Содержание к диссертации
Введение
Раздел I. Церковно-административная деятельность Киприана 29
Раздел II. Киприан Старорушанин и русская книжность его времени .... 100
Заключение 157
Список использованных источников и исследований 169
Список сокращений 183
- Церковно-административная деятельность Киприана
- Киприан Старорушанин и русская книжность его времени
- Заключение
Введение к работе
Одним из переходных этапов в отечественной истории считается XVII в., оценивающийся как «эпоха начал» (по определению A.M. Панченко), водораздел между Московской Русью и Российской империей. Этот период, затянувшийся на несколько десятилетий, а по мнению ряда исследователей, охвативший даже целое столетие, затронул едва ли не все сферы общественной жизни: социальную, политическую, экономическую, культурную. Примечательной чертой данного раннего этапа «нового периода русской истории» стало появление достаточно ярких персонажей, что отражало возрастание личностного начала в русской истории «переходного времени».
Этот период открывается Смутой или разорением московским. Началом лихолетья большинство историков считает вторжение в Россию отрядов Лжедмитрия I осенью 1604г. Опираясь на поддержку мелких служилых людей южных уездов и вольного казачества, самозванец, несмотря на поражение, которое потерпел в январе 1605 г., пользуясь массовым недовольством царем Борисом, сумел захватить московский престол, но удержался на нем менее года. Лжедмитрий І, в котором большинство современников и позднейших историков видели галичского сына боярского Григория Отрепьева, стал жертвой боярского заговора, возглавленного князем В.И. Шуйским. Последнего сравнительно немногочисленные приверженцы и возвели на трон. Воцарение Шуйского стало прологом восстания под предводительством И.И. Болотникова. Под знаменами этого движения, составной частью которого стали действия отряда самозванного «царевича Петра» («Илейки Муромца»), объединились служилые люди преимущественно южных уездов («Северы» и «Поля»), вольные казаки, беглые крестьяне и холопы. Потерпев в конце 1606 г. неудачу у стен Москвы, вызванную, в частности, переходом на сторону Василия Шуйского
4 дворянских отрядов П.Ляпунова и И. Пашкова, повстанцы отступили в Калугу, затем Тулу. Еще до падения Тулы, где восставшие оборонялись четыре месяца, на авансцене Смуты появился Лжедмитрий II, которого в Москве поначалу именовали «стародубским вором». Опираясь на помощь польско-литовских шляхтичей, бывших болотниковцев, служилый люд западных и юго-западных уездов, новый самозванец, разгромив весной 1608 г. правительственные войска под Волховом, приступил к блокаде столицы. Отряды «Тушинского вора» заняли большинство уездов страны. Царь Василий помимо Москвы с огромным трудом удерживал за собой Новгород, Смоленск, Казань и Нижний Новгород.
В условиях противостояния Москвы и Тушинского лагеря, где верховодили польско-литовские советники «Вора» во главе с гетманом Р.Рожинским, Новгородскому краю довелось сыграть особую роль. В конце 1608г. сюда для формирования дворянского ополчения царь Василий направил своего племянника князя М.В. Скопина-Шуйского, который, несмотря на молодость, успел зарекомендовать себя как талантливый военачальник. Это ополчение, численность которого со временем превысила три тысячи человек, должно было освободить Москву от тушинской осады, объединившись на походе с войском Ф.И. Шереметева, формировавшимся в Нижнем Поволжье. Посылая М.В. Скопина-Шуйского в Новгород, царь Василий решил принять предложение шведского короля Карла IX о военной помощи. По условиям заключенного в Выборге союзного договора Швеция, уже длительное время находившаяся во враждебных отношениях с Речью Посполитой, выставляла в помощь московскому правительству наемное войско численностью в несколько тысяч человек, получив взамен Корелу. В мае 1609г. объединенная армия под началом М.В. Скопина-Шуйского и Я.П. Делагарди двинулась из Новгорода к Москве. В упорных сражениях под Тверью, Торжком, Калязиным монастырем и Александровой слободой тушинцы были разбиты, что предвещало скорый крах движения Лжедмитрия
5 И. Это побудило польско-литовского короля Сигизмунда III приступить к открытой интервенции против России.
В сентябре 1609г. королевские войска осадили Смоленск. Начало интервенции Речи Посполитой углубило кризис в Тушинском стане. Вскоре Лжедмитрий II бежал в Калугу, а часть его прежних приверженцев решила добиваться возведения на русский престол сына Сигизмунда III Владислава. В марте 1610г. войска М.В. Скопина-Шуйского и Я.П. Делагарди вступили в Москву и стали готовиться к походу под Смоленск. В разгар военных приготовлений царский племянник, которого многие прочили на трон, после короткой болезни неожиданно умер. Правительственная армия, которую возглавил В.И. Шуйский, в июне 1610 г. под Клушином была разгромлена королевскими войсками во главе с коронным гетманом С.Жолкевским. Уже через три недели царь Василий лишился трона, и пришедшее к власти временное боярское правительство (так называемая Семибоярщина) в августе 1610г. близ Москвы подписало с С. Жолкевским договор об условиях возведения на русский престол королевича Владислава. Лжедмитрию II, который после падения Шуйского пытался захватить столицу, вновь пришлось укрыться в Калуге, где он и погиб в конце того же года.
Снаряженное Земским собором посольство под Смоленск, который продолжали осаждать польско-литовские войска, оказалось в сущности безрезультатным. В сентябре 1610г. в Москву вступили отряды С. Жолкевского, и боярское правительство по сути дела уступило власть оккупационной администрации. В ответ на злоупотребления и прямые насилия, которые стали чинить захватчики в Москве и ряде соседних городов, поздней осенью 1610г. начало складываться Первое земское ополчение, вождями которого являлись П.П. Ляпунов, И.М. Заруцкий и Д.Т. Трубецкой. Вскоре после «московского разорения» 19 марта 1611г. ополченцы осадили столицу. Образованный ополченцами «Совет всей земли» решал не только социальные и экономические вопросы, но и приступил к рассмотрению династической проблемы - об избрании государя- ввиду того, что Владислав
так и не прибыл в Москву, да и его кандидатуру скомпрометировали агрессивные действия Речи Посполитой. В связи с этим опять-таки возрастает роль Новгорода в ходе гражданской войны.
После Клушинской битвы в соответствии с договоренностью между С. Жолкевским и Я.П. Делагарди о разделе сфер влияния в России шведские войска двинулись в Новгородскую землю. По инициативе П.П. Ляпунова, которому в «Совете всей земли» принадлежала ведущая роль, было решено пригласить «на Московское государство» одного из шведских принцев, прежде всего в надежде получить, как было в царствование Шуйского, поддержку Швеции против Речи Посполитой. Переговоры начались при участии эмиссара земского правительства видного дворянина В.И. Бутурлина.
Лето 1611г. явилось критическим моментом Смуты. Убийство казаками П.П. Ляпунова привело к глубокому кризису ополчения, «подмосковные полки» начали распадаться. Одновременно войска Сигизмунда III овладели Смоленском, а отряды Я.П. Делагарди - Новгородом. Положение последнего, однако, оказалось на первых порах весьма своеобразным. Власть в городе принадлежала и шведской администрации, и воеводе И.Н. Большому Одоевскому с митрополитом Исидором; шведы воздерживались от враждебных действий в отношении новгородцев, очевидно, по-прежнему надеясь на избрание представителя королевского дома русским царем.
Осенью 1611г. в Нижнем Новгороде сложилось новое ополчение, подобно Первому (продолжавшему блокировать Москву) ставившее главной задачей изгнание интервентов из столицы и страны вообще. Под властью ополчения, предводителями которого стали князь Д.М. Пожарский и К.Минин, очутились многие уезды Среднего и Верхнего Поволжья. Весной 1612 г., когда Второе ополчение прибыло в Ярославль, переговоры со шведскими властями об избрании брата короля, точнее, Карла Филиппа, возобновились, но из-за начавшихся под Москвой военных действий были отложены.
В августе 1612 г. отряды обоих ополчений, прежде всего нижегородского, нанесли поражение войскам гетмана К. Ходкевича, пытавшимся прорваться в Москву. Вскоре объединенное ополчение овладело Китай-городом, и оборонявшийся в Кремле гарнизон полковника Н.Струся капитулировал.
В январе 1613г. временное правительство, состоявшее из активных участников освободительной борьбы, созвало Земский собор с целью избрания государя. В числе претендентов находился и шведский королевич, более того, поначалу его шансы котировались выше, чем других кандидатов. Но в феврале 1613г. на московский престол был избран Михаил Федорович Романов, что явилось залогом скорого прекращения Смуты. В последующие годы новому правительству удалось покончить с казацко-крестьянскими волнениями (самыми крупными из них были движения атаманов И. Заруцкого и М. Баловнева), добиться ликвидации вольного казачества как сословной корпорации, упрочить основы феодального землевладения, наконец, заключить Столбовский мир со Швецией (1617г.) и Деулинское перемирие с Речью Посполитой (1618г.).
Немаловажную роль в политической борьбе времени Смуты сыграло духовенство, в том числе новгородское, представителем которого является Киприан Старорушанин.
Напомним, что Русская Православная Церковь, которая стала автокефальной в середине XVb. в связи с крушением Византийской империи, сумела заметно упрочить свое положение (несмотря на внутренние конфликты и противоречия с государственной властью) при Иване III и его преемнике на великокняжеском престоле. Недаром именно тогда появляется знаменитая политическая доктрина «Москва - третий Рим», получившая законченное выражение в послании псковского старца Филофея к Василию III. Важным этапом в укреплении положения российской церкви стала череда соборов середины XVI в., созванных митрополитом Макарием (среди этих соборов выделяется Стоглавый, состоявшийся в 1551г.). Со времени
8 «Избранной рады» на смену церковно-земским соборам пришли земские, непременной частью которых являлось высшее духовенство во главе с митрополитом (так называемый освященный собор). Церковно-государственные отношения серьезно обострились с предопричных лет и особенно в годы опричнины, о чем свидетельствуют «дела» митрополита Филиппа (Колычева), новгородских архиепископов Пимена (Черного) и Леонида, конфискация части земель рязанской владычной кафедры. Принятие в первой половине 1580-х годов приговоров об отмене тарханов несколько смягчило противоречия между церковной и светской властями в экономической сфере.
С воцарением Федора Ивановича в условиях раздоров между различными боярскими группировками политическая роль церкви вновь возросла. Митрополит Дионисий одно время пытался играть роль посредника в борьбе между Шуйскими и Годуновыми. Вскоре он решил поддержать знатнейших князей Суздальского дома, настаивавших на разводе царя с сестрой Бориса Годунова Ириной по причине ее «бездетства». «Челобитье» Шуйских и их сторонников, продиктованное якобы заботой об интересах династии, потерпело неудачу, Дионисий и его единомышленник крутицкий архиепископ Варлаам Пушкин в 1586г. были лишены кафедр и сосланы. Митрополичий престол занял ставленник правителя Бориса Иов, в январе 1589г. посвященный в сан патриарха Московского и всея Руси.
Учреждение патриаршества стало важной вехой в истории российской церкви. Заметно упрочилось ее международное положение. Хотя московский патриарх занимал во вселенской иерархии последнее (пятое) место, по значимости, материальному благополучию он явно превосходил остальных. Рубеж XVI - XVII вв., когда создаются новые епархии, продолжается канонизация святых, растет церковно-монастырское землевладение, возникают обители, происходит интенсивное храмостроительство, отмечен стабилизацией государственно - церковных отношений, что содействовало преодолению, пусть временному, последствий социально-политического и
9 хозяйственного кризиса последних полутора десятилетий царствования Ивана Грозного. Эта стабилизация отчасти способствовала и борьбе со страшным голодом 1601 - 1603гг., в котором многие современники усматривали предвестник многолетней разрушительной Смуты - по определению ученых рубежа XX - XXI столетий, гражданской войны, осложненной польско-литовской и шведской интервенцией.
Раскол, который произошел в русском обществе в Смутное время, затронул и православную церковь. Так, если патриархи Иов и Гермоген были верными сторонниками Годуновых, а затем Василия Шуйского, то рязанский архиепископ Игнатий Грек, псковский епископ Иосиф сделались приверженцами самозванцев. По-разному относились к московским государям или претендентам на трон и представители рядового приходского духовенства. Важную роль в освободительной борьбе сыграли иноки Троице-Сергиева, Пафнутьево-Боровского, Кирилло-Белозерского монастырей. Пропагандистская деятельность ряда церковных иерархов и властей части обителей содействовала организации и военным успехам земских ополчений.
В последнее десятилетие в отечественной историографии оживился интерес к истории русской церкви, в частности, в эпоху позднего средневековья. Становится все более общепризнанным, что Русская Православная Церковь сыграла немалую и в целом позитивную роль в событиях гражданской войны начала XVII в. и в последующие годы, когда преодолевались последствия «конечного разорения» Московского государства. При этом, однако, внимание историков по-прежнему приковывает деятельность патриархов Иова и Гермогена, Дионисия Зобниновского, Авраамия Палицына. Крупных монографических исследований по истории русской церкви первой трети XVII в. до сих пор не существует, что, несомненно, сказывается на состоянии изученности прошлого нашей страны в этот период в целом.
Одним из наиболее видных церковных деятелей Московского государства 1610 - середины 1630-х гг. является Киприан Старорушанин. Он
10 сыграл немаловажную роль в русско-шведских мирных переговорах о возвращении Новгорода под власть нового царя Михаила Федоровича, позднее - в становлении сибирской архиепископии и затем, будучи митрополитом Крутицким, наконец, Новгородским. Наряду с достаточно насыщенной церковной деятельностью Киприан занимался и литературной, с его именем часто связывают зарождение сибирского летописания. Административно-церковная, политическая и книжная деятельность Киприана не раз привлекала внимание исследователей, однако до настоящего времени специального исследования о нем, которое охватывало бы весь период жизни Киприана, разнообразные стороны его деятельности, не существует, что и побуждает нас обратиться к изучению судьбы Киприана как одного из виднейших церковных деятелей России конца Смуты и двух последующих десятилетий (последние годы жизни «Старорушанин», являясь владыкой Новгородским и Великолукским, занимал второе место в церковной иерархии, очевидно, со смертью Филарета мог даже претендовать на патриаршество, чему, между прочим, помешало то обстоятельство, что Киприан был уже стар: он умер всего лишь год спустя).
Историография проблемы. У истоков историографии занимающей нас темы находятся сибирские летописи XVIIb., где первый тобольский архиепископ изображен христианским просветителем зауральской окраины России. Такой тезис проводится, в частности, Саввой Есиповым и Семеном Ремезовым1. Эта оценка была воспринята родоначальником научной
1 ПЛДР: XVII век. М, 1989. Кн.2. С.564; ПСРЛ. М., 1987. Т.36. С.70. См. также: Гольденберг Л.А. О первом историке Сибири // Русское население Поморья и Сибири (Период феодализма). М., 1973. С.225.
историографии Сибири Г.Ф. Миллером . Последний отмечал, что Киприаном были заложены основы сибирского летописания, он же, находясь в Тобольске, успел выстроить комплекс архиерейского двора, обзавестись многочисленными земельными угодьями. Киприан, на взгляд Г.Ф. Миллера, проявил себя как умелый администратор и основатель многих храмов и монастырей3.
Основные факты биографии «Старорушанина» в начале XIX в. были приведены видным церковным историком Амвросием Орнатским. Первая, хотя и сжатая, биографическая справка о Киприане встречается в известном словаре выдающегося ученого рубежа XVIII - XIX столетий митрополита Евгения (Е.А. Болховитинова), впервые изданном в 1809г. Видный историк исходил в основном из сведений Г.Ф. Миллера и представил Киприана создателем синодика «ермаковым казаком» и ранней сибирской летописи . В
2См.:Бахрушин СВ. Г.Ф. Миллер как историк Сибири // Миллер Г.Ф. История Сибири. М.; Л., 1937. T.I, С.46; Мирзоев В.Г. Историография Сибири (XVIII век). Кемерово, 1963. С.155.
3 Миллер Г.Ф. История Сибири М.; Л., 1941. Т.2. С.68.
4 Амвросий /Орнатский/ История российской иерархии. М., 1807. 4.1. С.
79, 109, 233, 237; Евгений /Болховитинов Е.А./ Словарь исторический о
бывших в России писателях духовного чина греко-российской церкви. М.,
1995. С. 178. Аналогичные сведения привел и А.В. Старчевский в «Очерке
литературы русской истории до Карамзина» (СПб., 1845. С.60-61) и Филарет
(Гумилевский) в книге «Обзор русской духовной литературы: 862-1720»
(Харьков, 1859. Кн.1. С.224).
12 середине XIX в. появились работы известного сибирского ученого Н.А. Абрамова, в которых главное внимание уделено пастырской деятельности Киприана в Сибири, в частности, открытию им новых монастырей, церковному строительству, учреждению духовного суда.
В двух статьях Н.А. Абрамова, посвященных первому сибирскому архиепископу, преимущественно воссоздана его церковно-административная деятельность, включая усилия по исправлению нравов паствы, организации владычного дома, устроению новых обителей. С точки зрения Н.А. Абрамова, Киприан явился родоначальником и землевладения тобольского Софийского дома, а также зачинателем местного летописания с целью прославления Ермака и его сподвижников как христианских просветителей Сибири5. Основные данные и выводы Н.А. Абрамова в книге по истории Тобольска повторил К.М. Голодников6.
В известном справочнике знаменитого археографа П.М. Строева были систематизированы данные о продвижении Киприана по ступеням церковной иерархии7.
В «Истории России с древнейших времен» С. М. Соловьева лаконично, главным образом в форме изложения показаний источников, говорится об участии Киприана в переговорах в Выборге и Москве на закате Смуты, его назначении в Сибирь и попытках исправления там нравов паствы .
Абрамов Н.А. Город Тюмень: Из истории Тобольской епархии. Тюмень, 1998. С.66-71, 96-105.
6 Голодников К. Г. Тобольск и его окрестности: Исторический очерк.
Б.м., 1887. С.37-40.
7 Строев П.М. Списки иерархов и настоятелей монастырей Российския
церкви. СПб., 1877. С.35, 50, 317, 999, 1035.
8 Соловьев СМ. Соч. М., 1990. Кн. 5. С.69-70, 72, 298, 309, 310.
К числу наиболее значительных работ по теме, появившихся в ХІХв., относится «История русской церкви» митрополита Московского и Коломенского Макария (Булгакова). В этом труде освещены последние этапы церковно-административной деятельности Киприана.
По данным Макария, Киприан находился среди святителей, подписавших вместе с патриархом Филаретом «соборное изложение о способе принятия белорусцев в Русскую Церковь». Назначение Киприана в Тобольск Макарий объясняет необходимостью дальнейшей христианизации Сибирского края, где остро ощущалась потребность в священниках и антиминсах. Вслед за Н.А. Абрамовым Макарий пишет об открытии Киприаном в Сибири новых монастырей, учреждении первым сибирским архиепископом духовного суда, который осуществлялся десятильниками. С точки зрения Макария, крещение многих инородцев, успехи пастырской деятельности, которых добился Киприан в Сибири, объясняют вызов его в Москву и поставление в митрополиты Крутицкие. В книге Макария освещена роль Киприана в освидетельствовании Ризы Христовой и установлении праздника на положение этой Ризы в 1626г. Макарий сообщает и об участии Киприана в возведении на патриаршество преемника Филарета Иоасафа.
Книжную деятельность Киприана Макарий, однако, ограничивает только написанием службы в честь Ризы Господней9.
Первые специальные работы о Киприане, но опять-таки как деятеле
9 См.: Макарий /Булгаков/. История русской церкви. СПб., 1882. Т. 10. Кн.2. С.36-41; Сулоцкий А.И. О сибирском духовенстве. Тюмень, 2000. С.503. Тогда же появились краткие биографические справки о Киприане. См., например: Здравомыслов К.Я. Киприан // Русский биографический словарь. СПб., 1897. Т. Ибак-Ключарев. С.646.
14 сибирской церкви, принадлежат известному харьковскому историку П.Н. Буцинскому, труды которого базируются преимущественно не на летописных данных, а на актовых материалах, главным образом архивных. В монографии «Заселение Сибири и быт первых ея насельников» (1889г.) и статье, изданной также отдельной брошюрой, «Открытие Тобольской епархии и первый тобольский архиепископ Киприан» (1891г.). П.Н. Буцинский детально осветил историю учреждения Тобольской архиепископии, подробно описал процесс начала складывания хозяйства Тобольского владычного дома, проанализировал взаимоотношения Киприана со светскими властями Сибири, прежде всего с тобольской администрацией, остановился на попытках первого сибирского архиерея обратить местных инородцев в православие, а также затронул деятельность Киприана по исправлению нравов своей паствы, в том числе в монастырях, и созданию административно-церковного аппарата Софийского дома.
П.Н. Буцинский подробно рассмотрел деятельность Киприана, направленную на формирование земельной собственности Тобольской архиепископии, проанализировал историю возникновения при участии владыки новых храмов и монастырей в Сибири, остановился на взаимоотношениях «Старорушанина» со светскими властями, выполнении им административно-судебных функций. Книжная деятельность первого сибирского владыки П.Н. Буцинского почти не интересовала, в этом отношении он практически целиком следовал за Н.А. Абрамовым1 .
А.Н. Пыпин, обобщая сведения ряда историков, прежде всего П.И. Небольсина и П.Н. Буцинского, попутно затронул вопросы о причастности
10 Буцинский П.Н. Соч.: В 2-х т. Тюмень, 1999. Т.1, 2. В оценке Е.К. Ромодановской П.Н.Буцинский дал яркую характеристику Киприана (Ромодановская Е.К. Избр. труды: Сибирь и литература: XVII век. Новосибирск, 2002. С.231).
15 Киприана к зарождению летописания в Сибири и роли первого тобольского архиепископа в исправлении «нравственного состояния» своей паствы '.
В самом конце XIX в. в «Русском биографическом словаре» и трудах «об иерархах новгородской церкви» появились лаконичные биографические справки о Киприане К.Я. Здравомыслова. В работах К.Я. Здравомыслова, хотя они носят справочный характер, изложены только основные факты церковной и административной деятельности Киприана, преимущественно в новгородский период его деятельности. Автор остановился и на литературном творчестве «Старорушанина», указав его сибирскую летопись, канун и стихиры в честь Ризы Христовой, завещание и некоторые документы, появившиеся не без ведома митрополита .
В целом фактический материал, приведенный в этих энциклопедических работах, не выходит за рамки трудов Н.А. Абрамова и Макария, порой здесь допускаются и отдельные фактические неточности (при определении времени пребывания Киприана на владычных кафедрах в Тобольске и Новгороде).
Наиболее крупной работой о Киприане как политическом деятеле Смутного времени является монография Г.А. Замятина. На основании обширного, прежде всего документального материала, историк, исследуя вопрос о кандидатуре шведского принца Карла-Филиппа на русский престол, постарался выявить политическую позицию хутынского архимандрита и ее
11 Пыпин А.Н. История русской этнографии. СПб., 1892. Т.4. С.326, 425-427.
12Здравомыслов К.Я. Иерархи новгородской епархии (Краткие биографические очерки). Новгород, 1897. С.41; Историко-археологический очерк Хутынского Варлаамиева Спасо-Преображенского монастыря (Новгородской губ. и уезда). М., 1892. С.28.
эволюцию в зависимости от расстановки в Новгороде социально-политических сил и в связи с положением в «Московской Руси», а также в Швеции . Однако о роли Киприана в переговорах новгородцев об избрании Карла-Филиппа на московский либо новгородский престол Г.А. Замятин писал лишь попутно, не более.
К дипломатической деятельности Киприана Г.А. Замятин обращался и позднее, в неопубликованной докторской диссертации конца 1930-х годов «Очерки по истории шведской интервенции в Московском государстве в начале XVII в.» .
Другой этап деятельности Киприана в Новгороде, уже в качестве местного владыки, но опять- таки вскользь, рассматривается в монографиях Б.Д. Грекова о Новгородском Софийском доме. Автор останавливается лишь на церковно-административной деятельности митрополита, привлекая обильный фактический материал, среди которого выделяется «извет» на Киприана, составленный новгородскими дьяками. Б.Д. Греков показывает, что в своей церковно-административной деятельности «Старорушанин» следовал представлению о приоритете «пастырской власти» над светской, пытался, хотя в целом безуспешно, расширить земельную собственность митрополии, не останавливаясь порой перед нарушением патриарших и царских указов. Ученый рисует Киприана главой сплоченной корпорации софийских приказных и детей боярских, которая вступила в открытую конфронтацию с государевыми приказными людьми15.
Замятин Г.А. К вопросу об избрании Карла-Филиппа на русский престол (1611-1616г.). Юрьев, 1913.
14Коваленко Г.М. История Новгорода в трудах Г.М. Замятина // НИС. СПб., 1997. Вып. 6 (16). С. 246, 247.
15 Греков Б.Д. Избранные труды. М., 1960. Т.3,4.
В конце XIX - начале XX вв. были опубликованы специальные работы о роли духовенства в событиях Смутного времени16. Однако о политической деятельности Киприана, представлявшего новгородское правительство на переговорах в Выборге и Москве, в этих работах не говорится. Кстати, в обобщающих трудах по церковной истории России, появившихся в советское время17, о Киприане, в том числе его судьбе в 20- середине 30-х годов XVII в., также умалчивается.
В последующие десятилетия работ о политической и церковно-административной деятельности Киприана почти не появлялось, зато многие историки и литературоведы обратились к выяснению роли Киприана на поприще книжной культуры. Прежде всего исследователей привлек давний вопрос о степени причастности Киприана к зарождению сибирской летописной традиции. A.M. Ставрович в неопубликованном исследовании 1920-х гг. пришла к выводу о составлении Киприаном летописи, с которой якобы и ведет начало сибирское летописание. Этот тезис позднее был поддержан Д.С. Лихачевым и Н.В. Устюговым. Однако большинство специалистов по истории ранней русской сибирской книжности не
16 Воробьев Г. Смутное время. Деятельность русского духовенства (1605 -1613) // Русский архив. 1892. №1; Иванов Ф. Церковь в эпоху Смутного Времени на Руси. Екатеринослав, 1906; Дмитриевский А. Святейший патриарх Гермоген и русское духовенство в их служении Отечеству в смутное время. СПб., 1912; Покровский И.М. Русское духовенство, его патриотизм и деятельность в защиту православия и законной национальной царской власти в смутное время и при избрании на русский престол боярина Михаила Федоровича Романова. Казань, 1913.
Церковь в истории России: Хв. - 1917г.: Критические очерки. М., 1967; Русское православие: Вехи истории. М., 1989.
18 согласилось с таким заключением. СВ. Бахрушин, В.Г. Мирзоев, Е.К. Ромодановская при этом сводят роль Киприана лишь к составлению синодика «ермаковым казаком» или даже к инициативе его создания. Таким образом, Киприан лишь косвенным образом, как оказывалось, повлиял на
зарождение летописания в Сибири .
С.В.Бахрушин, остановившись на роли Киприана в возникновении сибирского летописания (сводя ее к написанию синодика «ермаковым казаком»), характеризует первого тобольского архиепископа как властного, умного, непреклонного, самонадеянного, гордого. Видный ученый отметил, что Киприану удалось обзавеститсь в Сибири обширными вотчинами и выстроить Софийский собор19. На вопросе о причастности первого сибирского архиепископа к зарождению местного летописания остановились также Н.А. Дворецкая и Е.И. Дергачева-Скоп. Совсем недавно Л. Е. Морозова приписала Киприану некий летописчик или другое сочинение, которое явилось общим источником московского Нового летописца (далее - НЛ) и
тобольской «Книги записной» .
Порой историки и филологи обращают внимание и на другие факты книжной деятельности Киприана. Так, Е.К. Ромодановская систематизировала сведения о книгах, которыми владел «Старорушанин». Она же высказала предположение о причастности Киприана к появлению так называемого «Документального сказания» о Ризе Христовой . Видный
См.: Ромодановская Е.К. Киприан Старорусенков // СККДР. СПб., 1993. Вып.З. 4.2. С.156-163 (переизд.: Она же. Избр. труды... С.358-366).
19Бахрушин СВ. Научные труды. М., 1955. Т.З 4.1. С 18-19, 27-30, 268, 282.
20 Морозова Л.Е. Смута начала XVII века глазами современников. М., 2000. С368. Ср.: С.365.
9 I
Ромодановская Е.К. Киприан Старорусенков. С. 161, 162, и др.
19 современный книговед И.В. Поздеева указала на идейную направленность сочиненной Крутицким митрополитом церковной службы в честь этой христианской святыни22. Г.П. Енин в работе об установлении в Москве почитания Ризы Христовой как новой православной святыни рассматривает данную службу как отражение официальной идеологии, подчеркивая тезис автора о том, что благодаря новому царю и патриарху бедствия Смуты остались позади. Символом особого божественного благоволения к высшим светским и церковным властям, с точки зрения Г.П. Енина, и явилась доставленная в Москву персидскими послами Риза Христова23. В работах А.В. Лаврентьева и А.А. Турилова предпринята попытка, обосновать мысль
Поздеева И.В. Русские литургические тексты как источник изучения русской государственной идеологии XVII в. (к постановке вопроса) // Исследования по истории общественного сознания эпохи феодализма в России. Новосибирск, 1984. С.29; Она же. Историко-культурное значение деятельности Московского Печатного двора в первой половине XVII века // Поздеева И.В., Пушков В.П., Дадыкин А.В. Московский Печатный двор -факт и фактор русской культуры 1618 - 1652 гг.; От восстановления после гибели в Смутное время до патриарха Никона: Исследования и публикации. М., 2001. С. 15.
23 Енин Г.П. К литературной истории Сказания о даре шаха Аббаса // Мравалтави. Тбилиси, 1985. Сб. 11. С. 154-161.
24Лаврентьев А.В. Летописный свод 1652 года как источник для изучения русской средневековой повести XV - XVII вв. // Русская книжность XV - XIX вв. М., 1989 (Тр. Гос. Ист. Музея. Вып.71.); Лаврентьев А.В., Турилов А.А. «Повесть о Словене и Русе» («Сказание о Великом Словенке») о происхождении и ранней истории славян и Руси // Славяне и их соседи: Тез. 15 конф. М., 1996. С.24; Буланин Д.М., Турилов А.А. Сказание о Словене и Русе // СККДР. СПб., 1998. Вып. 3. Ч.З. С. 445 - 446.
20 о Киприане как авторе «Повести о Словене и Русе». В.В. Яковлев связывает с
9 S
именем Киприана создание новгородского летописного свода 1630г . Порой имя Киприана гипотетически связывается и с развитием общерусского летописания. Так, Л.Е. Морозова попыталась аргументировать гипотезу о
Киприане как создателе или главном авторе НЛ .
В последнее десятилетие историки после значительного перерыва обратились и к рассмотрению административно-хозяйственной деятельности Киприана как сибирского архиепископа. Академик Н.Н. Покровский, анализируя издаваемые им документы Тобольского владычного дома времени Киприана, указал на предоставленные архиепископу широкие полномочия в сфере чисто светской, вплоть до контроля за деятельностью воеводской власти, а также в области духовного суда, не говоря уже о церковном строительстве и обзаведении хозяйством. Ученый детально проанализировал на основании большей частью доступных еще П.Н. Буцинскому документов
процесс становления собственности Тобольского Софийского дома ; некоторые дополнительные сведения на этот счет привела Н.А. Балюк . О становлении святительского суда в Тобольске при первом местном владыке
Яковлев В.В. Новгородское летописание XVII века: Автореф. дис. ... канд. ист. наук. СПб., 1997. С. 14; Он же. Новгородско-псковская летопись 1630 г. // Опыты по источниковедению: Древнерусская книжность. СПб., 2001. Вып. 4. С. 390, 391.
"Морозова Л.Е. Смута начала XVII века... С. 431-437, 440, 445.
Покровский Н.Н. Начало вотчин Тобольского Софийского дома // ВИД. СПб., 1998. Т.26. С. 173-184; Предисловие//ТАД. С. 20-27.
9 R
Балюк Н.А. Монастырские вотчины Софийского дома в XVII веке // Ежегодник Тюменского областного краеведческого музея: 1994. Тюмень, 1997. С.60; Она же. Тобольская деревня в конце XVI -XIX вв. Тобольск, 1997.
мимоходом писал Е.В. Вершинин .
Несмотря на оживление исследовательского внимания к занимающей нас теме, она по-прежнему остается не изученной комплексно. Историки или филологи нередко только вскользь касаются административно-судебной, политической и книжной деятельности Киприана с последних лет Смуты до его кончины на новгородской митрополии (церковная, прежде всего усилиями П.Н. Буцинского, рассмотрена несравненно полнее). Как недавно отмечено Е.К. Ромодановской, еще требует изучения «полный круг сочинений Киприана, в первую очередь сибирских» . Целостного анализа многосторонней деятельности Киприана пока еще не предпринято.
Хотя исследователи нередко обращались к деятельности Киприана, их внимание зачастую привлекал тот или иной этап его биографии: новгородский (в Смутное время либо в конце жизни), сибирский, реже московский (когда «Старорушанин» являлся митрополитом Крутицким). Целостного труда, в котором бы систематизировались сведения о судьбе Киприана на протяжении нескольких десятилетий, не существует. Кроме того, историки и филологи изучали большей частью какую-то из сторон деятельности Киприана в рамках указанных периодов: административную, церковную, книжную. Его облик как видного церковного иерарха и книжника по имеющимся трудам оказывается тем самым лишенным единства. Следует также заметить, что в этих трудах, в том числе справочного характера, допущено немало фактических неточностей, например, в определении времени пребывания Киприана на владычных кафедрах в Сибири, на «Крутицах» и в Новгороде Великом. Порой исследователи и некритически
Вершинин Е.В. Воеводское управление в Сибири (XVII век). Екатеринбург, 1998. С. 105 - 106. 30 Предисловие // ЛП. С.8-9.
22 следуют известиям нарративных источников, в частности, НЛ и Ремезовской летописи (о гонениях, которым подвергался хутынский архимандрит со стороны шведских захватчиков, распоряжении царя Михаила Федоровича и патриарха Филарета Киприану установить поминовение «ермаковых казаков»). Остается дискуссионным ряд спорных проблем, связанный с деятельностью «Старорушанина» на поприще книжной культуры. Таковы, в частности, вопросы о степени причастности Киприана к становлению сибирского летописания, принадлежности ему одной из разновидностей Повести о Словене и Русе, Нового летописца, так называемого Документального сказания о Ризе Христовой.
Касаясь политической деятельности хутынского архимандрита, представлявшего Новгород перед лицом шведских властей в Выборге и московского правительства в 1615г., исследователи не остановились на причинах изменения отношения Киприана к кандидатуре Карла Филиппа как потенциального государя Новгородской земли, а потом и всей России. Недостаточно раскрытыми видятся и мотивы посвящения «Старорушанина» в сан архиепископа Тобольского. Деятельность Киприана в Сибири, направленная на формирование земельной собственности владычного дома, подчас трактуется весьма прямолинейно. Считается, к примеру, что центральные власти удовлетворяли любые просьбы архиепископа насчет приписки к его вотчинам новых земель и угодий. Не вполне выяснены и формы расширения хозяйства Тобольского владычного дома в первые годы его существования. Порой в историографии лишь намечены линии взаимоотношений архиерейской кафедры, когда ее занимал Киприан, и светской администрации Сибири. Не отличается полнотой и рассмотрение деятельности Киприана в качестве митрополита Новгородского, прежде всего в сфере святительского суда и упрочения христианского культа. В более детальном анализе нуждается состав библиотеки Киприана. Следует рассмотреть степень обоснованности ряда гипотез о принадлежности Киприану публицистических произведений первой трети XVII в. - НЛ и
23 «Повести о Словене и Русе», а также одного из сказаний, посвященных Ризе Христовой. Остро дискутируются, причем в течение многих десятилетий, проблемы зарождения сибирского летописания, у истоков которого нередко помещают синодик «ермаковым казакам», составленный первым тобольским архиереем либо по его распоряжению, или некую летопись, а то и целый свод, созданные благодаря инициативе Киприана или при его прямом участии, - произведения, которые до нас не дошли, отразившиеся в более поздних памятниках сибирского летописания, послужившие источниками «общерусских» сочинений. Нуждаются в уточнении и конкретные формы организации Киприаном книжного дела в Тобольске, Москве, Новгороде -городах, с которыми связана его и политическая, и административная, и церковная деятельность.
Источниковая база исследования складывается из многообразных документальных и нарративных памятников.
Среди документальных источников по значимости выделяются синодик «ермаковым казаком», автором или же инициатором создания которого нередко признается Киприан, копийные книги Тобольского владычного дома 20-30-х гг. XVII в. и выдержки из этой делопроизводственной документации. Эти материалы, большей частью знакомые еще П.Н. Буцинскому, в 1994г. в основном были изданы Н.Н. Покровским и Е.К. Ромодановской, а в 2001г. -Н.А. Балюк31. Документы32, отражающие церковно-административную
ТАД; Вотчины Тобольского Софийского Дома в XVII в. Тюмень, 2001. С.12-14.
32 Яновский П. Описание актов Новгородского Софийского Дома // ЛЗАК за 1901 год. СПб., 1902. Вып. 14; ЛЗАК за 1906 год. СПб., 1908. Вып. 19; Греков Б.Д. Описание актовых книг, хранящихся в архиве имп. Археографической комиссии. Пг., 1916.
24 деятельность Киприана того времени, когда он возглавлял новгородскую церковь, частично описаны и изданы П. Яновским и Б.Д. Грековым; отдельные публикации такого материала появлялись и в XIX - начале XX вв 3. О деятельности Киприана в Новгороде в последние годы жизни свидетельствует опубликованное А.Н. Зерцаловым любопытное «доводное дело» на владыку (результат этого доноса остается неизвестным)34. Другой видный археограф С. А. Белокуров издал документацию об освидетельствовании в Москве при участии Киприана Ризы Христовой35. В.А. Фигаровский опубликовал грамоту новгородского правительства в Москву (1615г.), дающую представление о роли Киприана в политической жизни того времени. В. Л. Янин недавно переиздал росписи новгородских святынь, возникшие при Киприане по поручению патриарха Филарета3 .
Из документальных источников, сравнительно недавно введенных в научный оборот, важна опись Новгорода, составленная вскоре после его освобождения от шведов в 1617г. В этом документе находим отрывочные сведения о Киприане как хутынском архимандрите, в частности, любопытные
33 См.: РИБ. СПб., 1875. Т.2. Стлб. 387-389; СПб, 1884. Т.8. Стлб. 348-
349; Пг., 1917. Т.35. стлб. 215 - 217, и др.
34 «О неправдах и непригожих речах» новгородского митрополита
Киприана (1627-1633гг.) / Сообщ. А.Н. Зерцалов. М, 1896.
Белокуров С.А. Дело о присылке шахом Аббасом Ризы Господней царю Михаилу Федоровичу в 1625 году. М, 1891. Переизд.: Сборник Моск. гос. архива Министерства иностранных дел. М, 1893. Вып.5.
36 Фигаровский В.А. О грамоте новгородского правительства в Москву в 1615г. // НИС. Л, 1937. Вып.2; Янин В.Л. Некрополь Новгородского Софийского собора: Церковная традиция и историческая критика. М, 1988. С. 218-224.
25 известия о том, что он отвез в Москву часть имущества своей обители (по-видимому, когда ездил туда во главе новгородской миссии к Михаилу Федоровичу)37. В число ценных источников по теме входят опубликованные еще в 1861 г. по рукописи Соловецкой библиотеки канонические определения Киприана того времени, когда он занимал новгородскую кафедру . Этот документ фиксирует важную сторону церковной деятельности «Старорушанина», свидетельствуя о его попытке четко обозначить сферу «святительского суда», в которую не должны были вторгаться воеводы.
В дозорной и переписных книгах 1624-1626 гг. по Тобольску содержатся данные о «дачах» Киприана, изготовлении при нем церковной утвари, о владычных слугах3 .
Из повествовательных источников по теме на первое место можно поставить летописи. Это НЛ редакции конца 1620-х гг., по мнению большинства исследователей, возникшей в официальных кругах, скорее всего в окружении патриарха Филарета. В НЛ имеется специальная статья о деятельности Киприана в бытность хутынским настоятелем в Новгороде и его московской миссии 1615г. Есиповская летопись основной редакции (1636г.) сообщает об учреждении Тобольской архиепископии, составлении синодика «ермаковым казакам» по распоряжению Киприана. Синодик же, но, как установлено, второй редакции, заключает Есиповскую летопись. Первоначальная же редакция синодика была обнаружена сравнительно недавно Е.К. Ромодановской и трижды ею опубликована. О приезде
51 Опись Новгорода 1617г. М., 1984. 4.1.
-і о
Церковно-судебные определения Киприана, митрополита новогородского // Православный собеседник. Казань, 1861. №11. С. 335-348.
Тобольск: Материалы для истории города XVII и XVIII столетий. М., 1885. С.7, 13, 16, 19-22, 25; ТАД.
26 Киприана в Тобольск и о его пастырской деятельности в Сибири рассказывается и в Книге записной - тобольском летописном своде конца XVII в., хотя с некоторыми хронологическими неточностями. В хронографах говорится об участии Киприана в освидетельствовании Ризы, его участии в поставлений на патриаршество Иоасафа и смерти. Новгородские летописи XVIIb., в частности, Софийский свод 1630 г., Краткий летописец новгородских владык, Летописец новгородским церквам Божиим отражают биографию Киприана как новгородского митрополита, хотя весьма лаконично. В новгородских летописях преимущественно сообщается о назначении Киприана на новгородскую кафедру, въезде его в Новгород, кончине и погребении митрополита40.
В кратком летописце (по определению С.Ф. Платонова, новгородского происхождения), завершающем компилятивное «Иное сказание», говорится об участии Киприана в освидетельствовании Ризы Христовой, его
41 тж
поставлений на новгородскую митрополию и смерти . Из других источников в связи с мнениями, высказанными в литературе, важны «Документальное» сказание о Ризе Христовой, служба в честь принесения в Москву этой святыни, «Повесть о Словене и Русе», отразившаяся в новгородской книжности и проникшая в общерусские летописные своды42.
Из иностранных источников по теме представляет интерес книга
w Новгородские летописи. СПб., 1879; ПСРЛ. М, 1965. Т.14; М., 1987. Т.36; Яковлев В.В. Новгородско-псковская летопись 1630 г. С. 465 - 467.
41 РИБ. СПб., 1909. Т.13. Стлб. 137, 139, 142.
42Гухман С.Н. «Докуметальное» сказание о даре шаха Аббаса России // ТОДРЛ. Л., 1974. Т.28; ПСРЛ. М.; Л., 1962. Т. 27. С. 138 - 140; М, 1968. Т. 31. С. 12, 28; Л., 1977. Т. 33. С. 140 - 142; Ромодановская Е.К. Русская литература на пороге нового времени: Пути формирования русской беллетристики переходного периода. Новосибирск, 1994. С. 203 - 209.
27 известного историографа московской Смуты шведского ученого XVIIb. Юхана Видекинда. В труде этого историка главное внимание уделено русско-шведским отношениям в начале XVIIb., преимущественно по шведским источникам. Видекинд приводит данные о выборгских переговорах 1613г., которые вела с Карлом-Филиппом новгородская депутация во главе с Киприаном . Сведения, сообщаемые Видекиндом, в целом совпадают с материалами русского происхождения.
Научная новизна работы заключается в том, что деятельность видного представителя Русской Православной Церкви XVII в. впервые становится предметом специального анализа, рассмотрены все этапы его многолетней деятельности, определяется место Киприана в истории России первой половины XVII в., прежде всего в судьбах русской церкви.
Хронологические рамки диссертации определяются вехами жизни Киприана - начало XVII в. - 1634г.
Территориальные рамки исследования обусловлены географией деятельности Киприана: Новгородская земля, Москва, Тобольская епархия.
Целью настоящего исследования является анализ многосторонней деятельности Киприана как архимандрита Спасо-Хутынского монастыря, архиепископа Тобольского, крутицкого митрополита, новгородского владыки.
В задачи выполняемого исследования входит
рассмотрение церковной, административной, политической деятельности Киприана на всех ее этапах;
определение места Киприана в развитии русской книжности, в частности, летописания в Сибири, Москве, Новгороде;
выяснение роли Киприана в истории русской церкви, политической
43 Видекинд Юхан. История десятилетней шведско-московитской войны. М., 2000.
28 истории Московского государства в первой трети XVII в.
Объектом исследования служит история русской церкви первой трети XVII в.
Предметом исследования является церковно-административная и культурная деятельность Киприана Старорушанина.
Методологические основы исследования. Основной принцип исследования составляет принцип историзма, позволяющий раскрыть объективную сущность рассматриваемых явлений в различных аспектах и динамике. Мы стремились использовать и комплексный метод, посредством которого можно разносторонне осветить жизнь Киприана на всех этапах его многогранной деятельности. Историко-сравнительный (компаративный) метод дал возможность сопоставить позиции Киприана по многим вопросам общественно-политической жизни со взглядами и поступками его современников.
Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и исследований.
Практические результаты работы состоят в том, что полученные выводы могут быть использованы в лекционных курсах по истории и источниковедению истории России, спецкурсе по истории русской церкви, истории летописания XVII в., а также при создании научных трудов по этой проблематике.
Апробация работы. С докладами по теме исследования автор выступал на краеведческих конференциях в центральной городской библиотеке и этнографическом музейном комплексе г. Нижневартовска (2000 - 2003 гг.), Словцовских чтениях в Тюменском областном краеведческом музее (2001г.); основные положения диссертации отражены в публикациях автора.
Настоящая работа, как думается, немаловажна в плане изучения истории Русской Православной Церкви, ее роли в политической и культурной жизни России первых десятилетий «бунташного века» в целом.
Церковно-административная деятельность Киприана
В начале XVII в. Московское государство пережило один из наиболее драматических периодов в своей истории. Современники называли эти годы Смутой, «смутными летами», «междоусобной бранью», «междоусобием земным», «пленением и конечным разорением», «смятением во всей Русской земле».
Начальные страницы биографии Киприана остаются по недостатку источников малоизвестными.
Ссылаясь на прозвище Киприана, большинство его биографов полагает, что настоятель новгородских обителей, вскоре достигший высших степеней духовной иерархии, происходил из Старой Руссы; другие же исследователи думают, что Киприан являлся выходцем из Новгорода. В литературе Киприана называют (по месту рождения, как предполагается) Старорусенковым или Старорусениным. Точнее его именовать Старорушанином, как, например, во владельческой записи назван он сам, а в одной вкладной записи за 1611г. представлен архидьякон Алимпий Гадов .
По рождению Киприан (его мирское имя остается неизвестным), по-видимому, принадлежал к посадским людям. В Новгороде, когда Киприан был там митрополитом, в софийских дьяках состоял его брат Алимпий Максимов . По-видимому, эту фамилию носил и видный деятель русской церкви 1610-х - 1630-х гг.
Из доноса на Киприана того времени, когда он занимал новгородскую митрополию, известно, что свояк «Старорушанина», происходивший из Пусторжевского уезда, вскоре после принятия пострига стал игуменом псковского монастыря «на Плесе», а следом был переведен Киприаном в архимандриты Юрьевского монастыря. В том же документе упоминается о невестке митрополита вдове Марии, живущей в Молотковом монастыре . Сохранились сведения и о сестре Киприана Анне (очевидно, в замужестве) Тарховой4.
Поскольку в 1601-1610 гг., по данным П.М. Строева, Киприан являлся строителем олонецкого Клементьевского монастыря, можно думать, что родился он в середине последней четверти XVI в. или незадолго перед этим, т.е. около 1570-1575гг.
В 1612 г., опять-таки по сведениям П.М. Строева, Киприан сделался архимандритом новгородского Спасо-Хутынского монастыря5, который принадлежал к числу наиболее авторитетных новгородских обителей. Не исключено, что перевод туда Киприана объясняется фактом принятия пострига именно в этой обители. Таким образом, к началу шведской оккупации Новгорода Киприан возглавил один из наиболее крупных монастырей, благодаря чему вошел, по-видимому, в окружение новгородского митрополита Исидора. Быть может, последний знал Киприана прежде, и по его воле Киприан оказался во главе Хутынского монастыря.
Киприан Старорушанин и русская книжность его времени
Первая треть XVIIB., на которую пришлась пора активной административной и политической деятельности Киприана, - время расцвета русской публицистики. Тогда возникло по меньшей мере сорок произведений, отразивших перипетии «разорения русского».
Наиболее крупные из этих произведений, ставшие классическими памятниками отечественной общественно-политической и исторической мысли, - «История вкратце» Авраамия Палицына, «Временник» Ивана Тимофеева, «Словеса» князя И.А. Хворостинина. Широкую популярность уже вскоре после создания завоевали «Повесть» патриарха Иова о царе Федоре Ивановиче, «Сказание о Гришке Отрепьеве», «Повесть, како восхити», «Повесть о видении некоему мужу духовну», «Плач о пленении и конечном разорении Московского государства», «Повесть о Смуте» («Повесть 1626г.», «Летописная книга»).
И по завершении лихолетья тема «беды во всей России», как выразился Авраамий Палицын, продолжала длительное время занимать русских книжников, напряженно пытавшихся разобраться в причинах пережитой драмы, извлечь из нее уроки на будущее. Немало публицистических сочинений, порожденных «смятением во всей Русской земле», по традиции имело летописную форму. Таковы Поволжский летописец конца первого десятилетия XVII в., Пискаревский летописец - крупнейший памятник частного летописания «бунташного века», НЛ, призванный продолжить официальную традицию повременных записей, которая прервалась в царствование Ивана IV. Среди публицистических произведений, посвященных событиям Смуты, - немало провинциальных сочинений. Они писались в Устюге Великом и Устюжне Железопольской, Новгороде и Пскове, Владимире и на западе России.
Ряд сочинений, позволяющих судить об общественных настроениях Смутного времени и ближайших последующих лет, вышел из-под пера представителей духовенства. Это «История» троицкого келаря Авраамия Палицына, послания патриархов Иова и Гермогена, повести о чудесных знамениях в Москве, Нижнем Новгороде, «Повесть 1606г.» в двух ранних редакциях, «Плач о пленении...», «Повесть о некоей брани, належащей на благочестивую Россию». Представители «чина священствующих», как нужно думать, были причастны и к появлению «Сказания о Расстриге», «Рукописи Филарета», НЛ. Поэтому возможное обращение Киприана к литературному творчеству не должно удивлять, как и тема, котора могла занимать первого тобольского архиепископа, - «Сибирское взятие».
Краткие заметки о начале присоединения «Кучумова царства» к России встречаются уже в Соловецком летописце конца XVIB., В появившихся следом Поволжском, Сольвычегодском, Пискаревском, кратком Московском летописцах. Видимо, хорошо знакомый с богатой новгородской летописной традицией, Киприан, очутившись в Тобольске, решил превратить (быть может, с санкции патриарха Филарета - видного деятеля книжной культуры) местный владычный дом в центр литературной работы, призванной прославить новую архиепископию и создать дополнительные условия для христианского просвещения обширного края. Поэтому с именем «Старорушанина» можно связать наступление нового этапа «идеологического освоения» Сибири (по определению Н.А. Дворецкой), когда значительно окрепли основы местной церковной организации, была упорядочена религиозная деятельность, расширилась пропаганда православия среди коренного населения, с учетом специфики русских жителей зауральских уездов началось оформление культа Ермака и его соратников, - культа, который едва ли не со времени «взятия» казаками «царства» Кучума существовал и у здешних «инородцев», главным образом язычников. Становление в «Сибирской стране» литературной традиции, имевшей на первых порах явно агиографический отпечаток, преследовало наряду с культурно-просветительными, несомненно, сугубо прагматические цели, продиктованные нуждами молодого архиерейского дома и - в конечном счете - высших церковных и светских властей.
Сведений о книжной деятельности Киприана за начальный период его биографии, в том числе в бытность настоятелем Спасо-Хутынского монастыря, не сохранилось, данные такого рода, причем нередко косвенные, относятся к тому времени, когда «Старорушанин» занимал владычную кафедру в Тобольске или являлся митрополитом Крутицким, потом Новгородским.
Заключение
Первая треть XVII в. в истории России отмечена затяжной Смутой и болезненным выходом из нее.
В годы острейшего социально-политического кризиса и вслед за ним, в период длительного правления патриарха Филарета, возросла роль церкви во многих сферах жизни Московского государства. Одним из наиболее крупных церковных деятелей этого времени должен считаться Киприан Старорушанин. Выдвинувшийся в «смутные лета», он вскоре вошел в число наиболее видных православных иерархов, игравших заметную роль и в культурной жизни страны.
Энергия и распорядительность, обнаруженные, видимо, Киприаном в качестве настоятеля небольшой обители в Олонецком крае, привлекли внимание новгородского митрополита Исидора, вместе с воеводой И.Н. Большим Одоевским возглавлявшего русскую администрацию оккупированного летом 1611г. шведами города. Киприан стал архимандритом Спасо-Хутынского монастыря, и уже вскоре в соответствии со старинной новгородской традицией начал выступать на дипломатическом поприще, скорее всего не без участия влиятельного Исидора. Во главе новгородской депутации «Старорушанин» отправился в Выборг на переговоры об избрании шведского королевича русским государем, хотя бы поначалу правителем Новгородской земли. Вероятно, Киприан отражал позиции той части новгородского общества, которая ратовала за водворение в «волховской столице» шведского принца с тем, чтобы со временем тот сделался московским царем. Такая позиция исходила из учета тактических соображений. (Смута продолжала углубляться, значительная часть страны, включая Москву и Новгород Великий, была оккупирована, и с помощью шведских войск можно, как рассчитывали, противостоять агрессии Речи Посполитой или по меньшей мере локализовать завоевания Швеции, если ее принц станет новгородским властителем, а потом и российским). Вместе с тем решение о приглашении Густава Адольфа, затем Карла Филиппа на «Новгородское государство», а со временем и Московское, возможно, преследовало и стратегические цели; не исключено, что новгородцы не прочь были подобным образом вернуть хотя бы некоторые из былых вольностей.
Длительные переговоры, которые вел Киприан «с товарыщи» в Выборге, окончились неудачей по ряду причин. Выяснилось, что в Новгороде набирали силу противники шведской кандидатуры на русский престол. По видимому, еще в Выборге хутынскому архимандриту стало известно о воцарении Михаила Федоровича Романова. Шведские власти не соглашались на предложение новгородцев, чтобы брат короля сперва сделался правителем бывшей республики, и лишь со временем - российским государем.
Уже вскоре по возвращении на родину политическая линия, которой держался Киприан в Выборге, существенно трансформировалась, и, надо думать, отнюдь не по личным мотивам. Новгородский «собор» во главе с митрополитом Исидором склонился в пользу признания государем Михаила Федоровича, но шведские власти, в том числе оккупационные, решили попытаться удержать древний город с округой силой. Эта попытка скоро обернулась неудачей. В Новгороде ширилось движение против захватчиков, провалом закончилась осада Густавом Адольфом Пскова, в Новгороде и на прилегающих к нему землях оккупационные войска испытывали все растущие продовольственные затруднения, порой даже угрозу голода. В этих условиях Киприан возглавил новую посольскую миссию, теперь уже в Москву, чтобы добиваться возвращения Новгорода в состав Российского государства. На переговорах с членами Боярской думы и самим Михаилом Федоровичем архимандриту Хутынской обители удалось наметить пути перехода Новгородской земли под власть нового царя. При этом гарантировалось прощение лицам, активно сотрудничавшим со шведами (в их числе одно время был и сам Киприан). О деятельности хутынского настоятеля, теперь уже, хотя едва ли открыто, враждебной оккупационным властям (недаром он отправился в Москву с их санкции), стало, таким образом, известно при царском дворе, и недаром, когда в 1620 г. было решено учредить архиепископию Тобольскую и Сибирскую, выбор пал на «Старорушанина», имевшего немалый опыт церковно-административной деятельности и слывшего знатоком «келейного и соборного чина».
Похожие диссертации на Киприан Старорушанин - деятель Русской Православной Церкви и духовной культуры первой трети XVII в.
