Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА ПЕРВАЯ ПОЯВЛЕНИЕ МОЛОКАНСКИХ ОБЩИН НА КАВКАЗЕ 22
1.1. Правовое положение русских сектантов в Российской Империи 22
1.2. Государственная политика Российской Империи в отношении русских переселенцев-молокан на Кавказе в первой половине XIX - начале XX вв. 37
1.3. Взаимоотношения молокан с государственной властью 56
ГЛАВА ВТОРАЯ. ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ МОЛОКАНСКИХ ОБЩИН НА КАВКАЗЕ В XIX - XX 68
2.1. Традиции и инновации в хозяйстве молокан Кавказа (конец XIX - начало XX в) 68
2.2. Особенности хозяйственной деятельности и быта русского населения Карсской области 91
2.3. Хозяйственная и общественная жизнь молоканских общин в советское время 103
ГЛАВА ТРЕТЬЯ ЭВОЛЮЦИЯ МАТЕРИАЛЬНОЙ И СОЦИАЛЬНОЙ КУЛЬТУРЫ. 119
3.1 Культура жизнеобеспечения молокан 119
3.2 Община и духовная культура молокан 131
3.3 Семья и семейные обряды 148
Заключение 173
Примечания 178
Список источников и литературы 195
Приложение 214
- Правовое положение русских сектантов в Российской Империи
- Традиции и инновации в хозяйстве молокан Кавказа (конец XIX - начало XX в)
- Культура жизнеобеспечения молокан
Введение к работе
Феномен духовного христианства существует в Российской истории уже более 200 лет. В научной среде духовные христиане, в том числе молокане как представители русского сектантства, много раз привлекали к себе внимание исследователей, но до сих пор их история остается практически неизученной. Долгое время русское сектантство отожествлялось с расколом, в то время как и происхождение, и сами оба эти явления различны.
Актуальность темы исследования определяется и степенью изученности проблемы. Во второй половине XX в. практически одновременно с молоканами на территорию Советского Союза вернулись представители русского старообрядчества - казаки-некрасовцы, которым в отечественной историографии посвящено много работ. Однако в истории молокан изучались только отдельные аспекты, и ввиду их закрытости комплексный анализ особенностей молоканских общин проведен не был. Большую роль сыграла и антирелигиозная политика, существовавшая в нашем государстве, которая также мешала объективному изучению проблемы.
В современной России интенсивно идут процессы миграции различных этнических групп. Изучение опыта адаптации, который молокане приобрели в результате переселений, представляется особенно важным для современной науки. Молоканские общины имеют уникальный опыт приспособле-
4 ния к новым природным, этническим, правовым условиям, сохраняя при этом свою самобытную традицию.
Объектом исследования являются молоканские общины Кавказа. В настоящее время конфессия представлена последователями двух толков -постоянными и прыгунами.
Предмет исследования - культура, хозяйственная деятельность и повседневная жизнь молоканских общин на территории Кавказа, влияние различных факторов (религиозных особенностей, государственной политики, климата, иноэтнического окружения), способствовавших сохранению определенного типа хозяйственной деятельности, культуры, традиций, быта.
Цель исследования: изучение особенностей хозяйства, культуры и быта молоканских общин на Кавказе.
Автором не ставилась задача изучения религиозной догматики молокан, поскольку это является предметом специального исследования и выходит за рамки исторической науки. В рамках диссертационного исследования невозможно одинаково подробно раскрыть все стороны истории молокан на Кавказе с XIX в. по настоящее время, но поскольку в исторической науке отсутствуют труды по данной теме, то автор поставил своей задачей дать в основных чертах общую картину появления молокан на Кавказе, их миграций, хозяйственной жизни и культуры. Специального изучения заслуживают также проблемы хозяйственной жизни молокан в первые годы Советской власти, колхозное строительство, взаимоотношения религиозных объединений с государственной властью, а также особенности фольклора, диалекта и песенной культуры молокан.
Задачи исследования сформулированы на основе цели и заключаются в следующем:
выявить причины переселения и ход миграций молокан на Кавказ;
проследить эволюцию государственной политики по отношению к молоканам на Кавказе и в Центральной России;
проанализировать экономическое развитие молоканских общин на Кавказе и показать их влияние на экономику региона;
показать факторы, определившие специфику хозяйственной деятельности молокан в XX веке;
сравнить особенности хозяйственной деятельности молокан на Кавказе в XIX, на территории Турции и Советского государства в XX веке;
раскрыть преемственность русских традиций в материальной культуре и обрядах семейного цикла молокан.
Степень изученности проблемы. До настоящего времени история молокан изучалась вскользь, лишь в рамках истории русского населения на Кавказе, истории старообрядчества или отдельно сектантства. В большей степени для многих исследователей характерно лишь описание молокан как одного из религиозных направлений. Обстоятельных описаний особенностей хозяйства, культуры и быта молоканских общин в дореволюционной литературе нет. Специальных историко-этнографических исследований, посвященных истории миграции, образу жизни и культуре молоканских общин в России нет. В конце XIX в. в периодических изданиях стали появляться немногочисленные статьи, принадлежащие перу местной интеллигенции - учителей, чиновников, священников. Они обычно описывали хозяйственную и религиозную жизнь молокан .
Одно из первых основательных описаний молоканских общин дано в сочинении Аргутинского - Долгорукого A.M. «Борчалинский уезд в экономическом и коммерческом отношениях»2. Автор объясняет экономическое благосостояние молокан их трудолюбием и трезвым образом жизни. Кроме того, отмечает высокий уровень грамотности молокан, которые, будучи хорошими хозяйственниками, постоянно выписывали журналы и газеты по сельскому хозяйству и даже по пчеловодству и «обработку полей производили исключительно усовершенствованными орудиями труда»3.
О хозяйственной деятельности закавказских молокан в конце XIX в. упоминают в своих исследованиях СВ. Мачабели и Н.А. Абелов. Свои ис-
следования Мачабели СВ. посвятил изучению особенностей экономического развития населения, проживающего на территории Тифлисской губернии. Абелов Н.А. выделил основные черты экономического развития Бакинской губернии в конце XIX века. На основе различных статистических данных авторы делают выводы, что в данный период молокане являлись основными поставщиками сельхозпродукции на местные рынки. Кроме того, молокане обладали «извозной монополией».
Богатый материал, характеризующий правовое положение молокан, был собран Варадиновым Н.5 На основе российского законодательства он выделяет законы и постановления правительства, касающиеся духовных христиан, в том числе и молокан. Он выделил особенности правового положения в России сектантов и старообрядцев. Кроме того, необходимо отметить работы в этой области Богословского А., Введенского А., Горчаковым М.Н., Ясевич - Бородавской В.И.6 Исследователи отметили особенности российского законодательства XIX в., касающегося различных категорий вероисповеданий, в том числе и молокан.
Огромная заслуга в изучении истории русского сектантства, в том числе молокан, принадлежит Ф.В. Ливанову7. Его 4-х томное издание подробно описывает особенности вероучения той или иной секты, находящихся на территории Российской Империи. Заслугой исследователя является достаточно подробное описание переселения сектантов на южные территории.
Солидное исследование о молоканах - «прыгунах» было написано Н.А. Дингельштедтом. Он изучил культуру, обряды и песни представителей данного течения. Кроме того, Дингельштедт Н.А. даёт характеристику первым лидерам прыгунов, в частности М.Г. Рудометкину.
Часть дореволюционной литературы носит религиозно-полемический характер. Сюда необходимо отнести сочинения представителей русской православной церкви, в частности миссионеров Никольского С, Осторомыс-ленского Е.А., Ивановского Н.А.8, также различные миссионерские отчеты9 и сведения, публикуемые на станицах журналов «Ставропольские епархи-
7 альные ведомости», «Миссионерское обозрение» и «Православное обозрение». |0 Как правило, полемизируя с раскольниками по вопросам вероиспо-веддания, представители русской православной церкви подробно описывают лишь особенности молоканской догматики. Кроме того, молокане, проживающие на Кавказе, в частности в закавказском регионе, довольно редко оказывались под наблюдением миссионеров. Интересным исключением в данном случае являются воспоминания православного священника Бунятого Г., который оставил подробное описание особенностей культуры, хозяйства, быта, образа жизни молокан, проживающих на территории Тифлисской губернии1 .
Отдельно необходимо рассмотреть работы русских историков, описывающих молокан в рамках изучения русской истории12. Изучая особенности духовной жизни русского народа, они утверждали, что представители русского старообрядчества и сектантства во многом несут в себе особую русскую народную веру. Причины, обуславливающие развитие сектантства, слишком широко захватывали народную жизнь и коренились в ней очень глубоко.
Вопрос раскола в исследованиях Мельникова П.И. связан с проблемами общественного быта, которые относят к правовому и экономическому положениям народа. Они находились в прямой и тесной связи с условиями, способствующими развитию сектантству .
Милюков П. Н.14 осуждал церковно-миссионерскую концепцию сектантства, согласно которой «истинно русский человек не может быть сектантом», а само оно является «каким-то чуждым наростом иностранного происхождения», и считал, что русское сектантство является «самобытным и национальным продуктом». Сектантство - явление не социальное, а психологическое, коренящееся «во внутренних условиях народно-психологического развития». Он сделал попытку понять историю сектантства как закономерный процесс. История сектантства по его мнению - последовательное чере-
8 дование религиозных учений, отличающихся между собой степенями «спи-ритуализации» веры.
По мнению Юзова И., именно в расколе проявляются умственные и нравственные особенности народа, поэтому его изучение необходимо всем общественным деятелям15.
В рамках изучения русского раскола и сектантства о молоканах пишет и Пругавин А.С.16. Он акцентировал внимание на связи социально-экономических отношений с сектантством. В дальнейшем он разрабатывал конкретные сюжеты из жизни сектантов, для чего много разъезжал по молоканским общинам, устанавливал контакты с их руководителями и рядовыми верующими, собирал рукописные сочинения. Основная идея его работ -осуждение церковно-полицейских преследований сектантов и старообрядцев. Заслуживает особого внимания собранный им обильный фактический материал, который намного шире характеризовал состояние сектантства, чем материалы правительственных чиновников, не говоря уже о представителях официальной церкви.
Многие авторы начала XX в. выделяют сектантов как особый слой общества, которому свойственны рационалистические идеи. Это были люди гораздо более образованные, чем обычное население России, которым свойственна «жажда сознательной жизни, стремление дать смысл своему существованию на земле, а главное, им были не чужды понятия о добре и зле, правде и лжи»17. Большой упор в исследованиях делался на экономическое благосостояние молокан, их религиозно - нравственные обычаи и традиции.
Марксистская историческая наука рассматривает сектантство как социальный протест под религиозной оболочкой. В советской научной литературе большое внимание уделялось либо общим проблемам критики сектантства, либо сектам баптистов, свидетелей Иеговы, пятидесятников, адвентистов седьмого дня, которые рассматривались как особо опасные, так как занимались пропагандой среди населения. Считалось, что они финансировались иностранными спецслужбами. Молокане же не признавали в своих общинах
9 посторонних, поэтому для советской антирелигиозной пропаганды не представляли опасности. Возникновение молоканского учения в советской историографии связывалось с «демократическим протестом крестьянских низов против крепостничества и помещичьего произвола. По причине неграмотности, забитости и отсталости крестьянского населения этот гнёт приобретает религиозную форму» .
Основные тенденции развития «духовного христианства» освещались в работах исследователей 20-30-х годов, прежде всего Бонч-Бруевича В.Д19. Его подход к изучению религиозного сектантства определялся ленинской постановкой вопроса о крестьянстве как союзнике в революционной борьбе. В.Д. Бонч-Бруевичем были собраны уникальные материалы и рукописные сочинения представителей различных сект, которые представляют огромный интерес для изучения и характеристики многих сект, в том числе и молокан. В тоже время, историю русского сектантства он рассматривал в тесной связи с классовой борьбой, что на наш взгляд неприемлемо.
Интересно исследование по этому вопросу И. Морозова. Молоканское учение он рассматривает в связи с политической жизнью страны и считает его «религиозным оформлением интересов сельскохозяйственной буржуазии, зеркалом, отражающим душу деревенского капиталиста»20.
Дружинин В., происхождение молоканства связывал с социальной ие-
рархией в деревне, которая имела место в конце XVIII века . Он рассматривал молоканское учение как попытку избавиться от крепостного права. О кризисе молоканства и его «типичной кулацкой организации» упоминает в
своем труде и известный историк Н. М.Никольский.
В целом, историки 30 -х годов XX в. считали, что к сектантам относились только зажиточные слои деревни, поэтому, рассматривали их как потенциальных «врагов народа».
В послевоенные годы история сектантства рассматривалась в трудах Клибанова А.И.23, Рындзюнского П.Г24 и других историков. По мнению Клибанова А.И., дореволюционной историографии сектантства официально
10 не существовало. Он признает, что неплохая литература была написана такими "ведомственными" - по выражению Клибанова А.И. авторами, как Мельников-ГТечёрский П.И., Дингелынтедт Н.А., Варадинов Н, но такая ли-тература даёт лишь богатый фактический материал . На большом историческом материале он показал, что молокане принадлежали к числу проводников буржуазного предпринимательства в сельском хозяйстве Закавказья и Сибири. Трудно не согласиться с его выводами о том, что догматика и этика молоканства поощряли «приобритательность» и способствовали энергичной предпринимательской деятельности молокан.
Изучение сектантства во второй половине XX в. происходило в основном в рамках истории атеизма. Основное внимание уделялось таким сектам как Баптизм, Свидетели Иеговы, Адвентисты, Новый Израиль, и т.д. которые считались потенциально опасными, так как они проводили религиозную пропаганду среди населения. Считалось, что они финансировались иностранны-ми спецслужбами. Подавляющее большинство авторов, как уже было сказано, в своих исследованиях основное внимание уделяли религиозной идеологии, лишь попутно рассматривали вопросы истории, культуры, быта сектантов, в том числе и молокан. Так, Москаленко А.Т считает, что на становление молоканской идеологии повлияли идеи Апокалипсиса о конце мира и наступления тысячелетнего «царства Христова». По мнению автора они сыграли роль побудительного мотива к массовому переселению молокан, когда «десятки тысяч молокан устремились на Кавказ... Даже царский указ о переселении был истолкован как промысел Божий»27.
В советской историографии русское сектантство рассматривалось как «религиозная форма социально-политического протеста крестьянских масс против системы феодально-помещичьей эксплуатации и освящавшей её православной церкви. Сектантов, том числе и молокан, связывали с развитием новых капиталистических общественно-экономических отношений, и география распространения сектантства, в общем, соответствовала распростра-
нению капиталистических отношений в стране.
Довольно подробно учение молокан в XX в. изучается в трудах Мала-ховой И. А. . Ученым был собран полевой материал об основных особенностях хозяйственной и религиозной деятельности, культуре, обрядам молоканских общин Центральной России и Закавказья и даны рекомендации для атеистического воспитания молоканской молодежи. Однако поскольку работа написана по истории атеизма, многие аспекты, касающиеся истории молокан, их культуры жизнеобеспечения, остались неизученными.
Ряд аспектов религиозной идеологии и деятельности молокан рассматривается в работах Балалаевой Н.И., Козловой К.И., Инниковой С.30 Отдельно необходимо выделить работы по истории сектантства сибирских ученых.31 Для многих исследований второй половины XX в. характерно отрицательное отношение к молоканам как к носителям религиозной традиции. Также постоянно прослеживается мысль о неминуемом кризисе внутри общин.
Молоканские общины изучались в рамках исследований, посвященных истории русского населения на территории закавказских республик. Здесь необходимо отметить серьезные работы Должен ко И.В., Исмаил - Заде Д.И., Айтяна А. X., Акопяна A.M.32 Ими подробно изучены основные черты экономического развития закавказской деревни XIX - XX вв., отмечены особенности государственной политики Российской Империи в регионе, взаимоотношений русского и местного населения, а также показан огромный вклад русских крестьян, в том числе и молокан в развитие экономики Закавказья в XIX - начале XX веков.
По истории Кавказа создано немало обобщающих работ, однако в них не содержится никакой информации о молоканских общинах. В официальных изданиях XIX - начала XX вв. их относили к общей категории расколь-ников и сектантов , позднее, в советских фундаментальных исторических трудах религии отводилось довольно мало места, поэтому сведения о молоканских общинах также отсутствуют3 . Лишь в последнее время в рамках изучения региональной истории появляются работы, посвященные изучению взаимоотношениям государства и религиозных организаций35.
Среди новейших исследований кавказского региона необходимо выде-лить диссертационные работы Колосовской Т.А., по изучению государственно-конфессиональных отношений на Ставрополье и Крюкова А.В. посвященную исследованию религиозного сектантства Кубани37. Однако в обоих работах молокане упоминаются лишь вскользь. В целом вопросам истории молоканских общин на Кавказе, их хозяйственно-культурному своеобразию в историографии XX века не посвящено ни одной монографии.
Из зарубежных исследователей культуру и традиции молокан изучали W. В. Moore , G.W. Monoff, J.P. Valov . Их исследования носят в большей степени публицистический характер. В своих исследованиях они занимались проблемами культуры молокан, переселившихся на Американский континент в начале XX века.
Таким образом, анализ степени изученности проблемы свидетельствует о необходимости создания специального комплексного исследования истории молоканских общин на территории Кавказа. Научная новизна исследования:
Впервые предпринимается попытка комплексного исторического исследования молоканских общин в XIX — XX вв. с современных мировоззренческих позиций.
Впервые показана эволюция правового статуса молокан в России.
Прослежена эволюция государственной политики по отношению к молоканам на Кавказе в XIX - начале ХХв., в Турции в первой половине XX в. и СССР в XX веке.
Проанализировано экономическое развитие молоканских общин на Кавказе, отмечены причины их материального благосостояния, а также влияние на экономику Кавказа в целом.
Впервые изучены молоканские общины, находившиеся в течение 40 лет (с 1921 по 1962) на территории Турции.
13
6. Доказано, что на формирование специфики хозяйственной дея-
тельности молокан оказали влияние такие факторы, как религиозные установки и общинные традиции, а также связи с местными народами. Источниковую базу диссертации можно подразделить на несколько групп: архивные документы, законодательные акты, свидетельства современников, полевой материал, фотографические документы и т.д.
Важнейшим источником работы служили документы архивных фондов. Автором изучены материалы, хранящиеся в фондах Российского Государственного исторического архива г. Санкт - Петербурга (РГИА). Здесь необходимо отметить документы, хранящиеся в фондах министерства внутренних дел: Ф.1383 - Канцелярия министра Внутренних дел, Ф.1285 - Департамент государственного хозяйства МВД, Ф.1284 - Департамент общих дел МВД и Ф. 1285 - Департамент государственного хозяйства МВД.
Политика переселения молокан на Кавказ отражена в документах департамента министерства государственных имуществ (Ф. 379), канцелярии министра земледелия (Ф.381), Первого департамента министерства государственного имущества (Ф. 383), Второго департамента министерства государственного имущества (Ф. 384) и Канцелярии министра земледелия (Ф. 381). Главное управление уделов (Ф. 515) содержит информацию как о переселениях молокан из Центральной России в южные губернии, так и сведения о самих представителях веры и их отношениях с местной властью.
Взаимоотношения молокан с русской православной церковью отражаются в документах, хранящихся в фондах Канцелярий Синода (Ф. 796), обер-прокурора Синода (Ф.797), Александро-Невской лавры (Ф.815) и Департамента духовных дел иностранных исповеданий (Ф.821). В них нашли отражение как численность молокан, так и основные меры по борьбе с ними.
Документы, хранящиеся в фондах Кавказского комитета (Ф. 1268) и Комитета министров (Ф. 1263), показывают переселенческую политику государства на Кавказе. Здесь освещены проблемы благоустройства на новой
14 территории (распределение земли, различные льготы, предоставляемые переселенцам). Эти ведомства осуществляли контроль над деятельностью молокан, как на территории Центральной России, так и на новых землях.
Материалы по истории молоканских общин на Кавказе хранятся и в фондах Государственного Архива Ставропольского края (ГАСК). Ф. 101-Канцелярия гражданского губернатора - содержит Указы правительствующего Сената, а также различные ведомости о количестве раскольников и сектантов, находящихся на территории Ставропольской губернии в XIX веке. Кроме того, фонд содержит документы, в которых находятся предписания об оказании содействия молоканам, переселяющимся на Кавказ через губернию, и по предупреждению мер по недопущению распространения учения секты на территории губернии.
Ф. 135 - Ставропольская духовная консистория - также содержит данные о количестве раскольников и сектантах в губернии. При наличии подробной информации о представителях многих конфессий, населявших регион, здесь сдержится очень мало сведений о наличии молокан в Ставропольской губернии до конца XIX века.
Ф. 439 - Ставропольский епархиальный миссионерский совет - содержит документы, свидетельствующие о наличии молоканских общин на территории Ставропольской епархии в конце XIX - начале XX вв., но дает очень противоречивые сведения о количестве молокан на территории Ставропольской епархии. В то же время миссионеры Виноградов М., Никольский С, Сокольский Ю. характеризуют молокан как довольно безобидных сектантов, которые для Русской православной церкви начала XX в. не представляли опасности в распространении своей веры среди православных.
Государственная политика по отношению к представителям молоканства в советский период отражена в фондах Уполномоченного по делам религии при Совете Министров СССР по Ставропольскому краю (Ф.Р. 5171) и Уполномоченного Совета по делам религиозных культов при Совете Министров СССР по Ставропольскому краю (Ф.Р. 5172). Здесь хранятся решения и
15 постановления краевых органов власти по вопросам религиозных организаций и регистрационные дела религиозных объединений. Фонды содержат интереснейшую информацию, касающуюся периода переселения молоканских общин из Турции в 1962 года. Кроме того, здесь имеются сведения, касающиеся адаптации молокан в первые годы проживания русских переселенцев из Турции.
Среди документальных материалов следует, прежде всего, отметить "Акты, собранные Кавказской археографической комиссией" под редакцией Берже А. Обращение к этим широко известным и популярным среди кавказоведов материалам неизбежно и при изучении истории молокан. Здесь мы находим сведения о районах расселения и правительственной политике в отношении ссылаемых в край молоканах, проекты местных помещиков, впоследствии законодательно воплощенные в соответствующих актах.
Важную группу источников составляют документы юридического характера, к которым относится «Полное собрание законов Российской империи», «Собрание постановлений по части раскола», где опубликованы указы и распоряжения императора, Синода, Сената по вопросам ведомства православного исповедания, инструкции, наказы, распоряжения, касающиеся представителей молоканской веры. Сюда же необходимо отнести отдельные сборники документов, собранные исследователями XIX в., посвященные правовому положению раскольников и сектантов40. Анализ этой группы источников позволил проследить эволюцию государственной политики по определению статуса молокан в XIX в. и формирование кавказского направления переселенческой политики правительства. К этой группе источников можно отнести и стенографические отчеты заседания Государственной думы.
В следующую группу необходимо выделить статистические источники. Это так называемые отчеты губернаторов и миссионеров. Но часто в этих документах указан только факт наличия молокан в том или ином населенном пункте. К сожалению, ни один из подобных источников не дает практически никакой точной информации о количестве представителей молоканской сек-
16 ты на Кавказе. На это существует множество причин. Для большинства населения не существовало различий между раскольниками и сектантами, не говоря о том, что сектанты редко подразделялись в официальной статистике на отдельные секты. Кроме того, как правило, молокан постоянного толка часто записывали вместе с духоборцами, а прыгунов с иудействующими или субботниками. Другой причиной, указывающей на малодостоверность статистических данных, является желание показать прекрасную работу миссионеров, поэтому данные часто занижались.
Богатый фактический материал о молоканском крестьянском хозяйстве в Закавказье в последней четверти XIX в. содержится в «Материалах для изучения экономического быта государственных крестьян Закавказского края»41. В 1887 - 1888 годах на основе « Материалов...» был издан «Свод материалов для изучения экономического быта государственных крестьян Закавказского края» . Эта группа источников связана с особой государственной политикой, ставившей своей целью подробное изучение закавказского региона, его населения и экономического потенциала. Здесь приведен наиболее полный перечень русских поселений в Закавказье с указанием численности населения в них. К сожалению, в обследования, проводимые Министерством государственных имуществ, не попала Карсская область, так как разделы сборника основывались на материалах обследования 80-х годов XIX века.
Ещё одной группой источников являются свидетельства современников, помещенные в известном многотомном издании «Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа» (СМОМПК). В конце ХІХв. появляются первые попытки этнографического описания особенностей жизни населения Кавказа, в том числе и молокан. Издатели этого сборника опирались на широкую сеть корреспондентов из местной интеллигенции и русского духовенства стремившихся познакомить читателей с разнообразными сторонами жизни переселенцев. Сведения собирались по определенной программе, разработанной императорским обществом любителей естествозна-
17 ния, антропологии и этнографии, которая была специально составлена для сбора этнографических сведений.
Немалую роль сыграла и деятельность Кавказского отдела Императорского Русского географического общества, занимавшего изучением края. Его сотрудниками описывались особенности проживания молокан на территории Кавказа и Карсской области. 43
Подробные сведения о хозяйстве русских переселенцев, его направленности и особенностях содержатся в материалах периодической печати. Это давало возможность как современникам, так и исследователям судить о вкладе переселенцев, в том числе и молокан, в развитие сельского хозяйства края. В частности, этому отводилось много места на страницах газет «Кавказ»44, «Кавказское сельское хозяйство»45 и журналов «Отечественные записки»46, «Русская старина» 47, где подробно освещались вопросы землепользования. Большое внимание уделялось и взаимоотношениям переселенцев с коренным населением.
Важным источником для изучения религиозной идеологии молокан яв-ляются сочинения молоканских лидеров (Кудинова Н.Ф . и Анфимова Н.М49) и так называемая «Книжица»50 в которой помещены сочинения молоканских пророков.
В качестве источника использованы и материалы молоканской печати. В начале XX века молокане издавали несколько журналов: «Духовный христианин», «Молоканский вестник», «Молоканин», «Вестник духовных христиан». Из них можно почерпнуть сведения по идеологии, этическим и религиозным принципам молокан. Кроме того, журналы ставили задачу объединения молокан, поэтому в них помещались ценные сведения о состоянии общин во всех регионах страны, печаталась экономическая информация, в частности реклама и информация о создании кредитных обществ, отчеты съездов молоканских общин данного периода.
В настоящее время молокане возродили традицию издания религиозных журналов, где также содержится информация о современном состоянии
18 некоторых молоканских общин, в частности тех, которые существовали на территории Советского Союза постоянно. Это журналы «Весть», «Слово веры», «Млечный путь» и др. Здесь отражены основные формы деятельности и проблемы, существующие в рамках современных молоканских общин.
Диссертантом привлекались материалы, хранящиеся в историко-этнографическом музее молокан и казаков-некрасовцев при Центре традиционной русской культуры п. Новокумского, где собран этнографический материал, связанный с проживанием молокан в Турции. Используются материалы рукописей из личного архива Серебрянниковой Т.П.(г. Михайловск) и личной переписки автора с Рыжковым С. (с. Кочубеевское).
В диссертации использованы полевые материалы исследований автора в Ставропольском и Краснодарском краях в 2001 - 2004 гг. в частности в с. Каменная Балка Благодарненского района, с. Арзгир, с. Левокумском, п. Но-вокумском, п. Заря, г. Михайловске Ставропольского края и г. Кропоткине, х. Красносельском Краснодарского края.
Необходимо отметить, что на информацию, полученную в ходе сбора полевого материала, весьма влияет территория бывшего проживания. Респонденты, ранее проживавшие в Карсской области, несут в себе одни культуру и обычаи, в то же время выходцы из Азербайджана свои традиции, а из Армении - свои. Это и служит основной причиной слабых связей между общинами. Следующей особенностью собранного полевого материала заключается в том, что при изучении молокан, проживавших в первой половине XX в. в Карской области, в качестве респондентов выступали как представители старшего поколения молокан, так и молодежь, которая также в настоящее время также является носителем обычаев и традиций предков. В результате полевых исследований автору удалось собрать большой материал по истории, культуре и быту молокан, проживающих в первой половине XX в. на территории Турции. Так как архивных источников, отражающих проживание русских крестьян на территории Турции, не существует.
Кроме того, в работе были использованы фотографические источники. В частности уникальные фотографические снимки, отражающие особенности жилища русских крестьян - молокан в Карской области. Оба снимка датируются 1939 годом. Кроме этого, автором были сделаны ряд современных фотографических снимков, характеризующих состояние молоканских общин на современном этапе.
Методологической основой диссертации стали принципы историзма, объективности и системности51. Исследование и практическое решение поставленных задач заставило использовать в работе цивилизационный подход. В работе используются междисциплинарный, гуманитарный подходы. Среди общенаучных методов используются научное наблюдение и описание. Част-нонаучными методами, использованными в работе, являются: историко-сравнительный, этнографический методы.
Методы исследования: Историко-генетический метод, суть которого состоит в последовательном раскрытии свойств, функций и изменений молоканских общин в процессе своего развития в XIX - XX веках. Это позволяет в наибольшей степени приблизиться к восстановлению реальной истории молокан на Кавказе. Историко-сравнительный метод применялся при изучении хозяйственной жизни, культуры и быта молокан, православного и местного населения Кавказского региона, при анализе общинных и религиозных традиций и при сравнении культуры и быта молоканских общин Турции, Ставропольского, Краснодарского краев, Ростовской области и Закавказья на современном этапе. Историко-системный метод использовался при раскрытии особенностей хозяйственной жизни молоканских общин и влиянии таких факторов, как государственная идеология, технический прогресс, религия, иноэтническое окружение. В диссертации применялись и антропологические методы, в том числе метод включенного наблюдения, позволяющий автору самому внедряться в предмет и объект исследования. Этот метод позволил проникнуть в мировоззрение человека и воссоздать целостное представление его о жизни.
Хронологические рамки исследования охватывают XIX - начало XXI вв. Нижняя граница связана с периодом, когда первые молоканские общины начинают осваивать территорию Кавказа. Верхняя граница определена современным периодом.
Территориальные рамки. Исследование охватывает территорию Кавказа, где в XIX в. находились молоканские поселения, и присоединенную в 1878 г. Карсскую область, а также территорию Закавказья, Ставропольского края, Ростовской области и Краснодарского края, где проживали молокане в XX - XXI веках. Такие территориальные рамки обусловливаются тем, что с начала XIX в. молокане проживали в Закавказье, в 80-е гг. XIX в. они частично переселяются в Карсскую область, а в советское время общины появляются и на территории Северного Кавказа.
Практическая значимость заключается в возможности использования опыта адаптации переселенцев к новым природным, этническим, правовым условиям. Материалы и выводы могут быть также использованы для подготовки обобщающих трудов по истории Кавказа; полевой материал, собранный диссертантом, может быть использован в качестве ценного источника по истории религии, культуры и традиций русского народа; при разработке региональных программ по возрождению духовной культуры; при разработке программ по традиционным методам воспитания.
Положения, выносимые на защиту;
Правовое положение молокан, а также сформировавшиеся вследствие иноэтнического окружения особенности культуры и быта позволяют сделать вывод о том, что молоканские общины на Кавказе представляли собой не только конфессиональные, но и своеобразные социокультурные общности.
В наиболее ярком виде черты культурного своеобразия сохранились в тех общинах, которые в последней четверти XIX века мигрировали в Карсскую область, а в 60-е годы XX века переселились на Северный Кавказ. Благодаря изоляции эти общины со-
21 хранили многие традиции, характерные для русского крестьянства XIX века.
Молоканские общины обладают уникальным опытом адаптации на новой территории, особенно по установлению добрососедских отношений с местным населением. Молокане внесли существенный вклад в развитие экономики Кавказского региона в XIX веке.
Материальная культура молоканских общин представляет собой сложный комплекс, состоящий из элементов традиционной русской культуры, а также заимствований у местного населения Кавказа и Турции, что особенно проявилось в скотоводческой традиции, системе обработки земли, бытовой терминологии, пище, одежде.
Апробация; диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры истории и теории государства и права Северо-Кавказского государственного технического университета. Результаты исследования обсуждались на межрегиональных, региональных и университетских конференциях: Северный Кавказ и кочевой мир степей Евразии: VI «Минаевские чтения» по археологии, этнографии и краеведению Северного Кавказа». (Ставрополь, 2003), VI региональной конференции «Вузовская наука - Севере - Кавказскому региону» ( Ставрополь, 2002), XXXIII научно - технической конференции преподавателей, аспирантов и студентов Северо - Кавказского государственного технического университета ( Ставрополь, 2004).
Структура исследования включает введение, три главы, заключение, примечания, список источников и литературы.
Правовое положение русских сектантов в Российской Империи
Проблемы русского сектантства и отношения к нему со стороны государства были широко отражены в российском законодательстве XVIII - начале XX веков. Долгое время молокане, как и все представители русского сектантства, относились к категории раскольников, поэтому всегда являлись гонимыми со стороны правительства. Например, при Петре I борьба с последователями церковного раскола проходила в рамках общей борьбы со стариной.
Православная церковь стала государственным институтом, и те, кто выступал против или хотя бы просто не поддерживал её, попадали в ранг государственных преступников . Пропаганда раскольничьего учения наказывалась смертью или ссылкой на каторгу. Раскольники не имели права занимать общественные должности и быть свидетелями на суде против православных. Они должны были носить особого рода платье: мужчины — крашенинную однорядку с лежачим ожерельем и сермяжный зипун с стоячим клееным козырем красного сукна; женщины — опашни и шапки с рогами. Раскольникам разрешалось ношение бороды, но за нее полагалась особая подать, которую платил всякий, кто не венчался у православного священника.
Раскольничьим попам запрещено было совершать требы, у них отбирались старые книги и отсылались в Синод. Монахов и монахинь рассылали по монастырям под строгий надзор, а могли присудить к горным работам. Православные священники вели исповедные книги по приходам, исполняли для раскольников требы по православному уставу и строго следили за тем, чтобы все бывали у исповеди. Детей раскольников приказано было крестить по православному обряду, а укрывательство раскольников влекло за собой тяжкие наказания как за противодействие власти.
При Петре II и, особенно при Анне Иоанновне и Елизавете Петровне гонения усиливаются. В 1738 г. раскольников стали силой заставлять молиться за царя. Они привлекались к отбыванию рекрутской повинности и деньгами, и натурой, а при всяких отлучках с места жительства обязаны были брать паспорта. Раскольники убегали в леса, за границу, подкупали чиновников, для которых раскол сделался доходной статьей, поэтому двойной оклад приносил мало выгоды казне.
Позднее, уже при Екатерине II, положение раскольников было приравнено к положению иностранных религий. По указу 1762 г. за раскольничьими общинами было утверждено право юридического существования. Кроме того, они могли свободно строить молитвенные дома54. Раскольникам, ушедшим за границу, разрешили возвратиться в Россию и селиться особыми слободами, причем они должны были быть положены в двойной оклад, но с освобождением от всяких податей и работ на шесть лет.
Такая политика привела к тому, что в конце XVIII - начале XIX вв. в среде русских крестьян начинают возникать раскольничьи общины различного толка (Федосеевская, Преображенская, Рогожское кладбище, Староду-бье). По данным Ивановского Н., только в центральной России их населен-насчитывало более 10 тыс. человек. Причем огромной проблемой для Русской Православной Церкви в этот период был уход в Раскол священнослужител ей.
Возникновение молоканства в исторической науке датируется второй половиной, а точнее 60-ми годами XVIII века. Основателем секты являлся крестьянин Тамбовской губернии Семен Уклеин. Занимаясь шитьем одежды и ходя из одного села в другое, он встретился с одним из основателей духоборчества, Побирохиным, женился на его дочери и принял духоборческое учение. Через 5 лет они разошлись во взглядах, так как Уклеин не признавал единственным источником религиозной истины внутреннее озарение. Отделившись от духоборцев, Уклеин сблизился с последователями протестантского рационалистического учения Тверитинова, которых в то время было немало в России. Из них он организовал свою секту. Именно протестантские идеи Тверитинова повлияли на формирование молоканского рационализма, как в свое время рационалистические идеи Запада повлияли на формирование русского рационалистического сектантства XIV — XVI веков. Отсюда и схожесть молоканского учения с учением жидовствующих, которые в России развивались самостоятельно, а в середине XIX в. на основе их учения возникает течение «прыгунов».
С. Уклеин, окруженный 70 "апостолами", торжественно, с пением псалмов вступил в Тамбов. Но полиция посадила всех в тюрьму. Вскоре Уклеин, отказавшись на словах от своего учения, был освобожден и снова принялся за пропаганду. Затем секта проникла в Астраханскую и Екатеринослав-скую губернии и на Кавказ. Быстрому распространению секты способствовало падение авторитета Русской православной церкви в народном сознании. Проповеди Тверитинова, отвергающие авторитет официальной церкви и призывающие к свободомыслию в толковании Священного Писания, выступающие за упрощение обрядов и богослужения, и постов, были популярны в южных районах империи. Поэтому можно сказать, что С. Уклеин пришел на уже подготовленную почву.
Название молоканства было дано секте еще в 1765 г. тамбовской консисторией, так как сектанты в пост потребляли молоко. Сами сектанты называют себя "духовными христианами", а усвоенное ими название молокан объясняли тем, что исповедуемое ими учение есть то "словесное млеко", о котором говорится в Св. Писании.
Традиции и инновации в хозяйстве молокан Кавказа (конец XIX - начало XX в)
Основными отраслями сельского хозяйства русских поселян являлись хлебопашество, огородничество, и скотоводство. Чем бы ни занимался крестьянин, каким бы выгодным не было дело, он всё равно имел хотя бы одну пашню для обеспечения хлебом своей семьи. Разнообразие естественно-климатических условий Закавказья предопределило многообразное по составу культур сельское хозяйство. В хозяйстве русских переселенцев были представлены все бытовавшие среди местного населения отрасли сельского хозяйства. Известное влияние оказывали религиозные преставления молокан, которые не употребляли в пищу лука и свинины.
О приоритетном занятии русского населения земледелием говорят данные «Ведомости, о количестве скота приходящего на дым, на душу, на десятину разного рода угодий»167. Установленная норма земельного надела составляла от 30 до 60 дес. на семью (указ от 21 декабря 1849 г.), что в два раза превосходило норму земельного надела у местного крестьянства. Распределение земли можно наблюдать на примере Казахского уезда Елизаветполь-ской губернии. На 3 русских села (Головино, Михайловка, Новый Делижан) приходилось 1920 дес. на 11 армянских - 1607 дес. и 430 на 4 татарских се-ла . В случае, если у переселенцев обнаруживался недостаток в земле, то норма надела увеличивалась. Пока речь шла о малочисленных потоках переселенцев, то была возможность значительно расширять земельный надел, со временем государство начнёт сталкиваться с проблемой недостатка земли, которая будет решаться за счет земель, принадлежащих местным народам. К сожалению, мы не располагаем точными материалами, которые бы позволили судить о размерах землевладений, принадлежащих молоканам.
Данные различных исследователей, изучающих экономическое состояние русской деревни, не дают возможности в целом судить об обеспеченности землей крестьян. По сведениям журналиста газеты «Кавказ», Сегаля И.Л. общее количество пахотной земли, находившееся в пользовании русских поселян Елисаветпольской губернии, составляла 44.795,34 десятин. Среднее количество земли, приходящееся на долю одного двора, равнялась 36,07 дес, хотя для каждого селения и колебалось в зависимости от числа дворов и десятин земли, между 19,25 и 76,34 десятины169.
Наивысший предел среднего размера надельных пахотных и садовых земель приходилось в равной степени на долю в Бакинской и Елизаветполь-ской губерний. Средний душевой надел Бакинской губернии составлял около 8,77 дес. на дым, 2,47 дес. на душу мужского пола, и 1,33 дес. на душу обоего пола, Елисаветпольской - 8,44 дес. на дым,2,2 дес. на душу м.п. и 1,18 дес. на душу обоего пола. Несколько ниже был средний размер пахотной и садовой земли, приходившийся на крестьянское хозяйство в Эриван-ской губернии: 7,63 дес. на дым, 1,71 дес. на душу м.п. и 0,9дес. на душу обоего пола. Наименьшим в Закавказье он был в Тифлисской губернии, где составлял 5,96 дес. на дым, 1,74 на душу м.п., 0,93 дес. на душу обоего пола170. Это очень условные цифры. На основании исследований, проведенных в конце XIX в., можно сказать, что земельный надел зависел исключительно от уровня плодородия почвы и наличия свободных земель.
В Эриванской и Бакинской губерниях земля делилась на садовую, пахотную и сенокосную отдельно, а остальная отдельно. Преобладание пастбищной и неудобной земли позволяло заниматься скотоводством. В Ново-баязетском уезде в среднем на дом приходилось по 3 коровы и 3 головы ра-бочего скота, 5-15 овец, не считая лошадей и мулов . В обоих молоканский селениях Тифлисской губернии (Воронцовка и Ново - Михайловка) земля была уже выкупленной в собственность.
Культура жизнеобеспечения молокан
Культура и быт крестьян на Кавказе в XIX в. резко отличались от образа жизни и культуры местного населения. По воспоминаниям современников русские села представляли собой маленькую Россию. Переезжая в другой конец страны, русские привезли сюда свой образ жизни, обычаи, предметы быта, кухню, особенности хозяйственной деятельности. Общий вид русских селений по описаниям современников был привлекателен: длинные широкие мощеные улицы, вдоль которых ровным строем стояли чисто выбеленные дома, обсаженные с обеих сторон деревьями. Просторные дворы на 50 % были заняты хозяйственными постройками, которые всегда содержались опрятно. Русские по обычаю строили деревянные дома, но с двух сторон их выма-зывали глиной и белили . В целом селения были зажиточными.
В конце XIX - начале XX вв. в Закавказье планировку русские крестьяне старались делать такой же, как и на Родине. Обычно дом состоял из двух половин, между которыми располагались сени. Одна из комнат, горница, представляла собой большую светлую комнату с 5 окнами (3 окна обязательно выходили на улицу, а 2 - во двор). Её оклеивали обоями, поэтому она служила для приема гостей. Обстановка была очень простой: стол, покрытый белой скатертью, на котором лежала Библия, вдоль стен лавки. Если в доме была девушка - подросток, то мог стоять еще и её сундук для приданного. По тому, имеет или нет девушка свой сундук, можно было судить, намерены ли родители в этом году выдать её замуж. В углу обязательно находилась печь, на которой выпекали хлеб, а зимой готовили всю пишу256. Летом пишу готовили на улице в печках, которые строили во дворе под навесом. В другой комнате жили сами хозяева. Там стояло насколько кроватей, висела люлька -«зыбка» для грудного младенца. Постель в крестьянской семье конца XIX в. не отличалась изысканностью: простыней и наволочек у большинства крестьян не было, а вместо одеял нередко укрывались шубами. Зато было множество перин и подушек.
В конце XIX - начале XX в. часть русского населения переезжает во вновь присоединенную Карсскую область. Молокане и сюда привезли свою материальную и духовную культуру, особенности которой они сохраняли практически без изменений здесь до 60-х г. XX века.
Все русские сёла в Турции резко выделялись на фоне турецких, армянских или поселений курдов типом постройки и «правильностью её расположения, в то время как каменные, покрытые соломой и камышом татарские дома издали напоминали груду мусора» . Дома отличались чистотой, порядком, добротностью постройки и, как положено, по русской традиции были вытянуты вдоль одной улицы258. Построенные по типу русских изб, дома были небольшие, в 2-3 комнаты. Их стремились построить из дерева, но так как лесной материал здесь был дорог, то стены чаще выстраивались из камня, вместо цемента использовался известковый раствор, а дерево шло только на украшение фасада и крыльца259.
Снаружи и изнутри дома обязательно белили белой глиной или известью. Дом стоял на высоком фундаменте и имел несколько выходов на улицу и один во двор. Крыша была двускатная, её изготавливали из досок или металлического листа. В более позднее время, когда Карсская область вновь вошла в состав Турции, молокане стали строить саманные дома, перекрытия и крышу в доме делать из природных плит, а сверху накрывать стеблем подсолнечника. Что касается местного населения, то оно проживало в обычных мазанках или в домах из тесаного камня с окнами на плоской крыше.
