Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические проблемы формирования терминосистем .41
1.1. Системность и вариантность как основные характеристики терминологических единиц с культурным компонентом значения 41
1.1.1 Требования к терминологическим единицам 44
1.1.2 Виды терминологических единиц 67
1.1.3 Англоязычная правовая терминология и англоязычные правовые терминосистемы: взаимосвязь системности и вариантности 72
1.2 Семиотический аспект исследования терминологических единиц . 82
1.3 Лингвокультурологический аспект исследования англоязычной юридической терминологии 94
1.4 Семантические проблемы формирования терминосистем . 103
1.4.1 Факторы и функции развития терминологической вариантности в диахроническом аспекте 105
1.4.2 Проблемы мотивированности терминологических единиц при первичной и дальнейшей номинации 135
1.4.2.1 Особенности мотивированности шотландских юридических терминологических единиц . 140
1.5 Источники пополнения англоязычных юридических терминосистем единицами с культурным компонентом значения . 142
1.5.1 Морфологические способы терминообразования: терминологическое словосложение, деривация и аббревиация (первичная номинация средствами английского языка) 143
1.5.2 Заимствования 145
1.5.3 Семантические способы терминообразования: терминологизация лексических единиц общелитературного языка и метафоризация 147
1.5.3.1 Метафоризация как средство вторичной номинации при образовании терминологических единиц с культурным компонентом значения 150
1.5.3.2 Метафора и метонимия при образовании терминов-эпонимов . 151
1.5.4. Синтаксический способ: образование терминологических словосочетаний с культурным компонентом значения 160
Выводы по Главе 1 163
Глава 2. История формирования англоязычных правовых систем Великобритании и США . 170
2.1 Становление правовой системы в Англии, Уэльсе и Северной Ирландии . 170
2.2 Становление правовой системы в США 174
2.3 Становление правовой системы в Шотландии 176 Выводы по Главе 2 178
Глава 3. Развитие культурного компонента юридической терминосистемы Великобритании (VII – XХ вв.) 179
3.1 Развитие юридической терминосистемы Англии . 181
3.1.1 Культурный компонент древнеанглийской юридической лексики (VII – XI вв.) . 181
3.1.2 Культурный компонент юридической терминосистемы среднеанглийского периода (XI – XV вв.) . 199
3.1.3 Культурный компонент юридической терминосистемы новоанглийского периода (XV – XХ вв.) . 223
3.2 Особенности развития юридической терминосистемы Шотландии (Х – XX вв.) . 229
3.3 Особенности развития юридических терминосистем в Уэльсе и Северной Ирландии (VII – XX вв.) 250
Выводы по Главе 3 255
Глава 4. Развитие культурного компонента юридической терминосистемы США (XVII – XX вв.) 259
4.1 Особенности юридической терминологии Североамериканских штатов (XVII в. – 1770-е гг.) 259
4.2 Становление американской национальной терминосистемы. Особенности терминосистем отдельных штатов (1770-е гг. – 1860-e гг.) 272
4.3 Развитие юридической терминосистемы США (1860-е гг. – XX вв.) 276
4.3.1 Особенности развития правовых терминологических систем отдельных штатов после войны Севера и Юга (на примере термина grandfather clause в южных штатах США) 276
4.3.2 Роль правовой культуры в формировании терминологической правовой подсистемы местного самоуправления в США (на примере истории термина justice of the peace) 282
4.3.3 Особенности складывания терминологической подсистемы судоустройства США . 287
4.3.4 Особенности складывания терминосистемы земельного права США . 295
4.3.5 Особенности формирования терминосистем отдельных штатов (на примере терминологии штата Луизиана и Арканзас) 296
4.3.6 Развитие содержания термина inalienable rights (неотъемлемые права) в отдельных штатах США 303
Выводы по Главе 4 308
Глава 5. Современное состояние англоязычных юридических терминосистем в Великобритании и США (1950-е гг. – 2000-е гг.) 312
5.1 Количественный анализ терминологических единиц с культурным компонентом значения в юридических терминосистемах Англии, Шотландии и США . 312
5.2 Сосуществование англоязычных юридических терминосистем в Великобритании и США. Проблемы вариантности 316
5.3 Терминосистема международного права . 326
5.3.1 Проблемы стандартизации терминосистем и гармонизации правовых систем 329
5.3.2 Становление юридической терминосистемы Европейского союза и ее влияние на национально-правовые терминосистемы 337
Выводы по Главе 5 340
Глава 6. Принципы создания глоссария англоязычных правовых терминосистем на основе языковых картин мира субъектов англоязычного права . 343
6.1 Проблемы современной отраслевой (юридической) терминографии. Принципы построения терминологических словарей . 343
6.2 Отражение научной и языковой картин мира в языке юристов и обывателей: лингвокультурологический аспект 351
6.2.1 Понятие «картина мира» и виды картин мира в исследованиях начала XXI века 352
6.2.2 Анализ лексических единиц и терминов, вербализующих сходные правовые представления и понятия в языковой и научной картинах мира . 359
Выводы по Главе 6 375
Заключение 378
Библиография 394
- Требования к терминологическим единицам
- Становление правовой системы в США
- Культурный компонент юридической терминосистемы среднеанглийского периода (XI – XV вв.) .
- Становление американской национальной терминосистемы. Особенности терминосистем отдельных штатов (1770-е гг. – 1860-e гг.)
Введение к работе
Написание данной работы обусловлено необходимостью
проанализировать тенденции сохранения локального
лингвокультурологического и лингвоправового своеобразия в отраслевых
терминологиях и терминосистемах, наблюдаемого на фоне всеобщих для
современного мира процессов глобализации и унификации. Исследование
выполнено в русле таких направлений современной лингвистики как терминоведение и лингвокультурология.
Роль английского языка как глобального средства коммуникации в специальной и профессиональной сфере представляет все больший интерес для анализа в настоящее время. Систематизация этапов и причин возникновения, развития и сохранения культурного компонента англоязычной юридической терминологии, а также исследование ее семантики может способствовать разрешению правовых коллизий, вызванных неоднозначным толкованием содержания англоязычных юридических терминов. Исследование развития взаимодействия языка, права, культуры, а также процессов познания, формирующих профессиональные и языковые картины мира юристов и обывателей, получает особую значимость в период интеграции культурных и национально-правовых систем. Изучение тенденции развития вариантности англоязычной правовой лексики, с одной стороны, и стремления к унификации терминологий и терминосистем, с другой стороны, заслуживает особого внимания в рамках обширной проблематики исследования языков для специальных целей и терминологий как их лексических составляющих.
Актуальность темы исследования обусловлена необходимостью решения
одной из проблем современного терминоведения – определение статуса,
особенностей и функций терминологических единиц, являющихся
полисемичными, синонимичными или уникальными, т.е. неоднозначными, неточными и зависящими от историко-территориального и лингвокультурного контекста. Особенности таких единиц напрямую зависят от национального языка (его варианта) и отрасли науки или специального знания, с понятиями которой они соотносятся. К специфичным отраслевым терминологиям, требующим выявления и исследования культурного компонента значения входящих в нее единиц, относится англоязычная юридическая терминология.
Новизна исследования заключается в обращении к проблеме особых
терминологических единиц, территориально-историческая маркированность
которых обусловлена культурно-правовым компонентом их значения. В
работе предложена методика историко-этимологического анализа указанных
единиц и показана взаимосвязь лингвокультурологических и историко-
территориальных факторов их возникновения, развития и сохранения, несмотря
на всеобщие процессы унификации, свойственные современным языковым,
правовым и культурным системам. Впервые изучается соотношение
центробежной и центростремительной тенденции развития отраслевых
терминологий и терминосистем на материале англоязычной юридической
терминологии. В диссертации акцентируется внимание на центробежной
тенденции, ведущей к возникновению, развитию и сохранению лексико-
семантической вариантности или уникальности англоязычных юридических терминологических единиц, в дефинициях которых зафиксирован культурный компонент.
Изучение сохранения культурно-правового опыта лингво-правовых
англоязычных сообществ в виде культурного компонента значения
англоязычных юридических единиц выявляет глубинные мировоззренческие
причины основных тенденций развития отраслевых терминосистем.
Англоязычные юридические терминосистемы принадлежат языкам права
соответствующих государственных образований. Право как регулятор
общественных отношений и его язык могут быть рассмотрены как элементы
соответствующих историко-территориальных лингво-правовых культур.
Правовая культура как часть общенациональной культуры является особенным явлением, соотнесенным с правом, юриспруденцией как наукой и юридической терминологией.
Целью данной работы является определение особенностей и причин
возникновения, развития и сохранения культурного компонента в англоязычной
правовой терминологии, обусловленного историко-территориальной
спецификой соответствующих правовых культур.
Для достижения указанной цели ставятся следующие задачи:
-
выявить английские термины и иные лексические единицы языка права, обозначающие правовые реалии Англии, США и Шотландии, в исторических и современных специальных юридических текстах и словарях;
-
определить признаки англоязычных юридических терминологических единиц с культурным компонентом значения, обозначающих правовые реалии англоязычных государств;
-
составить классификации юридических терминов с культурным компонентом значения по разным основаниям (логико-понятийные, лингвистические классификации терминологических единиц);
-
проанализировать особенности юридической терминологии англосаксонской правовой семьи и отдельных правовых терминосистем (Англии, Шотландии, США и других) на разных исторических этапах; зафиксировать возникновение терминологических единиц с культурным компонентом значения и систематизировать их по тематическому принципу с точки зрения системы науки юриспруденции (отрасли права, лица юридической профессии, особенности судоустройства);
-
провести этимологический анализ языкового субстрата терминологических знаков с культурно-правовым компонентом и исторический анализ понятийного суперстрата указанных терминологических знаков;
-
определить основные тенденции развития англоязычных юридических терминосистем, а также причины возникновения, развития и сохранения культурного компонента в англоязычной юридической терминологии;
-
описать закономерности возникновения и развития лексико-семантической вариантности и уникальности юридических терминов с культурным компонентом значения, обусловленным территориальными и историческими особенностями правовой культуры;
-
установить особенности мотивированности терминологических единиц с культурным компонентом значения и источники пополнения ими англоязычных юридических терминосистем;
-
разработать принципы работы над глоссарием англоязычных правовых терминосистем с учетом особенностей языковых и профессиональных картин мира субъектов англоязычного права.
Таким образом, с целью проведения системного исследования культурного компонента в англоязычной юридической терминологии в работе используются данные лингвистических, лингвокультурологических, историко-правовых и юридических исследований для комплексного понимания сложных и многоаспектных лингвистических и экстралингвистических факторов, влияющих на становление и развитие культурного компонента юридических терминосистем.
Объект исследования составляют особенности, основные тенденции, закономерности и результаты формирования и развития англоязычной юридической терминологии, аккумулирующей культурные знания об историко-территориальных англоязычных лингво-правовых сообществах.
Предметом исследования являются англоязычные юридические термины
с культурным компонентом значения, на формирование содержания которых
оказали влияние историко-территориальные факторы развития
соответствующих лингво-правовых сообществ и их правовых культур.
В данной работе рассматриваются терминологические единицы разной
степени терминологизации и статуса: юридическая лексика древнеанглийского
языка, предтермины (прототермины), как вошедшие, так и не вошедшие в
юридические терминосистемы и в английский общеупотребительный язык в
последующие эпохи (например, leod). Также исследуются привлеченные
термины других наук (hoarding), терминологические единицы (термины и терминонимы), содержащие эпонимы (имена собственные) (Old Bailey, Miranda rule и др.), профессионализмы, вошедшие в терминосистемы (Grandfather clause) и т.п.
Из всех типов вариантности, которые изучаются в терминоведении
(дублеты, межсистемная и категориальная синонимия и полисемия, омонимия и
т.д.), в данной работе исследуются семантическая и лексическая вариантность
терминологических единиц с культурно-правовым (историко-
территориальным) компонентом значения1. Здесь вариантность определяется не категориальными отличиями (например: процесс – результат), не межнаучными заимствованиями («операция» в медицине, военном деле, компьютерной сфере и т.д.), а историко-территориальными особенностями правовой культуры определенного англоязычного сообщества.
Следовательно, под терминологическими единицами с культурным компонентом значения в данном исследовании понимаются единицы, в значении языкового субстрата которых содержится информация об историко-
1 Термины «терминологические единицы с культурно-правовым компонентом значения» и «юридические термины с культурным компонентом значения» используются в данном исследовании как синонимы. К терминологическим единицам относятся не только термины, но и терминонимы, номены, предтермины и другие единицы.
территориальных особенностях и реалиях правовой культуры, правовых
представлениях и системе права определенного лингво-правового сообщества.
К последнему относятся группы людей, объединенные общим языком, правом и
территорией (государством или его административной единицей) в
определенный исторический период, что определяет их лингво-правовую культуру и правовые (бытовые или профессиональные) картины мира. Культурный компонент значения выявляется при компонентном анализе словарных дефиниций терминологических единиц. Культурный компонент терминологий как совокупностей терминологических единиц и культурный компонент правовых картин мира как соотнесенных с этими терминологиями совокупностей правовых представлений также выявляются при анализе содержательной стороны терминологических знаков.
Под культурным компонентом терминологий понимается территориально
маркированный элемент системы понятий, соотнесенной с этой терминологией,
который включает информацию о правовой культуре соответствующего лингво-
правового сообщества. Культурный компонент языковых и профессиональных
картин мира представляет собой культурную составляющую фоновых
представлений неспециалистов и знаний профессионалов, обусловленных
исторически и территориально. Понимание культуры как «совокупности
умственной деятельности и ее результатов» [Блох 2013: 6] является в данной
связи ключевым для определения взаимосвязи между культурно
обусловленными правовыми представлениями неспециалистов, правовыми понятиями юристов и терминологическими единицами с культурным компонентом значения как результатом их фиксации в языке.
Особенность терминологических единиц с культурным компонентом значения заключается в том, что в их семантике содержится информация, которую необходимо объяснять не только непрофессионалу (особенность терминологизированной, специальной лексики), но и профессионалу, принадлежащему иной историко-территориальной правовой культуре.
При изучении всего корпуса англоязычной юридической терминологии
особый интерес для исследования представляют причины сохранения и
развития в современных англоязычных терминологиях и терминосистемах
терминологических единиц, характеризующихся семантической и лексической
вариантностью, а также уникальные термины. Такие единицы обладают
культурным (культурно-правовым или историко-территориальным)
Требования к терминологическим единицам
Для того чтобы раскрыть место таких характеристик терминологических единиц как системность и вариантность терминов кратко остановимся на истории вопроса требований к термину. Системность традиционно рассматривалась как важный признак термина, в то время как вариантность (полисемия и синонимия) должны были быть устранены в результате стандартизации терминологий. Также в отношении терминов отвергались такие лингвистические явления как метафоризация номинаций, эмоциональный компонент значения, зависимость терминов от контекста, немотивированные термины и другие свойства. Указанные характеристики будут рассмотрены в данном исследовании как неотделимые свойства, а не недостатки англоязычных юридических терминологических единиц, поскольку большинство так называемых требований к термину, такие как теория однозначности терминов, по выражению В.М. Лейчика были отвергнуты наукой [Лейчик//http://library.krasu.ru/ft/ft/_articles/0113944.pdf]. В своем исследовании юридического ономастикона С.М. Пак также показывает вариантность языковых систем, ссылается на мнение Р.О. Якобсона, противопоставляя «языкам, не зависимым от изменчивого контекста (context-free), то есть искусственным, формализованным системам, природный язык, прилаживающийся к контексту (context-sensitive)». Язык, понимаемый в единстве и взаимодействии трех основополагающих моментов как инструмент социального взаимодействия, референции и познания, представляет собой «прибор» обнаружения социума, культуры. Именно в языковом, понятийно-символическом аппарате представлено знание о мире и обществе [Пак 2005: 3]. В таком ракурсе в данном исследовании терминологические единицы языка права с культурным (историко территориальным) компонентом значения выступают как «приборы обнаружения социума и культуры» определенных историко территориальных англоязычных сообществ.
Однако распространено и иное мнение в отношении стандартизации терминологий. Исследования требований, которым «в идеале» должен удовлетворять термин, не потеряли своей значимости и в настоящее время при определении критериев оценки стандартизованного термина. В источниках по стандартизации терминологии к таким требованиям относят: однозначность; краткость; соответствие буквального и действительного значений (точность, мотивированность, логичность, самозначимость); внедренность; нежелательность иноязычных заимствований; интернационализацию; системность (систематичность); лингвистическую правильность; словообразовательную способность; простоту и понятность (запоминаемость); независимость от контекста [Лингвистический аспект стандартизации терминологии 1993: 14]. В работах С.В. Гринва-Гриневича подчеркивается стремление терминологов к уничтожению синонимии, полисемии, дублетности терминов, предлагаются соответствующие методы; центральной терминологической работой называется упорядочение терминологий, складывающееся из разных этапов [Гринв-Гриневич 2012: 6-8]. Представляется, что такой идеал труднодостижим, во всяком случае, в гуманитарных областях, таких как юриспруденция, на таких обширных территориях, где используется англоязычное право, при такой правовой культуре, которая признает особую ценность сохранения традиций и разнообразия, хоть и в ограниченных пределах. Следует, однако, признать, что к стандартизации содержащихся в них терминов стремятся авторы законодательных актов и ряда отраслей права (например, международного). Однако все эти усилия ограничены все же временными и территориальными рамками. В данном исследовании на материале отраслевой англоязычной юридической терминологии, исследуемой в диахроническом и синхроническом аспектах, показано, что историко-территориальная семантическая и лексическая вариантность терминологических единиц проявляется в их синонимии и полисемии (с точки зрения семантики) и в асимметрии лингво-правового знака (с точки зрения семиотики). Тенденции развития такой асимметрии рассматриваются в диахронии с точки зрения этимологии языкового субстрата и истории понятийного суперстрата терминологического знака (теория В.М. Лейчика). Кроме того, во многих современных исследованиях было показано, что теория, система специальных понятий которой соотнесена с соответствующей терминосистемой, является для него контекстом. Без четкого соотнесения с той или иной теорией, системой отрасли знания (в чем и проявляется системность терминологических единиц) термин часто является несамостоятельным, «неассертивным» (термин А.Д. Шмелва [Шмелв 2009]), нечетким и неточным по значению. Так, например, содержание термина Minister of Justice или Lord Chancellor меняется с 2006 года довольно быстро в рамках терминосистемы права Великобритании, что связано с реформами в сфере правосудия и перераспределения функций и полномочий между данными должностными лицами (министром юстиции и Лордом Канцлером). Соответственно контекстом, определяющим их содержание, будет законодательство и система дефиниций, закрепленная в нем на определенный период. Вне контекста данные единицы обладают семантической вариантностью, что определяется культурным компонентом их значения (новизной для Великобритании первого термина и «привязкой» к правовой культуре Англии с эпохи средневековья для второго термина).
История вопроса о требованиях к термину подробно описана во многих терминоведческих работах, где изучаются позиция исследователей Г.О. Винокура, Д.С. Лотте, А.А. Реформатского, Э. Дрезена, О. Вюстера и других (1960-70-е гг.), которые выявляли признаки термина как слова в особой функции и полагали [Лотте 1971], что термин всегда выражает строго определенное понятие и поэтому он независим от контекста; должен быть краток; лишн многозначности, синонимии и омонимии. В дальнейшем Л. А. Капанадзе, Т.Л. Канделаки и другие терминологи развили эти идеи и расширили перечень требований к термину [Краткое методическое пособие по разработке и упорядочиванию научно-технической терминологии 1979].
Возражения против обязательности тех или иных языковых свойств терминов стали появляться уже в конце 1970-х – начале 1980-х гг. [Прохорова 1970; Даниленко 1977; Пекарская 1981]. В статье С.Д. Шелова [1982] было отмечено, что вышеперечисленные характеристики ни в отдельности, ни в своей совокупности не являются обязательными, необходимыми и достаточными признаками термина и терминологии. По мнению ученого, наиболее часто в последних исследованиях называют следующие языковые черты терминов, выделяющих их как особые слова и словосочетания: 1) связь термина с понятием и точность понятийной семантики термина; 2) однозначность термина или, по крайней мере, тенденция к ней; 3) стилистическая нейтральность и отсутствие экспрессивности у термина; 4) номинативность термина (выраженность термина только существительным); 5) системность термина [Шелов 2003: 4-5]. Однако первые четыре свойства ученый не считает критериями выделения терминов из общеязыкового фонда, а пятое свойство (системность) называет «в значительной степени неясным» [Шелов 2003: 22]. В данном же исследовании именно принцип системности представляется важным для понимания пределов вариантности терминологических единиц с культурным компонентом значения. Системы знаний и специальных понятий (правовые системы) становятся контекстами, системами определений, которые определяют содержание терминологических единиц, имеющих особую «привязку» к определенной историко-территориальной правовой культуре.
Становление правовой системы в США
По мнению исследователей американского права [Напр.: Haskins 1966, Friedman 2007] условно историю американского права можно разделить на следующие периоды: 1) колониальный период (XVII – XVIII века: от первых поселений до Войны за Независимость) 2) (1790-е гг. – 1860-е гг.: от образования Соединенных Штатов Америки до Гражданской войны Севера и Юга) 3) (1860-е гг. – 1940-е гг. от победы Севера в Гражданской войне до Второй мировой войны) 4) современный период. Существовали и некоторые особенности развития права внутри указанных периодов. Так, если в XVII веке пуритане-колонисты стремились установить свои нормы, отличные от английских, то в XVIII веке развивающимся штатам понадобилось заимствовать правовые институты извне, а наиболее близкой системой права, выраженной на английской языке и не требовавшей перевода, была английская правовая система. После Войны за Независимость и образования независимого государства система права США уже значительно в меньшей степени зависела от английской. Однако внутренние различия между штатами, особенно между южными и северными штатами, были особенно очевидными. В колониальный период, по мнению Л. Фридмана, можно выделить три основных источника права в США[Friedman 2007]. Во-первых, «народное право», сохраненное в памяти переселенцев из Англии. Причем здесь речь идет не об общем праве Англии (common law of England), которое, как правило, относилось к Лондонским судам, разбиравшим дела между представителями высших классов. Колонисты же привезли с собой то право, которое знали они: в основном, это были местные правовые обычаи, сильно отличавшиеся от права, применявшегося в королевских судах Лондона. Во-вторых, возникали нормы и правовая практика, выработанные самими колонистами, призванные урегулировать вопросы, возникавшие в жизни переселенцев и не имевшие аналогов в практике «Старого Света» (например, касающиеся урегулирования отношений с дружественными или враждебными местными племенами). В-третьих, источниками права становились нормы и правовая практика, выработанные в связи с религиозными верованиями и убеждениями переселенцев. Например, в Пенсильвании, штате квакеров, было распространено учение Вильяма Пена «Святой Опыт» (William Penn s Holy Experience), и брак с неквакером считался противозаконным. В то же время законы Массачусетса, где жили пуритане, наоборот, преследовали квакеров. Религиозная окраска правовых норм была свойственна позднесредневековому праву Европы, даже первая английская революция середины XVII века проходила под религиозными лозунгами [Вологдин 2005: 304]. Поскольку первые Североамериканские колонии складывались именно в XVII веке, то их жителями были переселенцы с религиозно правовыми ценностями и мировоззрением религиозных течений, объявленных сектами и еретиками церковью Англии: пуритане, квакеры, евангелисты, баптисты, анабаптисты, пресвитериане и т.д. Такой состав поселенцев определял особенности права первых колоний. Центробежные и центростремительные тенденции развития права и юридической терминологии в США всегда четко были выражены, с одной стороны, стремлением федерального центра унифицировать права и терминосистему, а с другой стороны, отдельные штаты испытывали влияние самых разных правовых традиций и стремились сохранить свое своеобразие. В большинстве источников по истории права Шотландии указывается, что эта правовая система более тяготеет к континентальной, а не к англосаксонской правовой системе, о чем была даже специальная оговорка в Унии с Шотландией (Act of Union with Scotland). Определенной спецификой обладают юридические термины, обозначающие реалии, относящиеся к шотландской системе права. Это определяется экстралингвистическими причинами. Так, в справочнике «Правовые системы стран мира» указывается, что право Шотландии, которая была насильственно присоединена к Англии в XVII в., а официально объединена с нею в 1707 г., в силу исторических причин по-прежнему существенным образом отличается от английского права. Оно возникло как самостоятельная система принципов и судебных прецедентов на базе практики шотландских судов, использовавших применительно к местным условиям многие положения и институты римского права. Последующее сильное влияние английского права не изменило самостоятельной природы общего права Шотландии. Последнее существенно отличается от английского общего права и по содержанию, и по терминологии, и в особенности по принципам применения его судами. В известном смысле шотландское право обнаруживает больше сходства с правом континентальных европейских стран. Так, например, уголовный процесс в Шотландии в своих основных чертах исторически более близок к французской системе судопроизводства. В Шотландии иные, чем в Англии, содержание права, правовая терминосистема, принципы применения права судами, а также источники права. В отличие от Англии в Шотландии к источникам общего права относятся не только судебные прецеденты, то и некоторые трактаты шотландских юристов, пользующихся исключительным авторитетом. Кроме того, в Шотландии действуют те акты британского парламента, которые либо содержат указание о том, что распространяются на ее территорию, либо изданы только для Шотландии, что отражено в названии (например, Закон об уголовном правосудии для Шотландии). Сохраняют свое действие и многие акты, изданные существовавшим до 1707 г. парламентом Шотландии. Вновь созданный в 1999 г. парламент формирует собственное законодательство, опираясь на традиции шотландского общего права и английский опыт [ПССМ 2000: 117-118]. В европейских исследованиях по проблемам сосуществования шотландской и английской правовых систем подчеркивается роль международного частного права и коллизионных норм в разрешении несоответствий: The English and Scots courts co-exist with one another to some extent by applying private international law or, better in this context, conflict of laws rules. This is not so strange as it may seem at first. The 50 states in the United States of America each has its own legal system and the courts in one state apply conflict of laws rules for disputes that involve some out-of-state elements, e.g., when the residence of a party to the action is in another state or the cause of action arose in another state [Holdsworth]. Итак, источники права Англии, Шотландии, Ирландии, Уэльса и США представляют собой терминофиксирующие и терминопорождающие тексты, позволяющие проанализировать функционирование терминологических единиц с культурным компонентом значения в соответствующем контексте. В следующих главах будет рассмотрено развитие англоязычных юридических терминосистем в Великобритании и США с учетом указанных выше особенностей развития соотнесенных с ними правовых систем.
Культурный компонент юридической терминосистемы среднеанглийского периода (XI – XV вв.) .
Нормандская аристократия, система феодальных титулов и рангов, земля как основной экономический фактор – все эти факторы определяли особенности правовой системы Англии в среднеанглийский период и соотнесенной с ней формирующейся терминологии. Средневековые территориальные диалекты являлись способом существования языка, а отсутствие единой нормы определялось феодальной раздробленностью, окончание чему положили только Тюдоры, распустив армии баронов после войны Алой и Белой розы, что, в том числе, и ознаменовало начало новоанглийского периода. В среднеанглийский период активно закладываются системообразующие свойства английской терминологии права, чему во многом способствует единая нормандская правовая система» [Шабардина 2002: 5]. В лингвистической литературе отмечается, что правовая терминология Англии прошла многовековой путь развития, изменяясь под воздействием разнообразных внешних и внутренних факторов. Английский язык права в Англии среднего периода подвергался значительному влиянию латинского и французского языков и в результате этого в средние века он представлял собой «the kind of low Latin, containing Latinized English and old French words used in English law» [Ляпина 1991: 32]. [«…разновидность вульгарной латыни, содержащей латинизированные английские и старо французские слова, используемые в английском праве». – Перевод наш. – В.И.] Несмотря на многовековое нормандское господство, в Англии не произошло рецепции римского права, как это имело место во Франции и других странах романо-германской правовой семьи. Таким образом, англо саксонская правовая система характеризовалась особенностями, отличавшими ее от континентальной системы права, что не могло не сказаться на юридических терминах. В среднеанглийский период в истории английского права и языка прослеживались как центробежные, так и центростремительные тенденции. Если к первым можно отнести особенности локальных правовых обычаев феодального права, способ существования языка в форме территориальных диалектов, многоязычие (латинский, нормандский французский, скандинавский и английский (англо-нормандский)), то ко вторым относится, в первую очередь, деятельность Генриха II по унификации права и созданию «общего» (а не локального) права Англии – common law.
Проанализируем этимологию языкового субстрата и историю понятийного суперстрата этой терминологической единицы более подробно для того, чтобы понять причины сохранения семантической вариантности этой единицы на современном этапе развития англоязычной юридической терминологии. Лексическая единица common семантически имеет непосредственное отношение к идее централизации, возникновения народа, объединения племен и народностей. Так, в этимологическом словаре указывается: common adj. xiii. – OF. comun (mod. commun) :- L. commnis, OL. commoinis, cogn. with OE. gemne, OHG. gineini (G. gemein). Goth. gemains. So commonalty people of a nation, etc. xiii; general body of the community, common people xiv; the commons xvi. – OF. comunalte (mod. communaute) – medL. communalitas; see –AL1, -ITY. commoner burgess, citizen xiv; member of the House of Commons; student or undergraduate not on the foundation of a college xvii. - medL. commnrius. Кроме указания на то, что элемент common вошел не только в терминологическое сочетание common law и the House of Commons, можно отметить и реалию XX века - Британское Содружество (the Commonwealth), элемент которого этимологически восходит к обсуждаемой здесь семантической модели - «народный». Общее право (сommon law) было призвано противостоять местным сборникам правовых обычаев, описанных в разделе о языке права древнеанглийского периода. Приведем историческое толкование понятия «общее право» (common law), наглядно демонстрирующее развившуюся историко-территориальную вариантность термина к настоящему времени: 1. В каноническом праве: jus commune church common law = общее право церкви (в отличие от местного права различных территорий христианского мира) 2. общее право всей Англии (в отличие от местного права отдельных частей Англии) common law of England) 3. совокупность составных компонентов английского права, т.е. английское национальное права (English common law) 4. в сравнительном праве: common law system = англо-американское общее право (в отличие от континентально-европейского права) 5. общее право = прецедентное право (в отличие от справедливости) (common law v. equity) 6. общее право = судебное право в отличие от права статута (напр., common law crimes v. statutory crimes, common law remedies v. Statutory remedies и т.д.) [Осакве 2002: 464]. Для среднеанглийского периода характерно понимание правового концепта, обозначаемого данным терминологическим сочетанием, (а) указанное в пункте 2 (общее для Англии, централизованное, а не местное, локальное, право обычаев и местных правителей) – с XII века, и (б) значения, указанные в пунктах 5 и 6 (в отличие от права справедливости Лорда Канцлера и от статутного права Монарха или Парламента) – c XV века.
Исследуя становление правовой системы в Англии, необходимо остановиться на таких элементах этой правовой системы как источники и отрасли права, названия лиц юридической профессии, административные единицы, система судоустройства, что будет соответствовать основным элементам права Англии (т.е. понимания common law, указанного в пункте 3 приведенного выше толкования). Рассмотрим эволюцию терминов, cодержащих культурный компонент значения и соотнесенных с основными источниками английского права среднеанглийского периода. Местные правовые обычаи древних англосаксонских королевств (local customs) хотя и были обобщены нормандскими правителями, но все же, как система могут быть противопоставлены общему праву – common law Генриха II (Henry II Plantagenet). Среднеанглийский период был отмечен тенденцией централизации права, однако на фоне общей децентрализации государства, что подразумевают феодальные отношения. Ситуация осложнялась, как известно, многоязычием, существовавшим в Англии в X – XIII вв. Скандинавские диалекты сосуществовали с английскими северными диалектами на северо-востоке (двуязычие), нормандский диалект французского языка сосуществовал с английскими диалектами с XI в. (диглоссия), при богослужениях и в части судебной практики использовался латинский язык. Стоит вспомнить латинское название Magna Carta для Великой Хартии 1215 г. или изначальное латинское название прецедентов – stare decisis, ставшему основным источником права Англии (precedent law/ judge-made law/ case law). Так суды становятся постепенно важным элементом правовой системы средневековой Англии, а решения судей – основным источником права, что является отличительной особенностью англо-саксонского права и наше время. Рассмотрим терминологические единицы, описывавшие элементы судебной системы и являвшиеся заимствованиями из нормандского диалекта французского языка, соотнесенными с соответствующими правовыми концептами, привнесенными нормандскими правителями в начале среднеанглийского периода. Этимологические словари общелитературного языка указывают на следующее возникновение и развитие семантики единицы court: [EDOME]: OF. court (cour), L. cohors, cohort-, cogn. with hortus, garden, and used by Varro in sense of poultry-yard. It represents partly also L. curia, used as its MedL. equivalent in leg. and administrative sense [Подчеркивание наше. – В.И.]. [OCDEE]: (residence of) royal household and retinue; assembly held by a sovereign xii; (place of) assembly of judges, etc.; enclosed area, yard xiii; homage, courtly attention xvi. – AN. curt, OF. cort (mod. cour) :- late L. (Rom.) curt-, earlier co(ho)rt- yard, enclosure, crowd, retinue, COHORT.
Итак, данная лексическая единица латинского происхождения через англо-нормандский язык входит в лексический состав английского языка, причем ее два значения постепенно становятся современными омонимами (при разрыве полисемии) со значениями «королевский двор» и «суд». Метонимический перенос значения по месту проведения судебных заседаний произошел в XIII веке, что показывает возвышение роли суда в тот период при важной связи его с королевской властью.
Становление американской национальной терминосистемы. Особенности терминосистем отдельных штатов (1770-е гг. – 1860-e гг.)
После образования нового независимого государства необходимо было определиться с рядом вопросов правового регулирования общественных отношений. В этот период возникает Конституция США, конституции отдельных штатов и другие основополагающие документы американской правовой системы. Складываются и отдельные отрасли права, и правовые институты. Так, например, система стратификации юристов в Англии (the graded bar), рассмотренная выше, не прижилась в США и не продержалась долго после провозглашения Независимости. Мало того, из всех возможных вариантов названия разных категорий юристов в Англии (serjeant / sergeant, attorney, barrister, solicitor, counsellor и proctor) в США прижились два основных – attorney и counsel(l)or. В американском юридическом словаре особенности функций разных представителей правовой профессии раскрываются следующим образом: barrister (as opposed to solicitor) – in England one of two classes of legal practitioners, whose function is the advocacy of cases in open court and related duties. His function is somewhat similar to that of the American trial lawyer, but the barrister, unlike the American trial lawyer, does not prepare the case from the start. His solicitor assembles the materials necessary for presentation to the court and settles cases out of court [LD: 46]. Существует также термин lawman, который объясняется в GEU следующим образом: This American English word means a sheriff or police officer. It should not be used of a lawyer.
Термины, возникавшие в праве колонистов, были обусловлены различными источниками: язык английского права, язык права иммигрантов из других государств (Испания, Франция и др.), язык индейского населения. Например, в государственном (конституционном) праве США возникает термин caucus с пометой в [АРЮС]: амер. кокус (совещание членов легислатуры, принадлежащей к одной партии); [C]: Etymology: XVIII c. probably of Algonquian (North American Indian peoples) origin; related to caucauasu adviser (этимология: XVIII в., вероятно, из языков североамериканских народов; от caucauasu – советник ). Аналогичную информацию приводят англоязычные словари [C]: caucus chiefly American and Canadian [CC]: A caucus is a group of people within an organization who share similar aims and interests or who have a lot of influence. (FORMAL) ...the Black Caucus of minority congressmen. [MWC]: Date: 1763. Данный термин, очевидно, заимствован из языков североамериканских индейцев и призван обозначать правовое понятие, возникшее непосредственно в праве колонистов и не имевший аналогов в других европейских правовых системах. Однако индейское слово, означающее «советник», было использовано американскими поселенцами в XVIII веке в новом значении, соответствовавшем правовой системе североамериканских штатов. Анализируемая единица является уникальной, обозначает реалии конституционного права США, ее содержание и этимология аккумулируют культурный компонент правовых представлений североамериканских юристов конца XVIII века. Особо следует обратить внимание на институт рабства, не запрещенный изначальным текстом Конституции США, что повлекло за собой, в конечном счете, конфронтацию южных и северных штатов, имевших разные взгляды на этот вопрос. Рабство афроамериканцев является особой правовой реалией, очевидно не существовавшей в Великобритании, что определяет особенности терминологии, обозначавшей соответствующие правовые институты. Так, на севере законодательство, отменявшее рабство, складывалось еще до провозглашения Независимости США. На Континентальном Конгрессе 13 июля 1787 года был принят Северо-западный Ордонанс (Northwest Ordinance), который стал основой для будущих конституций пяти штатов: Огайо, Индианы, Иллинойса, Мичигана и Висконсина. Натан Дейн, делегированный на этот съезд от штата Массачусетс, предложил поправку об отмене рабства на данной территории (см. Northwest Ordinance, Art. 6). Терминоним – название Ордонанса – является обозначением законодательной реалии, отменявшей рабство на определенных территориях. Приведем примеры терминологических единиц из федерального законодательства, узаконивавшего рабство, например, Fugitive Slave Law Act. Данный терминоним – название закона, который мог существовать только в конце XVIII – середине XIX вв. в США, обозначая правовые реалии рабства. 1793 Fugitive Slave Law Act, February 12 1793, c. 7, 4, 1 Stat. 305 (Provided that any person who should harbor or conceal a fugitive after notice that he was a fugitive from labor should forfeit and pay to the claimant the sum of $500, to be recovered by action of debt, saving also to the claimant his right of action for any damages sustained) [Race, Racism and the Law]. В данном законе речь шла о беглых рабах и мерах, применявшихся к укрывавшим их. В общеанглийском значении (а не в американском историческом) лексическая единица fugitive может быть общелитературной в значениях «беглец», «беженец» и т.п., а может быть терминологической: в словосочетании fugitive from justice (укрывающийся от правосудия). В контексте рабства в некоторых американских штатах определенного исторического периода у данной лексической единицы в составе терминонима Fugitive Slave Law Act появляется маркированность значения в историко-территориальном плане – обозначение исторической правовой реалии.
Таким образом, развитие терминологий и терминосистем в период с провозглашения Независимости США до Войны Севера и Юга происходит по пути определения самобытности новой культуры и права, отличного от бывшей метрополии. В языке права проявляются как центростремительные тенденции (общая терминология федерального законодательства Senate, President, Supreme Court, caucus, etc.), так и центробежные тенденции, связанные с особенностями отдельных штатов, что особенно ярко проявится в следующий исторический период.
