Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. ХОЗЯЙСТВЕННО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ НАСЕЛЕНИЯ ЗАПАДНОГО УРАЛА И ЕГО ВЛИЯНИЕ НА СОСТОЯНИЕ ПОСЛЕВОЕННОЙ УГОЛОВНОЙ ПРЕСТУПНОСТИ 34-124
1. Социально-экономическая ситуация на Западном Урале после окончания войны.
2. Состояние уголовной преступности в Молотовской области в послевоенные годы
ГЛАВА II. ОРГАНИЗАЦИЯ БОРЬБЫ С УГОЛОВНОЙ ПРЕСТУПНОСТЬЮ В РЕГИОНЕ
В 1945-1953 ГГ. И ЕЕ ИТОГИ 125-205
1. Мероприятия партийных и советских органов Молотовской области по профилактике преступных проявлений населения.
2. Деятельность органов исполнительной власти области по борьбе с уголовной преступностью.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 206-216
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 217-241
ПРИЛОЖЕНИЯ
- Социально-экономическая ситуация на Западном Урале после окончания войны.
- Состояние уголовной преступности в Молотовской области в послевоенные годы
- Мероприятия партийных и советских органов Молотовской области по профилактике преступных проявлений населения.
Введение к работе
Возросшие масштабы уголовной преступности, неблагоприятные тенденции ее динамики, серьезные качественные изменения важнейших сущностных характеристик преступного поведения - все это усугубляет криминальную обстановку в Российской Федерации, выводит ее на первый ряд самых острых проблем социальной жизни нашего общества. При этом, с одной стороны, рост преступности есть показатель социальных изменений российского общества, однако, с другой - это индикатор того, что многие граждане государства не могут легально удовлетворить большую часть своих потребностей, и вынуждены искать незаконные пути.
Переход от командно-административной системы и планового хозяйства к рыночной экономике и радикальной демократизации политической системы породил множество социальных проблем. Развал государства, падение его экономической мощи, все это заставило иначе взглянуть на период сталинского правления в истории нашей страны. Поиск ответов на возникшие проблемы, возвращение к идее сильного государства, наведение порядка внутри страны, в последнее время еще более повысил интерес в обществе среди представителей различных отраслей знания - историков, экономистов, социологов, юристов и др. к историческому опыту послевоенного развития нашей страны. Особенно к такой важной проблеме, как борьба с уголовной преступностью.
Формирование теоретических основ реформы политической системы, создание правового государства, внедрение демократизма в управлении, укрепление правопорядка и законности относится к числу важнейших задач исторической науки, разрешение которой предполагает разработку широкого круга проблем. В их числе наиболее сложными и злободневными являются реорганизация системы правоохранительных органов, уголовного законодательства в соответствии с запросами современного этапа общественного развития, политики, экономики, особенностями регионального уровня. Определение компетенции органов милиции и установление четких принципов их взаимодействия с другими органами правоохранительной системы государства, общественными организациями являются актуальными проблемами, которые приобрели особую остроту в 1990-е годы, при переходе страны к демократии и рыночной экономике.
Сегодня отчетливо наблюдается возросшее беспокойство государства, в том числе его силовых структур, которые, в новых условиях демократических преобразований, пока не могут найти эффективных мер, чтобы затормозить это опасное социальное явление. Соответственно возрастает значимость и актуальность исследований, как основных аспектов преступных явлений, так и развития правоохранительных органов, совершенствования форм и методов их деятельности, направленных на обеспечение безопасности человека. При этом, социальные эксперименты в правоохранительной сфере общества дорого обходятся гражданам. Научное познание предполагает в этих целях изучение исторического опыта. «Уходящее время уносит незавершенные проекты, не дает им завершиться, заменяет их другими, но и ставит вопрос о сохранении содеянного»1.
Несмотря на многие негативные стороны советского периода нашей страны, тогда были выработаны такие формы жизни, которые были утрачены Западом, к которым он начинает стремиться. К ним относятся: отсутствие или меньшая степень отчуждения, ценностная рациональность при нехватке целерациональности в противоположность целерациональности Запада и недостаточности ценностных регуляторов; отсутствие худших образцов массовой культуры; солидарность и пр. В настоящее время есть немало работ, в которых идея объединения основ современных и традиционных обществ звучит все более определенно и все более настойчиво . Представление о новом обществе сближает черты традиционного и современного обществ. Оно
Федотова В.Г. Рациональность как предпосылка и содержание модернизации общества. // Исторические типы рациональности. В 2-х т. Т.1. - М.: ИФРАН, 1995. С. 184. Хабермас Ю. Модерн - незавершенный проект // Вопросы философии. 1992. № 4. включает в себя: ориентацию на новое с учетом традиции; соединение ценностной и целевой рациональности; использование традиции как предпосылки модернизации; светскую организацию социальной жизни, но и значение религии и мифологии в духовной сфере; значение выделенной персональности и, вместе с тем, одобрение и использование имеющихся форм коллективности; сочетание мировоззренческих и инструментальных ценностей; демократический характер власти, но признание авторитетов в политике и др.
В связи с этим, в современных условиях роста уголовной преступности особую актуальность и значимость представляет обращение к послевоенному периоду истории нашей страны, когда наблюдалась во многом аналогичная сегодняшней криминальная ситуация, но государство сумело ее поставить под контроль. При всей неоднозначности и противоречивости данного периода, процессов происходящих тогда в экономике и политике, аналогичными с сегодняшним днем видятся задачи государства: восстановление экономического потенциала и организация общественных отношений. Так или иначе, эти процессы связаны с проблемой соблюдения законности, борьбы с различными видами и формами преступности.
Предпринятые в то время шаги по подъему экономики, разрушенного и запущенного в войну хозяйства, сопровождались изменениями в области государственного управления, изменениями в правовой системе, реорганизацией правоохранительных органов. Конкретными задачами, решавшимися при переходе к мирной жизни, были разработка и применение новых правовых основ организации и функционирования всех звеньев правоохранительной системы, общественных и партийно-хозяйственных структур.
В то же время, жесткая установка на приоритет общегосударственных задач, эволюция командно-административной системы, постоянно поддерживаемый лозунг на борьбу с врагом, стремление управлять всеми процессами, происходящими в обществе при ограниченности возможностей явились той основой, на которой стали возможными рецидивы репрессивных методов конца
тридцатых годов, с присущими тому периоду возможностями принуждения и насилия. Понимание причин этого поможет, на наш взгляд, избежать ошибок прошлого в проведении современной уголовной политики России.
Кроме этого, реализация государственной политики борьбы с уголовной преступностью всегда носила и носит конкретный характер. Так, большое воздействие на политику руководства страны и области в рассматриваемый период оказывали региональные особенности, связанные со спецификой хозяйственной деятельности в области, географии расселения жителей, их менталитета, исторически сложившихся форм взаимодействия с центральной властью. Территория Пермской области традиционно была местом массовой ссылки, а во время и после Великой Отечественной войны — высылки репрессированных народов, военнопленных и одним из центров ГУЛАГа. Тогда, как и сейчас, наиболее остро вопросы преступности стоят в крупных промышленных городах, а также в удаленных от центральных районов страны территориях. Изучение правильной пространственной организации территории и ее управления, на наш взгляд, играет одну из решающих ролей в деле борьбы с криминальными явлениями.
Уголовная преступность и методы борьбы с ней в г. Молотове и Молотовской области, несмотря на типичные для послевоенного времени причины и организацию централизованной борьбы, имели свои, ярко выраженные особенности, обусловленные спецификой экономического развития и политической обстановки одного из крупнейших промышленных регионов страны.
К ним относятся: большое количество прибывшего в область некоренного населения; внутренняя и межрегиональная миграция; приоритет в размещении производственных мощностей над развитием социальной инфраструктуры. Кроме того, остаточный принцип финансирования местной промышленности, слабо удовлетворявшей нужды своих жителей; неразвитость сельского хозяйства, и следующая отсюда бедность населения, низкий уровень их жизни; отсутствие общей и правовой культуры - эти и другие особенности оказывали решающее влияние на состояние и борьбу с уголовной преступностью в Молотовской области в послевоенные годы.
Исследование уголовной преступности после войны невозможно без освещения роли партийных, государственных и общественных организаций в борьбе с ней и ее эффективности; выявления зависимости динамики и уровня уголовной преступности от степени государственного контроля; роли постепенного перехода государства от жестких, репрессивных способов борьбы в лице органов милиции - к правовым методам воздействия и внедрение дисциплинарных способов организации общества.
Каждая из этих проблем представляет повышенный интерес в современных условиях, и в данном случае опыт прошлого мог бы представлять несомненный научный интерес для скорейшего и правильного их разрешения, пусть даже не с точки зрения творческого заимствования соответствующих идей того времени, а предложения подходов, которые могли бы явиться звеньями выработки методологии их разработки.
Обзор исследовательской литературы по теме работы показал, что проблема борьбы с уголовной преступностью в Молотовской области в послевоенные годы в исторической науке еще не ставилась и не изучалась. Это связано с тем, что уголовная преступность как социально-правовое явление, возникающее из-за рассогласования интересов государства и общества и борьба с ней, находится на стыке научных дисциплин, политической и социальной истории, истории права, правовых учений и правоохранительных органов.
Выбор автором территориальных рамок исследования предполагает обзор различной литературы по истории Молотовской области послевоенного периода. Таким образом, при исследовании взятой темы, автором использовалась не только работы историков, но и вся литература, так или иначе сопряженная с ней. Исходя из этого, историография вопроса включает в себя следующие разделы:
• Коллективные монографии, сборники научных статей по общим вопросам послевоенной истории СССР.
• Крупные исследования по социальной истории СССР, рассматривающие положение рабочего класса, крестьянства, других социальных групп в данный период.
• Работы по политической истории СССР того периода, биографии видных политических деятелей той эпохи, труды, рассматривающие внутреннюю политику Советского государства и вопросы организации и осуществления власти. Из этого блока работ можно выделить особо многочисленные исследования и публикации по политическим репрессиям в СССР после войны.
• Исследования по истории правоохранительных органов советского государства, где рассматриваются вопросы борьбы с уголовной преступностью в послевоенные годы.
• Криминологические труды видных советских юристов, которые изучали исторический опыт советского государства по борьбе с послевоенной уголовной преступностью.
• Историография, освещающая послевоенный период Молотовской области, включающая в себя работы пермских исследователей, которые характеризуют социально-экономическое положение области, работу партийных, советских и правоохранительных органов по предотвращению уголовной преступности.
По уровню научности привлекаемые работы делятся на: 1) крупные исследования, выпущенные под эгидой Академии наук, исследовательских институтов (н-р, Института российской истории); 2) научные труды историков, изучающих отдельные аспекты изучаемой проблемы, как отечественных, так и зарубежных; 3) статьи в научных сборниках и журналах; 4) диссертации; 5) публикации в виде очерков, статей, заметок в газетах, журналах и брошюрах.
По хронологической последовательности исследовательскую литературу по проблеме можно разделить на: источники до 1953 года; советского периода (с 1953 г. - по конец 1980-х годов) и труды современных исследователей. Рассмотрим подробнее каждые из них.
До 1953 года открытых научных разработок проблем борьбы с уголовной преступностью практически не было. Это связано с полной засекреченностью уголовной проблематики. Интерес представляют данные о подготовке проектов новых Уголовного и Уголовно-процессуального кодексов СССР, к разработке которых привлекались научно-исследовательские институты, юридические факультеты университетов и коллегии адвокатов1. Можно отметить работу М.М. Исаева, где рассматривается механизм принятия решений Верховным судом2. Проблему соотношения законов, актов исполнительной власти и постановлений суда рассматривали в Институте права АН СССР, где пришли к выводу о том, что суды могут корректировать неправовые, с их точки зрения, указы, что снижало уровень преступности3. Отдельные вопросы борьбы с уголовной преступностью, с приведенными примерами из различных областей СССР (в т.ч. Молотовской), публиковались в журнале «Социалистическая законность»4.
В Молотовской области в послевоенные годы уголовная проблематика обсуждалась только в рамках служебной деятельности правоохранительных органов, что отражено в обзоре первоисточников. Единственная специализированная газета «На посту» (орган управления охраны общественного порядка Молотовского облисполкома), где иногда обсуждались вопросы борьбы с уголовной преступностью в области, была для служебного пользования.
Криминогенные факторы и политику руководства области можно обнаружить в открытых источниках по социально-экономическому развитию Молотовской области. К ним относятся, прежде всего, выступления руководителей области перед собраниями партийных и хозяйственных руководителей, документальные отчеты их деятельности . пропагандистским брошюрам, журнальным и газетным публикациям по насущным проблемам жителей2.
Период хрущевской «оттепели» характеризуется ростом интереса советских ученых к криминальной проблематике в СССР. Ее развитие шло в рамках криминологии и социально-экономических исследований по послевоенной истории.
Вообще, советская криминология родилась в 1920-х годах как практическое направление уголовной статистики. Ее уровень был изначально высок, т.к. методы изучения преступности были разработаны еще в трудах таких дореволюционных российских социологов как Питирим Сорокин. Так, его работа «Преступление и кара, подвиг и награда: Социологический этюд об основных формах общественного поведения и морали» (1914), где он выявил определенную динамику применения кар и наград: от интенсивного в более примитивных и антагонистических социальных структурах до полного исчезновения в желаемом будущем, на наш взгляд, помогает понять причины жестких мер советского руководства в борьбе с уголовной преступностью в послевоенный период. До войны при ЦСУ РСФСР, затем СССР, при губернских судах функционировали отделы моральной статистики, изучавшие преступность, ее причины, личность преступников. Появился первый отечественный институт по изучению преступности и преступников, который издавал на четырех языках полноценные статистические обзоры о преступности в СССР до 1935 года. После 1935 года криминология, как и советская социология, перестала существовать, исследования проводились фрагментарно и под грифом «секретно». Возрождение криминологии последовало в 1950-х - начале 1960-х гг.
С 1950-х годов и по наше время, одним из ведущих теоретиков советского, а теперь и российского уголовного права является И. И. Карпец, который в своих работах1 сумел выйти из привычных схем в объяснении причин и характера преступности в советском обществе - временными трудностями и пережитками капитализма. Он рассмотрел более детально и в сравнении некоторые виды преступлений на различных этапах развития советского общества. И, вследствие этого, пришел к выводу об общей системности экономических, социальных и культурных причин преступности в СССР. «Теоретические концепции преступности (как и практику борьбы с ней) нельзя отрывать от теоретических разработок всех наук, занимающихся обществом, государством, человеком. В той или иной степени первые отражают достоинства и недостатки вторых. Разрыв между ними весьма болезнен для науки и практики в целом. А их взаимосвязи и контакты весьма плодотворны»2. Но к таким, выводам исследователи преступности в СССР пришли не сразу. Отход от идеологических схем происходил постепенно. На смену объяснениям причин уголовной преступности только временными трудностями и наследием капитализма, приходили научные исследования юридических, социально-экономических и иных факторов.
Из рассмотренных работ юридического характера непосредственно затрагивающих тему послевоенной преступности, можно выделить диссертацию М.Х. Комахидзе об особенностях действия Указа от 4 июня 19 года1 В ней автор дал правильную, на наш взгляд характеристику причин послевоенной преступности, видя не только ее экономическую составляющую, но и особенности действия уголовного законодательства в данный период.
В мае 1963 года организуется Всесоюзный институт по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности. С 1964 года Постановлением ЦК КПСС о юридическом образовании и юридической науке криминология вносится в учебные планы как обязательная дисциплина юридических вузов. Результатом исследования истории уголовной преступности в СССР должен был стать труд созданный коллективом авторов Института прокуратуры: «Преступность в СССР. 1917-1970 гг.». Однако, он не был опубликован, т.к. данные использованные в нем были засекреченными. Отдельные публикации свидетельствуют о позиции авторов этой работы. Так М.Н. Герйет считал, что уголовная преступность имеет свою диалектику развития, отличную от политики государства2. В 70-е годы советские криминологи пришли к еще одной важной мысли, что преступность «это комплексная проблема ряда пограничных дисциплин»3.
В 80-е гг. на территории бывшего СССР сложилось несколько центров социологических исследований девиантного поведения: в Ленинграде и Москве, в Эстонии и Грузии. Один из ведущих представителей ленинградской школы Я.М. Гилинский в 80-е годы стал разрабатывать системный подход к изучению преступности, который в настоящее время является основным в криминологии .
Но криминология изучала историю преступности и правоохранительных органов с позитивистских позиций, исходя из практической необходимости борьбы с ней. Изучение же борьбы с уголовной преступностью как социального явления шло в рамках истории советского общества.
Со второй половины 1950-х годов началось изучение проблемных сторон жизни советского общества1, в том числе послевоенной истории. Оно шло в рамках написания истории советского рабочего класса и крестьянства. Причем, если в первых работах на эту тему вопросы, связанные с причинами уголовной преступности только обозначались , то в 1960-1970-е годы они получают более полное развитие3.
Открытыми стали многие, ранее запретные темы, такие как уголовная преступность, ее причины и борьба с ней. Причем инициаторами открытого рассмотрения этой темы стали сами правоохранительные органы. Первыми публикациями об этом были статьи в журнале «Советская милиция»4. Затем появляются серьезные работы, изучающие работу органов внутренних дел по борьбе с преступностью5.
Из первых общих работ, освящающих проблемы борьбы с послевоенной преступностью в стране, хотелось бы отметить монографию М.И. Еропкина «Развитие органов милиции Советского государства»6. В ней автор рассмотрел процесс становления и развития правоохранительных органов в СССР с 1917 по 1967 годы. Борьба с уголовной преступностью давалась через призму организационного совершенствования структуры уголовного , сыска. Подчеркивается идея, что органы правопорядка являются инструментом внутренней политики партии и государства.
Работа А.Т. Скилягина «Советская милиция в период строительства
развитого социализма: 1945-1958 гг.»1 рассматривает, какие новые задачи встали перед милицией, в связи с переходом государства и общества к мирной жизни. Уже тогда авторы работ сами имеющие опыт борьбы с уголовной преступностью, проводили идею об активной роли общества в решении задач милиции.
Из работ, изучающих деятельность правоохранительных органов Прикамья, можно выделить труды В.М. Руцкина , где он дает развернутую характеристику истории Пермской милиции. Это пока единственная попытка с научных позиций обобщить опыт строительства и деятельности органов милиции Прикамья и уголовного розыска на различных исторических этапах. Освещение в работе различных сторон оперативно-служебной деятельности, примеры мужества и героизма сотрудников милиции и наличие в ней некоторых статистических материалов - все это представляет несомненный научный интерес для дальнейшей разработки истории органов внутренних дел Пермской области. Автор значительно расширил источниковую базу исследований. Им впервые так широко использовались архивные документы и материалы, раскрывающие организационное становление и деятельность милиции на всем пути своего развития. Однако, эта всеохватность не позволила ему избежать общепринятых штампов в вопросах освещения причин и методов борьбы с послевоенной преступностью. Ограниченность историографии Пермской милиции вынудили В.М. Руцкина обратиться к данным других наук, таких как экономическая география, криминология.
Остальные работы освещающие вопросы борьбы с преступностью и деятельность органов правопорядка в Молотовской области в послевоенные годы освещались мало, в большинстве своем в виде брошюр, газетно-журнальных публикаций очевидцев событий. По форме изложения это были воспоминания, обычно к юбилеям, поэтому содержательная сторона их очень
1 Скилягин A.T. Советская милиция в период строительства развитого социализма: 1945-1958 гг. Л., ВПУ МВД СССР 1976.
2 Руцкин В.М. Рождение советской милиции в Прикамье. Пермь 1973; Руцкин В.М. Деятельность Пермской губернской партийной организации по формированию и укреплению советской милиции в 1918-1923 гг. Пермь, 1974; Руцкин В.М. 80 лет Пермской милиции. Изд-во ГУВД Пермь 1998.
скудна1.
В советской исторической науке тема послевоенной уголовной преступности, как имеющая самостоятельную ценность, практически не рассматривалась. Во всех работах по истории СССР, где этот период упоминался, говорится, сначала об экономических трудностях послевоенного периода и, как следствие, усиление преступности, которая исчезает, с решением хозяйственных проблем. Такая точка зрения стала общепринятой после выхода в 1977 г. коллективного труда «История советской милиции» под редакцией Н.А. Щелокова, которая представляет собой попытку обобщения исторического пути пройденного милицией за 60 лет. Необходимо выделить использование в работе большого фактического материала, а также впервые была дана периодизация истории советской милиции. Нужно отметить, что работа вышла в свет в период «застоя», когда динамика общественных отношений была минимальной, и государству удалось на какое-то время поставить уголовную преступность под свой контроль. Поэтому авторам было трудно увязать причины низкой преступности с появлением кризисных явлений в экономике.
В 1987 г. вышел в свет очередной коллективный труд «Советская милиция: история и современность. 1917-1987 гг.»3. Несмотря на происшедшие в обществе перемены, нем сохранились прежние представления о милиции как «подлинно демократическом органе диктатуры пролетариата на всех этапах ее существования», умалчивание об имеющихся недостатках в ее деятельности, традиционные для прошлых лет белые пятна в исследовании периода кровавых тридцатых годов, взгляд на происходящие процессы с партийных позиций - все эти недостатки существенно снижают интерес к данным работам.
Тем не менее, эти и другие книги1 в определенной степени обобщили накопленный ранее материал об истории советской милиции и были использованы автором при подготовке диссертационного исследования.
Уголовный аспект социальных проблем рассматривался в 1970-1980-е годы при изучении экономических вопросов периода восстановления разрушенного войной хозяйства2.
Всплеск интереса к сталинскому периоду истории нашей страны произошел в перестроечные годы. Криминогенные факторы послевоенного периода развития нашей страны, вопросы восстановления экономики и государственной политики рассматриваются в коллективных монографиях и сборниках статей, а также в книгах Г.А. Бордюгова и В.А. Козлова , О.В. Волобуева и СВ. Кулешова4, В.Г. Сироткина5 и др.). Особенностями этих работ можно считать то, что они ставили проблемы развития советского общества, но не вскрывали их. Общество в работах рассматривается в целом, ведется поиск чего-то одного, важного, что породило все проблемы. Отсюда публицистичность стиля, авторы как бы спорят со всей официальной советской историографией. Модным стал жанр эссе. С 1988 г. стали появляться целые сборники эссе в серии «Перестройка: гласность, демократия, социализм»: «Иного не дано», «В человеческом измерении», «Осмыслить культ Сталина», «Через тернии», «Погружение в трясину».
Различные проблемы послевоенной эпохи, в том числе мероприятия по борьбе с уголовной преступностью, освещаются в работах, посвященных жизнедеятельности отдельных руководителей партии и советского государства. Можно отметить книги отечественных историков Н.Васецкого, Д. Волкогонова,
Ю. Емельянова и др.1, труды западных исследователей Л. Белади, Д. Боффа, Н. Верта, Э. Карра, С. Коэна, Т. Крауса, Р. Такера, Д. Хоскинга и др . Историографический анализ этих работ показывает, что многие вопросы, связанные с исследованием негативных социальных проблем, освещаются схематично и субъективно, в отрыве от закономерностей исторического процесса, особенностей исторической эпохи и территориальных различий. Видна однобокость в освящении мероприятий государства, направленных на наведение порядка в обществе в тех условиях.
Исследователей этого периода интересовали, прежде всего, вопросы осуществления власти в СССР, преувеличивался надстроечный, административный фактор в объяснении исторических событий . Так, А.П. Бутенко оценивает механизм управления в сталинской модели социализма как, «административно-бюрократическую узурпацию классового господства». Классом назвал советскую номенклатуру и М.С. Восленский4. Надстроечными причинами объясняют послевоенную политику Сталина и другие авторы5. Но власть зависит не только от управленцев, а и от тех, кем управляют. Изучение - состояния общества может быть более важным в понимании механизмов власти. }
В 1990-е годы уголовная проблематика в трудах историков звучит,все сильней и сильней. Появляются исследования, в которых рассматриваются различные стороны послевоенной истории, в связи с преступностью. Так, ряд
работ и публикаций посвящен рассмотрению зависимости преступности от экономики послевоенного периода, в которых анализируется роль тяжелой промышленности в структуре народного хозяйства, место производства ГУЛАГа в общем выпуске продукции1. Так, В.М. Кириллов сделал вывод, что после войны эффективность подневольного труда неуклонно снижалась . К.В. Привалов3 в своей диссертации рассматривал теневую экономику после войны и пришел к выводу о неразрывной связи государственной политики в сфере экономики с ее незаконными формами и преступностью в целом. Функционирование послевоенной системы снабжения населения и связанные с этим злоупотребления рассматривала Е.А. Осокина4. В своих работах она делает вывод о том, что главной стратегией выживания общества было приспособление. Причины уголовной преступности ей видятся в недостатках системы распределения. Вопросы ценовой политики государства и ее влияние на жизнь советского народа изучали А.А. Краюшкин и Н.В. Тенцов, которые отметили, что регулярные снижения цен на основные товары после войны были лишь пропагандистскими мероприятиями. Их обеспечение реально ложилось на крестьян, которые вынуждены, были продавать продукцию в несколько раз меньше себестоимости5. Положение в послевоенной деревне было не однозначным и коренным образом отличалось от положения в городах. В неурожайные годы миграция шла из городов в деревню, хотя обычно направление было противоположным.
Проблемы сельского хозяйства в связи с послевоенной внутренней политикой государства и причины послевоенного голода рассматривали в 1 своих работах В.Ф. Зима, А.В. Лосев, В. Б Островский и др1. Так, В.Ф. Зима связывал возросшую преступность после войны с голодным существованием большинства населения европейской части страны. И.Е. Зеленин, М.Н Денисевич рассматривали роль подсобного хозяйства в структуре доходов тружеников села. Л.М. Зейналова рассматривала внутриколхозную структуру3. Все они отмечали плачевное состояние сельского хозяйства после войны как криминогенный фактор, и большую роль сельхозпродукции в обеспечении первичных потребностей всего населения.
Проблемы миграции сельского населения после войны изучали О.М. Вербицкая, И.М. Волков, В.Н. Земсков, Г.Е. Корнилов и другие4. Они отмечали, что ускоренная урбанизация послевоенного советского общества порождала социальные проблемы, в том числе и преступность.
Связь уголовной преступности с войной рассматривал В.П.Шупленков5. Среди современных авторов, изучающих данную проблематику, особо можно выделить монографию Е.Ю. Зубковой, посвященную анализу состояния послевоенного советского общества, рассматриваемого с точки зрения истории повседневности. Здесь впервые послевоенный период истории советского общества был рассмотрен с точки зрения социальной истории. Автор подняла пласт малоизученных историками проблем, которые стояли перед простыми людьми и отличались от государственных задач того времени. Способы их решения - социальные практики отличались от навязываемых властью институциональных способов удовлетворения потребностей1.
Хочется отметить работу Е.М. Журавлевой об особенностях действия Уголовного кодекса РФ во времени, где отмечается, что законы военного времени продолжали действовать и после войны. Это, объясняет автор, связано с их эффективностью в деле решения послевоенных проблем.
Значительный шаг вперед в понимании характера преступности и методов борьбы с ней сделан в работе В.Б. Романовской , которая связала репрессии государства с уровнем правосознания населения.
Проблемы формирования «воровского сообщества» в войну, сразу после войны и его эволюцию в дальнейшем рассматривал в серии публикаций в журнале «На боевом посту» С. Кузьмин4. Он отметил, что «воровская культура» была в целом сформирована уже к концу войны и начала оказывать значительное влияние на уголовную преступность, особенно в тех регионах, где было расположены места заключения. Большое значение роли уголовных авторитетов придавал и Л.С. Трус, который считал, что «ворами» становились только сильные личности, а на государство работали слабые5.
В 1990-е годы увеличилось количество работ освещающих деятельность правоохранительных органов по борьбе с уголовной преступностью. На особую роль общества в борьбе с уголовной преступностью и наведению общественного порядка отметил Е.А. Слепнев в диссертации «Развитие организационно-правовых форм взаимодействия советской милиции с органами общественной самодеятельности по охране общественного порядка»6. Но автор, на наш взгляд, преувеличивает роль добровольных помощников милиции в деле борьбы с уголовной преступностью.
Вопросы борьбы с послевоенной преступностью рассматривались в работах А.С. Барсенкова и В. Гольцова1. У В. Гольцова дана периодизация этапов внутренней политики Советского государства в послевоенный период, где он выделил как отдельный период с 1945 по 1953 гг..
Современные методики изучения региональной преступности изложены в диссертации К.Т. Ростова . Однако их внедрение требует серьезного научного и материального обеспечения.
Рассмотрению послевоенной преступности в Ленинграде и борьбе с ней милиции посвящено исследование М.Э. Жаркого3, где дается характеристика послевоенной преступности и методов борьбы с ней.
Понять уголовную политику государства через исследование образа врага попытался А.В. Фотеев. Он пришел к выводу, что с помощью искусственно создаваемого образа врага (ротозея, бюрократа и др.) Центральный комитет партии пытался нейтрализовать, канализировать протест против политики государства4.
Интересный историко-психологический подход к объяснению уголовной преступности в тоталитарном государстве применил Е.Н. Стариков5. Он считает, что полное отсутствие свободы приводит к тому, что выработаются такие криминальные черты, как агрессия и склонность к кражам.
Анализ внутренней структуры советского общества, механизм взаимоотношений власти и общества хорошо описан у французского историка, социолога и политолога Эдгара Морена6, который систематизировал большой документальный материал из западных источников и сделал вывод о том, что в СССР сложилась специфическая система отношений власти и общества: «сопротивление-сотрудничество». Англичанин Питер Соломон впервые рассмотрел проблемы борьбы с уголовной преступностью через анализ функционирования судебной системы СССР после войны. При этом, по его мнению, ужесточение карательных приговоров в середине 1940-х годов были связаны с политическими процессами в масштабах страны, а также с внутренними противоречиями судебной системы. Влияние на судопроизводство самой преступности осталось вне рамок его исследования1.
Таким образом, проблема борьбы с уголовной преступностью в послевоенный период включает в себя многие аспекты политической, социальной и экономической истории нашей страны. Ее изучение позволит связать воедино то, что раньше рассматривалось в рамках отдельных наук и дисциплин. Вообще, по нашему мнению, полное понимание истории СССР, в том числе послевоенной, невозможно без изучения проблем уголовной преступности. Большой пласт проблем истории страны, повседневной жизни советских граждан была связан с разрешением противоречий с законами. В советской исторической науке эта реальность находилась вне дискурса. Поэтому раскрытие данных взаимоотношений позволит реалистичней взглянуть на общеизвестные факты и изменить некоторые устоявшиеся стереотипы.
Объектом данного исследования является криминогенная ситуация и особенности уголовной преступности в Уральском регионе в послевоенный период.
Предметом исследования является борьба с уголовной преступностью в Молотовской области, содержание, основные методы и формы борьбы партийных, советских, правоохранительных и общественных органов управления в условиях послевоенного восстановления и развития народного хозяйства.
В исследовании автор поставил перед собой следующие цели: на основе комплексного подхода к изучению и критического анализа научной литературы, архивных документов и периодической печати (по материалам истории
Молотовской области) раскрыть и обобщить исторический опыт деятельности Ж государства по комплексному решению проблем, связанных с организацией общественного правопорядка. Для их достижения необходимо решить следующие задачи:
• исследовать криминогенные факторы социально-экономического положения Молотовской области в первые послевоенные годы;
• выявить и проанализировать основные виды, структуру и динамику уголовной преступности Молотовской области на фоне развития криминальной ситуации в стране, а также вскрыть ее причины в сложившейся исторической
ситуации;
• раскрыть роль партийных и советских органов, общественных организаций по борьбе и профилактике уголовной преступности, а также показать их недостатки и успехи в этой работе;
• оценить результаты этой деятельности и значение данного периода для истории нашего государства.
Затем, на основе проведенного исследования сделать обобщения и выводы, сформулировать некоторые практические рекомендации по использованию исторического опыта взаимодействия государства и гражданского общества по 4! борьбе с уголовной преступностью в современных условиях.
Методология исследования базируется в основном на диалектико-материалистическом методе познания общественных явлений, сочетающем принципы историзма и объективности. Он позволяет рассмотреть проблемы борьбы с уголовной преступностью в развитии и единстве социально-экономической, политической и правовой ситуации в стране.
Современное изучение исторических проблем таково, что при их анализе уже невозможно ограничиваться только одним методологическим принципом. Многие исследователи отмечают, что имеющийся в настоящий момент методологический инструментарий не может полностью охватить и интерпретировать нахлынувшие в последнее время на нас исторические свидетельства, факты и документы. Поэтому «история должна быть открыта для и гипотез, выдвигаемых другими дисциплинами, которые также изучают сферу социального»1. Нужно согласиться с мнением доктора исторических наук Л.П. Репиной, что «история выступает как наука комплексная, интегральная и в этой своей целостности имеет дело со всеми явлениями, которые изучаются другими социальными и гуманитарными дисциплинами» . Поэтому в методологическом плане автор стремился опираться на всю совокупность общественного знания3.
Все рассматриваемые в диссертации вопросы исследуются с учетом конкретно-исторических условий, в контексте социально-политического и экономического развития государства и общества после окончания Великой Отечественной войны. Характер задач, поставленных в диссертации, особенности привлекаемых источников вызвали необходимость применения таких исторических методов как: проблемно-хронологический, сравнительно-правовой, формально-юридический. Использовался также метод параллелей и статистический метод.
В исследовании криминогенных факторов исторической ситуации и мероприятий органов власти в рассматриваемый период автор руководствовался требованиями научности, аргументированности и достоверности. Борьба с уголовной преступностью оценивается с учетом результативности действий и ее эффективности.
Источниковую базу диссертации составили документы 28 фондов в 4 архивах: Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), -Государственного архива Пермской области (ГАПО), Государственного архива новейшей истории Пермской области (ГАНИ), Главного информационного Ф центра при Главном управлении внутренних дел Пермской области (ГИЦ ГУВД ПО), материалы музея истории милиции г. Перми и Пермской области, многие, из которых впервые вводятся в научный оборот. Автор использовал сборники опубликованных документов, а также материалы периодической и электронной печати, касающиеся вопросов борьбы с преступностью в различное время. В Государственном архиве Российской Федерации были изучены документы из трех фондов. Фонд Р-9401/сч (НКВД/МВД СССР) содержит доклады министра внутренних дел о ходе и результатах борьбы с уголовной 0 преступностью по различным направлениям работы. Кроме того, представляют интерес «особые папки» И.Сталина, В.Молотова, Н.Хрущева, Л.Берии (1946-1949 гг.) и других членов ЦК ВКП(б), где приводится их переписка с НКВД-МВД. В фонде Р-9415/сч. (Отдел специальных фондов) имеются документы, которые освещают борьбу с преступностью в СССР. Он содержит исходящую документацию за подписью министра госбезопасности и его заместителей, доклады, спецсообщения в правительственные инстанции, руководству милиции о работе органов милиции за разные периоды, переписка с областным руководством о состоянии уголовной преступности в различных регионах, стенографические отчеты о выступлениях участников совещаний в министерстве, сводки о наиболее серьезных преступлениях по СССР. Также в фонде 5446 были изучены рабочие папки Н.А. Вознесенского длительное время возглавлявшего Госплан СССР.
Просмотренные материалы не отличаются системностью в комплектовании. Сведения по уголовной преступности и принятых мерах не регулярны и нет единой формы отчетности. Не удалось обнаружить аналитических материалов в
Р целом по преступности СССР, хотя имеется анализ отдельных видов преступлений и даже единичных случаев со всей страны. Хронология документов в фондах не всегда соблюдается. Это подтверждает то, что в 40-х -начале 50-х годов была возобновлена довоенная система тотального так называемые «макулатурные» кампании, хотя Главное архивное управление НКВД-МВД обычно оставляло дела «оперативно-чекистского значения»1. Документы личных архивов слабо характеризуют позиции, мнения авторов, видна лишь их работоспособность, рациональность и четкое отстаивание интересов государственного значения.
В Государственном архиве Пермской области были изучены документы из 12 фондов. В целом, документы областного архива отличает полнота, сохранность документов и разнообразие фактического материала. Сводки по преступности из милиции, суда и прокуратуры снабжены подробным разбором причин и следствий. Можно найти в одном фонде и приказы, и ход их выполнения, и отчеты о проделанной работе. Документальные материалы о принимаемых решениях четко регламентированы, обоснованы данными из других источников, которые также возможно найти в фондах архива.
Фонд Р-176 (Спецчасть) содержит документы о деятельности Пермского горисполкома, документацию по работе прокуратуры г. Молотова и областного прокурора, Молотовского городского Бюро жалоб, по которым можно выяснить как направления борьбы с уголовной преступностью, так и реакцию на нее жителей области. Фонд Р-493 содержит документы Пермского Щ областного статистического управления ЦСУ СССР. Автором были изучены основные показатели развития народного хозяйства и культурного строительства Молотовской области, годовые отчеты предприятий союзного, республиканского и областного подчинения; отчеты строек, предприятий о численности рабочих и служащих по профессиям, тарифным разрядам и системам оплаты труда; распределение дохода по трудодням и учет посевных площадей; демографические показатели населения области, материалы по снабжению и торговле в области; годовые отчеты по здравоохранению, социальному обеспечению; наличие жилого общественного фонда по г. Молотову. В фонде Р-564 областного Совет народных депутатов трудящихся был изучен План восстановления и развития хозяйства Молотовской области на
1 Хорхордина Т.И. История и архивы. М.: РГГУ, 1994. С.296.
1947 год (на 590 листах). В фонде Р-593 имеются документы начальника группы контролеров Министерства государственного контроля СССР по Молотовскому территориальному управлению государственного контроля за сохранностью государственных, продовольственных, материальных резервов, которые свидетельствуют об огромной роли данного ведомства в деле профилактики уголовных правонарушений в послевоенные годы.
Хотелось бы отметить фонд Р-783 (Личный фонд Тиунова Василия Филипповича), где автор взял аналитические данные по народному хозяйству Молотовской области за послевоенный период. В.Ф. Тиунов ведущий экономист области послевоенных лет, по заказу областного комитета ВКП(б) составлял секретные статистические сводки для руководящего звена области о состоянии экономики, социальной и культурной сфер жизни Молотовской области. Эти сведения позволяют глубже понять процессы, происходящие в исследуемый период и более объективно рассматривать криминогенные факторы жизни населения Молотовской области.
Фонды Р-1365 и Р-1366 прокуратур Молотова и Молотовской области содержат приказы, инструкции и директивные указания министра юстиции и прокуроров СССР и РСФСР; доклады, выступления прокурора области на различных совещаниях, Бюро обкома ВКП(б); дела надзорного производства. Кроме того переписка с управлением милиции УМВД по Молотовской области и справки о преступлениях. Докладные записки и доклады прокуратур городов и районов Молотовской области. Документы этого фонда позволяют раскрыть многие позитивные и негативные стороны механизма борьбы с уголовной преступностью в области.
В Государственном архиве новейшей истории и общественно-политических движений Пермской области автор изучил документы областного комитета ВКП(б)-КПСС (фонд 105) касающиеся борьбы с уголовной преступностью. В частности, протоколы заседаний, рабочие материалы Бюро Молотовского обкома ВКП(б), связанные с нарушениями законности отдельными руководителями области различных уровней, в т.ч. коммунистами; вопросы связанные с проведением крупных мероприятий и кампаний, разбор ошибок и недостатков при их проведении. Кадровые и номенклатурные вопросы. Докладные записки, справки на имя первого секретаря обкома ВКП(б), секретарям обкома по кадрам, секретарю Молотовского горкома ВКП(б) о результатах работы милиции г. Молотова и области. Докладные записки, справки, письма органов суда, прокуратуры и МТБ в обком ВКП(б) по вопросам борьбы суголовной преступностью. Письма, докладные записки первого секретаря обкома ВКП(б) в различные министерства по вопросам снабжения населения области. Переписка руководителей органов местной власти, ведомств, предприятий области по важным делам с союзным руководством рассматривалась на Бюро обкома. Переписка обкома ВКП(б) с советскими, партийными и др. организациями по рассмотрению жалоб и заявлений трудящихся. Докладные записки, информации горкомов, райкомов ВКП(б) области о партийном контроле над хозяйственной деятельностью. Рассмотрение жалоб и апелляций коммунистов (резкое увеличение их количества со второй половины 1948 года). Обзоры судебной практики Военного трибунала войск МВД Молотовской области.
Специфика изученных документов архива, на наш взгляд, состоит в следующем. С одной стороны в Молотовский обком ВКП(б) шел поток докладных записок, отчетов, писем, жалоб, просьб, предложений, начиная от простых граждан и заканчивая руководителями областного звена по самым различным вопросам. С другой стороны - решение этих проблем на Бюро, причем одновременно могли решаться как судьба одного человека, так и проблема тысяч людей. Естественно качество принимаемых решений отражало эту бессистемность, что подтверждает неоднократное возвращение к рассмотрению одних и тех же вопросов. При этом позиция областного руководства партии по борьбе с преступностью вырисовывалась следующим образом: улаживание внутренних противоречий, притом, что все «кампании» в МВД, судах и прокуратуре своевременно проводились, и устранение причин преступности преимущественно экономическими методами.
Главный информационный центр при Главном управлении внутренних дел ф? Пермской области содержит большое количество типовых цифровых данных по уголовной преступности области, форм служебной отчетности. Причем различные формуляры за исследуемый период, то вводились, то исчезали. Существует некоторая нестыковка в понятиях, характеризующих уголовную преступность. Большой недостаток — отсутствие сводного отчета уголовной преступности по территориям области, что затрудняет ее сравнительный анализ. В то же время данные, приводимые в документах, на наш взгляд, можно считать достоверными, что подтверждается выверкой подготовительных материалов, некоторыми приказами начальника Управления милиции МВД по Молотовской области, где жестко спрашивается за точность каждой цифры с соответствующих лиц. Особенность документации органов МВД состоит в том, что статистические, аналитические, оценочные руководящие сведения здесь даются в формах приказов, директив, циркуляров. В них же раскрываются особенности криминальной политики в различные периоды.
Изученные опубликованные документы государственных и партийных органов слабо характеризуют как криминальную ситуацию в стране, так и борьбу с ней. Однако, зная какую нормативную силу, имели решения, а принимаемые на съездах, пленумах партии, публикуемые в открытой печати работы лидеров государства, можно сделать следующие выводы. Словосочетания типа «ЦК ВКП(б) признает состояние работы неудовлетворительным», «в деле ... нет должной системы и порядка», «устанавливает наличие серьезных нарушений» и т.д. означали массовые нарушения социалистической законности в данной сфере, с одной стороны, и начало кампании по борьбе с этим явлением, с другой. Решения, принятые на союзном уровне всегда носили директивный характер и дублировались ведомственными и региональными руководителями, что находит свое подтверждение в неопубликованных документах архивов. И если принятое решение носит негативную оценку явления, то в приказах, указаниях, циркулярах руководителей МВД, МТБ, судов и прокуратуры оно носит уже вполне криминогенный характер. Что, в свою очередь, отражается в уголовной статистике. Но, своевременно «отреагировав», зачастую, власти проблему не решали, поэтому сверху следовали очередные решения, на которые нужно было снова «реагировать» и т.д. Так обстояло дело с кампаниями по борьбе со спекуляцией, дезертирством, трудовой дисциплины и другими. Изучение и анализ сборников документов позволил автору прийти к выводу 0 том, что они составлены таким образом, чтобы лучше показать политику, проводимую государственными органами. Естественно, что по ее окончании, составителям сборников все виделось иначе, чем во время проведения этой политики. Поэтому туда не попадали многие решения, которые были ошибочными и не принесли результатов. Кроме того, в течение 1940-х годов статус уголовного закона приобрели ряд секретных неопубликованных инструкций и подзаконных актов. Пример этому - сборник приказов и инструкций Министерства юстиции СССР 1936-1948 гг., выпущенный в 1949 г. В этом сборнике приводится целый ряд министерских приказов, которые вытекали из постановлений СНК и Совета министров СССР. В каждом из них давалось определение конкретному правонарушению. Примеры из послевоенной эпохи включают в себя директивное письмо о том, как следует бороться с хищениями в сети потребительской кооперации. Другое директивное письмо обращало внимание судей на тот факт, что согласно постановлению Совета министров СССР от 1948 г. директора заводов и председатели колхозов были обязаны в случае особо крупных хищений искать для возврата утраченное имущество1.
Изученные документальные источники и справочники помогли осветить отдельные стороны происходящих событий. Так, работы видных теоретиков советского уголовного права А.Я. Вышинского, А.А. Герцензона и др. раскрывают принципы, на которых проводилась конкретная уголовная политика, т.к. их труды изучали работники судебной системы, правоохранительных органов в рамках развернувшейся после войны
1 Сборник приказов и инструкций Министерства юстиции СССР 1936-1948 гг. М., 1949. С.157-160. программы всеобщего юридического образования служащих этой системы. Произведения видных деятелей партии и государства И.В. Сталина, А.Г. Зверева, Е.А. Преображенского, Н.С. Хрущева, Д.Т. Шепилова, А.Н. Косыгина и др. объясняют некоторые аспекты политики государства, например, проведение мероприятий по денежной реформе и отмене карточек.
Если труды руководителей государства это взгляд на события «сверху», то работа Ж. Росси «Справочник по ГУЛАГу» является, на наш взгляд, источником, отражающим взгляд с обратной стороны, причем с самых «низов» и на их языке. Она показывает, как трансформируется уголовная политика государства в тех местах, где ее действие завершается.
Периодическая печать является ценным источником исторических данных о происходящих событиях того периода. Обладая всеми недостатками органов проведения официальной политики государства, через которые оно оповещало народ, печать была также и средством обратной (официальной) связи. Письма трудящихся в орган Молотовского обкома ВКП(б) и областного Совета народных депутатов требовали обязательной реакции соответствующих руководителей. Критические публикации в центральной прессе становились вопросами обсуждения на партийных бюро и пленумах. Кроме того, например, ежемесячник «Блокнот агитатора» стал настольной книгой всех членов партии, руководителей областного звена. В нем в популярной форме излагались основные аспекты политики государства, в том числе и уголовной. Особняком стоит газета «На посту» (для служебного пользования). В ней публиковались материалы о преступлениях в области, освещалась текущая жизнь и служебные новости для сотрудников милиции областных органов внутренних дел.
В целом, качество, полнота и сохранность изученной источниковой базы позволяют решать поставленные в работе задачи.
Хронологические рамки исследования обозначены исторической ситуацией рубежами которой выступают два исторических события той эпохи: первое -окончание Великой Отечественной войны, означавший переход общества к проблемам мирной жизни, в том числе борьбе с уголовной преступностью;
второе - кончина руководителя Советского государства — И. Сталина, оказывавшего в послевоенные годы решающее влияние на формы и методы проведения уголовной политики государства.
Территориальные рамки исследования ограничены районами Молотовской области, что обусловлено особенностями географического расположения региона. Он включает в себя: слабозаселенные лесозаготовительные районы севера области, что сближает их с Коми АССР и Кировской областью; развитый промышленный центр - его проблемы аналогичны Свердловской и Челябинской областям; и, преимущественно, сельскохозяйственные районы юга области, граничащие с Башкирской и Удмуртской АССР.
Поэтому состояние и методы борьбы с уголовной преступностью в сравнении с каким-либо одним соседним регионом, на наш взгляд были бы некорректными. С другой стороны, многие исторические исследования этого периода посвящены проблемам, в целом, Урала, Европейского Севера и т.д. Но решения местных властей в то время принимались наоборот, преимущественно исходя из потребностей своего региона. Межрегиональные связи существовали в основном на уровне отраслевых министерств. Остальные ведомства имели местное подчинение и старались решать проблемы, тем более криминального характера, на уровне областного руководства, что являлось одной из слабых сторон борьбы с уголовной преступностью.
Структурно диссертация разделена на: введение, две главы, разбитые на два параграфа каждая, заключение, список использованных источников и литературы и приложения.
Логика изложения материала следующая. В главе первой «Хозяйственно-экономическое положение населения Западного Урала и его влияние на состояние послевоенной уголовной преступности» автор исследует социально-экономическую ситуацию на Западном Урале после окончания войны (§ 1), а также состояние уголовной преступности в Молотовской области в послевоенные годы (§ 2). В главе второй «Организация борьбы с уголовной преступностью в регионе в 1945-1953 гг. и ее итоги» были проанализированы
мероприятия партийных и советских органов Молотовской области по профилактике преступных проявлений населения. (§ 1), а также деятельность органов исполнительной власти области по борьбе с уголовной преступностью (§2).
Социально-экономическая ситуация на Западном Урале после окончания войны
Борьба с уголовной преступностью была частью послевоенной внутренней политики Советского государства, направленной на организацию нормальной (мирной) жизни общества. «Общество вышедшее из войны»1 объективно столкнулось с рядом проблем переходного периода: разруха, конверсия, демобилизация, моральная усталость, вопросы реорганизации управления и т.д.
Нужно учитывать, что все это происходило на фоне более широкого и масштабного пласта проблем процесса догоняющей модернизации, начавшегося в СССР в 30-е годы и имеющего свои особенности: потеря традиционной культуры и маргинализация общества, неравномерность развития территорий и создание анклавов современной жизни в отсталых территориях. Сутью процессов - догоняющей модернизации является «индустриализация и создание индустриальной культуры, делающей человеческую жизнь более удобной, улучшающей \ условия существования человека, рационализирующей человеческую жизнь»2.
Важной, на наш взгляд, является и проблема территориальных особенностей Молотовской области, влияющих как на состояние уголовной преступности, так и на борьбу с ней. Точно обозначают данную проблему слова русского мыслителя Николая Бердяева: «Огромные пространства легко давались русскому народу, но нелегко давалась ему организация этих пространств в величайшее в мире государство, поддержание и охранение порядка в нем...Гений формы не русский гений...Огромность русских пространств не способствовала выработке в русском человеке самодисциплины и самодеятельности»1. «Русские люди руководствовались больше здравым смыслом и учетом местных условий, а уж после этого законами...К этому вынуждены были привыкать и ...чиновники, для которых такое юридически не вполне определенное положение часто было даже выгодно, так как расширяло их власть на местах» — вторит ему В.А. Анучин . Молотовская область, в плане освоенности пространства, после войны представляла собой во многом многоукладную территорию. С одной стороны, существовала высокая концентрация промышленности в городах и относительно высокий уровень социальных благ, но с другой, по мере удаления районов области от центра была сильная зависимость жизни людей от природных факторов. Но дело не только в географическом размещении региона, проблема и в ментальносте жителей, преобладающем типе их рациональности.
В Молотовской области можно было выделить четыре пояса расселения (См. приложение 1 а), в зависимости от степени связи с центром: первый пояс в радиусе 60 - 80 км. от г. Молотова (Молотовский); второй 120 - 130 км. населенные пункты на транспортных магистралях: - общение с центром регулярное, инфраструктура достаточно развита, уровень жизни близок к первому (Березники - Соликамск, Кизел - Губаха, Лысьва - Чусовой); третий пояс - эпизодическая связь с центром, низкий, отличный от центрального пояса уровень жизни населения (Чернушка, Чайковская, Верещагино), т.к. они находились вне транспортных магистралей; четвертый пояс - Коми-Пермяцкий автономный округ, ось Чердынь - Красновишерск, с минимальным уровнем жизни и неразвитой инфраструктурой (связано с разрывом уровней снабжения и природно-климатическими условиями)3
Состояние уголовной преступности в Молотовской области в послевоенные годы
Преступность есть крайнее выражение противоречий общественного развития1. Уголовная преступность порождается невозможностью удовлетворения потребностей человека в рамках принятых в обществе уголовно-правовых норм. Причинами этого служат неразвитость социальных институтов общества, вследствие чего люди вынуждены искать механизмы реализации своих интересов вне существующего правового поля.
В советском государстве все социальные институты находились под контролем государства. Этот контроль предполагал «...ограничение свободы граждан социально-политической системой, господствующей и регулирующей все аспекты их жизни и все их действия» .
Кроме того, первые руководители советского государства быстро поняли, что вместо длительного совершенствования экономических институтов, можно быстро решать сиюминутные проблемы с помощью институтов призванных обеспечивать законность и правопорядок в обществе. Вместо предоставления людям прав, проще и быстрее лишить их свободы. Криминализация малейших отклонений в социальной жизни могла приносить двойную пользу государству: послушание граждан и укрепление мощи правоохранительных органов. Большое количество подзаконных нормативных актов, расширяющих применение уголовного законодательства, выпущенных в первые послевоенные годы, служили одним из способов организации общества, в условиях невозможности удовлетворения интересов общества легальными способами. В этом нам видится одна из причин роста послевоенной уголовной преступности в целом по стране и в Молотовской области в частности.
Второй причиной, на наш взгляд, является действительная криминальность послевоенного советского общества, в том числе и на Западном Урале. Люди сознательно шли на нарушение закона, т.к. была такая возможность. Существовало много мест не подконтрольных государственной власти. Это касается насе-4U ления отдаленных мест на севере области, особенно в 3 и 4 поясах расселения. Что подтверждается многочисленными проверками уполномоченных руководителей области, которые вскрывали факты беззаконий, как со стороны местной власти, так и со стороны жителей.
Данные областных архивов во многом подтверждают тезис французского историка Э. Морена, который утверждал в своей работе «О природе СССР. Тоталитарный комплекс и новая империя», что сфера неподвластная государству «...расширяется по мере удаления от столицы, от больших городов...особенно расширяется на Востоке и на необъятных просторах Севера, в деревнях, в избах, в студеных хижинах, в палатках»
Мероприятия партийных и советских органов Молотовской области по профилактике преступных проявлений населения
Борьба с преступностью есть применение обществом и государством комплекса мер экономического, политического, идеологического, социально-культурного и правового плана. Правового - лишь в последнюю очередь, ибо никогда еще в истории человечества с помощью одних даже очень хороших законов и работы лишь правоохранительной системы успехов в борьбе с таким сложным социальным явлением, как преступность, достигнуто не было1.
Борьба с уголовной преступностью в послевоенные годы не сводилась, как это было до войны, только к репрессивным мероприятиям государства. Хотя, давно известно, что чем слабее государство, тем меньше он способно управлять обществом, и тем примитивнее и жестче методы его руководства. Вследствие этого количественные показатели преступности значительно снизились к концу войны. Так, если общее число осужденных в СССР в 1940 году составляло 1191084 человека, то к 1945 году 823347 человек. Если взять коэффициент судимости на 100 тыс. населения, то в 1940 году он составлял 613.7, а в 1945 году -515.0 человек.
Карательные методы совершенствовались, для подавления воли и подчинения населения, партии и правительству уже не требовались массовые процессы. Идейных противников в массе у Советской власти не было со времен чисток середины 1930-х годов. (Исключение составляет население вновь присоединенных западных территорий СССР, где существовал политический и уголовный бандитизм3). Об этом свидетельствует статистика политических преступлений. Если в 1937 году было привлечено к уголовной ответственности за контрреволюционные действия 945 268 человек, то в 1945 - 121 674 человека1. Ликвидацию социально-чуждых классов в СССР заявили еще при принятии Конституции 1936 года.
После окончания войны перед партией и правительством вставал вопрос выбора стратегии (помимо, естественно, восстановления разрушенного войной) организации мирной жизни. Выстраивалась четкая система приоритетов развития. Согласно закону о пятилетнем плане восстановления и развития народного хозяйства СССР на 1946-1950 г.г. от 18 марта 1946 года: «Верховный Совет СССР устанавливает, что основные задачи пятилетнего плана восстановления и развития народного хозяйства СССР на 1946-1950 гг. состоят в том, чтобы восстановить пострадавшие районы страны, восстановить довоенный уровень промышленности и сельского хозяйства и затем превзойти этот уровень в значительных размерах. В этих целях необходимо:
1.Обеспечить первоочередное восстановление и развитие тяжелой промыш-ленности и железнодорожного транспорта...
2. Добиться подъема сельского хозяйства и промышленности, производящей средства потребления, для обеспечения материального благополучия народов СССР...»2.
Социальная сфера носила вторичный, вспомогательный характер максимально эффективного обслуживания производства. И.В. Сталин разъяснял такой порядок приоритетов: «Как будто труд рабочих в наших условиях, отданный обществу на расширение производства, развитие образования, здравоохранения, на организацию обороны и т.д., не является столь же необходимым для рабочего класса, как и труд, затраченный на покрытие личных потребностей рабочего и его семьи».3
