 1963, - 331 p.; Sohapiro, Leonard. Totalitarianism. In: Marxism, Communism and Western Society: A
Новый период в историографии связан с либеральными изменениями, начавшимися с рубежа 1980-1990-х гг. В это время, на основе пересмотра общих подходов к осмыслению «блестящего десятилетия» Н.С. Хрущева,35 в исторической литературе появляются работы, в которых интенсивно разрабатываются ранее запретные темы. На фоне изменения исследовательских парадигм в изучении истории правоохранительных органов обращает на себя внимание введение в научный оборот богатых материалов по периоду. При этом комплекс реформ репрессивных органов в 1953-1964 годы, как правило, тесно увязывается со сталинской эпохой37 и рассматривается как противоречивый и логически не завершенный. Comparative Encyclopedia. N.Y., 1973; Бжезинский 3. Хантингтон С. Политические системы США и СССР. Вып.1. М., 1964; Бордиз Р. Новый экономический курс Советского Союза (1953 -1960). М.: «Иностр.лит-ра», 1960; Гофман В. Куда идёт советская экономика? К вопросу о современном советском обществе. / Пер.с англ. -М.: «Иностр.лит-ра», 1956. - 145 с; Embree G.D. Soviet Union between the 19-th and 20-th Party Congresses 1952 - 1956. - The Hague, 1959; Кликовац Я. Экономическая политика Советского Союза.: Некоторые актуальные проблемы и современное развитие. / Пер.с серб. М.: «Иностр.лит-ра», 1960. - 66 с; Kuenzli A Das entfremdete Paradies: Der Kommunismus auf dem Weg zur Wirklichkeit. Wien: Europe-Verl., 1963. -168 S.; Leonhard W. Kreml ohne Stalin. Koeln - Berlin, 1959. - 510 S.; Moore B. Terror and Progress in the USSR. Cambridge. 1954; Swayze H. Political Control of Literature in the USSR. 1946-1959. Cambridge. 1962; Tucker R. Power and Policy in the USSR. New York. 1961.
См.: Бург Д. Оппозиционные настроения молодежи в годы после «оттепели». // Исследования и материалы Института по изучению СССР. Серия 1. Выпуск 62. // Мюнхен, 1960. -64с.
Аксютин Ю.В. Хрущевская «оттепель» и общественные настроения в СССР в 1953-1964 гг. М., 2004; Зубкова Е.Ю. Общество и реформы 1945 - 1964 гг. М., 1993; Криворученко В.К. Пыжиков А.В. Родионов В.А. Коллизии «хрущевской оттепели». М., 1998; Пихоя Р.Г. Советский Союз: История власти: 1945-1991. М., 1998; Медведев Р.А. Никита Хрущев: отец или отчим советской «оттепели»? М., 2006; и др.
Блок А.Ю. Реформирование правоохранительных органов СССР (1953-1985гг.). Дисс. ...докт. ист. наук. М., 2003; Пыжиков В.А., Скоробогатова В.И. Государственное строительство и правоохранительная система СССР в 1953 -1964 гг. М., 1999; и др.
См. напр.: Детков М.Г. Содержание карательной политики советского государства и ее реализация при исполнении наказания в виде лишения свободы в тридцатые-пятидесятые годы. Домодедово, 1992.
См. напр.: Ершова Э.Б. Незавершенные реформы государственного управления в СССР в 50-е - 70-е годы XX в. М., 1997.
Интенсификация исследований периода «оттепели» сказалась в значительном росте научных публикаций по рассматриваемой проблеме. Ввиду ее многоаспектности, появлявшиеся публикации следует систематизировать в ряде самостоятельных литературных блоков. Прежде всего, в ситуации значительной радикализации общественных настроений, особое внимание исследователей привлекла тема инакомыслия и диссидентского движения, десталинизации и реабилитации невинно репрессированных.
Второй блок включает работы, обобщающие историю эволюции политической системы советского общества, посвященные изучению общих проблем партийно-государственного строительства.
Третий блок представлен работами, посвященными истории общественного движения в период «оттепели».41
В данной связи необходимо заметить, что первоначально авторы, продолжая зарубежных коллег, также особенно много и охотно в общих чертах писали о советском тоталитаризме.42 При этом из западной политологии широко и не всегда к месту, часто недостаточно
Данилов А.А. История инакомыслия в России: советский период (1917-1991 гг.). Уфа, 1995; Власть и оппозиция. Российский политический процесс XX столетия. М., 1995; Криворученко В.К., Пыжиков А.В., Родионов В.А. Коллизии «хрущевской оттепели». М.: «Социум», 1998; Давыдов С.Г. Инакомыслие в СССР в 50-е - первой половине 60-х гг. М., 1996; Нагдалиев С. Диссидентское движение в СССР. М., 2000.
Тоталитаризм и социализм. М., 1990; XX век: выбор модели общественного развития. История России. Ч. III. М., 1994; Политические процессы в России: современные тенденции и исторический контекст М., 1995; Сахаров А. А. Революционный тоталитаризм в нашей стране. // Коммунист. 1991. № 5; Семенникова Л.И Россия в мировом сообществе цивилизаций. М. 1994; Советское общество: возникновение, развитие, исторический финал / Под общей редакцией Ю.Н. Афанасьева. М. 1997; Геллер М., Некрич А. Утопия у власти. Т. 2. М., 1995; и др.
Пономарев В. Общественные волнения в СССР: от XX съезда КПСС до смерти Брежнева. М., 1990; Лукин Ю.Ф. Из истории сопротивления тоталитаризму в СССР (20-80-е годы). М., 1992; Козлов В.А. Массовые беспорядки в СССР при Хрущеве и Брежневе (1953-начало 1980-х гг.). Новосибирск, 1999.
Арон Р. Демократия и тоталитаризм. М., 1993; Лукин Ю.Ф. Из истории сопротивления тоталитаризму в СССР (20-80-е годы). М., 1992; Степанов В. Свидетельство обвинения: Церковь и государство в Советском Союзе. Нью-Йорк, 41-2. 1987; и др. обоснованно, заимствовалась доктрина тоталитаризма. При этом игнорировалось не только давно, полвека назад, теоретически выверенное его понимание, как системы всеохватывающего и перманентного террора, обеспечивающего атмосферу всеобщего страха и опирающегося при этом на массовую поддержку, но и вытекающие отсюда столь же строгие и четкие хронологические рамки его исторической уместности.
Однако со временем больше внимания стало уделяться более предметному анализу общественно-политической жизни в СССР.
К четвертому блоку следует отнести труды по истории отдельных правоохранительных структур - милиции, прокуратуры и органов государственной безопасности. К этому же блоку примыкают исследования по истории преступности и пенитенциарной политики.
Пересмотр устаревших общих оценок, пожалуй, раньше и активнее всего происходил в сфере изучения истории МВД. Важным явлением научной жизни стали труды, освещающие развитие ведомства на широком историческом фоне.45 Хотя, как и прежде, в массиве милицейской литературы много работ, выполненных на региональном материале,46 отметим также разработку истории отдельных служб.47
См.: Давыдов Ю.Н. Послесловие к русскому изданию книги Х.Арендт «Истоки тоталитаризма» М.: Центр-Ком, 1996. С. 624. 44 См.: Мировосприятие и самосознание русского общества. Сб.статей. / Отв. ред. А.А. Горский. М., 1994; Коротаев В.И. судьба русской идеи в советском менталитете. Архангельск, 1993; Одиссей. Альманах. 1989 -1995; Пономарёв В. Общественное мнение в СССР: от XX съезда до смерти Брежнева. М., 1990 и др.
Ахмадеев Ф.Х. Катаев Н.А. Хабибулин А.Г. Становление и развитие органов советской милиции и исправительно-трудовых учреждений. Уфа, 1993; Гонюхов СО. МВД России. 200 лет на страже закона и правопорядка. М., 2002; Болгов В.И. Скилягин А.Г. История ОВД России. СПб., 1999; Мулукаев Р.С. Карташов Н.Н. Милиция России (1917-1993гг.). Историко-правовой очерк. Орел, 1995; Органы и войска МВД России: Краткий исторический очерк. М., 1996; и др.
Смирнов В.А. Поклад Ю.А. Каширские стражи правопорядка: Из истории правоохранительных органов Каширского района. М., 2002; и др. 47 Афанасьев М.Б. История ГАИ. М., 1996; Карташов Н.Н. Становление и развитие службы БХСС в системе ОВД. Н. Новгород, 1991; Карташов Н.Н. Организационно-правовые основы деятельности вневедомственной охраны (1952-1990гг.). Горький, 1990; и др.
Отметим, что особенно ценный материал по проблеме содержат также работы юристов, посвященные организационно-правовым вопросам деятельности милиции.48 В целом, в новейшей литературе по истории МВД49 вопросы реформирования ведомства нашли свое адекватное отражение. Вместе с тем, удивляет довольно слабая проработанность в ней сюжетов, связанных с реорганизациями МВД в 60-е годы.
Особенно интенсивно учеными исследовались проблемы эволюции советской пенитенциарной системы.5
Практически заново началось научное изучение истории органов государственной безопасности.51 При этом в научный оборот были введены достаточно ценные материалы, отечественные авторы наконец-то смогли предложить альтернативу политическим спекуляциям.5" Наряду с огромным пластом откровенно публицистических работ, а также интенсивно продолжающейся публикацией региональных исследовании, в современной России интерес к данной проблематике серьезных
См.: Ковалева Е.М. Организационно-правовые основы деятельности Советской милиции по борьбе с преступностыо в послевоенный период восстановления народного хозяйства и либерализации политического режима, социально-экономических реформ (1945-1960гг.). Дисс. ...канд. юрид. наук. М., 2002;
История МВД России в правовых актах и научных исследованиях (1802-2002гг.). Библиографический указатель. М., 2002. 50 Афанасов О.В. История Озерного лагеря в Иркутской области (1948- 1963гг.). Дисс. ... канд. ист. наук. Иркутск, 2001; ГребенюкП.С. Колымский лед: система управления на Северо-Востоке России, 1953-1964. М., 2007; Смыкалин А.С. Пенитенциарная система Советской России 1917 - начало 60-х гг. (историко-юридическое исследование). Дис. ... докт. юрид. наук. М., 1998; и др.
Лубянка: обеспечение экономической безопасности государства: Историческая хроника событий. Сборник. М., 2002; Коровин В.В. История отечественных органов безопасности. М., 1998; Дерябин П. Стражи Кремля: от «охранки» до 9-го управления КГБ. М, 2000; и др.
Гордиевский О.А. Эндрю К. КГБ. Разведывательные операции от Ленина до Горбачева. М., 1999; Баррон Д. КГБ сегодня: Невидимые щупальца. Ныо-Иорк, 1984.
Алексеев Е.Е. Служба безопасности Республики Саха (Якутия). Исторический очерк. М., 1996; КГБ вчера, сегодня... Сб. статей, воспоминаний, документов, свидетельств о деятельности КГБ Республики Татарстан. Казань, 1997; Служим Отечеству: Органы государственной безопасности Республики Коми: (Документы, материалы, воспоминания. 1918-1998). Сыктывкар, 1998; и др. исследователей вполне материализовался как в ходе авторитетных научных конференций,54 так и в литературе монографического и учебного плана.55
Появился также целый ряд интересных работ, посвященных проблемам развития в 1953-1964 гг. института прокуратуры.56 Однако на фоне столь интенсивного изучения истории карательных органов, в целом, по-прежнему буквально единичными выглядят публикации по проблемам истории советской юстиции, судебной системы.
В рамках нового периода постепенно преодолевалась имевшая место обезличенность истории правоохранительных органов, активно разрабатывались персоналии. При этом многие из работ выполнены в жанре исторического расследования.59
В новых условиях оформился ряд интересных направлений научного поиска, дополнительно освещающих специфику работы советских репрессивных структур, в частности, в рамках истории повседневности.
КГБ: вчера, сегодня, завтра. Международные конференции и круглые столы. М., 1995, 1997;
КГБ открывает тайны. СПб., 1992; Алидин В.И. Государственная безопасность и время (1951-1986). М., 2001; Коровин В.В. История отечественных органов безопасности. М., 1998 и др.
Кирячев М.В. История территориальных органов прокуратуры СССР в 1953-1964 гг.: На материалах Центрального Черноземья. Дисс. ...канд. ист. наук. Курск, 2006; и др. 5 Власов В.И. История судебной власти в России. Кн. 2. (1917-2003 годы). М., 2004; Кудрявцев В.Н. Политическая юстиция в СССР. М., 2000; Андреева Е.С. Становление и развитие арбитражных судов в России в период с 1922 по 1993 г. (историко-правовой аспект). Дисс. ...канд. юрид. наук. М., 2002;
Зубкова Е.Ю. Маленков и Хрущев: личный фактор в политике послесталинского руководства // Отечественная история. 1995. №1; Брежнев: Материалы к биографии. М., 1991; Жуков Ю.Н. Тайны Кремля. Сталин, Молотов, Берия, Маленков. М., 2000; Хрущев Н.С. (1894-1971). М., 1994; Есешкин М.М. Основные направления государственной деятельности Н.С. Хрущева (1953-1964 гг.): историческое исследование. Дисс. ... канд. ист. наук. М., 2007; и др. 59 Млечин Л.М. Железный Шурик. М., 2004; Чертопруд СВ. Андропов и КГБ. М., 2004; Топтыгин А.В. Неизвестный Берия. М., 2007; и др.
Лебина Н.Б. Чистиков А.Н. Обыватель и реформы: картины повседневной жизни горожан в годы нэпа и хрущевского десятилетия. СПб., 2003; и др.
В последнее время все большую активность в изучении проблем эволюции правоохранительных органов проявляют специалисты сферы юриспруденции.61
Таким образом, историографический обзор показывает, что, несмотря на наметившийся рост интенсивности исследований, прямо и косвенно затрагивающих проблему эволюции административно-правоохранительной политики в 1953-1964гг., до сих пор не предпринималось попыток создания комплексного труда обобщающего плана.
С учетом этого, в качестве объекта исследования автором избрана партийно-государственная политика в правоохранительной сфере в условиях оттепели 50-х - начала 60-х годов.
Целью данной работы является изучение процесса реформирования правоохранительных органов СССР в 1953-1964 годах.
Исходя из поставленной цели, для более полного раскрытия темы нами определены следующие задачи: - исследовать особенности процессов модернизация органов суда, юстиции, прокуратуры и их значение для восстановления режима законности; - осмыслить процессы ослабления репрессивной активности государства и реформирования органов внутренних дел и государственной безопасности; осуществить комплексный анализ особенностей эволюции исправительно-трудовой системы СССР в 1953-1964 годах.
Хронологические рамки исследования охватывают 1953-1964 гг. Выбор этого периода объясняется его несомненной цельностью в плане особенностей эволюции политической системы советского общества.
Амирбеков К.И. История развития российской прокуратуры. М., 2002; Беляев В.П. Борисов Г.А. Горячковская И.М. Теплов В.И. Прокурорский надзор в России: историко-теоретический очерк. Белгород, 2001; и др.
Смена репрессивных форм активности режима на относительно более мягкие, связанные с переходом к так называемой «оттепели», нашла свое прямое отражение в реформировании правоохранительных органов СССР.
Территориальные рамки исследования определены в соответствии со складывавшимся административно-территориальным делением СССР. В связи со спецификой и разнообразием различных регионов страны, автор акцентировал внимание, прежде всего, на столичных центрах, где были сконцентрированы центральные управленческие аппараты правоохранительных ведомств. С другой стороны, для иллюстрации проводившейся политики им также привлекались материалы ряда регионов (Северный Кавказ и пр.) страны.
Источниковая база диссертации формировалась на основе использования как опубликованных, так и архивных документов и материалов. Среди открытых публикаций следует, прежде всего, выделить документы КПСС и советского государства, определявшие основные принципы и приоритеты административно-правоохранительной *-* 62 тг политики в рассматриваемый период времени. К ним непосредственно примыкают разнообразные нормативно-правовые акты, опубликованные как в текущей периодике («Ведомостях» Верховного Совета СССР и РСФСР, «Ведомостях Верховного Совета РСФСР», «Собрании постановлений правительства СССР», «Справочнике партийного работника»), так и в специальных тематических сборниках.63
Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (Далее - КПСС в резолюциях...) 9-е изд-е, доп. и испр. М.: Полититиздат, 1985. Т. 8, 9; Сборник законов СССР и указов Президиума ВС СССР. 1938-1975. В 4-х т. М., 1975; Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О мерах по улучшению работы МВД СССР» // Партийная жизнь. 1957. № 4. С. 64-65.
Сборник актов по советскому административному праву// Сост. А.Г. Хазиков. М., 1964; Сборник нормативных актов по советскому исправительно-трудовому праву. М., 1959.
Особое место в данном массиве занимают ведомственные постановления, сборники приказов, циркуляров, регулировавшие организационную структуру и текущую деятельность правоохранительных органов.
Важное значение имели также сборники документов, содержащие систематизированный материал по определенному кругу вопросов, прямо и косвенно затрагивающих различные аспекты административно-правоохранительной политики. В частности, здесь следует выделить многочисленные документальные публикации по проблеме реабилитации жертв политических репрессий,65 а также сборники, посвященные деятельности отдельных правоохранительных структур.66
Большой интерес для понимания особенностей восприятия правоохранительной политики в общественном сознании представляет мемуарная литература.
Важным источником для исследования является периодическая печать. Диссертант внимательно изучил материалы общеполитических («Правда», «Известия», «Коммунист») и специальных
Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924-1973. М., 1974; Сборник нормативных актов по советскому исправительно-трудовому праву. М., 1959; и др.
Лаврентий Берия. 1953: Стенограмма июльского Пленума ЦК КПСС и другие документы. М., 1999; Реабилитация: как это было: документы Президиума ЦК КПСС и другие материалы, март 1953 - февраль 1956г.// Сост. А. Артизов, Ю. Сигачев. В 3 т. М., 2000; Сборник законодательных и нормативных актов о репрессиях и реабилитации жертв политических репрессий. М.: Республика, 1993. U Лубянка. Сталин и МГБ СССР, март 1946- март 1953// Сост. В.Н. Хаустов, В.П. Наумов, Н.С. Плотникова. М., 2007; ГУЛАГ: Главное управление лагерей. 1918-1960/ Под ред. А.Н. Яковлева. М., 2000; Лубянка. ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ. 1917-1960. Справочник. М., 1997; Надзорные производства Прокуратуры СССР по делам об антисоветской агитации и пропаганде. Март 1953- 1991. Аннотированный каталог. М., МФД, 1999.
Хрущев Н.С. Время, люди, власть. Воспоминания. В 4-х кн. М., 1999; От оттепели до застоя: Сб. воспоминаний. М., 1990; Бобков Ф. КГБ и Власть. М., 1995; Семичастный В.Е. Беспокойное сердце. М., 2002; Аджубей А.И. Те десять лет (Воспоминания о Н.С. Хрущеве). М., 1989; Арбатов Г. Затянувшееся выздоровление: 1953-1985. М., 1991; Чуковский К. Дневник (1938-1969). М., 1994. («Социалистическая законность», «Советская юстиция») центральных газет и журналов, ряд зарубежных изданий («Форум» - Мюнхен и др).
Особое значение для разработки темы исследования имели архивные материалы. Основная их часть отложилась в Российском государственном архиве новейшей истории (РГАНИ, до 2000г. - ЦХСД). Здесь значительный интерес для исследователей представляют документы центрального и местных партийных комитетов, материалы отделов ЦК КПСС, административных органов (Ф.4, Ф.5), переписка отдела административных органов, протоколы заседаний Секретариата ЦК КПСС (Ф.6), а также коллекция документов по «делу КПСС» (Ф.89).
Ценные сведения были получены в Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ). Здесь диссертантом привлекались материалы фонда ЦК КПСС (Ф.17), а также фонда 556 и фонда 591, в которых содержатся отдельные сведения о распространении уличной преступности и настроениях советских граждан.
В Государственном архиве Российской Федерации (Г АРФ) использовались документы из фонда 9414 — Главного управления лагерей МВД СССР, фонда 9401 - МВД СССР, фондов Р-461, Р-353, Р-9474, в которых содержаться письма советских граждан, отражающие уровень развития преступности и степень эффективности борьбы с ней.
Документальную основу исследования существенно пополнили материалы Центрального архива общественных движений г. Москвы (ЦАОДМ), Государственного архива Краснодарского края (ГАКК), где изучались фонды парткомов и правоохранительных ведомств.
В целом, использование разнообразных исторических материалов и источников позволило обобщить исторический опыт деятельности советского руководства по обеспечению законности и правопорядка в стране и составить более полное представление об административно-правоохранительной политике СССР в годы «оттепели».
Методологической основой диссертации явились научные принципы объективности и историзма, основанные на признании вариативности исторического процесса, исходящие из приоритета фактов, документальных свидетельств, предусматривающие отказ от политической заданности. Теоретическая основа исследования определена комплексом философских, исторических, историко-правовых трудов. Опора на них позволяет выделить три группы методов: общенаучные, специально-исторические, методы смежных наук.
Руководствуясь, прежде всего, принципом историзма, автор использовал общие методы исторического исследования: конкретно-исторический, сравнительно-исторический, исторического описания, системно-структурный. Их применение позволило не только выявить и проанализировать основные тенденции эволюции советской системы правоохранительных органов в рассматриваемый период, но и показать их объективную обусловленность характером существовавшего политического режима, вскрыть причины кризисных явлений в данной сфере государственной и общественной жизни.
Научная новизна исследования заключается в том, что в нем осуществлен комплексный научный анализ процесса реформирования правоохранительных органов СССР в годы хрущевской «оттепели».
Исследованием установлено, что опыт реформирования органов суда и прокуратуры в условиях «оттепели» вновь выявил крайнюю эклектичность организации сферы советской юстиции. В силу этого, по-настоящему системные изменения здесь оказались невозможными. Более того, на передний план вновь вышли периодически актуальные для госаппарата СССР кампании дебюрократизации и децентрализации. Однако, несмотря на известную непоследовательность и противоречивость партийно-государственной политики, общий вектор развития советской модели обеспечения законности состоял в отказе от ориентации на различного рода чрезвычайные формы юстиции. Важнейшие позитивные изменения в это время были связаны с общим смягчением репрессивной составляющей в деятельности судебной системы и восстановлением полноценного прокурорского надзора.
Изученный материал позволяет констатировать, что осуществленные в 1953-1964 гг. изменения в организации и деятельности органов внутренних дел и госбезопасности, в целом, способствовали оптимизиции их активности. Вместе с тем, итоги преобразований оказались противоречивыми. Поскольку основные усилия реформаторов направлялись на преодоление излишней самостоятельности данных структур, они были ограничены, главным образом, горизонтами их децентрализации и сокращения штатной численности. В итоге, подчинив МВД и КГБ достаточно жесткому контролю, политическое руководство страны оказалось неспособным разработать целостную концепцию их системного обновления.
Авторский анализ процесса реформирования пенитенциарной системы позволил обосновать вывод о том, что, несмотря на ее крайний консерватизм, максимально затруднявший любые преобразования, перемены в данной сфере оказались весьма существенными. Причем их нельзя сводить лишь к инновациям, свидетельствующим о некоторой либерализации уголовно-исполнительной практики (восстановление условно-досрочного освобождения и др.). Особенностью периода стало стремление государства максимально повысить действенность наказания, добиться перевоспитания заключенных. При этом, пожалуй, впервые в советской истории приоритетное значение приобрели вопросы борьбы с профессиональной преступностью.
Практическая значимость диссертации состоит в том, что собранные материалы, полученные результаты и научные выводы могут быть использованы в деятельности государственных, в т.ч. правоохранительных органов. Материалы диссертации могут представлять интерес для авторов, исследующих послевоенный период в истории России, использоваться для подготовки научных и учебно-методических трудов, привлекаться в процессе преподавания в учебных заведениях, занятых подготовкой административно-управленческих работников, юристов, специалистов историков, социологов и т.д.
Апробация результатов исследования. Основные теоретико-методологические положения, выводы и практические рекомендации, полученные автором в ходе предпринятого научного исследования, отражены в научных публикациях, выступлениях на научных конференциях и семинарах.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех разделов, заключения, списка источников и литературы.
Восстановление режима законности и модернизация органов суда, юстиции, прокуратуры
Оценивая общие итоги сталинской эпохи, следует признать, что в условиях форсированного строительства социализма в стране сложился мощный репрессивный аппарат. При этом произошла решительная трансформация правоохранительных органов, превратившихся в органы «карательные», осуществляющие масштабные репрессии против подлинных и мнимых врагов режима («врагов народа»), обеспечивающие торжество внеэкономических методов принуждения. Оформление жесткой репрессивной модели носило всеобъемлющий характер и, естественно, в первую очередь сказалось на сфере юстиции, судопроизводства. В условиях, когда главными становились быстрота и эффективность репрессий, центральное место в данной системе заняли органы прямой репрессии (т.н. карательные) - НКВД-НКГБ-МВД-МГБ. В то же время судебные органы, органы юстиции, прокуратуры оказались отодвинутыми на второй план.
Действуя в общем политико-правовом поле, эти государственные структуры решали единые задачи, неизбежно развивались по общим законам. В первую очередь, их объединяла нацеленность на обеспечения монополии правящей партии на власть. Соответственно, в данной системе произошла не только максимальная политизация вопросов, связанных с борьбой с преступностью. Принципиально изменилось само восприятие законного и незаконного, преступного и общественно полезного. В сложившейся ситуации понятие закона оказалось девальвированным, во многом уступив место политической целесообразности, что непосредственно отразилось на системе органов суда, юстиции, прокуратуры. Усилилась карательная направленность их деятельности, закрепился обвинительный уклон их работы.
Перемены в жизни страны, начавшиеся после 1953 года, были немыслимы без восстановления и укрепления законности и правопорядка. Они имели большое значение практически для всех - от рядового труженика до представителей партийного руководства. Необходимость перемен осознавали практически все мыслящие представители общественности. При этом общая логика демонтажа сталинской репрессивной машины в первую очередь предполагала существенное повышение роли прежде второстепенных органов суда и прокуратуры.
Заметим, что этого настоятельно требовали не только общетеоретические представления о роли суда в демократическом обществе, каноны юридической науки, но и реально назревшие проблемы огромной массы советских граждан. Касавшиеся миллионов репрессии, в свою очередь, встречали встречное стремление репрессированных, их родственников, добиться справедливости. Нужно отметить, что свою «правду» они искали именно в суде. И даже не потому, что суд являлся особенно авторитетным. Просто это был единственный естественный, законный путь защиты своих прав. В данной связи суды и в сталинский период выполняли огромный объем работы. К примеру, Верховный суд СССР до марта 1953 года получал свыше 30 тысяч писем ежемесячно.68
Укажем также и на то, что, безусловно, зависимое от политических властей советское правосудие все же не было инстанцией, механически обслуживавшей эту власть. Не случайно основной поток репрессивной активности государства был связан с деятельностью внесудебных органов, а также различных военизированных структур (Военная коллегия Верховного Суда СССР и т.п.). Что же касается судов общей юрисдикции, то они, при всех недостатках своей работы, все же выполняли огромный объем полезной и нужной обществу и государству работы, осуществляя правосудие.
Причем объем ее все более возрастал. В частности, колоссальный размах, который приобрела уголовная преступность, потребовал известного упрощения судопроизводства. В начале 1953 г. основные правоохранительные структуры (МТБ, Верховный Суд, Министерство юстиции) пришли к заключению о необходимости перехода к упрощенной судебной процедуре по делам, связанным с мелкими хищениями. В данном случае предполагалось, что пойманные с поличным мелкие преступники сразу же передавались в суды, где их дела должны были рассматриваться без предварительного расследования, т.е. в порядке постановления СНК СССР от 13 сентября 1940г. №1679.69 Данная мера, прежде всего, была призвана разгрузить милицию от огромного числа следственных дел по такого рода преступлениям.7
В равной степени, схожую характеристику можно дать и работе органов прокуратуры, которая, несмотря на довольно явную ограниченность своих возможностей, тем не менее, выполняла огромный объем работы в сфере надзора за законностью, решая сотни тысяч, миллионы отдельных вопросов, напрямую затрагивающих конкретных людей, определяющих их судьбы. В частности, большая работа прокуратурой проводилась в сфере надзора за постановлениями местных властей.
Решений подобного рода властями выносилось весьма большое количество, и органы прокуратуры выполняли важную работу по пресечению беззакония. В частности, в 1952 году органы прокуратуры опротестовали 542 решения областных и краевых исполкомов, 10253 -городских и районных, 5464 - сельских исполкомов.71 К примеру, именно прокуратурой было опротестовано распоряжение председателя Утогорского РИК Новгородской области от 16 марта 1953 года, устанавливавшее 10-часовый рабочий день для заведующих избами-читальнями.
Констатируя важное значение судебной и надзорной власти и в условиях сталинского режима, отмечая их зависимость от партийных властей, в то же время необходимо признать, что основные параметры их работы определялись все же советским законодательством. В данной связи изменение характера их деятельности неизбежно предполагало серьезный пересмотр репрессивного в своей основе уголовного законодательства.
Поэтому представляется вполне закономерным, что с 1953 года одним из наиболее актуальных вопросов, ставших ареной споров и столкновений, стала тема снижения непосильного уголовного пресса, уменьшения сроков наказания за совершение незначительных мелких преступлений. Заметим, что данный вопрос имел огромную общественную значимость, так как, в отличие от политических и контрреволюционных дел, касался несравненно большего количества советских граждан.
Впервые эта тема была поднята уже Указом Президиума Верховного Совета СССР «Об амнистии» 1953г., которым работники правоохранительной системы были ориентированы на необходимость перестройки всей судебной практики на основе непривлечения граждан к уголовной ответственности за мелкие преступления и правонарушения. Наряду с этим в Указе (ст. 8) прямо предусматривалась необходимость пересмотра уголовного законодательства.
Ослабление репрессивной активности государства и реформирование органов внутренних дел и государственной безопасности
Осмысливая историю эволюции советской системы правоохранительных органов, следует отметить, что в силу целого ряда причин основной чертой, определявшей их эволюцию, являлась абсолютная доминанта структур силового блока, непосредственно выполнявших работу по обеспечению репрессивной деятельности режима. При этом особую роль здесь играли органы политической полиции ВЧК-ОГПУ-МГБ-КГБ. Вместе с тем, в силу масштабности репрессивной практики сталинской эпохи, самое активное содействие им оказывали органы внутренних дел - советская общегражданская милиция.
Осуществлявшийся ими систематический террор в советской России приобрел такой размах, что в абсолютном большинстве теоретических конструкций современников и последующих исследователей (X. Арендт, К. Фридрих, 3. Бжезинский и другие) он превратился в один из ведущих признаков тоталитарной диктатуры. Нередко политика массового террора определялась данными исследователями как основная черта советской действительности. В частности, преподаватель Гарвардского университета Баррингтон Мур утверждал: «В первую очередь, термин тоталитарный... предполагает насилие и репрессии».
Учитывая размах репрессий, в переломные, как правило, наиболее напряженные моменты, происходило и прямое слияние органов внутренних дел и органов государственной безопасности в рамках единого ведомства. В частности, уже накануне Великой Отечественной войны вновь было осуществлено очередное объединение политической и общей полиции в рамках единого сверхведомства. Как показал опыт развития министерств, их объединение являлось реакцией на внутренние проблемы, отражавшей стремление политического руководства СССР повысить эффективность полицейского контроля, получить в свое распоряжение единый централизованный аппарат подавления.
В контексте отмеченной закономерности представляется символичным, что отличительной чертой развития СССР в послевоенные годы стало постепенное возрождение довоенной модели репрессивного государства, на основе неуклонного возрождения всемогущества органов политической и общей полиции. По справедливой оценке современных исследователей, указанный возврат в довоенное прошлое означал ориентацию на проверенные, испытанные стандарты административно- правоохранительной политики.
В общесистемном плане, главным негативным последствием такой практики при сталинском режиме стало новое усиление позиций органов государственной безопасности и, в конечном счете, полное выведение всей правоохранительной системы из конституционно-правового поля.
Отмечая основные вехи на пути усиления Министерства государственной безопасности, выделим, прежде всего, следующие организационные мероприятия. В июне 1946г. из Вооруженных Сил в МТБ были переданы органы контрразведки «Смерш» (с образованием 3-го Главного управления МТБ). В январе 1947г. из МВД в МТБ переданы внутренние войска с образованием Главного Управления внутренних войск МТБ. В 1947г. в процессе укрупнения Транспортного управления МТБ, в его состав вошла транспортная милиция. Этим же целям, в общем, служила и передача в МТБ, в соответствие с постановлением Совмина СССР от 6 апреля 1947г., войск по охране особо важных объектов промышленности и железной дороги.
Еще более масштабные изменения, свидетельствовавшие о росте влияния МТБ, произошли в 1949г. Прежде всего, на базе Комитета информации Совмина СССР в МТБ было создано 1-е Управление - орган внешнеполитической разведки (с 1951 г. - Главное управление). А в октябре 1949г. министерству были переданы пограничные войска, Военно-строительное управление и, наконец, Главное управление милиции. Таким образом, в 1946-1949гг. произошло резкое усиление МТБ за счет включения в него ряда структурных подразделений Совета Министров СССР, министерств обороны и внутренних дел.
Особенно примечательной представляется передача в состав МТБ Главного управления милиции (ГУМ). Для ситуации конца 40-х годов она действительно представляла собой важное событие. Прежде такая передача была осуществлена (и то не сразу) лишь под влиянием упразднения НКВД СССР в 1930г. Теперь же МВД сохранялось. Более того, внешне, казалось бы, ничто не предвещало изменений подобного рода. МВД в послевоенные годы представляло собой мощное ведомство, располагавшее серьезным потенциалом. При этом его основным силовым инструментом являлась реорганизованная еще в 1946-1947 годах милиция (на нее распространялись уставы СА). В частности, в 1948г. МВД СССР были приняты документы, регулировавшие деятельность милиции -новый Дисциплинарный устав милиции (7.07.1948г.) и Устав постовой службы милиции (октябрь 1948г.).185 В целом к концу 1940-х годов военизированная милиция не только сбила послевоенную волну преступности, но и сама развивалась вполне устойчиво.
В данной связи передача Главного управления милиции в состав МТБ имела знаковое значение. Очевидная неоднозначность данного перевода и сегодня порождает противоречивые исследовательские оценки указанной реорганизации правоохранительной системы. В частности, А.И. Кокурин делает заметный акцент на субъективном факторе, считает это следствием растущего влияния В.Н. Абакумова, а также стремления И.В. Сталина создать мощную централизованную службу госбезопасности. В свою очередь, некоторые современные исследователи оспаривают такую трактовку. К примеру, Е.М. Ковалева считает, что переход милиции в МТБ «не был лишен смысла» ввиду «холодной войны», которая потребовала «стягивания всех силовых структур», а также в связи с тем, что «уголовная преступность в послевоенные годы смыкалась с политическим бандитизмом. При внимательном рассмотрении ясно, что данные трактовки скорее дополняют друг друга.
Эволюция исправительно-трудовой системы СССР в 1953-1964 годах
Обращаясь к истории советской пенитенциарной системы, необходимо в первую очередь отметить, что для поколений россиян, а также для зарубежной аудитории, ее олицетворением вплоть до настоящего времени является созданный в сталинскую эпоху ГУЛАГ, наряду с массовыми политическими репрессиями, выступающий в качестве едва ли не главного символа сталинизма. Действительно, масштабы уникальной советской пенитенциарной империи, представлявшей собой сложный симбиоз системы исполнения наказаний и производственного концерна, поражают любого человека, который знакомится с историческими документами.
После смерти Сталина в общественно-политической жизни советского общества произошли существенные изменения, направленные на преодоление последствий культа личности, укрепление законности. Разумеется, это не могло не коснуться исправительно-трудовой системы, соответствующей пенитенциарной политики советского государства. Однако положение здесь далеко не столь однозначно, как может показаться на первый взгляд.
Прежде всего, следует признать, что широко распространенное в литературе мнение о линейном ужесточении репрессивной практики в 40-х - начале 50-х годов откровенно ошибочно. Масса фактов и свидетельств говорят о том, что, в известном смысле, либерализация режима содержания заключенных происходила уже в первые послевоенные годы.
Из общей массы таких фактов, в частности, выделим отмену в 1946 г. смертной казни, существенное облегчение лагерного режима. Так, к примеру, согласно приказу МВД СССР № 00273 от 29 апреля 1950г. «О переходе в расчетах с заключенными на заработную плату» более цивилизованный подход утвердился в сфере экономических отношении с заключенными. Как показывают исследования, даже в особых лагерях, к примеру, в Речлаге (Воркута) с февраля 1952 года были отменены все ограничения на потребление хлеба, который можно было купить в лагерных ларьках. В феврале 1953 года здесь была также осуществлена отмена ограничений на количество жалоб и заявлений заключенных. Заметные перемены проявились еще и в том, что в 1950 г. в исправительно-трудовых лагерях (с 1954 г. - в исправительно-трудовых колониях) были восстановлены зачеты рабочих дней, что, по существу, представляло собой форму досрочного освобождения.
Отметим также наметившийся рост внимания пенитенциаристов к вопросам воспитания заключенных. Об этом свидетельствует, в частности, ряд приказов, принятых еще до смерти Сталина, в которых достаточно подробно определялась позиция государства по поводу исправительного воздействия на заключенных. Эти приказы требовали направить усилия на перевоспитание заключенных на основе высокопроизводительного труда в народном хозяйстве. Указанный курс был продолжен и после марта 1953 г. В данной связи нужно в первую очередь отметить, что в связи с принятыми решениями высших партийно-государственных органов, с 1953-1954 годов начался пересмотр дел невинно осужденных уголовных и политических заключенных. В русле наметившихся изменений был также несколько ослаблен (хотя и не без давления со стороны заключенных) лагерный режим. К примеру, после забастовки июля-августа 1953 года в Речлаге (Воркута) обменили обязательное ношение номеров, разрешили дважды в год писать письма домой. Впрочем, начавшиеся перемены были весьма осторожными. К тому же, репрессивная машина продолжала свою работу, действуя по отработанному алгоритму. К примеру, в колонии шли все новые контингенты. В частности, в 1953 году сюда были направлены повстанцы после восстания в Восточной Германии (17.06.1953 г.). Тем не менее, как было показано ранее, магистральный курс на реабилитацию определился вполне.
Фиксируя начало существенных перемен в жизни ГУЛАГа, в то же время, нельзя не видеть, что на проводившиеся мероприятия оказала самое существенное воздействие борьба, развернувшаяся в политическом руководстве страны. Выше уже отмечалось, что она отразилась и на системе ГУЛАГа, временно переданной в ведение Министерства юстиции СССР. Однако, как показала уже ближайшая практика, данное ведомство не обладало необходимым опытом работы в указанной сфере, а потому мартовское решение 1953 года было отменено в самом непродолжительном времени. В данной связи в рамках организационно-административных рокировок 1954г. следует особо отметить возврат уже в январе 1954 г. громоздкой системы ГУЛАГа в МВД СССР.315
Наряду с этим, в целях концентрации лагерной системы в рамках единого ведомства и преодоления ее излишней политизации, в 1954-1955 годах были закрыты Особые лагеря, созданные в 1948-1950 годах для «особо опасных государственных преступников».
В целом, возврат ГУЛАГа в систему МВД представляется весьма сомнительным и противоречивым решением. Однако оно не было лишено экономической целесообразности. Опыт руководства ГУЛАГом, накопленный в МВД, нельзя было сбрасывать со счетов. Не случайно, руководители МВД гордо заявляли: «министерство наше промышленное, продукции даем на большие миллионы. Один Дальстрой ... пол бюджета покрывает».316 Приводящий в своих воспоминаниях эту реплику С.Н. Круглова, бывший работник Верховного Совета СССР Ю. Королев, пораженный огромной коллекцией золотых самородков, алмазов, бриллиантов, выставленных в кабинете министра МВД («просто глаз оторвать невозможно»), отметил и другое его заявление: «Это все мое ведомство добыло, да не на обысках, не думай, а, как в песне поется, «в далеких снегах Окатуя, где золото роют в горах», помнишь такую? Вот там, в горах, и раскопали такие богатства, и осталось много, на годы хватит».
Таким образом, фиксируя отмеченные реорганизации в пенитенциарной сфере, следует констатировать, что они оказались весьма фрагментарными. В то же время материально-техническая база и организационно-штатная структура системы ИТУ практически остались прежними. Не изменилась и общая направленность в деятельности ИТУ -на использование труда заключенных в фискальных целях (помимо карательной составляющей наказания), несмотря на усиленные декларации о том, главной задачей ИТУ является перевоспитание и исправление осужденных.
В целом, основа исполнения лишения свободы была сохранена. Некоторым изменениям подверглась лишь политико-идеологическая и правовая надстройка этой системы. В частности, были проведены крупномасштабные амнистии 1953 и 1957 гг. Как известно, инициатором первой амнистии был Берия. 26 марта он направил в Президиум Центрального Комитета партии записку с приложением проекта указа, подготовленного МВД СССР при участии Минюста и генеральной прокуратуры. В записке указывалось, в частности, что в ИТЛ, тюрьмах и колониях содержится 2526402 заключенных.318 Среди них осужденных на срок до 5 лет - 590 000, от 5 до 10 лет - 1 216 000, от 10 до 20 лет - 573 000 и свыше 20 лет - 188 000 человек. Из общего числа заключенных количество особо опасных государственных преступников (шпионы, диверсанты, террористы, троцкисты, эсеры, националисты и др.), содержащихся в особых лагерях МВД, составляет всего 221 135 человек.319
По Указу «Об амнистии» подлежали освобождению от наказания все лица, осужденные за любое преступление к лишению свободы в местах заключения на срок до 5 лет включительно. Освобождались от наказания также лица, осужденные за должностные, хозяйственные и некоторые военные преступления независимо от срока наказания. Амнистия распространялась и на приговоренных к лишению свободы на срок свыше 5 лет. Им наказание сокращалось наполовину, но она не затрагивала осужденных на срок более 5 лет или привлеченных к ответственности за наиболее тяжкие, наиболее опасные для социалистического государства преступления: контрреволюцию, крупные хищения, бандитизм, умышленное убийство.
