Содержание к диссертации
Введение
Глава первая. 23
Лингвистическая проблематика жанра 23
1.1. Жанр как объект междисциплинарного исследования 23
1.2. Жанр и его определение обзор дефиниций 41
1.3. Межжанровая дифференциациям внутрижанровая вариативность 49
1.4. Жанры и другие типологии текстов 57
1.5. Жанр и различные подходы к его изучению 63 ,
1.6. Жанр и способы его моделирования 76
1.7. Жанр и формирующие его основания 88
1.8. Применение принципа интегративности в
Интерпретации жанра 99
1.9. Жанры в массово-информациионном дискурсе 116
Глава вторая 138
Номинация и ее возможности в жанрообразовательном процессе 138
2.1. Диктема- элементарная топика л ьная единица текста 138
2.2. Выбор номитативной единицы и жанр 143
2.3. Предметные имена и их участие в формировании жанра 146 і
2.4. Признаковые имена 160 .
2.4.1. Признаковые vs предметные имена 160 \
2.4.2. Глагольные vs адъективные номинации 164
2.5. Глагольные номинации и их роль в формировании жанра 167
2.6. Адъективные номинации и их место в формировании жанра... 186
Глава третья. 218
Предикация и ее потенциал в жанрообразовательном процессе. 218
3.1. От номинации к предикации 218
3.2. Предикация как многоаспектная проблема 222
3.3. Предикация, ее временное, модальное и личностно-охарактеризованное измерение 233 <
3.4. Реализация предикации в текстах разных жанров 239 |
Глава четвертая. 262
Тематизация в жанровой перспективе 262
4.1. Тема как структурный концепт как семантический концепт 262
4.2. Некоторые общие свойства темы 265
Как семантического концепта 265
4.3. Языковые способы выражения темы 269
4.4. Корреляция темы и жанра 281
4.5. Реализация темы в разных медиажанрах 284
Заключение 312
Литература 319
Использованные словари 366
Источники языкового материала 367
Приложение 368
- Жанр как объект междисциплинарного исследования
- Межжанровая дифференциациям внутрижанровая вариативность
- Диктема- элементарная топика л ьная единица текста
- Тема как структурный концепт как семантический концепт
Введение к работе
Термин "жанр" вошел в лингвистический обиход как-то незаметно и стал употребляться для выражения специфического понятия, находящегося в ряду других лингвистических понятий. Необходимость введения этого термина в область лингвистических исследований стала особенно насущной после того, как внимание исследователей переместилось на единицы выше уровня предложения, а именно: предтекстового и текстового. Однако экстраполяция понятия "жанр" из области теории литературы в область лингвистики не всем представлялась оправданной и бесспорной: "... смешение лингвистического понятия языкового стиля и литературоведческого понятия жанра нежелательно и неправомерно" [Будагов, 1967:23].
Так или иначе, термин 'жанр утвердился и распространился на нехудожественные тексты, понимаемые как исторически сложившиеся устойчивые разновидности разнообразных речевых произведений, обслуживающих различные сферы человеческой деятельности. Приложимость термина «жанр» к различным классам нехудожественных текстов обусловливается и тем обстоятельством, что в самом понятии жанра имплицируются признаки подчинения и разделения, т.е. всякий жанр несет в себе двойственную (родовидовую) информацию об определенной сфере человеческой деятельности, в рамках которой он сложился и существует, задачам и требованиям которой он непосредственно подчиняется (признак подчинения), с одной стороны, с другой, - информацию о специфическом круге задач, свойственных только ему, в отличие от других жанров, бытующих в данной сфере человеческой деятельности (признак разделения).
В отличие от теоретиков литературы, анализировавших жанр в терминах поэтики и других литературоведческих категорий, внимание
5 лингвистов концентрируется на собственно языковой стороне жанра, на і выявлении языковых закономерностей, на установлении зависимостей между выбором языковых ресурсов и жанром, которому принадлежит рассматриваемый текст.
Надо сказать, что как в области теории литературы, так и в области теории языка не наблюдается единства взглядов на жанр, на что обращают внимание многие исследователи. По словам Д. Кристала, "термин жанр часто одновременно отсылает к образованиям разной степени абстракции"
[Crystal, 1969:75]. На протяжении последних трех-четырех десятилетий ,
исследования в области жанра претерпели весьма драматические I
изменения: от отказа анализа языковых ресурсов с опорой на жанр
[Васильева, 1982; Зильберт, 1986; Biber, 1988; Чекалина, 1999 и др.] до
восстановления его в правах и нового бурного всплеска интереса к нему
[Schmidt, 1986; Гайда, 1986; Hauptmeier, 1987; Дейк, 1989; Swales, 1990;
Paltridge, 1995; Шмелева, 1995; Вежбицкая, 1997; Богин, 1997; Баранов,
1997; Долинин, 1999 и др.].
Первоначальные попытки идентифицировать жанр, опираясь только
на языковые данные (поверхностную текстовую базу), оказались ,
недостаточными: обнаружились большой диапазон "внутрижанровой
вариативности" [Троянская, 1986], "дивергенция жанров" [Брандес, 1988,
1990], "большая амплитуда лингвистических колебаний в пределах одного
жанра" [Biber, 1989], "зыбкость границ жанра" [Разинкииа, 1989],
"аморфность жанра" [Зильберт, 1986] и т.д. Все эти факты,
свидетельствующие о множественности лингвистической репрезентации
жанра, вряд ли могли получить удовлетворительное объяснение в рамках
описательной лингвистики: они могли либо породить скепсис
относительно самого понятия жанр, либо подтолкнуть к поиску ,
і объяснений за пределами чисто языковой данности, иными словами, I
расширить область исследований. '
Все более очевидной становилась мысль о том, что жанр — это, по-видимому, не просто форма, а значимая форма, т.е. такая форма, которая "тянет" за своей внешней, видимой, выраженной частью внутреннюю, невидимую, невыраженную часть. Процесс осмысления содержания \ внутренней структуры жанра, следуя за развитием науки, не мог не I испытывать на себе общих тенденций в языкознании.
Под влиянием функционального направления в лингвистике в содержание внутренней структуры вовлекаются социокультурные условия его бытования, выполняемые им социальные функции, жанр начинает осмысливаться как вербальное оформление типических ситуаций социального взаимодействия людей, конвенционализированный тип текста, функционирующий в данной социокультурной языковой общности.
Под воздействием коммуникативного направления исследователи переносят понятия "коммуникативное событие", " коммуникативный акт" на жанр и, соответственно, в его внутреннюю структуру включаются акт говорящего, с одной стороны, и акт слушающего (фактор адресованное), с другой, и их взаимоотношения, определяемые степенью коммуникативной дистанции.
Наконец, свой вклад в осмысление внутренней структуры жанра вносит когнитивная линия в лингвистике, благодаря которой жанр стал
трактоваться как вплетенный в сети знаний, содержащихся в голове ;
говорящего, которые складываются из множества связанных друг с другом | фреймов, сценариев, схем, пропозиций, прототипов и т.д. Понятие | прототипа переносится на объяснение природы жанра, а ключевой концепт, содержащийся в прототипе жанра, составляет содержание его внутренней структуры.
В новом свете предстает жанр в антропоцентрически-
ориентированной лингвистике, которая в противовес
системоцентрическому описанию языка помещает в центр исследования
языковую личность (ЯЛ), исходя из постулата о том, что человек — модус (
7 существования языка. Жанр мыслится как неотъемлемое звено в иерархической структуре ЯЛ (поверхностный принадлежит структурно-системному, вербально-семантическому). В ходе своего становления ЯЛ "врастает" в систему жанровых норм, в свою очередь эта система "врастает" в сознание говорящего по мере его социализации, определяя уровень его коммуникативной, жанровой компетенции, влияя на характер его дискурсивного мышления [Ю.Н. Караулов, К.Ф. Седов, В.И. Карасик, ! Е.А. Попова и др.].
Раздвигая границы внутренней структуры жанра, каждое из названных направлений замыкается, однако, на самом себе, хотя факт их взаимодополняемости не вызывает сомнения. Вокруг жанра складывается своеобразная ситуация. С одной стороны, интерес к жанровой проблематике в языкознации не пропадает и периодически поддерживается заявлениями о выделении в рамках лингвистики отдельной области, посвященной жанру, именуемой либо жанрология , (К.Гаузенблас), либо жанровёдение (М.М. Бахтин, С. Гайда), либо \ генристика, генология (В.В. Дементьев), либо теория жанра (Н. Hauptmeir, ; S. Schmidt); с другой, — жанр продолжает оставаться скорее побочной, сопутствующей, чем основной темой многих исследований, пересекающихся с жанром.
До настоящего времени нет фундаментальных, систематических исследований в области жанра, ,в которых были бы всесторонне освещены, теоретически обобщены такие вопросы, как онтология жанра, способы его существования, классификации жанров и их особое место в ряду других текстовых типологий, различные методики и методологии жанровых исследований. Практически нет контрастивных исследований, , охватывающих весь корпус жанров, актуальных для той или иной сферы коммуникации и позволяющих через сопоставление и противопоставление обнаружить, незамеченные, возможно, ранее характеристики и свойства,
необходимые для более адекватной идентификации и более тонкой J
u.\ дифференциации жанров. ;
Актуальность настоящего исследования определяется тем, что в
центре его внимания динамика языка в процессах его употребления.
Обращение к жанру в рамках науки о языке не может ограничиться целью
изучения жанра лишь исключительно самого по себе, обращение к жанру -
это вместе с тем изучение языка в действии. Изучая одновременно группу
жанров в сопоставлении, исследователь неминуемо погружается в
безбрежное пространство функционирования языка, наблюдая, как ресурсы
языка гибко приспосабливаются к постоянно меняющимся ',
'* коммуникативным условиям. Актуальность также обусловливается и тем, і
і что в нем затрагиваются процессы текстообразования и дискурсивации,
неразрывно связанные с процессом жанрообразования, так как
дискурсивное мышление, обслуживающее задачи создания многообразных
речевых произведений, изначально имеет принципиально жанровый
характер: «мы отливаем нашу речь в жанровые формы», которые
«организуют нашу речь почти так же, как ее организуют грамматические
формы» [Бахтин, 1979:255].
Объектом данной работы является британский массмедийный J
'h дискурс, функционирующие в нем классы текстов, в которых реализуется j
тот или иной жанр, предметом - прототипическая диктема медиатекстов разных жанров — топикальная единица текста, репрезентирующая основные свойства всего текста.
Материалом для исследования послужили такие ежедневные издания британской национальной прессы, как The Times, The Guardian, The Independent, The Daily Telegraph, The Daily Express, The Daily Mail и некоторые другие. Анализу подвергнуты восемь наиболее
репрезентативных жанров (исключая новостийный жанр как наиболее J
і
-ф, изученный и находящийся в зоне постоянного внимания ВО МНОГИХ j
работах): комментарий (commentary), редакционная статья (editorial/leader),
9 портретный очерк (profile), проблемно-тематическая статья (feature), скетч (sketch), светская хроника (gossip), репортаж (reportage/reporting), рецензия (review). Эти жанры охватывают широкий спектр коммуникативных задач, решаемых медиадискурсом и, учитывая фактор гетерогенности аудитории, обеспечивают дифференцированность адресованное.
Цель настоящего исследования заключается в том, чтобы выявить разнообразные внеязыковые факторы во всей их полноте, ответственпыеза формирование концепта жанра, мотивирующие его внутреннее содержание (внутреннюю структуру), управляющие его внешним языковым форматом, внешней языковой презентацией (поверхностной структурой), и показать эту взаимосвязь на материале жанров британского массово-информационного дискурса.
Поставленная цель предполагает решение следующих задач:
проанализировать круг дискуссионных вопросов, затрагивающих жанр, рассмотреть проблему жанра в широком междисциплинарном контексте, охватывающим разные сферы его бытования; выявить и очертить собственно лингвистическую проблематику жанра, складывающуюся из взаимопереплетающихся проблем дефинирования, идентификации, дифференциации, делимитации; установить отличие классификации текстов по жанровому основанию от других существующих типологий текстов; изучить и сопоставить различные теоретические подходы к объяснению сущности жанра и применяемые в их рамках способы его моделирования; определить особенности ситуативных параметров и целевых установок массово-информационного дискурса (медиадискурса) и установить роль и место жанра в системе отношений медиадискурс - жанр; обосновать концепцию жанра на основании всего исследованного материала и с учетом всех выявленных экстра- и интралингвистических факторов;
принять в качестве операционной единицы данного исследования диктему, обосновать эвристический потенциал диктемы в перспективе
10 жанрового разыскания, обусловленный ее участием в строении текста; охарактеризовать существование диктемы в языке и тексте, а также внешнюю/формальную и внутреннюю/содержательную стороны ее природы, исходя из которых выделить релевантные, значимые для задач, решаемых настоящей работой, признаки и свойства;
- провести последовательное поэтапное сопоставление разножанровых диктем по трем в совокупности ответственных за их вариативность основаниям — номинации, предикации, тематизации;
установить наличие взаимосвязи между выбором номинативной единицы и жанром, показать как дискретные классы слов, используемые в дискретном виде для отражения мира и представляющие действительность особым образом в особых речемыслительных категориях, участвуют в презентации (назывании) специфической коммуникативной ситуации, лежащей в основании всякого жанра и предопределяющей его глубинную структуру, проанализировать роль ономасиологических категорий предметности, процессуальности, признаковости и их разновидностей в придании тексту жанрового вектора на стадии номинации;
выявить потенциальные, латентные возможности предикации в акте создания текстов разных жанров, рассмотреть существующие интерпретации предикации, обусловленные одномоментным проявлением в ней аспектов внеязыковой действительности, мышления и ЯЗЫКОВЫХ форм, уточнить, что понимается под предикацией в настоящем исследовании, разложить и вычленить в предикативном механизме значимые для жанра измерения (компоненты), проследить их действие с точки зрения влияния на изменение способа отнесения названной говорящим субстанции окружающей действительности в диктем ах исследуемых жанров;
проанализировать взаимодействие тематизации и жанра, раскрыть неоднозначность и многоаспектность понятия "тема", указать на наличие в ней структурной и семантической сторон, показать чем диктуется
сложность выявления темы на поверхностной плоскости текста, выявить языковые способы эксплицирования темы, установить, что и как тематизируется в диктемах, репрезентирующих тексты разных жанров.
Методологической основой настоящего исследования послужили фундаментальные положения о единстве языка со всем комплексом внеязыковых (экстралингвистических) факторов, сопутствующих интеллектуально-духовной деятельности человека и влияющих на процесс и специфику речепроизводства,,восходящие к трудам В. Гумбольдта, А.А. Потебни, Ф.де Соссюра, Б.де Куртене, Ш. Балли и получившие дальнейшее развитие в работах М.М. Бахтина, В.В. Виноградова, Л.С. Выготского, А.А. Леонтьева, Б.А. Серебренникова, И. Фирбаса, В. Матезиуса, М. Халлидея, В. Чейфа, С. Филлмора, Т. Гивоиа, Р. Лэнекера, Д. Лакоффа, М.Я. Блоха, Ю.Н. Караулова, Е.С. Кубряковой, В.И. Карасика, И. Шмидта, Б. Полтриджа и многих, многих других исследователей.
Выбор методов обусловлен целью исследования и поставленными в нем задачами. В работе применяются:
метод концепторного .(концептуального) анализа, трактующего жанр как концепт, инвариант, функционирующий в определенном социуме, шире - культуре, т.е. совокупность смыслов, фиксированных в сознании человека, в его 'долговременной памяти, причем часть концептуальной информации имеет способы языкового выражения, другая часть этой информации представляется принципиально иным образом — ментальными презентациями - фреймами, схемами;
метод прототипического анализа, направленного на выявление текстов-эталонов, т.е. текстов, воплощающих наиболее характерные признаки определенной категории текстов (текстов определенного жанра) с целью их последующего более глубокого исследования;
метод дискурсивного анализа, исследующий степень и характер влияния различных факторов коммуникативно-речевой деятельности, как непосредственно ситуативного контекста, так и более широкого
12 экстралингвистического фона на формирование языковых закономерностей определенного класса текстов (жанра);
метод ономасиологического анализа номинативного аспекта текста в терминах ономасиологических категорий предметности, процессу ал ьности, признаковости и их разновидностей с целью соотнесения способа расчленения и детализации описываемой ! внеязыковои ситуации и жанровой категории текста, в котором она ' представляется;
метод категориально-конституэнтного анализа предикации путем разложения на составляющие ее признаки (конституэнты) темп орал ьности, модальности с их дальнейшей внутренней дифференциацией и установлением степени их значимости, актуальности в текстах разной жанровой принадлежности;
- метод тематизационно-матричного анализа способов тематизации,
і способов конституирования темы, в текстах разных жанров с помощью !
матрицы, совокупности всех континуальных единств (участников, действия, времени и т.д.), структурирующих тему.
Одновременно в работе использовались методы дефиииционного,
трансформационного, оппозитивно-компонентного, контекстно-
ситуативного анализа:- Также применялись разнообразные общие исследовательские операции такие, как анализ, синтез, наблюдение,
сравнение, индукция, дедукция, моделирование.
і Достоверность и обоснованность полученных результатов '
обеспечивается большим объемом материала и совокупностью I
используемых методов.
Научная новизна исследования состоит в следующем:
- Разработана интегративная концепция жанра, вовлекающая в его
экспликацию весь комплекс внеязыковых факторов таких, как фактор
принадлежности к культуре в качестве относительно устойчивого образца,
обеспечивающего воспроизведение человеческой деятельности в области
13 производства и распространения текстов (вовлеченность в культурные сети); фактор соответствующей сферы социальной деятельности (вовлеченность в социальные сети); фактор включенности в коммуникативный акт, понимаемый как двусторонний процесс взаимодействия адресата и адресанта (вовлеченность в коммуникативные сети) и, наконец, фактор включенности в ментальный опыт человека в виде ментальных схем, механизмов, стратегий, операциональных установок, своего рода когнитивного инструмента, содержащего программу действий (вовлеченность в ментальные сети).
- Для выявления релевантных различий целенаправленному
сопоставлению подвергнуты одновременно восемь до настоящего времени
недостаточно исследованных жанров, функционирующих в массово-
информационном (медийном) дискурсе.
В качестве операционной основы анализа избрана топикальная единица текста, диктема, ранее не рассматривавшаяся с жанровой точки зрения. Введено и обосновано понятие прототипической диктемы как части прототипического целого — текста.
Выявлена важная роль номинации, предикации, тематизации (конституирующих диктему) в формировании жанровой перспективы текста, разработаны процедуры, позволяющие измерить их жанровый потенциал, их реальное участие в жанрообразовательном процессе.
Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в осмыслении сущности жанра с позиций современного языкознания, базирующихся на принципах антропоцентризма (язык в человеке и человек в языке), экспансионизма (разумное расширение границ лингвистической науки), функционализма (изучение языка в действии), экспланаторности (не только описать факты языка, но и дать им объяснение).
Работа является попыткой выйти за пределы чисто языковой данности, связать ее со сложной иерархией различных знаний,
14 необходимых при порождении и восприятии текста определенного жанра: знаний о мире, о ситуации, социальных знаний, определенных культурологических знаний, знаний о поведении человека в процессе того или иного вида коммуникации и т.д., иными словами, жанр рассматривается как явление объемное, синтезирующее "поверхностный" уровень и глубинную структуру, содержащую "следы" социокультурного коммуникативного пространства, а также ментального пространства людей, осуществляющих разные типы дискурсивной деятельности.
Данное исследование примыкает к той области языкознания, которая
обращена к изучению "использования языка" в реальных аспектах
речевого общения, к языковому варьированию, к динамическим аспектам в
языке, вызванных к жизни влиянием "внешних переменных" (Б. Скиннер),
детерминирующих разнообразие в процессах дискурсивации и
запускающих механизмы дифференцирования в процессе
текстообразования.
Рассматриваемая работа - это поиск новых знаний о жанре, с одной стороны, и о диктеме, с другой, — осуществляющийся в пространстве пересечения разных научных .Направлений и парадигм, затрагивающий такие сопряженные с жанром области как теория текста, теория дискурсивного анализа, учение о языковой личности, функциональная лингвостилистика и др., вносящий в их категориальный аппарат дальнейшее уточнение за счет включения в него жанровой составляющей.
Практическая значимость исследования состоит в том, что ее
основные выводы и положения могут быть использованы в процессе
преподавания ряда лингвистических дисциплин в языковых вузах:
лексикологии, теоретической грамматики, лингвостилистики,
переводоведения, интерпретации текста, языка СМИ, а также спецкурсов по проблемам социолингвистики, лингвокультурологии, когнитивной лингвистики, теории текста, теории дискурса и т.д. Результаты
15 проведенного исследования могут послужить основой при создании учебника или учебного пособия соответствующего профиля.
Кроме того, работа имеет выход в практику обучения, в процессе формирования вторичной языковой личности, в частности, формирования жанровой компетенции обучаемого, т.е. способности к различению и продуцированию текстов с осознанной ориентацией на жанр, овладению і речью не самой по себе, а во всей совокупности факторов ее порождения: j кто, с кем, каким образом, с какой целью; наличию в сознании общающихся представления о сценарности общения (схемах, фреймах), о вариантах речевого поведения, другими словами, наличию разнообразных образцов (динамических моделей) говорения и письма, репертуара жанров. При этом, чем богаче жанровый репертуар языковой личности, тем она более развита, и, следовательно, более эффективна в коммуникации. Жанровой компетенцией необходимо вооружить и будущего переводчика на занятиях по практике перевода: собственно переводу предшествует этап J распознания жанра текста-оригинала и выбор соответствующей I переводческой стратегии, обеспечивающей эквивалентность текста-перевода на уровне жанра.
Апробация работы. Основные положения диссертации были апробированы на конференциях в Москве (I, II, III Международные научные конференции «Язык, и культура» 2001, 2003, 2005, VI Международная научная конференция «Язык, культура, общество» 2007, Международная научная конференция, посвященная 100-летию со дня рождения профессора МГЛУ 'И.Р. Гальперина, 2005, Международная j научная конференция «Эвристический потенциал концепций профессоров { Э.Г.Ризель и Е.И.Шендельс», 2006), в Санкт-Петербурге (Межвузовская научно-практическая конференция "Средства массовой информации в современном мире", 2002), в Самаре (Международная научная конференция «Пространство и время в языке», 2001), в Саратове (Вторая Международная научная конференция «Предложение и слово:
16 :
парадигматические, коммуникативные, методические аспекты», 2002), в і Твери (Третья Всероссийская научная конференция «Образование в XXI веке», 2002), в Бийске (VII Межвузовская научно-практическая конференция «Литература и общественное сознание: варианты интерпретации художественного текста» 2002), в Барнауле (Конференция, посвященная юбилею М.Я. Блоха «Коммуникативно-парадигматические аспекты исследований языковых единиц», 2004), в Донецке («III Международные научно-теоретические Грамматические чтения», 2004), в Кемерово (1 Международная, научная конференция «Изменяющаяся Россия: Новые парадигмы и новые решения в лингвистике», 2006), в Тольятти (Всероссийская научно-методическая конференция "Теория и методика непрерывного профессионального образования" 2002, Международные научные конференции «Татищевские чтения: актуальные проблемы науки и практики. Гуманитарные науки и образование: опыт, проблемы, перспективы» 2004, 2005, 2006, 2007, 2008), в Нижнем Новгороде (IV Международная научная конференция «Лингвистические основы межкультурной коммуникации», 2007), в Минске (Международная научная конференция «Язык,и межкультурные коммуникации», 2007)на !
научных сессиях и заседаниях кафедры грамматики английского языка !
і Московского педагогического государственного университета, 2002-2008, !
а также отражены в публикациях по теме исследования.
На защиту выносятся следующие положения.
1. Жанр является объектом исследования как неязыковых (теория
архитектуры, музыки, изобразительных искусств, литературы^ так и
собственно языковых дисциплин (функциональная лингвистика, теория
дискурсивного анализа, социолингвистика, коллоквиалистика,
лингводидактика, переводоведение), каждая из которых, решая свой круг J
задач, отводит ему второстепенную, вспомогательную роль. Несмотря на і
это в результате усилий многих зарубежных и отечественных '
17 исследователей в последние годы происходит процесс становления отдельной лингвистической отрасли — науки о жанре.
Классификации текстов по жанрам стоят в стороне от других типологий текстов. Первые являют собой естественные классификации текстов, откристаллизовавшиеся естественным образом в результате длительного коллективного опыта языкового сообщества, вторые -искусственные построения, теоретические конструкты, результат аналитической интеллектуальной деятельности отдельных исследователей. Жанры - многомерны (выделяются по совокупности признаков), максимально конкретны, динамичны, имеют фиксированные наименования (номинации), другие типологии текстов - чаще всего одномерны, отмечены высокой степенью абстрактности, статичны, не имеют фиксированных имен, идентифицируются через дескрипции. Жанровая классификация текстов строится на индуктивной основе, нежанровая - на дедуктивной. В силу "естественности" происхождения жанров в их внешней реализации наблюдается большая или меньшая степень вариативности, что неизбежно осложняет задачу их идентификации, тождественности, дефинирования.
Попытки объяснения природы жанра с лингвистических позиций неминуемо соотносятся с господствующей в языкознании в определенный период парадигмой. В формалыю-структуралыюй парадигме за жанроформирующие признаки принимается совокупность чисто лингвистических (интратекстуальных) показателей. Для функциональной лингвистики исходным становится тезис о том, что жанры детерминируются видами социальной деятельности в разных сферах общения; сферы общения (повседневная, научная, деловая, художественная и т.д.) - это сферы культуры, в которых создаются и функционируют жанры. Коммуникативная лингвистика вплетает жанр в процесс коммуникации, которая понимается как опосредованное целесообразное взаимодействие двух субъектов, при этом фактор
адресованное приобретает исключительно важную роль. И наконец,
когнитивная лингвистика трактует жанр вплетенным в сети знаний,
содержащихся в голове говорящего. Соответственно, в каждой из
парадигм разрабатывается своя' модель жанра: в функциональную модель
проектируется социально-культурная ситуация, в коммуникативную
модель - коммуникативно-прагматическая ситуация, в когнитивную \
модель - собственно ментальная презентация в виде фреймов, схем j
і действия, концептов, прототипов, семантических примитивов, !
когниотипов и т.д.
4. Множественность подходов к интерпретации жанра является
следствием его особой природы. Будучи вызван к жизни внешними
обстоятельствами [«Contingency necessitates genre!» - Schmidt, 1986:375],
жанр не может быть адекватно интерпретирован в отрыве от них, без учета
всех его оснований. По культурологическому основанию жанры
вписываются в культуру как совокупность «схем», «матриц», «эталонов»,
«традиции» и т.д., которые накладываются на действительность и і
обеспечивают воспроизведение человеческой деятельности, взятой во всех ,
измерениях, включая деятельность, связанную с производством и
распространением текстов. Социологическое основание указывает на
детерминированность жанров видами социальной деятельности, на
отражение в их динамике и номенклатуре потребностей и запросов
общества, на конвенционализированность, институционализировашюсть в
использовании тех или иных языковых норм в тех или иных ситуациях
социального взаимодействия людей. По коммуникативному основанию і
жанр - единица общения, интеракции, средство ориентации в |
і многообразии коммуникативных смыслов, идеальная схема протекания '
коммуникативно-речевого акта/события, в котором роли адресанта и
адресата и их отношения оптимально соотносятся с предметом содержания
и его конечной целью; вместе взятые они, в конечном итоге, ответственны
за определенный способ представления информации о какой-либо
19
ситуации. Когнитивное основание заключается в том, что жанр
имманентен сознанию говорящего индивида, что жанр - коррелят, квант
структурированного знания, когнитивный инструмент, содержащий в себе
программу действий, помогающий редуцировать сложность
ориентирования' в коммуникативном пространстве, открывающим перед ним бесконечное множество возможностей.
Все названные составляющие оптимально синтезируются и получают исчерпывающее объяснение в рамках предлагаемой в настоящем исследовании интегративной, антропологической концепции жанра, в рамках которой точкой отсчета становится человек, сам же жанр рассматривается по его роли, по его назначению в жизнедеятельности человека. Жизнедеятельность человека сопряжена с продуцированием и восприятием разнообразных текстов, число которых бесконечно, однако число "прототипов", к которым они могут быть с большей или меньшей степенью категоричности приписаны, поддается исчислению.
Текстовые прототипы или-жанры суть способы представления какой-либо ситуации или способы получения нами информации о какой-либо ситуации. Жанр - это окно, через которое мы воспринимаем мир или особого рода матрицы, внутри которых мы организуем наш язык. Матрицы сами по себе значимы, они несут информацию об области человеческой деятельности, об ограничениях коммуникативной ситуации по параметрам адресата и адресанта, их отношений, определенного ракурса в подаче сообщения и стратегической коммуникативной цели. Жанры не сводятся к чисто внешним условиям коммуникации, которые говорящий/пишущий должен соблюдать в> своей речевой деятельности. Жанры присутствуют в сознании языковой личности в виде концептов, прототипов, фреймов, влияющих на процесс текстообразования, дискурсивации. Текст не существует вне жанрового измерения.
7. Жанр выступает как глобальная текстовая стратегия, управляющая
всеми аспектами текстообразовательного процесса, включая аспекты
номинации, предикации и тематизации. Совокупным действием последних
і1 формируется диктема - элементарная топикальная единица текста [М.Я.
Блох, 1985, 2000, 2004 - Концепция диктемы], в которой
репрезентируются свойства определенного текста в целом, что позволяет
использовать ее в качестве операционной единицы при сопоставлении
корпуса текстов разной жанровой принадлежности.
Сопоставление прототипических диктем, т.е. диктем, наиболее полно реализующих свойства восьми исследуемых медиажаиров, по номинативному основанию указывают на то, что расчленение, детализация, выделение с необходимой степенью точности отдельных подробностей и деталей описываемой ситуации обусловливается жанровой (коммуникативно-прагматической) ориентацией диктемы и текста в целом.
Выбор предикации, способа представления ситуации, ее отнесенности к действительности по способу локализации во времени и пространстве (установление темпорального ключа), с одной стороны, по способу ее размещения в той или иной плоскости реального/ирреального (установление модального ключа), с другой, также подчиняется задаче формирования жанровой перспективы прототипической диктемы.
10. Способ тематизации определенным образом
і*
структурированного состава и конфигурации образующих тему континуальностей, сквозных линий, представляющих участников, действие, место, время, возможный мир и т.д., мотивируется избранным или заданным субъекту текстообразования жанром, предписывающим освещать событие под тем или иным углом зрения.
Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографического списка, включающего списки использованных словарей и источников анализируемого материала.
Во Введении обосновывается актуальность выбранной темы, формулируется проблема, объект и предмет исследования,
устанавливается цель, определяются задачи, формируется новизна и значимость полученных результатов, указываются используемые методы анализа материала, излагаются положения, выносимые на защиту.
В первой главе в связи с универсальностью термина "жанр", его междисциплинарным статусом' уточняются и очерчиваются ракурсы его рассмотрения в рамках лингвистической науки; выявляются и группируются дискуссионные вопросы, касающиеся дефинироваиия \ жанра, определения его границ; обращается внимание па особый характер і классификации текстов по жанровому основанию по сравнению с другими | типологиями текстов; анализируются различные подходы к объяснению сущности жанра и соответствующие этим подходам способы его моделирования; освещается место жанра в массово-информационном дискурсе; выдвигается и обосновывается интегративная концепция жанра как многомерного объемного образования.
Во второй главе представляется обоснование выбора диктемы в качестве базовой единицы исследования в данной работе, освещаются ее ! роль и место в структуре текста в целом, а также ее имманентные свойства, определяемые через совокупность характеристик номинации, предикации и тематизации. Вводится понятие прототипической диктемы, соотносимое с понятием прототипического текста, репрезентирующего определенный жанр. Раскрывается содержание понятия номинация посредством таких уточняющих обозначений, как акт номинации, номинативная деятельность, номинативный потенциал, номинативный выбор, а также предметные имена, признаковые имена, ономасиологические категории.
Последовательно сопоставляется и анализируется номинативное і
! представление описываемых ситуации в разножанровых диктемах в j
терминах предметных, глагольных, адъективных наименований для і
получения данных о жанровой специализации текста на стадии
номинации, исходной стадии всякой речемыслительной деятельности.
В третьей главе раскрывается содержание понятия предикации с учетом наличия в ней аспекта мышления, аспекта языковых форм, аспекта внеязыковой действительности. Определяются релевантные для данного исследования параметры предикации такие, как ее временное, модальное, личностно-охарактеризованное измерение. Прослеживается как то или иное изменение в любом из названных параметров приводит к изменению понимания и видения говорящим (субъектом жанра) названной ситуации, к изменению характера ее отношения к окружающей действительности и как все это соотносится с жанровой ориентацией текста в целом.
В четвертой главе рассматривается множественность трактовок в понимании темы. Выявляется, что в собственно лингвистическом понимании в понятии темы наличествует, по крайней мере, два аспекта: структурный и семантический, отмечается эксплицитность первого и имплицитность последнего и вытекающие отсюда трудности в выявлении и изучении темы как семантического (содержательного) концепта. Анализируются работы, в которых вопрос темы освещается под семантическим углом зрения,' т.е. как ментальное, интеллектуальное образование, манифестированное определенными сигналами на поверхностном языковом уровне. Определяются параметры тематизации -универсальные компоненты, конституирующие тему всякого текста и сопоставляются прототипические диктемы исследуемой группы жанров по способу тематизации (что и как тематизируется), т.е. с точки зрения представленности/непредставленности и конфигурации компонентов темы. Устанавливаются корреляции между способом тематизации и жанром.
В Заключении обобщаются результаты проведенного исследования, подводятся итоги, намечаются перспективы дальнейшего изучения рассматриваемого вопроса.
Жанр как объект междисциплинарного исследования
Жанр представляет собой объект изучения ряда наук, различных і сфер знаний и деятельности, не только смежных, имеющих точки соприкосновения (теория языка, социолингвистика, лингводидактика, теория литературы, журналистика), но и дисциплин, чьи интересы, на первый взгляд, не пересекаются (архитектура, музыка). Но при более внимательном рассмотрении нельзя не увидеть в них нечто общее, а именно, то, что все они имеют отношение к созданию произведений с помощью знаков либо словесных (литература, журналистика и т.д.), либо \ і несловесных (музыка, живопись). Где есть произведение, там неизбежно ! I возникает жанр. Аксиома состоит в том, что вне жанра нет произведения. Представленный ниже панорамный обзор некоторых связанных с жанром областей человеческой деятельности позволит осуществить первое приближение к нему, увидеть как общее, так и специфическое, обусловленное областями приложения. Обратимся к искусствознанию, в частности, к архитектуре. В исследовании, посвященном древнерусской архитектуре, ее автор, Г.К. Вагнер, обосновывая разделение древнерусской архитектуры на тектонико-структурные типы, или жанры, опирается на , функциональный подход: «Если оставить в стороне вопросы моделирования и т.п., то нетрудно видеть, что анализ структур изучаемого ! предмета будет тем полнее и адекватнее реальной действительности, чем теснее изучаемая структура рассматривается в связи со средой и условием возникновения, в действии, то есть, функционально». Под функциональностью здесь имеется в виду «выявление внутренней связи (или зависимости) между композиционными типами древнерусской архитектуры, взятыми в «работе» (функционировании) и условиями (предпосылками, требованиями) их возникновения (аргументы)» [Вагнер, 1990:3]. На примере храмового зодчества, а именно Десятинной церкви в Киеве, автор рассматривает процесс становления того или иного жанра, как в нем происходили процессы соотнесения архитектурных элементов с назначением: «...функция Десятинной церкви была сложная - быть одновременно великокняжеской, общегородской и кафедральной. Это делает ее статус, по существу, соборным. Если для княжеского храма ; достаточно было центрального трехнефного ядра с хорами и притворами ! при одной главе, то для городского собора с митрополичьей тенденцией этого было далеко недостаточно. Поэтому были устранены нартекс и галереи, и также многоглавие. «Персональный» характер архитектурного образа получил выражение коллективности (соборности). Кафедралыюсть, несмотря на свою неофициальность, достаточно выражалась через соборные черты, а также через реминисценции купольной базилики, несомненно, увеличившие торжественность подкупольного I литургического действа на амвоне» [Вагнер, 1990:34].. Так складывались архитектурные черты, подготовившие особый жанр, который в j исследовании называется государственно-соборным или митрополичьим.
Однако полностью этот жанр реализовался только в Софии Киевской. На основе тщательного изучения становления различных составных частей архитектурных сооружений с точки зрения их назначения, отправления тех функций, для которых они создаются, автор выделяет такие жанры, как придворно-княжеский, боярско-княжеский, дворцово палатный, монастырско-крепостной, посадский, мемориальный , і (усыпальницы), приватный, колоколенный. От архитектуры перейдем к музыке, которая также ветвится на не і менее сложную систему жанров. Любопытно, что принадлежность к тому или иному музыкальному жанру определяется не обязательно только музыкальными признаками: «Кроме того, под жанром, жанровым в музыке понимают порой бытовое. Отсюда выделение жанров непосредственно связанных с бытом: марша, вальса, колыбельной, застольной песни и т.д. [Музыкальный энциклопедический словарь, 1966:175]. Нельзя не заметить здесь увязывание жанра с его назначением, целью, ради которой произведение создается,и средой функционирования.
Важная роль отводится жанру в теории литературы. В этой связи особую ценность для понимания природы жанра, представляют тонкие наблюдения и обобщения, сделанные Д.С. Лихачевым па материале древнерусской литературы. Прежде всего, подчеркивается /Идея о том, что в основе жанрового деления древнерусской литературы лежали внелитературные факторы. Современное деление \ на жанры, основывающееся на чисто литературных признаках, появляется сравнительно поздно. Для русской литературы чисто литературные принципы выделения жанров вступают в силу в основном в XVIII в. До этого времени литературные жанры в той или иной степени несут помимо литературных функций внелитературные. Жанры определяются их употреблением в богослужении, в юридической, дипломатической практике... в обстановке княжеского быта и т.д.
Ориентиры, которые позволяли древнерусским книжникам легко находить нужный жанр для составления новых произведений, были в основном внелитературного порядка. Они находились в бытовом укладе феодального общества и обладали в известной мере бытовой же «этикетной принудительностью» [Лихачев, 1979:62].
Литературные жанры Древней Руси имеют очень существенные отличия от жанров Нового времени: их существование в гораздо большей степени, чем в Новое время, обусловлено «их применением в практической жизни. Они возникают не только как разновидности литературного творчества, но и как определенные явления древнерусского жизненного уклада, обихода, быта в самом широком смысле» [Лихачев, 1979:62].
Другим важным отличительным признаком жанра являлся его кодифицированный характер с присущим ему свойством узнаваемости, предсказуемости. Название жанра выставлялось в заглавие произведения, настраивая читателя или слушателя на нужный лад. Те или иные традиционные формулы, жанрьі;, темы, мотивы, по словам автора, служили сигналом для создания у читателя определенного настроения. Стереотип не был признаком бездарности автора, художественной слабости его произведения. Он, по утверждению Д.С. Лихачева, входил в самую художественную систему средневековой литературы. «Искусство Средневековья ориентировалось на «знакомое», а не па незнакомое и «странное». Стереотип помогал читателю «узнавать в произведении необходимое настроение, привычные мотивы, темы. Поэтому читателя необходимо было заранее предупредить, в каком «художественном ключе будет вестись повествование. Отсюда «эмоциональное предупреждение» читателю в самих названиях «повесть преславна», «повесть умильна» [Лихачев, 1979:72].
Межжанровая дифференциациям внутрижанровая вариативность
Вопрос о критериях выделения и классификации жанров чрезвычайно сложен, что связано с многоликостыо самих жанров. В этой связи следует остановиться и рассмотреть две проблемы, вызывающие споры среди исследователей. Первая проблема связана с собственно дифференциацией жанров, вторая - с проблемой внутрижанровой вариативности, другими словами, с проблемой границ жанра.
Что касается первой проблемы, можно очертить два подхода к ее решению. В первом случае усилия авторов направлены на поиски некоторой жанровой доминанты, т.е. на выявление наиболее существенного, ведущего жанрообразующего признака. Во втором - жанр исследуется в своей целостности как структура, составляющие которой і иерархически взаимосвязаны, иначе говоря, разрабатывается модель жанра. Приведем примеры первого подхода. В коллективной монографии
«Стилистика газетных жанров» за типологическую черту жанра принимается категория «образа автора». «Каждый жанр газетно публицистического ФС различается по степени выражения в нем авторского «я» (ср. официальную хронику с ее обезличенным строем речи и репортаж с максимальным участием авторского «я» в речевой организации этих жанров)» [Стилистика газетных жанров, 1981:13]. С адресантом связывает дифференциальные признаки текста и К.А. Долинин ю. [Долинин, 1985:64-67]. Сюда относится, в частности то, что Д.Найда называет «сопричастностью автора» (the author s involvement) [Nida, Taber, 1969:132], определяемой как установка и точка зрения автора, находящие свое отражение в выборе лексических единиц и конструкций, а также в выборе речи, интонации и других речевых параметров. В.Г. Костомаров выдвигает в качестве признака жанровой дифференциации «конструктивный принцип - конструктивно заданное сочленение экспрессии и стандарта» [Костомаров, 1971:245]. Осложнение и модификация общего конструктивного признака ответственны за жанровую дифференциацию. В.А. Наер в разграничении жанров газетно-публицистического ФС исходит из характера соотношения в них информационной и оценочной составляющей [Наер, 1976:45].
Швейцер А.Д. дифференцирует жанры с точки зрения выражения в них коммуникативных функций (по К.Бюл еру) репрезентативной (Darstellungsfimktion), выразительной (Ausdrucksfunktion) и аппелятивной (Appellfunktion), однако «... ни один из названных выше жанров газетно-журнальной публицистики [названы редакционная статья, политический обзор или комментарий, репортаж и информационное сообщение] не может быть охарактеризован лишь в терминах одной из них. Варьируется лишь набор этих функций и их соотношение. Так, репрезентативная функция доминирует в информационном сообщении и репортаже. В редакционной статье она играет периферийную роль, а порой может и вовсе не получить своего выражения» [Швейцер, 1993:184].
О.П. Брандес, в результате анализа спортивно-информационных жанров (спортивной хроники, спортивного объявления, спортивной заметки, спортивного репортажа) приходит к выводу, что решающее влияние на способ изложения информации оказывает «специфика адресности»: «... для каждого речевого жанра... характерна разная степень аналитико-синтетической переработки материала, что обусловливается конкретными целями сообщения и конкретными условиями коммуникации, и, прежде всего, характером адресата» [Брандес, 1979:10].
Т.И. Синдеева в качестве ведущего жанрообразующего признака рассматривает доминирующую коммуникативную целеустановку, «наиболее важную коммуникативную установку, по отношению к которой все остальные установки речевого жанра являются вспомогательными и называются частными коммуникативными установками» [Синдеева, 1984:3]. Так, например, доминирующей коммуникативной целеустановкой газетной рецензии, которая является предметом исследования автора, является оценка. Также «коммуникативно-прагматическую установку» видит в качестве отличительной черты жанра «спортивный репортаж» В.А. і Сизоненко [Сизоненко, 1985:1]. «Прагматической установкой» объясняет особенности жанра «интервью» Н.А. Заигрина [Заигрина, 1988:10].
На роль ведущего различительного признака выдвигается также структурно-композиционный признак [Жирмунский, 1977, Одинцов, 1980, Виноградов, 1981]. А.Э.Макарявичус, сопоставив тексты разных жанров по типам развертывания содержания таких, как концентрический, ступенчатый, апогогический, дискретный и т.д., подтверждает, что композиционный признак способствует разграничению жанров, в частности, жанра проблемной статьи [Макарявичус, 1989:9-21].
На композиционный фактор опирается В.И. Клинг при дифференциации научных жанров: автор относит к доминантным, т. е. ! обязательным показателям жанра, параметры композиционной стереотипности, композиционной вариативности, композиционной развертки, композиционной интегрированности. В зависимости от жанра названные параметры имеют различное соотношение и значимость [Клинг, 1989:5-18].
Второй подход предполагает описание жанра в его целостности. Так, интегральный подход к жанру был намечен в работе М.М. Бахтина і «Проблема речевых жанров», произведении, написанном в 1953 и увидевшем свет лишь в 1979 году, где жанры характеризуются і триединством тематического содержания, стиля и композиции высказываний [Бахтин, 1979:237-238]. Некоторые ключевые положения его концепции уже упоминались выше (1.1.,1.2.).
Диктема- элементарная топика л ьная единица текста
Одна из целей, преследуемых в данной работе, состоит- в том, чтобы показать различия в языковой презентации текстов, приписываемых разным жанрам. К различиям лингвисты проявляют особый интерес, на что в свое время обратил внимание Ф.де Соссюр: «В языке нет ничего кроме различий» [цит. по Алпатову, 2001: 140]. Различия выявляются через сопоставление языковых явлений, причем одним из условий сопоставления, как известно, является наличие общего основания. В качестве такого основания в настоящей работе, как уже было заявлено выше, будет служить диктема. .
Понятие диктемы было выдвинуто М.Я.Блохом в 1985 году в связи с научной дискуссией о коммуникативных единицах языка [Блох, 1985]. Оно развивает и преобразует понятие сверхфразового единства (СФЕ) [Булаховский, 1938] или сложного синтаксического целого (ССЦ) [Поспелов, 1948], выработанное в отечественном языкознании в 40-х годах прошлого века. В отличие от СФЕ и ССЦ, которые не рассматривались в контексте структуры языка, диктеме придается уровневоструктурный статус. Диктема, по утверждению М.Я.Блоха, имеет моделыю-признаковое существование в языке (существование не в конкретном словесно-выраженном воплощении, а существование в виде моделей или структурных схем) [Блох, 2000: 32].
Диктема выделяется как «шестой сегментный уровень языка» [Блох, 2000Б: 61] сверх пяти существующих уровней, Согласно распространенной и разделяемой многими лингвистами точке зрения, сегменты языка распределяются по пяти уровням, а именно: фонем, морфем, слов, словосочетаний (фраз), предложений. При этом указанные сегменты подразделяются на, входящие в систему языка прямо и непосредственно (фонемы, морфемы, узуальные слова, устойчивые словосочетания, устойчивые высказывания) и входящие в систему языка своими моделями или конструкциями (свободные словосочетания, предложения). Последние соответствуют коренному требованию к статусу языковой единицы как повторяющемуся речеобразовательному элементу.
«Однако, - замечает М.Я.Блох, — внимательный взгляд на вышеуказанное отображение уровневой структуры языка открывает в ней существующую незавершенность, выражаемую в наличии зияний в таких уровневых сферах, которые являются наиболее важными с точки зрения именно построения текста как непосредственного целевого продукта речевой деятельности говорящего/ пишущего» [Блох, 2000 Б: 58].
Автор увидел зияния между уровнем слова и уровнем предложения, с одной стороны, уровнем предложения и уровнем текста, с другой стороны. Дело в том что, в соответствии с реверсивной закономерностью, характеризующей иерархическое строение языка, единицы вышележащего уровня разлагаются на единицы непосредственно нижележащего уровня; или наоборот: единицы нижележащего уровня, соединяясь, строят единицы непосредственно вышележащего уровня. Иными словами, «одна или несколько единиц нижележащего уровня строят одну и только одну единицу непосредственно вышележащего уровня» [Блох, 2000 Б: 58].
«Одна или несколько фонем, - продолжает М.Я.Блох, - строят одну морфему, одна или несколько морфем строят одно слово. Одно или несколько слов строят одно ... словосочетание? Ио словосочетание по определению не может быть «одним словом». Это только и исключительно сочетание слов. А предложение разве оно состоит непременно из словосочетаний? Как же быть с предложениями -однословами?» [Блох, 2000 Б: 58]. Это первое зияние. «Переходя далее на следующий уровень установленной иерархии, мы встречаем сверхфразовое единство — единицу, состоящую из двух или более предложений, т.е. единицу, подобно только что отмеченным, нарушающую своим строением вышеназванный реверсивный закон» [Блох, 2000 Б: 58]. Это еще одно зияние.
Обнаруженные зияния порождают ряд вопросов: отменить реверсивный закон?; признать выделение уровнеобразующих единиц нестрогим?; отменить два «некондиционных» уровня языка - уровень словосочетания и уровень сверхфразового единства? Решение проблемы видится в переосмыслении и переопределении уровня лежащего между словом и предложением, и уровнем, лежащим между предложением и целым текстом.
Первое уровневое зияние (между словом и предложением) заполняется единицей- «денотемой», соответствующей члену предложения (образуемого по реверсивному закону одним или несколькими словами), а второе уровневое зияние (между предложением и целым текстом) единицей-«диктемой», образуемой по реверсивному закону «одним или несколькими предложениями» [Блох, 2000Б: 59]. Теперь структура включает шесть сегментных уровней, каждый из которых (включая шестой сегментный уровень - уровень диктемы) характеризуется как формальным строением своих единиц, так и их функциональными свойствами и назначением.
В контексте уровневой структуры языка диктему (от лат. dico, dixi, dictum - говорю, высказываю) отличают следующие характеристики. В формальном плане диктема как составная часть реверсивно-определенной уровневой структуры языка строго отвечает принципу построения из одной или нескольких единиц непосредственно нижележащего уровня, т.е. из одного из нескольких предложений.
Тема как структурный концепт как семантический концепт
В предыдущих главах было показано, что выбор альтернативных языковых форм, как в плане номинации, так и в плане предикации управляется жанрами. В завершающей главе предстоит ответить на вопрос о том, распространяется ли влияние жанра и на тематический план текста и если да, то каким образом. Само слово «тема» произошло от древнегреческого thema "то, что положено в основу". Современный словарь иностранных слов» дает несколько его значений: «1) предмет изложения, изображения, исследования, обсуждения; 2) постановка проблемы, предопределяющая подбор жизненного материала и характер художественного повествования; 3) музыкальная фраза, главный мотив, который является в музыкальном произведении основой для дальнейшего развития; 4) лингв, один из двух компонентов высказывания — известное, данное (ср. рема) [Современный словарь иностранных слов, 1993: 600].
Первое значение - предельно-обобщенное, применимое в любой сфере человеческой деятельности, последующие три указывают на специфическое значение слова в конкретных областях познания, соответственно, в литературоведении, музыковедении, языкознании. Уточняя литературоведческое понимание термина «тема» В.Е. Хализев обращает внимание на двойственность его толкования. Первое толкование затрагивает его структурную сторону, второе - субстанциальную. При первом толковании «темами именуют наиболее существенные компоненты художественной структуры, аспекты формы, опорные приемы» [Хазиев, 2000: 40]. Так, по словам В.М. Жирмунского, «в лирике целое поэтическое направление определяется по преимуществу своими словесными темами; например, для поэтов-сентименталистов характерны такие слова как «грустный», «сумерки», «печаль», «гробовая урна» и т.п.» [Жирмунский, 1977:30]. Подобным образом термин «тема» используется в музыковедении. Это-«наиболее яркий ... музыкальный фрагмент»; то, что «запоминается и узнается» [Ручьевская, 1977: 5-8].
Во втором толковании тема связывается не с элементами структуры, а впрямую с сущностью произведения как целого. Здесь тема понимается как «единство значений отдельных элементов произведения. Она объединяет компоненты художественной конструкции, обладает актуальностью, вызывает интерес читателей» [Томашевский, 2002: 176-178]. Иными словами, образы, характеры, мотивы и т.д. определяют тему. Более того, «тема есть некоторая установка, которой подчинены все элементы произведения, некоторая интенция, реализуемая в тексте» [Жолковский, Щеглов, 1975: 150-разрядка наша В.А.Т.].
Литературоведческий подход к теме, по справедливому замечанию Н.М. Разинкиной, неизбежно связан с интерпретацией художественного произведения и не всегда опираетсяна данные языкового анализа» [Разинкина, 2004: 151]. При лингвистическом подходе к теме важно учитывать следующий. момент. В лингвистической литературе термин тема используется, по крайней мере, в двух значениях. В своем первом значении термин тема связывается с актуальным членением предложения, а именно, членением высказывания на тему (данное, известное) и рему (новое, неизвестное) [Матезиус, 1967: 239].
Актуальное членение высказывания отражает актуальную позицию говорящего субъекта в данном конкретном случае по отношению к содержанию высказывания и по отношению к тем, кому это высказывание предназначено. В перспективе всего текста каждое последующее предложение опирается на предыдущее, продвигая высказывание от известного к неизвестному и формируя в итоге его глобальную коммуникативную структуру, коммуникативную целостность, коммуникативное единство.
В своем втором значении термин «тема» связывается со смысловой структурой (целостностью) текста, которая разными авторами называется по-разному: либо как «семантическое пространство текста», либо как «тематическое единство текста», либо как «денотат текста», либо как «концепт текста», либо как «макропропозиция- текста», «глобальная когерентность» и т.д. [ван Дейк, 1989, Ноздрина, 1997, Москальская, 1981, Черняховская, 1983, Новиков, 1983, Красных, 2001 и т.д.]. Другими словами, в первой интерпретации тема рассматривается как структурный концепт, во второй — как семантический концепт.
В связи с неоднозначным пониманием темы в лингвистической литературе О.И. Москальская предлагает использование следующих терминов (применительно к уровню сверхфразового единства): сквозная тема как элемент тема-рематического членения текста и микротема как ядро смысла соответствующего отрезка текста [Москальская, 1981: 41].
На различия в употреблении терминов «топик» и «тема» обращает внимание Дж. Граймз и Т. Гивон. В их работах «топик» используется для обозначения элемента предложения [Givon, 1990, Grimes, 1975]. Тема представляется как макроструктурный концепт, репрезентирующий предмет речи говорящего, именно это подразумевается под понятием «единство темы» у Граймза и «тематическая последовательность/линия» у Гивона.
Следует заметить, что тема в своем первом значении, т.е. в контексте актуального членения предложения и развития коммуникативной перспективы текста, исследована значительно глубже и основательнее (структурный концепт), чем в своем втором значении, т.е. в контексте смысловой целостности текста (семантический концепт), на что справедливо обращают внимание современные исследователи: «...когерентные связи между пропозициями, лежащие в основе семантической структуры дискурса, обнаруживаются как на микро-, так и на макроуровне, причем «глобальная когерентность» оказалась более трудной для выявления и изучения, чем «локальная», поэтому в настоящее время семантическая характеризация макроструктур дискурса в терминах тем (themes или topics) составляет одну из важных задач когнитивного анализа» [Кубрякова, Цурикова, 2004: 152], который, добавим, взаимодействует с языковым.
