Введение к работе
Актуальность темы исследования определяется задачами становления свободного рынка в современной России, который на протяжении двух последних десятилетий формируется преимущественно по зарубежным образцам без учета отечественного опыта. Опора на исторические традиции кооперативного движения способна придать национальный характер развитию рыночной экономики в современной России, сгладить противоречия между государством и мелким производителем. Особый интерес представляет опыт кооперативного движения в национальных республиках Северного Кавказа, где ярко проявилась его специфика, определяемая политическими, экономическими и территориальными особенностями региона.
Дополнительную актуальность теме исследования придает необходимость формирования в России гражданского общества, существование которого невозможно без системы объединений и форм деятельности граждан, возникающих в целях защиты индивидуальных и групповых интересов путем самоорганизации общества помимо государственного регулирования его жизни. В этой связи следует обратить внимание на характер взаимоотношений между государством и кооперацией в период укрепления Советской государственности в 1920-е гг.
Период НЭПа является одновременно эпохой яркого расцвета кооперативного движения и, одновременно, его поэтапного вытеснения элементами плановой экономики. Подобное противоречие между структурами гражданского общества и государственной власти традиционно для России. Еще до революции имперская модель модернизации несла в себе глубинное противоречие между поощрением технологических и хозяйственных новшеств и традиционной политической системой. При этом государство играло не только сдерживающую, но и стабилизирующую роль для разрозненных очагов гражданственности: земств, университетов, кооперации, общественных движений. Можно согласиться с Б.Н. Мироновым, который применительно к России под элементами гражданского общества имеет в виду те «социальные группы населения, общественные и сословные организации и институты, которые образовали обособленную, самостоятельную идейно-общественную силу, в той или иной степени оппозиционную официальной власти, но в то же время легитимную, признаваемую государством и всем обществом и которые оказывали влияние на официальную власть разными способами, но, главным образом, посредством общественного мнения». Кооперативное движение на Северном Кавказе в годы НЭПа автор впервые рассматривает с точки зрения взаимосвязи институтов традиционного общества, гражданского общества и централизованного аппарата государственной власти.
Степень изученности проблемы. Историографическое пространство по проблемам кооперации на Северном Кавказе формировалось в тесной связи с изменениями социально-политической атмосферы в стране. Периодическое оживление интереса к различным аспектам истории нэповской кооперации наблюдалось в 1920-е, 1960-е и в конце 1980-х гг. Каждый исторический отрезок времени характеризовался своими методами и подходами к изучению проблемы кооперативного движения. В соответствии с этим можно условно выделить четыре самостоятельных периода в историографии. Первый приходится на 1920-е гг., второй - на начало 1930-х - середину 1950-х гг., третий - на середину 1950-х - середину 1980-х гг., четвертый продолжается с конца 1980-х гг. до настоящего времени. Подобная периодизация является устоявшейся в отечественной историографии и исходит из общественно-политических условий, в которых происходило приращение знаний, определялись теоретические подходы и тематическая направленность исследований.
Как важный инструмент восстановления мирной жизни страны и социалистического преобразования России, кооперация с самого начала 1920-х гг. оказалась в поле зрения политиков, хозяйственников и экономистов. Большинство публикаций тех лет несло на себе отпечаток политической конъюнктуры, доктринальных установок. В целом все большевики были единодушны в том, что будущая социалистическая экономика исключит частную инициативу и любые элементы рыночных отношений. Л.Д. Троцкий в 1923 г. на XII съезде партии заявил: «В конечном счете,… плановое начало мы распространим на весь рынок, тем самым поглотив и уничтожив его». В 1925 г. Н.И. Бухарин писал: «В конце концов, развитие рыночных отношений уничтожит само себя… и сам рынок рано или поздно отомрет, ибо все заменится государственно-кооперативным распределением производимых продуктов». Мнение Н.И. Бухарина интересно еще тем, что здесь он фактически предсказал ситуацию, сложившуюся в народном хозяйстве в годы первой пятилетки.
Работы первой четверти ХХ века отличались многоплановостью, широтой теоретических подходов и оценок, что во многом объясняется поиском перспективной модели развития народного хозяйства в переходный период. По мере изучения иностранной литературы и накопления собственного опыта вышел целый ряд научных и публицистических работ по кооперации. Среди них популярные труды иностранных и отечественных теоретиков и практиков кооперативного движения Кассау Т.О., Жида Ш., Мюллера Г., Тотомианца В., Зельгейма В.Н., Николаева А.А., Прокоповича С, Меркулова В.А. и др.
Региональная историография дореволюционного периода немногочисленна и в основном представлена работами руководителей и участников кооперативного движения. Несмотря на некоторую долю субъективизма, в этих работах представлен обширный фактический материал, предприняты вполне успешные попытки сделать первые выводы. Например, П.А. Миролюбов, находясь на должности губернского инспектора, детально описал состояние и деятельность Ставропольской потребительской кооперации, В.А. Мошков приводит интересные сведения об особенностях кооперативного движения на Кубани и в Терской области. По мнению А.В. Меркулова слабое развитие городской жизни, малочисленный пролетариат, господство натурального хозяйства в деревне, отсутствие навыков общественности и общие неблагоприятные условия привели к тому, что на Северном Кавказе (как и в России - в целом) кооперация возникла на почве общественного настроения, под влиянием иностранной литературы, а не экономических условий. Многие авторы в этом видели ее слабость.
После перехода к НЭПу в начале 1920-х гг. интерес к кооперации возрос не только со стороны ее теоретиков и видных деятелей, но и партийных и государственных работников. Работы этого плана трудно классифицировать, так как они находятся на стыке между источниками и литературой. Серьезной эволюции подверглись взгляды В.И. Ленина на кооперацию, главной задачей которой, кроме снабжения и замены капиталистического аппарата, он считал максимальное вовлечение бедняцких слоев. По мнению В.И. Ленина, только при условии кооперирования, общество могло стать социалистическим.
Стержнем развития историографии стали ленинские разработки новой экономической политики, принципиально определявшие методологию и концептуальную направленность большинства дальнейших исследований. В начале 1920-х гг. В.И. Ленин стал придавать большое значение постепенному, более основательному и осторожному реформистскому подходу к строительству социализма, предлагал перенести центр тяжести на мирную организацию социальной жизни. В то же время он сохранил прежнюю верность революционным принципам, принесшим большевикам убедительную победу в гражданской войне. Подобная противоречивость ленинских представлений привела к расхождению теоретических взглядов его последователей. Основным разработчиком «социалистической модернизации» деревни и одним из последовательных проводников ленинских взглядов был Н.И. Бухарин, который предполагал через кооперацию «врастание» в социализм мелких частников, в том числе и зажиточных.
Значительное влияние на развитие историографии 1920-х гг. оказали теоретические разработки большевистских лидеров, в первую очередь Л.Д. Троцкого, И.В. Сталина, Л.Б. Каменева, Ф.Э. Дзержинского, Г.Я. Сокольникова, А.И. Микояна, А.И. Рыкова, И.Т. Смилги. В своих статьях и выступлениях они часто поднимали острые вопросы кооперативного движения, в том числе в окраинных регионах страны.
В 1920-е гг. цензура еще позволяла говорить об отдельных недостатках партийно-государственного руководства внутренним рынком и социальным снабжением населения Советской России. Ведущие экономисты - Н.Д. Кондратьев, А.Л. Вайнштейн, Л.Н. Юровский и другие в середине 1920-х гг. пытались доказать руководству страны опасность чрезмерного огосударствления экономической жизни. Об этом достаточно аргументировано писали руководители Конъюнктурного института. Исследования 1920-х гг., посвященные данной проблеме, носили в основном популярный и разъясняющий характер. Детальный анализ структуры кооперативных органов в Советской России в годы НЭПа, прежде всего Сельскосоюза и Хлебоцентра, а также их местных организаций, содержится в статье Г.A. Архипова и И.В. Дракина. Н.Г. Бердичевский, A.M. Долматовский и Р.И. Лурье исследовали основы кооперативного законодательства времен НЭПа.
Начало систематическому изучению кооперации было положено в работах видных теоретиков кооперативного движения Н.П. Макарова и А.В. Чаянова, которые занимались им в широком контексте исследования крестьянской экономики. Кооперация рассматривалась как простой и эффективный способ модернизации крестьянских хозяйств, внедрения товарных отношений. Особое место отводилось анализу динамики кооперативных объединений, формам и методам деятельности сельской кооперации. При этом А.В. Чаянов считал, что деятельность кооперации будет естественной и нормальной лишь при условии наличия рынка. Социальную базу кооперации, по мнению ученого, должны были составить развитые капиталистические хозяйства. Подлинные успехи кооперирования он связывал с демократией, которая должна была прийти на смену диктатуре пролетариата, что при существующем политическом режиме было неосуществимо.
Большое количество литературы, вышедшей в 1920-е гг., было посвящено изучению работ В.И. Ленина по проблемам кооперации. Например, М. Кантор начало всей кооперативной работы связывал с первыми шагами общественно-политической деятельности В.И. Ленина. Н. Мещеряков с марксистских позиций систематизировал ленинские работы по кооперации по трем группам: дореволюционные, в условиях военного коммунизма и в период НЭПа. Детальное изучение работ Ленина было вызвано политической необходимостью переходного времени, усиливавшейся внутрипартийной борьбой внутри ЦК партии.
В середине 1920-х гг. активно формировалась региональная историография кооперативного движения, которая носила не только описательный, но и аналитический характер. Например, И. Оборин проанализировал финансовое состояние и количественный рост кооперативов, привел сравнительные данные по сельской и городской кооперации на Юге России. В этот период вышло несколько тематических сборников, посвященных юбилейным датам. К международному дню кооперации Кубсоюзом был выпущен сборник о потребительской кооперации Кубани. К пятилетию установления Советской власти на Северном Кавказе вышел сборник о работе Дагестанской кооперации. Интересные сведения о деятельности северокавказских кооперативов содержатся в «Экономической географии Юго-Востока» (1924 г.). В 1927 г. вышли очерки по истории, экономике и советскому строительству в Терском округе, где содержится информация о деятельности Терской кооперации, ее финансовом состоянии, работе кооперативной промышленности и т.д. В целом, в историографии 1920-х гг. появилась масса оригинальных точек зрения на кооперативное движение, на место и роль кооперации в построении социалистического общества.
С конца 1920-х гг. в советской исторической науке кооперативное движение практически не исследовалось. Все большее место в работах по кооперации отводилось роли и месту государства и партии в кооперативном строительстве. Поворот к форсированному строительству социализма на рубеже 1920-1930-х гг. прервал и саму практику кооперативных отношений, и историографические традиции 1920-х гг. Период с начала 1930-х до середины 1950-х гг. отличался усилением идеологического диктата, апологетикой успехов наступления социализма по всему фронту. С начала 1930-х гг. одним из направлений в литературе становится развенчание недавних кумиров (Н.И. Бухарина, Л. И. Рыкова и др.), разоблачение вредителей (А.В. Чаянова, Н.Д. Кондратьева, Л.Н. Юровского и др.). В 1930-1940-е гг. многие работники кооперации подверглись репрессиям, их имена на время были забыты. На официальном уровне после публикации «Краткого курса ВКП(б)» (1938 г.) произошло утверждение сталинской трактовки НЭПа, как переходного периода, который понимался как постепенное преодоление многоукладной экономики и подготовка к широкомасштабной индустриализации и коллективизации.
Со второй половины 1950-х гг. начался новый период в изучении истории кооперативного движения. После XX съезда КПСС (1956 г.), в связи с намечавшимися экономическими реформами, появилось немало работ по истории НЭПа, преимущественно речь шла об отдельных его «элементах» - госкапитализме, торговле, кооперации. В связи с критикой культа личности И.В. Сталина в историографии стали происходить серьезные изменения. При этом партийное руководство во главе с Н.С. Хрущевым не подвергло сомнению правильность социалистического пути в целом, сложившиеся плановые принципы управления народным хозяйством считались незыблемыми. В данной связи советские ученые могли критически оценивать только отдельные ошибки в деятельности партийных и государственных органов. Однако и этого оказалось достаточно для заметного расширения тематики исторических и экономических исследований. В исторической науке укреплялось ядро ученых, которые пытались, насколько это возможно в советских условиях, отстоять товарную природу советского хозяйства.
Большой интерес при изучении кооперативного движения представляют работы, посвященные деятельности коммунистической партии по восстановлению народного хозяйства, а также очерки истории партийных организаций Северного Кавказа. В работах В.П. Дмитриенко, В.Д. Рогачевой, Н.А. Ваяцкого нашли отражение региональные аспекты развития кооперации, особенности налаживания хозяйственных связей, зависимость кооперативного движения от законодательной деятельности правительства. Немалый вклад в изучение северокавказской кооперации внесли работы М.Т. Узнародова, Г.А. Раенко, Е.Г. Пономарева, С.М. Смагиной, А.В. Воронина, Л.А. Опенкина. Авторы подчеркивали особенности развития кооперации в регионе, связанные с острой классовой борьбой, резкой дифференциацией северокавказской деревни, наличием большого количества сословий и национальностей.
Материалы по истории кооперативного движения на Северном Кавказе содержатся в очерках истории краев, республик, областей и городов. В 1960-1980-е гг. исследователи анализировали методы партийно-государственного руководства торговлей, проблему частной инициативы на рынке продовольствия, систему управления кооперативным движением в 1921-1929 гг. В данный период заметно повысился интерес ученых к проблемам промысловой и потребительской кооперации. Состояние хлебного рынка в стране в момент перехода от военного коммунизма к НЭПу рассматривается в коллективной работе «Крушение мелкобуржуазной контрреволюции в Советской России». Особое внимание авторы уделяют анализу экономического поведения так называемой «мелкобуржуазной стихии». Несмотря на возросшие возможности исторической науки, расширение источниковой базы, в работах 1960-х – первой половины 1980-х гг. были затронуты далеко не все аспекты кооперативного движения в годы НЭПа. Главный акцент авторы делали на развитии потребительской кооперации Ставрополья, Кубани, Терека, национальных районов Северного Кавказа.
В конце 1980-х гг. в результате обострения экономического кризиса вновь возрос научный интерес к кооперации. Принятый в 1988 г. и вступивший в действие закон о кооперации в СССР открыл простор для создания и развития кооперативов во всех сферах экономики и укрепил их правовое положение. Это подтолкнуло исследователей к изучению истории потребительской кооперации и ее роли применительно к современным экономическим условиям, что отразилось в ряде диссертаций по изучаемой проблеме. Большой вклад в изучение истории кооперации внесли отечественные ученые, которые отошли от ее изучения в рамках ленинских идей и увидели новые возможности развития в современных условиях.
Новые оценки кооперативного движения в годы НЭПа характерны для исследований E.Г. Гимпельсона. В работах Л.Е. Файна на большом массиве источников показано, что административный нажим на кооперацию при военном коммунизме в целом сохранился и в годы НЭПа. Автор приводит мысль об обреченности кооперативного сектора в СССР в 1920-е гг., о неизбежности его тотального огосударствления. В этих условиях было запрограммировано не смягчение, а наоборот, обострение проблем продовольственного снабжения. К аналогичным выводам приходят в своих исследованиях и другие авторы, по мнению которых кооперация в годы НЭПа фактически не была защищена от произвола бюрократических структур.
Развитие кооперации в отдельных регионах в годы НЭПа прослеживается в работах М.В. Цветковой, С.В. Виноградова, А.П. Килина, В.А. Ильиных, Т.М Карловой, Н.А. Грика, Е.А. Демчика. В 1990-е гг., как правило, в работах присутствовала положительная оценка кооперативного движения в эпоху НЭПа. Утверждалось, например, что НЭП в условиях многоукладности создал к концу 1920-х гг. благоприятную конъюнктуру в развитии сельского хозяйства. Стагнационные же процессы были вызваны во многом искусственно, чтобы идеологически и политически обосновать подготовку и проведение «аграрной революции».
Проблемы кооперации нашли отражение в общих работах по истории Северного Кавказа в 1920-е годы. Весомый вклад в изучение кооперации внесли А.П. Корелин, В.П. Данилов, Е.Н. Козлова, В.А. Марьяновский и др. Большое значение для формирования представления о степени изученности проблемы имеет библиографический указатель Ю.А. Ильина, в котором дан обзор литературы по кооперации. Особый интерес представляет работа Р.Н. Парамоновой о современной историографии отечественного кооперативного движения 1920-х гг., в которой отслеживаются научные и научно-практические конференции, посвященные проблемам кооперации, приводится ряд диссертационных работ по материалам различных регионов России.
В современной отечественной историографии сохраняется стойкий интерес к кооперативному движению на Северном Кавказе в годы НЭПа. Именно здесь появились в последние годы серьезные труды, рассматривающие широкий спектр проблем кооперации в условиях 1920-х годов. В целом, анализ историографии показал, что за исследуемый период значительно расширилась источниковая база изучения кооперативного движения в нэповской России, наблюдалась взаимная координация исследовательских усилий представителей различных отраслей гуманитарного знания (историков, политологов, социологов, философов, правоведов, психологов), что, безусловно, дало положительные результаты. Однако это не означает, что заявленная тема полностью исчерпана, что относится, главным образом, к региону Северного Кавказа. Напротив, накопленная источниковая база и историографический опыт должны стать научной основой для дальнейшего исследования истории северокавказской кооперации в 1921-1929 гг.
Актуальность и научная значимость темы, ее недостаточная разработанность определили цель и задачи исследования.
Цель диссертации – с опорой на комплекс документов обобщить и проанализировать исторический опыт и уроки кооперативного движения на Северном Кавказе в условиях НЭПа в 1921-1929 гг.
В соответствии с целью предполагается решение следующих задач:
- рассмотреть общие закономерности и особенности становление кооперации на Северном Кавказе в контексте общероссийского исторического процесса начала ХХ века;
- проанализировать характер и содержание общественно-политических дискуссий по проблемам кооперативного движения на Северном Кавказе в годы НЭПа;
- с опорой на новые материалы показать особенности социальной базы северокавказской кооперации в 1920-е гг.;
- выявить принципы взаимодействия и взаимовлияния органов государственной власти и региональной кооперативной системы в условиях рыночных отношений;
- проанализировать роль кооперации в развитии социально-экономической сферы Северного Кавказа в 1920-е гг., в повышении жизненного уровня и удовлетворении потребительского спроса населения региона;
- раскрыть механизм партийно-государственного контроля кооперативной системы Северного Кавказа и специфику реорганизации кооперативной сети в условиях укрепления вертикали власти во второй половине 1920-х гг.
Хронологические рамки исследования определены на основании устоявшейся периодизации отечественной истории и охватывают период 1921-1929 гг. Несмотря на историческую непродолжительность, исследуемый период отличается содержательным разнообразием. Его начало связано со сменой модели экономического развития, которая вызвала изменения во всех сферах жизни общества, в том числе и кооперации. Стабилизация политической и социально-экономической обстановки в стране в условиях новой экономической политики способствовала возрождению различных видов кооперации, развитию многообразия их деятельности. Централизация экономического управления в конце 1920-х гг. в условиях перехода к форсированной индустриализации привела к поэтапному свертыванию кооперативного движения, которое практически полностью было вытеснено из экономической жизни страны вместе с другими элементами рыночной экономики.
Территориальные рамки исследования включают территорию Северного Кавказа в современном административно-территориальном делении. Развитие кооперации показано на примере территорий Краснодарского края, Ставропольского края, республики Адыгея, Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии, Северной Осетии, Чечни, Дагестана и Ингушетии. Этот регион представляет значительный научный интерес в политическом, социальном, экономическом, историческом плане.
Источниковая база. Основу диссертации составил широкий круг документов, которые разделены по группам: архивные документы, нормативно-правовые акты, сборники документов и материалов, работы лидеров государства, воспоминания и публицистика, статистические данные и материалы периодической печати.
Большую часть источников составили материалы фондов центральных и региональных архивов, многие из которых привлечены и проанализированы впервые. В государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ) значительный материал по изучаемой проблеме сосредоточен в фондах Совета Народных Комиссаров РСФСР - Совета министров РСФСР (Ф. Р-130) и Совета труда и обороны при Совете народных комиссаров РСФСР (Ф. Р-6751). Из протоколов, докладов, постановлений, резолюций, переписки и других материалов, содержащихся в этих фондах, автор почерпнул сведения о состоянии кооперации в стране в целом и на Северном Кавказе в частности.
В Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ) кроме фонда Центрального комитета КПСС (Ф. 17) изучены материалы фондов Кавказского Бюро ЦК РКП(б) (Ф.64) и Юго-Восточного Бюро ЦК РКП(б) (Ф. 65). В Российском государственном архиве экономики (РГАЭ) особый интерес представляет фонд Центрального Союза потребительских обществ СССР (Центросоюза СССР) (Ф. 484), в котором отложились данные о национальных союзах кооперации, их социальном составе, состоянии и деятельности на Северном Кавказе в 1920-е годы. Важные сведения о развитии кооперативного движения на Северном Кавказе в годы НЭПа нашли отражение фондах Всероссийского хозяйственного центра городских и фабрично-заводских потребительских коммун (Ф. 1684), Центральной секции рабочей кооперации Центросоюза СССР (Ф. 526). В диссертации широко использованы документы личных фондов А.В. Чаянова (Ф. 731) и Н.Д. Кондратьева (Ф. 769).
Значительный объем материала по проблеме кооперативного движения на Северном Кавказе содержат местные архивы. В ходе анализа роли советских и партийных организаций в кооперативном строительстве большую помощь автору оказали материалы фондов государственного архива Ростовской области (ГАРО): Северо-Кавказской краевой плановой комиссии при Крайисполкоме (Ф. Р-2443), Донского окружного исполнительного комитета (Донисполкома) (Ф. Р-1798) и Краевого исполнительного комитета Юго - Востока России (Ф. Р-1485). Особый интерес представляет фонд Северо-Кавказского краевого кооперативного совета в ГАРО (Ф. Р-539), информация которого помогла проанализировать социальный состав северокавказской кооперации. В фондах Крайсовпрофа (Ф. Р-2287) и Северо-Кавказской краевой рабоче-крестьянской инспекции (Ф. Р-1185) сохранилась информация о взаимоотношениях кооперативных организаций и профсоюзов и о роли рабоче-крестьянской инспекции в кооперативном строительстве в годы НЭПа. В центре документации новейшей истории Ростовской области (ЦДНИРО) использованы документы фонда Северо-Кавказского Крайкома ВКП(б) (Ф. 7).
В региональных архивах сохранился богатый фактический материал о подготовке партийных кадров для работы в кооперации, сведения о количестве коммунистов в кооперативах, работе кооперативных комиссий при парткомах, крайкомах и окружкомах РКП(б). Эти сведения позволяют составить объективное представление о влиянии партийных и советских органов на развитие кооперативного движения в регионе. В государственном архиве новейшей истории Ставропольского края (ГАНИСК) автор изучил материалы фондов Терского окружкома ВКП(б) (Ф. 5938) и Терского губкома РКП(б) (Ф. 7). В государственном архиве Ставропольского края (ГАСК) интерес представляют фонды Ставропольского губернского революционного комитета (Ф. Р-100), Терского губернского революционного комитета (Ф. Р-1316), исполнительного комитета Ставропольского губернского совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (Ф. Р-163), Исполнительного комитета Ставропольского городского совета народных депутатов (Ф. Р-314). О тяжелом экономическом положении края, народного хозяйства и трудных условиях работы кооперации свидетельствуют документы фондов Терского губернского Совета народного хозяйства (Ф. Р-1233) и Ставропольского губернского Совета народного хозяйства (Ф. Р-201). Особую ценность представляют отчеты кооперативов, протоколы заседаний кооперативных правлений, сведения о протестах, кредитах, балансах обществ, документы, касающиеся взаимоотношений с местными партийными и государственными организациями.
Отдельная группа источников представлена нормативно-правовыми актами, которые можно дифференцировать на законы и подзаконные акты, акты союзного, республиканского и местного происхождения. В их составе Конституции, постановления, резолюции и иные решения съездов Советов, акты, принимаемые на сессиях ЦИК СССР, утверждаемые президиумами ЦИК СССР и ВЦИК РСФСР, исходящие от СНК СССР и РСФСР. Обширная группа подзаконных актов включает в себя распоряжения, инструкции, циркуляры, иные документы наркоматов и их структурных подразделений, занимавшихся вопросами кооперации. Наиболее полно представлены акты, исходящие от ВСНХ и Наркомпрода. Изучение подзаконных правовых актов как центрального, так и местного уровня, позволило сделать вывод о взаимодействии органов государственной власти с кооперативными организациями. Рассматривая эти документы, можно разграничить компетенцию различных ведомств и сделать вывод о том, что дублирование ведомствами некоторых полномочий приводило к неразберихе в правоприменительной практике. Особую значимость представляют акты, закрепляющие правовое положение различных видов кооперативов.
К материалам официального делопроизводства относятся протоколы заседаний высших органов государственной власти, коллегий отдельных наркоматов, их управлений, а также специальных комиссий и совещаний (Кооперативного совещания при ЦК партии). Значительный интерес представляют директивные документы и переписка между отдельными учреждениями.
Учитывая особую роль РКП (б), а затем ВКП (б) в политической системе советского общества, изучение кооперативного движения на Северном Кавказе потребовало привлечения партийных документов. Все значимые политические стратегии, касающиеся кооперации, оформлялись партийными решениями, а затем утверждались соответствующими государственными органами. Политико-идеологические основы отношения советской власти к кооперации отражены в программах партии, резолюциях партийных съездов и конференций, которые широко использовались в диссертации. При написании работы использовалось большое количество декретов и постановлений Советского правительства, из которых автор выделил наиболее важные для развития северокавказской кооперации.
Особый интерес представляют документы таких общественных организаций как кооперативные союзы и съезды, включающие уставы, решения, резолюции, циркуляры, распоряжения и инструкции, приказы и стенограммы. Материалы ревизий, проверок, обследований, балансы кооперативных организаций, журналы и книги учета позволяют судить об особенностях финансово-хозяйственной деятельности кооперативных организаций. Различные статистические сведения отражают количество зарегистрированных кооперативов, численный состав кооперативных организаций. Значимыми являются отчеты, обзоры, донесения и доклады кооперативных организаций и их союзов. Они показывают особенности правового положения кооперативов на конкретной территории, характер взаимоотношений между органами местной власти и кооперативными организациями.
Важную группу источников составили опубликованные сборники документов и материалов, в которых широко представлены сведения о финансовом состоянии северокавказской кооперации, территории ее распространения, итогах работы в годы НЭПа. Особую ценность представляют годовые отчеты кооперативов Северного Кавказа, содержащие информацию об их работе в условиях новой экономической политики. Наиболее полные сведения о противоречиях и разногласиях в вопросе кооперативного строительства среди видных государственных и партийных деятелей содержатся в выступлениях и речах партийных лидеров. Важным источником, раскрывающим кооперативную политику государства, являются протоколы Президиума Госплана СССР. Значительный материал по истории северокавказской кооперации содержится в региональных сборниках и хрестоматиях. Особое внимание уделялось анализу разнообразного статистического и справочного материала, а так же воспоминаниям и публицистике.
Большой ценностью для изучения заявленной темы обладают специализированные периодические издания, такие как журналы «Кооперативное слово», «Известия общества потребителей», «Вестник кооперации» и др. На страницах кооперативной печати освещались деятельность отдельных кооперативных организаций, велась полемика по вопросам совершенствования и применения кооперативного законодательства, отражались другие темы.
Научная новизна диссертации определяется широтой и масштабностью поставленных исследовательских задач, решением крупной научной проблемы, ранее не подвергавшейся комплексному научному анализу. Обращение к системному исследованию кооперативного движения на Северном Кавказе в годы НЭПа позволило преодолеть характерный для отечественной историографии разрыв целостной по своей сути проблематики. В работе впервые основательно и всесторонне исследуется социальная база кооперативного движения, его роль в развитии социально-экономической сферы региона, показано особое значение государства, преследовавшего цель преодолеть частную инициативу в экономическом пространстве Советской России.
Активизация кооперативного движения в первой половине 1920-х гг. тесно связана с ослаблением регламентации хозяйственной деятельности низовой сети, предоставлением возможностей проявления инициативы со стороны кооперативной общественности. Государственное регулирование касалось в основном вопросов ценообразования и кредитной политики, что стабилизировало рынок и позволило кооперации раскрыть свои преимущества перед частной торговлей.
Развитие кооперативного движения на Северном Кавказе в первой половине 1920-х гг. основывалось на широком использовании опыта дореволюционной кооперации. В работе автор показывает наличие определенной преемственности в региональной кооперативной политике царского и советского правительства, суть которой заключалась в применении принципа сочетания государственного регулирования хозяйства с известной самостоятельностью кооперативных объединений. Советское государство поддерживало кооперацию для решения задачи полного кооперирования бедноты и середняков, но в полной мере реализовать эту задачу кооперативные объединения Северного Кавказа не смогли.
Специфика северокавказской кооперации заключалась в том, что она формировалась на хорошо подготовленной для коллективных отношений почве традиционного общества. В значительной степени по этой причине рост коммунистического внедрения в кооперацию на Северном Кавказе шел медленнее, чем в среднем по стране.
В северокавказской кооперации сочетались общие принципы и особенности кооперативного движения в условиях НЭПа. Уникальные природно-климатические условия, историко-культурные и хозяйственные типы социальной деятельности создали на Северном Кавказе возможность для динамичного развития многообразных видов и форм кооперации, не характерных для других регионов страны. Сельскохозяйственная, потребительская, кустарно-промысловая и другие виды кооперации являлись элементами единого общественно-хозяйственного механизма, отражавшего интересы производителей и потребителей города и деревни. Совокупность деятельности различных видов кооперации рассматривается в работе как отражение межхозяйственной интеграции и социального партнерства в решении материальных проблем различных слоев населения.
В кооперативном движении Северного Кавказа в годы НЭПа проявилось стремление местных сообществ к поэтапной экономической модернизации, преодолении отсталости и замкнутости региона. Учитывая, что кооперативное движение являлось яркой общественной инициативой, оно могло стать весомым фактором реформаторского варианта модернизации. Однако с принятием на XIV съезде ВКП(б) в декабре 1925 г. программы индустриализации ставка была сделана не на общественную инициативу, а на директивное управление экономической жизнью страны. В этой связи теоретическое наследие данного периода включает две противоположные по своей сущности платформы: концепцию отрицания самостоятельной роли кооперации в экономике страны и концепцию признания последней в качестве важнейшего компонента рыночных отношений. Содержание этих концепций имеет важное методологическое значение для анализа деятельности кооперативного движения на Северном Кавказе в условиях НЭПа.
Огосударствление кооперации преследовало цель ускорить экономическую модернизацию, поставив кооперативные объединения под жесткий контроль власти, однако на практике была нарушена органичная структура экономических отношений как внутри мелкотоварного сектора, так и между сельскохозяйственным и промышленным производством. Коллективизация привела к окончательной ликвидации кооперативного движения, поскольку исчезала основная движущая сила кооперативных объединений – индивидуальное крестьянское хозяйство.
Ликвидация кооперативного движения была связана не только с действиями сталинского руководства, но и с изменением конкретно-исторической обстановки в стране и мире на рубеже 1920-1930-х гг. Являясь организацией демократического типа, кооперация не соответствовала требованиям ускоренной модернизации экономики страны, объективно необходимой ввиду значительного отставания СССР от ведущих западных стран и реальной внешней угрозы.
Практическая значимость диссертации состоит в том, что собранные материалы, полученные результаты и научные выводы могут быть использованы в деятельности государственных, в т.ч. финансовых органов. Материалы диссертации могут использоваться для подготовки научных и учебно-методических трудов, привлекаться в процессе преподавания в учебных заведениях, занятых подготовкой административно-управленческих работников, экономистов, юристов, специалистов историков, социологов и т.д.
Методологической основой диссертации являются принципы научной объективности, системности и историзма. В исследовании использовались историко-сравнительный, историко-генетический, проблемно - хронологический, ретроспективный и статистический методы. Использование историко-сравнительного метода позволило при сопоставлении отдельных этапов социально-экономического развития выявить объективные закономерности развития. Применение историко-генетического метода позволило выявить причинно-следственные связи, закономерности исторического развития, наиболее ярко и точно охарактеризовать реальную историю объекта. Проблемно-хронологический метод позволил изучить целый ряд проблем во временной последовательности. Использование статистического метода помогло составить сравнительно-статистические таблицы количественного и качественного состояния кооперации Северного Кавказа. Применение методов ретроспективного анализа позволило сделать определенные выводы и заключения в ходе исследования. Использование указанных принципов и методов исторического исследования позволило дать более полную характеристику развития кооперативного движения на Северном Кавказе в изучаемый период.
Апробация исследования. Результаты диссертации изложены в публикациях автора, а также в сообщениях и докладах на научных конференциях.
