Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Аграрная политика Временного правительства и реализация её местными органами власти в 1917 году 21
1.1 Социально-экономическое развитие Ставропольской губернии накануне 1917 года 21
1.2. Аграрные отношения и политика центральных и местных органов власти 39
1.3. Аграрный вопрос на инородческой территории Ставропольской губернии 87
Глава 2. Аграрный вопрос и деятельность общественно- политических сил в 1917 году 108
2.1. Борьба за крестьянство политических партий 108
2.2. Деятельность союзов земельных собственников 162
2.3. Крестьянские союзы, Советы и аграрный вопрос 180
Глава 3. Особенности общественного сознания ставропольских крестьян в 1917 году 206
3.1. Крестьянская ментальность на Ставрополье: общинное сознание и частнособственнический уклад 206
3.2. Радикализация крестьянского сознания 215
Заключение 229
Примечания 235
Список использованных источников и литературы 275
Приложение 294
- Социально-экономическое развитие Ставропольской губернии накануне 1917 года
- Борьба за крестьянство политических партий
- Крестьянская ментальность на Ставрополье: общинное сознание и частнособственнический уклад
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Ход новейших социально-экономических и политических преобразований в России заставляет обращаться к опыту прошлых реформ, в результате чего обнаруживаются аналогии в причинах их проведения, механизмах реализации, восприятии населением.
Основной проблемой экономической и политической жизни страны на всем протяжении её истории были и остаются аграрные отношения. В силу этого они требуют серьезного анализа. Сложность земельного вопроса в России заключается в противоречивом характере аграрных отношений, коренящемся не только в социально-экономической и политической сферах, но и в области сознания и психологии крестьянства.
В настоящее время продолжается земельная реформа. Она вызывает огромный интерес у историков, экономистов, политиков и, конечно, у самих сельчан. Реформирование современного крестьянского уклада еще далеко до завершения. Поэтому, проводя аграрные преобразования сегодня, важно не повторить трагических ошибок прошлых лет, не обречь их на половинчатость или провал и тем самым вызвать виток социального недовольства. Необходимо извлечь уроки из аграрной политики Временного правительства, приведшей к социальному взрыву.
Аграрный вопрос явился главным вопросом в русских революциях. Падение самодержавия дало возможность использовать демократические способы его разрешения. Оно активизировало общественно-политическую жизнь страны. В силу этого вызывает интерес организация и деятельность крестьянских организаций, союзов земельных собственников, позиции политических партий по аграрному вопросу и восприятие их крестьянством. Обращение к истории аграрных отношений в условиях революции 1917 года расширяет представление о роли и месте крестьянства на одном из самых драматических этапов российской истории.
Чрезвычайно важен и региональный аспект изучения данного вопроса. Ставропольская губерния сильно отличалась в аграрном отношении от губерний Центральной России и даже соседних губерний и областей Юго -Востока России. На Ставрополье господствовало общинное землевладение, практически отсутствовало крупное помещичье землевладение. Огромную роль в социально-экономической жизни края играл слой предпринимателей. Он был представлен мелкими и средними собственниками земли и арендаторами-скотоводами. В особых условиях развивались аграрные отношения на землях инородцев. Своеобразие аграрных отношений в Ставропольской губернии выражалось, прежде всего, в многоземелье и успешном развитии товарно-денежных отношений в сельском хозяйстве.
Актуальность выбранной темы во многом определяется необходимостью комплексного подхода к изучению аграрного вопроса, ведь до сих пор исследователи региона ограничивались лишь рассмотрением его отдельных аспектов, таких как: политические партии и крестьянство, деятельность земельных комитетов и т.д.
Объектом исследования является аграрный вопрос в Ставропольской губернии в 1917 году.
Предметом исследования стали аграрная политика Временного правительства и местных органов власти, тактика общественно-политических организаций в аграрном вопросе, отношение к ним крестьянского населения губернии в 1917 году.
Территориальные рамки исследования включают Ставропольскую губернию в границах 1917 года. В этот период она состояла из пяти уездов: Александровского, Благодарненского, Медвеженского, Святокрестовского и Ставропольского, а также территории кочевых народов, включавшей Ачикулакское, Туркменское приставства и Большедербетовский улус.
Хронологические рамки диссертации включают весь 1917 год. Выбор хронологических рамок обусловлен тем, что в начале 1917 года обострились
5 кризисные явления во всех сферах общества, которые вылились в Февральскую революцию. Правительство стало подготавливать земельную реформу, в борьбу за крестьянство вступили различные общественно-политические силы страны. Конец периода исследования - 1 января 1918 года, когда власть в губернии перешла в руки Советов, которые стали осуществлять социально-экономические преобразования, реализуя на практике Декрет о земле.
Степень научной разработанности проблемы. В силу повышенного интереса аграрный вопрос постоянно находится в сфере внимания исследователей. Ряд его аспектов довольно хорошо изучен. Под аграрным вопросом в отечественной историографии понимается совокупность элементов аграрной проблемы, включающая земельный, крестьянский и агрикультурный вопросы. Его решение советские историки, вслед за политиками, видели только в революционной борьбе (1). В современной же историографии значительное внимание уделяется иным путям общественного развития, которые направлены на решение аграрных проблем без революционных потрясений.
В истории изучения данной проблемы можно выделить четыре периода: 1) 1917 - конец 20-х годов; 2) начало 30-х - середина 50-х годов; 3) конец 50-х - середина 80-х годов; 4) с конца 80-х - до настоящего времени.
Для первого периода историографии было характерно накопление материала и первые попытки его систематизации, касающиеся отдельных сторон аграрного вопроса. Большинство историков направило внимание на изучение крестьянского движения и работе большевиков в деревне. К их числу относятся работы В.Н. Мещерякова, А. Месяцева, СМ. Дубровского, И.В. Верменичева, Я.А. Яковлева (2). Весьма ценны работы А.В. Шестакова и 3. Лодзинского (3), так как историки вышли за рамки изучения только крестьянского движения. Они подвергли анализу деятельность крестьянских союзов, Советов и комитетов, деятельность Временного правительства.
Следует отметить, что работы исследователей 20-х годов XX века были менее идеологизированы, чем в последующие периоды советской истории.
Так, Я.А. Яковлев отмечал стихийный, неорганизованный характер крестьянского движения в марте - июне 1917 года, эсеровский состав земельных комитетов (4), что в последующем тщательно старались опровергнуть советские историки. На инициативную роль эсеров в крестьянских организациях справедливо указывал Шестаков. Он же отметил и поддержку левых эсеров огромной массой крестьянства.
В это же время стали появляться работы и на региональном уровне. Социально-экономическое положение Ставрополья затрагивалось в работах С. Кузницкого, A.M. Овчинникова и А.А. Пономарева (5), которые были ценны богатыми статистическими сведениями, вводимыми в научный оборот.
Работы первого периода были основаны в большей степени на материалах, собранных участниками революционных событий. Они содержат интересные факты. Вместе с тем личные впечатления участников этих событий не давали объективно осветить проблему. Таковыми являлись работы Рутберга и Н.Л. Янчевского, раскрывающие процесс установления Советской власти в губернии, борьбу за разрешение аграрного вопроса (6).
К 10-летию Великого Октября в центре и на местах были опубликованы сборники документов и материалов, хроники событий, воспоминания, очерки истории Октябрьской революции. В них поднимались все те же вопросы: крестьянское движение, борьба большевиков за крестьянство, формирование и деятельность крестьянских организаций (7). В 1927 году появился труд «1917 год в Ставропольской губернии» под редакцией Ф. Головенченко, который и до сих пор не утратил своей ценности, что выражается как в богатом фактическом материале, так и в определенных оценках и выводах. В частности Ф. Головенченко справедливо отмечал, что «в Ставропольской губернии аграрного движения такого, как в Центральной России, почти до конца 1917 года не было» (8).
Подводя итог историографии первого периода, следует сказать, что ученые-аграрники исследовали, прежде всего, историко-партийные аспекты
7 аграрного вопроса. В работах доминировали общероссийские сюжеты, не были достаточно разработаны местные архивы. Для них были характерны изобличительство эссеров, преувеличение роли большевиков. В то же время имелись работы историков, которые и до сих пор не потеряли научной ценности.
Влияние сталинского режима негативно сказалось на исторической литературе 30-х - середине 50-х годов. В сравнении с предыдущим периодом заметно сузился фронт исследований, как тематический, так и региональный. Работы историков того времени изобиловали идеологическими штампами. Сократилось и количество трудов. Аграрный вопрос в 1917 году не стал центром исторических исследований. Работы историков были посвящены в целом революционным событиям в губернии (9). Причем излагаемые в них материалы и выводы не отличались особой новизной. Отдельные исследования были весьма скудны. В диссертации В.В. Комина «Февральская буржуазно-демократическая революция 1917 года в Ставропольской губернии. Борьба трудящихся масс Ставропольской губернии против царизма накануне и в период Февральской буржуазно-демократической революции 1917 года в России» только третья глава посвящена Февральским событиям.
В то же время отдельным историкам удалось выйти за рамки сложившихся стереотипов в исследованиях. Так, В.Н. Аверьев обращал внимание на незначительную степень большевизации уездных и губернских Советов крестьянских депутатов, а П.Н. Перший в конце 40-х годов поставил вопрос об изучении организации и деятельности земельных комитетов в России, отметив самостоятельность и важность этой проблемы (10). Привлекает внимание и комплексность исследования крестьянского движения Е.А. Луцкого на примере Тамбовской губернии (11).
Третий этап историографии проблемы весьма отличался от предыдущего. Благодаря хрущевской «оттепели», доступу историков в архивы, существенным образом была расширена источниковая база работ. В связи с этим расширилась
8 проблематика исследований. В большей степени труды конца 50-х - середина
80-х годов носили характер монографического изучения. В работах этого периода продолжал господствовать предвзятый подход к освещению деятельности Временного правительства, политических партий (кадетов, эсеров, энесов и других), которые рассматривались лишь как противники партии большевиков. По-прежнему в центре внимания историков были крестьянское движение и борьба большевиков за крестьянство.
Аграрная политика Временного правительства изучалась крайне слабо историками. Деятельность земельных комитетов интересовала Е.А. Луцкого, В.И. Кострикина (12).Однако земельные комитеты рассматривались ими сквозь призму классовой борьбы в деревне. Затрагивалась деятельность правительства в аграрной сфере и в общих работах П.Н. Першина, И.И. Минца (13). Основной лейтмотив всех этих исследований заключался в выводе об обмане крестьянских надежд правительством, в силу чего стал возможен силовой, революционный путь решения аграрного вопроса в стране под руководством партии большевиков. Всесторонний анализ деятельности Временного правительства присущ монографиям П.В. Волобуева и В.М. Старцева (14).
По вопросам крестьянского движения с 60-х до середины 80-х годов было выпущено значительное количество трудов, которые использовали и накопленный региональный материал. В этом ключе работали Н.А. Кравчук, Т.В. Осипова, А.С. Смирнов, А.Д. Малявский и многие другие (15). Ими были сделаны попытки проанализировать различные формы крестьянской борьбы, выявить динамику крестьянских выступлений. Главными недостатками этих работ является преувеличение организованности и размаха крестьянского движения, роли большевиков в развитии аграрной революции, а также выделение второй социальной войны в деревне в рамках 1917 года.
Заметно повысился интерес историков к крестьянским организациям и съездам (16), аграрным программам политических партий, их тактике в аграрном вопросе в 1917 году (17). Естественно, изучение этих проблем
9 проходило в русле коммунистической идеологии. Поэтому такая партия как социалисты - революционеры рассматривалась как мелкобуржуазная, соглашательская, не отражавшая интересы крестьянства.
Аграрный вопрос исследователями региона в основном затрагивался косвенно при изложении хода революционных событий (18). В то же время предметом специального изучения стали особенности социально-экономического развития Ставропольской губернии в начале XX века в работах Н.Т. Ерохина, А.И. Козлова, Б.А. Трехбратова (19). Огромный интерес представляют исследования В.Н. Ратушняка. Он отметил успешное развитие аграрного капитализма в губернии, подверг анализу структуру землевладения и землепользования, применение сельхозмашин и наемной рабочей силы в хозяйствах, социальное расслоение крестьянства (20).
Аграрная политика Временного правительства и местных органов власти не вызывала особого интереса у историков региона. Лишь только диссертация Д.Д. Кривенко «Большевики в борьбе за революционное решение аграрного вопроса в Ставропольской губернии (февраль1917- январь 1918)» касалась этой проблемы. Кривенко впервые подверг анализу деятельность земельных комитетов Ставрополья в 1917 году. Однако его работе свойственны неточности. Кривенко явно завысил количество бедняцких хозяйств в губернии, доведя их в 1917г. до 60%, преувеличил размах, организованность крестьянского движения, роль партии большевиков в этом процессе. В этом же ключе описывал революционные события на Ставрополье и И.П. Осадчий (21).
В конце 80-х годов в стране стали происходить глубоки перемены, которые затронули практически все стороны общественной жизни. Они привели к появлению нового этапа в отечественной историографии. На переломных этапах развития общества оживляется интерес к историческому прошлому, особенно к таким сложным процессам и явлениям как реформы и революции. В силу этого события 1917 года находят отклик сегодня во многих исследованиях. В научный оборот стали вводится ранее неизвестные
10 источники. Появились принципиально новые работы по общим проблемам
Великой Российской революции (П.В. Волобуев, Г.З. Иоффе, В.П. Булдаков, Е.
Плимак, В.И. Старцев и др.) (22).
Существенным образом была расширена и углублена аграрная проблематика. Были подняты такие слабо изученные вопросы, как проблема земельной собственности и крестьянской ментальносте (Л.В. Данилова, В.П. Данилов, Л.В. Милов, О.Ю. Яхшиян, К.В. Харченко) (23), взаимоотношения крестьянства и власти (Л.Г. Протасов, В.Л. Дьячков, С.А. Есиков, В.В. Канищев) (24), история крестьянских организаций, союзов земельных собственников (Н.Н. Кабытова, Э.М. Щагин, В.Г. Зыкова) (25), аграрная политика Временного правительства (В.Л. Телицин, А.В. Седов, А.А. Куренышев) (26), анализ аграрных программ и тактики в вопросе о земеле российских политических партий (В.В. Шелохаев, Н.Д. Ерофеев, СВ. Тютюкин) (27).
Выводы современных отечественных исследователей по некоторым аспектам аграрного вопроса в 1917 году во многом сближаются с оценками зарубежной историографии. Так австралийский историк Л. Оуэн и Э. Карр критиковали позицию эсеров в аграрном вопросе за то, что она не учитывала быстрой радикализации масс (28). Правовой путь решения вопроса о земле Временным правительством отметил Г. Гилл. Он справедливо критиковал власть за медленные темпы разрешения такого насущного вопроса (29). О невозможности проводить земельную реформу в условиях войны заявлял еще У. Чемберлин (30).
С начала 90-х годов до настоящего времени к революционным событиям 1917 года обнаруживается значительный интерес и у исследователей региона, что прослеживается и в общих работах историков (31). Повысился интерес и к проблемам аграрной истории Ставрополья (32).
В трудах Т.А. Невской показаны последствия столыпинской реформы на Ставрополье. Она отмечает, что в результате преобразований усилилась социальная напряженность в селах губерний (33). Т.А. Невская рассматривает проблему крестьянского менталитета на Северном Кавказе, что крайне важно и интересно. Этот вопрос изучен исследователями региона крайне слабо (34).
Анализ аграрных программ политических партий, действовавших на Дону, Кубани и Ставрополье в 1917 году, их борьба за крестьянство стали предметом диссертационного исследования Д.И. Состина (35). Все же эта тема до сих пор не исчерпана. Так, позиция ставропольских кадетов по аграрному вопросу в 1917 году практически не исследована. Необходимо отметить и работу С.Н. Артемова «Земельные комитеты на Северном Кавказе в 1917 году», где автор останавливается на организации и деятельности земельных комитетов, анализирует деятельность Временного правительства в аграрной сфере, но во многом повторяет выводы советских историков (36).
Таким образом, приведенный выше историографический обзор показывает, что до сих пор отсутствуют специальные работы, комплексно рассматривающие аграрный вопрос на Ставрополье в 1917 году. Некоторые аспекты данной проблемы, как: тактика кадетов в аграрном вопросе, деятельность союзов сельских хозяев, урегулирование земельных отношений КОБами, продовольственными органами и крестьянский менталитет в 1917 году, - вообще не исследовались историками.
Целью исследования является комплексное изучение аграрного вопроса в Ставропольской губернии в условиях российской революции 1917 года, исследование противоречий, которые коренились как в социально-экономической и политической сферах, так и крестьянской психологии.
Для достижения поставленной цели были определены следующие задачи: выявить особенности реализации аграрной политики Временного правительства в регионе на фоне развития социально-экономических отношений накануне 1917 года; проанализировать причины слабого развития аграрного движения в губернии, рассмотреть природу и формы имевших место аграрных беспорядков; показать степень популярности аграрных программ политических партий в 1917 году среди сельского населения, проследить борьбу партий за ставропольское крестьянство и ее результаты; рассмотреть деятельность крестьянских союзов, Советов и организаций земельных собственников, арендаторов - скотоводов; изучить особенности менталитета крестьян Ставрополья и выявить его роль в развитии аграрных отношений в 1917 году;
Методологическую основу решения поставленных в диссертации задач составили принципы историзма, объективности и системного научного анализа. Важнейшим из них являлся принцип историзма. Он предлагает изучение событий или явлений с учетом конкретно-исторических условий того времени. В связи с этим различные варианты разрешения аграрного вопроса, предложенные Временным правительством и политическими партиями, крестьянская ментальность, рассматриваются нами с позиции ценностей и реалий начала XX века, а не современности. Изучение аграрного вопроса в регионе в 1917 году рассматривается в контексте российской истории, национальных традиций и крестьянского менталитета. Принцип объективности помог глубоко проанализировать источники, всесторонне изучить используемый фактический материал, проверить и сопоставить мнения, настроения и суждения. Работа представляет собой комплексное исследование, основанное на системном подходе, который позволил определить сложность и остроту аграрного вопроса в стране к 1917 году, его особенности в Ставропольской губернии. Данный подход способствовал выявлению природы и формы всех нарушений в области аграрных отношений, имевших место в губернии. Он позволил также объяснить успех эсеров и слабость партии
13 большевиков на Ставрополье, выделить причины нерешенности вопроса о земле Временным правительством и его местными органами.
В диссертации использовался и ряд научных методов исследования: проблемно-хронологический, сравнительно-исторический, сравнительно-правовой, историко-генетический и метод социальной психологии.
Источниковая база. Заявленная тема и поставленные для ее изучения задачи решаются на основе широкого круга неопубликованных (архивных) и опубликованных источников: нормативно-правовых актов, партийных документов, теоретических трудов государственных и политических деятелей, сборников документов, статистики, периодической печати и мемуаров.
К первой группе источников относятся документы, хранящиеся в фондах Государственного архива Российской Федерации (Г АРФ), Российского государственного архива экономики (РГАЭ), региональных архивов -Государственного архива Ставропольского края (ГАСК), Центра документации новейшей истории Ставропольского края (ЦДНИСК) и в отделе письменных источников Ставропольского государственного краеведческого музея им. Г.Н. Прозрителева и Г.К. Праве (СГКМ). В общей сложности было изучено 25 фондов документальных материалов. Ряд архивных документов из фондов № 1796, 9453 (ГАРФ), Р37, Р54, 1658, 398, Р2567, 101 (ГАСК), 4655 (ЦЦНИСК), 12, 464 (СГКМ) впервые вводится в научный оборот.
Ценный материал о деятельности Временного правительства в аграрной сфере - содержат фонды ГАРФ: Ф.1797 - Министерство земледелия, Ф.9453 -Отдел сельскохозяйственной переписи Министерства земледелия, Ф.1796 -Главный земельный комитет. Аграрные беспорядки в губернии и в целом крестьянское движение в стране прослеживаются как по фонду 1796, так и по Ф.1788 - Министерство внутренних дел, в котором также содержатся анализ и критика аграрной политики правительства местными органами власти и предлагаются первоочередные мероприятия в этой области. Интересным источником являются жалобы инородческого населения на действие местных
14 властей. В фонде Р3875 - Всероссийский исполком Совета крестьянских депутатов - содержатся постановления съездов по аграрному вопросу, крестьянские наказы, позволяющие определить степень влияния партии эсеров на крестьянство.
В фонде 478 - Народный комиссариат земледелия РСФСР Российского государственного архива экономики имеются материалы о влиянии первой мировой войны на социально-экономическое положение губерний и областей Северного Кавказа.
Богатейший и почти не тронутый исследователями материал был привлечен из фондов Государственного архива Ставропольского края. В фондах: Р37 - Ставропольский губернский земельный комитет, Р54 -Ставропольская губернская продовольственная управа, 1658 - Губернский комитет общественной безопасности, - помещены документы, раскрывающие процесс урегулирования аграрных отношений властями Ставрополья. Фонд Р37 представляет особую ценность. Он хранит и материалы о ходе подготовки земельной реформы в губернии, так же, как и фонды 1867 - Канцелярия губернского комиссара, 398 - Ставропольский окружной суд, содержащие жалобы граждан, союза хлеборобов на действия земельных комитетов. Данный корпус документов позволил выявить причины аграрных беспорядков, отношение к ним местной власти и ее неспособность справиться с ними. Ликвидация земельных комитетов как органов власти Временного правительства в губернии отражена в фонде Р 2567 - Комиссариат по земельным реформам ставропольского губернского Совета народных комиссаров.
Материал, сосредоточенный в фондах 80- Ставропольский губернский статистический комитет, 311 - Ставропольская губернская земская управа, располагает данными о землепользовании и землевладении, наличии скота и сельхозмашин. На основе их анализа исследователи делают выводы о социальном расслоении крестьянства губернии.
15 В фонде 101 - Канцелярия ставропольского губернатора - привлекают внимание данные о кризисных явлениях в губернии накануне Февральской революции, таких, как кражи, убийства, спекуляция и т.д. Состояние политических партий на этот период отражено в сводках, обзорах, донесениях фонда 1008 - Помощник начальника Терского областного жандармского управления в г. Ставрополе. В Фонде 852 хранятся документы о политической амнистии в губернии.
Особую ценность представляют фонды Р65 - Ставропольский губернский исполком Совета крестьянских депутатов и Р3009 - Исполком Святокрестовского уездного Совета крестьянских депутатов. В них имеются сведения о создании и деятельности крестьянских союзов и Советов в губернии, выражена позиция большинства крестьянства по решению аграрного вопроса в губернии. Документы позволили проследить подготовку к выборам в Учредительное собрание, определить отношение крестьянства к установлению Советской власти в губернии.
Важными для исследования являются документы фонда Р1661 -Ставропольская окружная комиссия по выборам в Учредительное собрание, дела уездных комиссий - Ф. Р1660, Р1657. Они отражают степень популярности аграрных программ политических партий среди сельского населения, итоги борьбы партий за крестьянство.
Материал фонда 464 СГКМ также раскрывает подготовку политических партий к выборам в Учредительное собрание в губернии. Он вводится в научный оборот впервые, а документы фонда 12 дополняют сведения о деятельности местных большевиков в 1917 году. Расширяют наши представления о событиях 1917 года в губернии документы ЦДНИСК. Материал фонда 4655 - Партийный архив Ставропольского крайкома КПСС -раскрывают роль солдат в разрешении аграрного вопроса на Ставрополье в конце 1917 года.
Вторую группу источников составили нормативно-правовые акты. Важнейшими среди них были постановления Временного правительства по аграрному вопросу. Они касались в основном организации и деятельности продовольственных и земельных комитетов (37). Особую ценность представляют работы Главного земельного комитета и решения, которые выносились им, зачастую не находя поддержки у правительства (38). Кроме того, анализ работы его заседаний существенным образом расширил и дополнил сведения о работе земельных комитетов в стране, крестьянском движении, позиции партии эсеров по аграрному вопросу, помог выявить отношение крестьянского населения к действиям Временного правительства в аграрной сфере.
Местные органы власти также активно занимались правотворческой деятельностью. Они выработали положения об организации и деятельности волостных, уездных и губернского продовольственных органов, комитетов общественной безопасности, которые были опубликованы в печати (39). Больше внимания уделялось земельным комитетам (40). Губернский земельный комитет разработал ряд инструкций и постановлений, касающихся организации земельных комитетов на инородческой территории, деятельности волостных комитетов и урегулирования аграрных отношений. Все они были опубликованы в печати.(41). Ценность этих документов огромна. Они дают возможность выявить общее и особенное в работе местных земельных комитетов по реализации политики переходных мер, а также природу нарушений в области аграрных отношений.
Статистические данные составили следующую группу источников (42) Они помогли раскрыть аграрную специфику региона, его социально-экономическое развитие накануне Февральской революции.
К самостоятельной группе источников относятся партийные документы (43) и труды государственных и политических деятелей: В.И. Ленина, В.М. Чернова, Н.П. Огановского, А.Ф. Керенского, М.Я. Герценштейна, М.Ф.
17 Тихомирова (44). Работа М.Ф. Тихомирова «Земельный вопрос и партии» явилась важнейшим источником, раскрывающим позиции ставропольских кадетов в аграрном вопросе. Она вводится в научный оборот впервые.
В другую группу источников вошли опубликованные сборники документов. В них содержатся важные сведения по аграрной политике
Временного правительства, крестьянскому движению как на Ставрополье, так и в России (45).
Следующая группа источников представлена периодическими изданиями.
Они существенным образом обогатили исследование. Были привлечены публикации 17 центральных изданий («Вестник Временного правительства», «Известия Министерства земледелия», «Сельский вестник», «Правда», «Русское братство» (Пг.), «Земля и воля», «Власть народа», «Утро России» (М.) и др.) и 6 региональных («Северокавказское слово», «Северокавказский край», «Заря свободы», «Известия ставропольского губернского комитета общественной безопасности» (Ставрополь), «Земля и воля» (Армавир), «Народное эхо» (Пятигорск)).
В самостоятельную группу источников вошли воспоминания участников исследуемых событий. Несмотря на субъективное видение ими революционных событий, эти работы дополнили сведения о социально-экономической и политической ситуации того периода в России. В этой связи следует отметить воспоминания Г.В. Плеханова, А.И. Деникина, В.М. Чернова (46). Книга «1917 год в деревне (Воспоминания крестьян)» (М. 1967г.) представляет значительный интерес при изучении крестьянского движения в стране и крестьянского менталитета, его радикализации.
Использовались и воспоминания участников революционных событий на Ставрополье. Воспоминания А.А. Пономарева и Я.В. Гладкова раскрывают нацеленность большевиков на захват власти в губернии, о состоянии дел в партии осенью 1917 года сообщал A.M. Калабеков . Работа большевиков и солдат в конце 1917 года в деревне отмечалась В.Е. Пустоветовым (47). Все
18 они были активными членами местной организации большевиков в 1917-1918 годах. Процесс установления Советской власти на Ставрополье был ярко описан И.Д. Сургучевым (48).
Научная новизна диссертации заключается прежде всего в том, что:
Впервые в отечественной историографии предпринята попытка комплексного исследования аграрного вопроса в Ставропольской губернии в 1917 году.
Новым является то, что предметом исследования впервые стала реализация аграрной политики Временного правительства местными органами власти. Автором были определены ее основные принципы и направления. В работе показано, что деятельность комитетов общественной безопасности, продовольственных и земельных органов по урегулированию аграрных отношений до Учредительного собрания оказала противоречивое влияние на социально-экономическое развитие региона. В итоге автор пришел выводу, что в тех конкретно-исторических условиях аграрная политика правительства, опиравшаяся на легитимные, демократические принципы, не могла быть реализована.
3. Впервые в исследовании дана характеристика различных форм аграрных беспорядков, которые имели место в губернии. Ставропольскую губернию отличало от центральных регионов России практическое отсутствие захватов земель. В результате соискателем сделан вывод о слабом развитии аграрного движения и отсутствии общинной революции в Ставропольской губернии в 1917 году. Автор доказывает, что в этот период в регионе не произошло коренной ломки аграрных отношений.
4. Введение в научный оборот новых источников позволило автору впервые исследовать тактику ставропольских кадетов в вопросе о земле. Изучена борьба политических партий за местное крестьянство. Отмечено, что победу в ней одержали социалисты-революционеры. Представлен анализ причин популярности эсеров среди крестьянского населения. Соискатель также
19 выявил причины неспособности эсеров удержать власть в своих руках в конце
1917 года, реализовать на практике аграрную программу.
Впервые доказано, что местное крестьянство не имело единого мнения по поводу установления Советской власти в губернии в конце 1917 года. Одна его часть признавала власть Советов, но не отождествляла ее с властью большевиков. Другая была готова ждать решения вопросов о земле и власти до созыва Учредительного собрания.
Новизна исследования проявилась и в изучении организаций, созданных землевладельцами и арендаторами-скотоводами региона. В трудах предшественников данный вопрос не рассматривался. Подробно была изучена и деятельность крестьянских союзов, Советов.
7. Впервые показана и двойственность крестьянского сознания в Ставропольской губернии. В нем боролись общинная ментальность и частнособственнический уклад. Автор считает, что двойственность крестьянского сознания оказала большое влияние на социально-экономическое и политическое развитие губернии в 1917 году.
На защиту выносятся следующие положения:
В силу аграрной специфики Ставрополья вопрос о земле в 1917 году в регионе не стоял так остро, как в губерниях Центральной России. В то же время ряд аграрных проблем, связанных с нуждами коренного безземельного и малоземельного крестьянства, иногородних и с землями инородцев, требовал скорейшего разрешения.
Аграрная политика Временного правительства строилась на легитимных, демократических способах разрешения вопроса о земле, но проводилась она крайне медленными темпами. В условиях же войны и нараставшего системного кризиса в стране провести таким образом земельную реформу, игнорируя нужды сельского населения, оказалось невозможным.
Аграрное движение, общинная революция на Ставрополье в 1917 году не получили широкого развития, как в губерниях Центральной России.
В борьбе за местное крестьянство победу одержали социалисты-революционеры. Они умело организовывали его в союзы и Советы перед выборами в Учредительное собрание и пропагандировали аграрную программу, которая отражала чаяния большинства крестьянского населения.
Общественное сознание ставропольских крестьян в 1917 году было двойственным. С одной стороны, в нем проявляла себя «общинная ментальность», а с другой - частнособственнический уклад.
Теоретическая и практическая значимость работы состоит в том, что ее положения и выводы могут учитываться органами власти при современной реорганизации земельного законодательства с тем, чтобы не допустить ошибок прошлых лет, не обречь агарную реформу на половинчатость или провал. Выводы диссертации могут быть использованы и политическими партиями, которые ведут борьбу за крестьянство региона. Положения работы могут привлекаться при создании обобщающих трудов по истории 1917 года в России и на Ставрополье, при написании истории политических партий и аграрного движения, при разработке факультативов и спецкурсов по проблемам аграрной истории региона.
Апробация исследования. Основные положения диссертационной работы были раскрыты автором в 4 научных статьях (2,9 п.л.) и 2 тезисных сообщениях на международных научных конференциях (0,4 п.л.). Частные положения диссертации апробированы при проведении лекционных занятий в Ставропольском краевом институте повышения квалификации работников образования.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, примечаний, списка источников и литературы, приложения.
Социально-экономическое развитие Ставропольской губернии накануне 1917 года
В начале XX века экономика Ставропольской губернии имела аграрный характер: крестьянство являлось основной массой в социальной структуре населения, а сельское хозяйство было ведущей отраслью в экономической жизни края. Причем даже среди губерний Юго - Востока Европейской России Ставрополье обладало в процентном отношении наибольшим количеством сельского населения. К 1915 году на каждые 100 человек в губернии приходилось 95 сельских жителей, тогда как в Европейской России на 100 человек было 85,5 сельских жителей. В 1917 году этот показатель в губернии практически не изменился и составил 94,4% от всего населения (1).
Ставропольская губерния делилась на 5 уездов: Ставропольский, Святокрестовский, Медвеженский, Александровский и Благодарненский. В ее состав входила также и территория полуоседлых инородцев (ногайцев, калмыков, туркмен), влючавшая Большедербетовский улус, Туркменское, Ачикулаксккое приставства. В губернии имелось всего два города: Ставрополь и Святой Крест (ныне Буденновск). Число горожан с 1897 по 1915 годы уменьшилось на 0,5%, тогда как сельское население выросло на 60,5% Промышленная база в городах была слабой и развивалась крайне медленно. Число рабочих, распыленных по всей территории губернии, не превышало 7 тысяч человек (2).
Население края на 1 января 1915 года составляло 1 293 652 человека. Самым многочисленным слоем было крестьянство - 1 164 303 человека. Количество же дворян и почетных граждан равнялось 1263, купцов — 1079, мещан — 48 903, инородцев - 41 052 (3). Такое преобладание крестьянства повлияло на низкий уровень грамотности на Ставрополье. Грамотных мужчин в губернии было 222 на 1000, женщин 62 на 1000, общий же показатель был таков: 144 на 1000. В Европейской России общий показатель составлял грамотных на 1000 человек (4).
Коренные русские и украинские крестьяне преобладали в общей структуре крестьянского населения Ставрополья. В 1916 г. по официальной статистике коренных крестьян в губернии насчитывалось 1145, 2 тыс. человек. Отличалось Ставрополье от других соседних губерний и областей более многочисленными семьями. В среднем в 1917 году ставропольская семья составляла 6,7 д.об.п., что давало на двор 3,1 трудоспособных работника (5).
Площадь Ставропольской губернии в 1916 году без территории полуоседлых инородцев составляла 3,84 миллиона десятин, из них: 3,17 миллиона составляли надельные земли, 259 тысяч десятин — земли, купленные мещанами и крестьянами. Таким образом, около 90% земель принадлежало земледельцам, 5% территории губернии составляли казенные и бывшие удельные земли (6). Земли же инородцев составляли 1, 24 миллиона десятин или 24, 5%. В общей структуре землевладения надельные земли составляли 62,5%, а в Европейской части России на их долю приходилось только 1/3 всех земель(7). Следовательно, важное место в структуре землевладения Ставрополья занимали надельные и инородческие земли. Казенные, бывшие удельные, частновладельческие и прочие формы землевладения существенной роли не играли. Однако это вовсе не означало, что частное землевладение не играло заметной роли в экономической жизни края.
Борьба за крестьянство политических партий
Безусловно, самым главным вопросом, волновавшим Россию в начале XX века, был аграрный вопрос. Неслучаен тот факт, что три революции в стране были вызваны его неразрешенностью. Все политические партии в той или иной степени уделяли внимание вопросу о земле, но не только в силу его неразрешенности, а еще и потому, что крестьянство было самым крупным слоем населения. Хотя крестьянству как социально-политической силе и свойственны неорганизованность и стихийность, все равно, от того за кем пойдет сельский труженик, зависел исход политической борьбы.
Февральская революция застала все политические партии врасплох. Они никакого участия в подготовке революции не приняли, она началась стихийно. С одной стороны, падение самодержавия активизировало политическую жизнь страны, а с другой - внесло коррективы на расстановку сил на политической арене. В результате буржуазно-демократической революции исчезли монархические организации, прекратил деятельность и «Союз 17 октября», хотя его видные члены М.В. Родзянко, А.И. Гучков, И.В. Годнев входили во Временный комитет членов Государственной думы и состав Временного правительства (1). В конечном счете либеральный лагерь стала представлять в основном партия народной свободы. Революционно-демократический лагерь в 1917 году представляли эсеры, трудовики, народные социалисты (энесы), меньшевики и большевики.
На Ставрополье наблюдалась похожая с центром политическая ситуация. «Союз русского народа» в г. Ставрополе и его отделения в селах Кугульта и Благодатное прекратили существование (2). Сведения об октябристах в губернии вообще отсутствовали. Местная партия народной свободы была 109 немногочисленна. В начале 1906 года ее численность достигала 200 членов. После первой русской революции численность партии, равно как и ее влияние, заметно снизилась (3). В декабре 1915 года в донесении помощника начальника Терского областного жандармского управления в г. Ставрополе подполковника Бруна сообщалось, что «до настоящего времени в г. Ставрополе и Ставропольской губернии членов партии народной свободы, равно как и проявления какой-либо деятельности этой партии не обнаружено» (4). Полностью доверять этим данным не следует, так как известно, что членами кадетской организации оставались нотариус В.И. Манжос-Белый, присяжный поверенный Е.Г. Маслов и др. Тем не менее, сведения жандармского управления позволяют судить о том, что местные кадеты к началу 1917 года были дезорганизованы.
В тяжелом положении накануне Февраля находились и ставропольские социалисты-революционеры. Они не имели боевых и военных организаций, не издавали и не распространяли литературу революционного содержания, то есть не проявляли активности. Эсеры не имели комитетов по губернии, существовали лишь разрозненные члены эсеровской организации (5). Полиция все же опасалась эсеров. За наиболее активными из них A.M. Воскресенским, В.М. Красновым, И.М. Маянцем она установила негласное наблюдение.
Сведений о местных трудовиках и энесах крайне мало. Как полагает исследователь В.М. Забелин, организация «Парламентской трудовой группы» действовала в г. Ставрополе в период подготовки II Государственной думы. Членами трудовой группы двух созывов Государственной думы от Ставропольской губернии были Я.В. Борисов, Ф.М. Онипко (организатор трудовой группы и редактор, издатель ее органа «Трудовой России»), И.А. Ефремов, СИ. Карелин и В.В. Небовидов (6). Данные о местных народных социалистах до 1917 года практически отсутствуют.
Крестьянская ментальность на Ставрополье: общинное сознание и частнособственнический уклад
Изучая кризисные периоды российской истории, нельзя ограничиваться лишь рассмотрением социально-экономических и политических аспектов. Следует также анализировать большой комплекс мировоззренческих, психологических, поведенческих мотивов, что особенно важно при изучении истории крестьянства - самого многочисленного и многострадального слоя российского общества. От того, на сколько Временное правительство и политические партии учитывали крестьянский менталитет, зависели как успех будущей аграрной реформы, так и результаты борьбы за крестьянство.
В последнее время в отечественной историографии крестьянский менталитет является самостоятельной научной проблемой. Об изучении менталитета различных социальных слоев заявляли многие историки. По мнению А.Я. Гуревича исследование менталитета является не подходом или методикой, а «первой проблемой [любого] исторического исследования», с целью «возрождения духовной жизни нашей страны» (1). Однако мировая историография занимается менталитетом разных сословий и классов уже несколько десятилетий. И связывают это в первую очередь с французской школой «Анналов» (М. Блок, Л. Февр, Ф. Бродель) (2).
Несмотря на огромное внимание исследователей к проблемам ментальности, анализ определений и методологических подходов к его использованию свидетельствует, что однозначного устоявшегося понимания в этом вопросе как в зарубежных, так и в российских общественных науках, не существует. Обусловлено это, во-первых, универсальным характером данной категории, который позволяет ее использовать в разных научных отраслях. Во-вторых, сама эта категория настолько сложна и многоаспектна, имеет так много составляющих, что смещение акцентов с одного элемента на другой может изменить смысл и методологию ее использования в рамках одной науки. В-третьих, существует неопределенность в структурном и смысловом размежевании данного понятия с категориями «политическое сознание», «обыденное сознание», «социальный характер», «социальная психология» (3).
По мнению Д. Филда менталитет есть устойчивый склад ума, имеющий если не логическую форму, то системный характер, который корениться в материальной жизни и широко распространен у значительной части населения. Он оказывает непосредственное влияние на экономические, социальные и политические отношения. Таким образом, менталитет отличается от понятия «верование» своей тесной связью с бытовой, будничной жизнью и в то же время отличается от понятия «народное правосознание», так как «чаще всего менталитет молчалив: он проявляется скорее в деятельности, чем в речи или в ясном представлении» (4).
Наиболее продуктивной представляется концепция современного отечественного исследователя А.А. Вилкова, в которой он рассматривает менталитет как явление пронизывающее все формы и виды сознания и культуры, составляющее их наиболее глубинные пласты, в значительной степени определяющее их специфику и выступающее важнейшим детерминантом их развития. Ментальные структуры он рассматривает как специфический социокультурный феномен, влияющий на механизмы восприятия окружающего мира и, соответственно, на формирование определенных стереотипов поведения социальных групп и их отдельных представителей или нации в целом как основы для понимания национального характера. В итоге, А.А. Вилков определяет менталитет как совокупность наиболее устойчивых представлений, стереотипов и архетипов, исторически сложившихся у социальных субъектов под влиянием различных социокультурных факторов и проявляющихся на осознаваемом и неосознаваемом уровнях в виде особого способа мироощущения и мировосприятия, влияющих на его современный образ жизни и политическое поведение (5).
