Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ОСНОВЫ СОЗДАНИЯ СОВЕТСКОЙ СУДЕБНОЙ СИСТЕМЫ
1.1. Создание советского суда в 1917-1918 годы 33
1.2. Судебное строительство в регионах в годы гражданской войны 55
1.3. Концепция судебной реформы 1922 года. Суд в период НЭПа 75
Глава 2. СУДЕБНОЕ СТРОИТЕЛЬСТВО И СУДОПРОИЗВОДСТВОВ ПЕНЗЕНСКОЙ ГУБЕРНИИ. 1917-1928 ГОДЫ
2.1. Судебное строительство в Пензенской губернии в 1917-1918 годы 103
2.2. Судопроизводство в Пензенской губернии в годы гражданской войны 121
2.3. Проблемы организации и функционирования судов в Пензенской губернии в условиях
новой экономической политики : 137
2.4. Итоги деятельности и функциональные особенности пензенских судов к концу 1920-х годов 168
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 182
ИСТОЧНИКИ 188
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК 199
ПРИЛОЖЕНИЕ 208
- Создание советского суда в 1917-1918 годы
- Судебное строительство в регионах в годы гражданской войны
- Судебное строительство в Пензенской губернии в 1917-1918 годы
Введение к работе
Актуальность проблемы. Диссертация посвящена анализу процесса становления и развития на региональном уровне одного из важнейших элементов советского государственного аппарата - судебной системы. Уничтожение старого государственного аппарата и создание нового было основной задачей пришедших к власти в 1917 году большевиков, стремившихся к коренной ломке существовавших общественных отношений. Структура механизма советского государства и принципы организация его деятельности тесно связаны с динамикой взглядов большевиков на сущность и роль в общественной жизни самого государства. Судебное строительство и судоустройство первого послереволюционного десятилетия ярко отражает эту взаимосвязь.
До сих пор перед Россией стоит задача определения сущности российской государственности и анализа степени его преемственности. Закономерность появления большевистской модели государства нуждается в осмыслении. Этому способствует изучение истории органов государства, позволяющей проследить их истоки и корни. Объективная картина истории России представляет собой своеобразную мозаику из исследований конкретных проблем, процессов, феноменов и явлений. Описание реалий российской истории на региональном уровне, соединенное с историософским осмыслением их специфики, находится в русле современных проблем исторической науки.
Вступление России в XX век не внесло существенных изменений в систему ее судоустройства и судопроизводства, но, тем не менее, эта система, по словам А. Смыкалина, «чутко реагировала на политические процессы, происходившие в обществе, и тем самым адекватно отражала конкретно-
историческую обстановку» . Россия не воспользовалась, например, принципом разделения властей, который к тому времени уже почти сто лет существовал в европейских странах. В последующий, советский, период принцип разделения властей, в том числе и независимость власти судебной, тем более реально не претворялся в жизнь. До сих пор оптимальные формы разделения и взаимодействия властей в России еще не устоялись и, по мнению юристов, оказались неполными, требующими дальнейшего совершенствования. Контакты между ветвями власти должны быть строго регламентированы процессуальными нормами, регламентами работы, уставами органов власти и быть гласными. Многие проблемы осуществления прав и свобод связаны с функционированием третьей власти. Правоприменение является способом, который должна использовать судебная власть, участвуя в многостороннем и параллельном воздействии на индивида и общество. Это системное воздействие может быть обеспечено только при соблюдении принципа разделения властей.
Исторический опыт, пусть даже и отрицательный, накопленный Россией, позволит избежать повторения ошибок, в том числе и ошибок в судебном строительстве. Ведь, несмотря на то, что законодательная власть принадлежит Федеральному собранию, судебная власть не только разрешает споры и наказывает правонарушителей, но и отменяет решения законодательной и исполнительной властей при несоответствии их Конституции РФ и законам, то есть в определенном смысле корректирует их деятельность. В то же время, принципиальной политической линией современного Российского государства является четкое разделение властей, предусмотренное Конституцией РФ 2. По природе своей судебная власть противостоит произволу, но иногда на региональном уровне суд не становится реальной третьей властью. Среди причин этого - и исторические корни, анализу которых посвящена диссертация.
Смыкалин А. Судебная система России в начале XX века // Российская юстиция. 2001. № 12.
Подробнее см.: Бородин С. В., Кудрявцев В. Н. О разделении и взаимодействии властей в России // Государство и право. 2002. № 5. С. 13-16.
Кроме того, в истории нашего государства были периоды, когда власти руководствовались «революционной целесообразностью», позволявшей им отходить от закона. Исторический анализ судоустройства и судопроизводства на региональном уровне в 1917-1928 годы позволит извлечь уроки недопустимости подмены буквы закона правосознанием или сиюминутными прагматическими соображениями.
Авторы реформы судебной системы, которая проводится сейчас, высказывали мысль о необходимости использования опыта российской истории при формировании судов и определении принципов их функционирования \ Однако практика последнего десятилетия показала, что зачастую это «использование исторического опыта» понимается как прямое копирование правовых норм и институтов без учета специфики той конкретно-исторической ситуации, в которой данные нормы вводились в действие, без обобщения итогов, полученных на практике.
Анализируя ошибки и прямые нарушения законности в области судебного строительства в регионах России в первое послереволюционное десятилетие, мы, тем не менее, не ограничились только критикой. Россия переживает сейчас период реформирования в праве, безусловно, во многом созвучный судебной реформе 1864 года. Но, говоря о применении исторического знания в сегодняшней ситуации, многие исследователи имеют в виду лишь судебную реформу 1864 года, отвергая возможность обращения к опыту советского периода. Мы считаем, что советская судебная система, конечно же, имела свои минусы: зависимость от исполнительных органов государственной власти, «телефонное право», низкий уровень профессионализма судей и др. Но одно из правил теории систем гласит, что среди критериев оценки любой системы - ее выживаемость. Советская судебная система имела и положительные черты, которые позволили ей на протяжении длительного промежутка времени довольно успешно справляться с теми целями и задачами, которые возлагались на нее го-
Концепция судебной реформы. М., 1991.
6 сударством. Это также предопределяет необходимость объективного исторического анализа развития судебной системы в России.
Придя к власти, большевики искали модель государства, отвечавшую не только их требованиям и представлениям, но и соответствующую реалиям времени и нуждам самой России. Вопросы государственного строительства являются весьма актуальными в современных условиях, когда Россия вы-ходит из продолжительного экономического, политического и социального кризиса.
Актуальность исследования определяется прежде всего острой необходимостью решения жизненно важной для современной России задачи создания эффективно действующей, пользующейся авторитетом у населения судебной системы. Ее решение невозможно без анализа исторического развития судебных органов.
Переживая сейчас период завершения реформирования общественных и государственных институтов, Россия вынуждена обращаться к историческому опыту создания, апробации и модификации органов государства. Процесс претворения концепции судебной реформы в жизнь длится почти десять лет. Многие проблемы, с которыми сейчас сталкивается судебная реформа в современной России, схожи с теми, которые стояли перед правосудием в 1917 - конце 20-х годов. Кадровая проблема, проблема квалификации и честности судей до сих пор актуальны для России. Недаром в строительстве судебной власти такое важное место занимают вопросы этики, о чем свидетельствует принятие Кодекса чести судьи. Несмотря на то, что в последнее время советский период чаще подвергался критике, чем беспристрастному анализу, отметим, что и в материалах противоречивых двадцатых годов мы нашли в архивах примеры нравственности и честности судей. Подчеркнем, что в современной отечественной литературе до сих пор отсутствует системное изложение судебной этики.
Обращение к истории становления судебной системы, особенно на региональном уровне, показывает плюсы и минусы исторического опыта, позволяет по-новому взглянуть на современную судебную реформу, да и на всю государ-
ственную политику в целом. Полнота исследования истории российской судебной системы советского период обеспечит надежность защиты демократических правовых институтов, демократических принципов судопроизводства, аргументацию теоретических основ судебной реформы, пределы осуществления государственной власти в отношении судебной политики. Анализ истории судебного строительства на местах позволит показать, что право на судебную защиту находилось в советское время в ведении и пользовании государства, а не гражданина. Государство выступало как субъект предоставления и реализации судебной защиты по отношению к гражданину, оно как бы одаривало его этим благом. «Попечительское», по выражению А. Ф. Закомлистова, отношение к гражданам присутствовало в понимании законности, складывавшемся в 1920-е годы. Идея законности заключалась в утверждении, что закон находится в собственности и пользовании государства.
Хронологические рамки исследования. Для нашего исследования необходимо выделить стадии формирования советского суда. Отметим, что весьма схожая периодизация принята многими исследователями (например, И. Л. Лезовым) относительно судебного строительства в масштабах государства, но проведенное нами исследование архивных материалов, связанных с историей создания низового звена советской судебной системы в Пензенской губернии, подтвердило возможность ее частичного применения и к губернским судам.
Нижняя граница - 1917 год - является бесспорной, как начало новой эпохи в истории России, а верхняя - 1928 - обусловлена двумя факторами:
фактор общего характера - конец 20-х годов - является временем начала дискуссии об основных принципах судопроизводства в связи с тенденциями развития самого государства в этот период;
в 1928 году Пензенская губерния входит в состав другого административно-территориального образования - Средне-Волжской области.
Подчеркнем, что хотя стадии и являются в некоторой степени условными, их выделение связано с изменением политики государства:
ноябрь 1917 года - середина 1918 года: попытки создания на обломках старого государственного аппарата рабоче-крестьянских судов. В это время формирование основ судоустройства и судопроизводства центр контролировал лишь в самом общем виде, но большое влияние оказывало местное законотворчество и деятельность местных органов власти;
лето 1918 года - март 1921 года. В это время основной задачей государства явилось подавление вооруженного сопротивления противников власти большевиков. Фактически это период гражданской войны. В это время были созданы подконтрольные государству народные суды. Их создание шло уже на основе нормативных актов, принимавшихся центральными органами. Политика террора и военное время предопределили усиление карательной политики в деятельности судов;
март 1921 года - 1926 год. Центральное место в этой стадии судебного строительства, связанной с проведением НЭПа, занимает судебная реформа 1922 года, которая должна была создать условия для решения экономических задач;
- 1926-1928 годы. Низовые звенья судебной системы на местах "были из
менены в связи с изменениями в адмнистративно-территориальном устройстве.
Этот период характерен свертыванием НЭПа и ожесточенной борьбой между
сторонниками возврата государства и судебной системы в частности к военно
му коммунизму, и теми, кто был противником этого возвращения. Подчеркнем,
что окончание дискуссии о принципах судоустройства и судопроизводства вы
ходит за рамки нашего исследования. Отметим лишь, что она закончилась по
бедой сторонников укрепления государства. Была принята концепция судебной
системы, просуществовавшая до распада Советского Союза.
Методологической основой диссертации являются исторический, системно-структурный, логический, сравнительно-правовой подходы. В ходе дис-
сертационного исследования автор руководствовался концептуальными положениями теории и истории государства и права. В основе проведенного анализа лежит системный подход к рассмотрению истории судов Пензенской губернии. Так, мы использовали положение теории систем о влиянии изменений самой системы (государство в целом) на элементы этой системы (государственные органы на местах), а также принцип целостности системы. Частным примером использования системного подхода служит обращение к истории других правоохранительных органов губернии, прежде всего, милиции, для сравнительного анализа.
Теоретической основой диссертации служит тезис, впервые выдвинутый К. А. Скальковским при оценке пореформенной России в 1890 году в книге «Современная Россия». Безусловно, он перекликается с марксистской теорией государства, но для нас ценен именно тезис Скальковского, поскольку речь шла о проблеме, близкой теме нашего исследования. К. А. Скальковский утверждал, что между государственным строем и типом государственных учреждений и институтов должно быть соответствие . Он доказывал, что институт присяжных, принцип несменяемости судей, несмотря на их прогрессивность, не соответствуют строю, который'сложился в России. Эту оценку разделяют современные исследователи истории юстиции М. В. Немытина, Ю. В. Галкин, А. В. Воронихин2. Тезис о соответствии государственного строя и типов государственных учреждений и институтов лег в основу нашего исследования.
Цель диссертации состоит в исследовании становления судебной системы на региональном уровне в 1917-1928 годах на материалах Пензенской губернии.
Для достижения этой цели автор ставил перед собой следующие задачи:
Скальковский К. А. Современная Россия. Очерки нашей государственной и общественной жизни. Т. 1. СПб., 1890.
Немытина М. В. Суд в России: вторая половина XIX - начало XX века. Саратов, 1999; Галкин Ю. В., Воронихин А. В. Очерки истории юстиции Саратовского края. Саратов, 2002.
К)
определение концептуальных основ создания советской судебной системы и связи с особенностями судоустройства и судопроизводства в досоветский период, а также места суда в советской государственной системе;
анализ особенностей судебного строительства в 1917-1918 годы и в годы гражданской войны; исследование концепции судебной реформы 1922 года и ее влияния на судоустройство и судопроизводство в период НЭПа;
рассмотрение юридического оформления основ организации и деятельности судов в Пензенской губернии в 1917-1918 годы и в период гражданской войны;
исследование проблемы организации и функционирования судов в Пензенской губернии в условиях НЭПа;
определение итогов деятельности и функциональных особенностей пензенских судов к концу 20-х годов;
представление на основе исследования концепции создания и особенностей становления регионального звена судебной системы характерных черт генезиса российской государственности.
Мы не ставили своей задачей анализ институционального сходства советского суда и суда имперской России, поскольку, на наш взгляд, функциональная аналогия не вызывает сомнений. Безусловно, место суда в механизме государства будет отличаться, так как изменилась форма государства, но мы не считаем это принципиальным, поскольку большевики по субъективным склонностям и по объективным причинам воссоздали системоцентристскую модель государства '.
Объектом исследования является процесс судебного строительства и судопроизводство в 1917-1928 годы.
Предмет исследования - исторические условия создания низового звена судебной системы, особенности становления судебной системы на уровне Пен-Подробнее см.: Куличенко А. Н. Концепция создания и становление региональной милиции (на материалах Пензенской губернии): 1917-1928 гг.: Дис. ... канд. ист. наук. Пенза, 1999. С. 27-35.
11 зенской губернии, взаимосвязь судебного строительства в Пензенской губернии с процессами, происходившими в центре.
Территориальные рамки исследования - Пензенская губерния, являющаяся типичным регионом Центральной России. Материалы, касающиеся Пензенской губернии, дают возможность на ее примере рассмотреть концепцию создания советской судебной системы и особенности ее становления.
Научная новизна диссертации заключается в комплексном исследовании проблем создания и становления советской судебной системы на уровне региона.
При этом в работе впервые проведен анализ не только нормативного материала, связанного с организацией и деятельностью судов, но и самого процесса реализации на практике в Пензенской губернии нормативных актов в сфере судоустройства и судопроизводства. Это позволяет раскрыть не только статику, но и динамику функционирования одного из важнейших составных элементов государства советской судебной системы, показать соотношение процессов, проходивших в центре и на местах. Несмотря на региональный уровень исследования, внимание в диссертации уделяется и отражению на практике модификации правовой теории как основы проведения реформ в сфере судоустройства и судопроизводства, без исследования которой невозможно адекватное изучение судебного строительства на местах.
В научный оборот впервые введены новые фактические данные, почерпнутые из архивных источников. В свете этих материалов сформулированы положения, затрагивающие такие проблемы, как процесс организации в губернии правоохранительных органов в первые месяцы существования советской власти; специфика судоустройства и судопроизводства в Пензенской губернии в годы гражданской войны; создание судебной системы на региональном уровне в годы НЭПа после реформы 1922 года и т. д.
Научная новизна диссертации определяется и практически полным отсутствием исследования истории создания и становления судебных органов в Пензенской губернии.
Историография проблемы. Историография проблем становления и развития местных органов юстиции, безусловно, существует, но исследование формирования органов юстиции в Пензенской губернии в советское время и вплоть до сегодняшнего дня не привлекло к себе внимания историков.
История создания или реформирования государственных органов до сих пор вызывает споры у исследователей этой проблемы. Прежде всего, это является отражением множественности мнений о роли государства в российской истории и на современном этапе. Любая оценочная концепция истории формирования и функционирования механизма государственного аппарата .в целом, его отдельных элементов должна учитывать конкретно-исторические реалии.
Тема истории советского суда не осталась без внимания различных исследователей. Однако почти все научные работы в данной сфере, изданные в советское время, были посвящены либо отдельным правовым аспектам проблемы (например, вопросу о нормативном регулировании общественных отношений в области судоустройства и судопроизводства), либо правовым основам деятельности советской судебной системы в целом по стране в определенные периоды.
Необходимо также отметить, что исследования советских историков по объективным причинам отличаются жесткой зависимостью от идеологии, что, безусловно, влияло на адекватность оценок.
Подчеркнем, что проблема истории судебной системы находилась в основном в поле зрения юристов, а не историков, поэтому история создания и становления судов в различных регионах имеет довольно бедную историографию. По этой причине в историографическом обзоре основное внимание мы вынуждены обращать именно на труды государствоведов и правоведов. Необходимо сразу же оговориться, что ряд работ, вышедших в первые десятилетия советской власти, не только включен нами в историографический обзор, но и явился источником нашего диссертационного исследования. Это* работы П. Стучки, М. Рейснера, Е. Пашуканиса, Я. Бермана, А. Вышинского, Н. Крыленко, С. А. Голунского, Д. С. Карева.
Единственным комплексным исследованием истории советского суда до сих пор является фундаментальный труд М. В. Кожевникова, вышедший в свет в 1946 году, а впоследствии дополненный и переизданный в 1957 году . Эта монография, хронологически охватывающая период с 1917 по 1945 год, несмотря на печать советской идеологии, является важным достижением в исследовании истории советских правоохранительных органов, хотя и имеет ряд недостатков. Во-первых, в ней в основном анализируются нормативные акты, регулировавшие деятельность, судов, и статистические данные, относящиеся к характеристике отдельных аспектов судебной системы. Во-вторых, в монографии нет реальной картины организации советских судов в регионах, которая, как показал проведенный нами анализ архивных документов, не всегда была зеркальным отображением законодательства. Недостаточно внимания в монографии уделено и правоприменительному процессу на местах. К тому же история суда доведена только до 1945 года. Оценки, сделанные М. В. Кожевниковым, нуждаются в переосмыслении. Тем не менее, монография содержит богатый материал, охватывающий все основные стадии формирования советской судебной системы. Мы считаем, что она положила начало научному исследованию истории судебного строительства в советский период.
Что же касается работ, посвященных отдельным проблемам формирования советской судебной системы, такие исследования начали появляться уже в первые годы после победы советской власти. Так, в 1918 году была издана брошюра П. Стучки, в которой автор раскрывал сущность советского правосудия, его цели, задачи и формы осуществления; объяснял основные аспекты концепции «единого народного суда» !.
В 1920-1930-е годы выходят в свет работы М. Рейснера, Е. Пашуканиса, Я. Бермана, А. Вышинского, Н. Крыленко, С. А. Голунского, Д. С. Карева, не только являющиеся первыми попытками анализа судебного строительства, но и представляющие собой для современного исследователя ценность как источни-
Кожевников М. В. История советского суда. М, 1956.
ки . Например, в труде М. Рейснера «Право. Наше право. Чужое право. Общее право» были сформулированы общие положения о соотношении буржуазной и социалистической правовых систем, основанные на интуитивно-классовой теории права; обобщен опыт правотворчества и правоприменения в период военного коммунизма; определена роль, отведенная судебным органам в условиях осуществления новой экономической политики.
Для нашего исследования большую роль в качестве источника сыграла статья Я. Бермана, посвященная Декрету о Суде № 1. Ее значение заключается, во-первых, в попытке анализа роли Декрета, во-вторых, в оценке значения этого документа как инструмента пропаганды политики советской власти на местах.
В последнее время среди специалистов по истории советского государства и права укрепляется мнение, зачастую основанное на трудах иностранных, в основном английских исследователей (Ю. Хаски), что «огромное значение для изучения истории советского суда имеют работы А. Я. Вышинского, деятельности которого в последнее время, к сожалению, дается исключительно отрицательная оценка». Такое мнение, в частности, высказано в диссертационном исследовании И. Л. Лезова . Считается, что в трудах Вышинского раскрываются не только многочисленные проблемы, связанные с историей развития советского суда, но и провозглашаются принципы судоустройства и судопроизводства, отличные от тех, которые существовали в первые годы советской власти, способствовавшие «отторжению из общественно-политической жизни советского государства интуитивно-правовой теории» 4.
Стучка П. Народный суд в вопросах и ответах. М., 1918.
Рейснер М. Право. Наше право. Чужое право. Общее право. Л., 1925; Берман Я. Л. Декреты Октября // Советское государство. М, 1933. № 6; Вышинский А. Я. Судоустройство в СССР. Изд. 2. М., 1935; Голунский С. А., Карев Д. С. Учебник по судоустройству. М., 1939; Крыленко И. В. Судоустройство РСФСР: лекции по теории и истории судоустройства. М, 1924; Пашуканис Е. Б. Марксистская теория права и строительство социализма // Революция права. М., 1927. №3.
~ ЛезовИ. Л. Советский суд в 1917-1940 гг.: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 1998.
Там же.
На наш взгляд, это несколько поспешная переоценка той печальной роли, которую сыграл А. Вышинский в российской истории. Безусловно, в его трудах есть рассуждения о динамике источников права и, в частности о революционном правосознании, и утверждении роли закона. Но, несмотря на провозглашение закона источником права, сами законы были отмечены печатью «революционной целесообразности», что ненамного отличается от превознесения в качестве источника права революционного правосознания.
Это лишь один пример расхождения оценок у историков и юристов. Анализируя не реальную практику, а нормативно-правовые акты, юристы склонны, по нашему мнению, преувеличивать их позитивную роль, в то время как анализ реалий жизни в регионах показывает их практическую изнанку. Для большевиков было характерным расхождение официальных документов и лозунгов и реальных действий.
В 1940 году в журнале «Советское государство и право» была опубликована статья Т. Ф. Малькевич, посвященная процессу организации советских судов в Петрограде в 1917 году. По сути, это первое историческое исследование, которое мы смогли найти, посвященное практике судебного строительства в конкретном регионе. Несмотря на сравнительно односторонний подбор фактов и заметную идеологическую направленность, в статье дается обзор событий, связанных с поиском наиболее оптимальных для государства методов судебного строительства в столице РСФСР. Впервые в отечественной историографии Т. Ф. Малькевич детально описывает процесс принятия Декрета о Суде № 1 и дискуссии, которые велись вокруг этого документа в высших органах советского государства *.
В 1960-е - 1990-е годы значительный вклад в решение отдельных проблем истории советского суда внесли М. С. Строгович, Д. С. Карев, Ю. П. Титов,
Малькевич Т. Ф. Создание первых революционных судов // Советское государство и право. М, 1940. №7, 8, 9.
16 Э. Н. Алешкина, В. М. Курицын, Е.Н.Городецкий, Т.Н.Добровольская, В. П. Портнов, М. М. Славин и другие ученые \
Мы позволили себе не выделять советский и постсоветский этапы историографии, поскольку зачастую они представлены одними и теми же авторами (Ю. П. Титов, В. М. Курицын). Тем не менее, мы отметим, как уже стало традиционным в историографических обзорах, объективную идеологизацию трудов советского периода и их концептуальные различия с трудами постсоветской историографии.
В ряде работ Ю. П. Титова исследуется становление и развитие в Советской республике системы революционных трибуналов. Автор дает анализ организации этих чрезвычайных органов на всей территории страны, раскрывает причины их создания и реорганизации в годы гражданской войны, приводит в качестве аргументации своих выводов обширный архивный материал.
Для нас ценным было, диссертационное исследование Э. Н. Алешкиной, частично посвященное региональным аспектам судебного строительства, в котором в центре внимания стояли нормативные акты местного уровня. Работа посвящена проблемам местного законотворчества в период создания советской государственности. В ней затрагиваются вопросы роли местных советов и их исполкомов в деле организации нового государственного аппарата. В работе на основе архивных материалов доказывается, что местное законотворчество, которое ранее оценивали как явление случайное и второстепенное, на самом деле проистекало из политики центра, заинтересованного в развитии «революционного творчества масс» в силу невозможности осуществлять общий контроль. Эта политика была определяющим фактором судебного строительства на местах вплоть до лета 1918 года. Правда, анализируя события 1918 года в Пензен-
Карев Д. С. Советское судоустройство. М., 1966; Титов Ю. П. Создание системы советских революционных трибуналов. М, 1983; Титов Ю. П. Развитие системы советских революционных трибуналов. М, 1987; Курицын. В. М. Переход к НЭПу и революционная законность. М, 1972; Курицын В. М. История государства и права России. 1929-1940. М, 1998; Алешкина Э. Н. Местное правотворчество в первые годы советской власти: Дис. ... канд. юрид. наук. Воронеж, 1977; Добровольская Т. Верховный Суд СССР. М., 1964; Порт-нов В. П-, Славин М. М. Становление правосудия Советской России. М, 1991.
ской губернии, мы пришли к выводу, что не следует преувеличивать самостоятельность судебной политики, проводимой в ряде губерний, поскольку в ряде губерний «бурного» законотворчества не наблюдалось.
Работа Э. Н. Алешкиной ценна для нас также и тем, что автор, несмотря на юридическую направленность работы, обращалась к неизвестным ранее материалам региональных архивов и региональных периодических изданий. Подавляющее большинство использованных в той мере, а какой это возможно в работах этого направления, материалов посвящено южным губерниям . К тому же в конце 1970-х годов было невозможно объективно оценивать ряд нормативных документов, принимавшихся местными органами власти.
В 1972 году была издана монография В. М. Курицына, посвященная проблеме организации и функционирования судов в период проведения советским государством новой экономической политики. Основным объектом данного исследования стала судебная реформа 1922 года. В. М. Курицын не только детально анализирует ход самой реформы, но также исследует ее причины и следствия, ее воздействие на широкий круг общественных отношений в советской стране начала 1920-х годов. Выводы, сделанные автором, остаются актуальными до сих пор и представляют интерес для исследователей проблемы 2. В 1998 году вышла в свет еще одна работа В. М. Курицына: «История государства и права России. 1929-1940», отдельные разделы которой непосредственно связаны с историей советского суда.
В 1990-х годах значительный вклад в изучение истории советского суда внесли В. П. Портнов и М. М. Славин. Их книга «Становление правосудия Советской России (1917-1922 гг.)» во многом восполняет пробелы, существовавшие ранее в историко-правовых исследованиях, посвященных созданию советского суда в первые годы после Октябрьской революции. Авторы анализируют в своей книге становление единого народного суда в РСФСР, становление ре-
Алешкина Э. Н. Местное правотворчество в первые годы советской власти: Дис. канд. юрид. наук. Воронеж, 1977.
Курицын В. М. Переход к НЭПу и революционная законность. М, 1972.
волюционных трибуналов и их роль в борьбе с особо опасными преступлениями, развитие советской военной юстиции в 1918-1920 годах, реорганизацию судебной системы в 1922 году \
Проблематика, касающаяся истории советских правоохранительных органов, интересовала не только отечественных, но и зарубежных авторов. Так, в 1991 году опубликована работа английского исследователя Ю. Хаски, уже упомянутого нами выше, - «Российская адвокатура и советское государство», в которой автором уделяется большое внимание проблемам организации судов и модификации принципов судопроизводства. Ю. Хаски, в основном используя открытые материалы советской и зарубежной периодики, в значительной степени по-новому характеризует процессы, происходившие в сфере судебного строительства в 1920-1930-е годы. Его заслугу мы видим в том, что он впервые обратил внимание на дискуссии конца 1920-х - начала 1930-х годов по вопросу об основных принципах судоустройства и судопроизводства в СССР. В ходе этих дискуссий решалась судьба советского суда и всего советского права2. Отдельные аспекты становления и развития советской судебной системы рассматривались в работах Н. Верта, Д. Боффа, Э. Карра, П. Соломона и других ученых . Наиболее существенным минусом исследований указанных авторов является отсутствие в них серьезного анализа архивных материалов.
Историография исследуемой проблемы изобилует спорными взглядами и оценками. Выше мы уже остановились на одной из них - роли А. Я. Вышинского. Но это лишь единичный пример. Остановимся еще на одной дискуссии.
В научной литературе советских времен считалось, что после принятия Декрета о Суде № 1 процесс местного нормотворчества в области судоустрой-
Портнов В. П., Славин М. М. Становление правосудия Советской России. М., 1991.
Хаски Ю. Российская адвокатура и советское государство. М., 1993. з Верт Н. История советского государства. 1900-1991. М, 1995; Боффа Д. История Советского Союза. М, 1994, Карр Э. История Советской России. М, 1990.
ства и судопроизводства был введен в нужное правительству русло l. Советские исследователи, опираясь на единичные факты, пытались доказать, что революционное правосознание трудящихся, создававших судебные учреждения на местах, как правило, полностью соответствовало сознанию и воле представителей центральных законодательных органов. Декрет о Суде, по мысли этих авторов, лишь закрепил ту судебную систему, которая в отдельных местностях уже была создана народом-2. Лишь немногие историки, занимавшиеся данной проблемой, вопреки традиционному взгляду, полагали, что принятие центром нормативного акта, призванного способствовать становлению единообразной судебной системы на всей территории государства, практически не повлияло на ситуацию на местах в период с ноября 1917 по июнь 1918 года. Например, Ю. Токарев в статье «Роль советов в судебном строительстве» отмечает, что Декрет о Суде № 1 был расценен на местах как документ, носящий исключительно рекомендательный характер . Еще дальше в своих рассуждениях идет Э. Н. Алешкина. Анализируя в своей работе «Местное правотворчество в первые годы советской власти» реальное положение в отдельных регионах России в первые месяцы после октября 1917 года, она приходит к выводу, что основная отличительная черта данного периода - это «почти неограниченная инициатива местных органов по изданию нормативных актов» 4.
Эту же точку зрения поддерживает И. Л. Лезов в своей диссертации . В данном случае с совершенной очевидностью отражается противоречие оценок историков и юристов. После ознакомления с архивными материалами, касающимися судебного строительства в Пензенской губернии, мы пришли к выводу о том, что нельзя допускать переоценку правотворчества местных
См.: Грингауз Ш. К вопросу об уголовном праве и правотворчестве масс в 1917 и 1918 годах // Советское государство и право. М, 1940. № 3; Малькевич Т. Ф. Создание первых революционных судов // Советское государство и право. М, 1940. № 7, 8, 9.
2 СУ РСФСР. 1918. № 26. Ст. 420. з Токарев Ю. С. Роль Советов в судебном строительстве (октябрь 1917 - июнь 1918 гг.)
// Проблемы государственного строительства в первые годы советской власти. Л, 1973.
Алешкина Э. Н. Местное правотворчество в первые годы советской власти. Воронеж, 1977. С. 13.
Лезов И. Л. Советский суд в 1917-1940 гг.: Дис. ... канд. юрид. наук. М, 1998.
воду о том, что нельзя допускать переоценку правотворчества местных органов власти и его роли в судопроизводстве. Безусловно, к некоторым конкретным губерниям переоценка применима, но, по нашему мнению, она нуждается в уточнении в отношении к тем губерниям, которые не были охвачены событиями гражданской войны. Мы считаем, что в основе суждений о неподконтрольности судебного строительства и судопроизводства лежат утверждения деятелей в первые послереволюционные годы.
Весьма показательным с этой точки зрения является суждение П. И. Стучки, писавшего о судебном строительстве зимой 1918 года: «Центральная власть в этом процессе непосредственного участия принимать не могла и ограничилась лишь общими директивами» \ Конечно, полного контроля при отсутствии системы, его обеспечивающей, быть не могло, но «общие директивы» в ряде губерний, к которым принадлежала, как показало исследование, и Пензенская губерния, легли в основу политики местных властей в отношении судебного строительства.
Подводя общий вывод сделанному выше обзору специальной литературы, относящейся к предмету данного исследования, отметим, что проблема становления и развития советской судебной системы находится сегодня в незавершенной стадии. Несмотря на более полное исследование специалистами по истории государства и права истории советского суда, даже в историко-юридической литературе констатируется отставание исследований новейшей истории государства и права России по сравнению с периодом до 1917 года2. В исследованиях историков отсутствуют работы, посвященные истории судебного строительства в конкретных губерниях. Эти вопросы лишь упоминаются вскользь в связи с анализом событий гражданской войны, строительством государственного аппарата на местах или исследований преступности.
Пролетарская революция и право. М., 1918. № 1.
См.: Хрисанфов В. И. История государства и права России 1917-1999 гг. СПб., 1999. С. 3.
Поскольку теоретической основой нашего исследования стал, в частности, цивилизационныи подход, мы считаем, что истоки ряда институтов, событий и феноменов советской истории необходимо искать в предыдущем периоде. Поэтому в ходе нашего исследования мы обращались и к трудам исследователей истории государства и права дореволюционной России.
Так, подробно деятельность военно-полевых судов была рассмотрена Н. Н. Полянским в его монографиях «Царские военные суды в борьбе с революцией 1905-1907 гг.» и «Эпопея военно-полевых судов. 1906-1907 гг.» \ Правда, время создания этих трудов предопределило концепцию, которая легла в их основу: речь шла о безоговорочном осуждении деятельности правительства и практики военно-полевых судов. При этом никоим образом не учитывались конкретно-исторические реалии, толкнувшие правительство на выбор именно этого способа судебной практики.
Тем не менее, заслугой Н. Н. Полянского мы считаем указание на специфику условий предания суду. Речь идет даже не об условиях, а об одном условии: «Когда учинение преступного деяния является настолько очевидным, что нет надобности в его расследовании». Н. Н. Полянский отметил, что понятие «очевидности» теснейшим образом связано с судейским усмотрением, с субъективным восприятием. Мы видим в этом предвестие не требовавших юридических знаний представлений о «революционной законности».
Из исследований последних лет необходимо назвать монографию М. В. Немытиной «Суд в России (вторая половина XIX - начало XX вв.», в которой судебная система анализируется уже с современной, более беспристраст-ной точки зрения . Тем не менее, М. В. Немытина является специалистом в области истории государства и права, поэтому сюжеты, связанные с историей судов на местах не нашли широкого отражения в ее труде.
Полянский Н. Н. Царские военные суды в борьбе с революцией 1905-1907 гг. М, 1958; Он же. Эпопея военно-полевых судов. 1906-1907 гг. М, 1934.
Немытина М. В. Суд в России (вторая половина XIX - начало XX вв.). Саратов, 1999.
Что же касается непосредственно советского периода истории российской судебной системы, то наиболее основательным современным исследованием этой проблемы является монография В. Кудрявцева и А. Трусова «Политическая юстиция в СССР» \ Анализ, проведенный авторами, является больше юридическим, чем историческим. И тем не менее, ими исследованы технология построения машины террора, прослежены стадии становления, развития и трансформации политической юстиции в СССР, само наличие которой, размах деятельности наиболее ярко характеризуют динамику возникновения и крушения тоталитарной системы. Впервые авторы дают определение самого понятия «политической юстиции», в котором подчеркивается ее специфическая цель («подавление политических противников») и арсенал используемых средств («правовые и неправовые»).
Несмотря на очевидные достоинства монографии, она имеет и ряд недостатков. Прежде всего, это расплывчатость и двойственность характеристики В. И. Ленина. Авторы считают, что об успешности судебной реформы можно говорить как о результате борьбы Ленина за установление в стране твердой законности. Тем не менее, они же приводят высказывания Ленина, которые доказывают его роль как организатора политических репрессий. Например: «...суд должен не устранять террор... а обосновать и узаконить его принципиально, ясно, без фальши и прикрас». Идеализация Ленина проявляется и в позитивной оценке восстановления роли прокуратуры как «государева ока». Мы'считаем, что смягчение государственной политики в период НЭПа было обусловлено экономическими реалиями, а не «светлыми устремлениями» Ленина. Любому политическому режиму свойственны меры для выполнения издаваемых ею законов. Но, несмотря на это, монография вносит большой вклад в свободное от политических догм исследование истории советской судебной системы.
Кудрявцев В., Трусов А. Политическая юстиция в СССР. М, 2000.
Отдельные сюжеты, связанные с историей правосудия первого послереволюционного десятилетия, есть в монографии Ю. И. Стецовского '. Правда, позиция этого исследователя в отношении оценки советской судебной системы вообще и двадцатых годов, в частности, непримирима в своей резкости. Он считает, что утверждение исследователей советского периода о том, что «Декрет о суде № 1 всегда останется в истории советского суда ее первой блестящей страницей» не соответствует исторической действительности. Напротив, по его мнению, «были уничтожены основы права, и нет оснований восторгаться не только этой, но и другими «блестящими страницами» . Ю. И. Стецовский называет судей первых послереволюционных лет «дремучими», и вообще само слово судьи берет в кавычки, считая судей на самом деле чекистами 4. Проведенный анализ архивных документов, посвященных истории судебного строительства в Пензенской губернии, показывает несколько иную картину: первые три-четыре года после революции судейский корпус г. Пензы и Пензенского уезда практически наполовину состоял из людей, не являвшихся членами партии, имевших высшее или незаконченное высшее образование и не рабоче-крестьянское социальное происхождение.
Ю. И. Стецовский определенное внимание уделяет истории судопроизводства и в своей монографии, посвященной праву на свободу и личную неприкосновенность 5.
Общая характеристика советского судопроизводства и некоторых его аспектов дана в ряде статей, опубликованных в журнале «Государство и право» (ранее - «Советское государство и право») .
Стецовский Ю. И. Судебная власть. М, 2000.
Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса. Т. 1. М, 1968. С. 105. 3 Стецовский Ю. И. Судебная власть. М., 2000. С. 5-6.
Там же. С. 10.
Стецовский Ю. И. Право на свободу и личную неприкосновенность. Нормы и действительность. М., 2000.
' Вершинин А. П. Деформация судебной защиты гражданских прав и интересов в конце 20-х - начале 30-х гг. // Советское государство и право. 1989. № 8; Рогачевский Л. А. К истории вопроса о защите и праве на защиту в советском уголовном судопроизводстве: факты и
Комплексным исследованием истории создания и становления советского суда является уже упоминавшаяся выше диссертация И. Л. Лезова, а также ряд его статей ]. И. Л. Лезов не является специалистом по истории государства и права России, и его не интересуют проблемы истории судебного строительства на местах, в связи с чем ряд оценок, высказанных в его работах, нуждается в уточнении.
Так, например, история создания судов в Пензенской губернии в 1918 году не подтверждает универсальность вывода И. Л. Лезова о противоречиях в судебном строительстве в центре и на местах. Более того, мы не считаем деятельность народных судов в первые послеоктябрьские годы «вполне удовлетворительными» и «соответствующими задачам государства». На наш взгляд, весьма относительная свобода судопроизводства в народных судах, объяснялась скорее временным отсутствием пристального внимания со стороны властей, которые не придавали поначалу большого значения этому аспекту.
Новый этап в изучении истории органов юстиции наступил в начале XXI века. В это время в связи с 200-летним юбилеем образования МВД проблемы истории многих государственных органов управления стали предметом обсуждения исследователей. К тому же в настоящее время, в отличие от советского периода и времен перестройки, возможен взвешенный и объективный подход к оценке деятельности механизма государства советского периода.
К сожалению история органов юстиции в Пензенской губернии ни до начала века, ни сейчас не нашла отражения в трудах исследователей, в то время как в соседних областях в 2002 году вышли серьезные работы по этой проблематике. В качестве примера можно назвать книгу. Ю. В. Галкина и А. В. Воронихина «Очерки истории юстиции Саратовского края», вышедшую в
уроки // Советское государство-и право. 1989. № 2; Бутенко А. П. Государство: его вчерашние и сегодняшние трактовки // Государство и право. 1993. № 7.
Лезов И. Л. Советский суд в 1917-1940 гг.: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 1998; Он же. Судебное строительство на местах в первые месяцы советской власти // Вестник Московского университета. Серия «Право». 1998. № 1; Он же. Дискуссия конца 1920-х - начала 1930-х годов об основных принципах судоустройства и судопроизводства в СССР // Политические и правовые институты. История и современность. Сборник научных трудов. Якутск, 1998.
Саратове к 200-летию Министерства юстиции. Особую ценность для нас в этой работе представляет летопись советской и российской юстиции на фоне политических событий в стране (1917-2002 гг.) \
Весьма ценными для исследователя истории судебной системы являются статьи А. И. Смыкалина, опубликованные в журнале «Российская юстиция» в 2000-2002 годах. В них дается краткий обзор истории судебной системы, начиная со времен Екатерины II и заканчивая серединой XX века. На наш взгляд, серия этих статей вполне может быть развернута в солидное исследование российского суда вообще, которое, к сожалению, пока отсутствует в отечественной историографии.
Процесс судебного строительства в Пензенской губернии практически не изучен вообще. Исследования историков по этой теме отсутствуют. В трудах, посвященных другим проблемам, лишь иногда встречаются отдельные сюжеты, связанные с историей пензенских судов, как, например, в диссертации С. Е. Панина . В этой работе анализируется уровень, структура и социальный фон преступности. Мы согласны с С. Е. Паниным в том, что «юридические цифры» не являются надежным источником для исследования преступности, поскольку не учитывают число действительно совершенных преступлений. Но мы не можем принять его утверждение, что «при этом не показывается число преступников», поскольку «по одному й тому же делу могли проходить от одного до ста подозреваемых» 3. Сам автор говорит о том, что после раскрытия преступлений наступает «передача дела в суд на предмет привлечения к ответственности» . Цифры, показывающие число осужденных судами губернии, хотя и не отражают истинный, уровень преступности, но могут служить достаточно адекватным источником для исследования. Но еще раз подчеркнем, что, неГалкин Ю. В., Воронихин А. В. Очерки истории юстиции Саратовского края. Саратов, 2002. С. 133-198.
Панин С. Е. Повседневная жизнь советских городов: пьянство, проституция, преступность и борьба с ними в 1920-е годы (на материалах Пензенской губернии): Дис. ... канд. ист. наук. Пенза, 2002. Там же.
смотря на обращение некоторых авторов к сюжетам, связанным с деятельностью судов в Пензенской губернии, эта тема не стала предметом исследования историков.
Источниковой базой исследования являются архивные материалы, материалы периодических изданий, нормативные акты разных лет, труды отечественных и зарубежных исследователей. Безусловно, главную роль среди указанных источников играют архивные материалы и периодика, поскольку именно эти источники не были исследованы или были недостаточно исследованы в прошлом. При написании диссертации автор использовал фонды Государственного Архива Российской Федерации (ГА РФ). При этом особое значение имели материалы законопроектной деятельности; отчеты с мест о реализации правовых норм в сфере судоустройства и судопроизводства; статистические данные, характеризующие'основные тенденции развития судебной практики; подзаконные нормативные акты служебного пользования и другие документы, находящиеся в фондах Народного Комиссариата юстиции СССР, Совета Народных Комиссаров СССР, Верховного Суда СССР:
Ф. 3316. (Центральный Исполнительный Комитет СССР). Оп. 12. Д. 540; Оп. 8. Д. 3; Оп. 28. Д. 196; Оп. 40. Д. 1,2,5,6,7; Оп. 41. Д. 24, 25, 26, 27, 28, 97;
Ф. 3415. (Академия Общественных Наук). Оп. 1. Д. 22.
Ф. 8041. (Правовая Академия при Народном комиссариате юстиции СССР). Оп. 1.Д.318;
Ф. 9492. (Народный комиссариат юстиции СССР). Оп. 1. Д. 358, 359, 363, 374, 844, 847, 871, 1461, 1462, 1499;
Ф. 9474. (Верховный Суд СССР). Оп. 1. Д. 74, 77, 101, 104, 105.
В исследовании использовались документы фондов Верховного трибунала при ВЦИК, Следственной комиссии ревтрибунала при ВЦИК, Междуведомственной комиссии по проведению амнистии согласно международным догово-
Там же.
рам, заключенным РСФСР, Главного дисциплинарного суда при ВЦИК и Особой коллегии высшего контроля по земельным спорам при ВЦИК (всего около 37 дел).
В диссертации использовались документы следующих фондов Государственного архива Российской Федерации, касающихся судопроизводства в РСФСР и Пензенской губернии:
Ф. 130. (Совет Народных Комиссаров РСФСР). Оп. 2. Д. 352, 653;
Ф. 353. (Народный комиссариат юстиции РСФСР). Оп. 2. Д. 2, 26, 27, 40, 63, 126, 165. Оп. 5. Д. 17, 18, 52. Оп. 10. Д. 1, 12а;
Ф. 393. (Народный комиссариат внутренних дел РСФСР). Оп. 1. Д. 173. Оп. 4. Д. 22;
Ф. 428. (Верховный Суд РСФСР. Материалы после 1922 г.). Оп. Зс. Д. 4с, 15с, 29с, 34с, 36с, 38с, 42с;
Ф. 1005. (Верховный Суд РСФСР. Материалы до 1922 г.). Оп. 2. Д. 1, 2, 8,27;
В диссертации использованы также материалы Государственного архива Пензенской области:
отчеты и доклады о деятельности судов и статистические отчеты судов и подведомственных им судебных органов;
переписка с НКЮ;
переписка с Верховным судом;
переписка с прокурором;
переписка с высшими законодательными органами;
переписка с коллегией защитников;
переписка с исполкомами и их отделами по вопросам борьбы с преступностью).
В исследовании мы обращались к материалам фонда Пензенского окружного суда (Ф. р. - 433), Пензенского губернского суда (Ф. р. - 402), следственной комиссии (Ф. р. - 2840), фонду уполномоченных Пензенского губернского
суда (Ф. р. - 353), фонду отдела юстиции Пензенского губисполкома (Ф. р. -463).
В частности, богатый материал по начальному периоду судебного строительства в Пензенской губернии находится в фонде Пензенского губернского совета народных судей, просуществовавшего с 1918 по 1923 год и бывшего контролирующим судебным органом и первой кассационной инстанцией для дел, решавшихся в народных судах (Ф. р. 100). Много информации содержат циркуляры совета народных судей, протоколы заседаний президиума Совета, протоколы заседаний отдела юстиции, протоколы заседаний общих собраний народных судей Пензы и уездов, доклады о деятельности следственных комиссий Пензенской губернии, акты ревизий народных судов.
Интересную информацию дают Сведения о движении судебных дел в Пензенском губернском совете народных судей, составленные по месяцам или «со дня основания Судебных учреждений». Сведения составлялись по уездам, затем - по участкам. В основном это машинописные варианты, хотя, например, в деле 318 сохранились рукописные черновики сведений за 1919 и 1920 годы, которые направлялись в Наркомюст. В «Сведениях» указывалось, сколько поступило дел, сколько из них решено, а также дана информация, касающаяся обжалованных дел.
Данные о конкретных людях, работавших в пензенских судах, мы нашли в этом же фонде, в деле, посвященном личному составу совета местных народных судей г. Пензы и Пензенского уезда и подведомственных ему учреждений, а также переписке, касающейся личного состава (Ф. р. 100. Оп. 1. Д. 7). Информация, отражающая дух эпохи, содержится в сохранившихся в ГАПО стенных газетах Губернского суда.
Большее внимание в работе мы уделяли деятельности народных судов, но и Пензенский губернский революционный трибунал не остался без внимания. В Государственном архиве Пензенской области хранятся документы, касающиеся его деятельности в 1918-1923 годы, в том числе личные дела и материа-
лы Следственной комиссии ревтрибунала (Ф. р. 473. Оп. 1-6). Большой интерес в этом фонде представляют Настольные реестры дел о преступлениях по должности (Оп. 3. Д. 23), списки граждан, обвиненных ревтрибуналом (Д. 26).
К сожалению, хронологические рамки работы не позволили в полной мере использовать циркуляры и приказы, а также протоколы распорядительных заседаний и выездных сессий Пензенского окружного суда (Ф. р. - 433) и Кузнецкого окружного суда (Ф. р. - 470), образованных в 1928 году; протоколы заседаний президиума Средне-Волжского областного суда; протоколы заседаний президиумов окружных коллегий защитников. Тем не менее, мы обращались' и к этим источникам, поскольку дискуссия о принципах судоустройства, начатая в конце 1920-х годов, не была завершена к моменту административно-территориальных реорганизаций в 1928 году (Ф. р. - 284). 1 сентября 1928 года Пензенский губернский суд был упразднен. Часть уголовных дел, рассмотренных Пензенским губернским судом в 1922-1927 годах, были переданы окружному суду в качестве следственных материалов. В Пензенском государственном архиве они составляют 1 883 единиц хранения фонда окружного суда.
В работе были использованы материалы статистических сборников и сборников нормативных актов: Сборник статистических сведений по Пензенской губернии. 1920-1926, гг. Пенза, 1927; Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР. Ч. 1. Казань, 1992; Сборник постановлений, разъяснений и директив Верховного суда СССР. М., 1935 и т. д.
Материалы периодической печати сыграли особую роль при исследовании дискуссионных вопросов, относящихся к периоду становления советской государственности (октябрь 1917 года - июнь 1918 года), в частности таких как газета «Знамя революции» (орган Пензенского комитета партии левых эсеров), газет «Русские ведомости» и «Свобода России» (органы буржуазной оппозиции), журналов «Пролетарская революция и право», «Рабочий суд», «Пролетарский суд» и др. Среди источников, содержащихся в этих периодических изданиях, целесообразно отметить статьи руководящих деятелей советской юсти-
зо ции, многие из которых носили программный характер и служили формой пропаганды в массах мероприятий в сфере судоустройства и судопроизводства, которые проводились правительством.
Безусловный интерес для исследователя представляют также публиковавшиеся в разное время обзоры деятельности судов на местах, позволяющих составить верное представление о функционировании всей судебной системы в целом, о плюсах и минусах ее организации. В обзорах давались примеры ошибок, искажений принципов судопроизводства, устанавливаемых властями.
В диссертации мы использовали и художественные произведения. Так, ярко описано судопроизводство с участием народных заседателей в хроникальном романе известного специалиста по гражданской войне, автора исследования о бароне Унгерне - Л. Юзефовича '.
Положения, выносимые на защиту:
Советская судебная система на протяжении исследуемого периода (создание и становление) являлась средством для достижения тех целей, которые ставились социалистическим государством. Модификация задач судебных органов, принципов судоустройства и функционирования суда и осуществления карательной политики соответствовала поискам модели советского государства. Так, в 1917-1918 годы центральные власти заняли осознанную позицию предоставления свободы местным властям и придали роль источника права «революционному правосознанию».
Политика «чрезвычайщины» в судопроизводстве началась еще до прихода большевиков к власти. Военно-полевые суды столыпинских времен явились прообразом революционной судебной системы, к тому же Уголовное уложение 1903 года давало простор судейскому усмотрению при назначении наказания.
Процесс создания новых советских судов в Пензенской губернии был неподконтролен центральной власти лишь несколько месяцев до мая 1918 года.
1 Юзефович Л. Казароза. 1920-1975. М„ 2002.
Тем не менее, власти губернии принимали нормы, не противоречившие нормативным актам центра и, прежде всего, Декрету о Суде.
С началом гражданской войны происходит создание в Пензенской губернии судебных органов, полностью подчиненных и подконтрольных центру, что связано, во-первых, со стремлением государства к повышению эффективности судов в условиях войны; во-вторых, с оформлением и усилением самого советского государства, а также со стремлением правящей партии к тотальному контролю.
В результате судебной реформы 1922 года на смену революционному правосознанию как основному источнику права пришел нормативный акт; создана многозвенная судебная система; государством признана необходимость серьезной профессиональной подготовки судей.
Особенностями судов Пензенской губернии были: высокий образовательный уровень судей (по сравнению с работниками других правоохранительных органов); относительно мягкая карательная направленность приговоров судов (по сравнению с другими губерниями) и трибуналов; совмещение должностей судей и прокуроров с адвокатской деятельностью. В то же время внесудебная расправа, осуществлявшаяся ГубЧК, отличалась жестокостью (расстрелы, взятие заложников, направление в концлагерь).
Суды в Пензенской губернии имели и функциональные особенности, на первом месте стояли дела, связанные с нарушением сухого закона, дезертирством, неуплатой продналога и так называемыми «лесными делами». Большинство обвиняемых были из крестьян, что объяснялось аграрным характером губер.-нии и спецификой экономической политики, а также классовой направленностью государства диктатуры пролетариата.
- Характерной чертой судебного строительства в Пензенской губернии
времен гражданской войны является активная деятельность различного рода
специальных судов и органов, наделенных правом внесудебной репрессии.
К ним относились комиссии для несовершеннолетних, дезертир-комиссии (ор-
ганы, уполномоченные самостоятельно рассматривать и разрешать все уголовные дела в отношении дезертиров) и чрезвычайные комиссии. Деятельность дезертир-комиссий была в Пензенской губернии весьма активной в связи с огромным количеством дезертиров, скрывавшихся или проезжавших через губернию.
Практическая значимость диссертации заключается в возможности использования фактического материала и выводов исследования для дальнейшего изучения истории советской судебной системы и создания адекватной картины истории России советского периода. Исследование может быть полезно для разработки курсов лекций, пособий, спецкурсов по отечественной истории и истории правоохранительных органов. К тому же диссертация может быть использована для создания истории суда на Пензенской земле.
Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждалась на ка^ федре истории и права Пензенского государственного педагогического университета. По теме диссертации автором опубликованы три статьи и монография (в соавторстве с В. Н. Колемасовым).
Создание советского суда в 1917-1918 годы
Чтобы показать истоки некоторых особенностей судебного строительства в первой послереволюционное десятилетие, остановимся на краткой характеристике судоустройства и судопроизводства царской России. К началу XX века в России чётко проявились следующие проблемы, ждавшие своего разрешения: аграрная реформа, взаимоотношения труда и капитала, узаконенное правовое неравенство и, наконец, конституционная проблема - судьба самодержавия. Уже с конца XIX века начались кодификационные работы по обновлению устаревшего законодательства. В 1903 году было утверждено Уголовное Уложение \ Уложение 1903 году по оценкам юристов (А. Смыкалин) давало простор судейскому усмотрению при назначении наказания.
Деятельность судов и Министерства юстиции в целом в это время была направлена на подавление революции. Для этого правительство практиковало объявление местностей на военном положении, что давало возможность предавать военно-окружному суду и гражданское население. В августе 1906 года было утверждено Положение о военно-полевых судах, состоявших из офицеров и рассматривавших дело не более чем за 48 часов.
Преступники, казненные по приговорам военно-полевых судов, в основ-ном были молодыми людьми, студентами или учащимися, в возрасте до 24 лет .
Подробно деятельность военно-полевых судов была рассмотрена Н. Н. Полянским в его монографиях «Царские военные суды в борьбе с революцией 1905-1907 гг.» и «Эпопея военно-полевых судов. 1906-1907 гг.» \ Поэтому мы лишь вкратце остановимся на характеристике их деятельности, поскольку это необходимо для иллюстрации тезиса о преемственности «чрезвычайщины». Мы считаем, что именно военно-полевые суды явились прообразом революционной судебной системы. Достаточно отметить, что все пять лиц, входивших в состав военно-полевого суда, должны быть из числа строевых офицеров, причем закон не требовал от председателя и членов суда юридических знаний. В первые послереволюционные годы мы также увидим, что источником права становится правосознание судей, а показателем квалификации - «преданность делу революции».
В самом Положении о военно-полевых судах не обозначались рамки подсудности, а лишь указывалось, что военно-полевые суды учреждаются для «обеспечения достаточной быстроты репрессий за преступления, выходящие из ряда обыкновенных». Эти «выходящие из ряда обыкновенных» преступления, как правило, были связаны с вооруженным сопротивлением чинам полиции, что предусматривалось Положением о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия, и влекло за собой наказание по Своду военных постановлений - .лишение всех прав состояния и смертную казнь 2. Конечно же, это не означало, что юрисдикция военно-полевых судов распространялась на всю территорию России, и военные суды определяли всю судебную систему в целом . К тому же 19 апреля 1907 года Положение о военно-полевых судах было на несколько лет отменено (до 1914 года). Частью столыпинской реформы была реформа местного суда, предусматривавшего возрождение института мировых судей и уничтожение института земских участковых начальников, что, по мнению М. В. Немытиной, является «самым ценным положением закона от 15 июня 1912 г.» \
Правда, серьезным испытанием для российской юстиции стала мировая война и перестройка государственного аппарата на военный лад. Прежде всего, это отразилось в воссоздании системы военно-полевых судов по закону от 20 июля 1914 года. Это усилило военно-административную власть. Таким образом, к концу 1917 года фактически уже сложилась традиция «чрезвычайщины».
Судебное строительство в регионах в годы гражданской войны
С началом военных действий вопрос об усилении роли и влияния государства, а также о создании единого правового пространства приобретает особую остроту.
В. И. Ленин еще в мае 1918 года писал: «Революция только что разбила самые старые, самые прочные, самые тяжелые оковы, которым из-под палки подчинялись массы. Это было вчера. А сегодня та же революция и именно в интересах ее развития и укрепления, именно в интересах социализма, требует беспрекословного повиновения масс единой воле руководителей трудового прогресса» . Таким образом, мы видим резкий поворот от преувеличения созидательной роли «народного творчества в государственном строительстве», которое стали называть митингованием, к политике сильного государства. Так, отмечая необходимость жесткой централизации государственного аппарата в новых условиях, Ленин подчеркивает, что «в настоящий момент на очередь выдвигаются задачи строжайше отделить дискуссии и митингование от беспрекословного исполнения всех предписаний руководителя» .
Такой поворот привел к тому, что идея о необходимости создания судебной системы взамен многочисленных, разрозненных и зачастую неподконтрольных центру судебных учреждений летом 1918 года стала последовательно проводиться на местах.
Именно летом 1918 года по всей стране разворачивается активнейшая работа по созданию судов в соответствии с нормами центральных актов. В конце мая - начале июня 1918 года образуются законные судебные органы в Пензен-ской губернии . К июню 1918 года в Наркомюст уже начинают поступать сведения о ликвидации самочинных революционных судов 3.
20 июля 1918 года СНК РСФСР принял Декрет о суде № 3, положения которого внесли значительные изменения в существующее законодательство.4 Значение Декрета в том, что он значительно поднял авторитет и роль местного суда, передав в его ведение все гражданские дела по искам до 10 тыс. рублей и все уголовные дела, кроме дел о посягательствах на человеческую жизнь, изнасиловании, разбое, бандитизме, подделке денежных знаков, взяточничестве и спекуляции. Местный народный суд получил право применять в качестве наказания лишение свободы на срок до 5 лет.
В качестве кассационной инстанции для окружных судов вместо областных судов и Верховного судебного контроля, предусмотренных Декретом о суде № 2, предполагалось создать временный кассационный суд в г. Москве, на который возлагался бы также надзор за решениями и приговорами местных судов.
Судебное строительство в Пензенской губернии в 1917-1918 годы
Народный комиссариат юстиции, образованный XI съездом Советов в составе первого советского правительства, стал органом судебного управления. Он и его органы на местах осуществляли многообразные функции, которые поначалу сводились к созданию суда и руководству им на местах. На органы юстиции был возложен и надзор за законностью, поскольку считалось, что народ воспримет возврат к прокуратуре, отмененной по Декрету о суде № 1, как возврат к старому порядку.
Хотя деятельность старых судов по рассмотрению и разрешению гражданских дел была парализована октябрьскими событиями, в течение месяца многие старые суды продолжали существовать, рассматривая и разрешая именем Временного правительства гражданские дела. Не признавая и не отвергая эти суды, на местах стали складываться рабочие и крестьянские суды, где начал создаваться новый процессуальный порядок, соответствующие правосознанию масс. Органы советской власти на местах вырабатывали и принимали правила, которые определяли порядок рассмотрения и разрешения дел новыми, революционными судами.
В Пензенской губернии в феврале 1918 года начала работать Губернская следственная комиссия коллегии юстиции исполкома Пензенского губсовета. Организационное оформление она получила 1 июня 1918 года \
Комиссия избиралась из состава губсовета. Коллегия юстиции определяла количество ее членов. Из своей среды комиссия избирала председателя, в ведении которого находилась канцелярия, товарищ председателя, секретарь. Комиссия разделялась на подкомиссии:
- комиссия по участкам;
- тюремная подкомиссия;
- подкомиссия по борьбе с контрреволюцией;
- подкомиссия по борьбе со спекулянтами.
Комиссия производила расследования по делам о преступлениях, имела право обысков, арестов, допросов свидетелей, право отдавать на поруки и под расписку. По окончании следствия дела с постановлениями в форме обвинительных актов направлялись в суд. Губернской следственной комиссии подчинялись уездные следственные комиссии. Согласно предложению Наркомюста штаты следственных комиссий Пензенской губернии составили 36 единиц на 11 уездов . Но проработала комиссия недолго и уже в декабре 1918 года была ликвидирована 2.
В 1918 году председателем Пензенской губернской следственной комиссии был В. Игнатьев, председателем 1-й городской следственной комиссии -Е. Леюшин, 2-ой городской следственной комиссии - Г. Орионов 3.
В отчете о деятельности губернского отдела юстиции говорилось: «Новое судопроизводство отличается необыкновенной простотой, и опыт показал, что для народных судей вовсе не требуется глубоких юридических познаний, требуется лишь одно общее ознакомление с законодательством Советской власти и глубокая преданность рабоче-крестьянскому правительству» 4.
