Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Инвективные оценочные номинации как специфический класс языковых единиц. Регулятивные возможности ИОН 12
1. Инвектива как способ оскорбительного воздействия 15
2. Выделение потенциальных ИОН из корпуса словаря 33
3. Проявление "политической корректности" в корпусе эвфемистических сокращений ИОН 37
4. Прагматическая значимость эмоционально-оценочной энантиосемии в инвективном общении 41
Выводы 49
Глава II. Структура инвективного речевого акта в свете теории конфликтологии 51
1. Конфликт как центральное понятие ИРА 51
2. Индивидуальная характеристика коммуникантов 55
3. Социальный статус участников ИРА 59
3.1. Возрастной ценз говорящих 63
3.2. Расовая и этническая принадлежность коммуникантов 65
3.3. Тендерный фактор 71
4. Процесс конфликтного взаимодействия в структуре ИРА : .77
4.1. Коммуникативные интенции адресанта 77
4.2. Прямые и косвенные стратегии реализации инвективы 78
4.3. Фактор адресата в ИРА 85
5. Коммуникативно-прагматический контекст ИРА 89
5.1. Базисные конституенты социального контекста 89
5.2. Факторы окружающей среды как неотъемлемая часть социального контекста ИРА 104
Выводы 108
Глава III. Прагматическая релевантность категории Вежливость/ Невежливость в ситуации инвективного общения 109
1.1. Двусторонняя связь принципов Вежливости и Кооперации .111
1.2. Ирония как один из способов контроля вербальной агрессии 118
1.3. Функционирование принципа Подшучивания в общении 123
2. Инвективные речевые акты в свете теории вежливости 126
2.1. Определение понятия "лица" 126
2.2. Система ликоущемляющих актов применительно к инвективным речевым стратегиям 127
2.3. Негативная и позитивная вежливость как стратегии "политически корректного" поведения 143
Выводы 148
Глава IV. Национально-культурная специфика инвективы в англоязычном социуме 149
1. Инвективное общение в свете межкультурной прагматики 150
2. Отражение национальной самобытности в ИОН 162
Выводы 172
Заключение . 173
Библиография 177
Словари 192
Список использованной художественной литературы 193
- Инвектива как способ оскорбительного воздействия
- Конфликт как центральное понятие ИРА
- Двусторонняя связь принципов Вежливости и Кооперации
- Инвективное общение в свете межкультурной прагматики
Введение к работе
Современная лингвистика демонстрирует возросший интерес к прагматическому анализу речевого общения, включая инвективное. Речь идет не столько о научной моде, сколько о возросшей необходимости в прагматической диагностике межличностного взаимодействия. Будучи важнейшей предпосылкой и условием существования как отдельного индивида, так и целого человеческого сообщества, речевое общение обращает на себя внимание прагмалингвистики. Проблемы достижения эффективности интерперсональной коммуникации занимают центральное место в исследованиях коммуникативной прагматики (Н.Д.Арутюнова, Т.В.Булыгина, А.Вежбицка, Т.А. ван Дейк, И.М.Кобозева, Р.Конрад, Е.В.Клюев, Дж.Лакофф, Дж.Остин, Г.Г.Почепцов, Дж.Серль, Ю.С.Степанов, И.П.Сусов, P.Brown, J.Diamond, P.Grice, G.Leech, S.Levinson, D.Tannen, J.Thomas, R.Wardhaugh, G.Yule и другие).
Общение представляет собой сложный и многогранный процесс взаимодействия и взаимовлияния людей друг на друга. Оно может рассматриваться не только как акт осознанного, рационально оформленного речевого обмена информацией, но и в качестве непосредственного эмоционального контакта между индивидами. Такой контакт варьирует от духовного взаимопроникновения и взаимопонимания партнеров до самых грубых фрагментарных контактов, которые имеют инвективный характер.
Поведение индивида, продиктованное стремлением нанести моральный или физический ущерб собеседнику, трактуется в работе как инвективное. Инвективная речевая стратегия рассматривается как выбранная адресантом линия поведения, посредством которой передается сознательно запрограммированное негативное отношение к адресату в данном речевом акте. Инвективное поведение всегда сопровождается деструктивной критикой реципиента.
Вербальные (невербальные) средства, используемые с целью оскорбительного воздействия на адресата, квалифицируются в работе как инвективы. Стран и ареалов, где отсутствует феномен инвективного общения, по-видимому, не существует, однако, роль и форма инвективы могут быть различными.
В связи с этим проблема инвективного общения в англоязычном социуме достаточно актуальна. Хотя в силу сложившейся традиции англичан характеризуют как консервативную и сдержанную нацию, в английском языке, как и в других языках мира, наличествуют разнообразные способы оскорбительно-эмоционального воздействия на адресата: от язвительных изысканно-изощренных по форме замечаний до вульгарных поношений.
Поскольку в инвективе получают выражение оскорбительные для определенной культуры явления, в ней достаточно ярко "просвечивает" национальная самобытность. Слой инвективной лексики в большей степени, чем другие, характеризуется национальной специфичностью как в плане отбора сфер, в которых возникают наиболее сильные инвективы, так и той роли, которую инвективные оценочные номинации (ИОН) могут играть в общении той или иной этнической группы, народа или ареала. Очевидно, что анализ инвективного общения в британском этносоциуме способствует более глубокому пониманию национально-культурной специфики речевых стратегий его представителей.
Настоящая работа представляет собой опыт систематического описания инвективных речевых стратегий, а также вербальных и невербальных средств их реализации в процессе межличностного взаимодействия.
Актуальность исследования обусловлена необходимостью систематизации и комплексного изучения прагматических возможностей выделяемого в работе пласта английской лексики в его реальном
функционировании в инвективном речевом акте. Прагматический подход к изучению инвектив позволяет расширить состав традиционных средств регулятивной системы языка и дает адекватное представление об особенностях функционирования ИОН с точки зрения эффективности негативного воздействия на индивидуальное сознание. Соотносясь с антропосферой, духовно-ценностной ориентацией лингвокультурного сообщества, инвективы играют важную роль в осуществлении регулятивной функции речи, что отвечает требованиям современного языкознания изучать лингвистические факты с учетом прагматического фактора.
Актуальность выбора в качестве объекта исследования инвективных речевых стратегий определяется также тем, что прагматический подход в иследовании оскорбительного воздействия на собеседника позволяет выявить новые, а также малоизученные сферы в межличностной коммуникации англоязычного социума.
Научная новизна диссертации заключается в комплексном анализе основных структурных компонентов инвективного речевого акта. Впервые исследуются принципы прагматики применительно к инвективному речевому поведению коммуникантов. Основные положения теории вежливости получают дополнительную разработку в результате их рассмотрения относительно инвективного общения. Представленное в работе обоснование ИОН не совпадает с традиционной точкой зрения на феномен инвективы. В качестве ее диагностирующего показателя признается оскорбительность, а не грубость или непристойность. ИОН рассматриваются как явление, включенное в коммуникацию, что предполагает исследование особенностей их коммуникативно-прагматической актуализации в конкретной ситуации общения.
Теоретическая значимость исследования состоит в разработке прагматического анализа структуры инвективного речевого акта как одной из форм конфликтного взаимодействия. Применение принципов теории
7 конфликтологии в изучении инвективного общения представляется весьма актуальным для прагматической парадигмы анализа. Выполненное на стыке социолингвистики, психолингвистики и коммуникативной прагматики, исследование в определенной степени обогащает общую теорию речевых актов в плане изучения инвективного общения. Методика исследования инвективного общения может быть использована при последующем изучении различных речевых стратегий.
Практическое значение работы вытекает из возможности использования ее материала и выводов в теоретических курсах лексикологии, лингвопрагматики, теории и практике перевода, в частности, для преодоления межкультурной и межъязыковой интерференции, обусловленной неполным совпадением ИОН в английском и русском языках. Полученные в ходе исследования данные могут служить основой для типологического анализа, направленного на выявление семантических универсалий ИОН различных языков.
Целью исследования является изучение специфики оскорбительного воздействия на адресата в межличностном общении представителей британского этносоциума и рассмотрение ИОН в качестве основных языковых средств успешной реализации инвективных речевых стратегий.
В соответствии с целью исследования в работе ставятся следующие задачи:
выработка критериев идентификации потенциальных ИОН и их выделение из корпуса словаря;
определение места категории инвективы среди других категорий, относящихся к области речевого общения;
анализ композиционной структуры инвективного речевого акта;
выявление прагматических факторов, определяющих вероятность и сущность инвективы в речевом акте;
рассмотрение национально-культурной специфики ИОН и их классификация в соответствии с критерием национальной обособленности;
прагматический анализ функционирования инвектив в условиях межкультурного общения.
Изучение ИОН в соответствии с поставленными задачами проводится на основе применения следующих методов:
дефиниционного анализа при выявлении индикаторов негативной оценочности языковых единиц и их прагматической заряженности;
сопоставительного анализа - с целью уточнения полученных данных по наиболее авторитетным в этой области английским лексикографическим источникам.
Идентификация инвективы в речевом акте проводилась на основе применения методов контекстуально-ситуативного, ситуативно-прагматического и сквозного текстового анализов.
Материалом исследования послужили 800 инвективных коммуникативных актов, отобранных в результате анализа речи персонажей художественных произведений английских авторов преимущественно конца XX века (более 10000с). В результате сплошной выборки из НБАРС под редакцией Ю.Д.Апресяна и Э.М.Медниковой было выделено 1876 инвективных номинаций (включая ЛСВ нейтральных слов).
Апробация работы. Результаты исследования докладывались на заседаниях кафедры английской филологии НГЛУ им. Н.А.Добролюбова в 2001 и 2002 гг., на научной конференции "Лингвистические основы межкультурной коммуникации в сфере европейских языков" в НГЛУ им. Н.А.Добролюбова, а также на научно-практической конференции "Проблемы лингвистики и межкультурной коммуникации" в Белгородском ГУ. Основные положения работы отражены в ряде публикаций автора.
9 На защиту выносятся следующие положения:
Основной функцией инвективы является снижение социального или индивидуального статуса адресата. В силу того, что инвектива есть категория прагматики, любая лексическая единица, словосочетание или предложение могут выступать в качестве оскорбления при определенных параметрах данного речевого акта.
Выделенные из корпуса английского словаря потенциальные ИОН характеризуются широкими регулятивными возможностями в плане оскорбительного воздействия на адресата и занимают специфическую нишу в лексической системе британского ареала.
3. Основу инвективного речевого акта составляет конфликтное
взаимодействие его участников, перлокутивным эффектом которого
является нанесение адресату морального ущерба.
4. Категория Вежливость / Невежливость играет решающую роль в
определении инвективных речевых стратегий коммуникантов. Соблюдение
стратегий "позитивной" и "негативной" вежливости в процессе
коммуникации предотвращает инвективные речевые акты.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографии, списка использованных словарей, источников иллюстративных примеров и приложения.
В первой главе определяется понятие "инвектива"; выделяются потенциальные инвективные номинации из корпуса словаря; анализируется их стилистический статус; рассматривается аббревиация ИОН в качестве одной из форм проявления "политической корректности" в британском ареале; на примерах художественной литературы подтверждается значимость эмоционально-оценочной энантиосемии ИОН в коммуникативном акте.
Вторая глава посвящена изучению композиционной структуры инвективного речевого акта как разновидности конфликтного межличностного взаимодействия.
Объектом анализа в третьей главе является категория Вежливость / Невежливость, прагматическая релевантность которой в ситуации инвективного общения подтверждается на примере функционирования принципов прагматики в межличностном взаимодействии.
В четвертой главе исследуется инвективное общение в свете межкультурной прагматики, а также национально-культурная специфика инвективы в англоязычном социуме; определяется значимая роль культурной компетенции в межкультурной коммуникации; разрабатывается классификация ИОН по критерию национальной обособленности.
В заключении представлено суммарное теоретическое изложение основных результатов диссертационного исследования.
В приложении представлена тематическая классификация ИОН.
Необходимость установления этнографических рамок продиктована многочисленными различиями в системе американской и британской лексики, несущей на себе отпечаток жизненного уклада конкретного языкового общества.
В работе приняты следующие сокращения:
НБАРС - Новый Большой англо-русский словарь / Под ред. Ю.Д. Апресяна и Э.М. Медниковой. М., 1998.
ALDCE - The Advanced Learner's of Current English. 2nd ed. London, Oxford University Press, 1967.
ABC of DE - ABC of Dirty English. Англо-русский словарь-справочник табуированной лексики и эвфемизмов. Под общим руководством А.Ю. Кудрявцева и Г.Д. Куропаткина. М., 1993.
DELC - Dictionary of English Language and Culture. Longman Group Ltd., 1993.
DCS - The Dictionary of Contemporary Slang edited by T.Thorne, Pantheon Books, New York, 1997.
LDCE - Longman Dictionary of Contemporary English. Longman Group Ltd., 1992.
LRNW - The Longman Register of New Words. Longman Group Ltd., 1990.
OSDCE - Oxford Student's Dictionary of Current English edited by A.S. Hornby, Oxford University Press, 1984.
ODMS - Oxford Dictionary of Modern Slang edited by J.Ayto, J. Simpson, Oxford University Press, 1996.
DDLT - Definitional Dictionary of Linguistic Terms ed. by B. Hardev, New Delhi, 1985.
DE - Dictionary of Euphemisms, Oxford University Press, 1995.
DLL - Dictionary of Language and Linguistics ed. by R.R.K. Hartmann, F.C. Stork, London, 1973.
DNN - Dictionary of Names and Nicknames ed. by Laurence Urdang, Oxford University Press, 1991.
Инвектива как способ оскорбительного воздействия
В свете настоящего исследования представляется необходимым внести терминологическую ясность в отношении самого понятия "инвектива". Значительное терминологическое многообразие - вульгаризмы (Скребнев Ю.М., Хомяков В.А., Гальперин И.Р., Казаева Н.Н., Ахманова О.С), bad-mouthed words (Adams P.), swear words, bad language (Andersson L.G., Trudgill P.), obscenities (Burke D.), dirty words (Jay Т.), гробианизмы (Девкин В.Д.), вульгарные дисфемизмы (Кацев A.M., Bolinger D.), profanity (Chaika E.), abusive language (Shibles, Thorne Т.), taboo (Кудрявцев А.Ю., Куропаткин Г.Д., Flexner S., Leach E.), billingsgate (Urdang L.), инвективная лексика (Жельвис В.И., Сдобников В.В.), аффективы (Шаховский В.И.), бранная лексика (Телия В.Н., Вольф Е.М.), субколлоквиализмы, обладающие максимальной глубиной этической сниженности (Меркулова Э.Н.), абузивы, в состав которых входят инвективы, прозвища и квалификаторы (Сухарева Т.В.) - свидетельствует об отсутствии четкой концептуальной оформленности данного явления и его различном понимании лингвистами всех школ и направлений. Однако общность их взглядов заключается в отнесении инвективной лексики исключительно к субнейтральной сфере.
Небезынтересно, что большинство исследователей склонны понимать под инвективой только максимально сниженные лексические единицы, характеризующиеся резкостью оценки и непристойной экспрессией. По мнению В.И.Жельвиса, например, гораздо более обязательным признаком инвективы является непристойность и грубость, а не оскорбительность (Жельвис, 1985:297). По замечанию В.В.Сдобникова, инвективная лексика находится за пределами литературной нормы и дополняет разряды внелитературного просторечия (Сдобников, 1992:37).
Думается, на прямое отождествление инвективы с бранью и вульгаризмами, занимающими самую низкую ступень на шкале эстетических значимостей, в трудах отечественных языковедов в некоторой степени повлияла дефиниция слова invective, представленная в НБАРС:
1) оскорбительная, обличительная речь; выпад; инвектива; поношение; spiteful invectives - злобные выпады;
2) брань, ругань; a torrent (stream) of invectives - поток брани; to fling (hurl) invectives at someone - обрушиться с бранью на кого-либо. В сравнении с приведенной дефиницией существительного invective, где в качестве основного значения выдвигается оскорбительность (брань и ругань выступают как ЛСВ), в дефиниции прилагательного invective можно наблюдать смещение акцента: оскорбительность и осуждение уступают первое место брани и ругани: invectiveadj - ругательный, бранный, оскорбительный, осуждающий, упрекающий.
Примечательно, что в английских словарях (OSDCE, LDCE) представлено несколько иное понимание слова "инвектива". Так, в словаре современного английского языка издательства Longman (1992) читаем:
Invective,, - forceful attacking speech used for blaming someone for something and often including swearing: They cringed under the force of his withering invective.
Толковый словарь под ред. А.С. Хорнби дает следующую дефиницию инвективы: Invective,, - angry abusive language (speech filled with invectives).
Как видим, согласно английским лексикографическим источникам, инвективная лексика может включать в себя брань и вульгаризмы, однако центральное место в понятии инвективы отводится не столько поношению (swearing), сколько оскорблению, осуждению (blaming) и уничижению реципиента. Общеизвестно, что перечисленные негативные чувства-отношения далеко не всегда эксплицируются отправителем речи при помощи ругательной лексики, характеризующейся максимальной степенью этической и эстетической сниженности. Принимая данный факт во внимание, а также происхождение термина "инвектива" (от лат. invehi -бросаться, нападать), представляется целесообразным считать ее дифференциальным признаком оскорбительность, а не вульгарность или непристойность. Снижение социального или индивидуального статуса оппонента (см. гл. II разделы 2. и 3.) рассматривается в работе в качестве основной функции инвективы.
Содержание термина "инвектива", представленного в английских толковых словарях, и терминов, используемых в трудах отечественных исследователей, различается тем, что взгляд на инвективу в зарубежной лингвистике отражает более широкое толкование этого понятия.
В этой связи обращает на себя внимание разработанная американским лингвистом Т.Джеем классификация "грязных слов" (dirty words) (Jay, 1992:1-10). Она представляет взгляд зарубежных языковедов, которые включают в корпус "грязной лексики" широкий набор лексических групп. Анализ приводимых ниже "грязных" слов свидетельствует о том, что неправомерно ставить знак равенства между "грязной" лексикой и инвективной, ибо последняя может включать в себя первую. Cursing words and phrases (бранная лексика) Данные слова и словосочетания используются говорящим с целью причинить вред другому человеку посредством одного лишь произнесения: Eat shit and die, I hope you break your neck, You should rot in jail for that crime, May you roast in hell, May you rot in hell (ABC of DE). Характерной особенностью анализируемых выражений является пожелание смерти адресату как наивысшей степени проклятия. Они представляют собой пример речевых стратегий, а не инвективных номинаций как таковых. Здесь инвективная заряженность распространяется на все высказывание и определяется его иллокутивной целью и перлокутивным эффектом. Нанесение морального ущерба адресату посредством апелляции к рассматриваемым стратегиям позволяет трактовать их как инвективные.
Конфликт как центральное понятие ИРА
Слово "конфликт" происходит от латинского conflictus "столкновение" и практически в неизменном виде входит в другие языки (conflict, konflikt, conflit и др.). Анализ определений конфликта, принятых в зарубежных и отечественных исследованиях, обнаруживает их сходство: Interpersonal conflict is an activity we engage in directly, something we do with other people. Most interpersonal conflict is verbal, not physical; the conflict is the argument itself. In linguistic terms, interpersonal conflict is a speech event... The argument, quarrel, insults or disagreement are the conflict (Bavelas, Rogers & Millar, 1985:9. - Цит. no Diamond, 1996:118). Conflict is apt to occur wherever human differences meet. Conflict is the clash of opposing beliefs, opinions, values, needs, assumptions and goals. It can result from honest differences, from misunderstandings, from anger, or from expecting either too much or too little from people or situations (Gamble & Gamble, 1987:181). Conflict is a situation of competition in which the parties are aware of the incompatibility of potential future positions and in which each party wishes to occupy a position that is incompatible with the wishes of the other (Boulding, 1986:5).
Межличностный конфликт - "ситуации разногласий, столкновений между людьми" (Гришина, 2000:88).
Конфликт - это "наличие противоречия между интересами, ценностями, целями, мотивами; противодействие субъектов конфликта, стремление любыми способами нанести максимальный ущерб оппоненту, его интересам; негативные эмоции и чувства по отношению друг к другу" (Анцупов, Шипилов, 1992).
Представленные определения конфликта позволяют выделить инвариантные характеристики конфликтного взаимодействия индивидов: 1) необходимое наличие двух и более субъектов; 2) враждебность по отношению к партнеру; 3) взаимодействие.
Конфликт, в отличие от агрессивных установок и враждебных чувств к адресату, всегда имеет место во взаимодействии между людьми. Если адресант воспринимает сложившуюся коммуникативную ситуацию как неприемлемую, он начинает предпринимать действия для ее изменения -объясняет свою точку зрения партнеру, демонстрирует недовольство и, наконец, оскорбляет его. Все это рассчитано на соответствующую ответную реакцию адресата - обиду, чувство вины или, наоборот, ответную агрессию, неприятие враждебного настроя адресанта.
Таким образом, любой конфликт, независимо от его характера, конкретного содержания и вида, обязательно содержит деструктивную критику в адрес партнера, несовместимость индивидуально-прагматических намерений коммуникантов.
Поскольку ИРА есть взаимодействие двух (реже более) участников, один из которых намеренно оскорбляет другого главным образом по причине недовольства его социальными или личностными характеристиками, представляется правомерным рассматривать инвективный речевой акт как разновидность межличностного конфликта.
Думается, что существует прямая связь между вербальной агрессией и степенью конфликтности определенной ситуации общения. Есть основания полагать, что прагматические параметры конфликтной ситуации совпадают с параметрами ситуаций инвективного общения. В теории конфликтологии, разработанной Н.В. Гришиной (2000:151-281), в качестве структурных компонентов любой конфликтной ситуации рассматриваются участники общения, процесс взаимодействия и условия его протекания (социальный и физический контекст). Представляется целесообразным воспользоваться составляющими конфликтного взаимодействия применительно к структуре ИРА. Структурное содержание инвективного речевого акта можно наглядно представить на следующей схеме:
Рассмотрение личности в качестве субъекта инвективного общения уже предполагает определение ее роли и значимости в этом процессе. В режиме конфликтного взаимодействия ее прагматическая ценность очевидна. Здесь продуктивность межличностного взаимодействия в значительной степени определяется богатством духовно-психического потенциала личности.
Индивидуально-психологические особенности потенциально могут влиять на предрасположенность человека к восприятию и оценке тех или иных ситуаций общения как инвективных. Каждый индивид имеет определенный набор имплицитных концепций, лежащих в основе его интерпретации межличностного взаимодействия.
Из личностных особенностей, оказывающих влияние на устойчивость человека в ситуациях инвективного общения и неспособность к тяжелым обидам, можно отметить интернальность. По замечанию Н.В. Гришиной, данная характеристика присуща уверенным в себе индивидам, надеющимся только на себя и не нуждающимся во внешней поддержке (Гришина, 2000:184). Интерналам психологи противопоставляют экстерналов - неуверенных в себе людей, болезненно реагирующих на любые порицания (Китаев-Смык, 1983; Реан, Коломинский, 1998:37).
Не приходится сомневаться в том, что поведение участников ИРА проявляет своеобразие языковой личности. Выбор коммуникантами различных речевых стратегий обусловлен прежде всего их индивидуально-психологическими свойствами, например, чертами характера или способностями, которые организованы определенным образом под влиянием действия темперамента и ценностных установок.
Двусторонняя связь принципов Вежливости и Кооперации
Среди прагматических факторов, определяющих характер речевых актов как инвективный, значительную роль играет принцип Вежливости (далее пВ). Его нарушение коррелирует с градацией проявления грубости по отношению к собеседнику и, соответственно, со степенью нанесенного ему морального ущерба.
Принцип Вежливости (Politeness Principle) как ведущий регулятор речевого поведения был впервые разработан в коммуникативно-прагматических исследованиях Дж.Лича: "Minimize (all things being equal) the expression of impolite beliefs; Maximize (all things being equal) the expression of polite beliefs" (Leech, 1983). Из формулировки следует, что соблюдение пВ выражается в максимальном предпочтении говорящего вежливых форм речи. Его нарушение обнаруживается, как правило, в таких очевидных фактах, как грубые ругательства, прямые негативные оценки лица, передразнивание, обидные прозвища, неправильное использование системы обращений и т.п. Принцип Вежливости конкретизируется в следующих шести постулатах.
Постулат такта - создавай максимум удобств для другого: "Minimize the expression of beliefs which imply cost to other; Maximize the expression of beliefs which imply benefit to other" (Leech, 1983).
Постулат такта в наибольшей степени по сравнению с другими определяет национально-культурную специфику социума. Понятие такта существенно отличается в разных культурах, например, европейской и восточной. Так, китаец, пригласив друга в ресторан, заказывает все блюда сам, не советуясь с гостем; при этом он не нарушает постулат такта, который принят в китайском коммуникативном кодексе. Аналогичное поведение англичанина в данной ситуации общения, по-видимому, было бы равнозначно оскорблению.
В этой связи заслуживает внимания пример из работы Дж.Томас, характеризующей поведение своей аспирантки из Японии как инвективное. По мнению руководителя, девушка нарушила постулат такта, прилагая к черновику своей диссертации следующую записку: This is a draft of chapter 4. Please read it and comment on it. (Thomas, 1996:161) Просьба, в которой была четко обозначена ожидаемая от Дж.Томас работа, была воспринята как сильное оскорбление: What else did she imagine I was going to do? Make paper aeroplanes? Line the parrot s cage? (Thomas, 1996:161) Коллега Дж.Томас, доктор из Японии, определил иллокутивную цель подобных просьб как выражение признательности и морального долга аспирантки перед руководителем.
Постулат великодушия - создавай минимум удобств для себя и не затрудняй других: "Minimize the expression of benefit to self; maximize the expression of cost to self (Leech, 1983). Как недостаточное, так и излишнее применение постулата великодушия в межличностном взаимодействии может приводить к оскорблению адресата. Например: Have a peanut!; Chene to his friend Danielle: "Have another vat of wine, dear." (Stewart, p. 191)
В первом случае адресат оскорблен скаредностью своего партнера, который предлагает ему только один орех; во втором - в реплике адресанта имплицируется недовольство поведением собеседницы (здесь это увлечение подруги спиртным), которой предлагается целая бочка вина.
Постулат одобрения - своди к минимуму количество отрицательных оценок другого, стремись к его максимально положительной оценке: "Minimize the expression of beliefs which express dispraise of other; maximize the expression of beliefs which express approval of other" (Leech, 1983). Согласно данному постулату, любое неодобрительное высказывание в адрес собеседника рассматривается как оскорбление: "A mean, wizzen-hearted stick!" Mrs. Morel said. (Lawrence, p. 19)
Постулат скромности - максимально порицай себя и минимально упоминай о своих достоинствах: "Minimize the expression of praise of self; maximize the expression of dispraise of self (Leech, 1983). Так, нескромное
Анализируемая ситуация общения является также примером межкультурного прагматического провала. поведение весьма популярной в последнее время в Англии писательницы Jeanette Winterson подверглось жесткой критике со стороны британского общества. За неприкрытую похвалу своих произведений британская пресса охарактеризовала Winterson как "genuinely immodest":
When asked to nominate her favourite book of the year, she nominated her own. Winterson is an author quite drunk with self-congratulation and her exaggerated praise of her own work shows a gusty defiance, a talent to offend against good taste and modesty. (Цит. no Thomas, 1996:164)
Значимость соблюдения постулата скромности в британском социуме подчеркивается, например, в реплике успешного политика из романа P.Jordan "Power Play": "Overt ambition is still considered both suspicious and ungentlemanly by the British ruling classes." (Jordan, p. 30)
Постулат согласия - избегай возражений и стремись к максимальному согласию и взаимопониманию: "Minimize the expression of disagreement between self and other; maximize the expression of agreement between self and other" (Leech, 1983). Необходимо отметить, что соблюдение постулата согласия не означает полного и безоговорочного согласия говорящего с любым мнением или высказыванием партнера по коммуникации: "it is not being claimed that people avoid disagreeing with one another" (Leech, 1983). Более предпочтительным признается открытое выражение согласия, чем категоричного несогласия: Mr. Sharma: I don t want my daughter to do CSE, let her to do O level. Mrs. Green: Yes, but Mr. Sharma, I thought we resolved this on your last visit, (film "Cross Talk", цит. no Thomas, 1996:165).
Данный речевой фрагмент иллюстрирует разногласие мистера Шарма с директором школы по поводу программы обучения для своей дочери. Контраргумент миссис Грин начинается с утвердительного ответа Yes, but..., который показывает ее нежелание нарушать постулат согласия и вступать в открытый конфликт ("overt conflict" - J.Diamond, 1996:120).
Постулат симпатии - высказывай благожелательность и проявляй максимум симпатии к другому. Несоблюдение указанного постулата можно наблюдать в приводимой ниже речевой стратегии: "Be off with you!" she called out harshly, we don t want any dirty gypos round here!" (Jordan, p. 101) Отправителем гневной речи в адрес нищей девочки цыганского происхождения является домохозяйка, агрессивно настроенная против любого представителя цыган. Анализируемый речевой акт - намеренное оскорбление адресата. Рассмотрим другой пример: "I didn t take to Pearce. I didn t kill her, but then I m not given to murdering people merely because I dislike them. But she was a strange girl, a mischief maker and a hypocrite. It s no use asking me why." (James, p. 115) В данном случае речевая стратегия говорящего направлена на выражение антипатии к убитой медсестре. Кроме основного предназначения предотвращать конфликты в процессе общения, принцип Вежливости дает комплексное объяснение различным отклонениям в речи говорящих от принципа Кооперации (Cooperative Principle) . Иными словами, при помощи постулатов пВ можно определить причины, по которым коммуниканты не всегда придерживаются разработанных П.Грайсом максим речевого поведения (Grice, 1975).
Инвективное общение в свете межкультурной прагматики
Воздействие культуры на язык проявляется в своеобразии самого процесса общения в различных этносах. В каждой культуре поведение людей регулируется сложившейся системой норм, обычаев и правил, которые характеризуют нацию как самобытную и неповторимую культурную общность, а также формируют ее национальный характер.
Существенным компонентом инвективного общения является речь. Каждой социальной роли (пешеход, пассажир, врач, пациент, гость, хозяин и т.д.) соответствует определенный тип речевого поведения, свой набор языковых средств. Речевые стратегии коммуникантов в той или иной роли определены культурными традициями общества. У разных этносов общение в "одноименных" ситуациях (например, разговор мужа с женой, отца с сыном, хозяина и гостя, начальника и подчиненного и т.п.) протекает в разной стилистической тональности, с различной прагматической направленностью. Так, в одних культурах разговор детей и родителей характеризуется сильным стилистическим контрастом (специальные формы почтения, показатели покорности, обращение к родителям "на Вы" и т.п.) , у жителей европейских стран это общение проходит в большей мере "на равных". Примечательно, что в Европе в результате демократизации образования сокращается также речевая субординация в общении учителя и ученика. Аналогичный процесс можно наблюдать и в Великобритании.
Таким образом, национально-культурная специфика речевого поведения сказывается в том, что стилистические средства, имеющие одноименную стилистическую маркированность, в разных культурах могут быть связаны с нетождественными коммуникативными ситуациями, с различными стереотипами поведения.
Несмотря на тот факт, что прагматические условия выполнения коммуникативных задач теоретически могут рассматриваться как универсальные, их реализация в общественной практике разных этнических групп культурно вариабельна ("culturally variable" - термин Дж. Гамперца). Указанная вариабельность может быть проанализирована с различных позиций, взаимосвязь которых в процессе общения индивидов отражается в их речевых стратегиях.
Дж. Гамперц выдвигает три критерия, в соответствии с которыми определяется культурная специфика общения в различных социумах: 1. Различия в культурных представлениях ("cultural assumptions") той или иной ситуации общения, которая обусловливает речевые стратегии коммуникантов. 2. Различия в способах передачи информации ("ways of structuring information") и эмоционально-оценочного отношения говорящего к объекту речи, а также в умении отстоять свою точку зрения в процессе коммуникации. 3. Различия в паралингвистических средствах общения: особое, характерное только для данной этнической общности интонационное оформление речи помогает адресату безошибочно распознавать иллокутивную цель высказывания адресанта. (Gumperz, 1982:12. Перевод наш. - O.K.).
Под "культурными представлениями" Дж. Гамперц имеет в виду сугубо национальное понимание иллокутивной цели речевого акта, которое напрямую зависит от экспектации и ролевых характеристик коммуникантов данного социума. Другими словами, соответственно своим "культурным представлениям" говорящие по-разному воспринимают прагматическую направленность коммуникативных актов.
Вполне справедливо делается оговорка о том, что между выделенными критериями национально-культурной специфики общения не представляется правомерным проводить демаркационную линию. Действительно, культурное мировидение, выбор языковых средств и интонационный контур высказывания наличествуют в каждом коммуникативном акте как единое целое, представляя собой систему взаимообусловленных компонентов.
Изучение отмеченных Дж. Гамперцом различий в экспектациях коммуникантов основано на их культурно-фоновых знаниях (cultural schemata) и является составной частью исследования, которое в зарубежной лингвистике получило название межкультурной прагматики (cross-cultural pragmatics) . В трудах отечественных языковедов данное направление трактуется как межкультурная коммуникация, т.е. адекватное взаимопонимание двух участников коммуникативного акта, принадлежащих к разным национальным культурам (Верещагин, Костомаров, 1990:26). Межкультурная коммуникация имеет место между партнерами, которые не только принадлежат разным культурным общностям, но и осознают, что каждый из них является "другим" (Халеева, 1999:6).
Представляется корректным поставить знак равенства между термином "cultural schemata" и термином, предложенным в отечественной лингвистике - "национально-специфические компоненты культуры", к которым, по мнению С.Г.Тер-Минасовой, можно отнести следующие: 1. Традиции или устойчивые элементы культуры, а также обычаи (определяемые как традиции в "соционормативной" сфере культуры) и обряды, выполняющие функцию неосознанного приобщения к господствующей в данной этнической общности системе нормативных требований; 2. Повседневное поведение (привычки представителей некоторой культуры, принятые в социуме нормы общения), а также связанные с ним мимический и кинесический коды; 3. "Национальная картина мира", отражающая специфику восприятия окружающего мира, национальные особенности мышления представителей той или иной культуры; 4. Художественная культура, отражающая традиции этноса. (Тер-Минасова, 2000:28-29) Думается, что залогом успеха межкультурной коммуникации является необходимый учет всей совокупности национально-специфических компонентов культуры. Выполнение данного условия позволяет достаточно полно определить систему ценностных ориентации, традиционных норм, стереотипов, стандартов и идеалов этноса.
Незнание особенностей национального характера и специфики эмоционального склада коммуникантов неизбежно приводит к межкультурному прагматическому провалу (cross-cultural pragmatic failure - термин Дж.Томас), имеет место конфликт культур.
С целью иллюстрации столкновения культур обратимся к примеру из работы С.Блум-Калка (1989:66-67). Автор рассказывает о супругах, которые являются носителями разных языковых культур. Муж (Иол) вырос и получил образование в Израиле, в то время как его жена Дина родилась во Франции. Выражаемые ею в косвенной форме просьбы послужили причиной возникновения в семье межкультурного конфликта. Объяснения Дины и Иола о сложившейся ситуации раскрывают противоречие в их системах ценностей: Yoel: I feel hurt and cheated when I feel that somebody close is trying to tell me something but does not say it, I think that to talk sincerely, directly, is much more civilized, more true. For example, I m always slightly annoyed with Dina when, as she always does, she asks me whether I would mind picking up Yaniv (the baby). Dina: But that s a nice way to ask; I do not force him, I soften the request, I leave him the choice to agree or disagree. (Blum-Kulka, 1989:66) Как видим, коммуникативная неудача супругов обусловлена различиями в их культурно-фоновых знаниях. В данном случае эти различия выражаются в их неодинаковом понимании категории Вежливости. Выбранная Диной косвенная речевая стратегия просьбы (негативная вежливость) вызвана ее стремлением предоставить мужу право выбора в своих решениях, тем самым сохраняя его "негативное" лицо. Будучи представителем другой культуры, Йол рассматривает подобную речевую стратегию как "слишком вежливую" в условиях доверительных отношений между мужем и женой.
