Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Формирование офицерского личного состава Военно-Морского флота в Императорской России с. 36
Глава II. Динамика изменений офицерского корпуса Балтийского флота в условиях I Мировой войны
2.1. Социально-экономическое положение с. 55
2.2. Возрастной состав офицеров флота с. 96
2.3. Изменения возрастного состава офицеров корпуса инженеров-механиков флота с. 118
2.4. Особенности возрастного состава офицеров зачисленных по Адмиралтейству с. 134
2.5. Семейное положение офицеров Балтийского флота в период I Мировой войны с. 161
2.6. Образовательный уровень офицерского корпуса Балтийского флота в годы I Мировой войны с. 174
2.7. Правонарушения среди офицеров с. 218
2.8. Источники пополнения офицерского корпуса Балтийского флота в условиях войны с. 234
Заключение с. 256
Источники и литература с. 264
Приложения с 277
- Формирование офицерского личного состава Военно-Морского флота в Императорской России
- Социально-экономическое положение
- Возрастной состав офицеров флота
Введение к работе
В исторической науке до сих пор остаются вопросы, недостаточно изученные исследователями. К таковым безусловно относится и вопрос о состоянии офицерского корпуса Балтийского флота в годы I Мировой войны.
Основные события, определившие ход и общий исход вооруженного противоборства, определялись на сухопутных фронтах. Боевые действия флотов, в том числе и Балтийского, носили вспомогательный характер. На практике это отразилось в передаче Балтийского флота в оперативное подчинение командующего Северным фронтом. Операции на море носили эпизодический характер. Однако не это определяло степень внимания историков. События I Мировой войны оказались в тени последующих потрясений 1917 г. и последующих лет. В результате офицерству российской армии начала XX в. посвящено ограниченное число работ. Среди обобщающих можно выделить труды П.А. Зайончковского, СВ. Волкова, Л.Г. Бескровного1. Морскому офицерству повезло еще меньше. Исследователей интересовали в первую очередь матросские массы и их роль в революционном процессе 1917 г., в результате офицерский корпус остался на периферии их внимания. Морских офицеров эпизодически упоминали применительно к той роли, которую они играли в период революции и гражданской войны. По страницам исследований, в основном, кочевали общие штампы прочно укоренившиеся как в обыденном сознании, так и в серьезной научной литературе. Весь офицерский корпус представлялся единой массой, состоящей почти полностью из представителей господствующих классов (в частности причисляют их к помещикам). К сожалению подобные выводы не подтверждаются конкретными фактами. Каков был процент дворян среди морских офицеров? Какое их количество владело земельной собственностью (т.е. являлось помещиками) или располагало
1 См. Зайончковский П.А. Самодержавие и русская армия на рубеже XIX - XX столетий. М, 1973. - Волков СВ. Русский офицерский корпус. М., 1993. - Бескровный Л.Г. Армия и флот России в начале XX в. М., 1986. другими видами недвижимости? На эти и ряд других вопросов ответов мы не находим. Утверждения авторов повисают в воздухе.
Нам представляется целесообразным исследовать личный состав морского офицерства периода I Мировой войны, одного из переломных в российской истории, на примере офицерского корпуса самого мощного флота Российской империи - Балтийского. Тем самым постараться сузить лакуну существующею в исторической науке. На основании вышесказанного подобная работа является актуальной.
Актуальность обуславливается следующими обстоятельствами: - Военные историки основное внимание сосредотачивали на изучении офицерского корпуса Военного ведомства. В то же время морское офицерство как отдельная группа военнослужащих исследовалась недостаточно. Обобщающих работ по морскому офицерству периода I Мировой войны не существует. Представляется важным хотя бы частично заполнить этот пробел на примере офицерского корпуса Балтийского флота. - Начавшаяся I Мировая (или как ее называли в то время «Великая») война явилась первым глобальным военным конфликтом современности. Насколько офицерский корпус флота справился с возложенными на него задачами? Как война повлияла на изменение состава офицеров флота? Удалось ли сохранить достаточный уровень квалификации и боеспособности офицерского корпуса?
Ответы на эти вопросы представляются нам важными.
Хронологические рамки исследования в целом охватывают период с июля 1914 г. по февраль 1917 г. Нижняя граница связана с началом I Мировой войны. Верхняя граница обусловлена началом революции в России и связанными с этим преобразованиями в политической, социальной, экономической жизни страны. Потрясения в неменьшей степени затронули и флот с его офицерским корпусом. Изменения были настолько масштабными, что это требует специального исследования по данному вопросу.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования является офицерский корпус Балтийского флота. Предметом исследования - три основные группы офицеров Морского ведомства, проходивших службу на Балтике: офицеры флота, офицеры корпуса инженеров-механиков, офицеры, зачисленные для службы по Адмиралтейству.
Географические рамки исследования. Территориальные рамки работы охватывают Балтийский театр военных действий периода I Мировой войны. Офицеры Морского ведомства проходили службу на боевых кораблях и вспомогательных судах, объектах береговой обороны (минно-артиллерийские позиции), в портах и военно-морских базах, подразделениях береговых экипажей, центральных учреждениях и органах управления в Петрограде. Все это мы называем в данной работе Балтикой.
Цель исследования. Исходя из научной значимости проблемы, уровня ее разработанности, мы, опираясь на источники, провели изучение состояния и изменения офицерского корпуса Балтийского флота в период I Мировой войны.
Задачи исследования. Для наиболее полного раскрытия цели необходимо решить следующие задачи. - Выявить источниковую базу и исследовательские работы по теме. Опираясь на опубликованные работы установить степень изученности проблемы. - Рассмотреть вопрос о социальном происхождении офицеров, проходивших службу в составе Морского ведомства. - Выявить среди офицеров обладателей недвижимого имущества. - Проанализировать возрастной состав офицерского корпуса Балтийского флота, рассмотреть динамику его изменения в годы войны.
Рассмотреть семейное положение офицеров.
Дать анализ образовательного уровня офицерского корпуса Балтийского флота, проследить за его изменением в период I Мировой войны. - Выявить имевшие место среди офицеров правонарушения. - Рассмотреть вопрос о потерях среди офицерского корпуса Балтийского флота. Выявить объемы пополнения и соотнести их с реальными потребностями флота.
Автор сразу хочет оговориться. В задачи работы не входит анализ национального состава офицерского корпуса. До событий 1917 г. во всех официальных документах указывалось только вероисповедание. Делать выводы о этнической принадлежности на основе звучания фамилии нам представляется некорректным.
Методологической основой диссертации являются принципы историзма и системного анализа, научной объективности. Процессы изучаются в динамике и взаимной связи с окружающей реальностью, т.е. с условиями военного времени и присущими данному периоду особенностями. Кроме того в диссертации применялись, распространенные в науке, теоретический, эмпирический, индуктивный и дедуктивный методы исследования. Использовались принципы корреляции и контент-анализа.
Научная новизна исследования. Автор выявляет социальное происхождение офицеров Балтийского флота в период I Мировой войны, сравнивая все группы чинов Морского ведомства (офицеров флота, офицеров корпуса инженеров-механиков, офицеров, зачисленных для службы по Адмиралтейству), определяет их материальное положение, возрастной состав и семейное положение офицеров, рассматривает их образовательный уровень и совершённые правонарушения, процесс комплектования офицерскими кадрами частей и соединений флота в период войны. Работа по данной проблематике предпринимается впервые.
Апробация работы. В целях апробации полученных в ходе работы над диссертацией выводов автор выступил в октябре 2000 г. на секторе общественных движений и революций ФИРИ РАН с докладом на тему: «Офицерский корпус Балтийского флота в годы I Мировой войны -историография вопроса».
Принял участие в научных конференциях.
В октябре 2002 г. на Четвертых Петровских чтениях ПАНИ (Санкт-Петербург) с докладом на тему: «Социальное происхождение офицеров по Адмиралтейству Балтийского флота в период I Мировой войны».
В ноябре 2003 г. на Пятых Петровских чтениях ПАНИ (Санкт-Петербург) с докладом на тему: «Имущественное положение флотских офицеров Балтийского флота в годы I Мировой войны».
В ноябре 2004 г. на Шестых Петровских чтениях ПАНИ (Санкт-Петербург) с докладом на тему: «Социальное происхождение офицеров корпуса инженеров-механиков Балтийского флота в годы I Мировой войны».
В октябре 2005 г. на Седьмых Петровских чтениях ПАНИ (Санкт-Петербург) с докладом на тему: «Семейное положение флотских офицеров Балтийского флота в годы I Мировой войны».
В мае 2006 г. на Всероссийской научной конференции отделения истории Петровской Академии наук и искусств с докладом: «Офицерский корпус Балтийского флота в годы I Мировой войны».
В ноябре 2006 г. на Всероссийской научной конференции ПАНИ (Восьмые Петровские чтения) с докладом на тему: «Уровень образования офицеров по Адмиралтейству Балтийского флота в годы I Мировой войны».
В феврале 2006 г. на кафедре истории Санкт-Петербургского Торгово-экономического института с докладом на тему: «Политические настроения офицерского корпуса Балтийского флота в годы I Мировой войны».
Практическая значимость исследования. Практическая значимость диссертационного исследования состоит в возможности использования материалов диссертационного исследования при написании трудов по истории российского флота, в преподавании курсов по истории России в учебных учреждениях профессионального военно-морского образования.
Степень изученности темы и обзор литературы. Морскому офицерству Балтийского флота посвящен весьма ограниченный круг работ. В советской историографии основной упор в изучении истории флота периода I Мировой войны делался прежде всего на вопросах революционного движения на флоте в период с февраля 1917 г. Предшествующий этап I Мировой войны рассматривался поверхностно. В 20 - 30-е гг. выходят в свет работы П.Е. Дыбенко, И.Н. Колбина, В.Н. Залежского1, посвященные революционному движению на флоте. Морских офицеров авторы практически не упоминали. В лучшем случае присутствует анекдотический, окарикатуренный образ, что особенно свойственно работам П.Е. Дыбенко. Авторы утверждали, что на флоте царила палочная дисциплина, а офицеры являлись в массе своей профессионально некомпетентны. По своим политическим настроениям ярыми монархистами. Несколько лучшее отношение к тем офицерам, которые перешли на сторону революции, например, к адмиралу Максимову. Единственным исключением среди работ данного периода являлись труды А.К. Дрезена2. Делая упор на событиях февраля-октября 1917 г., автор в то же время дает анализ политических настроений офицерского состава в предшествующий период войны. По его мнению офицеров можно разделить на три основные группы: 1) ярые монархисты; 2) сторонников модернизации монархии с целью успешной борьбы против внешнего и внутреннего врага; 3) сторонников смещения прежнего режима с целью установления буржуазного режима. При этом общее отношение к офицерам флота остается негативным. По мнению автора матрос был превращен в бессмысленное существо и якобы обращение с ним как с человеком уже считалось чем-то недопустимым для офицера,
Дыбенко П.Е. Из недр царского флота к Великому Октябрю. М., 1928. Его же. Революционные балтийцы. М., 1959. Колбин И.Н. Балтийский флот в 1917 году. Л., 1933. Залежский В.Н. В борьбе за Балфлот: революционное движение в Балтийском флоте. М.-Л., 1925.
Дрезен А.К. Центральные матросские и офицерские организации флота в 1917 г. // Красная летопись. 1927. № 2 (23). приравниваемым к нарушению воинской дисциплины. Впрочем ожидать другого отношения в 20 - 30-е гг. было просто невозможно. Любой офицер рассматривался как потенциальный враг новой власти, а само слово было почти ругательством.
В то же самое время выходит значительное число трудов, посвященных анализу боевых действий на Балтийском море в период I Мировой войны, а также подготовке к ней. В связи с этим можно упомянуть работы А. Томашкевича, М.А. Петрова, A.M. Косинского, Ю. Шельтинга, Н. Киреева1. Все работы выполнены на высоком теоретическом уровне. Содержат очень ценную информацию о боевой деятельности Балтийского флота. Ряд сведений, сообщаемых авторами, в дальнейшем, советские военные историки предпочитали замалчивать. К примеру: данные А. Томашкевича о полной неэффективности действий российских подводных лодок на Балтике в 1914 — 1915 гг., которые не смогли одержать до 1916 г. ни одной победы.
В 20 - 30-е гг. появляется и ряд переводных работ, в первую очередь немецких, посвященных анализу боевых действий на Балтике в годы I Мировой войны. В качестве примеров приведем работы Р. Фирле, Г. Рольмана, фон Чишвица2. Германские авторы также на первое место ставят военно-практические вопросы. В то же время они предпринимают попытку оценить профессиональные качества противника, в первую очередь офицерского состава русского Балтийского флота. К примеру, Р. Фирле отмечал, что подготовка русских морских офицеров к началу войны не был на должной высоте, на кораблях флота наблюдалась серьезная нехватка офицерских кадров. Командиры кораблей не имели опыта совместных координированных действий
Томашкевич А. Подводные лодки в операциях русского флота на Балтийском море в 1914 - 1915 гг. М.-Л., 1939. Петров М.А. Подготовка России к I Мировой войне на море. М.-Л., 1926. Косинский A.M. Моонзундская операция Балтийского флота в 1917 г. Л., 1928. Шельтинга Ю. Действия морских сил Рижского залива в 1914 - 1916 гг. // Морской сборник. 1926. № 3,4. Киреев Н. Траление в Балтийском море в войну 1914-1918. М.-Л., 1939.
Фирле Р. Война на Балтийском море. Т. 1. Л., 1926. Рольман Г. Война на Балтийском море в 1915 г. Т. 2. 1931. фон Чишвиц. Захват Балтийских островов Германией в 1917 г. М., 1937. при плавании и в морском бою. В целом все немецкие авторы констатируют превосходство германского морского офицера над российским, что не должно вызывать удивления, учитывая патриотические чувства и горечь от проигранной войны, лишившей Германию современного флота.
Из изданий 20-х гг. представляется необходимым упомянуть статистический сборник «Россия в мировой войне. 1914 - 1918 гг. (в цифрах)»1. В нем приводится сводка потерь среди офицерского состава российского флота в период I Мировой войны. Приводимые цифры просто фантастические. По данным составителей потери в офицерском составе были следующие: убито в сражениях - 2 человека, умерло от болезней - 1 человек, умерло без указания причин смерти- 2 человека, ранены в ходе боевых действий - 19 человек, контужены - 3 человека, отравлены газами - 1 человек, попали в плен - 12 человек, больных - 205 человек. Таким образом общее число потерь в офицерском составе флота составляет 245 человек, с учетом больных2. В дальнейшем эту же цифру приводит и С.С. Хесин в своей работе «Октябрьская революция и флот», в качестве доказательства своего тезиса о незначительности потерь среди офицерского состава флота в период I Мировой войны. В то же время только при потоплении броненосного крейсера «Паллада» погибли 25 офицеров флота и инженеров-механиков3. Следовательно статистическая информация об потерях среди офицерского корпуса флота нуждается в существенном уточнении.
В период 1941 - 1945 гг. выходит целый ряд брошюр о действиях Балтийского флота в I Мировую войну. Среди авторов можно упомянуть В. Тарасова, Н.Ю. Озаровского, С. Моисеева и М. Брамма, Р.Н. Мордвинова4.
Россия в мировой войне. 1914- 1918 гг. (в цифрах). М., 1925.
Россия в мировой войне. 1914- 1918. (в цифрах). М., 1925. С. 35.
РГА ВМФ, ф. 479, оп. 2, д. 746 (Об убитых и погибших офицерах), л. 8.
Тарасов В. Борьба Балтийского флота против немцев в 1914-1918 гг. Л., 1941. Озаровский Н.Ю. Германские потери на море от действий русского флота в 1914 - 1918 гг. М.-Л., 1941. Моисеев С, Брамм M. Славные дела Балтийцев в войну 1914 - 1918 гг. М.-Л., 1941. Мордвинов Р.Н. Роль русского флота в I Мировой войне 1914-1918 гг. Б.м. 1945.
Данные издания предназначались в первую очередь для политзанятий с матросами и научной ценности не представляют. Все подобного рода сочинения пронизаны ура - патриотическими настроениями, на их страницах десятками тонут немецкие корабли и у неосведомленного читателя может сложиться представление о том, что русский Балтийский флот нес основную тяжесть войны на море против Германии. Подчеркивается героизм в первую очередь матросов русского флота, в то время как реакционно настроенные офицеры зачастую отказывались вступать в бой с противником. Очень характерен следующий пассаж в работе С. Моисеева и М. Брамма о Моондзундском сражении. «Реакционное офицерство отказывалось вступить в бой с противником <...> Тогда руководство боем принял на себя «невидимый адмирал» - партия большевиков»1.
В то же самое время можно отметить некоторые новации. Впервые авторы сочли возможным отметить героизм русских морских офицеров, которые при гибели кораблей в первую очередь заботились о спасении личного состава и зачастую погибали на своих боевых постах. Впрочем конкретные примеры практически не упоминаются, традиция обезличивания продолжается в полном объеме. Единственное исключение - адмирал Н.О. Эссен, которого характеризуют как смелого, решительного и боевого адмирала.
Вскоре после окончания войны вышла в свет монография С.Ф. Найды о революционном движении в русском флоте2. Автор дает развернутый анализ состояния офицерского корпуса русского флота накануне и в период I Мировой войны. Общий вывод негативный: исследователь констатировал снижение образовательного и культурного уровня, безразличие к службе и отсутствие стремления к самосовершенствованию, массовое рукоприкладство по отношению к нижним чинам, упаднические настроения большинства офицеров.
Моисееве, Брамм М. Славные дела Балтийцев в войну 1914- 1918 гг. М.-Л., 1941. С. 19.
Найда С.Ф. Революционное движение в царском флоте. М., 1948.
Морские офицеры, по мнению автора, являлись наиболее реакционной частью русского дворянства, среди которых сохранились в неприкосновенности кастово-дворянские привычки и взгляды. Как следствие общего упадка духа среди офицеров процветало пьянство и казнокрадство, угодничество и карьеризм. Продвижение по службе в первую очередь зависело от родственных связей и протекции. Однако на общем негативном фоне звучат и положительные оценки той части офицерского корпуса, которая стремилась к возрождению флота после катастрофической войны с Японией. Среди них автор упоминает адмирала Эссена и его ближайших соратников (впрочем последние персонально не упоминаются и кто они такие остается неясным). Благожелательно С.Ф. Найда отзывается и об адмирале А.С. Максимове, избранным командующим Балтийским флотом в период революционных событий 1917 г.
После Великой Отечественной войны (1941 - 1945 гг.) офицерскому корпусу российской армии начала XX века было посвящено ограниченное число работ. Среди обобщающих можно выделить труды П.А. Зайончковского, СВ. Волкова1. Морскому офицерству повезло еще меньше. Исследователи интересовались в первую очередь матросскими массами и их ролью в революционных событиях 1917 г. Офицерский корпус флота оставался на периферии их внимания. Морских офицеров эпизодически упоминали применительно к той роли, которую они играли в период революции и последовавшей за тем гражданской войны. В трудах таких известных историков революции и флота С.С. Хесина и В.В. Петраша2 им посвящено всего несколько страниц.
В.В. Петраш отмечал: «Царское самодержавие в борьбе с революционным
Зайончковский П.А. Самодержавие и русская армия на рубеже XIX - XX столетий. М., 1981. Волков СВ. Русский офицерский корпус. M., 1993.
Хесин С.С. Октябрьская революция и флот. М., 1971. Петраш В.В. Моряки Балтийского флота в борьбе за победу Октября. М.-Л., 1966. движением на флоте опиралось на реакционное морское офицерство, состоявшее почти сплошь из выходцев из господствовавших слоев (дворян, помещиков, некоторой части крупной буржуазии»1. К сожалению никаких фактических данных, подтверждающих свой вывод автор не приводит. Каков был процент дворян среди морских офицеров? Какое их количество владело земельной собственностью (т.е. являлось помещиками в собственном смысле данного понятия) или располагало недвижимым имуществом? На эти и ряд других вопросов ответы отсутствуют.
С.С. Хесин констатировал - «Офицерский корпус комплектовался строго по классовому признаку, преимущественно за счет выходцев из дворянства и крупной буржуазии. Однако в ходе войны этот корпус претерпел существенные изменения, которые особенно сказались в армии. <...> На флоте же этого процесса почти не было»2. К сожалению, никакой динамики изменений автор не приводит, цифровыми данными свое утверждение не подкрепляет.
В.В. Петраш утверждал, что «во флоте основное ядро <...> оставалось почти неизменным, т.е. исключительно кадровым: следовательно, дворянским, так как 90 % выпускников военно-морских учебных заведений было дворянами»3. В данном случае возьмем на себя смелость не согласиться с мнением уважаемого автора. Он не принимает во внимание значительное число офицеров по Адмиралтейству, произведенных уже в период войны, подавляющее большинство из которых происходило из нижних чинов. Среди них дворяне не могли преобладать численно. Офицеры данной группы несли службу не только в составе береговых частей, но и на боевых кораблях флота вследствие острой нехватки профессиональных морских офицеров. Автор отмечает и начавшийся процесс политического расслоения в среде морских офицеров. Появление там оппозиционно настроенных групп, желающих устранить некомпетентное
Петраш В.В. Указ. соч. С. 28-29.
Хесин С.С. Октябрьская революция и флот. М., 1971. С. 28.
Петраш В.В. Указ. соч. С. 32. руководство страны с целью доведения войны до победного конца. Кроме того: «пополнение офицерства флота выходцами из мелкобуржуазных слоев (главным образом среди младшего командного состава)»1 создало социальную базу для действий эсеровских организаций. В целом же вывод совершенно однозначен. «На всех этапах революции большинство офицеров поддерживало наиболее реакционные и враждебные народу партии, союзы и организации, являлись оплотом контрреволюционной диктатуры»2. Разумеется, авторы работали в условиях жестких ограничений, наложенных господствующей в стране коммунистической идеологией. О многом говорить было невозможно. При анализе монографий В.В. Петраша и С.С. Хесина это необходимо учитывать.
В 60 - 80-е гг. выходит ряд работ по военно-экономическим вопросам. В этой связи необходимо упомянуть труды Л.Г. Бескровного и К.Ф. Шацилло3. По объему содержащегося материала эти книги являются своего рода энциклопедиями. Л.Г. Бескровный наибольшее внимание уделил именно армии Российской империи, а не флоту, а К.Ф. Шацилло проблемам, связанным с кораблестроительными программами, принятыми накануне I Мировой войны. Оба труда в первую очередь освещают военно-экономические вопросы. Офицерский состав флота не являлся непосредственным предметом их изучения.
С начала 80-х гг. у исследователей появляется интерес к истории развития военной техники. Выходят в свет исследования, посвященные боевому пути отдельных известных кораблей и целых типов. Среди работ подобного плана необходимо выделить монографии Л.Л. Поленова, Н.Ф. Цветкова, Ю.Г. Степанова4. Кроме истории создания, военно-технических вопросов, авторы
Петраш В.В. Указ. соч. С. 29.
Там же.
Бескровный Л.Г. Армия и флот России в начале XX в. М., 1986. Шацилло К.Ф. Русский империализм и развитие флота накануне I Мировой войны. М., 1968.
ПоленовЛ.. Крейсер «Аврора». Л., 1987. Цветков Н.Ф. Линкор «Октябрьская революция». Л., 1983. Его же. подробно описывают боевой путь этих и однотипных им кораблей, в том числе и в период I Мировой войны. Приводят множество интересных фактов из их боевой биографии, составе проходившем на них службу. Однако и в данном случае авторы не ставили перед собой цель подробно рассмотреть офицерский состав. Их интересовали в первую очередь военно-технические вопросы.
Из иностранных авторов приведем статью английского историка P. Longley «Officers and Man. A Study of the Development of Political attitudes in the Baltic Fleet in 1917»1. При написании работы автор пользовался материалами открытых советских изданий, без опоры на источники и даже литературу российского военно-морского зарубежья. Основными источниками его информации явились труды таких советских авторов, как В.В. Петраш, И. Н. Колбин, Н.А. Ховрин; статьи из сборников, в частности «Балтийские моряки в подготовке и проведении Великой Октябрьской социалистической революции». М.-Л., 1957; публикации из журналов «Красная летопись» и «Красный архив». В частности, частично опубликованные в последнем из них дневники И.И. Ренгартена. Из периодической печати им привлекались материалы газет «Волна», «Дело народа», «Известия Гельсингфорского совета». Отсутствие материалов российского военно-морского зарубежья не может не вызывать удивления, так как все подобные издания были вполне доступны автору, в отличие от большинства советских историков, которые даже если и могли их прочесть, то не имели возможности полноценно использовать в своей научной работе над публикациями и монографиями по истории отечественного флота. На основании изученной литературы автор приходит к выводу, что на трех основных базах флота: в Кронштадте, Гельсингфорсе и Ревеле сложилась различная ситуация, в том числе во взаимоотношениях матросов и офицеров.
Как утверждает британский историк в Кронштадте особую роль играла
1 Longley P. Officers and Man. A Study of the Development of Political attitudes in the Baltic Fleet in 1917 y. // Soviet studies. № 1. vol 25. 1973. близость к Петрограду, центру революционного движения. Матросов ожесточал строгий режим, введенный адмиралом Р.Н. Виреном, военным губернатором Кронштадта и главным командиром Кронштадтского порта. Многие офицеры, служившие в Кронштадте, в свое время принимали участие в подавлении волнений на Балтийском флоте в годы I русской революции 1905 - 1907 гг. В то же самое время многие матросы, призванные в период I Мировой войны из запаса принимали участие в этих волнениях. В результате многие нижние чины испытывали ненависть к своим командирам, что в конечном итоге и привело к кровавым эксцессам в период революции февраля-марта 1917 г.
В главной базе флота Гельсингфорсе зимой корабли вмерзали в лед, а крупные надводные корабли, в частности, дредноуты вообще почти не выходили в море. Следствием этого явилась скука матросов, сделавшихся легкой добычей для революционной пропаганды. Командующий флотом А.И. Непенин терпимо относился к росту оппозиционных настроений среди офицерского состава. Данное обстоятельство также разлагающе влияло на матросов.
В Ревеле сложились совершенно особые условия. Там базировались легкие силы флота и корабли, активно участвовавшие в боевых действиях. Это способствовало спайке матросов и офицеров в единые воинские коллективы. Большему спокойствию также способствовали слабые контакты с рабочим классом и революционными организациями, языковые и национальные проблемы с местным населением. Совокупность всех этих факторов, по мнению автора, привела к тому, что революционные события февраля-марта 1917 г. прошли в Ревеле много мягче, чем в Кронштадте и Гельсингфорсе. Данный вывод подтверждается и из других источников, в частности, воспоминаниями С.Н. Тимирева и с ним можно согласиться.
Из других статей приведем работу I. Bushnell. The Tsarist officer corps, 1881 - 1914і. Автор рисует весьма мрачную картину. Среди офицеров, по его мнению, процветали пьянство, воровство, карьере способствовала исключительно протекция. Профессиональный уровень был крайне низким. В целом офицерский корпус оказался не подготовлен к условиям Мировой войны ни в психологическом, ни в профессиональном плане.
Статья американского военного историка О. Ray. Imperial russian army officer2 дает общий обзор эволюции, проделанной офицерским корпусом российской армии от времен Петра I до начала XX века. Две вышеуказанные работы посвящены офицерам армии, а не флота, они демонстрируют нам взгляд иностранных историков. Их мнение возможно не безпристрастно (публикации относятся к периоду «холодной войны»). Тем не менее в них содержатся интересные факты, ускользающие от внимания отечественных историков.
В последнее время появился ряд новых диссертационных работ по истории русской армии и флота начала XX века и периода I Мировой войны. Впрочем большая их часть посвящена изучению истории армии. Среди них можно выделить работы В.И. Бурджука, В.О. Сапрыкина, А.А. Курдюка, В.В. Олимпиева3. В них исследуются различные вопросы военного строительства русской армии накануне и в годы I Мировой войны. Основные принципы назначения и перемещения офицерского состава, получаемое им в период войны, образование и его уровень (в работе А.А. Курдюка). В работах В.И. Бурджука и В.О. Сапрыкина анализируются реформы, проведенные накануне I Мировой войны, подробно рассматривается вопрос о взаимоотношениях и взаимодействии части офицерского корпуса армии с Государственной Думой и либеральными партиями в ней представленными. Дается краткий обзор
I. Bushnell. The Tsarist officer corps, 1881 - 1914 //American historical review, vol. 86, № 4 (October 1981).
0. Ray. Imperial russian army officer // Political science quarterly, vol. 76, № 4 (1961).
Бурджук В.И. Реформы в русской армии в 1905 - 1912 гг. Дисс. канд. истор. наук. М., 1994. Сапрыкин В.О. Военные реформы в политической жизни России 1907 - 1914 гг. Дисс. канд. истор. наук. М., 1995. Курдюк А.А. Комплектование и расстановка офицерского корпуса русской армии в годы I Мировой войны. Дисс. канд. истор. наук. М., 1998. Олимпиев В.В. Армия России в годы I Мировой войны (опыт строительства). Дисс. канд. истор. наук. М., 1994. политических настроений наиболее активной части армейского офицерства.
Тенденции общего развития флота нашли свое отражение в работе MB. Московенко1.
Военно-техническим проблемам Балтийского флота посвящены работы Д.Ю. Козлова и Е.Ф. Подсобляева2. Подробный обзор деятельности российского торгового флота на Балтийском море в период I Мировой войны можно найти в диссертации Н.А. Кудрявцева3. В работе раскрыты вопросы, связанные с мобилизацией судов из торгового флота в военный, описано их использование и принципы комплектования личным составом. Впрочем автор сосредоточил свое внимание не на людях, а на кораблях, на которых те проходили службу, офицерский корпус не являлся предметом рассмотрения автора.
Продолжается изучение истории отдельных кораблей и соединений флота. В качестве недавнего примера возможно привести работу Д.А. Бажанова4. На обширном фактическом материале автор раскрывает основные стороны службы и быта матросов и офицеров данного соединения, описывает повседневную жизнь и отдых матросов и офицеров, мотивы и состав проступков офицеров и нижних чинов (проводя параллели с имевшими место в германском флоте периода I Мировой войны), рассматривает политические и экономические причины выступления команд, определяет факторы, способствовавшие изменению условий службы и постепенного падения боеготовности кораблей бригады к концу 1916 г. Данное направление исследований можно считать очень перспективным.
Истории возникновения и развития одного из видов военно-морского флота
Московенко М.В. Отечественный флот в истории Российского государства, конец XVII - начало XX в. Дисс. канд. истор. наук. М., 1995.
Козлов Д.Ю. Борьба с подводными лодками по опыту действий российского флота в I Мировую войну. Дисс. канд. истор. наук. СПб., 1998. Подсобляев Е.Ф. Подготовка русского Балтийского флота к I Мировой войне. Дисс. канд. истор. наук. СПб., 2005.
Кудрявцев Н.А. Российский торговый флот на Балтике в годы I Мировой войны. Дисс. канд. истор. наук. СПб., 1996.
Бажанов Д.А. 1-я бригада линейных кораблей Балтийского флота в годы I Мировой войны: история и повседневность. Дисс. канд. ист. наук. СПб., 2004. указанного периода посвящена работа В.А. Герасимова1, которая также носит ярко выраженный военно-технический уклон. Впрочем в приложении автор дает весьма подробную и ценную информацию о наиболее отличившихся российских морских летчиках времен I Мировой войны. Участию офицеров флота в общественной жизни страны посвящены диссертации Н.А. Копылова и СИ. Журавлева2. Авторы раскрывают проблемы, связанные с созданием офицерских организаций армии и флота. Рассматривают вопросы взаимоотношений между офицерами и нижними чинами в период войны и их эволюцию, связанную с вливанием в офицерский корпус значительного числа прапорщиков-офицеров военного времени. (Наиболее подробно последний вопрос изложен в работе Н.А. Копылова, но, к сожалению, на примере только армии). Описываются взаимоотношения между кадровыми офицерами и произведенными из нижних чинов.
Общий обзор состояния военно-морского флота начала XX века дан в работе Я.В. Бухараева3. Автор подробно описывает изменения в военно-морском флоте, имевшие место после окончания войны с Японией. Рисует широкую картину состояния офицерского корпуса Морского ведомства в начале XX века. Показывает различия между офицерами флота и специализированных корпусов (в первую очередь инженеров-механиков). Высказывает интересную мысль о том, что к началу XX века дворянство уже не удовлетворяло потребности флота в офицерских кадрах и демократизация (т.е. приток выходцев из разночинных слоев населения) офицерского корпуса флота являлась только вопросом времени.
На основании изученной литературы по проблеме диссертационного исследования представляется возможным сделать следующие выводы.
Герасимов В.А. Отечественная морская авиация в I Мировую войну. Дисс. канд. ист. наук. М., 2004.
Копылов Н.А. «Союз офицеров армии и флота» в России в период февральской революции: формирование, программа, тактика. Дисс. канд. ист. наук. М., 2001. Журавлев СИ. Возникновение и деятельность общественных организаций Российского императорского флота в 1905 - 1914 гг. Дисс. канд. ист. наук. Самара, 2001.
Бухараев Я.В. Военно-морское дело России в конце XIX - начале XX в. Дисс. канд. ист. наук. Казань, 2000.
Несмотря на обширное число работ, касающихся участию России в I Мировой войне и проблем флота, история морского офицерства изучалась лишь фрагментарно.
В 20 - 30-е гг. исследователи в основном раскрывали военно-технические проблемы, имевшие практическое значение. Большое внимание уделялось вопросам революционного движения на флоте. Свой отпечаток накладывался и своеобразием эпохи, когда само слово «офицер» обозначало классового врага.
В послевоенное время продолжалось изучение революционного движения на флоте. Вышли в свет ряд обобщающих трудов по данной проблеме, в которых основное внимание уделялось нижним чинам, матросам. Офицерский корпус оставался на периферии внимания. Исследователи ограничивались отдельными замечаниями по поводу политических настроений русского морского офицерства. Анализ состояния офицерского корпуса не проводился.
Одновременно начиналось изучение военно-технических вопросов истории отдельных кораблей. Авторов данного направления в первую очередь интересуют сами корабли, а не люди на них служившие.
Диссертационные исследования этого периода были направлены в первую очередь на анализ общего состояния флота в условиях мировой войны, отдельных родов военно-морских сил и соединений кораблей. Преимущественный интерес по прежнему проявляется к русской армии и ее офицерским кадрам, а не флотскому офицерству.
В целом можно отметить: изученная литература не дает ответы на поставленные в диссертационной работе вопросы. Она позволяет только более рельефно выделить определенные моменты исследования и составить свое представление по указанным вопросам. На основании вышесказанного написание работы по теме данной диссертации нам представляется делом важным, позволяющим заполнить еще одну лакуну современной исторической науки и дать толчок к новым исследованиям проблем отечественного военного морского флота.
Источники. Изучение вопросов, поставленных в настоящем диссертационном исследовании, проводилось как на основании опубликованных работ, так и материалов, хранящихся в архивах.
Источниковую базу исследования составили следующие материалы.
Ежегодно Морское ведомство осуществляло издание «Всеподаннейшего отчета по Морскому министерству»1. В этом издании подводились итоги деятельности флота за истекший год. Публиковались данные о финансировании военно-морских сил, материально-техническом обеспечении, осуществлении кораблестроительных программ, комплектовании флота нижними чинами и офицерскими кадрами. Давался анализ состояния личного состава и имеющихся среди него настроений. Большое внимание уделялось вопросам некомплекта и перемещения командных кадров, в период I Мировой войны публиковались общие данные о потерях.
Официальные распоряжения издавались в «Сборниках приказов по флоту и Морскому ведомству»2. В них мы можем найти информацию о перемещении офицеров по службе, изменении условий ее прохождения, вызванные военным временем, мобилизации личного состава и судов торгового флота и многим друим вопросам жизни военно-морских сил.
Важным источником информации о командном (офицерском) составе был ежегодно издававшийся «Список личного состава судов флота, строевых и административных учреждений Морского ведомства»3. (Название иногда незначительно изменялось). Выпуск справочника осуществлялся статистическим отделением Главного Морского штаба. В данном издании помещался список всех находившихся на службе офицеров и чиновников. О
Всеподаннейшие доклады по Морскому министерству за 1914 - 1916 гг. Пп, 1915-1917 гг.
Сборники приказов по флоту и Морскому министерству за 1914- 1916 гг. Пг., 1914- 1917 гг.
Списки личного состава судов флота, строевых и административных учреждений морского ведомства на 1914-1916 гг. СПб., 1914-1916. каждом предоставлялась информация наиболее общего содержания. Указывалась дата рождения, вероисповедание, имеющиеся награды. Для штаб-офицеров (капитанов 1-го и 2-го рангов) этапы карьерного пути и место службы на момент составления «Списка...». У младших обер-офицеров (мичманов и лейтенантов, а также подпоручиков и прапорщиков по Адмиралтейству) чаще всего указывалась принадлежность к соответствующему флотскому экипажу, без более конкретного уточнения места службы и занимаемой должности.
Хронологически последним явился «Список...»1 за 1916 г. Он отражал ситуацию с личным составом по состоянию на апрель 1916 г. Все дальнейшие изменения в службе офицера в данном издании не отражены. В 1917 г. велась подготовка нового справочного издания по личному составу. В связи с революционными событиями выпустить его не удалось. В распоряжении исследователей имеется только черновой вариант нового «Списка...», находящийся в настоящее время в РГА ВМФ. Пользование им затруднено огромным количеством разного рода правки. Кроме того отсутствует уверенность в полноте информации.
Архивные материалы представлены хранящимися в Российском Государственном Архиве Военно-Морского флота (РГА ВМФ).
Важнейший комплекс документов сосредоточен в фонде 406 («Послужные и формулярные списки чинов Морского ведомства») данного архива.
Послужной список предоставляет нам наиболее полную и подробную информацию о каждом конкретном офицере. Он заводился в момент начала службы. Кроме общей информации (дата рождения, вероисповедания, награды и т.д.) там содержатся сведения, недоступные нигде более. В нем можно почерпнуть данные о социальном происхождении офицера, наличии недвижимого имущества (в том числе у близких родственников - жены и
1 Списки личного состава судов флота, строевых и административных учреждений морского ведомства. Пг., 1916. родителей), полученном образовании, подробности перемещения по службе и занимаемых должностях (последнее очень важно для обер-офицеров), весь комплекс этих сведений мы можем получить и проанализировать только на основании данного источника. Необходимо отметить и удобство работы со списком, вся необходимая информация содержится в компактном виде. При условии полноты послужного списка по нему можно проследить служебный путь офицера до зимы 1917 - 1918 гг. включительно, проследив все перемещения по службе, участие в боевых действиях, ранения, факты положения взысканий или судимость. Более подробных и содержательных данных о любом офицере мы ни в каком другом источнике не обнаружим.
К интересующему нас периоду I Мировой войны относятся дела, содержащиеся в 9 и 10 описях указанного фонда. Степень сохранности документов неодинакова. Наиболее количественно полно представлены послужные списка штаб-офицеров; капитанов 1 и 2 рангов флота и корпуса инженеров-механиков, полковников и подполковников по Адмиралтейству. Много хуже сохранность послужных списков младших обер-офицеров: лейтенантов, мичманов флота и инженеров-механиков, подпоручиков и прапорщиков, зачисленных для службы по Адмиралтейству. Однако и имеющегося в нашем распоряжении количества источников подобного вполне достаточно для проведения вполне репрезентативной выборки среди данной категории офицеров. Выборка осуществлена нами по «Списку...» за 1916 г. Она носит случайный характер. На основании места прохождения службы офицером производился поиск его послужного списка. Расположение материалов «Списка...» по старшинству, а не по алфавитному принципу, способствовало охвату наибольшего числа офицеров, в разное время произведенных в свои чины.
Естественным ограничителем при этом являлась различная степень сохранности документов.
Материалы по интересующим нас вопросам имеются также в фонде 479 («Штаб командующего флотом Балтийского моря»). В нем хранятся сведения о комплектовании флота личным составом, перемещениях офицеров, журналы записи потерь, циркуляры начальника штаба о прохождении службы, формировании частей и учреждений и другим вопросам.
Другой массив важной информации содержит в себе фонд 417 («Главный морской штаб»). Кроме вышеперечисленного в нем сосредоточены сведения о предании офицеров суду и другим наказаниям.
Материалы о личном составе содержат фонды: фонд 418 («Морской генеральный штаб»), фонд 481 («Штаб начальника минной дивизии Балтийского моря»), фонд 759 («Начальник оперативной части штаба командующего флотом Балтийского моря Черкасский М.Б.») и другие.
Среди материалов, находящихся в Российском Государственном Военно-историческом архиве (РГВИА), сведений о офицерском составе Балтийского флота не выявлено. Фонд 2003 («Штаб Верховного главнокомандующего») содержит информацию оперативного характера о противнике и текущей боевой деятельности флотов в годы I Мировой войны, а также о развитии инфраструктуры и строительстве военных объектов. Материалы фонда во многом дублируют хранящиеся в фонде 479 РГА ВМФ.
В рукописном отделе Российской Национальной библиотеки (РНБ им. М.Е. Салтыкова-Щедрина) в фонде 422 находятся дневниковые записи капитана 1 -го ранга Л.В. Ларионова1. Они также использованы для данной работы.
Взгляд на офицерство флота глазами нижних чинов, мы находим в воспоминаниях бывших матросов Н.А. Ховрина и Д.И. Иванова2. При ознакомлении с ними следует помнить, что мы имеем дело с воспоминаниями
РНБ, рукописный отдел, ф. 422, оп. 1, д. 6 (Воспоминания и дневниковые записи с 5 апреля 1914 г. по 8 ноября 1914 г.; д. 7 (Дневниковые записи с ноября 1914 г. по январь 1917 г.).
Ховрин Н.А. Балтийцы идут на штурм. М., 1987. Иванов Д.И. Это было на Балтике. Львов. 1963. Его же. Я -матрос «Гангута». М., 1987. матросов - активных большевиков. Идеологическую заданность подобных работ нельзя игнорировать. Авторы описывают свирепые и унизительные порядки, царившие на флоте. Большинство офицеров, разумеется, держиморды. Описывается процветавшее на флоте рукоприкладство. Но встречаются и новые, прежде не встречавшиеся образы офицеров. К примеру, Д.И. Иванов с теплотой вспоминал ротного командира 1-го Балтийского флотского экипажа лейтенанта Лимонова, который относился к подчиненным по отцовски, пресекал всяческое рукоприкладство, уважал матросов, всех их знал в лицо и в свое свободное время рассказывал нижним чинам истории из жизни флота. Подобный образ офицера в советской литературе был еще внове. В воспоминаниях содержатся и другие интересные детали. Тот же Д.И. Иванов отмечал ненависть нижних чинов к офицерам с немецкими фамилиями, которых подозревали в измене. Кроме того, отмечается брожение умов у офицеров к концу 1916 г., что находило свое выражение в активных дискуссиях ведшихся в кают-компаниях кораблей. К сожалению в воспоминаниях констатируется только факт бурных обсуждений, их смысл автор не сообщает. Видимо у него просто не было возможности узнать об этом подробнее.
Особый ряд источников представляют воспоминания российских морских офицеров, написанные в эмиграции. Большинство из них написаны по горячим следам событий. Страсти, кипевшие в 1917 г. и последующий период гражданской войны, не могли не наложить на них свой отпечаток. Зачастую анализ событий подменялся эмоциями. В первую очередь авторов интересовали отдельные персонажи, внесшие свой вклад в историю того периода. Вместе с тем в книгах российского военно-морского зарубежья присутствует масса интересных и малоизвестных фактов, помогающих лучше разобраться в специфике изучаемого предмета и периода.
Наиболее известными из них и чаще других используемыми являются мемуары Г.К. Графа «На «Новике. Балтийский флот в войну и революцию»1. Впервые они увидела свет в Мюнхене в 1922 г. Автор писал свой труд по горячим следам, находясь под непосредственным впечатлением произошедших событий. Характерной чертой книги можно отметить крайний монархизм автора. Книга четко делится на две части. В первой, очень подробно и можно сказать скурпулезно, описываются действия эсминца «Новик», на котором проходил в период войны службу Г.К. Граф. Подобная подробность изложения наводит на мысль, что автор в период войны вел подробный дневник, куда вносил сведения имеющие, по его мнению, ценность. Давая общую характеристику политическим настроениям офицерского корпуса флота он отмечает, что подавляющее большинство офицеров являлись монархистами, а сторонники революции появлялись только среди офицеров военного времени, которых было мало. Последнее вызывает определенные сомнения, так как производство в офицеры в период войны было делом весьма распространенным. Тем более, что автор сам себе противоречит, когда отмечает следующее: <...> «стали заметно падать и нравы офицерской среды. Этому много способствовало также включение в офицерский состав большого количества сборного элемента военного времени. Среди офицерской среды стали сильно распространяться карточная игра и, вопреки всяким запрещениям, злоупотребления спиртными напитками. На этой почве создавались конфликты и манкирование службой»2. Разумеется характеристики многих адмиралов у Графа прямо противоположны принятым в советской историографии. Наиболее характерен пример адмирала Максимова. «Адмирал Максимов всегда отличался карьеризмом и мелочно-честолюбивым характером. Не имея ни по заслугам, ни по уму никаких данных, чтобы претендовать на занятие высокого поста командующего флотом...»3. Отрицает Г.К. Граф и широкое распространение
Граф. Г.К. На «Новике». Балтийский флот в войну и революцию. СПб., 1997.
Граф. Г.К. Указ. соч. С. 229.
Там же. С. 261. фактов жестокого обращения с матросами со стороны офицеров. «Времена сурового обращения с матросами на флоте давно уже отошли в предание. После японской войны, когда началось возрождение флота, отношение к матросам было гуманным и справедливым, основывалось на строгих рамках закона. Случаи, чтобы команда какого-нибудь корабля ненавидела своих офицеров за плохое обращение, были исключительно редки. <...> Матросов уже никто и никогда не бил, а если обнаруживался подобный факт, то виновный шел под суд»1. По его мнению, отношения между матросами и офицерами очень напоминали патриархальную идиллию. «Матросы охотно несли офицеру все свои заботы, горе и радости, охотно делились полученными известиями из деревни, спрашивали совета, просили писать письма, прошения и рассказывали
0 своих семейных делах»2.
Во второй части своих воспоминаний автор рисует широкое полотно событий революции и Гражданской войны (причем не только на Балтике), используя личные впечатления и воспоминания очевидцев. Резко критикуются союзники России по Антанте из-за незначительных объемов помощи белому движению (возможно отсюда проистекает ощущение некоторых германофильских настроений автора). Впрочем отец Г.К. Графа считался неблагонадежным. В августе 1916 г. он предпринял попытку через одну из нейтральных стран положить в банк Германии 35 тыс. руб.3 Любопытно отметить, что данный инцидент совершенно не отразился на карьере самого Г.К. Графа и его брата Б.Г. Графа.
В целом книга Г.К. Графа является ценнейшим источником по истории Балтийского флота России в период I Мировой войны.
Большой интерес представляют также записки С.Н. Тимирева4.
Граф Г.К. Указ. соч. С. 354.
Там же. С. 353.
РГАВМФ, ф.418,оп.2,д. 116, л. 145.
Тимирев С.Н. Воспоминания морского офицера. СПб., 1998.
Законченные еще в 1922 г. они были впервые изданы на русском языке в Нью-Йорке в 1961 г. Автор, занимая в 1915 - 1916 гг. должность флагманского капитана по распорядительной части штаба флота, был лично знаком с большинством адмиралов и штаб-офицеров Балтийского флота, так как именно через него проходило большинство назначений. В результате он смог дать много очень ценных и метких характеристик известных офицеров. К примеру о капитане 2-ранга В.М. Альтфатере. «Убеждения этого офицера были в то время до такой степени «монархичны», что никому бы и в голову не пришло, что этот самый Альтфатер в будущем сделается одним из самых «сознательных» сотрудников большевиков»1. Характеристика адмирала Максимова близка к данной Г.К. Графом. «Человек с огромным самомнением и честолюбием, тупой и завистливый, он всегда доставлял массу хлопот командующему флотом и был ненавидим всем подчиненным личным составом. Он был резок и нетерпим, очень неровен и все хотел переделать по своему. <...> Спорить с ним и убеждать его, вследствие его безграничного упрямства, было совершенно немыслимо»2. Давая общую оценку подобным характеристикам, нетрудно сделать вывод, что они обуславливаются различием политических взглядов людей, оказавшихся по разные стороны баррикад в период революции и гражданской войны. Однако и близкие по политическим взглядам люди подвергаются достаточно суровой критике. Подчеркивая деловые способности капитана 1-ранга М.А. Кедрова, от подчеркивает его карьеризм, желание во что бы то ни стало продвинуться по служебной лестнице. Очень серьезной критике подвергается и вице-адмирал А.И. Непенин, ставший осенью 1916 г. новым командующим Балтийским флотом. Новый командующий осуждался за чрезмерные меры по наведению внешней дисциплины: строевой выправки, отдания чести, строгого выполнения всех правил, предусмотренных уставом, от чего страдали не только нижние
Тимирев С.Н. Указ. соч. С. 22.
Там же. С. 25. чины, но и офицеры флота. Тимирев приводит пример, когда Непенин «<...> разъезжал по городу в автомобиле со специальной целью ловить невнимательных и «зевающих» офицеров и матросов. <...> Непенин, опьяненный властью, что называется, «закусил удила», результатом чего был целый ряд бестактных поступков. Откровенно говоря, я не ожидал ничего подобного от Непенина, считая его прежде всего умным человеком»1. Обида, проступающая в подобной характеристике, возможно обязана своим появлением личным конфликтом между командующим флотом и, в тот период, командиром крейсера «Баян» С.Н. Тимиревым, который получил, по его мнению, совершенно незаслуженный выговор. Тем более, что раньше С.Н. Тимирев был горячим поклонником Адриана Ивановича.
На этом фоне резко отличается характеристика В.К. Пилкина, командира бригады крейсеров. Автор подчеркивает либеральные взгляды Пилкина, считавшегося чуть ли не «красным». При этом он отмечает, что Пилкин «был человек очень твердых правил, без тени заискивания и подлаживания к начальству, никогда не задумывавшийся высказывать всю правду, как бы резка она ни была»2.
Отмечая настроение офицеров кораблей флота, базировавшихся в Ревеле к начавшейся революции, автор замечает: «<...> большая часть офицеров не жалела о «старом режиме» <...> полагая, что «революция» ограничится установлением власти, ближе стоящей к народу и ответственной перед народом, в чем, очевидно, ничего дурного никто усмотреть не мог. Про себя лично должен сказать, что первые недели две после революции я сам был таких же мыслей»3. Именно подобным настроением большинства ревельских офицеров он объясняет отсутствие эксцессов в городе в период февральско-мартовских событий 1917 г. Разумеется подобные настроения среди офицерского корпуса
Тимирев С.Н. Указ. соч. С. 58.
Там же. С. 64.
Там же. С. 76. кораблей, базировавшихся на Ревель, не могли появиться непосредственно перед революцией, а явились итогом длительного процесса, происходившего в сознании офицеров за годы I Мировой войны. Причем, как указывает С.Н. Тимирев из всех морских начальников именно Пилкин искренне приветствовал революцию, понимая ее как раз вышеописанным образом.
Не отрицаются и факты грубого обращения некоторых офицеров к нижним чинам. Говоря о «списании» офицеров с кораблей решениями матросских комитетов, он подчеркивает. «Нужно сознаться, что некоторые из этих офицеров действительно в прошлом были повинны в резком и грубом обращении с командой»1. Таким образом С.Н. Тимирев невольно вступает в полемику с Г.К. Графом, описывавшем посторально-идиллическую картину взаимоотношении офицеров с подчиненными. В целом воспоминания С.Н. Тимирева отличаются большей искренностью и нелицеприятной правдивостью, борьба за «честь мундира» не была для него определяющей.
Совершенно апологетический характер носит книга Б.П. Дудорова об адмирале А.И. Непенине2. В нашей стране она вышла уже в постсоветское время, что негативно сказалось на ее издании (отсутствуют ссылки, цитаты даются без указания авторства, нет справочного аппарата).
Сам Б.П. Дудоров в период I Мировой войны возглавлял авиационный район Службы Связи, начальником которой до осени 1916 г. являлся Адриан Иванович. О своем командире у Б.П. Дудорова остались самые теплые воспоминания. Пользоваться книгой как историческим источником очень трудно. Страницы книги буквально пестрят такими выражениями как: «тот же автор воспоминаний», «говорит флаг-офицер Оперативного отдела», «говорит беспристрастный свидетель». Все этго весьма затрудняет использование приводимой информации, вызывает определенное сомнение в ее
Тимирев С.Н. Указ. соч. С. 79.
Дудоров Б.П. Адмирал Непенин. СПб., 1993. достоверности. Из приводимых фактов интерес представляет высказывание Непенина, свидетелем которого был сам Дудоров. В начале 1916 г. Адриан Иванович с горечью произнес - «Неужели же только революция может спасти Россию»1. В то же время Дудоров отрицает какое-либо участие самого Непенина и штаба Балтийского флота в подготовке дворцового переворота с целью устранения от власти Николая II, так называемого «морского заговора».
Говоря о насаждении новым командующим дисциплины, автор отмечает. «Всякая военная сила не только в мирное время, но и еще в большей мере в военное, зиждется на мерах дисциплины, нарушение которой роковым образом отзывается на самом ее существовании»2. В конфликте между С.Н. Тимиревым и А.И. Непениным, полностью изложив суть вопроса, он принимает позицию последнего. Само назначение Непенина на пост комфлота автор объясняет усилиями группы офицеров штаба, в которую входили такие известные морские офицеры как И.И. Ренгартен, Ф.Ю. Довконт, князь М.Б. Черкасский, желавших активной борьбы с врагом. Их не устраивала пассивность прежнего командующего адмирала В.А. Канина. На последнего возлагали вину за малоуспешные действия Балтийского флота в период с весны 1915 по осень 1916 г.
Интерес вызывают также воспоминания флигель-адъютанта императора Николая II С.С. Фабрицкого3. Автор проходил службу в составе Гвардейского экипажа на яхтах «Полярная звезда» и «Штандарт», а затем командиром 3-го дивизиона эскадренных миноносцев Минной дивизии. Он сообщает важный факт: «<...> на офицерах Гвардейского экипажа Морским министерством ставилось что-то в роде «крестика», т.е. секретная пометка о непригодности к службе на действующем флоте». Причем «командиры яхт <...> могли быть
Дудоров Б.П. Указ. соч. С. 211.
Там же. С. 202.
Фабрицкий С.С. Из прошлого. Берлин, 1926. произведены в адмиралы без права на командование отрядами или эскадрами»1. Это может объяснить нам замедленное чинопроизводство у большинства офицеров Гвардейского экипажа, о чем мы скажем в дальнейшем.
С.С. Фабрицкий отмечает существование определенного антагонизма между офицерами Гвардейского экипажа и флотскими. Хотя « <...> офицеры Гвардейского экипажа никакими привилегиями относительно своих сослуживцев во флоте не пользовались и отличались лишь небольшими изменениями в форме одежды». Несмотря на это - «Одной неосторожно сказанной фразы кем-либо из офицеров - «у нас в экипаже», было достаточно для выступления с протестом части офицеров от флота»2.
Весьма оригинально трактует С.С. Фабрицкий желание командующего Балтийским флотом адмирала Н.О. Эссена добиться отмены высочайших смотров, так как адмирал не видел в них никакой практической пользы. По мнению же автора этот факт является доказательством того, что « <...> еще в 1911 г. высшее начальство стало подпадать под влияние кругов, ведших пропаганду против монархии под видом недовольства царствующим императором»3. Разумеется, подобная «теория заговоров» имела очень малое отношение к реальной действительности.
Вновь встречаем критическое отношение к адмиралу В.А. Канину. «По своему характеру адмирал Канин был кабинетным работником, обладал отличными техническими знаниями и абсолютно никакими данными для командования большим боевым соединением. Балтийский флот начал быстрыми шагами идти к развалу, что чувствовал и сознавал каждый»4.
Вопросам подготовки офицеров посвящен сборник «Колыбель флота», изданный выпускниками разных лет, оказавшихся после гражданской войны за
Там же. С. 61.
Фабрицкий С.С. Указ. соч. С. 130.
Там же. С. 132.
Там же. С. 142. пределами Советской России1. В нем подробно излагается история Морского корпуса с момента основания, вплоть до событий 1917 г., прервавших традицию российского военно-морского образования. Он содержит много материалов о подготовке и системе обучения будущих морских офицеров. Отмечается, что к началу I Мировой войны большое внимание уделялось современным дисциплинам: электротехнике, радиотелеграфированию, минному делу. В то же время указывается, что с лета 1914 г. Морской корпус перешел на ускоренную подготовку выпускников, значительно сократив срок обучения. По мнению авторов сборника, это, в целом, не сказалось на качестве подготовки. Вывод, с которым трудно согласиться.
Из работ прямо не затрагивающих Балтийский театр военных действий периода I Мировой войны необходимо упомянуть воспоминание Н.А. Монастырева «Гибель царского флота»2. Автор большую часть периода I Мировой войны служил в составе Черноморского флота. Тем не менее заслуживают внимания заметки об общей атмосфере того времени. <«...> к концу 1916 г. мы, офицеры, не в меньшей степени чем матросы устали от войны. <...> По флоту ходили самые разные слухи о правительстве, об измене императрицы <...> о повсеместном взяточничестве, о возможности сепаратного мира, о безволии царя не принимающего никаких решений и о многом другом. <...> Какой-то взрыв ожидался сверху, и снизу, предвещая для страны ужасные последствия. С самыми мрачными предчувствиями мы вступили в 1917 г.»3. Характерно, что такие настроения царили среди офицерского состава Черноморского флота, который действовал гораздо активнее, а главное, успешнее, по сравнению с Балтийским. Можно предположить, что у офицеров Балтфлота настроение было еще более мрачным и подавленным.
Н.А. Монастырев настойчиво подчеркивает аполитичность офицерского
Сб. Колыбель флота. Париж, 1951.
Монастырев Н.А. Гибель царского флота. СПб., 1995.
Монастырев Н.А. Указ. соч. С. 81. корпуса флота. «Офицеры привыкли полагать себя вне политики. Особенно флотские офицеры - выходцы из дворянских семей и семей потомственных моряков - вообще никогда политикой не интересовались, предпочитая помимо службы заниматься наукой, искусством и музыкой, т.е. тем к чему их приучали с детства»1. Подобное положение, возможно, являлось характерным не только для офицеров черноморцев. Из привилегий, которыми пользовались морские офицеры, упоминаются, возможно, самые важные: ездить с билетом 3-го класса в вагонах 2-го, и бесплатно обучать своих детей в военных учебных заведениях.
Кроме вышеуказанных полезную информацию общего плана содержат воспоминания Г.Ф. Цывинского и А.Д. Бубнова2.
В первой из них дается ретроспективная картина жизни российского флота в последние десятилетия XIX века и начале XX века. Во второй, автор, служивший в Ставке Верховного главнокомандования, обрисовывает основные направления деятельности Ставки по вопросам военно-морского планирования периода I Мировой войны.
Русское военно-морское зарубежье выпускало значительное количество периодических изданий, в данном случае - журналов. В библиотеках и РГА ВМФ имеются такие издания, как «Бизертинский морской сборник», издававшийся в Бизерте (городе, куда ушла эскадра Черноморского флота после эвакуации Крыма) в начале 20-х гг. (В настоящее время журнал издан в виде книги под одной обложкой). «Зарубежный морской сборник», выходивший в чехословацком городе Плезень с 1928 по 1931 г. «Морской журнал», издававшийся в Праге (столице Чехословакии) с 1929 по 1939 г. Наиболее долго существовавшим периодическим изданием являлись «Морские записки», выходившие в Нью-Йорке (Соединенные Штаты Америки), издание осуществлялось в период с 1943 по 1963 г. Именно в США были вынуждены
Там же. С. 25.
Цывинский Г.Ф. 50 лет в императорском флоте. Рига, 1928. Бубнов А.Д. В царской ставке. СПб., 1995. переехать многие российские морские офицеры, проживавшие в эмиграции, когда в Европе разразилась новая, уже II Мировая война.
Обращает на себя внимание следующее - в освещении деятельности русского флота периода I Мировой войны в журнальных публикациях явный приоритет отдавался действиям Черноморского флота. (Наиболее характерный пример - «Зарубежный морской сборник»). Объясняется это возможно тем, что среди морских офицеров эмигрантов численно преобладали черноморцы, у которых было больше возможностей уехать за границу (с армией Врангеля во время эвакуации Крыма), чем у их товарищей с Балтийского флота.
Из наиболее интересных публикаций следует упомянуть статью В.М. Костенко «В клубе самоубийц». Морские записки. 1951. Т. 10. № 1-2,3. Статья подробно описывает работу тральщиков Балтийского флота в период I Мировой войны. Кроме того на страницах журналов были впервые опубликованы работы, вышедшие затем в разное время отдельными изданиями. Из них следует отметить уже упоминавшуюся книгу Б.П. Дудорова «Адмирал Непенин», а также труды барона Таубе «Описание действий Гвардейского экипажа на суше и на море»; М.И. Смирнова «Адмирал Колчак». (Последняя вышла отдельным изданием в Париже в 1930-м г.).
В целом источниковая база, имеющаяся в нашем распоряжении, весьма обширна и позволяет в полном объеме воссоздать состояние и динамику развития офицерского корпуса Балтийского флота в годы I Мировой войны.
Формирование офицерского личного состава Военно-Морского флота в Императорской России
На рубеже XIX - XX веков корпус морских офицеров продолжал сохранять свой элитарный характер. Подготовка будущих морских офицеров осуществлялась в единственном военно-учебном заведении - Морском кадетском корпусе (с 1867 по 1891 г. он назывался Морским училищем, а с 1906 г. был переименован в Морской корпус). В Морской кадетский корпус имели право поступать дети потомственных дворян и офицеров (преимущественно служивших в Морском ведомстве). Из его стен выходили строевые офицеры флота. Постепенно в России складывались целые морские династии, когда члены одной семьи по традиции заканчивали одно и то же учебное заведение, что еще более способствовало его замкнутости и создавало впечатление избранности. Недостатком подобной системы подготовки кадров являлась невозможность быстро пополнить офицерский корпус после начала войны. Торговый флот России традиционно был немногочисленным. Подготовка командных кадров для него не пересекалась с подготовкой военных моряков.
В результате, по мобилизации, с торгового флота могло быть переведено незначительное количество командных кадров, не имеющих должного представления о специфике службы на военных кораблях. Подобная ситуация в корне отличила Россию от традиционных морских держав - Великобритании, Франции, а с конца XIX века и Японии, в которых торговый флот являлся эффективнейшим дополнением военного.
Кроме строевых офицеров в русском флоте с XVIII века существовали корпуса специалистов - объединения, организованные по принципу профессиональной специализации. С самого своего появления служившие в их составе оказывались в неравноправном положении по сравнению со своими коллегами - офицерами флота. Для «специалистов» устанавливались специальные звания, чаще всего принятые в Военном ведомстве. Вводилась, отличная от морской, форма одежды, свои знаки различия. Штурманские должности вообще было запрещено занимать лицам дворянского достоинства, а в 1798 г. служащие корпуса получили гражданские чины согласно «табели о рангах», (т.е. некоторое время их вообще не считали офицерами). Подготовка «специалистов» проводилась не в Морском кадетском корпусе, а в Морском инженерном училище. Служившие в корпусах в XVIII и большей части XIX века оставались париями флота, хотя специфика их обязанностей на боевых кораблях фактически ничем не отличалась от исполняемой строевыми офицерами.
Начало технического переворота не могло не отразиться и на флоте. На практике это привело к возникновению в 1854 г. нового специального корпуса -инженеров-механиков, которые также получили чины общегражданского характера. Ситуация становилась очень запутанной, когда на одном корабле проходили службу командные кадры, отличающиеся друг от друга формой, системой знаков различий и званий. Необходимая была некоторая унификация. В 1885 г. корпуса морской артиллерии и флотских штурманов были упразднены и их должности стали заниматься строевыми офицерами. Подготовка штурманов и артиллеристов возлагалась на Морской корпус. В результате подобного мероприятия удалось не допустить размывания сословного состава морского офицерства, так как в Морской корпус принимались по преимуществу дворяне, а Морское инженерное училище осуществляло прием на принципах всесословности.
Социально-экономическое положение
В данном параграфе предпринята попытка рассмотреть ряд составляющих социального состава, офицеров Балтийского флота периода I Мировой войны, уделив особое внимание их социальному происхождению, имущественному положению и денежному содержанию.
Как отмечалось выше, традиционным являлось мнение об исключительно дворянском происхождении офицеров Морского ведомства. Верно ли оно? Можно ли всех офицеров, проходивших службу на флоте, рассматривать как нечто единое? Могли ли выходцы из непривилегированных сословий получить офицерское звание и продвигаться по службе наряду с потомственными дворянами? Многие ли из офицеров являлись владельцами недвижимого имущества? Постараемся ответить на эти вопросы.
Основным источником, который дает наиболее полную информацию по данным вопросам является послужной список офицера. В нем отмечается его социальное происхождение, наличие имущества, как у самого офицера, так и у его ближайших родственников.
Известное ограничение накладывает и общая численность младших офицеров. В разгар I Мировой войны, к весне 1916 г., на Балтике проходили службу более 530 лейтенантов и около 400 мичманов флота, примерно 350 прапорщиков по Адмиралтейству1. Данное обстоятельство поневоле заставляет ограничить выборку гораздо меньшим числом, позволяющим, однако, экстраполировать полученные данные на общее число офицеров, находящихся в одном звании. Плохая же сохранность послужных списков способствует случайности выборки и, как следствие, весьма высокой степени достоверности получаемых результатов.
Необходимо отметить еще ряд обстоятельств. В число, проходивших службу на Балтике, включаются и офицеры центральных учреждений флота в Петрограде (Главный Морской штаб, Морской Генеральный штаб, Главное управление кораблестроения), военно-морских учебных заведений (Морской корпус, Морское инженерное училище и т.д.). подсчет производился согласно «Списку личного состава чинов флота и Морского ведомства» за 1916 г., отражающий ситуацию по состоянию на весну 1916 г. Однако, пользуясь данным источником, далеко не всегда можно с уверенностью определить, проходил ли службу тот или иной офицер на Балтийском флоте или где-нибудь в другом месте. К примеру, офицерами Балтийского флота комплектовался Отдельный отряд Балтийского моря, состоявший из кораблей выкупленных у Японии (линкор «Чесма», крейсера «Пересвет» и «Варяг»). Несмотря на то, что офицеры, служившие на них, отправлялись на Дальний Восток, а затем в состав Флотилии Северного Ледовитого океана, они продолжали числиться в составе 1 и 2 Балтийских флотских экипажей. Вычленить их из общего числа, опираясь на «Список...», не предоставляется возможным. Таким образом, указанное число офицеров, проходивших службу на Балтийском море, по каждому из званий является приблизительным и показывает максимально возможную цифру. Реальная численность была меньшей и, следовательно, процент выборки будет несколько выше, чем число указанное в таблице.
Возрастной состав офицеров флота
В данном параграфе мы попытаемся проанализировать возрастной состав офицеров флота - основной группы среди чинов Морского ведомства.
В российском флоте производство в следующий чин производилось двумя способами: первый - по старшинству, после выслуги определенного числа лет в предыдущем звании и выполнения требований, предусмотренных «Положением прохождении службы»; второй - за отличия по службе. Начиная со звания капитана 1-ранга, чинопроизводство осуществлялось только «за отличия по службе». Для пребывания в чине существовал предельный возраст, по достижении которого офицер, не произведенный в следующее звание, увольнялся в отставку; мичман - после 10 лет службы, лейтенант по достижению 40 летнего возраста, старший лейтенант - 45 летнего возраста, капитан 2-ранга - 50 летнего, капитан 1-ранга - 53 летнего, контр-адмирал - 56 лет, вице-адмирал - 60 лет1. Данная система действовала достаточно эффективно. Она позволяла обновлять офицерский корпус, избавляясь от лиц старших возрастов, открывая путь для продвижения молодых и более перспективных офицеров.
Среди капитанов 1-ранга мы наблюдаем следующую возрастную картину. Основную часть среди офицеров данного звания составляли родившиеся в 1875 - 1880 гг., т.е. к концу 1916 г. они находились в возрасте около 36-41 лет. В качестве иллюстрации приведем несколько примеров.
Плен Павел Михайлович2. Родился в 1875 г. в семье дворян Курляндской губернии. Проходил обучение в Морском училище, которое закончил в 1893 г. с присвоением звания мичмана. К началу I Мировой войны он находился в звании капитана 2-ранга, занимая должность командира крейсера «Адмирал Макаров». В декабре 1914 г. ему было присвоено (по старшинству) звание капитана 1-ранга, в дальнейшем П.М. Плен командовал 5-м дивизионом эсминцев, а с ноября 1916 г. -линейным кораблем «Слава».
Барон фон Вилькен Павел Викторович1 родился в 1879 г. в семье потомственных дворян Лифляндской губернии. Выбрав карьеру офицера флота, закончил в 1899 г. Морской кадетский корпус с присвоением звания мичмана. Продолжив свое образование, прошел курс обучения в Николаевской военно-морской академии. С 1912 г. находился в звании капитана 2-ранга. в годы I Мировой войны с декабря 1914 г. командовал эсминцем «Сибирский стрелок», а в июне 1916 г. он был назначен начальником 4-го дивизиона эсминцев (совмещая эту должность с командованием «Сибирским стрелком»). За отличия по службе П.В. Вилькен в июле 1916 г. производится в звание капитана 1-ранга. с ноября 1916 г. он командовал 1-м дивизионом эсминцев.
Перед нами типичные примеры продвижения по службе, характерные для большинства капитанов 1-ранга. Однако, мы можем констатировать, что в условиях I Мировой войны среди капитанов 1-ранга наблюдается большая разница в возрасте. Из офицеров, охваченных выборкой, самый старший рождения 1861 года; 2 офицера - 1862 года рождения и еще 2 - 1863 года. В результате в одном звании состоят офицеры в возрасте от 32 до 55 лет. Подобная разница в возрасте требует объяснения. Для этого вновь обратимся к послужным спискам.
