Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 . Отработочные повинности 21
1. Отработочная повинность в общественном хозяйстве колхоза 21
2. Трудовая и гужевая повинность на лесозаготовках 49
3. Дорожная повинность 78
Глава 2. Натурально-продуктовые и денежные повинности 103
1. Натурально-продуктовые повинности 103
2. Денежные налоги и сборы 127
3. Государственные внутренние займы 161
Заключение 182
Примечания 185
Список использованных источников и литературы
- Трудовая и гужевая повинность на лесозаготовках
- Дорожная повинность
- Денежные налоги и сборы
- Государственные внутренние займы
Трудовая и гужевая повинность на лесозаготовках
Налоговая статистика содержит итоговую отчетность по сельхозналогу, самообложению, культсбору и другим платежам. Интерес представляют и аналитические записки, составленные на основе статистических материалов. Наиболее ценные сведения представлены в учетной документации по сельхозналогу. Это сведения о числе колхозных хозяйств на момент проведения учета; о числе хозяйств, привлеченных к платежу; о числе хозяйств, получивших льготы по налогу с их распределением по видам льгот. Применительно к периоду 1939-1952 гг. сельхозналоговая статистика не только учитывала суммы облагаемого дохода, но и отражала структуру облагаемого дохода в разрезе отдельных объектов обложения. Стабильный набор показателей налогового учета позволяет проанализировать изменение среднего размера налога, приходившегося на один колхозный двор, численности облагаемых налогом хозяйств. В диссертационном исследовании были использованы материалы налоговой статистики Министерства финансов СССР (РГАЭ. Ф. 7733); Министерства финансов РСФСР (ГАРФ. Ф. А-411), финансового отдела Вологодского облисполкома (ГАВО. Ф. 1401).
Для разработки вопросов развития внутреннего кредита, в частности государственных внутренних займов, незаменимым источником являются документы Управления государственных трудовых сберкасс и государственного кредита. В ходе исследования были привлечены материалы Управления ГТСК и ГК Вологодской области (ГАВО. Ф. 3018) за 1937-1957 гг., значительная часть которых представлена разнообразной учетно-статистической документацией. Особо выделим годовые отчеты Управления, которые составлялись на основе отчетной документации, поступающей из районов. В отчетах содержится однотипная информация: итоги реализации государственных займов среди населения области, в том числе отдельно по городскому и сельскому населению; сопоставление показателей текущего года с показателями предшествовавших лет; постановка информационно-справочной работы по займам. Каждый годовой отчет сопровождался объяснительной запиской, где анализировалась работа финансовых органов и комиссий содействия государственному кредиту за текущий календарный год; пояснялись причины изменения отдельных показателей. В целом для годовых отчетов характерен набор повторяющихся статистических данных, что дает возможность провести системный анализ за несколько лет (например, изменения плановой суммы размещения займа, уровня подписки отдельных категорий населения; динамики средней подписки колхозного двора и т. п.).
Учетно-статистическая документация Комитета (министерства) по заготовкам сельхозпродуктов СССР (РГАЭ. Ф. 8040) и его управлений на местах, в частности Вологодского областного управления (ГАВО. Ф. 2666), содержит данные относительно обязательных поставок сельхозпродуктов государству разными категориями хозяйств. К этому виду документации относятся сведения о вручении обязательств на поставку сельхозпродуктов, сводки, справки о ходе выполнения плана обязательных поставок и т.п. Анализ погодовой динамики отчетных показателей позволяет выявить общие тенденции, результаты заготовительной политики в целом по стране и в отдельных регионах.
В процессе производственной деятельности лесозаготовительных предприятий возникали разного вида учетные материалы, содержащие сведения о таких показателях, как объемы заготовки, подвозки и вывозки древесины. Регулярно составлялись сведения о численности работников «постоянного кадра» и сезонных рабочих. Периодически проводились и разного рода единовременные учеты, например, характеризующие расстановку рабочей силы на всех основных производственных операциях (указывалось количество рабочих «постоянного кадра» и сезонников по отдельным специальностям). Анализ документов лесозаготовительного предприятия «Вологдалес» (ГАВО. Ф. 1727) показал, что учетно-статистическая документация предприятия позволяет провести анализ производственной деятельности колхозников-сезонников в конце 1930-1940-х гг., когда эта категория работников составляла подавляющее большинство в составе лесозаготовителей.
Следующая группа делопроизводственных документов - текущая деловая переписка (служебные письма и телеграммы, личные заявления и пр.). Весьма ценные документы этой группы были выявлены в фонде Совета по делам колхозов при правительстве СССР. Этот орган был создан в октябре 1946 г. для установления строгого контроля за соблюдением устава сельхозартели, ограждения колхозов от попыток нарушения устава, а также для разрешения вопросов колхозного строительства. В каждой республике, крае, области Совет имел своих представителей в качестве контролеров от центра, независимых от местной власти. В фонде этого органа отложился важный пласт документов, характеризующих послевоенную деревню. Для представителей власти была очевидна низкая трудовая активность колхозников в общественном хозяйстве колхоза. В Совете по делам колхозов проходил активный поиск эффективных методов, способов, механизмов повышения производительности труда колхозников. Информация об этом содержится в деловой переписке руководящих работников Совета с Министерством сельского хозяйства СССР и другими ведомствами.
Дорожная повинность
Совместный приказ Наркоматов юстиции, внутренних дел и земледелия СССР от 21 апреля 1943 г. предусматривал перевод колхозников, осужденных за невыработку минимума трудодней, на работу в государственные, кооперативные предприятия и учреждения. В документе отмечалось, что дальнейшее исполнение приговора в отношении этой категории осужденных колхозников производилось по месту их фактической работы с удержанием из их заработка процентных отчислений в размере, установленном приговором суда, и перечислением удержанных сумм на счет Управления исправительно-трудовых колоний ГУЛАГа Наркомата внутренних дел в отделения Госбанка СССР 30. Однако применение приказа встретило недовольство со стороны руководителей колхозов. По их мнению, «подобная практика» была направлена «не на укрепление, а на развал трудовой дисциплины в колхозах, так как не обязывала осужденных колхозников отбывать наказание в своем колхозе и строго выполнять установленный минимум трудодней» 31.
Специальный пункт Указа Президиума Верховного Совета СССР от 15 февраля 1942 г. предусматривал привлечение к судебной ответственности председателей правлений и бригадиров колхозов «за уклонение от предания суду трудоспособных колхозников, не выработавших обязательного минимума трудодней» 32.
Согласно сведениям отдела статистики Министерства юстиции СССР, с 1942 по 1948 г. народными судами были рассмотрены дела о невыработке минимума трудодней в отношении 1501,4 тыс. человек, из них 1124,5 тыс. человек (74,9 %) было осуждено 33. Большую часть осужденных составили женщины. Можно без преувеличения сказать, что численность осужденных за невыработку минимума трудодней могла быть гораздо выше. Архивные документы свидетельствуют, что многие руководители колхозов не торопились передавать дела в суд на колхозников, уклонявшихся от колхозных работ. Судебные органы, в свою очередь, затягивали разбор дел о невыработке минимума трудодней.
Уже в первые послевоенные годы власти вынуждены были признать, что привлечение колхозников к судебной ответственности за невыработку минимума трудодней «практических результатов не дает» и также «ведет к массовой судимости колхозников» 34. В 1947-1948 гг. в Совете по делам колхозов при правительстве СССР прошло активное обсуждение вопроса о способах вовлечения колхозников в общественное производство и мерах ответственности за уклонение от колхозных работ. В дискуссии приняли участие и областные власти. В связи с этим обсуждением во многих колхозах страны была проведена проверка выполнения минимума трудодней и использования труда колхозников, во время которой особое внимание обращалось на причины уклонения от работы в общественном производстве колхоза. Материалы проверки показали, что среди колхозников, не выполнивших обязательного минимума трудодней, большой удельный вес занимали женщины, имевшие малолетних детей, хозяйки больших семей, обремененные домашним хозяйством. Так, в 1946 - 1948 гг. удельный вес этой категории колхозников составил в Архангельской области 70 - 77% от общего количества членов колхозов, не выработавших годового минимума трудодней и не участвовавших в производственном процессе, в Вологодской области - 70 - 76%, в Коми АССР - 70 - 75%, в Карелии - 70 - 80% 35. В отчетах отмечалось, что во многих колхозах не было детских площадок и детских яслей, многие женщины «могли бы работать, но под предлогом того, что не на кого оставить детей, на работу не ходят» 36. В районах Европейского Севера среди колхозников, не выработавших минимума трудодней, имелось большое число занятых на лесозаготовках и сплаве в порядке платной трудовой и гужевой повинности. В докладной записке от 12 марта 1948 г. представителя Совета по делам колхозов по Архангельской области отмечалось, что председатели колхозов «прощают этих колхозников за их плохую работу в колхозе, считают их «героями леса» за то, что они работают в лесу, выполняя план лесозаготовок, установленный для колхоза» 37. Подобная позиция руководителей колхозов приводила к тому, что многие колхозники-лесозаготовители «не проявляли должной заботы, чтобы выработать обязательный минимум трудодней» 38. Проверка показала, что мало времени колхозным работам уделяли и члены семей административно-управленческих работников колхозов, а также члены семей рабочих и служащих (особенно в пригородных колхозах) 39.
Результаты проверки в целом выявили слабую материальную заинтересованность крестьян в колхозных работах. Многие колхозники, уклонявшиеся от работы в колхозе, стремились заниматься «исключительно своим личным хозяйством» или кустарно-ремесленным производством, приносившим основной доход крестьянской семье. В ходе обсуждения итогов проверки был сделан вывод, что необходимо отказаться от привлечения колхозников за невыработку обязательного минимума трудодней к судебной ответственности, заменив ее мерами экономического воздействия . В порядке экономических санкций предлагалось лишать трудоспособных колхозников, уклонявшихся от работы в колхозе, права пользования колхозным тяглом для личных нужд, общественными пастбищами для скота, находившегося в собственности дворов этих колхозников
Денежные налоги и сборы
Из приведенных в таблице 4 приложения данных видно, что установленный минимум трудодней подавляющим большинством колхозников перевыполнялся в два раза и более. Особенно заметный рост средней выработки трудодней трудоспособными колхозниками произошел в годы Великой Отечественной войны. В 1944 г. по сравнению с 1940 г. этот показатель вырос в Архангельской области на 27% (с 272 до 345), в Вологодской области - на 28% (с 266 до 340), в Коми АССР - на 46% (с 222 до 325). С 1946 по 1953 гг. средняя выработка трудодней трудоспособными колхозниками колебалась в Вологодской области от 302 (минимальный размер) до 353 (максимальный), в Архангельской области -соответственно от 294 до 357, в Коми АССР - от 272 до 300. Начиная с 1954 г. происходил постоянный рост средней выработки трудодней этой категорией работников. В 1956 г. в Вологодской области в расчете на каждого трудоспособного члена колхоза годовая выработка трудодней была на 11% выше, чем в 1953 г., в 1957 г. - соответственно на 13%, в 1958 г. - на 15%, в 1959 г. - на 18%. В Архангельской области этот показатель возрос соответственно по годам на 13%, 14%, 19%, 11%; в Коми АССР - на 22%, 24%, 28%, 36% 71.
По мнению исследователей, несовершенство системы начисления трудодней не позволяет точно рассчитать, как изменялась интенсивность труда колхозников. Однако с учетом того, что в 1940-1950-х гг. происходило заметное сокращение общего числа членов колхозов, рост выработки трудодней отражает и возросшую производственную нагрузку на каждого работавшего в колхозе 72.
Власти постоянно стремились к тому, чтобы все трудоспособное население колхозов выполняло установленный годовой минимум трудодней. Анализ материалов годовых отчетов колхозов показал, что на протяжении 1939 - 1950-х гг. эта проблема не была решена (см. табл. 5 приложения). Перед началом Великой Отечественной войны в районах Европейского Севера доля трудоспособных колхозников, не выработавших годового минимума трудодней, как правило, превышала 3% от общего числа колхозников, принимавших участие в колхозных работах. В период войны произошло значительное снижение удельного веса трудоспособных колхозников, не выработавших установленного минимума. В колхозах Вологодской области в 1942 - 1945 гг. этот показатель сократился до 1,1-2,6%, в Архангельской области - до 0,7-2,5%, в Коми АССР - до 0,9 -1,9%. С 1945 по 1957 г. в этих областях доля данной категории колхозников возросла с 1-1,3% до 7,8-8,6%, а в 1958-1959 гг., напротив, снизилась до 4,8-7,9%.
Немаловажную роль в сокращении удельного веса колхозников, не выработавших установленного минимума трудодней, оказало решение о переходе колхозов на гарантированную денежную оплату труда. Например, в докладной записке о результатах проверки финансового положения колхозов Вологодской области (1959 г.) отмечалось, что переход на новую систему оплаты без применения трудодней «повсеместно повысил трудовую активность колхозников»73. Так, согласно материалам проверки, в колхозе «Сталинский ударник» Вологодского района, перешедшего на денежную оплату с 1 января 1959 г., в течение первого квартала указанного года не было ни одного случая отказа или невыхода на работу 74. Однако уже в начале 1960-х гг. стали ощущаться негативные последствия новой системы оплаты труда, поскольку она мало увязывала трудовой вклад каждого отдельного работника с конечными результатами производственной деятельности колхоза 75.
В изучаемый период на долю резервных групп трудовых ресурсов в колхозах Европейского Севера в разные годы приходилось от 14 до 33% выработанных трудодней. Особенно весомую роль имело трудовое участие в общественном производстве лиц пенсионного возраста (мужчин старше 60 лет, женщин старше 55 лет) и инвалидов. Как следует из таблицы 3 приложения, в 1939 - 1959 гг. эта категория работников вырабатывала в Архангельской области 14-21% от общего числа трудодней, в Вологодской области - 8-14%, в Коми АССР - 9—11%, в Карелии -13-19%. Средняя выработка трудодней нетрудоспособными колхозниками на протяжении 1930-1950-х гг. не была постоянной (см. табл. 4 приложения). В Архангельской области этот показатель составил в разные годы от 140 (минимальный размер) до 189 трудодней (максимальный), в Вологодской области - соответственно 132 и 192, в Коми АССР - 93 и 132, в Карелии 61 и 180 трудодней. Как правило, среднегодовая выработка трудодней соответствовала (а иногда и превышала) размеру обязательного годового минимума трудодней трудоспособных колхозников.
Обратимся к анализу причин участия нетрудоспособных лиц в общественном производстве колхоза. С одной стороны, применение в колхозах труда престарелых и инвалидов (а также подростков) было вынужденной мерой, связанной с нехваткой рабочих рук и низким уровнем развития производительных сил деревни. В докладной записке Совета по делам колхозов при правительстве СССР за 1950 г. было отражено мнение ряда колхозных руководителей о том, что «освобождение колхозников старше 60 лет и колхозниц старше 55 лет от обязательной выработки минимума трудодней является неправильным»76. В Совет поступали предложения от председателей колхозов «разъяснить в законодательном порядке, что положение Примерного устава сельхозартели о дисциплине труда, кроме исключения из колхоза, должно применяться к престарелым членам колхозов, способным выполнять ту или иную колхозную работу». В качестве мер воздействия на престарелых колхозников, уклонявшихся от работы в общественном производстве, предлагались меры экономического порядка: уменьшение до половины приусадебного участка, лишение права пользования общественными выпасами для личного скота и т. д. Однако вопрос об обязательном привлечении к работе в колхозе престарелых колхозников не был решен.
С другой стороны, колхозники, находившиеся за пределами установленного законом возраста трудоспособности, были лишены системы пенсионного обеспечения, и в силу этого многие из них были вынуждены работать в колхозе, чтобы получить хоть какие-то продукты и деньги за трудодни. Отметим, что в 1950-х - первой половине 1960-х гг. происходило становление системы пенсионного обеспечения колхозников. Но, учитывая, что оно не носило обязательного характера, этот вопрос решался в соответствии с возможностями колхозов 78. Так, в 1958 г. постоянную помощь престарелым и нетрудоспособным колхозникам в порядке пенсионного обеспечения оказывали в Коми АССР 72% колхозов, в Вологодской области - 60%, в Архангельской области - 41% колхозов. Численность лиц, которым была оказана пенсионная помощь, составила в Коми АССР 12% от общего числа колхозников этой категории (в 1957 г. -10%), в Вологодской области - соответственно 6% (6%), в Архангельской области - 10% (9%). Аналогичный показатель в целом по РСФСР был выше, чем в регионах Европейского Севера, и составил в 1957 г. 20%, в 1958 г.-24%79.
Государственные внутренние займы
Согласно данным таблицы 18, в Вологодской области в 1939-1958 гг. к самообложению привлекалось 86,6-90,5% от общего числа колхозных дворов. От платежа освобождалось незначительное число хозяйств колхозников. В Вологодской области в 1939-1958 гг. их удельный вес составил 9,5-13,4%, доля скидок соответственно составила 9-15,2% от суммы исчисленного налога. Средний размер самообложения в этой области колебался в пределах от 18,5 руб. до 20,1 руб.
В начале 1930-х гг. система обложения сельского населения была дополнена новым платежом. Согласно Постановлению ЦИК и СНК СССР от 9 апреля 1931 г., вводился «единовременный сбор на хозяйственное и культурное строительство в сельских районах» 134. К уплате сбора привлекались колхозники, единоличники, а также граждане, постоянно проживавшие в сельских местностях и дачных поселках, имевшие самостоятельные источники доходов, хотя бы они и не вели сельского хозяйства. Начиная с 1933 г. культсбор превратился в постоянный денежный платеж населения деревни. От его уплаты полностью освобождались хозяйства Героев Советского Союза, орденоносцев, Героев труда, инвалидов первой и второй группы; хозяйства военнослужащих, если в семье не осталось других трудоспособных, кроме жены военнослужащего, имевшей детей в возрасте до 8 лет; хозяйства, освобожденные от уплаты сельхозналога. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 января 1943 г. сельский культсбор был отменен 135. Отмена данного платежа обосновывалась тем, что в условиях войны его проведение было нецелесообразно по причине ограниченности возможностей реализации.
Хозяйства колхозников, не имевшие необобществленных источников дохода, уплачивали культсбор в размере от 5 до 10 руб. Для колхозных дворов, имевших необобществленные источники дохода, ставка культсбора составляла от 10 до 40 руб. Окончательно суммы культсбора определялись исполкомами районных советов, исходя из средних ставок.
Средняя ставка культсбора хозяйств колхозников в 1933 г. в Северном крае составила 33,60 руб., в Карельской АССР - 32,92 руб. В дальнейшем размеры платежа несколько возросли. Так, в 1940 г. средний размер культсбора в регионах Европейского Севера по хозяйствам колхозников, не имевших доходов от личного хозяйства или неземледельческих промыслов, колебался в пределах от 5,93 руб. (Коми АССР) до 7,17 руб. (Вологодская область); по хозяйствам колхозников, имевших личное подворье или неземледельческие заработки, в пределах от 34,13 руб. (Карелия) до 35,01 руб. (Вологодская область) 136. По данным финансовых органов в 1941 и 1942 гг. средний размер культсбора колхозных дворов оставался на уровне 1940 г. В Вологодской области, например, в годы войны средняя ставка платежа колхозников составляла 35 руб.137
В годы Великой Отечественной войны произошла серьезная перестройка в системе налогообложения крестьянства. Причиной этих изменений было, конечно, увеличение потребностей государства в денежных средствах для покрытия колоссальных военных расходов. Главными направлениями налоговой политики в условиях военного времени стали: повышение ставок сельхозналога, основного платежа деревни, введение новых налогов, расширение круга налогоплательщиков, ужесточение налоговой дисциплины.
Повышение налогов с сельского населения началось с введения Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 июля 1941 г. временной 100-процентной надбавки к сельхозналогу. От нее освобождались семьи, имевшие двух и более военнослужащих. Если на фронт был призван один член семьи, надбавка сокращалась на 50% 138.
29 декабря 1941 г. Президиум Верховного Совета СССР принял Указ «О военном налоге». Новый платеж сочетал в себе элементы подушного и подоходного обложения, вводился с 1942 г. и охватывал все население города и деревни начиная с восемнадцатилетнего возраста. Круг лиц, подлежавших освобождению от военного налога, был значительно уже, чем по другим налоговым платежам. От его уплаты освобождались: военнослужащие действующей армии и Военно-Морского флота, пограничных и внутренних войск, члены семей военнослужащих, получавшие пособия от государства, инвалиды первой и второй группы, пенсионеры, не имевшие дополнительного заработка, престарелые граждане, не имевшие самостоятельных источников дохода (мужчины 60 лет и старше, женщины 55 лет и старше). Военный налог дифференцировался для различных категорий плательщиков: колхозников и единоличников, рабочих и служащих, а также для приравненных к ним по обложению подоходным налогом граждан. Особенностью введенного платежа было то, что независимо от категории плательщика и размера исчисленного налога для всех мужчин, подлежавших по возрасту призыву в армию, но не мобилизованных или освобожденных от призыва, сумма военного налога увеличивалась на 50% .
Колхозники и единоличники платили военный наіог по твердым ставкам в размере от 150 до 600 руб. в год с каждого члена хозяйства. В этих пределах ставки дифференцировались по областям и районам в соответствии с их экономическими особенностями. При исчислении военного налога учитывалась годовая сумма дохода колхозного двора, включая доходы от общественного производства. Колхозники должны были выплачивать налог равными долями к 15 февраля, 15 апреля и 15 июля. С введением нового налога отменялась 100-процентная надбавка к сельхозналогу.
