Содержание к диссертации
ВВЕДЕНИЕ 4-47
ГЛАВА J. СУБЪЕКТНОЕ БЫТИЕ ПРАВА КАК ОСНОВНАЯ ПРОБЛЕМА НЕКЛАССИЧЕСКИХ
ЗАПАДНЫХ УЧЕНИЙ 48
I. Социологическая герменевтика М. Вебера
и монизм правовой рефлексии 48-85
2. Юридическая герменевтика Х.-Г. Гадамера:
диалогичность оснований 86-111
3. Феноменологическая герменевтика П. Рякёра
и парадигмапьный синтез неклассической философии права .,..112-133
4. Концепция справедливости Дж. Ролза и ее критика
в свете демаркации нсклассичсских
и постнеклассических теорий 134-173
ГЛАВА II. СИСТЕМНОЕ БЫТИЕ ПРАВА КАК ОСНОВНАЯ ПРОБЛЕМА ПОСТНЕКЛАССИЧЕСКІІХ
ЗАПАД НОЕВРОПЕЙСКИХ КОНЦЕПЦИЙ 174
1. Коммуникативная рациональность и
метод ологическо-кокпетттуалъные новации Ю. Хабермаса 174-197
2. Нормативная герменевтика К.-О. Апеля как
методологическая посылка философии права 198-214
3. Юридическая система И. Лумана и
іюсгі ^классический синтез правоввіх концепций 215-263
4, Концептуально-методологические
итоги постисклассичсских дискуссий 264-303
ГЛАВА III. ОТЕЧЕСТВЕШ-ЇАЯ ФИЛОСОФИЯ ПРАВА: ОПРЕДЕЛЕНИЕ НОВЫХ
МЕТОДОЛОГИЧЕСКИХ ОРИЕНТИРОВ 304
Г Концептуально-методологические параметры
классической философии права 304-333
2. Методологические посылки неклассических
философско-правовых теорий 334-354
3. Постыеклассические взгляды и
предпосылки межпарадигмального понимания права 355-392
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 393-421
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 422-439
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Актуальность диссертационного исследования состоит в необходимости углубленного анализа методологических оснований правового знания. Эта проблема приобретает особое значение в настоящее время в связи с восстановлением статуса права. Российское общество трансформируется в направлении цивилизованных форм организации, и право является значимым ее фактором. С возрастанием роли права стала ощущаться потребность в философско-правовом его осмыслении. Со второй половины 90-х годов XX столетия в отечественной науке наблюдается своеобразный бум философско-правовых исследований. Не последнюю роль в возрождении интереса к философско-правовой проблематике играют насущные практические задачи развития
I демократической России. Реформирование многих областей общественной
жизни, поиск путей укрепления государственности должно сопровождаться теоретико-содержательным обеспечением. В современных условиях должны быть теоретически обоснованы проблемы становления гражданского общества в единстве объективной и субъективной его составляющих. Формирование
конституционального и институционального порядка предполагает
определенный уровень зрелости правового мышления. Интенсификация
философско-правовых исследований должна привнести свою лепту в процесс
легитимации демократических правоотношений. Однако, состояние
отечественной философии права еще не дает надежных оснований для
Ф масштабных теоретических обобщений. В массовом правосознании
преобладает естественно-правовое понимание, которое еще слабо подкрепляется холистскими посылками, свойственными правовому мышлению гражданского общества. Политизированноств правового мышления сказывается на социальных ожиданиях граждан, возлагающих надежды, скорее, на оперативные распоряжения власти, чем на тщательное разработанное законодательство.
Эффективное использование права предполагает масштабную разработку его методологических оснований. Выбор темы диссертационного исследования определяется также необходимостью качественного приращения теоретико-методологических разработок в области философии и теории права. В последние годы обозначился интерес к концепциям феноменологической коммуникации. Видимо, есть потребность в консолидации общества, его сущностной структурированности, а, значит, в правовом холизме, описывающем эти параметры. Синхронное развитие социально-правовых процессов на макро-мезо-микро уровнях может быть смоделировано при задействовании новейших постнеклассических методологических технологий: мультикультурализма, коммуникативных концепций, социальной синергетики и других. Отечественная философия права нуждается также и в неклассических наработках. Весьма «болезненной» и методологически мало проясненной оказывается тема ценностных оснований права, связанная с легитимностью существующих правовых реалий, Пренебрежение к «антропологическим компонентам» в советский период, невнимание к практическому «жизненному
миру», необходимость российской геополитической самоидентификации - все
это проблемы, стимулирующие неклассические философско-правовые воззрения.
Философское осмысление способствует концептуальным прорывам в остальных предметных областях изучения права. Недостаточная разработанность методологических оснований правовых теорий снижает эффективность преподавания теории и философии права в высших учебных заведениях. Учебные программы, построенные в позитивистском ключе, зачастую вступают в противоречие с феноменолого-коммуникативным содержанием спецкурсов, В контексте системного реформирования России парадигмальное исследование права понимается не только как описание, но и как моделирование рамок возможных политико-правовых преобразований. Их эффективность зависит и от уровня зрелости философской и научной правовой рефлексии.
Степень разработанности проблемы. Анализ исследовательских работ показывает, что в отечественной науке еще не проводрілось целостное, системное изучение паради шального фона правового мышления, не определялись комплексно теоретико-методологические условия развития отечественного юридического знания. История философско-правовых учений еще не рассматривалась в качестве поэтапного изменения парадигмальных и интерпретационных моделей правового мышления. В поле зрения исследователей еще не находится проблема межпарадигмального видения права с целью исключения приоритета какого-либо дискурса,
К первой группе исследований относятся работы, в которых
прослеживается эволюция правовых идей и учений. В советский период
историко-методологическим проблемам правоведения посвящены
основательные исследования КН. Грязина1. Он одним из первых обращается к
герменевтическим идеям Гадамера и Рикёра? адаптируя их к категориям права.
Автор находит компромиссы, объяснимые с идеологических позиций того
времени. Видимо, поэтому учения Гадамера и Рикёра определяются в качестве
«иррационального герменевтического варианта», «субъективно-
идеалистического» подхода". Сказанное не умаляет многочисленных достоинств авторского комментариев. Задолго до современных дискуссий Грязин задумывается о смене классической формы естественно-правовых теорий, о трудностях типологии немарксистских правовых концепций , Как существенный методологический вклад следует расценивать его положение о том, что более уместным, чем теория представляется понятие «исследовательской программы». Исследовательскую программу он понимает в смысле «близком к разбиваемому И. Лакатопюм». Грязин считает, что в них «реконструируется практика толкования, а проблема включается в общий контекст», «Поэтому речь идет не об отдельных конкретных теориях толкования права, а об основных методологических тенденциях, программах восприятия правового текста»4. С поправкой на реалии советского периода можно утверждать, что Грязин подходит к идее парадигмального толкования
См.: Грязин И,И, Тексі1 прана (опыт методологического анализа конкурирз'їощих теорий), - Таллин; 1983.
2 См.: Там же, С. 133-134.
3 См.: Там же. С. 122-123,
4 См.: Там же. С. 49,
права, понимая под исследовательской программой специфичность интерпретации права в данном семействе концепций, В дальнейшем под руководством Грязина осуществляется цикл публикаций по методологии права в Тартуском государственном университете . Направленность этих трудов, выражаясь современным языком, носит неклассический характер.
В советский период значительный вклад в философию права вносит В.А. ЧетвернинЛ. В качестве основной сюжетной линии истории правовых идей он избирает противостояние естественно-правовых концепций и юридического позитивизма. Используя диалектическую методологию, автор различает их как содержание и форму юридической нормы. Такая методологическая диспозиция оказывается продуктивной и до сих пор не утрачивает своей популярности. Представляется, что дистанцирование естественно-правовой и позитивистской методологии идеально укладывается в методологические схемы классического мышления, разновидностью которых являются диалектический и исторический материализм. Естественно-правовые концепции вписываются в метатеорегический уровень и естественноисторический план изучения права, а юридический позитивизм в теоретический уровень и деятельностный срез объяснения правового бытия. Остается лишь примирить указанные дихотомии, далекие от «признания классовой сущности права». По мнению Четвернина, «диалектико-материалистическая методология снимает противоположность
См,, например, У[геьые записки Тартуского государственного университета, Выпуск 806. Методология права: общие проблемы и отраслевое особенности- Труды по правоведению- На русском языке. Тартуский государственный университет, - Тарту: 1988-"См,; Четверний В, А. Современные концепции естественного права. -_М.: Наука, 19SS.
«эмпирического» и «нормативного» подходов к праву» . Он дает собирательную трактовку естественного права, признавая плюрализм естественно-правовых учений. Успешность его исследования во многом объясняется экспликацией общего для концепции естественного права «метода осмысления, объяснения и оценки правовых явлений, общей методологической установкой правопонимания» . Весьма интересна предлагаемая Четверниным характеристика «третьего» пути в западной философии права. Хотя автор утверждает, что «юридическая герменевтика выражает дальнейшее углубление кризиса буржуазной законности» . за этим выводом содержится квалифицированный анализ методологической ситуации в экзистенциалистско-герменевтических правовых учениях.
Ю.И. Гревцов видит однозначную зависимость между пониманием права и методологическими контурами социальной теории. Он критикует отечественное социальное знание за «всеобъемлющую объективность, заданность социальной действительности» . Симпатии автора находятся на стороне Вебера и Дюркгейма? объясняющих общество в терминах «объективной фактичности и субъективного значения». Поэтому Гревцов отстаивает гуманистическое понятие права, а контекст теоретико-правовых и историко-правовых рассуждений укладывается в русло выявления природы субъективного права1*.
1 См,; Там же. С. 14, " См.: Там же. С. 16. 3 См.: Там же. С 137.
f" См,: Гревцов Ю,И. Очерки теории и социологии права. - СПб,; 1996, С- 257, 5 См.: Там же. С 7.
О.Ф. Смазнова анализирует проблему темпоральное правовых норм r русском правосознании XIX-XX веков. В качестве методологической основы берутся принципы аксиологического подхода. По мнению автора, любые характеристики правосознания объясняются в рамках этой позиции\ А,Ф. Закомлистов осуществляет оригинальное исследование, используя компаративистский поход к праву. Историко-правовой материал подается в контексте оппозиции - «рациональность и естественная правота». Автор сопоставляет представления о праве классического западного философствования и русской философии конца XIX - начала XX века. В таком диалоге различаются гносеологические и онтологические модели права. Подробно исследуется рациональность как форма и тип правосознания. Автор понимает эволюцию рациональности в западноевропейской философии права как переход к «органическому принципу в антропологии»". Он выдвигает тезис о том, что, начиная с философии жизни, российское и западное правосознание приводятся к «однозначному линейному сходству». По его мнению, в постмодернизме происходит поворот в сторону «органического понимания дискурса свободы, истины и права» . Немецкий ученый О. Хеффе занимает эффективную в методологическом отношении позицию. Опираясь на понятие политической справедливости, он пытается примирить «с одной стороны, философию с теорией государства и права, а с другой стороны, и ту, и
1 См.: Смазгюна 0,Ф, Темпоральное п. правовых норм (на материале социально-философского анализа русского
правосознания XIX-XX веков). Автореферат дисс. ,.. каїгд. философ, наук, - Великий Новгород: 200.1. Г., 8-9,
2 См.: Закомлистов А.Ф. Избирательность сродства и суверенитет различия в романе России и Запада,
Философская антропология права, - Пермь: 1999, С, 6, 3Сы,:Тамже. CSG.
другую - с этикой» . Историко-философская аргументация нужна Хёффе для того, чтобы переосмыслить дискурс справедливости. В европейском Просвещении он находит вызов этому дискурсу, а в учении Аристотеля, созвучные собственной точке зрения идеи^. Исследование Хёффе представляет ценность в качестве методологической оппозиции учениям Дж. Ролза, ТО. Хабермаеа, I-L Лумана. Он критикует Лумана за недостаточное внимание к «нравственной легитимации правового и государственного осуществления принципов справедливости». Луману ставится в упрек «работа с формальными целевыми величинами», что приводит к «теории институтов, стремящихся освободиться о г этики». Недостаток позиции Хабермаса, считает автор, в том, что он не ставит вопрос об «условиях легитимности государственной и правовой деятельности». Судя по всему, такую концепцию Хёффе считает упрощенной и называет ее «парадигмой калькуляции выгоды». Представляется, что в концепции Хёффе полномасштабно используется неклассическое многомерное описание права. Хёффе заявляет позицию дополнительности по проблемам правового атомизма и холизма: «Для государственно-правового дискурса первостепенно,., понимание того, что вопросы, являющимися последними для отдельной личности, вовсе не необходимым образом являются последними для государственно-правовых сообществе. Он предлагает сложную в структурном отношении модель коммуникативного процесса оценки и вынесения решений. По мнению Хёффе,
См.: Хеффс О. Политика, право, справедливость. Основоположения крити'їескчій философии нрава и государства,- М.: Гнозис, 1994. С. 5. 2 См.: Там же. С. 15. J См.: Там же. С, 14,
«момент свооодного и взаимного признания приводится в подчинение позитивному праву» ? нравственно-политические дискурсы являются последней стадией этой модели,
Анализ этой группы источников позволяет заключить, что методологические пояснения, сопровождающие исторический контекст, имеют преимущественно второстепенный, ограниченный характер. В отдельных случаях философско-правовая концепция излагается как политико-правовое учение без четких методологических комментариев.
Другая группа исследований посвящена конкретным проблемам правового бытия. Так; ELE. Суслонов видит цель своей работы в «выявлении философско-антропологических оснований наказания» . Автор считает, что анализ различных концепций преступления и наказания свидетельствует о тенденции развития понимания наказания в направлении его интериоризации и гуманизации, и этот процесс связан с «аптропоцептристекой ориентацией современного мира»3. СИ. Никулин задается проблемой определения нравственных начал уголовного права. Проблема решается преимущественно в теоретико-правовом плане, Автор понимает аксиологический подход к
г- 4
уголовному праву как степень его соответствия ошцечеловеческим идеалам . ПА. Горохов размышляет о социальной природе правового нигилизма. Методологический интерес представляет последовательная критика автором
1 См.: Там же. С 303,
2 См.: Суслонов П,Е. Философские аспекты правового принуждения (теоретико-мировоззренческие аспекты
проблемы наказания). — Екатеринбург; 2002, С. 87.
3 См,. Там же. С, 94,
См,: Никулин СИ, Нравственные начала уголовного права, - Мг; 1992- С. 13.
юридического позитивизма. По его мнению, положительное юридическое знание «вообще противодействует любому ценностному (метафизическому) подходу к праву», а юридический позитивизм «предложил в целом удовлетворительные частные методологии». Юридический позитивизм «изначально не в силах рассматривать фундаментальные проблемы правоведения» . Автор считает, что в цивилизованных странах время позитивистских правовых концепций уже проходит. Выход он видит в попытке синтеза позитивных и непозитивных правовых знаний. Место непозитивного правового знания должны занять философия, этика и религия. Аксиологические основания права, по мнению автора, смыкаются с иррациональными основаниями. Горохов резюмирует: «Для будущего возрождения права нужны иррациональные знания, живое мировоззрение, проникнутое началами космизма»"".
А.М, Величко исследует возможность ^непосредственного применения христианских начал как объективных нравственно-правовых принципов при построении государственности»3. Политико-правовую культуру Запада автор определяет как культуру антропоцентризма. В методологическом плане интересен тезис об объединении католицизма, протестантизма, социализма и либерализма в рамках одной индустриальной культуры. Величко ставит вопрос об альтернативном поиске начал общественной организации4, В.В. Грызлова
1 См.: Горохов П.А, Социальная природа правового нигилизма, -Оренбург: 1998. С. 133-134.
2 См.: Там же. С. 140.
2 См,: Величко A.M. Христианство и социальный идеал (философия, право, социология индустриальной культуры). - М., С.-Пб.: 2000. С. 6. ''См.: Там же, С. 14.
видит свою задачу в том, чтобы осуществить комплексный анализ психологизма в философии права XX столетия. Ее решение интересно сопоставлением четырех этапов в развитии философии права: универсального, юридического, социологического и социально-философского. В какой-то мере подобные рассуждения являются предтечей паради гмального видения философии права. По мнению автора, наибольший интерес для философии права представляет ценностный подход. Заслуживает поддержки положение Грызловой о том, что философия права представляет собой «лолидисциплипариую метатеорию», задача которой включить данные правоведения и других гуманитарных наук в общую картину мира1.
Исследования А.Н. Бабенко - методологический пример междисциплинарного изучения искомого объекта (в данном случае правовой культуры личности). Автор считает, что в настоящее время появляется относительно самостоятельная научная отрасль - культурология права2. Для методологического обеспечения своей диссертационной работы Бабенко привлекает общесоциологические идеи А. Камю, ФА, фон Хайека, М. Вебера, Ж.-П. Сартра. Видимо, автор считает их сопоставимыми для избранного ракурса исследования. Аналогичные проблемы, связанные с методологическим плюрализмом изучает Э,А. Эмрих. Автор критикует методологически одностороннюю позицию советской юриспруденции в понимании идей и принципов в праве. В конечном счете, он останавливается на
1 См.: Грызлова В.В, Психологизм в философии права. Автореферат лисе, ,,, канд. философ, наук.-М.; 1998, С. 12.
См.: Бабенко А.Н. Правовая культура личности (философско-с-оциологический аспект). Автореферат д и ее. ,.. канд. философ, наук, - М,: 1996, С. 4.
взаимодополнительности естественно-правового и социологического видения. В ряду методологических оснований исследовательского поиска указываются идеи Т. Гоббса, Дж. Локка, И. Канта, М. Вебера, Т. Парсонса, Ю. Хабермаса1. Данные методологические посылки совмещаются в одном интервале абстракции при систематической разработке принципа свободы договора.
Состояние философско-правовых разработок наглядным образом проявляется в материалах научных конференций, В первой половине 90-х годов XX столетия философско-правовые исследования воспринимаются как ответ на социально-политические вызовы. Кризисные явления переходного периода ставят на повестку дня проблему правовой регуляции. Системные изменения в обществе актуализируют значимость системных исследований правового пространства. Под эгидой идеи объединения социальной философии и правоведения проходит научная конференция в Новосибирске . По мере продвижения экономических и социально-политических реформ исследовательский интерес смещается в область современного прочтения прав индивида. Абстракция правового государства постепенно вытесняется на периферию, а умами ученых овладевает идея осуществления прав человека в полиэтническом, мультикультурном обществе . Анализ материалов Всероссийской научной конференции, состоявшейся в 1999 году в Ростове-на-Дону показывает, что, несмотря на холистски ориентированную тематику
1 См.: Эмрих Р,А, Свобода договора как принцип философии права. Автореферат дисс, .,, канд. философ, наук.
-Саратов: 2000. С. 8-9,
2 См.; Право и правовое регулирование б системе устойчивого социального развития. Материалы конференции
5-6 апреля 1994 г.-Новосибирск: 1994.
3 См.: Прана человека в диалоге культур; Материаль: научной конференции. - М,: PTTV. 199В.
продолжает развиваться обозначенная методологическая тенденция -антропологическое обоснование права.1 Материалы IV Российского философского конгресса, проведенного в Москве в 20005 году, свидетельствуют о расширении методологического диапазона философско-правовых исследований. Все более осознается значимость опыта западной практической философии. Соответственно, антропологический дискурс мыслится как рядоположенный с другими дискурсами права".
Анализ этой группы источников позволяет резюмировать, что ей имманентны методологические проблемы. Они затрагиваются косвенно в контексте заданной тематики. Каждый автор считает необходимым определиться с природой философии права для того, чтобы в дальнейшем обратиться к специфическому предмету изучения. В данной группе работ прослеживается тенденция количественного роста числа сторонников аксиологической трактовки права. Интерес все большего числа отечественных исследований смещается в плоскость неклассических представлений, независимо от того, насколько четко осознается подобная концептуально-методологическая ориентация.
Третья группа исследований посвящена научному творчеству конкретных представителей философско-правовых школ и течений . Зачастую философско
См,; Философия права как учебная и научная дисциплина. Материалы Всероссийской научной конференции 28-29 апреля 1999 г. - Росте в-щ-До ну: ]999.
2 См,: Философия и будущее цивилизации: Тезисы докладов и выступлений Г/Российского философского конгресса (Москва, 24-28 мая 2005 г,): В 5 т. Т, 5, - М,: Современные тсіради, 2005. * См., например, Алексеева ТА Роулс и возрождение американской политической философин/УИсторико-фюоеофский ежегодник. - М.: 1995; Бейнс К. Либерализм Ро>леа и ко мм унитаристская критика'/Историко-фшюсофский ежегодник. - М: 1995; Кравченко ЕЛІ. .Макс Вебер. - М: Издательство «Весь Мир», 20U2; Очерки по истории теоретической социологии XX столетия; От М. Вебера к 10. Хабермасу, от Г. Зиммеля к
]б
правовые проблемы затрагиваются в контексте других концептуальных идей и не становятся предметом специального обсуждения. Так П.П. Гайденко и Ю.Н. Давыдов осуществляют в 1991 году фундаментальное исследование творчества М. Вебера. Веберонская позиция подается через эволюцию проблемы рациональности. Важным является авторское мнение о методологическом номинализме Вебера1. Гайденко и Давыдов подробно алализируют связь рациональности с ценностными установками Вебера. Правовые вопросы трактуются в плане соотношения легального господства, «имеющего слабую легитимирующую силу?>, а также традиционного и харизматического господства. Авторы утверждают, что «характерное для Вебера обоснование права с помощью интересов объясняется не только его правовым позитивизмом, но и влиянием исторической школы в политической экономии, которая разрушала принцип «естественного права»2.
Авторы сборника «Проблемы философской герменевтики» считают, что до 1990 года «у нас нет ни одной монографии, посвященной теоретическим проблемам герменевтики»". Они пытаются ликвидировать этот пробел, излагая идеи Х.-Г. Гадамера, К.-О. Апеля, и Ю. Хабермаса. Соответственно, рассматриваются лишь некоторые аспекты их философских систем, не затрагивающие философско-правовыс проблемы. В связи с обсуждением вопроса об онтологических функциях герменевтики в исследованиях П.П
постмодернизму/Давыдов Ю,Н. и др. -М.: Наука, 1936; Филиппов А.Ф. Теоретические ословы социологии Н, Лумана (Крит, анализ). Автореф. дисс..,, канд. филос. наук,/АН СССР- Ия-тсоциол. исслед, -М«: 1984.
См.: Гайденко ҐШ., Давыдов Ю.Н. История и рациональность: Социология М, Вебера и пеберовский ренессанс. -М.; Политиздат, 1991. С. 66. 2 См.; Там же. С. 88. 3Сы,; Проблемы философской герменевтики. - АН СССР, Ин-r философии,-М: 1990. С, 4,
Гайденко акцентируются уже другие моменты. Автор заостряет внимание на конфронтации герменевтических идей Гадамера и Хабермаса . Монография О.В. Поскониной вносит значительный вклад в освоение философско-правовой
позиции Лумана". Автор берет на себя труд представить учение Лумана в широком объеме, используя непереведенные на русский язык его работы. Посконина реконструирует позицию Лумана в буквальном смысле слова: максимальное цитирование изредка дополняется авторскими комментариями. В результате читатель получает достаточно полное представление о правовых идеях Лумана. Однако, намеренный объективизм авторской позиции, полезный в одном отношении, не совсем адекватен в другом. Следующим шагом в исследовании мог бы стать переход от автономной презентации философско-правовых идей к включению их в актуальную тематику современной западной практической философии.
В,Н. Фуре предваряет свое исследование замечанием о том, что в постсоветской философии нет «концептуальной системы координат», в которой можно было бы критиковать теорию коммуникативного действия. Он видит свою задачу в аналитической реконструкции, обнажающей «содержательную логику развертывания концепции Хабермаса». По мнению Фурса, философия XX века имеет «типологическое своеобразие, определяемое терминами «неклассическая философия» или «постметафизическая философия»1.
См.: Гайденко П.П. Прорыв к трансцендентному; Новая онтология XX века. - М,: Республика, 1997. С. 438-446.
См.: Посконина О.В. Никлас Луман о политической и юридической подсистемах общества. -М.: 1997. "' См.: Фуре В.Н. Философия незавершенного модерна Юргсна Хабермаса. - Минск: ЗАО кЭко 1-юмпресс», 2000. С. 19.
Значительную методологическую ценность представляет характеристика данного типа философии. Автор указывает на «процедурную рациональность», «детрансцендентализацию основных понятий», практическую ситуативность теории, гипотетичность знания, связь языка и мира, наличие донаучных практик и т.д . Фурсу интересны методологические стратегии Хабермаса. Он обращается к полемике Хабермаса с влиятельными постмодернистскими концепциями. Видимо, автор не считает возможным квалифицировать позицию Хабермаса как постнеклассическую методологию. Философско-правовые вопросы затрагиваются в аспекте «утопического потенциала жизненного мира и новых ориентиров движения социального протеста». Автор комментирует положение Хабермаса о «десубстанционализации идеи народного суверенитета», о необходимости поддерживать «чувство неискаженной политической публичности»". Он резюмирует, что «позитивный урок Хабермаса» заключается в «последовательном преодолении антропоморфизма в социальных науках». Представляется, что данный вывод не совсем укладывается в неклассическую версию творчества Хабермаса.
И.ЇІ Фарман анализирует концепцию Хабермаса под углом зрения появления новых социально-культурных моделей. Автор видит свою задачу в раскрытии обоснования «Хабермасом положения о том, что коммуникативная практика может стать новой парадигмой»3. При этом учение Лумана и Гадамера выступают в качестве оппозиционных. Правовые вопросы
'См.: Там же. С. 20-28.
3 См.: Там же. С. 172-173.
1 См.: Фарман И.П. Социально-культурные проекты ЮргенаХабермаса- -М.: 1999. С. 14.
рассматриваются в аспекте существования демократического правового государства. Автор утверждает, что «наивным было бы продолжать цепляться за идею самоорганизации общества, программируемой через законы». Следует заметить, что и этом исследовании иарадигмальная точка зрения совпадает с частным методологическим подходом ,
Анализ работ данного направления показывает, что поднимаемые методологические проблемы ограничиваются рамками одной концептуальной позиции, Философско-правовые вопросы, если и становятся предметом специального интереса, то их решение выглядит рефреном социально-политических проблем, находящихся в компетенции «обновленной» социологии.
Четвертую группу составляют исследования, в которых методологические проблемы имеют приоритетное значение. В то же время отти в значительной степени разнятся в понимании направленности методологических векторов и в характеристиках их экстенсивности. В особую подгруппу можно выделить работы, посвященные разработке парадигм и исследовательских программ в социальном и гуманитарном знании. От степени зрелости этих трудов во многом зависит развитие отечественной философии права. Все чаще обосновывается тезис о сближении
1 См.: Так же. С. 218,
" См.. например, Бакиров B.C. Ценностное сознание как объект социологического анализа: теоретические и методологические проблемы. Авторсф. дисс. ,,. доктора социолог, наук. -Харьков: 1991; Стелим 8,С, От классической к постнеклассическои науке (изменение оснований и ценностных ориентации)// Ценностные аспекты развития науки. - М.; 1990; Федотова В.Г. Эволюция классической концепции истины под влиянием социальной обусловленности науки //Проблема метола в социальном познании. - М: 39S8,
естественнонаучного знания с социогуманитарным . Некоторые авторы видят свою задачу в том? «чтобы представить историю смены парадигмы в методологии социального познания в целом»". Заслуживает всесторонней поддержки идея смены познавательных парадигм, связываемых с тем или иным типом рациональности. Сторонники такой точки зрения ссылаются на методологические обобщения, высказанные академиком РАИ B.C. Степипьтм, по поводу классического, неклассического и ностнеклассического типов рациональности". Появились монографические работы, вносящие существенный вклад в конкретизацию классических, неклассических и постнеклассических параметров социального знания . Весьма ценным является рассмотрение вопросов правосознания в плане дилеммы коммунитаристскои и либеральной парадигм в развитии отечественной и западной науки о празе. Авторы утверждают, что в основе противостояния либерализма, как ведущей концепции западного правосознания, и коммупитаризма, как предпочтительной правовой ориентации российского общественного сознания, лежит специфика духовных ценностей в целом".
Сотрудники лаборатории методологии социального познания ИФ РАН при участии зарубежных авторов исследуют конкуренцию двух парадигм социального познания. Для этого они обращаются к фундаментальным методологическим признакам классических социальных теорий, а затем
1 См. 1 См. 3См. 4 См, 'См.
Методология мауки; проблемы и история. - М,: 2003. С. 177-179.
История методологии социального познания. Конец XIX-XX век. -М.:2001. С. 5.
Степин B.C. Теоретическое знание. - М: Прогресс-Традиция. 2003. С. 17-36.
Социальные знания и социальные изменения. - М.: 2001. С, 6-18,
Там же, С. 211,
анализируют генезис нсклассичсской социальной методологии . B.C. Швырев утверждает, что «в социальной философии можно проследить достаточно четкую тенденцию утверждения плюрализма типов рациональностихЛ Комментируя переход от классического к неклассическому типу рациональности, он составляет некую сводную таблицу, позволяющую различать эти типы по десяти параметрам", Н.М. Смирнова указывает на пять отличительных признаков классической и неклассической парадигм социального познания .
1 Іредставляется, что речь идет о качественном методологическом повороте отечественного социогуманитарного знания. Заслуживает внимания положение об увеличении удельного веса «внутрипарадигмального» мышления»5. Тем не менее, проблема разграничения признаков трех типов парадигм остается в научной повестке дня. Один из наиболее удачных сравнительных анализов парадигмальньтх подходов представлен В.В. Ильиным .
Несомненный интерес представляет исследование Б.С. Щеглова. По его мнению, «постнсюассичсскуго трактовку рациональности следует использовать в тех случаях, когда соответствующий дискурс переходит непосредственно от сферы научного познания к онтологической, праксиологической или иной
См.; Теория и жизненный мир человека. - М.: 1995. С. 44-78.
1 См,; Шпырет) В.С, Рациональности как ценность культуры. Традиция и современность. -- М: Проірссс-Трал*щия,2003,С. 32, 3 См,; Там же. С, 171-173.
А См.: Смирнова НГМГ Исторические типы рацио сально ста в социальном познании //Исторические типы рациональности.-Т, I. - VI.: 1995. С Л4-215, См.: Новиков А.А. Рациональность в ее истоках и утратах // Исторические типы рациональности. - Т. I. - М,: 1995. С. 25.
6 См,: Ильин В.В. Классика - неклассика - неонеклассика; три эпохи в развитии науки//Эпистемология и писпісклЕіссическая наука. РАН Ин-т философии, - М.: 1992, С, 26-54-
сфере» . Автор уделяет непосредственное внимание сопоставлению классической и постнеклассической рациональности. В методологическом отношении ценно его замечание о том, что «приоритетной позицией в постнеклассической парадигме становится проблема ответственности человека за самого себя и за конструируемый им мир». По мнению автора,
постпекласенчеекая наука исследует сложные и сверхсложные системы,
"і открытые со всех сторон для самоорганизации . Вопросам методологического
изоморфизма естественнонаучного и гуманитарного знания посвящен
коллективный труд «Наука глазами гуманитария»3. Приведенное на страницах
данного издания определение парадигмы является ключеным для определения
стратегии нашего диссертационного исследования; «В отличие от понимания
парадигмы Т.С Куном как дисциплинарной матрицы или теоретической и
концептуальной схемы, под этим понятием имеется в виду не только комплекс
методов и научно-исследовательских подходов - с их способами объяснения и
доказательств, критериями обоснованности, философскими и
мировоззренческими идеями и т.д.; - но и новое понимание самой социальной
реальности и социального знания, сосредоточенного на смысле социальных
действий и ценностных ориентации» .
Таким образом, анализ этой подгруппы источников указывает на
необходимость дальнейшего развертывания ттарадигмаяьных принципов в
1 См.: Щеглов Б,С. Фактор рациональности в постнеклассической дискурсе. - Ростов-на-Дону: Изц-во Рост, ун
та, 7004. С. 53.
2 См.: Там же. С. 64.
3 См,: Наука глазами гуманитария. - М.: Прогресс-Традипия, 2005.
4 См.: Там же. С. 238,
отраслевых сферах социального знания, Такая работа уже проводится в отношении исторического, психологического и социологического знания. Наступает пора активных парадигмальных разработок и в области философско-правового знания.
Можно выделить также особую подгруппу исследований, для которых приоритетны философско-правовые методологические проблемы. Так, И.Л. Честнов считает, что не существует обшеприпятой методологии в изучении права. По его мнению, принцип неопределенности и теория диссипативных структур «накладывают отпечаток на современные представления о праве». Видимо, автор, имплицитно подходит к идее признания мировоззренческих оснований учений в понимании права. Он утверждает, что «господствующая картина мира непосредственно сказывается на типе правопонимания». По его мнению, переживается глубочайший кризис «научной парадигмы -механистической картины мира», имеющей соответственно юридическую сторону1. Автор называет следующие ее признаки; противопоставление субъекта и объекта, отношение господства, научный объективизм, детерминистское видение мира, фундаментализм. Соответственно, «неоклассическая картина мира» описывается принципом холизма, присутствием целого в частях, вероятностной онтологией,, многовариантным развитием, ростом многообразия, нелинейностью, непредсказуемостью, ростом сложности". Налицо сближение позиций синергетики и иеклассической
1 См<: Честнов ИЛ. Право как диалог: к формированию новой онтологии правовой реальности. - СПб.: 2004. С.
1 5,
2 См,: Там же, С. 16-21.
парадигмы. Исследования Честнова интересны тем, что в них применяется диалогическая методология изучения права в качестве альтернативы субъектных представлений о праве. Опираясь на идеи М Бахтина, М Бубера, Ю. Лотмана он представляет бытие права как диалог в историческом и синхронном измерении. Юридическая реальность находится в центре оппозиции «Мы-Ты-Я-Они»1, Таким образом, автор осознанно квалифицирует свою позицию в качестве неклассической трактовки права.
Своеобразной вехой в отечественном знании являются работы И.П. Малиновой и С. Г. Чукина. Малинова уже на ранней стадии становления постсоветской философии права заостряет внимание на качественном различии классических и неклассических трактовок права. Чукин осуществляет интересное исследование по проблемам идентичности философско-правового дискурса на стыке трех основных социально-философских моделей современности: постмодернизма, этики дискурса и мультикультурализма. Г.Ч. Синченко задается вопросом, как возможна антропологическая философия права. По его мнению, «теория права исчерпала ресурсы не только жесткого нормативизма, но и недогматического прочтения исторического материализма», а поиск новой системы координат включает «рефилософизацию правовой проблематики». Автор предполагает, что «субъекты о-объектная парадигма заслуживает модификации», при этом
См.: Там же. С. 32-33.
См.: Малинова И.П. Философия права (от метафизики к ісрмеїїсьтике). - Екатеринбург, 1995; Чукин С,Г.
Плюрализм, солидарность, справедливость, К проблеме идентичности философ с ко-правового дискурса в ситуации постмодерна. Монография. - СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2000.
обнаруживается «онто-антропологический профиль философии права» . Синченко считает возможным трактовать феномен права в терминах культуры. Он обращает внимание на изменение методологического фона философии права: «открытость, низкая предсказуемость будущего, сомнительность статуса разума». Для описания правой реальности вычленяются следующие признаки культуры: аксиологичность, символичность, процессуальность2 При таких параметрах право предстает как «нормативно-процедурный фактор справедливой игры Я в Любого»3.
Известный украинский исследователь СИ. Максимов считает, что «философия права может быть определена в качестве учения о предельных основаниях права». Все вопросы бытия права могут быть сведены к одному: «что такое правовой человек»4? Автор находит в праве предметную и духовную стороны, за которыми исторически закрепляются названия «позитивное право» и «естественное право». Соответственно, теория права как наука «описывает право таким, как оно есть, а философия права - таким, каким оно должно быть». Максимов акцентирует ценностные и антропологические основания права и в качестве центральных обозначает понятия идеи, смысла, справедливости, свободы и равенства. Задачей философии права является «проверка права на справедливость, уважение к свободе личности». Максимов критикует позицию Д.А. Керимова за якобы ярко выраженный сциентизм.
См,". Синченко Г.И. Философско-правовые облики человека; Монография. - Омск: Омская академия МВД России, 2001. аЗ,
2 См,; Там же. С. 128-129.
3 См.: Там же. С 153.
См,: Максимов СИ. Правовая реальность: опыт философского осмысления: Монография. - Харьков: «Право», 2002. С. 9.
Максимов считает, что в сциентистской интерпретации философия права оказывается правовой гносеологией1, В зависимости от локализации правовых смыслов он выделяет четыре основных представления о правовой действительности: правовой позитивизм, объективизм, субъективизм или классические концепции естественного права, интерсубъективность или неклассические концепции естественного права". Позиция Максимова показательна тем, что в ней рамки феноменологической позиции расширяются до общеметодологических взглядов. Субъективизм классических концепций естественного права, о которых говорит Максимов, на самом деле подчинен природно-социальному объективизму. Представляется также, что полагаемая автором интерсубъективность неклассических концепций естественного права на деле присуща постнеклассическои парадигме, в то время как коммуникации типа «Я-Другой» свидетельствуют о субъективных основаниях неклассических взглядов.
Анализ исследования Максимова указывает па нерешенность важных методологических проблем. Насколько адекватна теоретико-правовая оппозиция «позитивное право - естественное право» философско-правовым представлениям об основаниях права? Насколько продуктивно отождествление феномена естественного права с мировоззренческим содержанием всего правового бытия? Эти вопросы остаются открытыми до тех пор, пока философия права очерчивается границами одного метода исследования,
'См.: Там же, С 25. 2См;Тачже. С. 34.
Заслуживает всесторонней поддержки положение Максимова о наличии классических и неклассических парадигм в изучении права. Вместе с тем, автор выделяет лишь две парадигмальные позиции, отождествляя неклассическис и постнеклассические философско-правовые идеи. Для теории позитивного права и объективизма (в терминологии Максимова) вообще не предусмотрены парадигмальные посылки. Вот почему учения Н. Макиавелли, Т. Гоббса, и К. Маркса анализируются автором на менее абстрактном уровне методологии . Невычлененность постнеклассических воззрений приводит к тому, что экзистенциально-феноменологическая герменевтика оказывается последним рубежом в толковании права. Согласно Максимову, учения Х.-Г. Гадамера? П. Рикера, В. Майховера, Дж. Ролза в парадигмальном плане сопоставимы с коммуникативной философией К.-О. Апеля и Ю. Хабермаса .
Украинский исследователь Н.А. Бусова сопоставляет три подхода к изучении роль права в качестве инструмента социальных изменений, представленные в трудах Вебера, Лумана, Хабермаса. Автор считает возможным объединить эти концепции общей сюжетной линией, которая носит преимущественно социологический характер. В центре внимания оказываются различные аспекты общественной рационализации. Бусова считает, что веберовскую типологию правовых систем следует комментировать с точки зрения отношения к экономическим и политическим системам. Заданный критерий подводит автора к мысли о том, что веберовский идеал автономной
'См.: Там же. С. 57-74. "См.: Там же. С, 113-117.
правовой системы «не просто устарел, он вообще не осуществим» . Концепция Вебера «отсылается» к эпохе классического либерализма, где господствуют идеальные конструкции. Бусова называет в качестве последователя идей Вебера Ф.А. фон Хайека с его концепцией свободного рынка.
Однако социологическое прочтение позиции Вебера, представляемое автором, нуждается в сопутствующем философско-правовом объяснении. В этом случае методологически несопоставимы взгляды Вебера и классических либералов, а учение Хайека служит примером постнеклассического видения права. Заданный угол зрения (этапы модернизации западной культуры) влияет на логическую последовательность исследования. Юридическое учение Лумана Бусова рассматривает вслед за концепцией Вебера. По ее мнению, лумановская теория систем «хорошо объясняет провалы правового регулирования, но не в состоянии объяснить его успехи»". Исследовательская задача автора, видимо, заключается в обосновании потенциала коммуникативных теорий. С этих позиций учение Лумана «ущербно», в нем нет «центра самопони мания и управления и общего языка общения систем». Представляется, что если концепцию Лумана раскрывать в парадигмальном аспекте, то оно не только не «выпадает» из семейства концепций коммуникативного действия, а в определенной мере разрешает существующие там концептуально-методологические проблемы. Пристального внимания заслуживают комментарии Бусовой по поводу правового учения Хабермаса. Проблема права
1 См.: Бусова НА Модернизация, рациональность и право. - Харьков: Изд-во «Прометей-Пресс?), 2004. С. 46.
2 См.: Там же. С. 62-63,
в работах Хабермаса исследуется автором в контексте выявления причин паталогии социальных изменений. Бусова считает, что модель права, предложенная Хабермасом, является полезной, но очень сильной идеализацией, При этом теорию коммуникативного действия Бусова называет исследовательской парадигмой, обладающей «большими возможностями теоретического синтеза» .
Проведение аналогий между позициями Вебера и Лумана зиждется на постулировании тезиса о преемственности между идеей Вебера о дифференциации ценностных сфер и идеей Лумана о выделении специальных автономных систем. Видимо, для решения частых задач подобное сравнение оказывается продуктивным. Однако философско-правовая позиция Вебера вписывается в рамки другой исследовательской парадигмы, с которой, как представляется, учение Лумана не находится в отношении преемственности. В интерпретации Буксовой лумаиовская теория систем «упускает из виду достижения сознательной, намеренной интеграции в обществе». Моменты правового холизма здесь «приглушены» автором настолько, что необходимы специальные исследовательские усилия по их реабилитации.
Анализируя работы Хабермаса, автор указывает, что право фактичностью обращено к системе, а значимостью - к жизненному миру. Эти два измерения права «одинаково необходимы для интеграции общества». Однако в дальнейшем изложении, памятуя об исходной социальной картине как дифференциации социальных и культурных сфер, Бусова утверждает, что
'См.: Там же, С. 19.
«недопустимо заменять социальную интеграцию через ценности, нормы механизмами системной интеграции»1. Под общественной интеграцией, скорее всего, имеется в виду лишь аксиологические параметры, возникающие в жизненном мире как «солидарность членов сообщества». Представляется, что есть и иной путь реконструкции философско-правовых идей Лумана и Хабермаса. Он связан с акцентированием методологической преемственности их концепции по вопросу системного бытия права. В данном случае под системностью понимается не только феномены системной «разорванности», но и системной интеграции, которые имеют фиксируемые онтологические признаки. Можно показать, что с парадигмальнои точки зрения концепция Хабермаса не только не противоречит учению Лумана, но и является методологической ее предтечей.
Украинский исследователь А.Н. Ермоленко изучает проблемы изменения этических ценностей и норм в аспектах «социальной интеграции и легитимации и во взаимосвязи с изменениями парадигм в социальной философии и этики»2. Под парадигмой имеется в виду «парадигма коммуникации». Основной лейтмотив рассуждения автора сводится к тому, что в учениях Апеля и Хабермаса преодолевается «позитивистское понимание социальной науки, основанной на принципе свободы от ценности». Ермоленко исследует проблему переориентации философии Апеля и Хабермаса в контексте методологических коллизий идеи трансцендентального сознания. С этих
1 См.: Іамже. С, 250.
" См/, іірмог.енко A.H, Этика ответственности и социальное бытие человека (современная немецкая
практическая философия). - Киев: Наукова думка, 1994. С, '2,
позиций автор усматривает недостатки концепции Апеля, который «воспроизводит ту же схему, что и классический рационализм». Ермоленко считает, что «па место идеализма сознания приходит коммуникативный идеализм» . Комментируя позицию Хабермаса, он оценивает ее как «переосмысление основных компонентов классической социальной теории». Системная теория Хабермаса трактуется автором как методологически альтернативная учению Парсонса, Соответственно, концепция Лумапа рассматривается автором в русле выявления онтологических оснований неоконсерватизма. Обращается внимание на то, что системное усложнение общества ведет к «снраниченности разума» . Представляется, что при включении коммуникативных теорий в общие рамки постнеклассической методологии некоторые положения, критикуемые Ермоленко, приобретают методологически оправданный характер. К таким положениям относится идея неограниченного коммуникативного сообщества, проблема опосредования реальной и идеальной коммуникации и другие.
В научной литературе активно исследуется методологический поворот от философии сознания к философии коммуникации, произошедший в 70-80- е годы в западной философии и социологии, В диссертационной работе акцент делается на методологическом трансцендентализме как постнеклассическом параметре, в то время как существует мнение о «квази-трансцендентальном
1 См.: Там же, С. 23.
"См,: Там же, С. 12.
характере идей Апеля и Хабермаса» , о том, что «это возвращение к установкам классической немецкой философии»".
Ііще одну подгруппу составляют исследования, осуществляемые в предметном поле теории права и философии права. Критерий выделения этой подгруппы в родовом плане связан с базовым различием уровня правового знания, а в видовом - с парадигмальным определением философии права. На этом направлении складывается следующая теоретико-методологическая ситуация. На эмпирическом уровне юридического знания формальнологический язык описания играет конструктивную роль. Теория права предстает как завершенное статичное знание. Понятийное объяснение и эмпирическая интерпретация отраслевых проблем права не выходит за рамки общей теории права и имеет характер экстенсивного роста, индуктивного обобщения эмпирического опыта . На теоретическом уровне представлены два типа правопонимания. В классическом понимании теория права сближается с теорией государства. Знания не выводятся, а конституируются с помощью идеальных сущностей. Неполнота знания понимается как открытость к различным концептуальным объяснениям в пределах общезначимых установок
'См.; Там же. С. 14.
" См,; Хслг В. Трансцендентальная практика как фихтеанство и нтср субъективности //Философская и
социологическая мысль. - 1992. -№ 2. -С.86.
См,, например, Васильев Д.В. Юридическая природа органических законов; Автореф. дне, ... канд, юрид. наук,-Ярославль, 2003; Лазуткин А.И- Реализация принципа справедливости при назначении наказания в виде лишения свободы: Автореф. дисг ,., канд, юрид. лаук. - Рязань, 2004,
теории права. Последняя считается строгой наукой и остается в лоне «исправленного» исторического материализма.
В неклассическом понимании теория права предстает как учение, включающее научные и ненаучные компоненты. Если прежняя догматичная теория права не учитывает субъектных реалий и ценностных оснований права, то «обновленная» теория права допускает полиметодологичное знание с использованием диалектики, феноменологии, герменевтики, данных этнографии, постулатов антропологии и т.д. В этом случае границы теории права размываются, и ее концептуальная природа открывается для альтернативных разработок. Так, О.Э. Лейст считает, что ни одно из пониманий права не получило в современной теории глубокой и последовательной концептуальной разработки, что в странах европейской цивилизации сложились три концепции права - позитивистски-нормативная, естественно-правовая и социологическая , Распространенную дискуссию о различии права и закона он определяет как «бессодержательный спор»3. Лейст критикует позицию Р.З. Лифшица, предлагающего синтезировать три разных подхода . Автор называет такую идею фидософско-правовой и утверждает невозможность их объединения5. С методологической точки зрения полезно, чтобы эти концепции выступали «противовесом» друг другу* и их сосуществование объявляется признаком «зрелого правоведения».
J См., например, Байтии М.И, Сущность права (Сонрсмет-юе нормативное право понимание па грами двух веков) Изд. 2-е доп. - М.: 000 ИД ;<Право и государство», 20Q5; Егороп С.Н. Аксиоматические основы теории права. - СТО.; Издательство «(Лексиконі), 2001. 2 См.: Лейст О.Э. Сущность права. -М.: 2002. С- 265. -'См.:Там же. С.278,
4 См.: Лифшиц Р.З. Теория права. - М.: 1994. С.53,
5 См.: Лекит О.Э. Указ. соч, С. 275.
В обоих случаях философии права отказано в юридическом статусе и это решение обосновывается с различных методологических позиций1. Так, например, АН Овчинников указывает на основные парадигмы исследования правового мышления. В понимании автора - это теоретические модели, включающие в себя логику научного и судебного познания. Он полагает, что эти модели недостаточны для осознания сущности правового мышления и предлагает учитывать аксиологический его компонент . Овчинников настаивает на герменевтической интерпретации исследуемого феномена. При этом в качестве методологических оснований сочетаются идеи А.А. Ильина об «интуиции правоты» и идеи Х.-Г. Гадамера. Такое синтезирование автор называет «коммуникативным контекстом исследования»3.
На метатсоретическом уровне правового знания выделяется три направления. Во всех этих направлениях кроме частнонаучных, общенаучных предпосылок имеются философские принципы исследования права. Первое направление - классическое понимание права представлено двумя вариантами. В первом случае философия права объявляется юридической дисциплиной или знанием, имеющим дуальную природу4. Философия права мыслится как системная теория общества, где место марксистскою подхода замещают
См., например. Матузов НИ, Актуальные проблемы теории права. - Саратов; Изд-во Сарат. гос. академии права, 2004; Никулин СИ, Нравственные начала уголовного права. М.> 1992; Овчинников А,И, Правовое мышление: аксиологический и герменевтический аспекты. Автореферат дисс. ,,, канд. юр, щук. - Ростов-на-Дону, 2GO0.
См,: Овчинников А.И. Правовое мышление; аксиологический и герменевтический аспекты, Автореф, дисс. ,,, канд. юр, паук. - Ростов-на-До ну: 2000. С. 9. : См.: Там же. С. 17-19.
jCm., например, Керимов Д.А, Методология права (предмет, функции, проблемы философии права). / 2-е изд. -М.; Аванта-г, 2001; Леонова Л.Л. Философия права: к становлению новой концептуальной парадигмы. -Новосибирск, 1998; Нерсесянц B.C. Философия права. - М.: Издательская группа НОРМА - ИНФРА. М., 1999, Тихонравов Ю.В. Основы философии права. -М., 1997; Философия права: (История. Проблематика. Современные подходы.).-Омск: Юр, Ин-т МОД России, 1999.
модифицированные методологические принципы кантиантства и гегельянства. Во втором случае метатеоретическии статус закрепляется за теорией права, а философия права имеет подчиненное значение как часть теории права. Сама же теория права объявляется наукой с недостаточно проясненными основаниями. Это направление отличается попытками построения общей системы правовых понятий, детальной разработкой логических оснований права. Антропологические параметры права «приглушены», индивид понимается как составная часть общества. Философия права, включаемая в состав теории права, изучает общие закономерности бытия права.
В пеклассическом направлении постулируются многомерность философии права и теории нрава. В идеале могу г сосуществовать различные концептуальные объяснения и по принципу дополнительности сочетаться философия права, теория права, социология права и т.д. Неклассическим исследованиям имманентен правовой атомизм, человек мыслится как часть природы, и тогда акцент делается на естественных правах, или как часть сообщества, и тогда преобладают ценностные значения в праве". В предметной области философии права абсолютизируется проблема правосознания, используется взаимодополнительность методов герменевтики и диалектики, диалектики и формальной логики и т.д. Третье направление представлено учеными, работающими в языковой и тематической среде западной философии
1 См,, например, Алексеев С,С, Философия права. - М,: Издательство НОРМА, 3997; Сырых B.M Логические основания общей теории права. Т, ], Элементный состав, М.: ЗАО Юстиции форм. 2000,
См., например, Икошшхова Г.И.. Ляшенко В.П. Основы философии права. - М.: ИНФРА-М, Издательство 4<Весь Мир», 2001; Малахов B.FL Философия права. - М.: Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2002; Малинова И.П. Философия права (от метафизики к герменевтике). - Екатеринбург, і 995.
права. Будущее философско-правовьгх исследований они видят в
«подтягивании» отечественной философии права до лучших западных образцов1. На первый план выходит изучение системных оснований права, поиск синтезов правового атомизма и холизма. Происходит отказ от методологической дихотомии субъектно-объектного видения права, а нормой считается синкретичное объяснение права.
Анализ литературы позволяет прийти к следующим выводам. Во-первых, наблюдается дисбаланс в соотношении уровней правового знания. В теории права наибольшее развитие получает эмпирико-теоретический уровень исследования. Во-вторых, многие исследователи не допускают мысли о трактовке теории права по образцу неклассической науки, и эта посылка постояшю стимулирует дебаты по дисциплинарному статусу философии права. В-третьих, не достаточно осознается необходимость развития метатеоретического уровня, а в иных случаях, он исключается вообще. В-четвертых, каждая «ниша» правового знания абсолютизируется, в результате чего затрудняется концептуальный диалог.
Анализ научной литературы также показывает, что отечественная философия права находится в эпицентре смены познавательных стратегий, а,
См., например, Василькова В.В. Порядок и хаос в развитии социальных систем: (Синергетика и теория социальной самоорі амизации), - СПб,: Издательство «Лань», 1999; Веіггеров А.Б, Синергетика, юридическая
наука, ттраво/УСаветское государство и право. - 1986. -№10. С. 36-45; Моисеев С,В, Философия права. -Новосибирск: Сиб. унив. изд-во, 2004; Поляков А.В. Общая теория права: Проблемы интерпретации в контексте коммуникативного подхода. - СПб.: Издательский дом С.-Петера", гос. ун-та, 2004; Пермяков Ю.Е. Лекция по философии права, - Самара. 1995; Спиридонов Л,И. Избранные произведения: философия и теория права.-СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского института права им. принцаП.Г. Олденбургского, 2002; Честное ИЛ. Праиопониманис is люху постмодерна. CI Гб., 2002; Чукип С.1. Плюрализм, солидарность, справедливость. К проблеме идентичности философско-правовего дискурса в ситуации постмодерна. Монография. СПб-: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2000; Чукин С.Г., Сальников В,П., Балахонския В.В- Философия права, - М.: ИМЦ ГУК МВД России, 2002,
значит, методологической неопределенности. Многие исследователи трактуют
право в нормативистском плане. Достаточно много сторонников у
диалектического метода, и с ^го устранением связываются неизбежные потери
в динамичном описании права Растет число приверженцев антропологического
понимания права. Под углом зрения антропологических исследований
аргументируется идея о «двуединой» (философской и юридической)
дисциплинарной принадлежности права, Одна из задач теории права видится в
выстраивании аргументации по нормативистской трактовке права. Философии
права остается довольствоваться историко-правовыми идеями, весьма
напоминающими изложение истории политико-правовых учений или
«отрабатывать» субьектный компонент в теории права. Уже то, что в
большинстве работ право определяется через понятие свободы индивида,
служит убедительным тому доказательством. Показательно, что для
обоснования прав индивида по-прежнему задействуются метафизические
аргументы западноевропейских учений XVI-XVII столетий.
В условиях, когда в отечественной литературе появляются работы
неклассического и постнеклассического толка, философия права уже не может
ь конституироваться только в классических границах. Значительные
концептуальные изменения, происходящие в теоретическом правоведении,
пока не подкрепляются соответствующим мировоззренческо-методологическим
обеспечением. «Встречное» движение философии права и теории права
неизбежно в силу логики развития научного знания. Однако сам тезис о
щ сближении философии права и теории права до сих пор вызывает
неоднозначное к себе отношение. Непроясненность предмета и функциональных особенностей философии права непосредственным образом сказывается на качестве теоретико-методологических исследований в юриспруденции. В результате тормозится оформление метатеоретического правового знания- Возникает реальное противоречие между объективными потребностями развития юридической науки и осознанием этих тенденций в философско-правовых и специальных юридических исследованиях.
Анализ трудов современных исследователей позволяет также констатировать исключительное преобладание теоретического уровня рефлексии в философии права. Последняя строится как предметное знание, изучение конкретных явлений (например, феномена правосознания). Однако на повестке дня появляется новая исследовательская задача, требующая иного типа рефлексии - выявления предельных методологических оснований, философских установок, норм и идеалов исследования права. В данном случае философия права обращается к прояснению онто-гиосеологических допущений, к тому, как юридическое знание встроено в господствующую в данную эпоху систему мировоззренческих и методологических установок. Необходимо проанализировать западный опыт философско-правового мышления в историко-парадигмальном контексте. Историко-философский анализ такого опыта позволяет перейти от формального постулирования предмета и функций философии права к содержательному объяснению ее метатеоретических ресурсов. Соответственно, в поле зрения философии права
попадает метатеоретическое образование - парадигмальное правовое мышление.
Теоретическая неразработанность данной проблематики обусловила выбор темы исследования, объектом которого выступает феномен появления в западном и отечественном философско-правовом знании неклассических и постнсклассичсских представлений о праве. Предмет исследования - проблема определения теоретико-методологических предпосылок эволюции основных философско-правовых парадигм.
Цель и задачи исследования. Целью диссертационного исследования является историко-философский анализ становления, смены и сосуществования неклассических и постнеклассических философско-правовых парадигм.
Общая цель достигается решением следующих конкретных задач исследования:
Показывая специфику правовой рефлексии в социологической герменевтике М Вебера и юридической герменевтике Х.-Г. Гадамера, выявить методологические показатели неклассических философско-правовых концепций (гл. 1, 1-2);
Осмыслить методологические преимущества феноменологической герменевтики П. Рикёра, снимающей односторонность других неклассических учений (гл, 1, 3);
Проанализировать содержание и развитие внутрипарадигмалъной дискуссии между либералами (Дж. Ролзом, Р. Дворкиным, У, Кимликой) и
коммунитаристами (М Сэндэлом и Ч. Тейлором), между П. Рикёром,
ш либералами и коммунитаристами по вопросу субъектного бытия права,
подчеркнув при этом сходство позиций с западноевропейскими
герменевтическими концепциями права (гл. 1, 4);;
4. Прослеживая эволюцию герменевтических установок в учениях Ю.
Хабермаса и К.-О. Апеля, обозначить новый тип правовой рациональности и
определить методологические параметры постнеклассических концепций (гл. 2,
1-2);
Раскрыть методологический потенциал теории юридической системы Н. Лумана, синтезирующей основные абстракции концепции коммуникативного действия (гл. 2, 3);
Рассматривая межпарадигмальные дискуссии между Дж. Ролзом и Ю. Хабермасом и итоги внутрипарадигмалыюго спора между Н. Лумаыом и Ю.
> Хабермасом, провести сравнительный анализ онто-гносеологических признаков
основных философско-правовых парадигм (гл. 3, 4);
7. Определить методологические предпосылки идентификации
отечественной философии права в условиях дисциплинарного противостояния
теории праваи философии права (гл. 3, 1);
8. Обосновать возможность межпарадигмального взаимодействия в
отечественном правовом знании при условии равноправия всех видов дискурса
и достижения консенсуса по вопросам социальной методологии (гл. 3, 2-3).
Теоретическая и методологическая база исследования. Одна из главных задач диссертационного исследования состоит в преодолении
методологического дуализма - философского и научного способов объяснения
права. Для решения этой задачи автор использует принцип структурности научного знания. Ядро методологии исследования образует парадигмальный метод, требующий учета метатеоретических оснований при проблемно-содержательном изложении материала. Последовательное развертывание этого метода влечет за собой применение вспомогательных методологических стратегий. Парадигмалытый анализ тесно коррелируется с историко-философским, не подменяя его. Историко-философский подход необходим, во-первых, для выражения эволюции философско-правовых проблем, и, во-вторых, для констатации появляющихся тенденций. С его помощью поставляется содержательный материал для парадигм ал ьпых обобщений. В то же время наблюдается и обратный «дедуктивный» ход. Вне базообразующих постулатов затруднительно адекватно реконструировать историко-философскую позицию. В философско-правовых учениях обнаруживаются контуры соответствующего парадигмального мышления. Каждая конкретная авторская лоз ит іия, во- п ервых, является теоретико-эмп ирическим подтверждением наличия такой парадигмы. Во-вторых, определенное философско-правовое учение одновременно служит средством ее развития и уточнения. В-третьих, для отраслевого юридического знания эти концепции в силу их метатеоретической природы выступают мировоззренческо-метододогическими ориеширами. Этими факторами обусловлен как выбор персоналий, представленный в диссертационной работе, так и структура исследования. Акцентируются те имена, которвіе дают возможность обозначить
тенденцию парадигмального знания. Необходимость историко-философского
ш подхода объясняется задачей демонстрации смены философско-правовых
интерпретационных схем. В историко-философском анализе задеиствуются такие методологические принципы как единство исторического и логического способов рассмотрения, восхождение от абстрактного к конкретному, системности. Непосредственной источпиковой базой исследования являются произведения JV1 Вебера, Х.-Г. Гадамера, П. Рикёра, Дж< Ролза, Р. Дворкина, У. Кимлики, МСэндэла, Ч. Тейлора, Ю. Хабермаса, К.-О. Апеля, Н. Лумана, в которых прямо или косвенно обозначаются признаки философско-правовых парадигм. Теоретико-методологическую базу исследования составляет широкий круг источников отечественных и зарубежных авторов, которые посвящены тем или иным философско-правовым проблемам. В число источников диссертационного исследования включены также труды
^ современных отечественных авторов (С. Алексеева, В, Нерсесянца, Л.
Леоновой, В. Малахова, Д. Керимова, Л. Полякова, С. Чукина, И, Малиновой), чье творчество послужило почвой для формирования парадигмалы-юго содержания философии права.
При нарадигмальном подходе невозможно обойтись без метода
философской компаративистики. В данном случае он способствует как диахронному, так и синхронному рассмотрению философско-правовых проблем. Сравнительный анализ западных и отечественных исследовательских идей позволяет более полно прояснить дисциплинарный статус философии права и уточнить методологические параметры современных российских
философско-правовых концепций. Поэтому в контексте диссертационного
исследования находят применение герменевтические приемві интерпретации. Сопряжение парадигмального и историко-философского взглядов предполагает воссоздание концептуально-методологической взаимосвязи, существующей между парадигмальными принципами и изменчивым историческим содержанием. В результате согласуются между собой теоретико-эмпирический и метатеоретический уровни исследования.
Научная новизна исследования в целом определяется новизной историко-философского парадигмального понимания права. Диссертационное исследование является первым комплексным рассмотрением иеклассических и постнеклассических философско-лравовых парадигм, выполненном в компаративистском плане.
Более конкретно научная новизна диссертации состоит в достижении следующих теоретических результатов:
Показана специфика правового атомизма и холизма в неклассических западных конпепциях;
Определены методологические границы неклассических учений синтетического типа;
Прослежены результаты неклассической внутрипарадигмальной дискуссии с целью сравнения концептуально-методологических позиций западных концепций;
Охарактеризованы виды правовой рефлексии и правовой рациональности в рамках постнеклассических учений;
5. Обоснованы сущностные признаки синтетического
постнеклассического понимания права;
Проанализированы итоги внутрипарадигмальиых и межпарадигмалькых дискуссий, позволяющие сопоставить параметры неклассической и постнеклассической парадигм;
Уточнен концептуальный статус отечественной философии права;
Обозначены концептуально-методологические перспективы отечественного правового знания в плане парадигмальнои его интерпретации.
На зашиту выносятся:
1. Положение о субъектном бытия права как основном концептуально-
методологическом параметре философско-правовых неклассических учений.
2. Положение о наличии парадигмального синтеза неклассических
концепций.
3- Положение о парадигмальнои изоморфизме некласеических концепций герменевтического и негерменевтического типа.
Положение о системном бытии права как главном концептуально-методологическом показателе постнеклассических философско-правовых концепций.
Положение о наличии постнеклассических концепций синтетического типа.
6. Положение о парадигмальнои соизмеримости концепций
коммуникативной рациональности и саморефереиттюсти права.
7. Положение о достаточном шттурипадигмальном развитии и
синхронной разработке эмпирического, теоретического и метатеоретического
уровней правового знания как условиях идентификации отечественной
философии права.
8. Положение о необходимости межнарадигмального изучения права на
основе интегрального правопонимания, опирающегося на
трансформированную социальную методологию.
Теоретическая и практическая значимость работы. Теоретическое значение работві определяется тем, что она обращена к мало исследованной области права и призвана восполнить существующий в ней пробел. Полученные результаты позволяют понять развитие правового знания в России как комплексный и многомерный процесс, проследить влияние концептуально-методологических идей западных мыслителей на современную отечественную философию права. Проведенный в диссертации анализ основных парадигмальных подходов к праву дает основание для выделения этапов развития философско-правового знания, их историко-философской реконструкции и оценки, воссоздания целостной картины становления философско-правовой методологии. Выводы и результаты исследования способствуют снижению уровня методологической неопределенности при определении философско-правовых оснований и позволяют уточнить дисциплинарный статус философии права. Теоретическая значимость исследования заключается также в том, что сформулированные в нем выводы
развивают и дополняют ряд разделов философии права, общей теории права, социологии права.
Практическая значимость работы состоит в том? что содержащиеся в ней выводы могут найти применение в правотворческой и правоприменительной деятельности. Результаты исследования могут быть использованы в учебных курсах по философии права и спецкурсах, посвященных теоретико-методологическим проблемам современного правоведения.
Апробация работы- Основное содержание и выводы диссертационного
исследования изложены в опубликованных автором научных статьях и
монографиях «Методологические проблемы философии права» (2005) и
«Неклассическая и постнеклассическая философия права» (2005), а также в
докладах на научных конференциях, в частности, на IV Российском
Философском конгрессе «Философия и будущее цивилизации» (МГУ, 2005); на
межвузовской научной конференции «Совершенствование
предпринимательской деятельности и ее правового обеспечения (Московский институт предпринимательства и права. 20005), Материалы диссертации используются при чтении базовых курсов по философии для студентов юридического факультета Всероссийской государственной налоговой академии, а с 1998 г. специальных курсов по истории и философии права для аспирантов юридического профиля.
