Введение к работе
Актуальность. Своевременность обращения к данной теме объясняется тем, что в современной историографии до сих пор дискуссионным остается вопрос о предпосылках формирования советской политической системы и сталинского режима в СССР. На этом пути плодотворно использование компаративных методов исследования, для чего параллельно и был рассмотрен вопрос о восприятии нацистской власти жителями немецкой провинции. Научная акіуальность, как раз и состоит в востребованности сравнительных исследований, которые позволяют поместить национальную историю России в общемировой исторический процесс. Анализ материальных и социальных форм повседневного существования человека, стереотипов его мышления и поведения яшіяется одним из подходов, помогающих комплексно изучить советское общество в период становления сталинского режима, для чего и проводится его сравнение с немецким обществом периода гитлеровской диктатуры в локальном измерении. Актуальность предлагаемой темы связана также с тем, что в последние десятилетие наиболее интенсивно развивается история повседневности российского социума XX века. Кроме того, при изучении картины мира у людей из провинции оказываются востребованными подходы одного из современных историко-научных направлений, каким является «новая локальная история», что придает теме большую актуальность.
Именно существенные различия в уровне развития и в истории Ставрополья и Саксонии позволяют выявить специфику социальной и духовной жизни Ставрополья, а также отличия картины мира советского человека от картины мира жителя Германии в условиях сталинской диктатуры и господства гитлеризма.
Актуальность исследования определяется также его междисциплинар-ностью, которая стала необходимым атрибутом исторической науки. В работе использован инструментарий социальной психологии, т.к. изучение психологической атмосферы советского общества в конце 20-х - 30-е гг. XX в. помогает выявить внутреннюю логику исторических процессов. Сравнительный анализ психологии людей советской провинции с духовной ситуацией в немецкой провинции исследуемого периода позволяет понять специфику картины мира советских людей.
Объектом исследования является картина мира различных групп населения Ставрополья в сравнении с представлениями жителей Саксонии в 30-е годы XX века.
Предмет исследования - механизм формирования образа власти в картине мира советской провинции на примере Ставрополья, а также особенности
представлений о власти жителей региона в сравнении с картиной мира местного сообщества Саксонии в период гитлеровской диктатуры.
Территориальные рамки работы включают Ставрополье в СССР и Саксонию в Германии. Территория Ставрополья рассматривается в контексте тех административных изменений, которые происходили в исследуемые годы (округ, часть Северокавказского, затем Орджоникидзевского края).
Хронологические рамки работы охватывают период с конца 20-х и до конца 30-х гг. XX в., когда социокультурная ситуация, экономическая и политическая жизнь советского общества характеризовались завершением процессов экономической модернизации, формированием нового типа гражданина, эволюцией политической системы. Незначительный выход нижней временной границы за пределы периода, определенного темой, позволяют выяснить предпосылки исторического сдвига в жизни России. Выбор хронологических рамок обусловлен возможностью сравнить процессы формирования картины мира у россиян и немцев в переломный период их истории.
Степень изученности темы. Использованную в работе литературу следует разделить на две крупные историографические группы - историографию советского общества 1920-х- 1930-х гг. и историографию немецкого общества этого же периода. Вся отечественная историография, посвященная советской истории 20-х - 30-х гг. XX в., в свою очередь, хронологически подразделяется на литературу советского времени и на работы, созданные после 1991 г. В советской исторической науке согласно официальным идеологическим установкам исследуемый период характеризовался как эпоха построения в СССР основ социалистического общества. Именно эта парадигма определяла труды исследователей не только 1950-х1, но и более поздних работ. В частности, XX съезд КПСС, несмотря на серьезное воздействие на советскую историографию, не изменил общей направленности исследований2. В то же время большой вклад в понимание эпохи и роли человеческой личности внесли художественные публикации 1960-х гг., содержавшие информацию о сталинских репрессиях и трагических судьбах
1 Абрамов Б.А. Партия большевиков организатор борьбы за ликвидацию кулачества
как класса. М., 1952; Краев М.А. Победа колхозного строя в СССР. М., 1954.
2 См., например, Финаров А.П. К вопросу о ликвидации кулачества как класса и о
судьбе бывших кулаков в СССР. // История советского крестьянства и колхозного стро
ительства в СССР. М.,1963; Володин А.И., Вылцан М.А. Завершающий этап создания
колхозного строя. М., 1978; Ивницкий НА. Классовая борьба в деревне и ликвидация
кулачества как класса (1929 32 гг.). М., 1972; Погудин В.И. Путь советского кресть
янства к социализму, историографический очерк. М., 1975 и др.
людей, ставших их жертвами3. В этот же период в советской исторической науке происходит прорыв в области методологии, когда появляются первые работы по исторической психологии и исторической антропологии4. Однако подобные подходы к изучению советской истории тогда оказались не востребованными. Исключение составили работы философа А.А. Зиновьева, которые были опубликованы за границей и стали доступны массовому российскому читателю только в начале 1990-х гг. Его книги посвящены историко-философскому осмыслению жизни советского человека и его картине мира5. Во второй половине 1980-х гг. в условиях «перестройки» появляются работы, в которых исследователи предпринимают попытки изучения взаимоотношений советского человека с властью и воссоздания психологической атмосферы эпохи. Например, авторы одной из таких книг6 обращаются к реконструкции социально-психологического портрета советского человека 30-х гг. XX века. Интерес для проблемы образа власти в картине мира советского человека представляют также такие коллективные сборники того времени, авторы которых, пытаются разобраться в природе сталинизма, механизмах его формирования7. Большое внимание в историографии этого периода уделяется личности И.В. Сталина и его деятельности в 20-30-е гг.ХХ в.8 Однако, воссоздавая портрет вождя народов, историки не обращаются к исследованию образов власти в картине мира рядового советского человека 30-х гг. XX века.
3 Солженицын А.И. Один день Ивана Денисовича.// Новый мир. 1962. №11, с.8-74;
Шелест Г. Колымские записи. // Знамя. 1964. №9, с. 162 - 180; Дьяков Б.А. Повесть
о пережитом. М, 1966.
4 Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и
Ренессанса. М., 1965; Поршнев Б.Ф. Социальная психология и история. М. изд. 2е.
1979; Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М. 1972.
5 Зиновьев А.А. Зияющие высоты. Lausanne, L"age d"Homme, 1976; Зиновьев А.А. В
преддверии рая. Lausanne, L"age d"Homme, 1978; Зиновьев А.А.Желтый дом 1-2 тт.
Lausanne, L"age d"Homme, 1980; Зиновьев А.А.Гомо советикус. Пара беллум. М.,
Московский рабочий, 1991.
' Козлов В.А., Хлевнюк О.В. Начинается с человека. Человеческий фактор в социалистическом строительстве: итоги и уроки 30-х годов. М., 1988.
7 Суровая драма народа: ученые и публицисты о природе сталинизма.,М.,1989;
Осмыслить культ Сталина. М., 1989; Историки спорят. М., 1989.
8 Ципко А. Насилие лжи или как заблудился призрак М., 1984; Гефтер М. Сталин
умер вчера. // Иного не дано. М., 1988; Волкогонов Д.А. Триумф и трагедия. Поли
тический портрет И.В.Сталина. М., 1989; Антонов-Овсиенко А.В. Сталин и его вре
мя. // Вопросы истории. 1989. № 1; Маслов Н.Н. Политические процессы 30-х гг.:
характеристики и особенности.//Страницы истории КПСС. М.,1989. Борисов Ю.С.
Сталин, человек и символ. Факты истории и история культа. // Переписка на истори
ческие темы. М., 1989. Медведев Р.А. О Сталине и сталинизме. М.,1990.
Началом нового этапа в изучении истории сталинизма стала середина 1990-х годов, когда благодаря открытию архивов в условиях методологического плюрализма историки обратились к исследованию повседневного мира советского общества и картины мира советского человека в разные исторические периоды. В конце 1990-х - начале 2000-х гг. увидели свет первые исследования, посвященные реконструкции психологической атмосферы советского социума периода сталинизма9. В рамках исследования политики коллективизации современные историки обратились к изучению психологии крестьянства и взаимоотношений сельских тружеников с властью10. Ведутся успешные исследования повседневной жизни и общественных настроений горожан". Психология различных групп жителей советского села и города стала также объектом междисциплинарных исследований историков, социологов, философов, демографов12. Следует отметить работу В. П. Булдакова, в которой рассматриваются психологические предпосылки формирования советской духовности13. В монографии В.А. Куманева14, посвященной судьбе советской интеллигенции в 30-е гг. XX в., затрагиваются и вопросы отношения этой группы советских людей к власти. В диссертации Л.Я.Кузьминой" поднимается проблема формирования
9 Власть и общество: диалог в письмах, Общество и власть: 1930-е годы. Повествова
ние в документах. М., 1998; Павлова И.В. Власть и общество в СССР в 30-е годы //
Вопросы истории 2001 №10
10 Захаров А.В. Народные образы власти // Полис 1998 №1, Курдюкин М. Мужик на
плюет на вашу политику»: отношение крестьян к власти во второй половине 30-х гг.
Россия в XXI веке. 1997 № 3/4; Рогалина Н.Л. Коллективизация: уроки пройденного пути.
М.1989; Ивницкий НА Коллективизация и раскулачивание. М. 1994; Зеленин И.А. Кре
стьянство и власть в СССР после «революции сверху» // Вопросы истории.-1996-№7.
" Тяжелышкова B.C. Повседневная жизнь московских рабочих в начале 20-х гг. М. 2002; ЛебинаН.Б. Оксфорд сиреневый и желтые ботиночки//Родина. - 1994. №9. С. 112-117; Лебина Н.Б. Теневые стороны жизни советского города // Вопросы истории. 1994. №2; Лебина Н.Б. Повседневная жизнь советского города: нормы и аномалии. 1920 -1930 годы. СПб. 1999; Н.Н. Козлова Горизонты повседневности совет смой эпохи: голоса из хора; Журавлев СВ. «Маленькие люди» и «большая история»: иностранцы московского Электрозавода в советском обществе 1920 — 1930-х гг. М., 2000.
12 Черных А. Становление России советской: 20-е гг. в зеркале социологии. М., 1998;
Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта. Новосибирск, 1997; Вишневс
кий А.В. Серп и рубль: консервативная модернизация в СССР. М., 1998; Холмс Л.
Социальная история России: 1917 - 1941. Ростов - на - Дону, 1994.
13 Булдаков В.П. Красная смута: природа и последствия революционного насилия.
М., 1997.
14 Куманев В.А. 30-е годы в судьбах отечественной интеллигенции. - М.: 1991
15 Кузмина Л.Я. Массовое сознание в условиях тоталитарного общества: генезис и
особенности. Автореферат на соискание канд. фил. наук. М., 1990.
советского массового сознания. Особенно активно эта тема рассматривается учеными в последние годы16. Авторы обратились к изучению динамики формирования мнений и настроений народа в условиях масштабных трансформаций. Наряду с историками изучению различных аспектов жизни советского социума периода сталинизма посвятили свои исследования российские культурологи, социологи и философы17. В контексте предложенной темы важное значение имеют работы историков и лингвистов, в которых так или иначе затрагивается проблема воздействия средств массовой информации на формирование образа власти в сознании жителей СССР18.
1920-е - 1930-е гг. XX в. стали объектом внимания не только отечественных, но и зарубежных историков, в работах которых рассматривается как советская повседневность того времени, так и особенности конструирования образов в советской картине мира19.
16 Голубев А.В. Эволюция инокультурных стереотипов советского общества // 50 лет
без Сталина: наследие сталинизма и его влияние на историю второй половины XX века.
М., 2005; Он же. «Если мир обрушится на нашу Республику...»: Советское общество
и внешняя угроза в 1920-1940-е гг. М., 2008; Лившиц Л. Настроения и политические
эмоции в Советской России 1917-1932 гг, М., 2010.
17 Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта. Новосибирск, 1997; Обо
лонский А.В. Драма российской империи. М., 1993. Барулин B.C. Российский чело
век в XX веке. Потери и обретение себя - Спб., 2000; Ильин В.И Государство и соци
альная стратификация советского и постсоветского общества. 1917 - 1996 гг.: Опыт ко-
струкптистско-структуралистского анализа. - Сьштывкар, 1996; Козлова Н.Н. Горизонты
повседневности советской эпохи: Голоса из хора - М. 1996.
,8 Купина 1I.A. Тоталитарный язык: Словарь и речевые реакции. - Екатеринбург -Пермь. 1995. Басовская Е.Н. Художественный вымысел Оруэлла и реальный советский язык // Русская речь. -1995. - №4. - С. 34-43; Земская Е.А. Клише новояза и цитация в языке постсоветского общества // Вопросы языкознания. - 1996. Горяева Т.М. Радио России. Политический контроль радиовещания в 1920-х - начале 1930-х годов. Документированная история. М., 2000. Горяева. «Великая книга дня». Радио и социокультурная среда в СССР в 1920-1930-е гг. //Советская власть и медиа. Сб. статей, СПб., 2006; Мурашов Ю. Электрифицированное слово. Радио в Советской литературе н культуре 1920-30-х годов // Советская власть и медиа. Сб. статей, СПб., 2006.
''' Фицпатрик Ш. Сталинские крестьяне. Социальная история Советской России в 30-е годы: деревня / Пер. с англ. М., 2001; Она же. Повседневный сталинизм. Социальная история Советской России в 30-е годы: город / Пер. с англ. М., 2001; Davies S. Popular Opinion in Stalin's Russia. Terror, Propaganda and Dissent, 1934-1941. Cambridge, 1997; Плаггенборг Шт. Резолюция и культура: Культурные ориентиры в период между Октябрьской революцией и эпохой сталинизма / Пер. с нем. СПб., 2000; Баберовский И. Красный террор. История сталинизма М. 2007; Zivilisation der Gewalt. Die kulturellen Urspriinge des Stalinismus. Berlin. 2005; Ordnung durch Terror. Gewaltexzesse und Vernichmng im nationalsozialistischen und stalinistischen Imperium. Bonn. 2006; Feind ist iiberall. Stalinismus im Kaukasus. Miinchen. 2003.
В местной историографии отдельные аспекты взаимоотношения власти и общества, а также образа власти в картине мира населения Ставрополья рассматриваются в публикациях научно-образовательного центра «Новая локальная история» СГУ20, а также в ряде диссертаций, выполненных в ставропольском государственном университете21. Вопросы духовной атмосферы местного общества затронуты в коллективных работах по истории края22. Опосредованно черты массового сознания населения в 1920-е - 1930-е гг. затронуты в исследованиях, посвященных изучению разных аспектов истории Северного Кавказа и Ставрополья этого времени23.
20 Лабур В.Н. Письменные и визуальные источники изучения повседневности в истории Ставропольского краяШовая локальная история. Вып. 1. Ставрополь, 2003. С.91 - 96; Ногина Е. В. Общественная жизнь городского общества в годы НЭПа //там же. С. 146 - 153; Тюрина Е.Н. Мир повседневности ставропольского крестьянства в первое десятилетие советской власти в региональной историографии//там же. С. 241 - 243;Суханова Н.И. Двойственность общественного сознания горских народов и политика болыневиюв на Северном Кавказе в годы Гражданской войны//Новая локальная история. Вып. 3. Ставрополь-Москва, 2006. С. 310-320; Оборский E.IO. Особеїшости индивидуального еознаїшя в 1917 году: новые подходы к осмыслению источников// там же. С. 253-261; Булыгина ТА. Опыт поиска ис-точниковпо истории повседневности городских и сельских Ставрополья//Новая локальная история. Вып. 4. Ставрополь-Москва, 2009. С. 44 - 51; ее же. Курорты Кавказских Минеральных Вод и эволюция их образа в 20-е п: XX вУ/Стратегии развития КМВ: история и современность. Ростов-на-Дигу — Пятигорск, 2008. С. 155-173; ее же. Городское управление и политическая повседневность Ставрополя в первое советское десятилетие//Росснйс-кая государственность в судьбах народов Северного Кавказа. Пятигорск, 2009. С.30-37; Диулин В. Н. Новая жизнь в селе Уколово в 20-е - 30-е гг. XX в.// Новая локальная история. Вып. 4. Ставрополь-Москва, 2009. С.61-74 и др.
21Булгакова Н.И. Сельское население Ставрополья во второй половине 20-х - начале 30-х годов XX века: изменения в демографическом, хозяйственном и культурном облике. Дисс. канд. ист. наук.Ставрополь, 2003; Ногина Е.В. Социокультурное развитие городского населеїшя Ставрополья в 1920-1930 годы: опыт исторического исследования: Дисс. канд. ист. наук. Ставрополь, 2004; Стрекалова Е.Н. Техшческая интеллигенция Северного Кавказа в 20-30-е годы XX века. Ставрополь, 2003; Суханова Н. И. Гражданская война 1917 - 1920 гг. на Северном Кавказе: социально-политический аспект. Дисс. докт. ист. наук. Ставрополь, 2004. Оборский Е.Ю.Эволюция общественного сознания на Кубани и Ставрополье в 1917 году. Ставрополь. 2006.
22 Очерки истории Ставропольского края. Т. 2. Ставрополь, 1986; Кругов А.И.Ставрополь-ский край в истории России. Ставрополь, 1996; Край наш Ставрополье. Ставрополь, 1996.
"Осколкова Е.Н. Голод 1932 - 1933 гг., Хлебозаготовки и голод 1932-33 гг. в Северокавказском крае. Ростов н/Д., 1991; Мальцева Н.А. Очерки истории коллективизации на Ставрополье. СПб. - 2000; Шнайдер В. Г. Нациестроительство на Северном Кавказе(1917 - конец 1950-х гг.): закономерности и противоречия.Армавир, 2007; Игонин А.В., Оборский Е.Ю., Суханова Н.И. Северокавказское общество на историческом переломе (1917 - конец 1920-х гг.). Ставрополь, 2009; Повседневный мир советского человека1920-1940-х гг. Ростов-на-Дону, 2009; Скорик А.П. Казачий Юг россии в 1930-е годы. Ростов-на-Дону, 2009 и др.
В отечественной историографии наиболее подробно национал-социализм был рассмотрен в работах И.Н. Барыкина, В.Н. Бессонова, А.А. Галкина, В.А. Прусакова, А.А. Аникеева24, исследующих феномен немецкой истории с позиций марксисткой историофафии. Среди современных исследований следует отметить монофафии О.Ю. Пленкова, Е.А. Паламарчука, А.Ю. Ватли-на, Тимофеевой Т.Ю.25 и др., в которых нашли отражение вопросы духовного состояния немецкого общества в условиях тоталитарного правления.
Всю немецкую историофафию национал-социализма можно разделить на три части: это работы, написанные до объединения страны отдельно историками восточной и западной Германии, а также исследования в рамках единого государства, созданные после 1990 года. В советской историофафии длительное время национал-социализм рассматривался как составная часть международного фашизма 20-х - 30-х гг. под именем «германский фашизм». Главными темами, историков-марксистов в Восточной Германии были антифашистская борьба немецкого рабочего класса, борьба коммунистической партии против диктатуры нацистов, формы и методы воздействия нацистской партии на различные классы немецкого народа, внутренняя и внешняя политика нацистов26. Несмотря на то, что проблемы ментального характера ими не рассматривались, тем не менее, некоторые из их работ представляют интерес, поскольку дают широкую панораму политических событий 20-х - начала 30-х годов в Германии27.
24 Барыкин И.Н. Социальная база крайне правых движений в Западной Европе. Л. 1990;
Бессонов В.Н. Фашизм: идеология и политика М. 1985. Галкин А.А. Германский фашизм.
М.1989; Аникеев А.А. Германский фашизм и крестьянство. Ростов-на-Дону, 1979.
25 Пленков О. 10. Третий Рейх. Социализм Гитлера (Очерк истории и идеологии).
СПб., 2004; Третий Рейх. Нацистское государство. СПб.: 2004; Третий Рейх. Арий
ская культура. СПб., 2005; Паламарчук Е.А. Социальная политика Третьего Рейха.
Ростов-на-Дону, 2005. Ватлин А.Ю. Германия в XX веке. М., 2002; Тимофеева Т.Ю.
Социально-бытовые отношения в Германии периода национал-социализма (1933-1945):
немецкая семья в Берлине. М., 2010.
26 Geschichle der deutschen Arbeitsbewegung. - Berlin, 1966; Czichon E. Wer verhalft
Hitler zur Macht? Zum Antel der deutschen Industrie an der Zerschtorung der Weimarer
Republik. - Koln, 1967; Mohrmann W. Antisemitismus. Ideologie und Geschichte im Kaiserreich
und in der Weimarer Republik. - Berlin, 1972; Konzept fur die '"Neueordnung" der Welt. Die
Kriegsziele des faschistischen deutschen Imperialismus im zweiten Weltkrieg. - Berlin, 1977;
Paetzold K. Faschismus, Rasscnwahn, Judenverfolgung. - Berlin.,1969.
27 Pyre В. Гиндснбург: Портрет германского милитариста. - М. 1981; Руге В. как
Гитлер пришел к власти: Германский фашизм и монополии. - М. 1985. Petzold J.
Konservative Theoretiker des deutschen Faschismus. - Berlin. 1978.; Demagogie des
Hitlersfaschismus. - Berlin. 1982; Кучинский Ю.Очерки истории германского импери
ализма. М, 1982; Ю.Кучинский История повседневной жизни немецкого народа, 1918-
1945. М. 1982; Бергшикер X. Низвержение в Третий рейх. М., 1981.
В историографии ФРГ уже в первый послевоенный период, в 1945-1949 гг. в рамках консервативного направления, лидером которого был Г. Риттер, предпринималась попытка проследить взаимосвязь между настроением народа и историческими обстоятельствами, а также влияние личности Гитлера на эти процессы28. В 1960-е годы М. Брошат, Й. Фест, Э. Нольте посвятили свои работы изучению психологической атмосферы в немецком обществе периода прихода нацистов к власти29. В 70-е гг. «антропологический поворот» в гуманитарном знании на первый план в исторических исследованиях выдвинул человека и стимулировал исследование повседневной жизни в годы фашистской диктатуры в Германии30. Эти работы позволяют судить об общественных настроениях, индивидуальном и коллективном поведении членов немецкого социума в Третьем рейхе.
После объединения страны и интеграции исторической науки в двух ее частях, состояние современной немецкой историографии характеризуется разнообразием идейных течений и методов исследований31. Среди современных исследований, освещающих отдельные аспекты картины мира немецкого человека периода нацистской диктатуры32. В конце 80-х - 1990-е тт.
28 Ritter G Europa und die deutsche Frage. - Miinchen, 1948; Ritter G Geschichte als
Bildungsmacht. - Stuttgart, 1949; Kogon E. Der SS-Staat. Das System der deutschen
Konzentrationslager. - Miinchen, 1946; Ulbricht W. Die Legende vom "deutschen
Sozialismus". - Berlin, 1946.
29 Broszat M. Der Staat Hitlers. Grundlegung und Entwicklung seiner inneren Verfassung.
Miinchen, 1969; Fest J. Das Geschichte des Dritten Reiches. Profile einer totatitaren
Herrschaft. - Miinchen, 1963; Nolte E. Faschismus in seiner Epoche. - Miinchen, 1963;
Nolte E. Die faschistischen Bewegung. Die Kriese des liberalen Systems und die Entwicklung
der Faschismen. - Miinchen, 1968. Nolte E. Der Nationalismus. - Frankfurt/M., 1970.
w Peukert D., Reulecke 1. Die Reihen fast geschlossen: Beitrage zur Geschichte des Alltags unter dem Nationalsozialismus. Wuppertal, 1981; Klaus M. Madchen im Dritten Reich: Der Bund Deutscher Madel (BDM). Koln, 1983; Focke H., Reimer U. Alltag unterm Hakenlaeuz. Hamburg, 1987; Broszant M., FrShlich E. Alltag und Wiederstand. Bayern im Nationalsozialismus. Miinchen. Zurich, 1987. Alltagsgeschichte der NS - Zeit. Neue Perspektive oder Trivialisierung? - Miinchen, 1984, Herschaftsalltag im Dritten Reich. Studien und Texte. Hrsg.von Hans Mommes und Susanne Willens. Dusseldorf, 1988; Bayern in der NS-Zeit. Bd. 1-6.- Miinchen, 1977-1983.
31 С объединением обрела новое дыхание волна немецкой историографии второй
половины 80-х годов. Пережила подъем также теория тоталитаризма, которая, по
словам К. Д. Брахера и Э.Нольте, «доказала свою жизнеспособность и научность». В
Дрездене был открыт институт X. Арендт по изучению тоталитарных движений и
режимов. Наблюдается так же тенденция к ревизии взглядов на некоторые учреждения
гитлеровского государства.
32 Falter і. Hitlers Wahler. - Miinchen. 1991; См. Также: Список литературы в книге
Bracher K.-D., Funke М., Jacobsen Н.-А. (Hrsg.). Deutschland 1933- 1945. S. 594-597.
к исследованию истории региона в период Третьего рейха активно обратились историки Саксонии. В этот период вышли работы, посвященные социальной истории региона в эту эпоху, политической картине Саксонии и специфике местного управления в годы национал-социализма". Новый импульс исследования национал-социализма в регионе получили после 1990 г. В рамках совместного проекта Института Ханны Арендт по изучению проблем тоталитаризма в Дрездене и Лейпцигского университета «Саксония под тоталитарным господством» выходит ряд сборников, посвященных исследованию различных аспектов национал-социалистического господства в регионе»34. Однако специального комплексного исследования образа власти в картине мира саксонцев в 1920-е - 1930-е гг. еще не создано.
В целом обзор литературы по истории советского и немецкого общества в конце 20-х - 30-е гг. XX в. показал, что механизм формирования образа власти в картине мира жителей Ставрополья и Саксонии в тот период рассматривался фрагментарно, не став предметом специального комплексного изучения.
Цель данного исследования: на основе анализа стереотипов и символов массового сознания, а также идеологии власти реконструировать основные черты образа власти в картине мира представителей ставропольского локального сообщества в 1930-е годы и выявить его отличия от образа власти в представлениях саксонцев в период господства национал-социализма.
Для достижения этой цели в работе поставлены следующие задачи:
проанализировать эволюцию представлений ставропольчан о мире под воздействием социокультурных и политических процессов в советском обществе в 20-е годы XX в.;
изучить влияние политических и социально-экономических реалий начала XX века в Германии на изменения в картине мира саксонцев и отличия этого процесса от происходившего в советской провинции;
осветить образ центральной и местной власти в картине мира провинциального общества России в различных социальных слоях в сравнении с представлениями населения Германии в 30-е гг. XX века;
33 Bramke W. Sachsen unter der faschistisehen Diktatur 1933-1945. In: Czok K. (Hrsg.):
Geschichte Sachsens. Weimar. 1989; Lobmeier K. Die sozialokonomische Lage und das politische
Verhalten der "alten" Mittelschichten in der Kreishauptmarmschaft Chemnitz 1927 bis 1935.
Diss. Leipzig. 1989; Mai T. Der faschistische sachsische Gauleiter Martin Mutschmann. Die
Entwicklung des Gaues Sachsen und der NSDAP. Diplomarbeit. Jena. 1984.
34 Clemens Vollnhals (Hrsg.), Sachsen in der NS - Zeit, Leipzig, 2002; Reiner Pommeling
(Hg.) Dresden unterm Hakenkreuz. Koln; Weimar; Wien; Bohlau, 1998. Bd.3; Rainer GroP,
Geschichte Sachsens, Leipzig, 2001; Katrin Keller, Landesgeschichte Sachsen, Stuttgard, 2002.
проанализировать функции образа Сталина в картине мира жителей Ставрополья и сравнить с представлениями населения Саксонии о Гитлере;
определить влияние официальной пропаганды на картину мира провинциалов в Советском Союзе и ее специфику по сравнению с немецкой пропагандистской машиной в исследуемый период.
Методологическую основу диссертации составили принципы историзма, объективности и системности.
В качестве основополагающего принципа изучения следует назвать междисциплинарный подход, позволяющий взглянуть на вещи с разных точек зрения и, таким образом, изучить весь спектр социальной жизни двух социумов.
В рамках локальной истории реализация поставленной цели достигается за счет применения метода «истории снизу», когда исследование локального сообщества осуществляется через изучение отдельных личностей его составляющих. При этом важную роль играют так же методы микроистории и интеллектуальной истории.
И наконец, метод сравнительного анализа позволяет определить специфику и общие черты массового сознания локальных сообществ с разной исторической судьбой, понять факторы влияния на становление картины мира на примере восприятия гражданами советской и немецкой провинции образов социума и власти.
Источниковая база исследования представляет комплекс многообразных источников, включающий как архивные, так и опубликованные материалы. К первой группе относятся официальные документы центральной и местной власти СССР и Третьего рейха из фондов Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Российского государственного архива экономики (РГАЭ), Государственного архива Ставропольского края (ГАСК), Государственного архива новейшей истории Ставропольского края (ГАНИСК), и 2 архивов Федеративной Республики Германия: Федерального архива Германии (Берлин) и Главного государственного архива Саксонии в г. Дрезден. Для Ставрополья это протоколы съездов, совещаїшй и заседаний, стенограммы партийных собраний и региональных конференций, постановления, резолюции, отчеты должностных лиц, решения заседаний. Среди официальных документов Саксонии, использованных для написания диссертации, необходимо назвать делопроизводственные документы государственной канцелярии Staatskanzlei, министерства внутренних дел, местной администрации Amts- и Kreishauptmannschaft округа Саксония. Официальные документы, с одной стороны, освещают факты и события этого исторического периода, с другой, в них опосредованно от-
ражено отношение жителей локального сообщества к актуальным вопросам общественной, политической, социально-экономической жизни, что позволяет характеризовать их общественные настроения.
Вторую группу источников составляют источники личного происхождения, к которым относятся письма, дневники, мемуары. Для реконструкции картины мира ставропольского социума особенно важны письма. С точки зрения репрезентативности писем во власть особенно важны материалы двух фондов Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ): фонд 17 (ЦК РКП(б) - ЦКВКП(б) и фонд 78 -личный фонд М.И. Калинина. Эти фонды содержат большое количество писем советских, в том числе и ставропольских граждан, позволяющих проследить динамику общественных настроений в 30-е годы XX века. Активно использовались автором также материалы фонда 393 (Редакция «Крестьянской газеты») Российского государственного архива экономики (РГАЭ).
Одним из важных опубликованных источников по истории Саксонии в период Третьего Рейха являются дневники профессора филологии и германистики еврея Виктора Кемплерера35. Обширная информация о повседневной жизни в Германии в период с 1914 по 1933 г. содержится в книге Себастиана Хафнера «Биография одного немца»36, в основу которой положены его юношеские дневники и позднейшие комментарии к ним.
Третью группу источников составляет периодическая печать. В диссертации использованы материалы таких советских региональных газет, как «Власть Советов», «Северо-Кавказский большевик», «Орджоникидзевская правда». Из региональных периодических изданий Саксонии в диссертации использованы газеты «Der Freiheitskampr», «Dresdner Neueste Nachrichten», «Chemnitzer Tageblatt». Используя данные прессы, мы можем понять, под воздействием каких установок и факторов происходило формирование картины мира советского и немецкого человека в 30-е годы XX века.
Четвертую группу источников диссертации представляют статистические данные. Данные статистических отчетов необходимы для создания более полной картины о политической, экономической жизни локальных сообществ Ставрополья и Саксонии, об их социальной структуре. В работе использовались ежемесячные отчеты по социально-экономическому развитию Ставрополья, сборники Ставропольских статистических комитетов, а также материалы Саксонского статистического земельного ведомства (das Sachsische Statistische Landesamt).
35 Kemplerer V. Die Tagebiicher.Berlin, 1995.
36 Хафнер. С. Биография одного немца. Воспоминания 1914-1933 гг. //«Иностран
ная литерат>ра» 2002. №2.
Пятую группу источников составляют произведения художественной литературы, помогающие реконструировать психологическую атмосферу и образ власти в картіше мира советского человека периода сталинской диктатуры и немецкого общества времен гитлеризма.
Источниками, образующими шестую группу, являются работы лидеров политических партий Ленина, Сталина, Гитлера и Геббельса. Как источник интеллектуальной истории они отражают господствующие идеи и отношение большевистской и нацистской элиты к происходившим событиям.
Новизна исследования. В отечественной историографии впервые предпринимается попытка сравнительного исследования с целью выявления своеобразия и общего в картине мира жителей советской и немецкой провинции о государственной власти в конце 1920-х - 1930-е годы.
Впервые на основе компаративных методов изучен механизм формирования образа диктатуры в картине мира ставропольцев и его специфика в сравнении с аналогичным процессом у саксонцев.
Впервые на материалах двух регионов, России и Германии, предлагается выявление основных элементов картины мира рядового гражданина и факторов воздействия на процесс формирования образа власти как одного из таких элементов.
В работе использован ряд архивных источников, вводимых в научный оборот впервые.
Практическая значимость работы. Материалы диссертации могут быть использованы как в учебном вузовском курсе истории России, так и для написания спецкурсов по интеллектуальной истории и исторической антропологии в рамках регионального компонента учебного плана. Кроме того, данные и выводы работы полезны при написании научно-теоретических работ по истории региона. Наконец, некоторые итоги диссертации могут оказаться востребованными при формировании местной политики и имиджа местной власти в глазах избирателей.
Апробация диссертации. Работа обсуждена и одобрена на заседании кафедры истории России Ставропольского государственного университета. Основные итоги исследования были доложены на международных, всероссийских и региональных конференциях. Работа получила поддержку совместной стипендиальной программы Министерства образования и науки РФ и Германской службы академических обменов (DAAD) «Иммануил Кант». Выводы работы изложены в материалах 7 статей, в том числе в 1 публикации журнала, рекомендованного ВАК.
Структура работы. Диссертация состоит их двух глав, введения, заключения, списка источников и литературы, приложения.
